• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Наука ставит больше задач, чем решает. Каждое открытие указывает какую-то дорогу, на ней исследователя ждут новые тайны и возможности.

До сих пор мы не могли услышать произношение автора «Слова». Сравнив сотни текстов, знали, скажем, что полагалось говорить въ Киеве, но въ Путивли — окончания разные. Однако большинство рукописей за многие столетия не раз копировалось (разумеется, с изменениями и ошибками), да и те, что дошли от самого XII века, разноречивы. И вот в поэме видим въ поле и въ поли. После этого уже нельзя исправлять стих Ярославна рано плачеть въ Путивле на забрале, аркучи (9 2 3 2 2, II), хотя для его арифметики окончания безразличны; и становится допустимым вариант на Дунае (в исходном тексте на Дунаи).

Считалось, что звук, обозначаемый буквой ё, появился не так давно, недаром специальная буква для него понадобилась лишь на пороге XIX века. Но ведь о существовало испокон веков, мягкие согласные тоже, а о после мягкого согласного и есть ё. Этим простым рассуждением (простое найти труднее всего) автор обязан М. Л. Гаспарову. В поэме сказано чолка, что по-русски невозможно произнести без ё (как «тшолка»). Во фразе Тъй бо Олегъ мечемь крамолу коваше и стрелы по земли сеяше надо бы написать мечомь (а также той), получилось бы 3 7 7 3 1, III. Чьрныя тучя и такая же паполома должны для стихосложения стать чёрными, в тогдашнем написании чорными, вдобавок устраняется резко выбивающаяся из текста старославянская — по сути, иностранная — форма тучя, когда полагается тучи. Между прочим, Блок настаивал на написании «жолтый», а Тургенев в знаменитом стихотворении в прозе (автограф сохранился) несколько раз вывел: «Как хорошы, как свежы были розы»; в русском языке нет ни твёрдого ч, ни мягкого ж («свежьжи»), а мягкое ш — это щ («хорощи»), просто мы привыкли к заданным нам правилам, а у предков их не было, и соответствуют ли они языку — порой вопрос спорный. В молении Ярославны четырежды употреблено чему (почему, зачем), равногласие выполнилось не везде; оно окажется соблюдено с вариантом чому, как в украинском языке, — вспомним, что действие поэмы происходит в Киеве и на близких к нему землях.

Есть над чем подумать, глядя на взаимоотношения ъ, ь, и десятеричного, с одной стороны, и о, е, и. Можно ли было предположить, что они так свободно переходили друг в друга! В особенности сложную судьбу пережило и десятеричное: когда ъ и ь нашли себя в качестве твёрдого и мягкого знаков, оно, тоже перестав звучать полно, сделалось совсем ненужным, ведь й (или и в его роли) уже существовало. Всё-таки и десятеричное искусственно сохраняли, ставя его перед гласными, хотя там можно было употребить просто и или ь (сравните у Пушкина «И счастие мое возненавидел» и «На лоне счастья и забвенья» (да и в самом «Слове» польяна вместо полияна, бья, а не бия, христьяны на месте христианы), или ещё полагалось писать через и десятеричное мир, когда имелись в виду вселенная, общество, а не тишина, покой (название эпопеи Л. Толстого означает по-современному «Война и народ», а «Война и мир» — поэма Маяковского). В «Слове» находим Киев написанным то с одним и, то с другим, то вообще с ы. В конце концов стало непонятно, для чего же с самого начала предназначалось и десятеричное, потому оно, а также й, с которым не меньше путаницы, во многих изданиях «Слова» заменены на и. А выходит, утраченный ныне звук был для и тем же, чем ъ для о, ь для е. Соответствующая ему буква стоит в поэме даже между согласными — усобице.

Вдобавок, не будь равенств, кто-нибудь выдвинул бы возражение, что и и ы — не один звукотип.

И, если бы автор этой книги в своё время покрепче запомнил учебники (им не всегда обязательно верить), то посомневался бы объединить е с «ять», последнее ведь даже называется не «еть», в пару ему казалось бы не менее годящимся я.

Но это имеет значение главным образом для узких специалистов. Другим же читателям важно, в частности, что равногласие точно указывает концы фраз. Не говоря уж о мелочах, примерно в 30 местах поэмы (по сравнению с изданием «Библиотеки поэта») пришлось переставить знаки препинания так, что изменился смысл. Пять раз даже границы абзацев оказывались устроены… посередине предложений. Да и мелочи тоже бывают разные, порой замена одной буквы преображает всю фразу.

Составление длинных равенств требует долгого времени. А в последней главе «Слова» много коротких стихов, часто неточных. Однако арифметику и здесь не сочтёшь случайной, так как подсказываемые ею паузы не противоречат смыслу. Можно думать, что поэт спешил: Игорь внезапно вернулся, надо было к его торжественной встрече завершить произведение. Через восемь столетий понятны даже настроение автора, условия его работы.

Чем непривычней находка, тем больше прежних мнений она заставляет пересмотреть, тем труднее с ней дальше, — пусть даже она бесспорна, поскольку основывается на арифметике в пределах одного-двух десятков. К открытию самого принципа привело элементарное, хотя и необычное рассуждение. Сложнее оказалось много раз просчитать поэму. Потом была изготовлена картотека, в которой каждый стих со всеми вариантами и предположениями, с историческими и прочими сведениями занял отдельный листок; одних только отверстий в карточках вручную сделано около шести тысяч. В начале книги, едва найдены равенства, сразу сказано о связи формы и содержания в «Слове», а ведь между этими страницами — полгода размышлений. Но вот потом около 40 статей о равногласии безнадёжно завязло в редакциях… Первая увидела свет лишь через год, и то в безграмотно пересочинённом виде. Известнейший на ту пору учёный не ответил на пять письменных обращений к нему, понимать приходится так: опровергнуть не мог, но и не хотел подтверждать, что сам-то всю жизнь глядел не в ту сторону. С другим, того же ранга, состоялась примерно такая беседа: «Вот поэма, а стихов не видно». — «Ну и что? Она в прозе». — «Нет, тут равенства». — «Ну и что? Случайность». — «По теории вероятностей этого не может быть». — «Ну и что?» Ничего. Не представляет загадки будущая судьба этой книги. (Спустя более 30 лет добавляю: как в воду глядел. О злоключениях рукописи роман можно написать. Спасибо, что сам жив остался.)

В числе упрёков от рецензентов был такой: правлю «Слово», чтобы создать впечатление о широком распространении равногласия в нём. Иначе говоря, подделываю под теорию. Это обвинение и в Энциклопедию «Слова» попало. Что ж, немудрено, если на полях одной из возвращённых мне рукописей обнаружилась просьба академика к доктору наук: «Посчитайте это для меня». Считать там надо было до семи — академик литературы, значит, до стольких не умел. Филологи не очень-то знают цену математике и попросту пропускают страницы с цифрами, какова в начале этой книги главка «Вероятность». Из неё видно, что равногласие не нуждается в выдуманных доказательствах: будь в поэме хоть одно большое равенство, и то уже понятно, что оно не случайно. Вспомните, сколько равенств — в том числе не потребовавших ни малейших поправок, — вы увидели выше. Изменения в текст вношу, когда правка проясняет тёмные места или получается особенно красивое сочетание чисел. А ради одного лишь подтверждения теории – незачем, даже если уточнение напрашивается по грамматике или по соседним написаниям тех же слов.

Зато в названной Энциклопедии нет осмеянного мной утверждения, будто стихосложение «Слова» состоит в том, что ритм меняется в соответствии со смыслом. Признали-таки глупостью. А ведь книга, в которой она глубокомысленно высказана, переиздавалась несчётное число раз, в каждой школьной библиотеке по десятку экземпляров. В ней ещё и фактические ошибки: битва якобы длилась трое суток, Игоря ранили в правую руку; так он и изображён на гравюре. Сочинивший сие Д. С. Лихачёв и художник В. А. Фаворский потом стали академиками.

Два кандидата наук, муж и жена, в совместной рецензии привели отрывки из разных текстов, якобы выполняющие равногласие. Причём под руку попались не научные труды (видно, далеко засунуты), а издания вроде «Мурзилки»: понятно, что в семье был ребёнок. Взять хоть само название «Мурзилка» – в нём равенство 1 - - 1 1, III. Да подобных соотношений на малых числах сколько угодно везде. У меня в имени-отчестве – Виктор Васильевич – 3 и, 3 других гласных. У академика Лихачёва совершеннее – Дмитрий Сергеевич – 3 и, 3 е. Нет вот, попробуйте отыскать в случайном тексте 3-3-3-3-3 или 8-1-8-1-9, да чтобы равенств были сотни!

Если уж о критике, то никто не подвергал равногласие таким сомнениям, как я сам. В «Слове» есть фразы, разбившиеся по равенствам на короткие отрезки, среди которых ещё и встречаются вообще не имеющие арифметических совпадений. Можно только гадать, был ли неаккуратен переписчик или поэт считал достаточными маленькие равенства. Не исключено также, что он кое-где и вовсе не создавал их, так как система сложная, читателю или слушателю не заметить несоответствий. Тем не менее выше, в тексте поэмы, цифры стоят везде. Ведь подсчёты всё равно проведены, а кто-нибудь может оказаться наблюдательнее меня или знает больше – и увидит длинные равенства.

Но действительно интересное замечание высказал доктор наук, впоследствии академик и лауреат Государственной премии М. Л. Гаспаров: «Система стихосложения — то, что делает строение текста предсказуемым. Читатель ямба знает заранее, что на следующем слоге может появиться ударение, а на послеследующем вряд ли. А что знает заранее читатель равногласия? Что где-то когда-то число разных гласных, неизвестно каких, сравняется, и тут будет конец стиха. Для того, чтобы ощущать текст как стихотворный, этого мало». Дополню от себя: читателю могло быть известно ещё меньше — видимо, даже о самом равногласии знали немногие. Иначе писцы не допускали бы ошибок, свято копировали бы каждую букву. М. Л. Гаспаров и определяет равногласие как орнаментальный приём.

Выбор — за читателями, за специалистами. Система — основа, она обязательна. Приём — украшение, его может не быть. Значит, в первом случае заранее известно, что гласные нужно считать, во втором даже и такое указание отсутствует, чтение ещё более запутывается: когда надо считать, когда не надо? Что же до предсказуемости, то существует, например, интонационно-фразовое стихосложение, в нём ничего нельзя предвидеть, кроме того, что рано или поздно будет пауза; тем не менее его относят к системам. Да и ямб не вполне строг: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…» — двух ударений не хватает на положенных местах.

Имеются в древнем стихосложении и другие неясности. Есть ли какой-то закон в чередовании разных типов равенств? Может быть, количество гласных связано с цифровым значением букв? — а употреблялось как 1, в — 2, г — 3 и так далее, два и в древнерусской азбуке потому и называются восьмеричным и десятеричным, что означали 8 и 10. Или здесь следует искать указаний на мелодию? Наводит на размышления то, что в отрывках, содержащих образы из народных песен, равенств нет.

Не позднее X века на Руси переведена псалтырь, сборник церковных поэтических сочинений. Они перелагались в стихах Ломоносовым, Державиным, Пушкиным, Шевченко и многими другими. Начало 81-го псалма: Богъ ставъ сънме богъ, посреде же богъ и рассудить (2 4 4 2 1, III). Доколе судите неправду и лиць гряшничь обинуетеся (3 3 5 5 3, Д).

Всем известна «Повесть временных лет» — летопись, составленная в начале XII века. Она содержит песнопение-похвалу в честь первых русских святых Бориса и Глеба: Радуйтася, страстотерпца Христова, заступника Русьскыя земля (10 2 2 3 3, II), яже ицеленье подаета (3 1 5 1 —, II) приходящим къ вама верою и любовью (3 3 1 3 3, IV) и т. д. В издании, откуда взята цитата, проведено иное разделение: яже ицеленье подаета приходящим къ вама – и на другой строке верою и любовью. То есть всем приходящим даётся исцеление верой и любовью. А настоящий смысл – оно даётся только тем, кто приходит с этими чувствами.

В XII веке создано «Слово о погибели Русской земли»: О, светло светлая (2 2 2 —, III) и украсно украшена земля Русьская! (6 1 2 1 3, II) И многими красотами (2 2 — 4 —, II) удивлена еси (1 — 2 2 1, III). Затем следует, как уже говорилось в главке «А мои ти куряни…», перечисление на и-ы.

К концу XIV века относится отклик на Куликовскую битву — «Задонщина». Она, выражаясь по-современному, беззастенчиво списана со «Слова» (кое-где без всякого понимания), но Игорь заменён Дмитрием Донским, половцы татарами. В ней читаем: Снидемся, братия и друзи, и сынове рускии (3 1 2 8 2, II) воставим слово к слову, возвеселим Рускую землю (1 5 3 2 5, III) и возверзем печаль на Восточную страну (3 3 3 1 3, IV). В другом месте: На Москве кони ржут, звенит слава по всей земле Руской, трубы трубят в Коломне, бубны бьют в Серпугове (5 7 7 5 7, Д). Равенства встречаются только в поэтичных участках текста, а, скажем, перечисление князей обходится без них.

Всем этим лишний раз подтверждается подлинность «Слова»: не может быть речи о том, что оно сочинено в XVIII веке, раз с несомненно древними произведениями оно связано родством, какое стало известно только теперь. Таким же образом можно проверять и восстанавливать другие поэтические памятники.

Открылась также возможность проследить зарождение, расцвет и утрату равногласия. Судя по приведённым примерам, оно существовало лет 400. Следует заглянуть и дальше. Логично предположение: поскольку среди ввезённых из Византии религиозных произведений были стихотворные (в частности, псалмы), то надо было и перевести их соответственно. Однако греческое стихосложение основывалось на счёте долгих и кратких гласных, а в древнерусском языке таковых почти нет. Напрашивающаяся, самая простая замена — подсчитывать гласные, разные не по долготе, а по артикуляции. Может быть, так и родилось равногласие.

На протяжении двух столетий «Словом» восхищались, не видя его формы. За это же время много ли сочинено стихов, какие выдержали бы подобное же испытание: будучи лишены ритмов и рифм, тем не менее удостоились бы восторженных отзывов… да хотя бы просто остались стихами? Срок же, к которому сберегаема была тайна, — 800-летие самого «Слова о полку Игореве». Так давно живёт поэма, столько она изучается — и всё ещё одаривает исследователей открытиями! Может быть, из последних страниц книги читатель вынес убеждение, что конца пути не видно.

Равногласие раскрылось в начале 1981 года. Дата отмечалась в 1985-м, который ЮНЕСКО объявило годом «Слова о полку Игореве». Следом, в 1988-м, был ещё более круглый юбилей — 1000-летие русской литературы. К торжествам она и готовила подарок — удивительные совершенства своих первых страниц.

К сожалению, всем нам в те годы стало не до Древней Руси, в Советском Союзе грянула перестройка. Потом страна распалась, теперь три народа, вышедшие из древнерусского, живут в разных государствах. Но как могут разделиться деревья, растущие от одного корня? Новгород-Северский, в котором княжил Игорь, расположен совсем близко от места, где сходятся границы России, Украины и Белоруссии, земли удела теперь относятся к трём странам. Река, которую князь благодарил за помощь, — Северский Донец — начинается в России, протекает через Украину и снова в России впадает в Дон. «Слово о полку Игореве» принадлежит трём народам и всему миру.