• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

[2198] Chapter XIII. Poirot Explains

[2199] "Poirot, you old villain," I said, "I've half a mind to strangle you! What do you mean by deceiving me as you have done?"

[2200] We were sitting in the library. Several hectic days lay behind us. In the room below, John and Mary were together once more, while Alfred Inglethorp and Miss Howard were in custody. Now at last, I had Poirot to myself, and could relieve my still burning curiosity.

[2201] Poirot did not answer me for a moment, but at last he said:

[2202] "I did not deceive you, mon ami. At most, I permitted you to deceive yourself."

"Yes, but why?"

[2203] "Well, it is difficult to explain. You see, my friend, you have a nature so honest, and a countenance so transparent, that- enfin[59], to conceal your feelings is impossible! If I had told you my ideas, the very first time you saw Mr. Alfred Inglethorp that astute gentleman would have-in your so expressive idiom-'smelt a rat'! And then, bon jour[60] to our chances of catching him!"

[2204] "I think that I have more diplomacy than you give me credit for."

[2205] "My friend," besought Poirot, "I implore you, do not enrage yourself! Your help has been of the most invaluable. It is but the extremely beautiful nature that you have, which made me pause."

[2206] "Well," I grumbled, a little mollified. "I still think you might have given me a hint."

[2207] "But I did, my friend. Several hints. You would not take them. Think now, did I ever say to you that I believed John Cavendish guilty? Did I not, on the contrary, tell you that he would almost certainly be acquitted?"

"Yes, but--"

[2208] "And did I not immediately afterwards speak of the difficulty of bringing the murderer to justice? Was it not plain to you that I was speaking of two entirely different persons?"

[2209] "No," I said, "it was not plain to me!"

[2210] "Then again," continued Poirot, "at the beginning, did I not repeat to you several times that I didn't want Mr. Inglethorp arrested *NOW? That should have conveyed something to you."

[2211] "Do you mean to say you suspected him as long ago as that?"

[2212] "Yes. To begin with, whoever else might benefit by Mrs. Inglethorp's death, her husband would benefit the most. There was no getting away from that. When I went up to Styles with you that first day, I had no idea as to how the crime had been committed, but from what I knew of Mr. Inglethorp I fancied that it would be very hard to find anything to connect him with it. When I arrived at the chateau, I realized at once that it was Mrs. Inglethorp who had burnt the will; and there, by the way, you cannot complain, my friend, for I tried my best to force on you the significance of that bedroom fire in midsummer."

[2213] "Yes, yes," I said impatiently. "Go on."

[2214] "Well, my friend, as I say, my views as to Mr. Inglethorp's guilt were very much shaken. There was, in fact, so much evidence against him that I was inclined to believe that he had not done it."

[2215] "When did you change your mind?"

[2216] "When I found that the more efforts I made to clear him, the more efforts he made to get himself arrested. Then, when I discovered that Inglethorp had nothing to do with Mrs. Raikes and that in fact it was John Cavendish who was interested in that quarter, I was quite sure."

"But why?"

[2217] "Simply this. If it had been Inglethorp who was carrying on an intrigue with Mrs. Raikes, his silence was perfectly comprehensible. But, when I discovered that it was known all over the village that it was John who was attracted by the farmer's pretty wife, his silence bore quite a different interpretation. It was nonsense to pretend that he was afraid of the scandal, as no possible scandal could attach to him. This attitude of his gave me furiously to think, and I was slowly forced to the conclusion that Alfred Inglethorp wanted to be arrested. Eh bien! from that moment, I was equally determined that he should not be arrested."

[2218] "Wait a minute. I don't see why he wished to be arrested?"

[2219] "Because, mon ami, it is the law of your country that a man once acquitted can never be tried again for the same offence. Aha! but it was clever-his idea! Assuredly, he is a man of method. See here, he knew that in his position he was bound to be suspected, so he conceived the exceedingly clever idea of preparing a lot of manufactured evidence against himself. He wished to be arrested. He would then produce his irreproachable alibi-and, hey presto, he was safe for life!"

[2220] "But I still don't see how he managed to prove his alibi, and yet go to the chemist's shop?"

[2221] Poirot stared at me in surprise.

[2222] "Is it possible? My poor friend! You have not yet realized that it was Miss Howard who went to the chemist's shop?"

"Miss Howard?"

[2223] "But, certainly. Who else? It was most easy for her. She is of a good height, her voice is deep and manly; moreover, remember, she and Inglethorp are cousins, and there is a distinct resemblance between them, especially in their gait and bearing. It was simplicity itself. They are a clever pair!"

"I am still a little fogged as to how exactly the bromide business was done," I remarked.

[2224] "Bon![61] I will reconstruct for you as far as possible. I am inclined to think that Miss Howard was the master mind in that affair. You remember her once mentioning that her father was a doctor? Possibly she dispensed his medicines for him, or she may have taken the idea from one of the many books lying about when Mademoiselle Cynthia was studying for her exam. Anyway, she was familiar with the fact that the addition of a bromide to a mixture containing strychnine would cause the precipitation of the latter. Probably the idea came to her quite suddenly. Mrs. Inglethorp had a box of bromide powders, which she occasionally took at night. What could be easier than quietly to dissolve one or more of those powders in Mrs. Inglethorp's large sized bottle of medicine when it came from Coot's? The risk is practically nil. The tragedy will not take place until nearly a fortnight later. If anyone has seen either of them touching the medicine, they will have forgotten it by that time. Miss Howard will

have engineered her quarrel, and departed from the house. The lapse of time, and her absence, will defeat all suspicion. Yes, it was a clever idea! If they had left it alone, it is possible the crime might never have been brought home to them. But they were not satisfied. They tried to be too clever-and that was their undoing."

[2225] Poirot puffed at his tiny cigarette, his eyes fixed on the ceiling.

[2226] "They arranged a plan to throw suspicion on John Cavendish, by buying strychnine at the village chemist's, and signing the register in his hand-writing.

[2227] "On Monday Mrs. Inglethorp will take the last dose of her medicine. On Monday, therefore, at six o'clock, Alfred Inglethorp arranges to be seen by a number of people at a spot far removed from the village. Miss Howard has previously made up a cock and bull story about him and Mrs. Raikes to account for his holding his tongue afterwards. At six o'clock, Miss Howard, disguised as Alfred Inglethorp, enters the chemist's shop, with her story about a dog, obtains the strychnine, and writes the name of Alfred Inglethorp in John's handwriting, which she had previously studied carefully.

[2228] "But, as it will never do if John, too, can prove an alibi, she writes him an anonymous note-still copying his hand-writing -which takes him to a remote spot where it is exceedingly unlikely that anyone will see him.

[2229] "So far, all goes well. Miss Howard goes back to Middlingham. Alfred Inglethorp returns to Styles. There is nothing that can compromise him in any way, since it is Miss Howard who has the strychnine, which, after all, is only wanted as a blind to throw suspicion on John Cavendish.

[2230] "But now a hitch occurs. Mrs. Inglethorp does not take her medicine that night. The broken bell, Cynthia's absence- arranged by Inglethorp through his wife-all these are wasted. And then-he makes his slip.

[2231] "Mrs. Inglethorp is out, and he sits down to write to his accomplice, who, he fears, may be in a panic at the nonsuccess of their plan. It is probable that Mrs. Inglethorp returned earlier than he expected. Caught in the act, and somewhat flurried he hastily shuts and locks his desk. He fears that if he remains in the room he may have to open it again, and that Mrs. Inglethorp might catch sight of the letter before he could snatch it up. So he goes out and walks in the woods, little dreaming that Mrs. Inglethorp will open his desk, and discover the incriminating document.

[2232] "But this, as we know, is what happened. Mrs. Inglethorp reads it, and becomes aware of the perfidy of her husband and Evelyn Howard, though, unfortunately, the sentence about the bromides conveys no warning to her mind. She knows that she is in danger-but is ignorant of where the danger lies. She decides to say nothing to her husband, but sits down and writes to her solicitor, asking him to come on the morrow, and she also determines to destroy immediately the will which she has just made. She keeps the fatal letter."

[2233] "It was to discover that letter, then, that her husband forced the lock of the despatch-case?"

[2234] "Yes, and from the enormous risk he ran we can see how fully he realized its importance. That letter excepted, there was absolutely nothing to connect him with the crime."

[2235] "There's only one thing I can't make out, why didn't he destroy it at once when he got hold of it?"

[2236] "Because he did not dare take the biggest risk of all-that of keeping it on his own person."

"I don't understand."

[2237] "Look at it from his point of view. I have discovered that there were only five short minutes in which he could have taken it-the five minutes immediately before our own arrival on the scene, for before that time Annie was brushing the stairs, and would have seen anyone who passed going to the right wing. Figure to yourself the scene! He enters the room, unlocking the door by means of one of the other doorkeys-they were all much alike. He hurries to the despatch-case-it is locked, and the keys are nowhere to be seen. That is a terrible blow to him, for it means that his presence in the room cannot be concealed as he had hoped. But he sees clearly that everything must be risked for the sake of that damning piece of evidence. Quickly, he forces the lock with a penknife, and turns over the papers until he finds what he is looking for.

[2238] "But now a fresh dilemma arises: he dare not keep that piece of paper on him. He may be seen leaving the room-he may be searched. If the paper is found on him, it is certain doom. Probably, at this minute, too, he hears the sounds below of Mr. Wells and John leaving the boudoir. He must act quickly. Where can he hide this terrible slip of paper? The contents of the waste-paper-basket are kept and in any case, are sure to be examined. There are no means of destroying it; and he dare not keep it. He looks round, and he sees-what do you think, mon ami?"

[2239] I shook my head.

[2240] "In a moment, he has torn the letter into long thin strips, and rolling them up into spills he thrusts them hurriedly in amongst the other spills in the vase on the mantle-piece."

[2241] I uttered an exclamation.

[2242] "No one would think of looking there," Poirot continued. "And he will be able, at his leisure, to come back and destroy this solitary piece of evidence against him."

[2243] "Then, all the time, it was in the spill vase in Mrs. Inglethorp's bedroom, under our very noses?" I cried.

[2244] Poirot nodded.

"Yes, my friend. That is where I discovered my 'last link,' and I owe that very fortunate discovery to you."

"To me?"

[2245] "Yes. Do you remember telling me that my hand shook as I was straightening the ornaments on the mantel-piece?"

[2246] "Yes, but I don't see--"

[2247] "No, but I saw. Do you know, my friend, I remembered that earlier in the morning, when we had been there together, I had straightened all the objects on the mantel-piece. And, if they were already straightened, there would be no need to straighten them again, unless, in the meantime, some one else had touched them."

[2248] "Dear me," I murmured, "so that is the explanation of your extraordinary behaviour. You rushed down to Styles, and found it still there?"

[2249] "Yes, and it was a race for time."

[2250] "But I still can't understand why Inglethorp was such a fool as to leave it there when he had plenty of opportunity to destroy it."

[2251] "Ah, but he had no opportunity. I saw to that."

"You?"

[2252] "Yes. Do you remember reproving me for taking the household into my confidence on the subject?"

"Yes."

[2253] "Well, my friend, I saw there was just one chance. I was not sure then if Inglethorp was the criminal or not, but if he was I reasoned that he would not have the paper on him, but would have hidden it somewhere, and by enlisting the sympathy of the household I could effectually prevent his destroying it. He was already under suspicion, and by making 190» the matter public I secured the services of about ten amateur detectives, who would be watching him unceasingly, and being himself aware of their watchfulness he would not dare seek further to destroy the document. He was therefore forced to depart from the house, leaving it in the spill vase."

[2254] "But surely Miss Howard had ample opportunities of aiding him."

[2255] "Yes, but Miss Howard did not know of the paper's existence. In accordance with their prearranged plan, she never spoke to Alfred Inglethorp. They were supposed to be deadly enemies, and until John Cavendish was safely convicted they neither of them dared risk a meeting. Of course I had a watch kept on Mr. Inglethorp, hoping that sooner or later he would lead me to the hiding-place. But he was too clever to take any chances. The paper was safe where it was; since no one had thought of looking there in the first week, it was not likely they would do so afterwards. But for your lucky remark, we might never have been able to bring him to justice."

[2256] "I understand that now; but when did you first begin to suspect Miss Howard?"

[2257] "When I discovered that she had told a lie at the inquest about the letter she had received from Mrs. Inglethorp."

[2258] "Why, what was there to lie about?"

[2259] "You saw that letter? Do you recall its general appearance?"

[2260] "Yes-more or less."

[2261] "You will recollect, then, that Mrs. Inglethorp wrote a very distinctive hand, and left large clear spaces between her words. But if you look at the date at the top of the letter you will notice that 'July 17th' is quite different in this respect. Do you see what I mean?"

[2262] "No," I confessed, "I don't."

[2263] "You do not see that that letter was not written on the 17th, but on the 7th-the day after Miss Howard's departure? The '1' was written in before the '7' to turn it into the '17th'."

"But why?"

[2264] "That is exactly what I asked myself. Why does Miss Howard suppress the letter written on the 17th, and produce this faked one instead? Because she did not wish to show the letter of the 17th. Why, again? And at once a suspicion dawned in my mind. You will remember my saying that it was wise to beware of people who were not telling you the truth."

[2265] "And yet," I cried indignantly, "after that, you gave me two reasons why Miss Howard could not have committed the crime!"

[2266] "And very good reasons too," replied Poirot. "For a long time they were a stumbling-block to me until I remembered a very significant fact: that she and Alfred Inglethorp were cousins. She could not have committed the crime single-handed, but the reasons against that did not debar her from being an accomplice. And, then, there was that rather over-vehement hatred of hers! It concealed a very opposite emotion. There was, undoubtedly, a tie of passion between them long before he came to Styles. They had already arranged their infamous plot-that he should marry this rich, but rather foolish old lady, induce her to make a will leaving her money to him, and then gain their ends by a very cleverly conceived crime. If all had gone as they planned, they would probably have left England, and lived together on their poor victim's money.

[2267] "They are a very astute and unscrupulous pair. While suspicion was to be directed against him, she would be making quiet preparations for a very different denouement[62]. She arrives from Middlingham with all the compromising items in her possession. No suspicion attaches to her. No notice is paid to her coming and going in the house. She hides the strychnine and glasses in John's room. She puts the beard in the attic. She will see to it that sooner or later they are duly discovered."

[2268] "I don't quite see why they tried to fix the blame on John," I remarked. "It would have been much easier for them to bring the crime home to Lawrence."

[2269] "Yes, but that was mere chance. All the evidence against him arose out of pure accident. It must, in fact, have been distinctly annoying to the pair of schemers."

[2270] "His manner was unfortunate," I observed thoughtfully.

[2271] "Yes. You realize, of course, what was at the back of that?"

"No."

[2272] "You did not understand that he believed Mademoiselle Cynthia guilty of the crime?"

[2273] "No," I exclaimed, astonished. "Impossible!"

[2274] "Not at all. I myself nearly had the same idea. It was in my mind when I asked Mr. Wells that first question about the will. Then there were the bromide powders which she had made up, and her clever male impersonations, as Dorcas recounted them to us. There was really more evidence against her than anyone else."

[2275] "You are joking, Poirot!"

[2276] "No. Shall I tell you what made Monsieur Lawrence turn so pale when he first entered his mother's room on the fatal night? It was because, whilst his mother lay there, obviously poisoned, he saw, over your shoulder, that the door into Mademoiselle Cynthia's room was unbolted."

[2277] "But he declared that he saw it bolted!" I cried.

[2278] "Exactly," said Poirot dryly. "And that was just what confirmed my suspicion that it was not. He was shielding Mademoiselle Cynthia."

[2279] "But why should he shield her?"

[2280] "Because he is in love with her."

I laughed.

[2281] "There, Poirot, you are quite wrong! I happen to know for a fact that, far from being in love with her, he positively dislikes her."

[2282] "Who told you that, mon ami?"

"Cynthia herself."

[2283] "La pauvre petite![63] And she was concerned?"

[2284] "She said that she did not mind at all."

[2285] "Then she certainly did mind very much," remarked Poirot. "They are like that-les femmes!"

[2286] "What you say about Lawrence is a great surprise to me," I said.

[2287] "But why? It was most obvious. Did not Monsieur Lawrence make the sour face every time Mademoiselle Cynthia spoke and laughed with his brother? He had taken it into his long head that Mademoiselle Cynthia was in love with Monsieur John. When he entered his mother's room, and saw her obviously poisoned, he jumped to the conclusion that Mademoiselle Cynthia knew something about the matter. He was nearly driven desperate. First he crushed the coffee-cup to powder under his feet, remembering that *SHE had gone up with his mother the night before, and he determined that there should be no chance of testing its contents. Thenceforward, he strenuously, and quite uselessly, upheld the theory of 'Death from natural causes'."

[2288] "And what about the 'extra coffee-cup'?"

[2289] "I was fairly certain that it was Mrs. Cavendish who had hidden it, but I had to make sure. Monsieur Lawrence did not know at all what I meant; but, on reflection, he came to the conclusion that if he could find an extra coffee-cup anywhere his lady love would be cleared of suspicion. And he was perfectly right."

[2290] "One thing more. What did Mrs. Inglethorp mean by her dying words?"

[2291] "They were, of course, an accusation against her husband."

[2292] "Dear me, Poirot," I said with a sigh, "I think you have explained everything. I am glad it has all ended so happily. Even John and his wife are reconciled."

[2293] "Thanks to me."

"How do you mean-thanks to you?"

[2294] "My dear friend, do you not realize that it was simply and solely the trial which has brought them together again? That John Cavendish still loved his wife, I was convinced. Also, that she was equally in love with him. But they had drifted very far apart. It all arose from a misunderstanding. She married him without love. He knew it. He is a sensitive man in his way, he would not force himself upon her if she did not want him. And, as he withdrew, her love awoke. But they are both unusually proud, and their pride held them inexorably apart. He drifted into an entanglement with Mrs. Raikes, and she deliberately cultivated the friendship of Dr. Bauerstein. Do you remember the day of John Cavendish's arrest, when you found me deliberating over a big decision?"

[2295] "Yes, I quite understood your distress."

[2296] "Pardon me, mon ami, but you did not understand it in the least. I was trying to decide whether or not I would clear John Cavendish at once. I could have cleared him-though it might have meant a failure to convict the real criminals. They were entirely in the dark as to my real attitude up to the very last moment-which partly accounts for my success."

[2297] "Do you mean that you could have saved John Cavendish from being brought to trial?"

[2298] "Yes, my friend. But I eventually decided in favour of 'a woman's happiness'. Nothing but the great danger through which they have passed could have brought these two proud souls together again."

[2299] I looked at Poirot in silent amazement. The colossal cheek of the little man! Who on earth but Poirot would have thought of a trial for murder as a restorer of conjugal happiness!

[2300] "I perceive your thoughts, mon ami," said Poirot, smiling at me. "No one but Hercule Poirot would have attempted such a thing! And you are wrong in condemning it. The happiness of one man and one woman is the greatest thing in all the world."

[2301] His words took me back to earlier events. I remembered Mary as she lay white and exhausted on the sofa, listening, listening. There had come the sound of the bell below. She had started up. Poirot had opened the door, and meeting her agonized eyes had nodded gently. "Yes, madame," he said. "I have brought him back to you." He had stood aside, and as I went out I had seen the look in Mary's eyes, as John Cavendish had caught his wife in his arms.

[2302] "Perhaps you are right, Poirot," I said gently. "Yes, it is the greatest thing in the world."

[2303] Suddenly, there was a tap at the door, and Cynthia peeped in.

"I-I only--"

[2304] "Come in," I said, springing up.

She came in, but did not sit down.

"I-only wanted to tell you something--"

"Yes?"

[2305] Cynthia fidgeted with a little tassel for some moments, then, suddenly exclaiming: "You dears!" kissed first me and then Poirot, and rushed out of the room again.

[2306] "What on earth does this mean?" I asked, surprised.

[2307] It was very nice to be kissed by Cynthia, but the publicity of the salute rather impaired the pleasure.

[2308] "It means that she has discovered Monsieur Lawrence does not dislike her as much as she thought," replied Poirot philosophically.

"But--"

[2309] "Here he is."

[2310] Lawrence at that moment passed the door.

[2311] "Eh! Monsieur Lawrence," called Poirot. "We must congratulate you, is it not so?"

[2312] Lawrence blushed, and then smiled awkwardly. A man in love is a sorry spectacle. Now Cynthia had looked charming.

[2313] I sighed.

"What is it, mon ami?"

[2314] "Nothing," I said sadly. "They are two delightful women!"

[2315] "And neither of them is for you?" finished Poirot. "Never mind. Console yourself, my friend. We may hunt together again, who knows? And then--"

Примечания:

2

Глава 1

Я отправляюсь в Стайлз

21

— Мало сказать — нелегкая! Ужасная!

22

Вот так и получилось, что три дня спустя я сошел с поезда в Стайлз-Мэри на маленькой нелепой станции, не имевшей никакой видимой причины на существование, но все-таки примостившейся посреди зеленых полей и сельских проезжих дорог. Джон Кавендиш ждал меня на платформе и проводил к машине.

23

— У меня еще осталась капля-другая бензина. Он почти весь расходуется благодаря повышенной активности матери.

219

— Послушайте! — сказала она. — Это была ужасная ссора! Я все узнала от Доркас.

220

— Какая ссора?

221

— Между ним и тетей Эмили. Надеюсь, она наконец узнала о нем всю правду!

222

— Значит, там была Доркас?

223

— Конечно, нет! Просто так случилось, что она оказалась около двери. Это был настоящий скандал! Хотела бы я знать, в чем там дело?

224

Я вспомнил цыганское личико миссис Рэйкс и предупреждения Эвлин Ховард, но мудро решил промолчать. Тем временем Цинтия израсходовала все гипотезы и весело пришла к заключению, что теперь «тетя Эмили его прогонит и больше никогда не захочет с ним разговаривать».

225

Мне очень хотелось повидать Джона, но его нигде не было видно. Явно произошло нечто важное. Я старался забыть те несколько фраз, которые мне случайно довелось услышать, но никак не мог выбросить их из головы. Каким образом, однако, все это касалось Мэри Кавендиш?

226

Когда я спустился к ужину, мистер Инглторп был в малой гостиной. Лицо его, как всегда, было бесстрастным и невозмутимым. Меня снова поразила странная нереальность этого человека.

227

Миссис Инглторп спустилась к ужину последней. Она все еще выглядела возбужденной, и во время ужина за столом стояла какая-то довольно неприятная, напряженная тишина. Инглторп был необычно тих, хотя, как обычно, он постоянно окружал жену небольшими знаками внимания, укладывая ей за спину подушку и вообще играя роль преданного супруга. Сразу же после ужина миссис Инглторп ушла в свой будуар.

228

— Мэри, — попросила она, — пришлите мне, пожалуйста, кофе. У меня всего пять минут, чтобы застать отправку почты.

229

Мы с Цинтией уселись у открытого окна в малой гостиной. Кофе нам принесла Мэри Кавендиш. Она выглядела возбужденной.

230

— Ну как, молодежь, вы хотите зажечь свет или вам хочется посумерничать? — поинтересовалась она. — Цинтия, вы отнесете миссис Инглторп ее кофе? Я сейчас налью.

231

— Не беспокойтесь, Мэри, — вмешался Инглторп. — Я сам отнесу его Эмили.

Он налил кофе и вышел из комнаты, осторожно неся чашку.

2198

Глава 13

Пуаро объясняет

2199

— Пуаро! Старый разбойник! — воскликнул я с негодованием. — Я бы вас задушил! С какой стати вы так меня обманывали?!

2200

Мы сидели в библиотеке. Позади осталось несколько суматошных, беспокойных дней. В комнате внизу Джон и Мэри снова были вместе. Алфред Инглторп и мисс Ховард находились в тюрьме. Теперь мы с Пуаро были одни, и он мог наконец удовлетворить мое жгучее любопытство.

2201

Он долго не отвечал на мой вопрос.

2202

— Я не обманывал вас, mon ami, — помолчав, сказал он. — Самое большее — я разрешал вам обманываться.

— Да, но почему?

2203

— Ну, это довольно трудно объяснить. Видите ли, друг мой, у вас такой честный, открытый характер, что прямо на лице все написано… Enfin, вы не в состоянии скрывать ваши чувства! Если бы я посвятил вас в мои мысли, то при первой же вашей встрече с Алфредом Инглторпом этот ловкий джентльмен почуял бы неладное! И тогда bonjour всем нашим планам его поймать!

2204

— Полагаю, у меня больше дипломатических способностей, чем вы думаете.

2205

— Друг мой, — принялся уговаривать меня Пуаро, — прошу вас, не сердитесь! Ваша помощь была для меня бесценной. Только исключительное благородство вашего характера вынуждало меня хранить молчание.

2206

— И все-таки, — проворчал я, несколько смягчившись, — вы могли бы намекнуть.

2207

— Я так и поступал. Причем несколько раз. Но вы не понимали моих намеков. Вспомните, разве я когда-нибудь говорил вам, что считаю Джона Кавендиша виновным? Не говорил! Напротив! Разве я не говорил, что Джон Кавендиш почти наверняка будет оправдан?

— Да, но…

2208

— И разве я не заговорил сразу же после этого о том, как трудно привлечь убийцу к суду? Разве не было ясно, что я говорил о двух совершенно разных личностях?

2209

— Нет, — ответил я, — мне это не было ясно.

2210

— И опять-таки, — продолжал Пуаро, — в самом начале разве я не повторял вам несколько раз, что не хочу, чтобы мистер Инглторп был арестован теперь? Это должно было что-то вам прояснить.

2211

— Вы хотите сказать, что уже тогда его подозревали?

2212

— Да. Начать хотя бы с того, что смерть миссис Инглторп больше всего выгоды приносила ее мужу. От этого никуда не уйдешь! Впервые отправившись вместе с вами в Стайлз, я не имел ни малейшего представления о том, как было совершено преступление, но из того, что я узнал о мистере Инглторпе, понимал, как трудно будет доказать его причастность к убийству. Когда я оказался в имении, мне стало ясно, что именно миссис Инглторп сожгла завещание. Между прочим, вам не на что жаловаться, друг мой! Я старался, как мог, обратить ваше внимание на необычность и значимость зажженного в середине лета камина.

2213

— Да-да! — нетерпеливо подтвердил я. — Продолжайте!

2214

— Так вот, друг мой, как я уже говорил, моя точка зрения на виновность мистера Инглторпа сильно пошатнулась. Собственно говоря, против него было столько улик, что я склонен был поверить в его непричастность к убийству.

2215

— И когда же вы изменили свою точку зрения?

2216

— После того, как обнаружил, что чем больше усилий я прилагаю для его оправдания, тем больше он старается, чтобы его арестовали. Потом, когда я обнаружил, что Инглторп не имеет ничего общего с миссис Рэйкс и что тут замешан Джон Кавендиш, я убедился окончательно.

— Но почему?

2217

— Очень просто. Если бы у мистера Инглторпа была интрижка с миссис Рэйкс, его молчание было бы вполне объяснимо, но, когда я обнаружил, что по всей деревне ходят слухи об увлечении Джона хорошенькой фермершей, молчание мистера Инглторпа получило совершенно иной аспект. Глупо было притворяться, будто он боится скандала, ибо связать с ним этот скандал просто невозможно. Такая линия поведения мистера Инглторпа заставила меня лихорадочно думать, и наконец я пришел к выводу, что он стремится к тому, чтобы его арестовали. Eh bien! С этого момента я был в равной степени заинтересован в том, чтобы он не был арестован.

2218

— Погодите минутку! Я не понимаю, почему он хотел, чтобы его арестовали? — спросил я.

2219

— Да потому, mon ami, что, по законам вашей страны, если человек оправдан, он не может снова привлекаться к суду по тому же делу. Ага! Умно придумано, не так ли? Неплохая мысль! Он, безусловно, человек метода… Видите ли, он знает, что в его положении человек неизбежно попадает под подозрение. Вот он и задумал исключительно умный план подготовить множество подстроенных улик против самого себя. Он хотел, чтобы его арестовали. Тогда он представил бы свое неоспоримое, безупречное алиби — и вот он на всю жизнь в безопасности!

2220

— Но я все еще не понимаю, как ему удалось бы доказать свое алиби и в то же время находиться в аптечной лавке?

2221

Пуаро с удивлением посмотрел на меня:

2222

— Возможно ли? Мой бедный друг! Вы до сих пор не догадались, что в лавке аптекаря была мисс Ховард?

— Мисс Ховард?!

2223

— Ну конечно! Кто же еще? Для нее это было крайне просто: рост у нее подходящий, говорит она мужским голосом. К тому же не стоит забывать, что она кузина Алфреда Инглторпа и между ними есть определенное сходство, особенно в походке и манере держаться. Так что сыграть эту роль для нее — легче легкого! Это умная парочка!

— Мне все еще не вполне ясно, как именно была проделана эта штука с бромидом, — заметил я.

2224

— Bon! Восстановлю это для вас, насколько возможно. Я склонен думать, что вдохновительницей преступления была мисс Ховард, которая и разработала весь план. Помните, она как-то упомянула, что ее отец был врачом? Возможно, она помогала ему с лекарствами или почерпнула эту идею из книг, которые были разбросаны везде, когда Цинтия готовилась к экзаменам. Как бы то ни было, но мисс Ховард стало известно: если добавить бромид в смесь, содержащую стрихнин, это вызовет выпадение его в осадок. Возможно, мысль пришла к ней внезапно. У миссис Инглторп была коробочка с порошками бромида, которые она иногда принимала на ночь. Потихоньку растворить один или несколько порошков в большой бутылке лекарства, когда оно пришло от фирмы «Кут»… Что может быть легче? Риск практически равен нулю. Трагедия произойдет через две недели. Если кто-нибудь и обратит внимание на то, что она прикасалась к лекарству, к тому времени все забудется. Мисс Ховард устроила ссору, демонстративно уехала. Время и ее отсутствие дол

жны были уничтожить против нее все улики. Да, это было умно проделано! И если бы Ховард и Инглторп вовремя остановились, вероятно, не было бы никакой возможности обвинить их в этом преступлении. Но они перестарались… Это их и погубило. — Пуаро затянулся своей маленькой сигареткой.

2225

Взгляд его был устремлен в потолок. Затем продолжил:

2226

— Они решили сделать так, чтобы подозрение пало на Джона Кавендиша. Для этого мисс Ховард, вырядившись под своего кузена, купила в деревенской аптеке стрихнин и расписалась в регистрационной книге.

2227

В понедельник миссис Инглторп должна была принять последнюю дозу своего лекарства. Соответственно, Алфред Инглторп в этот день в шесть часов вечера устроил так, чтобы несколько человек увидели его далеко от деревни. Мисс Ховард заранее сочинила небылицу о нем и миссис Рэйкс, чтобы впоследствии мистер Инглторп, «изображая джентльмена», мог держать язык за зубами во время дознания. Итак, в шесть часов мисс Ховард под видом Алфреда входит в аптечную лавку, рассказывает выдуманную историю про собаку, покупает стрихнин и, ловко подделав почерк Джона, который заранее тщательнейшим образом изучила, расписывается именем Инглторпа в регистрационной книге.

2228

Однако ни в коем случае нельзя допустить, чтобы у Джона оказалось алиби, поэтому мисс Ховард заранее написала ему анонимную записку (тоже подделав его почерк), которая увела Джона в отдаленное место, где было маловероятно, что его кто-нибудь увидит.

2229

Пока все идет по плану. Мисс Ховард уезжает назад в Миддлингхэм, Алфред Инглторп возвращается в Стайлз. Нет ничего такого, что могло бы его скомпрометировать, ибо стрихнин покупал не он, а мисс Ховард; к тому же все предусмотрено, чтобы бросить подозрение на Джона Кавендиша.

2230

Но тут произошло непредвиденное. Миссис Инглторп в тот вечер не выпила своего лекарства. Сломанный звонок, отсутствие Цинтии, которое Алфред устроил через свою жену, — все это оказалось напрасным. И тогда… он совершает ошибку.

2231

Миссис Инглторп нет дома. Алфред садится к своему столу и пишет письмо сообщнице, опасаясь, что она может впасть в панику из-за неудавшегося плана.

Возможно, миссис Инглторп вернулась раньше, чем он предполагал. Захваченный врасплох и несколько взволнованный, он поспешно прячет недописанное письмо в свой письменный стол и запирает его. Инглторпа охватывает страх. Если он останется в комнате, то ему может понадобиться снова открыть свой стол, и тогда его жена увидит письмо, прежде чем он сумеет спрятать его подальше. Поэтому он поспешно уходит из дома и бродит по лесу, не подозревая, что миссис Инглторп в это время в поисках марок открывает его стол и обнаруживает инкриминирующий документ.

2232

Как мы знаем, именно так все и произошло. Миссис Инглторп случайно нашла письмо, прочитала его, узнала о вероломстве мужа и мисс Ховард, хотя, к сожалению, фраза о бромиде не воспринимается ею как предупреждение. Теперь миссис Инглторп известно, что ее жизнь в опасности, но как выяснить, откуда она придет? Старая леди решает ничего не говорить мужу, однако тут же пишет письмо своему адвокату с просьбой прийти к ней на следующий день и уничтожает только что составленное завещание в пользу Инглторпа. Роковое письмо она уносит с собой.

2233

— Так это для того, чтобы разыскать свое письмо, Алфред Инглторп взломал перочинным ножиком замок портфеля? — спросил я.

2234

— Да, и, судя по тому, какому огромному риску он себя подвергал, мы видим, что он понимал важность этого письма. В самом деле, без него не было бы абсолютно ничего, что связывало бы мистера Инглторпа с совершенным преступлением.

2235

— Одного не могу понять: почему же, найдя письмо, он его сразу же не уничтожил?

2236

— Потому что не осмелился подвергать себя еще большему риску.

— Не понимаю.

2237

— Взгляните на это с его точки зрения. Я обнаружил, что в распоряжении Инглторпа было всего пять минут, в течение которых он мог унести письмо… Всего пять минут до того, как мы появились в комнате миссис Инглторп. Он не мог войти раньше, так как в это время Анни убирала лестницу и заметила бы любого, направлявшегося в правое крыло дома.

2238

Представьте себе эту сцену! Алфред входит в комнату, открыв дверь с помощью ключа от какой-то другой двери (они почти все одинаковы), и спешит к портфелю… Но тот заперт, а ключа нигде не видно. Какой жестокий удар! Это означает, что скрыть его присутствие в комнате, как он надеялся, ему не удастся. Однако и абсолютно ясно, что ради такой компрометирующей улики придется рисковать всем. Он поспешно взламывает замок перочинным ножиком и быстро просматривает бумаги, пока не находит то, что искал.

Но тут возникает новая проблема: он не осмеливается держать письмо при себе. Могут увидеть, как он выходит из комнаты, и обыскать его. А стоит только найти при нем это письмо — он обречен! Возможно, в этот момент Инглторп слышит, как Джон и мистер Уэллс покидают будуар. Сейчас они поднимутся наверх. Он должен действовать быстро. Где спрятать этот ужасный листок? Содержимое корзины для использованных бумаг наверняка будут просматривать… Нет никакого способа уничтожить письмо, но и держать его при себе невозможно! Он быстро оглядывает комнату и видит… Что бы вы думали, mon ami?

2239

Я покачал головой.

2240

— В одно мгновение он разрывает письмо на длинные тонкие полоски и, скатав жгутом, поспешно запихивает среди других таких же скрученных тонких жгутов в вазу на камине, откуда по мере надобности их берут для того, чтобы зажечь свечу, лампу и тому подобное.

2241

Я вскрикнул от изумления.

2242

— Ведь никому не придет в голову там искать, — продолжал между тем Пуаро. — А у него, надеется он, еще будет возможность в удобное время вернуться и уничтожить эту единственную полностью разоблачающую его улику.

2243

— Значит, письмо все это время было в той вазе в спальне миссис Инглторп, буквально у нас под носом?! — воскликнул я.

2244

— Да, мой друг! Там я и обнаружил недостающее «последнее звено», и этой счастливой находкой я обязан вам.

— Мне?

2245

— Да. Помните, как вы сказали, что мои руки дрожали, когда я переставлял, приводя в порядок, безделушки на камине?

2246

— Да. Конечно, помню, но не вижу…

2247

— Вспомните, друг мой, что раньше, в то утро, когда мы были там с вами вместе, я уже поправлял все эти предметы на каминной доске. И если уж они были поставлены правильно, не было бы никакой надобности расставлять их снова… Разве что за это время кто-то их трогал.

2248

— Господи! — пробормотал я. — Так вот чем объясняется ваше странное поведение! Вы бросились в Стайлз и нашли письмо?

2249

— Да, и это была борьба за каждую минуту!

2250

— Все-таки мне непонятно, почему Инглторп действовал так глупо и не уничтожил письмо сразу, как только его нашел. У него было достаточно времени.

2251

— О! У него не было такой возможности. Я об этом позаботился.

— Вы?!

2252

— Да. Помните, вы упрекали меня за то, что я был слишком откровенен с домочадцами.

— Конечно, помню.

2253

— Видите ли, друг мой, в сложившейся ситуации это была для меня единственная возможность. Тогда я не был уверен, что преступник — Инглторп. Но понимал, что если он убийца, то не станет держать компрометирующий документ при себе, а постарается как-нибудь от него избавиться. Поэтому, заручившись поддержкой домочадцев, я мог бы эффективно предотвратить всякую попытку мистера Инглторпа уничтожить эту важную улику. Вспомните, тогда его все подозревали, и, открыто поговорив со слугами, я обеспечил себе помощь не менее десяти доморощенных детективов, которые постоянно за ним следили. А обнаружив, что за ним беспрестанно наблюдают, он вынужден был покинуть дом, оставив разорванное письмо в вазе на камине.

2254

— Но ведь у мисс Ховард была хорошая возможность ему помочь!

2255

— Да, конечно! Только мисс Ховард ничего не знала о существовании этого письма. В соответствии с разработанным ими планом она никогда не разговаривала с Алфредом. Предполагалось, что они смертельные враги, и до тех пор, пока Джон Кавендиш не будет осужден и надежно посажен за решетку, сообщники не встречались и не разговаривали друг с другом. Разумеется, я установил слежку за мистером Инглторпом, надеясь, что рано или поздно он приведет меня туда, где спрятано письмо. Однако он был слишком умен, чтобы подвергать себя такому риску. Письмо находилось в безопасности, и, поскольку никто не подумал поискать его в первую неделю, маловероятно, чтобы это было сделано позже. И если бы не ваше счастливое замечание, мы, возможно, никогда не смогли бы предать преступника суду.

2256

— Теперь понимаю. А когда вы начали подозревать мисс Ховард?

2257

— Когда обнаружил, что она солгала на дознании о письме от миссис Инглторп.

2258

— В чем же заключалась эта ложь?

2259

— Вы видели предъявленное письмо? Помните, как оно выглядело?

2260

— Да… более или менее… — неуверенно ответил я.

2261

— В таком случае, очевидно, помните, что у миссис Инглторп был своеобразный почерк — она оставляла между словами большие промежутки. Но если вы посмотрите на дату письма, то сразу обратите внимание на некоторое несоответствие. Понимаете, что я имею в виду?

2262

— Нет, — должен был признать я. — Не понимаю.

2263

— Разве вы не поняли, что письмо было написано не семнадцатого, а седьмого числа — на следующий день после отъезда мисс Ховард? Единица была приписана перед семеркой позже, чтобы превратить седьмое число в семнадцатое.

— Но зачем?

2264

— Именно об этом я и спросил себя. Почему мисс Ховард утаила письмо, написанное семнадцатого, и предъявила вместо него подделку? Очевидно, не хотела его показывать. Опять-таки почему? У меня сразу же возникло подозрение. Вы, конечно, помните мои слова о том, что следует опасаться людей, которые говорят неправду?

2265

— И тем не менее, — воскликнул я с возмущением, — после этого вы предъявили мне два довода, почему мисс Ховард не могла бы совершить это преступление!

2266

— И очень хороших довода, — заявил Пуаро, — так как долгое время они являлись для меня камнем преткновения, пока я не вспомнил одно крайне важное обстоятельство, что Алфред Инглторп — ее кузен. Мисс Ховард не могла совершить преступления в одиночку, но это не означало, что она не могла быть сообщницей. К тому же эта ее преувеличенная, неистовая ненависть! Ею прикрывались совершенно противоположные эмоции. Между ними, несомненно, существовала любовная связь еще задолго до того, как Алфред Инглторп появился в Стайлз-Корт. Еще тогда они составили свой отвратительный заговор, по которому он должен был жениться на этой богатой, но довольно глупой старой леди, склонив ее завещать ему все свои деньги. Совершив это умно спланированное и крайне гнусное преступление, они, вероятно, покинули бы Англию и жили бы где-нибудь вместе на деньги своей несчастной жертвы.

2267

Они очень коварная и беспринципная пара! В то время как Алфред находился под подозрением, мисс Ховард потихоньку вела подготовку к иной denouement.~ Она приехала из Миддлингхэма, имея в запасе кое-какие предметы. Ее никто не подозревает, никто не обращает на нее внимания; она свободно передвигается по всему дому. Поэтому в удобный момент в комнате Джона прячет бутылочку от стрихнина и пенсне, а на чердаке — черную бороду. Потом сама же и позаботилась, чтобы эти вещи были своевременно обнаружены.

2268

— Не понимаю, почему они хотели свалить вину на Джона, — заметил я. — Ведь намного легче было бы опорочить Лоуренса.

2269

— Да, пожалуй, но не так надежно. Все улики против Лоуренса — результат чистой случайности. Должно быть, это порядком раздражало интриганов.

2270

— Однако поведение Лоуренса было довольно странным, — задумчиво произнес я.

2271

— Да, но вы, конечно, знаете, чем это было вызвано?

— Нет.

2272

— Вы не поняли, что он предполагал, будто это преступление совершила мадемуазель Цинтия?

2273

— Нет! — с удивлением воскликнул я. — Это… это же невероятно!

2274

— Нисколько. У меня тоже возникла подобная мысль. Я думал об этом, когда задавал мистеру Уэллсу вопрос о завещании. Подозрениям в ее адрес способствовали и порошки бромида, которые она готовила для миссис Инглторп, и ловкое перевоплощение в мужчину во время маскарадных вечеров, как нам рассказала Доркас. Откровенно говоря, против нее было больше улик, чем против кого-либо другого.

2275

— Вы шутите, Пуаро!

2276

— Нет. И я скажу вам, что заставило мсье Лоуренса побледнеть, когда он вместе со всеми вошел в комнату матери в ту трагическую ночь и увидел ее лежащей с явными признаками отравления. Глянув через ваше плечо, Лоуренс заметил, что дверь в комнату Цинтии не заперта на засов.

2277

— Но он же сам сказал, что дверь была закрыта на засов! — возразил я.

2278

— Совершенно верно, — сухо согласился Пуаро. — Именно это и подтвердило мои подозрения, что дверь не была на засове. Мсье Лоуренс просто пытался выгородить мадемуазель Цинтию.

2279

— С какой стати?

2280

— Да потому, что он в нее влюблен!

Я засмеялся:

2281

— Ну, Пуаро, тут вы очень ошибаетесь! Как мне известно, он не только не влюблен в нее, но она ему определенно не нравится.

2282

— Кто это вам рассказал?

— Сама Цинтия.

2283

— La pauvre petite!~ И она была этим озабочена?

2284

— Нет! Сказала, что ей это совершенно безразлично.

2285

— Значит, далеко не безразлично, — заметил Пуаро. — Вот такие они… les femmes!~

2286

— То, что вы говорите о Лоуренсе, для меня просто удивительно, — заметил я.

2287

— Почему? Это же было совершенно очевидно. Разве мсье Лоуренс не делал кислую мину всякий раз, когда мадемуазель Цинтия беседовала или смеялась с его братом? Он вбил в свою длинную голову, что мадемуазель Цинтия влюблена в мсье Джона. Когда Лоуренс вошел в комнату матери, он, конечно, понял, что она отравлена, но тут же пришел к поспешному и совершенно неверному выводу, будто мадемуазель Цинтии об этом что-то известно. Он чуть не пришел в отчаяние и тут же раздавил башмаком кофейную чашку, так как помнил, что Цинтия заходила накануне вечером к его матери. Мсье Лоуренс решил, что не должно быть никакой возможности провести анализ содержимого этой чашки, и принялся усердно и абсолютно бесполезно твердить, что его мать умерла «естественной смертью».

2288

— А при чем тут «еще одна кофейная чашка»? — поинтересовался я.

2289

— Видите ли, я был почти уверен, что ее спрятала миссис Кавендиш, но мне было необходимо удостовериться. Мсье Лоуренс даже не подозревал, что я имел в виду, но, поразмыслив, пришел к выводу, что если найдет эту чашку, то с его любимой будет снято подозрение. И он был совершенно прав!

2290

— Еще одно. Что значили предсмертные слова миссис Инглторп?

2291

— Они, конечно, были обвинением в адрес ее мужа.

2292

— Господи, Пуаро! — вздохнул я с облегчением. — По-моему, теперь вы объяснили абсолютно все! Я очень рад, что все так счастливо кончилось! Джон и Мэри помирились.

2293

— Благодаря мне.

— Как это… благодаря вам?

2294

— Мой дорогой друг, разве вы не понимаете, что только судебный процесс свел их снова вместе? Я был убежден, что Джон Кавендиш любит жену, так же как и она его. Но они слишком отдалились друг от друга. И все это произошло по недоразумению. Она вышла за него замуж не по любви. Он это знал. Человек он по-своему чувствительный и не хотел навязываться. Однако стоило ему отдалиться, как в ней пробудилась любовь. Оба они люди невероятно гордые, и гордость неумолимо все больше отдаляла их друг от друга. Джон завел интрижку с миссис Рэйкс, а Мэри Кавендиш намеренно поддерживала дружеские отношения с доктором Бауэрштейном. Вы помните тот день, когда арестовали Джона Кавендиша? Как вы видели, я мучительно размышлял, прежде чем принять решение!..

2295

— Да, ваше беспокойство было вполне понятно.

2296

— Извините меня, mon ami, но вы ничего не понимали. Я пытался решить, надо ли немедленно снять вину с Джона Кавендиша или нет? Я был в силах сразу его оправдать… хотя это могло привести к невозможности осудить настоящих преступников. Они решительно не подозревали о моих истинных намерениях до самого последнего момента, и это частично объясняет мой успех.

2297

— Вы хотите сказать, что могли бы спасти Джона Кавендиша от суда? — удивился я.

2298

— Да, друг мой, но я решил эту проблему в пользу «счастья женщины». Ничто, кроме огромной опасности, через которую им обоим пришлось пройти, не сблизило бы вновь эти две гордых души!

2299

Я уставился на Пуаро в молчаливом изумлении. Какова самоуверенность этого человека! Никому в мире не пришло бы в голову восстановить семейное счастье с помощью суда по обвинению в убийстве!

2300

— Догадываюсь, о чем вы думаете, друг мой, — улыбнулся Пуаро. — Никто, кроме Пуаро, не решился бы на такое! И вы не правы, осуждая мое решение. Счастье мужчины и женщины — величайшее благо на земле!

2301

Слова Пуаро вызвали в моей памяти недавние события. Я вспомнил, как Мэри — бледная, измученная — лежала на диване и прислушивалась… прислушивалась… Вот внизу прозвенел колокольчик. Мэри подскочила. Пуаро открыл дверь и, встретив ее страдальческий взгляд, мягко кивнул. «Да, мадам! — сказал он. — Я вам его возвращаю!» Он отошел в сторону, и, выходя из комнаты, я увидел глаза Мэри, когда Джон Кавендиш заключил жену в объятия.

2302

— Очевидно, вы правы, Пуаро! — тихо произнес я. — Да, это величайшее благо на земле!

2303

Неожиданно кто-то постучал, и в открытую дверь заглянула Цинтия:

— Я… я только…

2304

— Входите! — воскликнул я, вскакивая с места.

Цинтия вошла в комнату, но не села.

— Я… только хотела что-то сказать…

— Да?

2305

Какое-то время Цинтия стояла, молча теребя кисточку своей шапочки, затем, неожиданно вскрикнув: «Вы просто прелесть!» — поцеловала сначала меня, потом Пуаро и бросилась прочь из комнаты.

2306

— Что все это значит? — удивился я.

2307

Разумеется, получить поцелуй от Цинтии было очень приятно, но то, что это было проделано столь публично, сильно уменьшало удовольствие.

2308

— Это значит, — с невозмутимостью философа пояснил Пуаро, — что мадемуазель Цинтия наконец-то обнаружила, что она не так уж сильно не нравится мсье Лоуренсу.

— Но…

2309

— А вот и он сам!

2310

В этот момент Лоуренс проходил мимо раскрытой двери.

2311

— Гм! Мсье Лоуренс! — окликнул его Пуаро. — Мы должны вас поздравить, не так ли?

2312

Лоуренс покраснел и неловко улыбнулся. Влюбленный мужчина, безусловно, являет собой картину довольно жалкую… Тогда как Цинтия выглядела очаровательно!

2313

Я вздохнул.

— В чем дело? — участливо поинтересовался Пуаро.

2314

— Ни в чем, — грустно ответил я. — Обе они восхитительные женщины!

2315

— И ни одна из них не для вас? — закончил он. — Утешьтесь, друг мой! Кто знает… Может, нам с вами еще придется поработать вместе. И тогда…

5

VAD — добровольческий медицинский отряд (англ.).

6

Завоеватель — прозвище Вильгельма, герцога Нормандского, под предводительством которого в 1066 г. норманны завоевали Англию. Стал английским королем Вильгельмом I (1028–1087).

59

Одним словом (фр.).

60

Привет (фр.).

61

Хорошо! (фр.)

62

Развязка (фр.).

63

Бедная малышка! (фр.)