• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Перед тем как перейти к рассказу о новых проектах, я обязательно должен рассказать про свой музыкальный бизнес – магазины «MusicШок» и звукозаписывающую компанию «Шок Рекордс».

В Сибири музыка – одно из немногих доступных развлечений, и ещё до армии я стал самым настоящим меломаном. Мы слушали все пластинки фирмы «Мелодия», иногда выпускавшей альтернативную музыку – «Браво» с Жанной Агузаровой, «Август» или «Круиз».

Иногда до нас доезжала музыка из Европы: помню, мой старший товарищ Сергей съездил в Будапешт и привёз оттуда пластинки Pink Floyd, Ottawan и др. Это был шок. А в армию в 1986 году я уходил под Bad Boys Blue и Modern Talking…

На службе одним из самых больших ограничений, помимо отсутствия шоколада в нужных количествах, была невозможность иметь магнитофон и слушать музыку. Иногда из-за ограды донесётся откуда-то музыка – например, новый альбом Юрия Лозы – и ты стоишь, слушаешь… Мечтаешь о свободе и лучшей жизни. Зато со мной служили ребята, виртуозно игравшие на гитаре что угодно: и «Кино» (часто пели про «Алюминиевые огурцы на брезентовом поле»), и «Аквариум». Очень любили петь песню группы «Форум» с Виктором Салтыковым «Островок». Перед сном нам давали час свободного времени, и гитара с успехом заменяла магнитофон.

Промоутер Евгений Финкельштейн, вокалист Depeche Mode Дэвид Гэхан и я

Когда я приехал в Питер, то сразу окунулся в его музыкальную культуру. Ходил на концерты «Кино», «Наутилуса Помпилиуса», «Бригады С», «Поп-механики»… Иногда удавалось пообщаться с музыкантами, а в начале 1990-х я дрался в метро после дискотеки «ЛИС'С»… Привет предпринимателю Сергею Лисовскому.

В общем, с музыкой никогда не расставался. И когда появился «Техношок», один из наших продавцов, меломан Костя, сказал: «Олег, люди покупают DVD-плееры и магнитофоны, спрашивают диски, а у нас их нет». Я подумал и решил открыть музыкальный магазин. Как назвать? Конечно, «МusicШок». Мы нашли квартиру на улице Восстания и стали обивать пороги Смольного, чтобы перевести её в нежилой фонд. Получилось! Завезли из Америки лучшее оборудование, купили программное обеспечение и кучу дисков и назначили открытие магазина на 23 марта 1996 года.

В тот день в Питер приехали Алла Пугачёва и Филипп Киркоров, которые были тогда на гребне популярности. Я договорился с ними за смешные, по нынешним временам, гонорары через директора БКЗ «Октябрьский» Эмму Васильевну Лавринович. После открытия магазина Филипп дал концерт в гостинице «Прибалтийская». За одним столом сидели мэр Анатолий Собчак, Алла, Филипп, Олег Гусев из группы «Август»… И я, Олег Тиньков, 28-летний шпанёнок. Это какой надо было набраться наглости, чтобы не просто открыть магазин с пластинками, но пригласить на открытие саму Аллу Пугачёву, маму всего русского шоу-бизнеса! С Аллой мы потом лет пять плотно общались, дружили, а с Филей и до сих поддерживаем отношения.

Помимо Кости, в магазине работал Жан-Жак, негр из Горного института. Он говорил по-французски и создавал правильный антураж. У меня появилось много знакомых-меломанов. Они уважали меня за то, что им не приходится за редкими дисками летать за границу. В магазине была отличная атмосфера, висели плакаты, мы угощали постоянных клиентов кофе.

Однако мы несколько опередили время. Поскольку музыку мы продавали только лицензионную, цены были высокими, и только самые обеспеченные люди могли себе позволить постоянно покупать её. Остальные довольствовались дисками, которые пираты закупали за границей по пол-доллара за штуку. Рынок оказался очень узким.

Мы продавали не только западные, но и российские диски. Поскольку делиться прибылью, как вы уже знаете, я не очень люблю, пришла мысль: зачем переплачивать русским звукозаписывающим компаниям, если можно самим точно так же записывать альбомы и продавать их? Тем более многие питерские таланты не востребованы и не могут найти денег, чтобы записать альбомы.

Один диск мы уже выпустили: к открытию первого «МusicШока» сделали сувенирный сборник «Техно Пара-Шок», в составлении которого участвовали музыкальный продюсер Илья Бортнюк и Валерий Алахов из группы «Новые композиторы». Диск получился «так себе», но когда я встретил Илью на дискотеке, открытую моим другом Евгением Финкельштейном в планетарии, то сказал ему: «Давай делать рекорд-лейбл!» Илья воспринял идею очень позитивно и стал таскать меня по клубам типа Fish Fabrique, TaMtAm, «Грибоедов» – и я по полной программе окунулся в атмосферу питерского андеграунда. В частности, познакомился с Васей Васиным из группы «Кирпичи», с Олегом Костровым и Олегом Гитаркиным из группы «Нож для фрау Мюллер» и Серёгой Шнуровым из «Ленинграда». Тогда это были абсолютно неизвестные музыканты.

Сначала решили выпустить диск «Кирпичей» под названием «Кирпичи тяжелы». Первый тираж, около тысячи дисков, оказался бракованным: отсутствовал один трек. Но нам удалось и эту неприятность повернуть в свою пользу: мы добились, чтобы тираж перепечатали, а бракованные диски ещё долго всем раздаривали – не выбрасывать же.

То, что мы тогда сделали для «Кирпичей», до сих пор им помогает. Мы очень активно продвигали группу: к примеру, был эфир в программе «А» на канале «Россия» плюс публикации в прессе. Самое интересное, что проект «Кирпичи» в итоге стал прибыльным, хотя речь шла о копейках: вложил я, кажется, семь тысяч долларов, а вытащил 11.

«Кирпичи» – первые российские рэперы! Просто они появились слишком рано. Если бы Вася Васин, суперталантливый человек, начал лет на пять позже и в Москве, все эти тимати просто бы отдыхали. Сейчас рэп и r-n-b популярны, а тогда люди мало этим интересовались. Но тексты «Кирпичей» отличались брутальностью и через 15 лет сохраняют актуальность:

Сегодня я гуляю, меня выгнали с работы
Денег не дали, выпить охота.
Кинули, кинули, меня на деньги кинули.
Развели на деньги и по морде двинули.

Или:

Есть один человек, который мне не изменит,
Который будет верен мне до конца.
Этот человек мне безумно верит,
И никогда дурного не скажет за глаза про меня.
Он никогда не отдаст меня вам. Это я сам!!!

Я рад, что мы внесли свою лепту в дело борьбы против наркотиков. Вот такие стихи Вася придумал для песни «Торчи, пидорас, торчи»:

Дно, я говорю о нижней точке,
Наркотик – лучшее сатаны изобретение.
Подонок в этом случае не ругательное слово,
А буквальное определение… У любого наркомана читается на лбу:
«666» – число зверя.
Каждый наркоман уже видит себя в гробу
И думает, что бросит торчать – не верю!..
…Торчи, пидорас, торчи и сдохнешь,
Это обещает тебе группа «Кирпичи»
Торчи! Торчи!
Торчи, пидорас, торчи!

Как видите по текстам, мы всеми силами пытались оправдать название «Шок Рекордс». В 1997 году выпустили альбом «Нечеловек-видимка» группы «Нож для фрау Мюллер». Эта безумная электронная музыка с ретровставками из советских и немецких песен звучала оригинально. По-сумасшедшему назывались и песни: «Внутривенный куратор», «Инсулиновая конфетка», «Палочка лжи», «Пальцы Вольдемара», «Ozverin, Go!» «Плазмоготик» и др.

Олег Костров и Олег Гитаркин увлеклись сольными проектами, и каждый из них довольно популярен за границей. Messer Chups Гитаркина, например, – один из немногих востребованных на западе российских проектов, группа постоянно даёт концерты по всей Европе.

«Шок Рекордс» выпускал не только альтернативную музыку. Мы, например, издали киносимфонию Владимира Дашкевича «Шерлок Холмс и доктор Ватсон». Взяли всю музыку из фильма плюс то, что в него не вошло. Диск сделали очень красивым, в коллекционном формате, и проект оказался финансово успешным: права на дистрибуцию мы продали «Союзу», а один из треков использовали для рекламы какого-то печенья.

Ещё одна моя гордость: тиражом в 20 тысяч экземпляров мы издали книгу «Виктор Цой», составленную из воспоминаний вдовой Марьяной Цой и музыкантом первого состава «Кино» Алексеем Рыбиным. В книгу объёмом 320 страниц вошли также не публиковавшийся ранее рассказ «Романс», написанный Цоем в котельной «Камчатка» в 1987 году, повесть Марьяны «Точка отсчёта», повести Рыбина «Кино с самого начала», тексты песен группы «Гарин и гиперболоиды» – предшественницы «Кино». К тому моменту прошло уже семь лет со дня смерти Цоя в автокатастрофе, но его фигура вызывала огромный интерес (как вызывает и сейчас). Сегодня нам не хватает нового Цоя, который споёт «Перемен!» или «Дальше действовать будем мы!».

И я, конечно, очень рад, что приложил руку к популяризации группы «Ленинград». Тогда группа была, кстати, немножко другой: что-то между Billy's Band и поздним «Ленинградом» – когда в него пришла духовая секция из St. Petersburg Ska-Jazz Review. Я помог Шнуру выпустить первый альбом, Серёга до сих пор помнит это и пару раз делал огромные скидки, а как-то даже бесплатно сыграл у нас на корпоративе! А ещё он пел на моём тридцатилетии в конце 1997 года.

Мы подписали контракт с «Ленинградом» и финансировали запись первого альбома, но так его и не выпустили. Хотя песня Шнура «Новый год» попала весной 1998 года в наш сборник «Диско, диско», в котором также участвовали группы «Колибри», «Пепси», «Нож для фрау Мюллер», «Чугунный скороход», «Пилотаж», «Препинаки» и др. В принципе с «Ленинградом» всё развивалось нормально, но после успешных концертов в Москве его очень захотела купить московская группа «Ы», и я решил отдать права, если не ошибаюсь, за 20 тысяч долларов.

В 1998 году я уже понял, что звукозапись – это сомнительный бизнес. Ведь Петербург никогда не был центром шоу-бизнеса, всё равно основные продажи шли через Москву. В какой-то момент я перестал финансировать «Шок Рекордс» и продал компанию москвичам из Gala Records («Техношок» и «МusicШок» к этому времени уже перешли к новым владельцам). Но я ни о чём не жалею. И продажей дисков, и звукозаписью я занимался не для прибыли, а для души, для сердца, для контактов. Например, второй «МusicШок» на Большом проспекте Петроградской стороны приезжала открывать Жанна Агузарова, моя землячка из Сибири. В конце концов, я проводил больше времени в «МusicШоке», а не «Техношоке», хотя торговля техникой давала несравнимо большую выручку.

Так что, ребята, не обязательно делать бизнес только для денег, иногда МОЖНО и НУЖНО делать его для души (не обязательно масштабный). А вообще, надо делать так, как душа подсказывает, – я всегда следовал этому правилу.

Ну а музыка как бизнес оказалась бесперспективной. Индустрия работает по определенным стандартам, и эти стандарты теперь даже в мировом масштабе не работают, цифровая музыка всё убила. В России проблема музыкальной индустрии – это даже не пиратство (оно есть во всём мире), а экономика. Чтобы музыкальная индустрия смогла работать, диск должен стоить 20 долларов. Приблизительно один доллар стоит сам диск, пять долларов – продвижение, пять долларов – исполнителю, потом – оптовику, дистрибьютору, ритейлеру. Если пять долларов за диск получает исполнитель, то при продажах, скажем, Мадонны, это работает. Но в России розничная стоимость диска редко поднималась выше 10 долларов, и схема просто не функционирует. Люди не хотят платить по 20 долларов за диск, который они послушают всего два-три раза.

Начинались обманы: либо платили меньше артистам, либо выпускали большие тиражи, а платили с малых. Звукозаписывающие компании тоже не могли заработать, потому что диски плохо покупали, к тому же их сразу копировали пираты. Ни один русский CD миллионными тиражами не продался: ни Земфира, ни «Мумий Тролль», ни Пугачёва. А цифровой формат вообще добил звуковую индустрию. Она и так стояла на коленях, а тут ей сделали выстрел в голову. Я сейчас продаю книгу через Интернет и считаю, что классическая издательская индустрия, включающая издательства и розницу, тоже встаёт на колени, а выстрел в голову не заставит себя ждать. Конечно, книжная розница никуда не денется, как не перевелись за границей магазины виниловых пластинок, но подвинуться индустрии придётся серьёзно. Надеюсь, я тоже приложу к этому руку.

Если говорить о будущем звукозаписи, то, думаю, надо переходить к продажам синглов через Интернет, что уже началось в мире. Допустим, Земфира выкладывает новый сингл, и его можно скачать за 10 центов. Миллион раз скачали – заработаешь 100 тысяч долларов. Смысл такой, что время на поиск пиратской Земфиры стоит дороже, чем официальная цена музыки, и нормальному человеку будет легче заплатить, чем искать музыку на пиратских сайтах, где попутно приходится смотреть низкопробную рекламу.

И ещё б я на месте артистов ушёл от написания и продажи альбомов. Я бы выкладывал на своём собственном сайте синглы, скажем, один раз в месяц. И это было бы интереснее для слушателей и прибыльнее для артистов. Альбом – это анахронизм, явление 20-го века.

Торговля пластинками и звукозапись так и не стали моим бизнес-прорывом, но и неудачей я проекты «МusicШок» и «Шок Рекордс» не назову.

Илья Бортнюк, музыкальный продюсер: 

В Олеге отмечу целеустремлённость. Невзирая ни на что добиваться цели – очень хорошее качество. Ещё – честолюбие. Олегу всегда было важно быть, скажем так, публичной персоной. С одной стороны, он пытался всегда действовать по законам бизнеса, с другой – всегда присутствовал элемент достаточно большого риска – то есть такое сочетание русского и западного. В итоге это давало неплохой результат. Конечно, у него есть интуиция, он всегда понимает, где можно заработать деньги. Это талант. Основные его бизнесы успешны. На самом деле он достаточно сложный человек. Я не понимаю, как с ним люди десятилетиями работают. Таких, правда, очень мало, один-два человека.

Но его огромная внутренняя энергия привлекает людей. Даже когда люди не оценивают всего, что он делает. Он умеет так увлечь своей идеей, своей личностью, что люди за ним идут. Для многих это важно. Я встречал таких людей рядом с ним – «сильно увлечённых».

Олег достаточно прогрессивный. Я немного общался с бизнесменами, но могу сказать, что, являясь достаточно известным бизнесменом и занимаясь не особо творческим бизнесом, он всё равно стремился к музыке, искусству. Что делает ему честь. Во многом это влияние Америки.

Это престиж, хорошие знакомства и, главное, – это бизнес, который мне нравится. Хобби, с которым связано много хороших эмоций.

Мне приятно, что я стоял у истоков таких групп, как «Нож для фрау Мюллер», «Ленинград» и «Кирпичи». Я не рассчитывал обогатиться за счёт музыки, и нельзя сказать, что мы добились суперуспехов, но я горд, что мы выпускали хорошую интеллектуальную музыку! Илья Бортнюк в этом бизнесе был управляющим, но я считаю его партнёром, так как все идеи принадлежат ему. Теперь Илья стал очень известным продюсером, его фирма «Светлая музыка» занимается популяризацией действительно СВЕТЛОЙ музыки. Он ежегодно проводит в Петербурге фестиваль «Стереолето» и привозит таких исполнителей, как Air, Royksopp, Chemical Brothers, Franz Ferdinand, PJ Harvey, Dead Can Dance, Tricky и т. д.

Я до сих пор остаюсь меломаном и покупаю много дисков, люблю подержать диск в руках, рассмотреть, как он оформлен. А мои дети уже воспринимают только цифровой формат МР3, да и я уже привык легально – а иногда и нелегально – скачивать MP3. Для кого-то странным прозвучит такое признание бизнесмена: самый большой объём памяти на жёстком диске моего компьютера занимает музыка, а не финансовые отчёты или банковские документы.

Таким я родился.