• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Большинство людей настолько отождествлены с голосом в голове — непрекращающимся потоком навязчивого думанья, сопровождаемого эмоциями, — что мы можем охарактеризовать их так: захваченные собственным умом. До тех пор, пока ты не начнешь это осознавать, ты будешь принимать «мыслителя» за того, кто ты есть. Это и есть эготипический ум. Мы называем его эготипическим, поскольку в каждой мысли — в каждом воспоминании, интерпретации, мнении, точке зрения, реакции, эмоции — есть самоощущение, чувство себя, «я» (эго). Духовно говоря — это и есть неосознанность. Твое мышление, содержимое твоего ума, конечно же, обусловлено прошлым: воспитанием, культурой, семейным происхождением, и т. д. Ядро всей твоей мыслительной деятельности составляют определенные и устойчивые мысли, эмоции и реактивные стереотипы поведения, с которыми ты отождествляешься больше всего. Эта сущность и есть эго как таковое.

В большинстве случаев, когда ты говоришь «я», в действительности, как мы уже видели, это говоришь не ты, а твое эго. Оно состоит из мыслей и эмоций, из переплетения воспоминаний, с которыми ты отождествляешься, типа «я и пережитое мной», из привычных ролей, которые играешь, не подозревая об этом, из таких групповых составляющих отождествления как национальность, религия, раса, принадлежность к определенному социальному классу или приверженность какой-либо политической доктрине. Эго включает в себя личностные составляющие отождествления не только с тем, чем ты владеешь, но также с мнениями, внешним видом, старыми обидами или представлениями о себе типа «я лучше других» или «я хуже других», с успехом или неудачей.

Содержание эго варьирует от человека к человеку, но в каждом эго действует одна и та же структура. Иначе говоря, разные эго имеют только поверхностные отличия. В глубине все они одинаковы. В чем же? Они одинаковы в том, что живут за счет отождествления и разделения. Когда ты живешь через созданное умом «я», состоящее из мыслей и эмоций, то есть через эго, тогда основа твоей личности случайна и ненадежна, потому что по самой своей природе мысли и эмоции эфемерны и мимолетны. Поэтому любое эго борется за свое выживание, пытаясь защищать и укрупнять себя. Для поддержания «я»-мысли оно нуждается в противопоставляемой ей мысли о «другом». Концептуальное «я» не может выжить без концептуального «другого». Другие являются еще более другими, когда я смотрю на них как на врагов. На одном краю шкалы этого бессознательного эготипического стереотипа поведения лежит навязчивая привычка выражать недовольство другими и выискивать в них недостатки. Иисус имел в виду именно это, говоря: «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (от Луки 6:41). На другом краю шкалы стоит физическое насилие между отдельными людьми и война между народами. В Библии вопрос Иисуса остается без ответа, но ответ, разумеется, есть: потому что, когда я осуждаю другого, это позволяет мне чувствовать себя больше, дает мне чувство превосходства.

Выражение недовольства является одной из излюбленных стратегий эго, используемых им для самоусиления. Каждый случай выражения недовольства — это маленькая выдуманная история, не вызывающая у тебя ни малейшего сомнения в своей достоверности. Выражаешь ли ты его вслух или про себя — нет никакой разницы. Некоторые эго, не имеющие большого выбора для отождествления, легко выживают на одном лишь выражении недовольства. Если ты зажат в тисках подобного эго, то это — привычка, разумеется, бессознательная, означающая, что ты просто не ведаешь, что творишь. Личностное очное, а чаще мысленное навешивание негативных ментальных ярлыков на людей или распускание слухов у них за спиной нередко оказывается составляющей такого стереотипа поведения. Брань является самой грубой формой такого навешивания, исходящей из потребности эго быть правым и желания испытать торжество победы над другими: «ничтожество, сволочь, стерва» — это окончательный приговор. Еще ступенькой ниже по шкале неосознанности ты пронзительно кричишь и вопишь, а еще немногим ниже — прибегаешь к физическому насилию.

Негодующая враждебность — эмоция, сопутствующая выражению недовольства и навешиванию ментальных ярлыков, — лишь добавляет эго энергии. Чувствовать враждебность означает чувствовать горечь, негодование, удрученность, чувствовать себя оскорбленным. Ты обижаешься на других за их жадность, нечестность, нецелостность, за то, что они делают сейчас или делали в прошлом, за то, что они сказали, за то, что им не удалось, за то, что им следовало или не следовало делать. Эго такое по вкусу. Вместо того чтобы игнорировать неосознанность других, ты превращаешь ее проявления в их личные качества. Кто это делает? Неосознанность в тебе — эго. Иногда бывает, что «недостатка», замеченного тобой в другом человеке, вообще не было. Была совершенно неверная интерпретация, проекция ума, обусловленного видеть врагов и делать себя правым или лучшим. Время от времени какой-то недостаток действительно может иметь место, но если ты на нем фокусируешься, порой, не замечая ничего остального, то только усиливаешь его. И усиливаешь в себе то, на что реагируешь в другом человеке.

Нереагирование на проявления эго окружающих — это не только самый действенный способ для выхода за пределы собственного эго, но вместе с тем и самый эффективный способ растворения коллективного человеческого эго. Однако ты можешь быть в состоянии нереагирования только тогда, когда способен распознать чье-то поведение как исходящее из эго, как проявление коллективного функционального расстройства. Когда ты осознаешь, что оно не носит личного характера, то причина, вынуждающая тебя реагировать как прежде, исчезает. Не реагируя на эго, ты сможешь излучать на окружающих здравый смысл, делая необусловленное сознание противовесом обусловленному. Временами тебе, возможно, придется принимать меры самозащиты от неосознанных людей. Ты сможешь делать это, не превращая их во врагов. Твоя самая надежная защита — осознанность. Любой станет врагом, если ты персонифицируешь неосознанность, то есть эго. Нереагирование — это не слабость, но сила. То же можно выразить другим словом — прощение. Прощать означает не обращать внимания, вернее, смотреть сквозь эго. Ты смотришь сквозь эго на разумность, имеющуюся в каждом человеке и являющуюся его сутью.

Эго любит выражать недовольство и проявлять враждебность не только по отношению к людям, но и к ситуациям. С ситуацией ты можешь поступить так же, как и с человеком: сделать ее своим врагом. Подтекст всегда таков: этого не должно было случиться; я не хочу здесь находиться; я не хочу этого делать; со мной обошлись несправедливо. И самый большой враг эго из всех возможных — это, конечно же, настоящий момент, то есть сама жизнь.

Сказать кому-либо о его ошибке или недочете, которые можно исправить, — не значит выразить недовольство. Удержаться от выражения недовольства не означает примириться с чьей-то скверной чертой или поведением. В том, чтобы сказать официанту, что суп остыл и его надо разогреть, нет никакого эго — если ты придерживаешься факта, а факт всегда нейтрален. «Как вы посмели подать мне холодный суп…» — это выражение недовольства. Там есть «я», которому нравится чувствовать личную обиду из-за остывшего супа и раздувать ее до предела, то самое «я», которое получает удовольствие от того, что делает кого-то неправым. Выражение недовольства, о котором мы говорим, работает на эго, а не на перемены. Иногда становится очевидным, что на самом деле эго не хочет перемен, поэтому и продолжает выражать недовольство.

Попытайся уловить этот голос у себя в голове в тот момент, когда он на что-либо жалуется или выражает недовольство, и признать его тем, чем он является: голосом эго, не более чем обусловленным ментальным стереотипом поведения, мыслью. Когда ты замечаешь этот голос, ты также осознаешь, что ты — не голос, но тот, кто его осознает. На самом деле ты есть осознанность, осознающая этот голос. На заднем плане — осознанность. На переднем — голос, мыслитель. Так ты освобождаешься от эго, от ненаблюдаемого ума. В тот момент, когда ты начинаешь осознавать в себе эго, это, строго говоря, уже больше не эго, а лишь старая, обусловленная модель поведения. Эго включает в себя неосознанность. Осознанность и эго не могут сосуществовать. Тем не менее, прежний ментальный стереотип поведения или привычка могут сохраняться и иногда появляться снова, потому что за ними стоит сила инерции тысячелетней коллективной человеческой неосознанности, но всякий раз, будучи распознанными, они ослабевают.

Поскольку враждебность — это зачастую эмоция, следующая за выражением недовольства, то на нее может наслаиваться еще более сильная эмоция, такая как гнев или иная форма сильного неприятия. Таким образом она приобретает еще больший энергетический заряд. Тогда недовольство превращается в реактивность — другой способ эго усиливать себя. Многие люди постоянно ждут повода среагировать на что-нибудь, в отношении чего можно почувствовать раздражение или беспокойство — и им никогда не приходится долго ждать. «Это произвол», — говорят они. «Как вы посмели…», «Это возмутительно». Они точно так же привязаны к вредной привычке расстраиваться или злиться, как иные к наркотику. Путем реагирования на то или это они утверждают и усиливают свое самоощущение.

Застарелая враждебность становится причиной злопамятства. Носить в себе враждебность означает находиться в состоянии хронического «противостояния», поэтому у многих людей злопамятство составляет значительную долю их эго. В душе нации или племени коллективное злопамятство может сохраняться веками и служить топливом для непрерываемого круговорота насилия.

Злопамятство — это сильная негативная эмоция, связанная с каким-либо событием, иногда из далекого прошлого, поддерживающаяся за счет навязчивого думанья, повторяющегося пересказа этой истории про себя или вслух типа «вот что он мне сделал» или «вот что он нам сделал». Злопамятство загрязняет и другие сферы жизни. Например, когда ты помнишь зло и думаешь о нем, его негативная эмоциональная энергия может искажать твое восприятие события, происходящего в настоящем, или влиять на то, как ты говоришь или ведешь себя в данный момент по отношению к кому-то. Одной большой причины для злопамятства оказывается достаточно, чтобы она загрязнила значительную часть твоей жизни и чтобы ты продолжал оставаться в ловушке эго.

Нужна честность, чтобы увидеть, даешь ли ты приют поводам для злопамятства, есть ли в твоей жизни кто-либо, кого ты не простил полностью, есть ли у тебя «враг». Если да — стань осознающим это злопамятство на обоих уровнях — на уровне мысли и на уровне эмоции, иначе говоря, — начни осознавать мысли, питающие злопамятство, а также почувствуй эмоцию, являющуюся откликом тела на эти мысли. Не старайся отпустить свое злопамятство. Когда ты стараешься его отпустить, стараешься простить, — это не работает. Если же ты видишь, что у злопамятства нет никакой другой цели, кроме укрепления твоего ложного самоощущения и удержания его на прежнем месте, то прощение случается естественным образом. Это освобождающее видение. Суть учения Иисуса «прощай врагам своим» состоит в разрушении основных эготипических структур человеческого разума.

Прошлое не имеет силы остановить тебя или помешать быть присутствующим прямо сейчас. Это под силу только злопамятству, уходящему корнями в прошлое. А что такое обида? Это груз старых мыслей и эмоций.

Выражение недовольства, выискивание недостатков и реактивность усиливают такую черту эго, как чувство разграниченности и разобщенности, от чего напрямую зависит его выживание. Кроме того, они усиливают эго, давая ему чувство превосходства, на котором оно пышно расцветает. Может быть не совсем очевидным, каким же образом выражение недовольства — скажем, дорожными пробками, политиками, «жадными богачами» или «ленивыми безработными», коллегами или бывшим супругом, мужчинами или женщинами — может создавать в тебе чувство превосходства. А вот каким образом: через выражение недовольства, когда ты считаешь себя правым, а человека или ситуацию, послужившие причинами твоего недовольства или реакции, неправыми.

Ничто так не укрепляет эго, как чувство правоты. Быть правым означает быть отождествленным с ментальной позицией — точкой зрения, мнением, суждением, историей. Разумеется, для того, чтобы ты мог чувствовать себя правым, тебе нужен кто-то другой, кто будет неправым. Иначе говоря: чтобы усилить свое ощущение «самости», тебе нужно сделать других неправыми. Через выражение недовольства и реагирование, неизменно включающие в себя и такой вариант, что «этого не должно было случиться», можно сделать неправым не только человека, но и ситуацию. Чувство правоты дает тебе мнимое моральное превосходство над человеком или ситуацией, разочаровавшими тебя и заслужившими твое осуждение. Это то самое чувство превосходства, которого так страстно желает эго, чтобы с его помощью усилиться.

Факты существуют, и они несомненны. Если ты говоришь: «Свет распространяется быстрее звука», а кто-то другой утверждает обратное, то совершенно очевидно, что ты прав, а он нет. Подтверждение этому ты можешь найти, наблюдая грозу и видя, что молния сверкает раньше, чем доносится гром. Поэтому ты не только прав, но знаешь, что прав. Вовлечено ли в это какое-либо эго? Может быть, но совсем не обязательно. Если ты просто констатируешь то, что знаешь как истину, — эго в этом не совсем участвует, поскольку отсутствует предмет для его отождествления. Отождествления с чем? С умом и ментальной позицией. Однако подобное отождествление может легко вкрасться и сюда. Если ты замечаешь, что говоришь: «Поверьте, я знаю», или: «Почему вы мне не верите?», тогда эго уже здесь. Оно прячется в маленьком слове «я». Простая констатация «Свет быстрее звука» хотя и верна, но в данном случае работает на иллюзию, служит эго. Она загрязнена ложным чувством «я»; приобрела личные качества, превратилась в ментальную позицию. Это «я» чувствует себя ослабленным или обиженным, потому что кто-то не верит в то, что «я» сказал.

Эго все принимает личностно. Поднимаются эмоции, появляется потребность защищаться, возможно, даже агрессия. Разве ты отстаиваешь истину? Нет. В данном случае истина в защите не нуждается. Ни свету, ни звуку нет никакого дела до того, что говоришь ты или кто-нибудь другой. Ты защищаешь себя, или, вернее, иллюзию о себе, защищаешь созданную разумом подмену. Точнее будет сказать, что иллюзия защищает саму себя.

Даже если простой и сравнительно очевидный мир фактов может подвергнуться такому искажению и иллюзиям, то представь себе, что происходит с гораздо менее вещественным миром мнений, точек зрения и суждений, являющихся лишь мыслеформами, легко поддающимися слиянию с чувством самовосприятия.

Каждое эго принимает мнения и точки зрения за факты. Более того, оно не может отличить событие от реакции на него. Любое эго — это мастер раздельного восприятия и создания искаженных интерпретаций. Отличить факт от мнения ты можешь только через осознанность — не через думанье. Только через осознанность ты сможешь увидеть: вот ситуация, а вот мой гнев по поводу нее, и потом понять, что к ней есть и другие подходы, другие способы видеть ее и действовать. Только через осознанность ты можешь видеть ситуацию или человека целиком, а не ограничиваться выбором лишь одной точки зрения.

Уверенность «я прав, а ты неправ» за пределами мира простых и поддающихся проверке фактов представляет собой опасную вещь. Она опасна не только в личных отношениях, но и во взаимодействиях между народами, племенами, религиями и т. д.

Но если убежденность «я прав, а ты нет» является одним из способов самоусиления эго, если ты делаешь себя правым, а другого неправым, то есть впадаешь в состояние умственного расстройства, закрепляющего разобщенность и состояние конфликта между людьми, — можно ли тогда говорить о таких вещах, как хорошее или плохое поведение, действие или вера? И не является ли это моральной относительностью, в которой часть христианских течений усматривает великое зло нашего времени?

История христианства являет превосходный пример того, как вера в то, что ты единственный обладатель истины, иными словами, правоты, может извратить твои действия и поведение и довести их до степени безумства. Веками пытки и сожжение заживо тех, чье мнение хоть чуточку расходилось с христианской доктриной или узкими толкованиями писания («Истины»), считались правым делом, потому что жертвы были «неправы». Они были настолько неправы, что их приходилось убивать. Истина ставилась выше человеческой жизни. А что это была за Истина? Это была какая-то сказка, в которую ты должен верить; то есть клубок мыслей.

Среди миллиона человек, убитых по приказу сумасшедшего диктатора Пол Пота, были все те, кто носил очки. Почему? Для него марксистская интерпретация истории была абсолютной истиной, и, согласно его версии обладатели очков принадлежали к образованному классу, буржуазии, эксплуататорам крестьян. Их следовало уничтожить, чтобы расчистить место для нового общественного порядка. Его истина также была клубком мыслей.

Католическая и другие церкви по сути правы, считая релятивизм — мнение об отсутствии абсолютной истины, способной направлять поведение людей, — одним из зол нашего времени; но ты не найдешь абсолютной истины, если ищешь там, где ее нет: в доктринах, идеологиях, сводах правил или прошлом опыте. Что в них общего? Все они созданы из мыслей. Мысль может, в лучшем случае, указывать на истину, но сама она никогда истиной не является. Вот почему буддисты говорят: «Палец, показывающий на луну, — это не луна». Все религии одинаково ложны и одинаково истинны в зависимости от того, кто ими пользуется. Можно поставить их на службу эго, а можно на службу Истине. Если ты веришь, что только твоя религия является Истиной, тогда ты поставил ее на службу эго. Используемая таким способом религия становится идеологией, и, помимо формирования чувства мнимого превосходства, разобщает людей и вызывает между ними конфликт. Если религия служит Истине, то ее учение представляет собой дорожный путеводитель или карту, оставленные пробужденными людьми с целью помочь твоему духовному пробуждению, иначе говоря, чтобы помочь тебе освободиться от отождествления с формой.

Есть лишь одна абсолютная Истина, являющаяся источником всех остальных. Когда ты ее находишь, твои действия сонастраиваются с ней. Можно ли выразить эту Истину словами? Да, но слова, разумеется, — это не Истина. Слова лишь указывают на нее.

Эта Истина неотделима от того, кто ты есть. Да — ты сам есть эта Истина. Если будешь искать ее где-нибудь в другом месте, то всякий раз будешь обманываться. Истина — это Сущее, которым ты сам и являешься. Иисус пытался сообщить именно это, говоря: «Я есть путь и истина и жизнь» (От Иоанна 14:6). Эти слова Иисуса, если они поняты верно, являются одним из самых сильных и прямых указателей на Истину. Будучи неверно истолкованными, они превращаются в серьезное препятствие. Иисус говорит из самого сокровенного Я Есть — из того фактического отождествления, в действительности являющегося сутью любого мужчины и женщины, сутью любой формы жизни. Он говорит о жизни, которой ты сам и являешься. Некоторые христианские мистики называли это так — Христос внутри; буддисты называют природой Будды, индуисты — Атманом, постоянно пребывающим в Боге. Когда ты находишься в соприкосновении с этим внутренним измерением — а пребывание в соприкосновении с ним является твоим природным состоянием, а не каким-то сверхъестественным достижением — все твои действия и отношения будут отражать единство с той жизнью, которую ты чувствуешь глубоко внутри себя. Это любовь. Законы, заповеди, правила и регламентации нужны только тем, кто отрезан от Истины внутри себя, — той Истины, каковой они в действительности являются. Законы и заповеди призваны предотвращать худшие проявления эго, но часто даже это им не под силу. «Люби и делай что хочешь», — сказал св. Августин. Слова не могут подойти к Истине ближе.

На коллективном уровне ментальная установка «Мы правы, а они нет» особенно глубоко укоренилась в тех частях света, где конфликты между нациями, расами, племенами, религиями или идеологиями имеют давнюю историю, носят экстремальный характер и свойственны для данной местности. Обе конфликтующие стороны в равной мере отождествлены со своими точками зрения, своим «прошлым опытом», иначе говоря, отождествлены с мыслью. Обе стороны не способны понять, что может существовать и другая точка зрения, другой опыт, и что они тоже могут быть обоснованными. Израильский писатель Иегуда Галеви (Jehudah Halevi) говорит о возможности «примирения противоборствующих точек зрения», но во многих частях света люди к этому либо еще не готовы, либо не хотят этого делать. Каждая сторона убеждена в своей правоте, считая себя жертвой, а другую сторону — злом. Но отказавшись видеть в представителях противоположного лагеря человеческие качества, обе они создали концепцию врага, позволяющую убивать их и применять к ним и даже к их детям любые формы насилия, не чувствуя их человечности и не обращая внимания на их страдания. Они попадают в ловушку — безумную спираль преступлений и возмездия, действий и противодействий.

Здесь становится очевидным, что человеческое эго в таком его коллективном аспекте, как «мы» против «них», еще более безумно, чем «я», индивидуальное эго, хотя механизм тот же самый. Более того, огромная доля насилия, совершаемого людьми по отношению друг к другу, является результатом действий не криминальных сил или умственно неполноценных лиц, а нормальных респектабельных граждан, служащих коллективному эго. Можно пойти дальше и сказать, что на этой планете «нормальное» эквивалентно безумному.

Что же лежит в основе этого безумия? Полное отождествление с мыслью и эмоцией, иначе говоря, с эго.

Жадность, эгоизм, эксплуатация, жестокость и насилие по-прежнему пронизывают все сферы жизни на этой планете. Когда ты не в состоянии распознать их как индивидуальные или коллективные проявления общего фонового расстройства или душевной болезни, то, персонифицируя их, впадаешь в заблуждение. Ты создаешь концептуальное отождествление индивидуума или группы, и говоришь: «Вот он какой. Вот они какие». Если ты принимаешь эго другого человека за его истинную тождественность, то это результат работы твоего эго, использующего данную неверную интерпретацию в целях собственного укрепления через усиление чувства собственной правоты, а значит, через усиление чувства превосходства, а также при помощи противодействия, сопровождаемого осуждением, возмущением и зачастую гневом, направленным против «врага». Для эго все это чрезвычайно убедительно. Это усиливает чувство разобщенности между тобой и другим человеком, чьи «отличительные черты» раздуваются до такой степени, что ты больше не в состоянии чувствовать ни общую с ним человеческую природу, ни то, что ваши корни уходят в одну и ту же Жизнь — в вашу общую божественную природу, которую ты разделяешь с любым другим человеком.

Особые эготипические стереотипы поведения других людей, на какие ты острее всего реагируешь и по ошибке принимаешь за их тождественность, скорее всего, являются теми же самыми стереотипами, что есть и у тебя, но которые ты не можешь или не хочешь в себе обнаружить. Поэтому тебе придется многое узнать о себе от своих врагов. Что в них кажется тебе наиболее неприятным? Что в них задевает тебя больше всего? Их эгоистичность? Их жадность? Их жажда власти и контроля? Их неискренность, нечестность, склонность к насилию — или что-нибудь еще? Все, что тебя возмущает и на что ты острее всего реагируешь в другом, есть в тебе самом. Но по существу это не более чем форма эго, лишенная каких-либо личных качеств. Она не имеет никакого отношения ни к тому, кем является этот человек, ни к тому, кем являешься ты. Разве что по ошибке ты примешь ее за себя, и тогда обнаружение этих качеств в себе будет восприниматься тобой как угроза собственной самооценке.

В известных случаях тебе может понадобиться принять меры по защите себя или кого-нибудь другого от опасности, исходящей от третьего лица, однако остерегайся, чтобы не превратить эту защиту в свою миссию по «искоренению зла», так как в этом случае ты, вероятнее всего, сам превратишься в то, против чего борешься. Борьба с неосознанностью ввергнет тебя в еще большую неосознанность. Атака на неосознанность, нападение на эготипическое расстройство поведения никогда не приносят победы. Даже если ты нанесешь своему оппоненту поражение, эта неосознанность просто перейдет в тебя, или же оппонент появится снова, но под новой личиной. То, с чем борешься, становится больше. То, чему сопротивляешься, усиливается.

Сегодня часто можно услышать выражение «борьба с» тем или этим, и всякий раз, слыша это, я знаю, что она обречена на провал. Ведется борьба с наркотиками, борьба с преступностью, борьба с терроризмом, борьба с раком, борьба с бедностью, и т. д. Например, несмотря на борьбу с наркотиками и преступностью, за последние двадцать пять лет число связанных с наркотиками преступлений существенно увеличилось. Количество заключенных в тюрьмах США выросло почти с 300 тысяч в 1980 г. до 2,1 миллиона в 2004 г. Борьба с болезнями, помимо прочего, дала нам антибиотики. Поначалу они были сказочно эффективными, порождая иллюзию победы в борьбе с инфекционными болезнями. Теперь многие эксперты сходятся в том, что широкое распространение и неразборчивое применение антибиотиков заложило бомбу замедленного действия, и что устойчивые к антибиотикам штаммы бактерий, так называемые супер-вирусы, с большой долей вероятности вызовут повторное появление этих же болезней и, возможно, эпидемий. Журнал американской медицинской ассоциации (Journal of the American Medical Association), приводя данные о смертности в США, сообщает, что среди причин смертности на третье место после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний вышло само лечение. Гомеопатия и китайская медицина — это только два из возможных альтернативных подходов к лечению, не ведущие борьбу с болезнью как с врагом, а значит, не создающие новых болезней.

Война — это ментальная установка, и все исходящие из нее действия либо усиливают врага и мнимое зло, либо, если война выиграна, создают нового врага и новое зло, равное, а чаще превосходящее собой то, которое было побеждено. Между состоянием сознания и внешней реальностью существует глубокая внутренняя связь. Если ты зажат в тисках такой установки, как «война», твое восприятие становится в высшей степени избирательным и в той же мере искаженным. Иными словами, ты видишь только то, что хочешь видеть, а потом неверно истолковываешь увиденное. Предстать себе, какие действия вытекают из такой системы заблуждений. Или хотя бы посмотри вечерние новости по телевизору.

Считай эго тем, чем оно является, — коллективным функциональным расстройством, душевной болезнью человеческого разума. Если ты воспринимаешь эго таким, как оно есть, то больше не принимаешь его за чью-то личность. Стоит хотя бы раз увидеть эго как эго — и тогда оставаться в состоянии нереагирования на него становится намного проще. Ты перестаешь воспринимать его личностно. Перестаешь жаловаться, упрекать, осуждать, делать других неправыми. Нет никого, кто был бы неправ. Это всего лишь чье-то эго, вот и все. Сочувствие возникает тогда, когда понимаешь, что все страдают от одной и той же болезни ума. Просто одни страдают острее других. Ты больше не подливаешь масла в огонь драмы, являющейся частью всех эготипических взаимоотношений. Что же это за масло? Реактивность. Именно на ней эго бурно разгорается.

Ты хочешь покоя. Нет никого, кто не хочет покоя. Вместе с тем, в тебе есть что-то еще: то, что желает драмы, конфликта. В данный момент ты можешь этого не замечать. Возможно, тебе нужно дождаться какой-нибудь ситуации, или просто мысли, способной спустить в тебе курок реакции: кто-нибудь в чем-то тебя обвинит, не признает, вторгнется на твою территорию, поставит под сомнение твои поступки, начнет спорить по поводу денег… Почувствуешь ли тогда, как внутри тебя поднимается и накрывает огромная волна страха, возможно, принявшего вид гнева или враждебности? Услышишь ли ты, как твой голос станет грубым и жестким, или пронзительным и резким, или сделается громче, или на несколько октав ниже? Сможешь ли ты осознать происходящий в уме лихорадочный и торопливый поиск способа защиты своей позиции, — оправдаться, напасть или обвинить? Иными словами, сможешь ли ты в этот момент пробудиться от неосознанности? Почувствуешь ли, что в тебе есть нечто, пребывающее в состоянии войны, нечто, чувствующее угрозу и стремящееся выжить любой ценой, нечто, нуждающееся в драме, чтобы в этой театральной постановке отстоять свое отождествление с ролью победителя? Почувствуешь ли в себе нечто, что скорее предпочтет быть правым, нежели жить в мире?

Когда эго пребывает в состоянии войны, знай, что это не более чем иллюзия, борющаяся за свое выживание. Но иллюзия полагает, что она это ты. Быть в роли свидетельствующего Присутствия поначалу совсем не просто, особенно если эго функционирует в режиме борьбы за выживание, или если у тебя активизировался какой-нибудь эмоциональный стереотип из прошлого, но стоит тебе попробовать вкус Присутствия — и ты будешь расти в его силе, а эго больше не сможет удерживать тебя в своих когтях. Вместе с Присутствием в твою жизнь входит сила, намного превосходящая силу эго, гораздо большая силы разума. Все, что требуется, чтобы освободиться от эго, — это осознавать его, ибо осознанность и эго несовместимы. Осознанность — это сила, скрытая в настоящем моменте. Вот почему мы также можем называть ее Присутствием. Предельная цель существования человечества, то есть и твоя цель тоже, — внести эту силу в мир. Причем освобождение от эго нельзя сделать целью, которую надо достичь в какой-то момент в будущем. Только Присутствие может освободить тебя от эго, а присутствующим ты можешь быть только Сейчас, не вчера и не завтра. Только Присутствие способно оторвать тебя от прошлого и тем самым трансформировать твое состояние сознания.

Что такое духовная реализация? Вера в то, что ты дух? Нет, это — мысль. Она немного ближе к истине, нежели мнение, что ты — это то, что записано в твоем свидетельстве о рождении, но все же это мысль. Духовная реализация — это способность ясно видеть: то, что я воспринимаю, ощущаю, думаю, или чувствую, в конечном итоге, не является тем, кто я есть, и мне не найти себя во всем том, что непрерывно появляется и исчезает. Похоже, Будда был первым, кто увидел это со всей ясностью, поэтому анатта (не-я) стала одной из опорных точек его учения. И когда Иисус сказал: «Отвергнись себя» (от Марка. 8:34), то он имел в виду — отвергни (и тем самым оторви) иллюзию о себе. Если бы «я» — эго — действительно было тем, кто я есть, «отвергать» его было бы абсурдом.

То, что остается — это свет сознания, в нем восприятие, ощущения, мысли и чувства случаются — приходят и уходят. Это Сущее, то есть более глубокое, подлинное Я. Когда я знаю себя как Сущее, то что бы в моей жизни ни случилось, это больше не будет иметь абсолютной важности, а лишь относительную.

Я уважаю то, что происходит, но это перестает быть абсолютно серьезным и трудным. Единственное, что в конечном итоге имеет значение: могу ли я всегда на заднем фоне жизни чувствовать суть своей Природы Сущего, свое Я Есть? Выражаясь точнее, могу ли я чувствовать то Я Есть, какой Я Есть в данный момент? Могу ли я чувствовать свою сущностную тождественность с сознанием как таковым? Или я теряюсь в происходящем, теряюсь в уме, теряюсь в мире?

Какой бы вид неосознанность ни принимала, она вынуждает эго упрочивать образ того, кем, по-моему, я являюсь, заставляет его укреплять фантом «я», возникающий, когда мысль — великое благо и великое проклятие — начинает захватывать и заслонять простую, и вместе с тем глубокую радость единства с Сущим, Источником, Богом. Как бы эго себя ни вело, его скрытая движущая сила всегда одна и та же: потребность выделиться, быть особенным, владеть ситуацией; у него есть ненасытная жажда власти, внимания, жажда иметь больше, и, разумеется, потребность в том, чтобы питать чувство разобщенности, иными словами, потребность иметь оппозицию, врагов.

Эго всегда чего-то хочет от окружающих и от ситуаций. У него всегда есть скрытый план действий, всегда есть чувство, что ему «еще мало», чувство недостаточности и отсутствия чего-либо, требующее удовлетворения. Оно использует людей и ситуации для получения желаемого, и даже если этого добивается, его удовлетворение никогда не бывает долгим. Нередко оно действует вразрез со своими намерениями, а преобладающая часть дистанции между тем, чего «я хочу», и тем, «что есть», превращается в источник постоянных огорчений и мук. Знаменитый и теперь уже классический поп-хит «Я не могу получить никакого удовлетворения» [(I Can’t Get No) Satisfaction] — это песня эго. Фоновой эмоцией, управляющей всеми действиями эго, является страх. Страх быть никем, страх небытия, страх смерти. Все его действия, в конечном счете, направлены на устранение этого страха, но самое большее, что ему удается, — это временно прикрыть его или интимными отношениями, или новым фактом обладания чем-либо или победой над тем или иным. Иллюзия никогда не удовлетворит тебя. Только истина о том, кто ты есть, если она реализована, сделает тебя свободным.

Почему страх? Потому что эго возникает в момент отождествления с формой и глубоко внутри оно знает, что постоянных форм не бывает, что все они преходящи. Поэтому вокруг эго всегда есть чувство небезопасности, даже если внешне оно производит впечатление прочного и уверенного.

Как-то раз мы с другом, гуляя по прекрасному природному заповеднику недалеко от Малибу в Калифорнии, подошли к развалинам деревенского дома, разрушенного пожаром несколько десятилетий назад. Все подходы к нему заросли деревьями и всевозможными растениями изумительной красоты. Сбоку от тропинки хозяева установили табличку с надписью: «ОПАСНО. ВСЕ КОНСТРУКЦИИ НЕУСТОЙЧИВЫ». Я сказал своему другу: «Это глубокая сутра (священное писание)». И мы остановились в благоговейном трепете. Как только ты понимаешь и принимаешь, что все конструкции (формы), даже крепкие на вид, неустойчивы, в тебе возникает покой. Это происходит потому, что осознание непостоянства всех форм пробуждает тебя и вводит во внутреннее бестелесное измерение, не подверженное смерти. Иисус называл его — «вечная жизнь».

Множество тонких и едва уловимых форм эго можно наблюдать в других людях и, главное, в себе. Запомни: в тот момент, когда ты осознаешь эго в себе, само это осознавание и есть ты — твое глубинное «Я», заслоненное твоим эго. Уже само распознание ложного — это рождение настоящего.

Например, ты собираешься поделиться с кем-нибудь новостью: «Догадываешься, о чем я? Ах, ты еще не знаешь? Давай я тебе расскажу». Если ты достаточно бдителен, достаточно присутствуешь, то сможешь заметить в себе чувство некого удовольствия, возникшее за мгновение до того, как поделиться, даже если новость плохая. Дело в том, что в глазах эго на этот короткий миг между тобой и другим человеком возникает неравенство в твою пользу. В этот короткий миг ты знаешь больше, чем он. Удовлетворение, переживаемое тобой, исходит от эго. Оно извлекается из ощущения, будто ты важнее другого. Даже если он президент или Папа, в этот момент ты чувствуешь превосходство, потому что знаешь больше. Многие отчасти именно по этой причине увлекаются сплетнями. Сплетни, кроме всего прочего, часто несут в себе элемент злонамеренного критицизма и осуждения других, а также укрепляют эго через присущее им, хотя и мнимое, моральное превосходство, имеющееся всегда, когда в отношении кого-либо ты выносишь негативные суждения.

Если кто-то больше имеет, больше знает или способен на большее, чем я, эго чувствует угрозу, потому что чувство «меньше» понижает его мнимую значимость по сравнению со значимостью другого. Тогда оно может попытаться каким-то образом раскритиковать или принизить ценность принадлежащего другому имущества, уровень его знаний или способностей. Либо сменить стратегию, и вместо того, чтобы сравнивать себя с кем-то, возвеличить себя путем распространения информации о своей приближенности к нему, если тот в глазах других имеет вес.

Такое хорошо известное явление, как «бросаться именами» — как бы вскользь упомянуть о личном знакомстве с кем-то «важным» — входит в стратегию эго по извлечению для себя выгоды из образа некой личности, считающейся незаурядной в глазах других, чтобы тем самым возвыситься в собственных. Беда в том, что вместе с мировой известностью приходит коллективный ментальный образ, который тебя полностью накрывает. В большинстве своем люди, с которыми ты встречаешься, хотят поднять себе цену — улучшить мысленное представление о том, кто они есть — через связь с тобой. Сами они могут даже не догадываться, что заинтересованы вовсе не в тебе, а в том, чтобы, в конечном итоге, усилить свое мнимое самоощущение. Они верят, что через тебя могут стать больше. Они ищут в тебе то, что поможет им обрести завершенность, полноту, или, вернее, хотят отождествиться с твоим образом в коллективном сознании — образом известной личности, что для них дороже жизни.

Абсурдная переоценка роли известности — это лишь одно из многочисленных проявлений эготипического безумства нашего мира. Некоторые знаменитые люди совершают ту же ошибку, и, отождествляясь с коллективной выдумкой, имиджем, сотворенным из них людьми и средствами массовой информации, в самом деле начинают думать, будто превосходят обычных смертных. В результате они все более и более отчуждаются как от самих себя, так и от других, становятся все более и более несчастными, все более зависимыми от продолжения своей популярности. Находясь в окружении только тех, кто подкачивает их раздутый образ, они теряют способность к настоящим отношениям.

Альберт Эйнштейн, кем восхищались как сверхчеловеком и кому суждено было стать одним из самых знаменитых людей планеты, никогда не отождествлялся с образом, сотворенным из него коллективным разумом. Он оставался скромным, у него не было эго. Он говорил о гротескном противоречии между теми достижениями и способностями, которые ему приписывают, и тем, кто он есть на самом деле.

Вот почему знаменитому человеку трудно быть в подлинных отношениях с другими. Настоящие отношения — такие, где эго с присущим ему старанием создать свой образ и найти себя в нем не доминирует. В подлинных отношениях есть направленный вовне поток бдительного внимания к другому человеку и нет никаких ожиданий. Это бдительное внимание и есть Присутствие. Это предпосылка для любых настоящих отношений. Эго всегда либо чего-то хочет, либо, если думает, что с тебя нечего взять, проявляет к тебе абсолютное безразличие: ты его не интересуешь. Поэтому тремя доминирующими состояниями эготипических отношений являются — нужда, неутолимая алчность (сопровождающаяся гневом, недовольством, негодующей враждебностью, осуждением и порицанием) и безразличие.