• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Было бы вполне естественным продолжить наше исследование, двинувшись из бассейна Ганга как на восток – в Бенгал, так и на юг, огибая восточную оконечность гор Виндхья, – в Ориссу, прибрежные районы которой являются продолжением великих индийских равнин. В Ориссе были тщательно исследованы в основном два местонахождения, датировка зарождения городской жизни в которых навряд ли может быть определена ранее чем 300 г. до н. э. В Шишупалгархе, недалеко от Бхубнешвара[116], на части территории поселения, скорее всего, в III в. до н. э. были возведены мощные укрепления, включавшие укрепленный глиной 9-метровый земляной вал. Он прикрывал всю систему оборонительных сооружений, представлявшую собой на плане совокупность симметрично расположенных прямоугольных блоков. Каждая сторона этой системы укреплений имела протяженность 1,2 километра, и на каждой из них, помимо запасных выходов, имелись прекрасно сделанные ворота, выполненные из блоков латерита, с встроенными в них боковыми спусками. Высокое качество застройки и ее четкий и строгий план говорили о сильной власти в городе, и было бы преждевременно утверждать, что эти сооружения были возведены по приказу Ашоки, чтобы закрепить этим свою знаменитую победу в войне с Калингой[117] в 264 г. до н. э. Нет никаких исторических свидетельств того, что укрепления были возведены именно во второй половине III в. до н. э.

Приблизительно в то же время в Джагаде, район Ганджам рядом с рекой Ришикулья на юге Ориссы, носителями культуры железного века был возведен 8-метровый земляной вал на месте прежнего поселения деревенского типа, жители которого пользовались каменными топорами с вытянутым лезвием и, вероятно, изделиями черно-красной керамики. В этом случае предположение о том, что укрепление было возведено по приказанию Ашоки, вызвано наличием его 14 наскальных эдиктов в непосредственной близости от поселения.

Схожая картина наблюдается в Бенгале, где в ходе раскопок по обе стороны границы как со стороны Индии, так и со стороны Бангладеш были обнаружены важные местонахождения, в частности Майнамати, около Комиллы, и Махастхан, в районе Богры, ныне Республика Бангладеш[118], а также Тамлук (Тамалиты Птолемея) в широком устье Хугли[119]. В Тамлуке в нижнем культурном слое были обнаружены «неолитические кельты и плохо обожженная керамика»[120], затем следовал слой гангской культуры[121], относящийся к III – II вв. до н. э., а затем следовал слой с образцами «круглой (италийской) керамики», относящийся к I в. н. э. Нет подтверждений постоянного характера этих поселений, но можно предположить, что действительно серьезное их освоение и застройка начались в III в. до н. э. или около того, то есть в эпоху правления династии Маурьев. Интересно, что в Махастхане была обнаружена известняковая табличка, в которой упоминается о самом раннем из известных до сих пор случае голода в Бенгале; указывается, что в целях помощи голодающим из резервов берется часть риса, которая должна быть возмещена, когда появится такая возможность. Расположение букв и язык письма напоминают эдикты Ашоки, выполненные на колоннах около 250 г. до н. э. Последующие исследования, вполне возможно, покажут, что цивилизация медленно проникала в заросшие муссонными джунглями районы восточной части Индии, такие, как Ассам и горная часть Ориссы, где до того жили[122] племена уровня неолитической культуры, не обладавшие связной речью.

Рис. 29. Укрепления Шишупалгарха (раскопки 1948 г.)

Однако если брать расположенные к югу от великих равнин районы Центральной Индии, вокруг бассейна Нармады и Годавари до Удджайна[123] на севере и Майсура на юге, то проведенные в последние годы раскопки в ряде городов в этом районе дают основание говорить о более или менее постоянном и сформировавшемся культурном слое. Более подробно об этом слое можно будет говорить лишь после того, как вертикальные раскопки будут подкреплены раскопками по горизонтали, на сегодняшний же день мы имеем довольно мозаичную и неполную картину.

Однако основной вывод уже можно сделать, и он сводится к следующему. В Центральной Индии, по крайней мере за пределами Гуджарата, в эпоху распространения культуры «серой расписной керамики», то есть до 500 г. до н. э., не происходило формирования городов и городской жизни. Конечно, будущие исследования могут внести дополнения в эту точку зрения, но на сегодня представляется, что формирование организованной гражданской жизни в районах великих рек Центральной Индии началось с появления культуры эпохи железа во второй половине 1-го тысячелетия до н. э., пришедшей на смену халколитической культуре деревенской жизни, для которой даже использование медных орудий было редкостью и дорогим удовольствием, – другими словами, данная эпоха характеризуется отсутствием торговли и замкнутым натуральным хозяйством. Если этот предварительный вывод подтвердится, то вырисовывается следующая картина распространения цивилизации на территории Индостана: заимствованная на Ближнем Востоке идея цивилизации была реализована на северо-западном побережье и в долине Инда в середине 3-го тысячелетия до н. э.; затем в первой четверти 1-го тысячелетия до н. э. они распространились на юг до широкого устья Нармады, с одной стороны, а с другой – через Пенджаб и коридор между Дели и Панипатом в великие долины двуречья Ганга и Джамны; а позже, между V и III вв. до н. э., достигли устья Ганга на востоке и районов Центральной Индии, где в юго-восточных районах проживали халколитические племена и общины. В более южных районах полуострова Индостан города и городская жизнь появились позже.

До эпохи железного века главным связующим звеном между северными и центральными районами был Гуджарат[124]. Важную роль играли и другие маршруты, а начиная с середины 1-го тысячелетия до н. э. ведущую роль стали играть маршруты, идущие через центральные районы, в частности из долины Джамны до верховьев реки Чамбал и далее через Удджайн. Однако, согласно имеющимся данным, именно в Гуджарате, а особенно на полуострове Катхиявар, прослеживается преемственная связь цивилизации Центральной Индии с более ранними цивилизациями на северо-западе Индостана. В этом смысле важнейшим местом для исследования в настоящее время является Рангпур, расположенный на побережье верхней части Камбейского залива[125]. Это место хорошо известно археологам. Его обнаружили в 1934 г., когда было установлено, что это – самая южная точка индской цивилизации; в 1947 г. результаты раскопок этот вывод поставили под сомнение, но проведенные еще раз через шесть лет раскопки заставили вернуться к первоначальной точке зрения. По имеющимся на сегодня не до конца полным данным, изначально здесь было местонахождение микролитов из яшмы и агата, причем керамика отсутствовала. Затем было воздвигнуто поселение, защищенное стеной из глины и кирпича толщиной более 1,8 метра, соответствующее культуре, которую можно охарактеризовать как местную разновидность хараппской. Среди обнаруженных изделий были треугольные терракотовые «пирожки», фаянсовые и стеатитовые бусы, пластины из кварцевого известняка и керамические изделия с изображениями павлина – все они родственны культуре индской цивилизации. С другой стороны, обнаруженные образцы красной толстостенной керамики с орнаментом черного или шоколадного цвета, состоявшим из кружков, точек, пересекающихся, горизонтальных и косых линий, в меньшей степени напоминают хараппскую культуру. Возможно, что такого рода культура могла частично сохраниться именно потому, что находилась рядом с ареалом распространения индской цивилизации.

Эта «субхараппская» культура сменилась следующей за ней культурной фазой, характеризовавшейся отполированной красной керамикой с черным орнаментом, содержавшим изображение антилопы, а также более простые рисунки; за этой фазой уже последовала черно-красная керамика, о которой мы подробно поговорим в главе, посвященной мегалитам Южной Индии. Продолжали попадаться грубо выполненные микролиты, образцы же «северной чернолощеной керамики» датируются временем более поздним, чем 500 г. до н. э. Можно считать, что на данном местонахождении наблюдалась последовательная смена культур от субхараппской[126] до СЧК.

Культуры, характерные для периода халколита в остальных районах Центральной Индии, – а к этому периоду нельзя применять понятие «цивилизация», хотя уже началось постепенное превращение деревенских поселений в города, – не имеют генетической связи с хараппской культурой, если не считать попадающиеся время от времени изображения животных на керамике и орудия на отщепах, могущие отдаленно напоминать культуру, встречавшуюся на границах индской цивилизации. Это культуры туземного происхождения с огромным количеством оттенков, основанных на местном почине и традициях. В самом северном из местонахождений этой культуры – Нагде, расположенном на восточном берегу Чамбала северо-западнее Удджайна, есть 28-метровый холм, частично природного происхождения, в верхней трети которого представлены три культурных периода. Самый ранний культурный слой, толщиной в 7 метров, содержит большое количество сооружений из глины и кирпича, возможно оборонительных по своему характеру, возведенных на крепостном валу. Наряду с многочисленными кусками меди имеется большое количество микролитов, представленных в основном пластинами с параллельными поверхностями, с ретушью на спинке и отшлифованным рабочим краем. Встречается много пластин с отточенным лезвием. Присутствует керамика красного, иногда кремового цвета с черным или шоколадным орнаментом, состоящим из округлостей, волнистых линий, ромбов, изображений солнца, пятнистых оленей и павлинов. Датировка слоя – примерно первая половина 1-го тысячелетия до н. э., поскольку в следующем за ним без значительного интервала слое представлена культура железного века вместе с «мегалитической» черно-красной керамикой. Затем идет слой, содержащий остатки обожженных кирпичей, а также СЧК и железных изделий. На черепках керамики и терракотовом шарике, найденных в самых верхних слоях, обнаружены надписи, относящиеся примерно ко II в. до н. э.

Таким образом, мы видим здесь, что более ранним фазам присущи микролитические производства и керамика преимущественно местного происхождения, хотя, возможно, изображения животных навеяны культурой пограничных районов Белуджистана; в то же время более поздняя характеризуется использованием железа и культурой СЧК, содержащей элементы, говорящие о новой тенденции к развитию городской жизни и культуры, почерпнутые из развивающихся городов двуречья Джамны и Ганга. Отсутствие «серой расписной керамики» и присутствие железа и вскоре вслед за ним появившейся СЧК говорит о том, что вышеупомянутое проникновение культуры северных равнин в эти места произошло не ранее V в. до н. э.

Аналогичную картину дают раскопки и в целом ряде других мест этого огромного района. Примеров вполне достаточно. Чрезвычайно многообещающим является Махешвар[127], расположенный на северном берегу Нармады в ее среднем течении напротив расположенного на противоположном (южном) берегу Навдатоли, где также проводились раскопки. Судя по его местонахождению, через Махешвар проходил маршрут из бассейна Ганга и Удджайна в Декан. Возвышающиеся здесь 30-метровые холмы содержат четыре основных культурных слоя. Это поселение, как и многие другие в Центральной Индии, было заложено на плодородной черноземной «регуровой» почве, обеспечивающей относительно легкую жизнь живущим на ней сообществам, находившимся на довольно низком уровне развития и пользовавшимся микролитическими орудиями, не имея металлических и керамических изделий вследствие отсутствия навыков торговли. Микролиты довольно простые: небольшие и средние скребки из кварцевого известняка и яшмы, выполненные в основном из отщепов с фасетированной ударной площадкой, а также нуклеусы неопределенной формы. Затем, после некоторого интервала, значение которого пока не прояснено, идет слой с более развитой микролитической культурой, представленный пластинами с затупленной спинкой и заостренным лезвием, фрагментами и остриями, а также близкими к культуре медных орудий плоскими топорами, долотами и крючками, которая относится к теперь уже хорошо известным халколитическим культурам Центральной Индии. Также появляются ручные мельницы и метательные камни, а керамика представлена изделиями в основном красного цвета, иногда цвета охры, на которых нарисованы параллельные линии, треугольники, окружности, а также более сложный орнамент, в частности антилопы и пляшущие человечки. Толщина этого слоя составляет от 1,5 до 2,4 метра, а датирован он может быть второй четвертью 1-го тысячелетия до н. э. Следующий слой имеет толщину не менее 6 метров и содержит множество следов жизнедеятельности, для которой характерны крупные обожженные и необожженные кирпичи, ямы для изготовления керамики, выложенные кирпичом или кольцами из обожженной глины, изделия из железа[128], монеты со следами чеканки, образцы СЧК и мегалитической черно-красной керамики; последние, вероятно, встречались в небольшом количестве и в предыдущем слое. Здесь мы опять сталкиваемся со знакомым «набором», характерным для второй половины 1-го тысячелетия до н. э., представляющим смесь играющих преобладающую роль элементов гангской культуры с некоторыми элементами культур, характерных для более южных районов. Поверх этого слоя были обнаружены образцы хорошо отполированной красной керамики с «мушками», относящимися к тому же типу, что и найденные в Чандравалли (Майсур), в Колхапуре и Бароде в Западной Индии и в любых других местах и слоях, датируемых началом 1-го тысячелетия н. э. В этом самом верхнем слое образцы мегалитической черно-красной керамики отсутствовали.

В Навдатоли, в поселении пригородного типа на противоположном берегу реки, перед раскопщиками предстали четыре трехметровых холма, занимающих территорию 319 на 182 метра. Внутри были обнаружены хижины прямоугольных очертаний, круглые в плане, сделанные из прутьев, обмазанных глиной, с отштукатуренными стенами и полами. Предположение археологов, что это рыбацкая деревня[129], возможно, недалеко от истины. Однако в халколитических культурных слоях, расположенных непосредственно перед слоем с железными изделиями и СЧК, датируемых V в. до н. э. или позднее, была обнаружена керамика, до сих пор не имевшая аналогов в Индии; в частности, чаши с широким основанием и сосуды-«чайники» с трубчатым носиком, которые д-р Санкалиа сравнивает с чайными приборами Хиссара III, а также керамическими изделиями, обнаруженными в «могильнике Б» в Сиалке, в Центральном Иране. «Могильник Б» датирован Р. Гиршманом 1000 – 800 г. до н. э., а проведенный недавно радиоуглеродный анализ ¹⁴C образцов из аналогичного слоя в Хасанлу в Азербайджане дал дату: – 812 г. до н. э. Насколько важно сходство этой керамики с гораздо более простой керамикой Навдатоли, еще предстоит выяснить, особенно если подтвердится радиоуглеродная дата ¹⁴C для образцов Навдатоли (~ 1336 г. до н. э.). Какие-то промежуточные виды керамики между найденными в Персии и Навдатоли в настоящее время не обнаружены. В этих же слоях найдено большое количество зерновых, в том числе риса.

Рис. 30. Образцы керамики, относящиеся к халколитической культуре, найденные в Навдатоли

В 112 километрах к северу от Махешвара рядом с рекой Сипра расположен «классический» город Удджайн, один из семи священных городов Индии, по степени почитания со стороны индусов могущий конкурировать с Банарасом. Где-то в середине рассматриваемого периода Удджайн был столицей царства Аванти, позднее известного как Малва, однако проходящие в момент написания книги раскопки под высокопрофессиональным руководством Н.Р. Бенерджи пока не дали никакого материала о том, что представлял собой Удджайн в VII в. до н. э. Сейчас можно полагать, что Удджайн стал превращаться в полноценный город одновременно с распространением культуры железного века гангского типа около 500 г. до н. э., когда рядом с территорией 1,6 на 1,2 километра был возведен 13-метровый глиняный крепостной вал с шириной основания 62 метра. Вал был укреплен от разлива реки поперечно расположенными бревнами, что напоминало аналогичную защитную систему выходящей на реку части Паталипутры (об этом будет рассказано в главе 9), а также частично облицован обожженным кирпичом. Перед валом, где необходимо, был вырыт ров шириной 25 метров и глубиной 7 метров. Находясь на магистральном пути из долины Ганга к Аравийскому морю, крепость Удджайн играла очень большую роль в последние пять веков 1-го тысячелетия до н. э. В последующие времена в связи с изменением обстановки, в частности ввиду развития морского сообщения, Удджайн отчасти утратил свое значение опорного пункта на основной транспортной магистрали, хотя развалины древней части города и сегодня представляют внушительное зрелище.

Слой толщиной 1,8 метра, соответствующий раннему этапу развития Удджайна как города, содержал следы сооружений из камня и обожженного кирпича, а также костяные и железные наконечники стрел, наконечники копий и чопперы, выполненные из железа, а также следы производства изделий из меди. Была обнаружена почти повсеместно встречающаяся черно-красная керамика; вместе с ней присутствовали образцы черной полированной керамики, а также красной полированной и неполированной керамики выпуклой формы, причем часть последней была выполнена не на гончарном круге, а вручную. Обнаруженные внутри земляного крепостного вала два черепка «серой расписной керамики» – это самая южная точка, где были обнаружены образцы этого вида, – навряд ли могут быть датированы сколь-нибудь значительно позднее 500 г. до н. э.

В следующем слое, толщиной 4,3 метра, были обнаружены остатки зданий из обожженного и необожженного кирпича с крышей, покрытой удлиненной черепицей. Улицы вымощены камнем, обмазанным глиной. Появляются ямы для производства керамики, укрепленные кольцами из обожженной глины, ставшие характерной особенностью индийских городов на многие годы. Кухонная утварь была представлена глиняной печью овальной формы, горшками черного цвета, каменными терками и ступками. Были обнаружены и необходимые атрибуты охотника и воина: железные наконечники копий и стрел и костяные наконечники стрел, на одном из которых были обнаружены следы птичьей крови. Было найдено много образцов СЧК, а также керамических изделий, очевидно, местного производства, с орнаментом черного или шафранового цвета. Как и в предыдущем слое, здесь встречаются образцы красной керамики грубой выделки. Представленная этим слоем культурная фаза является прямым продолжением предыдущей в условиях все более растущего влияния гангской культуры. Две печати из слоновой кости с надписями древней письменностью брахми, относящиеся к III или II в. до н. э., являются верхней границей второй фазы, которая плавно переходила в третью, охватывавшую период правления династии Шунга и более поздние времена, которые мы не рассматриваем.

Рис. 31. Образцы выполненных из халцедона микролитов, относящихся к халколитической культуре: 1 – 5 – найденные в Навдатоли; 6 – 9 – найденные в Джорве; 10 – 11 – найденные в Правара-Сангаме; 12 – 13 – найденные в Насике

Другими типичными для района Центральной Индии, расположенными к югу и юго-востоку от Махешвара городами, хоть и менее крупными, чем Удджайн, являлись Бахал, расположенный в районе Восточный Кандеш рядом с притоком Тапти-Гирны[130], Насик, расположенный в районе с одноименным названием к северо-востоку от Бомбея, и Джорве, расположенный в районе Ахмаднагара. Два последних города находятся в районе верхнего течения Годавари, который был плотно населен в 1-м тысячелетии до н. э.

В Бахале в самом раннем культурном слое представлено то, что сегодня можно охарактеризовать как «упорядоченное» микролитическое производство. Среди образцов в основном пластины с параллельными поверхностями, иногда с зазубренным рабочим краем, выполненные из халцедона, агата и яшмы; а также фрагменты и трапеции. Эта культурная фаза подразделяется на две подфазы: фаза IA и IБ. Для первой характерна серая толстостенная керамика в виде выполненных вручную ваз с ярким круглым окаймлением, схожих с найденными южнее в Брахмагири, в северной части штата Майсур, а также более тонкостенная серая керамика с круглым окаймлением цвета охры. Для второй (IБ) характерна выполненная на гончарном круге красная керамика с орнаментом черного цвета с изображениями самого разного вида: это горизонтально расположенные кольца и браслеты с выгравированными драгоценными камнями, треугольники, прямоугольники, окружности, перекрещивающиеся и волнистые линии, лиственный орнамент и изредка животные (антилопа или лошадь?). Многочисленные черепки полированной красной керамики напоминают образцы постхараппской культуры, найденные в Рангпуре. В верхних уровнях этого слоя обнаружены сосуды с носиком, относящиеся к тому же виду, что и найденные в Насике и Джорве (об этом см. ниже), а также черепки шлифованной черно-серой керамики с белыми косыми линиями, напоминающие «мегалитическую» черно-красную керамику. Найденная бесформенная медная болванка может иметь отношение к орудиям, которые могут быть отнесены к категории «халколитических» орудий, но свидетельствует о крайне незначительном использовании металла во времена данной подфазы. Между обеими подфазами наблюдается определенный интервал; в этом промежуточном слое не обнаружено следов жизнедеятельности, а появление новых видов керамики во второй подфазе связано с миграцией населения.

В Текваде, находящейся на противоположном от Бахала берегу реки, в четырех слоях, относящихся к подфазе IБ, также были найдены образцы черно-серой керамики, относящиеся к мегалитическим культурам.

Целенаправленное преобразование поселения в город в течение фазы II совпадает с появлением железных орудий. Хотя дома, насколько нам известно, строились по-прежнему из дерева, люди уже пользовались ручными мельницами, на ножках, внутри мельниц, были найдены зерна риса и проса; микролиты заменялись железными орудиями – наконечниками копий и стрел, ножами, серпами. Образцы СЧК, характерные для гангской культуры, лишний раз продемонстрировали, откуда распространяется культурное влияние. Археолог-раскопщик М.Н. Дешпанд обращает внимание на то, что образцы с железными орудиями располагались на 3 метра ниже самого раннего образца СЧК и что похожая, хоть и не в такой степени, картина наблюдалась при раскопках в Нагде. Однако вполне объяснимо, что в местах, столь отдаленных от двуречья Ганга и Джамны, сначала получили хождение крайне необходимые орудия из железа, а затем уже СЧК, имевшая по сравнению с железом меньшее практическое значение; при том, что и другое исходило из одного источника. Полированная черно-красная «мегалитическая» керамика представлена вазами без круглого окаймления и мелкими тарелками, а также шарообразными кувшинами, заполненными песком. Массивные ушные украшения[131] дискообразной формы из полудрагоценных камней напоминают аналогичные украшения, имевшие хождение в Раджгире и Паталипутре в период правления династии Маурьев примерно в III в. до н. э.

В III фазе СЧК по-прежнему присутствует, а черно-красная керамика практически отсутствует. Последняя, вероятно, не только появилась позднее в данном поселении, но и использовалась дольше, чем в других местах, что подтверждает ее перехлестывание со слоем, содержащим монеты государства Сатаваханов, датируемые I в. до н. э.[132]

Раскопки в Насике и Джорве, расположенных соответственно рядом с Годавари и ее притоком Праварой, дают материал в основном по микролитическому периоду; Джорве так и остался на этом уровне, хотя, помимо остатков орудий из кварцевого известняка и халцедона, там были найдены шесть плоских топоров и браслет из низкокачественной бронзы, а возможно, из сплава меди. Присутствие медных топоров как здесь, так и в Махешваре, возможно, представляет собой отголоски хараппской или постхараппской культуры северо-западного побережья. Однако гораздо большее значение имеет факт отсутствия металлических орудий на тех микролитических местонахождениях, где они более всего были нужны для вырубки джунглей. Вопрос в том, как эти сообщества, вооруженные только допотопными микролитическими орудиями, могли существовать в условиях густой растительности, которая их окружала. Ответ отчасти состоит в том, что они пытались селиться на песчаных почвах на относительно открытой местности, как показывает пример поселения в Лангхнадже. Такой же логике следовали и микролитические сообщества в других частях света.

Насик представляет собой холм с размерами основания 248 на 124 метра и высотой 31 метр, из которых только верхние 6 метров были возведены человеческими руками. Для фазы I здесь характерны фрагменты, трапеции и пластины с двойным лезвием, причем 60 процентов найденных орудий были в рабочем состоянии; это говорит о том, что в данном месте не размещалась мастерская по производству орудий, что, в свою очередь, свидетельствует о высоком уровне специализации и профессионализма[133]. Вместе с микролитами найдены образцы керамики, покрытой слоем охры и оранжевой керамики; среди образцов обоих видов были как выполненные на гончарном круге, так и вручную с орнаментом красного или черного цвета. К отдельному виду можно отнести сосуды с носиком, некоторые из них были покрашены после обжига. Изделия такого типа уже были обнаружены в Бахале, как писалось выше; также они встречаются в Джорве и Невасе к северо-востоку от Ахмаднагара и, возможно, могут быть соотнесены с аналогичными изделиями, содержавшимися в том же культурном слое, что и каменные топоры и микролиты в Брахмагири, в Северном Майсуре. Аналогичным родством обладают сосуды с круглым дном и высоким горлышком, найденные во всех трех местонахождениях.

Микролитическая фаза в Насике завершается с началом применения железных орудий, хотя между ними и был обнаружен выветренный промежуточный слой, неясный по происхождению. Для жизнедеятельности времен железного века были характерны наконечники копий и стрел, ножи, чопперы, а также съемные переносные ручные мельницы на четырех ножках и ямы для производства керамики. Керамика представлена СЧК и черно-красной керамикой. Обнаружены остатки домов с глиняными стенами, но план таких домов не обнаружен. В слое, следующем за этой фазой, найдены образцы керамики «андхра» и полированной красной керамики с «мушками», датируемые I в. н. э.

Нет необходимости останавливаться на траншейных раскопках, проведенных в ряде других мест Центральной Индии. Полученный материал помогает осознанию культурной эволюции в этом районе и пониманию того, как взаимодействовали различные культуры и в какой последовательности развивались, но проливает мало света на значение этих процессов для общественного развития. Чтобы восполнить этот пробел, необходимы тщательные и длительные горизонтальные раскопки на большой площади, и они, придя на смену сегодняшним наскокам с целью получения быстрого результата, возможно, дадут результат долгосрочный и серьезный.

В настоящее время можно видеть, что за исключением Удджайна, который хоть и возник на ранее существовавшем поселении, но превратился в настоящий город около 500 г. до н. э. именно вследствие культурного влияния гангской цивилизации, другие поселения Центральной Индии, как те, о которых мы говорили выше, так и им подобные, уходили корнями в широко здесь распространенную, но часто давно устаревшую и отжившую свое микролитическую культуру, если понятие «культура» может быть употреблено в столь узком смысле. Иногда, как в Рангпуре и Махешваре, микролитические производства не сопровождаются производством керамики, но в ряде местонахождений обнаружены образцы керамики местного производства, отличающиеся друг от друга, что говорит о социальном разнообразии и социальной подвижности, характеризующих жившие здесь сообщества людей, хоть в целом они и находились на общем для всех уровне общественно-экономического развития. В целом можно сказать, при всей условности подобного обобщения, что в первой половине 1-го тысячелетия до н. э. Центральная Индия была заселена в основном деревенскими общинами, использовавшими микролитические орудия, в очень малой степени орудия из меди и низкокачественной бронзы, расписную керамику грубой выделки, в основном выполненную на гончарном круге, включая особую группу изделий, представленную большими вазами и чашами с круглым основанием и ярким окаймлением по тулову, а также сосудами типа чайников с носиками. Эти сообщества населяли территорию протяженностью в 1000 километров с севера на юг от гор Виндхья до северной части штата Майсур.

В районах, расположенных еще южнее, микролитическая культура продолжала существовать, вероятно, до III в. до н. э. К северу от Амаравати и реки Кистны в V или IV веке до н. э. микролитической культуре пришла на смену культура железных орудий, распространившаяся из двуречья Ганга и Джамны. С появлением железа микролиты почти совсем вышли из употребления[134]. Вскоре после этого здесь появился еще один продукт гангской цивилизации – обладающая металлическими свойствами СЧК, а до нее или вместе с ней и «мегалитическая» черно-красная керамика, имевшая местные корни, о которой мы подробнее поговорим в следующей главе. Эти факторы, дополненные развитием местных производств, и заложили начало развития гражданской жизни и гражданской культуры в Центральной Индии. Некоторые дома были по-прежнему из дерева, но начинается использование глины, обожженного и необожженного кирпича, а обложенные керамикой выгребные ямы представляют собой новое слово в улучшении городских санитарных условий. Возведение городских укреплений еще не вошло в норму или, по крайней мере, не было широко распространено. Жизненного пространства хватало всем – и прибывающим с северных равнин, и разрастающимся, изменившимся сообществам Декана.

Вкратце разница между урбанизацией в долине Ганга и аналогичным процессом в Декане заключается в следующем. На севере урбанизация началась в эпоху развитого бронзового века в течение первой половины 1-го тысячелетия до н. э., и когда около 500 г. до н. э. здесь появились железные орудия, металлические деньги и новая культура производства керамики, то все эти новшества были восприняты и усвоены существовавшими на севере сообществами, не изменив жизненного уклада населения. С другой стороны, в Декане пришедшая с севера культура железного века фактически столкнулась с господствовавшей здесь халколитической[135] культурой, характерной для более низкого уровня общественного развития. Поэтому распространение здесь культуры железного века фактически означало полномасштабную революцию.

Теперь же мы должны рассмотреть ситуацию на полуострове Индостан, и в первую очередь тот ее аспект, который связан с мегалитической культурой.