• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Сначала определение. «Экология (от греческого «ойкос» — «дом», «жилище», «домашнее хозяйство») — раздел биологии, наука о взаимосвязях между организмами и окружающей их средой, о круговороте веществ и потоках энергии, делающих возможной жизнь на Земле». — Энциклопедический словарь-справочник «Окружающая среда». М.: Прогресс, 1993.

Когда я слышу сейчас слово «экология», мне хочется заткнуть уши (или рот говорящему). Кто только сейчас не мусолит это, в сущности, совершенно невинное сочетание греческих корней! На I Съезд народных депутатов едва ли не 2/3 делегатов прошли под «экологическими» лозунгами, большая часть Московской Думы — тоже борцы за «экологию» (интересно, бывают ли борцы за физику или гельминтологию?). Один мой дальний знакомый боролся за сохранение старого дуба на улице Воровского — и тоже сейчас чего-то депутат. А в городе на Неве боролись за слона в зоопарке.

А начиналось все вполне здраво. Действительно, трубы заводов ужасно дымят, автомобили выбрасывают тонны оксидов углерода и азота, «леса обезлосили» (А. Вознесенский), в реках появились страшненькие рыбы-мутанты, а уж про Чернобыль и говорить не стоит…

Но все эти неприятности, сопутствующие цивилизации, носят совершенно нормальное название — загрязнение окружающей среды. Загрязнение химическое, радиационное, есть даже шумовое загрязнение. Наука — «экология» притянута сюда просто из-за красивого названия. И, как выяснилось, на ней можно делать карьеру, популярность и деньги.

Как и марксизм, экология пришла к нам с Запада. Экологические партии «зеленых» давно уже сидят в парламентах многих европейских государств, их деятельность подкреплена огромными средствами и, нельзя не согласиться, в ряде случаев приносит большую пользу обществу. «Зеленые» расширили понятие экологии и включили в него борьбу против добычи голубых и прочих китов и против ядерных испытаний, против использования натуральных мехов и химического производства, а заодно и против выведения новых сортов растений методами генной инженерии.

Правда, борьба именно «зеленых» против добычи китов в Антарктике, где сроду не было ни одного зеленого листика, выглядит немного комично. А борьба с «химией» недоучившихся студентов, одетых в штормовки из синтетики, просто лицемерна. Если вспомнить еще, что на свои митинги «зеленые» добираются на проклятых автомобилях, а вовсе не на лошадях или мулах…

Но киты и автомобильчики — это все ерунда по сравнению с глобальными, многомиллиардными по «стоимости вопроса» мошенничествами в области экологии. Самое крупное — глобальное потепление климата.

Вряд ли отыщется хоть одно периодическое издание, которое хоть раз в неделю не написало бы чего-нибудь про озоновые дыры, так что читатель наверняка в курсе проблемы. Но на всякий случай напомню, что речь идет о газе озоне (химическая формула 03), который образует озоновый слой на высоте 20–45 км от поверхности Земли и защищает земную поверхность от ультрафиолетовых пучей. Эти лучи, в свою очередь, поражают человека и вызывают увеличение числа заболеваний раком кожи. Именно поэтому в последние годы на Западе из моды выходит загар, который образуется под действием УФ-лучей.

В 1973 году в Калифорнийском университете ученые Марио Молина и Шерри Роуленд обнаружили, что некие соединения «хлорфторуглероды», путешествуя по атмосфере, могут в конце концов достигать озонового слоя, реагировать с озоном и таким образом уменьшать толщину этого слоя. Дело в том, что они очень прочные соединения, не взаимодействующие практически ни с какими веществами «по дороге» к слою — большинство других веществ окислилось бы атмосферным кислородом или разрушилось под действием солнечного света.

Важно, что хлорфторуглероды (ХФУ, или фреоны) — не какая-нибудь небывалая экзотика, а широко используемые в промышленности и быту продукты. Их потрясающая инертность сделала ХФУ идеальными веществами для заполнения аэрозольных баллончиков и систем охлаждения в холодильниках. ХФУ неядовиты, негорючи, не пахнут, быстро улетучиваются — что еще нужно для пульверизаторов с дезодорантом или пеной для бритья!.

Итак, баллончики и холодильники опасны для защитного озонового слоя! Разве могли «зеленые» пройти мимо такого вкусного скандала? Уже в 1977 году проводится первая Международная конференция по проблеме истощения озона согласно Программе ООН по окружающей среде. В 1981 году сотрудники НАСА объявляют о сокращении озонового слоя на 1 %, а в 1984 году наконец-то обнаруживается озоновая «дыра» (область малого содержания озона) над Антарктидой. А 1 января 1989 года вступает в силу Монреальский протокол, требующий прекратить производство ХФУ к 2005–2010 годам.

Первооткрыватели разрушающего действия фреонов на озоновый слой — Молина, Роуланд и Крутцен (Германия) получили в 1996 году Нобелевскую премию по химии. Вполне заслуженно, так как претензии могут быть предъявлены не к химии, а к «экологическим» выводам. Все, наступил конец фреоновой промышленности.

В нашей стране, кстати, производится примерно 60 % мирового фреона, около 100 тыс. тонн. Свертывание производства российского фреона обойдется налогоплательщикам (нам с вами) в 170 млн. долларов. Кое-что уже сделано — на производство бесфреоновых холодильников перешел завод «Стинол» в Липецке. Правительство Швеции обещало выделить 1 млн. долларов на поддержку проекта по свертыванию производства фреона в России.

Кроме «зеленых», за борьбу с ХФУ ухватились и политики. Только на этот раз не в России, а на Западе, особенно. в США, где одним из ведущих противников этих газов стал сенатор Гор, большой друг Черномырдина и несостоявшийся президент. Правда, юридическое образование позволяет ему разбираться во фреонах не лучше, чем Джугашвили в языкознании.

Однако неужели у этой теории не было противников? Конечно, были — прежде всего промышленники. Знаменитая компания «Дюпон», производившая подавляющее большинство фреонов, очень даже спорила с учеными. Однако очевидная заинтересованность фирмы всегда вызывала недоверие к ее аргументам, и «зеленые» снова победили — фирма «Дюпон» практически прекращает выпуск ХФУ.

Но мы-то на фирме «Дюпон» не служим и вполне можем попробовать разобраться в этих аргументах. Первый и естественный вопрос вызывает существование дыры именно над Антарктидой — при чем тут дезодоранты, в Антарктиде их потребление, ха-ха, очень даже невелико! И холодильников с фреоном там примерно столько же, сколь в одной российской пятиэтажке.

Обычным ответом «зеленых» являются рассуждения о циркуляции атмосферных масс, переносе и т. д. Однако перенос «дыры» из одного пункта в другой больше всего походит на перетаскивание ямы из одного конца садового участка к другому…

Дальше. Еще лет 15 назад во всем винили ХФУ. Однако постепенно выяснилось (теми же учеными), что виноваты не хлорфторуглероды, а просто хлоруглероды (ХУ) или другие хлорсодержащие соединения. А также закись и двуокись азота, выделяемые автомобилями или образующиеся при распаде удобрений.

Да, но ведь хлор появляется в атмосфере далеко не только из баллончиков! При извержении среднего вулкана в атмосферу выбрасывается чудовищное количество хлористого водорода. В книге Ш. Роун «Озоновый кризис» тщательно и литературно красиво прослеживаются все перипетии нашей истории, говорится и о вулканах, но — позеленевшая мадам Роун так и не осмелилась привести цифры. А они таковы: при одном-единственном извержении вулкана образуется намного больше хлора, чем можно выпустить из всех продающихся за год баллончиков и холодильников.

Вообще есть точка зрения, что утоньшение озонового слоя является чисто временным и, грубо говоря, случайным явлением, связанным с максимумами солнечной активности и космического излучения. Одним из авторитетных противников фреоновой теории является А.П. Капица, член-корреспондент РАН (настоящей Российской академии, а не какой-нибудь там «информатизации» или «тайного знания»). Андрей Петрович, между прочим, геофизик и специалист как раз по Антарктиде. В еженедельнике «АиФ» была приведена такая цитата из статьи ученого: «естественные причины являются главным фактором возникновения озоновых дыр, их опасность для человека значительно преувеличена».

И последний аргумент. Уже вскоре после обнаружения возможной вины ХФУ ученые начали интересоваться содержанием фреонов в атмосфере до начала промышленного производства этих веществ (т. е. до 30-х годов нашего столетия). Для измерения этого содержания в еще более далекие годы исследователи изучали состав воздуха в старинных запечатанных бутылях, в запаянных колбах песочных часов и алхимических ретортах. Ничего особо интересного получено не было, возможно, из-за низкой чувствительности аппаратуры. Но вот недавно Центральная аэрологическая обсерватория Росгидромета сообщила сенсационную новость. Вторая Украинская антарктическая экспедиция обнаружила в пузырьках воздуха, вмороженных в лед около тысячи лет тому назад, пресловутые ХФУ в количествах, вполне сравнимых с современными!

В сущности, это означает, что вся борьба с освежителями воздуха, подмышечными дезодорантами и холодильниками типа «Минск» была совершенно бессмысленна, а громадные деньги на всю эту «экологию» потрачены впустую — что и требовалось доказать.

Более того, в этой борьбе были и человеческие жертвы. Заменой фреонам в аэрозольных баллончиках стали горючие сжижающиеся газы типа бутана (который используется в красных дачных баллонах). Недаром на пульверизаторах появились устрашающие надписи «огнеопасно», «крайне огнеопасно» и т. д. Уже известны десятки случаев возгорания строений и ожогов у пользователей. Стандартный пример выглядит следующим образом. Пенсионерка Н., завидев таракана на кухне около плиты, сладострастно обрызгала его «Дихлофосом» из баллончика. Увы, рядом горел газ и произошел натуральный взрыв, а потом и пожар, докончивший борьбу с тараканами на даче, а также с самой дачей. Пенсионерка, правда, выжила, но хотел бы я посмотреть на «зеленых», которые стали бы ей объяснять про вред фреона…

Но не надо думать, что теперь проблема ХФУ решена и можно снова производить эти газы и безопасно пользоваться «Дихлофосом». В мире сложилась огромная антифреоновая партия, состоящая из политиков (тот же Гор), сотен чиновников, обслуживающих за отличные деньги Монреальский и более поздний Лондонский протоколы, существует Глобальная система наблюдений за озоном со значительным финансированием. Работа в Монреале считается синекурой даже для ооновских бездельников. Нет, они еще поборются!

Что касается нас, потребителей, то нам следует перестать уважать аэрозольный товар только из-за наличия фраз типа «безопасен для озона» или «CFC-free» (т. е. без хлор-фторуглеродов), а баллончик выбирать исключительно по его потребительским качествам — приятный запах, сильное антитараканье средство, удобная кнопочка. Я бы даже осмелился предложить не покупать баллончики с горючими пропеллентами, на которых написано об огнеопасности, а брать именно с фреонами. Благо Россия отстала от — ну очень передового! — «зеленого» человечества и продолжает выпускать ХФУ в больших количествах.

А если шведам так хочется потратить на наши проблемы 1 млн. долларов, то пусть несут. Раздадим хоть тем же нищим научным сотрудникам, не заработавшим на «озоновом кризисе». Хотя боюсь, что скорее всего деньги переварят наши экологические чиновники…

Третье из крупнейших экологических надувательств — история с асбестом. Это знаменитый волокнистый минерал, из которого можно сшить рубашку или варежки, по-научному асбест — это природные волокнистые материалы на основе магнезиальных силикатов из групп хризотила и амфибола, наибольшее технологическое значение имеет всем известный белый (хризотиловый) асбест. Гибкие тонкие волокна асбеста имеют высокую прочность на разрыв, пригодны для прядения и получения тканей и обладают высокой жаро- и химической стойкостью и теплоизолирующей способностью. Варежки из асбеста, использующиеся металлургами, после загрязнения можно не мыть, а просто бросить в огонь — прокаливание возвращает им снежно-белый цвет.

Эти свойства асбеста привели к широчайшему использованию минерала в самых различных областях, прежде всего — в строительстве. Из асбеста, основные запасы которого находятся в России и Канаде, изготавливают потолочные плиты, асбоцементные трубы, противопожарные переборки, стеновые панели, различные утеплители и даже «асбестовые одеяла», которыми положено накрывать очаги воспламенения. Использовался асбест и в тормозных накладках для автомобилей.

Однако в 70-е годы прошлого века появились публикации о канцерогенности асбестовых волокон размером менее 5 микрон. Эти волокна могут внедряться в ткань легких и после длительного латентного периода (т. е. между попаданием и заболеванием) в 15–40 лет вызвать рак легких. Почему-то большинство «зеленых» не насторожили эти поразительные числа, и они с энтузиазмом начали громить асбестовую промышленность. И это им удалось.

На Западе борьба с асбестом практически привела к краху асбестодобывающей отрасли. Строительство новых объектов с использованием этого минерала прекращено, более того, тысячи старых зданий в Германии, США и Канаде были безжалостно снесены. При этом, кстати, образовалось намного больше строительной асбестсодержащей пыли, чем было ее в исходном доме. Антифрикционные тормозные накладки делают теперь тоже без асбеста — так и написано: «asbestos free». По-моему, они стали гораздо хуже.

В нашей стране использование асбеста также было подвергнуто множеству ограничений. И это при том, что технологии применения асбеста у нас резко отличались от западных. В бывшем СССР и сейчас в России асбест всегда смешивался с вяжущим материалом (тем же цементом), и из смеси формовались изделия, в дальнейшем покрывавшиеся краской или какой-нибудь облицовкой. Такой материал не пылит. А на Западе асбест часто просто напыляли на поверхность, подлежащую изоляции — без дополнительной доводки, препятствующей выделению мельчайших частиц асбеста.

Однако обратимся к цифрам. Что такое 40 лет латентного периода? Неужели не очевидно, что за 40 лет человек может «подцепить» такое количество заболеваний, подвергнуться воздействию такого числа вредных факторов окружающей среды и испытать столько нервных потрясений, что относить рак именно к асбесту, которым он надышался 40 лет назад, просто несерьезно? Есть и другие, еще более сильные доказательства придуманности страстей по асбесту. У нас на Урале находится центр асбестодобывающей промышленности, город Асбест, и частота онкологических заболеваний в этом городе ничуть не выше, чем в остальной России.

И, наконец, почему именно асбест? Дышать пылью действительно вредно, причем всякой — и асбестовой, и цементной, и городской, и даже древесной. А материалы, пришедшие на смену асбесту в строительстве, как, напри-

мер, различные вспененные полимеры, часто гораздо опаснее асбеста. Из них могут выделяться безусловно вредные компоненты, при горении образуются смертельно опасные газы. Между прочим, одной из важнейших причин борьбы с асбестом была заурядная конкуренция германских фирм-производителей стройматериалов. «Зеленые» были, как говорят на том же Западе, просто использованы в этой борьбе. А в результате страховые выплаты по заболеваниям, якобы связанным с асбестом, оцениваются в 180 миллиардов (!) долларов! Этим деньгам можно было найти и более разумное применение.