• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

О чем может мечтать Черчилль в 1940 году в плане стратегическом? Только о том, чтобы война для Германии превратилась из войны на один фронт в войну на два фронта.

(В. Суворов. «Ледокол»)

Парашютистов в Германии было значительно меньше, чем в СССР. Гитлеру не приходилось и мечтать о миллионе подготовленных крылатых пехотинцев. Впрочем, разговор у нас пойдет не о немецких воздушно-десантных частях, а всего об одном парашютисте. О самом знаменитом парашютисте всех времен и народов, о Рудольфе Гессе.

На 10 мая 1941 года он занимал пост заместителя Гитлера по партии, т. е., по сути, был вторым человеком в Германии. И это понятно, Гесс был с фюрером с самого начала, он участвовал в знаменитом «Пивном путче», после его провала по приговору суда попал в ту же крепость Ландсберг, где отбывал заключение Гитлер. Там Гесс помогал Гитлеру работать над «Майн кампф», так что кое-какие заключающиеся там идеи принадлежат Гессу. После выхода из тюрьмы Гесс взял на себя всю рутинную работу по подготовке прихода нацистов к власти, и именно ему Гитлер обязан своим триумфом в 1933 году.

Как свидетельствуют многочисленные очевидцы, никаких противоречий между Гитлером и Гессом не было никогда. Гесс преклонялся перед Гитлером, считал его гением, а все его решения тут же стремился претворить в жизнь. И вот этот человек, которого в Имперской канцелярии за глаза называли «тенью фюрера», 10 мая 1941 года садится в самолет и через несколько часов выпрыгивает из него с парашютом над Британскими островами!

Официальная немецкая версия (которую, почему-то не поморщившись, скушали все историки всего мира) гласит: Гесс считал, что только немедленный мир с Англией может спасти Германию. Он надеялся, что через своих друзей в Англии, которые занимали там высокое положение, он сможет заключить этот мир. Вот почему, без разрешения Гитлера, он и предпринял свой знаменитый полет. Не знаю, как вы, а я эту туфту принять на веру не могу.

Начнем с того, к кому летел Гесс? Источники называют герцога Гамильтона. Вы знаете, кто это такой? Вот и я не знал до тех пор, пока не занялся этим вопросом.

Герцог Гамильтон был шотландским пэром и главным камердинером королевского двора. Пусть вас не смущает громкое название должности, никакой реальной власти или хотя бы возможности влиять на политику она не давала. Король в Англии, как известно, «царствует, но не правит», так что никто из его ближайшего окружения никакого влияния на вопросы войны и мира оказать не может. Кстати, даже назначением этого самого главного камергера ведает вовсе не король, а премьер-министр. Так что все обязанности герцога Гамильтона в Букингемском дворце сводились к тому, что по особо торжественным дням он выступал позади короля (или впереди, а может, и рядом с ним, я не уточнял). Впрочем, в означенное время Гамильтон и этих обязанностей не исполнял, потому как командовал авиабазой Тернхаус.

Так откуда же вообще возникла эта странная фигура в деле Гесса? Все предельно просто: в шотландском поместье герцога имелась взлетно-посадочная полоса.

Тут стоит привести широко известный факт: прыжок Гесса с парашютом на территорию Британии был первым и единственным в его жизни! Более того, парашютным делом Гесс никогда не интересовался даже теоретически, так что первый же его прыжок чуть было не окончился трагически. Отсюда со всей очевидностью вытекает, что он вовсе и не собирался совершать этот прыжок. Гесс планировал спокойно приземлиться в том самом поместье, сделать то, за чем прилетел, а потом улететь обратно.

Что же он собирался делать в Англии? Может, поохотиться в поместье герцога, половить рыбку в бурных шотландских речках? Исключено, потому как самого герцога Гамильтона в то время в поместье не было! Как я уже писал, он в это время командовал базой королевских ВВС. Конечно, герцог — это вам не клерк какой-нибудь, он вовсе не обязан все служебные часы отсиживать в офисе от доски до доски. И Гамильтон регулярно, почти каждый месяц брал десятидневный отпуск и куда-то уезжал. Цели большинства его отлучек не установлены (бумаги герцога находятся в личном архиве его семьи и исследователям доступ к ним закрыт). Тем не менее документально установлено, что конкретно 10 мая 1941 года он был в Лондоне. Так кого же собирался встретить Гесс в пресловутом поместье?

Следующий странный факт. В понедельник 5 мая состоялась последняя встреча Гесса с Гитлером. Беседа была долгой, она продолжалась более четырех часов. О чем же говорили два соратника? Не известно. Почему-то Гитлер, который, как нам показал В. Суворов, тщательно фиксировал для истории все свои высказывания, даже незавершенные мысли, об этой беседе никаких записей не оставил. Молчал о ней и Гесс. Точнее, в тех протоколах допросов Гесса, которые доступны исследователям в данный момент, об этой беседе не упоминается.

Тут нужно упомянуть странную историю с этими протоколами и вообще с бумагами, связанными с делом Гесса, хранившимися в министерстве иностранных дел Великобритании (кстати, почему они хранились в МИД, а не в разведке?). Часть из них была рассекречена в восьмидесятые годы двадцатого столетия, но осталось несколько папок, которые должны были быть рассекречены только в 2017 году! Факт сам по себе странный, поскольку в Британии обычно документы остаются секретными не более пятидесяти лет. Но речь не об этом. Исследователи, занимавшиеся рассекреченными бумагами, быстро установили, что может, точнее даже, что должно храниться в оставшихся секретных папках. В частности, в рассекреченных документах упоминалось о том, что Гесс привез в Англию некое послание, но самого послания среди этих документов не было. Более того, отсутствовала опись вещей и бумаг, которые были при Гессе в момент его задержания, хотя упоминание о том, что такая опись составлялась, присутствовало.

И вот в 1991 году британское правительство пошло на беспрецедентный шаг: отменило свое собственное решение и рассекретило все материалы по делу Гесса. Но каково же было удивление исследователей, когда среди этих документов не оказалось упомянутых письма и описи! Более того, все поступившие в научный оборот материалы не содержали ничего принципиально нового. Было как-то даже непонятно, почему их не рассекретили вместе с остальными, а собирались хранить до 2017 года.

Тут уместно еще раз повторить пророческую фразу Владимира Богдановича: «Когда-то откроются архивы, и мы найдем много интересного. Но главного не найдем». Понятно, что в архивах хранилось что-то такое, опубликование чего Британия не могла допустить ни в коем случае. Почему же пресловутые папки не рассекретили раньше, предварительно изъяв из них опасные документы? Да потому, что был жив сам Гесс. Как известно, он умер в августе 1987 года, причем при весьма загадочных обстоятельствах.

На тот момент Гесс оставался последним заключенным в тюрьме Шпандау, специально отведенной для высокопоставленных гитлеровцев. Первоначально в тюрьме содержалось восемь заключенных, трое из которых были приговорены к пожизненному заключению. Но в 1966 году Гесс остался один, все остальные, в том числе и двое «пожизненных» заключенных, вышли на свободу. Отметим такой факт: тюрьма в Шпандау была международной и преступники там находились под международной юрисдикцией. Это, в частности, означало, что сократить им срок заключения можно было только при согласии всех стран антигитлеровской коалиции (Англии, США и СССР). Против освобождения Гесса выступал как раз СССР (хотя Гесс на процессе в Нюрнберге ничего не говорил о превентивной войне против Советского Союза и вообще отрицал, что ему что-либо было известно о плане «Барбаросса»). Но в 1985 году к власти пришел Горбачев, который тут же начал налаживать тесные контакты с Западом. В 1987 году адвокаты Гесса обратились к СССР с просьбой рассмотреть вопрос о помиловании их подзащитного. Летом того же года президент Западной Германии Рихард фон Вайцзекер вручил Михаилу Горбачеву досье, содержавшее материалы по освобождению Гесса. Через некоторое время в прессе появились сообщения, что рассмотрение дела Гесса идет полным ходом и вскоре может последовать положительное решение. Можно было ожидать, что еще до конца лета Гесс окажется на свободе. Но 17 августа 1987 года он был найден повесившимся в летнем домике в тюремном саду!

Я не стану пересказывать официальную версию случившегося, скажу только, что на очень многие вопросы она ответов не давала. Например, почему охранник, который должен был всюду сопровождать Гесса, оставил его одного в небольшом садовом домике. Не ясно также, почему вся мебель в этом домике оказалась перевернутой, а стул, на котором обычно сидел Гесс, оказался в противоположном углу от его тела. Короче говоря, смерть Гесса не менее таинственна, чем история с его полетом.

Возвращаемся к этому полету. В Британии в то время уже была довольно совершенная система радарного обнаружения самолетов противника. И в 22.10 радиолокационная станция в Чейн-Хоум на восточном побережье Шотландии доложила об обнаружении воздушной цели. Еще через некоторое время последовало уточнение, в котором говорилось о ТРЕХ самолетах, приближающихся со стороны Северного моря. Через некоторое время цель поймали и три другие станции, но в их докладах говорилось об ОДИНОЧНОМ самолете. Нанеся на карту расположение всех четырех станций и дальность их действия, легко установить, что два самолета, доведя третий почти до английской береговой черты, развернулись и полетели домой.

Далее начинается какая-то фантасмагория. На территории Великобритании было множество постов звуковой локации, и все посты, лежавшие на пути Гесса, его засекли, а некоторые и совершенно правильно идентифицировали как Ме-110. Более того, поскольку Гесс летел достаточно низко, а темнота еще не наступила, самолет Гесса наблюдали невооруженным глазом с нескольких постов. Тем не менее на перехват был поднят всего ОДИН истребитель, который не смог обнаружить самолет-нарушитель (и это при том, что Гесс летел практически по прямой).

Так, никем не преследуемый, Гесс проскочил всю Шотландию и вновь оказался над морем. Последовало несколько странных маневров. Сначала Гесс пролетел вдоль береговой линии, потом пересек ее, пролетел немного назад вдоль своего прежнего курса, затем совершил петлю, полетел на север. Словом, понятно, что наш воздушный ас элементарно заблудился и найти аэродром, на который он собирался сесть, не смог. Пришлось прыгать с парашютом, причем не в какой-то конкретной точке (где его ждали или должны были ждать), а в первом попавшемся подходящем месте.

Покинуть место приземления Гесс не смог, потому как серьезно повредил ногу (напомню, прыгал он в первый раз в жизни), через некоторое время его нашел местный фермер, который тут же вызвал лейтенанта, командовавшего отрядом самообороны.

И все. Миссия Гесса перестала быть секретной. Так что нужды описывать, что и как происходило с Гессом дальше, нет. Лучше посмотрим, что должно было происходить по первоначальному плану, не вмешайся в ход событий не посвященные в высокую политику фермер и лейтенант.

Итак, предположим, Гесс не заблудился, а точно вышел к нужному ему частному аэродрому. Хотя уже наступала ночь, приземлиться он смог бы без труда — для этого даже не нужно было устраивать на аэродроме освещение, достаточно было поместить на посадочной полосе пару белых полотнищ, обозначающих ее начало и конец. Ночь была лунная, так что заметны они были бы прекрасно. Самого герцога Гамильтона в поместье нет, но кто-то Гесса там ждет. Самолет быстро закатывается в ангар, подальше от любопытных глаз. Впрочем, таких глаз поблизости не так уж много (по английским меркам, место достаточно глухое), и среди них точно нет ни одной пары, способной определить, какой именно самолет совершил тут посадку.

На следующую ночь (а может, и через два-три дня) Гесс садится в самолет и совершает обратный перелет. Дело сделано.

Какое именно дело?

Ответ будет чуть позже, пока же хочу отметить такое странное обстоятельство: во всех своих семи книгах Владимир Богданович упоминает Гесса ВСЕГО ОДИН РАЗ! Причем даже не сам упоминает, а приводит цитату из статьи какого-то Кукушкина: «Начало этой зловещей акции было положено в декабре 1936 года на совещании у Гитлеpa, где присутствовали также Гесс, Борман и Гиммлер. Фюрер раздраженно…» («Очищение». Гл. 18.) Кто-то может сказать, что тема полета Гесса прямо не относится к разбираемым В. Суворовым вопросам. Еще как относится!

Сначала приведу цитату: «Только летом 1940 года Гитлер понял, что его обманули. Он попытался переиграть Сталина, но было слишком поздно. Гитлер мог рассчитывать только на блестящие тактические победы, но стратегическое положение Германии было катастрофическим». («Ледокол». Гл. 6.) Вот тут как нельзя лучше подходит фраза типа «Гитлер мечется, пытается заключить мир с Англией, даже посылает туда своего заместителя Гесса, но честные британцы не идут ни на какие соглашения с…». И так далее. Можно поставить практически такую же фразу и после такого места: «Война на два фронта — гибель для Германии, это знал каждый, это знал сам Гитлер и открыто об этом говорил». («Последняя республика». Гл. 9.) Еще лучше она ляжет после такого места: «В 1940 году германские войска захватили Нормандские острова: Джерси, Гернси и ряд более мелких. Острова британские, но лежат они у самой Франции. Даже с Гернси, самого далекого из них, в хорошую погоду виден французский берег. Полосочкой. С точки зрения военной острова надо было захватывать, а с точки зрения политической — нет. Захват этих островов означал, что впервые за тысячу лет британские острова топчет вражеская нога. При мысли об этом у гордых британцев раздувались ноздри. Ярость благородная британцев распирала с такой силой, что лучше бы с ними Гитлеру было не связываться. Захват этих островов означал — мира с Британией быть не может». («Самоубийство». Гл. 15.)

Ведь никаких подтверждений тому, что Англия не могла заключить мир с Германией, Владимир Богданович не приводит (не считать же доказательствами эмоциональные утверждения типа «ни за что и никогда»). А тут такой блестящий пример — вот Гитлер пытался договориться, а гордые британцы ему дулю под нос.

Я мог бы привести еще массу выдержек из трудов В. Суворова, в которых история Гесса играла бы на его стороне. Но он вообще не упоминает об этой истории и о самом Гессе (в приведенной выше цитате из Кукушкина Гесс остался явно по недосмотру). Почему? Все просто, Виктор Богданович не мог затрагивать этой истории, потому как в ней масса неясностей. Вдруг кто-то из читателей заинтересуется ею и найдет то, что британские заказчики В. Суворова хотят скрыть.

Однако Владимир Богданович умудрился перехитрить самого себя! Он практически открытым текстом написал в «Последней республике» то, что пытаются скрыть англичане, всячески замалчивая историю полета Гесса.