• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Дипломатическую войну 30-х годов выиграли Сталин и Молотов. Пактом Молотова — Риббентропа Сталин дал «зеленый свет» Второй мировой войне, оставшись «нейтральным» наблюдателем» и готовя один миллион парашютистов на случай «всяких неожиданностей».

(В. Суворов. «Ледокол»)

Известный диссидент Владимир Буковский написал к первому изданию «Ледокола» в России послесловие, которое озаглавил «Монумент человеческой слепоте». На мой взгляд, он совершенно прав. Просто диву даешься, как это никто из миллионов читателей «Ледокола», каждый из которых изучал в школе историю (не важно, в советские времена или в нынешние), не заметил зияющие в нем дыры. А ведь достаточно было заглянуть в любую из этих дыр, чтобы вся концепция «Ледокола» полетела к чертям. Вот уж действительно монумент человеческой слепоте!

Но мы будем зрячими и, захватив с собой фонарик, заглянем в какую-нибудь дыру «Ледокола». Например, в историю с Мюнхеном.

Вот единственное упоминание об этом германском городе в первой книге В. Суворова: «Поэтому дипломатическая стратегия многих стран (выделено мной. — В.В.) в 30-х годах сводилась к позиции: вы (выделено мной. — В.В.) воюйте с Германией, а я постараюсь остаться в стороне. Мюнхен-38 — это яркий образец такой философии». («Ледокол». Гл. 29.) О ком здесь речь? Что это за «многие страны»? И кто такие «вы»? Может, это коварный Сталин о чем-то таком с Гитлером договорился в Мюнхене в 1938 году? Нет, тех, кто так подумал, Владимир Богданович позднее буквально ткнул носом в факты: «Мюнхенские соглашения? Но их подписывали не министры, а главы правительств, в том числе — правительств Британии и Франции. За Мюнхен Даладье и Чемберлена надо вешать». («Самоубийство». Гл. 16.) Теперь даже тот, кто не изучал историю в школе или умудрился начисто забыть все, чему его учили, должен понять, в 1938 году главы правительств Франции и Англии договорились в Мюнхене с Гитлером о чем-то таком, за что их следовало бы повесить!

Теперь посмотрим, что следует в этих двух книгах после приведенных выше цитат. «Пактом Молотова — Риббентропа Сталин дал «зеленый свет» Второй мировой войне, оставшись «нейтральным». («Ледокол». Гл. 29.) «Этот пакт был ключом к началу Второй мировой войны. За это преступление Риббентропа следовало повесить. Однако и Вячеслава Михайловича Молотова следовало бы на той же перекладине вздернуть». («Самоубийство». Гл. 16.)

Логика подсказывает, что в Мюнхене Чемберлен с Даладье совершили что-то столь же страшное, как «зеленый свет» перед локомотивом Второй мировой войны. Что бы это могло быть? Никак не меньше, чем какой-то зеленый фонарик перед тем же локомотивом.

Теперь задумаемся, «Мюнхенский сговор» (так называется произошедшее в Мюнхене не только в отечественной, но и в зарубежной историографии) состоялся в 1938 году. Пакт Молотова — Риббентропа подписан в 1939-м. Значит, этот пакт смог зажечь «зеленый свет» только потому, что локомотив уже проехал предыдущий полустанок, на котором ему уже дали «зеленый свет». Проще говоря, если без Москвы-39 Второй мировой войны не было бы, так без Мюнхена-38 ее не было бы тем более!

Теперь возвращаемся к самой первой цитате: «Поэтому дипломатическая стратегия многих стран в 30-х годах сводилась к позиции: вы воюйте с Германией, а я постараюсь остаться в стороне. Мюнхен-38 — это яркий образец такой философии». («Ледокол». Гл. 29.) По аналогии можно добавить: «Москва-39 — это второй яркий пример такой философии». Собираем все вместе, и у нас получается: в 1938 году в Мюнхене Англия с Францией дали «зеленый свет» Второй мировой войне в надежде, что Гитлер пойдет на Восток, а они останутся в стороне. Сталин, разгадав их замыслы, в 1939-м в Москве со своей стороны тоже дал «зеленый свет» Второй мировой в надежде на то, что Гитлер пойдет на Запад, а он останется в стороне. От себя добавлю, Гитлер обманул и тех и других и пошел в обе стороны.

Можете продолжать считать, что пакт Молотова — Риббентропа страшное преступление Сталина против человечества. Но согласитесь, совершено оно было потому, что до него совсем другие дяди совершили свое преступление, причем куда более страшное, потому как оно было совершено ПЕРВЫМ и послужило причиной ВТОРОГО.

Владимир Богданович, по вполне понятным причинам, истории с Мюнхеном касается лишь слегка. А вообще-то достаточно просто изложить события 1938 года, чтобы все стало предельно ясно. Чем я и займусь.

После Первой мировой войны и распада Австро-Венгрии на карте мира появилось новое государство — Чехословакия. По идее, это государство должно было быть мононациональным (творцы Версальской системы не очень-то понимали, чем чехи отличаются от словаков, и считали их одной нацией). Однако в Европе, где на протяжении столетий существовали многонациональные империи, происходил естественный процесс миграции и перемешивания наций. Создавались такие области, где примерно поровну было представителей двух, трех, а то и более национальностей. Одной из таких областей были Судеты. На Парижской конференции чехи доказали, что это исконно чешская территория, и чехов там большинство, так что Судеты достались Чехословакии. Однако процент немцев там был достаточно высок. Сейчас просто невозможно установить, кого там было больше в 1919 году, да и в 1938-м тоже. Если пользоваться чешскими данными, получается, что чехов, если немецкими — немцев.

И вот в начале 1938 года послышались голоса, что в Судетах угнетают немцев. Глядя на то, что сейчас творится с русскоязычным населением прибалтийских республик, можно смело предположить, что немцы под властью чехов тоже испытывали определенные неудобства от своей принадлежности к «некоренной нации». Однако не думаю, что неудобства эти были столь уж значительными. Однако гитлеровская пропаганда представила дело так, что немцев в Судетах чуть ли не сжигают пачками на кострах.

В то время в Судетах существовала фашистская партия Генлейна, которая всячески раздувала вопрос притеснения бедных немцев жестокими славянами и требовала автономии. Чешское правительство пошло на переговоры с судетскими немцами, и автономия, скорее всего, была бы им предоставлена. Причем очень широкая автономия. Однако Генлейн, почувствовав слабину противника, перешел от требований автономии к требованиям полного отделения Судет от Чехословакии и присоединения их к Германии. Гитлер, естественно, тут же поддержал эти требования и заявил, что он ни перед чем не остановится, пока Судеты не вернутся в лоно родного германского государства. В воздухе запахло войной.

Тут надо вспомнить, что все еще действовали Локарнские соглашения, в которых черным по белому было написано, что в случае нападения одной из подписавших соглашения сторон на другую все остальные обязаны были предоставить потерпевшей стороне военную помощь. Таким образом, начни Гитлер в это время войну с Чехословакией, он автоматически получил бы войну с Англией, Францией, Бельгией, Польшей и Италией. Более того, в то время действовал Советско-чехословацкий договор о взаимопомощи, в котором говорилось, что если Франция выступит на стороне Чехословакии, то и СССР тоже окажет военную помощь чехам. Стало быть, автоматически и Советский Союз вступал в войну против Германии.

Чехи прекрасно понимали, что воевать со всей Европой Германия не решится, поэтому они без колебаний отвергли все требования Гитлера. Теперь воспользуемся конструкцией Владимира Богдановича из шестой главы «Последней республики», но применим ее не к Сталину, а к лидерам Запада:

«Вопрос: что должны были делать господа Даладье и Чемберлен в драматической ситуации середины 1938 года?

Ответ: ровным счетом ничего.

И тогда Гитлер проиграл бы и никакой «Второй мировой войны» просто не было бы. Был бы мир. И мы бы не оплакивали миллионы погибших».

Судите сами, Англия и Франция связаны с Чехословакией соглашениями, по которым они обязаны оказать ей помощь в случае нападения Германии. Германия заявляет, что она собирается совершить такое нападение. Достаточно было Англии и Франции промолчать (как говорится, красноречиво промолчать), чтобы Гитлер понял — шутить с ним никто не собирается, и соверши он какое-то резкое телодвижение в сторону Судет, тут же получит войну на всех фронтах. Рискнул бы Гитлер, который, как нам это показал В. Суворов, панически боялся войны даже на два фронта, ввязаться в такую авантюру? Конечно же, нет. Так что в этот самый момент «ключ от Второй мировой войны оказался на столе» у Даладье и Чемберлена. И они этот ключ моментально пустили в дело.

Началось все с того, что в лондонской «Таймс» появилась статья, в которой чехам предлагалось без дальнейших размышлений отдать немцам «Судетскую окраину». Тут же откликнулась масса газет, газеток и газетенок в Англии и Франции, которые дружно заговорили о том, что отдавать жизни англичан и французов за каких-то там славян не стоит. Да и вообще, эти чертовы чехи своим глупым упрямством грозят втравить Европу в войну.

Однако это была только артподготовка. 15 сентября же в дело вступили главные силы. Премьер Великобритании Чемберлен вылетел в Германию, где имел более чем трехчасовую беседу с Гитлером. Англичанин предлагал какие-то компромиссные варианты, но Гитлер стоял на своем — Судеты должны принадлежать Германии. Чемберлен вернулся в Лондон, куда был вызван и Даладье. На первом же совещании французы однозначно заявили, что воевать с Германией в данный момент они не в состоянии. Что французская армия (которая в тот момент была почти вдвое больше немецкой и имела подавляющее превосходство в танках и самолетах) противостоять вермахту не может.

Судьба Чехословакии была решена.

После поездок высокопоставленных английских и французских чиновников в Прагу и Берлин чехам была направлена совместная англо-французская нота, в которой чехам предлагалось незамедлительно передать Судеты немцам.

Ошарашенные чехи что-то там лепетали о международных договорах, но им было заявлено: если чехословацкое правительство «не примет англо-французского плана, то весь мир признает Чехословакию единственной виновницей неизбежной войны»! Круто, правда? Если на требование «кошелек или жизнь» ты тут же не отдашь кошелек, то будешь единственным виновником того, что в живот тебе врежется бандитский нож. Да еще и все соседи будут возмущаться, что им теперь придется ловить преступника, судить его и, возможно, вешать.

Не буду рассказывать о дальнейших перипетиях этого грязного дела, потому как в момент вручения этой ноты (19 сентября) все уже было решено. На заключительной встрече Чемберлена, Даладье, Муссолини и Гитлера в Мюнхене 29–30 сентября были обговорены детали, после чего пригласили чешских представителей, которым предложили подписать составленный безо всякого их участия документ. А уже на следующий день немецкие войска вступили в Судеты.

Меня спросят: не слишком ли большое значение я придаю Мюнхенскому сговору? Отвечаю: это не я придаю, а Владимир Богданович. Помните: «За Мюнхен Даладье и Чемберлена надо вешать»? Кроме того, Судеты — это не просто кусок гористой территории, а богатейший промышленный район. Ну и, наконец, вскоре после Мюнхена вся Чехословакия оказалась под властью Гитлера.

В марте следующего, 1939 года Словакия (естественно, с подачи Гитлера) объявила о выходе из состава Чехословакии и создании отдельного словацкого государства. Немцы тут же ввели войска в Чехию под предлогом защиты проживавших там немцев от возможных эксцессов. Некоторое время Гитлер выжидал, присматриваясь к реакции Запада (который в Мюнхене гарантировал неприкосновенность новых чешских границ). Реакция последовала весьма любопытная. Правительства Англии и Франции объявили, что они давали гарантии ЧЕХОСЛОВАКИИ, а раз теперь существует отдельная ЧЕХИЯ и отдельная СЛОВАКИЯ, все их обязательства теряют силу. Гитлер облегченно вздохнул и объявил о создании протектората Богемии и Моравии.

Теперь попробуем разобраться, что же именно получил Гитлер в результате Мюнхена? Сначала слово В. Суворову: «Щедрым был товарищ Сталин. Он подарил Гитлеру весь золотой запас Германии». («Самоубийство». Гл. 4.) Тут надо сказать, что щедрость товарища Сталина была не чрезмерна, потому как в 1933 году (момент прихода Гитлера к власти) золотого запаса в Германии практически не было. Напоминаю, Германия выплачивала победителям чудовищные репарации. Уже первый платеж в 20 миллиардов выгреб практически все остатки золотого запаса Германской империи. Ну а дальше союзники планомерно забирали все, что могло бы пополнить казну Германии. О том, что все прибыли с государственных железных дорог тут же отправлялись во французский карман, я уже писал. Туда же шла вся прибыль от германских таможен, все портовые сборы и многое, многое другое. Так что скопить более-менее приличный золотой запас Германия физически была не в состоянии. Когда для того, чтобы прекратить инфляцию, немецкому правительству нужно было чем-то обеспечить свою марку, оно обеспечило ее… рожью! Да, да, германская марка тогда так и называлась, «ржаной», ее стоимость была приравнена к стоимости килограмма ржи.

Так что скуповат оказался товарищ Сталин по части подарков.

Чемберлен и Даладье были более щедрыми. Для начала они подарили Гитлеру золотой запас Австрии (история с аншлюсом тоже весьма любопытна, но я ее подробно не разбираю, потому как Владимир Богданович вообще о ней не упоминает). А золота в австрийской казне было поболе, чем в германской. Австрия тоже оказалась среди проигравших, и она тоже должна была выплачивать репарации. Однако австрийские войска непосредственно против Запада не воевали, поэтому платить они должны были главным образом России и Сербии. Долг России по вполне понятным причинам исчез сам собой, львиную долю долга Сербии удалось погасить передачей ей части австро-венгерского флота (который из-за утраты выхода к морю Австрии был и не нужен), ну а оставшаяся часть, а также то, что причиталось другим странам Антанты, выплачивалось вместе с Венгрией. Так что Австрия очень быстро рассчиталась с долгами и принялась копить золотишко.

Впрочем, было его все же не слишком много, поэтому Чемберлен и Даладье почесали в затылке, а потом взяли и подарили Гитлеру золотой запас Чехословакии. Вот это было уже серьезно. Дело в том, что к 1938 году Чехословакия стала одной из богатейших стран Европы. В наследство от Австро-Венгрии она получила сравнительно мощную военную промышленность. Можно было «перековать мечи на орала», но чехи нашли лучший выход. Они принялись торговать оружием. Спрос на него был в то время велик. И в Европе, где масса новосозданных национальных государств спешно вооружали свои армии. И в Латинской и Южной Америках, где оружие вообще предмет первой необходимости. И в Азии, где кто-нибудь с кем-нибудь всегда воюет. Так что со сбытом своей продукции у чехов проблем не возникало. К тому же они сосредоточились на производстве наиболее передовых видов вооружения, танков и самолетов. Скажу только, что в крошечной Чехословакии было целых восемь авиационных заводов, причем производили они преимущественно военные самолеты. Так что золотой запас Чехословакии был весьма солидным.

Что интересно, англичане подарили его Гитлеру не в каком-то там переносном смысле, а в самом прямом. Дело в том, что чехи хранили часть своих денег в Англии, так что после захвата Праги немцы получили не все чешские деньги. Однако услужливые англичане по первому же требованию Гитлера перевели все деньги с чешских на немецкие счета. Так кто там у нас ковал фашистский меч?

Но бог с ними, с деньгами, ведь Сталин подарил Гитлеру золотой запас Германии «вместе с ней самой, с ее городами, дорогами, заводами и портами, музеями и барахолками, вместе с берлинским зверинцем с его лебедями и медведями. Сталин подарил Гитлеру Германию вместе со всем ее народом: рабочими, крестьянами, трудовой интеллигенцией, вместе с бургомистрами и полицейскими, конвоирами и арестантами, трубочистами, врачами и скрипачами». («Самоубийство». Гл.4.) Вот это действительно щедрый подарок. Только ведь и Чемберлен с Даладье подарили Гитлеру Чехословакию (а до того Австрию) «с ее городами, дорогами, заводами и портами, музеями и барахолками, вместе со всем ее народом: рабочими, крестьянами, трудовой интеллигенцией, вместе с бургомистрами и полицейскими, конвоирами и арестантами, трубочистами, врачами и скрипачами». А что такое чешская промышленность, я только что рассказал. Добавлю только, что в общем балансе германской военной промышленности накануне войны чешские заводы составляли почти четверть. Еще раз спрошу: так кто же ковал фашистский меч?

Впрочем, в этой истории главное даже не резкое наращивание немецкого военно-промышленного потенциала. После Мюнхена Гитлер понял, что ему уже все можно. За четыре последних года он совершил массу действий, противоречащих множеству международных договоров. Фактически он уже разрушил до основания Версальскую систему (на которой основывался весь послевоенный порядок в Европе), но никто даже не пытался ему помешать. Вывод: его боятся. Значит, что бы он ни делал в дальнейшем, ему все сойдет с рук. И Гитлер занялся проблемой Польши.