• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

В дипломатической войне 30-х годов положение Германии было самым невыгодным. Находясь в центре Европы, она стояла и в центре всех конфликтов. Какая бы война ни началась в Европе, Германия почти неизбежно должна была стать ее участницей.

(В. Суворов. «Ледокол»)

Владимир Богданович очень любит этот вопрос. Вспомните: «Зачем Гитлеру нападать на СССР?», «Зачем Сталину миллион парашютистов» и так далее. На все его «зачем» я уже дал ответы, причем ответы эти не оставляют от версии В. Суворова камня на камне. Попутно я задал и свои «зачем», главный из которых: «Зачем Сталину понадобился «Ледокол Революции», если без него завоевать всю Европу было значительно проще?» Но поскольку я не просто задал этот вопрос, а доказал, что к строительству «Ледокола» Сталин имеет такое же отношение, как к строительству египетских пирамид, и попутно показал, кто же действительно выступал тут в роли «судостроителя», предвижу появление следующего суворовского «зачем». А именно: «Зачем Западу нужен был Гитлер?»

Вообще-то сам В. Суворов дал ответ на этот вопрос: «Декларация об образовании СССР была открытым и прямым ОБЪЯВЛЕНИЕМ ВОЙНЫ ВСЕМУ ОСТАЛЬНОМУ МИРУ». («Ледокол». Гл. 1.) Надо думать, не один Владимир Богданович такой умный, так что кто-то на Западе тоже это понял, довел до сведения правящих кругов, а уж те предприняли все нужные шаги, чтобы не позволить коммунистам захватить весь мир.

У этой версии есть только одна отрицательная сторона: она в точности соответствует тому, что на протяжении полувека твердили все кремлевские историки. Возьмите любую советскую книгу по истории XX века, там будет написано: Запад создал Гитлера и натравил его на СССР, потому как само существование СССР означало неминуемый крах Запада. Поскольку верить кремлевским фальсификаторам нынче не принято, я дам несколько другое объяснение факту строительства «Ледокола».

Может, кого-то это разочарует, но я не собираюсь доказывать (как это делает и В. Суворов, и коммунистические историки), что «Ледокол» от киля до клотика был построен по единому плану. Проще говоря, хотя лидеры Запада сделали все возможное, чтобы привести Гитлера к власти, чтобы как следует вооружить его и направить в нужную сторону, далеко не все их действия были обдуманными и осмысленными. Например, британцы не позволили французам раздробить Германию на отдельные княжества не потому, что готовили почву для германского фашизма, а потому, что не хотели чрезмерного усиления Франции на континенте. И непосильные репарации они наложили на Германию не для того, чтобы озлобить немцев и толкнуть их к Гитлеру, а просто по жадности.

Но вот все то, что делали лидеры Запада с 1932 года, имело четкую цель — создать сильную агрессивную Германию и направить ее на Восток.

Почему именно с этого года и зачем? Прежде чем я дам ответ на этот вопрос, давайте совершим несколько исторических экскурсов.

В октябре 1853 года началась очередная Русско-турецкая война. Поводом послужило притеснение православных христиан в Палестине (которая тогда находилась под властью Турции). Однако всем было понятно, что главной причиной войны было желание России заполучить контроль над Черноморскими проливами.

Дело в том, что в это время шло бурное освоение причерноморских губерний. Плодороднейшие земли раздавались помещикам почти даром, им оказывалась государственная помощь в переселении крестьян и обустройстве на новом месте (помните, Павел Иванович Чичиков собирался переселять свои мертвые души именно в Херсонскую губернию).

К началу 50-х годов XIX века новоявленные «латифундии» начали давать массу товарного хлеба, который нужно было вывозить на Запад. Кратчайший и наиболее удобный путь для русского хлеба лежал через Черное море. Но выход из него был в руках турецкого султана. Никаких международных договоров о режиме проливов в то время не существовало, так что Турция могла позволить, а могла и не позволить русским кораблям проходить через проливы. Более того, ничто не мешало султану обложить проходящие через них товары какой угодно пошлиной. Мирным путем заставить султана подписать договор о проливах было невозможно, так что оставался единственный вариант решения проблемы, военный.

Мало кто знает, но хотя заинтересована в войне была Россия, первой объявила ее Турция. Дело в том, что Англия и Франция пообещали туркам оказать помощь в случае начала войны с Россией (знакомая ситуация, не правда ли?). Более того, английский и французский флоты на момент начала войны уже стояли в Константинополе, так что турки начали наглеть.

Правда, поддерживали союзники Турцию на первых порах примерно так же, как они позднее поддерживали Польшу. Так что туркам пришлось кисло, русская армия и флот били их в хвост и в гриву, а союзники до поры до времени наблюдали. Только в конце марта, когда стало окончательно ясно, что от Турции в скором времени может ничего не остаться, Англия и Франция объявили войну России, и начались те события, из-за которых впоследствии война и получила название Крымской.

Дальнейший ее ход я описывать не буду, он общеизвестен. Но давайте задумаемся: с чего это вдруг англичане с французами озаботились судьбой Турции? Если кто-то думает, что от природного гуманизма, напомню, аккурат в это же время англичане подавили в Индии восстание сипаев, уничтожив при этом не менее 200 000 (двухсот тысяч) индийцев. А французы в Алжире, разбираясь с «дикими племенами», тоже обходились без гуманизма.

Ну ладно, предположим, Наполеон III персонально имел зуб на Николая I. Наш царь не хотел признавать Наполеона полноправным императором и в какой-то официальной бумаге даже обозвал его «ваше превосходительство». Так что французскому императору действительно было за что полезть на Россию. Но у британской королевы-то такой причины не имелось, Николай обходился с ней со всем почтением и наверняка был ей каким-нибудь родственником. Так что же это она полезла защищать какого-то нехристя султана, притесняющего христиан, от своего родственника?

Ответ можно найти в любом английском учебнике истории. Если очистить его от идеологической шелухи, звучать он будет так: окончательный распад Оттоманской империи и продвижение Российской империи к Средиземноморью был не выгоден Британской империи.

Обратите внимание, ни о каких большевиках в России пока что и не слыхивали, никакой «декларации об объявлении войны всему остальному миру» никто из российских правителей не объявлял, вообще в Европе у власти стоят кузины и кузены. Тем не менее, как только «кузен Ники» сунулся к Средиземному морю, он тут же получил по зубам от «кузины Вики».

Перенесемся на двадцать лет вперед. 24 апреля 1877 года началась следующая Русско-турецкая война. На этот раз поводом к войне послужила защита «братьев-славян». В Сербии вспыхнуло восстание, которое турки давили со всей присущей им обстоятельностью (т. е. резали всех, кто под руку попался). Однако цель войны была все та же — Черноморские проливы.

Момент для начала войны (на этот раз войну объявила Россия) был выбран удачно. Недавно закончилась Франко-прусская война, так что Франции было не до защиты турков. Вновь образовавшаяся Германская империя была многим обязана России, так что ожидать от нее удара в спину вроде бы не приходилось. А с Австрией было заключено тайное соглашение, по которому Россия не возражала против аннексии Австрией турецких провинций Боснии и Герцеговины. Оставалась Англия. Но англичане не очень-то любят воевать без союзников, а на этот раз, как казалось, союзников против России им взять негде.

Современному читателю эта война лучше всего известна по кинофильму «Турецкий гамбит» и одноименной книге. Ну что же, не самый худший источник. Если отбросить авантюрный элемент, сам ход войны там изображен более-менее верно. Действительно, задержка под Плевной роковым образом повлияла на ход войны. Главным образом потому, что за это время британская дипломатия успела поработать на совесть.

Англичане объяснили австрийцам, что Боснию и Герцеговину они могут занять и без согласия русских, но вот если русские с согласия Австрии укрепятся на берегах Босфора, последней будет затруднительно позднее прибрать к рукам и еще кое-какие провинции Турции. Кроме того, британские дипломаты нашептали на ушко Бисмарку, что Англия согласна признать интересы Германии в Турции. Так что перед Россией в очередной раз встал призрак войны со всей Европой.

В результате мирный договор между Россией и Турцией, подписанный в Сан-Стефано, оказался весьма умеренным. Однако державы не признали и этот умеренный договор, так что пришлось созвать международный конгресс в Берлине. На этом конгрессе Англия, не сделавшая в этой войне ни одного выстрела, получила остров Кипр, Австрия, тоже не воевавшая, Боснию и Герцеговину, а вот от приобретений России оттяпали приличные куски. Более того, Болгария, получившая в результате этой войны независимость, тоже была здорово урезана, ее границы отодвинули подальше от проливов. Да и болгарским царем стал не кто-то из наших великих князей, а один из Габсбургов.

Думаю, не нужно повторять, что и в этом случае Британию волновали не соображения абстрактного гуманизма, а конкретные интересы Британской империи.

Отмотаем исторический счетчик еще на четверть века вперед. 8 февраля 1904 года Япония начала военные действия против России. Тут нам важен не ход самой войны, а ее предыстория.

Обычно принято ругать Николая II и его правительство за то, что они полезли в Корею и Маньчжурию. Дескать, зачем это было надо, когда вся Сибирь была еще не освоена. Однако критики царской политики на Дальнем Востоке упускают из вида, что как раз для освоения Сибири и нужен был незамерзающий порт (Владивосток таковым не был). Более того, железная дорога, проведенная из центра России к этому порту, оказывалась кратчайшим и выгоднейшим путем для проникновения европейских товаров в Китай и доставки китайских товаров в Европу.

Вспомним знаменитые гонки чайных клиперов. После сбора урожая китайский чай грузился на клипера, которые тут же бросались в гонку через Индийский и Атлантический океаны к Англии. Фирма, клипер которой прибывал первым, имела возможность получить большую прибыль. Закончились гонки чайных клиперов после вступления в строй Суэцкого канала, через который парусным кораблям проход был закрыт. В дело вступили пароходы, которые доставляли чай из Китая в Англию примерно вдвое быстрее, чем парусники. Если же везти чай из порта Дальний через Маньчжурию, Сибирь, Россию и Европу, он попадет в Англию еще быстрее.

Историю с чаем я привел просто для примера. Но были и другие товары, которые выгоднее было вывозить кратчайшим путем по Транссибу. Понятно, что страна, в руках которой оказывался этот путь, получала большие преимущества в Китае. А это, как нетрудно догадаться, противоречило интересам Британской империи.

И на этот раз англичане предпочли действовать чужими руками. В январе 1902 года между Англией и Японией был подписан весьма любопытный союзный договор. По нему высокие договаривающиеся стороны обязывались взаимно уважать интересы друг друга в Китае и Корее. В случае если для защиты этих интересов один из союзников начнет войну с третьей державой, соблюдать строгий нейтралитет. А вот если война начнется с двумя и более державами, второй союзник обязан был оказать военную помощь первому.

Единственным противником, с которым Япония могла начать войну за свои интересы в Китае и Корее, была Россия. Помощь России в войне с Японией могли оказать Франция и США. Так что весь смысл этого договора был в том, что в случае начала Русско-японской войны Россия оказывается без союзников. Ни Франция, ни США не рискнули бы помогать России под угрозой оказаться втянутыми в войну с Англией. А вот помощь Японии в этой войне им ничем не грозила.

Что, собственно говоря, и произошло. Франция, которая в это время имела с Россией союзный договор, указала на то, что в договоре предусматривается помощь только в случае войны в Европе, поэтому в азиатской войне она помогать России не собирается. Это было вполне справедливо, однако Франция могла бы оказать России материальную и финансовую помощь. Но англичане недвусмысленно дали понять, что таковая помощь будет рассматриваться как вмешательство в дальневосточный конфликт со всеми вытекающими последствиями. Французы сочли за лучшее вообще отказаться от какой-либо помощи. Когда Вторая Тихоокеанская эскадра шла вокруг Африки, французы даже запретили ей заход в порты своих африканских колоний для пополнения запасов.

США, разобравшись в ситуации, поступили еще кардинальнее — они стали помогать японцам финансами и материалами. Таким образом, Русско-японская война была проиграна Россией еще до ее начала.

Опять обращаю внимание на то, что вопросы идеологии, гуманизма и т. д. британцев в этом случае не волновали. Волновали их все те же интересы Британской империи.

В истории противостояния Англии и России было еще немало весьма любопытных моментов. Интересующихся этой темой я отсылаю к уже упоминавшейся книге А.Б. Широкорада «Россия — Англия: неизвестная война 1857–1907». Нам же пора заняться более близкими к нашему времени событиями.

В ходе Первой мировой войны российской дипломатии удалось выбить у англичан и французов обещание, что после победы Россия получит Босфор и Дарданеллы. Англия согласилась на это скрепя сердце, просто потому, что нельзя было отказать верному союзнику в его маленькой просьбе. Но в результате сложилась такая ситуация, когда единственным приемлемым для Британии вариантом была победа над Германией при одновременном поражении России. Казалось бы, вариант совершенно фантастический, раз Россия являлась в этой войне союзником Англии, но именно этот вариант и осуществился в результате русской революции. Совпадение? Может быть, хотя я в такие совпадения не верю.

Дальше была Гражданская война. Принято считать, что Англия в этой войне поддерживала белых. Так писали в учебниках советских времен, то же утверждают и многие нынешние правдолюбы. Поддерживала-то поддерживала, но весьма умеренно. Приведу высказывание тогдашнего британского премьер-министра Ллойд-Джорджа: «Традиции и жизненные интересы Англии требуют разрушения Российской империи, чтобы обезопасить английское господство в Индии и реализовать английские интересы в Закавказье и передней Азии». Не правда ли, очень откровенно сказано? В соответствии с этим тезисом англичане и действовали.

Прежде всего они активно поддерживали все сепаратистские режимы, возникавшие как грибы после дождя на просторах бывшей империи. И эти режимы получали всю возможную поддержку. А вот те силы, которые выступали под лозунгом «единой и неделимой», поддержку получали весьма скупую. Например, Деникину англичане давали ровно столько оружия и снаряжения, сколько нужно было для продолжения войны, но было совершенно недостаточно для решительной победы в ней. Это понятно: Англии была не выгодна победа Деникина, но ей была выгодна затяжная война белых и красных, все больше и больше разрушавшая и без того не самое мощное хозяйство России.

Ситуация, сложившаяся в России после окончания Гражданской войны, Британию вполне устраивала. Пусть и не удалось раздробить Российскую империю на массу «бантустанов», но ослабить ее удалось так, что, по подсчетам тогдашних специалистов, угрозу британским интересам Россия сможет представлять лет через сто.

Красная Армия по окончании Гражданской войны была сокращена до полумиллиона человек (примерно такую армию мирного времени имела в то время Польша). Танковых войск СССР практически не имел, как и современной боевой авиации. Но главное было не это, а то, что промышленность Советского Союза не имела возможности выпускать в достаточном количестве не то что танки и самолеты, но даже самые обычные винтовки. Естественно, такая Россия никак не могла угрожать интересам Британской империи где бы то ни было.

В начале тридцатых ситуация резко изменилась. В 1932 году закончилась первая пятилетка, и Запад вдруг с удивлением обнаружил, что Россия лапотная вдруг, как по мановению волшебной палочки, превратилась в Россию индустриальную. Вот цитата из речи Сталина, произнесенной в 1933 году:

«У нас не было черной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь.

У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь.

У нас не было серьезной и современной химической промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было действительной и серьезной промышленности по производству современных сельскохозяйственных машин. У нас она есть теперь.

У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь.

В смысле производства электрической энергии мы стояли на самом последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

В смысле производства нефтяных продуктов и угля мы стояли на последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

У нас была лишь одна-единственная угольно-металлургическая база — на Украине, с которой мы с трудом справлялись. Мы добились того, что не только подняли эту базу, но создали еще новую угольно-металлургическую базу — на Востоке, составляющую гордость нашей страны.

Мы имели лишь одну-единственную базу текстильной промышленности — на Севере нашей страны. Мы добились того, что будем иметь в ближайшее время две новые базы текстильной промышленности — в Средней Азии и в Западной Сибири». (И.В. Сталин, собр. соч., т. 13, с. 178–179.)

Это не пропаганда, действительно, за пять лет (а фактически даже за четыре) в Советском Союзе были созданы целые промышленные отрасли, которых прежде не существовало.

Предвижу, что кое-кто тут же скажет, все это было создано за счет жесточайшей эксплуатации народа, варварской коллективизации и т. д. Ну и что? Посмотрим на ситуацию глазами западных лидеров. Их совершенно не волновало, каким именно образом Сталин осуществил индустриализацию, их интересовали только результаты. А они для Запада были плачевны — если СССР смог в кратчайшее время создать развитую промышленность, значит, еще лет через пять-десять эта промышленность будет способна завалить весь мир дешевыми товарами.

Мне могут возразить, что по качеству советские товары не могли конкурировать с западными. Согласен, но зато они могли конкурировать с ними по дешевизне. В наше время китайский ширпотреб тоже по качеству значительно уступает европейскому и американскому, что не помешало Китаю завалить своими товарами весь мир.

И западные лидеры, знакомые с законами экономики, не могли не учитывать в своих построениях возможности поставок товаров из СССР по демпинговым ценам. Что оставалось делать лидерам Запада, чтобы не проиграть экономическое соревнование с СССР? Только одно: искать возможность помешать Советскому Союзу превратиться в развитую индустриальную державу. И такая возможность была найдена — в начале 1933 года в Германии пришел к власти лидер, который торжественно поклялся, что с Советским Союзом будет покончено.

В. Суворов и его сторонники доказывают, что индустриализация нужна была Сталину для того, чтобы понаделать побольше оружия и завоевать весь мир. Ладно, как всегда, спорить не буду, но давайте проделаем такой мысленный эксперимент: предположим, что Сталина больше всего занимало повышение благосостояния трудящихся, мог ли он ощутимо повысить его, не проведя предварительно индустриализации? Ответ однозначный — не мог.

Тут нужно вспомнить, что по первоначальным планам в первую пятилетку (1929–1932) должна была быть создана основа тяжелой промышленности, во вторую пятилетку (1933–1937) построена сама эта тяжелая промышленность, а вот третья пятилетка (1938–1942) посвящалась строительству легкой промышленности. Кто-то может возразить, что это только слова, ведь на деле все новосозданные заводы к сороковому году клепали почти одно оружие, а с товарами народного потребления дело обстояло из рук вон плохо. Так-то оно так, но давайте не будем забывать, что ситуация в мире уже во время второй пятилетки в корне изменилась.

В Германии к власти пришел Гитлер, который тут же объявил, что главной его целью является крестовый поход против большевизма. Германия начала вооружаться, причем Запад, который по Версальскому миру просто-таки обязан был этому воспрепятствовать, смотрел на шалости Гитлера сквозь пальцы. Что тут оставалось делать Сталину? Надеяться на то, что Гитлер шутит, что никаких планов похода на Восток у него нет и они никогда не появятся? Не кажется ли вам, что это, по крайней мере, глупо? Вот и пришлось на некоторое время отложить повышение благосостояния трудящихся и заняться обороной страны. В результате тракторные заводы, которые изначально должны были выпускать много-много тракторов и немножко танков, стали готовиться к выпуску одних танков. Авиационные заводы, которые по плану должны были клепать самолеты для народного хозяйства, стали клепать их для Красной Армии. И так далее.

Давайте вспомним, что ЧТЗ расшифровывается как Челябинский ТРАКТОРНЫЙ завод, а ХТЗ как Харьковский ТРАКТОРНЫЙ завод. И первоначально они выпускали преимущественно трактора, как и Сталинградский тракторный, ленинградский Кировский завод и другие. Мне могут возразить, что это делалось для маскировки, главной продукцией этих заводов должны были быть танки, а трактора выпускали для отвода глаз. Отвечаю: а кому тут нужно было отводить глаза? При той секретности, которая имела место в Советском Союзе, никакой нужды в маскировке не было. Если с самого начала задумывалось построить заводы для выпуска танков, не было никакой нужды подо что-то их маскировать. Ни иностранные шпионы, ни широкие массы советских трудящихся не знали бы, какую продукцию выпускает завод № 0007, а кто знал, тот об этом усиленно молчал бы.

Тракторный завод, конечно же, прекрасно подходит для выпуска танков. Но еще лучше для этого подходит специальный танковый завод. Так что в условиях Советского Союза строить танковые заводы, замаскированные под тракторные, было ненужной расточительностью. Другое дело, если эти заводы должны были выпускать танки только в случае необходимости, а вообще-то предназначались для выпуска сугубо мирных тракторов.

Вы все еще не верите? Ладно, давайте посмотрим на мощности этих заводов: ХТЗ — 50 000 тракторов в год, СТЗ — 50 000 тракторов в год, ЧТЗ — 40 000 тракторов в год. Как видите, каждый из этих заводов выпускал в год тракторов вдвое больше, чем количество танков, выпущенных всеми заводами СССР за все предвоенные пятилетки. Так что танки действительно были для тракторных заводов побочной продукцией, выпускавшейся в весьма малых (по сравнению с основной) количествах.

Впрочем, ладно, давайте считать, что все разговоры о мирной направленности советской индустриализации всего лишь пропагандистские штучки. Еще раз (последний) поверим В. Суворову, что в Советском Союзе все делалось для того, чтобы наклепать побольше оружия, а потом поработить весь мир. Причем, как нам поведал Владимир Богданович, большевики никогда особо не маскировали своего намерения. Мог ли Запад никак не реагировать на эти приготовления СССР?

Давайте вспомним, что выражение «санитарный барьер против большевизма» отнюдь не агитпроповская выдумка. Так называли национальные государства, созданные из обломков трех империй (Российской, Австро-Венгерской и Германской), лидеры Запада. То есть в то время, когда СССР был крайне слаб в экономическом и военном плане, Запад посчитал нужным воздвигнуть между ним и цивилизованным миром специальный барьер. Однако успешная индустриализация в СССР в корне меняла дело, можно было ожидать, что в скором времени РККА станет сильнее объединенных армий государств «санитарного барьера». Стало быть, Западу нужно было или спешно вооружаться, или «создать сильного лидера», способного возродить Германию и повести ее против СССР.

История первых пятилеток, предвоенные планы Сталина — тема отдельной большой книги. Для нашего же разговора важно одно — каковы бы ни были эти планы, какова бы ни была цель пятилетних планов, Запад, и прежде всего Англию, результаты индустриализации в СССР устраивать не могли.

Если предположить, что главной целью вождей Советского Союза была мировая революция, индустриализация давала им в руки оружие для этой революции. Если предположить, что Сталин и его окружение стремились создать могучую державу, в которой «так свободно дышит человек», коммунисты всего мира получали в свои руки могучее ИДЕОЛОГИЧЕСКОЕ оружие.

Вспомним, что в то время, когда в России творились чудеса индустриализации, на Западе продолжалась Великая депрессия со страшной безработицей, обнищанием масс и прочими прелестями. Это не коммунистическая пропаганда, почитайте, что писали в то время западные авторы, которых трудно обвинить в пристрастиях к большевикам.

Словом, так или иначе, но Западу нужно было как-то помешать нормальному развитию СССР. Если взглянуть на события предвоенных лет именно с этой точки зрения, поведение лидеров Запада становится предельно понятным. Все то, что я рассказал о строительстве «Ледокола» и первых милях его плавания по Европе, получает прекрасное объяснение. Причем объяснить это каким-то другим образом просто невозможно.

Предвижу, что кто-нибудь обязательно скажет: раз Запад создал Гитлера для того, чтобы нейтрализовать СССР, виновником Второй мировой войны все равно является Советский Союз. Не начни Сталин индустриализации, лидерам Запада не нужно было бы создавать силу, способную помешать Советам. Ну что же, все логично. Но давайте представим себе такую ситуацию: некто построил на своем дачном участке сарай. Совершенно законно построил, но тень от этого сарая падает на соседний участок и мешает произрастать соседским помидорам. Однажды ночью сосед устраивает поджог этого сарая, в результате чего выгорает половина садоводческого товарищества. Кого в этом случае суд признает виновным: того, кто построил сарай, или того, кто поднес к нему спичку?