• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Как известно, около половины населения Афганистана составляют пуштуны, которые принадлежат к двум крупным племенным союзам дурани и гильзаи. Первые населяют юго-западные районы страны, вторые – районы Калата и Газни вплоть до современного Пакистана, т. е. до района прежней индо-афганской границы. Основная масса афганских пуштунов проживала (и проживает) к югу от Гиндукуша, который является естественным рубежом между Северным и Южным Афганистаном. Однако в результате переселенческой политики афганских правителей многие пуштунские племена получили земли и пастбища и в северных районах страны{1}. Перед Второй мировой войной афганское правительство переселило пуштунов даже на некоторые острова на р. Амударье.

Восточные пуштуны (патаны). Их земли в конце XIX в. оказались формально включенными в состав Британской Индии. Их племена проживают в районе между Башгульским хребтом, по которому проходит современная граница Афганистана с Пакистаном, а ранее, в 1893—1947 гг., пролегала северо-западная граница Британской Индии, и рекой Инд. На севере и западе эта территория общей площадью более 120 тыс. кв. км сопредельна свыше 600 км Афганистану, на юге – Пенджабу, на востоке – Кашмиру{2}. Большая часть зоны расселения восточных пуштунов занята горами Гиндукушской системы, которые постепенно понижаются к юго-западу и заканчиваются в пустынях Белуджистана. Этот труднодоступный горный массив можно преодолеть только через несколько горных проходов, образованных реками Кабул, Сват, Точи, Куррам, Гумал и Зхоб. Самым удобным путем из Афганистана в Индию является Хайбарский проход, пробитый водами р. Кабул сквозь неприступные скалы. По Хайбару также проходит рубеж, разделяющий зону проживания восточных пуштунских племен на две части: северную (Дир, Сват, Читрал и часть Хазары) и южную (Тирах, Баджаур, Куррам, Вазиристан и Какаристан). К югу от Хайбара находятся Сулеймановы горы, где до сих пор проживает большинство племен восточных пуштунов{3}.

Перед Второй мировой войной численность 47 крупных племен патанов Британской Индии составляла около 5 млн человек{4}. Всего в Афганистане и Британской Индии проживало около 10 млн пуштунов. Отношения между этими племенами были очень сложными и часто враждебными, но в минуту опасности они всегда вместе выступали против внешнего врага. Поэтому захватчикам (сикхам, англичанам) редко приходилось воевать лишь с одним племенем – всегда против них образовывалась коалиция пуштунских племен. Достаточно было восстать одному роду, как начиналась цепная реакция по всей территории, от Читрала до Белуджистана, от Хайбара до Хоста. Как это происходило, наиболее точно описал британский генерал Джордж Мак-Мунн: «Масуды связаны с вазирами, вазиры – с займухтами, займухты – с оракзаями, оракзаи – с африди, африди – с момандами, моманды – с племенами Баджаура, Баджаур – с Диром, Дир – со Сватом, Сват – с Бунером, племена Бунера – с населением долины Инда, а те – с племенами Черных гор»{5}. В связи с этим в английских документах чаще всего приводилась общая цифра лашкаров – приграничных племен Северо-Западной Индии. Перед началом Второй мировой войны в Симле подсчитали численность всех пуштунских ополчений (лашкаров): 223 168 воинов, вооруженных современными многозарядными винтовками{6}. К тому же у многих племен были пулеметы, что еще более усиливало огневую мощь их ополчений. Британским властям в Индии всегда приходилось считаться с военной мощью восточных пуштунов.

Надо отметить, что ситуация на индо-афганской границе обострялась не только из-за агрессивной политики Англии, которая, разумеется, была для пуштунов врагом № 1, но и из-за постоянного противостояния между племенами Южного Афганистана и Кабулом. Любая попытка афганских правителей укрепить свой контроль над приграничными племенами вызывала их упорное вооруженное сопротивление. В большинстве случаев на помощь своим афганским сородичам приходили патаны Британской Индии. В связи с этим британские и афганские власти всегда стремились любой ценой избежать всеобщего вооруженного восстания в зоне пуштунских племен, объединенные силы которых, по сведениям советской военной разведки, достигали 370 тыс. вооруженных бойцов{7}.

Три фактора обеспечивали сплоченность пуштунов перед лицом внешнего врага: общий этнос, традиционный кодекс чести (Пуштунвали) и ислам. Первый из них, кроме общего языка (пушту) и культуры, для пуштунов включает в себя еще и осознание того, что все они происходят от легендарного прародителя Кайса Абдуррашида (Патана). Если порой в междоусобицах это родство и забывалось, то при отражении агрессии извне рано или поздно кровнородственные связи восстанавливались. Огромное значение в жизни восточных пуштунов играл свод обычаев Пуштунвали, главными понятиями которого являлись нанг и бадал. Нанг (честь) и его защита являлись высшей ценностью в жизни каждого пуштуна. Нанг вождя и рядового воина имели для племени одинаковую ценность, так как оскорбление чести одного члена племени было позором для всех соплеменников. Точное определение сути принципа нанга дал российский исследователь И.Е. Катков: «Неписаные правила воинской доблести, устоявшиеся представления о долге и чести наряду с суровым осуждением любых проявлений малодушия, трусости, предательства составляют суть нанга»{8}. Любое посягательство на независимость, землю, имущество, агрессия против союзного племени, не говоря уже об убийстве одного из родственников, было нарушением нанга. Тогда вступал в силу закон бадала (воздаяния) – закон кровной мести, которая могла длиться веками{9}. Кровопролитие могло прекратиться только в том случае, если одна из сторон сдавалась на милость победителя. Иногда с помощью влиятельного посредника удавалось, не доводя дело до крови, уладить конфликт, заплатив крупный выкуп. Важно учесть, что принцип бадала распространялся и на отношения любого пуштунского племени с государственными органами власти. Государство в глазах пуштунов было верховным ханом и даже иноземным племенем. Так, в феврале 1945 г. афганский посол в Москве Султан Ахмад-хан, объясняя ситуацию на индо– афганской границе, заявил советскому послу в Кабуле Бакулину: «Около сотни лет англичане управляют нашими племенами в так называемой „полосе независимости“, но они ничего им не дали, даже не научили их понимать, что такое Англия. Абсолютное большинство населения этих племен представляют англичан как одно из племен, которое нападает на них, убивает, и они, в свою очередь, убивают англичан. Большинство из них даже не знает, что Англия большое государство»{10}.

Традиционная система самоуправления пуштунского племени была призвана защищать честь и достоинство всех без исключения его членов. Все вопросы, затрагивающие интересы двух и более хелей (родов), всегда обсуждались на общем собрании племени (джирге). Решение принималось только при полном согласии всех собравшихся. Если единодушия достигнуть не удавалось, дело откладывалось на неопределенный срок, до новой джирги. Такая система крайне затрудняла влияние внешних сил (государственных структур, партий, спецслужб и т. д.) на пуштунские племена.

Большая часть восточных пуштунов исповедует ислам суннитского толка, и лишь племя тури и ряд хелей оракзаев, бангашей и афридиев являются шиитами. Мусульманское духовенство пользовалось огромным авторитетом и властью в племенах северо-западной границы Британской Индии. За многовековую историю борьбы пуштунов против завоевателей у них сложилась традиция объединяться вокруг всеми почитаемого «святого человека» (пира, шейха, факира) из местного духовенства. Так как и сикхи, и англичане не были мусульманами, война против них превращалась в священную войну (джихад). Ислам позволял горным племенам преодолеть вражду и объединиться для отпора захватчикам.

Основными занятиями восточных пуштунов являлись земледелие и скотоводство. Природные условия в зоне их проживания крайне неблагоприятны для ведения сельского хозяйства. Редкие дожди и сорокаградусная жара летом в сочетании с малоплодородной почвой не позволяют собирать хорошие урожаи{11}. Даже при искусственном орошении урожай часто погибал. Чтобы выжить в таких условиях, необходимо было иметь адское трудолюбие и огромное мужество. Разведение крупного рогатого скота практиковалось в северной части зоны пуштунских племен, где находились отличные горные пастбища. В засушливых южных районах преобладало кочевое овцеводство. Из-за недостатка кормов для своих стад восточные пуштуны каждое лето вынуждены были откочевывать на север – в Афганистан.

Важной статьей дохода для многих пуштунов являлась транзитная, в значительной мере контрабандная, торговля. Для многих племен она стала основным занятием. Каждую зиму, вернувшись из Афганистана, пуштуны отправлялись в Индию для закупки товаров, которые пользовались спросом у афганского населения. Во время летних перекочевок все закупленное доставлялось к месту назначения. Львиную долю прибыли от реализации товаров получали вожди племен, которые в ХХ в. превратились в крупных купцов-оптовиков. Доходы же рядовых пуштунов были незначительны. Более того, эта торговля, начиная со второй половины ХХ в., постоянно сокращалась из-за возраставшей конкуренции английских фирм и афганских купцов.

Хорошо были развиты у восточных пуштунов домашние ремесла: вышивка тканей, изготовление ковров и т. д. Но самым доходным и необходимым промыслом было изготовление холодного и огнестрельного оружия. Он был распространен во всех горных племенах, но только вазиры и хайбарские афридии славились своими мастерами по производству многозарядных винтовок. Наиболее сложные детали к ним тайно закупались у оружейных фирм в Индии, а в мастерских производилась их сборка. С начала ХХ в. вазиры даже стали отливать примитивные пушки. А накануне Второй мировой войны, по данным советской разведки, в Северо-Западной Пограничной провинции Британской Индии тайно действовало около 3 тыс. ремесленных мастерских, изготовлявших английские винтовки{12}.

Оружие часто помогало восточным пуштунам не только защитить свою независимость, но и выжить в трудное время. Когда урожай погибал или начинался массовый мор скота, единственный способ спастись от голодной смерти был грабительский налет на богатые населенные пункты, расположенные в равнинах. Веками пуштунские племена прибегали к этому способу, чтобы выжить. В сознании пуштунов грабеж жителей долин был таким же законным занятием, как торговля и скотоводство. В племени африди существовал даже обряд посвящения младенцев-мальчиков в воры. Так как равнины Инда в основном населяли немусульмане, грабительские рейды против «неверных» поощрялись мусульманским духовенством, которое в них видело одну из форм джихада.