• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

По условиям Брестского мира Черноморский флот должен был быть передан Германии. Большевики хотели выполнить условия договора.

Большевики пытались действовать через советы матросских и солдатских депутатов. Но Черноморский флот был меньше охвачен революционным движением, чем Балтийский: он воевал. Советы были в основном анархистскими, а не большевистскими и не подчинялись приказам из Смольного. И тогда большевики направили на Черноморский флот и в города, где стояли гарнизоны, отряды балтийских матросов. Посылали «братков», чтобы те передавали накопленный опыт. Так сказать, от Балтийского флота — Черноморскому. И началось…

В Севастопольском совете большинство было эсеров и меньшевиков. И Севастопольский совет, и даже первая крымская конференция большевиков осудила октябрьский переворот. Делегация балтийских матросов «усилила» большевиков в Крыму. Большевики вышли из Совета и организовали Ревком. Они с помощью балтийских матросов расстреляли членов Совета и приступили к планомерному истреблению «врагов»: то есть противников сдачи флота неприятелю.

В Севастополе убито более 800 офицеров и гражданских лиц. Их топили, расстреливали, закалывали штыками. За принадлежность к кадетской партии или к числу офицеров.

В Феодосии убито 60, в Ялте — 80, в Симферополе — 160, в Евпатории — 300 человек.

Но отдать немцам Черноморский флот не удалось. 250 вымпелов, не подчинившись, ушли в иностранные порты.

Остальные корабли Черноморского флота, порядка 80 вымпелов, ушли в Новороссийск — если не воевать с немцами, то и не сдаваться. Эти корабли получили приказ затопиться. Миноносец «Керчь» под командованием капитан-лейтенанта Кукеля торпедировал на рейде корабли, отказавшиеся выполнить приказ.

После этой акции своего флота на Черном море ни у немцев, ни у большевиков не было.

Чтобы водворять на местах «власть советов», Совет Народных Комиссаров разослал из Смольного 644 комиссара, но страна не спешила им покоряться.

В Центрально-промышленном районе, особенно в крупных городах (Орехово-Зуеве, Иваново-Вознесенске, Сормово, Шуе и других) советы и раньше были сильнее и значительнее городских дум. В Самаре, Сызрани, Царицыне, Симбирске советы тоже брали власть легко и просто, без сопротивления других властей. Правда, не во всех этих советах большевики преобладали…

В Перми, Новониколаевске (при Советской Власти — Новосибирск), Екатеринбурге местные думы, земства и советы создавали общие коалиционные правительства… вернее, местные органы власти. Здесь большевики не могли ничего поделать. А формально — и в этих городах побеждал советский строй.

Во многих городах — например, в Калуге и в Туле, советы вообще победили только в декабре 1917, а в уездах — весной 1918 года.

В Центрально-Черноземном районе советы если и побеждали — то большевиков в них было мало, преобладали эсеры. Вообще эсеры были очень популярны, в том числе в образованных, городских кругах. Ведь провинциальная интеллигенция на 70–80 % была «из крестьян» во втором-третьем, а то и в первом поколении.

В Нижнем Новгороде Советская Власть была провозглашена 21 ноября, в Новгороде Великом — 3 декабря. В Калуге энергичный комиссар Временного правительства Галкин распустил совет и разоружил с помощью ударников местный ВРК. Губернская власть сохраняла верность Временному правительству до декабря. В Иркутске уличные бои шли 10 дней — до 30 декабря. Крестьянский съезд в Воронеже заседал до конца декабря, в Курск Советская Власть пришла в феврале 1918 г. В Тамбове большевики захватили власть лишь в марте 1918 г., в Забайкалье их власть установилась в апреле. В Вологодской губернии городское и земское самоуправление работали до 1919 г.

В городе Плесе — в левитановских местах, в самом сердце России, до лета 1919 года существовала местная городская дума, и дико смотрелись матросы, приплывшие на революционном корабле по Волге. Матросы задавали странные вопросы про получение пайков и «встать на учет», обыватели обалдевали от этих речей… Столкнулись словно две культурно-исторические эпохи, хотя и разделенные очень небольшими сроками абсолютного времени.

Стремясь заручиться поддержкой крестьян, Ленин 27 января 1918 г. издал Основной закон о социализации земли, буквально списанный с программы эсеров.

Землю делили уравнительно — так казалось справедливее всего. Крупные частные хозяйства оказались разрушены — а ведь именно они поставляли основную массу товарного хлеба. Общее число крестьянских хозяйств возросло на треть: общины наделяли землей даже тех, у кого раньше земли вообще не было. Мелкие хозяйства и раньше хлеба давали немного. Теперь же деньги стали стремительно обесцениваться, промышленные товары стали дефицитны…

Все крупные хозяйства были исключительно государственные, на базе крупных поместий. Были и «сельскохозяйственные коммуны» — 40 или 50 на всю Россию.

В ведении «госхозов» и коммун находилось не более 1 % всей земли, никакой роли они не играли. Но коммунисты считали — это будущее всего сельского хозяйства. Именно к этому должны прийти все крестьяне.

На протяжении всей Гражданской войны, в 1917, 1918, 1919, 1920 годах в России было достаточно хлеба! Голода НИКОГДА не было НИ НА ОДНОЙ из территорий белых государств России. Голода не было на территории банд, крестьянских армий, иностранных воинских подразделений. НИГДЕ.

Во время Гражданской войны голод был ТОЛЬКО на территории, которую контролировали большевики. Он возникал везде, где они появлялись, и исчезал везде, откуда они уходили. Если бы большевики хотели этого, они уничтожили бы голод.

Хлебные запасы в центре страны накоплены. 15 февраля 1918 вышел декрет о национализации всех зернохранилищ. Весь хлеб на красной территории — в руках государства.

Но триумфальное шествие Советской Власти прошлось по городам. Деревня еще оставалась сама по себе. Даже те крестьяне, которые считали себя большевиками, понимали большевизм не по-ленински. А согласно тем лозунгам, которые и привели большевизм к власти.

Внесоветскую деревню хотели сделать советской. В апреле 1918 года Свердлов все чаще говорит во ВЦИК о необходимости «переносить классовую борьбу в деревню».

«Мы должны самым серьезным образом поставить перед собой задачу: разделить деревню на классы, создать в ней два противоположных враждебных лагеря, восстановить беднейшие слои против кулачества. Только если нам удастся расколоть деревню на два лагеря, вызвать в ней такую же классовую борьбу, как у города, только тогда мы добьемся в деревне того, чего добились в городе».

Заметьте — никаких разговоров о «борьбе за хлеб» или криков про козни «кулаков». Свердлов и не пытается отрицать, что в деревне не идет никакая классовая война. Он говорит, что в деревню надо принести эту войну.

В СССР во всех учебниках и справочниках всегда писалось, что кулаки «отказывались продавать хлеб Советскому государству. Важнейшие хлебные районы были захвачены войсками иностранных империалистов и внутренней контрреволюции». А коли так, то продразверстка стала «единственным методом мобилизации продуктов с. х-ва».

Ложь в том, что хлеб следовало не «продавать», а отдавать государству бесплатно для последующего государственного распределения! Не госзакупки, а госэкспроприация.

С какого времени существовала продразверстка? И чаще всего говорят — с 1918. Декрет Совнаркома о продразверстке вышел от 11 января 1919 года, но получается — была продразверстка и раньше…

Это неправда. Политика продовольственной разверстки действительно началась в январе 1919 года. Продовольственная разверстка — это когда каждая сельская местность обязана была сдать государству определенное количество «излишков». Нормы сдачи хлеба развёрстывались произвольно, выполнялись они в лучшем случае на треть, и вызывали тьму восстаний. Но продразверстка — это счастливый завтрашний день Советской республики 1918 года.

До продразверстки была ДИКТАТУРА.

9 мая 1918 года Ленин выпускает декрет «О продовольственной диктатуре». Не о разверстке, а о диктатуре. 13 мая — новый декрет «О чрезвычайных полномочиях народного комиссариата по продовольствию», которым ведал А. Д. Цюрупа.

Согласно декрету, кулаки и вообще сельская буржуазия прячут, скрывают хлеб, и этот хлеб у них следует отнять.

Крестьянам надо оставить минимальный паек — столько, чтобы только живы остались. А остальное пусть везут на заготовительные пункты! Кто не сдал «излишков» — тот «враг народа», его сажают на срок не менее 10 лет, с конфискацией всего имущества. «Провести беспощадную, террористическую войну против крестьянской и иной буржуазии, удерживающей у себя излишки хлеба», — писал Ленин.

26 мая в статье «Тезисы по текущему моменту» Ленин уточняет, что надо делать: «Военный комиссариат превратить в военно-продовольственный комиссариат, то есть сосредоточить 9/10 работы на передачу армии на борьбу за хлеб и на ведение такой войны на 3 месяца — июнь-август. 2. Объявить военное положение по всей стране в то же время. 3. Мобилизовать армию, выделив здоровые ее части, и призвать 19-летних для систематических военных действий по завоеванию, сбору и свозу хлеба и топлива. 4. Ввести расстрел за недисциплину».

27 мая 1918 года создаются первые «продовольственные отряды». В них вступают рабочие, которым прямо говорится: хлеб для вас придерживают кулаки. 30 тысяч вооруженных рабочих города выставили.

В статье «Товарищи рабочие! Идем в последний и решительный бой!» Ленин призывает «к массовому крестовому походу передовых рабочих ко всякому пункту производства хлеба», к войне против «дезорганизаторов и укрывателей». Он прямо пишет: «Беспощадная война против кулаков! Смерть им!»

Армию тоже бросают против «кулачества» — до 75 тысяч солдат. Не все они готовы идти против собственного народа.

Еще одна сила — части особого назначения — ЧОН, они вводятся еще в марте 1918 года. Как правило, состав ЧОН интернациональный. Чоновцев порядка 30 тысяч человек, во главе ЧОН стоят коммунисты со стажем.

В самой деревне создается еще одна сила — «комитеты бедноты», комбеды. Комбедам предоставлялась вся полнота власти в своей деревне и волости. Они могли разгонять советы или вводить в них своих людей, чтобы составить большинство. В комбеды обычно входил самый непутевый народ: бездельники и пьяницы, сельская голытьба. Или бежавшие из городов пропойцы и уличная шелупонь.

Там, где крестьяне были посильнее, побогаче — в черноземной полосе, в Поволжье, на Северном Кавказе, они часто выступали против комбедов единым фронтом — от самых богатых до батраков.

Комбеды должны помогать искать и изымать «излишки продовольствия». Комбедам передавалась часть отнятого хлеба. Они могли по своему произволу переделивать отнятый хлеб и конфискованное имущество тех, кого сочли кулаками и «вредителями».

У Шолохова в «Поднятой целине» есть сцена: когда коммунисты, радетели за классовую справедливость, распахивают сундуки в домах раскулаченных и оделяют собравшихся односельчан нехитрыми пожитками: платками, платьями, рубашками, отрезами материи. И люди это все берут!

Так вот: такие же сцены происходили и намного раньше, не в 1931, а в 1918 году. Силами комитетов бедноты.

Опираясь на вооруженную силу, комбеды фактически оттесняли от власти советы, «перетряхивали» их, изгоняя «неблагонадежных». То есть самых «крепких» и самых активных крестьян. В ноябре 1918 года коммунисты отменили комбеды — слишком много негативных эмоций они вызывали у крестьян. Но свое дело они сделали — изменили состав сельских советов.

Реально весной 1918 года началась Первая Крестьянская война. Крестьяне совершенно не собирались воевать, и вынуждены были потому, что на них напали. Как осенью 1917 года восстают юнкера и интеллигенция, как бастуют государственные служащие, так восстают и бастуют крестьяне.

Оружие у них есть: армия бежала с фронтов вооруженная, и бежала в основном в деревню.

Крестьяне были разобщены. Каждая деревня была сама по себе в эти месяцы. Не было у мужиков ни артиллерии, ни пулеметов. Крестьянское сопротивление было обречено изначально, но война не могла не стать кровопролитной и жестокой.

Ведь если рабочие из продотрядов шли добывать хлеб для своих детей, то и крестьяне защищали свое достояние. Тоже необходимое для прокормления семей. Они действовали с отчаянием обреченных.

На Тамбовщине действовал «летучий отряд» из венгров, китайцев и австрийских немцев. Ворвавшись в деревню, непременно устраивали «чистку», истребляя священников, офицеров, унтер-офицеров, георгиевских кавалеров и гимназистов.

Отряд разгонял «неправильные» советы, при сопротивлении и этих людей убивали. На их место назначали новых, из тех, кого считали бедняками. После отъезда эти советы обычно разбегались.

Вскоре крестьяне стали сопротивляться. Из других деревень подходило ополчение. Вскоре «летучий отряд» был разбит наголову. Всех его «интернационалистов» убили на месте.

Уже в мае 1918 в Воронежской губернии против крестьян применяется артиллерия. Согласно отчету ВЧК, при подавлении только части таких «контрреволюционных мятежей» убито было 3057 крестьян, а после подавления мятежа расстреляли еще 3437 человек. Это только на части территории одной Воронежской губернии!

Исследователи называют разные цифры погибших в этой войне — от 20–30 тысяч до 200 тысяч крестьян. Скорее всего, истинные цифры лежат где-то посередине, но разброс сведений означает одно: как всегда, никто толком не считал.

Потери чоновцев оцениваются в 500–800 человек, рабочих из продотрядов и солдат — порядка 2–3 тысяч человек.

Результаты войны? У крестьян отнято и привезено в города порядка 13 млн. пудов хлеба (больше 200 тысяч тонн). Много ли это? Для безбедной жизни человеку нужно в год порядка 200 килограммов хлеба. Получается — поход в деревню принес миллион годовых пайков. Каждая тонна этого хлеба стоила человеческой жизни.

Еще комбеды переделили 50 миллионов гектаров земли. Ее отнимали у богатых и отдавали бедным. Общее количество этой земли в три раза превышает площадь всей помещичьей земли в России. О помещичьей земле говорили много. Этот «черный передел» лета 1918 года до сих пор мало известен в России…