• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Лесток был повержен, но интриги против канцлера Бестужева (1693–1766) продолжались. Шла борьба за власть, за влияние на императрицу, и первейшими противниками Бестужева были братья Шуваловы и примкнувший к ним вице-канцлер Воронцов. Шуваловы были серьезной силой. Иван Иванович был фаворитом, Александр Петрович был главой тайной канцелярии, Петр Иванович, генерал-фельдцейхмейстер, сенатор и делец, был самым богатым человеком России. Иван Иванович Шувалов, двоюродный брат Петра и Александра, появился при дворе в 1747 году, а осенью 1749 года, празднуя в Воскресенском монастыре Нового Иерусалима свои именины, Елизавета пожаловала Ивана Ивановича Шувалова в камер-юнкеры. Возвышение Ивана Ивановича очень поднимало акции всех Шуваловых. Рассказ о них впереди.

С неожиданной стороны появился и еще один смертельный враг. Им стал старший брат Михаил Петрович Бестужев. Граф Михаил Петрович давно служил по дипломатической части. Карьеру свою он начал еще при Петре I. Благодаря уму и образованию он уже в семнадцать лет начал служить секретарем при нашем посольстве в Копенгагене. В двадцать четыре года он камер-юнкер, а в 1720 году стал нашим резидентом в Лондоне. Дальше он быстро поднимался по служебной лестнице. После заключения Ништадтского мира он был назначен посланником в Швецию и продержался на этой должности до 1741 года. Елизавета Петровна назначила его полномочным министром в Варшаве.

В брак с вдовой Ягужинского, Анной Гавриловной, он вступил в 1743 году. Мог ли он предположить, чем для него обернется эта женитьба? В июле месяце супруга была арестована по лопухинскому заговору. Самого Михаила Петровича к делу не привлекли, но все время следствия он содержался под караулом в собственном доме. После того как битая кнутом супруга Анна Гавриловна была отправлена в пожизненную ссылку в Якутск, Михаил Бестужев уехал за границу. Через год он уже наш посланник в Берлине.

И тут к дипломату пришла истинная любовь, это в 56 лет! Предметом страсти стала вдова обер-шенка Гаугвиц. Он решил на ней жениться. При живой жене это было непросто, и Михаил Петрович обратился с просьбой о помощи к брату – всесильному канцлеру. Алексей Петрович должен был исхлопотать у императрицы разрешение на развод и вступление в новый брак. Написал письмо, одно, второе. Осенью 1747 года он послал просьбу на высочайшее имя, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Обожженные любовью безрассудны не только в молодости, но и в преклонных летах. Не дожидаясь ответа из Петербурга, Михаил Петрович 30 марта 1749 года обвенчался с обожаемой, и вскоре узнал, что новоиспеченную графиню Бестужеву не признают не только в Петербурге, но и при дворах, где Бестужев был послом. С точки зрения этикета он был двоеженцем, имевшим сожительницу, метрессу, как тогда говорили.

До Михаила Петровича доходили слухи, что в деле о разводе и новой женитьбе младший брат его не только не помощник, но и противник, де, именно он вставляет палки в колеса. Отношения двух братьев были и раньше, как сейчас говорят, «непростыми», а тут уже вспыхнула откровенная ненависть.

Михаил Петрович стал просить помощи у Воронцова, о чем мы узнаем из его письма: «Ваше сиятельство, как уповаю, яко мой милостивый патрон и истинный друг, в сем приключении участие примите, и по искренней своей ко мне дружбе и милости, чинимые иногда паче чаяния против сего невинного моего поступка внушения по справедливости и человеколюбию своему в пользу мою опровергать не оставьте: ибо сие дело не иное, но самое партикулярное, до государственных интересов нимало не касается, и на которое я токмо для успокоения моей совести и для честного жития на свете поступил». Этим письмом Бестужев-старший подтверждал, что переходит в стан противника канцлера. Впрочем, Воронцов ничем не помог Михаилу Петровичу. Помощь пришла со стороны миролюбца Ивана Ивановича Шувалова, который уговорил императрицу признать брак Бестужева законным. В 1752 году Михаил Петрович был призван с супругой в Петербург. Бестужев объявил, что вернется в Россию с единственной целью – отомстить младшему брату и столкнуть его с занимаемой должности. По дороге с Петербург он заболел и приехал в Россию только в 1755 году, в самый разгар интриг. Скажу сразу, что через год он был назначен посланником во Францию, и на этом месте активно интриговал против брата. В 1760 году он умер, по завещанию похоронен в России.

Но до этого еще далеко, вернемся в начало пятидесятых XVIII века. Бестужев по-прежнему противник Пруссии, сторонник Австрии и Англии. Все понимают, что Европа стоит на пороге большой войны. С Францией дипломатические отношения уже прекратились, то же вот-вот произойдет и с Пруссией. Бестужеву надо было искать при дворе союзников против Шуваловых и иже с ними. А где их искать? Вернее всего – среди врагов шуваловского клана. Так у Бестужева появилась идея пойти на примирение с великой княгиней Екатериной Алексеевной. Примирение состоялось, и это заложило фундамент будущим скорбным для Алексея Петровича событиям. Но прежде чем перейти к ним, следует подробно остановиться на фигуре канцлера, человека «неоднозначного» по своим характеристикам. Бог ты мой, какими только уничижительными характеристиками его ни награждали!

Манштейн в своих «Записках о России» пишет, что Бестужев был человеком умным, трудолюбивым, имеющим большой навык в государственных делах, патриотичным, но при этом гордым, мстительным, неблагодарным и в жизни невоздержанным. Екатерина II тоже отдает должное уму и талантам канцлера, но добавляет, что он был пронырлив, деспотичен, подозрителен и мелочен.

А вот Валишевский о Бестужеве: «Он был безусловно не лишен некоторых личных дарований, из тех, что приносят счастье большинству авантюристов; он действовал с помощью тонкой хитрости и грубого нахальства, невозмутимого спокойствия и безошибочного инстинкта внешнего декорума, соединяя их с величавостью, которую он умел сохранить в самых унизительных положениях и которой он вводил в заблуждение не только Елизавету, но и всю Европу. Он властным тоном требовал субсидий России и принимал взятки с таким видом, будто оказывал этим великую честь». А мне кажется, что истинный дипломат именно такими качествами и должен обладать. Или я ничего не понимаю в дипломатии?

Алексей Петрович Бестужев-Рюмин родился в Москве в дворянской семье 20 мая 1793 года. Был он третьим ребенком (сестра Аграфена и брат Михаил). Отец – Петр Михайлович (1764–1743). Матушку звали Евдокия Михайловна.

Но прежде несколько слов о фамилии. По легенде, семья Бестужевых произошла от некого Гавриила Беста, англичанина из Кента, приехавшего на Русь в 1403 году, то есть еще при Василии I. У Гавриила был сын Яков Рюма, и царствующий тогда Иван III Великий пожаловал этого Рюму в бояре. Отсюда – Бестужевы-Рюмины, которых ни в коем случае нельзя было путать с просто Бестужевыми. Энциклопедия отказывает Бестужевым в английском происхождении, утверждая, что предки их жили в Великом Новгороде и были насильно переселены в Москву Иваном III при разгроме новгородской вольницы. «Бесстуж» по старославянски – «не докучающий ничем». Налицо явное генетическое противоречие. Алексей Петрович всю жизнь только тем и занимался, что опровергал скрытый смысл своей фамилии, докучая каждому, кто подвернется на пути.

А дальше «по тексту». Бывший новгородец Гавриил Бестужев имел сына Якова по прозвищу Рюма. Потомки их верно служили русским государям. Отец описываемого нами канцлера, Петр Михайлович Бестужев, служил у Петра I стольником, тогда же он получил прибавку к фамилии. Государь ему доверял, Петр Михайлович успел побывать и воеводою в Симбирске, исполнял поручения в Берлине и в Вене, а в 1712 году осел в Митаве в качестве гофмейстера при вдовствующей герцогине Анне Иоанновне.

Оба сына Петра Михайловича получили хорошее образование за границей, отлично знали языки. Петр I оценил талант и усердие Алексея Бестужева. В 1712 году император отправил его с русским посольством за границу на Утрехский конгресс. Курфюрст Ганноверский заметил честолюбивого и толкового молодого человека и взял его к себе на службу в чине камер-юнкера. Когда курфюрст под именем Георгия I взошел на английский престол, Алексей Бестужев был послан в Россию сообщить императору радостную весть. При этом его назначили посланником Англии в России. Такая служба была вполне в обычае времени, Петр I относился к этому вполне благосклонно.

Но для русской империи надвигались тяжелые времена. Еще в бытность свою камер-юнкером Алексей Петрович решил попытать счастья и отправил бежавшему за границу царевичу Алексею верноподданническое письмо, в котором называл царевича «будущим царем и государем». «Ожидаю только милостивого ответа, чтобы тотчас удалиться от службы королевской, и лично явлюсь к вашему высочеству». Вот такое он совершил безрассудство, но судьба пожалела его, «милостивого ответа не последовало». Дальнейшая судьба царевича Алексея была ужасной. Его вернули в Россию, началось следствие. В бумагах цесаревича письма Бестужева не было, очевидно, он его уничтожил, а на допросах и устно не обмолвился о ретивости Алексея Петровича.

Но натерпелся наш герой страху. Умный батюшка Петр Михайлович решил взять младшего сына от греха подальше под свое отцовское крыло. В 1718 году Алексей Бестужев уезжает в Курляндию на службу к Анне Иоанновне. Там он получил чин камергера, познакомился с Бироном, у них установились близкие, доверительные отношения. Через два года Алексей Петрович отправился в качестве резидента в Данию. Старший брат Алексея Михаил – разница в возрасте у них была в пять лет – успешнее работал на дипломатическом поприще, младший брат завидовал, у них всю жизнь были натянутые отношения.

Умер Петр I, трон заняла его венценосная супруга. Алексей Петрович понимал, что в Дании карьеры не сделаешь. Он принялся «докучать» императрице – конечно, не ей лично, а окружению. Письма, много писем, в которых он предлагал себя на службу, давал клятвы, не брезговал советами. Но императрице было не до него.

Екатерина I ушла в мир иной. В полной неразберихе с престолонаследием Алексей Петрович сделал правильный выбор: он решил держаться Петра II. Опять письма с предложением собственной персоны. Но по части интриги Бестужеву-младшему трудно было перещеголять Меншикова. Он чуть было не угодил в опалу по делу Девьера-«отравителя». Бестужевские адресаты один за другим отбыли в ссылки. В числе прочих под стражей отправили в дальнюю деревню и сестру Аграфену Петровну, которая слишком активно боролась за чин гофмейстерины. Но Алексея Петровича не тронули, Дания далеко от России.

Будучи еще герцогиней Курляндской, Анна Иоанновна очень благоволила к семейству Бестужевых-Рюминых. Отец – Петр Бестужев – не только заведовал всеми курляндскими делами, но был и любовником герцогини. Потом его место занял Бирон. Это было понижением статуса, но серьезное поражение Петр Михайлович получил тогда, когда предпринял активную попытку посадить на герцогский курдяндский престол Мориса Саксонского. Этого Анна Иоанновна не простила своему бывшему гофмейстеру и любовнику. В 1728 году Анна Иоанновна уличила своего гофмейстера ни много ни мало, как в воровстве. В Петербурге была учинена комиссия, чтобы «считать» Петра Бестужева. Дело кончилось ссылкой.

Корысть отца отразилась и на сыне. Как только Анна Иоанновна заняла русский трон, Алексей Бестужев написал ей «трогательное» письмо: «Я, бедный и беспомощный кадет, житие мое не легче полону, однако я всегда был забвению предан». Вместо возвращения на родину Анна назначила своего «издревле верного раба и служителя», как он себя рекомендовал, резидентом в Гамбург. Алексей Петрович воспринял это назначение как опалу.

Понятно, что Гамбург не Копенгаген, но Алексей провел там время с пользой для себя. Он съездил в Киль, ознакомился с бумагами Голштинского дома и со временем вывез в России много важных документов, в частности духовное завещание Екатерины I.

В 1734 году Алексея Бестужева опять перевели в Данию. Помог случай. В руки Бестужева попал документ, сообщающий о заговоре смоленской шляхты. Алексей немедленно донес об этом Бирону, получил за донос титул тайного советника и получил назначение в Копенгаген. Его имя уже стало популярным в Европе, но не из-за его дипломатических талантов, а из-за аптекарских. Алексей Петрович между делом изобрел весьма популярные в XVIII веке «Бестужевские капли». Свой химический труд он осуществил совместно с химиком Ламоттом – ясное дело, что последний и был главным автором. Но Бестужев умел собирать сливки с любого своего дела. Вот наставления аптекарей: 1 часть полуторохлористого железа растворить в 12 частях спирта с эфиром. Затем жидкость разлить по стеклянным склянкам и выставить на солнечный свет. Держать до тех пор, пока раствор не обесцветится. Потом капли поставить в темное место, со временем они приобретут желтоватый цвет. Пить или мазать – я не поняла, но слово «капли» подразумевает капать, следовательно – пить. Доза не указана.

Все правление Анны Иоанновны Бестужев просидел в Копенгагене, постигая стиль и интриги зарубежной дипломатии, а в 1740 году был вызван в Россию. После казни Волынского Бирону нужен был верный человек, вместе с которым можно было бы противостоять «козням» Остермана. Здесь Бестужева жалуют титулом действительного тайного советника и назначают кабинет-министром. Ему было сорок семь лет. Сбылась долгая, страстная мечта Алексея Петровича, но опять незадача – серьезно заболела Анна Иоанновна. Бестужев костьми лег, чтобы обеспечить Бирону регентство. Он работает днем и ночью, пишет «определения» в пользу Бирона, сочиняет «Позитивную декларацию». Эта «декларация» десять дней лежала у постели умирающей императрицы. Удалось! Эрнст Иоганн Бирон, герцог Курляндский, – регент при младенце-императоре! А через двадцать четыре дня Алексей Бестужев уже в Шлиссельбургской крепости.

При вступлении на трон Елизаветы Петровны Бестужевы опять в чести, оба брата получили графское достоинство. Алексей Петрович был награжден орденом Св. Андрея Первозванного, получил чин вице канцлера, а через четыре года стал великим канцлером.

Бестужев сам старался сделать Воронцова вице-канцлером, через него он надеялся получить более свободный доступ к императрице; случалось, что месяцы проходили, прежде чем Елизавета принимала своего канцлера. Но преданный Франции Воронцов не стал союзником Бестужева, он перешел в противоположный лагерь. От него надо было избавиться хотя бы на время. Воронцов мечтал о путешествии за границу, и Бестужев ему это обеспечил, а в отсутствие путешественника нашел способ скомпрометировать его перед императрицей.

Отстаивая свою приверженность Австрии и Англии, Бестужев говорил Елизавете, что продолжает политику ее великого отца, этого для нее было достаточно. Редкие встречи с канцлером были обусловлены не только ленью Елизаветы, она не любила общества Алексея Бестужева, он был плохим собеседником: скучен, настойчив, не остроумен, фальшив и еще некрасив. Он был старше императрицы на восемнадцать лет и казался стариком: беззубый, с запавшим ртом, небрежно одетый. Не помню, кто это сказал: «Когда Бестужев смеется, это смех сатаны».

Но Алексей Петрович хорошо изучил привычки и вкусы императрицы. Уловив на лице ее следы неудовольствия, он готов был откланяться, но она сама удерживала его, потому что тот успел между делом сообщить такие пряные подробности о жизни европейских дворов, что разжег любопытство царственной собеседницы. В его руках была вся секретная переписка иностранных посланников, поэтому слово «тайна» постоянно присутствовало в разговоре. А какая женщина удержится здесь от вопросов! А уж если тайна касалась Марии-Терезии, вечной соперницы Елизаветы, то беседа могла надолго затянуться. Между придворными сплетнями канцлеру удавалось вложить в голову императрицы все, что ему требовалось.

И не будем забывать, что канцлера всегда поддерживал Алексей Григорьевич Разумовский (чего нельзя сказать о его брате Кирилле Григорьевиче). Кроме того, государыня уважала его образованность и знание европейской политики – здесь он не знал себе равных. Подавая доклад, канцлер умел выглядеть спокойным, невозмутимым, почти величественным. Его нельзя было любить, но было за что уважать.

Все историки сходятся во мнении, что канцлер брал взятки с иностранных дворов, но у него был свой лозунг: «Я тружусь для себя, это правда, но в первую очередь для России, и только потом для себя». А что такое взятки и пенсион от Австрии и Англии, если сама Елизавета говорит: не обеднеют! От враждебных России государств Бестужев никогда не брал денег. В этом отношении показательно дело с Курляндией, которая находилась под протекторатом Польши. Формально герцогом Курляндии был Бирон, но он находился в ссылке в Ярославле и был лишен всех званий. Меж тем на герцогский трон уже какой раз претендовал Мориц Саксонский. Первую попытку этот незаконный сын польского короля предпринял еще при Екатерине I. Не получилось. Теперь Мориц Саксонский – прославленный генерал, находящийся на службе Франции. Дать Морицу курляндское герцогство было очень выгодно для Парижа, и крайне нежелательно для России.

Бестужев пытался уговорить Елизавету вернуть Бирона из ссылки, восстановить его на курляндском престоле, а сыновей его оставить в России в качестве «аманатов», то есть заложников. Если Бирон будет восстановлен в правах, то Франция оставит свои притязания, а наши отношения с Польшей только улучшатся, да и границы будут защищены. Елизавета даже не захотела обсуждать этот вопрос. Дело происходило в конце 1749 года. Саксонский советник Функ сообщил Бестужеву, что в Петербург приезжает польский граф Гуровский. Сей граф заранее в письме предлагал Бестужеву 25 000 золотых червонцев, если тот поможет Гуровскому заполучить Курдяндию.

Бестужев опять вспомнил о Бироне и обратился к Алексею Разумовскому с пространным письмом, в котором объяснял суть дела, а также оповещал о «дерзостно» предложенной Гуровским взятке. Гуровский не успокоился и обратился за помощью к камергеру Андрею Алексеевичу – сыну Бестужева. Камергеру Андрею Бестужеву он предлагал тысячу золотых червонцев «прямо в руки», а также ежегодный пенсион, если тот повлияет на отца. Но Алексей Петрович остался непреклонен (относительно сына ничего точно сказать не могу, Андрей Алексеевич находился с отцом в самых плохих отношениях, там даже до рукоприкладства дело доходило). Граф Гуровский был выслан из Петербурга, но дело так и осталось на мертвой точке. Елизавета категорично отказалась возвращать Бирона из ссылки.

Нравственный облик канцлера Бестужева многие находили удручающим. По отзывам современников он днем пил, а ночью играл. Играл Алексей Петрович по-крупному. Жена жаловалась, что однажды он в одну неделю проиграл 10 000 рублей.