• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Энциклопедия пишет о нем – значительный государственный деятель. Петр Иванович (1711–1762) был очень разносторонним человеком. Если обязанностью Бестужева были иностранные дела, то Шувалова мы можем считать премьер-министром, хотя он не имел такой должности. Особенно возвысилась его власть после падения Бестужева.

Граф Петр Иванович Шувалов родился в 1711 году. Как уже говорилось, батюшка Иван Максимович пристроил юного Петра ко двору. Должность пажа Петр Иванович выполнял вначале при дворе герцога Голштинского и его супруги Анны Петровны. В обязанности пажа входило обслуживание высочайшей особы, а именно – участие во всех церемониях, балах, путешествиях, охоте и т. д. Должность эта, простая, но утомительная, длилась обычно пять-шесть лет и была трамплином для дальнейшего повышения по службе – штатской или армейской.

После свадьбы чета герцогов Голштинских отправилась в Киль, с ними в составе двора отбыл и Петр Шувалов. В 1728 году герцогиня Анна Петровна, родив сына, умерла. По завещанию, ее должны были похоронить на родине. Останки герцогини повезли морем, Шувалов был в составе лиц, сопровождавших гроб.

В 1731 году Анна Иоанновна определила Шувалова камер-юнкером при дворе цесаревны Елизаветы Петровны, где уже служил его брат Александр. Переворот 25 ноября 1741 года определил дальнейшую судьбу братьев Шуваловых. Петр был назначен подпоручиком лейб-компанейского полка (чин этот приравнивался к генерал-майору в армии) и действительным камергером двора ее величества. В 1742 году он женился на Мавре Егоровне Шепелевой, очень близкой Елизавете особе. Вся дальнейшая карьера Петра Ивановича базировалась на том, что Елизавета ему доверяла, как человеку, помогшему ей взойти на трон, – это во-первых, а во-вторых, ему была обеспечена могучая поддержка в лице жены и двоюродного брата Ивана Ивановича Шувалова – фаворита императрицы.

В 1742 году Петр Иванович становится кавалером орденов Св. Анны, Белого орла и Св. Александра Невского. В 1744 году Шувалов получает чин генерал-лейтенанта и назначается сенатором. В Сенате решаются важнейшие законодательные, судебные, исполнительные и хозяйственные дела государства. В 1745 году Шувалов уже генерал-поручик. В 1746 году он получает графский титул, а в 1748-м – чин генерал-адьютанта. Чин этот считался при дворе очень почетным, но не имел никакого отношения к гвардии и к армии вообще. В обязанности генерал-адьютанта входило доносить до Сената приказы и указы государыни. Петр Иванович должен был также осуществлять охрану ее величества, то есть назначать караульную службу гвардейцев и в петербургском дворце, и при путешествиях. Еще он отвечал за устройство военных парадов и прочая, прочая…

Петру Ивановичу тридцать пять лет, сил непочатый край, он готов служить где угодно на пользу себе и отечеству. К 1745 году относится его первый внесенный в Сенат проект – о подушной подати и борьбе с недоимками. Чуть ли не все проекты, поданные в Сенат, принадлежат именно Петру Ивановичу Шувалову. Он был необычайно энергичен, чем страшно раздражал Бестужева. Многие из шуваловских проектов были толковыми и своевременными, и в каждом из них автор получал денежную выгоду.

В январе 1752 года Петр Иванович подал в Сенат письменное предложение о государственном межевании земель. Все помнят симпатичный рассказ Чехова, где влюбленный жених и страстно желающая брака невеста никак не могут договориться, кому из них принадлежат Воловьи лужки. Но если там разговор кончился ссорой, да и то недолгой, то в XVIII веке из-за подобных «лужков» дело кончалось дракой, а то и кровопролитием. Пойдут крестьяне сено косить по приказу своего барина, а обиженный сосед, уверенный, что луга принадлежат ему, захватит тех крестьян и «убьет их, зверски замучив». Или другая картинка, выдержка из старых документов: «Для размежевания земель в Новгородском уезде послана была команда на 50 человек, но, когда стали межевать, монастыря Антонии Римлянина келарь Евдоким, служитель Михайлов, староста и выборный всеми крестьянами монастырской вотчины человек более 1000, явились с дубьем, кольем и топорами и межевать не допустили, крича, что если станут межевать, то будут бить до смерти. Останавливали солдат, хватали их за ружья».

Закон был принят, размежевание начали с Московской губернии. Велено было «публиковать во всем государстве, чтоб все, кто за собой деревни и земли имеет, на эти земли всякие крепости заблаговременно приготовили…чтоб межевщикам в том омежевании земель нималого препятствия и остановки последовать не могло, а в Вотчинную коллегию послать указ: иметь с писцовых и межевых книг копии…»

Очень важную роль в торговле государства имела соль. Шувалов создал новые прииски, увеличил добычу соли, а это было серьезным прибытком казне.

Ключевский пишет: «В Елизаветинском сенаторе графе П.И. Шувалове воскрес деятельный петровский прибыльщик-вымышленник. Финансист, кодификатор, землеустроитель, военный организатор, откупщик, инженер и артиллерист, изобретатель особой секретной гаубицы, наделавшей чудес в Семилетнюю войну, как рассказывали, Шувалов на всякий вопрос находил готовый ответ, на всякое затруднение, особенно финансовое, имел в кармане обдуманный ответ. Пустая казна, значит, повысим цену на соль и вино. В разгар Семилетней войны, когда денег уже совсем не было, Шувалов предложил чеканить медную монету вдвое легче ходившей. Он уже и подсчитал, что на этом можно будет заработать три с половиной миллиона рублей, но правительство отказалось от этого финансового преобразования.

В 1753 году Шувалов предложил упразднить внутренние таможни со всеми пошлинами и сборами, от которых очень страдали и производители, и торговля, уж очень много на тех таможнях было злоупотреблений. У самого Шувалова было несколько «железоделательных» заводов, которые, кстати, отлично работали. Железо надо было развозить по стране, а тут на каждой заставе поборы. Взамен внутренних таможен Шувалов предложил увеличить пошлину на цену ввоза и вывоза. Вывозила Россия в основном сырье, которое только у нас и производилось, а ввозились в основном предметы роскоши, поэтому пошлина на ввоз ложилась в основном на богатые слои населения. Ключевский пишет, что «это была самая удачная и едва ли не единственная удачная финансовая мера на протяжении шести царствований после Петра». В этом же году Петр Иванович получил орден Св. Андрея Первозванного.

При содействии Шувалова «промыслы морских зверей стали процветать в Белом море», так писали в старых документах. Может, они только на бумаге процветали, но ведь обратил сенатор Шувалов взор свой на север и, как мог, способствовал улучшению промыслов, «морские звери» были важным звеном в нашей торговле с Европой. А дело все в том, что Шувалов обладал монополией на рыбные и тюленьи промыслы не только на Северном, но и на Каспийском море. Он сам активно торговал лесом, ворванью и салом. В руках Петра Ивановича был также откуп на табак, он с выгодой для себя устроил винные подряды и поставлял вино на весь Петербург.

Важны также его преобразования в армии. Речь идет о наборе рекрутов. Он рекомендовал поделить Россию на пять полос и из каждой «полосы» набирать рекрутов с интервалом в пять лет.

В своем проекте об уничтожении внутренних таможен Шувалов высказал здравую и новую для того времени мысль, что «главная государственная сила состоит в народе, положенным в подушный оклад». Это как надо понимать? Дворянство и духовенство не есть главная сила в государстве, потому что «они ничего не производят», а деньги в казну через налоги подают именно крестьяне.

В своих проектах Шувалов выступает иногда как мыслитель, обращающий внимание на главные язвы государства. Так, он представил Елизавете проект, в котором указывал на большую пользу государству в «свободном познавании мнения общества». Такие простые слова и как много за ними стоит! В стране, где все жили под страхом произвола, пугались даже шепотом произнести критические слова о правительстве, идея интересоваться свободным мнением общества была почти революционной. 250 лет с того времени прошло, а проблема осталась. При Елизавете не было внятных законов, при Екатерине II сочиняли уложение, да так и не досочинили. У нас во главе угла стоит закон, но с экрана телевизора мы готовы обсуждать что угодно – образование, дороги, сельское хозяйство, ЖКХ, коррупционеров, которые, как град или снег, не имеют ни лица, ни фамилий, но никому даже в голову не придет сказать критические слова в адрес президента или премьер-министра. Народ подкоркой чувствует, что можно, а что нельзя. А почему? Потому что живем под страхом произвола. Так что не будем удивляться, что проект Шувалова о пользе свободного познавания мнения общества «обрел вечный покой в архивах Сената».

На пороге была Семилетняя война, и конечно, Шувалов принял активное участие к ее подготовке. Звание генерал-аншефа он получил в 1751 году, а это значит, что он теперь командовал дивизией. В 1755 году он был назначен фельдцейхмейстером, теперь в подчинении его стал находиться инженерный корпус и вся артиллерия. С 1756 года он член Конференции, главного правительственного органа в стране, что позволило ему взять под свой присмотр все военное ведомство. Он занимается комплектованием армии, обучением офицеров и солдат, обмундированием войск и создает специальный Обсервационный корпус из тридцати тысяч человек под командой генерала Брауна. Корпус должен был действовать самостоятельно, то есть подчиняться непосредственно Петру Шувалову. Эта резервная армия предназначалась вначале для действий в пределах России. Но уже 9 июня 1757 года Обсервационный корпус в составе шести полков, укомплектованный в большом количестве артиллерией с новыми образцами огнестрельного оружия, начал движение к границам. Об успехах этого корпуса в Семилетней войне сведения разные – кто-то пишет о его великой пользе, кто-то считает, что он только вносил в военные действия большую неразбериху. Одно точно: со временем Обсервационный корпус пришлось расформировать.

Теперь о «новых образцах огнестрельного оружия», знаменитом изобретении Петра Ивановича, – особой гаубице. Перед Шуваловым стояла задача – «армию достаточной артиллерией снабдить и достойными артиллеристами и инженерами наполнить». Задумал Шувалов свое изобретение за несколько лет до войны. В 1753 году он подал в Сенат очередной проект о создании «новой гаубицы с овальным калибром». Сенат проект одобрил, но дело к завершению двигалось медленно. Судя по документам, неутомимый Шувалов тринадцать раз поднимал вопрос о своей гаубице в Сенате. Вначале в Москве отлили две пробные пушки, их испытание дало вроде бы положительные результаты.

Вот выдержка из специальной статьи: «За три года до Семилетней войны Шувалов выдвинул идею гаубицы нового типа, предназначенной для борьбы с пехотой и конницей. Разработку ее поручили майору Мусину-Пушкину и мастеру Степанову, и уже в 1754 году эти орудия стали поступать в полки. Первое время их держали под большим секретом, и вне лагерей прислуга должна была укрывать дульную часть чехлами, дабы излишне любопытные иностранцы не проведали тайны их устройства. Артиллеристам было что скрывать – канал ствола к дулу расширялся по горизонтали до трех калибров. Поэтому при выстреле картечь разлеталась веером, поражая плотно сомкнутые батальоны и эскадроны противника. В 1756 году на “секретных гаубицах” заменили металлическим механизмом вертикальной наводки деревянный клин, подкладывавшийся до тех пор под ствол. Первоначально секретные гаубицы имели цилиндрические зарядные каморы, а с 1758 года они изготавливались с коническими каморами».

Впервые гаубицы Шувалова использовали в битве при Гросс-Егерсдорфе. Поражали они «плотно сомкнутые батальоны и эскадроны противника», все так. И секретность была обеспечена. Гаубицы оберегали от чужих глаз, как в нашу Отечественную войну ракетную установку «катюшу». За разглашение секрета новой пушки Шувалова положена была смертная казнь. Беда только, что вскоре выяснилось, что новая гаубица мало отличается от старых, то есть стреляет картечью все равно плохо, но еще при этом из нее нельзя стрелять бомбами и ядрами. После битвы при Цорндорфе шуваловская тайна раскрылась. Фридрих II получил несколько новых гаубиц в качестве трофея и выставил их на улицах Берлина с обидной надписью: «Большой секрет русских». Но сам Петр Шувалов был очень высокого мнения о своих гаубицах, их удалось снять с вооружения армии только после его смерти.

А вот безусловно доброе дело. В 1758 году при содействии Шувалова в России была создана первая объединенная школа подготовки офицеров для артиллерии и инженерных войск.

П.И. Шувалов в моем очерке выглядит прямо как человек Возрождения И все бы хорошо, если бы сам он не был коррупционер и взяточник. Жил широко, ел вкусно, в оранжереях ананасы разводил, кареты его возили английские лошади, грабил направо и налево, а умер, оставив казне долг в миллион. Широкая натура, ничего не скажешь.

Критиковали Петра Ивановича многие люди, и за дело, но особенно ярко обрисовал «порочную фигуру» князь Щербатов. Ему и предоставим слово:

«…Петр Иванович Шувалов был человек умный, быстрый, честолюбивый, корыстолюбивый, роскошный, был женат на Мавре Егоровне Шепелевой, женщине, исполненной многими пороками, а однако любимице Императрицы…»

«Тут соединяя все, что хитрость придворная наитончайшего имеет, т. е. не только лесть, угождение монарху, подслуживание любовнику Разумовскому, дарение всем подлым и развратным женщинам, которые были при Императрице (и которые единые были сидельщицы у нее по ночам, иные гладили ей ноги)… проникнул он (то есть Шувалов), что доходы государственные не имеют порядочного положения, а Императрица была роскошна и сластолюбива; тогда как сенат, не имея сведения о суммах где какие находятся, всегда жаловался на недостаток денег, сей всегда говорил, что их довольно, и находил нужные суммы для удовольствия роскоши Императрицы».

«Откупы, монополия, мздоимство, торговля, самим заведенная и грабительство государственных имений не могли однако его жадность и сластолюбие удовольствовать; учредил банк… Но кто сим банком воспользовался? Он сам…» – и добавлю – ближайшее окружение Шувалова.

«Властолюбие его равно как и корыстолюбие пределов не имело».

«Между многих таковых развратных его предприятий, начаты были однако два по его предложениям – генеральное межевание и сочинения нового уложения». Межевание Щербатов в общем одобряет, но относительно составления Шуваловым новых законов князь пишет с яростным неодобрением, потому что к составлению уложений были привлечены люди глупые, ленивые, праздные, порочные. «Такие люди, такое и сочинение… Наполнили его неслыханными жестокостями пыток и наказаний, так что, когда по сочинению оное было… поднесено к подписанию Государыне, и уже готова была сия добросердечная Государыня не читая подписать, перебирая листы, вдруг попала на главу пыток, взглянула на нее, ужаснулась тиранству, и не подписав, велела переделать. Так чудесным образом, избавилась Россия от сего бесчеловечного законодательства». Елизавета тогда сказала про новые законы: «Они кровью пахнут».

Не оставляет вниманием Щербатов и шуваловскую гаубицу, и ее «елипсической канлибер, что разметисто на близко картечами стреляли». Новое орудие автор очень не одобряет из-за глупой секретности, из-за спеси Шувалова, который свои гербы на нем велел вылить, а главное – за то, что плохо стреляет и при этом имеет очень длинный откат, «…отдача назад голбиц может самим действующим им войскам вред нанести и расстроить их порядок». Это так и есть, шуваловскую гаубицу пробовали разместить на флоте, но именно слишком длинный откат не дал возможности этого сделать.

Ну что тут скажешь? С одной стороны, что написано пером, не вырубишь топором, а с другой – бумага все стерпит. Это традиция такая, мыслящие современники всегда очень строги к своему правительству и вполне лояльны к самим себе.

А вот отзыв более мягкого современника: «Делая вред, уверял того человека с набожным видом, возводя глаза свои: что он ему доброжелательствует, умел изменяться в лице: казался веселым и печальным, дарил приятною, благосклонною улыбкой, или принимал вид гордый, делался недоступным; употреблял все средства, чтобы достигнуть предположенной цели».

Петр Иванович пережил жену всего на три года. Петр III отнесся к нему вполне благосклонно, пожаловал его генерал-фельдмаршалом. Шувалов готов был работать, желаний было много, но сил уже не было. Болезнь уложила его в постель. 4 января 1762 года он умер. Похоронили его на Лазаревском кладбище в Александро-Невской лавре.

Несколько слов о Мавре Егоровне Шуваловой, в девичестве Шепелевой (1708–1759). Графиня, статс-дама Елизаветы, очень близкий ей человек, она происходила из уважаемого рода, дед ее был окольничьим боярином. Еще девочкой она стала камер-юнгферой при цесаревне Анне Петровне, старшей дочери Петра I. Ее полюбили при дворе за веселый, бойкий нрав, она никогда не унывала. После свадьбы Анна Петровна взяла ее с собой в Голштинию. Сохранилась переписка Мавры Егоровны с Елизаветой, из писем видно, какие у них были теплые и доверительные отношения.

После смерти Анны Петровны Мавра Егоровна вернулась в Россию и заняла подобающее место рядом с Елизаветой. Она обладала ясным умом, была остроумна, верна, едка на язык, словом, всегда умела развлечь императрицу. Она была хранительницей ее тайн и умело управляла женским, окружавшим Елизавету, двором. При этом была мала ростом, некрасива, иные из современников говорили о ее внешности – «довольно отвратительная».

В 1742 году (уже перестарок, тридцать четыре года) она вышла замуж за Шувалова. Конечно, не пылкая страсть соединила этих двух людей. Шувалов, говоря нашим языком, был бабник, он изменял жене несчетное количество раз, но брак их оставался крепким. Фундаментом их семейной жизни была не любовь, а добывание богатства, славы, власти, и в этом, отлично понимая друг друга, супруги вполне преуспели.

Чтобы удержаться рядом с императрицей, надо знать все обо всех, и Мавра Егоровна собирала компромат, плела интриги и даже готова была на подлость – вспомним мазь, которой она снабдила доверчивого Бекетова. Мавра Егоровна не имела никаких государственных должностей, но многие государственные решения были приняты по ее наущению.

Как уже говорилось, долгие годы у Петра Ивановича Шувалова был роман с дочерью Апраксина. Елена Степановна была очень красивой и очень легкомысленной дамой. Легкой ножкой она прошлась по дворцовым покоям, оставив следы в самых разных местах. Когда Петр III запер Волкова в своем кабинете, чтобы тот для отвода глаз сочинил какой-нибудь документ, – а отвести глаза надо было у фаворитки Воронцовой, – то «предметом», из-за которого разгорелся весь сыр-бор, была Елена Степановна. Увидев красавицу, император воспылал к ней страстью, которой только на одну ночь и хватило.

У Петра Шувалова был и другой соперник, куда более удачливый – Григорий Орлов, будущий фаворит Екатерины. У Орлова с Еленой Степановной завязался бурный роман, об этом узнал Шувалов и сослал молодого негодяя на фронт, благо уже началась Семилетняя война. Шувалов поклялся отомстить Орлову, но не успел – в 1762 году он скончался.