• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Организация СС есть союз специально отобранных нордических немцев… СС осознает, что данным приказом закрепляется сделанный ею значительный шаг вперед. Нас не трогают насмешки, ирония, недоговоренности: нам принадлежит будущее.

(Из приказа Гиммлера от 31.12.1931 г.)

Первые отряды СС выросли из созданного подразделения телохранителей («штабной караул»).

Для защиты своих ораторов на митингах молодая партия Гитлера (НСДАП) создала «группы порядка» (штурмовые отряды), которые не только охраняли, но и использовались для разгона митингов других партий. Весной 1923 г. для охраны фюрера был сформирован специальный отряд численностью около 20 человек. Среди первых телохранителей были: торговец канцтоварами, часовщик с судимостью, торговец лошадьми, мясник, борец-любитель и, конечно же, ветераны Первой мировой. Как пишет Г. Кнопп, «штурмовики очень быстро обрели дурную славу. Любой, кто отваживался открыть рот против Гитлера в пивной или на улице, подвергался безжалостным избиениям».

«Штурмовые отряды были задуманы как полувоенные соединения национал-социалистической партии, как орудие террора и физической расправы с противниками фашизма, — сообщают Д. Мельников и Л. Черная. — Их сколотили, обучили, вооружили для устрашения. Для дестабилизации. Такова была политика наиболее оголтелой реакции. Она хотела разрушать, убивать, сеять смуту, дебоширить, превращать жизнь „маленького“ человека в сущий ад, добавлять ему тягот к тем тяготам, которые и без того существовали в стране, — к инфляции, дороговизне, безработице».

В начале октября 1923 г. отряд телохранителей совместно со штурмовиками принял самое активное участие в попытке государственного переворота («Пивной путч»). А им было за что сражаться. Защищая фюрера, молодые люди получили возможность подняться «с уровня среднестатистического существования в ранг „элиты“». От них требовались только преданность, исполнительность и презрение к жизни. И хотя «путч» провалился, а Гитлер попал за решетку, освободившись, он с радостью узнал, что отряды СА за это время выросли с двух тысяч до тридцати тысяч. Некто Эрнст Рем под вывеской «Фронтового единства» создал из штурмовиков настолько мощную организацию, что она затмила саму партию. Гитлеру это уже не могло понравиться. И он приказывает своему водителю и телохранителю (старому штурмовику) Юлиусу Шреку собрать для своей охраны новую команду. «Отряд охраны» или СС появился в мюнхенской пивной и составил группу старых товарищей. Комплектование отрядов СС по своей строгости скорее напоминало стародавние спартанские принципы приема в спортивные общества. Первый постулат гласил: «О хронических пьяницах, болтунах и людях с другими пороками не может быть и речи».

В противоположность СА, в ряды которых, как и прежде, продолжали вступать почти все желающие, кандидаты в СС подвергались определенной системе отбора. Их возраст должен был быть в пределах 23–35 лет, они должны были назвать двух своих поручителей, проживать на одном месте не менее пяти лет (с подтверждением полиции) и быть «здоровыми и крепко сложенными» (Г. Кнопп).

В отличие от СА по численности отряды СС были большими. Их элитарность заключалась в безмолвии бойцов и внешнем отличии от СА головными уборами и нарукавными повязками с черной окантовкой вокруг свастики на коричневой рубашке. В начале января 1929 г. командиром отрядов СС (всего 280 человек) был назначен Генрих Гиммлер. Формально подчиняясь Рему (СС входила в СА) он довольно медленно и кропотливо увеличивал численность своих эсэсовцев. В 1930 г. отряды СС насчитывали 2 тысячи, в 1932 г. — 10 тысяч и в 1933 г. — 30 тысяч. При том что у Рема количество членов СА достигало 4,5 млн, Гиммлер не побоялся яростного соперничества и открытой вражды. Своих лучших эсэсовцев он расставил на ключевые посты, а когда фюрер пришел к власти, направил (прибывший последним из Баварии) отряд СС из 117 человек для охраны его канцелярии; этот отряд стал позднее ядром элитного формирования «Лейбштандарт Адольф Гитлер».

Весной 1933 г. Рем собрал на демонстрациях в трех городах более 100 тысяч штурмовиков. Их он рассматривал «как основу нового немецкого народного ополчения, в котором небольшая профессиональная армия, рейхсвер, должна была раствориться». Он разрабатывал план реорганизации СА, по образцу армии, а себя видел только главнокомандующим. Боевые знамена СА должны были носить номера королевских полков прусской армии, а служебные инструкции штурмовикам с его подачи превратились в воинские уставы.

Таким образом, «армия» Рема, ставшая бесконтрольной, весьма серьезно угрожала власти Гитлера. И с этим нужно было что-то делать. В марте 1933 г. СС создает свои собственные лагеря, а в 1934 г. управление и охрана концлагерей полностью будут поручены эсэсовцам. Тогда же Гиммлер формирует новое подразделение «Тотенкопф», то есть «Мертвая голова». Первоначально было создано 5 таких отрядов. Как пишет Жак Деларю, «создание специальных войск СС „Мертвая голова“ ясно показало, что концлагеря становятся в Германии общенациональным институтом. И ни один судебный или административный орган, ни одно германское должностное лицо, не говоря уже о министре юстиции Гюртнере, не подняли голоса протеста против этого чудовищного беззакония, не подкрепленного каким-либо юридическим актом и противоречащего действующей конституции».

Летом 1934 г. для Рема наступил час расплаты. В течение трех дней с 30 июня по 2 июля отряды СС при поддержке рейхсвера провели «Ночь длинных ножей», в ходе которой было физически уничтожено все руководство СА (19 высших руководителей, еще 13 погибли при оказании сопротивления и 3 покончили с собой).

Спустя десятилетия будут документально подтверждены 85 убийств.

В июле 1934 г. СС будут объявлены самостоятельной организацией. Войска СС являлись всего лишь ее частью. В сентябре 1934 г. министр рейхсвера Вернер фон Бломберг утвердил комплектование частей спецназа СС в составе трех полков с одним батальоном связи, а в августе 1938 г. сам фюрер подписал указ о том, что «части СС будут получать на вооружение и тяжелую боевую технику, а на базе частей спецназа создается полноценная дивизия особого назначения». Ровно через год повестки на призыв в войска СС получили 18 000 человек в соединение спецназа СС и более 8000 человек — в охранные части СС «Мертвая голова». Их подчинили командованию сухопутных войск вермахта.

К концу 1939 г. войска СС насчитывали 56 000 человек (без полков СС «Мертвая голова»). К весне 1940 г. войска СС располагали тремя с половиной дивизиями, а также рядом специальных частей (100 тыс. чел). Это дивизия СС особого назначения (полки «Германия» и «Фюрер», артиллерийский полки подразделения боевого обеспечения и обслуживания), дивизия СС «Мертвая голова» (три полка: «Мертвая голова» («Обербайерн», «Бранденбург» и «Тюрингия»), артиллерийский полк и подразделения боевого обеспечения и обслуживания), полицейская дивизия СС (три пехотных полка и артиллерийский полк), «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» (усиленный полк, соответствующий бригаде).

Были установлены строгие критерии отбора в ряды СС. Годными признавались только высокие, в расовом отношении безупречные добровольцы. Они подвергались всестороннему медицинскому обследованию, а их «расовая чистота» определялась по пятибалльной системе. Для них требовалось документальное подтверждение «арийского происхождения», начиная с 1800 г. Кандидат в эсэсовцы должен был быть голубоглазым блондином с ростом не менее 172 см и желательно сельским жителем. Образовательный уровень при приеме для него не играл особой роли, так как особое внимание уделялось многочисленным спортивным тестам. На умственное развитие проводился всего один двадцатиминутный тест, который состоял из диктанта в три строчки, упражнения на сообразительность и трех скромных арифметических задач.

Солдаты и офицеры СС в свободное время общались на равных, в обиходе называя друг друга «товарищами». Три раза в неделю эсэсовцы посещали политические занятия, где слушали лекции по основам нацистской философии, недостаточное усвоение которой каралось отчислением.

Для войск СС была характерна высокая дисциплина. Обязательным элементом их боевой подготовки был рукопашный бой, а занятия в классах и на стрельбищах постоянно дополнялись спортом. Особое внимание уделялось формированию выносливости, выдержки и бесстрашия. В войсках СС была внедрена тактика ударных штурмовых отрядов, вооруженных автоматическим стрелковым оружием, гранатами и ножами. Во время артиллерийской подготовки они приближались к окопам противника, а после ее окончания врывались в них. Отработка боевых действий начиналась у эсэсовцев в составе отделения. Пройдя боевую слаженность, они переходили к ротным учениям, во время которых отрабатывали приемы владения имеющимся на вооружении роты тяжелым пехотным оружием — пулеметами, минометами и противотанковыми ружьями.

Офицерские школы войск СС находились в двух городах — Бад-Тельц и Брауншвейг. Для поступления в них требовалась двухгодичная служба в войсках. Срок службы солдат составлял 4 года, унтер-офицеров — 12 лет и офицеров — 25 лет. К июню 1941 г. численность войск СС достигла более 160 000 человек. Более 10 790 человек проходили службу в дивизии СС Лейбштандарт СС «Адольф Гитлер», более 19 370 — в дивизии СС «Викинг», более 18 750 — в дивизии СС «Тотенкопф», более 10 570 — в дивизии СС «Норд», более 10 000 — в дивизии СС «Рейх», более 17 300 — в полицейской дивизии СС, более 18 400 — в штабе рейхсфюрера СС, более 4000 — в административном департаменте, более 29 000 — в резервных подразделениях, более 7000 — в инспекторате концентрационных лагерей, более 2100 — в охранных батальонах СС, более 1000 — в офицерских школах СС и 900 в добровольческом батальоне «Нордост».

Через два с половиной года после прихода Гитлера к власти была учреждена должность имперского руководителя СС и шефа полиции рейха (рейхсфюрера) в Имперском министерстве внутренних дел. В тот же день — 17 июня 1936 г. Гиммлер стал независимым министром полиции, подчиняющимся только фюреру. Ему, наконец-то удалось объединить службы СС и полиции.

Главное ведомство полиции порядка («орпо») возглавил обергруппенфюрер Курт Далюге, а Главное ведомство полиции безопасности («зипо») — группенфюрер СС Рейнхард Гейдрих.

Если полиция порядка включала имперскую охранную полицию («шупо») муниципальную охранную полицию, жандармерию, полицейскую пожарную охрану, административную полицию, аварийно-техническую службу, то в полицию безопасности входили тайная государственная полиция — гестапо (создана в 1931 г.) и уголовная полиция («крипо»).

Отделы политической полиции выглядят чрезвычайно любопытными:

первый — в его ведении коммунизм и марксизм;

второй — церковь, секты, эмигранты, масоны, евреи;

третий — реакционеры, оппозиционеры;

четвертый — концентрационные лагеря предварительного заключения;

пятый — аграрные и социально-политические проблемы;

шестой — радиоперехват;

седьмой — НСДАП и примыкающие к ней массовые организации;

восьмой — иностранная политическая полиция;

девятый — сбор и обработка сводок;

десятый — печать;

одиннадцатый — гомосексуализм;

двенадцатый — контрразведка.

В сентябре 1939 г. путем слияния тайной государственной полиции (зипо и гестапо) со службой безопасности СС в Германии было образовано Главное управление имперской безопасности (РСХА). Его структура была следующей:

I управление — организационные вопросы и подготовка кадров;

II управление — финансовая и хозяйственная работа;

III управление — СД, вело наблюдение за внутренней политической жизнью страны (бригадефюрер СС Отто Олендорф);

IV управление — гестапо, вело борьбу с политическими противниками режима (группенфюрер СС Генрих Мюллер);

V управление — крипо, вело борьбу с уголовными преступниками (группенфюрер СС Артур Небе);

VI управление — зарубежная разведка СД (бригаденфюрер СС Вальтер Шеленберг);

VII управление — вело научные исследования и контрпропаганду (оберфюрер СС профессор Зикс Альфред Франц).

В мае 1941 г., т. е. накануне войны с СССР, были созданы оперативные группы СД. Всего было создано четыре таких группы (А, Б, Ц, Д). Каждая состояла из штаба, зондеркоманд (специальных команд), действовавших в районах расположения армейских частей и айнзатцкоманд (оперативных команд), действовавших в оперативном тылу армии.

Айнзатцгруппы (оперативные группы) и их подразделения укомплектовывались служащими полиции, гестапо и СД. Каждая айнзатцгруппа насчитывала до 600 человек и располагала необходимым количеством автотранспорта.

Оперативные и особые команды СД насчитывали в своем составе 120–170 сотрудников. Из них: 10–15 человек — офицеры, 40–50 — унтер-офицеры и 50–60 рядовых СС.

Перед ними были поставлены конкретные задачи:

— захват и обыск помещений советских партийных правоохранительных органов и штабов воинских частей;

— захват учреждений, имеющих архивы и картотеки;

— проведение розыскных мероприятий, арестов и уничтожение советских партийных работников, сотрудников НКВД, армейских политработников, офицеров;

— выявление и ликвидация местного партийного и комсомольского актива, общественников, советской агентуры и евреев;

— ведение борьбы в тыловых районах со всеми проявлениями антинемецкой деятельности;

— информирование командующих тылами немецких армий о положении в подведомственных им районах.

По утверждению Ж. Деларю, айнзатцгруппы «формировались не для операций против Советского Союза. Они были созданы Шелленбергом по приказу Гейдриха в 1938 г. перед началом операций в Чехословакии с целью подавления всякого сопротивления со стороны гражданского населения и „политической чистки“ страхом.

Гейдрих в 1941 г. также разрабатывал большинство директив по тотальному уничтожению населения. Он очень любил эвфемизмы и, стараясь почти всегда избегать слова „уничтожение“, употреблял вместо него „фильтрование“, „меры по оздоровлению“, „очистка“, „специальные меры“, „специальный режим“ и очень редко „ликвидация“ и „казнь“.

Оперативные группы создавались в соответствии с соглашением между Главным имперским управлением безопасности и верховным командованием.

В середине мая 1941 г. Гейдрих поручил шефу гестапо (Amt IV) Мюллеру обсудить с военными властями соглашение о деятельности айнзатцгрупп (оперативных групп) в тылу войск, которым предстояло сражаться на Восточном фронте. Своей обычной прямолинейностью и узостью мышления Мюллер полностью восстановил против себя своего собеседника генерала Вагнера. Тогда Гейдрих поручил эту деликатную миссию (а необходимо было добиться абсолютной свободы рук на Востоке) ловкому дипломату и будущему шефу заграничного отдела СД (Amt IV) Шелленбергу, которому удалось заставить военных „проглотить пилюлю“. Указания Гейдриха были жесткими: необходимо добиться, чтобы армия не только терпела присутствие оперативных групп в своем тылу, но и „вменила в обязанность своим ответственным службам оказывать полную поддержку всем мероприятиям этих групп, политической полиции и службе безопасности“. Шелленбергу удалось успешно выполнить поручение, и в конце мая Гейдрих подписал соглашение. Он получил свободу действий на Востоке. Армии предписывалось оказывать поддержку оперативным группам, снабжать их горючим и продуктами питания, предоставлять в их распоряжение средства связи.

Было создано четыре айнзатцгруппы, разделившие между собой фронт по географическому признаку. Во главе их были поставлены испытанные нацисты, давно уже забывшие, что такое угрызения совести, ставшей излюбленным объектом нападок Гиммлера.

В состав каждой айнзатцгруппы входило от 1 тыс. до 1200 человек, распределенных между несколькими айнзатцкомандами. Профессиональный состав групп был тщательно продуман и взвешен. На 1 тыс. человек приходилось примерно 350 эсэсовцев, 150 шоферов и механиков, 100 членов гестапо, 80 сотрудников вспомогательной полиции (набиравшихся обычно на месте), 130 сотрудников полиции порядка, 40–50 работников уголовной полиции и 30–35 сотрудников СД. Полагалось также определенное число переводчиков, радистов, телеграфистов, управленческих работников и женский персонал, так как в эти подразделения убийц включались и женщины (от 10 до 15 на группу). Руководящий персонал состоял, естественно, из гестаповцев и небольшого количества сотрудников СД и уголовной полиции.

Создание оперативных команд было завершено к концу июня 1941 г., а в начале июля они приступили к операциям. В инструкциях, определяющих круг их обязанностей, на первом месте стояла задача „ликвидации“ евреев и политических комиссаров».

«С августа 1941 г. Берлин ежедневно получал радиограммы от начальников оперативных групп об обстановке на местах и проделанной работе, — пишет Г. Кнопп. — В так называемых „донесениях по существу“ подробно излагались „трудовые достижения“ особых и оперативных расстрельных команд. Согласно им оперативная группа „А“ к 15 октября 1941 г. успела уничтожить 118 430 евреев и 3387 „коммунистов“. В результате спровоцированных погромов в Латвии и Литве были убиты 5500 евреев. Начальник оперативной группы — 3 штандартенфюрер Карл Егер подготовил итоговый отчет о своих деяниях, который из-за циничной скрупулезности вошел в историю холокоста как „рапорт Егера“, и отправил его в Берлин. В этом рапорте от 1 декабря он подробно докладывал своему начальству, что ликвидировано 137 346 евреев. (…)

Подобные донесения эскадронов смерти поступали и из других регионов. Оперативная группа „Б“ доложила к 31 декабря 1941 года о расстрелах 45 467 человек. В районах ответственности оперативной группы „Д“ к декабрю 1941 г. были уничтожены 54 696 человек, 90 % которых составляли евреи».

На северо-западной окраине Киева 65 лет назад были уничтожены тысячи и тысячи людей. Как пишет Т. Замахина, «сколько — никто не знает точно, и цифры, называемые историками, располагаются в диапазоне от 70 до 200 с лишним тысяч. Немцы педантично подсчитали собранное добро, но не убитых. В материалах Нюрнбергского процесса бойня в Яре значится как „утилизация золота“ — с места расстрелов в Германию драгоценности доставлялись чемоданами… После первых нескольких дней бойни в Берлин был отправлен рапорт: „Киев свободен от евреев“. Потом достреливали, чтобы окончательно решить еврейский вопрос на киевской земле. С немецкой педантичностью — по вторникам и субботам, целых 104 недели». Спастись из Яра удалось 29 человекам!

Лагерная система СС — это путь от расового безумия к «конвейеру смерти». Как пишут Д. Мельников и Л. Черная, «концлагеря, или, каких называли в просторечии, „кацет“ — по двум латинским буквам слова „концлагерь“, являлись важнейшей составной частью эсэсовской террористической системы. Но, подобно всей системе, „кацет“ нельзя рассматривать как нечто совершенно застывшее. Количество лагерей менялось (увеличивалось), менялись и порядки в лагерях (ужесточались), и само назначение „кацет“». После прихода Гитлера к власти, т. е. в 1933 г., были основаны первые «дикие лагеря», где штурмовики избивали, морили голодом, пытали людей, видя в них врагов нацистского строя. Большинство таких лагерей находилось в Берлине и его окрестностях, несколько меньше — в Саксонии и Тюрингии, а именно лагеря Литхенберг, Заксенбург, Хоэнштейн, Бад-Зульца, Гильдиц, еще лагерь Хейбер недалеко от Штутгарта.

«Дикие лагеря размножались где попало: в бывших казармах, казематах, заброшенных фабричных зданиях, полуразрушенных пустующих замках. Наиболее страшной репутацией пользовались берлинские концлагеря Колумбия-Хауз… и лагерь на Генерал-Папенштрассе. В каждый из них запирали обычно около тысячи узников. Общее, что они имели с лагерями-гигантами последующих времен, заключалось в том, что из них мало кто выходил живым».

«Далее на смену „диким лагерям“ пришли лагеря под эгидой СС». «В 1935 г. в Германии функционировало семь „кацет“: Дахау, Эстервеген, Лихтенберг, Заксенбург, Бад-Зульца, Колумбиа-Хауз и Фюльсбюттель.

В июле 1936 г. „основным“ (базовым) лагерем стал концлагерь Заксенхаузен, в июле 1937 г. началось интенсивное строительство концлагеря Бухенвальд». «…В 1936–1937 гг. тысячи узников стали свозить в лагеря Дахау (близ Мюнхена), Бухенвальд (близ Веймара), Заксенхаузен (в Ораниенбурге под Берлином), а также в менее известные концлагеря — в Гросс-Розен (близ Штутгарта), во Флоссенбюрг (в баварском Верхнем Пфальце), в Нойенгамме (близ Гамбурга), в женский лагерь Равенсбрюк — он функционировал с 1939 г., — а после захвата Австрии — и в Маутхаузен (близ Линца)». Только на территории Германии насчитывалось 1100 концлагерей…

В каждом лагере были определены пять отделов, подчинявшиеся коменданту (штурмбанфюреру СС или оберштурмбанфюреру СС). Адъютанты и офицеры связи составляли первый отдел, гестапо — второй, администрация лагеря — третий, четвертый значился как административно-хозяйственный, врачи и санитары находились в пятом.

К концу Второй мировой войны в концлагерях в качестве охраны трудились более 37 600 мужчин и более 3500 женщин.

«Вся деятельность лагерей СС строилась на „самообеспечении“, благодаря универсальной рабской силе заключенных. Они составляли „особую экономическую систему“, ибо использовались на самых различных принудительных работах в качестве бесплатной рабочей силы… В сущности, концлагеря были превращены СС в военно-промышленные предприятия и рынки рабов. Эсэсовцы и владельцы военно-промышленных концернов, которым узники сдавались внаем, выжимали из рабского труда огромные прибыли. Наживу из труда узников извлекали такие концерны: ИГ Фарбен, Хейнкель, Брабаг, Демаг, Крупп, АЭГ, Сименс, Фликки, Ауэр, Хеншель, Даймлер-Бенц, Арадо, Аргус, Кайзер и др.

Доход от этой сдачи узников внаем составлял ежемесячно около 50 миллионов марок.

Кроме имперских концлагерей, где большая часть заключенных гибли от холода и голода, издевательств, принудительного труда, расстрелов и смертельных инъекций, СС создали во время войны на территории Польши самые настоящие „фабрики смерти“. Их единственной целью было индустриальное истребление людей (в Белцеке, Собиборе, Треблинке, Челмно). Там совершали преступления люди, которые еще в мирное время набили руку на насильственном умерщвлении неполноценных с рождения детей, неизлечимо больных и умственно отсталых взрослых („Акция Т4“). И не все из них имели членские билеты СС. Майданек и Аушвиц являлись как концлагерями, так и центрами массового уничтожения, хотя постоянно находились в ведении СС. Обе эти фабрики смерти имели в своих комендатурах около 300 профессиональных убийц, которые непосредственно управляли процессом массового уничтожения». Опыты над живыми людьми стали в концлагерях некой параллельной задачей, которую реализовывали дипломированные врачи. Множество научных институтов, различные монополии совместно с медицинским персоналом концлагерей принимали в них самое деятельное участие.

В Бухенвальде занимались разработкой противотифозной вакцины. Там же проводились опыты по заражению заключенных желтой лихорадкой, оспой, паратифом, дифтеритом. Пересаживали половые органы, кастрировали и вводили синтетические гормоны.

В Дахау специализировались на малярии, в Равенсбрюке трансплантировали костные ткани, в Заксенхаузене — испытывали жидкие отравляющие вещества (ОВ), которые втирали в кожу. Опробовали новые образцы химических и бризантных ручных гранат, новый газ, отравленные пули, средства против сыпного тифа, туберкулеза и эпидемической желтухи. Для этого узников в большинстве случаев заражали микробами этих болезней. Испытывались мази для ран от ожогов, действие различных ядов, препараты, замедляющие сердцебиение или возбуждающие бессонницу.

В Освенциме проводились эксперименты по стерилизации людей. Один только гауптштурмфюрер СС Йозеф Менгеле, проводивший «генетические эксперименты» в Освенциме, ответственен за уничтожение 400 тыс. узников. Его «научные» опыты славились разнообразием: он убивал детей-близнецов, сжигал узникам кожу, выкачивал кровь…

Бывший штабной хирург люфтваффе и офицер СС доктор Зигмунт Рашер проводил эксперименты с низким давлением и высотой в Дахау. «В дополнение к опытам с ипритом и фосгеном, начавшимся в 1939 году, профессор Гебхард, личный врач Гиммлера и консультирующий хирург Ваффен СС, возглавил опыты с применением сульфаниламидов над женщинами в Равенсбрюке».

К слову, попытки создать систему массовой стерилизации начались осенью 1941 г. (натренированный врач при помощи 10 помощников мог стерилизовать до 1000 человек за день). «Тогда стало ясно, что таким способом легче всего добиться уничтожения восточных рас. Проект стерилизации с помощью наркотиков представил Гиммлеру в октябре 1941 г. специалист по венерическим болезням. „Сама мысль о том, что 3 миллиона большевиков, находящихся сегодня в немецких лагерях, могут быть стерилизованы, что они смогут работать, но никогда не смогут произвести потомства, открывает самые широкие перспективы“, — писал он».

Практически все «подопытные» переходили в разряд смертников. Любой же эксперимент заканчивался в крематории.

«Содержание заключенных под арестом только ради безопасности, воспитания или как предохранительная мера уже не стоит на переднем плане. Основное внимание концентрируется на экономической стороне. Мобилизация всей заключенной рабочей силы в первую очередь для военных целей (рост вооружения)… выдвигается все больше и больше на передний план», — докладывал управляющий экономикой лагерей Освальд Поль Гиммлеру в 1942 г.

Например, прибыль, получаемая от эсэсовских предприятий в Равенсбрюке, составила:

в 1940 г. 575 000 рейхсмарок,

в 1941 г. 800 000 рейхсмарок,

в 1942 г. 1 214 000 рейхсмарок.

К 1945 г. было запланировано получение 35 000 000 рейхсмарок. За 12-часовой рабочий день при сменной работе управлению концлагеря платили: за необученных рабочих 0,50 рейхсмарок, эсэсовские предприятия и 2,50 рейхсмарки, военные концерны. За квалифицированных рабочих, соответственно: 1 марка и 5 марок.

А вот простейший арифметический подсчет прибыли от одного заключенного в этом же лагере на весьма аккуратный немецкий манер:

ежедневная плата за одного предоставляемого рабочего — 6 марок;

минус питание — 0,60 марок;

минус одежда (амортизация) 0,10 марок;

продолжительность жизни в среднем 9 месяцев — 270 ? 5,30 = 1 431,00 марок;

выручка с рациональной утилизации трупа:

1. зубное золото;

2. оставленная одежда;

3. оставленные ценные вещи;

4. оставленные деньги;

минус расходы за кремацию 2 марки;

прибыль нетто в среднем 200 марок;

прибыль после 9 месяцев всего 1631,00 марка.

Трудно назвать питанием паек, который получали женщины в Равенсбрюке. Это водянистые супы из полусгнившей брюквы, кружка черного, несладкого суррогата кофе и 250 граммов — а позднее всего лишь 150 граммов, — хлеба, два раза в неделю около 20 граммов маргарина, кусочек гарцевского сыра или ложка повидла. И ни грамма лишнего!

Только от эпидемических заболеваний и с голоду там умерло 60 000 женщин, 32 000 было умерщвлено в газовых камерах, 600 — убиты выстрелом в затылок.

Всего в Равенсбрюк фашисты угнали 132 000 женщин и детей из более чем 20 стран, из них 92 000 жертв не дожили до освобождения.

«Заксенхаузен был школой и центром всей концлагерной системы. Здесь проходили подготовку эсэсовские фюреры и младшие фюреры, занимавшие затем должность комендантов, лагерфюреров, рапортфюреров и блокфюреров в 2000 концентрационных лагерей, покрывавших как паутину всю Германию и оккупированную фашистами часть Европы… В непосредственной близости к лагерю находилась с 1936 года „Инспекция концентрационных лагерей“, переименованная весной 1942 года в „Ведомственную группу Д“ экономического и административного ведомства СС. Здесь в период с 1939 по 1945 год была резиденция центрального управления всех концентрационных лагерей, находившихся в оккупированных гитлеровцами странах».

В Заксенхаузене из более 200 000 узников погибло свыше 100 000 человек.

«За 12 лет своего господства гитлеровские фашисты согнали 18 миллионов человек из всех частей Европы в свои концентрационные лагери. 11 миллионам не было суждено вернуться на свободу. Они были убиты газом, повешены, растоптаны, отравлены или расстреляны». «Из доставленных в Заксенхаузен свыше 20 000 советских военнопленных в живых осталось лишь около 2500». Только в одном сорок первом там были расстреляны в течение двух месяцев 18 000 военнопленных.

История сохранила нам примеры того, как в концлагерях с мертвецов срезали покрытые татуировкой куски кожи, которые потом препарировали. А зубные врачи, надев на руки перчатки, выламывали изо рта у трупов коронки, протезы и золотые зубы. Поэтому когда читаешь книгу Иоахима Гофмана «Сталинская война на уничтожение», становится как-то брезгливо от его вольного извращения нашей истории. Становится обидно за наших дедов, победивших фашизм!

Сегодня у нас появились такие писатели-историки, которые стали сомневаться в фашистских убийствах газом. Но пусть это останется на их совести, ибо грешно иронизировать над мучениками.

Убийство газом… В книге «Люди за спиной Гитлера» (Т. Редер, В. Кубиллус, А. Бурвелл) рассказывается, что первые убийства с помощью окиси углерода были совершены в январе 1940 г. в санатории в Бранденбурге под руководством Виктора Браха и Вернера Гейде. «Камера смерти представляла собой душевую комнату, предназначенную для помывки пациентов. В водопроводных трубах, проходивших вдоль стены, были просверлены маленькие дырочки, через которые газ мог проникать в герметично закрытую комнату. В двери имелся глазок для наблюдения. Вот как происходило первое убийство газом. Медсестры привели в „душевую комнату“ примерно 18–20 человек. Людей заставили раздеться в предбаннике. Затем за ними закрыли дверь. Люди спокойно вошли в комнату и не выказывали признаков беспокойства. Приблизительно через одну минуту люди просто упали или легли на скамейки. Никакого шума и паники. Еще через пять минут комнату проветрили. Эсэсовцы уложили трупы на особые носилки и отнесли к печам крематория». «Особые носилки» были специально сделаны так, чтобы тела можно было засовывать в топку подобно тому, как булочник ставит противень с хлебами в печь. После отравления газом не проводилось никакого медицинского освидетельствования. Предполагалось, что люди мертвы, но не более того. Таким образом, вовсе не исключено, что некоторые из них в действительности были кремированы заживо.

Что и говорить, если шеф гестапо Рейнгард Гейдрих в многочисленных разговорах с женой разъяснял ей: «Антисемитизм — это не политика, а медицинская проблема».

Восточные народы были для фашизма тем же самым!

С начала 1941 г. Гейдрих «трудился над разработкой обширной программы по депортации всех евреев из Европы на Восток».

Весной 1940 г. Гиммлер говорил своим генералам и офицерам: «Антисемитизм — это точно то же самое, что санитарная обработка. Избавление от вшей — не вопрос идеологии, это вопрос гигиены. Точно так же для нас антисемитизм является не вопросом идеологии, а вопросом гигиены, которым мы скоро практически займемся. Скоро мы избавимся от „вшей“, и затем с этим вопросом будет покончено во всей Германии».

Эскалация насилия в Третьем рейхе постепенно переходила в эскалацию геноцида, но только уже в арифметической прогрессии!

«Германские монополии финансировали нацистское движение с начала его зарождения, и около трети всех сумм, предоставленных промышленниками нацистам, шли на нужды создания террористических организаций НСДАП — СА и СС, — пишут Д. Мельников и Л. Черная. — Вначале эти суммы были относительно скромными: в 1923 г. не кто иной, как Тиссен — самый богатый и влиятельный в то время германский монополист — передал в кассу нацистской партии 100 тыс. марок. За ним последовал Кирдорф — другой „король угля и стали“ в Веймарской республике. В 1927 г. состоялось его свидание с Гитлером, и с тех пор начались регулярные отчисления группы крупнейших монополий в кассу нацистской партии.

В 1931 г., опять-таки при содействии Тиссена, произошла встреча Гитлера и Геринга с особо доверенным лицом германского монополистического капитала — Яльмаром Шахтом. Именно тогда, по мнению многих буржуазных историков, и был заключен „исторический пакт“: представители монополий благословили Гитлера — как будущего канцлера. В осуществлении этого сговора монополистов с нацистами важнейшая роль выпала на долю террористического аппарата НСДАП, которым тогда руководили начальник штурмовых отрядов Эрнст Рем и начальник „охранных отрядов“ Генрих Гиммлер».

Из денег, которые шли на финансирование нацистской партии, очень скоро стали выделяться суммы, предназначенные для Гиммлера. Причиной тому послужило желание экономических кругов иметь «своего влиятельного человека» в окружении Гитлера, которому подчинялась тайная полиция. Гиммлер, в свою очередь, расширяя свою власть, был прежде всего заинтересован в окружении себя влиятельными людьми. «Кружок друзей рейхсфюрера СС» возник случайно, но он стал тем взаимовыгодным союзом, без которого организация СС никогда не достигла бы своих масштабов. К 1939 г. численность «кружка» составила 40 членов или представителей основных монополий Германии.

Например, «доктор Фридрик Флик. Владелец концерна Флика. Член наблюдательного совета 20 акционерных обществ, главным образом в угольной и сталелитейной промышленности».

«Отто Штейнбриик. Один из руководителей концерна „Ферейничте штальверке“».

«Эвальд Хеккер и доктор Генрих Шмидт. Руководители угольной промышленности в нацистской Германии. Первый из них был членом наблюдательных советов 11 концернов, преимущественно в угольной промышленности Германии, второй — также крупный предприниматель…»

«Герберт Геринг и доктор Вильгельм Фосс. Представители концерна „Герман Геринг-верке“. Герберт Геринг — родственник всемогущего Германа Геринга, именем которого был назван один из крупнейших горнорудных концернов Германии».

«Август Ростерг. Один из руководителей концерна „Винтерсхалл“. Его специальность была, в частности, калийная химическая промышленность, он занимал посты члена наблюдательных советов в восьми концернах».

«Доктор Генрих Бютефиш. Один из руководителей знаменитой химической монополии „ИГ Фарбениндустри“».

«Вильгельм Кеплер и Фриц Канефус. Владельцы концерна „Браунколе-бензин АГ“».

«Рудольф Бингель. Один из владельцев электротехнического концерна „Сименс“» и т. д.

Являясь членами еще от нескольких до десятков наблюдательных советов, многие из них не просто были прикомандированными к СС, но и были членами нацистской партии и имели соответствующие высокие чины этой организации. На встречах так называемого «кружка», проводившихся ежемесячно, всегда обсуждался вопрос бесперебойного снабжения монополий рабочей силой за счет заключенных.

«Мы хотим сформировать высший класс, которому предстоит господствовать века», — утверждал Гиммлер. Он считал, «что будущий рейх, который к тому времени охватит всю Европу, будет организован по образцу античных обществ. Это означало, что элита, представляющая 5–10 % населения, будет господствовать над остальным обществом, заставляя работать на себя огромную массу илотов и рабов».

«Будущие „господа“ из числа эсэсовцев имели особые права. После принятия присяги они получали кинжал, помеченный буквами „СС“. Им говорили, что этот кинжал выдается для того, чтобы смыть кровью нанесенное им оскорбление, если сами они сочтут, что задета их честь. В 1935 году это их право и даже долг были закреплены декретом Гиммлера, а в специальном решении Верховного суда было уточнено, что эсэсовец „может воспользоваться оружием, если даже противник мог быть остановлен другим способом“», — пишет Жак Деларю. Гиммлер сделал очень много для того, чтобы «превратить организацию СС в новый рыцарский орден». Без него, видимо, не могло быть прочной основы нацистского рейха. Люди высшей расы, находящиеся на самой верхней точке некой пирамиды общества, должны были с презрением взирать на «недочеловеков» внизу. Обыкновенная, а в сущности, примитивная политика силы служила в СС основанием для уничтожения последних.

«Разработка расистских принципов, составляющих одну из главных основ нацизма, посредством которых будут оправданы избиение „низших“ народов, уничтожение миллионов человеческих существ и превращение выживших в рабов, завершалась принятием в 1935 году нюрнбергских законов, определяющих требования, которым должен отвечать гражданин рейха».

Эсэсовские кольца «Мертвой головы» Гиммлер учредил 10 апреля 1934 г. Оно не являлось государственной наградой. Но внутри СС рассматривалось как высшая ведомственная награда (за личные достижения, преданность и лояльность). Как пишет О. Курылев, «сама идея кольца с руническими символами, несомненно, позаимствована Гиммлером из древнегерманской мифологии. Согласно легендам, бог Тор имел кольцо из чистого серебра, именем которого клялись люди (как современные христиане клянутся на Библии). Клятву вырезали рунами на копье Вотана. Эсэсовское кольцо представляло собой массивный кусок серебра в виде венка из дубовых листьев, в который погружались изображения мертвой головы и рун. Кольца изготавливались методом литья, затем каждое вручную отделывалось уполномоченными на то ювелирами из мюнхенской фирмы Отто Тара (…) Первоначально такие кольца вручались только представителям „старой гвардии“, численность которых не превышала 5000 человек. В дальнейшем правила получения кольца „Мертвой головы“ смягчили и к 1939 году практически каждый офицер СС, прослуживший более 3 лет, имел такое кольцо. (…)

Штабы СС регулярно подавали списки награждаемых, дополненные размером пальцев. В Главном управлении кадров СС (…) в Берлине эти списки рассматривали и отправляли на места кольца, сопровожденные наградным листом. Текст на листе представлял собой личное обращение рейхсфюрера и гласил: „Я награждаю тебя кольцом СС „Мертвой головы“. Кольцо символизирует нашу лояльность фюреру, послушание и наше братство и дружбу. Мертвая голова напоминает нам о том, что мы должны быть готовы в любой момент отдать наши жизни на благо немецкого народа. Руны, расположенные напротив мертвой головы, символизируют наше прежнее могущество, которое мы должны воссоздать. Две зиг-руны составляют название нашей организации — СС. Свастика и хагалл-руна означает нашу непреклонную веру в торжество нашей философии. Кольцо овито дубовыми листьями — немецким традиционным символом. Кольцо „Мертвой головы“ нельзя купить или продать, оно никогда не должно попасть в руки того, кто не имеет право им владеть. Если ты покидаешь ряды СС, то должен вернуть кольцо рейхсфюреру. Нелегальное приобретение или копирование кольца запрещено и преследуется по закону.

Носи кольцо с честью!

Г. Гиммлер!“»

Кольцо «Мертвой головы» обычно вручали с присвоением очередного звания. Носили его на безымянном пальце левой руки. Но и оно было только деталью в мистическом клубке всей организации СС.

«Первый германский король из рода Оттонов играл для шефа СС ключевую роль „по историческим соображениям“. По мнению Гиммлера, Генрих I, основавший первые поселения на восточных землях и не подчинявшийся римско-католической церкви, указал путь к „германскому возрождению“, осуществиться которому теперь, по прошествии 1000 лет, наконец-то пришло время», — пишет Г. Кнопп.

В собственной персоне рейхсфюрер СС видел некое телесное возрождение Генриха I и утверждал, что во сне получает от него советы.

В его архиве обнаружат даже перефразированный в духе древней германо-саксонской языческой религии текст молитвы «Отче наш». Считая, что он выполняет свою миссию во благо немецкого народа и нордической расы, он «посылал исследователей на Тибет, чтобы найти следы древних арийцев, или требовал основательного изучения структуры скалистых пород в Шварцвальде на предмет обнаруженных гигантских доисторических оборонительных сооружений».

Однажды Гиммлер заговорил о своем видении будущего: «Первые два года мира будут решающими для нашего будущего. Мир установит железная рука… Мы должны начать неслыханное самообучение». «Даже служба в лагерях с отбросами человечества лучше формирует воззрения на низшие существа и низшие расы. Эта деятельность необходима, чтобы отделить немецкий народ от этих вредных существ, чтобы эксплуатировать их для великого народного сообщества, заставляя их дробить камни и обжигать кирпичи, чтобы фюрер мог воздвигать величественные здания. Если хорошая кровь не будет воспроизводиться, мы не сможем править миром…»

С одной стороны, он приветствовал вновь прибывших в лагерь Дахау следующими циничными словами: «Вы знаете, что здесь вы — арестованные и находитесь под нашей защитой. А это значит, мы сделаем все, чтобы обеспечить вам эту защиту». При том, что в его лагерях систематически унижали, избивали, пытали и уничтожали…

С другой стороны, он считал биологическую селекцию основным принципом национал-социализма, хотя она была варварской, а сам принцип — лженаучным.

Тем не менее в Германии в тридцатые годы служба в СС рассматривалась «как особый шик, а черная форма — как верх мужской элегантности». Со временем «членство в СС станет необходимым условием для занятия некоторых постов в государственном управлении или ответственных должностей в частном секторе промышленности. То же требовалось для поступления в высшую школу или университет».

Информация к размышлению: Генрих Гиммлер.

Родился 7 октября 1900 г. в семье профессора Гебхарда Гиммлера в Мюнхене. Родители назвали его в честь самого принца Генриха, который согласился выступить в роли крестного отца для сына своего бывшего учителя.

Примерно с десяти лет юный Гиммлер вел дневник, где обычно подытоживал незначительные события своей жизни и всегда подчеркивал свое уважение к взрослым.

«В школе он, по-видимому, является прилежным, хоть и не выдающимся учеником; в дневниках часто упоминает в числе прочих предметов историю, математику, латинский и греческий, рассказывает о своих домашних заданиях. Он усердно упражняется в игре на фортепиано, но в отличие от своего старшего брата не имеет таланта пианиста; однако пройдут годы, прежде чем он попросит у родителей разрешения отказаться от этой невыполнимой задачи», — пишут Р. Мэнвэлл и Г. Франкель.

Во время Первой мировой войны Генрих Гиммлер мечтал поскорее пойти в армию. Но в 1917 г. его отец написал заявление, чтобы спасти сына от принятия в офицерскую школу. Все же в 17-м его призвали в армию, и он проходил службу в 11-м Баварском полку. В 1918 г. после демобилизации Генрих требует выдачи документов об окончании курсов пулеметчиков и курсов офицеров-кадетов.

Собираясь присоединиться к силам обороны, он служит в войсках ополчения. Однако из-за инфляции ему пришлось изменить военной профессии, которая его привлекала всегда. В 1919 г. Гиммлер приступает к изучению сельского хозяйства на аграрном факультете Мюнхенского университета, а в 1922 г. получает диплом. К слову, молодой студент вел вполне обычную студенческую жизнь, увлекался фехтованием, учился танцевать, изучал русский язык и собирался работать волонтером в России.

Но все больше его привлекает антисемитская литература, которую он «проглатывает» с упоением и скоро находит «еврейство ужасным». В списке его литературы появляются такие как «Раса и нация», «Грех против крови», «Справочник по еврейскому вопросу» и «Ложный бог». А вскоре для Гиммлера очень четко вырисовываются враги немецкого народа: евреи, большевики, масоны и католики.

«Если доверять записям Гиммлера и спискам прочитанных им книг, то видно, что он все чаще замыкался в себе от неудач в реальной жизни, погружаясь в чудесный мир прочитанного», — пишет Г. Кнопп.

В нацистскую партию Генрих Гиммлер вступает в 1923 году и получает партбилет за номером 42404. Так будущий рейхсфюрер вступил в политическую «борьбу за дело».

После непродолжительной работы в фирме по производству удобрений он навсегда оборвал эту карьеру, а потом произошла и размолвка «с любимыми родителями».

Став секретарем депутата баварского ландтага Грегора Штрассера с окладом в 120 рейхсмарок, Гиммлер на мотоцикле мотался по баварским селам, выступая на «политических» собраниях против «жидов и капиталистов». В 1926 г. он уже заместитель гауляйтера и заместитель руководителя отдела пропаганды. В 1927 г. — заместитель рейхсфюрера СС, а в 1929 г. — рейхсфюрер СС. После прихода Гитлера к власти Гиммлер назначается на ключевые посты в государстве и по властным полномочиям постепенно становится вторым лицом.

Было в биографии Гиммлера и нечто, о чем до сих пор умалчивают многие его биографы: «Молодой Гиммлер вскоре после окончания Первой мировой войны вступил в конфликт с полицией и с законом… он жил с 1919 г. с проституткой Фридой Вагнер, 1893 г. рождения, иными словами, на семь лет старше его, в пользовавшихся дурной славой меблирашках в районе Моабита. В протоколе, составленном Францем Штирманом, полицейским 456-го участка, от 2 апреля 1919 г., говорилось, что соседи этой парочки жаловались на постоянные ссоры и драки. Молодой Гиммлер — так значилось в протоколе — жил за счет Вагнер. Частично он сам признал это обстоятельство. В начале 1920 г. Гиммлер внезапно исчез. И это выяснилось как раз тогда, когда Фрида Вагнер была обнаружена убитой. Полиция объявила розыск. Гиммлера арестовали в Мюнхене, привезли в Берлин, и 8 сентября он предстал перед судом по подозрению в убийстве… Суд оправдал его из-за недостатка улик».

«В 1924 году, находясь в лекционной поездке, Гиммлер познакомился в Бад-Рейхеналле с Маргаретой Зигрот, старше его на восемь лет. Его брат Гебхард описывал Маргарет как „идеал нордической женщины“ с удивительно прекрасными белокурыми волосами и голубыми глазами. На поздних фотографиях она выглядела скорее как „солидная“ личность. Их отношения друг к другу выходили за рамки принятых тогда правил. Генриетта фон Ширах, заведомо известная сплетница, сделала ошеломляющее открытие: властитель империи СС находится дома „под каблуком“ у жены.

Марга была самоуверенной и категоричной дамой, которая передавала Генриху свои обширные знания по гомеопатии, природным методам лечения и принятию ванн, настоянных на овсяной соломе. К тому же ее отец выделил дочери в качестве приданого определенную сумму денег, которую молодые вложили в покупку птицефермы в мюнхенском пригороде Вальдтрудеринг. Однако образ трудолюбивого птицевода Гиммлера, который позже испытывал приемы забоя птицы на живых людях, никак не вязался с действительностью. Вся фермерская работа легла на плечи Марги, тогда как ее муж постоянно находился в разъездах по политическим делам. В 1929 году на свет появилась дочь Гудрун — единственный ребенок в семье. Достаточно надежные источники свидетельствуют, что Гиммлер старался быть хорошим отцом и супругом, несмотря на частые отъезды из дома. На страничках его рабочего календаря есть почти на каждом дне отметки о телефонных разговорах с дочерью и женой даже тогда, когда он уже давно решил создать новую семью с любовницей».

«В 1942 году его любовница и бывшая секретарша Хедвиг Потхаст (с ласковым прозвищем „Зайка“) родила ему внебрачного сына, которого на крестинах назвали Хелге. В 1944 году родилась дочь по имени Нанета. Внебрачная связь шефа СС держалась в строгой тайне от общественности Третьей империи».

Жак Деларю дает вот такой портрет Гиммлера: «Лицо его было гладким, но безнадежно банальным. Это был человек среднего, а скорее высокого роста, довольно хорошо сложенный. Лицо его было немного полноватым, с признаками раннего облысения надо лбом и на висках, хотя в начале полицейской карьеры ему исполнилось всего тридцать три года. Внешне он выглядел мелким служащим, скромным счетоводом или коммерсантом. Маленький, срезанный назад подбородок отнюдь не свидетельствовал о сильной воле. Его вялое лицо перечеркивали усики, а обрамляли большие оттопыренные уши. Неизменная улыбка придавала ему приказчичье выражение.

Только два признака вызывали скрытую тревогу: очень тонкие, бледные, почти бескровные губы и два маленьких голубых или серо-голубых глаза, взгляд которых, удивительно проницательный и завораживающе твердый, не могли скрыть стекла пенсне в круглой оправе из полированной стали. Он знал, конечно, что этот взгляд выдает его, и старался держать голову слегка склонив к правому плечу, что отблеск стекол маскировал глаза. Он разглядывал собеседника, словно хищник в засаде, стерегущий добычу. Болезненный вид его странной шеи с дряблой и морщинистой, как у старика, кожей часто поражал посетителей. Руки у него были необыкновенно тонкие и деликатные, с длинными пальцами, очень белой прозрачной кожей и хорошо видными венами. Они напоминали руки холеной женщины».

Не менее интересно и мнение Вальтера Шелленберга: «Этот человек, с которым мне приходилось встречаться теперь каждый день, был после Гитлера самым могущественным в рейхе, и все же я не могу не сказать, что он производил впечатление школьного учителя. Более подходящего сравнения не подыщешь. Он был подобен школьному учителю, который проверял уроки своих учеников с щепетильной точностью и за каждый ответ ставил оценку в своем классном журнале. В целом он был воплощение бюрократической точности, работоспособности и лояльности. Тем не менее судить о Гиммлере только по его старательно выдерживаемому внешнему виду было бы ошибочно…»

«В августе 1941 года шеф СС, находясь в инспекционной поездке в Минске, остановился у командира боегруппы „Б“, бригадефюрера Артура Небе, — пишет Г. Копп. — После доклада Небе о проведении его подчиненными массовых расстрелов Гиммлер приказал провести на следующий день расстрел очередной сотни „партизан“, на котором он лично будет присутствовать. По показаниям Карла Вольфа, шеф СС никогда до этого не видел своими глазами, как производится групповой расстрел людей. Утром следующего дня личный состав оперкоманды 8-го и полицейские 9-го батальонов подвели к свежевырытому рву 100 пленных, среди которых находились две женщины. Жертвы должны были небольшими группами спускаться в ров и ложиться на дне лицом вниз. После чего расстрельная команда открывала залповый огонь по лежащим внизу людям. Среди ожидавших своей участи Гиммлер вдруг увидел юношу лет двадцати, светловолосого, с голубыми глазами. Он распорядился, чтобы обреченного подвели к нему. Генерал СС Эрих фон дем Бах-Залевски, свидетель той сцены, так вспоминает произошедший разговор:

— Вы еврей?

— Да.

— Ваши родители тоже евреи?

— Да.

— Нет ли у вас в роду не евреев?

— Нет.

— Что ж, тогда и я не могу вам помочь.

Молодой человек был расстрелян. По мере того как число трупов во рву увеличивалось, Гиммлер все заметнее проявлял беспокойство. Наконец нервы у шефа СС не выдержали, его вырвало. Эсэсовский генерал не преминул воспользоваться подходящим случаем и указал Гиммлеру на то, что после проведения таких акций его люди „полностью выдыхаются“. После экзекуции Гиммлер обратился к палачам с краткой речью, в которой, в частности, заявил, что они как солдаты должны беспрекословно выполнять все без исключения приказы, за остальное „ответственность“ они не несут, а несут ее Гитлер и он лично».

В общем, «днем цветы, а вечером „фабрика“ смерти».