• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

2. Сталин о социализме Две работы И. В. Сталина изучались при его жизни с вел...

Две работы И. В. Сталина изучались при его жизни с великой тщательностью: «История ВКП(б). Краткий курс» (1938г.) и «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 г.). Но дальнейшая судьба этих произведений была не только разной, а прямо-таки противоположной.

Вскоре после смерти Сталина «Краткий курс» был справедливо раскритикован, хотя отнюдь не все в нем было глупо, и о нем давно не вспоминают.

А вот у «Экономических проблем» совсем другая судьба. Их не критикуют ни «демократы», ни коммунисты, ни «белые», ни «красные», выливая бочки грязи на Сталина или восхваляя его. Получается, вроде бы, что эта работа до сих пор нужна, выгодна и сторонникам коммунизма, и борцам за капитализм. Как говорится, редкий случай, и в нем следует разобраться. А поскольку Сталин считался борцом за марксистскую модель социализма (ведь есть и другие модели социализма — утопистов, социал-демократов, мелкой буржуазии), надо вспомнить, что же такое научный, марксистский социализм?

Социализм по Марксу имеет, как и всякое явление, две характеристики — качественную (сущностную) и количественную (уровневую). Качественная характеристика социализма шлифовалась тысячелетиями, ибо идея социализма как товарищества в труде и распределения по труду проходила последовательно через мифологический, религиозный, утопический и научный уровень. Например, во втором послании св. Апостола Павла фессалоникийцам сказано: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь». (Новый завет. М., Протестант, 1990, С. 251). Разве же не в этом самая суть социализма?

В работе К. Маркса «Критика Готской программы» и в работе В.И. Ленина «Государство и революция» сущностная характеристика социализма выражена известной формулой. «От каждого — по способностям, каждому — по труду». При этом отмечалось, что справедливости и равенства социализм дать еще не сможет, ибо останутся различия по одаренности и работоспособности, по семейному положению и пр., влияющие на величину индивидуального потребления. Особо подчеркивалось, что в социалистическом обществе, организованном на началах коллективизма и на общем владении средствами производства, само производство становится нетоварным, непосредственно-общественным, исчезает категория «стоимости продукта» и, само собой разумеется, перестает действовать закон стоимости.

С уровневой характеристикой социализма сложнее. К. Маркс, как известно, предполагал, что пролетарская революция победит одновременно в нескольких самых развитых капиталистических странах. Следовательно, став социалистическими, эти страны сохранят и приумножат уровень своего развития, как и уровень потребления. Поскольку Октябрьская революция 1917 года свершилась в такой «среднеслабой» стране, как Россия, В. И. Ленин охарактеризовал требующийся для социализма уровень развития, которого надо достичь, следующим образом: социализм = Советская впасть + прусский порядок + американская техника и организация трестов + т.д. (Ленин В.И. ПСС, Т. 36, с.550). То есть, для достижения социализма в России надо было не только обеспечить господство трудовых доходов над рыночными и организовать их распределение по труду, но и вывести это трудовое потребление трудящихся на уровень самых высокоразвитых стран мира.

Были ли в послеоктябрьской России все эти качества, составляющие марксову модель социализма? «Октябрь семнадцатого» дал трудящимся много: прежде всего — власть, мир и землю; затем Советская власть постепенно ликвидировала безработицу и реализовала право на труд; Советская власть дала народу бесплатное образование и бесплатное медицинское обслуживание, дешевые квартиры и оплачиваемые отпуска, пенсии старикам и детские учреждения детям; каждый получил уверенность в завтрашнем дне для себя, своих детей и внуков. Такого не было в 1920-30-е годы ни в одной стране мира! Более того, за период 1917-1940 гг. валовой общественный продукт СССР увеличился в 8 раз; страна по производству промышленной продукции вышла с 5-го места в мире и 4-го в Европе на 2-е место в мире и 1-е в Европе.

Но было ли всего этого достаточно, чтобы назвать Советский Союз социалистической страной! И. В. Сталин решил этот вопрос утвердительно в 1939 году на XVIII съезде ВКП(б), когда было провозглашено, что в СССР «осуществлена в основном первая фаза коммунизма — социализм». После «37-го» охотников возражать Сталину, разумеется, не нашлось. Да и, видимо, всем очень уж хотелось получше назвать воистину грандиозные результаты героического труда советского народа и, прежде всего, будем откровенны, русского народа.

Сегодня мы стали, если не мудрее, то опытнее. Слишком много «коммунистического вранья» (термин В. И. Ленина) испытал народ. Это — хрущевское «построение коммунизма за двадцать лет»; это — брежневский «развитой социализм»; это — горбачевское «больше социализма»; это — ельцинское «потерпеть до осени, когда полегчает»... При таком печальном опыте позволительно спросить; а вообще-то был ли у нас когда-нибудь построен хотя бы «в основном» социализм марксистского типа?

Ответ может быть только отрицательным. Программное заявление XX Всесоюзной конференции КПСС «За социализм, за союз народов, за единство коммунистов» («Правда», 27 октября 1992 г.) констатирует, что в СССР был построен «государственный социализм». Но любой справочник объяснит, что «государственный социализм» вовсе не социализм, а буржуазная и оппортунистическая концепция, в которой «социализм сводится к вмешательству государства в экономику и социальные отношения» (см., например, Советский энциклопедический словарь; М., 1984, С. 329).

Да, «вмешательства государства» у нас было много, и оно дало свои плоды. Но ведь где-нибудь в Саудовской Аравии этого «вмешательства государства еще больше (см., например: «Саудовский рынок». Правда. 26.09.92), о социализме же там никто и не говорит, живут при монархе и при рыночной экономике западного образца. Живут неплохо, но социализмом это, однако, не называют.

Так был ли в Советской России социализм? Не «государственный», не «гуманный», не «тоталитарный», не какой-либо еще, а просто тот социализм, о котором писали Маркс, Энгельс и Ленин? Нет, такого социализма еще не было и быть не могло. А был в России государственный капитализм, да плюс ко всему — в мелкобуржуазном («шариковском») исполнении (отсюда — репрессии и пр.).

Не было потому, что не было ни одного из сущностных признаков социализма. Не существовало подлинного распределения по труду — ведь многие помнят, что инженер зарабатывал меньше рабочего, а врач — меньше инженера. Был и развивался рынок, и доходы складывались не по труду, а под влиянием рынка. Так, от личного подсобного хозяйства колхозники получали половину своих личных доходов, а в личном подсобном хозяйстве производилась треть всей товарной продукции сельского хозяйства. Не было потому, что сберкасса исправно платила «проценты на капитал», т.е. на вклады. Не было потому, что... Слишком долго можно перечислять!

Ну а со стороны количественной, уровневой достаточно вспомнить, что к 1938 году (когда социализм был «построен в СССР в основном») среднедушевой объем национального дохода а СССР был в 2 раза меньше, чем в Японии, в 4 раза меньше, чем в Германии, в 5 раз меньше, чем в США. (Мировая экономика. 1987, N11, С. 150). Маркс и Ленин, увидев такую картину, наверное, сказали бы: есть основы социализма, а до социализма «в основном» еще далеко, и строить вам, товарищи, социализм да строить...

Но почему же социализма и не могло быть? Да потому, что рынок и социализм — две вещи несовместимые. Из рынка мелких хозяев, каковых в 1924 г. в СССР было три четверти населения, мог вырасти и вырос только капиталистический рынок, в котором работник включается в производство через куплю-продажу своей рабочей силы. В. И. Ленин однозначно считал, что общество, основанное на товарном производстве, стоящее в обмене с цивилизованными капиталистическими нациями, на известной ступени развития неизбежно становится и само на путь капитализма (см.: Ленин В.И. ПСС, Т. 11, С. 37). Правда, капитализм стыдливо прикрывали у нас термином «хозрасчет». Но Ленин, пока был жив, прерывал эту ложь. Для В.И. Ленина «хозрасчет» означал «капиталистические основания», восстановление капитализма, развитие буржуазии, развитие буржуазных отношений (Т. 44, С. 211, 343). И уж совсем четко: «Коммерция? = капитализм» (т.44, с.473). Рынок для Ленина — средство построения социализма, которое не присуще самому социализму.

Но Сталин - не Ленин! В 1939 году объявлено, что социализм построен, а в послевоенные годы рынок, буквально, лезет изо всех щелей. Что делать, признаться в ошибке, как это делал Ильич? Но Сталин — не Ленин... Вот и появляется в 1952 году работа «Экономические проблемы социализма в СССР», которая немедленно была объявлена последним словом марксистско-ленинской мысли, но которая, на деле, зачеркивала учение Маркса о социализме.

Нет, не все в этой работе противоречило марксизму. Хорошо писал И.В. Сталин об экономических законах, о планомерности... Но не в этом «изюминка» работы. Главное — это вопрос о товарно-денежных отношениях при социализме: есть или нет? По-Марксу — нет. По-Ленину — нет. По-Сталину — есть. Вот, что писал И.В. Сталин: товарное производство может обслуживать известный период наше социалистическое общество, не приводя к капитализму; «товарное производство и товарооборот являются у нас в настоящее время такой же необходимостью, какой они были, скажем, лет тридцать тому назад». Поэтому «при нашем социалистическом строе» закон стоимости «существует и действует» (С. 15, 16, 19).

Для Ленина рынок — средство перехода к социализму через государственный капитализм. Для Сталина рынок — сущностный признак социализма. В этом принципиальная разница. Так на чьей стороне сейчас «левые»?

Да, одна ложь влечет за собой другую. Ежели «построили» социализм, то в нем должен быть рынок и товарное производство. Сталин создал облик «социализма с рыночным лицом». С тех пор в любом учебнике политической экономии содержится глава о «товарно-денежных отношениях при социализме» или даже о «социалистическом товарном производстве». На сталинской идее «рыночного социализма» воспитались, на нашу беду, поколения, советских руководителей. На Сталина льется уже не критика, а потоки грязной клеветы. Но сталинское положение о «социалистическом товарном производстве» стоит непоколебимо. На его основе главный разоблачитель — Н.С. Хрущев — в 1965 году повернул народное хозяйство страны от снижения себестоимости к увеличению прибыли. При М. С. Горбачеве замелькали «модели хозрасчета» (читай: госкапитализма). И «больше социализма» превратилось в «больше рынка». В результате рыночных экспериментов по «концепции Сталина-Горбачева» среднегодовые темпы прироста производства валового общественного продукта снизились с 7,4 процента в 1966-1970 гг. до 3,1 процента в 1986-1988 гг. (Народное хозяйство СССР в 1988 г. М., 1989, С. 8), в 1991 году производство уже упало на 13 процентов в процессе перехода к рынку, в 1992 г. — упадет на 20 процентов, в 1993 г. обещают спад на 10 процентов... Если это не «дикий капитализм», то уж, наверняка, «социализм с товарным производством». На собственной шкуре узнали мы, к чему приводит, «обслуживание социализма законом стоимости».

Наступила пора от критики в адрес И.В. Сталина перейти к анализу его идейного наследия, чтобы разобраться, где и в чем марксизм был подменен сталинизмом. Думается, в результате действия стихии рынка накануне перестройки экономика СССР представляла собой не социализм, а неустойчивый (в историческом смысле) конгломерат государственно-капиталистических и частнокапиталистических («теневая экономика») отношений, смешанных с остатками докапиталистических отношений (мелкотоварное производство), в который были встроены действительно сильные элементы социализма. Социализм как способ производства еще предстояло построить. Но именно потому дядя СЭМ и тетя — международные монополии, понеся огромные затраты, и прервали этот процесс, что он выходил «на финишную прямую».

В настоящее время обстановка в стране характеризуется уничтожением элементов социализма (десоциализацией) в процессе борьбы между отечественным государственным монополистическим промышленным капитализмом, вполне конкурентноспособиым на мировых рынках и требующим планомерного управления и квалифицированной рабочей силы с торговым капиталом, продолжающим первоначальное накопление, слабым в мировом масштабе, коррумпированным и компрадорским, действующим в стихийном рынке и рассматривающим народ как «быдло». И устанавливается в многострадальной стране диктатура торгового капитала, ведущая дело к превращению ее в колонию или доминион транснациональных корпораций. А война, которая уже полыхает «по югам» России и подбирается к ее центру, это, думается, вовсе не гражданская война, ибо в ней нет классового содержания. Это — война империалистическая, война за рынки сырья и сбыта.

Нашим народам выбирать свою судьбу, выбирать, отбросив учебники, написанные по-Сталину. Можно не быть согласным с марксизмом, но нельзя читать марксизм не в подлиннике, а через «сталинские очки».