• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Конструкция «линкора 1915 г.», предположенного к постройке Морским министерством крупной серией в количестве восьми единиц, в целом должна была базироваться на разработке ГУК апреля 1914 г. Напомним, что спроектированный сверхдредноут имел водоизмещение 35600 т, длину 210 м, ширину 32,6 м и осадку 9,15 м. Главная артиллерия состояла из 12 16"/45 орудий в трех четырехорудийных башнях, суммарная толщина вертикальной броневой защиты составляла 355 мм (главный бортовой пояс 280 мм КЦ + тыльная броневая переборка 75 мм КЦ), горизонтальной — 110 мм (две броневых палубы: верхняя 35 мм ХНП + средняя 75мм КЦ), скорость полного хода предполагалась 25 уз. Опыт боевого использования линкоров-дредноутов в ходе первой мировой войны показал, что проект ГУК 1914 г. обладал весьма пониженным уровнем конструктивной противоторпедной защиты (требования к ней вообще не оговаривались техзаданием МГШ на проектирование).

После окончания мировой войны державы-победительницы приступили к модернизации своих наиболее новых и мощных 14", 15" и 16" линейных судов, стараясь приблизить их к соответствию новым требованиям. В основном, эти работы коснулись совершенствования конструктивной защиты корпуса от подводных взрывов, усиления горизонтального бронирования, оснащения новыми приборами управления огнем и, частично, модернизации материальной части артиллерии. Основная часть построенных тяжелых кораблей была существенно усовершенствована в ходе их послевоенных реконструкций. Эти корабли, часто с успехом, принимали участие в морских операциях второй мировой войны, хотя прогресс в военном кораблестроении в 20-е и 30-е гг. привел к созданию новых боевых средств (авиация, подводные лодки, артиллерийское, торпедное и минное оружие), зачастую значительно превосходивших возможности адекватного противодействия со стороны тяжелых кораблей двадцатилетней давности, в целом представлявших собой системы оружия предшествующего поколения.

Среди сверхдредноутов периода первой мировой войны наиболее совершенными являлись 16" линкоры, поколение которых начинало выходить на сцену ко времени ее окончания. Закономерный интерес вызывает вопрос — насколько эффективной могла оказаться конструкция русского «линкора 1915 г.» в отношении ее резерва для модернизации согласно послевоенным требованиям? Как вообще мог развиваться процесс создания линкора по довоенному проекту ГУК и какие условия оказывались необходимыми для начала строительства этих кораблей?

Совершенно ясно, что закладка кораблей по проекту, в целом основанному на техзадании МГШ начала 1914 г. и разработанному в апреле того же года И.Г. Бубновым, могла состояться только при сохранении мирной ситуации, не нарушенной началом большой общеевропейской войны в августе 1914 г. Собственно, сам факт неизбежности военного столкновения между державами Тройственного союза и Антанты к началу 1914 г. уже не вызывал сомнений у политических и военных деятелей Европы. Разница во мнениях присутствовала только относительно времени его начала. Наиболее устраивающим Англию моментом была середина 1914 г. (до завершения Германий ее масштабных программ постройки мощного линейного флота, способного сокрушить господство британского флага на морях), Германия оказывалась в наилучших условиях в начале 1915 г. (планируемое время окончания создания основного ядра флота дредноутов и, с другой стороны, упреждение окончания перевооружения крупнейшей в Европе русской армии). В России начало войны не планировали ранее 1916 г. В итоге, как известно, и в Германии и в Англии решили, что подходящий момент наступил летом 1914 г.

С точки зрения проблематики настоящего исследования, подобное изложение перспектив развития европейской политической ситуации к середине 1914 г. заслуживает внимания только по причине ее определяющего влияния на судьбу «линкора 1915 г.». Использованный Германией и Англией в общем-то достаточно малозначительный факт убийства австрийского наследника престола в качестве повода к войне свидетельствует о том, что обе эти крупнейшие европейские державы сделали свой выбор об устранении их экономических конкурентов путем применения вооруженной силы. Отсутствие такого повода хотя бы до весны 1915 г. могло привести к тому, что в России осенью 1914 г. ассигнования на программу 16" линкоров были бы проведены через Думу, заказы на поставку материалов для их постройки размещены и к весне 1915 г. начаты выполнением, а по крайней мере два или три корабля начаты строительством на стапелях Адмиралтейского, Балтийского заводов и Путиловской верфи.

Таким образом, в случае развязывания общеевропейской войны не ранее весны-лета 1915 г., в России с начала 1915 г. могло быть развернуто строительство нескольких 16" линкоров. Теоретически, при учете факта тогдашнего бурного роста русского военно-морского строительства, 8-10-месячная отсрочка начала боевых действий против того, как это реально имело место, определяет подобную перспективу с весьма высокой вероятностью. Возможное дальнейшее развитие постройки этих линкоров допускает проведение параллели со строительством «измаилов», правда, доведенных в ходе войны до спуска ввиду значительного довоенного задела по их корпусам. Ход событий первой мировой войны, через 4–5 месяцев после ее начала перешедшей из маневренной фазы в позиционную, вызвал переосмысление воюющими сторонами приоритетов точек приложения основных усилий. Война быстро превратилась из войны полководцев в войну экономических потенциалов. Проведение тотальной мобилизации промышленности на нужды обороны вызвало полное сокращение всех не отвечающих задачам момента расходов средств, сил, мощностей и трудовых ресурсов. В первую очередь это коснулось крупных и затратных довоенных программ пополнения флота тяжелыми артиллерийскими кораблями, строительство которых находилось в начальной стадии стапельных работ. При подобном обороте событий, замораживание работ по строящимся русским 16" линкорам можно было ожидать не ранее конца осени 1915 г., т. е. тогда, когда и стапельные работы и, что не менее важно, контрагентские поставки по ним должны были существенно продвинуться вперед.

В конструктивном отношении "линкор 1915 г." представлял собой увеличенный «Измаил» и имел лишь два принципиальных отличия от него — новую, существенно более мощную, модель тяжелого орудия и четырехорудийную башенную установку. Все остальное — общая компоновка, конструкция корпуса (по продольной системе набора на основе сталей высокого и повышенного сопротивления), вспомогательная артиллерия (130мм/55 пушка на палубном станке), распределение бронирования и тип двигательной установки (прямоприводные турбины и нефтяные котлы) — было тождественным. Подобная высокая степень конструктивного подобия обоих проектов дает основания полагать, что производство всех этих составляющих для нового линкора, хорошо освоенное к 1914 г. отечественной промышленностью, не могло вызвать больших затруднений.

При оценке перспективы реализации проекта «линкора 1915 г.» после окончания мировой войны следует исходить из следующей отправной точки — возможно ли было настолько улучшить этот проект, чтобы он в значительной мере соответствовал послевоенным требованиям, использовав для его завершения весь конструктивный материал (корпусные конструкции и системы), вооружение (16" и 130мм орудия с их механизмами) элементы бронирования и двигательной установки (турбины и котлы), уже изготовленные на конец 1915 г., или находящиеся в высокой степени готовности на момент приостановки работ.

Альтернативное решение — отказ от достройки 16" линкоров по довоенному (или переработанному) проекту и сдача на слом их корпусов и всего заготовленного материала не стали бы лучшим решением. Это означало прямую потерю примерно 40–50 млн. руб., уже ассигнованных к тому времени на их строительство и последующую в ходе войны консервацию на верфях. Это не решало проблему освобождения стапелей для новых тяжелых кораблей послевоенной конструкции — для обобщения всего опыта войны, проведение опытно-конструкторских работ, проектирование и подготовку производства требовалось не менее 2,5–3 лет. Яркий тому пример — подготовка японского флота к строительству пост-ютландских линкоров класса "Тоза", занявшая около трех лет.

Вместе с этим представляется маловероятной перспектива принятия Морским министерством после войны решения о достройке всех заложенных в 1915 г. 16" линкоров, чему имелись вполне определенные причины. Первая и главная из них — в заведомой общей "негармоничности" переработанного проекта, в целом представлявшего собой компромисс между прежними техническими решениями и новыми идеями, которые предстояло развивать на старом базисе. Необходимость сочетания подобных решений исключала оптимальность итогового проекта, что не очень выделялось при достройке по нему единичного корабля, но вступало в противоречие с задачей создания серийного тяжелого артиллерийского корабля усовершенствованного типа. Не последнюю роль играла и необходимость значительных ассигнований на проведение широких достроечных работ сразу на всех кораблях, не подкрепленных в должной мере послевоенным состоянием экономики.

Подобный единичный корабль, в котором реализовывалась большая часть конструктивного материала, уже подготовленного на момент приостановки работ для всех строившихся единиц, мог стать хорошим "опытным стендом" для отработки многих перспективных новшеств будущих сверхдредноутов, обладая при этом ценностью тяжелой единицы поколения 16" линкоров.

Основным резервом для совершенствования защитных характеристик линкора являлось уменьшение состава его сверхмощного главного вооружения, что высвобождало значительный вес. Помимо этого, замена четырехорудийных установок в оконечностях на двух- или трехорудийные была необходимой для развития в этих районах конструктивной противоторпедной защиты, без чего завершение корабля теряло смысл. Исходя из подобных условий, наиболее оптимальными являлись два варианта модернизации его артиллерийской части: доведение числа главных орудий до восьми (по два в концевых башнях и четыре в средней) или до девяти (по три во всех трех башнях). При сравнении этих вариантов второй из них являет ряд преимуществ:

• больший на 12,5 % вес бортового залпа,

• больший на 50 % продольный огонь,

• конструктивная идентичность всех трех башенных установок,

• конструктивная преемственность 16" трехорудийной установки с 12" и 14" установками более ранних проектов, которые могли служить аналогами при разработке.

К определенным же достоинствам размещения тяжелой артиллерии по первой схеме следует отнести более ровное распределение числа орудий в залпе -4 + 4, в то время как во втором случае их приходилось бы комбинировать как 4+5. В конструктивном отношении более компактные погреба концевых двух-орудийных башен также позволяли создать несколько более углубленную структуру их подводной защиты, нежели у трехорудийных башен.

Однако при расчетах оба этих преимущества второй схемы оказываются малосущественными. Как показала дальнейшая практика создания тяжелых артиллерийских кораблей, ведение огня из девяти тяжелых орудий, расположенных по три в трех башнях («Нельсон», «Витторио Венето», «Вашингтон» и др.), не вызывало каких-либо сложностей при распределении орудий в залпе по системе 4 + 5. Что же касается ширины артпогребов, то ее разница в 0,9 м для обоих случаев не улучшает принципиально качеств конструктивной подводной защиты для концевых башен линкора с восемью 16" орудиями.

Схема переоснащения линкора 8 16"/45 орудиями (А) и 9 16"/45 орудиями (Б)

Помимо этого, сама идея оснащения нового линкора четырехорудийной башней представляется малоперспективной, хотя именно для единичного корабля, носящего во многом экспериментальный характер, обращение к подобной конструкции не является заведомо безосновательным. Не приходится недооценивать всех сложностей этой работы. Как уже отмечалось выше, проектирование четырехорудийной установки для "линкора 1915 г." решено было организовать в только что созданном специальном «Проекционном башенном бюро ГУК при Адмиралтейском судостроительном заводе», который вообще никогда прежде ни разработкой, ни производством башен ни занимался. Логика рассуждений Морского министерства была совершенно верной — создать подчиненное казне предприятие, которое возглавило бы разработку и крупное производство башен для будущих линейных судов. Но учитывая огромную сложность подобной работы, неопытность только что созданного техбюро, а также исключительную ответственность самой задачи — разработку не имевшей аналогов ни в отечественном ни в зарубежном машиностроении четырехорудийной 16" установки, есть все основания предполагать, что в отведенные сроки с поставленной задачей Адмиралтейский завод самостоятельно справиться не смог бы. Ведь и в 1914 г. весь расчет был на техническую помощь французской компании «Сен-Шамон», завершавшей к тому времени проектирование 340мм четырехорудийной установки для линкоров класса «Норманди». Однако и эта конструкция находилась в самой начальной стадии осуществления, и неясно, как вообще пошло бы вооружение новых французских кораблей, если бы их строительство продвигалось в соответствии с предположенными сроками. В целом, положительный опыт создания подобных установок для французских линкоров 30-х гг. (классов «Дюнкерк» и «Ришелье») убеждает в осуществимости подобной идеи, хотя эффективность данного нововведения для России рубежа 20-х гг. представляется весьма неоднозначной на фоне перспективы ее значительной технической сложности и сопряженного с этим риска более частых отказов и поломок, сложностями в обслуживании и эксплуатации.

Таким образом, наиболее обоснованным является оснащение модернизированного линкора девятью 16"/45 орудиями в трех трехорудийных башнях, расположенных на местах первоначальных четырехорудийных установок. Подобная замена давала ощутимый выигрыш в весе в 1633 т. Существенную экономию приносил также отказ от таких анахроничных составляющих первоначального проекта как торпедное вооружение (200 т), сетевое заграждение (80 т), не оправдавшая себя система активного успокоения качки (50 т), а также от противоосколочной 25мм переборки между 130мм/55 орудиями на средней палубе, упраздняемой в связи с необходимостью общей модернизации вспомогательной артиллерии. В рамках суммарной значительной экономии веса (2023 т) возможно было значительное улучшение характеристик компоновки, скорости и защиты.

Совершенствование бронирования проекта 1914 г. представляется целесообразным прежде всего на направлениях горизонтальной защиты. Это учитывало изменившийся характер артиллерийского боя линейных сил по опыту мировой войны, когда значительная часть сражений проходила на дальних дистанциях, дававших наибольший процент попаданий в горизонтальные прикрытия. Для подобного случая суммарная толщина двух броневых палуб «линкора 1915 г.» в 110 мм уже не являлась безусловно достаточной, и необходимость увеличения ее по крайней мере на 35 мм видится вполне обоснованной. В случае доведения толщины броневых палуб до 145 мм модернизированный русский сверхдредноут выходил на уровень таких зарубежных линкоров как «Тоза» и «Нельсон», существенно превосходя все американские 16" проекты и уступая лишь 50000-тонному британскому «Джи-3». В весовом исчислении подобное добронирование требовало около 750 т.

Совершенствование противоторпедной защиты корпуса подразумевало проведение конструктивных мероприятий как в направлении развития глубины отсеков защиты в районе концевых башен, так и введения бронированной трюмной переборки по всей длине цитадели корабля. Резерв для увеличения глубины защиты в районе концевых установок имелся в части перехода к иному типу их погребов. Расчеты показывают, что при отказе от погребов 16" установок кольцевого типа в пользу их сотовой конструкции с продольными линиями подачи боезапаса из отсеков хранения размеры нижнего (загрузочного) отделения установки регламентируются только диаметром нижнего участка ствола шахты подачи и окружающей ее площадки тележек. В действительности общий наибольший диаметр в подобных установках не превышал 8 м, что и можно принять как исходный размер при определении возможной компоновки системы конструктивной противоторпедной защиты на участках концевых 16" башен. Расчет их, представленный на прилагаемых эскизах, демонстрирует весьма высокую протяженность по глубине бортовых камер отсеков этой защиты. Устройство трюмной противоторпедной переборки толщиной 40 мм требовало расхода около 950 т резерва нагрузки, а введение трехкамерной системы подводной защиты с использованием «жидкого слоя» — еще около 100 т. Модернизированная подобным образом система конструктивной защиты «линкора 1915 г.», в сочетании с предусмотренной первоначальным проектом глубокой структурной защитой днища (тройное дно глубиной 2,15 м) оказывалась вполне на уровне всех зарубежных проектов 16" линкоров, разработанных в 1916–1921 гг.

Заслуживает исследования также вопрос о возможности модернизации вспомогательной артиллерии "линкора 1915 г." Опыт действий линейных сил в ходе морских операций мировой войны показал, что размещение вспомогательной артиллерии в казематах под верхней палубой на палубных станках больше не отвечает задаче ее эффективного использования. Основное преимущество этого типа станка — обеспечение большей, нежели в башне, скорострельности, уже не компенсировало недостатков подобного расположения. Они заключались в низком отстоянии осей орудий от ватерлинии (4,85 м), что ухудшало их использование в свежую погоду и делало невозможным при сильном волнении, а также в ограниченности секторов обстрела, приводивших к необходимости создания требуемой плотности огня за счет наращивания числа стволов. Соответственно, большее число орудий и линий подачи их боеприпасов повышало вероятность поражения этих уязвимых во взрыво- и пожароопасном отношении элементов конструкции линкора. Пониженный "коэффициент использования" противоминных орудий приводил к неоптимальному расходу нагрузки. Помимо этого, совершенствование типа эскадренного миноносца требовало перехода к более тяжелому снаряду с увеличенной дульной энергией, что влекло необходимость увеличения калибра противоминных орудий. Расчеты показывают, что при переходе от 130мм/55 пушки к 6"/50 орудию (модель ОСЗ "образца 1908 г.") его снаряду с более чем наполовину большим содержанием разрывного заряда могла быть обеспечена почти на 30 % большая дульная энергия. Разрушающее действие подобного 6" снаряда на 40 % превосходило действие 130мм снаряда.

Таким образом, при модернизации артиллерийской части «линкора 1915 г.» его первоначальные 24 130мм/55 орудия в казематах могли быть заменены на меньшее число 6" орудий в башнях вокруг средней 16" установки, которая нуждалась в подобном случае в приподнятии ее на 2–2,5 м. Оптимальным представляется размещение этих 6" орудий в четырех трехорудийных установках (по две с каждого борта), с превышением отнесенных к корме установок над передними, что позволяло развивать большую плотность огня на носовых курсовых углах. Погреба боезапаса 6" орудий при подобном переоснащении приходились на отсеки погребов 130мм/55 орудий, а также третьей пары упраздняемых торпедных аппаратов.

Из подсчета весов по проекту явствует, что при соблюдении изначального баланса нагрузки, приходящейся на вспомогательную артиллерию, четыре трехорудийные 6"/50 установки с их броневой защитой, системой подачи, оборудованием артпогребов и боезапасом могли весить порядка 920 т при толщине лобовых броневых плит башен в 150 мм, а плит крыши и бортов -100 мм. Понижение этой толщины до соответственно 100 и 50 мм позволяло обойтись вовсе без превышения нагрузки на вспомогательную артиллерию, как это предусматривалось проектом 1914 г. (683 т), и в целом соответствовало уровню бронирования 6" установок крейсеров и линкоров постройки 2030-х гг.

Имел ли проект "линкора 1915 г." резерв для повышения его скоростных характеристик против запланированных 25 уз? Рассмотрение ряда его проектных данных в контексте возможности их совершенствования позволяет сделать несколько выводов в этом направлении. Коэффициент полноты корпуса составлял 0,568, что соответствовало уровню проектов послевоенных 16" быстроходных линкоров. Четвертое (резервное) котельное отделение, предусмотренное в первоначальном проекте в качестве одной из мер по повышению живучести энергетической установки, могло быть включено в ее штатный состав, дававшее прирост мощности на 1/3 — с 67,5 тыс. л.с. до 90 тыс. л.с. Это увеличивало относительную энерговооруженность проекта с 1,90 до 2,53 л.с./т, и превышало аналогичный показатель таких быстроходных линкоров как японские «Нагато» и «Тоза» (2,36-2,28 л.с./т), рассчитанных на 26,5 уз. Помимо этого, имелся резерв совершенствования формы корпуса путем наращивания носовой оконечности на 15–18 м (конструктивное усовершенствование, прибавляющее 150–170 т нагрузки), повышавшего отношение «длина/ширина» (L/B) с 6,44 до 6,9–7,0 и значительно оптимизировавшего форму ватерлиний в носу, увеличивая их заостренность. Подобная операция была впервые разработана и впоследствии с успехом применялась В.И. Юркевичем, который во время первой мировой войны служил на Балтийском заводе и возглавлял выработку рабочей документации по «измаилам». В начале 30-х гг. подобным образом при реконструкции были удлинены итальянские линкоры классов «Кавур»-«Дуилио» (4 ед.). Эта мера, в сочетании с существенным повышением мощности механизмов (с 31 тыс. л.с. до 75 тыс. л.с), дала увеличение их скорости на 5 уз (с 22 до 27 уз). Помимо этого, имелась возможность удлинения кормовой оконечности на 4–5 м (путь, по которому пошел в середине 30-х гг. японский флот при модернизации «Нагато» и «Мутсу»), а также реализация предложения В.И. Юркевича об устройстве бульбового образования в нижней части форштевня, активно (хотя и безуспешно) отстаивавшегося им в период проектирования и строительства «измаилов». Таким образом, проект «линкора 1915 г.» имел значительные резервы для совершенствования его скоростных характеристик, которые заключались в переработке энергетической установки (без увеличения ее веса и объема) и развитии по протяженности носовой оконечности, существенно повышавшей L/B, а также оснащении форштевня бульбовой наделкой. Проведение всех этих конструктивных мер позволяло рассчитывать на увеличение скорости (в рамках проектного водоизмещения, т. е. 35600 т) с 25 до 27–27,5 уз, что существенно улучшало тактические характеристики модернизированного русского «линкора 1915 г.» и утверждало его среди быстроходных тяжелых артиллерийских кораблей послевоенного поколения.

Помимо подобных крупных нововведений в основных элементах конструкции «линкора 1915 г.» усовершенствованию могли подвергнуться такие стороны проекта, как внутреннее расположение (за счет высвобождения объема отсеков торпедных аппаратов, части погребов 130мм орудий и их казематов, а также срезов борта между средней и верхней палубой), конструкция носовой группы надстроек и рангоут.

В целом же следует признать, что эффективность итогового проекта, доведенного в результате подобных усовершенствований до вполне соответствующего послевоенным требованиям уровня, оставалась далека до оптимальной. Во-первых, это касается расположения тяжелой артиллерии линкора, вынужденно размещаемой, согласно конструкции уже начатого постройкой корпуса, на старых местах четырехорудийных установок. Это не позволяло увеличить число тяжелых орудий в носовом секторе обстрела, что уже признавалось необходимым по опыту первой мировой войны. Затем, определенные сложности могло вызвать переоснащение линкора на стадии достройки турбозубчатой установкой, поскольку габариты машинно-котельных отделений были уже определены расположением продольных и поперечных водонепроницаемых переборок, выполняющих также и конструктивные функции. Перераспределение главных масс нагрузки по длине корпуса предполагало разгрузку оконечностей (ликвидация 130мм орудий и уменьшение веса 16" установок), но добавляло порядка 300 т веса в районе средней башни, что в целом меняло общий характер продольной нагрузки корпуса и требовало проведения ряда мер по перемещению второстепенных грузов. Вес упраздняемой 130мм артиллерии восполнялся утолщением до 1 10 мм средней (главной броневой) палубы. На остойчивость благотворно влияло добавление около 1000 т нагрузки от противоторпедной броневой переборки (веса, приходящегося, в основном, на подводную часть) и уменьшение массы установок 16" орудий. Некоторое повышение центра тяжести давало приподнятие средней 16" башни и размещение вокруг нее 6" установок, а также неизбежное развитие носовой группы надстроек, но все эти изменения вписывались в изначальный расчетный баланс весов по проекту.

Все эти гипотетические усовершенствования, собранные автором воедино на эскизе, представляют гораздо более сбалансированный проект по сравнению с тем, как это предполагалось в апреле 1914 г. Так могла идти эволюция проекта этого корабля в корпусе с водоизмещением в 35 тыс. т, в целом несколько тесном для безусловно удачного 16" линкора.

Какое же место среди тяжелых единиц русского флота мог занять после окончания мировой войны модернизированный подобным образом «линкор 1915 г.»? При условии победоносного, совместно с союзниками, окончания войны в 1918–1919 гг., сохранении в той или иной форме существовавшей государственной власти, что должно было обеспечить стабильность послевоенного развития экономики и промышленности, окончательный ввод в строй подобного корабля мог состояться не ранее конца 1922 г. Достройка его по старой схеме (с четырехорудийными установками) могла быть завершена не ранее 1926 г., да и вряд пи кто к тому времени взял бы на себя смелость отстаивания проекта по схеме 1914 г. Приведенные выше расчеты показывают, что при условии подобного перепроектирования «линкор 1915 г.» мог выдержать жесткие послевоенные требования к конструкции тяжелого артиллерийского корабля и остаться в первой линии линкоров. Более того, принимая во внимание ход развития требований к линейным судам, ввод в строй «измаилов» с 14" орудиями, даже с учетом их значительно более высокой степени готовности, не был бы настолько актуальным, как достройка находящегося в самой начальной стадии, но намного более перспективного 16" линейного корабля.

"Измаил", превосходивший по весу бортового залпа и «Мериленд» и «Нагато», не мог сравниваться с этими линкорами по уровню броневой и конструктивной защиты, а также не превосходил «Нагато» в скорости. Помимо этого, корабль не имел существенного резерва модернизации как в отношении его двигательной установки и обводов, так и, особенно, совершенствования его защиты — как броневой, против артиллерийского огня, так и конструктивной, против минно-торпедных взрывов. Оснащение его противоторпедными булями шириной около 1 м вызывало понижение соотношения L/B с 7,37 до 6,92 и уменьшение скорости по меньшей мере на 2 уз, но не решало принципиально задачу усовершенствования подводной защиты корпуса. Добавление в носу бульба и замена всех универсальных котлов нефтяными с повышенной паропроизводительностью могло несколько исправить ситуацию со скоростью, хотя и в подобном случае итоговые характеристики корабля оказывались далеки от соответствия послевоенным требованиям.

В случае победоносного окончания Россией войны в составе Антанты она имела все шансы стать если не одной из великих, то во всяком случае, значительной морской державой, поскольку по соглашению с союзниками получала протекторат над Босфором и Дарданеллами и становилась, таким образом, средиземноморской державой. Поддержание морских интересов в этом важнейшем для России районе требовало наличия в составе ее средиземноморской эскадры мощных единиц, не уступающих новейшим американским и японским 16" сверхдредноутам. В свете этих требований достройка по крайней мере одного «линкора 1915 г.» по переработанному проекту представляется предрешенной. На начало 20-х гг. было весьма реальным начало строительства серии усовершенствованных 16" линкоров «пост-ютландского» поколения в 40–50 тыс. т, в своих основных характеристиках отражавших проект завода «Наваль» 1917 г. Однако в виду грядущей неизбежности всемирной конференции по ограничению морских вооружений достройка этой новой дивизии была обречена и, таким образом, как ни парадоксально, «перекроенный» 35000-тонный «линкор 1915 г.» оказывался единственным отечественным тяжелым артиллерийским кораблем 16" класса, который мог реально поднять Андреевский флаг.

Сопоставление тактико-технических данных переработанного проекта «линкора 1915 г.», модифицированного с учетом опыта первой мировой войны, показывает его высокий уровень сравнительно не только с проектом 1914 г., но и с перепроектированным 1922 г. под 16" артиллерию линейным крейсером «Бородино», а также с реально построенными в 1921–1927 гг. «Мерилендом», «Нагато» и «Нельсоном». Русский проект превосходил бы каждый из этих трех сверхдредноутов как по весу бортового залпа (превышая вес наиболее тяжелого из них — залп «Нельсона» — на 17 %), так и по скорости хода, обладая совершенно сопоставимыми характеристиками защиты. Приведенные расчеты, являющие в определенной мере некое «путешествие в прошлое будущее» помогают лучше представить перспективу «линкора 1915 г.» в свете дальнейшего развития типа тяжелого артиллерийского корабля, уровень конструктивного предвидения отечественных морских специалистов и корабельных инженеров.

Табл. прил. 1.1. Сравнительные характеристики проектов тяжелых артиллерийских кораблей 1916–1921 гг. и модифицированного проекта русского «линкора 1915 г.»

Примечания:

1. Для толщин элементов бронирования: барбеты — выше/ниже броневой палубы, башни — лоб/борта/тыл/крыша, рубка — борта/крыша, дымоходы — выше/ниже броневой палубы, противоторпедная переборка — число и толщины слоев.

2. Качество броневого материала плит барбетов, башен и боевых рубок не указывается, поскольку во всех случаях они выполнялись из поверхностно-упрочненной (КЦ) стали.

3. Высота поясного бронирования «Мериленда» и «Нельсона» составляла на одно межпалубное расстояние меньше, нежели у русских проектов; у «Нагато» броневой пояс набирался из плит разной толщины — в районе ватерлинии 300 мм (кубрик — нижняя палуба) и 230 мм (между нижней и средней палубами).

4. «Нельсон», в соответствии с общей идеей компоновки, имел дифференцированную защиту жизненных частей — погреба боезапаса 16" артиллерии защищались 356мм поясной и 160мм палубной броней, на участках машинно-котельных отделений ее толщина понижалась до соответственно 330 и 93 мм.

Источники по табл. прил.1.1.:

1. Проект "линкора 1915 г." (1914 г.): РГАВМФ, ф.876, оп.178, дд.172–179.

2. Переработанный проект "линкора 1915 г.": расчеты автора по: А.А. Гордон. Проектирование военных кораблей. Справочник по судостроению. Т.9. 4.1. -М.-Л.: Военмориздат, 1939.

3. Переработанный проект линейного крейсера "Бородино" (1922 г.): РГАВМФ, ф. р-26, оп.1, д.29, лл.1-26.

4. Проект линкора «Мериленд» (1916 г.): N. Friedman. U.S. Battleships — An Illustrated Design History. - Annapolis: Naval Institute Press, 1985.

5. Проект линкора «Нагато» (1916 г.): M. Skwiot. Nagato. -A.J. Press. 1996.

6. Проект линкора «Нельсон» (1922 г.): A. Raven, J. Roberts. British Battleships of World War Two. - Annapolis: Naval Institute Press, 1976.

Табл. прил.1.2. Изменение состава нагрузки модифицированного проекта «линкора 1915 г.»

В том числе:

Боковой вид (А), продольный разрез (Б), верхний вид (Б) и план трюма (Г) варианта модернизации «линкора 1915 г.». Д — план трюма оригинального проекта (1914 г.). приведенный для сравнения компоновки внутренних отсеков. Заштрихованные участки — отсеки защиты корпуса от подводных взрывов, по величине которых представляется возможным судить о резервах совершенствования этой составляющей конструкции «линкора 1915 г.». Приведенные эскизы демонстрируют значительное изменение облика спроектированного в 1914 г. сверхдредноута, что свидетельствует о заложенном в его первоначальной конструкции значительном резерве модернизации. В целом ее характеристики, рассчитанные автором для проекта русского 16" линкора, не превосходят уровня, достигнутого зарубежными флотами в 20-30-е гг. при реконструкции их тяжелых военно-морских единиц эпохи первой мировой войны.

Возможный итоговый вариант проекта сверхдредноута с 16" артиллерией на корпусе «линкора 1915 г.» в свете пост-ютландских требований:

• четырехорудийная установка 16" орудий замена на трехорудийную,

• экономия в весе вследствие уменьшения состава главной артиллерии, отказа от торпедного вооружения, противоминных сетей и ряда непринципиальных элементов конструкции высвобождает около 2020 т водоизмещения,

• 24 130мм/55 орудия в казематах заменены 12 6750 орудиями в четырех трехорудийньгх башнях,

• за счет полученного резерва водоизмещения толщина средней (главной броневой) палубы доведена до 110мм, а суммарная горизонтальная защита — до 145 мм,

• конструктивная подводная защита усовершенствована введением трехкамерной системы с использованием «жидкого слоя» и трюмной 40мм броневой переборки, а также предусмотрено устройство развитой системы переборок и бортовых отсеков в районе концевых башен главного калибра,

• резервное котельное отделение включено в штатный состав котельной установки, повышающее ее паропроизводительность на 33 %,

• для увеличения соотношения «длина/ширина» носовая оконечность удлинена на 15 м, что повышает длину корпуса до 225 м, a L/B с 6,44 до 7,0,

• с целью снижения волнового сопротивления изменено очертание форштевня, нижняя часть которого оснащена бульбовой наделкой.

Фок-мачта линейного корабля «Марат» (до 1921 г. — «Петропавловск») после его модернизации в 1927–1928 гг. В ходе ее первоначальная мачта шестового типа была заменена мощной цилиндрической мачтой-колонной с командно-дальномерным постом на вершине, дальномерны-ми постами вспомогательной артиллерии правого и левого борта ярусом ниже, прожекторной площадкой, вахтенной сигнальной рубкой и верхней боевой рубкой. Новая конструкция отражала взгляды отечественных морских специалистов на проблему оснащения тяжелого артиллерийского корабля дополнительными средствами управления, контроля огня, наблюдения и связи по опыту минувшей войны. Так или почти так мог выглядеть комплекс носовых надстроек на линкорах с 16" артиллерией в случае их постройки и ввода в строй в середине 20-х гг.

Из собрания автора.