• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

В Египте бог правил всем: не то чтобы существовал один какой-то верховный бог, а каждому богу пантеона была назначена своя сфера, а номы, города, храмы – все они были посвящены отдельным конкретным богам, хотя и другие боги не были совершенно исключены. Некоторые боги были ограничены временем, в течение которого они осуществляли свои функции. Каждым месяцем руководил какой-то определенный бог: Тот, например, был богом месяца Тота, Хатхор – богиней месяца Атхир, а Кхунсу – богом месяца Пакхонс. По крайней мере, в некоторых случаях месяцы получали названия по именам богов. В более поздних текстах каждый день месяца посвящен определенному богу: первый – Тоту, второй – Гору, мстящему за своего отца, третий – Осирису, с четвертого по седьмой – четырем погребальным духам, пять эпагоменальных дней обычно считали принадлежащими пяти главным богам из группы Осириса, которые, согласно верованиям, должны были быть рождены в эти дни. Во времена Птолемеев день иногда называли по имени правящего монарха, а не бога. Так, 30-е число месяца Месори, день рождения Птолемея Епифана, и 17-е число месяца Мекхир, дата его восхождения на престол, оба были названы его именем. Это деление времени среди божественных существ также осуществлялось и для более мелких отрезков времени: часами дня и ночи правили соответственно отдельные богини – не те, что входили в группы великих богов, а существа, созданные исключительно с этой целью.

Помимо богов различных временных отрезков существовали также боги небесных тел, которые управляли этими временными отрезками: боги солнца, луны, планет, определенных звезд и созвездий. Все в равной степени должны были обладать властью над событиями, которые произошли в подчиненные им периоды, и определять судьбы тех, кто был рожден в период их правления. Их полномочия не были случайными, а осуществлялись скорее в соответствии с их собственными законами, и судьбы мог предсказывать тот, кому эти законы были известны. Отсюда возникла идея гороскопов, вычисления которых мы находим в египетских текстах. А в более поздних папирусах мы видим «сферы», т. е. таблицы, посредством которых можно было высчитать судьбу человека по определенным данным, таким как час его рождения и т. п. От египтян и халдеев, которые также придерживались схожих идей, такая практика перешла к грекам, а от них – к средневековым ученым мужам. А в своем последнем виде – весьма далеком от своей первоначальной религиозной природы – они все еще играют большую роль в современных книгах предсказаний. Не всегда было необходимо использовать «сферы» и вычисления, чтобы заглянуть в будущее. Это можно было без труда сделать, проконсультировавшись с календарями, в которых под каждым днем было указано, благоприятный он или неблагоприятный, или и то и другое, что следует делать или не делать в этот день, какова будет судьба рожденных в этот день и другая информация подобного рода. Эти формулировки основывались на вере в то, что в определенный день имело место то или иное мифологическое событие, придающее определенное значение повторению этой даты во все времена. В папирусе времен Девятнадцатой династии, известном как IV Сальерский папирус, мы имеем образец одного из таких календарей на несколько месяцев года. Из него взяты следующие фрагменты:

4-е число месяца Паопхи: неблагоприятный, благоприятный, благоприятный [т. е. разнообразное влияние]. Ни в коем случае не выходите из дома в этот день. Тот, кто родился в этот день, умрет от чумы.

5-е число месяца Паопхи: неблагоприятный, неблагоприятный, неблагоприятный. Ни в коем случае не выходите из дома в этот день; не приближайтесь к женщине. В этот день мужчина должен делать подношения богам. Величие бога Мента было удовлетворено в этот день. Тот, кто рожден в этот день, умрет, занимаясь любовью.

6-е число месяца Паопхи: благоприятный, благоприятный, благоприятный. День радости Ра на небесах. Среди богов царит мир перед богом Ра; Эннеада богов завершает церемонии перед [Ра]. Тот, кто рожден в этот день, умрет, напившись.

9-е число месяца Паопхи: благоприятный, благоприятный, благоприятный. Боги радуются, люди ликуют, враг Ра побежден. Тот, кто родился в этот день, умрет от немощи в преклонном возрасте.

22-е число месяца Паопхи: неблагоприятный, неблагоприятный, неблагоприятный. В этот день не купайтесь в воде. Тот, кто поедет кататься на лодке в этот день, будет разорван на куски крокодилом.

29-е число месяца Паопхи: благоприятный, благоприятный, благоприятный. Тот, кто родился в этот день, умрет, почитаемый своими согражданами.

17-е число месяца Атхир: неблагоприятный, неблагоприятный, неблагоприятный. Прибытие в Абидос старшего и младшего Великих из Тех, кто пролили много слез. Горький плач Исиды и Нефтиды по их брату Уннеферу [Осирису, который, согласно Плутарху, был убит 17-го числа месяца Атхир] в Саисе, плач, который можно услышать до самого Абидоса.

10-е число месяца Хойяк: благоприятный, благоприятный, благоприятный. Тот, кто рожден в этот день, умрет с хлебом в руке, с пивом во рту, а его глаза будут смотреть на еду.

13-е число месяца Мекхир: неблагоприятный, неблагоприятный, неблагоприятный. Ни в коем случае не отправляйтесь в путь в этот день. Это день, в который глаз Секхет был ужасен, а поля были полны опустошения[44]. В этот день не пускайтесь в дорогу на закате.

Схожие предсказания были широко распространены до конца истории Египта, они свидетельствуют о широком распространении идей, на которых они были основаны. Так, Цицерон утверждает, что он родился, когда Сириус был восходящей звездой, и поэтому он был уверен, что утонет в море. А Плиний утверждает, что тот, кто натрет себя соком растения под названием сушеница топяная, не будет страдать от воспаления глаз весь год.

Многие другие народы придерживались похожих идей и верили, что, какое бы природное явление ни последовало за сверхъестественным событием, повторение одного всегда будет вызывать повторение другого, и, чтобы способствовать предсказаниям, основанным на этом допущении, были сделаны списки чудесных происшествий. Такие списки никогда не были найдены в долине Нила, но Мането, чьи взгляды были, по существу, египетскими, неоднократно упоминает о чудесах: о Ниле, по которому потек мед, о рождении восьминогого ягненка и т. п. Поэтому мы можем быть уверенными, что египтяне тоже верили в особое значение сверхъестественных или необычных явлений.

Но если все судьбы были таким образом определены, то не всегда они были совершенно неизбежны. Во-первых, могли вмешаться боги, чтобы избавить от скорбной участи некоторых людей по своему выбору или способствовать низвержению их врагов. И при помощи магии человек также мог контролировать судьбу. Теми же самыми средствами он также приобретал власть не только над своими согражданами, но и над мертвыми и даже над самими богами, невзирая на высоту их положения. Одним из главных направлений магии было умение насылать сны.

У всех народов сны играли большую роль, их калейдоскопические картинки казались реальными, а слова, услышанные в них, были будто бы сказаны в действительности. В случае таких религиозных людей, как египтяне, чьим главным интересом на протяжении жизни было поклонение богам, было только естественным, что в снах, как и при бодрствовании, они должны были стараться сохранить связь с высшими силами и верить в то, что они устанавливают личный контакт со своими богами и тем самым получают совет и ответ в затруднительной ситуации.

По мнению египтян, посланные богом сны могли прийти к человеку везде. Так, Тутмос IV проводил свой послеобеденный отдых после охоты на природе, когда к нему явился Ра Гармакис и приказал ему расчистить от песка Великого Сфинкса, в тени которого тот спал. У нас также есть запись, сделанная почти на тысячу лет позднее, о том, как сон заблаговременно дал команду царю Эфиопии Нут Амону отправиться в Египет. Но чтобы обеспечить себе вещий сон, следовало поспать в храме, известном как место пребывания оракула, таком как храм Серписа в Мемфисе. Этот оракул часто упоминается в надписях эпохи Птолемеев, и до сих пор существуют записи, сделанные жившими там отшельниками, о снах, снизошедших на них. Как правило, эти сны могли быть истолкованы самими людьми, которые их видели, но иногда смысл был неясен, и за помощью обращались к профессиональным толкователям, упоминание о которых мы находим в Книге Бытия. К ним продолжали обращаться за помощью и в поздний период истории Египта, а на одной греческой стеле есть ссылка на одного из таких толкователей, который все еще пребывал в Серапеуме в Мемфисе. Вера в пророческие сны и в сны, из которых становилось известно лекарство от той или иной болезни, не ограничивалась Египтом. Она, например, бытовала в связи с храмом Асклепия в Эпидавре; но Египет был главным ее центром, и даже ближе к концу IV века н. э. поэт Клаудиан говорит о пророческих снах как «египетских».

Сны посылали боги людям по своему желанию как самое главное, о чем люди просили. Если это оказывалось бесполезным, за помощью можно было обратиться к магии и заставить богов послать не только такие сны, которые они могли санкционировать, но и определенные сны, по заявке просителя. Много указаний, как заставить богов сделать это, дошли до наших дней, и предлагаемое заклинание, найденное в греческом Гностическом папирусе из Лейденского музея, основано целиком на египетских представлениях, несмотря на свою сравнительно позднюю дату.

«СРЕДСТВО АГАТОКЛА ДЛЯ ВЫЗЫВАНИЯ СНОВ

Возьми абсолютно черную кошку, которая была убита; приготовь табличку для письма и напиши следующее заклинание раствором мирра, а также сон, который ты желаешь увидеть, и положи это в пасть кошке. [Текст, который следует написать, гласит:] Кейми, кейми, я – Великий, у меня во рту покоится Моммон, Тот, Нанумбр, Карикха, Кениро, Паармиатон, священный Иау иее иеу ауои, который находится выше небес, Амекхеумеу, Неннана, Сеннана, Абланатханалба, Акрам кхамария брасиуа лампсор еиееиеиеи аоеео теурис о... Свяжись с Н.Н. в этом деле (что касается сути названного сна). Но если необходимо (?), обеспечь [приведи?] для меня сюда Н.Н. твоей властью; владыка всего мира, огненный бог, вступи в связь с Н.Н. Тартар тхамара тхатха моммом тханаботха апрану бамалея кхратхена басулет ромбру тхараел албана брокхрекс абраназукхел! Внимай мне, так как я буду говорить великое имя, Тот! Которого каждый бог почитает и каждый демон страшится, по чьему приказу каждый посланец выполняет свое поручение. Твое имя отвечает семи гласным: а, е, э, и, о, у, йо, иауоэеайо оуеэ йоиа. Я назвал твое прославленное имя, имя для всех надобностей. Вступи в связь с Н.Н., Тем, Кто Невидим, Богом, с уважением к этому имени, которое также использовал Аполлобекс».

Точно так же, как посредством этих слов маг мог заставить бога наслать определенный сон на определенного человека, он мог вынудить его послать пророческий сон или получить для себя ответ на любой поставленный вопрос. Разница была лишь в немного другой формулировке, но все заклинания были очень похожи. Им предшествует краткое описание предварительных действий, и даются особые указания относительно материала, на котором должны быть написаны слова, нужно ли класть рукопись в какое-то конкретное место или уничтожить ее, или будет достаточно простого повторения слов. Затем следует само заклинание, которое, кроме предписания богу выполнить желаемое действие, содержит лишь просьбы, мольбы и требования. Обычно добавляется замечание, что это заклинание однажды было успешно применено богом, как в вышеприведенном примере, где искомого бога называют Аполлобексом. «Аполлобекс» – это сложное слово, состоящее из греческого «Аполлон» (что соответствует у египтян солнечному Гору) и слога «бекс», который, возможно, произошел от египетского слова «бак» («ястреб»). Поэтому это имя обозначает Гора-ястреба, то есть сына Исиды в облике ястреба-перепелятника, который в других текстах фигурирует также как бог, хорошо разбирающийся в магии. В собственно заклинании есть несколько подлинных божественных имен, таких как Тот в вышеприведенном примере. Обычно оно содержит череду слогов, явно лишенных какого-либо смысла, но звучащих таинственно и непонятно. Подобно древним египтянам, гностики придавали большое значение таким комбинациям слогов, и они всегда пользовались благосклонностью магов. Череда слогов должна была донести скрытое имя бога, и после их произнесения бог обязан был выполнить волю мага, который с ним общался. Долгое время считалось, что знание этих основных имен принадлежало главным образом египтянам, и Синезий Киренский, живший около 400 г. н. э., замечает в одном из своих произведений, сочиненных им в бытность еще язычником, что он слышал, будто «египтяне умели применять определенный способ обращения к богам и определенное колдовство, и по своему желанию они бормотали несколько непонятных слов и привлекали к себе на помощь все божественные силы, которые, вероятно, должны следовать определенной схеме». И из-за частого общения со своими богами их внешний вид также был знаком египтянам.

Как бы бессмысленно ни звучали сейчас эти заклинания, изначально они были не лишены смысла; в основном они состояли из вариантов имен и титулов богов других народов. Такие специалисты по древней магии, как, например, Ориген, категорически утверждают, что считалось чрезвычайно важным обращаться к богу, называя его нужное имя. Так, слово «Саваоф», заимствованное из еврейского Священного Писания, считалось исключительно действенным. Но если его заменяли словами «Господь Силы» или «Господь Воинств», сила чар исчезала. Так что дело было не в смысле слов, а в их звучании, и любая попытка перевести их не только делала заклинание неэффективным, но и сопровождалась серьезной опасностью. Ведь в Египте, как и везде, считалось, что демоны повинуются командам мага только по принуждению и всегда ждут удобного случая, который может дать им шанс расправиться с ним. Так что в основном эта явная тарабарщина изначально что-то значила, хотя это и трудно доказать. Какой бы осторожной ни была попытка воспроизвести иностранные слова, она никогда не была вполне успешной, и по прошествии времени правильное произношение все больше и больше забывалось, так как произнесение неразборчивых звуков никак не могло быть точным, и копирование магических текстов, по-видимому, было особенно небрежным. Как пример такой фальсификации мы можем взять слово «Паармиатон». Это, несомненно, египетское слово, искаженное «па Гор м атху» («Гор в болоте»), общепринятое обозначение Гора, сына Исиды, который в годы своей юности жил в болотах дельты Нила.

Магия играла заметную роль в медицине египтян. Египтяне отличались успехами в медицине; их методы лечения были чисто эмпирическими, а лекарства весьма сомнительными, но опасность возникала главным образом из их абсолютной неспособности поставить диагноз по причине незнания анатомии. О том, что уважение к человеческому телу в народе было велико, мы можем сделать вывод на основе того факта, что парашистаи, которые вскрывали тело для бальзамирования, преследовались и побивались камнями, как совершившие грешные, хоть и необходимые действия. Предписанные действия при подготовке тела к бальзамированию никогда не нарушались, и они немного обучали анатомии, так что до эпохи греков у египтян были лишь самые несовершенные и неточные представления о человеческом организме. Они ничего не понимали в большинстве болезней внутренних органов, особенно в болезнях мозга, никогда не подозревали, что те являются результатом органических изменений, а полагали, что их вызывают демоны, которые вошли в больного. В таких обстоятельствах лекарства можно было использовать для того, чтобы исчезли симптомы заболевания, но лечение состояло в изгнании демона. Поэтому египетский врач должен был также заниматься магией.

Согласно более поздним документам, врач выполнял сравнительно простые функции, так как человеческое тело было поделено на тридцать шесть частей, контроль над каждой из которых осуществлял определенный демон, и считалось достаточным заклинать демона больной части тела, чтобы она излечилась, – такая точка зрения была в корне египетской. В Книге мертвых мы обнаруживаем, что различные боги отвечали за благополучие тел блаженных. Так, бог Ну был ответствен за волосы, Ра – за лицо, Хатхор – за глаза, Апуат – за уши, Анубис – за губы, а Тот был хранителем всех частей тела вместе. Это учение впоследствии стало применяться к живому телу с той разницей, что великих богов, названных в Книге мертвых, заменили в качестве богов-целитей боги-кураторы тридцати шести частей египетского зодиака. Об этом мы узнаем по именам, данным им Цельсием и сохранившимся у Оригена. В более древние времена было не так легко определить, к какому богу следует обращать заклинания, так как выбор зависел не только от пораженной части тела, но и от болезни, и от симптомов, и от применяемого лечения, и т. д.

В нескольких египетских папирусах на медицинскую тематику, дошедших до наших дней, содержатся заклинания, которые следует произносить против демонов болезни, наряду с рецептами лекарств, которые следует использовать в указанных случаях болезни. В папирусах, относящихся к более древним датам, эти заклинания встречаются сравнительно редко, но чем больше развивалось или скорее регрессировало искусство врачевания, тем более многочисленными они становились. Возьмем, например, следующее заклинание, которое следует произносить в процессе приготовления определенных лекарств. Оно относится приблизительно к 1700 году до н. э. и взято из медицинского папируса, имеющегося в Лейпцигской коллекции. «Пусть Исида освободится, разрешится от бремени; Гор был рожден Исидой из всего зла, которое навлек на него его брат Сет, когда он убил его отца Осириса. О Исида, мастерица колдовать, избавь меня, освободи от всего плохого, злого, красного[45], от власти болезни, исходящей от бога или богини, от смерти мужской и женской, от чумы мужской и женской, которая овладела мной, точно так же, как ты освободилась, когда ты родила своего сына Гора! [Сделай это], потому что я вступаю в огонь и поднимаюсь из воды, и не попадаю в западню в этот день [т. е. потому, что я обладаю магической силой] и т. д. О, спаси меня от власти всего плохого, злого, красного, от власти болезни, исходящей от бога или богини, от смерти мужской и женской!»

Вышеприведенное заклинание могло быть использовано при приготовлении любого лекарства. Другие предназначались для применения при определенных болезнях. Так, при воспалениях применяли лекарство, смешанное с молоком женщины, родившей мальчика, и над ним следовало сказать: «О мой сын Гор! На холмах пожар; там нет воды, там никто не поможет; принеси воду разлившейся реки, чтобы погасить огонь». Эти слова ссылаются на миф о вселенском пожаре, о котором часто, но лишь случайно, упоминают тексты и о котором слышал даже Платон. И подобно тому, как Гор в таком случае погасил пламя, он должен был ослабить жжение от воспаления.

Возможно, даже правильным было погрозить богу, который отказал в своей помощи. Так, в одном заклинании рожающая женщина объявляет себя Исидой и призывает себе на помощь богов. Если же те откажутся прийти, «тогда вы будете истреблены, вы, девять богов; небеса прекратят свое существование, земля прекратит свое существование, исчезнут пять дополнительных дней в году, богам, владыкам Гелиополя, больше не станут делать подношений. Небесный свод на юге рухнет, и с небес севера низвергнется бедствие. Из могил раздадутся стенания, полуденное солнце перестанет светить, Нил перестанет дарить свои воды, разливаясь в назначенное время». Такие заклинания использовались вплоть до времен римлян, и такие философы, как, например, Порфирий, все еще находили случай высмеять самоуверенность магов, которые угрожали разрушить небеса и землю, если их воля не будет исполнена.

Рис. 51. Усыпальницы двух богов Кхунсу, между которыми находится царь. С Бекхтенской стелы

Не всегда было достаточно произнести заклинание один раз; даже их повторение могло не принести успеха, и в таком случае следовало прибегнуть к другим средствам: делали тайные пассы, исполняли различные обряды, на папирусе писали заклинания, который затем должен был проглотить больной, и т. д. и т. п. Но вообще, самыми действенными считались амулеты, и, если было необходимо, молитвами или колдовством призывали бога лично вмешаться. В надписи, изначально сделанной в честь бога Кхунсу из Фив около 1000 года до н. э., содержится история, которая показывает, как можно было осуществить такое исцеление посредством божественного прикосновения. Вот ее краткое содержание.

Однажды царь Египта отправился в Азию, чтобы получить дань. Князь Бекхтена подарил ему свою дочь, и царь полюбил ее и сделал ее своей женой. Много лет спустя, когда царь Египта уже возвратился и устроил в Фивах пир, туда прибыл посланец из Бекхтена, который сказал ему: «Я прибыл к тебе, о царь, мой господин, из-за твоей свояченицы Бентрешт, сестры твоей жены. Чума вошла в ее члены. Пусть твое величество пошлет ученого писца, чтобы он осмотрел ее». Царь отправил самого ученого царского писца Тотемхеба, но, когда тот прибыл в Бекхтен, он обнаружил, что Бентрешт одержима бесом, а он сам недостаточно силен, чтобы противостоять ему. Тогда князь Бекхтена снова послал гонца к фараону, который сказал: «О царь, мой господин! Пусть придет бог [бороться с бесом]!» И фараон отправился к Кхунсу, мирно покоящемуся в Фивах, и сказал: «О ты, мой прекрасный господин! Я снова пришел к тебе из-за дочери князя Бекхтена». Затем Кхунсу, мирно покоящегося в Фивах, доставили к Кхунсу – исполнителю планов, великому богу, который побеждает зло [т. е. вариант Кхунсу, известный как мирно покоящийся в Фивах, который всегда оставался в храме и который составлял планы, был доставлен к другому виду Кхунсу, который был известен как исполнитель планов и который осуществлял замыслы первого]. Царь сказал Кхунсу, мирно покоящемуся в Фивах: «Мой прекрасный господин! Обрати свой лик к Кхунсу – исполнителю планов, пусть он отправится в Бекхтен!» Бог дважды кивнул. Тогда царь сказал: «Пусть с ним будет твой талисман, когда я побуждаю его отправиться в Бекхтен спасать дочь князя Бекхтена». И Кхунсу, мирно покоящийся в Фивах, кивнул дважды. Он четырежды наделил Кхунсу – исполнителя планов своим амулетом.

Так фараон отправил бога в Бекхтен, где его торжественно встретили. Затем бог отправился туда, где находилась Бентрешт. Он вручил свой амулет дочери князя Бекхтена, и она немедленно выздоровела. Но бес, который в ней находился, сказал Кхунсу – исполнителю планов: «Приблизься с миром, ты, великий бог, побеждающий зло! Бекхтен твой город, его жители – твои рабы, я сам – твой слуга! Я уйду туда, откуда пришел, чтобы удовлетворить твое сердце в том деле, по поводу которого ты сюда явился. Но пусть твое величество прикажет, чтобы для меня и для князя Бекхтена был устроен пир». Тогда бог дважды поклонился своему жрецу, соглашаясь, и сказал: «Пусть князь Бекхтена сделает богатое пожертвование этому демону». Пока бог Кхунсу вел переговоры с демоном, князь Бекхтена и его воины стояли рядом в великом страхе. Пожертвование было сделано, и демон ушел с миром туда, откуда пришел, повинуясь приказу бога Кхунсу – исполнителя планов.

Князь Бекхтена обрадовался и подумал, что было бы хорошо оставить в Бекхтене бога, который так проявил свою силу, чтобы в случае острой необходимости воспользоваться ею снова. И он удерживал его от возвращения в Фивы три года и девять месяцев. Но когда это время прошло, однажды, когда князь отдыхал на своем ложе, он увидел бога, вылетающего из часовни в виде золотого ястреба-перепелятника и исчезающего в небесной выси в направлении Египта. Проснувшись, он почувствовал себя нездоровым и позвал к себе жреца того бога и отправил его в Фивы с богатыми подарками. «Теперь, когда Кхунсу – исполнитель планов прибыл в храм Кхунсу, мирно покоящемуся в Фивах, он вручил ему подарки, которые получил от князя Бекхтена, и ничего не утаил из них для себя».

Магия была полезна не только в борьбе с болезнью, но и в борьбе с угрозами извне и несчастьями, а особенно в борьбе с опасными животными. Таких в Египте было много, и даже во времена Двенадцатой династии пастухи знали заклинания для отпугивания крокодилов, которые в ожидании лежали на мелководье, чтобы напасть на скот. Папирус с магическими заклинаниями из коллекции Харриса, который датируется эпохой Нового царства, также содержит заговоры, посредством которых люди могли защититься от земноводных животных. Нужно было всего лишь выкрикнуть: «Я – Избранный из миллионов, тот, кто идет из Дуата, чье имя неизвестно. Если мое имя произнести на берегу реки, река высыхает; если мое имя произнести на суше, она загорается. Я – Шу, образ Ра, который находится в его глазу (солнечный диск). Когда водяное чудовище открывает свою пасть, когда оно двигает лапами, тогда я вызываю на земле наводнение (?), юг становится севером, и земля переворачивается». Услышав эти слова, крокодил начинал думать, что говорящий – бог, которым тот себя объявил, и быстро нырял под воду. Крокодил особенно должен был трепетать перед богами и перед всем, что им принадлежит: он не мог напасть, например, на кого-либо, кто находится в папирусной лодке в дельте Нила, потому что Исида когда-то воспользовалась одной из них, когда оказалась там.

Еще больший страх, чем перед крокодилами, египтяне испытывали перед змеями, от которых им всегда угрожала внезапная смерть и от которых даже в мире ином исходила постоянная опасность. Заклинаний против змей было много, целый ряд таких заклинаний приведен в текстах из пирамид времен Шестой династии. Они в основном предназначались для применения в мире ином, но их можно было использовать и на земле. Человек должен был сказать: «Змея свивается кольцами, она обвивается вокруг ноги. О бегемот, который вышел из земного нома, ты съел то, что вышло из тебя! Змея, которая спускается, ляг, уходи! Бог Хен-пе-Сезет в воде; змея повержена, ты зришь бога Ра». Или еще: «Пади, тело, которое вышло из земли! Пламя, вышедшее из небесного океана, пади! Уходи!» Второе из этих двух заклинаний просто содержит заговор, чтобы заставить змею отступить, а первое полно мифологических ссылок, которые нам непонятны.

Заклинания от всех видов приносящих вред тварей, таких как скорпионы или бегемоты, можно поставить в один ряд с заклинаниями против крокодилов и змей. Некоторые из них могли даже поправить причиненный вред. Так, у нас есть заклинание, посредством которого Исида вернула своего сына Гора к жизни после того, как он был убит скорпионом. К нему прилагаются инструкции относительно того, каким образом следует использовать это заклинание для человека в подобной ситуации.

В потустороннем мире правильное знание магических слов и заклинаний было совершенно необходимо. Там ни одна дверь не открылась бы для того, кто не знает его названия; ни один демон не пропустил бы мертвого, который не зовет его должным образом; и ни один бог не пришел бы к нему на помощь, если его не называют правильным именем. Там невозможно было бы получить никакой пищи, пока не будут произнесены предписанные молитвы с верными интонациями. Но мертвец, который знал эти заклинания и то, как их надо говорить правильно в нужный момент, тот, кто был маа кхеру, «правильно говорящим», мог быть уверенным в обретении бессмертия и вечного блаженства. Поэтому к именам мертвых – и иногда даже к именам живых людей – добавлялся эпитет, чтобы охарактеризовать их как правильно подготовленных и совершенных для вступления в вечность, чтобы там они имели власть как над богами, так и над людьми[46]. Число магических заклинаний было несметным, и оно все увеличивалось, так как мир иной изображался как более сложный и лучший, и такова была их сила, что они неизбежно заставляли демонов помогать тем, кто их знал. При произнесении слов: «О дверь! Я знаю твое имя, оно такое-то» – дверь немедленно распахивалась. Точно так же было с каждым божеством: едва только усопший произносил тайное имя бога, как тот сразу же был к услугам того, кто его вызвал и которому он был обязан помогать, используя всю свою власть и положение. Твердая вера египтян в действенность заклинаний и магии в мире ином не допускала никаких сомнений в возможности заниматься там колдовством. Колдуны пользовались большим спросом, они прекрасно знали, как укрепить веру своих клиентов демонстрацией магических трюков: в Библии есть ссылка на действия такого рода, которые совершались перед фараоном в противовес Моисею и Аарону.

До настоящего момента мы рассматривали магию египтян только, как мы можем назвать ее, с хорошей стороны: с точки зрения помощи человеку в жизни, в болезни, в беде, а также после смерти. Но гораздо больше боялись вреда, который она могла причинить человеку, чем надеялись на какое-то мнимое добро. Сила колдуна была огромной. Так, в рассказе о Сетне времен Птолемеев упоминаются два заклинания, и «если человек прочтет первое, он заколдует небеса, землю, подземное царство, горы и воды; он будет знать птиц небесных и всех рептилий; он будет видеть рыб глубинных, так как божественная сила заставит их подняться на поверхность воды. А если человек прочтет второе заклинание, то хотя он и лежал бы в могиле, он снова обретет вид, который у него был на земле; он увидит бога солнца, поднимающегося на небо, и его божественное окружение; он увидит появление бога луны в его истинном обличье». На самом деле было нелегко овладеть такими заклинаниями; те, что были упомянуты выше, лежали в золотом ларце, который находился в серебряном ларце, а тот – в ларце из слоновой кости и эбенового дерева, тот – в деревянном ларце, который, в свою очередь, лежал в бронзовом ларце, а последний – в железном. Вокруг него кольцами обвилась змея, укус которой был смертелен, и прежде чем человек мог завладеть заклинаниями, ему нужно было справиться с массой змей, скорпионов и всевозможных ползучих тварей. Но, как показывает рассказ о Сетне, это не считалось непреодолимым препятствием; и если овладение заклинаниями довело Сетну до беды, то это случилось не из-за их внутренней природы, а потому, что он был виноват в том, что сеял зло, и это отдало его во власть духов, которые, как он полагал, были ему подвластны.

Согласно текстам, египетские маги были виновны в том, что обращали свое умение во вред своим соотечественникам. Рассказывается о человеке, который был приговорен к смерти за попытку с помощью магии причинить зло самому фараону, а в папирусах мы неоднократно встречаем примеры вредоносных заклинаний. Насылание снов, как это было описано выше, могло быть средством вызывания самых неприятных последствий. Но что еще хуже, при помощи сложных ритуалов можно было на расстоянии заставить женщину так сильно влюбиться, что она не могла ни есть, ни пить, ни сидеть, ни думать о чем-либо, пока она не придет к мужчине, которого полюбила. Любовные заговоры были знакомы многим народам. В своей второй идиллии Теокрит дает чрезвычайно поэтическое описание того, как такое колдовство осуществлялось эллинами во времена Александра. Во времена римлян считалось необходимым официально запрещать его. Павел-правовед постановил, что любой человек, виновный в даче приворотного зелья, должен отсылаться на рудники, если он принадлежит к низшим сословиям, а если он принадлежит к высшим слоям общества, его следовало сослать на остров в качестве предостережения другим. Но если человек тем самым вызвал смерть мужчины или женщины, его следовало казнить. В Средние века вера в любовные чары, привороты и приворотные зелья также была очень распространена. И все же именно египтянам принадлежит сомнительная честь быть первыми, кто систематически применял это на практике.

Магия могла вызвать не только очень неприятные последствия, но и смерть: есть ряд инструкций, как наказать своего врага ознобом и лихорадкой – возможно, малярией, – так чтобы довести его до погибели. В другом месте рассказывается о том, как человека можно довести до смерти от бессонницы, и много других рассказов подобного рода. Какими бы нелепыми могут показаться притязания колдунов, многие свято верили в них, а страх перед колдунами и колдовством был огромен. В Египте магические учения были не просто широко распространенными суевериями – они были частью религии этой страны, которая во многом основывалась на магии и всегда была тесно связана с ней.