• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

А в те же годы, когда «за колючкой» шла резня, на воле лютовала «Черная кошка». Только есть сведения, что главными в банде были вовсе не Фокс с Горбатым. Да и сама группировка представляла собой, ни много ни мало, повстанческое диверсионное формирование.

То есть «кошка» в реальности была куда как более матерым и жестоким зверем, чем представлялось авторам всенародно любимого сериала. Начала она свой кровавый путь в Белорусском Полесье в 1944-м.

В августе того года нацистами был сформирован батальон спецназа «Дальвиц». В его задачу входило ведение диверсионной войны на территории Белоруссии и Прибалтики. Командиром был назначен Михал Витушка. В конце 20-х он был одним из руководителей Объединения белорусских студенческих организаций в Варшаве. А в 41-м создает Белорусскую самооборону. Это подразделение вело охоту за красноармейцами, скрывавшимися в Полесье. И активно взаимодействовало с формированиями УПА. С 1943 года Витушка входит в руководство Беларусской незалежницкой партии (БНП).

В 44-м, прежде чем принять командование над «Дальвицем», он вступает в контакт с англичанами, которым предлагает поднять в Белоруссии антигерманское восстание, и провозгласить независимость под патронатом Лондона. Британцам не с руки было ввязываться в подобные авантюры. И Витушке не оставалось ничего иного, как при поддержке все тех же немцев начать партизанить.

В конце 1945 года он объявляет о создании Белорусской освободительной армии. Это формирование и получает кодовое имя «Черная кошка». А ее бойцы взяли за правило на «месте преступления» оставлять рисунок углем, изображающий этого традиционного вестника беды.

Состав партизанско-подпольной армии был интернациональным. Помимо белорусов в рядах ее сражались и русские, и украинцы, и латыши с литовцами. Разумеется, все из числа коллаборантов.

Лидер украинских повстанцев-националистов Роман Шухевич писал в те годы: «Вся европейская часть СССР превратилась в мощный антибольшевистский фронт. Только в Украине он ассоциируется с УПА, в Белоруссии и России — с «Черной кошкой», существуют свои отряды в Литве и Латвии».

Разумеется, по стилистике своей «Черная кошка» куда больше походила на сеть бандформирований, чем на партизанскую армию. Совершались нападения на советские учреждения, банки, магазины и воинские части. Эспроприированное шло в фонд борьбы и на личные нужды повстанцев.

В Москве же действовала террористическая группа «Черной кошки», которая по некоторым сведениям, готовила покушение на самого «вождя народов». Однако благодаря бдительности и инициативности сотрудников госбезопасности и лично их куратора тов. Берии, московский «филиал» был ликвидирован, а вскоре была «зачищена» и Белоруссия. Те, кто сумел уйти от возмездия (в их числе и сам Витушка), скрылись на Западе.

Мы знаем о борьбе УПА, «Черной кошки», «Лесных братьев», но мало кому известно движение со звучным, но неоднозначным названием «Мандалада». Под этим именем (означающим по ненецки «сбор») известно несколько восстаний против советских порядков, насаждавшихся в ямальской тундре. Самое известное из них случилось в 1943-м и обросло уже множеством легенд (от всплывшей в Обской губе нацистской подлодки, до «неуязвимого» для пуль вождя-шамана).

Разумеется, и оно было своевременно подавлено. Но очевидно, что Отечественная война была воспринята представителями самых разных национальностей как шанс освободиться от большевистского ига. Ведь коммунисты везде и всегда стремились до основания разрушить мир национальных традиций, мир, имевший не только материальные измерения.

В России чекисты расстреливали православных священников, а на Ямале охотились за шаманами. И преуспели в своей борьбе. Ее итогом стала тотальная духовная опустошенность.

А трагедия повстанцев была в том, что народы, права которых они с оружием в руках отстаивали, выбрали не их. Даже ямальские оленеводы не желали в большинстве своем присоединяться к «Мандаладе» и бегать по тундре, отстреливаясь от бойцов НКВД.

Массы выбрали Сталинскую Империю и одержали Великую Победу над врагом, которого воспринимали как угрозу самому своему физическому существованию. Всевозможные же «власовцы» стали для них «хуже фашистов». А те, и в самом деле, сознавая свою обреченность, погружались, чтобы забыться, в террор бессмысленный и беспощадный.