• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Не каждому шпионы даются качества, позволяющие справиться с любой ситуацией. И ремесло шпиона требует подготовки. Поэтому уже в 1956 году была создана «Школа БНД». Она схожа со знаменитой «фермой», легендарным учебным центром ЦРУ «Камп-Пири» близ Уилльямсбурга, штат Вирджиния. Здесь работают 200 сотрудников, среди них 50 преподавателей, которые подготавливают к службе немецких тайных агентов. На территории БНД в Пуллахе и в мюнхенском интернате на 200 мест предлагается около 200 учебных курсов. С точки зрения статистики каждый сотрудник БНД ежегодно в течение 9,5 дней посещает курсы в школе БНД. В центре подготовки стоят практические разведывательные знания и навыки. Как устанавливать разведывательные контакты? Как правильно наблюдать за объектом? Как самому не попасть под слежку? Как вести машину в сложных условиях, например, при левостороннем движении, или маневрируя между запряженными ослами арбами в Египте? Как незаметно фотографировать спрятанной в заколку галстука или в пряжку ремня миникамерой? Как поставить «жучок»?

Кроме того, в Обераммергау немецких шпионов также обучают в школе НАТО, а в Гармиш-Партенкирхене находится институт иностранных языков для спецслужб. Там на Цугшпитцштрассе на территории «казарм Шеридана» разместилось и то отделение, которое подготавливает молодых разведчиков, а также дипломатов, к работе за границей.

Чтобы немецкие шпионы не выделялись на международной сцене своими повадками немецких чиновников, их специально готовят. Курсы танцев и хорошего тона (как есть устрицы?) поэтому предлагаются тоже. Но в центре стоит психологическая подготовка. «Слушать, слушать и еще раз слушать!» — звучит основное правило. В каких условиях кто-то будет готов выдать то, что он, собственно, не должен выдавать? Конечно, сотрудник БНД тут учится, как воспользоваться слабостями любого человека. Девиз прост! Льстите своему собеседнику! Создавайте ему чувство безопасности! Говорите ему, что его работодатель его недооценивает, на самом деле именно он должен быть шефом! Всегда создавайте у него ощущение, что его настоящая ценность не осознается его окружением!

Если верить учителям из школы БНД, то после такой лести большинство людей готово, подтверждая свою значимость, выбросить в качестве козыря порцию секретных знаний. А если нужно узнать, сколько зарабатывает собеседник? Нет ничего легче этого. Рекламный ролик немецких сберкасс служит здесь школе БНД в качестве наглядного материала: «Мой дом. Моя машина. Моя яхта.» С таким девизом нужно просто достаточно долго провоцировать собеседника. Тактику беседы, когда простодушные люди выбалтывают важные сведения, называют «социальной работой». При этом основываются на том, что люди обычно готовы помочь. Если кто-то звонит по телефону и утверждает, что он новичок в фирме или в другом отделе и забыл «пароль» своего компьютера, или что он получил разрешение на временный доступ к определенной компьютерной сети, то, как правило, люди склоняются к тому, чтобы дать необходимую информацию. Так немецкие разведчики изучают правила ведения беседы, чтобы при шпионаже элегантно суметь обойти возможные ступени безопасности, например, в иностранных государственных учреждениях. Для разведчика при этом важны в первую очередь «фоновые сведения». Имена, фотографии и короткие биографии сотрудников предприятия, за которыми стоило бы пошпионить, или которых нужно подслушивать, легче всего узнать из внутреннего издания предприятия. Если такие знания есть, то можно легче вести дальнейшую разработку.

Этому «выбалтыванию» учат и на практических занятиях. Любимым заданием является то, когда участники курсов в конце обучения посылаются в ресторан или кабачок с заданием, получить от какого-то постороннего человека в беседе как можно больше данных о его частной жизни, то есть незаметно его «пощипать». Обычно учащегося при этом незаметно снимают на пленку. Потом полученные данные перепроверяются. Тот, кто всегда имеет успех в таком искусстве расспрашивания, имеет большой шанс стать суперагентом в оперативном управлении.

Конечно, в школе БНД, готовящей также и тех сотрудников оперативного управления, которые будут действовать в арабском мире, учат и тому, что там нельзя есть левой рукой, которую мусульмане считаю нечистой, и что неприлично, сидя «по-турецки», показывать собеседнику ступни ног. Культурные особенности, религии мира и знание, в каких местах мира особенно любимы «теории заговора» (Ближний Восток и США) дополняют обучение немецких агентов. После посещения 200 курсов их, собственно, можно использовать повсюду.

Школа создает общие предпосылки к занятию разведдеятельностью. Последний лоск немецкие агенты получают еще и в Отделе I (оперативная разведка) непосредственно перед выполнением ими своей миссии. Лишь там они получают те секретные номера телефонов, по которым их в случае нужды свяжут с нужным коллегой. Здесь их учат, как обманывать защищенные микропроцессорами дверные замки в отелях, если они этому не научились еще во времена юношеского хулиганства. И там же они получают «фальшивые» документы и номера машин, которыми они, как и сотрудники Федерального ведомства по охране конституции (БФФ) и Службы военной контрразведки (МАД), могут согласно параграфа 2 Федерального закона о защите конституции воспользоваться в целях маскировки для тайного сбора информации. «Нормальные» немцы не имеют права пользоваться «маскировочными» документами. Тот, кто ввозит или вывозит поддельные официальные документы, и при этом попадается, может быть наказан в Германии сроком до двух лет тюрьмы, или, как минимум, денежным штрафом (Уголовный кодекс, параграф 276). Сроком до одного года тюрьмы будет наказан тот, кто пользуется удостоверением личности, выписанным на другого человека, в обманных целях. В отличие от этого, маскировочные документы агентов полностью легальны и защищены законом. «Фальшивые» номера служебных машин немецких агентов спецслужб предоставляют, по меньшей мере, одно неоценимое преимущество. Если полиция, расследуя какие-либо дорожно-транспортные происшествия, натыкается на владельца под названием БНД (то же самое касается и БФФ), то любое расследование прекращается.

После этих ступеней обучения чувства немецких агентов считаются отточенными. Теперь они будут чаще посматривать в зеркало заднего вида на автобанах, чем другие водители, чтоб определить возможную слежку, или в случае опасности находить собрание людей, чтобы в нем найти защиту от противника. Прежде всего они учатся так называемым трюкам «стряхивания». т. е. отрыву от «хвоста». Используются такие приемы, как последним входить в автобус, вагон метро или городской железной дороги прямо перед отъездом или последним впихиваться в лифт в универмаге. Если кто-то хочет знать, есть ли за ним «хвост», он должен на автобане ограничить скорость 60 км/ч. Тот, кто не обгоняет, может быть наблюдателем. Кстати, разведчики ГДР изучали трюки по отрыву от слежки в шпионской школе в городке Бельциг, в земле Бранденбург.

Зато боевым видам спорта в школе шпионов в Пуллахе не учат. «Нам не нужны Рэмбо и Джеймсы Бонды. Наши люди должны превосходить умом и быть готовы прекрасно вписываться в свое окружение», — говорит один из преподавателей БНД. И стрелковой подготовки в школе тоже нет. Из 6029 сотрудников БНД огнестрельное оружие есть только у около пятидесяти, прежде всего, у охранников. Но очевидно сейчас обдумывается вопрос введения в школьную программу хотя бы «обороны спереди»: курсы флирта, возможно, вскоре должны будут обучить обычно таких сдержанных чиновников некоторой откровенности, необходимой для некоторых миссий.

Если в 50-х и 60-х годах преподавалось и искусство компрометации, то сегодня в БНД оно считается предосудительным. Раньше обычным явлением было заснять кого-либо в компрометирующей ситуации — например, в постели с любовницей, и шантажировать его. Восточногерманская «Штази» пользовалась этим методом до конца. В БНД, как сообщают сегодня ее сотрудники, руководство давно не приветствует такой подход, и поэтому ему не обучают в школе шпионов.

К школе БНД относятся и переводчики службы. Они говорят на 15 разных языках, в том числе. на испанском, итальянском, фарси и польском. При менее распространенных языках (например, одном из 400 диалектов в Нигерии) в случае необходимости просят помощи других служб. В переводческом отделе используется и изобретенное самой Службой техническое достижение: машинный перевод. В этой области БНД стала лидером во всем мире. Изобретенный сперва американцами машинный перевод был в БНД доведен до такого совершенства, что его результаты даже предоставляют в распоряжение немецкой промышленности. Фирма «Сименс», по данным из Пуллаха, при создании «электронного словаря» воспользовалась собранными в БНД познаниями в этой области.

Но компьютеры-переводчики не всегда полностью удовлетворяют немецких тайных агентов. Так их английского предложения «Daylight slants like a razor», машина сделала «Склонения дневного света хотели бы иметь бритву», хотя на самом деле это должно было значить: «Дневной свет падает косо, как лезвие бритвы.» А из баварского короля Людвига II при обратном переводе с английского языка вышел «Людвиг, секунда». Несмотря на эти ошибки машинный перевод становится растущим рынком не только для разведок. Во всем мире ежегодно переводятся с одного языка на другой 250 миллионов страниц технических инструкций, деловой корреспонденции, юридических текстов и т. д. Все это соответствует ежегодному рынку переводческих услуг в 12 миллиардов марок. В Европе рынок для машинного перевода оценивается в 20–30 миллионов долларов. В Комиссии Европейского Сообщества в Брюсселе мировое разнообразие языков отражается в миллионе переводимых страниц в год, в промышленности и торговле этот рынок, видимо, еще больше. Пуллахским агентам даже страшно это представить, ведь они не смогут наблюдать за столь большим числом процессов.

Президент БНД Райнхард Гелен вел себя, как и положено президенту, — он правил. Со времени его отставки в 1968 году многое изменилось. До того времени не было структур отделов. Лишь преемник Гелена Герхард Вессель ввел их. Вессель поручил сотруднику БНД, который нынче отвечает за связь БНД с американскими разведками в Вашингтоне, продумать структуру отделов. Он разделил Службу на «добывающих» агентов, техническую разведку, аналитиков и отдел, отвечавший за кадры, безопасность и административно-хозяйственные вопросы. Этот уже многократно упомянутый разведчик БНД, который, по мнению его друзей, сам вполне мог бы стать преемником Конрада Порцнера в 1996 году в кресле президента БНД, взял на себя в 1971 году руководство отделом IVa с подотделами: основной реферат, организация, планирование, бюджет, оборонительные мероприятия, оценка служебных постов и почти никому из широкой публики неизвестным немецким отделом «Гладио» Подразделение «Гладио» с того времени уже распущено. Заданием этого отдела были активные действия в тылу врага во время войны. Путем саботажа, диверсий и террора он должен был наносить точечные уколы войскам противника. «Гладио» располагал своими опорными базами в Ганновере и Берлине и собственной структурой. Вся операция проходила исключительно под объединенным контролем союзников. В случае войны «Гладио» должен был переместиться в Португалию. В 1981 году лесорубы нашли в немецких лесах 33 подземных склада с автоматическим оружием, боевыми отравляющими веществами, 14 000 патронами, 509 противотанковыми гранатометами, 165 кг взрывчатки, 230 мин и 258 ручными гранатами. Тогда утверждалось, что склад был создан правым экстремистом Лембке. На самом деле это, очевидно, был один из складов «Гладио» (см. книгу Эриха Шмидта-Еенбоома «БНД»). В Австрии еще в мае 1997 года был найден склад оружия, который, скорее всего, создал советский КГБ для подрывных действий против «Гладио». Взрывчатка, взрыватели для мин с часовым механизмом, ручное стрелковое оружие и боеприпасы были спрятаны в лесу для акций саботажа агентов КГБ.

Президент БНД Клаус Кинкель расширил систему за счет самостоятельного Отдела безопасности. Сейчас БНД состоит из шести самостоятельных отделов:

Оперативная разведка (Отдел I)

Техническая разведка (Отдел II)

Анализ (разведывательная оценка) (Отдел III)

Администрация (Отдел IV)

Безопасность и контрразведка (Отдел V)

Техническая поддержка (Отдел VI).

На первый взгляд все это кажется скучными и закостенелыми чиновничьими структурами. Но в этих отделах прячутся взрывчатка и такие захватывающие истории, интересней и напряженней которых вряд ли смог бы придумать автор триллеров.

В Отделе I собраны классические шпионы. Это те люди, которых, как нам кажется, мы знаем по фильмам о Джеймсе Бонде или «Третьем человеке», и которые, согласно этим клише, носят шляпы и темные очки, катаются по разным странам с лицензией на убийство, и для защиты своей родины, убегая от мрачных преследователей, крадут опасные секреты из темных комнат в офисах. Но на самом деле немецкого шпиона вряд ли можно выделить из его окружения. Харизматические любимцы женщин, беспрерывно держащие в руке бокал «Мартини», встречаются, вероятно, и в БНД. Но большинство их бледно и бесцветно. 1100 сотрудников оперативной разведки работают по девизу Мао Дзедуна: двигаться как рыбы в воде и ничем себя не выдавать, хотя этот девиз Мао, несомненно, выдвинул для революционеров, а не для агентов. Чем посредственней и незаметней, тем лучше. В отличие от второго столпа получения развединформации БНД, технической разведки, в Первом отделе работают с «человеческими источниками». Нормальные граждане назвали бы их просто шпионами.

Но как вербуют шпиона? Для этого БНД располагает женщинами и мужчинами, которых на немецком чиновничьем наречии называют «ведущими агентами-связниками». Они должны так обрабатывать людей, чтобы их когда-нибудь можно было бы использовать в качестве «источников». Более половины «вербовщиков» в БНД сегодня составляют женщины. Женщины считаются более скрытными и психически выносливыми, чем их коллеги-мужчины. В британских спецслужбах считают аналогично — там в 1992 году женщину назначили на пост руководителя МИ 5, но есть и страны, где женщины в разведке считаются риском для безопасности. В КГБ в 1958 году работали лишь три женщины — ветераны Второй мировой войны. И в 1970 году в оперативных отделах КГБ женщин вообще не было. Только шеф разведки, а позднее глава государства Юрий Владимирович Андропов снова в начале 80-х годов начал принимать женщин в КГБ. А в ЦРУ сегодня женщины составляют 15 % начальников отделов — вдвое больше, чем в начале 90-х годов. Израильский Моссад с удовольствием использует женщин, чтобы вскружить мужчинам голову и получить нужную информацию во время болтовни в постели.

Не каждый источник догадывается о своем счастье. И не каждый источник сразу начинает активно работать. Иногда потенциальных информаторов на годы оставляют в покое, «консервируют», на профессиональном жаргоне таких людей называют «сонями» или «спящими агентами». В зависимости от того, насколько «плодоносны» или капризны источники, и насколько трудны их задания, ведущие связники ведут разное количество источников. Они могут быть и сотрудниками иностранных правительств, и секретаршами на военных предприятиях или просто жителями портового города, которые для своего «куратора» расспрашивают в кабачках матросов иностранных военных кораблей.

За прошедшие десятилетия БНД удалось внедрить своих агентов во многие центры политических процессов. Так, по данным агента БНД в Вашингтоне, в 60-х годах источником для немецкой разведки был даже один близкий соратник президента Ричарда Никсона. Вспоминая об этом, немецкие ведущие агенты и сегодня в душе готовы открыть шампанское. Как считается, сегодня уже не внедряют шпионов в Белый Дом, на Даунинг-Стрит или Кэ д’Орсе. В оперативном отделе это так объясняют: «Если вскроется что-то подобное, то политическое руководство Германии должно нас прикрыть. Но этого как раз и не хватает. Они хотят перейти речку вброд, но не замочив ноги. Завтра подымется крик, мол здесь новая горячая точка! Почему у вас там никого нет? Но одновременно сокращаются штаты, а от нас ждут, что мы с меньшим числом ведущих связников будем вести все больше источников. Но ведь это квадратура круга.»

Кроме коммерсантов, торговцев оружием и правительственных служащих любимым объектом-источником для всех разведок мира являются журналисты. Джон Ле Карре, который с 1960 по 1964 годы работал в британской разведке МИ 6, утверждает, что британские спецслужбы контролируют значительную часть прессы. В 1975 году на слушаниях в американском Сенате в Вашингтоне говорилось, что каждый второй журналист больших британских газет получает деньги и от МИ 6. Британское информационное агентство «Рейтер» помогало в 50-х годах агентам Ее Величества «легендами», т. е. составляло для них биографии. Удивительно было бы предположить, что БНД дает такую фору в знаниях шпикам Ее Величества, а сама никогда не пользуется этой методикой.

Если в прошлом источников и шпионов прежде всего успешно вербовали среди немецких переселенцев из СССР и СНГ, то сегодня под прицел помимо членов политических элит, попадают и те, кто ищет в Германии политического убежища. По данным Пуллаха, досье беженцев проверяются по «каталогу критериев». Сотрудники БНД расспрашивают и русских беженцев-«азюлантов». В Пуллахе особое внимание уделяют положению, по которому спрашивают «только фамилию, причину поиска убежища и воинскую часть». Ответы добровольны и не имеют значения для процесса получения убежища. Над русскими беженцами, утверждающими, что им нужно остаться в Германии, потому что на родине им угрожает смертная казнь за то, что их тут допрашивали, в Пуллахе смеются. Но всего люди, ищущие политического убежища, составляют среди всех информаторов БНД менее 2 %.

Кроме классических шпионов оперативный отдел в Пуллахе занимается и поддержанием контактов со спецслужбами всего мира. Их рассматривают, конечно, и как источники информации. Но многие сотрудники БНД очень трезво оценивают такое сотрудничество. «Настоящей дружбы между разведками разных стран нет. Это дело, а не эмоции. На самом деле не бывает служб-партнеров, бывают лишь реально понимаемые параллели интересов. Конечно, при этом вспоминают и об исторических связях, как, например, Израиль постоянно напоминает нам о нашей исторической вине или хочет получить от нас сведения о какой-либо арабской стране. И французы все напоминают нам о немецко-французской дружбе, но дело — штука жесткая.» Такие слова все время можно услышать и в других отделах Федеральной разведывательной службы.

Потому никого не должно удивлять, что БНД работает и с такими спецслужбами, которые не на жизнь, а на смерть борются друг с другом. Пример тому: Тайвань и Китай. С тайваньской спецслужбой сотрудничает БНД уже довольно давно, с китайской службой общественной безопасности Гуананьбу, несмотря на ее роль в побоище на Площади небесного спокойствия в Пекине 4 июня 1989 года, лишь с 1996 года. Вместе с коммунистическими китайцами БНД хочет не только оценивать технические источники, но и вербовать человеческие источники в Южной и Восточной Азии. Это тревожит те азиатские правительства, которые с озабоченностью взирают на великодержавные порывы континентального Китая. «Шпигель» (№ 39/1996) писал об этом: «Немцы, кажется, чувствуют себя виноватыми перед Пекином: БНД уже давно пользуется постами подслушивания на границе Китая со странами бывшего Советского Союза. При регулярных посещениях чиновников подотдела БНД 13 китайцы передают обширный материал электронной разведки.»

Многие все время думают, что разведки при добывании информации в разных частях мира договариваются между собой. Предполагается, что в Африке французы якобы наблюдают только за франкоязычными африканскими странами, англичане — за англоязычными, итальянцы шпионят за «их» бывшими колониями Эфиопией и Эритреей, бельгийцы — за Конго, а БНД держит под прицелом Намибию — бывшую немецкую Юго-Западную Африку. В Пуллахе это опровергают. Это просто неверно, что мир якобы разделен на какие-то разведывательные сферы влияния. Недоверие друг к другу препятствует заключению и следованию каким-либо договоренностям между разведками. Что касается «Черного Континента», не имеющего большого значения для шпионажа, то там наиболее выгодно сразу подкупать президентов государств. В БНД гордятся тем, что в начале 60-х годов они достигли большого успеха в одной центрально-африканской державе с помощью игрушечной железной дороги, которую подарили сыну одного черного вождя. А сейчас даже там уже каждый требует за информацию чемоданы, полные долларов.

Вероятно, нет ни одного источника, который — когда-нибудь — не может стать интересным для БНД. На самом верху в списке приоритетов стоят главы государств и члены их правительств. Также данные о вооружении (военный шпионаж) и государственные экономические планы (экономический шпионаж) интересны для БНД, но, как считается, — не самостоятельные разработки и коммерческие переговоры отдельных иностранных предприятий (промышленный шпионаж).

Главное правило Службы звучит: сначала получать от источника то, что представляет наименьший риск его разоблачения, т. е. сначала открытый материал, а только затем «полуоткрытый» материал, (т. е. для доступа к которому, например, нужно сперва получить специальное разрешение какого-либо органа). На следующем месте стоит радиотехническая разведка — Отдел II. Только когда все это не приносит достаточно сведений, классический шпион оперативного отдела получает задание самостоятельно добыть информацию. Но зачем сегодня вообще нужны тайные агенты? Неужели нельзя обойтись спутниковыми фотографиями и подслушиванием?

Не стоит думать, что в будущем тайные агенты станут безработными или лишними. Ведь хотя техническая разведка и может наблюдать из космоса за перемещением армейских частей, демонтажем боеголовок или строительством заводов, но она не сможет сообщить БНД, какие, к примеру, тайные замыслы вынашивает диктатор вроде Саддама Хуссейна. А ведь и демократически избранные правительства могут иметь планы, которые стоит выяснить. Для этого нужно, как и раньше, приставить как можно ближе к наблюдаемому лицу свой человеческий источник. Чтобы знать о планах видных политиков, БНД, например, внедрила своего человека в окружение Никсона, и из таких-же соображений она и сегодня пытается в основных столицах мира получить доступ к мыслям людей, принимающих важные решения. Это может пояснить такой пример. Перед войной в Кувейте американские спутники и радиоразведка предоставили серьезные указания о возможных планах агрессии. Такие снимки и записи ЦРУ своевременно предоставило президенту Джорджу Бушу, но так как в окружении иракского вождя не было ни одного агента, ЦРУ не смогло проникнуть в мир мыслей диктатора. Спутниковые съемки были лишь моментальными кадрами. Они не давали объяснений, что задумывается этой концентрацией войск. Может это маневры? Буш в любом случае твердо верил в это, пока Ирак одним мановением руки не захватил Эмират Кувейт.

Также и состояние здоровья лидера государства не может быть выяснено исключительно техническими методами. А оно часто очень важно для политиков, принимающих решение. Пример этого — долгое время скрываемые в тайне сердечные инфаркты российского президента Бориса Николаевича Ельцина. Не только Федеральное правительство хотело получить информацию о том, выздоровеет ли Ельцин, или он неизлечимо болен. Для общественности предложение Федерального канцлера Коля предложить Ельцину для проведения операции немецкого хирурга-кардиолога, могло показаться доброжелательным и человечным жестом. Но с точки зрения Федеральной разведывательной службы это был прежде всего шанс узнать от немецкого хирурга («ценного источника», по оценке БНД) «из первых рук», насколько в действительности болен президент России. БНД надеялось «выдоить» информацию из хирурга — с его ведома или без него. И лишь второй задачей, как сообщали сотрудники БНД, было постараться продлить Ельцину жизнь. Все это, конечно, официально было опровергнуто в Пуллахе. В разведывательных кругах считают, что, лучше, чем от любой технической разведки, следует ожидать отчета немецкого хирурга непосредственно после операции о действительном состоянии здоровья известного своими алкогольными эксцессами московского вождя. Также и другие правительства, например Вашингтон, предложили в этой связи свою помощь Ельцину. Понятно, что при этом никто из политиков, предлагавших Ельцину услуги своих медицинских корифеев, не действовал чисто из соображений гуманности. Это был политический расчет — узнать как можно больше точных сведений о том, насколько долго можно еще считаться с Ельциным и с какого времени следует больше внимания уделить его окружению, т. е. будущим преемникам.

БНД уже долгое время наблюдает за состоянием здоровья важнейших политиков мира. В 1978 году во время государственного визита тогдашнего главы Советского государства Леонида Ильича Брежнева в Петерсберге под Бонном, на вилле, где он разместился, специалисты БНД так подготовили туалет, чтобы можно было «улавливать» канализационную воду. Пробы стула советского лидера затем анализировались на предмет выявления возможных болезней. Такой подход и сегодня является обычной практикой спецслужб всего мира, особенно в связи с государственными визитами, и это же — причина того, почему некоторые главы правительств в любую зарубежную поездку едут с собственным кемпинг-туалетом. Это же был визит, во время которого Брежнев и так себя не особенно хорошо чувствовал. Носясь по дороге-серпантину близ Петерсберга он разбил о стену новый только что подаренный ему «Мерседес». Если верить одному немецкому дипломату, то Брежнев после аварии вышел из машины и лаконично заметил: «Цвет машины мне все равно не очень нравился.»

До объединения Германии БНД, а с ней и оперативный отдел — была ориентирована в первую очередь на Восточный блок. Сейчас Ведомство Федерального канцлера, Ведомство Федерального президента и министерства ожидают от своей службы внешней разведки первоклассной информации со всего мира и из первых рук. Руководящий сотрудник оперативного управления говорит об этом: «Мы должны всегда уже знать, если завтра где-то на планете произойдет какой-либо кризис.»

Помимо разведки против Восточного блока, которая всегда была приоритетом, на втором месте и раньше стоял Ближний Восток. Соответственно распределялись и силы. Хотя и во время «холодной войны» БНД располагала всемирной сетью резидентур, но эти официальные филиалы, вроде разместившихся в Сингапуре, Гонконге или Рио-де-Жанейро не служили в первую очередь задачам шпионажа за Сингапуром, Гонконгом или Бразилией. Сотрудники БНД сравнивали систему даже с «заброшенной удочкой». Эти резидентуры были так слабо замаскированы, что даже непосвященные сразу могли заподозрить в них филиалы спецслужбы, говорят в Пуллахе. Они давали возможность недовольным дипломатам из стран Восточного блока вдали от Европы устанавливать контакты и вербоваться в БНД. Проницательным сотрудникам Министерства госбезопасности при открытии нового филиала БНД сразу становилось ясно, что речь не идет действительно о «торговом представительстве» или «миссии военного атташе». Ветераны Отдела I сейчас сообщают, что плохая маскировка или вообще ее отсутствие соответствовало заданиям этих резидентур. Это и сейчас не изменилось. В настоящее время сеть из 81 резидентуры по всему миру рассматривают как «плохо замаскированные рыболовные крючки, на которые должны клюнуть иностранцы, потенциально желающие стать информаторами». (Для сравнения: ЦРУ располагает официальными резидентурами в более чем 130 странах мира. Пятнадцать процентов сотрудников ЦРУ работают в резидентурах. Филиалы ЦРУ насчитывают, согласно официальным американским данным от 1 до 60 (как в Токио) человек.)

Наживка на крючках БНД, кажется, нравится многим. Так, один российский дипломат во время беседы на дипломатическом приеме в Вашингтоне предложил немецкому разведчику свои услуги во время своего позднейшего возвращения в Москву — не из демократических убеждений, а просто из-за постоянно необходимой регулярной финансовой помощи. Сейчас этот человек регулярно, пунктуально и надежно информирует БНД из российского Министерства иностранных дел. Это не единичный случай. Другие завербованные за границей бывшие советские дипломаты сидят сегодня в руководящих креслах, в том числе и в странах-наследницах бывшей социалистической сверхдержавы. Все равно, идет ли речь о русских, украинских или грузинских дипломатах, БНД заинтересован в том, чтобы завербовать их вдали от родины, чтобы после возвращения домой они смогли быть использованы ведущим агентом-связником в качестве источника. Это не является отличительной чертой именно БНД, так же поступают и англичане (они свои резидентуры называют «walk in»), французы и американцы. А иногда резидентуры открываются только для определенных операций. Так в конце 80-х годов, по данным тогдашнего резидента БНД в Вашингтоне, произошло с (теперь уже вновь закрытой) резидентурой БНД в Тегеране.

Один сотрудник БНД, который долгие годы руководил разными заграничными резидентурами БНД считает так: «Давление сегодня очень велико, чтобы добиться успехов в этой работе. Установление разведывательных связей стоит не только денег, но и требует много времени. Этого времени было много при их вербовочных подходах у коммунистических режимов ГДР или СССР, но не у парламентарно-демократических систем. Потому что как только, например, члены немецкой парламентской Контрольной Комиссии достаточно разберутся в частностях нашего оперативного процесса, как их уже сменяют, и мы должны все заново рассказывать новому члену комиссии. От этого действительно устаешь.»

Разведывательная деятельность — очень рискованное дело. Хотя еще с 50-х годов и действует неписаный закон между всеми разведками мира, (который, правда, лишь изредка нарушался) о том, что сотрудники различных разведок не должны убивать друг друга. «Missing in action» (пропавший при выполнении служебных обязанностей) — такого за прошедшие десятилетия не бывало в БНД. Возможно, в бывшей ГДР и Советском Союзе и были казнены какие-то разоблаченные агенты и ведущие связники БНД, но случаев, когда, к примеру, КГБ умышленно убил бы сотрудника БНД, несмотря на многочисленные спекуляции, никогда не было. В Пуллахе считают, что это скоро переменится. С новыми полями деятельности, как торговля наркотиками, контрабанда оружия, организованная преступность к БНД подступают неизвестные ей доселе опасности. Ведь если раньше ее агенты имели дело с людьми в большей или меньшей степени управляемыми государством, в хотя бы минимальной степени придерживавшихся «общепринятых норм», то теперь им придется столкнуться с гангстерами, причем с гангстерами, организованными в международном масштабе и поэтому особенно опасными. Тот, кто сегодня внедряется в защитную сеть оперирующей во всем мире колумбийской наркомафии или российской группировки торговцем плутонием, живет в постоянном страхе убийства. Пока бомба не взорвалась ни под одной служебной машиной БНД. Но, похоже, это лишь вопрос времени, когда оперативный отдел столкнется с такими случаями.

Шпионы БНД все сильнее оказываются вынужденными использовать и преступников в качестве источников. Без соответствующих контактов БНД с ее новыми заданиями несомненно была бы обречена на провал. Это может привести обе стороны к тяжелой ситуации. Если будет разоблачена сеть торговцев наркотиками или оружием, то все те ее члены, которые имели связь со связником БНД смогут на суде дать показания о том, что они были завербованы, или, по крайней мере, работали с одобрения Пуллаха. И кто знает, не способствовал ли сам связник БНД криминальной энергии своих людей? Случай Бержа Баланяна показывает, что между высказываниями задействованных лиц могут лежать целые галактики.

С Бержем Баланяном, ливанцем с немецким паспортом, в сентябре 1992 года по поводу его бизнеса с Ливией вступил в контакт один из ведущих агентов-связников БНД. Баланян тогда работал на бельгийскую фирму SIM, которая привлекла к себе внимание западных разведок в связи с нелегальными поставками для ливийской программы производства оружия массового поражения. В девяти беседах с агентом БНД Баланян только в общих чертах высказывался о положении в Ливии, но ничего не говорил о своей собственной деятельности там. В то время в Пуллахе якобы не знали. что Баланян через свою бельгийскую фирму — почтовый ящик «Баланиас» изготовлял поддельные экспортные документы и покупал в Германии помимо компьютерных систем управления также и запчасти для уже существующих в Ливии систем по производству газов. По мнению БНД Баланян вел двойную игру. С одной стороны, он предлагал свои услуги информатора БНД, а с другой, скрывал свои настоящие деловые махинации. Когда его нелегальные действия стали известны в августе 1996 года, он переехал в Ливан и утверждал, что все прошедшие четыре года согласовывал с БНД все нелегальные поставки в Ливию, хотя БНД, разумеется, утверждала обратное. Но кто скажет правду? Понятно, что в Пуллахе всех залихорадило. Как можно было без ущерба выпутаться из этой ситуации? В сообщении для прессы на 19 страницах, в конце концов, БНД признало свои контакты с Баланяном, в любом случае, не признавая факт прямого вмешательства в его нелегальные поставки.

Были и другие случаи, в которых БНД якобы поддерживала преступные дела. В ирано-иракской войне, когда Саддам Хуссейн с точки зрения Бонна и Пуллаха был еще вполне приемлемым партнером для переговоров, БНД закрыло глаза на то, что Ирак не только получил питательные растворы для производства бактериологического оружия, но и распылители, с помощью которых с беспилотных самолетов можно было бы распылять «боевых» вредоносных микробов над территорией противника Об этом никто в Пуллахе сейчас не хочет вспоминать, хотя, как считается, ООН располагает соответствующими уликами. Если они когда-то будут опубликованы, то в Пуллахе, вероятно, скажут, что они имели контакты с торговцами смертью, но никак не способствовали применению ими таких методов.

Но классические шпионы оперативного отдела видят и другие трудности. Они все чаще спрашивают себя, чем они могут сегодня склонить своих объектов к предательству. В прошлом это было проще. Во время «холодной войны» прекрасную помощь давали идеологические аргументы. Агенты КГБ работали с убеждающей силой превосходства социализма, западные агенты противостояли им, опираясь на достижения демократии. Но курьера мафиозного босса, занимающегося отмывкой денег и обладающего миллиардным состоянием, этим точно не проймешь, он ведь и сам не беден. В мире, где материальная сторона играет все большую роль. БНД, например, все сильнее проигрывает при вербовке агентов или информаторов главарям наркобизнеса. В Пуллахе так говорят об этом: «Иногда БНД представился бы шанс завербовать информатора из очень криминальной среды торговцев наркотиками, оружием, атомными материалами или людьми, если мы смогли бы предложить ему то, что он не сможет легально или нелегально купить за все свои деньги: скажем, политическое убежище в Германии. Но предоставление убежища не относится к компетенции БНД.» Можно предположить, что придет время, когда Федеральное правительство займется этим сложным вопросом — вероятно, не информируя общественность.

Финансовая сторона классического шпионажа, похоже, увеличивает свое значение с каждым годом. Ведущие агенты-связники оперативного отдела, имея в своем распоряжении большие суммы денег, располагают и «кредитом доверия», ведь они могут самостоятельно работать при установлении разведывательных контактов. Критики БНД утверждают, что таким путем ведущие агенты могут быстро разбогатеть. Тот, кто после пяти лет работы ведущим агентом-связником не выплатил полностью кредит за свой дом, точно делал что-то не так. Для БНД это звучит большим преувеличением, ведь ни один сотрудник БНД не контролируется так тщательно, как ведущий агент-связник. Перед передачей денег они сперва должны составить для «своих» источников список с полученными сведениями. Одновременно ведущие связники вносят еще до оплаты предложения соответствующему руководителю отдела, какую денежную или прочую оплату должен получить источник за свои сведения. Финансовая щедрость по отношению к источнику является стимулом, дабы он давал еще больше информации, а небольшие суммы должны, по мнению БНД, умиротворяюще воздействовать на источник, с которым, вероятно, хотят прервать отношения. А источник должен давать расписку в получении денег, это предотвращает собственное обогащение сотрудников БНД.

Агент-связник может, по мнению БНД, заниматься финансовым обманом только в том случае, когда он сам выдумывает источник и расписывается за него. Но, как считается, это может сработать лишь в том случае, когда связнику самому удается получать для Службы соответствующие сведения. Пока в оперативном отделе нет черной кассы», хотя бы минимальный контроль гарантирован.

В Пуллахе говорят: «Конечно, есть случаи, когда деньги расхищаются.» Слухи о ведущих агентах-связниках, прикарманивших суммы в десятки миллионов марок, однако, опровергают. Годовой бюджет БНД составлял в 1997 году 722 миллиона марок. Но все расходы контролируются финансовыми ревизорами. То есть, десятки миллионов не смогут так легко и бесследно перекочевать в чей-то личный карман. Сотрудники БНД, оказавшиеся в денежных затруднениях, в прошлом использовали и самый короткий путь большим деньгам. Так в 1996 году один финансовый ревизор БНД (не в свое рабочее время, как нужно сказать для спасения его чести) дважды пытался грабить банк, пока его не задержала полиция. Государственный министр Бернд Шмидбауэр прославился тогда в Пуллахе своим ироничным выражением: «То, что Вы так зарабатываете деньги для своего бюджета, я не знал.»

Что касается «кредита доверия» ведущих агентов-связников, то в Пуллахе его сравнивают со страховым бизнесом. Там тоже сотрудники внешней службы намного менее, чем сотрудники внутренней службы застрахованы от манипуляций и обмана.

Вот таковы теория и данные из Пуллаха. Но один случай все же побуждает к раздумьям. Когда в связи с укрывательством от налогов и люксембургскими счетами проверке подвергся и «Коммерцбанк», то там якобы нашли счета, с которыми никак не могли разобраться, потому что у них не было владельцев. Следственные органы установили, что владельцами счетов были сотрудники Федеральной разведывательной службы под вымышленными именами. Но публика об этом никогда не узнала, хотя на нескольких счетах были депонированы суммы в миллионы марок. Возможно, причиной был страх, что перед судом будет раскрыто тайное знание шпионов БНД? В доверительной беседе один сотрудник БНД объяснил, как сегодня в Отделе I можно умыкнуть суммы и побольше. «После примерно десяти лет службы ведущий агент-связник замечает, что он со своей низкой зарплатой ничего не может добиться в жизни. Тогда он начинает делать своим источникам, которые должны выдавать расписку за каждый полученный гонорар, следующее предложение. Например, ты даешь мне расписку на три миллиона, а в реальности получаешь два миллиона. Остаток мы делим на двоих.» О бывшем президенте БНД Гериберте Хелленбройхе, который побыл президентом лишь один месяц в августе 1997 года, говорили, что именно он хотел окончательно положить конец этой практике. Ему приписывают цитату, что он хотел «вычистить конюшню». Но на чистку Хелленбройху не хватило времени.

Из-за все более тонкого финансового прикрытия Федеральной разведывательной службы стратеги оперативного отдела все больше ломают себе головы. В частных разговорах сотрудники БНД спрашивают, как можно вербовать источники в новом поле деятельности БНД — наркопреступности и отмывке денег, если доходы там во много раз превосходят доход чиновника самой немецкой БНД. С теми малыми финансовыми подарками, которыми пользовались во время «холодной войны» и МГБ, и БНД, в этой среде успехов сегодня уже не достигнуть. Сотрудники международных наркобаронов так же купаются в деньгах, как и объекты в среде торговцев оружием, отмывки денег и контрабанды оружием массового поражения. Все сильнее возрастает угроза того, что — как и в Федеральном ведомстве уголовной полиции и в Федеральном ведомстве по охране конституции — немецкие чиновники по причине материального искушения сами попадут в ловушку своих объектов-противников и будут работать на них. Но никто пока не отважился открыто дискутировать об этой дилемме.

Разведчиков Отдела I мучают заботы. Иногда им нужно использовать и немецких граждан, чтобы за границей подобраться к интересным источникам информации. Пример этому — фабрика ядовитых газов в ливийском городе Тархуна. С помощью спутников и радиоразведки можно было идти по следу намерений Каддафи построить новую фабрику по производству боевых отравляющих веществ. Но как узнать, что расположено внутри вырытого в известняке 300-метрового туннеля? Тут нужен был внутренний источник. Поэтому БНД вышла на контакт с работавшим там немецким инженером, который за соответствующую плату доставил несколько пачек цветных фотографий изнутри горы. В первый раз БНД смогла разглядеть на них керамическую плитку на внутренних стенах туннеля и раздельные системы вентиляции: отдельно для ввода и для вывода воздуха. Все это было доказательством того, что здесь строится фабрика отравляющих газов. Собственно, такому источнику нужно быть очень благодарным. Но тут возникла совсем другая проблема. Немецкий инженер должен был уплатить положенный по закону налог с полученного им от БНД гонорара. Но в какой столбик налоговой декларации нужно вписывать для Министерства финансов деньги, полученные от спецслужбы? Короче, он бросил это дело, на что финансовые органы отреагировали требованием об уплате штрафа. Конечно, источник после этого сразу «высох». В Пуллахе спрашивают себя, почему финансовые гонорары за разведывательную деятельность должны открыто декларироваться и подвергаться налогообложению. Ведь работник финансовых служб вполне может сам работать на какую-то иностранную державу и выдать бедного инженера. Один разведчик говорит: «Сохранению операции в тайне такое прусское мышление отнюдь не способствует.»

Помимо вопроса, нужно ли платить налог с гонорара агента, пуллахцев, а, в первую очередь, и боннские министерства годами мучает вопрос, имеет ли право агент, который когда-то — как Гелен — был на службе у Гитлера — требовать у Федерального правительства выплаты его агентурных гонораров за все это время. Например, Ганс Эпплер, который родился в Александрии в 1914 году, и служил Абверу Третьего Рейха с 1941 года. Расторгнуть договор с ним мог лишь Абвер. В 1972 году Эпплер сказал: «И они этого не сделали.» Поэтому бывший шпион послал заказным письмом в Бонн вместе с фотокопией своего все еще не расторгнутого договора с Верховным командованием Вермахта свою скромную просьбу, как обстоит дело с выплатой задолженности по зарплате в размере всего лишь 300 тысяч марок. Эпплер, который хорошо говорит по-арабски, установил во время войны в Каире тайный радиопередатчик и должен был передавать секретные сведения «лису пустыни» Роммелю. До вероятного расторжения договора ему должны были выплачивать за работу по 500 марок в месяц. Эпплера арестовали и приговорили к смерти. Но так как он родился в Египте, казнить его было нельзя. Лондонская газета «Таймс» хотя и сообщила об его казни, но сделано это было лишь для прикрытия. Эпплер, обязанный согласно договору «хранить молчание до смерти», увидел как-то книгу своего бывшего шефа, в которой сей последний бодро разболтал все бывшие секреты. Теперь Эпплер почувствовал себя не связанным более обетом молчания и 2 ноября 1971 года обратился к боннскому министру внутренних дел с просьбой о выплате задержанного жалования.

Подобные споры из-за гонораров агентов бывают во всем мире, не только в Германии. Но другие разведслужбы располагают в своих операциях большим простором для игры. Так ЦРУ в отличие от БНД всегда может апеллировать к правовым положениям об исключениях в американских законах. Секретное получение сведений в оперативном отделе к тому же жизненно зависит от защиты источников. Но в немецких уголовных процессах — в отличие от других стран — не знают, что такое защита источника. Если ведущие агенты-связники вынуждены будут выступать на суде, то они навсегда «засвечены» как агенты и могут отныне использоваться только на чисто административных должностях. Также и Парламентская Контрольная Комиссия (ПКК), чьей задачей является собственно контроль за спецслужбами, все время своей болтливостью способствует потере БНД своих источников. В Пуллахе так считают: «Доверия руководителей отделов БНД к сохранению тайны парламентариями ПКК больше нет. Многие, которые в первый раз попадают в эту структуру, сперва используют это для того, чтобы подчеркивать свою личную значимость, выигрывая за счет болтовни о секретных делах Желание работать в Отделе I от этого значительно страдает, так как сильно возрастает риск для человеческих источников информации. «Не само существование Парламентской Контрольной Комиссии злит БНД, а «партийно-политическое бесстыдное использование информации».

Возможно, членам Контрольной Комиссии просто неизвестно, какой ущерб они приносят выбалтывание полученных в БНД секретных сведений. Один из последних примеров преподнесла комиссия по расследованию т. н. «плутониевой аферы». В начале 1997 года государственный министр Шмидбауэр смог снять с себя с помощью досье ЦРУ обвинение в том, что якобы БНД сама инициировала сделку с плутонием. Не успел Шмидбауэр зачитать сведения из секретного досье перед членами тайно заседавшей комиссии, как один из присутствовавших сообщил о содержании материалов Немецкому агентству печати ДПА и позаботился тем самым о распространении взрывоопасной бумаги по всему миру. С тех пор БНД пытается вернуть себе утраченное доверие ЦРУ, которое, видимо, уже совсем не хочет передавать в Пуллах секретные материалы, опасаясь того, что эти с большим трудом и финансовыми затратами собранные сведения когда-нибудь появятся в немецких газетах.

Нет сомнения, что БНД иногда чувствует себя брошенной в беде Федеральным правительством. В Пуллахе все сильнее критикуют немецкие законы. Если почти во всех странах мира оперативные работники спецслужб имеют достаточно большое правовое поле для игры, то немецкие разведчики напротив слишком сильно стеснены немецкой юстицией. Если британский ведущий агент, занимающийся расследованием дела по торговле наркотиками, получит, например, за границей пробу героина, он может взять ее и передать в свой штаб на родине для оценки и анализа. Совсем иначе обстоит дело у немецких коллег. Он должен по возможности с благодарностью отказаться от такой пробы товара, потому что иначе если в Германии его по пути в Пуллах поймают с этой дозой во время любого контроля на дороге, то удостоверение БНД ему никак не поможет. Немецкие разведчики ни в коем случае не могут, даже для своей защиты от опасности, транспортировать плутоний, наркотики или оружие (насколько гротескно выглядят такие ситуации, показывает история о поставках танков Израилю, которую я расскажу ниже). Эти законы делают из пуллахских агентов посмешище в глазах других разведок. Поэтому БНД передала министру Ведомства Федерального канцлера Фридриху Болю список законов, которые, по мнению немецкой внешней разведки, должны быть изменены. Ответа БНД в любом случае не получила, не получила даже подтверждения о получении, потому что эта тема по внутриполитическим причинам считается в Германии очень деликатной.

Иногда немецкое законодательство вызывает даже вспышки ярости в рядах немецких разведчиков. Так было и тогда, когда прокуратура Гамбурга в 1991 году начала расследование против Пуллаха в связи с одной предназначенной для Израиля поставкой танков. Целью этого непонятного для общественности процесса был не давно известный секретный договор между Федеральным правительством и Израилем о поставках вооружения в Израиль, а «нелегальная» перевозка БНД этого вооружения по Германии до гамбургского порта, т. е. — внутри своей страны. По немецкому законодательству БНД не имеет права перевозить оружие внутри Германии.

Это вытекавшее из немецкого прошлого законодательное положение угрожает, по мнению БНД, и жизни информаторов, ведущих агентов-связников и шпионов. В качестве примера называют современный российский танк Т 72. Все западные разведки с вожделением ожидали возможности исследовать, в первую очередь, бронирование Т 72. Только БНД это удалось. Но на немецкой границе БНД пришлось звонить в Федеральное министерство обороны и просить его о помощи, потому что ввоз танка в Германию не был ей разрешен. Но это обстоятельство расширило круг лиц, знавших об акции. С точки зрения БНД, не самая удачная ситуация, ведь подвергнувшийся такой опасности источник мог бы и дальше поставлять ценный материал. Чтобы не выдавать источники, такие акции иногда хранят в тайне даже от Федерального правительства.

Ни один отдел БНД не ведет себя более скрытно, нежели «техническая разведка». 1450 сотрудников этого отдела весьма неохотно позволяют заглядывать в свои карты. Они считаются «супер-ищейками» БНД. Добыча сведений, обработка сведений и расшифровка сведений: так сухо звучит список их задач. До распада Советского Союза этот отдел был исключительно ориентирован на работу по странам Варшавского договора. Станции подслушивания, как в Бад Айблингене или у гольф-клуба в Шёнингене близ Хельмштедта и сейчас шпионят за российскими вооруженными силами, но все больше места в работе «супер-ищеек» занимает поиск информации о наркоторговле, отмывке денег и распространению оружия массового поражения. Здесь помогает «невоенная разведка», проще говоря: подслушивание телефонных разговоров и перехват факсов и других передач данных.

Техническая разведка БНД по своим целям и методам похожа на Директорат науки и технологии ЦРУ, который насчитывает около 5000 человек и занимается операциями радиоразведки (т. н. разведка средствами связи, по англ. Signal Intelligence — SIGINT) — в отличие от работы «человеческих» американских шпионов, называемой в США «человеческой (т. е. агентурной) разведкой» — Human Intelligence — HUMINT. Отдел технической разведки ЦРУ тесно сотрудничает с Агентством Национальной Безопасности (АНБ) и Национальным Разведывательным Бюро (National Reconnaissancce Office, NRO), которое было основано в 1960 году и определяет, какие спутники следует строить. НРБ насчитывает 4000 человек и является самой секретной американской разведслужбой. Оно размешается в Пентагоне в отделе 4С-1000. До начала 90-х годов даже сам факт его существования постоянно опровергался американским правительством. Дальнейшую помощь при оценке технической разведке ЦРУ предоставляют Комитет по требованиям и использованию разведывательных изображений (Commitee on Imagery Requierements and Exploitation, COMIREX), шефом которого является офицер ЦРУ, и Национальный Центр интерпретации фотоснимков (National Photographic Interpretation Center, NPIC), разместившийся в Вашингтоне на юго-востоке американской столицы, на перекрестке Первой и М улиц.

Самой большой проблемой для технической разведки БНД, как и для американских разведок, является постоянно увеличивающийся информационный поток. «Эфир полон, и мы завалены информацией», — считает один «слухач» БНД, знающий, о чем он говорит. Но, конечно, существуют технические средства, которые позволяют вылавливать как раз то, что должно оставаться в тайне и что передается самыми утонченными средствами. А для «взлома» секретных шифров, для подслушивания и т. д. в Пуллахе прекрасно оснащены. Там знают намного больше, чем признают, потому что техническое оснащение «супер-ищеек» БНД самого лучшего сорта.

Техники БНД — хитрые ребята. Они знают, как подслушивать радиотелефон с помощью радиорелейной связи. Это даже проще чем перехват обычной связи по обычному телефону. В Турции, к примеру, прослушиваются вообще все переговоры по «мобилкам». Полиция установила на телефонные станции соответствующие установки еще в 1996 году. И индонезийские государственные власти объявили в 1998 году, что политические телефонные разговоры будут перехватываться без предупреждения, потому что «безопасность» в стране должна быть сохранена. Ранее президент Сухарто потребовал от вооруженных сил в связи с экономическим кризисом и беспорядками к жесткому обращению с гражданским населением. Но то, что подходит для турок и индонезийцев, то и для БНД, по меньшей мере — в теории, не особенно тяжело осуществить. Для этого не нужно ни мучаться с «Телекомом», ни получать разрешение от судебного следователя. Сотрудники БНД никогда не могут сдержать улыбку, видя проспекты универмагов и магазинов электроники, призывающих покупателей купить мобильные и беспроводные телефоны под рекламным лозунгом «Гарантирован о от подслушивания». На самом деле любой, кто разговаривает по телефону с заграницей, подвергается угрозе быть подслушанным БНД. Но чтобы вызвать мобильным телефоном к себе интерес этого отдела, даже не нужно по нему звонить. Хватает того, что телефон включен и зарегистрирован в сети GSM. GSM означает Global System for Mobile Communication, т. е. глобальная система мобильной связи и является стандартом европейских цифровых сетей, в Германии это сети D 1, D 2 и сеть E. По этой системе работают и другие сети, например, в Азии или в арабском мире.

Предполагается, что к 2005 году около 35 % всех немцев будут обладателями мобильных телефонов (в начале 1997 г. их было лишь 7 %). С 1999 года с их помощью уже можно через спутник с любой точки Земли связаться с любым абонентом. Возможным это делает новая система «Iridium», в разработке которой участвовала и немецкая фирма «Vebacom». Сеть системы «Иридий» состоит из 66 отдельных спутников, вращающихся вокруг Земли на высоте 780 км. Они расположены так, что «покрывают» любой уголок планеты. Инвестиции в 4,8 миллиардов долларов позволяет осуществить мечты всех владельцев «мобилок». Летом 1999 г. в космосе уже будут все спутники. «Иридий» реализует связь между разными стандартами радиотелефонных сетей. На Земле распределение идет через 11 так называемых «ворот» (Gateways). «Ворота» в Европу находятся в Риме. До 2002 года «Иридий» хочет заполучить три миллиона клиентов. Каждый из них будет тогда в мировой сети «Иридия» достижим под своим собственным телефонным номером во всем мире, и (что особенно радует БНД) открыт для подслушивания и определения местонахождения. Ведь даже если вы не звоните, с точностью до 1000 м можно определить, в каком месте находится ваш мобильный телефон. Спецслужбам такая поисковая работа приносит полезные сведения о перемещениях объекта, которыми рано или поздно можно будет воспользоваться. Это относится, конечно, и к Федеральному ведомству по охране конституции и к «обычным» полицейским. Данные о перемещениях могут пригодиться немецким органам в самых разных случаях. Если в будущем кто-то где-то в Северной Германии превысит скорость на автобане, а потом станет утверждать, что в этот день был далеко оттуда, то ему придется несладко, если при нем был его «хэнди». Все перемещения мобильного телефона регистрируются, записываются и сохраняются два года. Для этого он только должен быть зарегистрирован в сети.

Если шпионы БНД работают во враждебном окружении, т. е. где-то заграницей, то для определения местонахождения мобильного телефона объекта нужно иметь лишь переносную радиостанцию-симулятор. Она обычно применяется для тестирования мобильных телефонов. С ее помощью можно так позвонить на номер нужного мобильного телефона, что он сам не подаст звуковой сигнал, но посылает сигнал. Сей сигнал ловится т. н. триггер-антенной. Теперь становится известно, где находится владелец этого телефона, так что на его след можно выводить классических шпионов Отдела I.

Не все люди знают, что нажав правильные кнопки на мобильном телефоне, можно без проблем подслушивать все разговоры по мобильным телефонам по соседству. Это, конечно, противоречит положениям закона об охране данных, и производители таких телефонов будут опровергать такую возможность. Но для БНД это секрет Полишинеля. Мобильный телефон это комбинация радиостанции и маленького компьютера. Некоторые типы «хэнди» могут использоваться и в качестве сканеров мобильных телефонных переговоров. Кроме того, некоторые приборы имеют еще не задокументированный интерфейс, который позволяет управлять телефоном извне с помощью компьютера. Таким образом, БНД может не только определить местонахождение владельца «мобилки». Она может — незаметно для владельца — издалека включить микрофон любого мобильного телефона, когда он просто лежит, к примеру, на столе, и подслушать все разговоры и фоновые шумы. Все крупные разведки мира знают об этом трюке, но молчат. Последний «крик моды» среди средств наблюдения БНД это, видимо, миниатюрная видеокамера размером со спичечную головку, которую можно с помощью магнита прицепить к машине объекта и пересылать в БНД по инфракрасному лучу на большие расстояния цветные съемки автопутешествия. И при передаче изображений разведкам теперь уже не нужны громоздкие и заметные приборы. Напротив: все становится меньше.

Часто даже члены правительства не знают о технических возможностях, которые годами используются в спецслужбах. Цутому Шимомура, специалист по компьютерам, который среди прочего работал и на американскую службу технической разведки АНБ, писал в своей вышедшей в 1996 году книге «Data Zone». «В 1992 году мне пришлось давать показания перед специальной комиссией Конгресса США по расследованию… именно этого неизвестного свойства радиотелефонов. После того, как председатель комиссии гарантировал мне неприкосновенность, я взял новый телефон, еще в упаковочной пленке, фирмы AT&T, собрал его и нажал несколько кнопок. Через короткое время члены комиссии смогли услышать разговоры по мобильным телефонам со всех углов и концов Капитолия.»

В Германии ситуация такая же. Сервисные техники телекоммуникационной фирмы «Эрикссон» подтвердили мне это в доверительной беседе, как и специалисты концерна «Сименс». Кажется, есть еще немало иных возможностей, чтобы манипулировать мобильными телефонами извне. Игра состоит в том, что меню заменяется с большой дистанции, и немецкий телефон к удивлению владельца внезапно начинает работать на французском, а затем на финском языке.

Также и телефонные системы ISDN, которые «Телеком» вводит с огромными расходами на рекламу, могут манипулироваться извне. ISDN означает Integrated Service Digital Network, т. е. «интегрированная сервисная цифровая сеть». Высокотехнологичная сеть быстра, комфортабельна и — как утверждает «Телеком» — безопасна. На эту рекламу в Германии полагаются многие миллионы людей, среди них немало коммерсантов. На самом деле с любого места в мире можно активизировать микрофон (для разговора не поднимая трубки, т. н. SP-Phone) или переключить в режим конференции так, чтобы владелец этого не заметил. Даже с открыто продаваемой программой ISDN-TeleSoft можно подслушивать приходящие сведения и собирать их в удобный банк данных. В майском номере журнала «PC–Intern» за 1997 г. на странице 164 написано: «К важнейшим функциям этой программы относится наблюдение за линией ISDN.» Кроме номера, даты и времени поступившего звонка можно узнать и имя, адрес и фирму звонившего — незаметно, само собой разумеется. Благодаря этим системам ISDN и БНД тоже, но не только она, получила возможность незаметно подключаться к любому разговору.

Даже частные лица уже получили неприятный опыт в связи со слабостями системы ISDN. Речь идет о пользователях телефонов ISDN фирм «Телес», «Хайбль» и «Шнайдер», которые, продав 40 тысяч аппаратов, стали лидерами в Германии. Собственно эти телефоны, модели «Telesfon», «Set 101» и «Digitel», вообще не должны были появляться на рынке. Ведь несмотря на официальное разрешение Федеральной почты на их использование (словно в насмешку на обратной стороне их красуется Федеральный орел), каждый может пользоваться ими для подслушивания чужих разговоров. Стоит один раз нажать на кнопку со звездочкой на этих аппаратах (все они сошли с одного конвейера), чтобы телефон «наблюдал» за каждым аппаратом, который в это время пользуется первым каналом «В». Подслушивание с государственной лицензией? Зиграм Шиндлер, председатель правления Teles AG, сказал в интервью компьютерному журналу «Коннект», который в мае 1997 года вскрыл этот скандал: «Мы обнаружили этот дефект еще в прошлом году. Но из-за внутреннего недоразумения все телефоны и дальше производились в том же виде.»

То, что собственный автоответчик с возможностью вызова с другого телефона может быть подслушан в любой точке мира, не стоит особо и обсуждать. Но только очень немногие знают, что через ISDN можно установить связь и с «домофоном» на двери. Так отпускник с пляжа на Мальорке может поговорить с почтальоном, который звонит ему в дверь дома, и попросить его оставить почту у соседа. Домофон со встроенной цифровой видеокамерой может, естественно, передать и изображение звонившего на подключенный через «хэнди» «лэп топ» отпускника. Это все лишь вопрос программирования. Разведки уже давно используют преимущества этой техники в своих целях. Они могут подключаться к домофонам и видеодомофонам, если последние связаны с сетью ISDN. Эти системы ISDN с интерфейсами к домофонам, предлагаемые не только «Телекомом» и «Сименсом», кажется сейчас стали настоящим сверхходовым товаром для ничего не подозревающих покупателей.

Но не только мобильные телефоны и ISDN-системы предлагают спецслужбам мало кому известные возможности для подслушивания. Агенты могут запросто вломиться и на АТС телефонных компаний и устроить там какую-то пакость. Это подтверждает «гражданский» случай. Кевин Паулсен, программист из американской Силиконовой долины был осужден в 1994 году за то, что проник по электронной сети в коммуникационную систему телефонной компании «Пасифик Белл». чтобы манипулировать в свою пользу результатами соревнований слушателей двух радиостанций в Лос-Анджелесе. Так он выиграл два «Порше», более 20 тысяч долларов наличными и две поездки на Гавайи. Он так манипулировал коммутатором, что в любом конкурсе всегда оказывался сотым по счету позвонившим в радиостанцию — сотым потому, что сотый дозвонившийся слушатель получал приз Что смог Кевин Паулсен, умеют и специалисты БНД, по крайней мере теоретически, уже давно. Они знают, как «переводить» телефонные кабели, т. е. проделывать разные трюки электронным путем на коммутаторах телефонных компаний. Так можно ввести в заблуждение преследователей, чтобы они подумали. что вы звоните из Гонконга, когда на самом деле вы сидите в Пуллахе. И так же как телефонные шутники, сотрудники технической разведки знают, как можно жульничать с бесплатными звонками при переходе от аналоговой к цифровой эре.

В разведывательных кругах утверждают, что якобы два сотрудника технической разведки в прошлом повели себя как озорники. Они, как считается, взяли в качестве примера похожий американский случай и подключились из шалости к британской телефонной справке. Ну а там они отвечали на вопросы о разных телефонных номерах вот таким образом: «Да, это номер 7–3–1–0-1/2. Вы знаете как набрать 1/2, сэр?» В другом случае один американский частный телефон был подключен к номеру уличного автомата, и каждый раз, когда владелец подымал трубку, голос на пленке просил его бросить в щель аппарата 20 центов. Как правило, таким шуткам в Отделе II не обучают. Вместо этого, тут считается важным, кроме простого подслушивания, получать знания о том, как можно сделать так, чтобы любой чужой номер оказался «занятым» или как перевести передачу данных на другой номер.

Сотрудники Отдела II рассматривают свои технические трюки как святыню. Чтобы защитить ее, им подходят любые средства. В случае необходимости они прибегают к «вынужденной лжи» и дезинформации. Так они со всей серьезностью утверждают, что в радиотехнической разведке и разведке средствами связи ни одна спецслужба мира не располагает компьютером для распознания речи и голоса, который сам на основе введенных ключевых слов дает приказ на запись определенных разговоров. Контр-адмирал Герхард Гюллих, который до весны 1996 года занимал один из руководящих постов в БНД, всегда в своих интервью использовал выражение «пылесос в эфире», ссылаясь на банки данных слов. Но Гюллих ошибался, утверждают сегодня в Пуллахе, банки данных слов есть мол только для прочтения факсов, телексов и компьютерной передачи данных, но не для телефонных бесед. Якобы только факсы, телексы и электронная почта могут прочесываться компьютерами с банками данных слов-целей только по комбинациям букв или цифр (например, в номерах заказов). Удивительно: американское АНБ еще в 50-х годах ввело в строй свой первый компьютер с банком данных слов для прочтения телексов. А около десяти лет назад компьютеры по распознанию речи АНБ начали работать и на подслушивании телефонных разговоров. А в связи с роспуском Министерства Госбезопасности ГДР в здании «Штази» на улице Норманненштрассе в Восточном Берлине были найдены тысячи магнитофонных пленок, на которых были записаны разговоры с Западным Берлином и свободной частью Германии, отобранные с помощью компьютера для распознания языка. Неужели это развитие прошло незамеченным мимо БНД? Или «Штази» превосходила БНД по технической оснащенности?

Возможно, БНД стоило бы более разумно перераспределить однажды свои деньги и понаблюдать за адвокатом Рольфом Шалленом из Дюссельдорфа. Специалист по законодательству о медицинских страховых кассах сначала использовал свой компьютер, которому можно диктовать, лишь в качестве замены своей секретарши на время ее отпуска. А теперь Шаллен и его коллега Франк Михельс регулярно диктуют целые письма своему компьютеру с системой распознания речи. Очень популярно электронное распознание речи и у медиков и лаборантов. Полная программа для использования в ПК стоит у IBM или Dragon Systems чуть меньше 3000 марок. Программа IBM Voice Type Simply Speaking с аксессуарами и микрофоном — даже всего 2000 марок. Через нее можно не только управлять основной функцией эксплуатируемой системы, но и всеми дополнительными функциями. По адресу в «Интернете» http://www.software.ibm.com/voicetype можно узнать все подробности о распознании речи. IBM использует в рекламе этого продукта лозунг: «Вместо надоедливого печатания — просто диктуйте!» Вольфганг Карбштайн, шеф отдела по системам распознания языка в IBM Германии хочет сделать распознание речи компьютерами привлекательным и для отдельных пользователей в немецких бюро. Журнал «DM» в июньском номере 1997 года пишет о гражданских программах по распознанию речи: «Smart Word 2.5 хоть и содержит в памяти постоянный набор из всего 10 тысяч основных слов, может быть перенастроен на требуемый вокабуляр из словаря объемом в 120 тысяч слов.» В этих программах, которые, как можно предположить, намного хуже тех, что использует БНД, квота ошибок весьма невелика. «С помощью сложных статистических методов компьютер анализирует вероятность возможных идентифицируемых комбинаций слов. Программное обеспечение при этом не полагается только на одну комбинацию при идентификации слов, а содержит много альтернативных формулировок. Так в тесте журнала «DM», к примеру, из распознанного сначала немецкого предложения «Das Haus rennt» («Дом бежит») получилось в течение секунды куда более логичное «Das Haus brennt» («Дом горит»). И не только это. Даже акустические совпадения вроде омонимов — так языковеды называют одинаково звучащие слова с различным значением — благодаря многоступенчатому процессу анализа обычно правильно идентифицируются.» И самый новый телефон «Телекома» «Speech AB» оснащен этим. Вершиной этого аппарата, который стоит 369 марок, является возможность управлять голосом им и встроенным автоответчиком с помощью заранее введенных команд. В июньском (1997) номере журнала о телекоммуникационной технике «Коннект» на стр. 75 так пишется о распознавании языка мобильными телефонами: «Как обычно, в системах распознавания речи системы первого поколения понимали лишь речь своего собственного владельца. Современные телефоны понимают речь, независимо от того, кто именно говорит.» Никто не может всерьез поверить в то, что такое развитие технологии прошло незамеченным мимо БНД.

Но в отделе технической разведки прилагают все усилия к тому, чтобы выставить Службу перед общественностью технически отсталой. В области международных телефонных переговоров там якобы все еще работают по «китайскому методу», то есть около 50 сотрудников посменно занимаются только подслушиванием чужих телефонов. (Для сравнения: в Швейцарии спецслужба использует в этих целях 35 профессиональных «слухачей», которые за год обходятся в 5 миллионов швейцарских франков.) Бедняги, по-видимому, не читают специальных журналов. Иначе они не упустили бы сообщение о том, что исследовательский центр фирмы «Филипс» в Ахене уже с 1995 года любому заинтересовавшемуся новичку круглые сутки за телефонным номером 0241–604020 представляет компьютер для распознания языка, чьи способности уже давно никто не может опровергнуть. Машину «Филипса» нельзя сбить с толку разговорной речью с жаргонными словечками, с диалектами она тоже справляется.

«Филипс» и «Сименс» являются пионерами электронного распознавания речи. «Сименс», например, разработал новую программу диктовки для медиков. Пока доктор говорит, компьютер уже пишет. («Слушающие» программы — это, например, Speechprocessing у «Philips» за 7000 марок, Dragon Dictate 2.2. за 1885 марок, Voicetype 3.02 от IBM за 1500 марок, Smartword 2.5 от Dragon Dictate за 299 марок и Voice Type — Simply Speaking всего за 199 марок).

Конечно, и сейчас, как и прежде, каждый записанный БНД разговор в конечном счете будет слушать человек — в реальном масштабе времени. Масштабное подслушивание телефонных разговоров требует поэтому много времени и интенсивной работы персонала. Это ограничивает любопытство БНД. Чтобы ежедневно прослушивать хотя бы половину всех международных переговоров в Германии, для БНД в каждой смене должны работать около 30 тысяч «слухачей». Но компьютеры по распознаванию речи проводят предварительный отбор. 50 работающих «по китайскому методу» сотрудников в Пуллахе должны в этом случае слушать лишь те отобранные пленки, в которых встречаются интересующие БНД т. н. «слова-цели», т. е. ключевые слова из мира наркоторговли, контрабанды оружием и элементами оружия массового поражения или терроризма. Словарь «слов-целей» этой программы БНД, понятное дело, держится в секрете и «в случае необходимости» дополняется. Не только тот, кто в разговоре использует слово «Калашников», может быть уверен, что компьютер стартует автоматическую запись. Гораздо важнее слова, известные только узкому кругу лиц, вроде «мостазафин» (иранская организация, занимающаяся закупками оружия для этой исламской страны), «солнцевская» (российская мафиозная группировка, занимающаяся торговлей наркотиками), «бойцы» (бывшие российские фронтовики-«афганцы»), или «сунь е он» (китайская мафиозная «триада»). Это только немногие слова из современного списка БНД. Кроме стандартно запрограммированных слов из банка данных БНД, вроде «Стингер», «амфетамин», «СУ-27» там есть и новые, которые помогают при определении опасностей и могут наводить разведчиков на след.

Такое развитие выглядит проблематичным, в первую очередь, для журналистов. Почти все большие газеты, а также радио и телевидение располагают сетью иностранных корреспондентов. В ходе их острых расследований они, несомненно, упоминают в телефонных разговорах те слова, за которыми охотится БНД, и которые активируют компьютер. Журналисты таким образом становятся жертвами сбора сведений в список спецслужб. Если корреспондент за границей занимается вопросами расследования дел о торговле оружием, наркотиками или отмывке денег, то он не сможет избежать использования ключевых для БНД слов. Тогда редакционной тайны больше уже просто не существует.

При надзоре за телефонными переговорами БНД сотрудничает с «Телекомом» и другими телефонными компаниями. Можно предположить, что им за это платят, как это делается и в других странах. О приватизированном британском «Телекоме», в частности, известно, что он получает 10 миллионов фунтов стерлингов от правительства за запись и контроль телефонных разговоров. Специалист по разведке англичанин Стивен Доррил называет это «выгодным делом».

Когда в начале 80-х годов немцам предстояла перепись населения, это взволновало умы. Многие боялись, что перепись станет первым шагом к тотальному контролю и надзору за людьми, как это описал в своем романе «1984» английский писатель Джордж Оруэлл. С того времени перепись населения существует лишь в виде пыльных папок в архивах Федерального министерства статистики. И волнение вскоре прошло, хотя еще никогда граждане не были столь «прозрачны», как нынче. Руководитель отдела II Федерального ведомства по безопасности в сфере информационной техники д-р Генрих Керстен отмечал: «Джордж Оруэлл был полностью прав. Он ошибся только в дате. Правильнее было бы указать 1994 год. Его вышедший в 1949 году роман «1984» оказался почти пророческим.»

«Больше конкуренции», «Доступ к более дешевой связи», «Монополия ликвидируется» — такими и подобными заголовками радовали читателей газеты, когда 1 августа 1996 года в силу вступил новый закон о телекоммуникациях. Этот закон отменил монополию «Телекома» на телефонные услуги и монополию на сети, что вызвало восторг многих сторонников свободного рынка. Но на этом фоне проявились пассажи, которые возникают лишь в самом конце текста. Если теорема Пифагора состоит из 24 слов, закон Архимеда из 67, Десять заповедей из 179, американская Декларация независимости из 300, а лишь один параграф 19 немецкого закона о подоходном налоге охватывает 1862 слова, то закон о телекоммуникациях гораздо больше, и при этом его почти не читают. Согласно закона Федеральная разведывательная служба может запрашивать данные о клиентах у фирм, предлагающих свои сетевые услуги (абзац 3, пар. 90). Тот, чьи данные были взяты таким образом, не имеет при этом права, даже постфактум, быть проинформированным о таком мероприятии (абзац 5, пар. 90). Этот же закон ограничил тайну переписки и телефонных разговоров, установленную статьей 10 немецкой конституции (абзац 5, пар. 91).

Газета «Дитмаршер Ландесцайтунг» так прокомментировала это в августе 1996 года: «Незаметно в Германии все растет Большой брат. Новый закон о телекоммуникациях, как его представляет правящая коалиция в Бонне, превращает статью 10 Основного закона в фарс. Чуть ли не каждое ведомство получает право совать свой нос в телефонные разговоры и личные данные каждого гражданина так, что никто этого не замечает. Но кто контролирует самих контролеров? Также и это требование предусмотрено статьей 10 на тот случай, если телефонные разговоры будут подсушивать. Но по новому закону для операции по подслушиванию вовсе не нужно даже разрешение со стороны судьи.»

Запоминаются и передаются все данные абонентов, как имя, номер мобильного телефона, активированные опции GSM, вроде возможности передачи факсов и электронной почты, номера, по которым звонили, зашифрованные копии паролей на карточках SIM, и определенные самим абонентом PIN. Сами сотрудники сетей D-1, D-2 или E-Plus не имеют доступа к таким данным. К ним добавляются сведения, в какой телефонной будке находился абонент, и данные о всех зарегистрированных в сети «хэнди», которые могут быть таким образом идентифицированы на основе индивидуального международного идентификационного номера владельца мобильного телефона — IMEI (International Mobile Equipment Identifier). Каждая «мобилка» имеет три статуса: белый (все в порядке), серый (под наблюдением) и черный (украден, будет отключен от сети).

И без того БНД уже с декабря 1994 года имеет право подслушивать и записывать телефонные беседы с заграницей, чтобы передавать полиции и юстиции возможные подозрения по поводу сделок с наркотиками, оружием, подделкой денег и терроризма. В отличие от других форм контроля за телефонными переговорами техническая разведка БНД в своих операциях не ограничена лишь уже существующими подозрениями, то есть, подслушиваются не только целенаправленно преступники или подозреваемые. Любой, кто говорит по телефону с заграницей, сначала попадает в сети подслушивания.

Органы безопасности, в т. ч. и БНД, с 1996 года имеют к тому же право на доступ в любой момент к актуальным данным о клиентах «Телекома» и других телефонных компаний. Там, к примеру, отмечено, кто консультировался с какими платными банками данных и кто абонировал какие дискуссионные группы (Chat-Foren). Такие файлы, будучи собранными, предоставляют прекрасную возможность узнать об интересах и деятельности любого человека, так же, как абонементы библиотеки, которые, правда, можно конфисковать лишь после сложной процедуры.

Итак, новый закон о телекоммуникациях, почти не замеченный общественностью, влияет не только на телефонные беседы, но и на службы «он-лайн», т. е. передачу компьютерных данных, ведь закон не определяет, идет ли речь о передаваемых по сети словах или компьютерных файлах. Решающую роль играют технический процесс отправки, передачи и приема сведений в любом виде. Федеральный уполномоченный по защите данных Йоахим Якоб критиковал в апреле 1997 года большое увеличение подслушиваемых телефонных звонков. До этого Федеральная адвокатура в Карлсруэ сообщила, что в 1996 году прослушивалось так много телефонов, как обычных, так и мобильных, как никогда прежде в германской истории. В своем отчете на 570 страницах Якоб пишет об обязанности частных предприятий сообщать о передаваемых ими данных секретным службам: «Движению в информационное общество не должны препятствовать новые обязательства частных предприятий о передаче данных полиции, спецслужбам и административным органам.» На одной пресс-конференции он выразил «большую озабоченность» относительно обязанности предприятий передавать данные о своих клиентах Федеральной разведывательной службе и Федеральному ведомству по охране конституции. Фирмы, предлагающие услуги «хоумбэнкинга» и газет в компьютерной сети «он-лайн» должны давать информацию о пользователях их услугами. Это станет также долгом всех почтовых фирм после либерализации почтовых служб. Якоб задал вопрос, в какой степени такое право на вмешательство вписывается в рамки приватизации и либерализации рынка.

Многим людям просто не хватит силы воображения о возможностях шпионажа в этой области, чтобы поверить в следующую правдивую историю, которую сообщили в своей книге «Штабы в Германии» бывшие руководящие сотрудники Министерства госбезопасности ГДР Клаус Айхнер и Андреас Добберт на стр. 224: «Особо важной мы посчитали информацию о специальной исследовательской программе АНБ и Командования электронной безопасности (Electronic Security Command). Разведки проверяли возможность так вклиниться путем компьютерной симуляции в прямой радиообмен между наземными службами управления воздушным движением и самолетами, чтобы ни те, ни другие этого не заметили. Таким путем самолетам передавались бы команды. Это звучало похоже на фантастику, но шаг за шагом приближалось к реальности. В серьезном случае последствия могли бы быть катастрофичными. Идея основывалась на банках данных, охватывающих идентифицированные голоса экипажей самолетов и наземных служб управления, которые постоянно обновлялись. Как опытный аналитик может опознать радиста по его «почерку» в радиопередаче азбукой Морзе, так и аналитики ESC были в состоянии по первым словам идентифицировать русского летчика или офицера на пункте наведения.»

Итак, разведки давно в состоянии так манипулировать переговорами по телефону и по радио, что можно обмануть кого-то, выдав себя за другого человека, который на самом деле вовсе не на другом конце провода. Так помимо простого подслушивания возникают и новые вопросы на будущее, о которых вряд ли сможет узнать широкая публика.

Лишь немногие догадываются о скрытой деятельности БНД во все более любимом многими «Интернете». Работник технической разведки признает: «Тот, кто работает в «Интернете», должен знать, что он прозрачен и уязвим.» «Интернет» был придуман вовсе не для того, чтобы соединить человечество, позволив людям лучше общаться между собой. Его малоизвестное начало в гораздо большей степени связано с интересами военных и спецслужб. Собственно, он задумывался в качестве военно-разведывательного комплекса управления и связи на случай атомной войны. В начале 60-х годов, в разгар «холодной войны», американские ученые думали о том, как создать систему связи, которая функционировала бы даже тогда, когда некоторые узлы коммуникаций были бы уничтожены советским ракетно-ядерным ударом. Пол Бэран, ученый корпорации «Рэнд» разработал компьютерную сеть, которая в таком случае автоматически перекоммутировала бы поток данных. В такой технике, «packet switching», каждое сообщение разделялось на несколько маленьких пакетов. Компьютеры, прорабатывающие маршруты их отправки, достаточно умны, чтобы собрать из этих пакетов сообщение в правильной последовательности. В конце 60-х годов Агентство исследования перспективных проектов Пентагона (Advanced Projects Research Agency. ARPA) профинансировало экспериментальный проект по разработке такой сети. Первое сообщение «Ватсон, подойди сюда. Мне нужна твоя помощь» было послано в 1970 году из Стэнфордского исследовательского института в Менло-Парке группе ученых-компьютерщиков.

С тех пор дела несколько вышли из под контроля. Из двух подключений ARPA к настоящему времени развилась всемирная сеть «Интернета» с более чем 20 миллионами подсоединений, которыми ежедневно пользуются около 62 миллионов человек. Но военно-разведывательный надзор продолжает существовать. Пока отдельные правительства дискутируют о правовых рамках для «Интернета», больше разведки мира используют его для шпионажа в компьютерной сети — разведки «он-лайн».

Никто в БНД не хочет называть подробности, но в отделе технической разведки не отрицают, что можно незаметно пролезть в банки данных всех тех, кто копается в «Интернете». Шпионаж в «Интернете» это не вопрос ресурсов, ведь программисты сделали людей для этого шпионского процесса почти излишними. Через определенные программы — так называемые Cookies, Aplets, Active-X или Plug-Ins наблюдаемые компьютеры так активизируются, что незаметно для пользователя копируют в Пуллах интересные файлы. «Стеклянный человек» стал реальностью на электронном автобане данных. Кто хочет от этого защититься, может найти полезные советы в «Интернете» на странице http://www.uni-muenster.de. Прорех в безопасности в «Интернете» множество, ведь, к примеру, каждый, кто умеет сделать в нем страницу, но питает отвращение к Microsoft, может сотворить почти любую пакость в ПК пользователей «интернетовским» «эксплорером. Многие американские фирмы предлагают по сети и т. н. «антивирусного доктора», который на вашем входе в «Интернет» проверяет все ваши файлы на наличие вирусов. В Пуллахе считают, что, конечно, таким образом можно избавиться от компьютерных вирусов, но при этом в некоторых случаях копия ваших самых интересных файлов может незаметно для вас оказаться в БНД.

За прошедшее время и внутренний журнал «Телекома» «Ком» разузнал слабости «Интернета». В его майском номере (1997) на стр. 43 написано: «Внимание, старт программы. Критическое положение создается всегда, когда вы стартуете загруженную программу или Plug-Ins, что разрешает вашему «браузеру», используя программы Java-Applets, Plug-Ins или Active-X–Controls, вызывать все программы и документы, которые вы получили по e-mail (электронной почте)… Когда с вашего компьютера стартует программа, вы даете ей доступ ко всему вашему компьютеру. Программа сможет в принципе читать, перемещать, изменять или стирать все ваши файлы или запускать другие программы в вашем компьютере… По тому же принципу, что и вредные Plug-Ins, функционируют и «Троянские кони». Вам бесплатно предлагают для загрузки классную и полезную программу. Но помимо расхваленных функций программа также незаметно шпионит на вашем жестом диске…» Насколько сам «Телеком» на самом деле доверяет предлагаемому им доступу в «Интернет», показывает следующее предупреждение в журнале «Ком» (май 1997 г., стр. 44): «Всегда вынимайте телефонный кабель вашей карточки ISDN или модема, когда Вы не на линии «он-лайн».» В июньском (1997) номере журнала «Интернет-мэгэзин» так написано о факторе риска «Active-X»: «Майкрософт» предлагает своей программой «Active-X» технику, которая совсем безоружна перед чужим проникновением из web-сети. Для экономического преступника, хоть немного разбирающегося в программировании, «Интернет» откроется как ворота хранилища. И каждый, кто заглядывает в «Интернет», должен считаться с тем, что хакеры могут с недобрыми намерениями управлять его компьютером.» Кроме хакеров и экономических преступников «Интернет-мэгэзин», очевидно, просто забыл о куда более изощренных секретных службах.

Компьютеры американской технической разведки АНБ сегодня полны самыми сокровенными сведениями о тех, кто хоть раз взглянул на страницу американской разведслужбы. Интерес АНБ питает и к немцам. «Он-лайн» — это новое волшебное слово для разведок. «Он-лайн» узнает, кто смотрит в «Интернете» порнографические картинки или интересуется садистскими играми, и «он-лайн» позволяет находить и людей, интересующихся совсем другими вещами. Банки данных всех разведок, как минимум, полны сведениями из тех областей, которые можно использовать для будущего шантажа. Нет сомнения, что БНД — как и другие немецкие органы безопасности — использует в шпионаже «он-лайн» все технически возможное.

В Пуллахе утверждают, что машины поиска в «Интернете», вроде AltaVista, Yahoo или InfoSeek вовсе не так безопасны, как кажутся на первый взгляд. Они, как считается, одновременно запоминают и данные пользователя. Только AltaVista охватывает сейчас 30 миллионов веб-страниц и более 4 миллионов «постингов» из 140 тысяч «групп новостей». Цель этого — создать цифровые архивы. Возможно для многих это звучит еще слишком авантюрно, но профессия агента в «Интернете» может иметь будущее и в гражданской сфере. Если г-н Мюллер к началу следующего века захочет устроиться на работу в фирме XY, то та может, к примеру, поручить агенту в «Интернете» составить ей характеристику потенциального работника. Эта характеристика будет основываться на том, не находилось ли чего-то критического в том, что г-н Мюллер искал в сетях «Интернета». Эти данные «он-лайн» могут высветлить многое: партийную принадлежность, сексуальные склонности, грубые выражения или просто некомпетентность, машина поиска найдет все, что есть в мировой сети: не заглядывал ли г-н Мюллер на страницы «Интернета» о СПИДе, не посылал ли виртуальные поцелуи по электронной почте и не открывал ли «запрещенные» страницы «Интернета» вроде, например, созданные леворадикальной группой «Радикал». С точки зрения немецких спецслужб и органов безопасности это очень желательное развитие, а вот с точки зрения защитников персональных данных — весьма настораживающее. Но технически составить такие характеристики личности по «Интернету» уже давно возможно. Генрих Керстен, шеф отдела II Боннского Федерального института по безопасности информационной техники, пишет в отчете своего ведомства: «Все щекотливее становится положение с безопасностью компьютеров, подключенных к линии «Интернета» или других (общественных, приватных) сетей, потому что даже эксперты не могут определить и тем более предотвратить процессы в их компьютере, управляемые извне.»

Риску подвергаются не только частные пользователи. Телекоммуникационная и информационная техника стала важным фактором в экономической конкуренции. Безопасность и защита, особенно перед лицом новых электронных систем оплаты или даже «кибернетических денег», приобретают поэтому все большее значение. Цифровой доступ к любым данным открывает дверь для манипуляции — через телефон или компьютер. Специалист в Пуллахе отмечает: «Хотя банки и утверждают, что «хоумбэнкинг» или карточки ЕС («еврочек») надежны, мы знаем, что это не так. Во всем мире в связи с этим считаются с миллиардными убытками, ведь прочитать сегодня магнитную полоску на кредитной карточке — это детская игра. С «Сyber Money», виртуальными деньгами, которые уже через немного лет должны будут заменить монеты и банкноты, ситуация аналогична. Но именно клиенты окажутся в дураках, когда им придется доказывать, что они в тот или иной день не переводили деньги и не производили оплату. Собственно, для их защиты нам нужна очень хорошая техника для зашифровки и сокрытия данных. Но как раз она и осложнит в свою очередь работу БНД.» (По данным общества Individual Network e.V. более 5000 соединенных через «Интернет» компьютеров раскрыли уже за 13 дней зашифрованный код длиной в 48 битов, как писал журнал «PC-online» в апрельском номере 1997 года. А в майском номере 1997 года он же поместил таблицу времени расшифровки 40-битового кода для хакеров и спецслужб. Так, хакеру для вскрытия кода понадобилось около недели, а разведке — лишь 0,0002 секунды. Данные по состоянию на конец 1995 года! С того времени время расшифровки, в том числе и у спецслужб, могло еще сократиться.)

В марте 1997 года в ходе судебной экспертизы для одного процесса в земельном суде города Хамм выяснилось, что секретные коды карточек «еврочек» технически можно вскрыть. В прошлом суды всегда исходили из того, что за злоупотребления кредитными карточками ответственны лишь сами клиенты, допустившие халатное обращение с кодами карточек. После приговора суда г. Хамма (номер приговора 31 U 72/96) общественности впервые стало известно насколько в реальности ненадежна система кодов в кредитном деле. Но БНД в любом случае не может информировать население об этом от своего имени.

Зато сотрудники БНД охотно умалчивают о том, что в Пуллахе давно могут перехватывать и манипулировать всеми без исключения электронными данными. Техническая разведка специализируется на перехвате и прочитывании всей электронной почты, отправляемой через иностранные сети (вроде Compuserve или America Online). Поэтому электронной почтой нужно пользоваться очень осторожно. Часто электронную почту называют заменой почтовому письму, но это иллюзия. На самом деле e-mail правильнее сравнить с незапечатанной почтовой открыткой, которую можно прочесть и даже изменить на любом серверном узле в «Интернете».

Часто перехват электронных «открыток» уже приводил к успеху, как, например, в случае с «аэродромным шантажистом» Тимо Ф., который был арестован в апреле 1997 года после тщательного наблюдения за «Интернетом». Двадцатипятилетний мужчина угрожал 15 немецким аэропортам взорвать на старте пассажирский авиалайнер, направив на него радиоуправляемый беспилотный самолет, начиненный взрывчаткой. В своих разосланных в марте по электронной почте письмах шантажист требовал более 50 миллионов марок. В «Интернете» молодой человек выступал анонимно. Обычно в сообщении электронной почты всегда автоматически указывается электронный адрес отправителя. Но этого можно избежать с помощью ретранслятора электронной почты, т. н. «ремэйлера» (Remailer), который пересылает сообщения анонимно. Шантажист как раз и воспользовался «ремэйлером», которые первоначально были введены, к примеру, для того, чтобы дать возможность изнасилованным женщинам не называя себя участвовать в дискуссионных форумах в «Интернете». Но в пределах самой «интернетовской общины» никто не сомневается, что «ремэйлеры», среди прочего, предоставляет и американская техническая разведка АНБ, надзирая за отправляемой через них почтой. В разведкругах знают, что и БНД использует при контроле «Интернета» все технические возможности.

Таким образом, БНД может наблюдать за всеми движениями денег со счетов и на счета при «хоумбэнкинге» в «Интернете» (нацеливаясь, например, на организованную преступность). У защитников тайны данных волосы встают дыбом. Как минимум теоретически новый закон о телекоммуникациях разрешает БНД не только контролировать «Интернет» (какой абонент выбирает какую страницу в мировой сети и как часто?), но и считывать медицинские и прочие интимные сведения. Технически это детская игра, к примеру, поменять данные в файлах ведомств по регистрации граждан.

Скажем, под адресом http://www.mannheim.de себя представляет в электронной сети — близко к собственным жителям — город Мангейм. На странице написано: «Дорогие сограждане, дорогие посетители «Интернета». Город Мангейм предлагает в «Интернете» свои услуги. Кто не знает ситуации, когда Вам приходится стоять в каком-то учреждении, заполнять анкету с многочисленными вопросами и удостоверяться, что Вы забыли тот или иной документ для ее правильного заполнения. Приходится приходить во второй раз. Люди злятся на бюрократизм и на себя самих, потому что не разузнали все заранее. Здесь может помочь современная телекоммуникация. Вы спокойно заполняете у себя дома анкету на экране компьютера и посылаете ее по электронной почте в соответствующее ведомство города Мангейма…» По электронной сети можно сообщить ведомству о регистрации граждан о своем переезде или послать запрос о получении номерного знака в отдел регистрации автомобилей, хотя известно, что манипуляции возможны. На анкете об этом еще раз четко напоминается.

Злоумышленники могут сегодня включить своих противников по сети «он-лайн» в картотеку лиц, разыскиваемых «Интерполом». Технически это несложно, если знать, что соответствующее учреждение имеет выход к компьютерной сети. И работающая разведывательными методами организация «Сайентология» пользуется такими приемами. По данным «Шпигеля» действующая в международном масштабе группа «Сайентология» из Лос-Анджелеса без спросу стирает все критические статьи об этой секте из достижимых по электронным линиям сетей («Шпигель», «Цифровой человек», стр. 56). Президент БНД Гансйорг Гайгер, сам опытный защитник тайны данных, несет самую большую ответственность в этой сфере. Именно он должен в электронном «он-лайн» — шпионаже следить за тем, чтобы его технически прекрасно оснащенные и искушенные работники сами находились под достаточно тщательным контролем.

Через несколько лет обычные почтовые открытки и письма будут вызывать ностальгические чувства. Электронная почта их заменит. E-mail часто отправляют по «Интернету». На своем пути сообщения проходят часто через дюжины серверов, перезаписываются на жестких дисках и выныривают в различных файлах. Чтобы гарантировать, что никто — в т. ч. и спецслужбы — не читает ваши электронные письма, существует программа кодирования «Pretty Good Privacy» (PGP), созданная Филом Циммерманном. PGP считается «очень надежной программой кодирования». «Очень надежная» означает, что даже суперкомпьютеру понадобится несколько недель, чтобы расшифровать код PGP.

Но в этом деле есть одна большая загвоздка. Технические разведчики БНД — как и другие западные спецслужбы — убеждены в том, что PGP произошла из недр американской разведки: ЦРУ либо АНБ. В Пуллахе уверены, что именно там и лежит ключ от шифра, предлагаемого программным продуктом PGP. Один техник БНД говорит об этом: «Для американцев здорово, если кто-то верит в эту чепуху о мнимой надежности PGP». Даже в Ведомстве Федерального канцлера один знаток разведывательных дел подчеркнул: «Нельзя верить ни одной американской криптографической программе. С самого начала нужно иметь в виду, что АНБ имеет ключ к любой такой программе.» PGP же считается надежным методом не только у немецких чиновников. Ею пользуются и сотрудники ООН (например, работающие в Ираке группы Unscom) в надежде, что их никто не подслушает. Гаральд Рот, адвокат по вопросам экспортного контроля, представляющий в Германии интересы многих крупных международных предприятий, считает надежной, по крайней мере, оригинальную версию PGP с 128-битовым ключом, но не непонятно откуда взявшиеся копии.

Во многих странах, например во Франции (закон 90–1170) или в России (Президентский Указ № 334 от 3 апреля 1995 г.) зашифровка частных данных (под ними подразумевается частная информация вообще), а значит в том числе и PGP, запрещена. В США есть поползновения разрешить лишь те шифровальные методы, которые, как минимум, разрешают доступ к зашифрованным данным государственным органам («key escrow» или «key recovery»). По подписанному президентом Биллом Клинтоном Акту о цифровой телефонной связи (Digital Telephony Act) в Америке государственным властям разрешено контролировать всех людей, связывающихся друг с другом по компьютерной сети.

Будет ли частное кодирование данных запрещено и в Германии, или останется и дальше возможным, как в Дании или Нидерландах. зависит от исхода противостояния между органами безопасности и Федеральным министерством внутренних дел с одной стороны и Федеральным министерством экономики и Министерством развития науки и технологии с другой стороны. Если БНД, полиция и МВД хотят как можно быстрее запретить немецким законом о криптографии зашифровку данных, то Федеральное министерство экономики и Министерство развития науки и технологии видят в нем угрозу экономическому положению Германии.

Когда слухи о его отставке достигли наивысшей точки, Федеральный министр экономики Гюнтер Рексродт, возвращаясь самолетом из Саудовской Аравии, так высказался о дискуссии о немецком законе о криптографии: «Наши американские друзья пытаются повлиять на нас так, чтобы мы ничего не предпринимали, с другой стороны давят на нас, чтобы мы приняли их стандарты криптографии. Но на это я не пойду. Должны быть определенные сферы, например, личные сведения или коммуникация фирм между собой, куда при передаче данных не позволено совать свой нос тем, кто уже 50 лет подряд строил здесь свою шпионскую сеть.» Необычайно прямо Рексродт осудил тут практику американцев, вести себя в Германии по-прежнему как оккупационная власть и заниматься промышленным шпионажем. Рексродт подчеркнул: «Наглость американцев в этой области уже на грани того, что можно стерпеть.» Когда я объяснил г-ну Рексродту, как американцы могут издалека подслушивать его доверительные беседы в его кабинете, используя незаметное включение в его телефоне режима конференции или SP-phone (разговора через микрофон без поднятия трубки), его это заметно поразило и он спросил: «Могут они это делать и у меня дома при личных беседах?» Когда я ответил утвердительно, он вздохнул и гневно сказал: «Невероятно, как они это все могут делать!»

Энди Мюллер-Магхун из гамбургского компьютерного клуба «Хаос» считается знающим специалистом в криптографии. Он написал мне: «Самое позднее, ужесточение экспортных условий для криптографических технологий в Америке в декабре 1996 года должно было бы пояснить всем, о чем тут идет речь, — о промышленном шпионаже. Американские разведки, прежде всего АНБ как техническая служба, просто хотят обеспечить себе доступ ко всем данным, введенным в компьютеры, где бы они не находились. Так американское правительство не только запрещает американским фирмам экспорт продуктов, позволяющих эффективное кодирование данных. Оно не только заботится о том, чтобы АНБ располагало техническими средствами и нужными знаниями, чтобы вскрывать используемые приемы кодирования. Путем обычной разведывательной деятельности там через соответствующие специальную информацию, сотрудников и организации пытаются влиять на законодательство других стран. То, что аргументы о борьбе с организованной преступностью — полная чушь… может быть и неизвестно некоторым участникам этого процесса, но к сожалению, не всем свойственны и добрые намерения.»

Позиция шефа БНД Гайгера во всяком случае однозначна: «Срочно необходимо защитить частную, банковскую и деловую сферы путем кодирования от нападений извне. Именно как защитник тайны данных я говорю так. Само собой разумеется, однако, что как и в других сферах, где у нас есть защищенные участки, государственные органы должны в то же время иметь возможность доступа к информации.»

Будучи честным, тут стоило бы добавить, что возможно введенная в будущем законодательно передача всех криптографических ключей в Германии одному государственному учреждению была бы подобна универсальному ключу в руках воров. Мнимому объекту борьбы, опасным преступникам, вреда новый закон о криптографии почти не нанесет, потому что они уже сейчас пользуются следующей, высшей ступенью шифровального дела — стеганографией, используемой и в БНД. Журнал «Шпигель» в своем специальном выпуске «Цифровой человек» пишет об этом: «Стеганография это самая неуязвимая форма криптографии, искусство скрытого шифрования. Она позволяет обойти любой запрет на криптографию.» Но от немецких политиков не стоит ожидать познаний о таких сложных вещах.

Для профессора Гельмута Раймера, руководителя Союза «Телетраст», объединившего производителей и пользователей криптографии, введение закона о криптографии в Германии кажется катастрофой: «Это будет как зажженная спичка, брошенная в цистерну с бензином. Ведь за всем этим стоит американский интерес к развивающейся части рынка программного обеспечения.»

Давление на политиков в Бонне оказывает в первую очередь Дэвид Л. Аарон, американский посол в Парижской организации промышленных держав OECD. Аарон одновременно является специальным посланником Вашингтона по вопросам криптографии и координирует всеевропейскую программу американцев с целью более жесткого регулирования этого рынка. Ущерб понесут немецкие специализированные предприятия вроде Utimaco Safeware AG или ахенской фирмы Kryptocom. Их стандарты безопасности выше, чем у американских производителей и они относятся к тем немногим, которые могут поставлять криптографические методики, не расшифровываемые большими разведками и промышленными шпионами мира. В конце концов, настоящим преступникам новый закон не особо осложнит электронную связь, а вот европейские предприятия будут вынуждены свои секреты передавать с еще меньшей степенью надежности. Плут тот, кто приписывает в этом американцам недобрые намерения.

Для Федерального министра внутренних дел Манфреда Кантера до выборов в Федеральный парламент — Бундестаг- в любом случае стало значительно труднее ограничить так ненавистное ему кодирование данных в Германии, потому что в «Интернете» с огромной скоростью распространялась новая методика шифровки, так называемая «chaffing and winnowing» («замусорить шелухой и отсеять ее»). «Чэффинг» официально не нарушает законов, запрещающих использование или экспорт криптографии, которые действуют во многих странах. Но и планам подглядывания г-на министра Манфреда Кантера в случае использования этой методики тоже не суждено сбыться. Идея проста: первоначальный текст не меняется. Вместо этого программа разделяет его на маленькие составные части, которые затем приходят к получателю в виде большой мозаики-головоломки. Каждая единица этой головоломки имеет свой определенный идентификационный номер, с помощью которого получатель может заново собрать текст. Кроме того каждый кусочек мозаики обладает еще цифровым штемпелем подлинности. Но чтобы восстановление текста не было слишком простым, при отправке к нужному тексту присоединяется еще и другой, совершенно бессмысленный. Он тоже расщепляется на мельчайшие кусочки, получает номера и мнимые штемпели подлинности. Итак, вместе с первоначальным текстом отправляется этот мусор, словесная шелуха. Но только получатель может разделить нужные и бессмысленные частицы текста и собрать первоначальное сообщение, потому что он заранее договорился с отправителем о составных частях маркировки штемпеля подлинности. Этим методом можно околпачить людей вроде г-на Манфреда Кантера, ведь это абсолютно легально: отправитель посылает незашифрованные отдельные буквы. Вместе с тем смысл послания не смогут понять ни государственные контролеры, ни прочие любители чужих секретов.

800 сотрудников Отдела III могут считать себя счастливыми: ведь они работают в новейшем комплексе зданий на территории БНД. Здесь обрабатываются сведения, добытые технической разведкой (Отдел II) и полученные от человеческих источников (Отдел I) вместе с открытым материалом (например, газетами). Самой важной основой для работы аналитиков является долговременное задание, которое заново составляет соответствующее ведущее ведомство, заинтересованное в информационно-аналитических сводках, (Министерство иностранных дел, Министерство внутренних дел и Министерство научных исследований) под руководством Ведомства Федерального канцлера каждые 4–5 лет. Собственно долговременные, как и ежедневные задания хранятся в тайне, но основываясь на карте мира с обозначенными на ней приоритетами БНД, где разные страны отмечены разными цветами в зависимости от интереса к ним, можно узнать регионы, наиболее важные для аналитиков.

Какие государства находятся сегодня в центре внимания немецких секретных агентов? Красный цвет обозначает на карте наивысший приоритет, т. е. самую большую потребность разведывательных данных. Красным цветом в БНД обозначены Россия, Иран, Ирак. Сирия, государства на территории бывшей Югославии и Албанию. Об этих странах аналитики пишут большую часть своих отчетов. К последним примерам относятся такие, как «Россия — Северный флот — ядро военно-морской обороны» иди «Иран — внутри- и внешнеполитическая ситуация» с кодовым номером AN34D-0517/96VS-NfD (VS-NfD — Verschlusssache — Nur fuer den Dienstgebrauch означает гриф «Секретно — только для служебного использования»). Кроме этих, хотя и секретных, но достаточно общих отчетов есть еще и носящие гриф VS-vertr. (Verschlusssache — vertraulich, т. е. «секретно — доверительно»), например, о торговле обычным вооружением, или самый высокий уровень секретности «geheim» или «streng geheim», т. е. «совершенно секретно» или «особой важности», например, такие сводки, как «Фабрика химического оружия в Западной России в Почепе» «Российские железнодорожные цистерны для перевозки химического оружия» или «Новый иранский комплекс по производству вооружений в Шарифабаде».

Следующая по важности группа стран маркируется оранжевым цветом на карте приоритетов БНД: Китай, Алжир, Ливия, Египет, Судан, Ангола. ЮАР, Саудовская Аравия, Израиль, Индия. Пакистан и Таджикистан. Еще меньший интерес выказывают аналитики в соответствии со своим актуальным долговременным заданием к странам, обозначенным желтым: Афганистан, Заир, Зимбабве, Польша, Чехия, Румыния, Болгария, Эстония, Латвия и Литва. Четвертая ступень — малоинтересно — предусмотрена, например, для западноевропейских держав, а зеленый цвет — вообще неинтересно — для, скажем, Австралии.

Но кризисы спланировать нельзя. И поэтому аналитики помимо своего долговременного задания должны наблюдать и за «зелеными» странами. Если завтра в Канберру угонят немецкий пассажирский самолет, аналитики БНД должны будут дать Ведомству Федерального канцлера информацию и ответить на его вопросы. Этим ограничен круг заданий аналитиков. Когда весной 1996 года Федеральный президент Роман Герцог во время своего путешествия по Восточной Африке (Уганда, Эфиопия и Эритрея) смог осмотреть знаменитые церкви в скалах в Лалибеле в Эфиопии только после огромного испуга, потому что посадочная площадка для его самолета С 160 «Трансалл» оказалась слишком короткой, гром и молния вовсе не задели аналитиков. Министерство обороны, правда, за несколько недель до визита президента осматривало ВПП в Лалибеле, но непосредственно перед прилетом ее не проконтролировало. Потому никто не заметил, что эфиопы за прошедшее время укоротили полосу, так что посадка могла привести к катастрофе.

Открытый осенью 1996 года Центр оценки ситуации и информации (Lage- und Informationszentrum, LIZ) стал сердцем аналитического отдела. Со своими пятью часами, показывающими время в разных точках земного шара, установленными над огромным экраном на всю стену, он больше похож на современный конгресс-центр, чем на аналитический центр разведки. Отсюда поддерживаются прямые связи с 81 резидентурой БНД за рубежом. Кроме того, есть еще по одному прямому проводу к Ведомству Федерального канцлера, Министерству иностранных дел, Министерству внутренних дел и Разведывательному управлению Бундесвера. Сотрудники LIZ посменно дежурят тут круглые сутки, потому что в любую секунду может разразиться кризис, о котором Ведомство Федерального канцлера потребует сконцентрированных знаний БНД. Отсюда каждое утро в 7.45 к государственному министру в Ведомстве Федерального канцлера отправляется утренняя сводка о ситуации в мире на это утро, здесь с 10.30 до 11.30 встречаются для обсуждения ситуации руководители всех шести отделов БНД, и отсюда в 14.30 отправляется ежедневная сводка БНД в Ведомство Федерального канцлера и в министерства.

Весной 1987 года московская ежедневная газета «Правда» опубликовала якобы достоверный отчет БНД о состоянии здоровья Бориса Ельцина. В Ведомстве Федерального канцлера сразу же захотели узнать, аутентичен ли отчет БНД. Тогда ответственный аналитик из LIZ сообщил, что состояние здоровья Ельцина «действительно оценивается в Пуллахе очень пессимистично». В конце июня 1996 года Ельцин перенес сильный инфаркт. Но БНД уже располагало через источники в Кремле сведениями, что поражена сердечная мышца Ельцина, и позднейшее шунтирование тоже не принесет ему стопроцентного выздоровления. В январе 1997 года он после этой операции перенес следующий инфаркт, замаскированный для общественности под «воспаление легких». После этого, не только в Ведомстве Федерального канцлера, но и в первую очередь, в Кремле в верхних эшелонах власти, воцарилось беспокойство по поводу дальнейшего будущего аппарата российской власти. Западные разведки установили, что в Кремле больше нет обычного раньше планирования на три месяца вперед. В БНД, кроме того, укрепилось мнение, что отстраненный «аутсайдер», генерал Александр Лебедь в это время может получить лучшие шансы в борьбе за власть. Потому Лебедь так с подчеркнутым вниманием принимался боннскими политиками в феврале 1997 года во время его поездки в Германию. Конечно, и БНД не могло со всей уверенностью сказать, проживет ли Ельцин еще 12 месяцев, или его окружению придется поддерживать перед народом, по меньшей мере, фикцию его здоровья. Но тогда уже пошли конкретные указания на то, кому в Бонне следовало бы подружелюбней пожимать руку во время будущих визитов российских политиков.

Составляемые аналитиками информационные сводки содержат не только результаты сообщений немецких шпионов или технической разведки. Не менее 90 % своей информации Пуллах получает из открытых источников, прежде всего из газет: это полтора миллиона сообщений в год. Для сравнения: человеческие источники дают «лишь» около 80 тысяч сообщений. К ним добавляются около 12 тысяч сообщений послов и сообщения банков, союзов предпринимателей и церковных союзов, а также 200 других разведок мира, с которыми БНД сотрудничает.

Все чаще в досье спецслужб аналитики БНД натыкаются на удивительные вещи. Так после дебатов о запланированном затоплении нефтедобывающей платформы концерна «Шелл» «Брент Спар» среди общественности разразилась новая кампания противников «Шелл», приведшая к блокаде автозаправок «Шелл» и к гневным протестам. Нигерийские беженцы утверждали, что «Шелл» у них на родине своей нефтедобычей превратил дельту реки Нигер в дантов ад. Питьевая вода загрязнена нефтью, традиционным рыболовством больше нельзя заниматься, земля залита нефтью, и к тому же люди «Шелл» убивают оппозиционно настроенных нигерийцев. Также и в казни вождя оппозиционеров Кена Саро-Вивы обвиняли, в конечном счете, «Шелл». Эти сообщения так часто повторялись в газетах, что для многих стали несомненной правдой. Только когда немецкие газеты «Frankfurter Allgemeine», «Sueddeutsche Zeitung», «Die Welt», «Westdeutsche Allgemeine Zeitung» и «Frankfurter Rundschau» после посещения их корреспондентами нефтяных месторождений в Южной Нигерии сообщили, что никакого загрязнения окружающей среды там нет, боннские министерства обратились в БНД за информацией. По данным одного из министерств, БНД ответила, что у нее «нет сведений о том, что «Шелл» в Нигерии создал дантов ад. Напротив, ущерб окружающей среде от нефтедобычи в регионе Каспийского моря во много раз больше.»

Кроме того, Федеральное Ведомство по охране конституции и Федеральная разведывательная служба знали, что вождь нигерийской анти-шелловской кампании в Германии, требующий убежища нигериец Питер Эморинкен-Донатус, до начала своей кампании написал концерну «Шелл» письма о милостыне, прося о переводе денег, за которые он хотел бы провести рекламную кампанию для «Шелл» и его достижений в Нигерии. Но «Шелл» не стал платить.

Обнаруженное совпадение позволяет взглянуть на кампанию против «Шелл» в новом свете. Донатус просил «Шелл» 21 и 30 августа 1995 года выступить «главным спонсором» благотворительного концерта «Недели Нигерии» и взять на себя расходы в размере 27 875 марок. В письме от 21 августа 1995 года он пишет: «Я хочу проинформировать Вас от имени Движения за демократическую Нигерию (Movement for a democratic Nigeria, Moden), что мы номинировали Вашу фирму, «Шелл», в качестве главного спонсора нашего благотворительного концерта.» Свое письмо он закончил словами: «Возможно, у Вас есть свои предложения, как мы смогли бы провести наиболее эффективную рекламную кампанию для всех участвующих.» В следующем послании написано: «Нам нужен «Шелл»! «Шеллу» нужны мы! Ухудшившийся особенно среди нигерийского населения имидж «Шелл» нуждается в улучшении… Политическое давление на нигерийскую хунту не может стать давлением на «Шелл»». Затем снова следует предложение о спонсорстве на сумму в 27 875 марок. Но нигерийский попрошайка не получил денег от «Шелл». И если еще несколькими днями раньше он писал «Шелл»: «Солидарность для «Шелл АГ» и нигерийского народа», то теперь он за короткое время превратился в беженца, раздувающего кампанию против «Шелл» и пишущего в газете TAZ «Кто покупает у «Шелл», покупает кровь племени огони»; там он сообщал о «преступлениях военного правительства по заказу концерна «Шелл»». Затем Донатус высказывался, что дни «преступлений военного правительства и «Шелл» в Нигерии сочтены». «Это может еще продлиться некоторое время, но мы привлечем преступников к ответственности за их деяния». Донатус, который не постеснялся выпрашивать денежные подачки у «Шелл», не является неизвестной персоной и в досье немецких спецслужб. Но немецкие спецслужбы не могут ссылаться на такие свои знания перед общественностью и обязаны хранить молчание.

Аналитикам приходится молчать и тогда. когда дружественные государства ведут двойную игру. Примером является поддержка иракского диктатора Саддама Хуссейна. В то время, как ЦРУ подбрасывало на первые страницы американских газет все новые сообщения об участии немецких предприятий в иракских программах производства вооружения, надеясь дискредитировать этим положение Германии в мировой экономике, немецкие разведчики с подобными сведениями об американских предприятиях безрезультатно стучали в закрытые двери. В 1984 году БНД сообщила в ЦРУ о полученных с помощью радиоразведки сведениях, согласно которым американская фирма из Нэшвилла, штат Теннесси, занимающаяся торговлей пшеницей, поставляла полуфабрикаты для производства боевых отравляющих веществ в Ирак. Иракские совладельцы предприятия братья Аль Хадаад были, если верить БНД, все же подвергнуты допросам в ЦРУ, но американская общественность об этом долго не была проинформирована. Это не единичный случай. В БНД говорят об этом: «ЦРУ прикинулось глухим. Другом и службой-партнером остаются лишь пока существует общность интересов. В данном случае ее не было. Наоборот, американцы начали еще сильнее искать доказательства, чтобы показать немецкие фирмы на публике в черном свете.»

В кругах западных разведок в связи с нашей американской «службой-партнером» ссылаются на почти невероятную «запоздалую шутку мировой истории». Так как Соединенные Штаты после войны в Кувейте больше не поддерживают с Ираком дипломатических отношений, американские интересы в этой стране представляет польское посольство. Но по данным разведок, там уже довольно давно затесались среди польских дипломатов трое сотрудников ЦРУ. В этом не было бы ничего удивительного, если бы не их задание. Они вовсе не должны шпионить за Ираком Саддама Хуссейна. Этим уже занимаются сотрудники ЦРУ в ООН-овской группе Unscom шведского дипломата Рольфа Экеуса. У этих совсем иная задача — они должны тайно, чтобы этого не узнал окружающий мир, заключать секретные договора с Саддамом Хуссейном. Пример — яхта, которая, по совпадающим друг с другом сведениям западных разведок, строится для Саддама Хуссейна на американской верфи. Стоимость заказа составляет около 230 миллионов долларов. Деньги Соединенные Штаты получат, по информации от работающих в зоне Персидского залива шпионов БНД, после того, как будут отменены санкции, с замороженных в США иракских банковских счетов. Построенная норвежцами до Кувейтской войны яхта Саддама Хуссейна была пущена на дно американцами в первые дни войны. Поднятием потопленного корабля в проливе Басра занималось в 1996 году — по переданному через замаскированных под поляков агентов ЦРУ заказу — одно американское предприятие в Объединенных Арабских Эмиратах. Конечно, если сведения о постройке яхты для Саддама Хуссейна станут известны, то США опровергнут их. Считается, что ни одна американская верфь не знает, для кого в действительности предназначается ее товар. Западный разведчик говорит об этом: «Это хороший пример того, как правительства водят общественность за нос. С одной стороны они утверждают, что враждуют с режимом, с другой, ищут любую возможность обеспечить себе как можно больше заказов из этой страны. Вы увидите, как после отмены санкций против Ирака неожиданно много американских фирм получат заказы на восстановление разрушенной инфраструктуры. Конечно, уже сегодня там пытаются сохранить ценные хорошие отношения, даже когда американским коммерсантам в багдадской гостинице «Аль-Рашид» приходится идти по выложенному на полу мозаичному портрету бывшего американского президента Джорджа Буша, с глубоким намеком попирая его ногами. Решают деньги. Вот и все.» Аналитики БНД располагают многими сведениями, которые сильно повредили бы имиджу других стран.

Под Центром оценки ситуации и информации (LIZ) в Пуллахе находится коллекция оружия БНД, спрятанное за стальными дверьми небольшое собрание тех образцов вооружения, которые были добыты БНД в ее зарубежных операциях и теперь служат аналитикам в качестве наглядных пособий. Здесь видно, что БНД в прошлые времена шпионила прежде всего за странами Восточного блока, потому что большая часть оружия произведено именно там. Со времен Шестидневной войны 1967 года израильтяне предоставляли в распоряжение БНД трофейные советские системы вооружения для экспертизы и оценки. БНД отплатила им во время Афганской войны полученными оттуда образцами нового советского оружия. И после падения ГДР БНД предоставила Израилю вооружение Национальной народной армии ГДР. Большую часть образцов БНД сама достала на Востоке. К ним относятся венгерский прибор для определения наличия в атмосфере нервно-паралитических газов AVJ-1, вывезенный из Венгрии беженцами, зенитные ракеты типов от SAM-1 до SAM-9, головка самонаведения зенитной ракеты 9М31 «Стрела», купленная у афганских моджахедов часть бронированной обшивки вертолета «Хайнд» (Ми 24), переносные зенитно-ракетные комплексы «Стрела-2М». «Стрела-3» и «Игла-1М», лазерный дальномер ЛПР-1, приборы ночного видения, оптические прицелы, инфракрасные прожектора, бортовая пушка вертолета Ми 24 и удивительно богатая коллекция восточноевропейского стрелкового оружия, среди которых взгляд каждого посетителя магически притягивает к себе 9-мм пистолет Макарова М-9, единственный экспонат, который своими двумя глушителями напоминает о разведках. Ответственный за коллекцию оружия сотрудник с уважением говорит о «Макарове»: «Тсс, пух! — и всё. Его выстрел тише, чем шум «Опеля Манты» на холостом ходу.»

Смысл коллекции оружия лучше всего осознаешь у одного из самых интересных экспонатов, радиовзрывателя «Тинтява». Это «нормальная» радиостанция армий стран бывшего Варшавского договора, которая может по радиосигналу подрывать до четырех фугасов, по 6 кг взрывчатки в каждом, — «идеальное» средство для террористов. Оперативные силы Отдела I находят здесь достаточно наглядного материала о том оружии, торговлю которым они должны разведывать и информировать о ней Пуллах. Так российская военная промышленность рекламирует в своем видеоролике (даже на английском языке) противотанковый гранатомет «Шмель» РПО-А, которым «успешно» нужную цель может поразить любой новичок безо всякой подготовки — с точки зрения БНД это прямое приглашение террористам всего мира: пожалуйста, на следующий случай покупайте этот русский товар. Но и без этого в БНД знают, что Россия, самый большой производитель оружия в мире, кроме официальных цифр продажи оружия, еще 10 % от этой общей суммы зарабатывает на не афишируемых скрытых поставках оружия террористическим режимам и боевикам в кризисных регионах мира.

В оружейной палате отсутствуют так называемые вакуумные бомбы, которыми российская армия сравнивала с землей целые деревни, полные гражданского населения, в ее чеченском походе, а также части бронирования российского танка Т-72. Здесь совсем не рады тому, что факт добычи советского истребителя-бомбардировщика Су-20 в 80-х годах стал известен общественности уже через несколько дней. С большими усилиями и в строгой тайне в сотрудничестве с египетской разведкой с египетской военной базы был вывезен один самолет Су-20. Но через несколько дней после этого один голландец, ехавший по шоссе, увидел случайно необычный для Европы самолет близ мюнхенского аэропорта, заходящий на посадку. Нидерландский военный специалист удивлено протер глаза, идентифицировал и сфотографировал Су-20 и сообщил об этом в международном военном журнале.

Вопреки всем слухам БНД так никогда и не удалось достать российский истребитель МиГ-29. Но после падения Берлинской стены это было уже и не нужно, потому что Национальная народная армия ГДР располагала достаточным количеством МиГ-29, которые теперь служат над Средиземным морем для обучения воздушному бою западных ВВС.

Так как и сотрудники оружейной палаты БНД обязаны хранить тайну, они не могут публично рассказывать о том вооружении, которое достали для них афганские моджахеды и которое вызывало наибольшую тревогу общественности, — о якобы разбрасываемых с советских вертолетов «бомбах-игрушках». Впервые западные журналисты в годы конфликта в Афганистане сообщали об якобы разработанном в Советском Союзе новом жестоком изобретении, специально созданного, чтобы калечить детей. ООН и американские комментаторы тоже сообщали о существовании «десятков тысяч советских бомб-игрушек» в Афганистане. Но Федеральная разведывательная служба через своих сотрудников в Афганистане быстро выяснила, что на самом деле представляли собой эти «бомбы-игрушки». С боевых вертолетов советские солдаты сбрасывали маленькие вибрирующие мины типа ПФМ-1, которые и сегодня выпускаются. Каждыми 28 минами снаряжалась одна кассета. Отдельная мина покрыта зеленой пластиковой оболочкой и снаряжена 37 граммами жидкой взрывчатки. Чтобы вибрирующие мины не взрывались еще в воздухе или при первом соприкосновении с землей, у них есть крылья, поэтому они похожи в падении на бабочек, опускающихся кругами на землю. Очевидно эти вибрирующие мины привлекали к себе внимание, в первую очередь, афганских детей, а зеленая оболочка делала из них в детских глазах игрушки. Но в БНД не согласны с утверждением, что советские вибрирующие мины были специально созданы как «бомбы-игрушки».

Все большие требования выставляются к сотрудникам БНД, анализирующим информацию, поставляемую со спутников. Сейчас в реферате 33 Е в Пуллахе работают 22 сотрудника, которые наблюдают за событиями в мире с помощью покупаемых за рубежом спутниковых съемок. Спутники-шпионы уже с 1960-х годов наблюдают в мирное и в военное время за каждым уголком земной поверхности. Если на первой спутниковой фотографии аэропорта в Сибири, полученной в 1960 году американским спутником «Discover-14» можно было различить лишь объекты размером не меньше 13 метров, то сейчас технический прогресс значительно улучшил возможности фотосъемки со спутников. Не только данные о контрабанде оружия на Балканах поступили от спутников. Именно спутник первым мгновенно зарегистрировал и сербскую резню в Сребренице. Первая фотография изображала около 600 человек на поле близ захваченного сербами мусульманского анклава. Через несколько дней люди исчезли. Но из космоса можно было наблюдать, что поблизости ведутся земляные работы. Все указывало на то, что пропавших людей закапывают в братской могиле. Спутниковые фото используются сегодня почти во всех областях. Сыщики ЕС ищут с их помощью тех, кто злоупотребляет дотациями, незаконно получая премии за якобы неиспользуемые больше сельскохозяйственные площади, а фирмы, предоставляющие услуги мобильных телефонных сетей, отыскивают сих помощью свободные трассы для их радиотелефонных сетей. Если, например, американский спутник «Landsar-TM» делает снимок с высоты в700 км, то электромагнитный спектр может передать 256 серых оттенков. Необработанная фотография похожа на серый в точечках ковер. Компьютер обрабатывает сырые данные и показывает, например, содержание хлорофилла на какой-то площади. Таким образом, спутник нельзя обмануть: осталось ли поле незасеянным, или на нем сквозь землю пробиваются зеленые росточки. Можно определить даже, растут ли в какой-то местности деревья, нетипичные для нее.

Так как Германия не располагает собственным спутником в космосе, ей приходится покупать фотоматериал у коммерческих предприятий, прежде всего, в России и Соединенных Штатах. Самый качественный материал предоставляют русские, считают в Пуллахе. С 1998 года в Москве можно свободно купить спутниковые фотографии с разрешающей способностью в 50 см. Но специалисты БНД все же надеются, что в один прекрасный день немцы совместно с французами (у которых Пуллах сейчас покупает фото с разрешающей способностью в 10 м — панхроматический метод съемки) осуществят остановленный по финансовым причинам проект «Гелиос» и смогут пользоваться своим спутником. Только тогда им не будет больше угрожать опасность подвергнуться манипулированию в случае кризиса или вообще больше не получить ни одной фотографии от русских и американцев.

В действительности сейчас немцы, конечно, в состоянии построить свой собственный спутник. Но он сможет поставлять снимки лишь «среднего» качества, т. е., те, которые и так можно без проблем купить на коммерческом рынке. По нынешнему техническому состоянию в Германии можно построить только спутники с разрешающей способностью от 2 до 5 метров. Потому никто всерьез не думает об этом плане. Но и запланированный — предварительно на 2002 год — совместно с французами проект «Гелиос-II» тоже будет в состоянии давать снимки лишь такого качества, которое уже сейчас поставляют коммерческие американские спутники.

Если Франция значительно превосходит Германию в области техники для спутниковых съемок, то Германия, в свою очередь, намного опередила французов в развитии радиолокационной спутниковой техники. К ней относятся спутники, которые даже через облачное небо могут снимать и поставлять надежные сведения. С помощью радиолокационных спутников можно определить фабрики по производству ядерного материала или отравляющих газов. Новое поколение фото-спутников может с помощью сенсоров, которые функционируют примерно как приборы ночного видения, тоже может делать точные снимки в темноте. Запланированная двусторонним проектом комбинация обоих спутников («Гелиос» и «Горус») обойдется к 2007 году примерно в 10 миллиардов марок. Но до сего времени в этом направлении не потекла ни одна марка.

Кроме великих держав есть еще очень немного стран, которые удачно запустили в космос свои спутники с длительным сроком службы. Многие европейские страны отказались затем от активности в этой области. Великобритания, которая не имеет ни одного собственного спутника, обладает по сравнению с другими европейцами неоценимым преимуществом. Американцы прекрасно обеспечивают Лондон, в отличие от БНД, спутниковыми съемками в первую очередь, причем только англичане получают съемки с максимальной физически возможной разрешающей способностью. И без того сотрудничество между ЦРУ, МИ 5 и МИ 6 совершено особое дело: например, во время известной общенациональной забастовки шахтеров в Великобритании в 1984 году английские и американские спецслужбы совместно подслушивали телефоны во всей Европе. Американское АНБ ежедневно поставляло премьер-министру Великобритании Маргарет Тэтчер сведения о лидере профсоюзов Артуре Скаргилле. В нелегальной операции «Get Sdcargill» («Получить Скаргилла») они пытались разузнать в первую очередь, получают ли бастующие финансовую помощь из Москвы. АНБ с помощью своих станций подслушивания в Германии вскрывало закодированные трансферты советских банков и сообщало миссис Тэтчер об этом. Также под наблюдением находился и умерший в 1960 году Гарри Поллитт, который в течение тридцати лет был лидером Коммунистической партии Великобритании. В октябре 1997 года стало известно, что каждый контакт этого человека с Москвой контролировался и подслушивался.

Качество оценки спутниковых фотографий в БНД высоко оценивается и за границей. После разведывания строительства ливийской фабрики отравляющих газов в Тархуне в Пуллахе с озабоченностью наблюдают и за иранской программой по производству атомного, биологического и химического оружия. Не только немецкое, но и американское и российское правительство молчат перед общественностью о известных им подробностях иранской программы производства ОМП. Хотя иранское правительство, к примеру, и подписало конвенцию о запрете производства химического оружия (но не ратифицировало ее), по данным БНД, Тегеран все же секретно разрабатывает боевые отравляющие вещества. Об этом БНД в своих сводках и отчетах об обстановке помимо Ведомства Федерального канцлера всегда информирует и Министерство иностранных дел.

Сейчас американцы располагают спутниками с разрешающей способностью до 3 см, а русские — до 30 см. Американские спутники передают в цифровом режиме съемки в реальном масштабе времени на Землю в виде кодированных сигналов. Теоретически таким образом можно через электронную сеть наблюдать и преследовать даже террористов или грабителей банков в реальном масштабе времени, но для этого нужно заранее знать место и время происшествия, чтобы вовремя «подвесить» спутник над нужной точкой. Но акции ЦРУ на Севере Ирака летом 1996 года действительно через спутник передавались в трехмерном изображении в командный центр. 6 февраля 1998 года американская телекомпания CBS сообщила, что американская спецслужба Национальное разведывательное бюро (NRO) использует военные спутники, чтобы «передавать на Землю в реальном времени шпионские фотографии». Директор NRO Кейт Холл сообщил телекомпании, что ради этой цели ежегодно в космос запускается 3 — 4 новых спутника.

Уже в середине 60-х годов американские разведывательные спутник достигли разрешающей способности в 2 метра. Но такие хорошие съемки якобы так дружественные БНД американцы не предоставляли в распоряжение Пуллаха. Вместо этого БНД, по мнению АНБ и ЦРУ, должна была довольствоваться снимками с разрешающей способностью не лучше 10 метров. На таких фотографиях практически нельзя отличить танк от автомобиля, и поэтому БНД все больше фотографий покупает на российском коммерческом рынке. С середины 1996 года, как говорят, резидентура БНД в Вашингтоне ведет переговоры с американцами о возможности покупки в будущем фото с разрешающей способностью до 1 метра, но пока безрезультатно.

Сама природа установила пределы развивающейся технике. Согласно сегодняшнему состоянию науки никогда не будет спутниковых снимков с разрешающей способностью лучше 3 сантиметров. Но это означает, что утверждения американских разведслужб о том, что они из космоса могут рассмотреть номерной знак машины или даже надпись на жестяной банке из под пива, вовсе не чепуха. Такие истории не относятся к легендам разведки. Уже с гражданского спутника можно отличить танк от другой машины, а при максимально возможной разрешающей способности даже разглядеть опознавательные знаки национальной принадлежности. На большее, правда, гражданские спутники еще не способны. Союзники во время войны в Кувейте наблюдали за позициями противника с помощью 12 своих новейших военных спутников, но британская «Книга Гиннесса о шпионаже» ошибочно пишет об том: «Хотя спутники наблюдали массовые передвижения многих солдат и бронированных машин, с их помощью все же не удалось ни идентифицировать воинские части, ни получить хоть приблизительные данные о количестве живой силы или даже что-то сказать о состоянии солдат.» По физическим причинам самая лучшая разрешающая способность составляет, собственно, только около 290 см, потому что ветры и слои атмосферы мешают лучшим результатам. Но находчивые физики нашли выход, чтобы уменьшить разрешающую способность до 3 см. На огромных антеннах спутников поставили зеркала с маленькими моторчиками, которые (после точного нахождения пункта инфракрасным лучом сквозь атмосферу) двигаясь, компенсируют обусловленные атмосферными явлениями помехи. Говоря иными словами: подвижные телескопические антенны уравновешивают атмосферные помехи. Благодаря такой технике АНБ уже сегодня может из космоса отличить лежащий на улице грейпфрут от яйца. Такие спутники могут работать около 6 лет и в совокупности с инфракрасными съемками и радиолокационными спутниками поставляют трехмерные изображения любой точки Земли даже в дождь или ночью.

Техника позволяет также подслушивать со спутников радиосвязь на Земле, а также полевые телефоны или гражданские мобильные телефоны. Американское Агентство национальной безопасности, по данным БНД, располагает многими антеннами в космическом пространстве, размером почти с футбольное поле из-за диаметра параболических зеркал в 100 метров. Так как в пользовании плодами этой сложной и дорогой техники БНД отказано, она подслушивает разговоры по мобильным телефонам с помощью радиорелейных станций.

Важной задачей спутниковой разведки является раннее предупреждение, цель которого состоит в возможно раннем получении сведений о старте и цели ракет или определении надземных атомных взрывов. Но такие системы все еще слишком часто отказывают. К примеру, Ираку, несмотря на наблюдение со спутников из космоса и надзор инспекторов Unscom на земле тайно провести в 1994 году шесть ракетных запусков. Лишь когда иракцы передали смущенным сотрудникам ООН фотографии ракетных стартов, в Нью-Йорке осознали, что спутниковое наблюдение за этим районом требует немедленного улучшения. В отличие от Германии, американцы располагают в космосе и специальными военными метеорологическими спутниками. Вместе с картографическими спутниками они поставляют важные для наведения ракет сведения. Спутники-убийцы, которые уничтожают спутники противника, общественность до сих пор воспринимает как научную фантастику. Но уже в 60-х годах СССР создал спутник-истребитель, вооруженный шрапнельной боеголовкой, который в БНД известен под названием «A-Sat-System» («антиспутниковая система»). Этот спутник может уничтожить спутник противника на дистанции в один километр.

Федеральный канцлер точно не справился бы, если бы самостоятельно решился прочитать хоть маленький кусочек той горы бумаг, которую постоянно производят пуллахские аналитики. Поэтому почти все сводки и отчеты БНД предназначены не для канцлера или отдельных министров, а для «уровня восприятия» руководителя реферата (т. е. отдела). Начальники рефератов министерств читают отчеты, сравнивают их с отчетами МИД и других служб и составляют затем свои отчеты, которыми и кормят «своих» министров. Понятно поэтому, что немецкие министры не имеют представления, какая конкретная информация поступила первоначально именно от БНД. Федерального же канцлера информируют лишь устно (и то только если очень нужно) об актуальных разведывательных сведениях. Как и министры и Федеральный президент, он тоже не знает, какие из представленных ему сообщений добыты первоначально немецким секретным агентом. Германия, видимо, единственная страна мира, в которой государственное руководство не получает информацию непосредственно от службы внешней разведки.

В Великобритании, например, секретные службы составляют для премьер-министра и других членов кабинета специальные отчеты. Так члены государственного руководства постоянно и точно информируются о состоянии разведывательных познаний. Ежедневно Объединенный комитет по разведке (Joint Intelligence Committee, JIC) составляет разведывательную сводку, которая в 150 копиях, переплетенных в красную папку, рассылается избранным получателям. Все министры, как и Ее Величество получают сводку в собственные руки. Затем ее возвращают курьерам, после чего режут в специальной машинке и сжигают. Королева — благодаря ее живому интересу к изучению секретных досье и сводок — как считают, лучше информирована о скрытых сторонах мировых процессов, чем любой ее министр. От каких-либо попыток тайного наблюдения со стороны британских спецслужб освобождена вся королевская семья. Лишь в случае заграничных визитов членов правящей династии, секретные агенты тайно путешествуют с ними «на запятках», чтобы предотвратить возможное нанесение какого-либо вреда королевской семье.

В отличие от этого, в Германии сообщения БНД являются лишь «сырьем для уровня восприятия начальника реферата, который затем составляет свои отчеты и направляет их дальше». как недавно выразился один ведущий сотрудник Ведомства Федерального канцлера. Не только Коль. но и его предшественники на посту канцлера, как правило, никогда не принимали участие в проводящихся в Ведомстве Федерального канцлера каждый вторник обсуждениям ситуации с тремя немецкими спецслужбами: БНД, БФФ и военной контрразведкой МАД. Критики долгое время упрекали Коля, что тем самым он пренебрегает и обижает БНД, но сотрудник канцлерского ведомства сказал: «Это ведь не дело канцлера, заниматься каждым секретом в отдельности. Когда канцлер или другие министры получают информацию, они, как правило, не отмечают, какая конкретная информация поступила от БНД.»

Такой информационный дефицит связан в значительной степени и с географической отдаленностью штаб-квартиры БНД от резиденции правительства. В БНД отметили, как французской разведке, которая давно резидировалась вблизи бюро премьер-министра, предложили новое здание в удаленном на 12 км парижском предместье. Шеф ответил, что «такое удаление от местонахождения правительства невозможно», и так это предложение было сразу отклонено. А расстояние между резиденцией БНД и правительством составляет целых 700 километров.

Все усилия БНД напрасны, если ее отчеты непрочитанными исчезают в сейфах Ведомства Федерального канцлера. Бесславным примером этого было строительство первой ливийской фабрики по производству отравляющих газов в Рабте. В своей книге «Сделки с бомбами» Хольгер Коппе и Эгмонт Кох справедливо указывают на то, что Пуллах еще 5 декабря 1984 года сообщил Ведомству Федерального канцлера и Министерству иностранных дел первые указания на строительство ливийской фабрики химического оружия. Но через несколько дней после того, как газета «Нью-Йорк Таймс» в новогоднем номере 1989 года впервые сообщила о связях между Ливией и химической фирмой «Имхаузен» из Шварцвальда, в Бонне утверждали, что Коль узнал о строительстве ливийской фабрики якобы лишь 15 ноября 1988 года от американцев во время своего визита в США. Особенно болезненной эта афера оказалась не для БНД, а для тех работников Ведомства Федерального канцлера, которые не передали вовремя по соответствующему назначению сводку БНД об этом вопросе. Четыре года первое сообщение БНД о Рабте лежало непрочитанным в боннском сейфе. Хольгер Коппе подчеркивает: «Способность вспоминать у боннских политиков возрастала по мере того, как чиновники в Ведомстве Федерального канцлера копались в их досье.» С 1985 года БНД держало под прицелом коммерсанта Юргена Хиппенштиль-Имхаузена и его сделки. А 22 июня 1987 года в дневной сводке БНД для Ведомства Федерального канцлера было написано: «По сведениям службы-партнера, близ Рабты находится почти готовая фабрика по производству боевых отравляющих веществ, производительность которой оценивается в 1–3 тонны Зарина в день.» С помощью спутниковых фотографий SPOT Пуллах подтвердил эту информацию. А в феврале 1988 года немецкое \посольство в Ливии сообщило, что «в строительстве фабрики участвовали немецкие посредники и также немецкие фирмы». В Ведомстве Федерального канцлера и в МИД все это давно уже знали, но ничего не делали. С марта 1988 года в Бонн еженедельно поступали новые острые сведения о делах в Рабте. Но в мельницах немецкой бюрократии все указания и улики затерялись, пока кладбищенское спокойствие не нарушила статья в «Нью-Йорк Таймс», и Германия не оказалась в центре мирового внимания. Лишь через несколько лет после первых улик и 8 месяцев после обмена информацией с ЦРУ чиновники следственных органов провели обыск в фирме «Имхаузен-Хеми» в Ларе. Федеральный канцлер, однако, вовсе не защитил БНД от последовавших после этой неудачи критических нападок на нее. Вместо этого, он бросил Службу на произвол судьбы. Этого ему до сих пор не простили сотрудники Пуллаха.

К насчитывающей 750 сотрудников администрации, называемой в БНД Отделом IV, относятся, помимо бюрократов, также садовники и ремесленники, внутренняя медицинская служба, уполномоченный по вопросам охраны окружающей среды и архивариус. Перед этим отделом поставлена неблагодарная задача: сблизить немецких секретных агентов и экономное «тощее государство» и уменьшить шеститысячный штат БНД. В конце концов, никто не знает, сколько всего сотрудников будет насчитывать БНД в 2010 году, но только Отделу IV придется сократить число работников с нынешних 750 до 610 к 2000 году. Жертвой, в первую очередь, станет собственное строительное управление, чью функцию, видимо, возьмет на себя гражданское баварское строительное управление. В БНД на это взирают с тревогой. Если для строительных работ на территории БНД будут привлечены субподрядчики с Востока, специалисты по безопасности БНД опасаются использования «китайской цементной смеси»: 5 «жучков» на мешок цемента.

Сектор мастерских БНД, которые раньше производили ремонты автомобилей, уже передан в руки «частников». Проблем с техобслуживанием служебных машин у разведки нет. Также и бронированные лимузины президента БНД и его заместителя ремонтируются за пределами территории Службы. Вопрос, кто же будет ремонтировать машину тайного агента, набитую от пола до крыши сложной шпионской техникой и системами наблюдения, решен. Подвижные камеры и направленные микрофоны в бамперах, как и многочисленные встроенные тайники для не вызывающего подозрений пересечения пограничных переходов, считаются требующими защиты самостоятельными конструкциями. Их просто демонтируют перед отправкой машины на СТО. А переворачивающихся номерных щитков, меняющих номера машины по приказам с пульта дистанционного управления «а ля Джеймс Бонд», вообще нет. Тесты показали, что номерные знаки, укрепляемые магнитом, могут сменяться быстрее, а держаться крепче, поэтому лучше подходят для таких целей.

Административный отдел контролирует и собственную больничную кассу БНД. Она по непонятным причинам подчинена больничной кассе Министерства транспорта. По соображениям экономии было решено доверить больничную кассу агентов внешней разведки, по образцу страховки их служебных машин, одной частной страховой компании. Но что произойдет, если в эту фирму пролезет «крот» и предаст данные о пациентах?

Больше всего персонала в административном отделе занято в курьерской службе. Более 100 курьеров обеспечивают надежную связь и с более чем 80 зарубежными резидентурами, и с многочисленными организациями внутри Германии. БНД делит свою курьерскую сеть с МИД. Каждый четверг, к примеру, курьер МИД едет из Тегерана (там с марта 1996 г. резидентура БНД временно закрыта) через Франкфурт в Бонн и привозит также и предназначенные для БНД запломбированные посылки, оставляя их в боннском филиале БНД (за «бараком» СДПГ).

Администрация это именно тот отдел, который чаще всего сталкивается с «перлами» секретности. В принципе, все, что в служебное время в какой-либо форме написано на территории БНД, подлежит хранению в секрете. Любая бумага должна носить какой-либо гриф секретности: или «Секретно — только для служебного пользования», или «Секретно — доверительно», или «Совершенно секретно» или даже «Особой важности». Похожая на спектакль ситуация складывается не только тогда, когда в пресс-центр БНД поступают сообщения из информационных агентств и получают там гриф секретности. Как минимум, с этого момента эти сообщения информационных агентств, которые за пределами территории БНД может прочесть или услышать каждый, становятся для людей БНД, по меньшей мере, «секретными материалами». Поэтому журналист, посетивший БНД, вызовет вспышки гнева, если попытается почитать поступающие на телекс или факс БНД сообщения, к примеру, Немецкого агентства печати ДПА, хотя они в это же время массово распространяются в газетах всего мира и цитируются по радио. Даже служебные инструкции, предписывающие «в случае необходимости» мыть служебные машины или гардины в бюро рассматриваются в Пуллахе как конфиденциальные. Этого сегодня даже там никто не понимает. Некоторые чиновники БНД вцепились зубами в малозначимые мелочи и работают под девизом, что веснушки это, мол, тоже черты лица.

Особо вышколенная субординация, чувство подчинения некоторых сотрудников БНД несколько лет назад привели к примечательному случаю. Один сотрудник тайно сочинил в шутку, но вполне серьезно, новую инструкцию, где было написано, что, начиная с сегодняшнего дня, все тайные агенты, проходя по территории БНД, не должны больше смотреть на небо, потому что их лица могут быть сфотографированы со спутников, что приведет к их разоблачению. Неизвестно, как много сотрудников приняли шутку за чистую монету. Лица людей, как известно, не могут идентифицироваться даже с самых лучших путников — не хватает разрешающей способности, но якобы прошло не так мало времени, пока об этом заговорили и в без того не особо открытом миру Пуллахе.

Но самой большой заботой администрации еще на долгое время останется сокращение штатов. Со времени падения Берлинской стены 40 % сотрудников были переведены на другую деятельность. Специалисты, которые подслушивали телефоны на внутригерманской границе и, как сказал один сотрудник БНД, из всех языков знали только «немецкий да саксонский», за ночь стали безработными, хотя их и не могли бы уволить. Но за исключением французской внешней разведки ДЖСЕ, которая недавно приняла на работу 1000 новых сотрудников для работы в области промышленного шпионажа, все западные спецслужбы столкнулись с такими же трудностями при сокращении персонала. ЦРУ нужно уволить тысячи людей, и в Лондоне МИ 6 теперь «морят голодом».

Только на телефонном коммутаторе в декабре 1996 года после подключения новой внутренней АТС фирмы «Alcatel» 15 человек оказались «без работы». Но уволить таких «носителей секретов» нельзя. В Пуллахе говорят, что их теперь с «умеренным успехом переучили для работы в приемной». Тот, кто хочет избежать такой судьбы, может попробовать себя на свободном рынке — рынок услуг безопасности испытывает нынче бум.

В отличие от прошлых десятилетий БНД больше не испытывает трудностей в поиске на свободном рынке рабочей силы специалистов на немногие свободные вакансии. Хотя начальная зарплата в 1800 марок ни в коем случае не считается привлекательной, и даже жалование президента БНД в 15 000 марок в месяц не такое уж большое для свободного рынка, желающих устроиться на работу достаточно, больше чем в прошлом. Среди них немало тех, которые приходят не «по рекомендации» или «по направлению», а самостоятельно предлагают себя и свои способности. Во времена «холодной войны» для вербовки студентов использовались маскирующие организации вроде «Общества изучения современных проблем» на Убирштрасе 88, в Бонне, Бад-Годесберг. Отобранные своими профессорами ничего не подозревающие студенты выслушивались об их политической позиции на двух- или трехмесячных семинарах по проблемам отношений между Востоком и Западом. Сотни студентов стимулировались к участию в этих семинарах в то время с помощью 20 марок суточных, бесплатного проживания в гостинце. бесплатного питания, компенсации расходов на дорогу и щедрых подарков в виде ценных и интересных книг. Лишь тот, кто прошел все курсы и благодаря своей политической позиции считался годным для шпионского дела, незаметно оказывался на первом этаже перед полкой с книгами о мире разведок, где его просили «почитать о существе предмета». Сколько студентов так попало в ряды БНД, сколько осталось в досье и рассматриваются в Пуллахе как потенциальные агенты, неизвестно.

Каждая разведка задает себе вопрос о получении в свое распоряжение надежных сотрудников. Где самые надежные люди? Кому можно доверять больше всего? Конечно, коллегам., которые уже проверены. Потому на работу в БНД часто вербуются члены семей сотрудников БНД, прежде всего жены и дети. Эта форма «кровосмешения» распространена, правда, не только в БНД, ее практикуют все спецслужбы мира.

Малоизвестно и то, что администрация БНД распоряжается в качестве собственника принадлежащей Службе недвижимостью и земельными участками за рубежом. Специалисты отдела это подтверждают, но не называют никаких деталей. Потому можно сослаться на параллели с МИД и его недвижимостью в иностранных государствах. Есть несколько государств, в которых немецкое посольство когда-то в истории получило земельный участок для резиденции или консульства в виде подарка от правительства страны пребывания. Например, эфиопский император Хайле Селасси подарил МИД земельный участок, где сейчас разместилась одна из самых красивых резиденций немецких послов за границей. Но это, видимо, и единственная резиденция немецкого посла, где собираются влекомые инстинктом размножения гигантские черепахи, которые своими душераздирающими воплями во время полового акта однажды даже ввели в заблуждение Федерального президента. Федеральный президент Роман Герцог в 1996 году был в качестве почетного гостя на коктейль-приеме на заполненной 600 гостями парковочной площадке резиденции в Аддис-Абебе, когда за толстой изгородью, перекрывая все голоса, раздались стоны, о которых непосвященные подумали, что там какие-то люди занимаются любовью. На самом деле, это были черепахи, которых не смутило присутствие Федерального президента.

В связи с путешествием Федерального президента Романа Герцога весной 1996 года, в котором я принимал участие в качестве корреспондента «Франкфуртер Альгемайне», произошла неизвестная до сих пор ошибка БНД. Жена Герцога Кристиане не смогла принять участие в поездке из-за желтухи. Поэтому вполне понятным было желание Федерального президента иметь возможность говорить с ней по телефону из самых далеких уголков Африки. Для этого с ним послали специалиста с супер-телефоном, работающим через спутник, спрятанным в «дипломат» и стоящим более ста тысяч марок. Но когда Герцог захотел воспользоваться в своем номере в отеле в Уганде этим аппаратом, выяснилось, что никто не подумал ни об инструкции, ни об удлинителе или об адаптере. Немецкое агентство печати ДПА узнало об этом и предложило главе государства свой спутниковый телефон. Об этой неприятности, конечно, никому нельзя было сообщать. Потому журналисты как можно более незаметно стояли «на страже» перед дверью номера, пока Федеральный президент разговаривал со своей женой. Сопровождавший сотрудник БНД основное внимание уделял тому, чтобы этот случай не вошел в анналы мировой истории.

В связи с переездом Федерального правительства в Берлин гораздо больше внимания стало уделяться в прошлом никогда всерьез не рассматриваемому подотделу администрации. Несмотря на переезд правительства, БНД хочет «по причинам экономии» остаться в Пуллахе до 2005 года. Вопреки официальным объяснениям, в администрации БНД уже проводились расчеты, как тогда в Берлин будут переводиться 3500 сотрудников. Такой полный переезд будет стоить 400 — 500 миллионов марок. Но пуллахцам ясно одно: если в федеральном бюджете на это не будут предусмотрены деньги, то на переезд придется собирать деньги самим, экономя на ежегодном бюджете БНД в 700 миллионов марок.

Находчивые сотрудники поэтому предложили открыть перед воротами БНД на Хайльманнштрассе в Пуллахе сувенирную лавку и продавать в ней товары для фэнов БНД (бейсбольные кепки «Catcher Geiger» («Ловец Гайгер»), кофейные чашки с надписью «Ich les’ dir aus jedem Kaffesatz» («Я читаю о тебе по кофейной гуще») и др.) Так теоретически можно было бы получить деньги, чтобы покрыть, пусть маленькую, часть расходов на переезд, считают сотрудники администрации. Но БНД, как и другие государственные службы, не может заниматься получением прибыли. Но несмотря на это, все равно удивительно, что и в сувенирных лавочках в окрестностях никто не предлагает никаких сувениров БНД. Юристы БНД знают, что само слово «Федеральная разведывательная служба» не является «торговой маркой» и не защищено «авторским правом». Выходящий ежеквартально журнал Федерального сообщества молодежных средств массовой информации, который тоже называется БНД, нельзя по этой причине запретить, как и поп-группу «bnd».

Но планировщики БНД заботятся о более важных вещах, чем споры с школьными газетами и музыкальными ансамблями. По планам уже в 2000 году из Пуллаха в Берлин должны будут переехать первые 55 сотрудников Отдела III (анализ). Так как там нужен будет типографский центр, зову столицы придется последовать и техникам Отдела VI. По мнению реферата планирования, президент БНД до полного переезда Службы в Берлин будет располагать двумя офисами: в Берлине и в Пуллахе. У него это самая маленькая «перестройка», ведь и у всех предыдущих президентов БНД помимо их бюро в Пуллахе всегда была комната в филиале БНД в Бонне, где до сего времени работали 25 человек.

На карте новой столицы немецкие секретные агенты должны держать свой шепчущий рот ближе, чем раньше, в Бонне, к «уху клиента», т. е. Ведомству Федерального канцлера и министерствам. Всего в 2000 году в «Представительство БНД в Берлине» в районе Далем переедут 100 человек: аналитиков, техников, курьеров и секретарей. Подходящую территорию давно уже нашли: «Казарму генерала Клея» на Клей-Аллее. Запрос о предоставлении территории через Ведомство Федерального канцлера был передан Министерству финансов еще в июне 1996 года. Но в Пуллахе говорят, что министр финансов Тео Вайгель затягивает выделение участка «по политическим мотивам». О подробностях и причинах этих политических игр никто в БНД не хочет говорить Но нельзя забывать, что баварец Вайгель полностью понимает, что с переездом БНД из «его федеральной земли» в Берлин туда переместятся рабочие места федерального учреждения. Поэтому Бавария будет и в будущем — открыто и скрыто — всеми средствами противиться дальнейшему переезду. Так как в конечном счете, 3500 рабочих мест федеральных чиновников должны быть переведены из Баварии в Берлин, ни один президент БНД никогда не совершит ошибку, даже намекнув публично об этих планах. В Ведомстве Федерального канцлера тоже говорят: «Это было бы политическим самоубийством.» Поэтому в Пуллахе все стараются опровергать или уклоняться от ответов, ведь между 2000 и 2010 годами в отставку уйдут первые поколения работников Службы, рожденные в годы с большой рождаемостью. В доверительной беседе в Пуллахе подчеркивают: «Если тогда действительно на пенсию выйдет большое количество сотрудников, это будет подходящим поводом, чтобы открыто поговорить о полном переезде. Такой удачной возможности нам больше никогда не представится.» В Кадровом совете уже сегодня удивленно отметили, что в БНД в прошедшие три года на работу принимали в первую очередь не баварцев.

Собственно, уже сегодня ни один немецкий разведчик не верит, что в 2015 году на Хайльманнштрассе еще будут заниматься шпионажем. Вместо этого здесь тайно ищут идущего на компромиссы нового арендатора- преемника. При этом несомненно возникнут споры с общиной города Пуллаха. Хотя БНД и занимает самый большой земельный участок на территории общины, но она не платит промыслового налога, за что ее и раньше здесь не особенно любили. Но стоило в 1996 году на встрече с советниками пуллахской общины очень осторожно намекнуть на то, что на территории БНД, возможно, когда-нибудь, например, разместится факультет социологи Мюнхенского университета, руководители общины сразу представили «обнаженные» баллончики с краской студентов. С тех пор отношения между ратушей Пуллаха и администрацией БНД стали заметно лучше. Очевидно, зажиточным в своем большинстве пуллахцам только тогда стало ясно, какой оазис спокойствия предоставляла им до сего времени БНД в самом центре царящей в Мюнхене лихорадочной горячки.

Давно ушли в прошлое времена почти абсолютистского правления в Службе генерала Райнхарда Гелена. Как и в других федеральных учреждениях, работники БНД тоже обладают правом голоса, и поэтому нет ничего удивительного в том, что проблемы здесь схожи с проблемами других подобных учреждений. Многое в интересах сотрудников может сделать Кадровый совет, возглавляемый его ангажированным председателем под псевдонимом Йоханн Антель. Больше всего секретных агентов обрадовало сохранение собственного общественного плавательного бассейна БНД. Бывший шеф БНД Конрад Порцнер хотел закрыть его по финансовым соображениям в зимнем полугодии 1994/1995 Но он не рассчитывал на единогласных протест своих подчиненных. Иногда Антель борется за своих сотрудников, прижатый спиной к стенке. Уже много лет он сражается за создание очень нужного собственного детского сада организации. Ответственное за это Федеральное министерство финансов всегда отклоняло эту просьбу, аргументируя нехваткой денег. «С нескрываемым гневом», как говорил один разведчик, мы приняли к сведению, «что поздний сын нашего любимого Федерального министра финансов Вайгеля будет посещать один из самых лучших и прекрасно оборудованных детских садов министерства финансов, а мы, 3500 пуллахцев, и в будущем вынуждены будем отказаться от выпрашиваемого нами детского сада на 25 мест.» Это нельзя было воспринять без сопротивления. Был создан союз «Kindergartenverein e.V.» и началась борьба за возможность дневного ухода за потенциальным подрастающим поколением БНД.

Йоханн Антель никогда не молчал, когда нужно было вскрыть недостатки и безобразия в БНД. Во время вступления на должность президента БНД Гайгера 4 июня 1996 года этот любимый всеми коллегами человек сказал, что многие процессы доказывают, «что у Службы есть проблемы, причины которых, несомненно, не следует искать у секретарей и референтов. Нужно заглянуть повыше. Настроение в нашем доме могло бы стать лучше. Всегда много говорят о связях. Они не так важны, ведь часто тянут не только за разные связи, но и за разные концы. Но, напротив, нельзя недооценивать так называемые переплетения отношений. Но я не хочу, в любом случае, г-н президент д-р Гайгер, рисовать все в черном цвете.»

И таким образом Антель скрыл в этот день перед празднующей общественностью, например, что предписываемые законодателем ежегодные общие собрания персонала из-за нехватки места на площади в 70 гектаров не смогут проводиться в закрытом помещении. Даже столовая вмещает за один раз только 400 из 3500 сотрудников. Поэтому работникам БНД придется дожидаться ежегодных встреч ветеранов БНД, чтобы вместе поговорить об открытых вопросах. Один раз в год на территории БНД устанавливается праздничный шатер для 600–700 бывших разведчиков. Следующий день после праздника Кадровый совет зарезервировал для общего собрания, но- по сменам, потому что даже на этой площади не смогут разместиться все сотрудники БНД. Если Федеральное правительство в последующие годы примет какое-то решение, затрагивающее основные сферы жизни внешней разведки, ему не придется бояться Кадрового совета. так как по причине отсутствия подходящего помещения внеочередные общие собрания просто не будут возможны.

Дискредитированным оказался и Центр обслуживания и ухода БНД, «Betreuungswerk e.V.». Критики БНД вроде Эриха Шмидта-Еенбоома упрекнули его в том, что он стал домом отдыха для алкоголиков и игроков. Бывший президент БНД Клаус Кинкель относился к первым членам этого организованного в форме клуба заведения. который в начале был организован как спортивный клуб, а сейчас объединяет 15 разных групп от альпинистов и филателистов до любителей аэробики и футболистов. Вопреки утверждениям критиков здесь нет отдела для алкоголиков или игроков. В Кадровом совете так говорят: «Алкоголизм? Это встречается у нас не чаще и не реже, чем на предприятиях с таким же количеством людей. У нас действительно раньше был отдел, куда мы направляли таких сотрудников, но его уже давно нет.»

Но самым важным вопросом и для Кадрового совета остается сокращение штатов в ведомстве. Из-за этого возникают ситуации, когда сотрудники сталкиваются с почти неразрешимыми вопросами. В связи с реструктуризацией Службы после падения Берлинской стены произошло так, что специалисты, подготовленные для работы только против стран Восточного блока, за одну ночь стали безработными. Когда были закрыты посты контроля почты и связи БНД, вопрос встал так же, как и при закрытии других отделений. Многие из этих сотрудников говорили только по-немецки и не имели подходящей квалификации для использования на других работах. К тому же их почти нельзя было пристроить и в других федеральных ведомствах.

Поумнев после такого опыта, БНД сегодня, подобно МИД, обучает сотрудников-универсалов. Сотрудники, которые раньше работали в Отделе I (оперативная разведка) в качестве шпионов, могут затем перейти в Отдел III (анализ), или, подобно солдату под псевдонимом Юхатц, заняться связями с прессой.

На фоне массовой безработицы возрастает число людей, желающих работать в БНД. Весной 1997 года, например, на 15 вакансий на должности среднего и высокого звена претендовало 1300 человек. В Кадровом совете об этом говорят: «мы можем сегодня — в отличие от 70-х и 80-х годов — иметь всех, самых лучших химиков, да кого угодно, только самых лучших, но у нас нет штатных должностей, и мы не можем предложить им хорошие перспективы, хотя старение персонала БНД уже весьма заметно.»

Немецкая служба внешней разведки согласно Закону о Федеральной разведывательной службе сама отвечает за свою безопасность. В Отделе V, отделе безопасности, работают 330 человек, из них 80 — в службе охраны. Не только начальник отдела все чаще сталкивается с вопросом, угрожает ли вообще что-то БНД после падения Берлинской стены. Но немецкие агенты не имеют ни малейшего сомнения в том, что угроза сегодня так велика, как никогда раньше. В беседах они указывают на то, что Служба и дальше пытается подстегивать к предательству и выдаче тайн граждан других стран. Но сегодня объектом этой работы стали не только «страны-цели», но и главари организованной преступности, которые тоже заинтересованы в оборонительных мероприятиях против БНД.

В ЦРУ это происходит аналогично. В нем работают около 100 техников, которые заняты только тем, что ежедневно проверяют штаб-квартиру в Лэнгли, штат Вирджиния, и все 130 резидентур ЦРУ в мире на наличие возможных подслушивающих устройств.

Нет сомнения, что в Пуллахе считают себя и потенциальной жертвой вражеского шпионажа. Заместитель шефа отдела безопасности говорит: «Наши противники это Россия, страны СНГ, Алжир, Ливия и организованная преступность. Прежде всего, русские в своей контрразведывательной и разведывательной работе, как и раньше, сильны и хороши. Русские по-прежнему пытаются внедрить своих агентов в БНД и в БФФ.»

Сегодня материальные причины гораздо более действенно, чем идеологические, подталкивают людей к выдаче секретов. Другой причиной для работы на разведку противника может стать психологическая депрессия. Именно исходя из этого президент БНД Гайгер, в первую очередь, хочет улучшить мотивацию своего войска. У него перед глазами, очевидно, был случай с тем сотрудником БНД, который просто из-за прострации предложил себя в качестве источника информации польской разведке. Полякам почти не нужно было даже платить ему деньги за выдачу тайн.

В глазах сотрудников отдела безопасности угроза после падения Берлинской стены значительно видоизменилась. Если раньше БНД противостояли только спецслужбы стран Восточного блока, то теперь это почти непроницаемая защитная сеть организованной преступности, торговцев оружием и ядерных контрабандистов. Вместо одного противника у БНД теперь много разных противников. Но там все же уверены, что больше нет такой службы, которая «количественно и качественно» так могла бы угрожать БНД, как МГБ ГДР. Работа стала «многослойной». Но как бороться со шпионажем?

Согласно «Закону о проверке безопасности» каждого работника перед приемом на работу «просвечивают» ради выявления скрытых «дефектов безопасности». Не только в окружении претендента, но и в ведомствах собирается информация о нем. Это означает: «Мы не устраиваем на работу ни одного человека, который может оказаться фактором риска для безопасности из-за его специальности или характера.» Раньше гомосексуализм якобы являлся абсолютным препятствием для приема на работу. Считалось, что гомосексуалистов очень легко шантажировать. Никто не хочет сообщать, сколько гомосексуалистов сегодня работают для БНД, но на первый взгляд этого препятствия больше нет. Только для работы связников-вербовщиков оперативной разведки (Отдел I) гомосексуалистов стараются «не привлекать». Как и резиденты, они могут «быть скомпрометированы в некоторых странах» и повредить лицу Службы, считают в Пуллахе. Также и британская внутренняя спецслужба МИ 5 отменила в 1998 году свой многолетний запрет на прием на работу гомосексуалистов. Британское правительство указало и службе технической разведки — насчитывающему 4500 человек ШПС — на потребность в будущем учитывать и гомосексуалистов при заполнении вакансий.

Каждые 10 лет сотрудники БНД подвергаются новой проверке безопасности в их личном окружении. Каждые пять лет проводится и «проверка досье», где внимание уделяется тому, что может бросаться в глаза (психические проблемы, злоупотребление алкоголем или долги). И брак с иностранкой может стать фактором риска. Абсолютными табу являются для сотрудников БНД в их личном окружении граждане Ирана, России, Польши, Вьетнама, Северной Кореи, Ливии, Ирака, Китая или, скажем, Украины. Брак в этом случае сделает их сразу же угрозой для безопасности. В 1997 году из более 6000 немецких разведчиков лишь 10 были без «удостоверения безопасности», что означало — они были его лишены. Теперь, без этого допуска, они могут заниматься лишь простейшими административными делами. Любому сотруднику может быть запрещено поехать в страны, которые считаются угрозой безопасности. Но это относится не к БНД, а ко всем федеральным чиновникам. Разрешение на такую поездку выдается в каждом отдельном случае.

С определенного времени в БНД, почти развлекаясь, следят, как Исламская Республика Иран пытается тайно просунуть свой нос в БНД. Все время на работу пытаются устроиться мнимые «немцы иранского происхождения», как это звучит на бюрократическом языке, т. е. люди, мать или отец которых иранцы. Само по себе это, конечно, не препятствие для приема на работу. Но если уже на первых собеседованиях становится ясно, что претенденты стремятся как можно быстрее заполучить в руки секретные материалы, следующие контакты отпадают, как говорят в Пуллахе. В Пуллахе знают и то, что более осторожный и терпеливый претендент представляет собой куда большую опасность.

В общем и целом, отдел безопасности пытается всеми силами так перекрыть и «герметизировать» все в «их» Службе, чтобы в случае разоблачения «крота» в своих рядах, ущерб и объем предательства был бы как можно меньшим. Еще в шестидесятых годах здесь работали по системе, называемой «принципом герметизации». Каждый должен был знать лишь то, что непосредственно было нужно ему для его работы. Сейчас этому противостоит требование прозрачности. Так, к примеру, в Отделе III (анализ) принцип герметизации был прорван «интегрированным анализом». Аналитики теперь «герметично» отделены лишь от Отдела I (оперативная разведка) и их источников. Они не должны узнавать, от какого конкретного лица поступила та или иная информация, чтобы источники Службы не «засветились». «Крот» среди аналитиков может таким образом узнать, где сидит источник — например, в российском МИД, но не сможет узнать его имя.

С тех пор, как призыв к гласности в обществе озвучивается все чаще и Парламентской Контрольной Комиссией (ПКК) и Федеральным правительством, сотрудники БНД не могут сами больше понять, почему их и дальше внутри Службы разделяют «герметичными» перегородками. Служба безопасности, как и раньше, уделяет внимание тому, чтобы, например, работники Отдела I и Отдела III не говорили между собой о работе. Раньше сотрудникам этих отделов вообще не разрешалось лично знать друг друга, со временем положение изменилось, но о связях нужно информировать отдел безопасности.

Чем прозрачнее разведслужба, тем больше потенциальный объем предательства, его возможного ущерба. Во всех отделах дискутируют о легендах и псевдонимах. Некоторые разведки, вроде ЦРУ и СИС используют псевдонимы и легенды только во время разведывательных операций. Сотрудник БНД замечает: «Большинство спецслужб не имеют долговременных псевдонимов для своих сотрудников.» Но при допросах бывших начальников отделов МГБ выяснилось, что псевдонимы БНД в каждом отдельном случае усложняли спецслужбе ГДР задачу разоблачения и идентификации скрытого за псевдонимом лица. В отделе безопасности сегодня считают: «Полным отказом от всех псевдонимов мы лишь облегчим потенциальным шпионам противника работу против нас. Тогда все настоящие имена сотрудников БНД будут называться при внутренних телефонных разговорах в БНД, попадут в списки сотрудников БНД рядом с указанием сферы деятельности сотрудника. С помощью обычной телефонной книги можно быстро узнать адрес сотрудника БНД и приставить к нему слежку.»

Во всех филиалах отдела технической разведки (Отдел IІ) и отдела технической поддержки (Отдел VI) правило обязательных псевдонимов было отменено в 1996 году. И начальники отделов и подотделов не обязаны сегодня всегда пользоваться псевдонимами, которые каждый сотрудник получает при приеме на работу. Взвешиваются возможности позволить и другим отделам работать под настоящими именами. Все президенты БНД, начиная с «воцарения» Кинкеля в 1979 году в первые две недели своего правления поддерживали план отмены правила обязательных псевдонимов. Но чем дольше они оставались на своем посту, тем больше верили в полезность этого принципа. Не иначе обстоит дело и с легендами. По данным БНД, многие сотрудники чувствуют себя с легендами и псевдонимами в большей безопасности. В отделе безопасности один коллега занимается только тем, что разрабатывает легенды для шпионов. Легенды не должны сигнализировать непосвященному, на кого на самом деле работает его собеседник. К любимым легендам относятся такие, по которым разведчик работает в Федеральном ведомстве по управлению имуществом, министерстве финансов, или, к примеру, только для создания легенд в БНД созданы фирмы, как несуществующая на самом деле фирма «Алькон». Когда, скажем, в отеле в городе Тауфкирхен останавливаются агенты БНД, они регистрируются как мнимые сотрудники этой самой фирмы «Алькон». То, что Пуллах/БНД и «Алькон» — одно и то же, персоналу отеля давно известно, но не выносится ими наружу.

Отличать от этого следует легенды для оперативного использования. Они, по меньшей мере — в теории, разрабатываются для каждого случая десятью сотрудниками Отдела I. На самом деле, как сообщил сотрудник БНД в Вашингтоне, почти ни один немецкий тайны агент не пользуется такой возможностью. Каждый сам мастерит себе легенду. За исключением оперативной части, с 1996 г. идет дискуссия о том, не отменить ли легенды вроде «Федерального ведомства по управлению имуществом». Но тогда уже ни один сотрудник не сможет — как сегодня обычно происходит — перейти из аналитического Третьего отдела в оперативный Первый отдел для секретной работы и самому стать секретным агентом, потому что он до этого стал известен, как работник немецкой разведслужбы.

Никому сегодня не запрещено рассказывать правду о своей настоящей работе своей жене, семье и близким родственникам. Но считается, что 50–60 % сотрудников и в этом круге предпочитают держаться за легенду о «Федеральном ведомстве по управлению имуществом». Молодая сотрудница БНД, конечно, привлекла бы к себе внимание на воскресной дискотеке, открыто заявив, что она работает на БНД. Но отдел безопасности предостерегает от таких шагов. Не может ли затесавшийся на дискотеку наркодилер или преступник выместить свою злобу на БНД на этой женщине? Здесь, по мнению БНД, легенды придают субъективное чувство безопасности.

Отдел безопасности больше всего тревожат усиливающиеся попытки технического шпионажа против БНД. Здесь они сотрудничают с малоизвестным, но очень эффективным немецким учреждением — боннским Федеральным ведомством по безопасности информационной техники (Bundesamt fuer Sicherheit in der Informationstechnik, BSI). Ведомство с таким сложным названием выделилось из боннской «Центральной шифровальной службы» и помогает государственным, общественным и частным организациям, институтам и фирмам, прежде всего, в сфере компьютерной безопасности.

Отдел технической поддержки это кузница изобретений Службы. Сам себя этот отдел рассматривает как «предприятие по оказанию услуг» БНД и располагает ок. 800 сотрудниками, от которых к 2000 году должно остаться 700. Из 86 работников высокого звена здесь работают 20 математиков, 31 электротехник, 25 ученых из разных областей естественных наук (например, физики), 9 других ученых (например, по машиностроению) и 1 солдат. Отдел VI не совсем соответствует клише тех сверхтайных лабораторий, которые мы знаем из фильмов о Джеймсе Бонде, в которых разрабатываются летающие автомобили или спрятанные в часах счетчики Гейгера.

Насколько разнятся между собой клише и реальность, доказывает взгляд в Лабораторию 4 пуллахских химиков в Отделе VI. Там, где раньше изобретались невидимые чернила, сегодня делают анализы окружающей среды. Химики нужны и тогда, когда нужно по мельчайшим остаткам узнать, какой груз перевозил тот или иной корабль. Уже десятилетиями химики БНД не разрабатывают секретные чернила, потому что они — как и в других западных спецслужбах — давно уже не применяются. Обычное раньше секретное написание с помощью мочи и золы давно заменено электроникой. И невидимые чернила из средства для полоскания белья сейчас используют лишь заключенные. В тюрьмах любимым их трюком остается написать письмо из растворенного в воде моющего средства поверх «нормального» письма к родственникам. Когда смесь засохнет, на бумаге ничего не видно, но после опускания письма в воду буквы восстанавливаются. Тюремные администрации давно это знают, как и используемое террористами письмо на пластиковом кульке. Между двух листков бумаги кладут пластиковый кулек или прозрачную папку и «невидимо» пишут на нижнем листе. Пластификатор, используемый в производстве пластиковых кульков и папок содержит вещество, которое невидимо переносится на нижний лист. С помощью магнитного порошка (который используют и для того, чтобы увидеть отпечатки пальцев) письмо снова делают видимым.

Волшебным словом для секретной переписки стало нынче слово стеганография. Стеганография это малоизвестное искусство того, как скрыть данные на дискетах, CD, кассетах и других носителях данных так, чтобы они не вызывали подозрений при обычном осмотре. Опасные сообщения легко и незаметно прячутся в безопасных файлах с рисунками или звуком, как в детской картинке-загадке прячется скрыто нарисованная фигурка. Любопытные любители подсматривать только видят рисунок или слышат музыку. В этой области люди БНД сегодня стали лидерами. Если по заданию нужно, например, передать по постоянной кабельной связи в одну из резидентур фотографию баварской деревушки, подготовленную так, что на здании церкви будет находиться собственно важное сообщение, то «биты» изображения должны быть так изменены, что даже при наибольшей разрешающей способности ничего нельзя будет разобрать. Кроме того, текст, как правило, сначала зашифровывают, а лишь затем помещают на церковную башню.

Также и так называемый «материал для скрытой транспортировки», т. е. тайники, давно ушел в прошлое. Сейчас только два ремесленника в БНД занимаются маскировкой мини-камер под тюбики с зубной пастой или заколки для галстука, или делают в каблуках контейнеры для перевозки пленки. Такие средства сегодня используют лишь шпионы некоторых государств, вроде Ирана, Северной Кореи и некоторых африканских стран, потому что не располагают другими возможностями транспортировки.

Главной задачей отдела технической поддержки сегодня на 60 % является информационно-техническая поддержка (например, стеганография), 30 % сил используют на поддержку в сфере разведывательной техники (например, изготовление антенн и приемников) и 10 % — на графические работы (увеличение фотографий, составление карт). Давно известная «специфическая разведывательная техника» (встроить тайничок в часы с кукушкой) составляет сегодня менее 2 % всей работы кузницы изобретений. Здесь думают даже о том, чтобы вообще закрыть эту сферу деятельности, которая для многих разведчиков представляет собой чистую ностальгию. Ремесленники БНД, создававшие раньше средства тайной транспортировки, сегодня вынуждены переориентироваться, например, на гравировку памятных кружек для высокопоставленных посетителей БНД или делать другие вспомогательные технические работы. Не то, чтобы такие вещи совсем не были нужны, но просто сейчас нет ничего из таких шпионских штучек, которые нельзя было бы просто купить на свободном рынке. Только в исключительных случаях — как в случае со стеганографией — БНД сама проводит дорогие разработки, все остальное покупают непосредственно у производителей шпионских устройств.

В отделе технической поддержки разместился и 40 MIPS (mega instructions per second), не особенно большой компьютерный центр БНД. К этому компьютеру напрямую подключены все компьютеры филиалов БНД, но не заграничные резидентуры. Они в большей степени подсоединены к компьютеру в Пуллахе через электронную сеть. Связь с самыми важными резидентурами, например. в Вашингтоне, происходит через спутник, с другими — по кабелю. Взлома тайных потоков информации в БНД не боятся, потому что сеть БНД отделена от обычных «гражданских» компьютерных сетей. Поэтому БНД не нужен так называемый «огненный вал» (Firewall). «Огненными валами» пользуются тогда, когда, к примеру, предприятия предлагают чужакам через «Интернет» доступ к собственным данным. Сотрудник Отдела VI говорит: «Мы сами не доверяем «огненным валам». К ним нужно относиться очень осторожно.» Чтобы с БНД не произошло то же, что с ЦРУ в 1996 году, когда на «интернетовской» странице БНД несколько дней висела поставленная хакером заставка «Центральное идиотское управление», компьютер БНД не подключен к «Интернет». Малочисленные подключения БНД к «Интернету» — в основном, «мертвые концы». Так там надеются уберечься от нападений хакеров. Пентагон, кстати, обладает уже самым плохим опытом в общении с хакерами. Согласно отчета перед конгрессменами США (конец 1996 года) о безопасности потоков данных в Пентагоне. «только в 1995 году было более 250 тысяч нападений хакеров на сети американского Министерства обороны, по возрастающей тенденции. Тесты с самыми ходовыми хакерскими программами показали, что 65 % проникновений были успешными.»

Пуллахскому Отделу VI вменено в обязанность и обеспечить 4000 сотрудников компьютеризованными рабочими местами. Для этого в 1997 году было выделено десять миллионов марок. Кроме того, отдел технической поддержки обеспечивает работу 250 постоянных телефонных, телефаксовых и телексных линий связи с Бундесвером, Ведомством Федерального канцлера, внутренними филиалами, зарубежными резидентурами, иностранными спецслужбами, представительствами иностранных разведок в Германии, связниками и поставщиками. «Телеком» предоставляет Пуллаху в его распоряжение один 64-К- стекловолокновый кабель; сообщения шифруют в Пуллахе и дешифруют в Бонне. Заинтересовавшихся техникой посетителей Отдела VI не удивляет самая большая проблема отдела технической поддержки: быстрота появления технических новинок. Стоит только сотрудникам выбрать какую-то шпионскую новинку и заказать ее у производителя, как тут же в другой стране другой производитель уже предлагает средство защиты от нее.

Признаком любого демократического общества являются механизмы контроля за властью. Так как они есть и работают, немецкая служба внешней разведки тоже не может делать все, что ей заблагорассудится. За ней обязана наблюдать Парламентская Контрольная Комиссия (ПКК). ПКК в первые годы после своего создания (1978) была, видимо, самой эксклюзивной комиссией Бундестага. Как предмет, так и время и место обсуждения всегда хранились в тайне. За прошедшее время это положение несколько изменилось. Время и место заседаний уже не секрет, по меньшей мере, для журналистов. У представителей правительства, как и у парламентариев цитирование перед общественностью сведений с конфиденциальных заседаний даже стало своего рода национальным видом спорта. Многие из участников заседаний уже жалуются, что на заседаниях им не сообщают ничего, кроме того, что и так уже давно известно широкой публике.

Сфера компетенции ПКК так описана в обновленном в 1992 году Законе о Парламентской Контрольной Комиссии: «Федеральное правительство в связи с деятельностью Федерального ведомства по охране конституции, Службы военной контрразведки и Федеральной разведывательной службы подлежит контролю со стороны Парламентской Контрольной Комиссии.» Правительство обязано информировать «всеобъемлюще об общей деятельности» этих учреждений и о «событиях особого значения». После внесения изменений в закон, ПКК получила также право проверки экономических планов спецслужб Федерального правительства. Кроме того. сотрудники спецслужб могут обращаться в ПКК, если все их обращения во все вышестоящие инстанции их служб не принесли результата. Если эта часть изменений не подвергалась оспариванию, то вторая часть закона вызвала долгие споры. В ней речь шла об иммунитете и праве отказа от дачи свидетельских показаний депутатов Федерального парламента. В договоренном между фракциями Бундестага первоначальном проекте было и изменение закона об ограничении тайны переписки и телекоммуникационной связи (закон G-10), где было сказано, что депутаты Федерального и земельных парламентов не могут подвергаться никаким мероприятиям такого рода, даже если эти мероприятия направлены против третьих лиц. Это дополнение было, в конце концов, ограничено только тайной почтовой переписки, при телекоммуникационной связи (телефоны, факсы, электронная почта и т. п.) оно было отклонено.

9 членов ПКК избираются Бундестагом. До января 1995 года в ПКК было лишь 8 членов, распределившихся между партиями ХДС, ХСС, СДПГ и СвДП. «Зеленых» не было. Но политическое давление, чтобы разрешить и этой давно представленной в парламенте партии участвовать в секретных беседах о секретных службах, сильно возросло. В конце концов, «Зеленые» такие же свободно избранные депутаты, почему их нужно держать в стороне от части их обязанностей. 26 января 1995 года Бундестаг избрал в ПКК одного «Зеленого» депутата. Так и в «конфиденциальном органе» бюджетной комиссии в январе 1995 года тоже появился политик Партии «Зеленых». Раньше именно ХДС возражал против выбора «Зеленых» в ПКК и «конфиденциальный орган», мотивируя это тем, что эта партия не может гарантировать сохранение тайны. Манфред Зух, первый представитель «Зеленых» в ПКК, в принципе выступает за роспуск спецслужб — из-за их якобы «отсутствующей эффективности». Зух, сам главный комиссар уголовной полиции, одновременно противник привлечения спецслужб к борьбе с организованной преступностью.

Требование хранить молчание о всех темах заседаний уже пробито сегодня как председателем ПКК, так и государственным министром в Ведомстве Федерального канцлера, ответственным за координацию работы секретных служб. Многих это до того злит, что они хотели бы вообще распустить ПКК и создать по образцу Уполномоченного парламента по вопросам обороны также Уполномоченного по вопросам разведывательных служб. Одним из таких критиков является социал-демократический политик Петер Штрук, который сам входил в ПКК до мая 1995 года. Штрук тогда так сказал о ПКК: «Вся конструкция ошибочна». Вместо этого он выступил за назначение Уполномоченного Бундестага по вопросам разведывательных служб с правом всеобъемлющего доступа к всем досье спецслужб и правом в любой момент опросить каждого сотрудника спецслужб. Другие политики от СДПГ, среди них заместитель председателя фракции Отто Шили, за прошедшее время присоединились к требованию Штрука. По их мнению Уполномоченный по вопросам разведывательных служб будет вспомогательным органом парламента при осуществлении контроля. Политическую ответственность Федерального правительства за разведывательные службы это не должно затрагивать. На этой должности, очевидно, они представляют государственного секретаря, профессионального чиновника, которого Бундестаг выберет двумя третями голосов, и который ежегодно должен делать отчет, более полный и содержательный, чем отчет ПКК. Уполномоченный по вопросам разведывательных служб будет иметь право в любое время и без предупреждения посещать все учреждения и филиалы БФФ. БНД и МАД. СДПГ требует, чтобы в его распоряжении находилось специальное учреждение, которое самостоятельно сможет проверять электронные банки данных всех трех служб. Но до этого вряд ли дойдет. Потому что в сокровищницу всего своего тайного знания, в банки данных, немецкие разведки, видимо, никогда не позволят заглянуть человеку со стороны.

Штрук был не первым членом ПКК, в знак протеста покинувшим ее. По подобным причинам в1990 году из нее ушел тогдашний депутат от СДПГ Герхард Ян. За год до этого, в 1989 году, политик Свободной Демократической партии Буркхард Хирш выразил свое сомнение в эффективности ПКК: «Ее конструкция как органа для контактов и обсуждений базируется на предпосылке, что в ней, само собой разумеется, представлены все председатели фракций». В то время так оно и было. После ухода Штрука, в ПКК нет ни одного члена, который входил бы в узкий круг руководства своих фракций. И этим тоже объясняется сдержанная информационная политика Федерального правительства и представителей его спецслужб. Регулярные утечки информации, даже публикация выдержек из протоколов, привели к падению престижа и уважения к ПКК.

Манфреду Зуху, единственному политику от партии «Зеленых» в ПКК, потребовалось всего три месяца, чтобы вызвать на себя гнев других членов ПКК. 20 апреля 1995 года еще во время заседания Зух вышел к ожидавшим журналистам и заявил, что он предложит своей фракции потребовать создания специальной парламентской комиссии по расследованию плутониевой аферы. Остальные 8 членов Комиссии восприняли его поступок как грубое нарушение правил. Действительно, по закону о ПКК члены Комиссии не могут открыто заявлять о своей оценке актуальных процессов, кроме тех случаев, когда ПКК двумя третями голосов дает на это свое четко выраженное разрешение. Но ведь теперь и сами президенты спецслужб регулярно выступают перед общественностью, в отличие от прежних лет.

Всегда, когда волнующие сообщения о мнимых провалах БНД попадают к широкой публике, отчетов ПКК все ждут с особым нетерпением. Но случаев, когда ПКК должна была бы ругать БНД, совсем немного. Во всех предполагаемых неудачах БНД последних лет ПКК не смогла указать БНД на ее грубые ошибки. Шла ли речь о поставках оружия в Израиль, задекларированных как «экспорт сельскохозяйственной техники», или о беседах государственного министра Бернда Шмидбауэра со спорной фигурой министра безопасности Ирана Али Акбар Фаллахиана, ПКК не выставила никаких претензий к БНД. Поставки танков в Израиль вызвали в обществе большой шум. В соответствующем отчете ПКК стоит: «По мнению Комиссии, для этого не было никакого повода.» А о встречах Шмидбауэра с иранским министром Фаллахианом, против которого позднее Федеральный прокурор Кай Нем подписал ордер на арест, Комиссия написала: «Комиссия убеждена, что эти встречи служили гуманитарным целям.» ПКК поддерживает Федеральное правительство в «этих его усилиях».

В отчете ПКК за май 1993 года сказано: «В общем и целом, можно считать установленным, что информирование со стороны Федерального правительства происходит правдиво и в полном объеме. Также и спецслужбы всегда заботились о хорошем сотрудничестве и полноте информации. Комиссия за время, указанное в отчете, убедилась, что спецслужбы соблюдают право и закон и в соответствии со своими задачами выполняют свои обязанности по предупреждению угроз внутренней и внешней безопасности Федеративной Республики Германия.»

Юрист Хирш описал дилемму ПКК такими словами: «Контроль должен учитывать требования секретности. Разведка, которая «просвечивается» общественностью через контрольные органы, становится бесполезной. Поэтому возникает напряжение между потребностью разведок в сохранении тайны, с одной стороны, и требованиями контролеров на получение информации, с другой стороны. Так, право информационного самоопределения или право на физическую невредимость разведывательного источника говорят в пользу сохранения секретности, в то время как право на информацию со стороны гражданина, который хочет знать, не нарушаются ли его права, говорит против этой секретности. Контроль разведслужб может и должен проходить в тех рамках, которые предоставляет для этого система конституции. При этом компетенция контролеров не может заходить так далеко, чтобы он мог принимать решения. Если же он, напротив, может только высказывать голую критику, то он не сможет эффективно выполнять свои обязанности. При эффективном контроле разведок службы и контролеры должны сотрудничать. То, что на первый взгляд звучит, как парадокс, при последующем рассмотрении оказывается вполне обоснованным. Ведь и сами службы заинтересованы в хорошо функционирующей контрольной системе. Если они сами себя поставят вне государственной конструкции, они надолго потеряют необходимую поддержку в народе и тем самым- само право на существование.» («Франкфуртер Рундшау», 5 декабря 1996 года).

БНД, впрочем, контролирует не только парламент. В этом контроле участвуют и Федеральный Уполномоченный по защите данных, Федеральная счетная палата и средства массовой информации.

Но в системе конституции парламент, представленный ПКК, представляет собой наивысший контрольный орган.

То, что контроль ПКК над БНД отнюдь не излишняя вещь, доказывают прежние сделки с оружием, проведенные немецкими тайными агентами. В 60-х и 70-х годах БНД привлекало к себе внимание не только оперативной разведкой против стран Восточного блока, но и экспортом оружия в, в первую очередь, африканские и ближневосточные страны. Чтобы помешать распространению советского влияния в «третьем мире», основывающегося на щедрых поставках оружия в развивающиеся страны, правительство Федерального канцлера Людвига Эрхарда позволило поставлять западногерманское оружие и военную технику через боннскую фирму «Merex» в Индию, Пакистан, Иран и Саудовскую Аравию. Для этих тайных и противозаконных операций Федеральное министерство транспорта предоставило корабли, а Бундесвер — летчиков. Пилоты Федеральных ВВС (Бундеслюфтваффе) перегнали по заказу тесно связанной с БНД фирмы «Мерекс» 89 реактивных истребителей сначала в Тегеран, а оттуда в Пакистан. Пилоты Бундесвера держали в этом случае при себе даже приказ НАТО на перелет. Готовность Бундесвера к любым полетам, которая в последнее время попала в заголовки газет из-за частных полетов депутатов Бундестага, и тогда, как и сегодня, способствовала предоставлению в распоряжение самолеты. Они перевозили вовсе не шпионов (это гораздо лучше и неприметней делают гражданские авиакомпании), а, по своим собственным данным, материал для совместных операций или для военно-технического сотрудничества с другими службами.

Фирма «Мерекс» поставляла не только самолеты, в страны «третьего мира» поступали также орудия, пулеметы, противотанковые гранатометы и мины со складов Бундесвера. Сотрудничество между БНД и «Мерексом» зашло якобы так далеко, что секретарши «Мерекса» в 1965–1967 годах были вынуждены два раза в неделю копировать деловую корреспонденцию фирмы и отправлять копии в БНД.

Когда в 1966 году Федеральное министерство обороны потребовало провести расследование против одного референта, которого подозревали в получении взяток от торговцев оружием, пуллахцы якобы позаботились о том, чтобы следствие не стало публично известным. А когда в 1967–1968 годах непосвященные чиновники Федерального министерства экономики хотели предъявить фирме «Мерекс» обвинение за поставки самолетов в Индию без получения экспортных лицензий, сотрудники БНД вмешались снова. Они потребовали, чтобы «Мерекс» оставили в покое. Расследования закончились процессом о назначении штрафа. Только с десятилетним опозданием прояснились подробности оружейных сделок правительства Эрхарда — и БНД. В обвинительном заключении были среди прочего перечислены следующие поставки, противоречащие закону о внешнеэкономических отношениях:

1. Орудия, ракеты, пулеметы, мины, противотанковые гранатометы и другой военный материал на 4,4 миллиона долларов — в Саудовскую Аравию (договор от 25 июля 1965 г.);

2. Боеприпасы для пехотного оружия на 569 тысяч долларов — в Саудовскую Аравию (договор от 28 июля 1965 г.);

3. 28 самолетов типа «Seahawk» с оснащением и запчастями на 3,5 миллионов марок — в Индию (договор от 2 сентября 1965 г.);

4. Боеприпасы различного калибра на 7,26 миллионов долларов — в Пакистан (договор от 22 октября 1965 г.);

5. 89 истребителей типа F-86 «Sabre-VI» с оснащением и запчастями на сумму около 10 миллионов долларов — в Пакистан (договор от 24 ноября 1965 г.). Тогдашний Федеральный президент Генрих Любке лично пообещал поставку пакистанскому президенту. Ответственное за поставки оружия Федеральное ведомство промышленности (подчинено Федеральному министерству экономики) подготовило документы якобы для поставки шаху Ирана.

6. Боеприпасы на 286 тысяч долларов — в Пакистан (договор от 6 марта 1966 г.);

7. Боеприпасы, запчасти для противотанковых гранатометов и другое оружие и военный материал на 344 тысячи долларов — в Саудовскую Аравию (договор от 1 сентября 1966 г.);

8. Семь фюзеляжей самолетов, 19 реактивных двигателей и 107 бортовых авиапушек на 755 тысяч марок — в Индию (договор от 2 сентября 1966 г.).

Если учесть, что в то время дом на 10 семей в Германии стоил около 100 тысяч марок, станет ясно, каких больших масштабов достигла эта торговля оружием. Даты заключения договоров о поставках показывают, что БНД под руководством Гелена неутомимо заключало или посредничало при заключении договоров о поставках оружия в страны «третьего мира». Перечисленные здесь поставки — только маленькая часть всех оружейных сделок БНД в 60-е и 70-е годы. Далеко не все сделки стали известны с той поры. Земельный суд Бонна во время процесса фирмы «Мерекс» в 1975 году оправдал обвиняемых с таким обоснованием: «Утверждения обвиняемых, что все лежащие в основе обвинения сделки проводились с разрешения и при содействии ответственных чиновников министерства и Федеральной разведывательной службы, полностью подтвердились.» Гелен, очевидно, нарушил одиннадцатую заповедь: не попадайся!

Также и при всех преемниках Гелена БНД проводила тайные сделки с оружием. Карл Карстенс, который позднее стал Федеральным президентом, в свою бытность государственным секретарем в Ведомстве Федерального канцлера с января 1968 г. по октябрь 1969 г. неоднократно занимался поставками оружия БНД в «горячие точки». Хотя Карстенс во время следствия по делу Гюнтера Гийома это сначала отрицал, в 1975 году ему пришлось признать, что он, будучи шефом Ведомства Федерального канцлера, согласился с уходом в отпуск одного высокопоставленного чиновника БНД, чтобы сей последний по заданию Пуллаха мог работать на руководящей должности в гамбургской оружейной фирме «Доббертин». О причинах, потребовавших от БНД такого шага, Карстенс был проинформирован тогдашним президентом БНД Герхардом Весселем. Так и Карстенс преступил одиннадцатую заповедь.

Но что же было действительной причиной тайных оружейных сделок БНД в 60-х годах? Страны Ближнего и Среднего Востока просили Федеральное правительство поставить им оружие из «излишков» Бундесвера. Правительства этих стран показывали при этом в Бонне коммерческие предложения из Москвы о таких же поставках оружия. Чтобы предотвратить попадание этих стран под политическое влияние Советского Союза, связанное с возможной зависимостью от него в военной сфере, Бонн решил предпринять решительные и быстрые меры. Федеральному правительству нужно было выбирать между нарушением закона о запрете поставок оружия в кризисные регионы и представившейся возможностью не оставлять просящих в зависимости от Москвы. После последующих переговоров с американским правительством в Бонне приняли решение в пользу поставок — и против закона. Более ценным, как иногда считают, аргументом для правительства Эрхарда была, в первую очередь, возможность превратить излишний военный материал в деньги. А БНД было довольно возможностью заполучить новые источники информации во время очень полезных поставок вооружений. Агенты БНД доставляли заказы, помогали при заключении договоров и заботились о бесперебойном ходе сделок. За это они получали в странах-клиентах широкие разведывательные полномочия.

Документы, которые могли бы бросить тень в связи с нелегальными оружейными сделками БНД на других боннских политиков, сгорели — чисто случайно — во время пожара в здании Федерального министерства экономики. Во время Большой коалиции между ХДС/ХСС и СДПГ с 1966 по 1969 годы, контролируемая политиками ХДС в Ведомстве Федерального канцлера Служба проводила перевозки оружия, которые противоречили курсу разрядки Федерального министра иностранных дел от СДПГ Вилли Брандта. К этим поставкам, по данным бывшего президента БНД Герхарда Весселя. относилось оружие для:

1. Нигерии, где с 1967 по 1970 годы бушевала гражданская война, унесшая жизни 2 миллионов людей. Немцы снабжали обе воюющие стороны, прежде всего, боеприпасами и автоматическими винтовками G-3 Бундесвера;

2. Правительства белого меньшинства в Южной Родезии (теперь Зимбабве), хотя ФРГ в декабре 1966 года присоединилась к эмбарго ООН против режима Яна Смита;

3. ЮАР, которая уже в то время была известна как государство апартеида;

4. Греции, где с 1967 года военная диктатура подавляла любую демократическую оппозицию. 2 апреля 1968 года Бундестаг потребовал не предоставлять никакой военной помощи хунте;

5. Иордании, со времен основания Израиля втянутой в военные конфликты с этой страной, тоже, кстати, вооружаемой Бонном.

БНД якобы поставила даже пробу урана в Китайскую Народную Республику, в надежде продать Пекину в общей сложности 20 тонн урана, и это несмотря на то, что Китай, взорвав первую атомную бомбу в 1964 году, обрел статус ядерной державы.

Вышеназванная фирма «Мерекс» открыла свои филиалы также в Иране, США и Швейцарии. Организованные ею совместно с БНД поставки оружия из излишков, накопившихся на складах Бундесвера, иногда, пройдя по крутым изгибам, возвращались назад в Германию. «Штуттгартер Цайтунг» цитировала 21 ноября 1975 года газету профсоюза полицейских: «При этом некоторое оружие, конфискованное у террористов и сторонников банды Бадер-Майнхоф («Фракция Красной Армии», РАФ — прим. пер.) происходило из партии в 3000 пистолетов-пулеметов одного типа, снятых с вооружения канадских войск НАТО в Германии и переданных немецкому торговцу оружием и металлоломом… Эти пистолеты-пулеметы использовались во многих ограблениях банков и разбойных нападениях, а также покушениях на убийство. Проверка фирмы «Мерекс», проведенная Федеральным ведомством промышленности в 1974 году, показала, что из 89 автоматических винтовок FN 1 со складов Бундесвера, официально зарегистрированных как непригодные, 87 не были подвергнуты требуемым по закону изменениям, делавшим их использование невозможным. 213 других винтовок этого типа, тоже зарегистрированных как непригодные, невозможно было проверить, так как они уже были проданы.»

Бывший шеф Ведомства Федерального канцлера, государственный секретарь Манфред Шюлер утверждал как-то в телеинтервью, что со времени правления социал-демократическо-либеральной коалиции оружие с участием БНД больше не продавалось. Какая неприятность для Шюлера! Ведь при правительстве СДПГ/СвДП были поставлены не только чертежи 110-мм артиллерийских снарядов и прочий военный материал в Израиль, но и фабрики по производству боеприпасов, фабрика по производству винтовок и фабрика по производству пистолетов-пулеметов — в Иран. Тогда БНД долгое время удавалось не попадать в заголовки газет. И лишь в 1990 году журнал «Шпигель» сообщил, что БНД помогла Ираку при строительстве фабрики по производству отравляющих газов. Тогдашний государственный министр в Ведомстве Федерального канцлера Лутц Штафенхаген опровергал это, утверждая, что, по его мнению, просто какой-то немецкий менеджер, возможно, в этих сделках выдавал себя за сотрудника БНД.

Нелегальный экспорт оружия БНД не всегда происходит через маскирующие фирмы-прикрытия, в некоторых случаях он идет напрямую. По данным сотрудников комиссии ООН по ликвидации оружия массового поражения Ирака (Unscom), есть указания на то, что БНД вовремя ирано-иракской войны (1980–1988), когда Саддам Хуссейн еще считался респектабельным другом Запада, даже предложила иракским военным «помочь» при генно-технических экспериментах и производстве бактериологического оружия. Считается точно установленным, что тогдашний президент БНД Ганс-Георг Вик не был проинформирован об этом, и Отдел I (оперативная разведка) делал это все самостоятельно. В Пуллахе такие обвинения сегодня отвергают. Другие сотрудники БНД, напротив, утверждают, что с такими предложениями в БНД хотели получить доступ к военной промышленности Ирака. Речь шла лишь о том, как завоевать доверие иракцев, но не о настоящей помощи в производстве бактериологического оружия. До сих пор не ясна ситуация и с теми обвинениями, согласно которым БНД поставляла для бирманских военных вплоть до середины 80-х годов все нужное им оборудование для строительства фабрик по производству оружия и боеприпасов.

Особенно яркий пример сотрудничества БНД с диктаторами предоставила очевидно, уже идущая нынче «с молотка» фирма по производству высокотехнологических товаров «Telemit GmbH». В конце 70-х годов ливийский государственный концерн «Лафико» тайно через лихтенштейнскую фирму «Jubel Trust» вступил в контакт с поставщиком Бундесвера фирмой «Телемит». «Шпигель» писал о деле «Телемит»: «Фирма обладала блестящей славой в мире военных и шпионов. Ее диапазон производства простирался от шифровальных машин до радиостанций.»

Имея четко выраженное разрешение Федерального правительства и при поддержке БНД, «Телемит» во время ирано-иракской войны снабжал как Ирак, так и Исламскую Республику Иран. Багдад, как считается, получил полевые телефоны и оборудование, воины Хомейни — электронику на 100 миллионов марок. Если верить бывшему связнику фирмы «Телемит» в Багдаде иракцу Абдулу Йебара, военные товары при экспорте в Ирак специально неправильно декларировались — с ведома Федерального правительства. И Ливия получила высокоточную электронику и фабрику для производства радиостанций. Газета «TAZ» тогда писала: «Фирме «Телемит» не нужно было никогда бояться конфликтов с властями. Очевидно, Федеральная разведывательная служба использовала фирму не только для получения разведывательных сведений, но и для проведения скрытых сделок с разными клиентами на Ближнем Востоке, когда открытые сделки нельзя было проводить из-за политической обстановки. Обеспечение вражеских или террористических режимов через свои разведслужбы или их фирмы-прикрытия современной техникой связи имеет свою логику. Кто делает и поставляет радары, радиостанции и системы электронной защиты, у того всегда на случай необходимости есть относящиеся к ним системы кодирования и дешифровки. Это значит: куда бы ни поставляла фирма «Телемит» свою электронику, там есть и ухо БНД.»

Действительно угрожающими для БНД оказались, однако, ставшие известными лишь в октябре 1991 года регулярные поставки «сельскохозяйственных товаров» в Израиль. Благодаря случаю в гамбургской гавани непосвященные служащие водной полиции обнаружили под пластиковыми тентами российские танки, предназначенные для экспорта в Израиль. Удивленная общественность узнала, что эта поставка была частью «хорошо функционирующего» уже с 1967 года сотрудничества между Израилем и Германией в оценке и анализе вооружения. Задекларированная как «сельскохозяйственная техника» поставка оружия базировалась на заключенном в 1979 году между Ведомством Федерального канцлера и министерством обороны соглашении, согласно которому военное сотрудничество с Израилем должно было «проводиться через БНД». Но тогдашний президент БНД Конрад Порцнер не был об этом проинформирован. Все более известным становится то, о чем давно догадывались: БНД и при социал-демократическом правительстве — легально — поставляла Израилю вооружение и военную технику для проведения военных экспертиз. Но о подробностях все до сих пор молчат. При этом военно-технический обмен вовсе не является изобретением современности, и им занимается далеко не одно лишь Федеральное правительство. Так немецкий Райхсвер поставил, например, Красной Армии в 1929 году шесть немецких танков, замаскированных под трактора. Генерал-майор Вернер фон Бломберг проинформировал об этом необычном случае, который, очевидно, должен был стать примером для последующих поколений, Имперского министра иностранных дел Густава Штреземана 14 мая 1929 года.

В январе 1993 года газете «Ди Вельт» («Мир») удалось раздобыть тайный отчет органов государственной безопасности бывшей Венгерской Народной Республики, где утверждалось, что БНД связана с торговцами оружием. Чтобы получать знания о международной торговле оружием, БНД помогала торговцам оружием при проведении их сделок. Так в 1985 году с ведома БНД «изделия оружейной фирмы «Heckler und Koch»» из гавани в устье Темзы Дентон Уорф были перевезены судном «Нойхаузен» в Росток, где товары исчезли. А экспортные документы были выписаны на поставку в Колумбию. Бывший президент БНД Вик в январе 1996 года под присягой отверг «нелегальную» причастность его ведомства к оружейным сделкам западногерманских фирм с ГДР.

Но, несомненно, по меньшей мере, что БНД не одна в мире занимается тайными поставками оружия. Американский президент Билл Клинтон в любом случае дал в 1994 году свое согласие на тайные поставки иранского оружия боснийской правительственной армии и этим самым нарушил эмбарго ООН. Газета «Лос-Анджелес Таймс» сообщала, что Хорватия, как и Турция, были замешаны в «крупные поставки оружия в Боснию». На самом деле, сделка была еще сложнее: некоторые вооружения перевозились на российских самолетах — с американского благословения — из Тегерана в Боснию. До января 1996 года «многие тонны легкого оружия, например, винтовок, минометов и противотанковых управляемых ракет» были доставлены таким путем в Боснию, хотя Вашингтон нарушил этим не только эмбарго ООН, но и свою собственную политику изоляции Ирана. В этом случае, правда, произошло так, что не американское правительство, а само ЦРУ долгое время ничего не знало о поставках и открыло их только с помощью разведывательных спутников. Когда эти действия Клинтона стали известны, представитель американского Министерства иностранных дел Глен Дэвис подчеркнул, что ответственный за тайные операции комитет по разведке не выявил в них нарушений «американских» законов, и напомнил о том, что Соединенные Штаты и так были противником эмбарго. Так что колебания между Федеральным правительством и БНД в вопросе официального признания кое-какой практики вовсе не единичный случай.