• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Города Поволжья в 1944 г. уже жили хоть и нелегкой, но все же мирной жизнью. До июня, пока в распоряжении Люфтваффе еще оставались аэродромы в Восточной Белоруссии, самолеты-разведчики продолжали изредка совершать полеты над Ярославлем и Горьким. Не имея возможности из-за большой дальности сбрасывать бомбы, немцы все же не оставляли попыток оказывать психологическое воздействие на жителей. С большой высоты «Юнкерсы» и «Дорнье» сбрасывали на города листовки и дырявые бочки, издававшие при падении истошный вой. Однако эффект от этих действий был, по сути, нулевым и не шел ни в какое сравнение с первыми месяцами войны.

Так, 6 июня на территорию совхоза «Красный партизан» Жирновского района Саратовской области были сброшены несколько тысяч листовок. Хотя шел 44-й год, Саратовский обком ВКП(б) был до того напуган этой вражеской пропагандистской акцией, что его секретарь П. Комаров написал по этому проводу письмо секретарю ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкову, а в район были откомандированы два ответственных работника для «организации политической работы среди населения».

Зато зенитчики еще успели «отличиться». 16 июня расчеты одной из батарей, находящихся в заречной части Горького, производя в нетрезвом состоянии «учебные стрельбы» из американских зениток, добились нескольких прямых попаданий в нижегородский Кремль, в результате чего получили повреждения здания школы радиоспециалистов (ныне здание Областного законодательного собрания) и обкома ВКП(б), погибли семь человек. Нерадивых стрелков отдали под трибунал.

В апреле прошла очередная реорганизация системы противовоздушной обороны, в ходе которой Горьковский корпусной район ПВО был переименован в 3-й корпус ПВО. Его по-прежнему возглавлял генерал Н. В. Марков[195].

Под напором советских войск фронт откатывался все дальше на запад, и к лету 1944 г. наши армии стояли на пороге Белоруссии. После Белорусской наступательной операции фронт достиг Польши, и угроза налетов вражеской авиации, казалось, окончательно миновала. В августе большинство зенитно-артиллерийских полков убыли на запад, отбыл ближе к фронту и 722-й ИАП, в течение двух с половиной лет стоявший на защите Горького. Корпуса ПВО, прикрывавшие города Поволжья, были расформированы, а их части отправлены в прифронтовые районы. Прикрытие городов глубокого тыла, в т.ч. Ярославля, Горького и Саратова, возложили на Центральный фронт ПВО генерал-полковника Громадина.

В апреле – июне восемь дивизионов тральщиков Волжской военной флотилии провели контрольное траление фарватера реки от Астрахани до Саратова, а также повторное траление минных банок. В результате мин на фарватерах обнаружено не было. После этого приказом наркома ВМФ от 30 июня Волжская военная флотилия была расформирована. Ее корабли и части были переданы другим, действующим флотам и флотилиям. Мобилизованные суда были разоружены и возвращены организациям транспортного и промыслового флота Волжского бассейна.

Вскоре стала отменяться светомаскировка. В частности, Сталинградский горкомитет обороны постановление о ее отмене принял 26 августа 1944 г.

Через два года Николай Викторович по состоянию здоровья был уволен в запас. Видимо, сказались пребывание в застенках НКВД и последствия полученного во время войны ранения. Заслуги генерала перед Отечеством были отмечены многими наградами: орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Кутузова 2-й степени, Отечественной войны 1-й степени, Знаком Почета и многими медалями. Марков дожил до преклонных лет и скончался в Москве 08 10.1980 г.

В 1944 г. стратегическое положение Германии на Восточном фронте стало критическим. Красная Армия наносила удар за ударом, и линия фронта неумолимо приближалась к границам Третьего рейха. Американские и английские бомбардировщики днем и ночью наносили ужасающие удары по немецким городам и промышленным объектам. В этих условиях воздействовать на глубокий советский тыл, в т.ч. и на Поволжье, стало возможно лишь массовой заброской диверсионных групп.

До конца 1943 г. задания по доставке подготовленных в разведшколах Абвера шпионов выполнялись самыми разными соединениями Люфтваффе, в т.ч. бомбардировочными эскадрами. Однако с увеличением расстояний и большими потерями осуществлять эти задачи становилось все труднее. Тогда и было решено создать специальную эскадру для выполнения особых операций.

20 февраля на аэродроме Гатов, около юго-западной окраины Берлина, сформировали секретную эскадру KG200. Ее штаб был создан на основе опытного подразделения Главного командования Люфтваффе (Versuchsverband Ob.d.E.). Тогда же на аэродроме Финов, в 45 км северо-восточнее Берлина, на базе авиагруппы «Гартенфельд» сформировали 1-ю группу KG200, позднее в мае в Дедельсдорфе была сформирована 2-я группа эскадры.

Формально KG200 входила в состав бомбардировочной авиации, однако поскольку эскадра предназначалась для выполнения различных специальных и секретных заданий, то она получила на вооружение самые разные типы самолетов. Ее штабное звено было оснащено двухмоторными Ju-188 и четырехмоторными FW-200 «Кондор». 1-я эскадрилья, предназначавшаяся для полетов на большие расстояния, использовала транспортные самолеты Ju-252, Ju-352, а также «Арадо» Аг-232 и четырехмоторные Ju-290.

Аг-232 «Многоножка» был создан еще в 1941 г. специально для действий с неподготовленных грунтовых площадок. Конструкция этого транспортного самолета была поистине уникальной. Помимо основных шасси, он имел в нижней части фюзеляжа 11 пар небольших колес, на которые при необходимости надевались специальные каучуковые гусеницы. При посадке на них транспортник мог преодолевать канавы и ямы шириной до полутора метров, что для других машин того времени заканчивалось неизбежной катастрофой. Основное шасси состояло из полуубираемой носовой стойки и убираемых в крыло основных стоек. Последние имели возможность поджиматься на время погрузочно-разгрузочных работ. При этом самолет опускался на колеса дополнительных шасси, и задний грузовой люк оказывался на уровне кузова грузовика. После окончания работ основные стойки шасси поднимали самолет так, чтобы при взлете дополнительные шасси не касались земли. Фактически «Арадо-232» имел отдельные взлетные и посадочные шасси!

Самолет мог перевозить до семи тонн грузов, причем в грузовой отсек могли поместиться несколько мотоциклов и даже легковой автомобиль. Общий взлетный вес машины мог составлять до 20 т при дальности полета 1300 км. НедостаткомАг-232, как и всех транспортников, была низкая скорость – не более 300 км/ч. Поэтому для защиты от истребителей на нем установили один 13-мм пулемет в носовой части, два таких же – в задней кабине и одну 20-мм пушку MG151 – в верхней башне.

Первые два опытных экземпляра принимали участие в снабжении 6-й армии в Сталинграде, затем, после ввода в строй еще трех самолетов, они использовались на Восточном фронте в интересах Главного командования Люфтваффе. При этом за весь 1943 г. не было потеряно ни одной машины. И вот в феврале 1944 г. все пять «Многоножек» поступили в распоряжение эскадры KG200.

Ju-290 был сконструирован в 1942 г. как модификация бомбардировщика «Юнкерс-90». Огромный самолет длиной 42 м весил 45 т и мог летать со скоростью 440 км/ч.

2-я эскадрилья использовала транспортные Ju-52, бомбардировщики Ju-88, Ju-188 и Do-217, а также трофейные В-17 «Летающая Крепость» и В-24 «Либерейтор». 3-я эскадрилья предназначалась для действий над морем, поэтому ее пилоты летали на гидросамолетах самых разных типов, от допотопного биплана Не-59 до шестимоторной летающей лодки «Блом унд Фосс» BW-222. Это чудище длиной 46 м и размахом крыльев 36 м весило почти 50 т! 4-я эскадрилья была оснащена различными легкими самолетами.

И наконец, II./KG200 получила на вооружение старые бомбардировщики Не-111, а также буксировщики планеров He-lllZ, истребители FW-190, планеры Go-242 и др. машины.

В общей сложности на вооружении секретной эскадры находилось 26 типов самолетов!

Несмотря на то что фронт откатывался все дальше на запад, спецслужбы Третьего рейха продолжали десятками забрасывать шпионов и диверсантов в советский тыл, в т.ч. и в районы Поволжья. Агентам ставились задачи по дестабилизации обстановки в тылу, проведению профашистской пропаганды и распространению соответствующих печатных материалов, созданию бандформирований из числа уголовных элементов и дезертиров.

После сокращенного курса подготовки шпионов на различных самолетах KG200 по ночам забрасывали в лесные и малонаселенные районы, где им легче было раствориться на местности. Поскольку Поволжье от линии фронта отделяли от 700 до 1000 км, полет транспортного самолета многократно фиксировался постами ВНОС и РЛС, и рассчитывать на полную внезапность, как то бывало ранее, не приходилось.

Тем не менее немцы, видимо, полагая, что на дворе по-прежнему 1942 г., продолжали совершать полеты в Поволжье даже в светлое время суток. Так, 23 мая в степи в районе поселка Утта совершил посадку четырехмоторный Ju-290 из 1-й группы KG200. Находившийся на его борту отряд диверсантов во главе с гауптманом фон Шеллером должен был стать авангардом планировавшегося десанта в Калмыкию 36 эскадронов Калмыцкого корпуса зондерфюрера СС Отто Верба. Целью операции являлась организация национально-освободительного восстания в Калмыкии (немцы не знали, что к тому времени почти всех калмыков по приказу Сталина уже выселили в Сибирь).

Отряду фон Шеллера на полном серьезе была поставлена задача организовать радиоцентр и авиабазу для регулярного приема самолетов. Шеллер доложил по рации об успешном приземлении, но вскоре в небе появились четыре «Харрикейна» из 144-й ИАД ПВО, а по суше к «Юнкерсу» уже мчались опергруппы НКВД и НКГБ Астраханской области. В результате обстрела с воздуха Ju-290 загорелся, а на земле завязалась упорная перестрелка. В итоге три летчика и четыре диверсанта погибли, еще шесть летчиков и шесть диверсантов попали в плен, однако 14 все же смогли уйти!

В числе пленных оказались фон Шеллер и радист обер-лейтенант Ханс Ханзен. Об этом событии доложили Берии, и началась радиоигра. Германский разведцентр поверил, что в Калмыкии удалось создать «авиабазу», и 12 июня в небе Астраханской области появился еще один Ju-290. Сначала с самолета была выброшена группа парашютистов и 20 тюков с грузами, а затем 50-тонный транспортник сел около поселка Яшкуль. Опергруппы НКВД начали захват «Юнкерса». Однако контрразведчики опять сработали плоховато. В результате боя двое пилотов погибли, один застрелился, остальным летчикам удалось убежать! Тем не менее в результате этой авантюры KG200 потеряла сразу два четырехмоторных самолета, и о секретной эскадре стало известно органам НКГБ.

Весной 1944 г. немецких агентов выловили на территории Саратовской и Куйбышевской областей. Задачу по формированию бандитских групп для совершения диверсий и актов террора имели участники разведгруппы, обезвреженной в апреле на территории Сенглиеевского района Ульяновской области. В их экипировку входили оружие, взрывчатка и запас продовольствия. Группа была быстро поймана и практических действий совершить не успела. Летом немецкая авиация вела усиленную заброску агентов-парашютистов на территорию Сталинградской области. Органам контрразведки удалось арестовать здесь в общей сложности 50 человек. Все они имели похожие задания: сколачивать бандгруппы из числа уголовных элементов, дезертиров и лиц, уклоняющихся от призыва в Красную Армию.

В январе на территории Ярославской области был выброшен немецкий агент Новиков. В течение года он занимался шпионской деятельностью и был арестован только в феврале 1945 г. На допросе он сознался, что попал в плен во время битвы под Москвой и согласился работать на германскую разведку. После окончания учебы его зачислили в постоянный состав школы, в которой он работал до декабря 1943 г. В это же время на территории Некоузского района был арестован бывший красноармеец А. П. Клух, служивший в полку специального назначения «Бранденбург», а затем осевший в советском тылу. Всего за годы войны на территории Ярославской области были арестованы 57 вражеских агентов-парашютистов. Еще 150 человек задержали в разное время по подозрению в шпионской деятельности, но никаких доказательств их вины, кроме признания, выявлено так и не было.

Типична судьба трех немецких диверсантов – Оксоматого, Войтова и Пюркова, попавших в плен к немцам в 1942—1943 гг. Некоторое время все они содержались в лагерях для военнопленных, пока в начале 1944 г. не изъявили желание «с оружием в руках бороться против Советской власти и Красной Армии». С этого времени судьба ранее совершенно незнакомых людей пересеклась. Они вступили в Русскую освободительную армию (РОА), некоторое время прослужили в ней, а потом осенью 1944 г. были завербованы немецкой разведкой для шпионско-диверсионной деятельности. В течение месяца Оксоматый, Войтов и Пюрков прошли краткосрочные курсы разведчиков-диверсантов в Кольбергской школе. Ноябрь, когда на всех фронтах разворачивались грандиозные события последнего этапа Второй мировой войны, стал для троих русских последним месяцем спокойной и относительно безопасной жизни. Дальше лежала неизвестность…

Перед заброской группу стандартно экипировали, снабдив большим количеством фиктивных документов, чистыми бланками, печатями различных воинских частей, деньгами в сумме 400 тыс. рублей, различными наборами одежды, консервированными продуктами и оружием. В арсенал шпионов входили шесть автоматов, четыре пистолета с большим количеством боеприпасов, 50 кг взрывчатки и различные подрывные приспособления. Весь этот набор позволял вести длительное автономное существование. Кроме того, немцы укомплектовали целый тюк пропагандистских листовок, предназначенных для деморализации мирного населения. Задание звучало так: осесть на местности, затем вести диверсионную и подрывную деятельность.

После этого 8 декабря диверсанты сели на самолет и отправились в длительный полет в глубь Советского Союза. Неизвестно, о чем думали эти люди в последние часы в немецком транспортнике. Собирались ли они, приземлившись, «раствориться» на необъятных просторах страны или же всерьез хотели выполнять задание немецкой разведки? А может, надеялись вернуться обратно в Германию? Зимней ночью на 9 декабря Оксоматый, Войтов и Пюрков выпрыгнули на парашютах и приземлились в Воскресенском районе Горьковской области. Появление немецкого самолета было замечено постами ВНОС, и органы НКВД в тот же день начали розыск шпионов. Вскоре было обнаружено место приземления и спрятанные парашюты. Однако сами шпионы успели скрыться.

Местность на северо-востоке области была глухая и малонаселенная, поэтому диверсанты, несмотря на активные поиски, сумели пробыть на свободе больше месяца. Их арестовали лишь 13 января 1945 г. в деревне Погатиха. Суд состоялся уже через две недели, и в результате все трое получили по 10 лет лишения свободы.

Это была последняя диверсионная группа, выброшенная на территории Горьковской области и попавшая в руки органов контрразведки. Вероятно, были и другие, но их поймать уже не удалось. Нет сомнения, что многие диверсанты, экипированные так же, как группа Оксоматого, Пюркова и Войтова, смогли впоследствии легализоваться и встретили победу уже «советскими людьми». Всего же на территории Горьковской области за годы войны было поймано лишь 26 германских агентов, сброшенных с самолетов, так что большинству все же удалось скрыться и избежать наказания.

Официально признано, что в годы войны в советском тылу работали и остались необезвреженными 389 агентурных радиостанций противника, зафиксированных радиопеленгаторной службой. Соответственно минимум около 400 агентов остались неизвестны чекистам. Большинство из них работали в крупных промышленных центрах, таких как Горький, Саратов и Куйбышев. В таких городах у шпионов было намного больше шансов уцелеть, в отличие от прифронтовой полосы, насыщенной войсками.

Утром 12 января 1945 г. 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты начали Висло-Одерскую наступательную операцию, которая вывела советские войска на подступы к столице Рейха, оставалось всего 74 км до бункера Гитлера. Было ясно, что полный разгром Германии дело ближайшего будущего. В начале февраля в Ялте прошла встреча Сталина, Черчилля и Рузвельта, определившая будущее Европы на десятилетия вперед.

К марту от линии фронта на Одере до Волги было 1700—1900 км. Города и области Поволжья вели хотя и тяжелую, но все же мирную жизнь далекого тыла. Жители перестали соблюдать светомаскировку, щели и укрытия постепенно приходили в негодность. Командование Центрального фронта ПВО знало, что противник не имеет стратегических бомбардировщиков, способных преодолеть несколько тысяч километров, и потому было абсолютно спокойно за прикрываемые города. Никто и не предполагал, что в этот самый момент немецкие летчики вновь получали фотоснимки объектов на территории Московской, Ярославской и Горьковской областей… На шести аэродромах в Северо-Восточной Германии в готовности к вылету стояли авиационные комплексы «Мистел» – сверхсекретное чудо-оружие Люфтваффе. Каждый вечер пилоты занимали места в своих кабинах, ожидая команды на взлет…

План массированного удара по советским электростанциям в районе Москвы и Верхней Волги с помощью «чудо-оружия» созрел еще в 1944 г. Его активно продвигали профессор электротехники Штайнманн и рейхсминистр вооружений Альберт Шпеер. В качестве целей были выбраны 11 станций, работавших на угле и торфе и вырабатывавших электроэнергию и тепло: в Ярославле (две станции), в г. Комсомольске, в 40 км западнее Иваново, в Алексине, в Туле, в Кашире, в Шатуре, в Сталиногорске (ныне г. Новомосковск), в Балахне, в Горьком (Автозаводская ТЭЦ) и в Дзержинске (Игумновская ТЭЦ). Атаке также должны были подвергнуться две гидроэлектростанции в Рыбинске и Угличе. Общая мощность всех этих станций составляла около 1,5 млн кВт, или 60% от мощности всех электростанций Центрально-промышленного района СССР. Их разрушение привело бы к остановке большинства предприятий региона.

Однако из-за бюрократических проволочек подготовка операции затягивалась. В течение 1944 г. Шпеер трижды – 4 февраля, 23 мая и 28 июля – посылал командованию Люфтваффе специальные меморандумы, снова и снова объясняя необходимость ударов по советским электростанциям. К Шпееру присоединился и один из лучших пилотов бомбардировочной авиации, оберет-лейтенант Вернер Баумбах, возглавивший в ноябре 1944 г. эскадру KG200. И наконец, в январе 1945 г. Гитлер отдал приказ о подготовке к операции, получившей кодовое наименование «Железный молот».

Германская авиация не имела стратегических бомбардировщиков, способных преодолевать расстояние в несколько тысяч километров и при этом нести достаточную бомбовую нагрузку. Поэтому для атаки советских электростанций Шпеер и Баумбах предложили использовать новое «чудо-оружие» – авиационный ударный комплекс «Мистел-2». Это был необычный летательный аппарат, представлявший собой связку двух самолетов. На фюзеляже беспилотного бомбардировщика Ju-88 на специальных стойках был закреплен истребитель FW-190, пилот которого при помощи электродистанционной системы управлял всем комплексом.

«Мистел» имел ряд преимуществ по сравнению с обычным бомбардировщиком. Его пилоту не нужно было пролетать непосредственно над целью. Подойдя на дистанцию три-четыре километра, он на высоте 3000 м переводил комплекс в пологое пикирование. Поймав цель в прицел, летчик включал автопилот, удерживавший самолет-снаряд на выбранном курсе, а затем при помощи пиропатронов производил расцепку и уходил из зоны зенитного огня. В носовой части Ju-88 вместо кабины экипажа была установлена кумулятивная боеголовка с 1700 кг взрывчатки, пробивавшая броню толщиной 50 см или слой железобетона толщиной до 18 м и тем самым гарантировавшая уничтожение любых целей. В завершение пилот выполнял обратный полет на FW-190 и имел хорошие шансы уйти от вражеских истребителей.

Каждую электростанцию должны были атаковать от трех до шести «Мистелов», главной целью которых были здания турбинных залов. В распоряжении летчиков были аэрофотоснимки и детальные трехмерные модели электростанций и окружающей местности. Кроме того, Штайнманн имел множество фотографий зданий турбинных залов, которые были сделаны с земли в различных погодных условиях и при различной освещенности. Их предоставила фирма «Сименс», которая в свое время изготавливала турбины для советских электростанций и чьи специалисты затем монтировали их, попутно снимая «на память» результаты своей работы.

Не менее тщательно был разработан и маршрут полета к целям. В операции планировалось использовать 80 «Мистелов-2» и 150 цельфиндеров и разведчиков Ju-88, Ju-188, а также четырехмоторных Ju-290. Вся эта армада должна была взлететь с шести аэродромов в Северо-Восточной Германии в интервале между 16.00 и 19.00 в один из трех дней в конце марта, приходившихся на период полнолуния. Последнее обстоятельство было крайне важным, поскольку большая часть полета проходила в ночное время и яркая луна значительно облегчала ориентировку пилотов.

Пройдя над Балтийским морем, Прибалтикой и Белоруссией, самолеты должны были достичь Смоленска. Дальше одна группа отворачивала на восток, чтобы атаковать электростанции в Алексине, Туле, Кашире и Сталиногорске, а оставшаяся и большая часть продолжала полет прежним курсом. Северо-западнее Москвы она разделялась еще на три группы: одна шла к Рыбинску, Ярославлю и Угличу, вторая – к Шатуре, а третья – к Горькому, Балахне и Дзержинску. По всей трассе самолеты-цельфиндеры в специальных контрольных точках должны были выстреливать сигнальные ракеты, облегчавшие пилотам «Мистелов» ориентировку. Общая протяженность перелета от аэродромов в районе Берлина до Горького составляла около 2250 км, и летчикам предстояло потратить восемь часов, чтобы преодолеть их.

Самолеты должны были выйти к целям на рассвете. Предполагалось, что будут разрушены восемь из тринадцати электростанций. Это вызвало бы снижение объемов производства промышленности Центрально-промышленного района СССР на 40%.

После атаки пилотам «Мистелов» теперь уже только на одних FW-190, а также экипажам цельфиндеров предстояло пролететь еще 1200 км до аэродромов в Латвии, где узкая 150-км полоса берега удерживалась группой армий «Курляндия». Запаса топлива едва хватало, и была высокая вероятность, что кому-то придется возвращаться пешком.

30 марта оперативный штаб Люфтваффе уведомил командира KG200 оберст-лейтенанта Баумбаха о том, что операция «Железный молот» откладывается. В начале апреля предназначенные для нее «Мистелы» использовались для атак железнодорожных мостов через Вислу и Одер, по которым к советским войскам шли составы с пополнением, техникой и снаряжением. А точку в операции, возможность которой еще рассматривалась, поставили американцы. 10 апреля стратегические бомбардировщики В-17 и В-24 из 8-й воздушной армии США, сбросив сотни тонн бомб на аэродромы Брист, Ораниенбург, Рехлин, Бург, Пархим и Нойруппин, превратили большую часть из них и прилегающие районы в лунный пейзаж. Среди уничтоженных самолетов были и 23 комплекса «Мистел-2». Этот удар окончательно похоронил немецкие планы атаки городов Поволжья.

16апреля 1-й и 2-й Белорусский и 1-йУкраинский фронты начали Берлинскую наступательную операцию, и 2 мая столица Третьего рейха пала. А с ней пали и Люфтваффе.

8 мая 1945 г. был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германии. На следующий день Президиум Верховного Совета СССР принял Указ об объявлении 9 мая Днем Победы.