Меры безопасности на подводной охоте

Двое подводников приехали на Днепр в хорошо им известные места. Уже стемнело. Ружье, подводный фонарь и комплект остального снаряжения у них имелся в единственном экземпляре, ибо один охотник был начинающим и собственным снаряжением еще не обзавелся. Он и пошел в воду первым. А приблизительно через полчаса, откуда-то с реки, из непроглядной темноты донеслись призывы о помощи. Душераздирающие крики долго рвали полночную тишину, потом стихли. Второй охотник, конечно, все слышал, метался по берегу, но ничего сделать не мог. А его друг, как потом выяснилось, не заметил в воде сеть, запутался в ней, отцепиться не смог и, в конце концов, утонул.

Хорошо было бы списать этот трагичный случай на неопытность охотника, но, увы: в том же районе, то есть выше плотины Днепровской ГЭС, на следующий год в аналогичной ситуации погибает уже охотник бывалый.

Рыболовные сети – не единственная опасность в чуждой для человека среде. К сожалению, погибших охотников извлекали из подводных завалов, где они цеплялись снаряжением за сучья деревьев, из-подо льда и плавунов, через которые те не смогли пробиться к живительному воздуху, поднимали с большой глубины, с зажатым в окоченевшей руке ружьем, и никому уже не нужной добычей на стреле. Были и такие, которые попадали под винты моторок и днища барж и которых даже на воздухе калечило и убивало собственное подводное оружие.

Данный печальный список можно было бы продолжить. Но, полагаю, и этого вполне достаточно, чтобы сделать правильный вывод: подводная охота – не забава, а увлечение и спорт повышенной опасности. А раз так, то и подход к нему должен быть более строгим и абсолютно серьезным. Именно по этой причине в «Положении о подводном рыболовстве (подводной охоте) в Российской Федерации» предусмотрена индивидуальная подготовка каждого охотника опытными мастерами, имеющими соответствующую лицензию от Федерации. Эта подготовка предусматривает как теоретические занятия, так, при необходимости, и практические погружения и охоту под руководством инструктора. Только после выполнения программы обучения инструктор готовит документы и ходатайствует перед РФПР о выдаче охотнику Удостоверения.

К сожалению, инструкторов, клубов и отделений РФПР, имеющих лицензии на подготовку подводных охотников очень мало, а их потенциальных клиентов по России десятки тысяч. Естественно, что такая полезная и необходимая работа будет закончена очень не скоро, а в это время молодые и старые, не очень опытные и совсем не опытные охотники покупают ружья, гидрокостюмы, прочее снаряжение и лезут в воду. Хочется думать, что для них будет полезен мой личный, «печальный» опыт и такой же опыт моих многочисленных друзей – мастеров-подводников.

Первый опыт безопасного плавания и ныряния я получил в четырнадцатилетнем возрасте на Черном море. Этот опыт полезен и сейчас, поэтому о нем уместно вспомнить. Мне крепко врезались в память следующие начальные правила.

Правило первое. Под водой не только смотри, но и слушай. Вот вы услышали какое-то далекое гудение. Поднимите голову, внимательно осмотритесь вокруг, это может быть моторная лодка, катер или теплоход. Сегодня по водоемам носятся всяческие гидроциклы и прочие современные скоростные плавсредства.

Правило второе. Услышав под водой шум и увидев, к примеру, моторную лодку, будь вдвойне внимателен: с другого направления, не слышная за шумом первой, может идти вторая моторка.

Правило третье. Даже, если нигде не гудит, периодически поднимай из воды голову и осматривайся. На вас может наплыть весельная лодка, байдарка или винтсерфинг. Это правило в самом прямом смысле было вбито мне в голову деревянным веслом.

Правило четвертое. Всплывая с глубины, смотри всегда вверх.

Всплывая с глубины 7–8 метров, рядом со скалами Адоллары под Гурзуфом в Крыму, я, как и положено, смотрел вверх. Заранее услышав шум мотора, знал, что где-то рядом идет моторка или катер. И точно – вот ее черное днище быстро пронеслось прямо надо мной. И я, уже не глядя наверх, продолжил всплытие. Второй катер, шедший вслед за первым, едва не завершил мою подводную карьеру в самом ее начале…

В дальнейшем, если бы я не помнил это четвертое правило, то собственной головой не раз торпедировал бы и товарищей, и бревна, и байдарки.

Не менее важны для собственной безопасности и безопасности окружающих и другие правила. Одна из заповедей подводного охотника: заряжать и разряжать ружье только под водой. Учитывая большую мощь подводных ружей, совершенно недопустимо, чтобы заряженное ружье оказалось на воздухе. На берегу реки Иловля охотник, упираясь в доску, заряжал свое пневматическое ружье. Стрела на проточке переломилась, и вторая ее часть пронзила голову несчастного снизу вверх…

Как и в обычной охоте, стрелять следует только по отчетливо видимой цели. При стрельбе в густой траве вдоль дна надо быть уверенным, что за травой нет другого охотника или пловца. Находясь на поверхности, нельзя держать заряженное ружье направленным вверх, так как при случайном выстреле в воздух, линь и амортизатор на нем почти с такой же силой, только задом на перед, могут возвратить гарпун горе-охотнику. Сила выстрела на воздухе из ружья любой конструкции намного выше, чем под водой. Поэтому такой выстрел, как правило, рвет линь и стрела улетает безвозвратно, а само ружье выходит из строя. А на случайный выстрел надо рассчитывать всегда, вне зависимости от вашего опыта и надежности ружья. При заряжании ружья, не рекомендуется держать палец на спусковом крючке и подставлять руку под наконечник гарпуна. Сын моего друга, в память о нарушении этого правила, получил пожизненную метку на правой кисти.

Плавание и ныряние на глубину – важнейшая особенность, отличающая подводную охоту от рыбалки или охоты на дичь. Верно сказано, что «волков бояться – в лес не ходить», но, чтобы заниматься подводной охотой, надо быть не только смелым, сколько предусмотрительным и осторожным. Автор книги «С ружьем на глубину» В. П. Микрюков писал, что у подводной охоты три главных врага: алкоголь, никотин и… азарт. По поводу первых двух много говорить не станем – и так все ясно, а вот последнее требует разъяснения.

Истинный подводный охотник, конечно же, человек азартный. Как и тысячи охотников и рыболовов мы можем бесконечно долго и бурно обсуждать свои специфические проблемы, делиться впечатлениями и опытом, как и они, чтобы вновь оказаться на заветной речке, мы с нетерпением ждем очередных выходных дней или отпускной поры. Но это нетерпение, лишь только вы входите в воду, должно уступать место холодной рассудительности. Например, если вы видите на значительной глубине желанную добычу, а загарпунить ее никак не удается, помните: от частых и продолжительных нырков можно потерять сознание. И произойдет это совершенно неожиданно. То же самое может случиться и при попытке сразу, без всплытия, догнать сорвавшуюся с гарпуна рыбу.

Мой знакомый подводный охотник из Запорожья, имевший уже на своем счету 70-килограммовых сомов, в один прекрасный день прямо на русле Днепра загарпунил явно рекордный экземпляр. Рыбина, возможно, центнер весом, никак не хотела выходить из глубины к поверхности. Не смотря на накал борьбы, опытный охотник все-таки заметил вдалеке, идущий в его сторону теплоход. Время шло, но сома поднять не удавалось, и тогда рассудительный подводник умышленно вырвал из сома стрелу, расстался с рекордом, но заблаговременно ушел с пути теплохода. Азарт не заслонил перед мастером чувства осторожности и самосохранения.

У азарта есть и другое проявление. Многие, особенно молодые охотники готовы охотиться и день, и ночь. Залезут в воду, и их оттуда не вытащишь. Причем, ими движет не желание побольше рыбы настрелять, а настоящая жадность к самому процессу. И это, также как не соблюдение других правил безопасности, может добром не кончиться…

Вмоей очень продолжительной подводной биографии, даже в те годы, когда я был значительно моложе и сильнее, столь трудной охоты не припомню. Виной тому, что произошло – плохое знание рекиместными охотниками и наш неуемный охотничий азарт, то есть, как принято сейчас говорить, «человеческий фактор». К природе – никаких претензий…

Владимир, Андрей и я получили от заполярного отделения нашей федерации приглашение на подводную охоту. Ни уговаривать, ни долго ждать им не пришлось, и уже через несколько дней поезд «Москва-Мурманск» завез нас за Полярный Круг и высадил на юге Кольского полуострова, у самого Белого моря.

Первый охотничий день мы провели на одной из внутренних рек, соединяющей два огромных озера. Населяют эту реку кумжа, сиг, хариус, форель и, привычные нам, окунь, щука, налим. Кумжи нам не досталось, а вот сигов мы немного постреляли. Упоминаю я об этой охоте только с той целью, чтобы подготовить читателя к дальнейшему повествованию. В первый день мы провели в воде не более 5 часов, однако, охота в горной реке сильно отличается от охоты в равнинной. И, прежде всего, по испытываемым физическим нагрузкам.

В горной реке постоянно приходится бороться с сильным или очень сильным течением. Нагрузка идет на все тело, а не только на ноги. То и дело руками цепляешься за камни или упираешься в них. Если надо продвинуться хоть чуть-чуть вверх, то подтягиваешься, хватаешься за следующий камень, снова подтягиваешься и т. д. Поток пенной воды гудит, отрывает вас от опоры, вырывает из рук ружье. Даже, если вы поддадитесь течению, то надо лавировать между торчащих из воды валунов, опираться и подобно дельфину перепрыгивать через те из них, которые немного не доходят до поверхности, но от которых уже не удастся увернуться. А тут еще пузыри, образующиеся в воде, когда поток с силой разбивается о преграду. Из-за них не видно, куда вас несет, и вы уже чувствуете себя чурбаком, который река будет колотить об камни как ей заблагорассудится до тех пор, пока не закончится порог или перекат.

После первого дня, сопровождавший нас местный охотник, откровенно позавидовал выносливости москвичей. Он-то знал, как это не просто охотиться в таких условиях 5 часов кряду. Жаль, что его не было с нами на следующий день, чтобы он тогда сказал? А на следующий день мы провели в воде в общей сложности 10 часов, причем последние 2 плыли только против течения! Однако, все по порядку.

Второй день пребывания на Мурманской земле был ознаменован разрешением на охоту в нерестовой речке. Это значит, что в тот день мы имели право добыть настоящего лосося – семгу. К сожалению, лишь к обеду были соблюдены все формальности такого разрешения, и на реку два наших джипа прибыли только в половине третьего. Еще через 15 минут Владимир, Андрей и я уже были в воде, а наши местные друзья уехали встречать нас к порогу, который от этого места находился ниже по течению километрах в 6–7.

Не вдаваясь в детали, скажу, что к порогу наша троица приплыла через 4, 5 часа. У каждого на кукане висело по 2–3 серебрянки (местное название семги), и мы были от охоты в полном восторге. Конечно, последовало непременное фотографирование с добычей. В камеру смотрели уставшие, но довольные и гордые физиономии победителей. Потом все вместе перекусили, и тут выясняется, что где-то «в километре ниже по течению будет сгоревший мост через реку, к которому проселочной дорогой можно проехать на машине» (так сказал Алик – предводитель местных охотников). Это значило, что мы могли бы еще немного поохотиться.

«А что, – рассудили мы, – сейчас только 8 вечера, почему бы нам до конца не использовать предоставленную только на этот день возможность?» Решено – идем на новый сплав. Снова влетаем в гидрокостюмы, ружья в руки и – в воду. Прошло полчаса и нас посетили первые сомнения. Обещанный километр мы уже проплыли точно, но сгоревшего моста не видать. Потом проплыли еще два или три раза по столько – нет моста! Впрочем, это не слишком нас огорчало, так как таким образом продлялась охота. А охота была!

Я взял семгу килограммов на 5, потом дважды позорно промазал. В одном месте двух больших лососей мы с Андреем как бы зажали между собой. Андрей дважды стрелял: один раз промахнулся и один раз рассек немного рыбине тело в районе хвоста. Когда одна из этих семг пошла в сторону моего напарника, я нырнул, у самого дна прижался боком к большому валуну и стал ждать. Вот семга идет прямо на меня. Однако, не доходя метра три, явно меня замечает и поворачивает обратно. Не уходя за пределы видимости, опять поворачивает в мою сторону. И снова, не в состоянии преодолеть свой страх перед незнакомым объектом, отворачивает. Мне уже очень хочется на поверхность, подышать, но я продолжаю лежать под водой и надеяться на чудо. И чудо происходит: в третий раз семга направляется в мою сторону, немного притормаживает на прежнем рубеже, но потом, набравшись решимости, и прибавив в скорости, обходит меня справа. С небольшого расстояния в такую крупную цель теоретически промазать нельзя. Но – это теоретически. Короче, уплыл «мой» трофей целым и невредимым.

Потом я добыл еще одну семгу, подстать первой. У Андрея накукане также 2 рыбины, а у Владимира к концу охоты было, аж 5 штук. В каком-то удачном месте он застал стаю, и должно быть, не мазал так безбожно, как мы с Андреем.

Наконец-то впереди появились останки моста. Только вот он явно не сожженный, а просто давным-давно разрушен. Может это не тот мост? Точно, вон впереди еще рядочек полуразрушенных «быков» выстроился поперек реки. Подплываем, но и это не то. На берегу видна крыша легковушки, палатка, а Аликиного джипа «на виду», как было условлено, нет. Плывем дальше. Метров через 500 снова останки, теперь уже сразу двух когда-то рядом стоящих, мостов. На всякий случай кричим с реки: «Алик! Пашка (сын Андрея)!!» Ответа нет…

Между прочем, наступила ночь. Благо, мы в Заполярье, где в это время полярный день, т. е. солнце не заходит за горизонт круглые сутки. Даже под водой все отлично видно, но нам уже не до охоты. После тех 4 разрушенных мостов проплываем еще километр. В голову лезут всякие мысли: вдруг Алик не смог завести машину или с кем-то что-то случилось, и машина срочно ушла в город?

Я плыл впереди своих товарищей, и, в конце концов, решил повернуть назад. Конечно, возвращаться к тем мостам против течения – это испытание. Но там точно есть дорога к трассе. А значит, мы сможем спрятать все свое снаряжение, особенно грузовой пояс и добычу, и налегке, в одних гидрокостюмах выйти на шоссе и рассчитывать на попутку. Приняв такое решение, я развернулся и поплыл обратно. Преодолев на руках последний перекат и пару плесов, встретился с Андреем. Но мой товарищ считал, что мы еще не доплыли до места встречи: «Давай еще пройдем 2–3 поворота». Когда уверенности в своей правоте нет, легко соглашаться с другой точкой зрения. Я согласился с Андреем, и мы уже вместе поплыли вниз по течению. Я уже вторично.

Река наша течет в лесу. В отдалении возвышаются невысокие горы. Мы были почти уверены, что шоссе проходит с этой стороны гор, т. е. на расстоянии не более километра от реки. Но пройти со снаряжением по глухому лесу в сопровождении туч мошки – это было за пределами наших нынешних возможностей, и такой вариант я отмел сразу. Поэтому, когда мы проплыли все же эти «последние 2–3 поворота», и не увидели, и не услышали Алика с Пашкой, то большинством голосов (я и Володя – «за») решили поворачивать. Возвращаться к мостам – тяжелый вариант, но надежный.

Обратно плыли под самым берегом: там и течение послабее, и есть возможность часть нагрузки переложить на руки: ноги отказывались махать. Там, где мелко – шли на коленях, где еще мельче – ползли на локтях. Андрей и Владимир все же пробовали идти по берегу, но очень скоро возвращались в реку. Владимир, проламываясь через лес, и гонимый роем гнуса, терял с кукана драгоценную добычу, но даже на это не обращал уже внимания.

В половине второго ночи (это стало известно позднее) мы достигли вожделенных мостов. Спрятали рыбу, пояса, ружья, ласты, маски и налегке быстро зашагали по грунтовой дороге к трассе. Чем быстрее мы шли и активнее махали березовыми ветками, тем меньше мошки грызло наши лица. Выйдя на шоссе, решили последнюю задачу: идти в сторону Финляндской границы или в сторону дома. Со стороны, должно быть, мы выглядели очень подозрительно: двое в черных, один в камуфляжном обтягивающих костюмах, шествующие в мягких носочках по шоссе среди леса и гор в два часа ночи! Если не инопланетяне, то диверсанты – точно.

Еще через четверть часа мы услышали шум догоняющей нас машины, потом увидели свет фар и, наконец, улыбающиеся лица Алика и Пашки. Они были рады, что нашли нас живыми и здоровыми. Оказалось, что мы все же не доплыли до сгоревшего моста, который (помните слова Алика?) «в километре» от начала нашего сплава. Удивительная страна Север: здесь то солнце месяцами не заходит за горизонт, то, как зайдет – месяцами его не дождешься, здесь необыкновенные небесные сияния и… такие длинные километры.

В реках небезопасных для подводника сюрпризов, пожалуй, больше, чем в любом другом водоеме. В первую очередь это затонувшие деревья с торчащими во все стороны ветками и сучьями, густая подводная растительность, всякая арматура, тросы и те же сети, в которых очень легко зацепиться. Пренебрежение заповедью подводного охотника – «не ныряй и не лезь в невидимое!», дает свой большой урожай жертв безрассудности. Поэтому скорость охотника под водой всегда должна быть такой, чтобы он успел остановиться перед неожиданно возникшей опасностью или преградой. А это зависит от прозрачности водоема: чем мутнее вода, тем меньше должна быть скорость перемещения в ней.

В поисках рыбы, в подводный куст или завал, особенно при ограниченной видимости, следует залезать так, чтобы всегда иметь надежный путь к отступлению. При этом снаряжение подводника не должно иметь каких-либо торчащих пряжек, застежек, болтающихся веревочных концов и петель. Например, по этой причине нельзя использовать в реке сетевой кукан. Но даже веревочный кукан, если его не притянуть к талии, может цепляться за ветки.

Чтобы мгновенно получить большую положительную плавучесть, следует сбросить грузовой пояс с куканом вместе. Для этого наши грузовые пояса имеют пряжку самолетного типа, которые легко расстегиваются. Однако, абсолютно универсальных средств и методов не бывает, и даже аварийный сброс грузового пояса может не только не дать желаемого результата, а поставить пловца в еще более затруднительное положение. Например, если охотник, находящийся под завалом или под плавающим островом, сбросит пояс, то его сильно прижмет к такой подводной крыше и выбраться из-под нее станет еще сложнее.

Таким образом, чтобы не случилось под водой – никаких резких, лихорадочных движений, никакой, даже внутренней, паники. Предположим, вам надо выходить из-под плавуна или какого-нибудь завала, а запас воздуха в легких на пределе. Ни в коем случае не убыстряйте движение! Во-первых, при резких движениях организму требуется много больше кислорода. А, во-вторых, за этим препятствием неожиданно может открыться другое, на преодоление которого в этом случае вам уже наверняка не хватит дыхания.

Казалось бы, что может быть общего у тумана, зарослей тростника и ночи? Оказывается, все они могут поставить подводного охотника в весьма затруднительное положение: на больших водных просторах охотник с их «помощью» теряет ориентировку и не может выплыть к берегу, в бессмысленном плавании он расходует остатки сил, внутреннего тепла и ударяется в панику.

Быстрое течение – специфика и главная опасность горных рек. Поток воды может прижать пловца ко дну и не пускать к поверхности, может лишить верной ориентации «верх-низ», может затянуть и прижать в подводном каменном мешке или завале из бревен и палок. Например, я никогда не обследую и не лезу в завал со стороны течения, всегда – с противоположной стороны, с боков или снизу.

Зимняя подводная охота имеет, в этом плане, свои «изюминки». От ледяной воды и морозов мы научились защищаться настолько эффективно, что непрерывное плавание в январе в течение 5–6 часов уже не является подвигом. А вот льда и льдин следует опасаться. Не очень толстый лед, конечно, можно продавить кулаком или спиной, и таким образом оказаться на поверхности. Однако лучше этого все же не делать, то есть по доброй воле под лед не заплывать. Мне известен один омут на Москве-реке, на котором из-подо льда уже дважды поднимали погибших охотников, пренебрегших этим правилом.

Охота при сильном морозе в мокром гидрокостюме, в принципе, возможна, но тут охотника будут подстерегать свои сюрпризы. Возвращаясь к лагерю по берегу, ваш костюм так может затвердеть, что без помощи доброго костра или салона теплого автомобиля снять его вы не сможете. Неопреновые носочки – тоже. Если нет ни костра, ни автомобиля, придется снова лезть в воду: там ваша искусственная защита размякнет.

Правила проведения любых соревнований по подводной охоте предусматривают обеспечение безопасности с помощью специальных наблюдающих и плавсредств. Однако любой мало-мальски опытный подводный охотник при первой же возможности от такой «гарантии» своей безопасности откажется. И вот почему.

Прежде всего, гарантия эта призрачная. Как правило, опасности подстерегают нашего брата не на поверхности, а в глубине, что невозможно увидеть с берега или лодки. Имеется в виду – своевременно увидеть. Но даже, если страхующий и понял сразу, что случилась беда, то переодевание во все подводное, поиск пострадавшего на значительной площади среди зарослей подводной растительности, тростника, кустов и завалов, займут столько времени, что шансы на спасение очень малы. В данном случае речь идет об охоте в пресных водоемах – реках, озерах, карьерах и водохранилищах. Здесь визуальное наблюдение с берега за ныряющим охотником часто вообще исключено из-за сплошной стены прибрежных кустов или тростника и рогоза. Ориентироваться обычно приходится по характерному пофыркиванию дыхательной трубки.

От пекущихся за безопасность, но не имеющих собственного опыта людей, можно услышать и такое предположение: пусть, мол, охотники страхуют друг друга. Технически это возможно, однако из-за того, что оба пловца имеют в руках мощное оружие, а видимость, как правило, небольшая, то подобное близкое соседство уже само по себе небезопасно. Кроме того, вошедший в реку человек с ружьем, надеется на добычу, а рыба, как известно, осторожна и пуглива, и лишний пловец в месте охоты шансы на успех, безусловно, уменьшает. Поэтому хорошие, добычливые охотники всегда стараются разойтись и нырять на различных участках водоема.

Охотиться бок о бок иногда приходится, но такое могут позволить себе очень опытные, хорошо понимающие и абсолютно доверяющие друг другу люди. Короче, вывод очевиден: под водой надеяться надо только на себя. К этому следует заранее себя готовить, к этому надо быть готовым всегда.

Использование сигнального буя для обозначения местоположения охотника оправдано на открытом, свободном от деревьев, больших камней и зарослей водной растительности водоеме. Например, на водохранилищах, больших озерах и реках. В наших малых реках такой буй, точнее, связывающая его с человеком, веревка, лишь дополнительная возможность зацепиться за бесчисленные подводные предметы.

Пусть это не покажется странным, но для охотника и рыба может представлять опасность. Причем, я даже не имею в виду всем известных акул, барракуд, гигантских мерроу или мурен. Предположим, вы загарпунили какую-нибудь другую рыбу, но она больше вас ростом и весом. Тут, как говорится, «еще не известно кому повезло». Большой сом может захлестнуть гарпун-линь на ноге или руке и не пустить наверх, может ударить и отправить охотника в нокаут. А нокаут под водой – не то же самое, что на суше. Еще некоторые рыбы, даже в наших внутренних водоемах, кусаются, например, тот же сом. К счастью, зубы у него мелкие. А вот луфарь, который становится добычей черноморских подводных охотников, многим оставил шрамы на память.

Серьезную травму можно получить и от любой другой, значительно меньшей по габаритам, рыбы. Точнее, не от них самих, а от вашей собственной стрелы, которая торчит в мечущейся добыче.

Безусловно, строгое выполнение правил поведения на подводной охоте, убережет охотников от многих неприятностей и бед. Но жизнь, тем более, подводная, настолько многообразна, что предвидеть все ситуации заранее просто невозможно. Вот история, которая эту мысль подтверждает…

Мой друг Владимир – человек по всем статьям хороший. Но одно «но» все же есть: он не любит заниматься ремонтом и должным уходом за своим подводным снаряжением. То один друг ему поможет в этом, то другой – так и живет. Собрался он как-то на охоту в быстрой реке, где не только мощное течение, но и высокая прозрачность воды. В таких условиях надо использовать достаточно мощное и, что не маловажно, надежное ружье, а его, как вы понимаете, как раз у Владимира и не было. Вот и пришел он ко мне: «Дай, – говорит, – свое полу морское». Известно ведь, что «жену, коня и ружье нельзя доверять даже другу». Так нет же, не прислушался я к голосу народной мудрости, дал ему свое любимое, самое боевое ружьишко. А на душе кошки скребут, нехорошие предчувствия одолевают…

Река, действительно оказалась почти горной. Течение такое, что против него даже на мощных ластах не выгрести. В таких условиях Владимир избрал единственно возможный метод – охоту сплавом. Это, когда человека, словно щепку, несет потоком вниз, а он, уворачиваясь от подводных камней, пытается обнаружить рыбу, успеть направить на нее ружье и выстрелить. Такая стрельба «по-македонски» мало результативна, и поэтому охотник ищет какую-нибудь преграду в русле реки, за которой течение ослабевает или даже поворачивает вспять. Например, за огромным валуном, торчащим из воды, или за крутым поворотом реки. В подобных местах и рыбе комфортнее, нежели на стремнине.

Другу моему повезло: он нашел большой, выходящий на поверхность, завал, состоящий из бревен, веток, вырванных водорослей и всякого хлама, который не без помощи человека оказывается в реке.

Владимир по опыту знал, что в таком месте очень любит стоять разнообразная рыба. Так оно и оказалось. Только он приблизился к бревнам, как от него в стороны и вниз побежало несколько полукилограммовых голавлей. Ага, значит, в завале и под ним крупные голавли точно есть. А, может быть, и судак, и сом. Завернув за эту нерукотворную плотину, где течение сразу же поослабло, Владимир отдышался, успокоился, и начал, не торопясь, обследовать завал.

Глубина реки в том месте была метра четыре. Стоило нашему герою погрузиться, дойти до дна и вглядеться в полумрак древесного хаоса, как он тут же обнаружил прижавшегося к песку крупного голавля. Его черный хвост, обращенный к охотнику, едва заметно ходил из стороны в сторону: течение и тут рыбину доставало. Стоял голавль крепко, удирать не собирался, но Владимир стрелять не торопился. Решил внимательно осмотреть весь завал – уж очень место было многообещающее.

На втором нырке охотник обнаружил еще двух крупных голавлей, которые вжались между бревнами, и стояли вплотную друг к другу, словно сросшиеся боками сиамские близнецы. Еще подумал, что, если стрелять их сбоку, то можно было бы взять сразу обоих. Но и на этот раз удержался от соблазна. На третьем нырке («Бог троицу любит»?) Владимир увидел все-таки хозяина реки. Большой, черный сом находился в метре от дна, лежал он на одном из бревен, вытянувшись в струнку, и поэтому сам был очень похож на бревно. Тут уже медлить смысла не имело: Владимир направил ружье на убойное место и нажал на спуск.

Дальше последовала обычная картина. Полутораметровая рыбина, пронзенная стрелой, сразу же оказалась на лине, начала метаться в завале, сбивая с веток муть и ставя завесу. Счастливый охотник всплыл, вцепившись двумя руками в ружье. Впрочем, он особо не волновался за свою добычу, так как видел, что попадание было отменным, а линь выдерживал и не таких монстров. Ну, запутает, конечно, сом все что только можно, придется, когда он успокоится и течением снесет муть, понырять, выпутывая стрелу, линь и его самого. Но это не впервой. Однако на сей раз, дело обстояло намного хуже…

Первый же нырок к месту событий показал, что стрела, легко пройдя через большую, но мягкую рыбу, вонзилась в одно из бревен. Не обращая внимания на плавающего рядом сома, который в таких случаях очень любит цапнуть своего обидчика, Владимир попробовал потянуть за стрелу. Какое там! Стальной, острый гарпун так плотно и глубоко сидел в мореном дереве, словно его туда вбивали кувалдой(я же говорил, что ружье у меня мощное!). Охотник всплыл, отдышался и какое-то время соображал, что же делать. Как крайний вариант можно было выкрутить стрелу, оставив наконечник в бревне, но Владимир знал, что мне это едва ли понравится. Поэтому решил, во что бы то ни стало, извлечь из плена и стрелу, и наконечник. Он нырнул, взялся двумя руками за стрелу, обоими ластами уперся в соседние бревна и, что было силы, дернул…

«Что было потом, я понял не сразу, – рассказывал впоследствии наш друг. – Первая мысль: я выдернул стрелу, так как она, вроде бы, пошла на меня. На самом же деле, это ноги пошли вперед, ибо я сдвинул ими соседние бревна, а стрела, как была в плену, так и осталась. А потом все задвигалось… Знаешь, как из спичечного домика выдернуть одну спичку… Завал, состоящий из десятков бревен, и казавшийся таким незыблемым, ожил и развалился, словно тот самый спичечный домик. Хуже всего то, что мощное течение подхватило все это и потащило на меня. Я еще держался за стрелу, а выход к поверхности был уже перекрыт. Тут уж (извини, дорогой) о ружье как-то сразу забыл, Видимо, решил, что жизнь дороже».

Владимир подчинился напору течения, и, загораживая голову руками, начал в образовавшейся завесе мути, вслепую, постепенно выбираться наверх. Главное – он удержался от паники. Получив несколько синяков, с маской не на лице, а на груди, он, наконец, оказался на поверхности среди плывущего мусора и веток. Бревен, слава богу, уже не было: они, как потом выяснилось, будучи тяжелее воды, тащились течением по дну. Выбравшись на ближайший берег, Владимир долго приходил в себя.

Потом были продолжительные поиски ружья. Увы, тщетные. По всей видимости, события развивались следующим образом. Так как ружья у меня все плавающие, то на линь накатилось одно или несколько бревен, и под напором течения его оборвало. Ружье при этом всплыло на поверхность, и было унесено течением. Сом с оборванного линя спокойненько сполз, уплыл, и, вполне вероятно, еще выживет. Стрела же осталась в том злополучном бревне, вероятнее всего ее согнуло и, конечно, занесло илом. Попробуй потом отличи ее от ветки или сучка? «Да и какой уже был, в ней прок?» – оправдывался мой друг, вопросительно глядя на меня и надеясь на снисхождение.

Конечно, ружье мне жалко. Но друг – дороже. С другой стороны, если бы я не дал ему свое мощное ружье, он бы не попал в такой переплет. Так что, как не крути, а к народной мудрости стоит прислушиваться…

Подводная охота по испытываемым физическим и психологическим нагрузкам, по многочисленным нештатным ситуациям, опасным для здоровья и самой жизни охотника, относится к тем видам спорта, которые сейчас называют «экстремальными». Подводник не может полагаться «на руку друга и вбитый крюк», а уж тем более, «на авось». Его безопасность в значительной степени зависит от испытанного, надежного снаряжения, но главное – от разумного, взвешенного поведения самого охотника. А потому – берегите себя сами и помните: на берегу вас ждут!