• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Взгляд на прошлое с позиций настоящего всегда подкреплен новыми накопленными знаниями, и в частности знанием последствий исторических событий. В этом смысле, конечно, такой взгляд более объективен и точен. С высоты времени всегда проще судить о событиях прошлого, говорить об ошибках, рассуждать о возможных иных путях развития. Обстоятельства легче анализировать, справляться с ними сложнее. По–видимому, и сегодняшняя наша деятельность тоже будет переоцениваться будущими поколениями, и в этих оценках найдут свое место и скепсис, и отрицание. И все же хотелось бы верить, что будет и понимание.

В заключение этой работы, посвященной истории Российского государства с точки зрения становления и развития одного из видов государственной деятельности — криптографической службы России, хотелось бы сделать некоторые выводы и обобщения.

Начало развития криптографии как необходимого и достаточно надежного средства сохранения государственных секретов в России, по существу, относится к эпохе Петра Великого. Этот период и весь XVIII в. характеризуется широким использованием шифрпереписки, организацией первых шифровальных служб, появлением первых наметок анализа, созданием шифров с «последующим их усложнением. Разработка «шифров, их доставка на места эксплуатации были четко организованы и подчинялись действию определенной системы. Постоянно разрабатывались шифры для индивидуальной, циркулярной связи и для все расширяющихся систем общей связи, включавших большое число корреспондентов. Создававшиеся шифры постоянно усложнялись, что увеличивало их криптографическую стойкость. Из правил пользования шифрами видно, что составители шифров обладали навыками дешифрования, правильно понимали значение лингвистических, статистических характеристик шифрованных и открытых текстов для использования их при дешифровании. Русские шифры обладали своеобразием: активно использовались пустышки, многоязычные шифры, специальные усложнения, что затрудняло их дешифрование.

40–е годы XVIII столетия, а точнее 1742 г., можно с полным правом считать временем создания дешифровальной службы России. К этому периоду сложилась определенная система дешифровальной деятельности: была организована служба перехватывания и перлюстрации секретной шифрпереписки иностранных корреспондентов, организовано ее дешифрование, перевод, доклад сообщений в высшие инстанции. Была осознана необходимость организации криптографической службы как единой слаженной системы, важность придания ей научной базы. К дешифровальной аналитической работе был привлечен известный математик И. X. Годьдбах, дело которого продолжил У. Т. Эпинус и другие крупнейшие ученые. Научный подход и активное внимание руководителей государства к специальной службе позволили России добиться быстрых и важных успехов в дешифровании переписки корреспондентов Франции, Англии, Германии — стран, где соответствующие службы были созданы значительно раньше и опыт работы был несравненно большим. Дешифрование иностранной переписки сыграло большую роль в выработке и осуществлении внешней и внутренней политики России.

В XIX в. в России, как и в других передовых государствах Европы, в вопросах применения шифров начинает постепенно входить и развиваться принцип иерархии. Для каждого уровня корреспондентов, как правило, применялись свои системы шифров или свои правила пользования ими: от простых в эксплуатации, но менее стойких к сложным и более стойким.

Сравнивая шифры России с шифрами других развитых государств того времени, следует сделать вывод, что по крайней мере по криптографической стойкости, а также по ряду других критериев, включая (в определенной мере) и критерии, характеризующие эксплуатационные качества, отечественные шифры не уступали шифрам таких передовых стран, как Англия, Франция, Италия. Действовавшие в России разновидности кодов и многоалфавитных шифров были примерно теми же, что и в указанных странах. Российские криптографы успешно дешифровали переписку этих стран в течение всего рассматриваемого периода, естественно, творчески усваивая достижения зарубежной криптографии.

Увеличение объемов шифрпереписки потребовало упрощения процессов обработки информации и ускорения процессов шифрования и расшифрования. По этой причине в России в это время, как и в других странах, появляются различные шифровальные приспособления, облегчающие шифрование и расшифрование. Указанные в биклавных ключах приспособления типа таблиц, передвижных полосок–лам, календарей для набора и разбора, рамок служили этой цели. Практически эти приспособления весьма близки шифровальным устройствам, использовавшимся в середине и конце XIX века во Франции и получившим название «Линейки Сен–Сира», которые были разработаны специальной криптографической комиссией при военной академии Сен–Сир.

По–видимому, можно сделать вывод о том, что если Россия в чем–то и отставала от стран Западной Европы, то это все–таки относится к вопросам углубленной механизации и автоматизации процессов шифрования и дешифрования. К этому можно добавить вопросы организации широкой подготовки кадров криптографов и разработки теории криптографического анализа шифров и опубликования результатов этой разработки в фундаментальных трудах, оказавших большое влияние на последущее развитие криптографической мысли.

Так, известно, что еще в начале XIX в. знаменитый Томас Джефферсон изобрел дисковый шифратор, состоявший из набора деревянных дисков, по окружности которых размещались буквы алфавита в определенном порядке. Диски устанавливались так, чтобы на некоторой горизонтальной линии находился открытый текст, тогда шифрованный текст получался на другой горизонтальной линии, определяемой ключом. Как и следовало ожидать, это изобретение не нашло применения в тот период. Но сам этот факт, несомненно, в последующем дал толчок созданию электромеханических дисковых шифраторов.

Другое изобретение, сделанное в 1860 г. лондонским профессором Чарльзом Уинстоном, представляет собой–двухдисковый шифратор — весьма удобное для шифрования устройство, но, правда, содержащее малое число простых замен.

В чем еще можно усмотреть отставание России от стран Европы, так это, во–первых, в написании и публикации книг, посвященных теории криптографии и, в частности, анализу существовавших в то время шифров и методов дешифрования, и, во–вторых, в широте постановки вопросов изучения криптографии. В Европе в это время выходит книга Фридриха Казисского «Искусство тайнописи и дешифрования» (Германия, 1863 г.) и монография Огюста Керкгоффса «Военная криптография» (Франция, 1883 г.). Обе эти книги содержали глубокий анализ шифров, раскрывали многие методы дешифрования, включая и методы с использованием математики, формулировали основные требования к стойким шифрам, не потерявшие своей актуальности и в настоящее время.

В истории России XIX — начала XX в. нельзя назвать ни одного имени крупного математика или группы молодых специалистов, впоследствии выросших в крупных ученых, которые бы профессионально занимались теорией криптографии, анализом шифров и разработкой методов дешифрования. П. Л. Шиллинг в этом плане был скорее исключением, чем правилом, но и он был инженером–электротехником и не имел каких–либо крупных теоретических трудов в области математики. В то время в странах Западной Европы многие математики занимались вопросами криптографии, что в конечном счете не могло не сказаться в дальнейшем на ее быстром развитии в этой прикладной области исследования. Достаточно вспомнить профессора математики в Кембридже Чарльза Беббиджа, который успешно применял математические методы в криптоанализе. Он уже в то время конструировал и применял аналитические машины для вычислений, и его идеи о логической структуре вычислительной машины были в некоторой степени использованы в современных ЭВМ.

Известно также, что во всех главных государствах мира криптографию как предмет стали изучать в военных академиях с 1881 г. В России, к сожалению, такая практика запоздала приблизительно на два десятка лет. Что касается применения в России и странах Западной Европы кодов, то можно сказать, что они сравнимы по стойкости и по эксплуатационным качествам. Коды использовались без перешифровки. Известно, что перешифровка была введена, в том числе и в России, с целью увеличения криптографической стойкости только в XX в. после выхода в 1901 г. книги французского офицера Базери «Раскрытые секретные шифры», где автор доказал возможность дешифрования применяемых в мировой практике кодов в чистом виде без усложнений.

Криптография в России практически весь рассматриваемый период была уделом сравнительно небольшой группы лиц, хотя и высокообразованных, квалифицированных и талантливых.

Опыт русско–турецкой и других войн показал, что используемые коды мало пригодны для целей шифрования в военных условиях. Эти шифры оказались громоздкими, ненадежными из–за большого числа ошибок, допускавшихся в процессе шифрования и расшифрования. Из этого опыта следовало делать правильные выводы и вести интенсивную работу по созданию новых стойких шифров, надежных в эксплуатации, поддающихся механизации и автоматизации.

К сожалению, в этих вопросах Россия стала постепенно отставать от Европы, что в конечном итоге сказалось уже в первой половине XX столетия — в Первой мировой и Великой Отечественной войнах. Общее отставание России в промышленном отношении от стран Запада не могло не сказаться на отставании в развитии средств и методов связи (телеграфной связи, радиосвязи), а следовательно, и на развитии шифрсвязи, что также проявилось в Первую мировую войну и в значительной мере повлияло на исход крупных сражений. В активе России не было крупных побед на суше или на море во время этой войны, которые были бы достигнуты за счет каких–либо успехов в использовании информации, полученной криптографическими методами, или за счет радиоигр или имитации сообщений от имени командования противника, посланных с помощью раскрытых шифров, как это было, например, у англичан против немцев (Ютландское сражение, телеграмма Циммермана, уничтожение немецких крейсеров адмирала Шпее в декабре 1914 г. у Фолклендских островов, вызов и уничтожение немецких циппелинов во Франции в октябре 1917 г.) или у немцев против тех же англичан (история спасения немецких крейсеров «Гебен» и «Бреслау»).

Криптография широко применялась в революционном подполье, однако большая часть перехватываемой переписки дешифровалась Департаментом полиции с помощью аналитических и агентурных методов. Шифры, использовавшиеся в подполье, создавались лицами, имевшими математическое образование и определенные знания в вопросах криптографии, поэтому методы для их дешифрования должны были быть достаточно высоки.

В период Гражданской войны значительная часть арсенала сил и средств, кадрового состава криптографической службы царской России была унаследована белой гвардией. Несмотря на то, что советская сторона частично располагала старыми кадрами специалистов–криптографов, имела в своем распоряжении системы шифров и кодов, применявшихся белой гвардией, из–за слабого оснащения станций радиоперехвата, отсутствия квалифицированных кадров в необходимом количестве, линии шифрованной связи белых практически не контролировались. Сохранившиеся в архивах материалы радиоперехвата представляют собой ценный исторический источник для более полного и детального воссоздания истории России указанного периода.

В начале 20–х годов в Советской России началось критическое осмысление состояния безопасности отечественных линий связи и определение организационных форм будущей шифровальной службы страны. В начальный период этой деятельности руководители страны уделяли этой службе должное внимание. В результате был создан Специальный отдел при ВЧК как единый центр криптографической службы страны. Структура отдела, кадровый состав, задачи и методы его работы во многом продолжали традиции специальной службы России. В этом было как положительное, так и отрицательное начало. Успехи советской специальной службы в создании новых систем ручных шифров, создании системы радиоперехвата, подготовки кадров специалистов–криптографов свидетельствуют о большой, целенаправленной и продуманной работе, которая велась в стране в области становления и развития криптографической службы. С другой стороны, подход к криптографии как к виду деятельности узкого круга специалистов, оторванность от достижений мировой криптографической мысли, отсутствие криптографов–математиков, обладающих широкими и фундаментальными аналитическими познаниями, привели к значительному отставанию от стран Запада.

К сожалению, полнокровная система криптографической службы, в которой каждая часть, включая отслеживание противника и работу на перспективу, действовала бы активно, создана не была. Во–первых, на наш взгляд, это было обусловлено именно традициями специальной службы России конца XIX — начала XX в., где отсутствовала мощная аналитическая база, а работа велась так же, как и в Спецотделе пусть и талантливыми, но специалистами–практиками. Во–вторых, тем, что криптографическая служба была создана в лоне ВЧК и в результате этого с первых же шагов оказалась повязанной оперативными, политическими и другими задачами, весьма далекими от развития научной и практической базы криптографии. Таким образом, криптография в России в рассматриваемый период времени проявляла себя, вероятно, скорее как деятельность, а не как наука.

Криптография — это одно из наиболее важных и эффективных средств защиты государственных секретов от противника и получения важнейшей секретной информации о его действиях. Несмотря на отмеченные нами серьезные недостатки, в рассматриваемый временной период криптографическая служба России в целом надежно закрывала секретную информацию, передаваемую по отечественным каналам связи, и, с другой стороны, давала значительные объемы достоверной информации о противнике, оказывающей большое влияние на экономическую, военную, социальную стратегию государства и на принятие внешних и внутренних политических решений. Со временем роль криптографической службы в деятельности государства возрастает, шифрсвязь становится важнейшим и незаменимым звеном управления хозяйством страны, вооруженными силами, необходимым средством ведения дипломатической и другой внешнеполитической работы.

Отечественная криптографическая служба всегда являлась составной частью государственной машины, точнее — разведки и контрразведки, начиная с XVIII в. и до новейшего времени. На структуру, методы, размах деятельности криптографической службы постоянно влияли два фактора: внешнеполитический, который порождался потребностями России, ее менявшимся положением в системе других государств, и внутриполитический, определявший уровень экономики, науки, культуры по сравнению с другими государствами.

По мере развития методов и средств шифрования и дешифрования, увеличения криптографической стойкости шифров задача обеспечения безопасности государства криптографическими методами становится все более комплексной, решение ее может быть эффективным с привлечением и других методов — контрразведывательных, организационных, инженерно–технических и т.д.

В последнее время все чаще возникает вопрос о том, что в связи с резким изменением политической ситуации в мире, в связи с окончанием «холодной войны», увеличением взаимного доверия между странами криптографическая деятельность может потерять свою актуальность и необходимость. На наш взгляд, ответ на этот вопрос подсказан всем ходом развития мирового сообщества и он может быть только отрицательным. Ни одно из передовых государств современного мира не свертывает работы по криптографии. Криптография не теряет свою актуальность, речь может идти лишь об изменении приоритетных направлений деятельности специальной службы.

История хранит много примеров, когда забвение или недооценка криптографических работ со стороны высшего руководства государства (как, впрочем, и работ в области разведки и контрразведки в целом) приводили соответствующие страны к отрицательным результатам, и понадобились многие годы, чтобы ликвидировать их последствия. К таким примерам можно отнести Англию периода XVII—XVIII вв., когда она была «владычицей морей» и свой политический расчет строила на принципе грубой военной силы, существенно сокращая расходы на задачи специальной службы. В конце XVII в. при короле Якове II секретная служба Англии вообще пришла в упадок, «было утрачено даже искусство раскрытия неприятельских шифров». Наполеон I в походе на Россию также не очень беспокоился о стойкости своих шифров, о последствиях этого мы писали. В 1929 г. президент США Г. Гувер и государственный секретарь Стимсон ликвидировали свой «черный кабинет». Стимсон при этом заявил: «Джентльмены не читают переписку друг друга». И хотя вскоре после этого служба была воссоздана, США понесли определенный урон. Наконец, 20—30–е годы нашего века в России были далеко не лучшими годами отечественной криптографии.

К концу 30–х годов в нашей стране криптография еще не стала наукой, но аналитические методы анализа и синтеза шифров постоянно использовались, развивались со временем, и к ним все чаще и шире привлекались методы различных наук — математики, физики, химии. В 20—30–е годы XX в. в мировой практике становится все более очевидным, что наука и техника — это те рубежи, где решается вопрос о том, кто удержит победу в «тайной войне умов», что победа будет на той стороне (и не только в криптографии), которая лучше организует научные исследования, эффективнее использует их достижения в практической деятельности, у кого будет выше научно–технический уровень соответствующих работ.

История, в особенности XX в., четко показала, что ни в коей мере нельзя оставлять без внимания крупные теоретические исследования, направленные на перспективу, исследования, которые теперь принято классифицировать как фундаментальные. Отставание здесь особенно чревато отрицательными последствиями. Именно крупные исследования время от времени дают такие непредсказуемые выходы, которые рождают принципиально новые направления криптографии и оказывают революционизирующее воздействие на всю последующую криптографическую деятельность. Такие открытия и повороты в криптографии по своей значимости и конечной пользе не раз перекрывали все затраты на фундаментальные исследования, делая их «практически» рентабельными в длительном интервале времени. Но парадокс и трагедия наша в том, что подобные революционные сдвиги за счет фундаментальных исследований происходят сравнительно редко и потому при текущем рассмотрении материальных, финансовых и людских затрат эти обстоятельства не всегда принимались и принимаются в расчет. Впрочем, это беда не только криптографии, но и всей отечественной науки в целом.