• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

В процессе экономического развития общества формируются сферы чисто интеллектуальной деятельности, такие как наука, искусство и информационные технологии.

Содержание раздела:

– Наука (необходимость науки, основные принципы науки, истина, структура научной деятельности, финансирование науки).

– Искусство (необходимость искусства, непосредственные причины искусства, основные принципы искусства, красота, финансирование искусства, свобода и необходимость в искусстве).

– Информационные технологии (естественные программы, программы в человеческой деятельности, философия программирования, виртуальные миры, управление человеком).

Наука – это сфера интеллектуальной деятельности человека, основная цель которой – познание Вселенной и построение общей теории ее существования.

Содержание главы:

1. Необходимость науки (адекватность механизма мышления человека окружающему миру).

2. Основные принципы науки (формальный язык, модель, теория, механизм вывода, интерпретация).

3. Истина (истинность, вероятность и достоверность).

4. Структура научной деятельности (логика, философия, математика).

5. Финансирование науки (мораль и деньги).

Будем считать (большинство людей в этом убеждены), что события в окружающем мире объективно связаны причинно-следственными отношениями. Это означает, что каждое следующее событие следует из предыдущего логически, то есть на основании некоторого естественного вселенского правила вывода. Важно понять, что логика окружающего мира имеет место быть до появления человека в этой Вселенной. Эта логика была заложена человеком (разумным существом) предыдущей Вселенной, и именно эта логика становится основой мышления человека новой Вселенной.

Механизм мышления человека формируется в процессе наблюдения им и его ближайшими предками окружающего мира. Постепенно он начинает замечать, что за днем следует ночь, появление туч предвещает дождь, цветы заменяются плодами и т. д. – между явлениями окружающего мира есть причинно-следственная связь «если факт 1, то факт 2». Эта связь в совокупности с «факт 1» позволяет вывести «факт 2». Очевидно, такая совокупность со временем преобразуется в логическое правило вывода, известное под названием modus ponens. Таким образом, природный принцип следования, обусловленный реальным механизмом вывода, отображается в интеллекте человека в логическое правило вывода, которое и составляет основу мышления. Вторичность логического правила вывода человека позволяет ему строить адекватное представление об окружающем мире, поэтому человек может на основании происходящего делать выводы о том, что будет происходить в следующую секунду, минуту, час и т. д. Поскольку все люди наблюдают один и тот же мир, в основе их мышления лежит одно и то же правило вывода, а это, в свою очередь, дает возможность им понимать друг друга независимо от естественного языка.

Логическая система человека состоит из логического правила вывода и множества аксиом, которое формируется на основе генетических особенностей конкретного человека и его опыта жизни, поэтому, несмотря на то что принципы мышления одинаковы для всех людей, логическая система каждого человека уникальна. Эта уникальность является причиной разногласий в обществе – люди вечно спорят и ссорятся, дискутируют и враждуют между собой на всех уровнях общественной жизни, в семье, коллективе, между государствами. Если бы можно было построить множество аксиом логической системы человека, то можно было бы определить и причину разногласий. Степень уникальности соответствует свободе общества, поэтому до тех пор, пока свобода не связана полностью, противоречия будут сохраняться.

Для разрешения противоречий необходимо основание, используя которое большинство людей может прийти к консенсусу. Таким основанием является наука.

Главная особенность науки как сферы деятельности заключается в том, что сначала ученые приходят к соглашению относительно формы представления знаний и логики, после чего формальный логический вывод принимается всеми как доказательство.

Основной формой, в которой в науке представляются знания об окружающем мире, является теория. Прежде чем дать определение теории, необходимо уточнить значение таких понятий, как факт, знания и механизм вывода.

Под фактом будем понимать элементарное утверждение об окружающем мире, выражаемое простым предложением, например «Иванов – человек», «Казахстан – государство» и т. д. Под конкретным знанием будем понимать утверждение, связывающее два факта в причинно-следственное отношение и выражаемое сложноподчиненным предложением типа: «Если Некто – человек, то Некто смертен».

Если заменить конкретные слова естественного языка символами, то факты можно представить в форме «X – c», а знания – в форме «(X – c) —> (X – d)». Назовем эти формы, соответственно, формальными фактом и знанием.

Любой предмет (объект или явление) можно описать в виде некоторой совокупности конкретных знаний. Назовем совокупность конкретных знаний о предмете его моделью. Если теперь заменить все конкретные значения в модели на формальные символы, как это было проделано выше, получим некоторую совокупность формальных знаний. Очевидно, замена всех символов на первоначальные значения приведет к восстановлению первоначальной модели.

Назовем совокупность формальных знаний теорией, если существует конкретизация символов, такая, что полученная при этой конкретизации совокупность конкретных знаний представляет собой модель реального предмета. Если заменить символы теории другими значениями, можно получить модель аналогичного предмета или модель другого предмета. Таким образом, одна и та же теория может лежать в основе существования многих объектов или явлений окружающего мира. Наука занимается построением общих теорий в предметных областях окружающего мира, а главная цель науки – построение общей теории Вселенной.

Для «оживления» модели, построенной интеллектом, необходимо задать некоторое начальное состояние этой модели и последовательно применять к ней логический механизм вывода аналогично тому, как в реальном мире переход из одного состояния в другое осуществляется применением вселенского механизма вывода. Процесс применения логического механизма вывода к модели назовем исполнением модели.

Логический механизм вывода позволяет формально из известных фактов и знаний выводить новые факты. Используя введенные выше обозначения, простейший механизм вывода можно представить следующим образом: из известных факта «X – c» и знания «(X – c) —> (X – d)» следует (выводится) факт «X – d».

Работу правила вывода на конкретных фактах и знаниях демонстрирует следующий пример. Человек знает, что все люди смертны, или, другими словами, есть знание «Если Некто – человек, то этот Некто смертен». У него есть знакомый по фамилии Иванов, то есть имеет место факт «Иванов – человек». Если подставить в первое предложение «Иванов» вместо «Некто», получим «Если Иванов – человек, то Иванов смертен». Работа правила вывода заключается в том, что оно позволяет констатировать, что «Иванов смертен».

Примером исполнения модели является развитие человека. Геном человека представляет собой некоторую совокупность закодированных знаний о физических, интеллектуальных и других характеристиках человека. Развитие человека можно представить как последовательное применение некоторого правила вывода к этой совокупности, в результате чего развивается человек с заданными физическими, интеллектуальными и другими характеристиками.

Предположим, что модель Вселенной можно представить в виде совокупности знаний, закодированных в Геноме Вселенной. Тогда существование Вселенной является исполнением этой модели. Другими словами, развитие Вселенной можно представить в виде последовательности состояний, каждое из которых получается из предыдущего применением к нему Вселенского механизма вывода с использованием знаний, содержащихся в Геноме Вселенной, начиная с момента Большого взрыва.

Наблюдая реальную Вселенную (исполнение реальной модели), интеллект решает обратную задачу – строит некоторую теорию будущей Вселенной. В каждый момент времени существует одна или несколько таких теорий Вселенной, которые признаются большинством людей, например: когда-то земля покоилась на трех китах, или Солнце вращалось вокруг Земли. Следовательно, необходимо определить, в какую теорию верить.

Назовем факт выводимым (доказуемым), если он может быть выведен в теории с помощью логического правила вывода. С другой стороны, факты должны подтверждаться наблюдениями. Назовем факт достоверным, если подавляющее большинство людей либо наблюдали этот факт, либо признают свидетельства очевидцев (факт имеет место быть в модели). Факты, достоверные в модели и вместе с тем выводимые в соответствующей этой модели теории, назовем относительно истинными. Достоверность не влечет за собой выводимость, и обратно – выводимость не означает достоверность. Абсолютная истина недостижима, но для практических целей всегда можно прийти к соглашению об относительной истинности. Теорию, в которой выводятся все достоверные факты соответствующей модели, назовем относительно истинной, или адекватной.

Результаты науки с одной стороны, должны подтверждаться экспериментально, когда достаточное количество людей, доверяя своим ощущениям, подтверждает факты, а с другой стороны, быть выводимыми на основании принятых в данной науке соглашений и базовых понятий. Всегда можно декларировать факты, которые одни люди будут считать достоверными, а другие нет. Эти люди, соответственно, имеют различные модели Вселенной. Тем не менее, в науке, как правило, существует некоторая адекватная модель Вселенной, которая поддерживается большинством ученых.

Ученый ищет новые факты в окружающем мире. Если такие факты повторяются и находят другие подтверждения, то они принимаются достоверными. Теперь необходимо попытаться вывести (доказать) их в рамках принятой теории. Для этого нужно, во-первых, найти истинные в данной теории факты, которые неизменно связаны с новыми фактами и потому могут трактоваться как причина, во-вторых, индуктивно сформулировать причинно-следственное отношение в виде элементарного знания, содержащего в качестве причины истинные факты, а в качестве следствия – новые факты. Если это удается, то теория расширяется добавлением нового знания, и новые факты становятся истинными относительно данной теории.

Если не удается доказать новые факты в рамках принятой теории (новое знание противоречит совокупности знаний этой теории), то необходимо скорректировать знания так, чтобы новая теория сохраняла непротиворечивость и при добавлении нового знания, – таким образом, истинность теории будет восстановлена. В истории науки это происходит постоянно.

Наука – это процесс поиска и добавления к общей теории Вселенной новых знаний и поддержание этой теории в состоянии относительной истинности, бесконечный поиск постоянно ускользающей истины.

Если бы знания и механизм вывода были столь однозначны, как представлено выше, мир был бы на сто процентов детерминирован. Очевидно, это не так, и определенная степень свободы всегда имеет место в развивающейся Вселенной. Для представления свободы в модели Вселенной будем считать, что каждому ее знанию соответствует вероятность (некоторое число от 0 до 1) успешности применения к нему механизма вывода. Например, знание «Такие-то условия ведут к дождю» с вероятностью 0,7 приведет к тому, что только в семи случаях из десяти механизм вывода сработает, и в таких-то условиях будет дождь.

Вероятность характеризует среднее число успешных использований знания. В действительности значение успешных использований изменяется в зависимости от многих обстоятельств, в результате чего значения успешных применений, которые наблюдает каждый человек, отличаются друг от друга. В одном месте наблюдается семь случаев дождя, в другом может быть шесть или восемь.

Каждому факту или знанию будем приписывать некоторое число от 0 до 1, характеризующее степень нашей веры в то, что эти факт или знание соответствует действительности. Назовем это число достоверностью. На значение достоверности влияют как собственные наблюдения и выводы, так и свидетельства и мнения других людей (родители, учителя, ученые и др.). Значение достоверности общезначимых утверждений (фактов или знаний) определяется простым голосованием.

Будем считать, что в адекватной модели среднее значение достоверности знания соответствует (является достаточно близким по значению) вероятности применения этого знания в реальной Вселенной. Другими словами, факты, выводимые из знания, имеющего некоторую достоверность, в реальности будут следовать с вероятностью, равной этой достоверности.

Наука объединяет усилия всех индивидов в построении единой теории Вселенной. В свою очередь, на основании единой теории каждый индивид благодаря воспитанию и образованию строит свою.

Окружающий мир структурирован. В его структуре можно выделить уровни развития материи – физический, молекулярный, органический и др. Внутри каждого уровня существует свое разделение на предметные области, например, на физическом уровне есть элементарные частицы, атомы, твердое тело и др.

Очевидно, для того чтобы построить общую теорию Вселенной, вся сфера научной деятельности должна соответствовать структуре окружающего мира. Уровням развития материи соответствуют естественные науки – физика, химия, биология и др. Внутри каждой науки можно выделить естественные предметные области, такие как физика элементарных частиц, физика твердого тела и т. д.

Предметную область человеческого познания будем считать наукой, если:

– основная цель деятельности в этой области – поиск новых знаний и расширение теории Вселенной с сохранением ее адекватности (относительной истинности);

– в этой области существует общепринятая, разделяемая большинством ученых логика данной предметной области.

Особую роль в научной деятельности играют логика, математика и философия, которые не являются науками в приведенном выше смысле.

Логика является основой науки, так как именно в ней развиваются такие понятия, как модель, теории, истина и др., составляющие основу научного подхода, но логика не извлекает новых знаний из окружающего мира.

Математика также не дает новых знаний об окружающем мире. Например, в геометрии из аксиом выводится любое утверждение. В природе отсутствует даже одно из основных математических понятий – число. Два – это не число, это просто наличие противоположностей, например, свобода и необходимость, ноль и единица. Любое число – это просто удобная запись комбинации нулей и единичек, комбинации противоположностей. Рано или поздно любое доказательство будет делать компьютер. Математика предоставляет всем конкретным наукам инструмент для построения и исследования теорий. Только математически доказанные наблюдаемые факты могут быть приняты как относительно истинные. Логика и математика представляют необходимость в научной деятельности.

Основная мотивация развития философии – поиск общей идеи существования, из которой можно было бы вывести смысл жизни конкретного человека. Несмотря на то, что большинство людей согласны с тем, что все существующее в этом мире подчиняется действию каких-то общих принципов, всеобщего согласия относительно общей идеи нет. Именно поэтому философия всегда останется совокупностью предположений, в обоснование или опровержение которых можно привести только рассуждения или факты, но не доказательства, и именно поэтому философия не является наукой.

В науке можно либо измерить, либо констатировать, либо доказать, причем предполагается согласие всех занимающихся этой наукой по интерпретации фактов, методам доказательства и по конкретному доказательству. В философии это практически исключено. Все доказанное переходит в область науки, тогда как все, что принципиально нельзя ни доказать, ни опровергнуть, остается в области философии.

Общепринятой теории Вселенной пока нет, каждый философ строит что-то свое, а основные проблемы неразрешимы ни логически, ни экспериментально. Философы ищут смысл существования, в рамках которого можно было бы объединить знания всех наук в единую теорию Вселенной. Философия в отличие от логики и математики олицетворяет свободу в научной деятельности.

Законы существования Вселенной, познаваемые наукой, не могут быть проданы – они принадлежат всему человечеству. Открытия в науке могут принести авторам какое-то вознаграждение, но не могут быть основой бизнеса, по крайней мере, для самих авторов. Ученые стремятся скорее к признанию, чем к извлечению выгоды, поэтому основным стимулом, способствующим развитию науки, является честолюбие, подогреваемое тщеславием, которое удовлетворяется не материальными благами, а моральным признанием – званиями, наградами, премиями.

Стимулировать исследования, которые не могут быть проданы, способно только общество. Государство морально обосновывает необходимость научных исследований в области освоения космоса, создания новых видов оружия, обеспечения безопасности, поиска новых источников энергии и т. д. и финансирует эти исследования из государственного бюджета. Финансируя науку, государство берет ее под контроль. Оно решает, что перспективно, а что – нет, кому и сколько платить, вводит всевозможные правила, запреты и цензуру. Нет ничего более абсурдного и вредного для науки, чем министерство науки, управляющее научной деятельностью, определяющее приоритетные направления, распределяющее ресурсы и т. д. Тем не менее, другого способа финансирования науки пока нет.

Так называемая прикладная наука стимулируется деньгами. Она имеет непосредственное применение и продается, но главная ее задача – проверка положений фундаментальной науки.

Вторая сторона интеллектуальной деятельности (прикладные дисциплины) связана с улучшением условий существования человека. Человек изобретает продукты питания, одежду, жилье, коммуникации и т. д. для улучшения качества своей жизни. Любое достижение в этой сфере деятельности может быть предметом бизнеса, поэтому деньги, а следовательно, частный бизнес определяют выгодные направления инвестиций.

В этой прикладной деятельности используются результаты науки, которые, таким образом, проходят еще одну проверку. Косвенный эффект прикладной интеллектуальной деятельности заключается в тестировании и совершенствовании теории Вселенной.

Мои диссертации

Мои диссертации – это не научные работы, это описания моих программных комплексов с некоторыми обобщениями. Интересно, что приличные ученые пропускали мои работы спокойно и даже с пожеланиями, а люди мелкие, как правило, даже не понимающие, о чем идет речь, выступали против. Там не было теорем, и это приводило их в ужас. Нервы я попортил изрядно. Я бы и не взялся, если бы знал заранее, чего это будет стоить.

Первую свою систему я сделал в рамках одного договора, причем руководитель этого договора сказал, что на ней можно защитить диссертацию, в чем я сильно сомневался, не видя здесь никакой науки. Тем не менее, я сделал систему, написал и защитил диссертацию. Мне это стоило мучительных моральных переживаний и страшной нервотрепки. На банкете после защиты шеф сказал, что он рисовал мне возможность подготовки диссертации на базе этой работы, но что на самом деле он не ожидал, что это действительно можно сделать.

В это время я уже работал в Академии наук, и мне не хотелось программировать просто так. Я никогда не был ученым, но, к сожалению, довольно долго на этой ниве подвизался. Тем не менее, совесть моя не напрягается сильно. Во-первых, настоящих ученых не просто мало, а очень мало. Из этих настоящих еще меньше тех, которым действительно улыбнулась удача что-то в этом мире познать.

Мне повезло работать в Академии наук. До нее и теперь я хожу на службу и выполняю служебные обязанности.

Начитавшись о всяких принципах искусственного интеллекта и освоив новомодный язык логического программирования «Пролог», я ринулся в область так называемых экспертных систем и представления знаний.

В это время началась «перестройка», почти все мои сотрудники стали зарабатывать намного больше в различных творческих молодежных коллективах, и мне пришлось расстаться с ними. Оставшись фактически один, я, стиснув зубы (работал по двенадцать часов в день, в то время не пил и не курил), доделал-таки последнюю свою систему – ею я доволен. Под занавес развала мои академические шефы предложили мне оформить докторскую диссертацию на базе последних работ. Сделать это надо было за два месяца. Черт меня дернул ввязаться в это мероприятие, но уж больно мощная была поддержка. Два месяца вылились в два года сплошной нервотрепки, о которых даже вспоминать не хочется.

Я, конечно, не ученый и никогда им не был, но я понимаю это и все же сделал что-то интересное на хорошем уровне, тогда как те, кто тормозил меня, не понимают даже этого и не сделали ничего полезного. Когда я получил диплом доктора, моя зарплата опустилась до пятидесяти долларов в месяц, нам не на что было купить колбасу. Наука больше не кормила, и все псевдоученые (я в том числе) побежали с корабля. Интересная работа для меня на этом закончилась. Работа вообще для меня на этом закончилась (работа – это когда я лично делаю что-либо собственными руками или головой). Началась служба.

Предметом искусства является познание формы объектов и явлений окружающего мира. Содержание главы:

1. Необходимость искусства (форма и содержание, искусство и наука).

2. Красота (привлекательность и форма, красота и функциональность).

3. Основные принципы искусства (язык, произведение, теория, интерпретация, классика и поп-культура).

4. Музыка (гармонический лад).

5. Искусство, поп-культура и классика (связь между искусством и поп-культурой).

6. Мораль в искусстве (цензура и безнравственность).

7. Финансирование искусства (приложения искусства, деньги и мораль).

Непосредственная причина возникновения и развития искусства, очевидно, заключается в том, что человек получает удовольствие, воспринимая произведения искусства. Природа этого удовольствия, как и всех других удовольствий, так или иначе обусловлена удовлетворением инстинктов.

Процесс удовлетворения инстинкта предполагает наличие возбуждающего объекта или явления (пища, женщина и др.). Само возбуждение является приятным ожиданием удовольствия от контакта с соответствующим объектом, который вызывает возбуждение одним только своим материальным представлением через зрение, слух и другие органы чувств. Аналогичное возбуждение, видимо, испытывает любое живое существо. Но человек имеет память и может вообразить отсутствующий объект. Отсутствие объекта, необходимого для удовлетворения инстинктов человека (вода, пища, женщина и др.), вызывает в его интеллекте представление желаемых объектов, что вызывает эмоции, сравнимые с эмоциями ожидания. Чем сильнее воображение, тем сильнее эмоции. Например, в наибольшей степени стимулирует воображение особое состояние влюбленности, связанное с невозможностью немедленного контакта с реальным объектом.

Под формой будем понимать представление объектов и явлений окружающего мира в пространстве и времени, воспринимаемое человеком посредством органов чувств. В этом представлении осуществляется содержание объекта, его нематериальная сущность, заложенная в теории Вселенной. Форма объекта ассоциируется у человека с удовольствием, полученным им во время предыдущих контактов с этим или аналогичными объектами и потому сама по себе может вызывать эмоциональное возбуждение ожидания, предвкушение контакта.

Следующий шаг – материальное воспроизведение воображаемой формы объекта (картина, скульптура и т. д.). Некоторым людям – назовем их художниками (под художником подразумевается представитель любого вида искусства – композитор, поэт, балетмейстер, дизайнер и др.) – удается так воспроизвести форму, что она вызывает соответствующие эмоции у других людей. Непосредственная причина искусства – это выражение эмоционального состояния художника через воспроизведение формы объекта или явления для оказания эмоционального воздействия на других людей. Индивидуальные переживания обобщаются.

Таким образом, в искусстве воспроизводятся формы объектов и явлений окружающего мира и исследуется связь формы объекта с его содержанием. Основная миссия искусства – познание законов соответствия формы объектов и явлений окружающего мира их содержанию и включение этих законов в общую теорию Вселенной.

Если наука, имея логическую, рациональную основу, представляет необходимость, то в основе искусства лежит свобода – интуиция, иррационально связанная с ощущениями, получаемыми от конкретных субъектов. Это противоречие интеллектуальной деятельности отражается и в физиологии головного мозга, который состоит из двух половин. Несмотря на общие принципы работы и выполняемые функции и даже, в большой степени, взаимозаменяемость, одна из них больше подавляет, другая – отражает стремление к свободе. Подавляющая половина основана на логическом мышлении и отвечает за науку, свободная половина основана на образном мышлении и отвечает за искусство.

Объекты окружающего мира могут быть привлекательными для человека или нет. В основе привлекательности объекта лежит ожидание удовольствия, которое может быть получено от контакта с этим объектом. Определим привлекательность как свойство формы объекта вызывать положительные эмоции ожидания контакта.

Первые произведения искусства могли быть привлекательными в той степени, в которой были привлекательны объекты или явления, отображаемые в этих произведениях. Очевидно, привлекательность реального объекта носит материальный характер (ожидаемое удовольствие от контакта с ним реально), тогда как привлекательность произведения искусства материальной привлекательностью обладать не может. Тем не менее, произведения искусства вызывают положительные эмоции, сравнимые с эмоциями ожидания контакта.

Но есть нечто большее, чем просто привлекательность. Каждый объект в материальном мире выполняет определенные функции и представлен в форме, способствующей выполнению этих функций. Естественно предположить, что качество функционирования объекта отображается в его форме, так что качество функционирования объекта можно определить, не только тестируя его функциональность, но и оценивая его форму. Назовем красотой свойство формы объекты отражать качество его функционирования. Например, красота женщины связана с ее функциональностью в продолжении рода, красота фруктов отражает их вкус и полезность и т. д. Лучше функционирующему объекту соответствует более красивая форма. Подлинная красота характеризует не просто форму, но соответствие формы объекта его содержанию.

В формировании чувства красоты большое значение имеет либидо. Созревающие юноши впадают в транс от прикосновения девушки, и объект этого прикосновения становится для него эталоном красоты. Без либидо красоты нет. Для маленьких детей олицетворением красоты является мама. Напротив, старый человек и сам некрасив, а вместе с угасанием либидо сначала все молодые женщины становятся для него одинаково привлекательными, а затем все они теряют всякую привлекательность. Без либидо красота – это память интеллекта о прошедших эмоциях. Эстетическое чувство возникает в результате интеллектуализации либидо.

Красота является объективным критерием совершенства формы. Искусство – это культ красоты, благодаря которому вырабатываются общие соглашения и принципы оценки красоты объектов, явлений и произведений искусства. Все, что человек создает, должно быть красивым. Сначала возникает идея объекта (например, жилище, одежда, автомобиль), затем уточняются его функциональные характеристики, после чего проектируется материальная форма. Естественно, форма создаваемых объектов должна в максимальной степени соответствовать содержанию, обеспечивая необходимую функциональность, то есть должна быть красивой.

Объекты и явления окружающего мира существуют в пространстве и времени. Соответственно, искусство можно разделить на изобразительное и повествовательное. К изобразительному искусству отнесем живопись, архитектуру, танец, дизайн и другие жанры, связанные с изображением пространственной формы объектов и явлений окружающего мира или с их фиксированным представлением.

К повествовательному искусству отнесем литературу, музыку, театр, кино, в которых объекты и явления представляются в виде последовательности событий во времени, отражающей динамику процесса.

В жизни любого человека можно выделить запоминающиеся, значимые для этого человека истории; их можно представить в виде последовательности событий, которой, в свою очередь, соответствует последовательность испытанных при этом чувств. Человек может описать нечто увиденное или услышанное, рассказать историю и вызвать аналогичные чувства у слушателя. Но сопереживание можно вызвать не только словами. Если каждому чувству приписать (поставить в соответствие) некоторые элементарные изображение или звук, то картина или история могут быть представлены в виде полотна (совокупности элементарных изображений) или музыкального произведения (последовательности звуков). Такие произведения могут вызывать в другом человеке схожую последовательность чувств.

В каждой области искусства вырабатываются свои базовые элементы – жесты в танце, цвета и линии в живописи, ноты в музыке, слова в поэзии и т. д., на основе которых каждый художник создает свой язык, выбирая подмножество базовых элементов и изобретая свои правила объединения этих элементов в предложения (цветовые гаммы, последовательности жестов, аккорды и т. д.). На этом языке художник выражает свое представление о взволновавших его объектах и явлениях окружающего мира. Произведение искусства, таким образом, представляет собой теорию формы объектов или явлений окружающего мира.

Слушатели и зрители, воспринимая произведения искусства, строят свои интерпретации по представленной художником теории. При этом каждый человек может представить свою картину или историю, о которой художник не подозревал. Эти интерпретации вызывают определенную гамму чувств, доставляющую удовольствие. Серьезное музыкальное произведение – это история, которую нельзя рассказать словами, ее можно лишь прочувствовать. Для того чтобы строить интерпретации необходимо получить определенную культуру и приложить некоторые интеллектуальные усилия. Чем глубже произведение (чем выше уровень теории), тем больше интерпретаций возникает при его восприятии, тем большее количество слушателей или зрителей испытывают схожие переживания. Искусство благодаря свободе допускает множество языков и теорий для представления одних и тех же объектов и явлений, тогда как в науке в силу необходимости вырабатывается единая точка зрения.

Общие теории в искусстве не доказываются – они проверяются временем.

Очевидно, звуками можно описывать явления природы – щебетание птиц, журчание ручья, радость, грусть и др. Еще до языка человек представлял зрителям истории в сопровождении звуков различной частоты и громкости. Зритель (слушатель) интерпретировал услышанное на основании своих опыта и чувств. Звуки в природе всегда привязаны к какому-либо контексту, но в природе нет никакой системы, в рамках которой они становятся объектом необходимости.

Человек ставит построение звуковых историй на систематическую основу – выбираются основные звуки и создаются правила их соединения в мелодию. Назовем мелодией систематичную последовательность звуков, предназначенную для передачи последовательности чувств, соответствующих процессам в окружающем мире, в том числе в человеческом обществе. Музыкальная система эволюционирует через системы из пяти и семи звуков (они до сих пор используются в фольклоре разных народов) до современной системы из двенадцати звуков, в основе которой лежит гармонический лад. Гармонический лад изучается с первого класса музыкальной школы (в принципе, любой человек должен знать и понимать, что это такое), а большинство людей воспринимают музыку только через мажорные и минорные мелодии. Для музыкантов гармонический лад является азбукой чувств – они могут читать мелодии, записанные нотами, и даже сочинять, не слыша звуков.

Больше всего поражает неравномерность и отсутствие какой-либо математической системы в распределении частоты между звуками гармонического лада, но именно это обстоятельство является основой мажора и минора – частота распределяется так, чтобы можно было воспроизвести мажор и минор на всем диапазоне звуковой частоты. Можно сказать, что гармонический лад является самой бессистемной системой.

Мажор и минор человек просто слышит, подобно тому, как он осознает жизнь и смерть.

Жизнь отображается в светлых тонах и мажоре, в которых представляются рождение, смех детей, не достигших половой зрелости, предчувствие любви и счастья, щебетание птиц, призывные и победные голоса самцов. Смерти соответствуют мрачные тона и минор, в которых отражаются понимание бренности существования, грусть по поводу проходящего и прошедшего, плач по поводу смерти близких, вой одиночества, стоны свершившегося и уходящего оргазма. Жизнь неизбежно заканчивается смертью, и искусство должно примирить человека с этой необходимостью и подготовить его к ней. В противостоянии мажора и минора отражается противоречие между свободой и необходимостью.

Тем не менее, мелодия в музыке, а с ней и гармонический лад, исчерпана классиками и поп-культурой. Композиторы вновь возвращаются к построению произведений вне гармонического лада, воспринимаемых только в интеллектуальной интерпретации. Изобретаются другие музыкальные системы, например, система с любым количеством звуков в октаве с равномерным распределением по частоте. В такой системе нельзя создать противоречие, в мелодии нет чувства, и сентиментальные люди, а они пока составляют большинство, такую музыку слушать не будут. Возможно, человек эволюционирует в «бессердечное» существо абсолютной необходимости, для которого главным в музыке будет наличие математической системы в распределении частоты по звукам. Такая музыка будет передавать не чувства (их не будет), а ощущения.

Музыкальный опыт

Как и многие дети из интеллигентных или считающих себя таковыми семей, я попал в музыкальную школу. До сих пор не могу определить свое отношение к этому факту – хорошо это или плохо. Музыка является частью культуры и, конечно, то, что я узнавал сольфеджио, учился слушать музыку, изучал музыкальные шедевры и биографии великих композиторов – это, безусловно, хорошо. Это вполне можно и нужно изучать в средней школе в рамках специального предмета – музыкальная культура, так же, как изучается литература. Другое дело – игра на конкретном инструменте. В течение пяти лет меня мучили преподаватели (к счастью, у нас были очень мягкие преподаватели, которые мучили не сильно, прекрасно понимая, что ничего из меня и таких как я – а их было подавляющее большинство, – не получится), я мучил инструмент (слава богу, что денег у мамы хватило только на баян, а по классу фортепиано пришлось бы мучиться семь лет), я потерял массу времени, которое мог провести значительно приятнее (например, гоняя футбольный мяч, что и делали на зависть мне мои друзья). Это не для всех.

Так что я не жалею. Я развил свой слух. Он и сейчас оставляет желать лучшего, но я могу спокойно наигрывать популярные эстрадные мелодии.

Самый удивительный факт моей музыкальной биографии – участие в ансамбле баянистов. Михаил Иванович Клепацкий собрал нас, человек пятнадцать учащихся десятых-одиннадцатых классов, и сумел заразить духом командной игры. Некоторые из нас закончили музыкальную школу и забросили баян, некоторые вообще не доучились, были и самоучки. Нельзя сказать, что мы были преданы баяну или музыке. Никто нас не заставлял. Тем не менее, мы продержались пару лет, до окончания школы, и я с теплотой вспоминаю наш ансамбль. Что-то нас объединяло.

Всего два раза в неделю мы собирались на репетиции, на которых работали и индивидуально (никто не играл дома), и в группах (первые, вторые, альты, басы), и в ансамбле. Играли мы популярную классику, от Чайковского до Хачатуряна. Пару раз мы записывали исполнение, и при прослушивании оказалось, что наши пятнадцать баянов вместе звучат как орган. Ясно, что природа звука одна и та же, но сходство усиливали басы и альты, которые всегда почему-то тормозили и создавали эффект тяжелого и неповоротливого инструмента. Надо сказать, что по партиям нас распределили так: окончившие музыкальную школу на отлично – первые, просто окончившие – вторые, в басы и альты попадали недоучившиеся и прочие самоучки и начинающие. Понятно, почему они тормозили. Представьте себе «Танец с саблями» на органе с отстающими басами и аккордами.

Тем не менее, мы участвовали в смотрах художественной самодеятельности (было и такое явление в СССР). Так что я вполне представляю, что значит находиться на сцене и не слышать, что играют на другой стороне. Руководитель наш выходить на сцену стеснялся и иногда мы, первые баяны, сидевшие справа, вдруг обнаруживали, что забежали вперед вечно тормозящих альтов. Со стороны это, наверное, казалось «кто в лес, кто по дрова», если кто-нибудь слушал, в чем я теперь сильно сомневаюсь. Но у нас и цели такой не было – мы играли для себя.

Однажды во время выборов мы ездили с концертами по избирательным участкам. Атмосфера в день выборов была праздничной, что означало наличие повсеместно выпивших и продолжающих выпивать людей. Праздновали нерушимое единство партии и народа, удобство отсутствия выбора (не надо думать) и повод выпить (без повода в Союзе не пили, так как поводов было более чем достаточно). Нам выдали смокинги, манишки и бабочки. Артисты.

Избирательный участок располагался в школе, в актовом зале которой нам предстояло выступать. Народ заходил и выходил непрерывно. Придут, проголосуют, то есть бросят в урну бюллетень, не читая и не вычеркивая, что, кстати, очень удобно, заглянут в актовый зал, посидят пять минут для приличия или от нечего делать (может быть, выпить не с кем) и уходят. Еще и холодно. И вот заходят две девушки, очень симпатичные. Нам любые девушки показались бы симпатичными, но эти и в самом деле были очень симпатичные. Сидят и не уходят, на нас поглядывают – живые артисты в смокингах как-никак. Одна, мне кажется, на меня. Мы все приободрились и приосанились в надежде познакомиться. Но надеялись мы, как оказалось, друг на друга. Никто из нас не решился подойти к ним. А они ждали. Это было очевидно. Им было скучно, они поглядывали на нас и улыбались, но ни один из нас так и не решился. Вот что нас и объединяло – робость. Другие ухаживали за девушками, а мы играли в ансамбле баянистов.

Потом я даже встречал ее иногда. Мне кажется, она узнавала меня, но я так и не отважился подойти – уж очень был робкий. В последний раз я встретил ее в троллейбусе через несколько лет. Я учился в университете и уже не был таким робким. Очевидно, и она ехала домой после занятий. Я оказался с ней на одном сидении, и мы ехали минут двадцать. Было жарко, я что-то брякнул про жару, она поддержала и ждала, что я продолжу, но я так и не смог. Это уже была не робость, а патология какая-то. Осталось у меня «Я помню чудное мгновенье…». Часто бывает, что говоришь человеку: «Пока», а потом оказывается, что расставался навсегда.

Мы окончили школу. Ансамбль распался, и больше я баян в руках не держал. Когда мне было уже под сорок, я вдруг стал поигрывать на пианино – оно, как в пьесах Чехова, стояло и стояло себе в квартире родителей Макпал (моей жены), и вот выстрелило. Ее увезли в роддом, а я пообещал к ее возвращению исполнить «Осеннюю песнь» Чайковского. Она не поверила, так что пришлось напрячься. Так и пошло – то разберу что-нибудь по нотам, то подберу понравившуюся мелодию. Даже не знаю, зачем – призвания нет, и мне по-прежнему, как и в музыкальной школе, приходится заставлять себя садиться за инструмент.

Произведение искусства должно возбуждать чувства через построение интерпретации, то есть через интеллект. Если изображение обнаженной женщины возбуждает мужчину непосредственно, то в произведении искусства он должен увидеть эту женщину. Таким образом, высокое чувство – это когда «стоит» на абстрактную женщину. Вероятно, при серьезном отношении к развитию музыкального слуха и абстрактного мышления можно получать удовольствие и от серьезной музыки, в которой нормальный человек уловить мелодию не может, и от абстрактной живописи.

Поп-культура отличается от высокого искусства простотой формы и выразительных средств. В ней нет теорий, поэтому произведения поп-культуры не вызывают различных интерпретаций, они вызывают схожие чувства у массы людей, непосредственно воздействуя на их нервную систему. Например, простые эстрадные мелодии в мажорной или минорной тональности вызывают простые ощущения радости или грусти, часто ассоциированные с состоянием влюбленности. Поп-культура всегда банальна, но она действует непосредственно на чувства и доставляет удовольствие, особенно, если это сделано профессионально.

Связующим звеном между искусством и поп-культурой является классика. Выдержавшие испытание временем произведения и способы их создания становятся классическими. Перевод направления в искусстве в разряд классического означает, что его развитие достигло высшей точки, и дальнейшая работа в этом направлении бесполезна (например, музыка и живопись XIX века), поэтому современникам всегда приходится искать новые направления, а конкуренты классикам появиться не могут.

Достижения классики становятся обязательными для изучения и в том или ином качестве используются новыми художниками в создаваемом ими новом искусстве, а наиболее яркие произведения становятся основой поп-культуры, например, в популярной музыке всегда используется гармонический лад и явственно проступают классические мелодии.

Необходимость через мораль определяет, что такое хорошо и что такое плохо с точки зрения общественных интересов, поэтому она всегда является в каком-то смысле цензурой. Цензура начинается с набедренных повязок и ограничений на изображение обнаженного тела и секса.

Скрытые в повседневной жизни вещи скрываются и в языке. Если гениталии неприлично показывать, то неприлично их и называть. Запрет на демонстрацию и обсуждение гениталий становится частью морали, естественным обязательным обычаем, который соблюдается, потому что так принято. Если скрыты гениталии, то естественно скрывается и то, для чего они предназначены, – акт зачатия и слова, обозначающие акт зачатия, становятся неприличными. Поскольку удовлетворение основного инстинкта заканчивается оргазмом, оргазм, а затем и любое удовольствие становятся аморальными.

Стремление к удовлетворению основного инстинкта удваивается, утраивается и т. д. Энергия, предназначенная для акта зачатия, вызывает расстройство нервной системы и находит выход в воображении, с чего и начинается искусство. Затем цензура распространяется на все сферы человеческой жизни и становится политической – запрещаются не только секс и насилие, но и инакомыслие. Жесткая цензура, как ни странно, способствует развитию основного принципа искусства – представление предмета теорией, допускающей различные интерпретации. Для того чтобы обойти цензуру, художник за официальной интерпретацией скрывает запрещенную.

Рано или поздно разумное регулирование процесса воспроизводства превращается в пуританские нормы жизни, а система разумных ограничений превращается в тюрьму.

Подавление основного инстинкта снижает все жизненные стимулы, и общество деградирует. Природа реагирует на это движением за свободу в жизни общества, которому, как правило, сопутствует движение за свободу отношений между полами. Свободный художник прежде всего нарушает табу на изображение обнаженного тела, которое становится символом свободы в искусстве. Сексапильность доминирует везде, а откровенность женщины в одежде отражает уровень свободы в обществе. Скрывать нечего, все можно выразить прямолинейно, искусство в условиях свободы опошляется.

Вершиной либерализма в отношениях между полами является так называемая «сексуальная революция», которая сопровождается проституцией, порнографией и другими пороками. Эта революция, непрерывно возбуждая основной инстинкт, ведет к его уничтожению. Тогда срабатывает инстинкт самосохранения общества, и мораль снова правит бал – вводится цензура, запрещается проституция, жестоко наказывается сексуальное домогательство. Маятник свободы сексуальных отношений отклоняется в средневековое ханжество. И так далее.

Мода

Мода – это не только одежда. Мода диктует нам, что одевать, как строить дом, интерьер, что читать, какую музыку слушать, каких женщин любить (и вообще, женщин ли). Например, 175, 90-60-90 – модные пропорции. Многим нравятся более пышные формы, но это не модно, поэтому пышки исчезают.

Кривые ноги при росте 175 смотрятся иногда вполне нормально. В нашей молодости кривые ноги не были популярны, и один мой приятель, влюбленный в девушку с не очень прямыми ногами, убеждал нас, что кривые ноги, конечно, не очень хорошо, но кривизна бывает и привлекательной. Естественно, у его девушки кривизна была привлекательна, других критериев он привести не мог. На самом деле, она была просто приятной во всех отношениях, так что про ноги какое-то время можно было не вспоминать. Но мы-то знаем превратности любви – сегодня недостатков нет, завтра будет раздражать даже вздох в соседней комнате, а стройные ноги станут пределом мечтаний. Так что я думаю, что все дело в радиусе кривизны, точнее, в отношении этого радиуса к росту.

Тенденция раздеваться все больше и больше неуклонна и неумолима. Стриптиз лет пятьдесят назад был пристойнее, чем современный показ мод. Самое красивое украшение на платье – сосок груди. Модельеры соревнуются в искусстве не одеть женщину, а раздеть ее. Женщина в лифчике на пляже – нонсенс. В моде такие-то разрез глаз, губ, интимные прически. Оказывается, гениталии людей так же разнообразны и индивидуальны, как и их лица. А вот уже и рекомендованные формы, размеры и, соответственно, операции по коррекции всего, что можно разрезать скальпелем. Завтра будут корректироваться гены. Мода не приказывает, но плевать на нее могут позволить себе немногие, так как мода – это часть морали.

В результате пропадает эрекция. Казалось бы, вся индустрия эротики работает на эрекцию, но если целый день смотреть на колышущиеся груди и попки, то постоянно обманываемый рефлекс перестанет работать, и вот уже никакая красотка не возбуждает. Нужны более очевидные призывы в виде порно. Дальше – стимуляторы. А еще дальше? Якобы для сохранения эрекции во имя будущего человечества необходимо вводятся запреты на порно, проституцию, эротику и т. д., что, как известно, приводит к цензуре средств массовой информации, а затем к борьбе с инакомыслием, свободолюбием и, в конце концов, к подавлению неконтролируемой эрекции. Человек без эрекции обречен. «Гомо» действительно становится абсолютно «сапиенс», но никак не «эректус» – и сам уже не прямоходящий, а ползающий на коленях, и не стоит у него ничего.

Популярные жанры (поп-культура) не нуждаются в финансировании. Они развиваются на основе спроса. То, что пользуется широким спросом, оплачивается потребителем, поэтому поп-культура – это обычный бизнес, где деньги вкладываются с целью извлечения прибыли.

Серьезное искусство финансируется из двух моральных источников. Первым источником является государство, которое активно вмешивается в процесс развития искусства для формирования морали. Вторым, и основным, источником является спонсорство элиты. Вкус элиты формируется членами общества, действительно имеющими высокий уровень культуры. Денежная элита спонсирует искусство из снобизма, из тщеславия принадлежать к элите и в целях рекламы. Спонсорство и посещение концертов является неотъемлемой частью светской жизни.

Когда-то были споры о том, к какому роду деятельности человека можно отнести программирование – к науке, искусству или производству. Сегодня ясно, что программирование – это и наука, и искусство, и производство. Более того, вместе с материей и энергией, программы и, соответственно, программирование являются основой мироздания. В этом мире программируется все.

Содержание главы:

1. Естественные программы (объект и Вселенная как совокупность программ).

2. Программы в человеческой деятельности (сферы применения программирования).

3. Самопрограммирование человека (алгоритмы и логика, свобода и необходимость).

4. Искусственный интеллект (моделирование реального мира на компьютере).

5. Основное противоречие (глобальный интеллект, Интернет, электронное правительство).

Материальный мир можно представить как множество объектов. Очевидно, существование объектов подчиняется определенным правилам или закономерностям. Если объект изучен достаточно полно с точки зрения его использования, то можно запрограммировать его модель в компьютере и проводить эксперименты, уточняя его структуру и правила поведения. Если можно представить поведение объекта достаточно адекватной программой в компьютере, то резонно предположить, что и сам объект управляется некоторой программой, которую он получает от природы.

Можно предположить, что каждый объект имеет свою совокупность программ, которые и определяют его поведение и, в конечном счете, существование. Очевидный пример – животный мир. Поведение животных управляется инстинктами. Инстинкты можно представить как программы, которые запускаются в определенных условиях. До сих пор мы видели, что программа, будучи нематериальной по сути, должна быть как-то представлена материально (ее код хранится где-то внутри объекта, поведение которого она определяет). Возможно, программа поведения атома закодирована где-то в атоме, элементарной частицы – в этой частице и т. д., так что объект представляет собой материальную оболочку, управляемую совокупностью программ.

Предположим, что есть программа, о которой вначале ничего неизвестно. Задача заключается в том, чтобы восстановить текст этой программы. Программист может лишь запускать ее каждый раз с самого начала и либо отвечать на ее запросы (например, о вводе данных), либо пытаться прервать ее всевозможными способами и анализировать ее реакцию. Постепенно он будет понимать, что эта программа делает, затем – как она это делает, и наконец – зачем она это делает. При этом он будет изобретать и методы исследования. Если считать, что программа что-то делает, иметь принципиальную возможность перебрать все внешние ситуации, на которые программа может реагировать, и неограниченное время, то можно ожидать, что рано или поздно программист сможет понять принцип работы программы и написать текст новой программы, которая будет делать то же самое, что и исследуемая, по крайней мере, в рамках уже исследованных ситуаций. Чем сложнее программа, тем больше необходимо времени и других ресурсов (программистов, ученых, тестирующих и др.).

В основе нашей Вселенной лежит некоторый комплекс программ. Цель существования Вселенной – построить комплекс программ, который можно было бы положить в основу следующей Вселенной на основании исследования настоящей. Мы все (человечество) и другие разумные существа во Вселенной участвуем в построении этого комплекса. Даже самый никчемный по моральным меркам человек участвует, по крайней мере, в тестировании – он показывает реакцию комплекса на никчемность.

Слово «программа» можно трактовать как развернутый план действий для достижения какой-либо цели, например, программа партии, программа развития, программа построения и др. Соответственно, программирование – это составление таких планов, и в этом смысле человек программирует с тех пор, как появился. Он составляет планы действий для себя, для членов семьи, для компании и государства. Он составляет планы на день, месяц, год и жизнь. Фактически человек пытается так или иначе программировать всю свою деятельность. Большинство программ содержится в голове человека и имеет вид: для достижения такой-то цели необходимо выполнить следующие действия, причем если возникнет такая ситуация, то выполнить то-то и то-то, и т. д.

Основная особенность этих программ заключается в том, что они не описывают все возможные ситуации, оставляя принятие решения на момент исполнения, на авось. Если программа составляется для себя, то человек уверен в том, что такое непредвиденное решение придется принимать ему самому, и может положиться на себя. Если же программу должен выполнять кто-то другой, то необходимо максимально исключить непредвиденные ситуации. Особенно это касается рутинной работы, которую выполняют подчиненные на конвейере, в офисе и др. Программа принимает вид детальной инструкции, в которой предусмотрены все ситуации и даже указание на то, что делать в случае непредвиденной ситуации. Каждая такая ситуация приводит к изменению инструкции, то есть инструкция корректируется («отлаживается») в процессе ее использования.

Так что программирование и программисты существовали и до появления компьютеров. Все, что может быть описано более или менее точно, требует для выполнения только навыков и становится рутиной. Рутинную работу может выполнить «тупой», но следующий инструкциям исполнитель. Таким исполнителем стал компьютер. Естественно, компьютер применяется там, где можно программировать деятельность, то есть практически везде:

– программы выполняют рутинную работу интеллекта человека (вычисления, которые могут быть регламентированы);

– регламент (учет, контроль и др.) управления предприятиями, государством;

– управление робото-техническими системами, начиная с бытовых приборов и кончая беспилотными космическими кораблями;

– развлечения (игры) и т. д. и т. п.

Основная цель глобального интеллекта – создание комплекса программ, моделирующего развитие Вселенной в целом и человека (индивидуального разумного существа) в частности.

Интеллект человека можно рассматривать как универсальную программу (комплекс программ), которая способна решать любые задачи в рамках своей компетенции. Последняя определяется возрастом, природными способностями, сферой деятельности и др. Интеллект человека работает так, как если бы в его основе лежала логика – на основании некоторых фактов и знаний он может с помощью логического правила выводить другие факты и знания, как это описано в предыдущей главе.

Важным качеством интеллекта является его способность к самопрограммированию. Этот процесс, в тривиальной форме, аналогичен тому, как у высокоорганизованного животного на часто повторяемые ситуации вырабатывается условный рефлекс – фактически, специальная программа.

Рассмотрим пример обыденной работы интеллекта. Предположим, некто, глядя в окно своего дома, видит дождь, но ему необходимо куда-то идти. Человек рассуждает приблизительно так: от дождя могут защитить плащ или зонт; сейчас лето – лучше взять зонт; зонт у меня есть, и он должен быть где-то в прихожей; если я не найду зонт, придется надеть плащ; плащ я оставил на вешалке в прихожей месяц назад; скорее всего, жена за это время убрала его в шкаф; в любом случае надо идти в прихожую и сначала попробовать найти зонт, а затем плащ; если нет ни того, ни другого, придется звонить жене и выслушивать упреки в невнимании к жизни семьи и неприспособленности к жизни вообще и что без нее он пропадет; если не звонить и промокнуть, упреков будет еще больше; но сначала надо хорошо поискать; а куда я вообще собрался – ах, да, надо не забыть книгу; тогда придется взять портфель, а когда я брал его с собой в последний раз; был семинар по программированию, на котором…; собственно, зачем мне туда идти – книга не поможет; дождь усиливается, зонт я наверняка потерял, а звонить жене только затем, чтобы испортить настроение, не стоит; лучше позвоню шефу и извинюсь.

Каждая мысль в этой последовательности, в свою очередь, есть результат вывода на основании более общих знаний. Например, человек должен знать, что такое дождь, что такое промокнуть, почему надо защищаться, и т. д. Все факты и знания, необходимые для поиска ответа, хранятся в памяти интеллекта.

Очевидно, если ситуация повторяется достаточно часто, то полученное несколько раз решение сохраняется в памяти и затем вызывается аналогично условному рефлексу без длинного вывода. У организованного человека «лето – дождь – зонт» срабатывает автоматически, не говоря о том, что портфель с книгой оказывается в руке сам собой. Перед шефом если и придется извиняться, то не за малодушие, а за настырность.

Под искусственным интеллектом будем понимать комплекс программ, моделирующий работу естественного интеллекта человека. По аналогии с естественным интеллектом, будем считать, что в основе искусственного интеллекта должна лежать некоторая логика. Тогда компьютер, используя механизмы вывода, может на основании введенных фактов и знаний выводить другие факты и знания (подобно тому, как это описано в предыдущем разделе).

Для того чтобы компьютер давал правильный ответ в приемлемое время, он должен обладать достаточными объемом памяти (количество хранимых фактов и знаний) и скоростью работы механизма вывода (количество выводов в единицу времени). Недостаток памяти и быстродействия можно компенсировать программированием. Очевидно, искусственный интеллект мог бы самопрограммироваться аналогично естественному, а именно: сохранять выведенные решения для часто повторяющихся ситуаций в виде программ. Однако до тех пор, пока приемлемые версии искусственного интеллекта не построены, компьютер будет программироваться человеком (программисты тоже люди).

Итак, современный компьютер интеллектом не обладает – он не имеет встроенной логики и не может самостоятельно выводить решения. Компьютер программируется человеком-программистом. Это означает, что вывод решений берет на себя программист, а компьютер получает готовые решения в виде программ и выполняет их по запросу.

Рассмотрим задачу поиска пути через лес, в котором пересекается множество дорог. Пусть каждому пересечению соответствует свой номер. Тогда путь через лес можно представить списком номеров, который начинается с номера входа в лес и заканчивается номером выхода из леса, а любые два последовательных номера связаны между собой. Другими словами, для того чтобы пройти через лес необходимо следовать от номера к номеру в соответствии с этим списком.

Например, если связи номеров сети из 99 пересечений представить множеством фактов типа:

связаны (1, 2),

связаны (2, 5),

…

связаны (9, 17),

……

связаны (81, 99),

то путь через лес можно представить списком номеров – (1, 2, 5, …, 9, 17, …, 81, 99).

Если человек не видит леса с высоты, то он будет искать путь, перебирая все варианты. Этот процесс можно описать следующим образом: найти путь из начального узла в конечный узел равносильно тому, что необходимо дойти до ближайшего доступного узла и затем найти путь из этого ближайшего узла до конечного. Естественно, если из этого ближайшего узла пути нет, то необходимо попробовать другой ближайший узел. Таким образом, перебирая все возможные варианты, можно найти путь через лес, если этот путь существует. Описанное знание можно представить логически:

найти_путь (Начало, Конец, Путь), если связаны (Начало,

Конец), Путь = Начало. Конец. найти_путь (Начало, Конец, Путь), если связаны (Начало,

Ближний) и найти_путь (Ближний, Конец, Путь).

Первое предложение фиксирует тот факт, что если Начало и Конец связаны, то их список и есть искомый Путь. В противном случае во втором предложении выбирается Ближний узел и уже от него строится Путь до узла Конец. Имея перечисленные выше факты и знания, можно задать запрос: найти_путь (1, 99, Путь) и получить соответствующий список номеров.

Если человек видит лес сверху, он может сразу построить путь и в готовом виде ввести его в компьютер. Это равносильно тому, что человек решает задачу и вводит решение в компьютер.

Итак, существует два подхода к программированию компьютера, составляющие основное противоречие программирования – составление программ и представление знаний.

В первом случае инженер знаний представляет знания о ситуации или предметной области в виде предложений на языке логики, используя которые, компьютер выводит необходимый результат. Инженер знаний пытается описать лес со всеми его тропинками в виде набора деклараций, а поиск тропинки, ведущей в необходимое место, оставляет компьютеру. Логический способ представляет необходимость. При таком подходе достигается максимальное обобщение, но время получения решения непредсказуемо.

Во втором случае программист решает задачу и составляет программу (последовательностей команд на алгоритмическом языке), выполняя которую, компьютер получает необходимый результат. Программист находит одну тропинку и представляет ее в виде программы – набора императивов. Алгоритмический способ представляет свободу. Конкретные решения легче представляются алгоритмами, а алгоритм всегда можно эффективно запрограммировать.

Противоречие между составлением программ и представлением знаний составляет основное противоречие между свободой и необходимостью в программировании и является основной причиной развития его методологии.

В настоящее время преобладает составление программ. Основные причины:

– архитектура компьютера до сих пор ориентирована на выполнение программ;

– программа всегда выдает результат намного быстрее, чем любой логический интерпретатор;

– программистов намного больше, чем инженеров знаний, так как для представления знаний требуется более высокий уровень, чем для составления программ;

– практическое использование логического подхода свелось к логическому программированию, основные особенности которого – рекурсия и управление бэктрекингом (сокращение пространства перебора) – сложны в освоении и, к сожалению, существенно снижают именно логическое содержание.

Тем не менее, будущее за балансом между логическим (представлением) и алгоритмическим (исполнением). Хороший программист старается максимально обобщить конкретный случай. С одной стороны, в алгоритмическом программировании доля декларативного постоянно увеличивается, что способствует ограничению свободы в составлении программ и устранению связанных с ней недостатков. Именно декларативность лежит в основе его эволюции, включающей в себя модульное, структурное, объектно-ориентированное, сервис-ориентированное программирование и т. д. С другой стороны, в логические представления вводятся алгоритмические элементы, сокращающие перебор вариантов во время вывода. Они нарушают логику, но позволяют создавать эффективные программы.

Вряд ли Бог стал бы составлять программы поведения для всех объектов – на Его уровне, наверное, можно описать общие законы существования Вселенной, включающие и правила поведения объектов, и принципы эволюции, и даже правила составления программ поведения конкретных объектов и т. д.

Вопрос: чем Бог отличается от программиста?

Ответ: Бог надеется, что он никогда не станет программистом.

Профессиональный опыт

Непрерывной математики я не понимал, и вся моя учеба была практически бесполезной с точки зрения получения полезных знаний – университет дал последний импринтинг интеллекту, без которого молодые люди, попадающие в армию вместо университета, просто тупеют.

На пятом курсе у нас появился новый предмет – программирование для ЭВМ (если бы это было на первом, как теперь, я провел бы пять лет с гораздо большей пользой). Машина была «Урал-2», ламповая, занимала огромный зал, а чтобы ввести в нее программу, надо было замкнутую фотоленту установить на сложное устройство, напоминавшее стиральную машину. Система команд была примитивная, например, для модификации адреса данных внутри цикла приходилось изменять адрес ячейки памяти непосредственно в команде – программа изменяла себя по мере выполнения (какая свобода для творчества!).

Тем не менее, принципы работы компьютера не изменились с тех пор и, соответственно, программирование, несмотря на все современные парадигмы, требует от человека тех же качеств, что и в те далекие годы. Суперпрограммист 60—70-х был бы суперпрограммистом и сегодня.

Программировать я стал сразу. На зачетах писал программы за всех друзей и других желающих. Мне это нравилось и получалось легко. Чисто случайно я попал по распределению в вычислительный центр вместо аспирантуры и фактически почти двадцати пять лет программировал. Это моя профессия.

В 1970 году мне пришлось программировать для ЭВМ «Минск-22» в машинных кодах, и я до сих пор помню систему команд «Минск-22». Например, программа вычисления факториала целого числа N! = N * (N-1) * … * 3 * 2 * 1 выглядит приблизительно следующим образом (аргумент N передается в ячейке 0040, результат N! возвращается в ячейке 0041):

7000) – 10 00 7005 0041 переслать 1 в ячейку 0041 (Здесь будет N!)

7001) – 32 00 0040 0041 умножить 0041 на N (Далее в 0040 будет N–1)

7002) – 22 00 7005 0040 вычесть 1 из 0040 (Получить в 0040 N–1)

7003) – 34 00 7001 0000 если после вычитания не ноль, то повторить с 7001

7004) – 30 00 0017 0000 возврат в вызывающую программу

7005) – 00 00 0000 0001 константа – целая 1.

Для отладки надо было идти в машинный зал и работать непосредственно за пультом. Программу набивали на перфоленту и вводили в память машины, а затем скорректированный вариант записывали на магнитную ленту (во времена всеобъемлющего дефицита кое-кто пытался использовать эту ленту в бытовых магнитофонах, но благодаря своим, как кто-то остроумно заметил, абразивным качествам она буквально спиливала магнитные головки несчастных магнитофонов, которые были еще более дефицитны, чем лента). Программист за пультом должен был точно представлять свою программу в памяти. Все данные, команды и адреса читались и набирались в двоичной системе непосредственно на пульте управления ЭВМ. Когда программист работал быстро, он напоминал со стороны пианиста.

Я старался брать машинное время ночью – во-первых, нет конкуренции за время (женщины-программистки, а их было почему-то очень много, предпочитали работать днем), во-вторых, можно работать до результата. Работа мне нравилась, шеф меня ценил.

Мне сильно повезло с первым шефом – Александром Михайловичем Гуляевым. Он был суперпрограммистом. Чтобы ввести в профессию, он заставил меня отладить написанный им довольно большой комплекс программ для шахтной вентиляции. После этого я стал одновременно модульным, структурным и, возможно уже тогда, объектно и сервисно ориентированным. Модные парадигмы создаются не программистами, а так называемыми менеджерами. Эти менеджеры никогда ничего не пишут сами и не могут написать в силу отсутствия соответствующих способностей, но полезную функцию (что-то подсмотреть и своевременно прокричать) выполняют. К сожалению, Гуляев никогда не стремился к признанию, рано ушел в себя и умер где-то на станции космических лучей. Другого суперпрограммиста, моего старшего, как он любил говорить, приятеля Володю Медведева, который мог написать эффективную программу для чего угодно, вообще убили при дурацких обстоятельствах. Хорошие программисты не часто добиваются в жизни того, чего могли бы, и чего принято добиваться, и чего всегда добиваются менеджеры.

Потом был долгий период ЕС ЭВМ и алгоритмических языков – «Фортран», «ПЛ/1» и др. На одном из алгоритмических языков программа вычисления факториала могла бы выглядеть так:

fact:= 1; n1:= n;

do while (n1>0); fact:= fact * n1; n1:= n1 – 1; end;

Специальная программа – компилятор – переводит этот текст в машинный код, который может быть выполнен компьютером. Ясно, что записывать программы удобнее на языке, но от разработки алгоритма язык не освобождает.

Отражая объектно-ориентированную структуру окружающего мира, алгоритмическое программирование (через модульное, структурное и др.) эволюционировало в объектно-ориентированное, в котором объект, тем не менее, представляется совокупностью алгоритмов.

Другой подход в программировании связан с разработками в области искусственного интеллекта. Теоретической базой искусственного интеллекта является логика, а в практическом программировании используются языки функционального и логического программирования.

Например, функцию вычисления факториала можно определить в виде функции следующим образом:

fact (N) = N * fact (N–1); fact (0) = 1

Очевидно, это рекурсивное определение более точно соответствует природе функции. На языке функционального программирования приведенное определение является программой. Любой алгоритм можно представить в виде рекурсивной функции, но представлять знания в виде рекурсии намного сложнее, чем в виде алгоритма.

На языке логического программирования «Пролог» программа вычисления факториала выглядит следующим образом:

fact (0, 1).

fact (N, F) если N1= N–1, fact (N1, N2), F=N*N2.

Этот язык менее естественен для записи функций, но значительно удобнее для представления знаний в виде: если …, то …. Эта форма стала основой технологии программирования так называемых экспертных систем. Программировать экспертные системы просто, но найти эксперта со знаниями и извлечь знания из него в этой форме невозможно.

Я подсел (иначе не скажешь) на «Пролог» и даже основную свою систему написал на «Турбопрологе» (выдающийся продукт компании «Борланд»), а после заката «Пролога» бросил программировать вообще. Оптимисты, которые никогда не бывают правы, но всегда выигрывают, предрекали, что «Пролог» будет играть роль «Фортрана» в 2000 году. Увы. Разумеется, «Пролог» имеет недостатки, например, cut (встроенный предикат «Пролога» для обрезания перебора), который убивает логическую сущность, но без которого невозможно писать эффективные программы. Думаю, что дело не столько в недостатках Пролога, сколько в неготовности человека. Несколько раз я читал лекции по программированию на «Прологе» – в лучшем случае только один студент из группы был в состоянии преодолеть алгоритмическое мышление.

Потом я перешел в категорию IТ-менеджеров. Работа менеджера, если ее можно назвать работой, мне не нравится, но кормит она намного лучше и, в качестве компенсации, оставляет голову свободной, потому что голова IТ-менеджеру, впрочем, как и любому менеджеру, не нужна.

Николай Михайлович Ершов

Программирование свело меня с совершенно уникальным человеком – Николаем Михайловичем Ершовым. В Институте горного дела в Москве он разрабатывал какие-то алгоритмы, для реализации которых на ЭВМ ему нужен был программист, так как сам он не программировал. В один из его визитов в Караганду (примерно 1975 год), с которой его многое связывало, шеф попросил меня помочь ему.

Мы сработались мгновенно. Он давал очень ясные и подробные блок-схемы, а я переводил их в машинные коды. Я работал автоматически, как ассемблер, даже не понимая сути. Мы закончили работу за неделю, и он был поражен моей скоростью. На самом деле (и я, конечно, сказал ему об этом) у него не было ошибок в блок-схемах, а я почти не делал ошибок в программах.

Уникальность его заключалась в том, что он отсидел в общей сложности 25 лет. Первые 10 он получил в 1931-м, будучи студентом второго курса Ленинградского матмеха, за якобы троцкизм (что-то брякнул неосторожно). После отбывания срока (все десять) он попал на войну, где ему снова не повезло, и он получил еще 15 лет. Он отсидел все 15, большую часть в Карлаге, поэтому, выйдя на свободу, остался в Караганде. В возрасте 56 лет закончил Политехнический институт, а в 61 защитил кандидатскую диссертацию.

Возникшая взаимная симпатия не могла перерасти в дружбу, так как ему было около 70 лет, и я, будучи молодым дураком, воспринимал его глубоким стариком, хоть и с удивительно ясной головой. Всего два раза я останавливался у него в Москве.

Не помню, где он жил, но было это, как принято говорить, у черта на куличках – сначала добрались до какого-то вокзала, затем электричка, и, наконец, автобус. Весь вечер мы пили водку и разговаривали о программировании, литературе, музыке и др. После первой бутылки он сам шел в магазин за второй. На мою готовность сбегать он жестко указал мне на место, сказав, что я – гость. После двух бутылок водки голова у него слегка (все-таки 70 лет) дрожала, но держался он молодцом и в заключение вечера с чувством исполнил «Лунную сонату». Благодаря ему я со временем тоже стал играть на пианино, но в «поддатом» состоянии ничего не могу, так как алкоголь нарушает координацию движений.

Он дал совет: «Володя, никогда не гонись за деньгами. Смотри, я не гнался, и они пришли, и какие деньжища». Деньжища эти были всего-навсего 300 рублей в месяц (зарплата старшего научного сотрудника) и, как говорили раньше, «фунт прованского масла». В то время и я получал почти столько же. Тем не менее, я старался следовать этому совету всю жизнь, и деньги всегда (тьфу-тьфу) ко мне шли.

Предположим, что можно остановить мгновение в окружающем нас мире. В момент остановки можно наблюдать зафиксированные состояния каждого объекта и их взаимное расположение в пространстве. Предположим, что известны все законы существования этих объектов (внутренних изменений, разрешения столкновений, эволюции, образования сложных объектов и др.). Если представить законы существования в некоторой базе знаний, а описания объектов и их состояний в соответствующей базе данных компьютера, то получим зафиксированное состояние Вселенной.

Программа моделирования Вселенной должна в ответ на изменение времени (генератора частоты компьютера) вычислять и записывать в базу данных все изменения, которые должны произойти в единицу изменения времени в соответствии с законами существования. Если запустить эту программу, то этот виртуальный мир будет существовать в том смысле, что в нем будут происходить изменяющие его события, приблизительно так, как это происходит в реальном мире.

В реальном мире каждый объект содержит Геном Вселенной и существует самостоятельно. Образование новых объектов и развитие их структуры осуществляется также в соответствии с программами Генома Вселенной. Например, элементарные частицы при определенных условиях объединяются в атомы, атомы – в молекулы и т. д.

В виртуальном мире каждый объект – это выполнение программы, код которой создается и сохраняется в базе знаний. При добавлении единицы к счетчику времени все объекты (частицы, атомы, …, животные, люди), функционируя на основе своих программ, вносят изменения в общую базу данных, структурированную как Вселенная. В виртуальном мире все, даже принцип неопределенности, программируется человеком, но после запуска он существует сам по себе, без вмешательства создателя.

Рано или поздно можно будет моделировать жизнь на компьютере и проигрывать ее вперед и назад, но, поскольку частота любого компьютера не может быть больше, чем частота генератора Вселенной, то и моделировать на компьютере реальную жизнь во всех ее деталях невозможно. Так что любое моделирование предполагает пренебрежение деталями каких-то уровней, то есть невозможность предсказать все на сто процентов.

Виртуальный мир моделирует реальный. Чем больше знаний о реальном мире, чем выше производительность компьютера и больше объем его памяти, тем точнее модель. Однако сколь бы ни была точна модель, она всегда будет детерминированной – в ней всегда можно вычислить (предсказать) любое событие. Будем считать, что в основе Вселенной лежит такая модель, а для «одушевления» существует непознаваемый механизм, содержащий взрывопо-добное вдыхание в нее основной субстанции существования (энергии) и принцип неопределенности. Эту модель строит глобальный интеллект. Человек или другие разумные существа появляются на определенной стадии развития реального мира в качестве элементной базы глобального интеллекта.

В настоящее время развивающийся глобальный интеллект стремительно подчиняет себе человека.

Компьютеры подчинили себе человека в производственной деятельности – они управляют и технологическими процессами, и планированием ресурсов. Интернет объединяет все компьютеры в единую сеть. Современный человек все больше времени проводит в Интернете, получая там все необходимое для жизни, даже секс. Для того чтобы не было необходимости передвигаться, осталось создать сети продуктопроводов, по которым непосредственно в любое место жительства будут подаваться специальные пригодные для транспортировки продукты, так же как сейчас поставляются вода, тепло и электричество.

Электронное правительство пропагандируется как избавление человека от рутины и коррупции. На самом деле, идеологи е-правительства, используя не более чем модный лозунг, выбивают бюджет на развитие информационных технологий (единственный полезный результат). Необходимое содержание заключается в том, чтобы электронными услугами превратить человека в е-гражданина – мечта любой власти. Идеологи даже не осознают, что для осуществления этой мечты они сами должны сначала стать е-чиновниками, е-депутатами, и так далее, до е-президента.

Благодаря мобильным телекоммуникациям человек на наших глазах становится мобильным терминалом Интернета. Перспектива очевидна – в глобальном интеллекте человек будет играть роль клетки в обычном организме. Возможно, одни будут нейронами, а другие – выводиться с фекалиями. Организму все равно – ни тот ни другой не подозревают о его (организма) намерениях.

Электронное правительство

Что такое «электронное правительство» (далее ЭП)? Подавляющее большинство людей (а меня часто спрашивают и специалисты в области IТ, и простые граждане) не понимают суть этого термина. На самом деле специально для развешивания лапши на уши чиновников, депутатов и других без причины любопытных граждан создана малопонятная терминология.

Идеологи обычно декларируют, что ЭП предназначено для оказания правительством услуг населению в электронном виде с благородной целью – качественное улучшение обслуживания населения и борьба с коррупцией. Кто бы был против!

Если надеяться, что слова должны хоть как-то отражать обозначаемое ими содержание, то необходимо рассмотреть обе части словосочетания «электронное правительство».

Первая часть этого словосочетания – «электронное» – должна означать использование информационных технологий. В терминах идеологов ЭП эта часть выглядит приблизительно так: инфраструктура ЭП включает в себя телекоммуникации, государственные базы данных, порталы для правительственных сайтов и контентов, шлюзы и т. д. Нормальные люди от непонимания проникаются уважением и, естественно, задавать вопросы не решаются.

Действительно, сегодня практически все, кто действительно конкурирует за оказание услуг населению (от продажи товаров до резервирования билетов), используют Интернет. Вопросы предоставления рекламы, консультаций и справок, технологии взаимодействия с клиентами, сбора платежей и т. д. и т. п. технически давно проработаны и ничего нового здесь изобретать нет необходимости. Часто не нужен и компьютер – достаточно мобильного телефона и умения работать с ним (очевидно, завтра это будет нормой).

Вторая часть словосочетания – «правительство» – означает, что правительство предназначено для оказания услуг населению и бизнесу. Никто в это никогда не поверит, несмотря на то что и население, и бизнес постоянно должны получать какие-то справки в каких-то ведомствах. Все происходит с точностью до наоборот – сначала эти ведомства изобретают всевозможные правила (запреты, разрешения, налоги и др.), по которым взимают либо плату, либо взятки, и, таким образом, оказывают, лучше сказать, медвежьи услуги и населению, и бизнесу.

Идеологи ЭП при этом напускают тумана, типа: «в ЭП необходимо концептуально различать три составляющие – G2C, G2B и G2G». На нормальный язык переводится следующим образом.

«G2C» на английском означает «Government to Citizen» (правительство – гражданину), при этом to, звучащее как two (на английском – 2), заменяется на 2; аналогично, B – Business. Каким образом правительство оказывает услуги само себе (G2G) вообще непонятно. Теперь 2 заменяют на 4 (в английском four звучит как for – для). Получается G4C (правительство для населения), что звучит еще более лицемерно, но психологически вызывает ощущение прогресса, так как 4 больше 2. На единственно возможный вопрос «когда все это заработает» следует ответ – инфраструктура функционирует, а конечный результат зависит от контента, который обеспечивают соответствующие ведомства на правительственных порталах, и компьютерной грамотности граждан, которая повышается в рамках программы, о ужас, развития человеческого капитала. «Контент» – «содержание» в переводе с английского, замутненное идеологами для закручивания уже развешенной лапши на тех же ушах, а слово «портал» лучше не пояснять. Развитие человеческого капитала заключается, главным образом, в снижении информационного неравенства (далеко не каждый русскоязычный поймет этот бред, означающий необходимость обучения населения работе с компьютером, с которым все, кому надо, давно работают).

Программа создания ЭП позволяет выбивать деньги из государственного бюджета в государственном (большом) объеме. Положительный эффект, как всегда косвенный, заключается в привлечении государства к финансированию информационных технологий, поэтому результат будет – его не может не быть.

Для антисемитов причина проста – все это, как и многое другое, придумали евреи в 18-м году для одурачивания «советского» народа. Между прочим, этот народ всегда был, есть и будет на всем земном шаре, и ошибается тот, кто думает, что этот народ существовал исключительно на территории СССР и исчез вместе с ним.

Круговорот энергии как рекурсивный процесс

Рекурсивный процесс можно сравнить с вытягиванием бароном Мюнхаузеном самого себя за уши из болота. При этом с каждым усилием он погружается все глубже и глубже, а усилия как бы откладываются и накапливаются в последовательности, в которой они применяются. Наконец, он достигает дна. Тогда накопленные усилия применяются в обратном порядке и вытаскивают его из болота.

Здесь есть точка возврата (опоры), которая раскручивает рекурсию в обратном направлении.

Например, известная всем (по крайней мере, в то время, когда я учился, она была известна всем) функция – факториал: n! = n * (n-1)!

В функциональном виде ее можно записать так:

Факториал(N) = N * Факториал (N-1), причем Факториал (0) = 1 (это и есть точка возврата).

Например, чтобы вычислить Факториал(5), придется сначала записать Факториал(5) = 5 * Факториал(4), где Факториал (4) = 4 * Факториал (3) и т. д. Умножения как бы накапливаются, но не выполняются. Наконец, дойдя до 0, мы получим: Факториал(5) = 5*4*3*2*1*1.

Таким образом, 0 является точкой возврата. Теперь можно выполнить все накопленные умножения в обратном порядке. Здесь есть начало (0) и конец (5).

Круговорот энергии можно представить как рекурсивный процесс, который никто не запускал и у которого нет точки возврата. Но процесс этот выполняется так, как если бы эти начало и конец были, а именно: цель – это Вселенная под номером «+ бесконечность», точка возврата – это Вселенная под номером «– бесконечность». Наша Вселенная имеет какой-то номер i:

Вселенная (i) = i * Вселенная (i – 1).

Процесс оттолкнулся от «-бесконечность» и раскручивается в сторону «+бесконечность». Каждый Большой взрыв – это очередной виток выхода из рекурсии. Круговорот бесконечно вытаскивает сам себя, не имея конца. Вселенная (+ бесконечность) = + бесконечность * Вселенная (+ бесконечность – 1) * … * Вселенная (2) * Вселенная (1) … * Вселенная (– бесконечность). Каждая новая Вселенная лучше предыдущей.

Вселенная (+бесконечность) и есть недостижимое Совершенство.