• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

У каждого из нас есть кто-то, с кем мы связаны семейными узами. Люди по-разному воспринимают понятие семьи вообще и собственную семью в частности. Для многих само это слово очень много значит, ибо воскрешает в памяти воспоминания детства, самое сильное из которых — ощущение заботы и любви. Есть люди, для которых семейные узы — не только самые сильные из всех существующих, но и единственные, которые действительно важны. Такие люди могут часто менять место жительства, политические и коммерческие пристрастия, но всегда остаются верными семейным связям. Другие могут быть равнодушны к семье, относясь к ней как к жизненной реалии, которую приходится принимать как данность. Есть и такие, кто не любит ее или даже ненавидит. Какими бы ни были взаимоотношения внутри семьи, с ее существованием приходится считаться каждому.

Семья — это основная единица общества. Из семей создаются более крупные структуры: племена, кланы, народы и нации. Самая крупная из них, нация, уничтожает, часто намеренно, другие объединения, старается разрушить или, по крайней мере, ослабить влияние более старых групп, из которых состоит, — например племен и кланов. Однако даже самые развитые нации подразделяются на мелкие ячейки: семьи. Семья осталась основной ячейкой общества не потому, что она самая маленькая, а потому, что наиболее стабильная. Она существовала до того, как появились другие формы организации людей, и не теряла своего значения на протяжении всей истории человечества. Представление о семье как одной из основ нашего существования так глубоко заложено в подсознании каждого из нас, что время и меняющиеся условия жизни могут внести в него лишь некоторые коррективы, но не изменить кардинально.

Семья существует с древних времен, однако это не означает, что она является наиболее эффективной из социальных структур. С точки зрения использования рабочей силы и экономических ресурсов, раскрытия индивидуальных способностей, семья не оптимальная структура. Неэффективность семьи в качестве рабочей единицы происходит от ее разнородности. Поскольку члены семьи — люди разного пола, возраста и их не так много, она не может справиться с каким-либо заданием быстро и четко. Ее стабильность и сплоченность часто вступают в противоречие с государственными нуждами или религиозными идеями. Самые преуспевающие группы общественных насекомых с социальной иерархией (муравьи, пчелы, термиты) состоят из бесполых особей — рабочих и солдат. Это доказывает эффективность бессемейного, однородного рабочего общества.

У семьи есть особые социальные интересы, которые она отстаивает даже за счет более крупных общественных структур. Например, традиция передачи собственности или власти по наследству порождает неравенство, в результате чего недостойные люди приобретают зачастую непропорционально большое влияние в обществе.

Даже для целей воспроизводства семья не слишком эффективна: ведь при выведении породы с улучшенными свойствами отбираются только качественные производители. В то же время, как мы знаем, немало людей имеют генетические аномалии. Даже процесс воспитания ребенка в семье не всегда проходит успешно.

Семейные узы мешают развитию личности. Забота о детях, обеспечение потребностей семьи, необходимость уделять внимание супругу или супруге, ведение домашнего хозяйства — все это приносит кому-то моральное удовлетворение, но требует от каждого огромных затрат времени, сил и эмоций. Очень сложно быть великим художником, заниматься наукой или разводить тарантулов, если семья не разделяет твои интересы.

Вот почему было много попыток разрушить институт семьи или хотя бы ограничить его роль в обществе. Так, рабовладельцы намеренно разбивали семьи, чтобы получить максимально дешевую и производительную рабочую силу. Один из древнейших способов создания еще одной группы людей, лишенных семейных связей, — кастрация мужчин. Евнухов использовали не только в качестве слуг в гаремах — они были воинами, дослуживаясь даже до генералов, занимали и высокие политические посты. (Например, генерал Нарсес (478–568) в Византии. В Китае долгое время (с античности до падения Китайской империи в XX веке) существовал обычай назначать евнухов на высокие должности. В древней Персии и Риме тоже существовала такая традиция). Представители духовенства, давшие обет безбрачия, и монахи представляли собой еще две многочисленные группы людей, не обремененных узами семьи. Янычары, элита молодой Османской империи, были рабами, давшими обет безбрачия. Такой же обет давали и казаки Запорожской Сечи. История знает немало примеров попыток уничтожить институт семьи со стороны тоталитарных режимов[1]в завоеванных ими странах и в их собственных государствах.

Все дело в том, что намного сложнее управлять и манипулировать семьями, нежели индивидами, лишенными семейных связей. Для достижения определенных целей необходимо уничтожить семью как единицу общественного строя, но иногда подобное желание исходит изнутри ее. Во многих современных обществах разрушение семьи чаще всего вызвано растущим стремлением человека беспрепятственно заниматься самим собой.

Несмотря на все попытки уничтожить семью, предпринимавшиеся на протяжении истории, этот древний институт — именно в силу своей простоты и укорененности — существует и сегодня. Он настолько соответствует природе всего сущего, что не является прерогативой человека, семьи создают и многие другие живые существа. Более того, семьи есть не только у высокоразвитых биологических видов, но и у сравнительно примитивных, например, у птиц.

Тот факт, что животные тоже создают семьи, доказывает, что это не навязанная извне социальная конструкция, но естественная потребность. Она может быть нерациональной и неэффективной, неудобной и проблематичной, но продолжает существовать потому, что в основе ее лежит нечто большее, чем простой здравый смысл. Хотя инстинкты можно притупить, искоренить их нельзя. Отдельные индивидуумы могут жить — и даже в немалых количествах, если культура общества и дух времени это позволяют, — обходясь без семейных уз, но человечество в целом все равно будет опутывать себя ими. Культурная мода по сути своей эфемерна, а вот инстинкты — вечны.

На первый взгляд, семья начинается с простого удовлетворения сексуальных потребностей. Половое влечение является очень сильным биологическим стимулом, о существовании которого мы хорошо знаем, хотя и не полностью понимаем его природу. Однако само по себе оно не может считаться достаточным условием для создания семьи. Подобного рода отношения, преследующие одну-единственную определенную цель, не приводят к образованию семей ни в животном мире, ни у людей.

Семья начинается там, где родители сохраняют свой союз, дабы воспитать потомство. Подобное желание обусловлено инстинктом и является очень мощным стимулом, имеющим мало отношения к сексу. Самцы птиц, летающие в поисках корма для самки и еще неоперившихся птенцов, или львица, вышедшая на охоту за пищей для своих детенышей, руководствуются при этом вовсе не половым влечением. Во многих случаях семейные узы — явление временное: они сохраняются до тех пор, пока молодняк не начинает жить самостоятельно. Такие союзы формируются путем отбора или случайно, но все они не имеют продолжения. Например, синица обычно живет и даже совершает перелеты в однополой стае, образуя своего рода временную семью исключительно в период размножения. Подобное поведение характерно не только для синиц, оно встречается и у других биологических видов, включая человека.

Возникает впечатление, что для животных и особенно для людей секс и воспроизводство потомства не являются основными факторами при создании семьи. Несомненно, размножение играет важную роль, и потомство может стать центром в семье, но не это главное. И секс, и воспроизводство могут существовать — и широко практикуются! — вне семейных уз. Следовательно, семья — это нечто такое, что включает эти элементы, но не ограничивается ими.

Если сожительство сохраняется, даже когда партнеры уже не занимаются сексом и воспитанием потомства, то, вероятно, именно это можно считать одним из основных признаков семьи. Подобные долговременные семьи существуют не только среди людей; у многих видов животных и птиц очень сильны семейные узы, сохраняющиеся на многие годы (например, лебеди и гуси), а иногда и на всю жизнь.

У некоторых птиц, имеющих социальную иерархию (например, у галок), можно наблюдать удивительное поведение, которое принято называть «человеческим»: они образуют постоянные пары, их социальное положение меняется в зависимости от «брака», у них есть период ухаживания (определенное время непосредственно перед началом сексуальной активности), в течение которого они не расстаются и воспринимаются как пара остальными членами стаи. Даже детали построения птичьей семьи, диктуемые, на первый взгляд, только социальными условностями, заложены глубоко в подсознании, на биологическом уровне. Кроме того, члены семьи — будь то пара, родитель или родители, птенцы или другие родственники — защищают и поддерживают друг друга в пределах, значительно превышающих принятые по отношению к другим особям своего вида.

Однако все это внешние, биологические или социальные аспекты семьи. Что же представляет собой психологически-эмоциональный внутренний аспект, лежащий в ее основе?

Существуют определенные, порой очень сентиментальные и романтические, представления о семье. Самое общее из них состоит в том, что семья — мир, в котором царит взаимная любовь. Это, безусловно, может быть правдой: во многих случаях родственники действительно наслаждаются семейным общением, испытывают симпатию и даже любовь друг к другу, но очевидно, что родство не всегда является синонимом любви. «Голос крови» может быть сильным и непреодолимым даже в том случае, если люди не так уж и любят своих близких. Для многих из нас за пределами семьи существуют и другие, более значимые объекты любви: друзья, товарищи, единоверцы. Эротическая любовь, к примеру, зачастую намного сильнее родственной, хотя и не столь долговечна.

Случается, что члены семьи вообще терпеть не могут друг друга. Фрейд в «Общем введении в психоанализ» писал: «Если есть на свете человек, которого женщина ненавидит больше, чем свою сестру, то это их мать». Подобное явление, конечно же, не универсально, но встречается достаточно часто и доказывает, что в основе семьи и родственных связей лежит не только любовь.

Хотя семья не всегда является средоточием взаимной любви, близость и сплоченность можно рассматривать как отличительные черты семейной ячейки. Может показаться, что они — результат тесного сосуществования в течение длительного времени. Однако скученность отнюдь не является гарантией нежных чувств, скорее уж наоборот. В любом случае, продолжительное совместное проживание приводит к возникновению между людьми определенных отношений. (Подобное можно наблюдать, например, когда встречаются родственники (даже очень близкие), не общавшиеся долгое время. Родственная связь, которая юридически может быть довольно тесной, не приводит к эмоциональной близости).

Сплоченность объясняется двумя причинами. Во-первых, зная человека с самого детства, невольно привязываешься к нему, между тобой и им возникает связь, которая становится крепче от сознания, что она никогда не порвется.

Другая, не менее важная причина возникновения близости состоит в том, что члены одной семьи генетически (а, следовательно, физически и психологически) похожи друг на друга. Это сходство само по себе создает основу для взаимопонимания, (Близнецы, особенно однояйцовые, являются широко известным примером такой тесной связи, которая существует, даже если они воспитывались отдельно). которое не всегда является залогом взаимной любви. У нас может возникнуть чувство обиды по отношению к родственникам, и это недовольство, в свою очередь, зачастую является результатом критического отношения к себе, как сознательного, так и — чаще всего — бессознательного. Многие люди, критически оценивающие, к примеру, своих отцов, начинают понимать, как сильно они похожи на них и что им самим свойственны те же недостатки, которые их так возмущают в родителях. Такого рода близость определяет внутреннюю, эмоциональную жизнь семьи.

Однако, помимо всех этих явных и неявных признаков семьи, ее главной характерной чертой является наличие договорных отношений. Это в равной степени относится как к семье человека, так и к семье у животных. Между членами семьи существуют четко разграниченные отношения, определяющие их обязанности друг перед другом. Эти взаимные обязательства и формируют семью, а если их нет, это может быть страсть или племенной завод по выращиванию потомства, но никак не семья.

Понятие «договор», конечно, человеческий термин; к животным он не относится. Даже среди людей, способных договориться, подобные соглашения чаще всего носят неписаный, неформальный характер. Понятно, что семья, состоящая из птиц или обезьян, основывается на невербальном общении, которое, тем не менее, позволяет партнерам понимать друг друга и соблюдать условия совместного проживания. С другой стороны, и старомодные, с подписанием брачного контракта, супружеские отношения с течением времени могут сильно измениться — не только от поколения к поколению, но и за время существования одной семьи. Однако, постольку, поскольку существует взаимный договор, который обе стороны принимают и соблюдают, семья остается семьей. Все остальное для ее создания и сохранения не обязательно.

Каким бы ни было семейное соглашение, оно всегда основано на взаимном доверии. Ни одна семья не сможет нормально существовать, если один из партнеров смертельно боится другого. У пауков нет семей, потому что паучиха не прочь подзакусить самцом. С другой стороны, волк и волчица, живущие вместе, несмотря на то, что являются хищниками и способны достаточно сильно покалечить друг друга, заключили соглашение этого не делать, равно как и договор о том, что они вместе будут действовать во благо семье и совместно защищать ее, не прибегая к услугам нотариуса. Таким образом, птица-самец без всяких официальных бумаг кормит самку, пока та высиживает яйца, — каждый из партнеров соблюдает свою часть договора.

Чтение вслух ктубы — брачного контракта — является неотъемлемой частью еврейской свадебной церемонии. Существование подобного контракта отличает брак от сожительства, а семейные отношения — от любовной интрижки. Хотя есть стандартная форма этого контракта, состоящая в основном из перечисления обязанностей мужа по отношению к жене, он может быть разным как по форме, так и по содержанию. (Например, в «Тосефте» («Ктубот», 4:7) говорится о сыне великого мудреца раби Акивы, который вызвал свою жену в суд, чтобы уладить какие-то денежные проблемы. В суде он заявил: «Я здесь не для борьбы. Будет лучше позволить ей говорить, и она сама расскажет все факты». В соответствии с показаниями жены, по условиям брачного контракта она должна была кормить мужа, одевать его и дать возможность учить Тору, только в этом случае он на ней женится. Это было очень странное брачное соглашение, но, тем не менее, оно считалось законным). Значимо только то, что контракт этот бессрочный и его условия должны соблюдаться обеими сторонами. В книге пророка Осии о таких отношениях говорится: «И сказал я ей: “Много дней оставайся у меня; не блуди и не будь с другим; так же и я буду с тобой”» (3:3).

Этот основной закон, который должна соблюдать семья, — верность договору, — обязателен для отношений не только между супругами, но и между родителями и детьми, братьями и сестрами. Они образуют семью не потому, что любят друг друга, не из-за кровной связи, а оттого, что принимают и соблюдают взаимные обязательства.

Вспомните — в Десяти Заповедях не сказано «люби отца своего и мать свою». Разумеется, нетрудно предположить, что родителям очень хочется любви; некоторые из них могут требовать ее и даже превратить жизнь детей в сплошной кошмар, если им кажется, что те их недостаточно сильно любят. Однако любовь нельзя вытребовать или управлять ею, и заповедь гласит: «Почитай отца своего и мать свою…» («Исход», 20:12). Любовь в семье — это хорошо, но написано «почитай» — другими словами, выполняй свои формальные и неформальные обязательства по отношению к родителям. Так же следует относиться и к братьям и сестрам. Взаимные обязательства сильней, чем любовь и биологическое родство, и именно они связывают людей.

Я хотел бы обратить на это особое внимание, потому что мы живем в такое время и в такой культуре, когда понятия «долг» и «любовь» часто подменяются одно другим. Под влиянием романтической литературы, наряду со многими иными причинами, мы склонны думать, что семья зиждется на любви. Да, любовь может сделать семью поистине замечательной, но надо помнить, что именно соблюдение тех или иных правил — а они меняются от одной культуры к другой, от одной семьи к другой, — создает семью. Семья, основанная на эмоциях, какими бы сильными они ни были, по сути, основана на фикции. Романтическая любовь может быть мощнейшим стимулом, люди мечтают о ней и иногда даже умирают во имя ее. Однако большая часть этой романтики основана на культурных клише и скоротечных химических процессах в организме. Любовь, которая рождается и поддерживается благодаря внешним факторам (форме носа, красивым ногам, чарующему голосу), не продлится долго. Ларошфуко не без основания заметил, что если бы не сентиментальные романы, многие так никогда бы и не влюбились.

Любовь всегда сопровождается взаимной идеализацией, и семейные отношения, построенные лишь на ней, будут союзом не двух реальных людей, но фантомов, порожденных фантазией. При удачном стечении обстоятельств на смену романтической любви приходит более долговечное (хотя и менее острое) чувство к другому человеку, сопровождающееся готовностью мириться с его недостатками и выполнять свои обязательства по отношению к нему. Если отношения в семье не получат такого развития, она останется таковой только номинально, пока не распадется; эмоциональный ее фундамент не выдержит реальных нагрузок. Супруги станут искать утешение вне семейного круга, меняя партнеров в поисках новой любви.

По мере того, как подобного рода иллюзии укореняются в обществе, семейная ячейка становится все менее стабильной. Мечты вскоре рассеиваются, и на их место приходят другие, столь же эфемерные, или наступает явное безразличие. Инерция или что-либо ей подобное может сохранить семейные узы на какое-то время, но рано или поздно проблемы и стрессы, которые непременно появятся, постепенно приведут к развалу семьи. Примеры тому можно видеть в США, в России и по всей Европе — везде семьи рушатся под воздействием разного рода неблагоприятных факторов.

Бремя обязанностей не означает, что человек обречен на постоянные страдания в семье. Общение с родными может доставлять ему огромное наслаждение, радость и счастье, семейный очаг будет согревать его теплом любви. Однако это состояние является непременным следствием кропотливой подготовительной работы и правильного распределения приоритетов. Совместные обязательства — это основной элемент строительства семьи, та почва, на которой произрастают любовь, взаимопонимание и душевный покой. Чем глубже понимание того, что семья связана правилами и соглашениями, тем более прочной и стабильной она окажется. Люди, входящие в любую социальную группу (и семья не исключение), могут не соглашаться друг с другом во многом и даже во всем. Тем не менее, пока они придерживаются единых правил взаимоотношений внутри нее, она устоит.

Каждый из нас обладает способностью или даже склонностью затевать семейные ссоры. Некоторые даже жить без этого не могут, считая, очевидно, хороший скандал естественным и необходимым элементом существования. Ссоры часто напоминают дуэль шпажистов: ты пытаешься уколоть меня, я — тебя; ты говоришь плохое обо мне, я — о тебе. Оба спорщика, однако, знают при этом, что кровь не прольется и никто никого не убьет. Семейная ссора может принять неистовый характер, но в основе ее лежит понимание того, что семейный контракт все еще в силе. В каком-то смысле это проверка соглашения на прочность. Испытание далеко не всегда носит шутливый характер, иногда это делается совершенно всерьез, и все его участники переживают глубокую обиду. Если сестра ссорится с братом, то ее позиция при этом примерно такова: «Я сейчас влеплю ему пощечину, и он действительно этого заслуживает, но, если потребуется, я пожертвую жизнью, чтобы отвести грозящую ему опасность».

Если структура стабильна, то никакие размолвки и скандалы не разрушат ее. Когда же в ней появляются трещины, ссоры только расширяют их, что приводит к распаду семьи. Супруги уже не говорят: «Мы ссоримся, но все равно мы — одна семья». Вместо этого от них можно услышать: «Мы не согласны друг с другом и поэтому не можем больше быть вместе».

В последнее время стало модным понятие «семейные ценности». Что они из себя представляют? Речь идет о тех самых базовых соглашениях, которыми определяется персональное поведение и межличностное общение. В сущности, это те же самые ценности, только благодаря которым и может существовать любое общество, все ячейки которого основаны на соглашениях того или иного рода, открыто провозглашенных или подразумеваемых. Согласие дает возможность функционировать любым его структурам — от самых крупных и разветвленных до самой маленькой: семьи.

Предложенное определение понятия «семья» и слишком узко, и одновременно слишком широко: узко, потому что не оставляет в ней места для излишней сентиментальности; широко, потому что предполагает серьезное отношение к этому институту.

Примечания:

1

См. «Брейшит раба», 8:4.

[1]

Очень хорошее художественное описание этого явления можно найти в книге Олдоса Хаксли «О, дивный новый мир».