• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Когда свобода существует фактически, характер общества полностью определяется решениями, принимаемыми его членами. В то время как в органическом обществе положение членов может рассматриваться только по отношению к целому, теперь целое бессмысленно само по себе и может осознаваться только в категориях личностных решений. Чтобы подчеркнуть этот контраст, я употребляю термин «открытое общество». Общество этого типа скорее всего будет открытым и в более распространенном-смысле – в том смысле, что люди могут становиться его членами и покидать его по собственному желанию, но это непринципиально для моего понимания.

В цивилизованном обществе люди участвуют во многих отношениях и связях. В то время как в органическом обществе эти отношения регулируются традицией, в открытом обществе их определяют решения индивидов: они регулируются писаным и неписаным договором. Договорные обязательства заменяют традиционные.

Традиционные отношения закрыты в том смысле, что их условия не поддаются контролю заинтересованных сторон. Например, наследование земли предопределено; также предопределены отношения между крепостным и помещиком. Отношения закрыты также в смысле, что они относятся только к тем, кто непосредственно связан с ними, и не касаются никого больше. Договорные отношения открыты в том смысле, что условия обсуждаются заинтересованными сторонами и могут быть изменены по взаимному согласию. Они также открыты в том смысле, что договаривающиеся стороны могут быть заменены другими. Договоры часто известны общественности, и в случае возникновения сильных расхождений между различными однотипными договоренностями они корректируются конкуренцией.

В некотором смысле различие между традиционными и договорными отношениями соотносится с различием между конкретным и абстрактным мышлением. Тогда как традиционные отношения включают только тех, кто с ними непосредственно связан, договорные условия можно считать универсальными.

Если отношения определяются участниками, тогда принадлежность к различным институтам, составляющим цивилизованное общество, также должна быть предметом договора. Именно эта линия рассуждений привела к концепции общественного договора. В том виде, как эта концепция была первоначально изложена Руссо, она не имеет ни теоретической, ни исторической обоснованности. Было бы заблуждением определять общество как договор, свободно заключаемый совершенно независимыми индивидами, и было бы анахронизмом приписывать исторический генезис цивилизованного общества подобному договору. Тем не менее концепция Руссо схватывает сущность открытого общества так же четко, как аллегория Менениуса Агриппы раскрывает сущность органического общества.

Открытое общество может рассматриваться как теоретическая модель, в которой все отношения имеют договорный характер. Существование институтов с обязательным или ограниченным членством ни в коем случае не перечеркивает эту интерпретацию. Индивидуальная свобода существует до тех пор, пока есть несколько различных институтов с приблизительно одинаковым статусом, открытые для каждого так, чтобы он мог выбирать между ними. Это истинно, даже если некоторые из этих институтов, такие, как государство, предполагают обязательное участие, а другие, как социальные клубы, открыты только для избранных. Государство не имеет возможности подавлять индивидов, потому что они могут разорвать договор, эмигрировав, а если человека не принимают в один клуб, он всегда может пойти в другой.

Открытое общество не дает всем равных возможностей. Напротив, если капиталистический способ производства соединяется с частной собственностью, непременно возникает большое неравенство, которое, будучи предоставлено само себе, имеет тенденцию увеличиваться, а не уменьшаться. Открытое общество не обязательно бесклассовое: собственно, почти невозможно представить его таковым. Как же примирить существование классов с идеей открытого общества? Ответ прост. В открытом обществе классы – это просто различные социальные слои. При наличии высокого уровня социальной мобильности не может быть классового сознания того типа, о котором говорил Карл Маркс. Его концепция верна только для закрытого общества, и я более подробно рассмотрю ее в соответствующей главе.