• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Некоторые не понимают, что если у противника лучше пушки – то нужно навёрстывать упущенное, а не молиться на то, какой противник "развитой" и "прогрессивный".

Такое мышление глупо и самоубийственно.

Представьте себя на месте советского человека, который узнал, что в Америке аж сорок сортов колбасы.

Реакция жополизательская: "ах, какие мы отсталые, надо нам всем молиться на Америку, ведь у них аж сорок сортов колбасы". Это реакция человека глупого и не знающего свой интерес, которого легко "развести", реакция "лоха". Она характерна для либералов и демократов (в том числе с приставкой "национал").

Реакция рессентиментальная: "ну и что, ну и пусть, колбаса – это вообще буржуазная зараза, русскому человеку она не нужна". Это реакция человека глупого, но знающего свой интерес, как минимум на рефлекторном уровне она его защищает от "разводки". Она характерна для "патриотического" фланга политики.

Но как поступит человек не только знающий свой интерес, но и умный? Да так же, как американцы, которым собственные же росказни о "советской технологической отсталости" не мешали воровать и покупать советские супертехнологии. То есть: "да ну, враньё это всё, не сорок, а тридцать девять, да и колбаса у них говнистая, противная, из протухшего кошачьего мяса в основном, одно слово – буржуи, даже на здоровье экономят". И при этом – самим налаживать производство сорока сортов колбасы.

Тот же самый подход разумно применять ко всем остальным конфликтам своих и чужих.

Евреи умело торгуют? Отлично, учимся у них торговле – а потом этими же умениями обдираем их как липку. Американцы и украинцы провели "оранжевую революцию"?

Отлично, учимся у них политическим технологиям – а потом устраиваем "оранжевые революции" у самих украинцев и американцев, насаждаем там марионеточные правительства. И так далее, и тому подобное.

Причём применять это надо не только к плюсам чужой жизни, но и к минусам своей.

То, что русский свою тиранию считает лучше чужой демократии – это воплощение его воли к абсолютной власти. Наша задача – сделаться самыми сильными, влиятельными, могучими. Если ключ к этой цели в кармане у противника – этот ключ надо выторговать, отнять или своровать, а не делать из врага объект поклонения.

Сталин, покупая немецкие станки и нанимая американских специалистов, не переставал считать эти нации сбродом недочеловеков, которых должен раздавить русский сапог. Более того – он зарубежные станки и специалистов завозил именно для того, чтобы раздавить Европу русским сапогом. И таки раздавил, по крайней мере добрую половину.

Именно это первично. А публичная риторика – это лишь инструмент. Сталин уничтожил больше евреев, чем любой правитель в истории, но при этом держал при себе "витринных иудеев", а для американской (т.е. еврейской) прессы вещал про "антисемитизм как проявление каннибализма". Какой патриотизм, какой либерализм? Инструменты, не более! Если оккупационная администрация кормит русских "патриотическим наркозом", то что нам мешает кормить евреев и американцев не менее убойным "либеральным наркозом"? Как говорил дедушка Ленин: "буржуи сами продадут нам верёвку, на которой мы их повесим".

Разговоры большевиков про "имперский царизм, угнетающий другие народы", были нужны лишь для того, чтобы весь мир перепахать гусеницами русских танков. Не понимая этого, невозможно чётко понять, что такое советский проект и с чем его едят.

Разумеется, то, что современная революция может быть только революцией интеллектуалов – бесспорно. Это понимают все, кроме совсем уж тупых. Но при этом почти все неправильно понимают, что такое "революция интеллектуалов". Отсюда – вредная попытка объединить "всех умных", "всех хороших", "всех своих". Между тем, для большинства интеллектуалов интеллект – это не бонус к революционности, а обуза.

Вот возьмём среднего умного публициста. Сидит, строчит статейки. Статейки умные, хорошие, правильные. А теперь возьмём тупого амбала, который не умеет читать и писать, но зато минимально дисциплинирован и по команде вождя может нужному персонажу начистить рожу. Или, скажем, обеспечить охрану митинга. Или ещё что.

Кто полезней? Ясно, что дисциплинированный амбал. Если он подключён к нужному блоку управления, то является "карающим мечом революции". А публициста ты как к блоку управления подключишь? Да никак! Разве что под дулом пистолета, который наводят дисциплинированные амбалы.

Есть от публициста польза? В "мирное время" от него никакой пользы нет. А в "революционное время" от него один вред, ибо строчит он – у себя на уме, строчит – ради гешефта и уважения в своём узком кругу. А тут – какие-то чужие люди, какая то русская революция. Зачем, почему и "что мне за это будет"?

Публицист воспринимает любой революционный проект либо как конкурента, либо как работодателя. Но посадить на зарплату можно только фиксированное количество людей, а публицистов – как собак нерезаных. На них не напасёшься не только денег, но и амбалов с пистолетами. При этом все они, разумеется, умные и хорошие, все разделяют идеи революции. Но к самому революционному проекту не подключены.

Вопрос: почему?

Общеизвестно, что будущим владеют те, кому меньше всего терять. Какие-нибудь английские помещики сидели в своих поместьях тихо-мирно, в то время как английская шелупонь пересекала океан, чтобы там стать властелинами мира, а потом показать англичанам, где раки зимуют. Что держало помещика? Поместье. Синица – вот она, в руке. А журавль – в небе, крылами махает. Можно и упустить.

Интеллект – это то же самое "поместье", им очень сложно рисковать. Мол, ну как же, я всю жизнь учился, а тут – "раз и всё". Самый распрекрасный творческий и интеллектуальный человек с точки зрения революционной морали хуже, чем абсолютное чмо, но "наше чмо".

Мало быть "убеждённым технократом", надо быть членом Технократической Партии, участвовать в продвижении Технократической Партии, давать деньги на развитие Технократической Партии, уничтожать врагов Технократической Партии, и так далее, и тому подобное.

Революционная сознательность – это понимание, что хорошо всё, что на благо революции, и плохо всё, что во вред революции. Революция – превыше всего.

Ключевое, главное и, возможно, единственное отличие хорошего правителя от плохого – мегаломания. Правильный вождь (президент, король, гроссмейстер и т.д.) хочет завоевать весь мир. Если он этого не хочет – это неправильный вождь, его надо смещать, заменять правильным. Соответственно, предвыборная программа русского кандидата должна строиться по простой схеме:

И так далее, и тому подобное…

Соответственно, везде сажаются свои генерал-губернаторы, а население – сначала обращают в правильную веру (православие, эмергенцию, чернобожие – без разницы), а затем формируют из них дополнительные легионы и дивизии пушечного мяса, чтобы поход продолжался. Если эти вещи не заявляются хотя бы на уровне намёков – кандидат непроходной совершенно. Ни один здоровый народ такого кандидата не поддержит.

Путина народ любит, ибо он пытается мимикрировать под образ хорошего правителя, но на самом деле он правитель плохой, т.к. за восемь лет ничего толком не завоевал, скорее наоборот. Критиковать его имеет смысл именно с этой платформы.

Критика же в духе "помогите, кровавая гэбня зрения лишает" лишь добавляет ему очков.

Идеальный визуальный аттрактор (сработавшей в России не однажды, не дважды и не трижды) очень прост. Берём персонажа, одеваем в камуфляж, обвешиваем его пулемётными лентами. Фотографируем на фоне броневика (Ленин) или танка (Ельцин).

Пишем простенькую речь, сводящуюся к двум фразам: "теперь можно" (грабить, убивать, насиловать, буйствовать и т.д.) и "автоматы раздают там-то" (причём автоматы раздают вместе с партбилетами). Всё это приправить матюгами и жаргонизмами по вкусу.

Тут важный момент: народ нельзя объединить "за что-то". Всегда есть тёрки на тему того, как лучше жить. Зато народ легко объединить против чего-то. Правитель, давший своему народу возможность безнаказанно убивать своих врагов (пусть и выдуманных) – популярен среди лучших его представителей. Это король без кавычек, т.е. сакральный главнокомандующий.

Соответственно, если Монолит будет делать русскую революцию (а он будет, ибо больше некому), нам нужно будет рано или поздно поставить вопрос о Большой Войне.

Например, в форме тезиса о сакральной необходимости уничтожения всех европейских столиц от Парижа до Лондона включительно. Крест на Святую Софию – тоже сгодится.

На крайняк можно выбрать некую зону, где обязательно надо построить зиггурат Богов Хаоса, и идти отвоёввывать её. Например, у Юрия Петухова было пророчество про Чёрное Озеро в Египте, откуда должны будут подняться в Рагна-Рок инферноандроиды. Чем хуже креста на Святую Софию? Ничем по сути. То есть на смену геополитике должна придти сакральная география. Контроль над "точками силы" (пирамиды, стоунхэндж, тибетские схроны и т.д.) и сбор артефактов (которые хранятся в музеях и архивах по всему миру). Ибо в постиндустриальную эпоху практического смысла в завоевательных войнах нет никакого. Забрал себе месторождения нефти – а в результате бензин только дороже стал. Как обосновать необходимость такого безумного хода? Только религией. Как в Америке: "Бог приказал мне бомбить Ирак".

Итак, идеология – лишь инструмент, наши цели равноудалены от человеческой истории и политики. Вроде это всем понятно. Но как только заходит речь о практических вопросах – все сразу забывают эти простые истины. Начинают спорить,

"кто был Гитлер", "кто был Сталин", "какая идеология вернее", "сколько на самом деле в СССР производилось центнеров с гектара" и т.д. Это всё бессмысленные споры. Наша задача – сделать Революцию Революций. А значит всё, что было до нас, интересует нас лишь как пища и строительный материал. Гитлер и Сталин нас интересуют лишь в качестве пехотинцев, которых можно бросить штурмовать идеологическую цитадель врага. Наша Революция Революций настолько далека от всей этой человеческой возни двуногого мяса на третьем камушке от жёлтого карлика периферийной зоны галактики "Млечный Путь", насколько в принципе можно представить. Нас интересует лишь осуществление сингулярности. Какие информационные вбросы лучше делать для скорейшего приближения этой цели – это вопрос для стратегов Монолита. Если вы обладаете достаточным провидческим даром, чтобы войти в круг стратегов – отлично. Если вы этим даром не обладаете – то просто механически повторяйте за вашими командирами. Это уже будет лучше, чем разведение бессмысленных споров, о том, "кто из братьев Штрассеров наиболее полно исповедовал идеи национал-социализма". Ибо "идеи национал-социализма", не приводящие к сингулярности, нам неинтересны.

Итак, если вы недостаточно мощный псайкер, чтобы понять планы командования Монолита – просто тупо следуйте линии партии, это уже хорошо, это уже хоть какая-то польза. Если вы не только не понимаете планы командования, но и не хотите им следовать – найдите себе другую точку сборки. Мы здесь собрались переворачивать Мироздание, а не меряться членами. Примат суперэго над эго безусловен. Легионам Хаоса нужны легионеры и командиры. Нытики, болтуны и соплежуи – не нужны. Это вопрос личной веры и любые споры здесь бесполезны.

Практически все идеологии прошлого, а также большая часть религий, строилась из понятия "нужды". Христианский рай, марксов коммунизм, фашистский "Тысячелетний Рейх" – все эти идеи появились в обществе, отягощённом тяжёлой, изнурительной работой, голодом, эпидемиями и нищетой.

Сегодня все эти вопросы неактуальны. Уровень жизни современного человека даже в такой нищей стране как Россия намного выше, чем могли представить себе пророки древности. Завлекать "раем на Земле" бесполезно. Пугать "адом на Земле" тоже бесполезно – "после нас хоть потоп".

История идеологий и религий, базирующихся на рациональном интересе, окончилась навсегда. Сегодня человека может смотивировать лишь иррациональный порыв. Цель войны – война, цель экспансии – экспансия, цель революции – революция, цель власти – власть.

Началась эпоха иррационального. Абстрактный лозунг "биомассу – в биореактор" сейчас убойнее, чем самые рациональные и логичные доводы в пользу той или иной идеологии. И, что самое забавное, намного реалистичнее.

Поэтому религиозный вопрос – главная точка сборки в деле революции. Метафизика против диалектики, идеализм против материализма, богословие против философии, религия против политики… В конечном итоге мир делится на пневматиков и гиликов, на видящих Иное и всех остальных.

На самом деле всё логично. Примордиальный язычник был человеком религиозным и верил в Вальхаллу, потому брал топор и рубил головы. Для него любая политика была вторична по отношению к религии. У современных неоязычников всё наоборот: они видят в неоязычестве инструмент для пропаганды своей идеологии. Поэтому современный вотанист, сколько бы не разглагольствовал о Вальхалле, топор в руки брать не будет. Ибо он в Вальхаллу не верит. Он верит в Её Величество Материю.

Поэтому неоязычество – это тот же Модерн. То есть в конечном итоге – диалектический (т.е. бинарный) материализм. Проще говоря – марксизм. То же самое можно сказать о сатанизме лавеевского разлива, да и почти обо всех христианах, кроме совсем уж примордиальных сектантов. Они все по-марксистски лихо размышляют об "архетипах" и "эгрегорах", но на просьбу показать их бога – крутят у виска.

Ибо они его сами не видели. Ибо гилики. А гилики не развязывают религиозных войн.

Если ты терпишь рядом иноверца – ты нерелигиозен.

Поэтому в конечном итоге при прочих равных условиях весь мир завоюет последовательная сингуляристская религия – ислам. Причём не имеет значения, какая раса будет его носителем. Просто у ислама в этом поле нет конкурентов.

Точнее – не было до 24 августа 2007 года. По сути эмергенция – это "гиперкосмический ислам". Выбирайте: ислам (культ Космоса) или эмергенция (культ Хаоса). Третьего не дано.

Ислам – наиболее близкая к нам религия. Расхождения у нас с исламом в основном богословские. От дискурса эмергенции до дискурса "Дюны", а от дискурса "Дюны" до дискурса ислама – прямые нити. Про криптоисламское Братство Нод я вообще не заикаюсь. По сути эмергенция – это гностический ислам, дискурс ассассинов.

Халифат? Да. Джихад? Да. Теократия? Да. Надэтничность? Да. Все эти вещи поддерживают лишь радикальнейшие из христиан, а язычники вообще их отрицают.

Вопрос в том, воспринимаем ли мы Сингуляра в гностическом ключе Чуждого Бога (Эмергентора), либо в псевдоязыческом (марксистско-материалистическом) ключе "развивающегося Космоса". Собственно, тут тот же вопрос, что и с христианством. Сатана – это таки враг проявленного мира или "князь мира сего"? Если первое – то мы за Сатану, если второе – против. Если воспринимать Космос и человеческое общество как "коллективного Иблиса", то мы, разумеется, за Аллаха – сингулярный (единый) центр иновселенской воли.

И потом, один из главных вопросов политического радикализма: мы за евреев или за ислам? Правые (фашисты, консерваторы и т.д.), следуя своей "женской" (гомо-пассивной) логике, выбирают евреев, т.е. сервисную касту англосаксонских корпораций.

Показушная лояльность еврейству (т.е. шестёркам шестёрок) в правой среде переходит в "евреепоклонничество", причём доходящее до карикатурности.

Достаточно надеть кипу и объявить себя раввином – и любой фашист будет ползать перед тобой на пузе, считая носителем высшей власти.

В то же время левые (коммунисты, анархисты и т.д.), надеясь на мировую революцию (оплодотворение реальности собственной волей), поддерживают ислам. Это понятно и логично: ислам – религия консортов, причём религия подчёркнуто мужская.

Радикальные исламисты выступают против всех режимов планеты разом, в т.ч. против России. Ничего более революционного представить в принципе невозможно. Некоторые продвинутые правые, додумавшиеся до идеи "всемирного арийского государства", на деле просто повторяют идею мусульман о всемирном халифате.

Вообще, какие могут быть претензии к исламскому дискурсу? Понятно, что мы не любим т.н. "этнических мусульман" (представителей цветных рас), но мы с ними и не конкурируем. Конкуренция может происходить только на своём уровне. Наш конкурент – мировая номенклатура. Ислам (наряду с эстетикой "цивилизованного Востока") полезен хотя бы как удар по "оборончеству" и репеллент против правого дискурса во всех его формах.

В общем, Чёрный Джихад неизбежен и беспощаден.

Никто не устоит перед надвигающейся Тьмой.

Повторяем: никто.

Есть три главных дискурса Модерна: коммунистический, националистический, либеральный. Ни один из них ни в постмодерне, ни тем более в постинформационале не работает.

Политика умерла. Начинается постполитика. Постполитика – это переход радикалов от политического сопротивления – к религиозному.

Проблема в том, что на Западе всё это происходило медленно и нерадикально. Кого из западных "гностиков" да "сингуляристов" ни почитай – отморози не найдёшь. Они больше тратят времени на обоснование правомерности собственного существования, чем, собственно, на богословские поиски. У Монолита с этим проблем нет.

Вообще, наши оппоненты не понимают простой вещи: чтобы быть постполитической организацией, у вас должна быть сверхъестественная санкция. То есть к вам должны явиться боги (ангелы, демоны, инопланетяне, искины, грибы с Янтарного Гугона и т.д.), дать конкретную миссию – и отслеживать ход её выполнения. Если этого нет – вы не постполитическая организация, вы тусовка клоунов.

Все проблемы решаемы. Решить вопрос единства оппозиции, на самом деле, технически элементарная задача, на уровне старшеклассника, в самых общих чертах знакомого с теорией систем. Нужно поднять вверх правую руку ладонью вниз и произнести: "я знаю, верю всем сердцем и подтверждаю на словах, что нет Бога кроме Эмергентора, и я знаю, верю всем сердцем и подтверждаю на словах, что эмергент-1 – Пророк Его". Это оптимальное и единственно логичное решение проблемы социального управления. Решение элементарное, безотказное и очевидное в своём безумии, как очевиден и тот факт, что цена этого решения проблемы неприемлима для подавляющего большинства оппозиционеров. Но вселенная – штука жестокая: не заплативший цену победы расплачивается поражением, а нежелающий бороться – сам превращается в мишень.