Онлайн библиотека PLAM.RU


  • КИХОТИЗМ — ИНДИВИДУАЛЬНАЯ РЕЛИГИЯ МИГЕЛЯ ДЕ УНАМУНО
  • ПРИМЕЧАНИЯ

    • ПРИЛОЖЕНИЯ

    К. С. Корконосенко

    КИХОТИЗМ — ИНДИВИДУАЛЬНАЯ РЕЛИГИЯ МИГЕЛЯ ДЕ УНАМУНО

    Имя Мигеля де Унамуно и Хуго (1864—1936), ярчайшей личности в Испании первой трети XX в., известно у нас в стране лишь сравнительно небольшому кругу специалистов — испанистов, философов, историков литературы. Объяснение тому, что духовный лидер «поколения 98 года», одного из интереснейших явлений в истории испанской культуры, не оказал значительного влияния на формирование «образа Испании» у российских читателей, нужно искать, видимо, в сфере идеологии: Унамуно не был в числе тех деятелей культуры, кто выступил в 1920—1930–е гг. в поддержку Советской России; неоднозначным было его отношение к Испанской республике, в его «агонических» романах нелегко было найти черты реализма; в философии Унамуно был тем, что позже получило название «экзистенциалист», причем экзистенциалист религиозный, — его философские труды, вдохновленные «трагическим чувством жизни», посвящены исканию Бога и попыткам разрещить проблему личного бессмертия; теми же идеями проникнуто и все творчество испанского «будоражителя душ» — поэта, писателя, драматурга, публициста.

    Все эти факторы не могли не сыграть своей роли: художественные произведения Унамуно в Советском Союзе публиковались мало,[89] философские не публиковались вообще. Сходная ситуация сложилась и в исследовательской литературе: если за рубежом творчеству Унамуно посвящены десятки книг,[90] то отечественные исследователи–испанисты рассматривали его художественное и философское наследие в статьях, отдельных главах и фрагментах работ на более широкие темы.

    Самое подробное и разностороннее исследование жизни и творчества Унамуно написано И. А. Тертерян,[91] о романах и новеллах Унамуно писали Г. В. Степанов, В. С. Столбов, 3. И. Плавскин, Н. А. Ильина, В. Е. Багно.[92] Драматургией Унамуно занимался В. Ю. Силюнас.[93] Философские концепции Унамуно стали предметом исследования для А. Б. Зыковой, А. Л. Порайко, В. Ю. Силюнаса, А. Г. Кутлунина, М. А. Малышева, О. В. Журавлева, Е. В. Гараджи.[94]

    Отношение к творчеству Унамуно стало меняться в последние годы. В 1996 г. вышли в свет два его главных философских труда — «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» и «Агония христианства» (кстати сказать, оба входят в папский Индекс запрещенных книг — нетрадиционная философия Унамуно идет вразрез с догматами католической церкви). В 2000 г. опубликованы такие издания, как'«Святой Мануэль Добрый, мученик» (сборник содержит первую и последнюю книги прозы испанского писателя — «Мир среди войны» и ««Святой Мануэль Добрый, мученик» и еще три истории») и «Авель Санчес: Повесть. Тетя Тула: Роман». Защищено несколько диссертаций, в которых затрагиваются проблемы творчества Унамуно.[95]

    * * *

    Никогда ранее не издавалось на русском языке «Житие Дон Кихота и Санчо по Мигелю де Сервантесу Сааведре, объясненное и комментированное Мигелем де Унамуно» (так же как и большинство эссе и стихотворений, составляющих раздел «Дополнения» настоящего издания).[96] Это произведение вышло в свет в 1905 г. — через 300 лет после появления первой части «Дон Кихота» Сервантеса, но, как не раз отмечал сам автор «Жития Дон Кихота и Санчо», его книга совсем не юбилейного характера. Несомненно, однако, что для Унамуно важно было выступить со своим толкованием «Дон Кихота» именно в год общенациональных пышных торжеств, посвященных трехсотлетнему юбилею, — историки испанской литературы указывают: «…эта памятная дата отмечает рубеж между двумя формами литературной критики и даже между двумя представлениями о том, что есть литературное произведение. Позитивистская точка зрения на творчество, опирающаяся на документальное обоснование критических суждений, уступает место субъективному прочтению, при котором читатель проецирует на текст свое представление о нем. Две эти формы восприятия «Дон Кихота» характеризуют, с одной стороны, книги Менендеса и Пелайо, Наварро Ледесмы, а с другой — Унамуно и Асорина.[97] Официальные празднества, ознаменовавшие юбилей, представляли собой уже архаичную «постбарочную» форму, которой противостоял воинственный призыв Унамуно отвоевать гробницу Дон Кихота».[98]

    Этот новый способ восприятия текста был характерен для идейного течения, которое впоследствии будет названо «поколением 98 года» — в память об Испано–американской войне 1898 г., окончившейся бесславным поражением экономически отсталой Испании и потерей ею заокеанских колоний.[99]

    Именно «поколению 98 года» принадлежит заслуга второго открытия романа Сервантеса в Испании. В XIX в. Дон Кихот стал одним из «мировых» литературных образов: черты Рыцаря Печального Образа различимы в таких непохожих друг на друга героях, как мистер Пиквик и Чичиков, Тартарен и князь Мышкин, Эмма Бовари и Том Сойер (этот ряд легко может быть продолжен); философские и публицистические интерпретации Дон Кихота создавались в Германии, Франции, Англии, России — но Испанию XIX в. процесс сотворчества с Сервантесом почти не затронул. «Когда (…) Сервантес был признан гениальным, если не первым, писателем, а роман — квинтэссенцией прозрений о месте человека на земле, в Испании благополучно продолжали видеть в «Дон Кихоте» действенное средство от заблуждений ума и сердца, а в его авторе — одного из писателей, достойного внимания в новое время».[100] Испанские критики конца XVIII?XIX в. (X. А. Пельисер, Д. Клеменсин, А. де Сааведра) по большей части негативно относились к метафорическим истолкованиям образа Дон Кихота, к стремлению иностранных интерпретаторов видеть в Дон Кихоте один из типов личности. Сервантес воспринимался как тонкий стилист, психолог, бытописатель (не меньшее внимание уделялось и его биографии, во многих отношениях необыкновенной), а его роман был для испанских ученых объектом скрупулезного текстологического анализа.

    * * *

    В конце XIX—первой трети XX в. Дон Кихот в Испании перестает быть персонажем книги, написанной триста лет назад, и становится явлением действительности, олицетворением современной Испании. О Дон Кихоте как о символе Испании писали не только Унамуно и Асорин: Анхель Ганивет и Рамиро де Маэсту, Антонио Мачадо и Хосе Ортега и Гассет также стремились найти в образе Дон Кихота ответы на вопрос о судьбе своей родины. «Дон Кихот стал термином, понятием, притом главным и чаще всего употребляемым в языке, на котором разговаривали друг с другом и с читателем мыслители и писатели той эпохи», — писала И. А. Тертерян.[101] Исследовательница характеризует произведения представителей «поколения 98 года», посвященные Дон Кихоту, как «философско–психологические истолкования» образа сервантесовского героя, продолжающие традицию Гейне, Тургенева, Достоевского. «Такое истолкование не всегда подкрепляется историческими и филологическими доказательствами, часто бывает именно психологическим, не принимающим в расчет сложность произведения, где психология героя — лишь часть общей художественной структуры. (…) Но это толкование интересно тем, что обращено к современникам, выдвигается, чтобы ответить на вопросы сегодняшнего дня. Художественный образ отрывается от произведения, от своего демиурга — писателя. Он существует уже сам по себе, и величие его можно измерить также и тем, сколь часто обращаются новые поколения к нему, пытаясь объяснить его в соответствии со своими духовными заботами (а иногда и приспособить к этим заботам)».[102]

    Из персонажа романа Сервантеса Дон Кихот превращается в национальный миф, к которому обращаются всякий раз, когда стремятся разрешить «загадку Испании». Важно отметить, что для «поколения 98 года» Дон Кихот был не единственным олицетворением «духа нации» — ив лучших, и в гибельных его проявлениях; он стоит в одном ряду с другими литературными и историческими испанцами: Дон Жуаном, Селестиной, Сехисмундо, Игнатием Лойолой, святой Тересой и т. д. Но в ситуации 1898 г., когда Испания, наследница героической империи, над которой никогда не заходит солнце, потерпела неожиданное и скоротечное поражение от противника, превосходившего ее экономически и технически, хорошо продумавшего ход военной кампании, аналогия с Дон Кихотом оказалась наиболее подходящей и плодотворной для постановки «проблемы Испании». Фраза: «Робинзон победил Дон Кихота» — стала одним из общих мест в испанской публицистике конца 1890–х гг.

    Восприятие героя в отрыве от романа, помещение его в современный контекст, обращение к образу Дон Кихота для выражения собственных мыслей о мире и об Испании — эти особенности характерны для «поколения 98 года» и, думается, могут служить одним из отличительных признаков представителей этого течения. «Житие Дон Кихота и Санчо», эссе и стихотворения Унамуно, посвященные Дон Кихоту, несомненно, нужно рассматривать в контексте других ярких и значимых для того времени толкований образа сервантесовского героя.

    * * *

    Другой, не менее важный контекст для анализа «Жития Дон Кихота и Санчо» — биография, творческий путь и эволюция взглядов самого Унамуно, нераздельно связанные с формированием и трансформацией, его концепции кихотизма. Все исследователи творчества Унамуно сходятся в том, что его произведения, его героев и его философию невозможно рассматривать в отрыве от личности их создателя.[103] Поэтому разговор о «Житии Дон Кихота и Санчо» уместно предварить рассказом о жизни Мигеля де Унамуно.[104]

    Унамуно родился в Бильбао, столице Страны Басков, в семье коммерсанта. Свои книги он писал по–испански, но родным языком для него был баскский. Ортега и Гассет впоследствии утверждал, что это обстоятельство повлияло на его неповторимый стиль, на его интерес к этимологии слов: «Когда язык выучен, наше сознание спотыкается о слово как таковое. Вот потому?то Унамуно и останавливается так часто в удивлении перед словом и видит в нем больше того, что оно значит обычно, при повседневном употреблении, когда теряет свою прозрачность».[105]

    Мигелю было восемь лет, когда в Испании началась Вторая карлистская война. Это была гражданская война, война «карлистов» — сторонников претендента на престол Карл оса VII — против «либералов», приверженцев парламентской монархии короля Альфонса XII. Как и Первая, Вторая карлистская война закончилась победой либералов. Одним из поворотных пунктов войны была длительная, но неудавшаяся осада Бильбао войсками карлистов. Семья Унамуно жила в осажденном городе, от регулярных бомбардировок спасались «в мрачной и сырой пристройке, где было темно даже днем, потому что входная дверь — единственный источник света — была заложена тюфяками».[106] Воспоминания об этом времени позже лягут в основу первого романа Унамуно «Мир среди войны» и других произведений.

    В 1880 г. Унамуно отправляется учиться в Мадрид, в университет. В 1884 г. защищает диссертацию «О проблемах происхождения и предыстории басков», получает степень доктора, возвращается в Бильбао. В 1891 г. женится на Кармен Лисаррага — она станет спутницей всей его жизни и родит ему девятерых детей. В том же году Унамуно получает место преподавателя на кафедре греческого языка Саламанкского университета, в 1901 г. становится ректором этого университета — на многие годы.

    Первые литературные опыты Унамуно относятся к 1880–м гг. и посвящены его родному краю — это прозаические и стихотворные зарисовки быта басков, пейзажа, старинных городов. В 1895 г. Унамуно–мыслитель заявляет о себе выпуском сборника эссе «О кастицизме», где формулирует оригинальную концепцию интраистории: Унамуно противопоставляет истории как ряду биографий великих личностей интраисто- рию — жизнь простого народа, хранителя вечной традиции. «Все, о чем сообщают ежедневно газеты, вся история «современного исторического момента» — всего–навсего поверхность моря. (…) В газетах ничего не пишут о молчаливой жизни миллионов людей без истории. Эта интраисторическая жизнь, молчаливая и бесконечная, как морские глубины, и есть основа прогресса, настоящая традиция, вечная традиция».[107]

    Интраисторическим вйдением мира проникнут и роман о Второй карлистской войне «Мир среди войны», который Унамуно писал в течение 12 лет и закончил в 1897 г. Само название романа говорит о преемственности по отношению к «Войне и миру» Толстого и одновременно об иной точке зрения на войну и историю в художественном произведении. Война, по Унамуно, событие историческое, а мир до, после и внутри самой войны — интраисторическая, подлинная жизнь народа. Война остается непонятной и ненужной ее участникам с обеих сторон; крестьяне ругают обе армии за то, что их приходится кормить. Герои романа живут среди войны, участвуют в ней, но ее не чувствуют; возможность обретения мира для этих людей Унамуно видит не в исторических деяниях и славных подвигах, а в возвращении к привычному жизненному укладу, из которого их вырвала война.

    В конце 1890–х гг. мировоззрение Унамуно претерпевает значительные изменения — во многом из?за трагического события в личной его биографии: в 1897 г. заболел менингитом его маленький сын (ребенок впал в идиотизм и через несколько лет умер). Унамуно ощутил болезнь сына как проявление вселенской трагедии. Начиная с 1897 г. и вплоть до последних произведений писателя все его творчество проникнуто раздумьями о вере и неверии, смерти и бессмертии, во всех его писаниях звучит трагическая нота. Бессмертие в слиянии с морем народной жизни ощущается теперь как недостаточное для конкретного человека, «человека из плоти и крови», который хочет жить вечно, при этом не теряя сознания своей индивидуальности. На первый план в мировоззрении Унамуно выходит отдельная личность, наделенная страстным, трагическим в своей невозможности желанием максимально выразить себя, — будь то живой человек или литературный персонаж.

    Герои его романов «Любовь и педагогика» (1902), «Туман» (1914), «Авель Санчес» (1917), «Тетя Тула» (1921) обретают подлинность и неповторимость своего бытия в борьбе с другими героями, с собственным нежеланием существовать, со своим автором (так, Аугусто Перес, герой «Тумана», знакомый с творчеством Мигеля де Унамуно, приезжает к писателю в Саламанку, вступает с ним в спор и даже грозит убить своего создателя). «Агонисты,[108] то есть борцы (или, если угодно, назовем их просто персонажами), в моих новеллах — это реальные личности, реальные в высшем смысле, реальность их подлинная, то есть та, которую они сами присваивают себе в чистом желании быть таковыми или в чистом желании не быть таковыми, независимо от той реальности, которую приписывают им читатели», — утверждал Унамуно в прологе к своему сборнику «Три назидательные новеллы и один пролог».[109] Персонажи Унамуно живут и умирают, пытаясь разрешить «последние вопросы» мироздания — те же, что не давали покоя их автору.

    Проблема личного бессмертия выходит на первый план и в драматургии Унамуно (он автор десятка драм, самые известные из которых — «Другой» (1926) и «Брат Хуан, или Мир есть театр» (1929)), и в его стихах (стихотворения и поэмы Унамуно составляют девять сборников), и в его философских произведениях — «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» (1913) и «Агония христианства» (1924). Унамуно создает свои книги, раздираемый вечным противоречием между желанием жить вечно и разумом, который говорит ему о неисполнимости этого желания, — и черпает силы в самой непримиримой борьбе двух начал — в этом сущность его трагического чувства жизни: «Почему я хочу знать, откуда я пришел и куда иду, откуда и куда движется все, что меня окружает, и что все это значит? Потому что я не хочу умереть полностью и окончательно и хочу знать наверняка, умру я или нет. А если не умру, то что со мною будет? Если же умру, то все бессмысленно. На этот вопрос есть три ответа: либо я знаю, что умру полностью и окончательно, и тогда — безысходное отчаяние, либо я знаю, что не умру, и тогда — смирение, либо с) я не могу знать ни того ни другого, и тогда — смирение в отчаянии, или отчаяние в смирении, и борьба».[110] В философии Унамуно — один из основоположников (или предтеча) экзистенциализма; его учение о трагическом чувстве жизни также называют «персонализмом» — ведь именно личность, «persona» стоит в центре философского универсума Унамуно, на полпути между жизнью и смертью, верой и неверием в Бога, всем и ничем.

    Сам Унамуно в письме к одному из друзей признавал свою работу над философскими трактатами уединением в башне из слоновой кости.[111] Случилось так, что размеренный ход жизни ректора Саламанкского университета, знаменитого писателя и мыслителя был нарушен ходом исторических событий в его Испании.

    В 1923 г. при поддержке короля Альфонсо XIII власть в стране получил военный диктатор Мигель Примо де Ривера. Унамуно выступает с рядом статей, направленных против нового режима и лично против короля. Ректора Саламанкского университета отстраняют от преподавания и ссылают на Канарские острова. Через несколько месяцев ему было разрешено вернуться в Саламанку, но Унамуно заявил, что не вернется на родину, пока не будет свергнута диктатура Примо де Риверы. Он отправляется в добровольное изгнание во Францию — сначала в Париж, потом в городок Андайя на границе с Испанией.

    В произведениях Унамуно, написанных в эмиграции («Агония христианства» (1924), «Как пишется роман» (1924—1927), «От Фуэртевентуры до Парижа» (1925), «Роман- серо изгнания» (1927) и др.), особенно сильна трагическая нота. Из окна своего дома в Андайе Унамуно видел горы родной Испании, по ту сторону границы, — и оставался испанцем, тоскующим по родине:

    Вы и под небом родины живете, как в изгнании. Во мне — под небом–родиной — Живет моя Испания.[112]

    Это стихотворение написано в 1928 г. Писатель сдержал обещание и вернулся на родину только в феврале 1930 г., после ухода в отставку Примо де Риверы. Встречали его как национального героя, вскоре Унамуно вернулся на пост ректора университета в Саламанке, а в 1932 г. был избран в члены Испанской Академии.

    В 1931 г. Унамуно публикует свое последнее большое произведение, новеллу «Святой Мануэль Добрый, мученик», а в 1933 г. переиздает ее в сборнике ««Святой Мануэль Добрый, мученик» и еще три истории». Главный герой новеллы — сельский священник дон Мануэль, добрый пастырь и духовный наставник для своих прихожан, однако двум его ближайшим помощникам, Анхеле и Ласаро Карбальино постепенно становится известно о тайном борении, которым наполнена вся его жизнь: дон Мануэль не верит в воскресение плоти и вечную жизнь, не верит в Бога, но мученически скрывает свое неверие от односельчан ради спокойствия в их душах. Священник умирает в церкви, в окружении народа, счастливого в своем неведении, а Ласаро, для которого единственно возможная вера — это вера в глубокую правоту дона Мануэля, продолжает его дело.

    Последние годы жизни для Унамуно были годами нравственных испытаний, годами трудного выбора в ситуации, когда страна разделилась на два враждующих лагеря, представители каждого из которых ждали, что знаменитый «будоражитель душ» к ним присоединится. В апреле 1931 г. выборы в Кортесы привели к победе республиканских кандидатов во всех крупных городах Испании, король Альфонсо XIII эмигрировал во Францию. Честь провозгласить Испанскую республику в Саламанке была предоставлена Унамуно. Однако размах противоборства правых и левых сил, охватившего в после- дующие годы всю Испанию, масштаб жертв с обеих сторон пугают писателя. Он обращается с воззваниями к республиканскому правительству и к его противникам, после подавления Астурийского восстания 1934 г. вместе с другими испанскими интеллигентами подписывает протест против массовых репрессий. Когда в июле 1936 г. вспыхнуло восстание контрреволюционеров–фалангистов во главе с генералом Франко — так начиналась гражданская война, — Унамуно выступил в его поддержку. Вскоре его отношение к Франко меняется (притом что неизменной осталась его убежденность в бессмысленности кровопролития): выступая на торжественном акте в университете в присутствии супруги Франко и одного из франкистских генералов, в краткой речи Унамуно произнес: «Вы можете победить, но не можете убедить, не может убедить ненависть, которая не оставляет места состраданию».

    Через несколько дней Франко издал указ о смещении Унамуно с поста ректора университета. Унамуно принял решение не выходить больше за порог своего дома; 31 декабря 1936 г. Унамуно умер в своем доме во время жаркого спора с одним из своих бывших коллег, ставшим фалангистом и пришедшим уговорить Унамуно примириться с новыми властями.

    * * *

    Творческое наследие Унамуно составляют произведения разножанровые, не похожие друг на друга, но «Житие Дон Кихота и Санчо», пожалуй, выделяется в этом ряду как самое характерное для Унамуно и самое необычное — в истории мировой литературы и литературной критики у него нет точных аналогов. Невозможно однозначно определить жанр, в котором написано «Житие Дон Кихота и Санчо». Это не роман, не философский трактат, не критический очерк и не церковное житие в обычном смысле слова. Структурно книга Унамуно почти полностью повторяет роман Сервантеса: она состоит из пролога и двух частей, главы в которых названы так же, как в «Дон Кихоте», каждая глава «Жития Дон Кихота и Санчо» является комментарием к событиям, описанным в соответствующей главе романа Сервантеса.[113] Этим, собственно, и исчерпывается сходство двух произведений: события и образы сервантесовских героев получают в толковании Унамуно совершенно иное наполнение. Автор «Жития Дон Кихота и Санчо» сам устанавливает пределы тех вольностей в отношении романа Сервантеса, которые он имеет право допустить, не греша против истины: «В том, что касается фактов (…) следует неукоснительно придерживаться сервантесовского текста», но все оценки и суждения представляют собой «свободное толкование летописца», которое ймеет ценность «лишь как личное мнение этого последнего, характеризующее его с чисто человеческой стороны» (см. главы XVI и XVII части второй «Жития» — наст. изд. С. 134). Унамуно таким образом дарует себе право не соглашаться с Сервантесом и по–своему толковать жизнь Дон Кихота и Санчо.

    Такое право, несомненно, есть у Унамуно, как есть оно у любого читателя бессмертного романа, — но не вопреки, а благодаря тексту Сервантеса. Одна из интереснейших черт «Дон Кихота» как раз и состоит в его способности порождать все новые и новые интерпретации, оставаясь при этом на высоте своей исключительности. Как известно, роман изначально создавался на пересечении различных жанров, но не принадлежал целиком ни к одному из них. Образы главных героев романа поразительно многогранны и несводимы к какому?либо литературному канону. Испанский серван- тесовед Америко Кастро писал, что «в отличие от персонажей плутовского романа или комедии плаща и шпаги, где характер персонажа целиком определяется его ролью, Дон Кихот обладает внутренней свободой, презрением к обстоятельствам, будь то даже обстоятельства рыцарские, и может, если захочет, расстаться и с ореолом мифа, который он на себя взвалил».[114] В романе находится место и мифу, но не как истине в последней инстанции, а как объекту игры.

    Внутри системы персонажей «Дон Кихота» не существует единой точки зрения на реальность — герои равноправны в утверждении своих мнений о мире. Кастро обращает внимание на это замечательное достижение писателя на фоне господствующего в Испании начала XVII в. единого взгляда на мир.[115] Позиция автора также не совпадает, но и не вступает в конфликт с позициями персонажей; пользуясь терминологией М. М. Бахтина, можно говорить о «вненаходимости» Сервантеса своим героям, когда писателю удается «не соглашаться с героем, а видеть его всего в полноте настоящего и любоваться им».[116]

    Унамуно ставит в «Житии Дон Кихота и Санчо» совершенно особую задачу. Здесь фигура Дон Кихота рассматривается как идейно–нравственный абсолют, «точка отсчета» для восприятия и оценки всего, что только есть в мире. Правота Дон Кихота не подвергается сомнению. Автор словно стремится проникнуть в «роман сознания» своего героя; таким образом, мир романа Сервантеса и современная Унамуно действительность видятся автором исключительно sub specie Quijotis.[117]

    М. М. Бахтин в книге «Автор и герой в эстетической деятельности» указывает на возможность ситуации, когда «авуор теряет ценностную точку вненаходимости герою», и описывает как один из вариантов такой ситуации случай, когда «автор завладевает героем». На наш взгляд, отношения автора и главного героя в «Житии Дон Кихота и Санчо» представляют собой именно этот случай: «Эмоционально–волевая предметная установка героя, его повествовательно–этическая позиция в мире настолько авторитетны для автора, что он не может не видеть предметный мир только глазами героя и не может не переживать только изнутри события его жизни; автор не может найти убедительной и устойчивой ценностной точки опоры вне героя».[118]

    Опыт погружения Унамуно во внутренний мир своего героя особенно интересен, коль скоро речь идет о Дон Кихоте, видящем окружающую его романную действительность принципиально иначе, чем другие персонажи. Как пишет С. Г. Бочаров, «Дон Кихот не только начитался романов, но в своем сознании он в романе живет. Его сознание — целостный образ мира, в котором присутствуют все действительные предметы, но только Альдонса присутствует как Дульсинея, а мельницы как великаны. Практический мир и мир сознания Дон Кихота тождественны по материалу, но каждой вещи соответствует ее фантастический образ в романе сознания Дон Кихота».[119]

    Подобным образом Ницше, многие идеи которого были близки Унамуно, определял отношения между миром и Христом: «Только внутренние реальности он принимал как реальности, как «истины», — остальное все, естественное, временное, пространственное, историческое, он понимал лишь как символ, лишь как повод для притчи».[120] У Уна- муно конкретные эпизоды романа Сервантеса служат исходным материалом для притч, когда, по выражению С. С. Аверинцева, «действующие лица предстают перед нами не как объекты художественного наблюдения, но как субъекты этического выбора».[121] При этом «абсолютный» Дон Кихот Унамуно — лишь одна из граней сервантесовского образа.

    * * *

    К интересным выводам может привести сопоставление Дон Кихота Унамуно с князем Мышкиным Достоевского. Задачу Унамуно увидеть мир глазами Дон Кихота можно сравнить с замыслом Достоевского изобразить в своем романе «положительно прекрасного человека», во многом ориентируясь на бессмертный сервантесовский образ. Как и Достоевского, Унамуно привлекает именно духовная красота Дон Кихота Сервантеса: автор «Жития Дон Кихота и Санчо» считает, что героизм Рыцаря коренится в доброте Алонсо Кихано Доброго (см. главу XXV части второй «Жития» — наст. изд. С. 140), притом что главной чертой Дон Кихота Унамуно является его героизм. В понятие героизма вкладывается определенное содержание: о миссии героя никто кроме него не знает, и это, по Унамуно, вещь столь же великая, сколь и ужасная: «…в тайная тайных души своей он расслышал беззвучный глас Божий: «Тебе должно содеять то?то», но глас этот не возвестил всем прочим: «Се пред вами сын мой, ему велено содеять то?то»». Только герой имеет право сказать о себе: «Я знаю, кто я такой» — и более того: «Я знаю, кем хочу я стать» (см. главу V части первой «Жития» — наст. изд. С. 40, 41). В таком понимании героичен, конечно, и князь Мышкин с его готовностью вмешиваться в дела посторонних ему людей, поступать так, как именно он считает правильным, руководствуясь своими собственными понятиями о добре и справедливости.

    Таким образом, отсутствие «такта действительности»,[122] дающее превосходные возможности высветить комические стороны героя, Уцамуно и Достоевский превращают в достоинство героя, рассматривают как свидетельство верности себе и своим идеалам. Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» не позволяет себе быть ироничным по отношению к Дон Кихоту и даже утрирует свою серьезность: он может, например, привести в специальном примечании каламбур о подвигах рыцаря, который хотел вставить в основной текст, и тут же сознаться, что в итоге посчитал это неуместным (см. главу XXIX части второй «Жития» — наст. изд. С. 146), — тот же прием, что и в знаменитых строках из «Евгения Онегина»: «Читатель ждет уж рифмы розы; / На, вот возьми ее скорей!». Работая над образом князя Мышкина, Достоевский тоже сознательно не заостряет внимания на комическом аспекте ситуаций, в которые попадает князь. Хорошо известна его фраза из письма к С. А. Ивановой: Дон Кихот «прекрасен единственно потому, что в то же время и смешон».[123] С другой стороны, как отмечает исследовательница романа «Идиот» И. А. Битюгова, «Достоевский постоянно заботился о том, чтобы не ставить героя в слишком обыденные и грубо комические положения. По замыслу писателя, симпатия к князю должна возрастать оттого, что Мышкин принимает насмешливое отношение к себе как нечто совершенно естественное».[124] Так и происходит в романе: вот, например, с какими мыслями входит князь в квартиру к Настасье Филипповне: «Самое большое, — думал он, — будет то, что не примут и что?нибудь нехорошее обо мне подумают; или, пожалуй, и примут, да станут смеяться в глаза… Э, ничего!».[125] На осмеяние обречен и Дон Кихот Унамуно: «Величие Дон Кихота в том, — писал Унамуно восемь лет спустя после выхода в свет «Жития Дон Кихота и Санчо», — что он был осмеян и побежден, ибо, будучи побежденным, он был победителем: он властвовал над миром, предоставляя ему смеяться над собой».[126] Вспомним, ведь и Иисус Христос был подвергнут насмешкам и злословию.

    И Достоевский, и Унамуно сближали образ Дон Кихота с образом Христа (возможность такой интерпретации дает, разумеется, сам роман Сервантеса, но здесь важно отметить, что русский и испанский писатели обратили внимание именно на этот аспект образа, пошли, с промежутком в пятьдесят лет, в одном направлении); составляя планы будущего романа, Достоевский прямо называет главного героя «князь Христос», а одной из его важнейших черт полагает невинность; главный герой «Жития Дон Кихота и Санчо» объявляется Унамуно верным учеником Христа: он неустанно проповедует свое учение, обретает апостола — Санчо Пансу, злые шутки герцогской четы — это его страсти. В других своих произведениях Унамуно называет Дон Кихота испанским Христом, объявляет «кихотизм» подлинно испанской национальной религией.

    Принципиальное сходство отношения Достоевского и Унамуно к Дон Кихоту становится особенно заметным, если сопоставить их оценки романа Сервантеса и его героя с другими интерпретациями–истолкованиями, повлиявшими на восприятие романа Сервантеса читателями XIX?XX вв. Мы имеем в виду интерпретации, принадлежащие Гейне и Тургеневу, хорошо знакомые «поколению 98 года» и значимые в контексте общеиспанского спора о Дон Кихоте как олицетворении духа нации.

    Генрих Гейне в своем «Введении к «Дон Кихоту»» (1837) в первую очередь обращает внимание на достоинства автора и книги (а не героя), причем для него важно, что «Дон Кихот» и другие произведения Сервантеса помогают больше узнать о самом Сервантесе («Историю жизни поэтов следует искать в их произведениях, и только в них можно найти их сокровеннейшие признания»[127]). Автора «Дон Кихота» Гейне ставит в один ряд с Шекспиром и Гете, но сразу же добавляет, что «очень далек от того, чтобы умалять поэтические достоинства других великих поэтов».[128] Таким образом, величие Сервантеса для Гейне — явление не исключительное, сопоставимое с величием других поэтов. О романе в целом Гейне заключает, что «Сервантес, сам того ясно не сознавая, написал величайшую сатиру на человеческую восторженность», т. е. делает акцент на поражении Дон Кихота, символизирующего собой попытку «слишком рано ввести будущее в настоящее».[129] Эти слова относятся не только к Дон Кихоту, но и к жизненной и творческой ситуации самого «последнего романтика», политического эмигранта, живущего в разлуке с родиной. Как пишет В. Е. Багно, «подобно Сервантесу, отвергавшему рыцарские романы, но чтившему идеалы рыцарственности и благородства, Гейне, которому оказались тесны романтические представления и приемы, остался верен многим идеалам романтиков».[130]

    Нельзя не заметить, что образы Дон Кихота и Санчо интересуют Гейне именно как персонажи книги, как творение Сервантеса. Он отмечает, что их можно встретить и вне сервантесовского романа — в литературе и в жизни — но всегда вместе, поскольку самое важное и типическое в Дон Кихоте и Санчо — их взаимоотношения. Из множества особенностей, делающих возможным бытование образов Дон Кихота и Санчо в отрыве от романа, Гейне обращает внимание лишь на одну — их совместимость, и объясняет это качество талантом Сервантеса: «Что же касается двух персонажей, именующих себя Дон Кихотом и Санчо Пансой, беспрестанно пародирующих друг друга, но при. этом так изумительно друг друга дополняющих, что вместе они образуют подлинного героя романа, то они свидетельствуют в равной мере о художественном чутье и о глубине ума поэта».[131]

    В статье Тургенева «Гамлет и Дон Кихот» (1860) прежде всего подчеркивается, что существование двух сопоставляемых человеческих характеров возможно и вне литературного контекста, в самой жизни: «Нам показалось, что в двух этих типах воплощены две коренные, противоположные особенности человеческой природы — оба конца той оси, на которой она вертится».[132] Гамлеты суть выражение коренной центростремительной силы природы; Дон Кихоты представляют собой центробежную силу, «принцип преданности и жертвы, освещенный комическим светом — чтобы гусей не раздразнить».[133] При всем своем восхищении Дон Кихотом,[134] Тургенев исходит из того, что две эти силы одинаково важны в жизни, и поэтому Гамлет и Дон Кихот в интерпретации русского писателя не вступают в иерархические отношения, а взаимно дополняют друг друга.

    Иначе выглядит у Тургенева сопоставление создателей двух образов. Шекспира он ставит выше Сервантеса, их отношения — это отношения полубога и человека: «Да; но не пигмеем является Сервантес перед гигантом, сотворившим «Короля Лира», но человеком, и человеком вполне; а человек имеет право стоять на своих ногах даже перед полубогом. Бесспорно, Шекспир подавляет Сервантеса — и не его одного — богатством и мощью своей фантазии, блеском высочайшей поэзии, глубиной и обширностью богатого ума, но вы не найдете в романе Сервантеса ни натянутых острот, ни неестественных сравнений, ни приторных кончетти…».[135]

    В отличие от Гейне и Тургенева Достоевский и Унамуно воспринимали и роман Сервантеса, и его героя как явления безоговорочно исключительные, заслуживающие самых высоких оценок, несопоставимые с другими произведениями и литературными образами. Для Достоевского «из прекрасных лиц в литературе христианской стоит всего законченнее Дон Кихот»;[136] роман Сервантеса — «пока последнее и величайшее слово человеческой мысли, это самая горькая ирония, которую только мог выразить человек, это заключение человека о жизни, которое он может представить на последний суд».[137] Для Унамуно Дон Кихот исполнен величия и героизма; роман Сервантеса Унамуно называет Библией человечества или просто Книгой (el Libro).

    Кроме того, и Унамуно, и Достоевский видели в Дон Кихоте прежде всего «вечный образ», который может существовать и развиваться в отрыве от романа Сервантеса, — определяющим все равно остается его общечеловеческое содержание, а не «колорит эпохи». И Достоевский, и Унамуно были способны не только наделить чертами Дон Кихота героя, живущего в современную автору эпоху (к этому приему прибегали многие писатели), но и «дописать» за Сервантеса эпизод из жизни Дон Кихота (так поступил Достоевский в главе «Ложь ложью спасается» из «Дневника писателя» за 1877 г.)[138]или смотреть на современность глазами Рыцаря Печального Образа — такое видение мира лежит в основе «Жития Дон Кихота и Санчо».

    * * *

    В «Житии Дон Кихота и Санчо» Унамуно Дон Кихот, идеальный герой, призванный выразить квинтэссенцию авторской философии, не может предстать перед читателем непоследовательным или неправым. В такой позиции, скорее, могут оказаться обыкновенные люди: создатель и комментатор «Дон Кихота» — Сервантес и сам Унамуно.

    В ряде эссе Унамуно постулировал свое право заблуждаться и быть непоследовательным, оставаясь при этом искренним; в «Житии Дон Кихота и Санчо» Унамуно может сам себе противоречить, но в то же время остается последовательным с иной, более важной для него точки зрения; точнее, строгая логическая последовательность рассуждений заменена другой, не менее строгой: Унамуно всякий раз принимает сторону Дон Кихота. А так как поступки и слова сервантесовского Дон Кихота Унамуно переделать не в силах, ему приходится, следуя за развитием сюжета романа, менять свою точку зрения на мир, но не на Рыцаря Печального Образа — иначе говоря, для Унамуно Дон Кихот прав, когда принимает постоялый двор за замок, и прав, когда не принимает.

    Позиция автора «Жития Дон Кихота и Санчо» по отношению- к событиям романа Сервантеса субъективна, но не произвольна. Постоянство точки зрения Унамуно отмечает «на полях» своей работы о «Дон Кихоте» С. Г. Бочаров: «Унамуно находит мистику там, где в романе мистификация. Он последовательно игнорирует критическое сознание как точку зрения в книге Сервантеса, в структуре ее мысли и композиции. (…) То, что в самой «жизни» романа Сервантеса ее внутренней проблемой является отношение воображения и реальности существования, сознания и бытия, поэзии и действительности, — гносеологическая проблема, то, что критическое сознание есть «одна сторона» романа Сервантеса и одна из двух его составляющих точек зрения (другая столь же значимая точка зрения — «некритическое», «онтологическое» сознание Дон Кихота), — это для Унамуно «не имеет большого значения». Для него не имеет большого значения объективная композиция книги Сервантеса, форма, которую этой истории придал сам автор: Унамуно кихотист, а не сервантист».[139]

    В своих эссе Унамуно несколько раз описывает популярный в начале века трюк гипнотизера: загипнотизированному внушается, что через несколько дней он должен явиться в определенное место, а когда в назначенное время этот человек приходит в назначенное место, он приводит убедительные причины, которые его туда привели. Но все, кто присутствовал при опыте, знают, что, сколь бы логичным ни казалось объяснение, настоящей причиной остается установка гипнотизера. Так вот в «Житии Дон Кихота и Санчо» сам Унамуно подчас напоминает такого загипнотизированного, когда ищет и находит объяснения действиям Рыцаря, оправдывая его перед читателями, тогда как ясно, что Дон Кихот для Унамуно всегда прав, именно потому, что он Дон Кихот.

    Приведем один пример. Почему Дон Кихот считает справедливым покарать погонщиков на постоялом дворе, Хуана Альдудо, толедских купцов, бискайца Санчо де Аспейтиа, янгуэсцев, но освобождает каторжников? Чтобы ответить на этот вопрос, Унамуно формулирует теорию «немедленного наказания»: «Дон Кихот карал, это верно, но карал, как карают Бог и природа, без проволочки; эта кара — самое естественное последствие прегрешения. (…) Суд его был скорый и действенный; приговор и кара были для него нераздельны…» (глава XXII части первой «Жития» — наст. изд. С. 76). Эта теория справедлива только применительно к Дон Кихоту и только в конкретном эпизоде, но большего от нее и не требуется: действия Рыцаря и в этом случае предстают единственно верными и справедливыми.

    Унамуно нередко оправдывает противоречия, возникающие между отдельными поступками сервантесовского Дон Кихота, изначальной двойственностью его бытия. Исследователи философии Унамуно отмечали, что для него даже такие «предельные» понятия, как Бог, Мировой разум, Вечная жизнь, Испания, антиномичны, несут в себе агонию — вечную борьбу двух противоположностей.[140] Двойствен и образ Дон Кихота, испанского Христа (ведь и сам Иисус Христос был одновременно Сыном Божьим и Сыном Человеческим). Образ Дон Кихота, оставаясь для Унамуно законченным идеалом, способен вместить в себя устремления Рыцаря — и простого идальго, любовь к Дульсинее как желание достичь Славы и таким путем заслужить бессмертие — и любовь к Альдонсе, в основе которой неосуществленное, но не менее сильное желание обрести бессмертие, продолжив свой род на земле. И в «Житии Дон Кихота и Санчо», и в более поздних произведениях Унамуно истинное бессмертие достигается как раз в борьбе двух этих разнонаправленных устремлений в душе человека.

    Кихотизм как философская система и как религия, которую Унамуно исповедует сам и проповедует испанцам, вырастает из ключевой для писателя философской и жизненной проблемы: я не знаю, что будет со мной после смерти, но мне нужно найти способ жить, не мирясь с этой неизвестностью. Сущность кихотизма как практического решения проблемы лучше всего сформулировал сам Унамуно в одном из эссе, написанных в ходе работы над «Житием Дон Кихота и Санчо»: «…в основе безумия Дон Кихота лежит» безумная жажда бессмертия: «если мы сомневаемся в том, что дух наш пребудет, она заставляет нас по крайней мере страстно желать бессмертия и славы для имени» (см. эссе «Глоссы к «Дон Кихоту»: Основа кихотизма» — наст. изд. С. 248).

    В «Житии Дон Кихота и Санчо» Унамуно дополняет и развивает концепцию кихотизма представлением о раздельном существовании Дон Кихота и его «идеи о самом себе»: «Бедный и хитроумный идальго не стал искать ни преходящей выгоды, ни телесных услад; он стремился обессмертить и прославить свое имя, ставя тем самым свое имя превыше себя самого. Отдал себя во власть идее о самом себе, вечному Дон Кихоту, памяти, каковая о нем останется» (глава I части первой «Жития» — наст. изд. С. 26).[141] Сложный характер отношений, в которые вступают в «Житии Дон Кихота и Санчо» Дон Кихот и «идея Дон Кихота», раскрывается в общении Рыцаря с окружающим миром и в первую очередь со своим оруженосцем.

    * * *

    Образ Санчо Пансы в «Житии Дон Кихота и Санчо» не менее значим, чем образ Дон Кихота, о чем свидетельствует уже само название книги, представляющее нам сразу двух героев, объединенных одной жизнью, одним житием. В эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» Унамуно упрекает Сервантеса в том, что он понимал Санчо еще меньше, чем Дон Кихота, тогда как «мы, кихотисты (…) есть и должны быть одновременно и санчопансистами». Представляется, что именно сочетание «есть и должны быть» («somos у debemos ser») определяет отношение Унамуно к своим героям. Дон Кихот — идеал, то, что должно быть; Санчо — то, что есть, но что может, хочет и должно стать иным — слиться с идеалом. Можно сказать, что Санчо предстает в «Житии Дон Кихота и Санчо» олицетворением современной автору Испании и всего человечества, но при этом нельзя терять из виду, что Санчо для Унамуно — живой человек, более реальный, чем его создатель.

    О соотношении общего и частного в образе своего Санчо Пансы Унамуно писал: «…Санчо был для него всем родом человеческим и в лице Санчо любил он всех людей. (…) Без Санчо Дон Кихот не Дон Кихот, и господину оруженосец нужнее, чем господин оруженосцу. (…) как странствующему рыцарю прожить без народа?» (глава XLIV части второй «Жития» — наст. изд. С. 158). И все?таки Санчо важен для Унамуно именно в своем отношении к Дон Кихоту, т. е. из всех черт, которыми наделил Санчо Пансу Сервантес, релевантной становится его способность верить в идеал, в общем?то недостижимый.

    Писатель, так часто объяснявшийся в любви к Средневековью, использует именно средневековую мировоззренческую модель, изображая отношение Санчо к Дон Кихоту и к остальному миру как иерархию определенных истин и ценностей. Вершина этой иерархической лестницы — Дон Кихот, Рыцарь Веры, тот, кто «своим безумием дарует нам разум» (глава I части первой «Жития» — наст. изд. С. 21); самая нижняя ее ступень — обиталище бакалавров, священников, цирюльников, герцогов и каноников, идальго от Рассудка, которые после смерти Рыцаря захватят его гробницу. В середине, на полпути между безумием и здравомыслием, находится — в постоянном движении — Санчо Панса. Все это соответствует средневековым представлениям, когда в душе человека видели поле битвы сил Добра и Зла, а сам человек изображался стоящим на лестнице, по которой можно попасть и вверх — в Рай, и вниз — в Ад.

    Промежуточность положения Санчо — между «романом сознания» Дон Кихота и миром реальных вещей — отмечалась многими исследователями романа Сервантеса. Эмблематична фраза самого Сервантеса — в эпизоде заключения Дон Кихота в клетку (глава XLVI части первой «Дон Кихота») писатель характеризует своего героя так: «Solo Sancho, de todos los presentes, estaba en su mismo juicio у en su misma figura» (в переводе Г. Лозинского: «Из всех находившихся при этом один Санчо был в своем виде и в своем уме»).[142] И действительно, Санчо Панса — единственный, кто не видит великанов вместо ветряных мельниц, но и не притворяется, что видит их.

    Большинство исследователей романа Сервантеса представляет обыденный мир и мир Дон Кихота как два равноправных аспекта единой реальности мира романа, а положение Санчо как определяющееся оппозицией с равнозначными полюсами: например, вера / неверие, пассивность / активность, рыцарь / пикаро. Санчо колеблется между двумя мирами, причем метафоры, которые используют исследователи «Дон Кихота», обычно подразумевают движение в горизонтальной плоскости.[143]

    Унамуно же представляет колебания Санчо между верой и неверием как движение в вертикальной плоскости; все, что в жизни Санчо не имеет отношения к этим колебаниям, не интересует кихотиста. Итог этих подъемов и падений — исполненная веры речь оруженосца, обращенная к умирающему Алонсо Кихано, речь, которую Унамуно воспринимает как самую большую победу кихотизма: «О героический Санчо, как мало людей замечает, что ты достиг вершины безумия, когда твой хозяин низвергся в бездну благоразумия, и что над его смертным ложем ты излучал свою веру…» (глава LXXIV части второй «Жития» — наст. изд. С. 217). Здесь отчетливо видна оппозиция бездны и вершины, верха и низа. Что касается наполнения этой модели, то со смертью Алонсо Кихано вера в Дон Кихота — идеального человека, в «идею Дон Кихота о самом себе» отделяется от своего носителя — ламанчского идальго и не умирает вместе с ним: она продолжает жить в Санчо Пансе.[144]

    Да и на всем протяжении романа Унамуно чутко фиксирует — или сам додумывает — моменты, когда Дон Кихот Сервантеса оказывается не на высоте своего'возвышенного идеала. В эти редкие моменты Санчо может даже возвыситься над своим хозяином на лестнице кихотизма.

    Например, по мнению Унамуно, побитый каторжниками Дон Кихот слаб верой, когда восклицает: «Делать добро грубиянам — все равно что лить воду в море. (…) Но раз дело сделано, потерпим и постараемся впредь научиться уму–разуму». Но тут на помощь ему приходит Санчо героический, Санчо кихотизировавшийся и, исполненный донкихотовской веры, отвечает своему господину: «Ваша милость научится уму–разуму, когда я сделаюсь турком» (глава XXIII части первой «Жития» — наст, изд. С. 79).

    Вера Дон Кихота и Санчо Пансы — разная по своей природе: Санчо признает, что его хозяину явились в пещере Монтесиноса «приятные и утешительные видения», а сам он, провалившись в подземелье, способен увидеть одних только жаб да змей (главы XLVII, XLIX, LI, LIII и LV части второй «Жития» — наст. изд. С. 168). Но для Унамуно это различие не означает, что вера оруженосца меньше, чем вера Рыцаря: Дон Кихоту открывается мир видений, а Санчо видит этот мир в своем хозяине; Дон Кихот видит благодаря своей вере в Бога и в себя самого, а Санчо — благодаря вере в Бога и в своего хозяина, и видения эти посылает один и тот же Бог (см. главы XLVII, XLIX, LI, LIII и LV части второй «Жития» — наст. изд. С. 169).

    * * *

    Ни в коей мере не будет преувеличением сказать, что Унамуно писал о Дон Кихоте, создавал своего Дон Кихота всю жизнь. В настоящем издании собраны произведения разных лет, посвященные Дон Кихоту и Санчо Пансе, персонажам Книги, и изменение отношения Унамуно к своим (именно своим) героям отражает эволюцию его творческой манеры, всего его мировосприятия.

    В раннем опыте Унамуно — эссе «Рыцарь Печального Образа» (1896), сочетаются традиционный академизм — дань многочисленным исследованиям предшественников — и тонкая пародия на эти исследования. Унамуно здесь блещет эрудицией, систематизирует цитаты из «Дон Кихота», отсылает читателя к труднодоступным изданиям — в общем, ведет себя как Сервантес в Прологе к части первой «Дон Кихота»: автор «Дон Кихота», посетовав, что приносит читателю произведение, «скудное по мысли, далекое от всякой учености и эрудиции, без выносок на полях и примечаний в конце» (Пролог к части первой «Дон Кихота»), «демонстрирует умение делать все то, что он высмеивает, чего от него ждут, что требуется обычаем. Он цитирует античных классиков, Священное Писание, сыплет именами и названиями, перечисляет факты, не оставляя сомнений в своей учености. (…) Высмеяв старый обычай оформления литературного текста, писатель демонстрирует, что ему было бы нетрудно принять такие правила игры — он отвергает их с позиции силы».[145] Таким «прологом» к последующим «кихотистским» произведениям Унамуно и окажется его эссе: в «Рыцаре Печального Образа» можно уже расслышать голос Унамуно — кихотиста, «будоражи- теля душ», голос, который вскоре возвестит на всю Испанию, что Дон Кихот реальнее Сервантеса.

    «Но вера, не завоеванная в борьбе с искушающими сомнениями, не есть вера, порождающая свершения, которым суждена долгая жизнь» (глава XXXII части первой «Жития» — наст. изд. С. 96): в 1898 г., после поражения Испании в войне с Соединенными Штатами, испанцы услышали клич Унамуно: «Смерть Дон Кихоту!» В этом эссе Унамуно с горечью писал, что рыцарский идеал есть идеал антихристианский, что Дон Кихот должен умереть, чтобы возродиться в Алонсо Кихано Добром, творящем добро, не выезжая из своего поместья, что испанцы должны «умереть как нация и жить как народ». Впоследствии Унамуно никогда не включал «Смерть Дон Кихоту!» в сборники своих произведений, а в «Житии Дон Кихота и Санчо» — «прилюдно», перед лицом всей Испании, — просил прощения у своего героя не только за себя, но и за всех тех, кто превратно истолковал порыв писателя, который, по сути, был дерзновением подлинного кихотиста.

    Эссе «Глоссы к «Дон Кихоту»» (1902—1903), «О чтении и толковании «Дон Кихота»» (1905), «Об эрудиции и критике» (1905), «Путь ко гробу Дон Кихота» (1906), написанные во время работы Унамуно над «Житием Дон Кихота и Санчо» и сразу после его выхода в свет, полны скрытой и явной полемики страстного кихотиста с исследователям и–сервантистам и (для Унамуно это слово символизирует косное, нетворческое отношение к «Дон Кихоту», интерес к книге, а не к живым людям, в ней предстающим и продолжающим жить за пределами романа). Создается впечатление, что Унамуно пытается подготовить читателя к восприятию «Жития Дон Кихота и Санчо» как книги, подобной которой никто никогда не писал, еще и еще раз объяснить свое отношение к Дон Кихоту и Санчо и, главное, отстоять свое право — если потребуется, то и в споре с автором «Дон Кихота» — по–своему видеть своих любимых героев.

    В более поздних эссе о Дон Кихоте писатель, ставший уже старше годами, чем ламанчский идальго, которому, как известно, было «лет под пятьдесят», как будто хочет расширить границы повествования Сервантеса, вывести героя за рамки описанных в романе событий. Сходную цель — рассказать о том, о чем умолчали Мигель де Сервантес и Сид Амет Бененхели, «историограф» Дон Кихота, — Унамуно ставил уже в «Житии Дон Кихота и Санчо», «апокрифические» эпизоды добавлял к «Дон Кихоту» и Асорин, но поздние эссе Унамуно о Дон Кихоте представляют собой иной подход. Унамуно здесь почти не обращается к тексту романа — неизменным и узнаваемым остается лишь центральный образ — Дон Кихот, описанный Сервантесом, переосмысленный Унамуно и живущий уже не как персонаж книги, а как человек из плоти и крови.

    В эссе «Детство Дон Кихота» (1932) Унамуно задается вопросами, было ли у Дон Кихота (не у идальго Алонсо Кихано, что легче себ? представить) детство и может ли вообще быть детским кихотизм. В эссе «Последнее приключение Дон Кихота. Гробница Махана» (1924; не включено в настоящее издание[146]) Дон Кихот, «после своей смерти, но прежде чем он попал на небеса», является на остров Фуэртевентура — место ссылки самого Унамуно — верхом на верблюде, «ибо умерший Росинант не воскрес вместе со своим хозяином», чтобы обнаружить гробницу великана Махана, захороненного там согласно древней легенде. В «Блаженстве Дон Кихота» (1922) Рыцарь попадает на небо и Спаситель принимает его в свои объятия — так заканчивается, по Унамуно, история странствий ламанчского идальго. Ключевое слово звучит в эссе «В одном селенье Ламанчи…» (1932): и Дон Кихот, и Санчо, и Сервантес — это мифы, в которые нужно верить, чтобы они превратились в религию.

    Для Унамуно верить в Дон Кихота означало верить в собственную реальность; эта мысль ярче всего выражена в его стихах. В настоящее издание включены стихи из разных поэтических сборников («Четки лирических сонетов» («Rosario de sonetos li'ri- cos», 1911); «Рифмы изнутри» («Rimas de dentro», 1923); «От Фуэртевентуры до Парижа» («De Fuerteventura a Paris», 1925); «Кансьонеро» («Cancionero», 1953)); они словно дают срез творчества Унамуно и помогают понять многие особенности его поэзии, и прежде всего главную из них, о которой он так говорит в программном своем стихотворении «Поэтическое кредо»: «Я думаю чувством, а чувствую мыслью». Именно в стихах Унамуно снимается характерное для его эссеистики противоречие между «сер- вантизмом» и «кихотизмом», между книгой и героем: ведь если Испания отождествляется с Дон Кихотом («В одном селенье Ламанчи…»), то испанский язык велик уже тем, что «…на нем Сервантес написал Евангелие нам — от Дон Кихота» («Кровь души»), и сам Унамуно обретает душевные силы, чтобы любить свою Испанию в трудные для него времена (многие стихотворения написаны в годы вынужденной разлуки с родиной), оглядываясь на пример любимого героя и испивая горькую чашу «Сервантеса мучительного слова».

    В настоящее издание также включены фрагменты из произведений рано ушедшего из жизни самобытного писателя и мыслителя Анхеля Ганивета (1862—1898), друга молодых лет Унамуно. Это взгляд еще одного кихотиста — а Ганивет, без сомнения, был таковым — на сервантесовский образ. Что касается проблемы влияния одного писателя на другого (Ганивет был двумя годами старше), то в предисловии к одному из изданий книги «Будущее Испании» Унамуно писал, отвечая на попытки многих критиков объявить Ганивета «предтечей» Унамуно: «Если между мной и Ганиветом было взаимное влияние, то я намного больше влиял на него, чем он на меня».[147] Несомненно, однако, что сама атмосфера бесед о будущем Испании и о значимости образа Дон Кихота для этого будущего формировала мировоззрение молодого Унамуно и его кихотизм вызревал в спорах (часто публичных, на страницах книг и газет) с другими интеллектуалами «поколения 98 года», одним из которых был Ганивет.

    * * *

    «Житие Дон Кихота и Санчо» — книга не только о героях Сервантеса, не только об Испании Дон Кихота Ламанчского и дона Мигеля де Унамуно — иначе не имело бы смысла переводить ее на русский язык сейчас, спустя почти сто лет после ее появления в Испании. Сегодня «Житие Дон Кихота и Санчо» может быть прочитано как страстный призыв его автора Мигеля де Унамуно — человека из плоти и крови к своим читателям — людям из плоти и крови: да живет Дон Кихот! да живет он в душе каждого из нас! Призыв этот звучит и поныне, теперь и на русском языке.

    ПРИМЕЧАНИЯ

    ЖИТИЕ ДОН КИХОТА И САНЧО ПО МИГЕЛЮ ДЕ СЕРВАНТЕСУ СААВЕДРЕ, ОБЪЯСНЕННОЕ И КОММЕНТИРОВАННОЕ МИГЕЛЕМ ДЕ УНАМУНО

    (С. 5)

    Впервые: Unamuno М. de. Vida de Don Quijote у Sancho seg6n Miguel de Cervantes Saavedra, explicada у comentada рог Miguel de Unamuno. Madrid: Renacimiento, 1905.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Vida de Don Quijote у Sancho seg6n Miguel de Cervantes Saavedra, explicada у comentada por Miguel de Unamuno. Madrid: Alianza Editorial, 1987.

    ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

    1 По моей вине в первом издании я попытался исправить их во втором. — Предисловие написано к изданию: Unamuno М. de. Vida de Don Quijote у Sancho segim Miguel de Cervantes, explicada у comentada por Miguel de Unamuno. Madrid: Renacimiento, 1914.

    2 …очерком «О чтении и толковании «Дон Кихота»»:.. — См. примеч. к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» (наст. изд. С. 379).

    3 …предварил его другим, который под заглавием «Путь ко гробу Дон Кихота»… — См. примеч. к (Прологу ко второму изданию) (наст. изд. С. 334).

    4 …итальянский перевод, недавно вышедший под названием «Commento al Don Chi- sciotte»… — Речь идет об издании: Unamuno М. de. Commento al Don Chisciotte. Lan- ciano: Ed. R. Carabba, 1913.

    5 …которую возглавляет Дж. Папини… — Джованни Папини (Papini, 1881—1956) — итальянский писатель и философ, член Итальянской академии (1937), друг Унамуно, популяризатор и исследователь его творчества (см., например: Papini G. Saggi su Cervantes e Miguel de Unamuno // Papini G. Stroncature. Firenze, 1916. P. 335—343).

    6 Ланчано — город в Центральной Италии, в области Абруцци, где жил Папини.

    7 …готовится и французский перевод. — Насколько удалось установить, впервые «Житие Дон Кихота и Санчо» было опубликовано по–французски в 1949 г. (Unamuno М. de. Vie de Don Quichiotte et Sancho. Paris: Tallone, 1949).

    ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ

    1 Настоящее издание — третье — «Жития Дон Кихота и Санчо», входящего в Полное собрание моих сочинений… — Предисловие написано к изданию: Unamuno М. de. Vida de Don Quijote у Sancho // Unamuno M. de. Obras completas. Madrid, 1928. Т. 1. Полное собрание сочинений Унамуно при его жизни опубликовано не было (том первый, в котором было напечатано «Житие Дон Кихота и Санчо», остался единственным); оно впервые вышло в 1950–х гг. (Unamuno М. de, Obras completas / Con estudio?epilogo de J. Ortega у Gasset. Madrid, 1950—1958. T. 1—6).

    2 …в моей приграничной ссылке… — Подробно об изгнании Унамуно см.: наст. изд. С. 319—320.

    3 …сей опыт извлек я в мадридском Атенее… — Атеней — общее название науч- но–литературных обществ, открытых для публики. «С конца XVIII в. (…) Атенеи возникали во многих городах Западной Европы, ранее всего во Франции (1785), потом в Англии, Бельгии и т. д. (…) Мадридский Атеней (Ateneo cientffico у literario de Madrid), игравший весьма заметную роль в общественной и культурной жизни Испании в XIX в., представлял собою своеобразное учреждение, выполнявшее одновременно функции учено–литературного клуба, публичной библиотеки и народного университета» (Алексеев М. П. Русский язык и литература в мадридском Атенее в 60–е гг. XIX в. // Алексеев М. П. Русская культура и романский мир. Л., 1985. С. 207).

    4 Сейчас опубликовано уже четыре перевода этой моей работы: два итальянских, один немецкий и один английский. — Имеются в виду издания: Unamuno М. de. Com- mento al Don Chisciotte. Lanciano: Ed. R. Carabba, 1913; Unamuno M. de. Commento alia vita di Don Chisciotte. Milano: Ed. C. Candida, 1926; UnamunoM. de. Das Leben Don Quijotes und Sanchos. Miinchen: Meyer & Jessen, [1926]. Vol. 1—2; Unamuno M. de. Life of Don Quixote and Sancho. New York: A. A. Knopf, 1927.

    5 …тот самый Ay густо Перес из моего романа «Туман»… °° и по праву. — «Туман» — третий роман Унамуно (Unamuno М. de. Niebla. Madrid: Renacimiento, 1914; рус. пер.: Унамуно М. де. Туман / Перевод А. Грибанова // Унамуно М. де. Туман. Авель Санчес; Валье–Инклан Р. дель. Тиран Бандерас; Бароха П. Салакаин отважный. Вечера в Буэн–Ретиро. М., 1973). В одном из эпизодов романа главный герой, Аугусто Перес приезжает в Саламанку, чтобы поговорить с Мигелем де Унамуно, своим создателем, и выяснить, кто же из них существует на самом деле, а кто всего лишь плод воображения.

    ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К ЧЕТВЕРТОМУ ИЗДАНИЮ

    1 Вычитал корректуру четвертого издания… — Предисловие написано к изданию: Unamuno М. de. Vida de Don Quijote у Sancho segrni Miguel de Cervantes Saavedra, explicada у comentada por Miguel de Unamuno. Madrid: Compama Ibero?Americana de Publicaciones, 1931.

    (ПРОЛОГ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ) ПУТЬ КО ГРОБУ ДОН КИХОТА

    Впервые: Unamuno М. de. El sepulcro de Don Quijote // Espana moderna. 1906. Febr. N 106. Введенный впервые в издание «Жития Дон Кихота и Санчо» 1914 г. пролог «Путь ко фобу Дон Кихота» включался затем и во все последующие издания (см. Предисловие автора ко второму изданию — наст. изд. С. 5).

    Перевод печатается по изданию: Унамуно М. де. Путь ко гробу Дон Кихота / Перевод П. Глазовой //Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Л., 1981. Т. 2. С. 236—249.

    1 …какой?нибудь эпидемией вроде тех, что охватывали флагеллантов и конвуль- сионариев? — Флагелланты и конвульсионарии (бичующиеся и дергающиеся) — группы бродячих религиозных аскетов–фанатиков в средневековой Европе. Эти движения были объявлены еретическими и жестоко преследовались католической церковью.

    2 …об эксцессах, предшествовавших наступлению тысячного года. — Год 1000 от Рождества Христова — одна из дат, к которой приурочивали наступление конца света и Страшного Суда. В последние дни тысячелетия население Европы было охвачено страшной паникой.

    3 …в столетний юбилей начала Войны за независимость… — 2 мая 1808 г. в Мадриде, захваченном наполеоновскими войсками, вспыхнуло восстание, которое затем переросло в общенациональную войну против захватчиков и в Первую испанскую революцию.

    4 …от тех давних крестовых походов… — В 1096—1270 гг. было организовано восемь крестовых походов.

    5 …возьми на себя роль Петра Пустынника… — Петр Пустынник (1050—1115) — католический святой, отшельник. Узнав о призыве папы Урбана II к крестовому походу, своими проповедями собрал во Франции и Германии народное ополчение, отправившееся в Палестину и разгромленное там в 1096 г.

    6 …ты увидишь, как загорится в небе новая звезда… — Переосмысление евангельского мотива вифлеемской звезды, по которой волхвы с востока нашли путь к месту, где родился Иисус, и пришли Ему поклониться (Мф. 2:2).

    7 …в ибсеновском «Бранде», духовном детище Кьеркегора… — «Бранд» («Brand», 1866) — драма–поэма одного из любимых авторов Унамуно, норвежца Генрика Ибсена (Ibsen, 1828—1906). Через творчество Ибсена Унамуно открыл для себя датского философа Серена Кьеркегора (Kierkegaard, 1813—1855), предтечу европейского экзистенциализма (о влиянии философии Кьеркегора на творчество Ибсена Унамуно узнал из работы датского литературного критика Г. Брандеса (1842—1927) «Серен Кьерке- гор» (1877)).

    8 …выпрямляй всякую кривду… — См. примеч. 12 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 337).

    9 Предоставим мертвым погребать своих мертвецов. — Ср.: «Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф. 8:21—22).

    10 Вигуэла — род шестиструнной гитары. Под звуки вигуэлы повествует о своей жизни аргентинский гаучо Мартин Фьерро, герой любимой Унамуно поэмы (см. примеч. 46 к главе XI части первой «Жития» — наст. изд. С. 341).

    11 …мифическая сиринга… — Сиринга — в греческой мифологии: свирель, на которой играл Пан. Сирингой звали наяду, которую Пан преследовал. Спасаясь от него, Сиринга бросилась в реку и превратилась в тростник, из которого Пан и сделал пастушескую свирель.

    12 …восхищаться разного рода Пересами, лопесами и родригесами. — Перечисляются самые распространенные испанские фамилии.

    13 …новые па ригодона. — Ригодон — бальный танец.

    ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Глава I

    1 …после завоевания шлема Мамбрина… — Мамбрин — один из персонажей поэм М. Боярдо (1441—1494) «Влюбленный Роланд» (опубл. 1495) и JI. Ариосто (1474— 1533) «Неистовый Роланд» (1516), мавританский царь, обладатель чудесного золотого шлема, предохранявшего от ранений.

    2 …может «за обиды требовать пятьсот суэльдо»… — Согласно древним испанским законам, восходящим еще к эпохе готских королей (VI?VIII вв.), лицо знатного происхождения могло требовать за тяжкую обиду, ему причиненную, 500 суэльдо (см.:

    Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. М.; Л., 1932. Т. 1. С. 826).

    3 …его современник, доктор дон Хуан Уарте, в главе XVI своего «Исследования способностей к наукам»… — Хуан Уарте (Huarte, 1530? —1591) — испанский врач и философ. В своем труде «Examen de ingenios para las ciensias…» (1575; рус. пер.: «Исследование способностей к наукам», 1960) обосновывал зависимость интеллекта и темперамента от телесных особенностей человека. Для Унамуно само название трактата («Examen de ingenios…») значимо в связи с фигурой Дон Кихота, поскольку в заглавие романа Сервантеса внесено слово «ingenioso», которое на русский язык принято переводить как «хитроумный», хотя точного аналога этому испанскому слову в русском языке нет.

    4 …и тот рыцарь Христа, Иньиго де Лойола… — Игнатий (по–баскски: Иньиго) де Лойола (Loyola, 1491—1556) — основатель (в 1534 г.) ордена иезуитов, канонизирован римско–католической церковью (в 1622 г.), по национальности баск. Написал устав ордена, а также особое руководство по религиозному воспитанию «Духовные упражнения» («Exercitia espiritualia», 1548), которое сделалось настольной книгой для всякого иезуита. «Житие Игнатия Лойолы» («Vita Ignatii Loiolae») написано иезуитом Педро де Риваденейрой (Ribadeneira, 1527—1611) в 1572 г. (исп. пер. 1583). Мысль о духовном родстве двух великих испанцев — Лойолы и Дон Кихота — приходила Унамуно и раньше: см. эссе «Рыцарь Печального Образа» (наст. изд. С. 241).

    5 …Уарте повествует нам о Демокрите из Абдеры… — Демокрит (ок. 460—ок. 370 до н. э.) — древнегреческий философ–атомист, занимался всеми существовавшими в его время науками; из его сочинений до нас дошли лишь фрагменты.

    6 …когда пришел к нему Гиппократ… — Гиппократ (460—377 до н. э.) — древнегреческий врач, реформатор античной медицины.

    7 Царствие Его берется силою. — Парафраза евангельских слов: «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11:12).

    8 «Кто утратит свою душу, обретет ее», — сказал Иисус… — «Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее» (Лк. 9:24).

    9 …«изъеденные ржавью мирных дней» (Камоэнс, «Лузиады», IV, 22)… — Луиш ди Камоэнс (Camoes, 1524 или 1525—1580) — португальский поэт эпохи Возрождения. Автор сонетов, комедий, эпической поэмы о плавании Васко да Гамы «Лузиады» («Os Lusfadas», 1572), прославляющей героизм и мужество португальцев. Цитируется строка 4 строфы 22 песни IV «Лузиад» (см.: Camoes L. de. Os Lusfadas. Porto, 1982. P. 170). Здесь и далее цитаты из «Лузиад» приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    Глава II

    10 …после ранения в Памплоне… — В 1521 г. Лойола был комендантом города Пам- плоны. Город осадили французские войска. Лойола доблестно оборонял город, Памп- лону удалось занять, лишь когда обломок крепостной стены перебил храброму офицеру левую ногу и он лишился чувств. После этого Лойола долгое время был прикован к постели; он понял, что не сможет продолжать воинскую службу, поскольку на всю жизнь остался хромоногим. Именно в это время, по свидетельствам биографов, в его душе произошел переворот, направивший Лойолу на стезю духовного служения; большую роль в этом сыграло и чтение книг духовного содержания.

    11 …остановился, дабы исцелить женщину, страдавшую кровотечением. — См.: Мк. 5:22—43.

    12 …дабы исправлять несправедливости… — Эта сервантесовская формулировка («enderezar los entuertos»; букв. — «выпрямлять кривизны») многократно цитируется Унамуно, притом без кавычек. В Испании стала крылатым выражением; восходит к Ветхому и Новому Завету (ср.: «Всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими» (Ис. 40:3—5; Лк. 3:5)).

    13 …«малое распятие, которое можно повернуть в любую сторону без всякого усилия». — Источник цитаты не установлен.

    14 Никогда так нежно дамы не пеклись о паладине. — Строки из старинного романса о Ланцелоте, легендарном рыцаре «Круглого Стола». Этот романс Дон Кихот декламирует в романе Сервантеса (см.: Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 46).

    15 Вспомните Марию Магдалину °° столько раз целованными в грехе… — См.: Ин. 12:3.

    16 …которую так почитала святая Тереса… — Тереса де Сепеда и Аумада, в монашестве Тереса де Хесус, Тереса Авильская (Teresa de Cepeda у Ahumada, Teresa de Jesiis, Teresa de Avila, 1515—1582) — святая римско–католической церкви, наряду со св. Иаковом считается покровительницей Испании. Писательница и поэт–мистик. Здесь и далее Унамуно ссылается на «Книгу моей жизни» («Е1 libro de su vida»), написанную св. Тересой в 1562—1565 гг.

    17 Справедливо было сказано, что для того, кто верует, нет ничего невозможного… — Было сказано Иисусом: «Истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас» (Мф. 17:20).

    Глава III

    18 …каким преславным способом Дон Кихот был посвящен в рыцари. — В подлиннике Унамуно сознательное расхождение с сервантесовским текстом. У Сервантеса: «Donde se cuenta la graciosa manera que tuvo Don Quijote de armarse caballero» (в переводе Г. Лозинского: «…каким презабавным способом Дон Кихот был посвящен в рыцари» — Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 49); у Унамуно: «Donde se comenta la gloriosa manera…». Тем самым Унамуно дает понять читателю, что не приемлет никакой иронии по отношению к своему герою; для Унамуно посвящение Дон Кихота в рыцари — священнодействие, а бдение героя над оружием — настоящий подвиг.

    19 …две короткие ропильи из грубого домотканого сукна… — Ропилья — верхняя короткая приталенная одежда с двойными рукавами, род полукафтанья.

    20 …JIa Толоса из Толедо Ла Молинера из Антекеры… — Г. Лозинский оставляет эти прозвища без перевода; Н. Любимов дает их условные переводы: Непоседа и Ветрогона (см.: Сервантес Сааведра М. де. Дон Кихот Ламанчский / Пер. с исп. Н. Любимова; Стихи в переводе Ю. Корнеева. Л., 1978. Ч. 1. С. 41).

    21 …пред алтарем Богоматери Монтсерратской. — Имеется в виду статуя Богоматери, хранящаяся в монастыре Монтсеррат в Каталонии, близ города Манресы. Богоматерь Монтсерратская считается покровительницей Каталонии.

    Глава IV

    22 …одно из самых донкихотов с ких приключений Дон Кихота; иными словами, одно из тех, что всего более возносят ввысь сердца людей, которых искупило его безумие… — Унамуно, рассуждая о завоевании царства Веры, прибегает здесь, как и во многих других местах «Жития Дон Кихота и Санчо», к библейским выражениям. Так, в Книге Плач Иеремии сказано: «Испытаем и исследуем пути свои, и обратимся к Господу. Вознесем сердце наше и руки к Богу, сущему на небесах» (Плач. 3:40—41).

    23 …и, подобно маловерам иудеям, требовавшим от Господа знамений… — См.: Мф. 16:1—4.

    Глава V

    24 Не приходит ли вам на память герой веры Авраам на горе Мориа? — Библейская история о жертвоприношении Авраамом своего сына Исаака (Быт. 22) легла в основу книги С. Кьеркегора «Страх и трепет» («Fryqt oq Baeven», 1843). Унамуно очень ценил философию Кьеркегора (он даже специально выучил датский, чтобы читать его труды в подлиннике), находил у него много созвучного своим идеям. Мыслям Унамуно о герое веры можно найти аналогии в книге «Страх и трепет»: так, в разделе «Было ли этически ответственным со стороны Авраама скрывать свой замысел от Сарры, Елизара и Исаака», читаем: «Он [Авраам] не может говорить, он не говорит ни на одном человеческом языке. И если бы он даже понимал все языки земли, если бы даже любимые его поняли, он все же не может говорить: он говорит на божественном языке, он «говорит на незнакомом языке» (I Кор. 14:23)» (Кьеркегор С. Страх и трепет / Пер. Н. Исаевой, С. Исаева. М., 1993. С. 104).

    25 …ибо говорит нам падре Гаспар де ла Фигера, иезуит, в своей «Suma Espi- ritual»… — Гаспар де ла Фигера (Figuera, 1579—1637) — испанский философ и богослов, преподававший в Саламанкском университете; самое известное его сочинение, переведенное на многие европейские языки, — «Духовная сумма, в которой решаются все проблемы и трудности на пути к Совершенству» («Suma espiritual en que se resuelven todos los casos у dificultades que hay en el camino de la perfection», 1635).

    26 …а в Дон Кихоте видят всего лишь своего односельчанина Алонсо Кихано… — См. в главе I части первой романа Сервантеса: «Утверждают, что прозывался он Кихада или Кесада (в этом вопросе авторы, писавшие о нем, несколько расходятся); на основании самых правдоподобных соображений можно, однако, предположить, что звали его Кехана» (Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 28). В главе LXXIV, последней главе части второй, встречается еще один вариант имени героя: «…я теперь уже не дон Кихот Ламанчский, а Алонсо Кихано, за свои поступки прозванный Добрым» (Там же. Т. 2. С. 854).

    Глава VI Тут Сервантес вставляет эту самую главу VI… — Подзаголовка этой главы обычным для «Жития Дон Кихота и Санчо» образом Унамуно не приводит.

    Глава VII

    27 …оставил жену и детей, как призывал Христос тех, кто хотел за ним следовать… — Многократно повторяющийся евангельский мотив (см.: Мф. 10:36—38, 19:29; Лк. 9:61—62, 14:26).

    28 «Люби ближнего своего, как самого себя», — так было нам сказано… — См.: Мф. 19:19.

    29 …падре Алонсо Родригес °° «Путь к обретению совершенства и христианских добродетелей». — Альфонсо (Алонсо) Родригес (Rodriguez, 1538—1616) — испанский писатель и проповедник, его сочинение «Путь к обретению совершенства и христианских добродетелей» («Ejercicio de perfeccion у virtudes cristianas», 1609) пользовалось большой известностью и было переведено на многие европейские языки. Унамуно цитирует Родригеса по изд.: Rodriguez A. Ejercicio de perfeccion у virtudes cristianas. Madrid, 1898.

    30 …«Да будет воля Твоя и на земле, как на небе». — Слова из молитвы «Отче наш».

    Глава VIII

    31 …в отличие от Сида {«Песнь о Сиде», стих 1690а)… — Сиду посвящено более 260 романсов (см. примеч. 8 к эссе «Смерть Дон Кихоту!» и примеч. 14 к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» — наст. изд. С. 376, 381) и национальный героический эпос «Песнь о моем Сиде» («Cantar de Mio Cid», 1140). Герой романсов и эпоса — лицо историческое. Это Родриго (Руй) Диас де Бивар (Rodrigo (Ruy) Diaz de Bivar, между 1026 и 1043—1099), прозванный Сидом (господин — арабск.) и Кампеадором (ратоборец — исп.). Здесь и далее цитаты из «Песни о моем Сиде» в тексте «Жития Дон Кихота и Санчо» приводятся в переводе Ю. Корнеева (см.: Песнь о моем Сиде // Западноевропейский эпос. Л., 1977. С. 634, стих 1690а).

    32 О славе и о богатстве одновременно держал, по преданию, речь к своим сотоварищам Васко Нуньес де Бальбоа… — Васко Нуньес де Бальбоа (Nunez de Balboa, ок. 1475—1517) — испанский конкистадор, впервые пересекший Панамский перешеек и достигший берега Тихого океана (1513). Сведений об упоминаемой Унамуно речи найти не удалось.

    33 …в грандиозной поэме Герры Жункейро «Родина» ^ но дунул Бог… рассеялись они… — Абилиу Мануэл ди Герра Жункейро (Guerra Junqueiro, 1850—1923) — португальский поэт и драматург, друг Унамуно. Патриотическая поэма «Родина» («Patria») написана им в 1896 г. Здесь и далее цитаты из поэмы приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    34 …как изъясняемся мы, бискайцы. — Унамуно сам баск, родом из столицы Бискайи города Бильбао (в начале XX в. слово «бискаец» относилось ко всем жителям Страны Басков). О народе, языке и природе своей страны Унамуно писал всю жизнь.

    35 Тирсо де Молина был вправе сказать нагую храбрость, дикую свободу. — Тирсо де Молина (Tirso de Molina, наст, имя — Габриэль Тельес (Telles), ок. 1583— 1648) — испанский драматург эпохи Возрождения, монах ордена мерсенариев; сохранилось около 90 его пьес. Три фрагмента из Тирсо де Молины, которые цитирует Унамуно, взяты из сцены 1 акта II пьесы «Женская осмотрительность» («La prudencia en la mujer», 1634) (см.: Tirso de Molina. La prudencia en la mujer. El condenado por desconfiado. Madrid, 1980. P. 9, 10). Унамуно неточно указывает местоположение отрывка «Вассалов мало в той земле моей…», относя его к сцене 1 акта II. Второй из цитируемых отрывков посвящен важной для Унамуно теме «баскского племени» — этнической общности, не подвергшейся в отличие от других народов Пиренейского полуострова романизации и не попавшей под владычество арабов; обособленностью жизни басков объясняется то, что их язык не имеет практически ничего общего с другими языками полуострова. Здесь и далее цитаты из пьес Тирсо де Молины приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    36 …что сказал Камоэнс в строфе одиннадцатой четвертой песни своих «Лузиад» обиды либо наглого зазнайства. — Цитируются строки 2—4 строфы 11 песни IV «Лузиад» Камоэнса (см.: CamoesL. de. Os Lusfadas. P. 167). См. также примеч.9 к главе I части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    37 …«Араукана» дона Алонсо де Эрсильи и Суньиги, бискайского рыцаря во всех деяниях и повсеместно. — Алонсо де Эрсилья и Суньига (Ercilla у Zuniga, 1533— 1594) — испанский поэт (родом из Бискайи), участник войны испанцев с индейцами племени арауканов, посвятивший этой войне поэму «Араукана» («La Araucana»; ч. 1 вышла в 1569 г., полностью поэма опубликована в 1589 г.). Цитируются строки 1—4 строфы 30 песни XXVII «Арауканы» (см.: Ercilla A. de. La Araucana. Managua, 1984. P. 477). Здесь и далее цитаты из «Арауканы» приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    Глава IX

    38 …некто из рода Монморанси… — Монморанси (Montmorency) — один из древнейших в Европе аристократических родов (известен с IX в.); французский король Генрих IV провозгласил Монморанси первым дворянским родом во Франции после Бурбонов. Монморанси славились своей аристократической спесью; эта фамилия стала нарицательным обозначением человека, кичащегося своим происхождением.

    39 …да еще из Аспейтиа родом… — Аспейтиа — небольшое селение в баскской провинции Гипускоа.

    40 Да, нам, в первую голову нам, а не иезуитам. 00 Во всем виноват мул, верхом на котором ехал герой! — Мул виноват в том, что выбрал дорогу, которая в итоге сделала Лойолу основателем ордена иезуитов. Унамуно глубоко почитал своего земляка, но крайне негативно относился к основанному им ордену. В других своих произведениях Унамуно — вслед за Блезом Паскалем — обвиняет иезуитов в потере самого христианского духа: «Эти люди пытаются прекратить агонию христианства, хотят уклониться от нее, но при этом они убивают христианство — дабы прекратить его мучения! — и потчуют его смертоносным опием своей духовной муштры и своего иезуитского образования» (Унамуно М. де. Агония христианства / Пер. Е. Гараджи // Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. Киев, 1996. С. 367).

    41 …каравелла нашего Себастьяна Элькано, могучего сына Гетарии… — Хуан Себастьян Элькано (Elcano, 1476—1526) — мореплаватель, в 1519 г. отправившийся в плавание вместе с Ф. Магелланом (ок. 1480—1521). Только каравелла Элькано «Виктория» вернулась в 1522 г. в Португалию, совершив, таким образом, первое кругосветное путешествие. Элькано был родом из селения Гетария, что находится в провинции Гипускоа, недалеко от Аспейтиа.

    Глава X

    42 …Санчо — плотский человек, Симон–Петр нашего Рыцаря тебе могут проломить голову или отрубить ухо… — Для уподобления Санчо апостолу Петру (рыболову Симону, называемому Петром, — см.: Мф. 4:18) есть много оснований, коль скоро речь идет о верном ученике испанского Христа — Дон Кихота, которому после смерти Рыцаря суждено навеки утвердить его религию — кихотизм, на земле (см. главу LXXIV части второй «Жития» — наст. изд. С. 218—219). Слова Дон Кихота «тебе могут проломить голову или отрубить ухо» напоминают о евангельском эпизоде, когда Петр, желая защитить Учителя, отсек правое ухо рабу Малху (Ин. 18:10). Санчо назван плотским человеком, Симоном–Петром, поскольку мечтает об острове, о мирской власти в ущерб вечной славе своего господина; ср. отповедь, которую получил от Иисуса Петр: «Он же обратившись сказал Петру: отойди от Меня, сатана! ты мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф. 16:23). См. также примеч. 68 к главе XVI части первой «Жития» (наст. изд. С. 344).

    43 …из страха перед Санта Эрмандад. — В Средние века, в эпоху борьбы королевской власти с феодалами, возник институт «Санта Эрмандад» («Святое братство»), представлявший собой боевой союз городов в защиту городских вольностей. Впоследствии этим именем называлась также полиция инквизиции.

    44 …раздобыть шлем Мамбрина… — См. примеч. 1 к главе I части первой «Жития» (наст. изд. С. 335).

    Глава XI

    45 …гаучо Мартин Фьерро °° только для отвода глаз. — Гаучо — в некоторых странах Латинской Америки: бродячий наемный пастух. Мартин Фьерро — гаучо, главный герой поэмы «Мартин Фьерро» («Martin Fierro», 1872—1879) аргентинского поэта Хосе Эрнандеса (Hernandez, 1834—1886). Поэма стала национальной эпопеей Аргентины. Здесь и далее цитаты из поэмы приводятся в переводе М. Донского (см.: Эрнан- дес X. Мартин Фьерро. М., 1972. С. 125). Терутеру — степная птица, похожая на аиста.

    46 …духовный наставник падре Алонсо Родригес… — См. примеч.30 к главе VII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

    47 И разве речь Дон Кихота уступает в героизме и бесполезности той, которую держал перед индейцами Франсиско Писарро!.. — Франсиско Писарро (Pizarro, между 1470 и 1475—1541) — испанский конкистадор. Участвовал в завоевании Панамы и Перу, разграбил и уничтожил государство инков Тауантисуйу, основал город Лима.

    48 …пение романса под звуки пастушеского рабеля. — Рабель — старинный смычковый инструмент, род лютни.

    49 …либо возрождающий настой, католический бальзам, антиклерикальное болеутоляющее, таможенный лейкопластырь либо пластырь нарывной гидравлический. — Это ироническое перечисление — намек на предлагавшиеся пути вывода современной Унамуно Испании из экономического, духовного и политического кризиса. Писатель считал, что «практические» решения не приложимы к столь сложной проблеме. «Возрождающий настой» («el cocimiento regenerativo») — обыгрывание названия партии регерационистов (regeracionistas), призывавших «возродить» былую славу Испании. Упоминание о «католическом бальзаме, антиклерикальном болеутоляющем» связано с тем, что для Унамуно, призывавшего испанцев принять кихотизм как национальную религию, были равно неприемлемы как традиционный католицизм, основанный на «вере угольщика» (см. примеч. 108 к главе XLVI части первой «Жития» — наст. изд. С. 349), не принимающий в расчет доводов рассудка, так и радикальный атеизм, не учитывающий желания человека жить вечно (этой проблеме посвящена книга «О трагическом чувстве жизни у людей и народов»). Представляется, однако, что многие рассуждения самого Унамуно (в частности, критику католицизма в «Житии Дон Кихота и Санчо») вполне можно назвать антиклерикальными. Точно установить, что имеет в виду Унамуно, когда говорит о «таможенном лейкопластыре», не удалось; видимо, в 1900–е гг. в Испании готовилась или была предпринята таможенная реформа. «Пластырь нарывной гидравлический» — выпад против техницистов, видевших основную беду Испании в технической отсталости.

    50 О прагматичные прагматики Санчо, позитивные позитивисты Санчо, материальные материалисты Санчо! — Философские течения рубежа веков — прагматизм, позитивизм, материализм — Унамуно не принимал потому, что все они пытались объяснить устройство мира, не учитывая очень важный для автора «Жития Дон Кихота и Санчо» фактор — человеческую духовность. Вот, например, как отзывался Унамуно о материализме в своем эссе «Фарисей Никодим» (1899): «Так называемая материалистическая концепция жизни — концепция Маркса, выдвигающая в качестве конечной причины любого социального процесса экономический фактор, показывает нам лишь одну внешнюю сторону реальности, отдавая нам на откуп другую ее сторону, которую мы могли бы назвать спиритуалистической концепцией или спиритуализмом сердца — всеохватывающим религиозным фактором. Экономика дает нам импульс и энергию жизни, а религия — мотив жить» (Унамуно М. де. Фарисей Никодим / Пер. М. Малышева // Западная философия: итоги тысячелетия. Екатеринбург, 1997. С. 629).

    51 Одни клерикалы, другие антиклерикалы, те унитаристы или централисты, эти федералисты или регионалисты, кто?то традиционалист, кто?то, напротив, прогрессист… — Перечисляются современные Унамуно политические партии и течения, к борьбе которых к моменту написания «Жития Дон Кихота и Санчо» он относился скептически, не причисляя себя ни к одной из группировок.

    Главы XII и XIII

    52 …орден картезианских монахов… — Картезианцы — монашеский орден, основанный в 1084 г. св. Бруно в пустыни Шартрез (Cartusia). Весьма строгий устав ордена требовал существенных ограничений в пище, молчания, обязательных занятий ручным трудом и перепиской рукописей.

    53 Но я отвечу вам, как Павел из Тарса: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю»… — Имеются в виду слова апостола Павла из Послания к римлянам (Рим. 7:19).

    54 …как Франциск Ассизский у Клары… — Франциск Ассизский (Francesco d'Assisi, 1182—1226) — святой, основатель названного его именем нищенствующего монашеского ордена. В корне изменил представление о монашестве, сделав монаха–отшельника апостолом–миссионером. Клара Ассизская (Chiara d'Assisi, 1194—1253) — святая, основательница ордена кларисс. Поворот в ее жизни произошел на восемнадцатом году, когда она услышала проповедь Франциска, нашла случай поговорить с ним, и он дозволил ей посвятить себя Богу. В 1212 г. Клара произнесла три обета нового ордена: бедности, целомудрия и послушания.

    55 …и когда донья Исабель де Россель попыталась было создать женскую конгрегацию, подчиненную Обществу… — Исабель де Россель (Rossel, Roser) — знатная дама, родом из Барселоны, оказавшая немало услуг Лойоле и «Ордену Иисуса», в частности помогавшая им деньгами (см. о ней и о задуманной ею конгрегации «иезуиток»: La- couture J. Jesuites: Une multibiographie. Paris, 1995. P. 225—228).

    56 Павел III — римский папа в 1534—1549 гг. Утвердил устав иезуитов (1540), учредил в Риме верховное инквизиционное судилище (1542). Опытный и осмотрительный политик; по словам современников, был чужд религиозного воодушевления; главным для него было увлечение астрологией.

    57 Дон Хуан Тенорио… — Имеется в виду герой драмы Тирсо до Молины (см. примеч. 36 к главе VIII части первой «Жития» — наст. изд. С. 339—340) «Севильский озорник, или Каменный гость» («Е1 burlador de Sevilla, у Convidado de piedra», 1630). Дон Хуан (Дон Жуан, Дон Гуан) стал одним из вечных образов мировой литературы; свои трактовки этого образа предложили в числе прочих Мольер, Моцарт, Байрон, Гофман, Пушкин, Соррилья.

    58 …«не от древнеримских Курциев, Гайев или Сципионов, и не от нынешних римлян — Колонна и Орсини»… — Дон Кихот перечисляет знатные роды в Древнем Риме и современной Сервантесу Италии.

    59 …Симон, именуемый Петром, хотя и предлагал Спасителю соделать три кущи на горе Фавор… — В Евангелии от Луки сказано: «…сказал Петр Иисусу: Наставник! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи, одну тебе, одну Моисею и одну Илии, — не зная, что говорил» (Лк. 9:33).

    60 …как иудеи от Иисуса, чтобы представил доказательства… — См. примеч. 23 к главе IV части первой «Жития» (наст. изд. С. 338).

    61 …и поведет полями, которые пребудут вовеки. — Главу XIV части первой романа Сервантеса, «…где приводятся стихи впавшего в отчаяние покойного пастуха и другие неожиданные происшествия», Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Глава XV

    62 Поплясав у нас на ребрах ^ если больше их, чем добрых. — Цитируется старинная копла (см. примеч. 162 к главе XXXIV части второй «Жития» — наст. изд. С. 356). Цитата приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    63 А в наши дни тебя манят островом, что именуется Марокко… — Попытки Испании подчинить себе Марокко начались еще в XV в. и не прекратились ко времени написания «Жития Дон Кихота и Санчо». После поражения в Испано–американской войне 1898 г. Испания попыталась активизировать свою колониальную политику в Африке. В 1904 г. между Испанией и Францией было заключено соглашение о разделе зон влияния на территории Марокко. Унамуно расценивал войну в Марокко как еще один ложный путь возрождения Испании.

    64 …все эти разговоры о сильных народах и народах умирающих… — Трудно сказать, что именно имеет в виду Унамуно. Войну с марокканцами оправдывали в числе прочего расистскими рассуждениями о превосходстве белой расы над другими. Один из основоположников расизма, Ж. А. де Гобино (1816—1882), в книге «О неравенстве человеческих рас» (1853—1855) отстаивал теорию, по которой неравенство, связанное с расовыми различиями, и вытекающая из него борьба рас являются движущей силой развития народов. Рассуждения о гибели старых народов и о зарождении новых встречаются и во многих книгах Ницше; ср.: «Народ, который в каком?либо отношении начинает разрушаться и слабеть, но в целом еще силен и здоров, способен воспринять в себя заразу нового и усвоить ее к своей выгоде» (Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1996. Т. 1. С. 359); «То, что нынче называется в Европе «нацией» и собственно есть больше res facta, чем nata (…) есть во всяком случае нечто становящееся, молодое, неустойчивое, вовсе еще не раса…» (Там же. Т. 2. С. 370).

    65 …Филипп II, узнав о поражении своей Непобедимой армады… — Непобедимая армада — военный флот, созданный королем Филиппом II (Felipe II, 1527—1598) для завоевания Англии; в 1588 г. понес огромные потери в результате сражения с английским флотом в Ла–Манше и сильного шторма; в Испанию вернулась лишь половина кораблей.

    66 …и в недавние времена, когда некая Армада изрешетила нас ядрами… — Имеется в виду поражение в Испано–американской войне 1898 г., в результате которой Испания потеряла Кубу, Филиппины, Пуэрто–Рико. Для многих представителей испанской интеллигенции это бесславное поражение послужило толчком к раздумьям об исторической судьбе своей родины, оказавшейся как раз в положении побитого Дон Кихота.

    Глава XVI

    67 …погонщика мулов, человека плотского, наткнулась на нашего Рыцаря, человека духовного… — Апостол Павел говорит в своих посланиях: «Мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху» (Рим. 7:14) и «Сеется тело душевное, восстает тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное» (1 Кор. 15:44). Опираясь на эти слова, Унамуно (в эссе «Интеллектуализм и духовность», 1904) выдвинул учение о трех типах людей: людях плотских — совершенно необразованных, целиком погруженных в животную жизнь; людях душевных — приверженцах середины, обладающих здравым умом и упорядоченной логикой, создателей научного взгляда на мир, и людях духовных — тех, которые «не терпят тирании науки и даже логики, верят, что внутри нашего мира существует другой, а внутри нас дремлют таинственные возможности, люди, которые рассуждают сердцем или не рассуждают вовсе» (Unamuno М. de. Ensayos. Madrid, 1945. Т. 1. P. 528). Символическое отображение трех этих типов в «Дон Кихоте» Унамуно находил в образах Санчо, бакалавра Самсона Карраско и Дон Кихота.

    Глава XVII

    68 Она «отдать хотела то, что природа ей вручила в дар». — Цитируются близко к тексту строки 3—4 строфы 76 песни IX «Лузиад» Камоэнса (см.: Camoes L. de. Os Lusiadas. P. 312). См. также примеч.9 к главе I части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    Главы XVIII, (XIX и XX)

    69 …Писарро и его молодчики истыкали копьями в коррале Кахамарки прислужников Атауальпы… — Атауальпа (Atahualpa, ок. 1500—1533) — правитель инков, попавший в плен к конкистадорам Франсиско Писарро (см. примеч. 48 к главе XI части первой «Жития» — наст. изд. С. 341). Получив огромный выкуп за его освобождение, Писарро не сдержал обещания отпустить пленника, инсценировал суд над Атаульпой и его приближенными и казнил их. Кахамарка — город в Перу, в Андах; до начала XVI в. был одним из важных городов в империи инков.

    70 …подобно Антею… — В древнегреческой мифологии Антей — великан, сын Посейдона и Геи. Он был непобедим, пока соприкасался со своей матерью Землей, дававшей ему новые силы. Антея победил Геракл, оторвав от земли и задушив в воздухе.

    71 Таков уж санчопансизм, как он там ни зовись: позитивизмом ли, натурализмом или эмпиризмом… — Позитивизм — направление в философии (возникло в 1830–х гг.), объявлявшее единственным источником истинного знания естественные науки и отрицавшее познавательную ценность философского исследования. Натурализм — направление в искусстве, сформировавшееся во второй половине XIX в., которое задачу художника уподобляло задаче ученого–экспериментатора; философской основой натурализма явился позитивизм. Эмпиризм — направление в теории познания, признающее чувственный опыт единственным источником знаний.

    Глава XXII

    72 Мой злосчастный друг Анхелъ Ганивет… — См. примеч. к фрагменту из книги «Испанская идеология» А. Ганивета (наст. изд. С. 391). В ноябре 1898 г., находясь на дипломатической службе в Риге, Ганивет покончил с собой, бросившись с моста в Даугаву.

    Глава XXIII

    73 Ах Санчо–флюгер Сын своего отечества, где в такой чести лотерея. — Лотерея и по сей день остается одним из любимых развлечений испанцев.

    74 …Дон Кихот выразил желание служить новому знакомому °° «от всей души плача и скорбя» вместе с ним. — В романе Сервантеса эта речь Дон Кихота относится к началу главы XXIV части первой.

    Главы XXIV и XXV

    75 И дабы подражать Амадису в покаянии, которое тот наложил на себя, удалившись на Пенья Побре и переменив свое имя на Бельтенеброс… — Г. Лозинский оставляет название и имя без перевода; Н. Любимов дает следующие переводы: «Бедная стремнина» (букв. «Бедная Скала») и «Мрачный Красавец».

    76 …убивать андриаков… — Андриак — персонаж романа «Амадис Галльский», чудовище, получеловек–полузверь, побежденный Амадисом.

    77 …истово веруя в то, что абсурдно. — Скорее всего, скрытое цитирование (в сокращении) фразы Тертуллиана (ок. 160—после 220) из сочинения «О плоти Христа» («De carne Christi»), которая в ряде философских сочинений Унамуно приводится (также в сокращении) в биде прямой цитаты: «credo quia absurdum» («верую, потому что абсурдно») (см., например: Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 88). В настоящем виде утверждение Тертуллиана выглядит так: «Сын Божий распят — это не стыдно, ибо достойно стыда; и умер Сын Божий — это совершенно достоверно, ибо нелепо; и, погребенный, воскрес — это несомненно, ибо невозможно» (Тертул- лиан. Избр. соч. М., 1994. С. 166). Другим источником для Унамуно могло послужить рассуждение С. Кьеркегора о библейском герое веры Аврааме из книги «Страх и трепет»: «Авраам верил силой абсурда (…) что Бог не потребует у него Исаака» (Кьер- кегор С. Страх и трепет. С. 36).

    78 …«барру она мечет так, что самый сильный парень в деревне за ней не угонится». — Барра — особого рода железный прут, метание которого на дальность составляет суть народной игры с тем же названием.

    Глава XXVI

    79 …молился по четкам из крупных орешков с пробкового дуба… — В первом издании «Дон Кихота» (1605) рыцарь изготавливает четки следующим образом: «Оторвав широкую полосу от подола своей рубашки, болтавшейся у него по ногам, он сделал на ней одиннадцать узелков, один из которых был покрупнее остальных, и получились четки…» (Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 371). Этот святотатственный способ изготовления четок привлек к себе внимание цензоров, и во втором издании (также 1605 г.) в текст главы XXVI были внесены изменения: рыцарь сделал себе четки из орешков. Вероятно, Унамуно пользовался при работе над «Житием Дон Кихота и Санчо» текстом второго издания части первой «Дон Кихота» или более поздней его перепечаткой (подробнее о различиях первого и второго изданий «Дон Кихота» см.: Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». М., 1988. С. 107—113).

    80 Заканчивая житие святого Симеона Столпника… — Симеон Столпник (356— 459) — христианский аскет и духовный наставник, родом из Киликии (юг современной Турции). Прославился тем родом подвижничества, который называется столпничеством: он поставил столп, окружил его стеной и проводил на его вершине большую часть времени, хотя там не было никаких приспособлений для защиты от зноя, холода, ветра и дождя. Симеон подвизался на столпе более сорока лет, предаваясь непрестанной молитве.

    81 …святая Тереса в разделе III главы XIII «Книги моей жизни» говорит нам °° а чему подражать». — См. примеч. 16 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 337).

    82 …распевая хором старые куплетцы Калаиноса. — Калаинос — персонаж старинного рыцарского романса, мавр, влюбившийся в инфанту Севильи; выражение «куплетцы Калаиноса» («coplas de Calamos») означает «болтовня, вздор» или «анекдот с бородой».

    83 …вы, жестоковыйные… — Пока Моисей говорил с Богом на горе Синай, народ Израилев стал поклоняться золотому тельцу. «И сказал Господь Моисею: Я вижу народ сей, и вот, народ он — жестоковыйный» (Исх. 32:9). Унамуно, называя своих сограждан жестоковыйными, обвиняет их в нежелании пожертвовать своим здравомыслием ради веры в реальность высшего порядка.

    84 И зовете парадоксом то, что щекочет вам дух. — Сходные мысли по поводу парадокса как способа мышления есть у А. Шопенгауэра (1788—1860), оказавшего большое влияние на формирование философии Унамуно: в «Предисловии» к книге «Мир как воля и представление» (1818—1844) философ прямо отстаивал свое право творить с помощью парадоксов, предполагая при этом, что его книга всегда будет служить лишь немногим, «чье необычное мышление найдет ее для себя желанной. Ибо (…) кто же из образованных людей нашего времени, когда наука приблизилась к той прекрасной точке, где парадокс совершенно отождествляется с ложью, кто же решится почти на каждой странице встречать мысли, прямо противоречащие тому, что он раз и навсегда признал окончательной истиной?» (Шопенгауэр А. Собр. соч.: В 5 т. Т. 1. М., 1992. С. 42 (пер. Ю. Айхенвальда)).

    Глава XXVII

    85 …выдав цирюльника за странствующую девицу. — Главу XXVIII части первой «Дон Кихота» Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Глава XXIX

    86 …в которой рассказывается о новом и приятном происшествии, случившемся в тех же горах со священником и цирюльником. — В романе Сервантеса такой подзаголовок имеет оставленная Унамуно без комментария глава XXVIII части первой, содержащая историю Доротеи. В главе XXIX части первой рассказывается «…об остроумной хитрости и способе, с помощью которых наш влюбленный кабальеро был избавлен от наложенного на себя сурового покаяния».

    87 Когда падре Лайнес и падре Сальмерон создавали Падуанскую коллегию… — Диего Лайнес (Laynez, 1512—1565) и Альфонсо Сальмерон (Salmeron, 1515—1585) — одни из первых учеников Лойолы, основавшие вместе с ним «Общество Иисуса». Лайнес после смерти Лойолы стал в 1558 г. вторым Генералом Ордена иезуитов. Лайнес и Сальмерон начали основывать иезуитские коллегии в Италии после собрания иезуитов во главе с Лойолой в 1537 г. в Венеции.

    88 «Се — человек», — сказали в насмешку о Господе нашем Иисусе Христе… — «Ессе homo» («Се, Человек») — так Пилат назвал Христа перед синедрионом (Ин. 19:5).

    Глава XXXI

    89 Сей ненадежный мир таков Так сказано у нашего Кампоамора. — Рамон де Кампоамор и Кампоосорио (Campoamor у Campoosorio, 1817—1901) — испанский поэт, противопоставлявший «искусству для искусства» «искусство для идеи, выражаемой обычным языком». Унамуно цитирует близко к тексту строки из стихотворения Кампоамора «Два фонаря» («Las dos linternas»); см.: Campoamor R. Poesias escogidas. Madrid, 1920. P. 75. Цитата приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    Глава XXXII

    90 …о встрече с ним и его хозяином мы уже рассказали… — Эпизод из главы XXXI «Дон Кихота», которого Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» не касается.

    92…книги, повествующие о приключениях дона Сиронхилио Фракийского и Фелис- марте Гирканского… — Дон Сиронхилио Фракийский — главный герой рыцарского романа «Отважный рыцарь дон Сиронхилио Фракийский» (1545). Фелисмарте (в главе VI части первой «Дон Кихота» встречается и другое написание этого имени — «Флорисмарте») Гирканский — герой «Великой истории о преславном и могучем рыцаре Флорисмарте Гирканском», первая часть которой опубликована в 1556 г. (автор — Мельчор Ортега).

    93 …история же Великого капитана — чистая правда, так же как история Диего Гарсиа де Паредеса. — Великий капитан (Гонсало Фернандес Кордовский, Fernandez (Hernandez) de Cordova, 1453—1515) и Диего Гарсиа де Паредес (Garcia de Paredes, 1466—1530) — прославленные воины. Гонсало Фернандес — полководец, талантливый тактик; воевал с французами за обладание Неаполитанским королевством; за успешную осаду города Ателья (1496) получил прозвище Великий капитан; благодаря его победам Неаполитанское королевство вошло в состав Испанской империи (1504). Диего де Паредес — друг Великого капитана; участвовал в завоевании Гранадского эмирата (1492) и в итальянских походах Гонсало Фернандеса; за свою силу получил прозвище Самсон из Эстремадуры. Персонажи «Дон Кихота» обсуждают анонимное издание «Cronica del gran capitan Gonzalo Hernandez de Cordova у Aguilar, у Breve suma de la vida у hechos de Diego Garcia de Peredes» (Alcala de Henares, 1584).

    94 …прошедшее существует не в большей степени, чем будущее; и не в большей степени, чем будущее, оказывает воздействие на настоящее. — Размышления Уна- муно о «тайне времени» отразились в сонете «Vuelve hacia atras la vista, caminante…» (1925; в переводе А. Косс — «О путник, обернись, взгляни назад…»; см.: Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 1. С. 42); хронологически между «Житием Дон Кихота и Санчо» и этим сонетом располагается еще один важный текст — стихотворение Антонио Ма- чадо «Caminante, no hay camino…» (между 1907 и 1917; в переводе В. Столбова — «Помни путник, твоя дорога…»; см.: Испанские поэты XX в. М., 1977. С. 253) — также обращение к образу путника, идущего из прошлого в будущее.

    Главы XXXIII и XXXIV

    95 Две эти главы… — Подзаголовки этих двух глав Унамуно не приводит.

    Глава XXXVI

    96 …ты взобрался на самую вершину спасительной веры. — Главу XXXVII части первой романа Сервантеса, «…в которой продолжается история инфанты Микомиконы вместе с другими забавными приключениями», Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Главы XXIX, XL, XLI и XLII

    97 Главы эти… — Подзаголовки этих четырех глав Унамуно не приводит.

    Глава XLIV

    98 Коли славен род твой давний как граф Лосано говорит Перансулесу в «Юношеских годах Сида». — «Юношеские годы Сида» («Las mocedades del Cid», ок. 1599) — самая известная пьеса Гильена де Кастро и Бельвиса (Castro у Belvis, 1569—1631), испанского драматурга эпохи Возрождения, ученика Лопе де Веги. Пьеса в двух частях посвящена герою испанского народного эпоса Сиду Кампеадору (см. о нем примеч. 32 к главе VIII части первой «Жития» — наст. изд. С. 339). Унамуно цитирует строки из первого акта первой части пьесы (см.: Castro G. de. Las mocedades del Cid. Madrid, 1971. P. 34). Цитата приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    Глава XLV

    99 «Клянусь рыцарским орденом °° камни на нас так и сыпались». — В романе Сервантеса приведенные слова Дон Кихота и Санчо относятся к началу главы XLIV части первой.

    100 …маэсе Николас, равно как и дон Фернандо, дружок Доротеи, священник, Карденио и аудитор объявили таз шлемом. Один из новоприбывших стрелков принял все это за грубую шутку… — Унамуно допускает здесь две неточности: в романе Сервантеса «…даже аудитор, не будь он так погружен в раздумье относительно случая с дон Луисом, и тот принял бы участие в этой шутке, однако серьезные мысли так его поглотили, что он почти совсем не обращал внимания на эти забавы»; стрелок рассердился из?за того, что ослиное седло «сторонники» Дон Кихота именовали конской сбруей (см.: Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 707, 710).

    101 …Дон Кихот вспомнил распрю в лагере Аграманте… — Эпизод из поэмы JI. Ари- осто (1474—1533) «Неистовый Роланд» (1516): в войске африканского царя Аграманте, осаждавшем Париж, вспыхнула междоусобица, которую по просьбе Карла Великого наслал на лагерь Аграманте архангел Михаил. Распрю удалось прекратить благодаря мудрым советам старца Собрина.

    102 …как говорит Эса де Кейроьи в конце своей «Реликвии». — Жозе Мария Эса де Кейрош (Еда de Queiroz, 1845—1900) — португальский писатель–реалист, в конце его иронического романа «Реликвия» («А Reliquia», 1887) у героя не хватило отваги утверждать, что ночная сорочка, подаренная ему подружкой, является на самом деле одеянием Марии Магдалины. Из?за этой нерешительности набожная тетка лишила его наследства. Последнюю фразу из романа Эсы де Кейроша Унамуно приводит также в эссе «В одном селенье Ламанчи…» (см.: наст. изд. С. 293).

    103 «той безапелляционной отваги созидает науки и религии». — Цитата приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    104 У нас в провинции Саламанки… — См. примеч. 115 к главам III и IV части второй «Жития» (наст. изд. С. 350).

    105 Недавно я потребовал поставить вопрос об отмене некоторых статей нашего закона о народном образовании… — О чем идет речь, установить не удалось.

    106 Чего бояться? Что снова начнется гражданская война? °° То, что нам требуется. — Призыв Унамуно не следует понимать буквально: речь идет о войне идей, способной всколыхнуть Испанию, современное состояние которой писатель определял как «маразм». Унамуно был известен своим антимилитаризмом, именно поэтому в начале Гражданской войны в Испании он осудил республиканцев за жестокость, насилие, репрессии, а последнее его публичное выступление было направлено против идеологии победивших фалангистов: «Вы можете победить, но не можете убедить, не может убедить ненависть, которая не оставляет места состраданию».

    107 Забывают слова Христовы о том, что не мир Он принес, но меч и что из?за Него разделятся домы, отцы встанут против детей и братья против братьев. — В Новом Завете сказано: «Не думайте, что я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч» (Мф. 10:34); «и враги человеку — домашние его» (Мф. 10:36); «предаст же брат брата на смерть, и отец детей; и восстанут дети на родителей, и умертвят их» (Мк. 13:12).

    Глава XLVI

    108 …цирюльники ведь недалеко ушли от угольщиков! — Имеется в виду испанское выражение «вера угольщика» («fe del carbonero»), обозначающее слепую веру, формальное соблюдение обрядов без глубокого личного отношения к предмету веры. Унамуно был убежден, что вера без сомнений мертва; именно в таком ключе трактуется им образ Санчо, вечно сомневающегося, колеблющегося и потому действительно великого в своей вере в Дон Кихота.

    Глава XLIX

    109 Ахиллесов аргумент — здесь в значении: неотразимый, неопровержимый довод.

    110 …не более достоверны и сведения о Гекторе, и о Двенадцати пэрах, и о Роланде, и о Сиде. — Гектор — персонаж «Илиады» Гомера, предводитель троянцев во время Троянской войны. Двенадцать пэров Франции — в рыцарских романах двенадцать прославленных рыцарей при дворе императора франков Карла Великого. Роланд (Roland, г. рожд. неизв. —ум. 778) — маркграф Бретонской марки, вассал Карла Великого, герой национального французского эпоса «Песнь о Роланде» («Chanson de Roland», ок. 1170, опубл. 1837, рус. пер. 1964). О Сиде см. примеч. 32 к главе VIII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

    111 …нельзя сомневаться в существовании (…) Бернардо дель Карпио… — Бер- нардо дель Карпио — легендарный рыцарь, герой многих романсов; испанцы приписывают ему победу над Роландом в Ронсевальском ущелье.

    ЧАСТЬ ВТОРАЯ

    Глава I

    112 …у меня в мыслях бушевала неистовая галерна… — Галерна — название сильного северо–западного ветра на северном побережье Испании (откуда родом Унамуно).

    Глава II

    113 …Мысль, которую глубочайшим и возвышеннейшим образом выразил Гонгора ^ Богов из идолов творит молитва. — Луис де Гонгора и Арготе (Gongora у Argote, 1561—1627) — испанский поэт эпохи барокко, виднейший представитель культераниз- ма, одной из разновидностей «темного стиля»; основа культеранизма (другое название — «гонгоризм») — интерес к звучанию слова, использование и даже изобретение необычных, благозвучных слов, усложненный синтаксис; удовольствие от чтения таких стихов получает читатель эрудированный и подготовленный. Унамуно цитирует строки из сонета о скульптуре, приписываемого Гонгоре (сонет LXXXIV — «Lugar te da sublime el vulgo ciego…»; см.: Gongora L. de. Obras completas. Madrid, 1972. P. 554). Цитата приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    114 …они были и пребудут даже не двумя половинками одного апельсина, а единым существом, увиденным с двух сторон. — Испанский фразеологизм «media naranja» («половинка апельсина») означает: «очень близкий человек, «второе я», дражайшая половина — жена или (реже) муж».

    Главы III и IV

    115 …в той самой Саламанке, которая столько для меня, грешного, значит. — Унамуно жил в Саламанке и преподавал в Саламанкском университете в 1891—1924 и 1931—1936 гг.

    Глава VI

    116 …брак есть установление, коего цель «сочетать мужа с женою дабы растили детей для неба»… — Отрывок из католического катехизиса.

    117 Лавровый лист ^ отменная приправа для домашней кухни. °° запасла в церкви в Вербное воскресенье. — В католических странах в шестое воскресенье Великого поста в церковь приходят не с ветвями вербы, а с пальмовыми или лавровыми ветвями. Этот обычай связан с эпизодом торжественного въезда Иисуса в Иерусалим, когда множество народа «взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!» (Ин. 12:13).

    Глава VII

    118 Да будет жизнь наша постоянной Страстною субботой. — Т. е.: Да будет жизнь наша постоянной надеждой на воскресение Христово (Страстная суббота — последний день Великого поста, после которого наступает праздник Пасхи).

    119 «Какая славная подушка — Катехизис! Сын мой, верь и спи; и сподобишься благодати, не вылезая из кровати». — Происхождение цитаты остается неясным.

    120 …не расхваливали бы тебе так веру угольщика. — См. примеч. 108 к главе XLVI части первой «Жития» (наст. изд. С. 349).

    Глава VIII

    121 Герострат — грек из города Эфес, сжегший в 365 г. до н. э. храм Артемиды в Эфесе (одно из Семи чудес света), для того чтобы обессмертить свое имя. По решению жителей города его имя было предано вечному забвению, однако о нем упоминает историк Феомомп, — таким образом, его имя осталось?таки в веках и даже стало нарицательным. См. также примеч.2 к эссе «Глоссы к «Дон Кихоту»: Основа кихотизма» (наст. изд. С. 377).

    122 Я житель солнечной небесной шири пророчит Сагромор в поэме Эуженио де Кастро. — Эуженио де Кастро (Castro, 1869—1944) — поэт, глава португальского символизма. Цитата из поэмы де Кастро «Саграмор» («Sagramor», 1895; имя главного героя указано в «Житии Дон Кихота и Санчо» не совсем точно) приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания. Первые три строки в поэме произносит Слава, строка «А миру, говорят, придет конец» — ответ Саграмора (см.: Castro Е. de. Sagramor. Coimbra, 1895. P. 125).

    123 …и сослался при этом на пример святого Диего де Алькала и святого Педро де Алькантара, канонизированных как раз в ту пору. — Святой Диего де Алькала (Diego de Alcala, конец XIV в. —1463) — монах, чудотворец, прелат францисканского монастыря на Канарских островах, канонизирован в 1588 г. Святой Педро де Алькантара (Pedro de Alcantara) — монах–францисканец, аскет, автор «Трактата о молитве и размышлении» («Tratado de la oration у la meditation»), канонизирован в 1669 г. (т. е. значительно позже написания «Дон Кихота»). В главе VIII части второй «Дон Кихота» Санчо не называет этих святых, он лишь говорит: «…вчера или третьего дня (выражаюсь так потому, что это было совсем недавно) канонизировали и произвели в святые двух босых монахов…». Где Унамуно почерпнул сведения, что Санчо имеет в виду именно Диего де Алькала и Педро де Алькантара, обнаружить не удалось.

    124 …говаривал беднячок из Ассизи… — Т. е. Франциск Ассизский (см. примеч. 55 к главам XII и XIII части первой «Жития» — наст. изд. С. 342).

    125 …по рассказам Трех товарищей (4)… — Речь идет о францисканцах Леоне, Агеле и Руфине, ближайших сподвижниках Франциска Ассизского, записавших свои воспоминания о нем в 1244 г. В скобках указан номер главы, из которой взята цитата.

    126 …и Фомы из Челано (2 Чел., 1, I)… — Фома Челанский (Tommaso di Celano, XIII в.) — автор двух житий Франциска Ассизского, написанных в 1228—1229 и 1246 гг. по поручению папы Григория IX. В скобках указаны номер жития (речь идет о произведении 1246 г.), глава и параграф, откуда взята цитата.

    127 …Тереса де Сепеда, еще в детские годы °° сговорилась со своим братом уйти из дому в странствие °° пытались в меру сил своих сделать себе подобие скитов… — См. примеч. 16 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 337). Этот эпизод из детства св. Тересы упоминается в эссе «Детство Дон Кихота» (см.: наст. изд. С. 289).

    128 …все то, то именуют нашим культом смерти. — X. Ортега и Гассет (1883— 1955) полагал, что представление о культе смерти у испанцев восходит к «Римской истории от основания города» Тита Ливия (59 до н. э. —17): «Не раз я подмечал, читая Тита Ливия, как изумлялись римляне, обнаружив, что в мире есть один–един- ственный народ — кельтоиберы, — который одевается в черное и обожествляет смерть» (Ортега и Гассет X. На смерть Унамуно / Пер. А. Матвеева // Ортега и Гассет X. Этюды об Испании. Киев, 1994. С. 296). Другим источником этого представления могла послужить стоическая философия Сенеки, который был родом с Пиренейского полуострова (см. примеч. 1 к фрагменту из «Испанской идеологии» А. Га- нивета — наст. изд. С. 392).

    Глава X

    129 …то не была вера угольщика… — См. примеч. 108 к главе XLVI части первой «Жития» (наст. изд. С. 349).

    130 …очами плоти Дон Кихот видел мельницы как мельницы, а постоялые дворы как постоялые дворы… — Двадцатью годами позже образ «двойного зрения», весьма схожий с философской метафорой Унамуно, ляжет в основу статьи русского философа Л. Шестова о творчестве Ф. М. Достоевского: «Бывает так, что ангел смерти, явившись за душой, убеждается, что он пришел слишком рано, что не наступил еще человеку срок покинуть землю. Он не трогает его души, даже не показывается ей, но, прежде чем удалиться, незаметно оставляет человеку еще два глаза из бесчисленных собственных глаз. И тогда человек внезапно начинает видеть сверх того, что видят все и что он сам видит своими старыми глазами, что?то совсем новое. (…) И тогда начинается борьба между двумя зрениями — естественным и неестественным, — борьба, исход которой так же, кажется, проблематичен и таинствен, как и ее начало» {Шестов Л. Соч. М., 1993. Т. 2. С. 27).

    Глава XI

    131 …вспомните глубокомысленную сентенцию Санчо °° или кусочки жести». — В романе Сервантеса эти слова Санчо произносит в главе XII части второй.

    Глава XII

    132 …и несмотря на все его сумасбродства никак не может решиться его покинуть. — В романе Сервантеса Санчо объявляет об этом в главе XIII части второй.

    Глава XV

    133 «Разве я когда?нибудь был его врагом?» °° говорил Дон Кихот. — В романе Сервантеса Дон Кихот произносит эти слова в главе XVI части второй.

    Главы XVI и XVII

    134 …подобно тому как испытал Он волю и повиновение Авраама дабы принести в жертву сына (Быт.:22). — Об этом библейском мотиве у Унамуно см. примеч. 24 к главе V и примеч. 78 к главам XXIV и XXV части первой «Жития» (наст. изд. С. 338, 345).

    Главы XVIII, XIX, XX, XXI, XXII и XXIII

    135 …о том, что случилось с Дон Кихотом °° измученный Дон Кихот там увидел. — В подлиннике Унамуно подзаголовки указанных шести глав сокращены по сравнению с сервантесовскими.

    136 То, что традиционалисты именуют традицией, всего лишь ее ошметки и отрепья. — Различиям между традицией подлинной и неподлинной посвящено программное эссе Унамуно «Вечная традиция» («La tradicion eterna») из сборника «Об исконности» («En torno al casticismo», 1895) (см.: Unamuno М. de. En torno al casticismo // Unamuno M. de. Ensayos. Т. 1. P. 39—52).

    137 …не из тех, что составляют веру угольщика… — См. примеч. 108 к главе XLVI части первой «Жития» (наст. изд. С. 349).

    Глава XXIV

    138 …известные слова апостола людей склада духовного… — В том месте Послания, на которое ссылается Унамуно, разделение проводится между людьми душевными и духовными: «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит о всем, а о нем судить никто не может» (I Кор. 2:14—15). См. также примеч. 68 к главе XVI части первой «Жития» — наст. изд. С. 344).

    139 Если жизнь есть сон… — «Жизнь есть сон» — одна из характерных для литературы Ренессанса и барокко мировоззренческих метафор (наряду с такими, как «мир — театр», «мир — торжище», «мир — постоялый двор»). Фраза «Жизнь есть сон» дала название драме П. Кальдерона де ла Барки (см. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» — наст. изд. С. 361). Как отметил Н. Б. Томашевский, «художественный замысел драмы, видимо, вполне оригинален и принадлежит всецело Кальдерону, что, разумеется, не исключает возможного использования отдельных мотивов, уже встречавшихся в литературе (ср., например, восточную сказку о «спящем, который проснулся», соответствующую новеллу Бокаччо, эпизод из книги Марко Поло)» (Томашевский Н. Б. Примечания // Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. М., 1961. Т. 1. С. 695—696).

    Глава XXVI

    140 …вечно бубнят омертвелый Символ веры… — Символ веры — краткое изложение христианских догматов, безусловное признание которых церковь предписывает каждому верующему. Канонический Символ веры был сформулирован в IV в.; в середине VII в. западная церковь сделала к нему добавление, отвергнутое византийской церковью, что явилось одним из оснований для разделения католицизма и православия.

    141 …и вечно выставляют напоказ родовой герб °° чтут славные традиции наших предков… — Выпад Унамуно против традиционалистов. См. примеч. 136 к главам XVIII, XIX, XX, XXI, XXII и XXIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 353).

    142 Будучи проездом в Леоне °° на его стройный готический собор… — Собор в городе Леоне строился в 1205—1288 гг., достраивался в XIV?XV вв.

    143 …на переплетения нервюр… — Нервюра — арка из тесаных клинчатых камней, укрепляющая ребро свода (использование нервюр характерно дня готической архитектуры).

    144 В корпусе вигуэлы… — См. примеч. 10 к (Прологу ко второму изданию) «Путь ко фобу Дон Кихота» (наст. изд. С. 335).

    145 …скатился бы наземь по аркбутанам и контрфорсам идей. — Аркбутан — наружная подпорная арка (обычно в готической архитектуре), передающая распор свода на вертикальные устои (контрфорсы), помещенные снаружи здания.

    146 …там, в парламенте, двигаются картонные фигурки… — В 1896 г. Унамуно выставлял свою кандидатуру на выборах в парламент от социалистической партии, но депутатом не стал. В 1900–е гт. писатель относился к испанскому парламентаризму скептически. Впоследствии Унамуно выставлял свою кандидатуру на выборах 1920 г., но снова неудачно; только в 1931 г. он стал депутатом Учредительных кортесов Испанской республики.

    147 …разнести в щепки кукольный театр парламента, да и тот, другой, тоже! — Унамуно имеет в виду обрядово–зрелищную сторону католицизма, которая, в его понимании, не имеет ничего общего с истинной верой.

    Глава XXVII

    148 И в этом месте °° для более важных случаев». — В романе Сервантеса этот эпизод входит в состав главы XXVIII части второй.

    149 …«Ты осел °° до конца своей жизни»… — В романе Сервантеса Дон Кихот произносит эти слова в главе XXVIII части второй.

    150 …хвоста у него нет и не вырастет. — Главу XXVIII части второй романа Сервантеса, повествующую «…о событиях, которые, по словам Бененхели, станут известны читателю, если он прочитает о них внимательно», Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Глава XXIX

    151 …и только отъехали они от берега вары на две… — Вара — мера длины, равная 836 миллиметрам. Рыцарь и оруженосец в тот момент находились, стало быть, менее чем в двух метрах от берега.

    152 …миновали они или нет линию равноденствия, по ту сторону которой дохнут вши… — Напомним, что Дон Кихот предложил Санчо такой способ проверить, пересекла ли их лодка линию равноденствия (сейчас ее называют «экватор»): после ее пересечения «у едущих на корабле подыхают все вши, и ни одна не остается в живых». Комментатор «Дон Кихота» Б. А. Кржевский снабжает это место романа таким примечанием: «Это фантастическое сведение могло быть почерпнуто Сервантесом из книги Абрагама Ортелиуса «Theatrum orbis terrarum» («Театр Мира», 1570. — К. К.), испанский перевод которой вышел в Антверпене в 1612 г.». (Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. М.; Л., 1934. Т. 2. С. 881).

    Глава XXXI

    153 …когда бы вернулся в мир Господь наш Иисус Христос °° обрекли бы Его снова на позорную смерть. — Сходную мысль высказывает в «Легенде о Великом инквизиторе» (1879) Ф. М. Достоевский. Известно, что «Легенда», как и роман «Братья Карамазовы» (1879—1880) в целом, повлияла на позднее творчество Унамуно, — так, в образе отца Мануэля, героя одной из последних новелл Унамуно «Святой Мануэль Добрый, мученик» (1931), много общего с образом Великого инквизитора (см. об этом, например: Crone A. L. Unamuno and Dostoevsky: Some thoughts on atheistic humanitarism // Hispanofilia. 1978. N 64. P. 43—60). Однако к моменту написания «Жития Дон Кихота и Санчо» Унамуно, скорее всего, не был знаком с «Легендой о Великом инквизиторе» Достоевского: из хранящихся в личной библиотеке писателя в Саламанке изданий «Братьев Карамазовых» самое раннее относится к 1919 г. (Dostoevsky F. The Brothers Karamazov. London, 1919); оно содержит множество помет на' полях. Возможно, общим источником для Унамуно и Достоевского послужило рассуждение немецкого писателя Ф. — М. Клингера (1752—1831): «Если бы он (Христос) теперь пришел и стал бы в Риме проповедовать свою религию, в том чистом духе и смысле, как он проповедовал ее когда?то, инквизиция быстро схватила бы его как еретика и заключила бы в Энгельсбург, если б только она не сделала чего?нибудь похуже, чтобы как можно скорее предупредить ужасное нечестие» (цит. по: Достоевский Ф. М. Соч.: В 15 т. Л., 1991. Т. 9. С. 672—673).

    Глава XXXII

    154 …и поскольку люди эти не способны протоптать тропинки в полях и лесных чащобах, следуя взором за путеводной звездой… — Переосмысление евангельского мотива. См. примеч.6 к (Прологу ко второму изданию) «Путь ко фобу Дон Кихота» «Жития» (наст. изд. С. 335).

    155 …как скажет сам Дон Кихот позже, при появлении Трифальдина, герольда дуэньи Долориды. — В романе Сервантеса этот эпизод относится к главе XXXVI части второй.

    156 Рассуждения, достойные Сида °° готовы дать бой во храме! — О Сиде см. примеч. 32 к главе VIII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339). Унамуно цитирует строки из романса XXXIX «Романсеро Хуана Эскобара» (см.: Escobar J. de. Historia у roman- cero del Cid. Madrid, 1973. P. 168). Здесь и далее цитаты из романсов о Сиде приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    157 …Дон Кихот должен был жениться и печься о своем имении. — Отсылка к речам духовника, с которыми тот обратился к Дон Кихоту в главе XXXI части второй романа.

    158 «Об этом не спрашивайте у меня °° они вам ответят». — В книге «Агония христианства» Унамуно комментирует эту фразу следующим образом: «Примерно так отвечает на вопросы самый популярный в Испании катехизис, катехизис отца Астете, иезуита. А ученые доктора, поскольку они не преподают истинных знаний непросвещенному верующему, который должен верить, не рассуждая об этом, в конце концов и сами уже ничего в них не смыслят и становятся такими же невеждами, как и он» (Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 365).

    Глава XXXIII

    159 …«сопровождает его чем его господин». — В романе Сервантеса эти слова произносит не Санчо, а Герцогиня.

    Глава XXXIV

    160 …фигурировало расколдование Дульсинеи… — В романе Сервантеса этот эпизод относится к главе XXXV части второй.

    161 Есть наивысшая форма работы но есть и другая форма, не столь возвышенная, но зато более человечная и достижимая… — Это разделение, которое делает Унамуно, сходно с рассуждением Дон Кихота по поводу встреченных им в пути статуй святых: «…они были святыми и сражались за небо, между тем как я грешник, который сражается за землю. Они завоевали себе небо мощью своей руки, ибо Царствие Небесное берется силою, я же до сих пор еще не знаю, что я завоевываю своими трудами и усилиями…» (Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанч- ский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 2. С. 681—682). Ср. слова апостола Павла: «Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы — нетленного» (1 Кор. 9:25).

    162 …есть Санчо, распевающие известную коплу °° и укладываюсь спать. — Копла — жанр испанской народной поэзии, четверостишие–восьмисложник, предназначенное для пения. Приведенную коплу Унамуно цитирует в разных своих произведениях — в его понимании она эмблематично отражает отношение испанцев к смерти. Цитата приводится в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    163 …сказано в Писании, что узревший Бога умрет… — Слова Господа, обращенные к Моисею: «Лица моего не можно тебе увидеть; потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20).

    164 …бесконечного Твоего лона. — Главы XXXV?XXXIX части второй романа Сервантеса Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Главы XL, XLI, XLII и XLIII

    165 …о появлении Клавиленьо и прочих вещах. — Словами, «о появлении Клавиленьо» в тексте Сервантеса начинается подзаголовок главы XLII. Унамуно не воспроизводит его полностью, а подзаголовки других глав не приводит вообще.

    Глава XLIV

    166 …о том, как Санчо Панса отбыл на губернаторство, и об одиночестве и подвиге Дон Кихота. — В романе Сервантеса глава имеет другой подзаголовок: «О том, как Санчо Панса отбыл на остров и о странном приключении Дон Кихота в герцогском замке».

    167 …свидетельствует Алонсо Родригес… — См. примеч. 30 к главе VII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

    168 …в обе Индии… — В XIV в. под влиянием «Книги Марко Поло» (1298), где встречаются названия «Великая Индия», «Индия», «Средняя Индия», «Малая Индия», «Индиями» называли ряд стран Азии и Восточной Африки; в XV в. Колумб распространил наименование «Индия» на открытые им земли; вследствие этой «ошибки» в XVI в. в европейской литературе утвердились обозначения «Восточная Индия» и «Западная Индия». Во времена Алонсо Родригеса Испания владела землями в обеих «Ин- диях».

    169 Нужда преподлая Сид обманом вытянул деньги ларь, наполненный песком. — Этот эпизод отражен в романсе XLIV из сборника «Романсеро Хуана Эскобара» (Escobar J. de. Historia у romancero del Cid. P. 172). См. также «Песнь о моем Сиде» (стихи 78—221).

    170 …сущий Катон… — Марк Порций Катон Утический Младший (95—46 до н. э.) — римский политический деятель, противник Цезаря, бежал от его преследований в Африку, после одной из побед Цезаря в гражданской войне 48—45 гг. покончил с собой. Катон Младший считался одним из самых благородных людей времени падения Римской республики.

    171 …в любом аду можно быть, жить… — Эту мысль Унамуно высказывал в своем творчестве и ранее. Юный Пачико, персонаж первого романа Унамуно «Мир среди войны» (1897) — образ во многом автобиографичный, — чувствует себя раздавленным мыслью, что однажды он уснет, чтобы никогда не проснуться: «Он испытывал безумный ужас небытия, представляя, как окажется совершенно один в пустом времени (…) и ему виделось, как, задыхаясь, хватая ртом воздух, он падает и падает без конца в чудовищной вечной пустоте. Ад пугал его меньше, чем небытие; это было мертвое, холодное представление, но, в конечном счете, в нем было больше жизни» (Унамуно М. де. Мир среди войны / Пер. В. Симонова // Унамуно М. де. Святой Мануэль Добрый, мученик. СПб., 2000. С. 81).

    172 …что бы ты там ни говорил Данте °° ибо надежда — суть бытия. — Унамуно имеет в виду строку из «Божественной комедии» (1307—1321) Данте Алигьери (Dante Alighieri, 1265—1321): «Входящие, оставьте упованья» («Ад», песнь III, строка 7, пер. М. Лозинского) — согласно Данте, это фрагмент надписи на вратах ада.

    173 …«Олья, в которой было больше говядины, чем телятины °° в виде добавочного блюда голубь»… — В этом перечислении есть одно расхождение с текстом главы I части первой романа Сервантеса; в тексте «Дон Кихота»: «Куда больше говядины, чем баранины…». Во времена Сервантеса баранина ценилась выше и стоила дороже, чем говядина и телятина. (В главе I части первой «Жития Дон Кихота и Санчо» этот же фрагмент текста цитируется точно — см.: наст. изд. С. 22).

    174 …едва их услышав, затворил окно. — Главу XLV части второй романа Сервантеса, в которой рассказывается «…о том, как великий Санчо Панса вступил во владение своим островом и каким образом он начал управлять им», Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Глава XLVI

    175 …решили пощадить «Диану» Хорхе де Монтемайора… — Хорхе де Монтемайор (Montemayor, 1520? —1561) — поэт и писатель, португалец по происхождению, его роман «Семь книг Дианы» («Los siete libros de Diana», 1558 или 1559) считается первым классическим испанским пасторальным романом. «Диана» породила вереницу продолжений и подражаний, сделав пасторальный роман одним из самых популярных литературных жанров наряду с рыцарским романом.

    176 …вторя святому Фоме Аквинскому… — Фома Аквинский (Thomas Aquinas, 1225 или 1227—1274) — один из отцов церкви, философ и теолог, систематизатор средневековой схоластики.

    177 Никогда не смогла бы прижиться цикада в этом муравейнике… — Сюжетом «цикада и муравей», идущим из античности, воспользовался во Франции Жан де Ла- фонтен (1621 —1695), а в Испании — Феликс Мария де Саманьего (1745—1801). Русскому читателю эта поучительная история хорошо известна по басне И. А. Крылова (1769—1844) «Стрекоза и муравей» (1808).

    178 …говорит падре Алонсо Родригес °° («Путь к обретению совершенства и христианских добродетелей», глава XV трактата I части третьей). — См. примеч. 30 к главе VII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

    179 …в Карбахосе?де–ла–Сьерра… — Унамуно приводит это название как пример ничем не примечательного испанского селения; одновременно в названии заключен намек на «веру угольщика» («fe del carbonero») — см. примеч. 108 к главе XLVI части первой «Жития» (наст. изд. С. 349).

    180 …в этом городе, где я пишу… — Т. е. в Саламанке.

    181 Эволюция приводит к человеку — к тому, кто соучаствует в общественном договоре Жан–Жака, к Платонову двуногому существу без перьев, к homo sapiens Линнея, к прямостоящему млекопитающему современной науки… — Против определений подобного рода Унамуно позже выступил в книге «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» (1913): «Ведь существует и нечто совсем иное, что тоже называется человеком и служит предметом многих праздных — более или менее научных — рассуждений. Это легендарный двуногий без перьев», zoon politicon (общественное животное — лат.) Аристотеля, человек общественного договора Руссо, homo oeconomicus (человек экономический —лат.) манчестерцев, homo sapiens (человек разумный —лат.) Линнея, или, если угодно, вертикальноходящее млекопитающее. Это человек ниоткуда, вне времени и пространства, не имеющий ни пола, ни родины, в конце концов это не что иное, как абстрактная идея человека, а стало быть, не человек» (Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 25). Субъект и объект философии Унамуно — это человек из плоти и крови, «человек, которого мы можем увидеть и услышать, брат, подлинный брат наш» (Там же). В сочинении «Об общественном договоре» («Contrat social», 1762) писатель и философ Жан–Жак Руссо (Rousseau, 1712—1778) высказывает идею о возникновении государства и права в результате сознательно заключенного между людьми договора, которому предшествовало «естественное состояние» человека — неограниченная личная свобода. Эпизод, связанный с определением, которое приписывается Платону (428 или 427—348 или 347 до н. э.), описан Диогеном Лаэртским: «Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: «Человек есть животное о двух ногах, лишенное перьев», Диоген ощипал петуха и принес к нему в школу, объявив: «Вот платоновский человек!». После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями»» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Пер. М. Гаспарова. М., 1986. С. 226). Шведский естествоиспытатель Карл Линней (Linne, 1707—1778) в своей классификации растений и животных выделил современного человека в специальный вид — «homo sapiens».

    182 …Дон Кихот не отправился во Фландрию, не высадился в Америке… — В эпоху написания «Дон Кихота» в Америке завершалась Конкиста, шло освоение новых земель, а в Нидерландах Испанская империя боролась за сохранение своего господства над подчиненными ей территориями.

    183 …кроме Барселоны, Иерусалима нашего Рыцаря! — Трагическая аналогия: в Иерусалиме Иисус был распят, в Барселоне Дон Кихот был побежден в поединке Рыцарем Белой Луны (Самсоном Карраско) и принужден оставить поприще странствующего рыцаря.

    184 …нет ничего менее вечного, чем то, что теперь нам представляется надвре- менным. — Эту идею Унамуно развивает в эссе «Искусство и космополитизм» (1912), направленном против современного ему модернизма: «Я всегда говорил и не устану повторять это снова и снова: «Внутри человека, а не вне его, должны мы искать Человека, в глубинах местного и частного — универсальное и в глубинах временного и преходящего — вечное» (…) Будем «вечнистами», а не модернистами! — вот к чему призываю я. Ведь то, что сегодня слывет модернизмом, покажется нелепой рухлядью лет этак через десять, когда изменится мода» (Унамуно М. де. Искусство и космополитизм / Пер. В. Михайлова // Называть вещи своими именами: Программные выступления мастеров западноевропейской литературы XX в. М., 1986. С. 232).

    Главы XLVII, XLIX, LI, LIII и LV

    185 …о прискорбном конце и завершении губернаторства Санчо Пансы. — В романе Сервантеса такой подзаголовок имеет глава LIII части второй. Главы XLVIII, L, LII, LIV Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    186 Верно говорила Тереса де Хесус °° о той сеньоре, которая оказала ей помощь при основании монастыря Святого Иосифа… — Имеется в виду Луиса де ла Серда (Cerda), сестра герцога Мединасели. О святой Тересе см. примеч. 16 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 337).

    187 Честной он вассал, да сеньором обижен. — «Песнь о моем Сиде», стих 20 (см.: Западноевропейский эпос. С. 610).

    188 …дворцы Галианы… — Выражение, имеющее смысл нашего «царские палаты» или «райская обитель». Галиана, по старинным преданиям, была мавританской принцессой, принявшей христианство и сделавшейся женой Карла Великого. Отец ее выстроил для нее богатейший дворец на берегу Тахо, близ Толедо (Сервантес Саавед- раМ. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 2. С. 893 (примечания Б. А. Кржевского)).

    Глава LVI

    189 …о том, что произошло °° достойных записи и увековечения. — В романе Сервантеса такой подзаголовок имеет глава XLVIII части второй. В главе LVI части второй рассказывается о «неслыханном и невиданном поединке между Дон Кихотом Ламанч- ским и лакеем Тосилосом в защиту дочери дуэньи доньи Родригес».

    190 И эта шутливая книга °° избавлением от жалкого здравого смысла, к которому нас приговаривает рабство повседневной жизни. — В «Дневнике писателя» за 1877 г. сходную и столь же высокую оценку романа Сервантеса дает Ф. М. Достоевский: «…знакомство с этой величайшей и самой грустной книгой из всех созданных гением человека, несомненно, возвысило бы душу юношества великою мыслью, заронило бы в сердце его великие вопросы и способствовало бы отвлечь его ум от поклонения вечному и глупому идолу середины, вседовольному самомнению и пошлому благоразумию» (Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1984. Т. 26. С. 25).

    191 …некоего монаха по имени Герундио де Кампасас… — «История достославного проповедника фрай Герундио де Кампасаса по прозвищу Тупица» («Historia del famoso predicador fray Gerundio de Campazas, alias Zotes» (1758. 4. 1; 1768. 4.2)) — роман Хосе Франсиско де Исла и Рохо (Isla у Rojo, 1703—1781), повествующий о церковной карьере недалекого краснобая, пародия на пышное церковное красноречие современной автору эпохи.

    192 …некий итальянец Бертольдо… — Бертольдо — шут, персонаж комических стихотворений итальянского поэта Джулио Чезаре Кроче (Сгосе, 1550—1609); в 1736 г. истории о Бертольдо, его сыне и его внуке были собраны в поэму из 20 песен «Бертольдо, Бертольдино и Каказено». В Испании перевод этой книги распространялся как лубочное издание.

    193 …вымученные изощрения траурного Кеведо… — Франсиско де Кеведо и Виль- егас (Quevedo у Villegas, 1580—1645) — испанский писатель и поэт эпохи барокко. Виднейший представитель консептизма — поэтического течения (одной из разновидностей «темного стиля»), основывающегося на игре со значениями слов, в которой раскрываются неожиданные взаимосвязи вещей и явлений. Этот же прием Кеведо использовал и в своих прозаических произведениях — плутовском романе «История жизни пройдохи по имени дон Паблос» («Historia de la vida del buscon llamado don Pablos», 1626), цикле памфлетов «Сновидения» («Suenos») и др. Тема смерти — одна из важнейших в творчестве Кеведо. Эпитет «траурный», возможно, напрямую связан с названиями трех «Сновидений» Кеведо: «О Страшном Суде» («Sueno del Juicio Final», 1606), «О преисподней» («Sueno del Infierno», 1608) и «О смерти» («Sueno de la Muer- te», 1621). Сопоставление творческой манеры и мировидения Кеведо и Сервантеса, двух мастеров испанской литературы золотого века, — тема, к которой Унамуно неоднократно возвращался (см. сонет «Слова, которыми писал Кеведо…» — наст. изд. С. 298).

    194 …в описании Великого прохвоста… — Имеется в виду главный герой плутовского романа «История жизни пройдохи по имени дон Паблос».

    Глава LVIII

    195 …святого Диего Матамороса… — Святой Диего или Сантьяго (другая форма того же имени) — апостол Иаков, покровитель Испании. Матаморос буквально значит «Истребитель мавров». По преданию, могила святого находится в городе Сантьяго, столице провинции Галисия.

    196 …ибо Царствие Небесное берется силою… — См. примеч. 7 к главе I части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    197 …совсем как сказано у Тересы де Хесус… — См. примеч. 16 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 337).

    198 Нужно стать детьми, чтобы войти в Царствие Небесное. — Ср.: «Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф. 18:3).

    199 …с мистиками кастильской земли… — См. примеч. 266 к главе LXVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 367).

    200 «Довлеет дневи злоба его». — Слова из Нагорной проповеди Ииуса, в современном переводе: «Довольно для каждого дня своей заботы» (Мф. 6:34).

    201 …это наш сон, как и наша жизнь… — См. примеч. 139 к главе XXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 353).

    202 Не соломина ли в твоем глазу затуманивает твой взгляд и позволяет тебе видеть бревно в моем? — Переосмысление евангельского выражения: «Что ты смотришь на сучек в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7:3).

    203 Об этом уже сказал Сехисмундо, брат Дон Кихота: Кто ж отдаст небесную славу ^ И величье непреходяще. — Сехисмундо — главный герой драмы Педро Каль- дерона де ла Барки (Calderon de la В area, 1601—1681) «Жизнь есть сон» («La vida es sueno», 1636). Унамуно считал, что в этой драме ставятся важнейшие вопросы христианской этики, и называл Кальдерона (в повести «Святой Мануэль Добрый, мученик») «великим доктором церкви» (титул этот католическая церковь присваивала самым выдающимся богословам). Цитируется отрывок из явления II действия третьего пьесы. Отрывки «Но, правда ли, сон ли, равно / Творить добро я намерен» (см. главу LXXIV части второй «Жития» — наст. изд. С. 216) и «О вечности надо помыслить (…) И величье непреходяще» Унамуно цитировал в эссе «Смерть Дон Кихоту!» (см.: наст. изд. С. 247), а также в книге «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» (см.: Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 249). Здесь и далее отрывки из драмы «Жизнь есть сон» приводятся в переводе И. Тыняновой, где название драмы передано как «Жизнь это сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. М., 1961. Т. 1. С. 565—566).

    204 …знаменитый Хорхе Манрике °° Вы заслужили». — Хорхе Манрике (Manrique, 1440—1478 или 1479) — испанский поэт, знатный дворянин, храбрый воин. Самое известное его произведение — «Строфы Хорхе Манрике на смерть его отца» («Coplas de Jorge Manrique a la muerte de su padre», 1476), одна из вершин испанской средневековой поэзии. Концепция трех жизней человека, разработанная в «Строфах», близка философии трагического чувства жизни Унамуно (см. об этом, например: Fernandez Ре- layo Н. El problema de la personalidad en Unamuno у en San Manuel Bueno. Madrid, 1966. P. 159). Здесь и далее цитаты из Манрике приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    205 Хорошо сказал о том Фернандо дель Пульгар, советник, секретарь и летописец Католических королей… — Фернандо дель Пульгар (Pulgar, ок. 1436—ок. 1493) — автор книги «Славные мужи Кастилии» («Claros varones de Castilla», 1486), содержащей 24 портрета кастильских дворян времен короля Энрике IV (1425—1474); незаконченной осталась его «Хроника Католических королей, дона Фернандо и доньи Исабель» («Cronica de los seiiores Reyes Catolicos don Fernando у dona Isabel», 1468—1490). Католическими королями («los Reyes Catolicos») в Испании называют Фердинанда (Фернандо) Арагонского (Fernando de Aragon, 1452—1516) и Изабеллу (Исабель) Кастильскую (Isabel de Castilla, 1451—1504), чей брак привел к объединению двух крупнейших королевств Пиренейского полуострова и положил начало образованию Испанской империи.

    206 …повествуя о графе де Аро, доне Педро Фернандесе де Веласко… — Педро Фернандес де Веласко (Fernandez de Velasco), граф де Аро (Наго) — коннетабль (см. примеч. 250 к главе LXVII части второй «Жития» — наст. изд. С. 366), самый могущественный феодал Старой Кастилии XV в.

    207 …после того как он повредил себе ногу? — См. примеч. 10 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    208 и увидишь, что мир — твое творение, а не твое представление, как говорил германец. — По–видимому, имеется в виду А. Шопенгауэр (см. примеч. 85 к главе XXVI части первой «Жития» — наст. изд. С. 346).

    209 Над всеми отрицаниями «логики» — науки разума w возвышаются утверждения науки сердца, назовем ее «кардиака»… — Неологизм Унамуно. Слово «логика» происходит от греческого «logos» — «слово», «понятие», «разум»; слово «кардиака» — от греческого «kardia» — сердце. Мысль о существовании особой «логики сердца», у которой есть свои законы, отличные от законов логики разума, можно встретить в «Мыслях» (опубл. 1669) Блеза Паскаля (1623—1662) («Мы познаем истину не только разумом, но и сердцем»; см.: Паскаль Б. Мысли / Пер. Ю. Гинзбург. М., 1995. С. 104) — одного из любимых мыслителей Унамуно.

    210 Истина — это то, что заставляет жить, а не то, что заставляет думать. — Один из краеугольных камней мировоззрения Унамуно. Проблеме соположения разума и сердца в их отношении к стремлению человека жить вечно посвящен большой философский труд Унамуно «О трагическом чувстве жизни у людей и народов»; его сонет «Разум и вера» («Razon у fe», 1910; см.: Унамуно М. де. Избранное. Т. 1. С. 37 (перевод А. Косс)) заканчивается так:

    Согласен разум, спорит или смолк, жить для бессмертия — и цель, и долг.

    211 …и сам Христос, скорбя в оливковой роще, взмолился Отцу своему, дабы пронес мимо чашу мук. — В Гефсиманском саду Иисус молился и говорил: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26:39).

    212 …разыгрывая в лицах эклоги Гарсиласо и Камоэнса. — Гарсиласо де ла Вега (Garcilaso de la Vega, 1501—1536) — испанский поэт эпохи Возрождения, автор эклог, элегий, сонетов. О Луише ди Камоэнсе см. примеч. 9 к главе I части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    213 …подобно Антею… — См. примеч. 71 к главам XVIII, (XIX и XX) части первой «Жития» (наст. изд. С. 344).

    214 …в отличие от жены Лота… — Библейское предание. Когда Господь решил истребить города Содом и Гоморру, погрязшие в грехе, праведнику Лоту и его семье было обещано спасение, если, уходя из Содома, они не будут оглядываться назад. «Жена же Лотова оглянулась позади его, и стала соляным столпом» (Быт. 19:23).

    215 При шутках всех сказал, по известному романсу, Родриго Диас де Бивар покуда не минуло десять лет. — О Сиде см. примеч. 32 к главе VIII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339). О каком романсе идет речь, неясно.

    216 «Ты ж Сиду и всем похвалялся потом °° Безрукий болтун, бесстыдно ты врешь! °° Вы бросили их, и грош вам цена. Ни словом единым я здесь не солгал!» (стих 3351). — Цитируется «Песнь о моем Сиде» (см.: Западноевропейский эпос. С. 695). Строке «Вы бросили их, и грош вам цена» (3346) предшествуют следующие строки:

    Сражусь я с тобой пред лицом короля За доний Эльвиру и Соль де Бивар (3344—3345).

    Речь идет о двух дочерях Сида, выданных замуж за инфантов Каррьонских (Ферран- до Гонсалеса и Диего Гонсалеса), избитых своими мужьями и брошенных ими в лесу.

    Глава LIX

    217 …во второй песни суровой поэмы «Араукана» °° в баловнях у ней! — Цитируются строки 7—8 строфы 4 песни II «Арауканы» (см.: Ercilla A. de. La Araucana. P. 58). См. примеч. 38 к главе VIII части первой «Жития» (наст. изд. С. 340).

    Глава LX

    218 Дистрибутивная справедливость… — Дистрибутивное (распределяющее) право назначает справедливую долю благ и наказаний, причитающихся данному лицу (термин, заимствованный из «Этики» Аристотеля) (см.: Сервантес Сааведра. М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 2. С. 875).

    219 …Фернандо дель Пульгар, рассказывая нам в «Славных мужах Кастилии»… — См. примеч. 205 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361).

    220 И римляне °° разве не были разбойниками, которые начинали свою жизнь с грабежа, согласно легенде, созданной ими самими? — По легенде, Ромул, основав город Рим, решил увеличить его население, для чего римлянами были похищены девушки соседнего племени — сабинянки.

    221 …и Диего Коррьентес, благородный разбойник по самой своей сути, и красавчик Франсиско Эстебан, и Хосе Мария, король Сьерра–Морены, и гаучо Хуан Морейра там, в Аргентине… —Диего Коррьентес (Corrientes, 1757—1781) — благородный разбойник, его жизнь и его казнь привлекли внимание многих романтических поэтов Испании. Хосе Мария — благородный разбойник, широко известный в Испании в 1830—1840–х гг., персонаж народных романсов и лубочных изданий; грубая гравюра с его изображением («Хосе Мария, останавливающий дилижанс в глухом ущелье Сьерра–Морены») была одним из детских воспоминаний Игнасио, персонажа романа «Мир среди войны» (см.: Унамуно М. де. Святой Мануэль Добрый, мученик. С. 48). Хуан Морейра — герой одноименного гаучистского романа аргентинского писателя Эдуардо Гутьерреса (Gutierrez, 1851—1889), написанного в 1879 г.

    222 …подобно фарисею из притчи подобно мытарю из той же притчи… — Евангельская притча о фарисее и мытаре (Лк. 18:10—14) заканчивается такой моралью: «…всякий, возвышающий себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится».

    223 Никто не вызывает в народе большей неприязни, чем Катон… — См. примеч. 170 к главе XLIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 357).

    224 …из драмы Тирсо де Молины «Осужденный за недостаток веры» Но я всегда надеюсь на спасенье и вера в Господа его спасет… — «Осужденный за недостаток веры» («Е1 condenado рог desconfiado») — драма Тирсо де Молины (см. о нем примеч. 36 к главе VIII части первой «Жития» — наст. изд. С. 339—340), написанная в 1614 или 1615 г. Унамуно цитирует отрывок из действия II драмы (см.: Tirso de Molina. La prudencia en la mujer. El condenado por desconfiao. P. 152—153).

    225 Один немецкий философ, Ницше °° находится по ту сторону добра и зла. — «По ту сторону добра и зла» («Jenseits von Gut und Bose», 1886) — книга Фридриха Ницше (Nietzsche, 1844—1900). Философия Ницше оказала большое влияние на мировоззрение Унамуно, отдельные ее положения часто играли роль точки отсчета при построении испанским мыслителем собственных теорий или служили Унамуно поводом для спора (см., например: Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 219).

    226 …вместе с гаучо Мартином Фьерро проложу своим ножом. — См. примеч. 46 к главе XI части первой «Жития» (наст. изд. С. 341), а также: Эрнандес X. Мартин Фьерро. С. 90.

    227 …дон Франсиско Мануэль де Мело в своей «Истории движений и войны за отделение Каталонии в правление Филиппа IV», опубликованной спустя сорок лет после истории нашего Рыцаря… — Франсиско Мануэль де Мело (Melo, 1607—1666) — историк португальского происхождения, писал по–испански. «История движений…» («Historia de los movimientos, separation у guerra de Catalunaen tiempo de Felipe IV») написана им в 1645 г.

    228 …тебя уже хотели монополизировать Чего только не придет в голову каталонцу… — Среди жителей Испании каталонцы издревле славятся своей предприимчивостью и деловитостью.

    Главы LXI, LXII и LXIII

    229 …о том, что случилось с Дон Кихотом °° более правдивых, чем разумных. — В романе Сервантеса такой подзаголовок имеет глава LXI части второй.

    230 …в ночь праздника святого Иоанна… — Т. е. 23 июня, в день летнего солнцестояния (на Руси — праздник Ивана Купалы).

    231 …большом и процветающем графском городе Барселоне… — В начале XVII в. Барселона была столицей графства Барселонского, сохранявшего (внутри Испании) ряд привилегий.

    232 …и прикрепив сзади пергамент, где читалось: «Се —Дон Кихот Ламанчский» w с твоим «Ессе homo» на спине! — См. примеч. 89 к главе XXIX части первой «Жития» (наст. изд. С. 347).

    233 …спеть несколько стансов из Ариосто. — Лудовико Ариосто (Ariosto, 1474— 1533) — итальянский поэт, автор стихотворений, комедий и героической поэмы «Неистовый Роланд» («Orlando furioso», 1516), продолжения «Влюбленного Роланда» (1495) Маттео Боярдо (1441—1494). Рыцарь Роланд часто упоминается в романе Сервантеса как один из образцов, избранных Дон Кихотом для подражания.

    234 …какое?нибудь «Рассуждение о методе»? — Имеется в виду философское сочинение Рене Декарта (Descartes, 1596—1650) «Рассуждение о методе» («Traite de la methode», 1637; рус. пер. 1953), в котором заложены основания рационализма Нового времени. Безусловно достоверным началом знания здесь полагается принцип: «Я мыслю, следовательно, я существую». Примечательно, что, стремясь выработать метод, помогающий безошибочно отличать истинное от ложного, Декарт в «Рассуждении…» ополчается на рыцарские романы: «Те, кто соотносит свою нравственность с такими образцами, могут легко впасть в сумасбродство рыцарей наших романов и замышлять дела, превышающие их силы» {Декарт Р. Соч.: В 2 т. М., 1989. Т. 1. С. 253). Унамуно не приемлет рационализма Декарта; в книге «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» он сформулировал прямо противоположный декартовскому «исходный принцип»: «Homo sum ergo cogito: cogito ut sim Michael de Unamuno» («Я человек, следовательно, я мыслю: я мыслю как Мигель де Унамуно») {Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 286).

    Глава LXIV

    235 …не провозгласил, вслед за мудрым царем, пресытившимся до отвращения, что все суета сует и всяческая суета. — Т. е. вслед за царем Соломоном, который сказал об этом в Книге Екклесиаста, или Проповедника: «…суета сует, — все суета!» (Еккл. 1:2).

    236 …воззвали мы из бездны… — Эти слова перекликаются с первыми словами псалма 129 «Из глубины взываю к тебе, Господи» («De profundis clamo ad te»), который поется при погребении у католиков. Псалмы 119—133 имеют подзаголовок: «Песнь восхождения».

    237 …восхождение в восхождении и всяческое восхождение! — В подлиннике Унамуно: «plenitud de plenitudes у toda plenitud». Таким образом Унамуно переиначивает слова «суета сует и всяческая суета» («vanidad de vanidades у toda vanidad»). Слово «восхождение» значимо в контексте Унамуно (см. примеч. 236).

    238 …в очах той андалузки Касильды… — В подражание Дон Кихоту и героям рыцарских романов бакалавр Самсон Карраско тоже избрал себе даму сердца и воспевал ее под именем Касильдеи Вандальской (на самом деле звали ее Касильда и родом она была из Андалусии).

    239 …в златозакатном городе на берегу Тормеса? — Имеется в виду Саламанка. Тот же образ «златозакатного города» Саламанки, где жил и писал Унамуно, возникает и в его стихотворении «Летние сумерки в Саламанке», перевод которого выполнен А. Косс специально для настоящего издания:

    …ив золотистых закатах июньских башни твои — словно гигантские копны, гордость полей,

    стольное место твое опоясавших.

    См. также примеч. 115 к главам III и IV части второй «Жития» (наст. изд. С. 350).

    240 …такой вот воинственный клич: «Смерть Дон Кихоту!» — См.: наст. изд. С. 244—247.

    241 …зло, которое, возможно, я причинил тебе, хотя и хотел сделать добро… — Унамуно снова (см. примеч. 54 к главам XII и XIII части первой «Жития» — наст. изд. С. 342) возвращается к словам апостола Павла: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7:19).

    242 …мне же подари своего Клавиленьо… — См. стихотворение «Мой Сервантес, кроткий фантом…» (наст. изд. С. 300).

    243 …Дон Кихот в свое время завершил куда удачнее. — Главы LXV, «где разъясняется, кто был Рыцарь Белой Луны, а также рассказывается об освобождении дона Грегорио и о других происшествиях», и LXVI, повествующую «о том, о чем читатель прочтет, а слушатель услышит», второй части романа Сервантеса Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Глава LXVII

    244 Как метко было сказано: каждый по–своему с ума сходит… — Испанская поговорка («Cada loca con su tema»).

    245 …обнаружили среди книг «Диану» Хорхе де Монтемайора… — См. примеч. 175 к главе XLVI части второй «Жития» (наст. изд. С. 357).

    246 Так и твоя Испания ^ она, побежденная и разбитая, помышляет о пастушьем идеале, рассуждает о внутренней колонизации, о водохранилищах, об орошении и фермах. — Перечисляются некоторые из предлагавшихся на рубеже веков проектов спасения Испании с помощью улучшения ее экономического положения. К таким проектам Унамуно всегда относился скептически. Когда еще в 1897 г. Асо- рин (X. Мартинес Руис, 1874—1967), П. Бароха (1872—1956) и Р. де Маэсту (1875— 1936) направили Унамуно текст своего «Манифеста троих», содержавшего программу экономического возрождения Испании, Унамуно ответил так: «Я никак не могу прямо помочь вашему общественному движению, поскольку ничего не понимаю в развитии кочевого земледелия, в союзах крестьян, меня не интересуют (…) сельские кассы взаимопомощи (будь они неладны) и болота, и я не верю, что это самое необходимое, чтобы изменить сознание нашего народа» (Los reformadores de la Es- pana contemporanea. Madrid, 1966. P. 398). См. также примеч.50 к главе XI части первой «Жития» (наст. изд. С. 341—342).

    247 И это тоже, мой Дон Кихот, произошло с твоим народом, когда он вернулся из Америки, испытав поражение при столкновении с народом Робинзона. — Имеется в виду поражение Испании в Испано–американской войне 1898 г., в которой одним из театров военных действий была Куба. Уподобление англичан и американцев предприимчивому Робинзону Крузо и противопоставление их испанцам — народу Дон Кихота — встречается и у других писателей «поколения 98 года»: об этом писал в «Испанской идеологии» (1896) А. Ганивет (см.: наст. изд. С. 309), П. Бароха добавлял к этим двум фигурам третью — фигуру Раскольникова, олицетворяющего Россию (см.: Vision de Espana en la generation del 98: Antologia. Madrid, 1978. P. 441—442).

    248 …на землях Италии, Фландрии и Америки? — Эти территории в прошлом входили в состав Испанской империи.

    249 Прочитайте «Родину», прекрасную поэму Герры Жункейро, португальца, поэта нашего братского народа. — См. примеч. 34 к главе VIII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

    250 Коннетабль — высшее воинское звание в средневековой Испании, второе лицо в государстве после короля.

    251 …победителя при Алжубаротте… — Алжубаротта — селение в провинции Эс- тремадура (в прошлом португальская территория). В 1385 г., когда в Португалию вторглись войска кастильского короля Хуана I (1358—1390), при Алжубаротте португальцы одержали над испанцами победу.

    252 …«Се — Португальский народ, царь Восточного мира»… — Надпись, начертанная на кресте, на котором был распят Иисус, гласила: «Сей есть Иисус, Царь Иудейский» (Мф. 27:37) — или: «Иисус Назорей, Царь Иудейский» (Ин. 19:19).

    253 …как говорит великий Луис де Леон в «Именах Христа» (книга I, глава IV) °° тех, кем правят». — Луис де Леон (Luis de Leon, 1527—1591) — испанский поэт, богослов, гуманист, профессор Саламанкского университета (как и Унамуно). Трактат «Имена Христа» («De los nombres de Cristo», опубл. 1595) представляет собой беседу трех друзей, посвященную толкованию мистического и символического значений имен, которыми в Новом Завете называется Христос. Унамуно цитирует фрагмент главы IV («Пастырь») книги первой этого трактата (см.: Leon L. de De los nombres de Cristo. Madrid, 1968. P. 65).

    254 Народ твой назвали умирающим… — См. примеч. 65 к главе XV части первой «Жития» (наст. изд. С. 343).

    255 И нет небесной Испании, а эта земная Испания — лишь образ ее и отражение в жалких человеческих веках? — Унамуно основывает свою мысль на учении Платона, согласно которому существует мир «идей» («эйдосов»), а все вещи внешнего мира, отягощенные косной «материей», являются лишь несовершенным подобием этих идей.

    256 …подобно героям Камоэнса, ринемся в плавание по морям, «по коим никогда никто не плавал»… — Цитата из «Лузиад» Камоэнса (см. примеч. 9 к главе I части первой «Жития» — наст. изд. С. 336). Цитируется строка 3 строфы I песни I (см.: Camoes L. de. Os Lusiadas. P. 71).

    257 …в ворота монастыря Рабида. — (Ла) Рабида — старинный монастырь в провинции Уэльва, в котором в 1485—1486 гг. Колумб, приехав из Португалии, прожил несколько месяцев, добиваясь аудиенции у королевской четы. В саду монастыря установлен памятник в честь Христофора Колумба и открытия Америки.

    258 Лекейтио — портовый город в Бискайе.

    259 …отождествили же Сына со Словом. — Имеется в виду начало Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1).

    260 Концепция Бога °° была концепцией не антропоморфической, а андроморфиче- ской… — Антропоморфический — от греческого «anthropos» — человек; андромор- фический — от греческого «апег (andros)» — мужчина.

    261 …хотя Человечество и состоит из мужчин и женщин, Человечество — это женщина, мать. — В испанском языке «человечество» («1а humanidad») — слово женского рода.

    262 А человечество, так же как Богоматерь, — чистое, пречистое, незапятнанное… — Унамуно пишет о Человечестве в тех же словах («рига», «purfsima»), которыми в католической традиции характеризуется Богоматерь.

    263 Радуйся, Человечество, благодати полное, Господь с тобою! — Унамуно перефразирует начало молитвы «Богородице Дево, радуйся».

    264 …слова мои запали в душу моего друга, но не так, будто пали на голый камень, а задержались в ней». — Унамуно прибегает к метафорике евангельской притчи о сеятеле и семени: семя, упавшее на камень, «взошедши, засохло, потому что не имело влаги», и символизирует оно тех, «которые, когда услышат слово, с ра- достию принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают» (Лк. 8:6, 13).

    265 …один из тех, кто разбил цепи ордена, — экс–иезуит, автор книги «Один из тех, кого вымели из Общества Иисусова». — Книга «Иезуиты при закрытых дверях, или Один из тех, кого вымели из Общества Иисусова» («Los jesuitas de puertas adentro, о Un barrido hacia fuera en la Compama de Jesiis») была опубликована без имени автора в 1896 г. в Барселоне.

    Глава LXVIII

    266 …и святой Хуан де ла Крус, и святая Тереса. — Хуан де ла Крус (Хуан де Йепес и Альварес) (Juan de la Cruz, Juan de Yepes у Alvarez, 1542—1591) — испанский поэт–мистик и богослов, вместе с Тересой де Хесус (см. примеч. 16 к главе II части первой «Жития» — наст. изд. С. 337) составивший славу испанской мистической поэзии.

    267 Мой Господь, из смерти этой умираю оттого, что еще не умираю! — Здесь и далее стихи Тересы де Хесус приводятся в переводе А. Косс, выполненном специально для настоящего издания.

    Глава LXIX

    268 Радамант — в греческой мифологии — один из трех судей в царстве мертвых.

    269 …из чего следовало, что способность, заключенная в теле Санчо, достигла высшей точки… — Намек на слова Дон Кихота, обращенные к Санчо: «Настал час, когда способность, в тебе заключенная, достигла высшей своей силы, чтобы принести желанные плоды».

    270 «…шутники (…) были столь же безумны, как и те, кого они вышучивали °° делало их самих придурковатыми». — В романе Сервантеса это замечание историограф делает в главе LXX части второй.

    271 Вскоре после воскрешения Альтисидоры «…нет второго меня на свете……. —

    В романе Сервантеса этот эпизод относится к главе LXX части второй.

    272 …от какого рода безделья проистекал сей недуг. — Главу LXX части второй романа Сервантеса Унамуно в «Житии Дон Кихота и Санчо» пропустил.

    Глава LXXI

    273 Покрывало Пенелопы и бочка Данаид — два предмета из греческой мифологии, символизирующие занятия, которым нет конца: Пенелопа, жена Одиссея, обещала вторично выйти замуж, после того как закончит ткать покрывало на фоб своего свекра Лаэрта, днем она ткала покрывало, а ночью распускала его; дочери царя Даная, убившие своих мужей, в царстве мертвых осуждены были наполнять водой бездонную бочку.

    Главы LXXII и LXXIII

    274 …о том, как Дон Кихот и Санчо прибыли в свою деревню. — В романе Сервантеса такой подзаголовок имеет глава LXXII части второй.

    275 Оставайтесь каждый у себя дома °° который бы пребывал в доме всех. — Унамуно обыгрывает известную испанскую пословицу: «Cada uno en su casa у Dios, en la de todos» («Да пребудет каждый в своем доме, а Бог — в доме у всех»).

    Глава LXXIV

    276 …и в истине этой он встречается со своим братом Сехисмундо. — См. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361).

    277 Пожалуй, здесь уместно вспомнить еще раз об Иньиго де Лойоле °° стать странствующим Рыцарем Веры. — См. примеч. 10 к главе II части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    278 «Не знаю, Хороший ли я °° я, во всяком случае, не Плохой»… — В романе Сервантеса эти слова Дон Кихот произносит в главе LXXII части второй.

    279 «Боги замышляют и вершат гибель смертных, дабы потомкам было что воспевать». — Те же строки из «Одиссеи» Унамуно опровергает в эссе «Смерть Дон Кихоту!» (см.: наст. изд. С. 246). По прошествии многих лет, как ни странно, это утверждение послужило своего рода эпитафией для самого Унамуно. Ортега и Гассет (1883—1955) писал в своем эссе «На смерть Унамуно» (1937): «Унамуно принадлежал к тому же поколению, что и Бернард Шоу. (…) Это последнее поколение «интеллектуалов» было убеждено, что самое высокое человеческое предназначение — слушать их остроумные речи, их песнопения, их споры. В Древней Греции тоже была эпоха, когда поэты верили, что мужи сражались у стен Трои только ради того, чтобы у Гомера был повод их воспеть. (…) Тогда еще не знали, что сокровенность, потаенность существования — это и есть норма поведения и чистая радость для истинного интеллектуала» (Ортега и Гассет X. На смерть Унамуно / Пер. А. Матвеева. С. 296—297).

    280 …мы можем сказать вместе с Сехисмундо, твоим братом, что «самым большим преступлением человека является его рождение». — Эти же слова Унамуно в 1931 г. вложил в уста отца Мануэля, героя повести «Святой Мануэль Добрый, мученик» (см.: Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 2. С. 119).

    281 …как говорит падре Алонсо Родригес… — См. примеч. 30 к главе VII части первой «Жития» (наст. изд. С. 339).

    282 «Именно теперь °° бросьте ваши бредни». — В романе Сервантеса эти слова произносит не Санчо, а Самсон Карраско. Об этой своей «невнимательности» Унамуно упоминает в Предисловии к третьему изданию «Жития Дон Кихота и Санчо» (см.: наст. изд. С. 7).

    283 Об этом уже сказал Сехисмундо °° Творить добро я намерен. — См. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361). Унамуно цитирует отрывок из явления 4 действия третьего пьесы «Жизнь есть сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. Т. 1. С. 549).

    284 …очей, которые скоро станут добычей тления… — Раскавыченная цитата из «Дон Кихота»: в главе XXV части первой Дон Кихот, рассказывая Санчо о Дульсинее, говорит: «…я люблю ее больше света очей моих, которые рано или поздно покроются сырой землей» (Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. Т. 1. С. 357).

    285 Разбитый, потерпевший неудачу и побежденный там, в Америке Может статься, чтобы умереть. Потому что твоя вера, Рыцарь, в наши дни копится в Санчо. — Сразу после поражения Испании в войне 1898 г. Ганивет — в полемике с Унамуно — предложил иную аналогию современному состоянию страны: «…для вас Испания это Дон Кихот, побежденный Рыцарем Белой Луны, я же вижу Испанию в образе Дон Кихота, избитого негодниками янгуэсцами, с которыми он столкнулся себе на беду. Я хочу сказать, что Дон Кихот совершил три выезда, Испания — пока только один, и ей еще предстоит совершить два, чтобы излечиться и умереть» (см.: наст. изд. С. 309—310). Унамуно, однако, видит будущее Испании уже за пределами романа Сервантеса и связывает его с фигурой Санчо Пансы, ставшего странствующим рыцарем.

    286 И, если верно рассудим °° Разрешая и управляя. И славу его потом проверьте, В пепле смерти ее измерьте! Что это — жизнь? Это только бред °° И вся жизнь — это сон. — Унамуно цитирует отрывки из явления 3 действия второго пьесы «Жизнь есть сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. Т. 1. С. 539—540).

    287 Снова (но что это, небо?) Развеянные по ветру? Прочь, тени! Хоть вы явили ™ Его украшенье и гордость. — Унамуно цитирует отрывки из явления 3 действия третьего пьесы «Жизнь есть сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. Т. 1. С. 545— 546).

    288 Жизнь на небе, в кущах рая °° Умираю оттого, что еще не умираю. — Это же стихотворение св. Тересы Унамуно цитирует в главе LXVIII части второй «Жития Дон Кихота и Санчо» (см.: наст. изд. С. 208).

    289 «Клянусь Господом осуждать истории странствующих рыцарей!» — В романе Сервантеса эти слова Дон Кихот произносит в главе VI части второй.

    290 Ты создал этот народ на вере в личное бессмертие… — Евангельская реминисценция: «…ты Петр, и на сем камне Я создам церковь мою» (Мф. 16:18).

    291 Нам жизнь несет кончину, кончина ж снова жизнь нам возвращает. — Эти строки из мадригала Дон Кихота Унамуно уже приводил в главе LXVIII части второй «Жития Дон Кихота и Санчо» (см.: наст. изд. С. 207), но теперь он заменяет в сервантесовском тексте «мне» на «нам».

    292 …ведь и о Сиде рассказывают и тут же разом свалился навзничь! — В «Ро- мансеро Хуано Эскобара» (см.: Escobar J. de. Historia у romancero del Cid. P. 223—225) об этих событиях повествуют последние романсы (№ XCV и XCVI).

    293 …немало иудеев пытаются дотронуться до его бороды. — Еще один выпад Унамуно против скрупулезных исследователей–сервантистов (см. эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» — наст. изд. С. 256, 258).

    294 …среди тех, кто рожден от женщины, не было, по свидетельству евангельскому, никого, кто превосходил бы величием святого Иоанна Крестителя… — Ср.: Мф. 11:11.

    295 …выказавшего в прочих своих писаниях… — Мигель де Сервантес Сааведра (1547—1616), помимо «Дон Кихота», является также автором пасторального романа

    13 Мигель де Унамуно

    «Галатея» («Galatea», 1585), любовно–авантюрного романа «Странствия Персилеса и Сихизмунды» («Los trabajos de Persiles у Sigismunda», опубл. 1617), патриотической трагедии «Нумансия» («Numancia», 1613), «Назидательных новелл» («Novelas ejempla- res», 1613), «Новых восьми комедий и восьми интермедий» («Ocho comedias у ocho en- tremeses nuevos nunca representados», 1615), ряда стихотворений и других произведений.

    296 «Для меня одного родился Дон Кихот» говорит историк своему перу. — «Неточность» Унамуно: в тексте Сервантеса эти слова говорит не Сид Амет Бененхели, а его перо. (Ср. у Сервантеса: «Para mi sola nacio don Quijote» — и у Унамуно: «Para mi solo nacio don Quijote»).

    297 Судьба! Мы идем к престолу, Не буди, если сон все это… («Жизнь есть сон», д. III, явл. 5)… — См.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. Т. 1. С. 549.

    298 Там я, по силам моим, подвизался… — В «Илиаде» (стихи 271—272) Нестор, вспоминая о победах над ужасными чудовищами, говорит:

    Там я, по силам моим, подвизался, но с ними стязаться Кто бы дерзнул от живущих теперь человеков наземных?

    ДОПОЛНЕНИЯ

    I. ЭССЕ УНАМУНО О ДОН КИХОТЕ РЫЦАРЬ ПЕЧАЛЬНОГО ОБРАЗА (С. 229)

    Впервые: Unamuno М. de. El Caballero de la Triste Figura // Espana moderna. 1896. Nov. N95.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. El Caballero de la Triste Figura. Madrid: Espasa?Calpe, 1980. P. 65—87.

    1 …как сейчас, когда бродит по свету Божию °° символизм в живописи. В Испании символизм в живописи еще не нашел своего воплощения… — В широком смысле этого слова символизм — направление в литературе и искусстве конца XIX—начала XX в., полагавшее все сущее тайными знаками и шифрами вечных, вневременных идей; трудно сказать, кого конкретно имел в виду Унамуно, в живописи к символизму были близки и прерафаэлиты, и Поль Гоген (1848—1903), и Арнольд Беклин (1827—1901), и приверженцы стиля «модерн». В Испании символизм получил некоторое распространение только в Каталонии; ведущим представителем этого направления был Гуал Кералт (Queralt, 1872—1944) — художник и театральный режиссер.

    2 …доктора Уарте… — См. примеч. 3 к главе I части первой «Жития» (наст. изд. С. 336).

    3 А что есть правда? — «Что есть истина?» — вопрос Понтия Пилата Христу (Ин. 18:38). Ср. главу LVIII части второй «Жития» и примеч.210 к ней (наст. изд. С. 179, 362); одно из эссе Унамуно называется «Что есть истина?» («^Que es verdad?», 1906).

    4 …многие вещи, повторяясь неоднократно, меняют свою природу, например «труд» и «труды». — По–испански «el hecho» — «факт», «los hechos» — «деяния» (например, Деяния апостолов); «el trabajo» — «работа», «los trabajos» — «подвиги».

    Такая же особенность, когда формы единственного и множественного числа имен существительных оказываются несоотносительными по значению, отмечается и в русском языке («грязь» — «грязи»).

    5 …согласно глубокомысленной притче Карпентера. — Эдвард Карпентер (Carpenter, 1844—1929) — английский писатель, социальный реформатор, сторонник возвращения к простоте деревенской жизни. О какой «притче» идет речь, установить не удалось.

    6 …в книге Авельянеды (глава LXXII части второй). — В 1614 г. в Таррагоне было опубликовано «продолжение» «Дон Кихота» (скорее, грубое подражание, по своим литературным достоинствам несопоставимое с романом Сервантеса) под названием «Второй том книги о хитроумно–изобретательном идальго Дон Кихоте Ламанчском» («Segundo tomo del ingenioso hidalgo Don Quijote de la Mancha»); его автор скрылся под псевдонимом «лиценциат Алонсо Фернандес де Авельянеда» (Alonso Fernandez de Avellaneda). Сервантес упоминает о книге Авельянеды в Посвящении и Прологе к части второй «Дон Кихота», а также в главе LIX этой части.

    7 …Великий капитан, или Франсиско Писарро, или Эрнан Кортес… — Перечислены три героя испанской истории: Великий Капитан (Гонсало Фернандес Кордовский, Fernandez (Hernandez) de Cordova, 1453—1515) — полководец, воевавший в Италии; Франсиско Писарро (Pizarro, между 1470 и 1475—1541) и Эрнан Кортес (Cortes, 1485— 1547) — известнейшие конкистадоры. Кортес возглавил завоевательный поход в Мексику (1519—1521), был губернатором (1522—1528) и генерал–капитаном (1529—1540) вновь завоеванных территорий — Новой Испании. См. также примеч.48 к главе XI и примеч.93 к главе XXXII части первой «Жития» (наст. изд. С. 341, 347).

    8 …подобно святому Иакову… — См. примеч. 195 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 360).

    9 He's fat, and scant of breath. / Here, Hamlet, take napkin, rub thy brows. — Цитата приводится по изданию: Шекспир В. Гамлет / Пер. М. Лозинского // Шекспир В. Трагедии. СПб., 1993. С. 285.

    10 There's по art И То find the mind's construction in the face. — Цитата приводится по изданию: Шекспир В. Макбет / Пер. М. Лозинского // Шекспир В. Трагедии. С. 577.

    11 Какой?нибудь последователь Спенсера… — Герберт Спенсер (Spencer, 1820— 1903) — английский философ и социолог, один из родоначальников позитивизма. В спенсеровской теории эволюции («органическая теория общества») структура общества рассматривается как аналогичная структуре биологического организма. Социологические теории Спенсера и его учение о Непознаваемом оказали влияние на молодого Унамуно.

    12 «Физиогномика есть единственная наука <^>учил Лафатер. — Иоганн Каспар Лафатер (Lavater, 1741—1801) — швейцарский писатель; в философском сочинении «Физиогномические фрагменты для поощрения человеческих знаний и любви» («Physiogno- mische Fragmente zur Beforderung der Menschenkenntnis und Menschenliebe», 1775— 1778) пытался установить связь между духовным обликом человека и строением его черепа и лица.

    13 …и продолжает главенствовать красота «двуногого без перьев». — О «двуногом без перьев» см. примеч. 181 к главе XLVI части второй «Жития» (наст. изд. С. 358).

    14 …искусство изображения «двуногого без перьев», а не homo politicus… — Употребляя выражение «homo politicus», Унамуно имеет в виду определение человека, данное Аристотелем в «Политике»: «человек по природе своей есть существо политическое» (Аристотель. Политика. Книга 1, 1:9 // Соч.: В 4 т. М., 1983. Т. 4. С. 378).

    15 Рескин учит в своих «Флорентийских утрах» меньше думают о душе, чем о теле. — Джон Рескин (Раскин) (Ruskin, 1819—1900) — английский искусствовед, эстетик и публицист; считал совершенным искусством, нравственно возвышающим человека, искусство Средневековья. Унамуно ссылается на его книгу «Флорентийские утра» («Mornings in Florence», 1875) — путеводитель по Флоренции для английских любителей искусства (см.: Ruskin J. Mornings in Florence. New York, 1902. P. 99). Ka- нефора — скульптурное изображение женщины с корзиной на голове — участницы торжественных процессий в честь богов (в корзине находилась утварь для жертвоприношений); такое изображение служило опорой балки в здании. Рескин упоминает не об одеяниях канефор Парфенона (самые известные афинские канефоры находятся в храме Эрехтейон, рядом с Парфеноном), а о складках на пеплуме Афины (по–видимому, имеется в виду статуя богини Афины работы Фидия, находившаяся в Парфеноне и известная только по копиям).

    16 …бывает нагота и в литературе и вот ее?то в так называемых зарисовках с натуры нам выдают за самую суть искусства. — Выпад против натурализма (см. примеч. 72 к главам XVIII, (XIX, XX) части первой «Жития» — наст. изд. С. 344—345).

    17 «Иконография Дон Кихота». °° Барселона. 1870. — Унамуно ссылается на издание: Fabra F. L. Iconografia de Don Quijote: Reproduction heliografica у fototi- pografica… Barcelona, 1870. О переводах «Дон Кихота» и иллюстрациях к нему см.: Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». М., 1986. С. 186—201, 422—424.

    18 Во французском переводе 1836—1837 и 1862 гг. (Париж) Луи Виардо… — См.: L'Ingenieux Hidalgo Don Quichotte de la Manche / Par Miguel de Cervantes Saavedra / Traduit et annote par Louis Viardot, vignettes de Tony Johannot. Paris, 1836—1837. Т. 1—2; L'Ingenieux Hidalgo Don Quichiotte de la Manche / Par Miguel de Cervantes Saavedra / Traduction de Louis Viardot, avec les dessins de Gustave Dore. Paris, 1862—1863. Т. 1—2. Луи Виардо (Viardot, 1800—1883) — французский писатель, переводчик, пропагандист испанской и русской литературы во Франции, художественный критик, автор многотомного труда «Европейские музеи» (1860).

    19 …он похож на brave gaulois у Бертеля и Деморена во французских изданиях 1868 и 1844 гг. (Париж)… — См.: Histoire de Г admirable Don Quichotte de la Manche / Par Cervantes Saavedra / Illustree de 64 vignettes par Bertall et Forest. Paris, 1868; Histoire de Don Quichotte de la Manche / Par Michel de Cervantes / Illustree de 20 grands dessins par MM. Celestin Nanteil, Bouchot et Demoraine. Paris, [1844?]. Одну из упоминаемых им фамилий иллюстраторов Унамуно называет неточно: имеется в виду'А. — А. де Берталь.

    20 …его можно принять за Роланда на рисунках К. Сталя в издании на испанском языке, выпущенном в Париже в 1864 г. — См.: El Ingenioso Hidalgo Don Quijote de la Mancha / Compuesto por Miguel de Cervantes Saavedra, edition conforme a la йШта corregida por la Academia Espanola. Paris, 1864. О Роланде см. примеч. 110 к главе XLIX части первой «Жития» (наст. изд. С. 350).

    21 На одном из изображений он представлен с кнутом (французский перевод, Париж, 1622), на других — с пером (1799 и 1825 гг., у Лефебюра) и в сапогах с отворотами (французский перевод П. Бушона, Париж, 1821—1822). — См.: L'Histoire de I'lngenieux et redoutable chevalier, Don Quichot de la Manche. Paris, 1622 (это издание — перепечатка первого французского перевода части второй «Дон Кихота» (Paris, 1618); гравюра на обложке книги изображает Санчо (а не Дон Кихота) с кнутом); Don Quichotte de la Manche / Traduit de l'espagnol de Michel de Cervantes par Florian. Paris, 1799 (это издание украшено гравюрами, выполненными по рисункам французского художника Робера Лефевра (Lefevre, 1756—1830)); Histoire de Г admirable Don Quichotte de la Manche / Traduction de Filleau de Saint?Martin. Paris, 1825; OEuvres completes de Cervantes / Traduites de l'espagnol par H. Bouchon Dubornial. Paris, 1821—1822. T. 6—9.

    22 На иллюстрации Телори (французский перевод, Париж, 1863) он похож на Мефистофеля. — См.: L'Ingenieux chevalier Don Quichotte de la Manche / Par Miguel Cervantes / Traduction nouvelle par Remond. 120 gravures par Telory. Paris, [1863?].

    23 Об иллюстрациях Гюстава Доре говорить не стоит для иллюстраций к «Дон Кихоту». — Гюстав Доре (Dore, 1832—1883) — французский график, известен своими иллюстрациями к «Гаргантюа и Пантагрюэлю» Рабле (1854), «Божественной комедии» Данте (1861), «Дон Кихоту» (1862—1863), Библии (1864—1866).

    24 …изображения в датском переводе, выполненном в Копенгагене в 1865—1869 гг. и проиллюстрированном В. Марстрандом… — См.: Den sindriige Adelsmand Don Quixote af la Manchas Levnet og Bedrivter / Af Miguel de Cervantes Saavedra / Oversat af Char- lotta Dorothea Biehl. Med Billeder af Professor W. Marstrand. Kjobenhaun, 1865—1869.

    25 …в голландском переводе, сделанном в Гааге в 1746 г., с иллюстрациями К. Кой- пела… — См.: De Voornaamste Gevallen van den Wonderlyken Don Quichot Door den Beroemden Picart den Romein / In XXXI Kunstplaaten, na de Uitmuntende Schilderven van Coypel. Hage, 1746.

    26 …Дон Кихот напоминает персонажей Ватто. — Антуан Ватто (Watteau, 1684— 1721) — французский живописец и рисовальщик; на его картинах и рисунках, отмеченных особой изысканностью, чаще всего изображаются театральные сцены и галантные празднества.

    27 …иллюстрации Уррабьеты в мадридском издании 1847 г…. — См.: El Ingenioso Hidalgo Don Quijote de la Mancha / Compuesto por Miguel de Cervantes Saavedra / Gra- bados ejecutados por los mejores artistas espanoles. Madrid, 1847. Висенте Уррабьета (Urrabieta, ум. 1879) — рисовальщик; главную его славу составили иллюстрации к упомянутому изданию.

    28 …иллюстрации дона Луиса де Мадрасо в барселонском издании 1859—1862 гг…. — См.: El Ingenioso Hidalgo Don Quijote de la Mancha / Compuesto por Miguel de Cervantes Saavedra. Barcelona, 1859—1862. Луис де Мадрасо и Кунтц (Madrazo у Kuntz) — художник и рисовальщик; самая известная его картина — «Погребение святой Цецилии в катакомбах» (1825).

    29 …иллюстрации Сарсы (Барселона, 1863). — См.: El Ingenioso Hidalgo Don Quijote de la Mancha / Compuesto por Miguel de Cervantes Saavedra. Barcelona, 1863.

    30 Иллюстрации дона Jl. Ферранта (Барселона, 1859—1862)… — Об этом иллюстраторе «Дон Кихота» сведений найти не удалось. См. также примеч. 28.

    31 …Дон Кихот очень похож на святого Игнатия Лойолу, каким его изобразил на своем портрете Санчес Коэльо… — Алонсо Санчес Коэльо (Sanchez Coello, 1531—1588) — придворный художник, портретист и автор картин на исторические темы.

    32 …с той потрясающей тщательностью, которая свойственна фигурам Хан- та… — Уильям Холмен Хант (Hunt, 1827—1910) — английский художник, основавший в 1848 г. вместе с Д. Г. Россетти (1828—1882) и Дж. Э. Миллесом (1829—1896) «Братство прерафаэлитов». Целью прерафаэлитов было возрождение искренности и наивной религиозности средневекового и раннеренессансного искусства (искусства «до Рафаэля»). Самая известная картина Ханта — «Светоч мира» (1853). «Природа была для прерафаэлитов совокупностью отдельных тел, и они выписывали их детально и точно, как делали староитальянские мастера…» (Дмитриева Н. А. Краткая история искусств. М., 1993. Вып. 3. С. 160).

    33 Тот и другой изображали рыцарей — братьев по духу (сравните Дон Кихота и маркиза де Спинола), тот и другой — плутов, уродов и злодеев: дурачка Кориа, Эзопа, Мениппа, «Менины» и т. д.; Санчо, Мариторнес, Ринконете и Кортадильо и т. д. — Амбросио де Спинола (Spinola), маркиз де лос Бальбасес (de los Balbaces) (1569—1630) — испанский военачальник, в 1625 г. осадой взял голландскую крепость Бреда; изображен на известной картине Диего Родригеса де Сильва Веласкеса (Roriguez de Silva Velasquez, 1599—1660) «Сдача Бреды» (1634—1635). Бобо дель Кориа (Хуан Калабасильяс) — слабоумный шут при дворе Филиппа IV; его портрет написан Ве- ласкесом около 1639 г. Эзоп (VI в. до н. э.) — древнегреческий баснописец; по легенде, был хром и уродлив; картина «Эзоп» написана в 1639—1640 гг. Менипп (III в. до н. э.) — древнегреческий писатель–сатирик и философ–киник; картина «Менипп» написана в 1640–е гг. Картина «Менины», изображающая королевскую семью, фрейлин, карлика по имени Николасито Пертусато, карлицу Марибарболу и самого художника, написана Веласкесом в 1656 г. Ринконете и Кортадильо — юные плуты, персонажи одноименной новеллы Сервантеса («Rinconete у Cortadillo», 1613).

    34 …с той удивительной реалистичностью, которая характерна для Веласкеса в воспроизведении мифологических героев. — Хосе Ортега и Гассет (1883—1955) в своей работе «Введение в Веласкеса» (1954) так характеризует отношение Веласкеса к изображению мифологических героев: «Столкнувшись с мифологическим сюжетом, Веласкес, вместо того чтобы выразить его иррациональную природу, найдет подобную сцену в реальной действительности, перенесет миф на земную почву и впишет его, искажая и развенчивая, в обычное окружение самых низменных земных дел. (…) Веласкес обладал редкой способностью творить восхитительное единство вымысла и повседневной действительности, что убедительно и безошибочно демонстрирует «Кузница Вулкана» (1630)» (Ортега и Гассет X. Введение в Веласкеса / Пер. И. Ершовой и М. Смирновой // Ортега и Гассет X. Веласкес; Гойя. М., 1997. С. 182, 216).

    35 …на гравюрах, которыми дон X. Ривельес проиллюстрировал академическое издание 1819 г…. — См.: El Ingenioso Hidalgo Don Quijote de la Mancha / Compuesto por Miguel de Cervantes Saavedra. Madrid, 1819.

    36 …и встретился с крестьянками из Тобосо, и настаивал, что одна из них Дульсинея, он сказал: «Господи помилуй, да я готов себе бороду вырвать, коли это правда» (глава X части второй). — Унамуно не вполне точен: эту реплику Санчо произносит не в связи с тем, что одна из крестьянок, по его убеждению, Дульсинея, а в связи с тем, что, как ему представляется, ослы', на которых крестьянки едут, это иноходцы.

    СМЕРТЬ ДОН КИХОТУ!

    (С.244)

    Впервые: Unamuno М. de. iMuera Don Quijote! // Vida Nueva. 1898. 26 de jun.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. De esto у de aquelo. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 78—87, где эссе «Смерть Дон Кихоту!» сопровождалось следующим примечанием издателей: «Долгие сомнения предшествовали нашему решению поместить на страницах нашей книги этот достопамятный клич Унамуно, столь враждебный и герою, и книге Сервантеса, но в конце концов мы решили, что будет правильно сделать это выступление, вызвавшее когда?то бурный всплеск эмоций, доступным вниманию читателя. Эссе «Смерть Дон Кихоту!» нужно рассматривать в тесной связи с главой LXIV части второй «Жития Дон Кихота и Санчо», в которой писатель искренне просит прощения у сервантесовского героя за воинственный клич, прозвучавший в 1898 г.» (Ibid. Р. 78—79).

    1 С тем же правом, с каким Карлейль сопоставлял Шекспира и индийские владения Британии… — Английский историк и философ Томас Карлейль (Carlyle, 1795—1881) писал в своей книге «Герои, почитание героев и героическое в истории» («On Heroes, Hero?Worship, and the Heroic in History», 1841): «Подумайте, если бы нас спросили: англичане, от чего вы согласны скорее отказаться — от своих индийских владений или от своего Шекспира; что предпочтете вы — лишиться навсегда индийских владений или потерять навсегда Шекспира? (…) Мы, со своей стороны, разве не чувствовали бы себя вынужденными ответить так: останутся ли у нас индийские владения или не останутся, но мы без Шекспира жить не можем!» (Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории / Пер. В. Яковенко // Карлейль Т. Теперь и прежде. М., 1994. С. 93). Обращение к Карлейлю не случайно — его «культ героев», вершащих историю, очень близок преклонению Унамуно перед «агоническими» личностями, т. е. реальными или вымышленными героями, творящими свою собственную историю.

    2 Он почувствовал себя посланником Господа на земле и десницей, коей вершится на земле правосудие. — Ту же мысль высказывает Унамуно и в «Житии Дон Кихота и Санчо», но в «Житии» писатель убежден, что Дон Кихот — это герой, услышавший и верно понявший голос Бога в своей душе (см. главу V части первой «Жития» — наст. изд. С. 40).

    3 …в испанском народе, который живет в глубине истории, в большинстве своем ее не ведая, — на свое счастье. — В 1895 г. в эссе «Об исконности» («En torno al casticismo») Унамуно изложил свою философскую концепцию «истории» и «интраис- тории»: история — государственная летопись, поступки государственных лиц и события государственной важности; интраистория — глубинная жизнь народа, о котором не пишут в газетах, народа, который не заботится о государственных интересах, а живет по своим традициям и понятиям из века в век. В сходном ключе Унамуно трактует в 1890–е гг. и образ Дон Кихота: его рыцарская ипостась относится к истории, а Алонсо Кихано Добрый принадлежит интраистории, т. е. вечности.

    4 Жизнь отдельной нации, как и жизнь отдельного человека, должна быть всечасным приготовлением к смерти… — Возможно, именно эти строки молодого Унамуно много лет спустя побудили испанского философа Хосе Ортегу и Гассета (1883—1955) написать в эссе «На смерть Унамуно» (1937): «Вся его жизнь, вся философия была, как и у Спинозы, неким meditatio morti (размышлением о смерти —лат.). Эта идея в наши дни торжествует повсюду, но нельзя не отметить, что предвозвестником ее был Унамуно. Именно в те годы, когда европейцы, совсем позабыв о главном человеческом предназначении — умереть, занимались тем, что составляет жизнь, этот великий кельто- ибер — а он, несомненно, был великим и в добре, и в зле — сделал смерть своей возлюбленной. Отсюда этот жутковатый вкус, или, по крайней мере, привкус, ощущаемый нами при чтении любой его страницы, о чем бы он ни говорил и чем бы ни был занят» (Ортега и Гассет X. На смерть Унамуно / Пер. А. Матвеева // Ортега и Гассет X. Этюды об Испании. Киев, 1994. С. 296).

    5 …что случилось при Отумбе, при Лепанто и при Павии! — Унамуно перечисляет места знаменитых побед испанского оружия. Отумба — город в Мексике, близ которого Эрнан Кортес (см. примеч. 7 к эссе «Рыцарь Печального Образа» — наст. изд. С. 371) в 1520 г. одержал победу над войском ацтеков. В морском сражении 1571 г. при Ле- панто соединенный испано–венецианский флот разгромил турецкий флот. В этом сражении храбро бился и потерял левую руку молодой Мигель де Сервантес. В 1525 г. при итальянском городе Павия войска Карла V разгромили французскую армию и взяли в плен короля Франциска I.

    6 …исключительно оригинальный испанский мыслитель, Анхель Ганивет ^ и все национальные жизненные силы сосредоточиваются внутри собственной территории». — Об А. Ганивете Гарсии см. примеч. к фрагменту из его книги «Испанская идеология» (наст. изд. С. 391). Унамуно цитирует отрывки из этой книги; см.: Ganivet А. Idearium espanol. El porvenir de Espana. Madrid, 1970. P. 123—125.

    7 …«олья, в которой было куда больше говядины, чем баранины по воскресеньям в виде добавочного блюда голубь»… — См. примеч. 173 к главе XLIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 357).

    8 …чтобы стать героем романсов и копл. — Романс и копла — жанры народной испанской поэзии, изначально предназначенные для пения. Романс — эпическое или лирическое стихотворение большого размера (см. примеч. 14 к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» — наст. изд. С. 381); о копле см. примеч. 162 к главе XXXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 356).

    9 …боги заставляют людей истреблять друг друга, чтобы следующим поколениям было о чем слагать песни. — См. примеч. 279 к главе LXXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 368).

    10 «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов», — скажем мы вслед за Христом… — См.: Мф. 8:22. Ср. также примеч.9 к (Прологу ко второму изданию) «Путь ко гробу Дон Кихота» (наст. изд. С. 335).

    11 …история — кладбище, оссуарий… — Оссуарий — глиняный или каменный сосуд для хранения костей умерших у приверженцев зороастризма.

    12 Нации, идущие путем войны и протекционизма… — Протекционизм — государственная политика, направленная на ограждение национальной экономики от иностранной конкуренции.

    13 …евангельское «Не противьтесь злому»… — Слова из Нагорной проповеди Иисуса: «Вы слышали, что сказано: «око за око, и зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5:39). Исходя из этих слов строил свое учение о непротивлении злу насилием Л. Толстой. К моменту написания эссе «Смерть Дон Кихоту!» религиозно–философский труд Толстого «В чем моя вера?» (1882—1884) уже был переведен на испанский язык (Tolstoi L. Mi religion. Guadalajara, 1898), и вполне вероятно, что Унамуно его читал.

    14 «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш». — Слова из Нагорной проповеди (Мф. 5:48).

    15 Вернувшись в свою пещеру, Сехисмундо °° И величье непреходяще. — См. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361).

    ГЛОССЫ К «ДОН КИХОТУ»: ОСНОВА КИХОТИЗМА (С. 248)

    Впервые: Unamuno М. de. Glosas al «Quijote»: El fondo del quijotismo // Los lunes del Impartial. 1902. 22 de die.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 22—27.

    1 Глосса — перевод или толкование непонятного слова или выражения, преимущественно в текстах древних авторов.

    2 …то, что в другом месте, в моем романе «Любовь и педагогика», я назвал «ге- ростратством»… — «Любовь и педагогика» («Amor у pedagogfa») — второй (после «Мира среди войны», 1897) роман Унамуно, написан в 1902 г. Один из персонажей романа, дон Фульхенсио Энтрамбосмарес, рассуждает о геростратстве как о «болезни нашего века»: «…раз мы не верим в бессмертие души, мы мечтаем о том, чтобы имя наше не умерло вместе с нашим телом, чтобы о нас помнили, чтобы мы продолжали жить в памяти людей. Жалкая жизнь!» (Унамуно М. де. Любовь и педагогика / Пер. В. Федорова // Унамуно М. де. Избранное. Л., 1981. Т. 1 С. 150).

    3 «Когда в далеком будущем правдивая повесть о моих знаменитых деяниях увидит свет……. — Эти слова Дон Кихот произносит в главе II части первой романа

    Сервантеса.

    4 Верно говорят, что каждый сходит с ума по–своему. — См. примеч. 244 к главе LXVII части второй «Жития» (наст. изд. С. 365).

    5 …это Джеронимо Олджати, ученик Колы Монтано убил Галеаццо Сфорцу, миланского тирана. Олджати, Лампуньяни и Висконти собрались ночью в церкви Святого Стефана & зато слава пребудет вечно!» — Герцог Галеаццо Мария Сфорца (Sforza, 1444—1476), представитель знаменитой династии, правил в Милане в 1466— 1476 гг. Кола де Монтано (Montano, Montani, Montanaro) — итальянский гуманист и педагог, учитель юного герцога Сфорца; впоследствии впал в немилость, по приказу герцога его высекли. Это событие явилось одной из причин заговора против герцога. Его убийцы, Джеронимо Олджати (Olgiati), Дж. — А. Лампуньяни (Lampugnani) и Карло Висконти (Visconti), были судимы и казнены в 1477 г.

    6 Я имею в виду «Юношеские годы Сида» Гильена де Кастро Пусть я умру! Пусть слава будет вечной!» — См. примеч. 98 к главе XLIV части первой «Жития» (наст. изд. С. 348). Унамуно цитирует строки из акта III части второй пьесы де Кастро (см.: Castro G. de. Las mocedades del Cid. Madrid, 1971. P. 232).

    7 Может быть, жизнь и есть сон… — См. примеч. 139 к главе XXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 353).

    8 …что бы там ни говорил Шекспир, утверждавший, будто мы сделаны из той же древесины, что и наши сны. — Имеется в виду фраза Гильденстерна из «Гамлета»: «…эти сны и суть честолюбие, ибо самая сущность честолюбца всего лишь тень сна» (Шекспир В. Гамлет / Пер. М. Лозинского // Шекспир В. Трагедии. СПб., 1993. С. 190).

    ГЛОССЫ К «ДОН КИХОТУ»: ПРИЧИНА КИХОТИЗМА (С.252)

    Впервые: Unamuno М. de. Glosas al «Quijote»: La causa del quijotismo // Los lunes del Impartial. 1903. 12 de en.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 27—33.

    1 «Для меня одного родился Дон Кихот, как и я для него; ему дано действовать, мне — описывать». — См. примеч. 296 к главе LXXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 370).

    2 При обсуждении того, что зовется культом смерти, к которому якобы привержены испанцы… — См. примеч. 128 к главе VIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 352).

    3 В третьей части «Этики» Спинозы °° а человеческий ум осознает таковое свое стремление. — Бенедикт (Барух) Спиноза (Spinosa, 1632—1677) — нидерландский философ–пантеист. Свою книгу «Этика» («Ethica», 1677) Спиноза построил как последовательный ряд теорем, каждая из которых доказывается с помощью ей предшествующих. Теоремы 6—8 части III Унамуно приводит также в книге «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» (Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. Киев, 1996. С. 30). См. русский перевод теорем 6—9 части III: Спиноза Б. Этика // Избр. произв.: В 2 т. М., 1957. Т. 1. С. 463—464.

    4 …учение Шопенгауэра о воле. — В учении А. Шопенгауэра (см. примеч. 85 к главе XXVI части первой «Жития» — наст. изд. С. 346) воля предстает как космический принцип, лежащий в основе мироздания; органической природе, в том числе человеку, свойственна «воля к жизни». См. также примеч. 208 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361).

    5 «Олья, в которой было куда больше говядины, чем баранины °° рядился в костюм из домашнего сукна, что ни на есть тонкого». — См. примеч. 173 к главе XLIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 367).

    6 Я как раз читаю великолепные очерки, собранные в книгу под названием «The will to believe and other essays in popular philosophy», толкового североамериканского мыслителя Уильяма Джеймса °° «Не от плененных иудеев, — пишет он, — а от иудеев времен славы Соломоновой достались нам самые пессимистические выражения нашей Библии». — Уильям Джеймс (Джемс, James, 1842—1910) — американский философ и психолог, один из основателей философии прагматизма. Отвергая объективность истины, выдвинул «прагматический» критерий: истинно то, что отвечает практической успешности действия. Унамуно приводит цитату из эссе «Стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить?» («Is Life Worth Living?»); см.: James W. The will to believe and other essays in popular philosophy. Cambridge, 1979. P. 45.

    7 «Суета сует, и все суета!»… — См. примеч. 235 к главе LXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 364).

    8 Другой североамериканец, Фрэнк Уодли Чендлер, в своей докторской диссертации о наших плутовских романах («Romances of roguery») так и великая война с чудовищами и злыми волшебниками опустилась до обыденных битв с голодом и жаждой». — Фрэнк Уодли Чендлер (Chandler, 1873—1947) — американский литературовед, автор книг: «Мысли по поводу эволюции романа на Западе и Востоке» («Some Theories of the Novel's Evolution in East and West», 1900), «Перспективы современной драмы» («Aspects of Modern Drama», 1914) и др. Унамуно приводит цитату из первой части труда Чендлера «Плутовские романы: Эпизод в истории романа» (см.: Chandler F. W. Romances of Roguery: An Episode in the History of the Novel. Part I: The Picaresque Novel in Spain. New York, 1899. P. 15).

    9 Каким образом Дон Кихот выродился в плута Гусмана де Альфараче? — Гусман де Альфараче — плут, главный герой романа Матео Алемана (Aleman, 1547—1614) «Жизнеописание Гусмана де Альфараче» («La vida de Guzman de Alfarache», ч. 1 — 1599, ч. 2 — 1604; рус. пер. 1963), одного из известнейших испанских плутовских романов.

    О ЧТЕНИИ И ТОЛКОВАНИИ «ДОН КИХОТА» (С.256)

    Впервые: Unamuno М. de. Lectura е interpretation del «Quijote» // Espana moderna. 1905. Abr. N 196.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Ensayos. Madrid, 1958. Т. 2. P. 645— 662.

    …Брандес, авторитетный датский критик, считает главными в христианской литературе три имени, а именно Шекспира, Данте и Сервантеса. — Георг Морис Коген Брандес (Brandes, 1842—1927) — датский литературный критик и публицист. О какой работе Брандеса идет речь, установить не удалось.

    …работы Менендеса и Пелайо, долженствующие доказать, что некогда испанская философия все же существовала… — Марселино Менендес и Пелайо (Menendez у Ре- layo, 1856—1912) — испанский литературовед, историк культуры, член Королевской испанской академии. Выступил в защиту существования испанской философии (и науки) в ходе «полемики об испанской науке» (см.: Журавлев О. В. Пути и перепутья: Очерки испанской философии XIX?XX веков. СПб., 1992. С. 86—93). Истории испанской философии посвящены ставшие классическими труды Менендеса и Пелайо «Испанская философия» («La filosofia espanola») и «История испанских гетеродоксов» («Historia de los heterodoxos espanoles», 1880—1882).

    …философами именуют таких писателей, как Бальмес, отец Сеферино Гонсалес, Сане дель Рио… — Хайме Лусиано Бальмес (Balmes, 1810—1848) — священник и философ. Автор учебника по прикладной логике («Е1 Criterio», 1845), а также ряда работ, среди которых выделяется трактат «Протестантизм в сравнении с католицизмом в их связях с европейской цивилизацией» («Е1 Protestantismo comparado con el Catolicismo en sus relaciones con la civilization europea». 1842—1844. Vol. 1—4). Сеферино Гонсалес и Диас Туньон (Gonzalez у Diaz Tunon, 1831—1894) — философ–неотомист, доминиканский монах, кардинал, автор «Истории философии» («Historia de la filosofia», 1878—1879), в которой делается попытка возродить в философии методы схоластики. Хулиан Сане дель Рио (Sanz del Rio, 1814—1869) — философ, пропагандист учения немецкого философа К. — Х. — Ф. Краузе (1781—1832); его усилиями доктрина «паненте- изма» получила в Испании большое распространение. Основной труд Санса дель Рио — ««Идеал человечества для жизни» К. Краузе» (««Ideal de la Humanidad para la vida» de K. Krauze», 1860).

    …то есть общие места из «Bibliotheque de philosophie contemporaine», которую издает в Париже Ф. Алькан. — Сведений об этом издании и Ф. Алькане найти не удалось.

    Мы идем от Тапарелли, Либераторе, Приско, Уррабуру и им подобных и приходим к Серджи, Новикову, Ферри, Максу Нордау со товарищи. — Перечисляются представители двух поколений европейских интеллектуалов: Луиджи д'Азелио Тапарелли (d'Azeglio Taparelli, 1793—1862) — художник, писатель, основатель и редактор журнала итальянских иезуитов «Чивильта католика»; Маттео Либераторе (Liberatore, 1810—1892) — религиозный философ, один из постоянных авторов «Чивильта католика»; Джузеппе Приско (Prisco, 1836—?) — кардинал; философ, теолог, автор книг «Элементы спекулятивной философии» («Elementi di filosofia speculativa» 1863), «Элементарная философия» («Filosofia elementare», 1874) и др.; Хуан Хосе Уррабуру (Urraburu) — испанский религиозный философ и антрополог, автор книг «Происхождение живых существ и исследование трансформизма» («Origen de los seres vivientes у exa- men del transformismo», 1896), «Компендиум схоластической философии» («Compendium Philosophiae scholasticae», 1902) и др.; Джузеппе Серджи (Sergi, 1841—1936) — итальянский антрополог, автор книг «Основы психологии» («Elementi di psicologia»,

    1879) , «Происхождение и распространение средиземноморской расы» («Origine е dif- fusione della stirpe mediterranea», 1896) и др.; Яков Александрович Новиков (1850— 1912) — социолог, писавший по–французски, более известный на Западе, чем в России; автор книг «Международная политика» («La politique internationale», 1896), «Будущее белой расы» («L'avenir de la race blanche», 1897), «Критика социального дарвинизма» («La critique du darwinisme social», 1910) и др.; Ферри (Ferry — псевдоним; наст, имя Габриэль де Бельмаре (Bellemare), род. 1846) — французский драматург, романист, литературный критик («Последние годы Александра Дюма» («Les dernieres annees d'Alexandre Dumas», 1883), «Бальзак и его подруги» («Balzac et ses amies», 1888) и др.); Макс Нордау (Nordau, наст, имя — Макс Симон Зудфельд (Sudfeld), 1849— 1923) — венгерский писатель, критик и журналист, живший и работавший в Париже.

    6 …Геккель для многих стал кем?то вроде святого отца современной научной церкви. — Эрнст Геккель (Haeckel, 1834—1919) — немецкий биолог, известен своими выступлениями в защиту эволюционной теории Дарвина. Важную роль в развитии биологии сыграл сформулированный Геккелем «биогенетический закон» (онтогенез повторяет филогенез).

    7 Мазореты, как называли этих раввинов °° в том же духе. — Имен мазоретов, основателей Тивериадской (Генисаретской) школы, в истории Каббалы не сохранилось, но труд их был продолжен в традиции толкователей–каббалистов. Мазореты славились особенной скрупулезностью, почтением к букве текста (в прямом смысле).

    8 Не так давно немецкий ученый А. Калкхофф в интересной книге («Das Christus Problem») Христос из Назарета исторически не существовал… — Фамилия ученого в статье Унамуно указана неверно: речь идет о немецком священнослужителе и теологе Альберте Калтхоффе (Kalthoff, 1850—1906), авторе книг «Жизнь Иисуса» («Leben Jesi»,

    1880) , «Проблема Христа» («Das Christusproblem», 1902), «Проповеди Заратустры» («Za- ratustrapredigten», 1904) и др.

    9 …образ которого стремится восстановить во всей чистоте и исторической точности либеральная протестантская школа… — Ярким представителем этого направления являлся немец Давид Фридрих Штраус (Strauss, 1808—1874), автор книги «Жизнь Иисуса» («Das Leben Jesu», 1835), в которой отрицается достоверность Евангелий и делается попытка воссоздать портрет Иисуса как лица исторического.

    10 …можно было бы создать образ Дон Кихота и вне книги о нем. — Такая работа во многом проделана в кн.: Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». М., 1986.

    11 …как сказал один писатель, — мне кажется, это был Флобер, — совершенство стиля заключается в его отсутствии и наилучший стиль, подобно воде, тот, который меньше всего ощущаешь… — Сходные мысли Флобер высказывал неоднократно. Ср.: «Прекраснейшие произведения — это те, где меньше материи; чем больше выражение приближается к мысли, чем больше слово сливается с ней и исчезает, тем прекраснее произведение» (цит. по: Реизов Б. Г. Творчество Флобера. М., 1955. С. 180); «Чудесно в «Дон Кихоте» отсутствие искусства и непрестанное слияние иллюзии и реальности, благодаря чему эта книга так комична и так поэтична» (Флобер Г. О литературе, искусстве, писательском труде: Письма; Статьи: В 2 т. М., 1984. Т. 1. С. 218).

    12 Вот, например, Колумб. — Христофор Колумб (ит. Colombo, исп. Colon, 1451— 1506) — мореплаватель, родом из Генуи. В 1492 г. возглавил испанскую экспедицию для поиска кратчайшего морского пути в Индию, что привело к открытию европейцами новой части света, впоследствии названной Америка.

    13 …слабость критического чутья у Сервантеса и нищета его литературных воззрений, что было отмечено еще Маколеем. — Томас Бабингтон Маколей (Macaulay, 1800—1858) — английский историк, эссеист и литературный критик. Унамуно имеет в виду мысль, высказанную Маколеем в эссе «Драйден» («Dryden», 1826): «В «Дон Кихоте» есть несколько рассуждений о принципах поэтического и драматического творчества. Никакие другие фрагменты этой книги не отмечены печатью столь кропотливой работы и внимания; и никакие другие фрагменты во всех книгах, с которыми мы знакомы, нельзя назвать более бесполезными и наивными» (Macaulay Т. В. Rewiews, Essays and Poems. London, [S. a]. Vol. 1. P. 297).

    14 «Романсеро» — в широком смысле слова: вся совокупность испанских народных романсов, одно из вершинных достижений испанской культуры Средневековья и Возрождения; в более узком смысле — сборник романсов (анонимных или авторских). Сборники народных романсов стали появляться в Испании с XVI в., часто романсеро были посвящены определенной тематике («Романсы о Сиде», «Романсы о короле Родриго», «Романсы об инфантах Дара»). В истории испанской литературы важное место занимают «Собрание романсов» («Cancionero de romances», 1550), «Всеобщий роман- серо» («Romancero General», 1600—1605), «Романсеро Хуана Эскобара» («Romancero de Juan Escobar», 1605).

    15 …я не купил бы ни Пельисера, ни Клеменсина. — Хуан Антонио Пельисер и Пи- ларес (Pellicer у Pilares, 1738—1806) — испанский историк, в 1797 г. выпустивший комментированное издание «Дон Кихота», а в 1800 г. — книгу «Жизнь Сервантеса» («Vida de Cervantes»), написанную на основе документальных источников. Диего Кле- менсин (Clemencm, 1765—1834) — священник, литературовед, член Академии языка и Академии истории, его «Комментарии к «Дон Кихоту»» (1833) отличают эрудиция и скрупулезность.

    16 …промчался по всему миру, восторженно принятый и понятый во многих его частях — в Англии и России особенно… — О рецепции «Дон Кихота» в Англии см.: Fitzmaurice?Kelly J. Cervantes in England. London, 1905; Cervantes Across the Centuries. New York, 1947; о рецепции «Дон Кихота» в России см.: Айхенвальд Ю. А. Дон Кихот на русской почве: В 2 т. М.; Минск, 1996; Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». М., 1986. С. 285—425.

    17 «Нет пророка в своем отечестве». — Ср.: «Истинно говорю вам: никакой пророк не принимается в своем отечестве» (Лк. 4:24).

    18 «Я тебя хорошо знаю, Санчо (…) а потому не обращаю внимания на твои слова». — В романе Сервантеса эту фразу Дон Кихот произносит в главе XXIII части второй.

    ОБ ЭРУДИЦИИ И КРИТИКЕ (С. 268)

    Впервые: Unamuno М. de. Sobre la erudition у la critica // Espana moderna. 1905. Die. N 200.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Soledad. Madrid: Espasa?Calpe, 1974. P. 51—77.

    1 Ума не приложу, отчего это Данте, Шекспир и Сервантес должны быть более неприкосновенны, чем какой?нибудь святой столпник из числа канонизированных католической церковью… — Ср. примеч. 1 к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» (наст. изд. С. 379).

    2 …зато меня тошнит от Кеведо я терпеть не могу его заумных шуток и несносной игры слов. — См. примеч. 193 к главе LVI части второй «Жития» (наст. изд. С. 360).

    3 …какими бывают только те святые, что заняли свое место в «Христианском годе». — Имеется в виду книга французского теолога–иезуита Жана Круазе (Croiset, 1656—1738) «Благочестивые упражнения на каждый день в году» («Exercices de piete pour tous les jours de Гаппёе», 1723) — нечто вроде христианского календаря с указанием религиозных праздников, дней памяти святых и выдержками из Священного Писания. Книга Круазе была популярна в Испании, в XIX в. появилось более десяти ее изданий на испанском языке, в основном под названием «Христианский год, или Благочестивые упражнения на каждый день в году» («Апо cristiano, о Ejercicios devotos para todos los dias del ano»).

    4 …мсье Камиль Питоле, молодой человек с живым умом и без шор на глазах Эта статья мсье Питоле… — Камиль Питоле (Pitollet, 1874—1953) — французский испанист и издатель испанркой литературы; самое известное его сочинение — «Бласко Ибаньес, его романы и роман его жизни» (1921). Экземпляр этой книги с дарственной надписью Питоле сохранился в личной библиотеке Унамуно. Унамуно ссылается на статью Питоле «Мигель де Унамуно. «Житие Дон Кихота и Санчо»» {Pitollet С. Miguel de Unamuno. «Vida de Don Quijote у Sancho» // Revue Critique d'Histoire et de Litterature. 1905. 9 dec. P. 198—200). Примечательно, что после выхода в свет «Жития Дон Кихота и Санчо» Унамуно в письме специально просил Питоле откликнуться на эту публикацию: «Посмотрим, как вам понравится мой, Дон Кихот». В эту книгу я вложил всю душу и хочу, чтобы она получила как можно более широкую известность» (Unamuno М. de. Obras completas. Madrid, 1958. Т. 4. P. 15—16).

    5 Это периоды критики, «александрийские периоды», скажем так, и горе тому, кто в миг, когда все погружены в восстановление текста какой?нибудь античной оды и заняты выяснением ее происхождения… — Александрийский период (иначе эллинистический) — период в истории Восточного Средиземноморья, Передней Азии и Причерноморья со времени завоеваний Александра Македонского (334—324 до н. э.) до 30 г. н. э. Одним из важнейших культурных центров того времени являлся город Александрия с его огромной библиотекой. Художественное творчество александрийского периода было неразрывно связано с изучением литературы прошлого, с изысканиями филологов; для него характерно изощренное формалистическое экспериментирование в области уже сложившихся жанров.

    6 …и назвал ему имя современного поэта Кардуччи… — Джозуэ Кардуччи (Carducci, 1835—1907) — итальянский поэт и общественный деятель, один из любимых поэтов Унамуно. Лауреат Нобелевской премии (1906).

    7 «Правда сильнее рассуждения», — говорил Софокол… — В трагедии Софокла «Эдип в Колоне» Эдип говорит Креонту: «Язык твой остр; но кто во всяком деле / Красноречив, тот праведным не будет» (Софокл. Драмы / Пер. Ф. Зелинского. М., 1990. С. 90). В трагедии «Антигона» Гемон говорит Креонту: «Не считай / Что правда только в том, что сказал» (Там же. С. 147). Возможно, Унамуно ссылается на одно из этих высказываний.

    8 …всяк по–своему с ума сходит… — См. примеч. 244 к главе LXVII части второй «Жития» (наст. изд. С. 365).

    9 …мой друг сеньор Алътамира… — Рафаэль Альтамира и Кревеа (Altamira у Crevea, 1866—1951) — испанский историк и публицист, автор четырехтомной «Истории Испании» («Historia de Espana», 1900).

    10 …л добился места на кафедре греческого языка… — Это случилось в 1891 г. в Саламанкском университете.

    11 …перед комиссией, возглавляемой моим учителем доном Марселино Менендесом и Пелайо… — См. примеч. 2 к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» (наст. изд. С. 379).

    12 …человек утонченного вкуса и большой изысканности, — дон Хуан Валера. — Хуан Валера и Алькала Гальяно (Valera у Alcala Galiano, 1824—1905) — писатель–ро- манист («Пепита Хименес», 1874, «Иллюзии доктора Фаустино», 1875, и др.) и государственный деятель, член Королевской испанской академии; письма Валеры о России, где он побывал, находясь на дипломатической службе, — ценный документ для истории взаимоотношений России и Испании в XIX в.

    13 Фицморис–Келли, завершая свою выдающуюся «Историю испанской литературы» °° если таковых перемен не произойдет». — Джеймс Фицморис–Келли (Fitzmau- rice?Kelly, 1875—1923) — английский писатель и филолог–испанист, автор биографии Сервантеса («Miguel de Cervantes Saavedra: A biographical, literary and historical study», 1892), предисловия и комментариев к «Дон Кихоту» (London, 1896). Унамуно цитирует его «Историю испанской литературы», впервые опубликованную в 1898 г. (рус. пер. 1923) (см.: Fitzmaurice?Kelly J. A History of Spanish Literature. London, 1898. P. 398). Рамон Менендес Пидаль (Menendez Pidal, 1869—1968) — испанский филолог и исто- рик–медиевист. Академик, президент Королевской испанской академии.

    14 …вытеснили Сальвадора Руэду, Маркину, Бароху °° а еще Хименеса, Мартинеса Руиса (Асорина), Валье–Инклана, Бенавенте и им подобных. — В 1905 г. Унамуно с большой долей точности перечисляет поэтов, писателей и драматургов, которые, наряду с самим Унамуно, войдут в историю испанской литературы начала—первой половины XX в.: Сальвадор Руэда (Rueda, 1857—1933), Хуан Рамон Хименес (Jimenez, 1881—1958) — поэты–модернисты; Эдуардо Маркина (Marquina, 1879—1946) — поэт, драматург, литературный критик; Хасинто Бенавенте и Мартинес (Benavente у Martinez, 1866—1954) —драматург, лауреат Нобелевской премии (1922); классиками испанской романистики станут Пио Бароха и Несси (Baroja у Nessi, 1872—1956), Хуан Мартинес Руис (псевд. — Асорин (Azorin), 1837—1967), Рамон дель Валье–Инклан (Valle?Inclan, 1869—1936). Не назван, пожалуй, лишь поэт Антонио Мачадо и Руис (Machado у Ruiz, 1875—1939), один из самых значительных представителей «поколения 98 года».

    15 …эрудиция °° как довелось мне писать в «Житии Дон Кихота и Санчо», опиум, усыпляющий духовное беспокойство. — Унамуно писал в главе LXVII части второй «Жития»: «…до нынешнего нашего упадка довела нас боязнь мыслить. Боязнь приступить к решению вечных проблем, боязнь поглубже заглянуть в сердце, боязнь извлечь наружу тайные тревоги, скрытые в вечных глубинах. Боязнь эта приводит к тому, что многие подменяют умственную активность эрудицией, усыпляющей духовную обеспокоенность либо дающей пищу духовной лени; нечто вроде игры в шахматы» (см.: наст. изд. С. 205).

    16 …что бы ты думал, читатель? — «Марокканские письма» Кадальсо… — Хосе Кадальсо и Васкес (Cadalso у Vasquez, 1741—1782) — испанский писатель и военачальник. В «Марокканских письмах» («Cartas marruecas», 1779), наиболее значительном его литературном произведении, трое персонажей — два мавра и испанец — высказывают суждения о современном писателю испанском обществе.

    17 …имена Беккера, Кампоамора, Аларкона, Валеры… — Густаво Адольфо Беккер (Becquer, 1836—1870), Рамон де Кампоамор и Кампоосорио (Campoamor у Campoo- sorio, 1817—1901), Педро Антонио де Аларкон (Alarcon, 1833—1891), Хуан Валера и Алькала Гальяно (Valera у Alcala Galiano, 1824—1905) — писатели и поэты, классики испанской литературы XIX в.

    18 …Кардуччи, автор прекрасных работ о критиках и эрудиции, в своей речи от 8 августа 1873 г. a vent'anni cominciano a scriver critica». — Унамуно имеет в виду речь Кардуччи «По поводу народного образования» («Alia lega per l'istruzione del Popolo»); см.: Carducii G. Edizione nazionale delle Opere. Milano, 1943—1947. T. 25. P. 39.

    19 …правду говорил Кьеркегор, сравнив поэтов с несчастными, которых поджаривают на медленном огне и чьи жалобные стоны преображаются в ушах тирана в сладкую музыку. — Унамуно имеет в виду афоризм Кьеркегора, открывающий его книгу «Афоризмы эстетика»: «Что такое поэт? Несчастный, переживающий тяжкие душевные муки; вопли и стоны превращаются на его устах в дивную музыку. Его участь можно сравнить с участью людей, которых сжигали заживо на медленном огне в медном быке Фаларида: жертвы не могли потрясти слуха тирана своими воплями, звучавшими для него сладкой музыкой» (Кьеркегор С. Афоризмы эстетика / Пер. П. Ганзена // Кьеркегор С. Дневник обольстителя. СПб., 2000. С. 193).

    20 …и образцом для всех них является, конечно, Макс Нордау… — См. о нем примеч. 5 к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» (наст. изд. С. 380).

    21 Критику превратили, как говорил Кардуччи, в некое новое искусство… — Возможно, речь идет о названной выше речи Кардуччи «По поводу народного образования» (см. примеч. 18).

    22 А Маркина — поэт, и настоящий, стоит взять только последний его сборник стихов — «Элегии»… — Сборник вышел в свет в 1905 г.

    23 …«туда стихи текут, куда влечет их прихоть»… — Источник цитаты установить не удалось.

    24 …vade retro!.. — Обычное для заклинателей нечистой силы обращение к бесу.

    «ДОН КИХОТ» ДЛЯ ДЕТЕЙ (С. 283)

    Впервые: Unamuno М. de. El quijote de los ninos // Los lunes del Impartial. 1915. 13 de die.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 33—48.

    1 …когда следовало бы читать «Хуанито», «Друга детей»… — «Хуанито», «Друг детей» — названия популярных в то время книг для детского чтения.

    2 Один ученик, двенадцати лет, предпочитает читать «Эль сьюдадано и эль омбре»… — «Эль сьюдадано и эль омбре» («Гражданин и человек») — название журнала.

    3 …о Мигеле Сереете, открывшем кровообращение… — Мигель Сервет (Servet, 151 1—1553) — испанский физиолог и теолог, долгое время жил и работал в Париже.

    Его открытия в области кровообращения у человека произвели переворот в медицине того времени; как богослов Сервет подвергся обвинениям со стороны Жана Кальвина и был сожжен в Женеве на костре.

    4 Оствальд, химик молодому человеку. — Вильгельм Фридрих Оствальд (1853— 1932) — немецкий химик, физик, философ–идеалист; иностранный член–корреспондент Петербургской Академии наук (1896); лауреат Нобелевской премии по химии (1909).

    БЛАЖЕНСТВО ДОН КИХОТА (С. 287)

    Впервые: Unamuno М. de. La bienaventuranza de Don Quijote // Caras у Caretas. 1922. 8 de jul.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 56—59.

    1 «Писец, при этом присутствовавший °° иначе сказать — умер». — В романе Сервантеса приведенные слова относятся к главе LXXIV части второй.

    2 …когда Пилат, великий шутник, выставил его пред толпою, сказавши: «Се — человек!» — См. примеч. 89 к главе XXIX части первой «Жития» (наст. изд. С. 347).

    3 «Блаженны безумцы, ибо они насытятся истиной!» — Подражание евангельскому тексту; ср.: «Блаженны нищие духом Блаженны плачущие Блаженны кроткие…» и т. д. (Мф. 5:3—11).

    ДЕТСТВО ДОН КИХОТА (С.289)

    Впервые: Unamuno М. de. La ninez de Don Quijote // Unamuno M. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 70—74.

    Перевод выполнен по этому изданию.

    Эссе написано в 1932 г.

    1 Тереса де Хесус и ее братишка сколько ради святости. — См. примеч. 127 к главе VIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 351—352).

    2 Обратимся к последнему испанскому классику, к Галъдосу °° У Гальдоса нет воспоминаний о его собственном детстве, детстве на острове Гран Канариа. — Бенито Перес Гальдос (Perez Galdos, 1843—1920) — писатель, самый яркий представитель испанского реализма XIX в., автор семидесяти семи романов, а также драм, публицистических и литературно–критических произведений. Родился в г. Лас–Пальмас?де–Гран Канариа, столице провинции, которую составляют острова Гран Канариа, Лансароте, Фуэртевентура.

    3 Народы, которые один наш друг именует фольклорными… — О ком идет речь, установить не удалось.

    4 Пишущий эти строки как?то раз, по поводу одного aplec de la protesta в Барселоне, на котором он присутствовал °° сказал: «Вы навсегда останетесь детьми, леван- тийцы! Вы захлебываетесь в эстетике». — Унамуно приводит строку из своего стихотворения «Митинг протеста» («L'aplec de la protesta», 1906). С середины XIX в. Барселона — крупнейший центр рабочего движения в Испании.

    5 Так пересекли океан Кортес, Писарро, Орельяна… — О Кортесе и Писарро см. примеч. 7 к эссе «Рыцарь Печального Образа» (наст. изд. С. 371) и примеч.48 к главе XI части первой «Жития» (наст. изд. С. 341); Франсиско Орельяна (Orellana, 1470—1550) — конкистадор, сподвижник Франсиско Писарро.

    6 Духовное детство кончается в человеке, когда он сталкивается со смертью, понимая, что предстоит умереть; когда ему сообщает об этом зрелость, — как хорошо это знал Леопарди! — Размышления о смерти и безысходности жизни характеризуют все творчество итальянского поэта–романтика Джакомо Леопарди (Leopardi, 1798—1837); он, в частности, выдвинул идею «infelicita» (букв.: «несчастье») — универсального зла как источника вечных страданий всего живого. По–видимому имеется в виду стихотворение «Последняя песнь Сафо» («Ultimo canto di Saffo», 1822), в котором есть такие строки: «Здесь, на земле, лишь я одна блаженства / Из кубка скряги Зевса не вкушала, / Когда рассталась с наважденьем детства. / Дни радости бесследно исчезают. / Их заменяют старость и болезни, / И смерти хладной неотступна тень» (Леопарди Д. Последняя песнь Сафо / Пер. А. Махова // Леопарди Д. «Стих итальянский напоен слезами…»: Стихотворения. М., 1998. С. 47—49).

    «В ОДНОМ СЕЛЕНЬЕ ЛАМАНЧИ…»

    (С. 292)

    Впервые: Unamuno М. de. «En un lugar de la Mancha…» // Ahora. 1932. 8 de die.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. Т. 1. P. 74—78.

    1 «В одном селенье Ламанчи…» — Существует испанский народный романс, который начинается так же, как глава I «Дон Кихота».

    2 …из тех, что по традиции именуются одиннадцатисложниками для галисийской волынки… — Речь идет об одном из размеров, характерных для испанской народной поэзии.

    3 Когда апостол Павел «Савл, Савл, что ты гонишь меня?» — и почувствовал тогда, что Христос существует. — См.: Деяния святых Апостолов. 9:4.

    4 И Дон Кихот, и Санчо, и Домине Кабра, и Сехисмундо, и дон Альваро, и дон Хуан Тенорио — все это мифы, каковыми являются и Сервантес, и Кеведо, и Кальдерой, и герцог де Ривас, и Соррилья… — Унамуно перечисляет персонажей классических произведений испанской литературы, а вслед за этим —. их авторов. Лиценциат Кабра — персонаж романа Кеведо «История жизни пройдохи по имени дон Паблос» (см. примеч. 193 к главе LVI части второй «Жития» — наст. изд. С. 360); для испанца Кабра — олицетворение скупости, так же как для русского читателя — гоголевский Плюшкин. О Сехисмундо см. примеч. 280, 283 к главе LXXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 368, 369). Дон Альваро — персонаж пьесы герцога де Риваса «Дон Альваро, или Сила судьбы» («Don Alvaro, о La fuerza del sino», 1835). О доне Хуане Тенорио см. примеч. 58 к главам XII и XIII части первой «Жития» (наст. изд. С. 343). О Кеведо см. примеч.193 к главе LVI части второй «Жития» (наст. изд. С. 360). О Кальдероне см. примеч. 203 к главе LVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 361). Анхель де Сааведра и Рамирес де Бакедано (Saavedra у Ramirez de Baquedano), герцог де Ривас (Ribas) (1791—1865), — поэт и драматург эпохи романтизма, автор сборника стихов «Исторические романсы» («Romances historicos», 1841). Хосе Соррилья и Мораль (Zorrilla у Moral, 1817—1893) — поэт и драматург эпохи романтизма, самое знаменитое его произведение — пьеса «Дон Хуан Тенорио» («Don Juan Tenorio», 1844).

    5 …по случаю празднования столетия еще одного национального мифа, Кастелара… — Эмилио Кастелар и Риполь (Castelar у Ripoll, 1832—1899) — испанский политик, оратор, общественный деятель, автор большого числа научных трудов, в том числе книг «История республиканского движения в Европе» («Historia del movimiento repub- licano en Europa», 1875) и «Современная Россия» («La Rusia contemporanea», 1881).

    6 …с дарственными надписями и автографами Муссолини, Гинденбурга, Макдо- нальда, Масарика… — Бенито Муссолини (Mussolini; 1883—1945) — фашистский диктатор Италии в 1922—1943 гг.; Пауль фон Гинденбург (Hindenburg, 1847—1934) — президент Германии; в 1925—1933 гг. передал власть фашистам, поручив Гитлеру сформировать правительство; Джеймс Рамсей Макдональд (Macdonald, 1866—1937) — один из основателей и лидеров лейбористской партии Великобритании, в 1924 и 1929— 1931 гг. — премьер–министр; Томаш Масарик (Masaryk, 1850—1937) — президент Чехословакии в 1918—1935 гг.

    7 …как сказал Эса де Кейроьи в конце своей «Реликвии»… — См.: Эсса де Кей- рошЖ. М. Собр. соч.: В 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 686, а также примеч.102 и 103 к главе XLV части первой «Жития» (наст. изд. С. 349).

    8 …мсье Эррио, тоже из породы исследователей, в беседе с нашим премьером… — Эдуард Эррио (Herriot, 1872—1957) — французский политик; публицист, историк, литературный и музыкальный критик («Мадам Рекамье и ее друзья» (1904); «К истории французской литературы» (1905), «Новая Россия» (1922), «Жизнь Бетховена» (1929)). В 1932 г. — глава правительства и министр иностранных дел. Премьер–министром Испанской республики в 1931—1933 гг. был Мануэль Асанья (Azana, 1880—1940).

    9 …вспомнил жутковатое каприччо Гойи, где изображен мертвец, вылезающий из могилы, с листком, на котором начертано одно только слово, итог загробных его исследований: «Ничто!». — Имеется в виду лист 69 из серии офортов Франсиско де Гойи и Лусьентеса (Goya у Lucientes, 1746—1828) «Бедствия войны» («Los desastres de la guerra», 1810—1820, опубл. 1863), который называется «Ничто. Этим все сказано» («Nada. Ello dira»). См.: Loga D. Goya. Leipzig, 1910. P. 36.

    10 Самое исконное и самое подлинное испанское слово «nada», так же как и созвучное с ним испанское слово «gana». — «Gana» («хотение», «желание»), «nada» («ничто») — слова, важные для философской концепции Унамуно. Считая, что они не имеют точных аналогов в других языках и отражают мировосприятие, свойственное именно испанцам, он сопоставлял их в своей «Агонии христианства»: «Испанское слово «voluntad» (воля) не имеет живых истоков в обыденном народном языке. (…) В испанском то, что исходит из мужских органов, называется не волей, а желанием, хотением («1а gana»). (…) Хотение не есть способность интеллектуальная, и хотение может привести к не–хотению. Вместо воли оно порождает не–волю, «noluntad» от «nole», не хотеть. А не–воля, дитя не–желания, ведет к ничто. Ничто, «nada»! Вот еще одно испанское слово, полное жизни и бездонных резонансов» (Унамуно М. де. Агония христианства / Пер. Е. Гараджи // Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. Киев, 1996. С. 337).

    11 Ведь о том, что такое «ничто» и «небытие», Гойя знал не хуже, чем земляк его, Мигель де Молинос °° тот самый, который рекомендует нам признать и свое ничтожество, и небытие и отдалиться даже от Господа Бога. — Мигель де Молинос (Molinos, 1628—1697) — испанский теолог, проповедник квиетизма. В 1685 г. был брошен в тюрьму как еретик, отрекся от своего учения перед судом инквизиции. Главный его труд называется «Духовный поводырь» («Guida spirituale», 1675). Унамуно возвращается к мысли Молиноса о необходимости полного смирения в книге «О трагическом чувстве жизни у людей и народов», где приводит следующую цитату из «Духовного поводыря»: «Тому, кто хочет преуспеть в мистическом познании, следует отрешиться и отказаться от пяти вещей: во–первых, от вещей сотворенных; во–вторых, от вещей временных; в–третьих, от самих даров Духа Святого; в–четвертых, от самого себя; и в–пятых, надо отрешиться от самого Бога» (см.: Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 209). Молинос, так же как и Гойя, был родом из Арагона: Молинос родился в городке Муньеса, Гойя — в Фуэндетодосе, близ Сарагосы.

    12 …когда мы творим миф об Испанской демократической республике трудящихся всех классов. — См.: наст. изд. С. 320.

    13 Однако «уснем же, душа, уснем»… — Цитата из явления 3 действия четвертого драмы Кальдерона «Жизнь есть сон» (см.: Кальдерон П. Пьесы: В 2 т. М., 1961. Т. 1. С. 546).

    И. СТИХИ УНАМУНО О ДОН КИХОТЕ КРОВЬ ДУШИ (С.295)

    Впервые: Unamuno М. de. La sangre del espiritu // Unamuno M. de. Rosario de sonetos Hricos. Madrid: Fernando Fe, 1911.

    Перевод печатается по изданию: Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Л., 1981. Т. 1. С. 35.

    1 Уже латынь Сенеки… — См. примеч. 1 к фрагменту из книги «Испанская идеология» А. Ганивета (наст. изд. С. 392).

    2 И в нем плывет Рисаля и Хуареса народ… — Хосе Рисаль (Rizal, 1861—1896) — выдающийся филиппинский писатель, активно выступавший против испанского владычества на Филиппинах. Был казнен испанскими властями. Бенито Пабло Хуарес (Juarez, 1806—1872) — мексиканский государственный деятель, трижды избиравшийся президентом Мексиканской республики. Руководил борьбой против французской интервенции в 1863—1867 гг. «Упоминанием Рисаля и Хуареса Унамуно подчеркнул, что провозглашенное им вечное родство народов, говорящих на испанском языке, не имеет ничего общего с колониальным владычеством Испании» (Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 1. С. 497 (комментарий И. А. Тертерян)).

    ПОД ЭТИМ ДЕРЕВОМ В ТЕНИ… (С. 296)

    Впервые: Unamuno М. de. De este arbol a la sombra… // Unamuno M. de. Rimas de dentro. Valladolid: Edition privada, 1923.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Editorial Arte у Literatura, 1979. P. 112.

    ГОСПОДЬ МОЙ ДОН КИХОТ, Я ГРУДЬ НАРОДА…

    (С. 297)

    Впервые: Unamuno М. de. Tu evangelio, mi Senor Don Quijote // Unamuno M. de. De Fuerteventura a Paris: Excelsior, 1925.

    Перевод печатается по изданию: Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». М.: Книга, 1988. С. 263—264.

    1 Хотя примеру Павла он потом Последует. — В контексте стихотворения существенно, что апостол Павел взялся нести свет новой веры язычникам, погрязшим в идолопоклонстве.

    СЛОВА, КОТОРЫМИ ПИСАЛ КЕВЕДО…

    (С. 298)

    Впервые: Unamuno М. de. Palabras del idioma de Quevedo // Unamuno M. de. De Fuerteventura a Paris. Excelsior, 1925.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Editorial Arte у Literatura, 1979. P. 124.

    1 Слова, которыми писал Кеведо запутанных идей хитросплетенья. — См. примеч. 193 к главе LVI части второй «Жития» (наст. изд. С. 360).

    КРАСНА ОТ КРОВИ, КАИНОМ ПРОЛИТОЙ…

    (С. 299)

    Впервые: Unamuno М. de. i Ay, triste Espana de Cain, la roja! // Unamuno M. de. De Fuerteventura a Paris. Paris: Excelsior, 1925.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Editorial Arte у Literatura, 1979. P. 131.

    1 Земля Антонио Мачадо. — Эпиграф взят из стихотворения Мачадо «По землям Испании» (сборник «Поля Кастилии», 1912).

    2 …Рипальды, мудреца–иезуита. — Иероним Рипальда (Ripalda, 1536—1618) — испанский богослов, писатель; автор книги «Катехизис и краткое толкование христианского учения» («Catequismo у exposition breve de la doctrina cristiana», 1618).

    МОЙ СЕРВАНТЕС, КРОТКИЙ ФАНТОМ…

    (С. 300)

    Впервые: Unamuno М. de. Ensfllame a Clavileno // Unamuno М. de. De Fuerteventura a Paris: Excelsior, 1925.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Poesfas escogidas. Buenos Aires, 1965. P. 175.

    1…оседлай?ка мне Клавиленьо… — В романе Сервантеса о приключении Дон Кихота и Санчо с деревянным конем Клавиленьо рассказано в главе XLI части второй.

    ТАМ, НА ФУЭРТЕВЕНТУРЕ…

    (С.301)

    Впервые: Unamuno М. de. iAy, que molino de viento! // Unamuno M. de. Cancionero. Buenos Aires: Lozada, 1953.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Editorial Arte у Literatura, 1979. P. 148.

    Стихотворения, составившие сборник, написаны в 1928—1936 гг. Комментируемое стихотворение датируется 1928 г.

    1 Там, на Фуэртевентуре… — Фуэртевентура — один из Канарских островов, где Унамуно находился в ссылке в 1924—1925 гг.

    2 …ветром Колумбова моря… — На Канарских островах Колумб в последний раз высадился на землю во время первого плавания через Атлантику, до того как достиг Америки.

    В ОДНОМ СЕЛЕНЬЕ ЛАМАНЧИ…

    (С. 302)

    Впервые: Unamuno М. de. En un lugar de la Mancha // Unamuno M. de. Cancionero. Buenos Aires: Lozada, 1953.

    Перевод печатается по изданию: Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. JI., 1981. Т. 1. С. 50.

    Стихотворение датируется 1928 г.

    В одном селенье Ламанчи… — См. примеч. 1 к эссе «В одном селенье Ламанчи…» (наст. изд. С. 386).

    Из клетки Святейшей службы… — Святейшая служба — инквизиция.

    …из нового Романсеро. — См. примеч. 14 к эссе «О чтении и толковании, Дон Кихота»» (наст. изд. С. 381).

    ВОИСТИНУ БЛАГОДАРЯ ТЕБЕ…

    (С.303)

    Впервые: Unamuno М. de. Yo se quien soy, Don Quijote // Unamuno M. de. Cancionero. Buenos Aires: Lozada, 1953.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Editorial Arte у Literatura, 1979. P. 157.

    Стихотворение датируется 1928 г.

    1…я знаю, кто я есмь… — Обыгрываются слова Дон Кихота из главы V части первой романа Сервантеса: «Я знаю, кто я такой».

    1 Жизнь есть не только сон… — См. примеч. 139 к главе XXIV части второй «Жития» (наст. изд. С. 353).

    И БЫЛ ТОТ ЧЕЛОВЕК ДОНЕЛЬЗЯ ХУД… (С. 304)

    Впервые: Unamuno М. de. Erase un hombre muy flaco // Unamuno M. de. Cancionero. Buenos Aires: Lozada, 1953.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Edi- torual Arte у Literatura, 1979. P. 149.

    Стихотворение датируется 1928 г.

    ОТКРОЙСЯ МНЕ, О СТРОЙ НАРОДНОЙ РЕЧИ… (С.305)

    Впервые: Unamuno М. de. Abreme tus entranas, mi romance… // Unamuno M. de. Cancionero. Buenos Aires: Lozada, 1953.

    Перевод печатается по изданию: Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Л., 1981. Т. 1. С. 52.

    Стихотворение датируется 1928 г.

    МОЯ РОДИНА (С. 306)

    Впервые: Unamuno М. de. Mi patria // Unamuno M. de. Cancionero. Buenos Aires: Lozada, 1953.

    Перевод выполнен по изданию: Unamuno М. de. Antologia poetica. La Habana: Editorial Arte у Literatura, 1979. P. 159.

    Стихотворение датируется 1929 г.

    1 И остров Баратарья… — Баратарья (Баратария) — вымышленный остров, на котором губернаторствовал Санчо Панса и где он вершил справедливый суд.

    2 …над толедскою волною… — Речь идет о реке Тахо (город Толедо расположен в излучине Тахо).

    3 …огонь Иберии… — Иберия — древнее название Испании (по названию племени иберов, заселявших Пиренейский полуостров до его завоевания римлянами).

    III. ОБРАЗ ДОН КИХОТА У АНХЕЛЯ ГАНИВЕТА ИЗ КНИГИ «ИСПАНСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ» (С.307)

    Впервые: Ganivet A. Idearium espanol. Granada: Imprenta Sabatel, 1897.

    Перевод выполнен по изданию: Ganivet A. Idearium espanol. El porvenir de Espana. Madrid: Espasa?Calpe, 1970.

    Анхель Ганивет Гарсиа (Ganivet Garcia, 1862—1898) — испанский писатель и философ, единомышленник и друг Унамуно, духовный предтеча «поколения 98 года». Известный дипломат, с февраля 1896 по август 1898 г. был консулом Испании в Гельсингфорсе (ныне — Хельсинки), а в конце 1898 г. — в Риге.

    …есть порождение христианского чувства и сенекистской философии… — Луций Анней Сенека (ок.4 до н. э. —65 н. э.) — римский философ–стоик, родился и жил в Кордубе (ныне — испанский город Кордова), воспитатель императора Нерона, по приговору которого покончил жизнь самоубийством. Этическое учение Сенеки (презрение к смерти, проповедь свободы от страстей) оказало большое влияние на формирование христианской идеологии. Ганивет считал, что учение Сенеки во многом сформировало испанский национальный характер. В «Испанской идеологии» Ганивет, в частности, писал: «Если представить себе идеальное устройство Испании, то самым глубинным основанием его морали и даже религии, как бы связующим цементом, окажется стоицизм — естественный и человечный стоицизм Сенеки» (Ganivet A. Idearium espanol. El porvenir de Espana. P. 9).

    1 Сервантес — ум, который всего глубже °° над чувством гуманности. — Этот абзац из книги Ганивета Унамуно цитирует в главе XXII части первой «Жития», где противопоставляет точке зрения своего друга собственное понимание ситуации с га- лерниками (см.: наст. изд. С. 74—75).

    2 …другие конкистадоры покоряли страны для Испании… — Конкистадоры — участники завоевательных походов в Южную и Центральную Америку в XV?XVI вв. Наиболее известные предводители отрядов — Нуньес де Бальбоа, Франсиско Писарро, Эрнан Кортес. В переводе с испанского «conquistador» и означает «покоритель», «завоеватель». См. примеч. 33 к главе VIII и примеч. 48 к главе XI части первой (наст. изд. С. 339, 341), а также примеч. 7 к эссе «Рыцарь Печального Образа» (наст. изд. С. 371).

    3 …покорил саму Испанию, сидя в тюрьме. — Замысел первой части «Дон Кихота» возник у Сервантеса в 1602 г., когда он находился в севильской тюрьме, обвиненный в растрате казенных денег.

    4 …это фигурки, движущиеся подобно божественным интуициям… — Образ, который использует Ганивет, восходит к платоновскому учению о чистых идеях (см. примеч. 255 к главе LXVII части второй «Жития» — наст. изд. С. 366).

    5 …как неповторимые стихи наших мистиков… — См. примеч. 266 к главе LXVIII части второй «Жития» (наст. изд. С. 367).

    6 …в нем все добродетели ария… — В XIX в. термин «арии» («арийцы») относился к народам, принадлежавшим к индоевропейской языковой общности.

    ИЗ КНИГИ «БУДУЩЕЕ ИСПАНИИ» (С. 309)

    Впервые (отдельное издание): Unamuno М. de., Ganivet A. El porvenir de Espana. Madrid: Renacimiento, 1912. Сборник составили открытые письма о судьбе Испании, которые Унамуно и Ганивет адресовали друг другу и публиковали в 1898 г. в журнале «Эль Дефенсор де Гранада».

    Перевод выполнен по изданию: Ganivet A. Idearium espanol. El porvenir de Espana. Madrid: Espasa?Calpe, 1970.



    1 Для этого вы и прибегли к неподражаемой символике «Дон Кихота»… — Ганивет имеет в виду эссе «Смерть Дон Кихоту!» (см.: наст. изд. С. 244—247).

    Примечания:



    1

    Здесь и далее в настоящем издании цитаты из романа Сервантеса приводятся по переводу, выполненному Г. Лозинским (см.: Сервантес Сааведра М. де. Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский. М., Л.: Academia, 1932—1934. Т. 1—2; имя переводчика на титульном листе книги не указано по политическим мотивам). Включая сервантесовские цитаты в свое «Житие Дон Кихота и Санчо», Унамуно часто обыгрывает те особенности испанского текста, которые могут быть не отражены в существующих переводах. В таких случаях текст перевода Лозинского подвергается некоторым изменениям, каждый раз оговариваемым в подстрочных примечаниях переводчиков. Таким же образом, под строкой, отмечаются в данном издании особенности индивидуального словоупотребления в тексте самого Унамуно.



    8

    В переводе Г. Лозинского: «случайностям».



    9

    Слово это, согласно этимологии доктора Уарте, состоит из трех компонентов: существительного «hijo» — сын, «d» — усеченного предлога («de»), выражающего категорию принадпеж- ности, и местоимения «algo» — «нечто», «что?то».



    10

    У Г. Лозинского: «по его мнению».



    11

    В переводе Г. Лозинского: «девушками»; в тексте Сервантеса: «doncellas» — «девственницами», на чем и основаны дальнейшие построения Унамуно.



    12

    В переводе Г. Лозинского: «весьма»; но в тексте Сервантеса параллелизм намеренно подчеркнут: «рог ser muy gordo era muy pacifico» («поскольку он был очень тучен, он был очень миролюбив»).



    13

    В переводе Г. Лозинского: «не желает ли он подкрепиться».



    14

    В переводе Г. Лозинского: «двух уже упомянутых девиц».



    89

    Три новеллы Унамуно в русском переводе были напечатаны еще при жизни писателя (см.: Унамуно М. де. 1) Две матери. М., 1927; 2) Три повести о любви. М., 1929); в 1960—1980–х гг. были изданы сборник «Назидательные новеллы» (М.; Л., 1962), два романа в серии «Библиотека всемирной литературы» (Унамуно М. де. Туман. Авель Санчес; Валье–Инклан Р. дель. Тиран Бан- дерас; Бароха П. Салакаин отважный. Вечера в Буэн–Ретиро. М., 1973), небольшая книжка поэтических переводов С. Гончаренко (М., 1980) и двухтомник «Избранное» (Л., 1981). Переведенные на русский язык произведения Унамуно обычно переходили из книги в книгу; новых переводов от издания к изданию добавлялось не много.



    90

    Назовем лишь наиболее фундаментальные работы: Sanchez Barbudo A. Estudios sobre Una?muno у Machado. Madrid, 1959; Ferrarer Mora J. Unamuno: A Philosophy of Tragedy. Berkeley & Los Angeles, 1962; Valdes M. J. Death in the Literature of Unamuno. Urbana, 1964; Gullon R. Auto?biografias de Unamuno. Madrid, 1964; Regalado Garcia A. El siervo у el senor: La dialectica agonica de Miguel de Unamuno. Madrid, 1968; Basdekis D. Miguel de Unamuno. New York & London, 1969; Ayala F. La novela: Galdos у Unamuno. Barcelona, 1974; Edery M. El sentimiento filosofico de Unamuno. Madrid, 1977; Marias J. Miguel de Unamuno. Madrid, 1980. О непреходящем интересе исследователей к произведениям Унамуно говорит тот факт, что «круглые» годовщины его рождения и смерти были отмечены в Испании и за ее пределами выходом специальных сборников («homenajes»), посвященных проблемам творчества писателя. См., например: Insula. 1964. Т. XIX. N 216—217; Spanish Thought and Letters in the XX Century. Nashville, 1966; Unamuno a los cien anos: Estudios у discursos Salmantinos en su I centenario. Salamanca, 1967; Cuadernos Hispanoame- ricanos. 1987. N 440—441.



    91

    Тертерян И. А. Мигель де Унамуно // Испытание историей: Очерки испанской литературы XX века. М., 1973. С. 75—129; см. также: Тертерян И. А. Мигель де Унамуно: личность, свершения, драма // Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 1. С. 5—29.



    92

    См., например: Степанов Г. В. Разнообразие поэтических проекций: (Унамуно, Валье–Ин- клан, Бароха); Художественно–философские искания Мигеля де Унамуно // Степанов Г. В. Язык. Литература. Поэтика. М., 1988. С. 282—291; Столбов В. С. Мигель де Унамуно: (Заметки о жизни и творчестве) // Унамуно М. де. Назидательные новеллы. С. Ill?XXI; Плавскин 3. И. Испанская литература XIX?XX веков. М., 1982. С. 77—88; Ильина И. А. Миф в художественном мышлении М. де Унамуно и М. Делибеса // Литература в контексте культуры. М., 1986. С. 197—208; Багно В. Е. Мигель де Унамуно и Лев Толстой // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1978. Т. 37, вып. 4. С. 308—314.



    93

    Силюнас В. Ю. Испанская драма XX века. М., 1980 С. 30—53.



    94

    См., например: Зыкова А. Б. Экзистенциализм в Испании // Зыкова А. Б. Современный экзистенциализм. М., 1966. С. 397—430; Порайко А. Л. Некоторые аспекты философской концепции Унамуно; Новелла как метод познания // Вопросы филологии и методики преподавания германских и романских языков. Воронеж, 1977. С. 29—48; Силюнас В. Ю. Человек бунтующий и человек играющий: (Проблемы творчества и культуры в произведениях Мигеля де Унамуно и Хосе Ортеги и Гассета) // Западное искусство XX в. М., 1978. С. 78—121; Кутлунин А. Г., Малышев М. А. О трагическом чувстве жизни в философии Унамуно // Вопросы философии. 1981. № 10. С. 72—83; Журавлев О. В. Испания в снах «поколения 98 года» // Журавлев О. В. Пути и перепутья: Очерки испанской философии XIX?XX вв. СПб., 1992. С. 137—153; Гараджа Е. В. Евангелие от Дон Кихота // Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. Киев, 1996. С. 7—22.



    95

    См.: Гараджа Е. В. Философия «трагического чувства жизни» Мигеля де Унамуно: Дис…. канд. филос. наук. М., 1986, Прохорова Э. В. Поколение 98 года: проблема синтеза философии и литературы. Дис…. канд. филос. наук. М., 1987; Пронкевич А. В. Особенности построения диалога в романах М. де Унамуно: Дис…. канд. филол. наук. Киев, 1991; Журавлев О. В. Испанская философия XVIII?XX вв.: этапы становления и логика развития: Дис. в форме науч. доклада… д–ра филос. наук. СПб., 1993; Устинова И. В. Осмысление кризиса культуры рубежа XIX?XX вв. в эс- сеистике Н. А. Бердяева и Мигеля де Унамуно: Дис…. канд. филос. наук. М., 1999; Корконосенко К. С. Мигель де Унамуно и русская культура. Дис…. канд. филос. наук. СПб., 1999.



    96

    Сведения об имеющихся переводах см. в примечаниях к разделу «Дополнения» в настоящем издании.



    97

    О Марселино Менендесе и Пелайо см. примеч. 2 к эссе «О чтении и толковании «Дон Кихота»» (наст. изд. С. 379), в 1905 г. был опубликован первый том его фундаментального исследования «Происхождение романа»; Франсиско Наварро Ледесма (1869—1905) — писатель и литературовед, в 1905 г. вышел его историко–биографический роман «Хитроумный идальго Мигель де Сервантес Сааведра»; Асорин (Хосе Мартинес Руис, 1874—1967) — писатель и публицист, в 1905 г. опубликовал книгу очерков «Путь Дон Кихота» — описание городков и селений, которые 300 лет тому назад посетил в своих странствиях Дон Кихот.



    98

    Historia de literatura espanola. Madrid, 1998. Siglo XIX (II). P. XXVI?XXVII.



    99

    Справедливо определение В. Ю. Силюнаса: «Собственно, «поколение 98 года» было не столько поколением кризиса — Испания находилась в состоянии кризиса при многих поколениях подряд, кризис стал перманентным, «естественным» состоянием Испании — сколько поколением осознания кризиса. За иллюзорной Испанией представители «поколения 98 года» открывают Испанию подлинную. Или по крайней мере честно хотят открыть ее» (Силюнас В. Ю. Испанская драма XX века. С. 12).



    100

    Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». М., 1988. С. 255.



    101

    Тертерян И. А. Испытание историей: Очерки испанской литературы XX века. С. 22.



    102

    Тертерян И. А. Философско–психологические истолкования образа Дон Кихота и борьба идей в Испании XX в. // Сервантес и всемирная литература. М., 1969. С. 54—55.



    103

    См., например: «Унамуно сказал в «Истории «Тумана»", что его творения — это люди из плоти и крови и в то же время существа независимые, такие же реальные, а возможно, и более реальные, чем люди из реального мира. Но он не мог преодолеть властной силы собственной личности, которая не позволила ему создать таких людей. И действительно: мы воспринимаем персонажей Унамуно не как отдельные личности, а в силу того, сколько в них есть от их автора. Можно прочесть все его произведения и не встретить ни одного героя, которому Унамуно позволил бы быть сильнее себя самого» (Мопсу Gullon A. La creation del personaje en las novelas de Unamuno. Santander, 1963. P. 21). Последнее утверждение испанской исследовательницы представляется не совсем верным в отношении «Жития Дон Кихота и Санчо»; сложная взаимозависимость автора и героя «Жития» рассматривается ниже в настоящей статье.



    104

    Биография Унамуно хорошо изучена и изложена во многих исследованиях; автор настоящей статьи опирается главным образом на очерк «Мигель де Унамуно» из книги И. А. Тертерян «Испытание историей».



    105

    Ортега и Гассет X. На смерть Унамуно / Пер. А. Матвеева // Ортега и Гассет X. Этюды об Испании. Киев, 1994. С. 298.



    106

    Унамуно М. де. История бумажных птичек / Пер. В. Михайлова // Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 2. С. 194.



    107

    Unamuno М. de. Ensayos. Madrid, 1945. Т. 1. P. 41—42.



    108

    От греческого слова «агония» («aycovia»), означающего «борьба».



    109

    Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 2. С. 6 (пер. Г. Степанова).



    110

    Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 53 (пер. Е. Гараджи).



    111

    Unamuno М. de, Zulueta L. de. Cartas. Madrid, 1972. P. 165.



    112

    Унамуно М. де. Избранное: В 2 т. Т. 1. С. 51 (пер. С. Гончаренко).



    113

    При этом эпизоды и главы, не дающие повода для заинтересованного комментария, Унамуно опускает. Подробнее о том, какие главы пропущены и какие главы имеют другие подзаголовки, см. в примечаниях к «Житию Дон Кихота и Санчо» в настоящем издании.



    114

    Castro A. Hacia Cervantes. Madrid, 1967. P. 275—277.



    115

    Castro A. El pensamiento de Cervantes. Barcelona, 1972. P. 85.



    116

    Бахтин M. M. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. С. 22.



    117

    с точки зрения Дон Кихота (лат.)



    118

    Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности. С. 20—21.



    119

    Бочаров С. Г. О композиции «Дон Кихота» // Сервантес и всемирная литература. С. 87.



    120

    Ницше Ф. Антихристианин / Пер. А. Флеровой // Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С.659.



    121

    БСЭ. 2–е изд. М., 1975. Т. 20. С. 599.



    122

    Выражение В. Г. Белинского, в статьях которого из отдельных упоминаний о Дон Кихоте возникает цельный образ–интерпретация: «Дон Кихот — благородный и умный человек, который весь, со всем жаром энергической души, предался любимой идее; комическая же сторона в характере Дон Кихота состоит в противоположности его любимой идеи с требованием времени, с тем, что она не может быть осуществлена в действии, приложена к делу. (…) Каждый человек есть немножко Дон Кихот; но более всего бывают Дон Кихотами люди с пламенным воображением, любящею душою, благородным сердцем, даже сильною волею и с умом, но без рассудка и такта действительности» (Белинский В. Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. М., 1955. Т. 6. С. 34).



    123

    Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1986. Т. 28, кн. 2. С. 251.



    124

    Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1974. Т. 9. С. 401.



    125

    Там же. С. 139.



    126

    Унамуно М. де. О трагическом чувстве жизни. С. 297.



    127

    Гейне Г. Введение к «Дон Кихоту» / Пер. А. Горнфельда // Гейне Г. Собр. соч.: В 10 т. Л. 1958. Т. 7. С. 141.



    128

    Там же.



    129

    41 Там же. С. 139.



    130

    Багно В. Е. Дорогами «Дон Кихота». С. 247.



    131

    Гейне Г. Введение к «Дон Кихоту». С. 150.



    132

    Тургенев И. С. Гамлет и Дон Кихот // Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. М., 1980. Т. 5. С. 331.



    133

    Там же. С. 341.



    134

    Знаменитой стала фраза Тургенева о людях, «умирающих за столь же мало существующую Дульцинею»: «Мы видели их, и когда переведутся такие люди, пускай закроется навсегда книга истории! в ней нечего будет читать» (Там же. С. 338).



    135

    Там же. С. 342.



    136

    Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Т. 28, кн. 2. С. 251.



    137

    Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч.: В 30 т. Л., 1981. Т. 22. С. 92.



    138

    Подробнее см.: Багно В. Е. Достоевский о «Дон Кихоте» Сервантеса // Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1978. С. 126—136.



    139

    Бочаров С. Г. О композиции «Дон Кихота». С. 101, 90.



    140

    См., например: Ferrater Mora J. Unamuno: A Philosophy of Tragedy. P. 34.



    141

    Сходное понимание двойственности образа Дон Кихота впоследствии легло в основу теории «иллюзорной свободы», разработанной в применении к роману Сервантеса другим испанским экзистенциалистом, Луисом Росалесом: «Дон Кихот — не независимая личность. Строго говоря, это не персонаж, а тень персонажа, жизненный проект персонажа. Дон Кихот — это иллюзия одного ламанчского идальго, который в один прекрасный день захотел освободиться от себя самого» (Resales L. Cervantes у la libertad. Madrid, 1985. P. 88).



    142

    Сервантес Сааведра М. де Хитроумный идальго дон Кихот Ламанчский: В 2 т. / Пер. под ред. Б. А. Кржевского и А. А. Смирнова. М.; Л., 1932. Т. 1. С. 729.



    143

    См., например: Molho М. Cervantes: Raices folcloricas. Madrid, 1976. P. 286; Бочаров С. Г. О композиции «Дон Кихота». С. 99.



    144

    Именно Санчо, по мысли писателя, суждено после смерти Дон Кихота оседлать Росинанта и выехать из родного селения, чтобы навеки утвердить кихотизм на земле. «В продолжение» романа Сервантеса Унамуно собирался написать пьесу «Смерть Санчо Пансы» — о кихотизме простого человека, уверовавшего в возвышенный идеал (см.: Unamuno М. de. Teatro completo. Madrid, 1959. P. 171—172). Отголоски этого неосуществленного замысла обнаруживаются в последней главе «Жития Дон Кихота и Санчо».



    145

    Светланова О. А. «Дон Кихот» Сервантеса: Проблемы поэтики. СПб, 1996. С. 72.



    146

    См.: Unamuno M. de. Ultima aventura de Don Quijote // Unamuno M. de. De esto у de aquello. Buenos Aires, 1951. T. 2. P. 67—70.



    147

    Unamuno М. de. El porvenir de Espana у los espanoles. Madrid, 1973. P. 13.

    Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

    Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.