На каждом шагу мы видим однообразие, или монизм Вселенной: всюду довольно сходные солнца, похожие между собой галактики (млечные пути) и даже их группы; везде одно и то же вещество (родоначальник его водород или более простое тело); везде один и тот же солнечный свет, остывшие или неостывшие шарообразные тела; везде движение, сила тяготения и прочее.
(К.Э. Циолковский, начало XX в. [159])

В настоящее время Космос перестал для человечества быть тем, чем считался прежде — образцом стабильности и порядка (у греков само слово "космос" значило "порядок"). Ныне астрофизика учит о нестационарной, расширяющейся Вселенной, которую населяют странные объекты: квазары, сверхновые, нейтронные звёзды, пульсары, чёрные дыры, тёмная материя и прочие мифические тела. И испускают они уже не привычный солнечный свет (оптическое излучение), а "тёмные" излучения радио-, рентгеновского и гамма-диапазонов. Год от года картина Вселенной, рисуемая учёными, не проясняется, а становится лишь всё более тёмной, туманной и запутанной. Многого в космосе наука объяснить вообще не может, что свидетельствует о глубоком кризисе физики, этой опоре астрономии. А источник всех проблем — в теории относительности. Именно с её приходом в XX веке наши представления о Вселенной стали искажаться, путаться и отдаляться от наглядных классических образов. Поэтому ключ к загадкам космоса следует искать в классической физике, развитием которой является Баллистическая Теория Ритца. К ней и обратимся за помощью. Анализ явлений космоса необходим также и для самой теории Ритца, находящей первые подтверждения, подобно теории Коперника, не в земных опытах, а в космических наблюдениях.

Напомним, что мощнейшим доказательством правоты Коперника были наблюдения Галилея, выполненные через изобретённую им подзорную трубу в 1609 году, — 400 лет назад. В связи с этим 2009 год был объявлен международным годом астрономии. Этот год, благодаря книгам и научным конференциям, специально посвящённым БТР, стал судьбоносным и для признания теории Ритца, которой не давали хода сотню лет, так же, как теории Коперника, созданной 500 лет назад, в 1508 г. [41]. Первые подзорные трубы Галилея преобразовались ныне в гигантские телескопы, словно дальнобойные зенитные орудия, направленные в небо. Так же и БТР со временем может стать мощным орудием познания космоса. Не случайно, космос исторически связан с баллистикой, наполнен источающими огонь объектами и пронизан баллистической терминологией [10, 113]: "баллистические ракеты" и "баллистические траектории", "баллистический пуск" и т. д. (§ 5.11). Именно баллистика помогла освоению космоса [68], именно БТР является самой космически упорядочивающей теорией, открывающей поистине космические перспективы. Не случайно, люди, проложившие путь в космос, — такие учёные и инженеры-баллистики, как К.Э. Циолковский, С.П. Королёв, М.В. Келдыш, М.И. Дуплищев [47],— не верили в теорию относительности и считали, что для вещества и света верны классические законы механики и баллистики (Дёмин В.Н. "Циолковский". М.: МГ, 2005).

Поскольку мы не можем познавать явления Космоса непосредственно, летая меж звёзд, приходится судить о них лишь по идущему от космических объектов излучению, свету. Поэтому, в изучении Космоса важную роль играет изучение спектра звёзд и определение по нему их движения с помощью эффекта Доплера. Но, если эффект представляет собой лишь одну сторону более общего эффекта Доплера-Ритца (ЭДР, § 1.10), то как же мы были слепы в астрономии, игнорируя вторую его сторону! Если учесть громадность космических расстояний L, то окажется, что эффект Ритца f?/f=1-La/c² может играть гораздо более важную роль, чем доплеровский f?/f=1-?/c. Кроме того, раз эффекты одинаково способны влиять на частоту, то не принимаем ли мы иногда за доплеровские сдвиги частоты проявления ритц-эффекта? Если так, то последний и станет тем ключом, который раскроет все загадки Космоса.

Мы примерим этот ключ и к одной из самых больших загадок Вселенной — космологическому красному смещению. Как покажем ниже, если баллистическая теория верна, нам придётся по-новому взглянуть на многие космические явления, переосмыслив их на базе эффекта Ритца. Красное смещение, цефеиды, пульсары, квазары и прочие космические "чудеса" не просто получают естественное объяснение, но предсказываются теорией Ритца, оказываясь, с точки зрения БТР и наблюдателей Земли, всего лишь оптическими иллюзиями, космическими миражами. Тут впору вспомнить земные иллюзии: миражи, радугу, гало. В древности мнение об их реальности породило объяснения столь же фантастичные (вспомним "Летучего голландца"), сколь и принятые ныне в отношении космических "чудес". А в БТР выглядят естественными даже те наблюдения последних лет, что противоречат современной космологии и заставляют учёных говорить о неизбежности её пересмотра, о кризисе и скорой революции в физике. Весьма вероятно, что именно БТР и произведёт эту революцию. Ведь, беря на вооружение БТР, учёные легко решают сразу все существующие конфликтные вопросы космоса. Лёгкость расчётов в рамках теории Ритца, её достаточность и наглядность, даже неспециалисту позволяет естественно объяснить непростые явления космоса, перед которыми пасует современная наука.

Не исключено поэтому, что от диктата тёмных суеверий астрофизику освободят не сами учёные, а простые люди. Так же и в жизни, в ходе народно-освободительной партизанской войны отряды из легко вооружённых бойцов-новичков оказываются благодаря идеям сильнее большой и хорошо вооружённой регулярной армии. Именно такое мощное идейное орудие познания космоса даёт нам в руки БТР. На Руси народ не раз брал на себя функции руководства, когда оно не справлялось с внутренними и внешними врагами. Именно так, 400 лет назад, когда Галилей как раз освобождал науку от засилья нечисти, народное ополчение освободило Русь от иностранных оккупантов. Так же и в науке, где управленцы не хотят или не могут достойно исполнять свой долг, их функции берут на себя простые люди, неспециалисты, вроде римского поэта Тита Лукреция Кара, или школьного учителя Константина Эдуардовича Циолковского. Именно такие самоотверженные люди во все времена приближали человечество к свободе и истине.

§ 2.1 Радиолокационные измерения в космосе

Как аукнется, так и откликнется.
(Русская народная мудрость)

Итак, основным орудием познания Космоса и решения его загадок в будущем может стать Баллистическая Теория Ритца и баллистический принцип. Оказывается, именно космос приносит в последнее время всё новые доказательства справедливости этого принципа. Одно из наиболее убедительных свидетельств дают космические радиолокационные измерения расстояний, доказывающие, что скорость источника радиоимпульсов складывается со световой скоростью испускаемых им радиосигналов. Напомним, что метод радиолокации заключается в испускании антенной радиолуча, который, отразившись от исследуемого объекта, словно эхо, возвращается к радиолокационной станции с некоторой задержкой. Умножая измеренное времени задержки T на известную скорость радиолуча c, находят удвоенное расстояние до объекта 2L=cT. Однако, при этом не учитывают, что скорость света радиолуча зависит, по баллистическому принципу, от скорости источника и считают, что скорость радиолуча всегда равна скорости c=300000 км/с. Вопреки русской поговорке, релятивисты считают, что вне зависимости от того, как движется аукающий радиоизлучатель, объект всегда откликается одинаково, спустя одинаковое время задержки. В результате, когда учёные пользуются в расчётах вторым постулатом СТО о постоянстве скорости света, неизменно возникают нестыковки и несоответствия измерений и теории.

Рис. 49. Радарные замеры положения Венеры двумя станциями дают разную её удалённость L1 и L2 ввиду разной скорости радиолучей.

Так, в 1960-х гг. при радарных замерах положения Венеры расстояния, одновременно находимые разными обсерваториями, заметно различались, причём систематически больше выходило расстояние у станций, расположенных на той стороне Земли, которая удалялась от Венеры, а меньше — на той, которая сближалась (Рис. 49). И это естественно: если вращение Земли сообщает добавочную скорость радиолучу, пущенному в сторону Венеры, — радиолуч приходит быстрее, давая заниженное расстояние. Заметив это несоответствие, большее погрешности измерений, учёные поспешно о нём забыли. Но эти измерения, отвергающие постулат СТО о постоянстве скорости света, как показал Б. Уоллес, прекрасно согласуются с баллистическим принципом (Рис. 50) и с БТР [149].

Рис. 50. По баллистическому принципу световая скорость c электромагнитных лазерных импульсов должна складываться со скоростью v источника (космолёта).

Другое экспериментальное несоответствие, также выявленное при радиолокации Венеры, состоит в том, что в те моменты, когда Венера, двигаясь по орбите, приближалась к Земле, измеренное до неё с учётом СТО расстояние оказывалось меньше реального, а при удалении, напротив, — больше реального, известного из астрономических наблюдений. И устранили это несоответствие чисто формально, произвольно передвинув Венеру вперёд по орбите на несколько сот километров, без всякого объяснения того, почему из астрономических наблюдений положения планеты получались совсем иные. А, между тем, как показали В. Дёмин и В. Селезнёв [44] действительная причина состояла в том, что ошибочно использовали принцип постоянства скорости света — из СТО. Тогда как, согласно БТР, после того, как радиолуч достигнет Венеры, он переизлучится при отражении этой планетой и приобретёт дополнительно её скорость V (§ 1.12). Поэтому, когда Венера движется к Земле, радиолуч, движущийся от Венеры к Земле, имеет скорость c+V и приходит раньше, давая заниженное расстояние. Тогда как, при удалении планеты луч приходит к нам с добавочным запозданием, ибо летит со скоростью c-V, давая завышенное расстояние до планеты. Эффект — совершенно такой же, как и для двух радиолокационных станций на Земле, из которых одна удаляется, а другая приближается к Венере. Стоит отметить также, что радиолокационные данные по измерению положений Венеры, после выявления несоответствий, были засекречены и не обсуждались. Уоллесу это дало повод говорить о намеренном сокрытии данных лицами, желающими утаить истину о зависимости скорости света от скорости источника [111].

Есть и масса других космических свидетельств, доказывающих справедливость БТР и ошибочность СТО. Но здесь упомянем об одном нашумевшем феномене, который из-за его вопиющего противоречия принципам нынешней физики не удалось скрыть. Речь идёт о замерах положений и скоростей аппаратов "Пионер", запущенных в 70-х гг. к окраинам солнечной системы [97]. С помощью радиолокации на всём пути следования измерялись скорости и расстояния до "Пионеров". Оказалось, что это расстояние заметно отличается от расчётного так, словно есть небольшое избыточное ускорение, направленное к Солнцу. Вполне вероятно, что, и в этом случае, ошибка вызвана неучётом зависимости скорости света от скорости источника излучения. Ведь посылаемый "Пионером" радиосигнал приобретает скорость аппарата и потому регистрируется на доли миллисекунды позже, чем положено по СТО (Рис. 51). То есть, мы фиксируем скорость аппарата не в истинном его положении, а в момент, когда он находился чуть ближе, и его ускорение, направленное к Солнцу, было несколько выше.

Рис. 51. Считая время задержки сигнала от АМС "Пионер" равным T=L/c вместо T', находят неверное ускорение аппаратов.

Ошибочное использование СТО и принципа постоянства скорости света в космических радиолокационных измерениях не только вносит ошибки в наши представления о строении Космоса и солнечной системы, но и наносит, возможно, гигантский материальный ущерб, будучи одной из причин аварий космических аппаратов. Так, некоторые авторы [44] винят в авариях аппаратов, посланных к Марсу и его спутнику Фобосу (в том числе и отечественных "Фобос"-I, II), ошибки навигации, столь важной в космосе. Ведь, раз верен баллистический принцип, то упускающие его радиолокационные методы определения расстояний в космосе — глубоко порочны. И, если прежде ошибка от применения СТО вела лишь к авариям в космосе, то теперь это, возможно, сказывается и в нашей земной жизни, приводя к авариям судов и автомобилей, в которые ныне повсеместно встраивают спутниковые системы навигации GPS, игнорирующие баллистический принцип.

Система GPS (Глобальная Позиционирующая Система) тоже работает по методу радиолокации с наземных станций слежения и группы искусственных спутников, витки орбит которых образуют спутниковый навигационный клубок, опутывающий всю Землю. GPS-модуль, встроенный в мобильное устройство (скажем, в телефон) ловит радиосигналы, посланные несколькими спутниками. В этих сигналах закодирована информация о положении каждого спутника (находимом станциями), а также время излучения сигнала, заданное сверхточными часами. Вычитая это время из времени приёма сигнала, GPS-приёмник находит время T движения радиоимпульса, а по нему — расстояние L=cT до спутника. Измерив расстояния L₁, L₂, L₃, L₄ до трёх-четырёх спутников, и располагая их координатами, микроЭВМ из тригонометрии рассчитывает положение GPS-приёмника на земной поверхности.

Казалось бы, формула L=cT верна, раз работают GPS-навигаторы, что будто бы подтверждает постулат теории относительности о независимости скорости c радиосигнала от движения излучающих спутников. Однако точный расчёт свидетельствует скорее в пользу БТР. Спутники навигационной системы выводят на орбиты радиуса R порядка 26000 км, то есть они летят на высоте около 20000 км над Землёй, имеющей радиус r=6400 км. На такой орбите скорость V спутников составляет около 4 км/с, наращивая скорость посланного сигнала до значения c'=c+V. Поскольку расстояние до Земли L~20000 км, то полагают, что поправка, вносимая БТР, составляет ?=LV/c? 270 м, что на порядок выше ошибок GPS-навигаторов.

Однако, на деле, в БТР скорости источника и света складываются не арифметически, а векторно, по классической кинематике. То есть для скорости прихода радиосигнала c'=c — V_r, посланного спутником к приёмнику, важна лишь составляющая V_r скорости V источника вдоль луча зрения (лучевая скорость спутника относительно приёмника). Тогда поправка расстояния ?=LV_r/c. А раз спутник летит по высокой круговой орбите, его орбитальная скорость направлена поперёк луча зрения, так что V_r<<V. Если спутник находится в зените, то V_r=0, но растёт при уменьшении высоты h спутника над горизонтом по закону V_r=V·sin?·cosh, где sin?=r/R?0,25. То есть, по БТР, максимальная поправка к расстоянию до спутника ?=LV_r/c=67 м, и возникает она лишь в крайнем случае, когда спутник виден возле горизонта (приёмник же обычно "ловит" спутники с h>10–15?). Также приёмник редко лежит в плоскости орбиты спутника, будучи расположен под углом ? к ней, и лучевая скорость ещё ниже: V_r= V·sin?·cosh·cos?. Отсюда ?=LV_r/c=LV·sin?·cosh·cos?/c. Поскольку cosh?1 и cos??1, а среднее значение модуля косинуса составляет 0,63, то средняя ошибка ?=27 м.

Но и эта средняя ошибка в 27 м относится лишь к расстоянию до одного спутника, а для расчёта координат нужны данные трёх-четырёх спутников. Если учесть, что они дают ошибки разного знака, случайно суммируемых в разных направлениях, то их взаимная компенсация при усреднении ещё снизит ошибку. Но и этот результат учитывает общую поправку координат, то есть сумму ошибок по высоте и по горизонтали, так что ошибка в нахождении проекции точки на земной шар снизится ещё в 1,5 раза. В итоге, средняя вносимая БТР поправка к горизонтальным координатам составит всего 5–10 м. Но такой порядок ошибки по горизонтали и заявляют производители GPS. К тому же, применяют ряд корректирующих программ, дабы снизить эту ошибку, в том числе методы усреднения, дифференциальные методы с привязкой к контрольным базовым станциям. Ведь такие ошибки на ранних этапах развития GPS нередко приводили к авариям — суда налетали на рифы, люди гибли в горах. И вероятная причина таких аварий на Земле и в космосе — это неучёт баллистического принципа.

Не умея устранить ошибку, вносимую влиянием скорости, с ней борются обходными путями, например, увеличивая число спутников и параллельно принимаемых каналов. Так, если над горизонтом видны сразу 6–10 спутников, положение приёмника можно определить гораздо точнее, ведя расчёт по разным группам спутников, комбинируя их по три в разных сочетаниях и для каждой группы находя положение приёмника. Поскольку лучевые скорости спутников имеют разную величину и знак, то вызванные ими ошибки компенсируют друг друга, и среднее расчётное положение близко к реальному. Радиолучи, словно дротики, случайно отклонившиеся от центра мишени, после усреднения координат их попаданий, дают в среднем положение близкое к нужному.

Кроме того, баллистическую поправку, возможно, незаметно нейтрализуют, как в случае Венеры [44], ошибочным расчётом положений спутников, которые так же определяют радиолокационным методом. Условно смещая спутник вперёд по орбите, получают то же запаздывание сигналов от него, как в случае учёта баллистического принципа. Подобные нестыковки и ошибки в методах радиолокации, говорящие о неправомерности теории относительности, давно отмечались специалистами по космической навигации и GPS, например Р. Хатчем. Аналогичные ошибки (составляющие для околоземных орбит порядка 100 м) выявили и лазерные радары (лидары), меряющие дистанцию по времени задержки не радио-, а светового сигнала, испущенного лазером и отражённого космическими телами или аппаратами. Но все эти данные, отвергающие СТО, обычно замалчивают, расценивая как случайные ошибки.

Брайан Уоллес, первым обративший внимание на противоречие теории относительности радиолокационным данным, подтвердившим баллистическую теорию, предположил даже, что США давно знают о зависимости скорости света от скорости источника, пользуясь вместо СТО баллистическим принципом, но держат это в строгом секрете для получения преимуществ в космосе [111, с. 54], в том числе для грядущих "звёздных войн". Ведь точность попадания лазерным лучом с движущегося на большой скорости по орбите спутника зависит от того, добавляется ли скорость спутника к скорости испущенного им лазерного импульса. В связи с этим, интересно отметить, что и система GPS исходно была разработана американскими военными именно для целей "звёздных войн", а вводимая ими смена режимов точного и приближённого позиционирования может говорить как раз о смене методов расчёта по БТР и СТО. Возможно, из-за осознанного или неосознанного применения баллистического принципа лишь аппараты США в основном и достигают успешно поверхности Марса. И потому России следовало бы всерьёз задуматься о справедливости СТО, особенно в связи с намечаемым повторным запуском АМС к спутнику Красной планеты, а, в недалёком будущем, и стартом первого в мире пилотируемого корабля к Марсу! Тут уж от теории относительности потребуется абсолютная достоверность и надёжность, которых ей и прежде не доставало, а, в свете накопленных экспериментальных данных, и вовсе не стало. Такую уверенность могли бы дать только прямые измерения скорости света от движущегося источника в космосе. Быть может, они и укажут, наконец, где искать ключ к загадкам Космоса, дабы вместо хаоса там воцарился исконный порядок, а народная мудрость вновь восторжествовала.

§ 2.2 Искривление лучей света возле Солнца и А. Эддингтон

Кривдою свет пройдёшь, да назад не воротишься.
(Русская народная мудрость)

Как видим, Космос преподносит много доказательств ошибочности специальной теории относительности и справедливости БТР. Но, с другой стороны, тот же Космос как будто даёт доказательства справедливости общей теории относительности, этого обобщения СТО на случай ускоренно движущихся или находящихся в поле тяготения систем. Посмотрим, так ли это в действительности. Одним из первых доказательств теории относительности стало наблюдение отклонения лучей света, проходящих возле Солнца, вызываемое искривлением пространства гигантским гравитационным полем нашей звезды. Этот эффект, действительно, удалось наблюдать во время солнечного затмения, когда сияние Солнца не затмевало собой блеск видимых возле него звёзд. При этом, оказалось, что положения звёзд возле Солнца, действительно, претерпели небольшие угловые смещения в сравнении с их обычным взаимоположением в моменты, когда солнце находилось в другой части неба. Измеренные А. Эддингтоном смещения как будто находились в согласии с предсказаниями ОТО [26].

И, всё же, многие упрекали поздней А. Эддингтона в мошенничестве. Дело в том, что английский астроном Артур Эддингтон был весьма пристрастным наблюдателем и ярым сторонником теории относительности. Он не только развил общую теорию относительности, издав книгу о ней, но и построил на её основе теорию расширяющейся Вселенной. Он всячески пропагандировал, популяризировал, распространял теорию относительности. Именно Эддингтону теория относительности, пожалуй, больше всего обязана своей громкой славой и быстрым признанием. Лишь после его наблюдений теория относительности стала получать всемирное признание. Однако, как отмечают многие исследователи, разрешающая способность инструментов, которыми располагал Эддингтон, не позволяла сделать вывода о справедливости или ошибочности ОТО [37]. Кроме того, независимые наблюдения другой группы, проводившей исследования затмения в то же время, противоречили наблюдениям группы Эддингтона и ОТО, что поздней списали на инструментальные ошибки [73, с. 223]. А главное, — чрезвычайно благоприятные условия затмения 1919 г. уже долгое время не могли повториться. И результат Эддингтона нельзя было точно проверить в течение десятков лет, — приходилось верить ему на слово. Поэтому, Эддингтона часто и обвиняют в подтасовке фактов в пользу ОТО и предвзятом выводе. Понятное дело, что наблюдатель, жаждущий получения заданного результата, обязательно тем или иным способом его получит. А Эддингтон был именно фанатиком СТО, зацикленным на этой теории. Недаром сопровождавшие его в экспедиции сотрудники подшучивали, что Эддингтон сойдёт с ума, если эксперимент провалится и докажет ложность ОТО [37]. Искривление лучей света возле Солнца стало орудием для искажения истины, для торжества кривды в руках Эддингтона и Эйнштейна. Привлекая искривление космического пространства, они, подобно мошенникам из "Королевства кривых зеркал" В. Губарева, искажали факты, истину.

Стоит отметить, что Эддингтон и поздней не раз уличался коллегами в научных махинациях и подтасовках, подгонках фактов под теорию (против подобных методик предостерегал ещё Шерлок Холмс). Это касается, например, анекдотичного выведения Эддингтоном постоянной тонкой структуры и отношения протонной массы к электронной через ? и e — методом постепенной подгонки [19, с. 308], или его теории пульсирующих звёзд (цефеид), — как увидим, тоже сыгравшей крайне негативную роль в судьбе БТР (§ 2.12). Так что, в целом, деятельность Эддингтона можно охарактеризовать как нечестную, вредную для науки. И, хотя спустя десятилетия, результат экспедиции Эддингтона был подтверждён более точными наблюдениями, это не снимает обвинений: признание теории относительности и отвержение БТР было преждевременным [2, 6]. Конечно, победителей не судят, но лишь в том случае, если победа досталась им честным путём. А победы, доставшиеся мошеннически (с фальстартом, с применением допинга), аннулируют с долговременным отстранением от участия в соревнованиях. Из-за данного Эддингтоном допинга и преждевременного старта теория относительности обманом получила преимущество и досрочное незаслуженное признание, начав стала ускоренно развиваться, тогда как все другие, альтернативные теории, напротив, — были оставлены и приостановлены в развитии. А, между тем, такие теории тоже дают объяснение отклонению световых лучей возле Солнца.

Начнём с того, что отклонение световых лучей в поле тяготения Солнца было предсказано задолго до Эйнштейна на основе классических теорий. Ещё в начале XIX века И. Зольднер, применив ньютонову корпускулярную теорию света, представлявшую свет в виде потока частиц, летящих со скоростью c (как в БТР), показал, что траектория светового луча будет изгибаться возле Солнца, подобно траекториям комет. Световые частицы движутся по гиперболе в поле тяготения Солнца, отклоняясь им на малый угол от исходного направления полёта. По расчётам Зольднера, этот угол составлял около 0,84'', что, по порядку величины, согласуется с измеренным значением отклонения света звёзд возле Солнца. То же значение получил поначалу и Эйнштейн, повторив один в один расчёт Зольднера и даже сделанную им ошибку (0,84'' вместо 0,88'', положенных по расчёту), что многие сочли доказательством плагиата Эйнштейна (см. О. Акимов. Критика теории относительности). Итак, движение частиц света в поле тяготения по баллистической траектории уже даёт требуемый порядок отклонения. Если ж учесть и предсказанную баллистической теорией зависимость силы тяготения от скорости (§ 2.3), то получим значение отклонения лучей света, ещё лучше согласующееся с измеренным [107]. Впрочем, на деле, как покажем далее, такое чисто механическое объяснение отклонения света Солнцем не вполне отвечает БТР, а, потому, реальная причина и величина отклонения заложена в совместном действии механических и оптических эффектов, предсказанных Ритцем.

Многие авторы, в том числе Тесла [110], сходятся во мнении, что истинная причина отклонения лучей вблизи Солнца заключена не в искривлении пространства, а — в силовом поле Солнца и в солнечной короне, простирающихся далеко за пределы поверхности Солнца слоях газа, взаимодействуя с которыми, лучи света искривляют свой путь. И, действительно, если учесть, что плотность корональных газов должна убывать с удалением от Солнца, рефракция должна привести к слабому искривлению лучей [111]. Однако, как показывают расчёты, плотность короны слишком мала, чтобы вызвать ощутимую рефракцию, и причина эффекта несколько в ином. А именно: согласно БТР, свет, проходя через корональные слои солнечной атмосферы, переизлучается её атомами, приобретая дополнительно их скорость. Важна, однако, не сама скорость, а её изменение за время движения светового луча в элементе газового объёма, иными словами, — ускорение газа. Объём газа сообщает проходящему сквозь него свету движение, приобретённое атомами газа в поле тяготения Солнца. Газ, а точнее, — плазма, как бы увлекает свет в направлении к Солнцу и, тем самым, искривляет световой луч, словно бы притянутый нашим светилом.

Чтобы найти вызванное притяжением Солнца отклонение лучей звёзд, достаточно рассчитать изменение их скорости в зависимости от расстояния R до центра светила. Ведь именно изменение фазовой скорости и длины волны света ведёт в атмосфере и в других преломляющих средах к искривлению лучей света. Ранее было вычислено (§ 1.19), что с удалением от Солнца с начального расстояния R длина волны света ?, переизлучаемого ускоренно движущимися атомами, увеличивается за счёт эффекта Ритца на величину

??= ?GM_S/Rc²,

где G — гравитационная постоянная, M_S — масса Солнца. И, наоборот, с приближением луча света от далёкой звезды к Солнцу на расстояние R длина световой волны ? сжимается, по эффекту Ритца, до значения

?'=?—??=?(1–GM_S/Rc²).

Это эквивалентно отрицательному набегу фазы и сокращению длин волн при падении луча в среду с показателем преломления n=?/?', с соответствующим снижением фазовой скорости света до значения

c'=c/n=c(1–GM_S/Rc²).

То есть, по баллистической теории с подходом к Солнцу скорость и длина световых волн уменьшается, а при удалении — вновь нарастает. Луч, идя от источника к приёмнику возле Солнца, замедляется и запаздывает, в сравнении с лучом, идущим вдали от светила. Именно такой эффект замедления радиолуча был реально зафиксирован при радиолокации [26, с. 82]. Однако, этот эффект истолковали как подтверждение теории относительности, дающей то же предсказание, что и БТР, но — из эффекта замедления времени возле Солнца (§ 1.18), хотя обнаружился лишь классический эффект замедления электромагнитных волн в подвижной плазме.

Именно эта, вызванная эффектом Ритца, переменность скорости света, по мере приближения к Солнцу, ведёт к искривлению световых лучей возле него, подобно изгибу лучей в средах с переменным n, скажем, — в миражах. И, точно, лучи звёзд, идя возле Солнца, изгибаются, отчего звёзды видны чуть смещёнными от своих реальных положений (на 1,75''), так же, как в мираже участки неба видны на раскалённом солнцем асфальте, создавая иллюзию луж. Искривление света звёзд отвечало формулам ОТО и считалось подтверждением искривления пространства — тяготением Солнца. Но, те же отклонения в 1,75'' предсказывает и теория Ритца, ибо даёт такие же изменения скорости и длины волны света в поле Солнца. Так что, по принципу Оккама надо отдать предпочтение более простой и естественной теории Ритца, созданной раньше теории гравитации Эйнштейна и толкующей искривление лучей света классически, без новых сложных гипотез. Именно в теории Ритца изменение скорости света получается как естественное следствие его баллистического принципа, за счёт движения излучающих атомов в поле тяготения, с вытекающим отсюда искривлением лучей. Тогда как, в общей теории относительности Эйнштейну пришлось ввести дополнительные сложные гипотезы о кривизне пространства и допустить изменение скорости света в гравитационном потенциале, вопреки постулату о постоянстве скорости света — из его же специальной теории относительности. На это обращал внимание известный физик Л. Бриллюэн, отмечавший, что теория Ритца в этом вопросе гораздо более последовательна, чем теория Эйнштейна.

Ещё раз отметим, что соответствие измеренного отклонения световых лучей возле Солнца расчётному отклонению, найденному на основе БТР, ничуть не означает, что Солнце притягивает световой луч. Конечно, свет переносится весомыми частицами — реонами. Однако на эти частицы тяготение не может воздействовать. Реоны, по определению Ритца, распространяются всегда прямолинейно и движутся равномерно, с постоянной по величине и направлению скоростью. Кроме того, тяготение, согласно БТР, имеет электромагнитную природу, а, значит, переносится и вызывается всё теми же реонами и ареонами, которые не взаимодействуют друг с другом и с другими реонами. Поэтому, тяготение не способно само по себе, в чистом вакууме, отклонять лучи света. Происходит лишь переизлучение света в новом направлении атомами подвижной среды возле Солнца. В этом излучении прямой, исконный световой луч, так же как луч, попавший в преломляющую атмосферу Земли, гасится за счёт интерференции, а новорожденный луч просто идёт в ином направлении (§ 1.12). При этом имеет место необратимость излучательных явлений, которой Ритц (а вслед за ним и Бриллюэн) отводил огромную роль в электродинамике.

Таким образом, отклонение, точнее, — переизлучение в новом направлении, имеет место только в подвижной среде, увлекающей свет в направлении тяготеющего тела. А, потому, лишь возле массивных космических тел, удерживающих мощным полем тяготения возле себя протяжённую атмосферу, возможно отклонение световых лучей. Конечно, эти атмосферы весьма разреженны, однако, во-первых, они представляют собой плазму — сильно ионизованный газ, гораздо лучше взаимодействующий с излучением, во-вторых, протяжённость этих атмосфер достаточно велика, чтобы вызвать заметное воздействие на скорость света и отклонение его лучей. Итак, отклонение лучей света вблизи тяготеющих тел получает простое объяснение и в рамках классической физики, стоит лишь принять баллистическую теорию Ритца. Но может ли БТР объяснить другие релятивистские эффекты, связанные с гравитацией?

§ 2.3 Смещение перигелия Меркурия

Применимы ли предшествующие (электромагнитные) теории к тяготению, и можно ли допустить, что гравитация распространяется со скоростью света, а также подчиняется законам, допущенным нами? Ответ положительный: возмущения, как и в теории Лоренца, оказываются второго порядка. Но кроме того с помощью этих новых формул, возможно, удастся устранить имеющееся в астрономии заметное расхождение между вычислениями и наблюдениями, а именно медленное вращение эллипса, описываемого Меркурием, вращение, которое на 41'' дуги в столетие превосходит ожидаемое от возмущений, создаваемых планетами.
(Вальтер Ритц, "Критический анализ общей электродинамики", 1908 г. [8])

Другой важный "успех" общей теории относительности состоял в объяснении векового смещения перигелия Меркурия. Как показали астрономические наблюдения, эллипс орбиты Меркурия медленно поворачивается в направлении вращения планеты. То есть, перигелий Меркурия (ближайшая к Солнцу точка орбиты P) смещается вместе с орбитой против часовой стрелки (Рис. 52). Частично этот эффект удалось объяснить влиянием других планет солнечной системы. Однако, оставалась ещё необъяснённая часть смещения. Вот её-то и объяснил Эйнштейн в 1915 г., в рамках общей теории относительности. И найденная им поправка в точности соответствовала наблюдаемому смещению перигелия Меркурия. Этот результат ОТО, вместе с обнаруженным отклонением луча света возле Солнца, были сильными аргументами в пользу общей теории относительности, а, значит, и её частного случая, — специальной теории относительности.

Рис. 52. Медленный поворот орбиты Меркурия.

Но смещение перигелия Меркурия находит простое объяснение и в рамках БТР. Более того, объяснение это было предложено Ритцем задолго до Эйнштейна [107],— ещё в 1908 г. Согласно Ритцу, поворот орбиты Меркурия вполне объясним классически. Известно, что Меркурий движется вокруг Солнца S с огромной скоростью (v порядка 50 км/с). Если сила тяготения имеет, по предположению Ритца, электрическую природу и распространяется со скоростью света, то движение Меркурия меняет величину этой силы, так же, как в случае электрического воздействия (§ 1.7). Из-за малого изменения силы притяжения Солнца, движение Меркурия слегка искажается, что и приводит, согласно Ритцу, к медленному смещению перигелия P. Если в покое сила тяготения равна F, то для движущейся со скоростью v планеты (Рис. 53), она вырастет пропорционально квадрату скорости встречных реонов: F'=F(c'/c)²=F(1+v²/c²). Квадрат скорости Меркурия легко выразить через радиус его орбиты r, массу Солнца M и гравитационную постоянную G: v²=GM/r, откуда F'= F(1+GM/rc²). То же выражение (для случая GM/rc² малого в сравнении с единицей) получил и Эйнштейн [26; 66, с. 87]. Именно из этого выражения следует правильная величина векового смещения.

Рис. 53. Изменение силы тяготения Солнца S за счёт движения Меркурия. Его скорость v, отнятая от скорости c, меняет скорость встречных реонов R.

Поскольку гравитация сводится, опять же, к движению реонов и ареонов, то гравитационная энергия, совсем как электромагнитная, есть кинетическая энергия движения этих частиц. Колеблющееся тело постепенно тормозится, расходуя свою кинетическую энергию на излучение гравитационных волн, подобно тому, как это происходит у колеблющегося или ускоренного заряда. Таким образом, мы можем наглядно представлять и рассчитывать не только энергию электрического, но и энергию гравитационного поля. Существование гравитационного трения было подтверждено и наблюдениями [26]. Указав на применимость законов электродинамики к гравитации, именно Ритц и Цёлльнер первыми предсказали гравитационный аналог магнитного поля, гравитационные волны и трение. В самом деле, подобно тому, как вращающийся электрон излучает электромагнитные волны, — периодически меняющееся электрическое воздействие, так же и планета или другое космическое тело, летящее по круговой или эллиптической орбите, должно создавать периодично меняющееся гравитационное воздействие, — гравитационные волны, теряя при этом свою энергию. И совсем как вращающийся заряд создаёт магнитное воздействие (называемое ещё вихревым), так же и крутящаяся масса, за счёт изменения силы тяготения при движении, создаёт небольшую добавку к гравитационному воздействию. Эта добавка обусловлена вихревым гравитационным полем. Порой его ещё называют "торсионным полем вращающегося тела", но это — всё то же ненужное приумножение сущностей, против которого предостерегал Оккам. Все воздействия: магнитные, гравитационные, вихревые гравитационные — это лишь частные проявления электрического, действующего вдоль прямых линий (§ 3.16).

Вообще же, об электромагнитной природе гравитации догадывались уже очень давно, начиная ещё с учёных античности: Демокрита, Эпикура и Лукреция, считавших, что все воздействия (световые, электрические, магнитные и гравитационные) передаются посредством ударов источаемых телами частиц. Эту точку зрения развивали и учёные эпохи Возрождения: Леонардо да Винчи, Джордано Бруно, Галилео Галилей и Пьер Гассенди, возродившие античную науку с демокритовой теорией света и атомов. Так же и Кеплер, предположив у планет силу тяготения и закон изменения её, считал эту силу электромагнитной природы, говоря такие слова: "Гравитацию я определяю как силу, подобную магнетизму — взаимному притяжению. Сила притяжения тем больше, чем оба тела ближе одно к другому". Наконец, ещё в XIX в. И. Цёлльнер и, независимо от него, П. Гербер предложили для объяснения векового смещения перигелия Меркурия учесть, что гравитация распространяется не мгновенно, и потому сила тяготения зависит от скорости по закону, аналогичному закону Вебера для электрической силы [106, 107]. Именно Цёлльнер выдвинул гипотезу, объясняющую гравитацию, как не скомпенсированную разницу сил притяжения и отталкивания элементарных зарядов, составляющих тело. А уже в 1908 г. Вальтер Ритц обосновал эти идеи с позиций своей баллистической теории и нашёл строгую формулу (найденную спустя семь лет Эйнштейном) для описания смещения перигелия Меркурия, которая соответствовала наблюдениям (Визгин В.П. Релятивистская теория тяготения. М.: Наука, 1981). Более того, Ритц на основе этой формулы, опять же задолго до Эйнштейна, предсказал вековые смещения перигелиев для других планет, — Земли и Венеры, впоследствии подтверждённые измерениями [107].

И снова несомненное преимущество БТР перед теорией относительности состояло в том, что все эти эффекты были объяснены без привлечения дополнительных абсурдных постулатов об эквивалентности гравитационной и инертной массы или об искривлении пространства тяготеющими телами, но, исключительно, — как прямые следствия исходной механической модели взаимодействия зарядов, посредством обмена частицами. Так что, объяснение смещения перигелия Меркурия с позиций теории относительности, мало того, что не единственно возможное, но, даже, — не первое, не второе и, при том, — не самое последовательное или естественное. В самом деле, если объяснять гравитационные силы искривлением пространства, то как объяснить все другие силы: неужели тоже искривлением пространства? Почему гравитационное воздействие должно быть выделено по сравнению, например, с электрическим, которое подчиняется тем же законам? Не случайно, как признался сам Эйнштейн, он до конца жизни так и не смог объяснить природу отталкивания двух электронов [58, с. 144], в отличие от Ритца.

Кроме всего прочего, Ритц устранил основной порок ньютоновской теории тяготения, показав, что и здесь нет дальнодействия. Гравитацию переносит материальный посредник (реоны) с конечной скоростью, равной скорости света. Именно эта задержка ведёт к изменению гравитационных сил при движении: вместо гравистатики работает гравидинамика, которая, как показали Цёлльнер, Гербер и Ритц — задолго до Эйнштейна, объясняет вековое смещение перигелия Меркурия [106]. Итак, Ритц единым образом, на базе одной простой модели и без всяких абстрактных гипотез объяснил все электрические, электродинамические, релятивистские и гравитационные эффекты, для чего в современной физике нужны четыре теории — КЭД, электродинамика, СТО, ОТО, каждая — с ворохом надуманных неестественных гипотез и постулатов. А, поскольку все их приняли без должных оснований, только на основании слепой веры, отбросив строгие и логичные теории Ньютона, Ампера, Вебера, Гаусса, то кванторелятивистская физика вообще утрачивает всякое доверие. Однако, когда учёные наконец откроют гравитационные волны, нам это станут преподносить как триумф теории относительности, хотя такие волны задолго до Эйнштейна предсказывали многие физики, включая Ритца, чётко заявившего об аналогии электродинамики и гравидинамики, а также о равенстве скоростей распространения гравитации и света.

§ 2.4 Природа красного смещения и закон Хаббла

Обыкновенно смещение спектральных линий рассматривается как следствие движения светила по лучу зрения. Но, вообще говоря, могут существовать и другие причины такого смещения, и мы можем рассматривать всякое смещение линий как следствие двух причин: 1) скорости движения (принцип Доплера) и 2) как следствие неизвестного фактора… Отсюда получается общее выражение для смещения спектральных линий: ??=?1?+f(r)?2?, где f(r) — пока неизвестная функция расстояния. Итак расстояние светящегося источника оказывает какое-то влияние на световую волну, увеличивая её длину; иными словами, на расстоянии утрачивается некоторое число колебаний.
(А.А. Белопольский, "Новые исследования спиральных туманностей" [17, с. 271])

Рис. 54. Аристарх Аполлонович Белопольский (1854–1934) и основная тема его исследований: спектральный анализ движения звёзд.

Два рассмотренных приложения общей теории относительности к Космосу — это ничто в сравнении с тем, что она сотворила с нашим представлением о Вселенной. Именно теория относительности привела учёных к мысли, что наша Вселенная нестационарна, непостоянна, а, однажды лопнув, взорвавшись, — раздувается, словно мыльный пузырь, что, якобы, подтверждают и красные смещения в спектрах галактик. Именно раздуванием Вселенной Эйнштейн, Фридман, Де Ситтер и другие сторонники теории относительности объясняли открытые Хабблом красные смещения в спектрах галактик, растущие с их удалённостью. Напомним, что в XX веке астрономы выявили у света далёких галактик, разложенного в спектр, странную особенность: все спектральные линии были сдвинуты к красному концу спектра: длина волны ? испущенного света получалась увеличенной до ?'. Причём, этот сдвиг z=(?'-?)/?, названный "красным смещением", был тем больше, чем дальше от нас находилась соответствующая галактика. "Покраснение" света, то есть, — уменьшение его видимой частоты f?=c/?' в сравнении с действительной f=c/?, даётся законом Хаббла f?/f=1–LH/c, или ?'/?=1+LH/c, то есть z=LH/c, где L — расстояние до галактики, H — постоянная Хаббла, равная примерно 55 (км/с)/Мпк, а c — скорость света [142]. К этому времени нашим замечательным астрофизиком А. Белопольским (Рис. 54) была уже экспериментально доказана применимость эффекта Доплера к свету, в том числе к звёздному. Как показал Белопольский, движение звёзд с лучевой скоростью v смещает их спектральные линии, снижая частоту f их излучения до значения f?, в согласии с формулой Доплера f?/f=1–v/c (Рис. 55). Поэтому некоторые сочли, что красное смещение является доплеровским и вызвано разлётом галактик со скоростью v=LH. По их мнению, значение H показывает, что скорость удаления галактик растёт на 55 км/с на каждый мегапарсек (Мпк).

Рис. 55. Изучение спектров звёзд с помощью спектрографа, разлагающего свет в радужную полоску с тёмными линиями поглощения. По смещению спектральных линий находят скорости объектов.

Правда, многие не согласились с таким объяснением смещения. Кстати, и сам Хаббл, как замечательный астроном-наблюдатель, открыв одноимённый закон, говорил в нём исходно не о разбегании галактик со скоростью, нарастающей по мере удаления, а лишь о пропорциональности красного смещения расстоянию до галактик z=LH/c. Но потом, без всякого основания и вопреки мнению самого Хаббла, его закон стали формулировать в виде v=LH [151]. Однако, из такой доплеровской трактовки красного смещения было неясно, чем вызван разлёт галактик и пропорциональность их скоростей расстоянию. Поэтому, возникло и альтернативное объяснение красного смещения, предложенное в 1929 г. всё тем же Аристархом Аполлоновичем Белопольским. Он предположил, что сдвиг частоты (красное смещение) вызван не доплер-эффектом от гипотетического разбегания галактик (расширения Вселенной), а — предполагаемым эффектом постепенного старения света, теряющего по мере движения энергию [87]. Тогда, чем дальше находится галактика, и чем дольше до нас добирался её свет, тем меньше его энергия и частота f (или ?), и — больше красное смещение [17]. Эту гипотезу в 1929 г. поддержал и сам Хаббл (за что подвергся критике и, несмотря на свои выдающиеся открытия, был лишён Нобелевской премии), который был коллегой Белопольского и тоже отрицал Большой взрыв с разбеганием галактик.

Так же считал и Циолковский: "Если они [галактики] и двигаются, то неправильно, в самых разнообразных направлениях и с обыкновенными астрономическими скоростями — в десятки и сотни километров. Как же это примирить с несомненным указанием спектральных линий? Их перемещение указывает на увеличение длины световых волн, идущих от далёких, почти невидимых солнц. Но отчего может происходить это увеличение? Оно может происходить не только от движения небесных тел, но также и от других причин". В качестве вероятной причины этого эффекта Циолковский видел непостоянство скорости света [159, с. 286]. Однако вскоре эта теория, поначалу встретившая активную поддержку со стороны многих учёных (включая самого Хаббла), была забыта, частью под давлением физиков-релятивистов, отрицавших переменность скорости света и веривших в расширение Вселенной и Большого Взрыва, а частью из-за скорой смерти главных защитников теории старения света. Так, Белопольский умер в 1934 г., а Циолковский — в 1935 г., сразу после издания в том же году его работы "Библия и научные тенденции запада", где отец космонавтики и ракетостроения критиковал теорию расширения Вселенной, Большого Взрыва и отстаивал гипотезу старения света — удлинения световых волн за счёт изменения скорости света.

Рис. 56. Красное смещение в спектрах галактик как результат вращения их ядер и старения света.

И, хотя поборники теории относительности с этой гипотезой расправились, вынудив её уйти в подполье, благодаря БТР, она снова обретает мощную огневую поддержку и вступает в строй. Действительно, а что, если красное смещение связано не с эффектом Доплера, а с упоминавшимся эффектом Ритца (§ 1.10)? Ведь ритц-эффект f?/f=1-La_r/c², в отличие от доплеровского, как раз даёт зависимость от расстояния L, как в законе Хаббла f?/f=1-LH/c и в гипотезе старения света. То есть, при одном и том же ускорении a_r галактик их красное смещение получалось бы тем больше, чем они дальше. Причём, очевидно, это ускорение должно быть направленно от нас (лучевое ускорение положительно) и иметь значение a_r=cH. Тогда формула Ритца автоматически перейдёт в закон Хаббла (Рис. 56). Точно так же и для длины волны света, если скорость света c не постоянна, а, вопреки Эйнштейну, зависит от скорости источника света — по классическому закону сложения скоростей, то вращение галактик приведёт к постепенному нарастанию длины волны ? света, пропорционально пройденному светом пути L. Ведь ускорение a_r звёзд постепенно меняет их лучевую скорость. Соответственно, скорость испущенного ими света будет в каждый последующий момент времени меньше, чем в предыдущий, на величину убавки скорости звёзд. Поэтому, волновые фронты, испущенные в разные моменты и имеющие разные скорости, будут всё более расходиться, наращивая, по эффекту Ритца, длину волны ?'=?(1+La_r/c²), что при условии a_r=cH опять же переходит в хаббловский закон красного смещения ?'=?(1+LH/c).

На первый взгляд, лучше ничуть не стало: просто вместо скоростей у галактик объявились ускорения, а "расползание" Вселенной как будто осталось. Но на деле "вселенский разброд" исчез: для создания красного смещения галактикам не надо удаляться от Земли, а достаточно вращаться на месте. Действительно, присмотримся к какой-нибудь галактике поближе: она состоит из миллиардов звёзд, обращающихся вокруг галактического центра O, как было открыто всё тем же Хабблом и задолго до него предсказано Демокритом в его концепции космических вихрей [31]. А, где есть вращение, там всегда и центростремительное ускорение a= v²/r (где v — окружная скорость на расстоянии r от центра), направленное в видимой нам части галактик как раз от нас (Рис. 57). Итак, если красное смещение вызвано эффектом Ритца, то создаёт его не разлёт галактик, а их вращение, причём вращательное ускорение a=v²/r должно равняться cH.

Рис. 57. Вращение галактики.

Выходит, по БТР, постоянная Хаббла должна иметь значение H=v²/rc. Проверим это. Не будем проводить статистический анализ данных о вращении галактик, а воспользуемся обычным в астрономии приближением, положив, что в среднем параметры большинства галактик сходны. Поэтому, значения v и r, известные для нашей Галактики, будем считать обычными и для всех других галактик. Самая яркая часть Галактики, её ядро, имеет радиус r= 2000 пк=0,002 Мпк, скорость v на этом расстоянии — около 180 км/с [142, с. 91], скорость света c=300000 км/с. Подставляя всё в формулу H=v²/rc, имеем H=54 (км/с)/Мпк, что лежит близко к принятому значению постоянной Хаббла H=55 (км/с)/Мпк [142, с. 83]. Значения H, рассчитанные для других v и r, приведены ниже (Таблица 1). Все они лежат в пределах допускавшихся значений постоянной Хаббла.

Так, может, и впрямь ни к чему считать, что галактики разбегаются? Ведь закон красного смещения оказывается естественным и даже необходимым следствием баллистического принципа, а не вымышленного расширения, как считалось прежде. Но значительно важней другое: впервые найдена формула H=v²/rc, задающая постоянную Хаббла через известные параметры галактик и дающая значения, очень близкие к наблюдаемым. Эта немудрёная формула была выведена автором в 2003 г. и впервые приведена в статье [117], направленной в печать спустя два года и показавшей, что красное смещение естественно следует из гипотезы Белопольского и эффекта Ритца.

Понятно, почему смещение именно красное, а не синее: нам всегда видна ближняя часть ядер галактик, а ускорение там направленно от нас. Обратной стороны ядра, где ускорение направлено к нам (и смещение синее), мы не видим из-за непрозрачной сердцевины ядра, заполненной межзвёздными облаками газа и пыли (даже сквозь ядро нашей Галактики в оптическом диапазоне ничего не видно). Потому, синего смещения мы и не наблюдаем, хотя оно существует. А, поскольку ядра галактик обычно сферичны и ускорение в любой их точке (даже на полюсах ядра) направлено к центру тяготения, то, независимо от наклона галактики к лучу зрения, ускорение в ближайшей к нам (и потому наиболее яркой, не затемнённой) части ядра будет всегда направлено от нас. Так что, красное смещение галактик почти не зависит от их наклона, будучи одинаковым для галактик видимых "с ребра" и "в плане", со стороны галактического полюса.

Итак, БТР по-своему подтверждает гипотезу старения света и снимает все возражения против неё. Так, полагали, что при старении света величина f?/f зависела бы не только от расстояния, но и от частоты f. Кроме того, наблюдения удалённых галактик показали, что пропорционально частоте в них изменена и длительность процессов. Старение же света, как считали, должно менять лишь частоту, не затрагивая масштаба времени T?/T. На самом же деле, ритц-эффект, как следует из его формулы, должен проявляться совершенно аналогично доплеровскому, — одинаково на всех частотах, и — с соответствующим преобразованием масштаба времени T?=T(1+La_r/c²). А, потому, логичнее считать, что красное смещение вызвано вовсе не безумной гонкой галактик, а лишь плавным их кружением в классическом "вальсе" (Рис. 58).

Рис. 58. Красное смещение в спектрах ядер далёких галактик как следствие вызванного их вращательным ускорением эффекта Ритца.

Если нет "разбегания", то закон Хаббла будет верен лишь в отношении галактик, да и то не всех. К другим объектам Вселенной он не применим, или, по крайней мере, для разных их типов должны приниматься свои значения H=v²/rc: ведь размеры и вращение у разных групп объектов существенно разнятся. Хотя, в среднем ускорения в разных галактиках близки, они, всё же, не совпадают, отчего величина H=a/c для них различна, и астрономы пользуются среднестатистическим значением H. Видимо, именно в этом причина колебаний учёных в выборе постоянной Хаббла: разные оценки дают сильно несхожие её значения. И до сих пор можно считать, что H заключено где-то между 50 и 100 км/с/Мпк. А принятое ныне в астрономии значение H=75 км/с/Мпк — это, по большей части, результат договорённости, а не точного измерения. Если учесть всё это, эффект Ритца позволит решить многие парадоксы и несоответствия красного смещения, например, — различные красные смещения для одинаково удалённых объектов. Так, Гальтоном Арпом было выявлено множество парных, физически связанных галактик (аналогичных двойным звёздам), компоненты которых должны находиться на одинаковом удалении от нас и иметь по закону Хаббла одинаковые красные смещения, которые на деле сильно разнятся [52, 87, 155]. Современная космология объяснить этого не может, тогда как с позиций эффекта Ритца этого и следовало ожидать: красные смещения зависят не только от удалённости L, но и от типа объекта, от его вращательного ускорения a_r.

Столь же просто эффект Ритца объясняет и другие парадоксы красного смещения. Впрочем, были возражения и против трактовки красного смещения с позиций эффекта Ритца. Так, звёзды обращаются не только вокруг центра галактики, но и вокруг своей оси и по орбитам, обладая при этом ускорениями много большими галактических. Соответственно больше вышли бы и красные смещения, и постоянная Хаббла. Но надо учесть, что все галактики погружены в облака очень разреженного межзвёздного газа, крутящиеся вместе с галактиками. Переизлучение света газом и приводит к тому, что существенным (влияющим на скорость идущего к нам света) оказывается только общее движение звёзд вместе с галактикой, тогда как их индивидуальные скорости, переданные свету, гасятся, нивелируются газом и становятся несущественны.

Впрочем, судя по всему, остаются ничтожные следы этих скоростей. Ведь гашение никогда не бывает полным, абсолютным, оно лишь затушёвывает, ослабляет влияние скорости источника на скорость света в очень большое, но всё же конечное число раз b. Возможно, в этом причина эффекта аналогичного покраснению спектров далёких галактик, но обнаруженного уже у звёзд внутри нашей Галактики. Это явление открыто всё тем же А. Белопольским и проассоциировано им с красным смещением галактик [17, с. 268]. Белопольский обнаружил, что звёзды нашей Галактики также имеют тенденцию к сдвигу спектральных линий в красную сторону, тем более сильному, чем дальше от нас эти звёзды расположены. То есть, имеет место тоже своего рода закон красного смещения, но с заметно большей постоянной Хаббла, превышающей известную примерно в 50 раз. Это связано с тем, что ускорения звёзд, как говорилось, заметно больше галактических. Если ускорение a_r, вызванное вращением звёзд вокруг центров галактик, составляет порядка 10^-9 м/с², то ускорение, обусловленное собственным вращением звёзд и движением их атомов в поле тяготения звезды, уже порядка 1 м/с², то есть на 9 порядков больше.

Как говорилось, заметная часть этих движений, переданных свету, гасится атмосферами звёзд и межзвёздной средой, а, потому, отличие коэффициентов в законах красного смещения для звёзд и галактик составляет лишь два порядка. Поэтому, если свет движется в среде, в эффекте Ритца надо учесть коэффициент b гашения средой отклонений от скорости света. Тогда формула Ритца запишется уже в виде f?/f=1-La/bc², где коэффициент b порой тоже содержит зависимость от L, как показал Фокс, — экспоненциальную. Поэтому влияние индивидуальных движений и удалённостей звёзд на их красное смещение, по эффекту Ритца, можно обнаружить лишь внутри нашей Галактики, да и то — в сильно ослабленном виде. Это ослабление надо учитывать и в других проявлениях эффекта Ритца для звёзд (скажем, при объяснении переменных звёзд, цефеид, где эффект Ритца часто проявляется в гораздо меньшей степени, чем следовало бы ожидать, § 2.12). Лишь когда свет покинул мало-мальски плотные слои межзвёздного газа и распространяется в почти идеальном вакууме межгалактического пространства, становится справедлива исходная формула Ритца f?/f=1-La/c², и красное смещение растёт, в согласии с законом Хаббла.

Таким образом, за счёт переизлучения галактическими облаками газа, в других галактиках мы наблюдаем явления (движения звёзд, вспышки цефеид, сверхновых) в том же виде, как если б они происходили в нашей, с той только разницей, что все спектры смещены в красную сторону, за счёт общего, галактического движения звёзд. Так же, и в звёздных атмосферах беспорядочные движения отдельных атомов оказываются несущественны (§ 2.9). Атмосфера звезды сглаживает различия в скорости света, испущенного разными излучателями. Во всех случаях существенно только общее движение источников света. Связано это с тем, что свет, проходя через газовые среды и атмосферы, постепенно переизлучается, рассеивается их атомами со скоростью равной c уже относительно среды. Скорость света от подвижного источника постепенно приводится средой к скорости c относительно среды (§ 1.13). Как показал Дж. Фокс в 1965 г., происходит это тем эффективней, чем плотней среда и чем толще пройденный светом слой вещества [2]. И, хотя межзвёздный газ в галактиках крайне разрежен, огромная протяжённость галактик и облаков газа всё же приводит скорость света к c. Для электромагнитных волн разного диапазона толщина переизлучающего слоя различна. Вероятно, именно в этом причина различий красных смещений, найденных для одной и той же галактики в оптическом и радиодиапазоне, что невозможно, исходя из трактовки красного смещения по теории разбегания галактик от расширения Вселенной [87].

Рис. 59. Вращение галактики создаёт ускорение звёзд a, направленное вдоль луча зрения r, приводя по эффекту Ритца к покраснению света.

Наличием газовых атмосфер, окружающих галактики, можно объяснить и то, что эффект Ритца не приводит к заметному уширению спектральных линий далёких галактик. А ведь ритц-эффект сдвига частоты пропорционален лучевому ускорению, и, если рассмотреть яркое сферическое ядро галактики, то по центру лучевая составляющая центростремительного ускорения будет максимальной, а на краях — нулевой (Рис. 59). Соответственно, одни звёзды дадут сильный сдвиг в красную сторону, другие — почти нулевой, а третьи — промежуточный. Это вело бы к сильному размыву, уширению спектральных линий, отсутствующему у галактик. Но вспомним, что индивидуальные движения звёзд в галактиках мало влияют на скорость идущего от них света: свет переизлучается облаками газа, кружащими возле галактик, и именно относительно газа имеет скорость c, а, значит, именно его ускорение даёт сдвиг частоты по эффекту Ритца. Если же учесть, что радиус R таких облаков в несколько раз превосходит радиус r ядер галактик, то в той части облака, на которую проецируется изображение галактики и её ядра (на Рис. 60 заштрихована), разница лучевых ускорений окажется ничтожна, а, значит, почти совпадут и красные сдвиги. Если отношение радиусов R/r=n, то относительная разница лучевых ускорений составит 1/2n². При отношении n=3 разница лучевых ускорений составит лишь 6 % от их величины, а при n=10 — вообще 0,5 %. Соответственно, и уширение линий — ничтожно. Даже для галактик, убегающих от нас, как считают, со скоростью в с/5= 60000 км/с, это уширение линий на 0,5 % будет соответствовать разбросу скоростей звёзд в 300 км/с, что сравнимо с реально наблюдаемым доплеровским уширением линий от обращения звёзд. А для галактик не столь отдалённых это уширение окажется и вовсе незаметным.

Рис. 60. Переизлучение вращающимся облаком газа света ядер даёт сдвиг линий без их уширения.

Присутствием газовых облаков, объемлющих галактики и кружащих вместе с ними, легко объяснить также и то, почему смещение именно красное и не зависит от наклона галактики к лучу зрения. Свет от галактики идёт и переизлучается через центральную, ближнюю к нам часть облака, в которой ускорения направлены строго от нас, что и ведёт к снижению частоты света. Облака газа простираются от галактик довольно далеко, но они всё более разрежаются, и потому реально переизлучать способна лишь ближняя часть облака некого радиуса R. То есть, переизлучение идёт с поверхности сферы, вне которой плотностью облака можно условно пренебречь.

Впрочем, следы неравных ускорений звёзд всё же остаются. Так, у иных галактик некоторые линии излучения и поглощения дают разные красные смещения, не объяснённые космологией [87]. Объяснить их можно наличием просветов в межзвёздных облаках и тем, что части галактик и их спутники лежат вне облака, а ритц-эффект вызван их собственными ускорениями. Заметим, что облака газа влияют на сдвиг частот лишь от эффекта Ритца, но не Доплера, поскольку доплер-эффект зависит только от лучевой скорости источника, и переизлучение не меняет сдвига частоты. А ритц-эффект зависит как от лучевого ускорения a_r, так и от удалённости L. Это проявляется и при поглощении света. Так, если линию поглощения даёт не галактика, а облако газа где-то на пути к ней, то красное смещение линии будет пропорционально расстоянию до облака, ибо только с этого расстояния начнёт расти сдвиг линии поглощения. Такие линии поглощения межгалактического газа с промежуточными смещениями действительно найдены. Также, межгалактический газ, несмотря на разреженность, может частично гасить изменения в скорости света, снижая найденную для сверхдальних галактик постоянную Хаббла. Такой эффект, поставивший в тупик космологию, действительно выявлен. Но космологи не придумали ничего лучшего для его объяснения, кроме как счесть Вселенную не просто расширяющейся, а ещё и ускоренно, — за счёт выдуманной ими тёмной энергии.

Примечательно, что открытый Ритцем эффект уже в 1908 г. позволял предсказать существование и величину красного смещения в космосе задолго до того, как оно было открыто Хабблом. Значит, правы оказались как раз Белопольский и Циолковский, а не армии астрономов-теоретиков. Вообще, удивительно, что многие до сих пор игнорируют научные идеи Циолковского, хотя именно он проложил путь в Космос, заложил фундамент космонавтики и ракетной техники. Развитые Циолковским оригинальные мысли о строении материи, света, иерархии и развитии Космоса [159], до сих пор отвергают и замалчивают, ввиду их расхождения с принятой моделью мира. И, всё же, именно они, как видим, находят ныне подтверждение на базе космических наблюдений последних лет и баллистической теории. Взгляды Циолковского интересны уже потому, что в реальном, практическом плане он сделал для человечества неизмеримо больше, чем армии теоретиков, придумавших абстрактную модель мира.

Точно так же, и Белопольский, больше чем кто-либо другой сделавший для практического развития спектроскопических методов исследований в астрономии, совершивший огромное число важных астрономических открытий, не был понят современниками и многие его астрофизические теории, в том числе в отношении красного смещения и цефеид (§ 2.12), были незаслуженно отвергнуты и забыты. Лишь сейчас, спустя почти век, эти идеи постепенно обретают признание, находя строгое обоснование на базе БТР. Эти забытые идеи Белопольского получают новую жизнь, если принять открытый Ритцем эффект и принцип сложения скорости света и источника. Подобно своему древнегреческому тёзке, Аристарху Самосскому, понявшему, что Земля обращается вокруг Солнца (а не наоборот), Аристарх Аполлонович Белопольский на основе наблюдений пришёл к своему, сильно отличному от общепринятого видению космоса, так же нашедшему обоснование лишь много позднее. Если Аристарх Самосский остановил безумную гонку звёзд с немыслимыми скоростями относительно наблюдателя, приписав их видимое движение кинематическому эффекту от вращения Земли, то Аристарх Белопольский остановил безумный бег галактик, так же объяснив их кажущееся движение кинематическим эффектом (удлинением световых волн от эффекта Ритца, ввиду вращения и принципа относительности). Это характеризует Белопольского как гениального провидца и пионера астрофизики, сумевшего в своё время увидеть не только большое значение спектральных методов в астрономии, но и замечательное будущее этой науки. Так же и Ритц, открыв одноимённый эффект, по сути, предсказал пропорциональное расстоянию красное смещение далёких космических объектов задолго до того, как оно было открыто Э. Хабблом. Но светлые мысли этих учёных (Белопольского, Ритца, Хаббла), подобно их предтечам (Аристарху, Бруно, Галилею), подверглись гонениям со стороны официальной науки и церкви, стремящихся продлить власть мракобесия.

§ 2.5 Реликтовое излучение и абсурд Большого взрыва

Обратимся к нелепым предположениям о непрерывно расширяющейся Вселенной, которые так же хотят незаметно или заметно использовать для защиты библейских сказаний.
(К.Э. Циолковский, "Библия и научные тенденции запада" [159])

Теория расширяющейся Вселенной не только сложна и надуманна, но и противоречит многим наблюдательным данным, а, главное, приводит к абсурдному выводу об ограниченности мира в пространстве и времени. Ведь если Вселенная расширяется, то по скорости "расширения", найденной из постоянной Хаббла, легко рассчитать, когда оно началось: когда мир был собран в одной точке. Именно так возникла теория Большого взрыва, якобы случившегося 20 миллиардов лет назад, положив начало нашему миру. Вся космология ныне опирается на гипотезу Большого взрыва, с которого будто началось расширение некогда лопнувшей Вселенной, ныне раздувающейся, словно мыльный пузырь. Как заметил Циолковский в своей статье "Библия и научные тенденции запада" [159, с. 284], эта теория возвращает нас к тёмным суевериям о начале мира и акте его творения из ничего (из сингулярности), возвращает к Вселенной, ограниченной, как у идеалиста Аристотеля, хрустальной сферой [105, с. 91]. Не случайно Дж. Гамов, развивая и пропагандируя теорию Большого Взрыва, использовал в своих работах терминологию Аристотеля. Другой сторонник теории расширяющейся Вселенной и Большого Взрыва — А. Эддингтон, тоже пытался развить в рамках науки нематериалистические идеи, за что был раскритикован С.И. Вавиловым, который, как истинный материалист, был против теории Большого Взрыва [29, сс. 20, 76]. Всё это лишний раз свидетельствует о ложности, ненаучности теории Большого взрыва и расширяющейся Вселенной. Недаром говорят, что из гипотезы Большого взрыва выглядывают уши Ватикана, — ведь и предложил впервые эту теорию священник Леметр. И, не случайно, обоснование эта теория нашла в теории относительности, столь же абстрактной и ненаучной, как религия. Поэтому остро необходима новая материалистическая космология, объясняющая все факты на базе классической физики и БТР.

И такое объяснение вполне возможно. Не только красное смещение в спектрах галактик, но и, скажем, реликтовое излучение, часто приводимое в подтверждение гипотезы Большого взрыва, можно легко истолковать с классических позиций. Ведь что такое реликтовое излучение? Это просто микроволновое фоновое излучение космического пространства, имеющее спектр, в точности подобный спектру излучения чёрного тела с температурой в 2,7 кельвина. Космологи считают это излучение доказательством того, что Вселенная была некогда сжата и сильно нагрета, но в ходе расширения стала остывать и к текущему моменту охладилась как раз до тех самых 3 К, — жалких следов некогда горячей Вселенной. Но существование фонового излучения вполне можно было предсказать без гипотезы Большого взрыва. Ведь космическое пространство наполнено крайне разреженным межзвёздным газом. Что же странного в том, что этот газ, испокон веков нагреваемый идущим сквозь него излучением звёзд, обладает теперь некоторой равновесной температурой в те самые 3 К, на которых теперь и излучает поглощаемое тепло, как все нагретые тела?

Космологи особенно упирают на то, что температура этого излучения во всех направлениях с большой точностью одинакова и равна именно 2,7 К, имея лишь незначительные флуктуации, что якобы возможно лишь в случае, если прежде Вселенная была собрана в одной точке, а при расширении равномерно остыла. Но, с тем же основанием, они могли б удивляться тому, что одинакова (тоже с небольшими отклонениями) температура воздуха во всех точках одной комнаты, хотя из этого никто не делает вывода о том, что весь воздух комнаты был собран в одном баллоне. Равенство температур газа во всех точках Вселенной (или комнаты) — это естественное следствие того, что газ пребывает в термодинамическом равновесии: его температура выровнялась. Естественно и то, что галактики распределены во Вселенной в среднем — равномерно, как говорят: Вселенная однородна и изотропна. А, потому, в любой точке Вселенной газ получает и отдаёт в среднем одно и то же количество тепла.

Если фоновое излучение межзвёздного газа является равновесным, то легко рассчитать его температуру. Равновесие означает, что любой объём газа излучает ровно столько тепла, сколько получает его от звёзд и галактик. Если, как это принято в астрономии, считать излучающий объём газа абсолютно чёрным телом, то, по закону Стефана-Больцмана, он будет излучать в единицу времени с единицы поверхности энергию ?T⁴, где постоянная ?=5,67·10^–8 Вт/м²K⁴, а T — температура газа, которую надо найти. Как было сказано, эта излучаемая энергия должна равняться энергии, поглощаемой газом, то есть энергии, приходящей в данный объём от всех звёзд, галактик, разбросанных по бескрайней Вселенной. Найдём эту энергию.

Известно, что типичная галактика излучает в среднем одну и ту же мощность W=10³⁷ Дж/с [142]. Если выделить в пространстве вокруг объёма газа сферический слой толщины d и радиуса r, то он будет содержать k4?r²d галактик (где k — средняя концентрация галактик во Вселенной) и будет излучать полную мощность P=kW4?r²d. Из всей этой мощности к шарику газа с поперечным сечением S будет приходить мощность

SP/4?r²=SkWd (Рис. 61).

То есть мощность, поступающая в объём газа от сферического слоя, не зависит от радиуса слоя. Поэтому суммарную мощность излучения, поступающую к газу от всех слоёв, можно найти как SkWR, просто просуммировав толщину слоёв: положив d равным радиусу наблюдаемой Вселенной R=12?10⁹ световых лет (примерно 12?10²⁵ м), то есть расстоянию до самого далёкого наблюдаемого объекта. Теперь осталось найти концентрацию k галактик: k=n/(4?R³/3), где n=10¹¹ — число галактик в наблюдаемой части Вселенной, а 4?R³/3 — её объём [142].

Рис. 61. Сферический объём газа, нагретый светом звёзд, излучает при равновесной температуре T.

В итоге найдём, что полная мощность, излучаемая сферическим объёмом газа, 4S?T⁴, должна равняться мощности, им поглощаемой, — 3SWn/4?R². Откуда для равновесной температуры этого объёма газа найдём

T⁴=3Wn/16??R².

А после подстановки всех значений получим T=2,9 K, что очень близко к реальной температуре реликтового, или, правильней сказать, — фонового излучения: T=2,7 K. Итак, фоновое излучение — это обычное равновесное излучение межзвёздного газа, переизлучающего энергию, приходящую к нему в виде света от звёзд. И нет никакой надобности в принятии гипотезы Большого взрыва и расширяющейся Вселенной: красное смещение и реликтовое излучение не только оказываются необходимым следствием классических законов механики и термодинамики, но и дают точные значения постоянной Хаббла и температуры "реликтового" фона, находящиеся в полном согласии с наблюдаемыми.

Зато теория расширяющейся Вселенной не в силах предсказать величину постоянной Хаббла, а рассчитанная на основе гипотезы Большого взрыва температура реликтового фона отличалась от реальной в несколько раз, составляя 6–10 кельвинов. Порой сторонники теории относительности приписывают себе предсказание самого факта красного смещения галактик (модель расширяющейся Вселенной Фридмана) и реликтового фона (модель горячей Вселенной Гамова). Однако, ещё в XIX веке астрономы и физики-классики (в том числе Белопольский, Вернадский, Менделеев [99]) знали, что большинство туманностей-галактик обладает красным смещением, и утверждали, что космическому пространству, заполненному разреженной средой, свойственна некая крайне низкая температура. Выходит, нечего и заикаться о том, будто теория Большого взрыва первой предсказала эти эффекты, раз они естественно возникали в рамках классической концепции вечной и бесконечной Вселенной.

Надо лишь пояснить, что мы понимаем под наблюдаемой Вселенной и её радиусом R. Если Вселенная бесконечна, то она, разумеется, не может иметь ограниченного радиуса. Однако пропорциональные расстоянию красное смещение и поглощение межзвёздным газом приводят к тому, что мы практически не можем видеть объекты, удалённые на расстояние большее R: их излучение слишком ослаблено поглощением и смещением частоты в красную сторону (поэтому R можно также определить как расстояние L, на котором величина LH/c в хаббловском законе красного смещения f'/f=(1—LH/c) становится сравнима с единицей, приводя к заметному снижению частоты f и энергии света, т. е. R=c/H=3·10⁵/75=4000 Mпк=12·10²⁵ м). Вот почему существенна лишь энергия, приходящая в данную точку из видимой части Вселенной. Так же решается известный парадокс Ольберса, по которому, если излучение, приходящее от сферического слоя, не зависит от его радиуса (как показано выше), то бесчисленное множество таких слоёв дало бы бесконечную яркость, и даже ночью любой участок неба сиял бы так же ярко, как солнце днём. Но, на деле, мы видим свет лишь наблюдаемой части Вселенной, свет же далёких её частей добирается к нам в сильно ослабленной форме.

Объясняет приведённая гипотеза и флуктуации, то есть, — небольшие неоднородности реликтового излучения: в некоторых направлениях его температура чуть выше, а в некоторых — чуть ниже среднего. Причина этого та же, что и у небольших колебаний температуры в разных точках комнаты: во всём её объёме температура в среднем одинакова, но вблизи ламп, осветительных и нагревательных приборов — чуть повышена. Так же и во Вселенной: в одних областях концентрация источников света (звёзд, галактик), в силу их случайного распределения, чуть выше средней, скопления галактик гуще и потому возле них межзвёздный газ нагрет сильнее. А там, где скопления галактик разреженны, — и температура чуть меньше. Впрочем, эти колебания невелики, поскольку при усреднении по большим масштабам распределение галактик, как нашли астрономы, весьма равномерное. И так же, как в комнате всегда имеется небольшой градиент температуры, скажем, — в направлении источников тепла, есть градиент температуры реликтового фона и во Вселенной: в одном направлении эта температура чуть выше, чем в обратном. Впрочем, такой направленный рост температуры реликтового фона может быть и кажущимся, вызванным смещением спектрального максимума за счёт эффекта Доплера при движении Земли и нашей Галактики относительно окружающего межзвёздного газа. Ведь все галактики обладают, подобно молекулам газа, различными случайно ориентированными скоростями, составляющими сотни километров в секунду. Не исключено, что скорости однотипных галактик, так же, как скорости однотипных молекул в равномерно нагретой комнате, подчинены максвелловскому распределению.

Таким образом, все особенности реликтового, а, правильней сказать, — микроволнового фона, естественно объяснимы вне гипотезы расширяющейся Вселенной, но в рамках классической космологии стационарной Вселенной. И пусть твердят сторонники теории Большого взрыва и расширяющейся Вселенной, что нет оснований для её пересмотра, вводя всё больше искусственных гипотез о тёмной энергии и массе, да только всем уже очевидна темнота самой теории, возвращающей, как подметил ещё Циолковский, к тёмным суевериям и геоцентризму [159, с. 285]. И, подобно системе мира Коперника, в своё время победившей систему мира Птолемея, новая, а, точней, — хорошо забытая старая космология Демокрита, Циолковского и Джордано Бруно, утверждающая беспредельность и вечность Вселенной, на каждом шагу бьёт нынешнюю тёмную космологию.

В целом же космология, основанная на гипотезе Большого взрыва и расширяющейся Вселенной, — насквозь искусственна, иррациональна и нефизична. Она отбрасывает назад к предрассудку об ограниченной в пространстве и времени Вселенной, против чего выступал ещё Демокрит и Джордано Бруно. Не зря и Циолковский писал: "Указание на пределы Вселенной так же странно, как если бы кто доказал, что она имеет в поперечнике один миллиметр. Сущность одна и та же. Не те же ли это шесть дней творения (только поднесённые в другом образе). Мы не знаем ограниченности во времени… Но раз время беспредельно, то как же может быть ограничено пространство!" [69, с. 187]. Обрастание теории расширения всё новыми беспочвенными гипотезами о тёмной массе и энергии, без которых она противоречит наблюдениям, доказывает её ошибочность. Не зря в 2004 г. журнал "New scientist" опубликовал открытое письмо, подписанное сотнями исследователей, разоблачающих махинации сторонников нынешней космологии, основанной на теории Большого взрыва и разбегания галактик [1]. В письме учёные призвали к поиску альтернативных объяснений красному смещению, из которых самое простое, естественное и точное дают БТР и эффект Ритца.

Теория же относительности, как и прежде, стоит на очень шатком фундаменте, ибо второй её постулат, абсолютизирующий движение света, остаётся лишь постулатом, гипотезой, притом иррациональной, противоречащей здравому смыслу и материалистическому духу науки. Об этом Циолковский пишет далее там же: "Второй вывод его (Эйнштейна): скорость не может превышать скорости света, т. е. 300 тыс. километров в секунду. Это те же шесть дней, якобы употреблённые на создание мира" [69, с.188]. И точно, реально нет оснований для ввода ограничений на скорость света, размеры и время существования Вселенной. Лишь ограниченный ум мог ввести такие ограничения, ввергающие науку во мрак средневекового обскурантизма. Но, самое страшное, что эти ограничения (световой барьер, квантовые запреты) — сковали умы, стали мысленным барьером на пути в космос и микромир. Не будь этих оков мысли, мы, возможно, не только давно бы разгадали многие тайны мироздания, но и освоили далёкие звёздные миры.

§ 2.6 Бесчисленное множество миров и бесконечность Вселенной

Открылась бездна звёзд полна;

Звездам числа нет, бездне дна.
(М.В. Ломоносов [84])

Если мы хотим остаться в рамках здравого смысла и избежать уклонения науки в сторону религии, просто необходимо признать Вселенную бесконечной и вечной, наполненной бесчисленным множеством звёзд, материи. Некоторым трудно вообразить такую бесконечность мира вширь, вдаль и вглубь, поскольку все мы привыкли иметь дело с конечными, ограниченными объектами. Однако, в действительности, ещё трудней вообразить мир конечный, имеющий какие-то границы. Если Вселенная имела начало во времени, то сразу возникает вопрос, а что было до начала мира? Что привело к его созданию? И если не было вообще ничего, то что вообще могло дать толчок к рождению Вселенной? Таким образом, мы приходим к выводу, что было что-то и до момента создания нынешней Вселенной, а, значит, начало мира отодвигается ещё дальше в прошлое. И так до бесконечности!

Точно так же, — и с границами в пространстве. Если Вселенная конечна, имеет границы, то непонятно, что они собой представляют, и что лежит за ними. И даже если там нет вообще ничего, — одна пустота, — то её можно заполнить, тем самым расширив эти границы. Таким образом, и пространственные границы раздвигаются до бесконечности. Можно предположить, что, хотя пространство и бесконечно, его наполняет конечное количество звёзд, галактик, материи, собранных в конечном объёме Вселенной. Но это тоже маловероятно. Во-первых, если Вселенная существует неограниченное время, то и материя должна была распространиться бесконечно далеко. Во-вторых, ещё Ньютон приводил доказательство того, что количество материи Вселенной не может быть ограничено, конечно. Ведь тогда бы вся материя помещалась в ограниченном объёме, и существовала некая асимметрия, неравноправие разных точек и анизотропия пространства. Имелся бы чётко определённый центр тяготения, и, благодаря действующим силам гравитации, материя рано или поздно собралась бы в единую массу в этом центре [15].

Удивительно, но это доказательство приводилось ещё Лукрецием в поэме "О природе вещей", с которой был хорошо знаком Ньютон и по которой глубоко воспринял взгляды Демокрита. Именно этой поэме во многом обязаны своими успехами Ньютон и Ломоносов. Вот как Лукреций формулирует это доказательство [77]:

Кроме того, если всё необъятной Вселенной пространство
Замкнуто было б кругом и, имея предельные грани,
Было б конечным, давно уж материя вся под давленьем
Плотных начал основных отовсюду осела бы в кучу,
И не могло бы ничто под покровом небес созидаться.

Приводит Лукреций и такое рассуждение об однородности и изотропности Вселенной:

Нет никакого конца ни с одной стороны у вселенной,
Ибо иначе края непременно она бы имела;
Края ж не может иметь, очевидно, ничто, если только
Вне его нет ничего, что его отделяет, что б видно
Было, доколе следить за ним наше чувство способно.
Если ж должны мы признать, что нет ничего за вселенной,
Нет и краёв у неё и нет ни конца ни предела.
И безразлично, в какой ты находишься части вселенной:
Где бы ты ни был, везде с того места, что ты занимаешь
Всё бесконечной она остаётся во всех направленьях.

Итак, пространство и пустота бесконечны, но частично заполнены материей. При этом, материи должно быть бесконечно много и она должна заполнять всё пространство в среднем, с примерно постоянной плотностью. Материи, атомов, частиц во Вселенной бесконечное множество (но множество это счётное, если выражаться языком математической теории множеств). Кроме того, Вселенная в среднем однородна и изотропна. Не существует выделенных направлений и центров. Поэтому силы тяготения, действующие на точку со стороны лежащих в разных направлениях частей Вселенной, взаимно нейтрализуют друг друга. Поэтому, Вселенная пребывает в равновесном, стационарном состоянии, не расширяясь и не сжимаясь. Существуют лишь локальные области, где материя под действием сил тяготения собрана в звёзды, галактики, их скопления, в среднем равномерно рассеянные по пространству. Итак, ещё древние материалисты Демокрит и Лукреций считали Вселенную бесконечной, тогда как их извечный противник, Аристотель, считал беспредельное абсурдом.

Видим, насколько лаконичными и логичными рассуждениями древние авторы приходили к глубоким выводам о строении Вселенной, которые почему-то не по силам сделать многим современным учёным, считающим Вселенную ограниченной, конечной и замкнутой. Вроде бы, простое изящное рассуждение Лукреция, а ко сколь важным выводам оно приводит: 1) пространство Вселенной бесконечно; 2) содержит бесконечное количество материи; 3) Вселенная однородна — все точки её равноправны (отсутствует центр); 4) Вселенная изотропна (все направления равноправны). Именно так и должно получаться с позиций логики, здравого смысла. Современная же космология противоречит, по сути, каждому из этих выводов. Из гипотезы Большого Взрыва следует, что Вселенная имеет центр расширения (неоднородна), имеет избранные направления, скажем на тот же центр (анизотропна); имеет ограниченные размеры (конечна); содержит ограниченное количество материи, заключённой в этом конечном объёме. Поэтому современная космология ненаучна, в корне ошибочна, она создавалась неучами и мракобесами, похоже, вообще не знакомыми с произведением Лукреция и отвергавшими всё то, за что боролись учёные-материалисты, атомисты: Демокрит, Лукреций, Джордано Бруно, Ньютон, Ломоносов, Циолковский. Не случайно, Циолковский вместе с другими здравомыслящими физиками отрицал новую релятивистскую космологию, справедливо считал её имеющей больше отношения к религии, нежели к науке.

Такие учёные, как Де Ситтер, Фридман, Эйнштейн, Эддингтон, Леметр, Гамов [142, с. 82], приписывая Вселенной конечные размеры и способность расширяться, по сути, возвращают человечество к тёмным средним векам, к геоцентризму, когда, слепо следуя Аристотелю, Вселенную считали ограниченной сферой, имевшей центр (на месте Земли) и начало во времени. Даже сами создатели такой космологии не скрывают её связи с нематериалистическими библейскими сказаниями, с учением Аристотеля, во всём противостоящим разумному и рациональному учению Демокрита. Эта темнота в научных взглядах, возврат к мраку средневековой схоластики отражены даже в популярных "научных" терминах современной астрофизики и космологии: "чёрная дыра", "тёмная материя", "тёмная энергия".

Правда, учёные, с помощью той же теории относительности, нашли хитрый выход из ситуации. Решили, будто наша Вселенная, хоть и не бесконечна, но всё же безгранична. Наше трёхмерное пространство замкнуто само на себя, свёрнуто как бы в четырёхмерную сферу. И, подобно тому, как нет края у сферической Земли, так же нет края у Вселенной, замкнутой в сферу. Мы можем очень долго лететь на ракете вперёд, но в итоге вернёмся в ту точку, из которой вылетели, словно обойдя Вселенную по дуге большого круга. Точно так же, перемещаясь по поверхности ленты Мёбиуса или бутылки Клейна, мы никогда не попадём на другую сторону — это поверхности односторонние. Этот остроумный приём является, однако, всё же, — чисто формальным выходом. Пространство в принципе не может быть искривлено. Пространство, вакуум — это, по определению, пустота, ничто, оно нематериально, — не имеет свойств, а потому не подвластно воздействию, искривлению под действием тяготения или чего-либо иного. И до сих пор нет никаких оснований считать пространство искривлённым. А, пока кривизна пространства не доказана прямыми экспериментами, все рассуждения о таком искривлении это не более чем пустая игра ума. Поэтому, следуя принципу Оккама, гораздо проще и естественней считать наш мир, пространство, — бесконечным и евклидовым, пока никто строго не доказал обратного.

Впрочем, нам доступна лишь конечная часть этого мира. В частности, существует радиус наблюдаемой Вселенной, за пределами которого излучение звёзд и галактик сильно ослаблено эффектом красного смещения и поглощения света. Именно это, как было показано выше, позволяет решить известный парадокс Ольберса (§ 2.5). Кроме того, поскольку мы исследуем удалённые объекты на основании их излучения, переносимого по БТР реонами и ареонами, то существует некоторый радиус сферы R, в пределах которой электроны заслоняют от нас своими поперечниками всю небесную сферу, весь телесный угол 4? (§ 1.5). Таким образом, они экранируют весь поток приходящих из внешнего пространства этой сферы реонов, излучений. Однако, это не значит, что Вселенная конечна, и за пределами этой сферы ничего нет. Нам просто доступен определённый горизонт наблюдаемой Вселенной, в отличие от земного горизонта, никак не связанный с ограниченностью, замкнутостью, кривизной мира. Если мы переместимся в другую точку, нам откроются новые, неизведанные области пространства, которым по мере движения не будет конца, как отмечал ещё Э. Вихерт (§ 3.20).

По верному замечанию этого учёного, не раз упомянутого в труде Ритца [8], точно так же нет предела делимости материи. Когда люди обнаружили, что все тела состоят из атомов, возник вопрос: а из чего же состоят атомы, что удерживает их вместе? Оказалось, они составлены из электронов и ядер. Тогда возник вопрос: а из чего же состоят ядра, электроны (открытые тем же Вихертом и Томсоном), что удерживает их части вместе? БТР утверждает, что электроны состоят из реонов, которые испускаются электроном. Но тогда возникает новый вопрос, а из чего же состоят реоны, что вызывает их сцепление в электроне и выброс из них? Значит, есть что-то ещё меньшее. И так далее, до бесконечности. Поэтому, наш мир не может иметь ни начала, ни конца — во всех направлениях. Он бесконечен. Это чётко осознавали и утверждали все прогрессивные мыслители: Демокрит, Лукреций, Бруно, Кеплер, Ньютон, Ломоносов, Циолковский, Тесла. И лишь ограниченные учёные начинают придумывать такие границы, начала и концы мира. Но у Вселенной нет ни конца, ни края, и она содержит неограниченное количество материи. Это не только логичный, здравомысленный, но и оптимистичный вывод. Значит, нет предела познанию мира, не грозит нам кризис перенаселения и загрязнения Вселенной. Кроме того, как подробнее обоснуем в следующем разделе, Вселенная, помимо бесконечной протяжённости, имеет ещё и бесконечное время жизни. Так что наш мир — вечен!

§ 2.7 Стационарная и вечно молодая Вселенная или её тепловая смерть?

Есть такая теория, что Вселенная и время бесконечны, а, значит, теоретически возможно любое, даже самое невероятное, событие.
(Из фильма "Трасса 60")

Выше было показано, как баллистическая теория позволяет дать простое и естественное объяснение красному смещению и реликтовому излучению. Кроме того, именно в рамках этой классической концепции удаётся теоретически рассчитать значения постоянной Хаббла и температуры реликтового излучения. Таким образом, видим, что Вселенную следует считать стационарной, существующей вечно и имеющей неограниченную протяжённость. Ограниченность Вселенной в пространстве и во времени, как справедливо заметил Циолковский, неизбежно приводит к религиозным, псевдонаучным моделям мира, типа гипотезы Большого взрыва. Но, как говорится, нет пророка в отечестве своём. И, даже в СССР, где ракетные заслуги Циолковского признавались и высоко ценились, на его физические и космологические взгляды не обращали внимания, предпочитая им абсурдную космологию и физику Эйнштейна. Модель вечной, стационарной Вселенной поддерживали многие прогрессивные учёные: Демокрит, И. Кеплер, Джордано Бруно, А. Белопольский, С. Аррениус. А в настоящее время поддержку и развитие теории стационарной Вселенной обычно связывают с именем известного американского астрофизика Фреда Хойла [67].

Однако теория Большого взрыва, при активной поддержке церкви и академических кругов, практически совершенно вытеснила теорию стационарной Вселенной. А, между тем, именно эта теория стабильного мироздания выглядит наиболее оптимистичной и рациональной, поскольку утверждает вечную жизнь и вечную молодость Вселенной, как образно выразился Циолковский. В самом деле, если принять теорию Большого взрыва, то выходит, что у нашего мира было рождение, начало во времени, а, значит, будет и конец света. Эта пессимистическая гипотеза получила название тепловой смерти Вселенной, — того же конца света от потухания звёзд и равномерного распределения тепла. Ибо, если энтропия мира только нарастает, то рано или поздно мир придёт в максимально усреднённое и разупорядоченное состояние с максимумом энтропии, когда вся энергия Вселенной, звёзд преобразуется, наконец, в тепло. Обратное же преобразование, как гласит второй закон термодинамики, невозможно. Это и есть тепловая смерть Вселенной, — библейский "конец света".

Реально же, всё могло бы завершиться тепловой смертью мира только в случае ограниченной в пространстве и времени Вселенной. Ведь второе начало термодинамики, как предполагают, выполняется лишь для замкнутых, ограниченных систем, к которым по теории относительности и Большого взрыва относится и наша Вселенная. Если же Вселенная безгранична, бесконечна в пространстве и времени, то её совсем не обязательно ждёт смерть, ибо для открытых систем закон увеличения энтропии, как предполагают, не выполняется. А потому наш мир должен жить вечно и, даже, более того, — не стареть со временем, а, точнее, стареть и параллельно омолаживаться. Именно в таком ключе Демокрит, Бруно и Циолковский понимали вечную молодость Вселенной. И их точка зрения нашла подтверждение в открытом В. Амбарцумяном факте рождения, образования свежих звёзд, идущего одновременно с неизбежным выгоранием и угасанием, отмиранием старых звёзд. А раз звёзды и галактики продолжают появляться, то глупо считать, что все они родились одновременно в едином акте творения и все однажды умрут. Другой факт, отвергающий рождение и тепловую смерть мира, — это открытие звёзд и скоплений, появившихся, судя по оценке их возраста, за многие миллиарды лет до расчётного момента Большого взрыва [87].

Чтобы пояснить антиэнтропийный механизм созидания звёзд, восстановления порядка из хаоса, рассмотрим известную иллюстрацию энтропийного разупорядочения. Возьмём два сообщающихся сосуда с водой, труба между которыми перекрыта краном. Растворим в правом сосуде щепоть медного купороса, который придаст раствору синий цвет. Затем откроем кран и будем наблюдать, как с течением времени постепенно синеет вода в левом сосуде за счёт диффузии в него атомов меди. В итоге, синяя окраска распределится равномерно по обоим сосудам. Это и есть процесс роста энтропии: система из организованно неоднородного, неравновесного состояния пришла в усреднённое, предельно беспорядочное, равновесное состояние. С точки зрения механики, ничто не запрещает системе вернуться в исходное упорядоченное состояние. Если записать микрофильм о движении атомов при диффузии, то, прокручивая его в обратную сторону, не обнаружим никакого противоречия с законами механики. Движение и столкновение частиц — процессы симметричные во времени. Однако, в жизни нельзя увидеть, чтобы равномерно распределённая по жидкости окраска собралась снова в одном сосуде, и все атомы меди вернулись в правый сосуд. Связано это с тем, что необратимый рост энтропии имеет вероятностный характер: система переходит из менее вероятного в более вероятное состояние чаще, чем обратно. А вероятность того, что все молекулы купороса окажутся в правом сосуде, — много меньше вероятности их присутствия в обоих сосудах в почти равной пропорции. Потому-то мы и наблюдаем в жизни рост энтропии.

Но, именно в силу вероятностного характера закона роста энтропии, как впервые показал для данного примера Л. Больцман, теоретически вполне возможно, что однажды система вновь вернётся в исходное упорядоченное состояние. Конечно, на протяжении жизни человека это вряд ли произойдёт. Но, если располагаем неограниченным временем, то, всё же, рано или поздно, возможно, обнаружим систему в исходном состоянии. Как говорилось в эпиграфе, даже самое невероятное событие должно рано или поздно произойти. Такие отклонения, выбросы от состояния равновесия, от равномерного распределения, называются флуктуациями. Чем больше флуктуация, тем меньше вероятность её наблюдать. Но, как гласит флуктуационная теорема Больцмана, отменяющая тепловую смерть Вселенной, даже самая большая флуктуация рано или поздно наступит. И есть такая гипотеза, что наша Вселенная, или, по крайней мере, её ближайшая, видимая часть, — это именно гигантская флуктуация. Во Вселенной значительную часть занимают области, в которых господствует энтропия, но, в то же время, в силу бесконечности Вселенной в пространстве и во времени есть бесчисленное множество областей Вселенной, где материя структурирована, организована, где нет тепловой смерти, а есть жизнь, динамика. В одной из таких областей мы и живём. Постепенно эта область неравновесного состояния релаксирует, рассасывается, возвращаясь в неупорядоченное состояние с высокой энтропией. Но, параллельно в этой и других областях Вселенной идут процессы зарождения новых флуктуаций, зон упорядочения, структуризации материи. Именно в таких флуктуациях материя вновь организуется, мир возрождается из хаоса, словно легендарная птица Феникс — из пепла.

Возможно, как раз поэтому Вселенная, как выяснили астрономы, имеет ячеистую структуру, представляя собой некое подобие мыльной пены: гигантские области пустого пространства, где материя разупорядочена, диссоциирована, окружены "тонкими" плёнками, — стенками "мыльных пузырей", где материя организована в звёзды, галактики и их скопления за счёт флуктуаций. Вселенная постоянно меняется — в одних областях, где возникают флуктуации, жизнь, материя, порядок зарождаются, в других, пройдя долгий путь развития, старения и разрушения, они умирают. Имеется определённое динамическое равновесие, — баланс энтропии и свободной энергии. Энтропия — это, как бы, хищник, пожирающий свободную энергию и за счёт этого растущий. Но, если хищник съедает слишком много, его популяция сократится, поскольку станет нечего есть. Поэтому, между энтропией и свободной энергией поддерживается почти такой же баланс, как в системах типа "хищник-жертва" (скажем, баланс популяций волков и зайцев). Численности их популяций испытывают колебания, но в среднем не меняются. И, примерно так же, в целом не меняется энтропия Вселенной. Это как раз и есть нарушение второго закона термодинамики для открытых, вечных систем.

Есть своего рода баланс Порядка и Хаоса, сил Созидания и Разрушения, называемых иначе Добром и Злом. Ведь добро и зло — это не особые нравственные или абстрактно-философские, а — вполне физические категории. Наиболее простое их определение таково: Добро — созидательно, конструктивно, а Зло — разрушительно, деструктивно, энтропийно. Добро подразумевает увеличение свободной энергии, упорядочивание, структуризацию, созидание, и всегда связано с преодолением сопротивления, трудностей. Вот почему Добро у всех ассоциируется с устремлением вверх, к звёздам, к Солнцу, и даётся всегда тяжёлым трудом, скажем, — через преодоление силы тяжести, светового барьера. Зло же подразумевает разупорядочивание, уменьшение свободной энергии и рост энтропии. Поэтому зло творится в мире спонтанно, когда слабые люди поддаются давлению обстоятельств, "плывут по течению", продаются, предают идеалы и друг друга. Вот почему зло ассоциируется у всех с падением, ленью, стремлением в бездну, вниз под давлением внешних обстоятельств, тяготения и хтонических сил. Подобно тому, как предметы стремятся опуститься, занять энергетически более выгодное положение, так и люди, стремящиеся к выгоде, пренебрегая долгом, честью и высокими идеалами, опускаются, продаются и становятся злыми, разрушителями. Поэтому зло творится не волевым усилием, а, напротив, по слабости и лени, как говорится, "ломать — не строить". Все преступники, предатели, бандиты и грабители (за редким исключением, вроде Робин Гуда, но это, скорее, — партизанское, народное сопротивление) — это слабые, безвольные, ленивые люди, нищие духом, торгаши честью. В то же время добры обычно трудолюбивые люди с сильной волей, высокой целью, сопротивляющиеся внешним деструктивным факторам, и вопреки им созидающие, идущие вверх, против течения. Именно в слабости, лености Зла и состоит главная причина его неизбежного поражения силами Добра. Между тем, опровергнутая Больцманом [156] идеалистическая гипотеза тепловой смерти Вселенной (библейского "конца света") утверждала, по сути, неизбежную победу сил Зла (хаоса, энтропии) над Добром (порядком).

Часто для иллюстрации разницы между Добром и Злом приводят пример двух дорог: одна прямая, но тернистая, ведущая в гору (путь правды), а другая извилистая, но ровная, ведущая вниз (путь кривды). Сильные духом идут вверх, а нищие духом, подчиняясь давлению разрушительных сил, опускаются. Каждый из нас выбирает одну из трасс, не только в военное время, но и почти каждую минуту мирной жизни. Так, в науке одни отдаются общему потоку, продаются за степени и поддерживают ложные вздорные идеи, а другие находят в себе смелость бороться с ними, хоть это и чревато лишением должности, заработка, а, порой, и смертью. Человек, идущий против общего потока, возражающий хору подпевал неклассической догматичной науки, обычно теряет уважение окружающих, коллег. Но куда как страшнее потерять самоуважение, отказавшись от мечты, предав здравый смысл, идеалы, не выполнив своего долга, задания, предназначения судьбы. Ведь высшее счастье для Человека состоит в том, чтобы следовать своему призванию, мечте. В этом же и главный смысл его жизни. Такой физический подход к объяснению сил Добра и Зла, их вечной борьбы и баланса, был развит уже довольно давно и наиболее полно раскрыт в работах по космической философии Циолковского [159].

Не будь извечного баланса созидания и распада, Вселенная давно б умерла. Нам, правда, больше знакомы процессы распада, разрушения, уменьшения свободной энергии систем. Но не подлежит сомнению, что во Вселенной существуют и обратные процессы, — процессы созидания. Подобно энтропийным процессам, они имеют вероятностный характер, представляя собой флуктуации, выбросы, отклонения от среднего. Энтропия, хаос нарастают почти как беспорядок у ребёнка в комнате — неуклонно и постепенно. Однако, в итоге внезапно приходят более разумные взрослые. И наступает "конец света", перезагрузка, революция: прежнее положение вещей уходит в небытиё, отмирает, и открывается новая эра. Очень быстро наводится капитальный порядок — всё восстанавливается, после чего снова начинается неизменный процесс хаотизации, разрушения. Именно такую периодичную смену эпох рисует индийская мифология, где эра наибольшего упадка и хаоса называется Калиюгой, после которой наступает эра расцвета, обновления. Примерно так же внезапно и непонятно из хаоса, за счёт гигантской флуктуации, возникает порядок, будто в результате созидательных, а, на деле, случайных процессов. Не исключено, что эти созидательные процессы связаны и со случайным возникновением во Вселенной — Разума, — разумной жизни. Ведь нет ничего более организующего, чем Разум, который вкупе с Истиной, Информацией составляет группу сильнейших антиэнтропийных (уменьшающих энтропию и беспорядок) факторов. Возможно, появление развитого Разума и наводит порядок во Вселенной.

Примерно так же, вслед за резким расцветом следует постепенная деградация цивилизаций от случайных энтропийных факторов: войн, эпидемий, катаклизмов, а, более всего, — от привносимых с потоком эмигрантов и варваров чуждых, разрушительных процессов, ведущих к упадку культуры, традиций, нравов. Но, параллельно, идёт и созидательный процесс: изредка среди людей возникают гении, "аватары", которые несут новые знания, учат ремёслам, распространяют культуру, закладывая фундамент новых цивилизаций, способствуя их внезапному расцвету. Древние мифические предания содержат немало упоминаний о таких сеятелях культуры, например, сказание о Прометее. К подобной категории можно отнести и таких гигантов мысли, как Демокрит, Леонардо да Винчи, Коперник, Бруно, Галилей, Ньютон, Ломоносов, Менделеев, Ритц, Циолковский, Тесла, — тоже своего рода гигантских флуктуаций, выбросов, которые в противовес разрушению создавали новые знания, информацию, уменьшая энтропию и заметно продвигая Человечество вперёд.

Если б Разум действовал постоянно, то энтропия только бы уменьшалась. Поэтому есть процессы, препятствующие этому, механизмы давления, ограничивающие, как показывает история, жизнь или возможности таких людей. Кроме того, есть какой-то барьер, возможно, связанный с открытием ядерной или иной энергии, который ограничивает развитие Разума и приводит к гибели цивилизаций. Поэтому, накопленные знания периодически теряются, цивилизации рушатся и умирают. На смену им приходят новые цивилизации, а, потому, человечество не вырождается, а постоянно обновляется, оставаясь в среднем примерно на одном и том же уровне развития. В истории Человечества, как полагают, было очень много таких циклов, причём, — не только на Земле. Цивилизации, как открыл ещё в 1920 г. А.Д. Тойнби, подобно живым существам, постоянно рождаются и умирают, сменяя одну другую. Так что есть постоянный круговорот цивилизаций, проходящих аналогичные стадии развития, движущую силу которого по Тойнби составляет "творческая элита", увлекающая за собой "инертное большинство". Поэтому Тойнби считал, что прогресс человечества состоит, прежде всего, не в материально-техническом, а в духовном совершенствовании.

Впрочем, не исключено, что в плане снижения энтропии велика будет роль и техники, если однажды люди создадут машины, способные перерабатывать тепло обратно в свободную энергию (§ 5.8). Это будет так называемый "вечный двигатель второго рода", работающий вопреки второму началу термодинамики, которое как раз и говорит о постоянном росте энтропии. Ведь второе начало термодинамики, как теперь всё больше осознают, не выполняется, возможно, не только для открытых, но и для микросистем: чем меньше частиц включает в себя система, тем выше относительный уровень флуктуаций. В самом деле, если рассмотрим снова сообщающиеся сосуды и станем уменьшать их размеры, то обнаружим, что при числе N молекул медного купороса порядка десяти, вероятность того, что все молекулы (точнее ионы меди) вновь сами соберутся в правом сосуде, не так уж мала и составит (1/2)N=0,001=0,1 %. Помножив эту вероятность на характерное время изменения состояния системы за счёт случайного блуждания молекул (диффузии), получим, что система довольно часто находится в таком упорядоченном состоянии с повышенной энергией. Если наблюдать систему в течение часа, то в сумме около 4 секунд она будет находиться в таком упорядоченном состоянии. Но, самое интересное, что ещё на 4 секунды в час система сама создаёт новое спонтанно возникшее упорядоченное состояние, при котором все молекулы собраны в левом сосуде.

Таким образом, убеждаемся в правоте Циолковского: Вселенная постоянно живёт и обновляется. Это подтверждают и продолжающиеся до сих пор процессы звездообразования, тогда как, по теории Большого Взрыва все звёзды должны были возникнуть примерно в одно и то же время, давно миновавшее, а сейчас должны только умирать. На деле мы видим, что звёзды, галактики не только умирают, но и до сих пор рождаются. В этом смысле, Константин Эдуардович и говорил о вечной жизни и молодости Вселенной. Ведь и клетки нашего тела отмирают, портятся в ходе энтропийных процессов, но на смену им рождаются новые, ткани регенерируют, и потому мы живём много дольше, длительно не старея. Примерно так же можно говорить о жизни какого-то вида живых организмов. Отдельные особи вида умирают, но на смену им приходят другие, родившиеся им взамен, поэтому в целом вид процветает, не умирает и остаётся молод. Если взять более крупные масштабы времени и пространства, то увидим, что виды, всё-таки, вырождаются, стареют и умирают, но взамен им появляются новые виды. Поэтому в целом биосфера остаётся неизменной, молодой. Взяв ещё большие масштабы времени и расстояний, увидим, что однажды и земная жизнь погибнет, однако, параллельно будет происходить рождение и развитие жизни на других планетах в системах галактики. Так что, в целом, жизнь в галактике — стабильна. И так далее до бесконечности.

То же самое и в физическом мире: физические тела, системы, атомы подобны живым — они рождаются, живут и умирают, обеспечивая постоянное обновление, динамическое равновесие процессов. Отличаются лишь масштабы времени и пространства. Вспомним постоянный распад и восстановление, обновление электрона (§ 1.5). Так же можно наблюдать, как распадаются и создаются другие элементарные частицы, атомы, молекулы, вещества, геологические образования, планеты, планетные системы, звёзды, галактики, скопления галактик и т. д. до бесконечности во все стороны. Наш мир, говоря условно, бесконечен не только вширь (в пространстве) и вдаль (во времени), но и вглубь (в микромир) и ввысь (в мегамир, космос). Если учесть бесконечность пространства, можно говорить о сопоставимости галактики, атома и электрона. Как отмечал ещё В.И. Ленин, все они имеют сложную структуру, простирающуюся бесконечно глубоко. Именно такую космическую философию и развивал К.Э. Циолковский [159]. И, хотя сейчас об этой, самой научной и глобальной из философских идей, мало кто знает, посмотрим, что потомки Циолковского оценят выше — его космические идеи или разработку ракет.

Стоит отметить, что в древних, добиблейских верованиях не было речи о рождении мира в акте творения, называемого ныне "Большим взрывом", и о конце света от тепловой смерти Вселенной. Так, согласно древнеиндийской ведической философии, ничто не рождается из ничего, Вселенная существует вечно и постоянно обновляется, периодически проходя стадии упадка и возрождения (§ 5.3). Такое естественное, самопроизвольное, не требующее вмешательства внешних сил, рождение и умирание миров: планет, звёзд, галактик и их скоплений, — не противоречит бесконечности Вселенной во времени, а, как раз, и обеспечивает. Не случайно, "Космогонический гимн" Ригведы одновременно утверждает вечность, несотворимость Вселенной и самопроизвольное развитие видимого нами локального мира из "золотого космического яйца" (о чём говорит и русская сказка про курочку-Рябу), под которым можно понимать либо сферическое протопланетное облако, образовавшее солнечную систему с Землёй и желтком-Солнцем в центре. Не исключено, что имеется в виду более крупная формация-флуктуация, типа галактики, — в форме яичницы (разбитого яйца с центральным желтком-ядром), или типа пузырей, ячеек, круговорот и бурление которых, как говорилось, образует Вселенную. Наконец, под этим золотым яйцом, называемым у древних индийцев "яйцом Брахмы", а у древних славян "яйцом Даждьбога" ("Велесова книга"), можно понимать и видимую часть Вселенной, заключённую в пределах сферы радиуса R, заданного красным смещением, либо сферой экранирования электрона (§ 1.5, § 2.5). Возможно, эту зеркальную сферу электрона или сам электрон, моделью которого в древности служил янтарь, и обозначали термином "золотое яйцо", из которого формируется Вселенная, реально составленная из электронов и источаемых ими реонных потоков (§ 3.21).

Как видим, здесь нет ничего общего с Большим взрывом и библейским творением целой Вселенной. Ведь, согласно "Ведам", материя не возникает и не уничтожается, а лишь переходит из одного состояния в другое: происходит постоянный круговорот материи, цикличное обновление объектов и миров, о чём, в частности, говорил древнеиндийский учёный-атомист Кaнада. Этих взглядов индийцев придерживался и такой учёный, как Тесла [110]. Многое заимствовали из Индии и китайские мудрецы. Поэтому в китайской философском учении даосизме говорится о постоянном возрождении, самообновлении Вселенной, об извечной борьбе и равновесии сил добра и зла, созидания и разрушения. В отличие от абстрактных библейских догм и мифов, эти древние философские учения носили характер не религиозных баек и притч, а конкретных научных знаний. Эти знания не навязывались огнём и мечом, как, скажем, христианство на Руси, или как неклассическая физика в современном мире, а по доброй воле принимались людьми, видевшими в этих учениях рациональные зёрна. Именно так и в настоящее время всё больше учёных убеждается в правоте Циолковского, выступая в защиту теории стационарной Вселенной и против навязываемой теории Большого взрыва [1], говорящей о рождении и неизбежной смерти Вселенной. Ибо не бывает начала без конца.

§ 2.8 Космическая дисперсия

Предположим, что в данном случае всё же имел место взрыв, то есть кратковременное событие, отображение которого для удалённого наблюдателя по разным диапазонам электромагнитного спектра растянулось во времени в результате независимой от оптической плотности среды дисперсии скоростей. Рентгеновское излучение всегда будет опережать более низкочастотное оптическое и радиоизлучение… Из всего вышеизложенного становится ясным, что радиодиапазон отнюдь не самый быстрый канал связи (вспомним программу SETI по поиску сигналов внеземных цивилизаций)…
(С.П. Масликов, [81])

Теперь, когда структура Вселенной более-менее прояснена, перейдём к рассмотрению основных эффектов Космоса, которые следует учитывать при наблюдении населяющих его объектов. Поскольку все данные о них мы получаем через посредство испущенного ими света, то ключевым для понимания космоса должен стать баллистический принцип сложения скорости света со скоростью источника. Одно из следствий этого принципа, — эффект Ритца, как увидим, действительно имеет огромное значение. Но есть и другой, менее выраженный, но вполне заметный эффект, называемый "космической дисперсией".

Дело в том, что свет и реоны имеют постоянную скорость лишь относительно испустивших их источников, — электронов. Но электроны в источниках излучения (в антеннах или в атомах) сами движутся, колеблются, и, по баллистическому принципу, скорость их добавляется к световой скорости выстреливания реонов. Рассмотрим реоны, испущенные в направлении, перпендикулярном плоскости электронной орбиты атома (Рис. 62). Так они полетят, если электрон, движущийся по орбите со скоростью v, будет выстреливать реоны не точно в заданном направлении OA, а под небольшим аберрационным углом в сторону против своего движения, чтобы скомпенсировать его скорость (как в случае с аберрацией звёздного света, § 1.9). Результирующая скорость реонов (и света) c'=(c²-v²)^1/2 всегда чуть меньше скорости их выстреливания c.

Рис. 62. Орбитальная скорость v электрона, складываясь со скоростью c выстреливаемых им реонов, даёт скорость c', направленную вдоль OA.

Это приведёт к следующему любопытному эффекту: поскольку, как показывает хотя бы фотоэффект (§ 4.3), скорость v электрона в атоме тем больше, чем выше частота его колебаний (равная частоте испускаемого атомом света § 3.1), то с ростом частоты света уменьшается скорость его распространения c'=(c²-v²)^1/2. Считается, что такого рода явление зависимости скорости света от его частоты, называемое "дисперсией" (именно она ответственна за разложение призмой света в цветную полоску спектра), возможно только в среде. Но, если верно сказанное, то дисперсия присуща свету изначально и должна наблюдаться даже в вакууме.

Именно такое явление, основываясь на баллистической теории, но из других соображений, предсказал С.П. Масликов (см. журнал «Физическая мысль России», 1998 г., № 1 и [81]). Правда, скорость v электронов обычно много меньше скорости света c, и у разных лучей скорости c? будут очень мало отличаться и от c и друг от друга. То есть дисперсия в вакууме будет ничтожна. Но, как верно заметил Масликов, эффект должен отчётливо проявиться на огромных космических расстояниях, где даже ничтожная разница в скорости красных и синих лучей приведёт к заметному запаздыванию во времени последних. Этим Масликов объясняет некоторые космические загадки, например несовпадение моментов оптических, рентгеновских и радио-вспышек одних и тех же космических объектов. Явление космической дисперсии (опережения в космосе красными лучами синих), как следует из биографии П.Н. Лебедева [133, с. 157], известно уже более века. Это явление исследовал так же уже упоминавшийся А.А. Белопольский [17]: космическую дисперсию открыл один из его учеников, склонявшийся к мысли, что эффект вызван всё же различием скоростей. Однако, учёные отказались признать этот эффект и либо старательно о нём умалчивают, поскольку объяснить его не могут, либо находят весьма сомнительные объяснения. А с позиций БТР легко объяснить и эффект космической дисперсии и более того применить этот эффект, по предложению С.П. Масликова, — для определения расстояний в Космосе (§ 2.13).

В самом деле, согласно С. Масликову, измерив задержку между приходом синих и красных лучей от вспыхнувшего объекта и зная разницу скоростей этих лучей в космосе, можно легко определить, на каком расстоянии эта разность хода набралась, то есть, — определить расстояние до объекта. Впрочем, при рассеянии света газовыми средами, если таковые встретятся на пути, информация о скорости источника должна теряться, как показал Дж. Фокс (§ 1.13). А, потому, скорости синих и красных лучей будут постепенно выравниваться. Таким образом, космическая дисперсия либо исчезла бы вовсе, либо заметно ослабилась. Но, не исключено, что рассеяние вообще не повлияет на величину эффекта, поскольку рассеивающие атомы так же испускают свет разных частот с разными скоростями. Если не считать этого возможного недочёта, такой метод определения расстояний был бы намного проще и точней всех известных на сегодняшний момент. Как видим, баллистическая теория не только легко и красиво объясняет многие явления космоса, но и даёт в руки астрономам много новых орудий его познания и измерения.

Впрочем, надо отметить, что эффект космической дисперсии изучен ещё слишком слабо, чтобы была возможность использовать его для определения расстояний. Так, известны многочисленные случаи, когда низкочастотное радиоизлучение отстаёт от высокочастотного и оптического. Это наблюдается, скажем, у сверхновых. Судя по всему, у них природа эффекта совсем иная, поскольку у этих вспышечных объектов, как увидим (§ 2.18), переменность блеска связана не с физической вспышкой или взрывом звезды, а с эффектом Ритца. Эффект переводит оптическое тепловое излучение, по мере движения звезды по орбите, — в иные электромагнитные диапазоны — в рентгеновское, радио- и гамма-излучение, придавая их лучам разную скорость. Поэтому, запаздывание одних лучей по отношению к другим может вызываться как последовательным переходом спектрального максимума по мере движения звезды в разные диапазоны, так и тем, что звезда, в ходе такого последовательного преобразования, сообщает излучениям разных диапазонов разные скорости и, потому, они приходят с различным запаздыванием. Этим можно объяснить и то, почему у таких вспыхивающих объектов (скажем, у барстеров) вспышки нейтринного, гаммма- и рентгеновского излучения опережают оптические, а самым последним приходит радиоизлучение [81]. Это подтверждается и тем, что радиоизображения рукавов спиральных галактик отстают от их оптических изображений, будучи повёрнуты на некоторый угол. Так что в проблеме космической дисперсии предстоит ещё основательно разобраться.

§ 2.9 Проверка баллистического принципа в космосе

— О, баллистика, баллистика!
(Жюль Верн "Из пушки на Луну")

Выше было показано (§ 2.1), что радиолокационные измерения в Космосе противоречат второму постулату теории относительности и подтверждают баллистический принцип. Однако, эти подтверждения носили случайный, неожиданный для учёных характер. Возможно, лишь поэтому результаты подобных измерений и стали известны. Их просто не успели сразу осознать и скрыть. В то же время, было выполнено множество целенаправленных измерений скорости света от космических источников. И вот такие опыты, уже изначально имевшие целью опровергнуть баллистическую теорию, в полном соответствии с задумкой экспериментаторов, отвергали БТР и доказывали СТО.

Известен, к примеру, опыт, поставленный в 1956 г. А.М. Бонч-Бруевичем. Он сравнивал скорости света, испущенного левым A и правым B краями Солнца (Рис. 63). Поскольку Солнце вращается, то один его край приближается к Земле, а другой отдаляется со скоростью v=2,3 км/с, и скорости испущенных ими лучей должны отличаться по БТР на 4,6 км/с. Найденные же значения скорости почти не различались, что, будто бы, говорило против БТР. В опыте скорость света измерялась по времени, затраченному светом на прохождение туда-обратно базовой длины L (Рис. 63.б). Считалось, что первый луч, идущий со скоростью (c+v), пролетев базу, отражается зеркалом назад с той же самой скоростью, проходя весь путь за время t₁= 2L/(c+v), а второй луч, имеющий скорость (c-v), — соответственно за время t₂=2L/(c — v). По разнице времён t₂—t₁, создающей сдвиг фаз (оказавшийся в опыте нулевым), и искали разницу скоростей [74]. Причём различие должно было возникать уже в первом порядке малости v/c и потому легко регистрироваться.

Рис. 63. а) по БТР скорость света c, испущенного двойными звёздами или краями Солнца, складывается с их лучевой скоростью ±v; б) установка Бонч-Бруевича для сравнения скорости двух лучей.

При этом молчаливо полагали, что после отражения скорость света не меняется, — как у мячика, имеющего после отскока от неподвижной стены ту же скорость, что и до удара. Но если при отражении, как это утверждает БТР (§ 1.13), свет меняет значение фазовой скорости (c+v) на (c — v) и наоборот, то полное время его движения найдётся уже как t₁=L/(c+v)+L/(c — v), а у света, испущенного другим краем t₂=L/(c — v)+L/(c+v). Другими словами, за счёт того, что фазовая скорость света при отражении не меняется относительно источника, по БТР время движения лучей в такой системе одинаково, и опыт ни в коей мере не вредит баллистическому принципу. Кроме того, даже сам Бонч-Бруевич указывает в своей статье [93], что его опыт не противоречит теории Ритца, хотя во всех учебниках почему-то сказано, что он опровергает БТР [74, 136]. Также и большинство других (в т. ч. предлагаемых) экспериментов с использованием зеркал и замкнутым путём луча по той же причине не могут ни доказать, ни опровергнуть БТР (вспомним опыт Саньяка, § 1.13).

Впрочем, в опыте, похоже, измерялась всё же не фазовая, а групповая скорость света, с которой движется не фаза волны, а несущий свет реонный поток. Ведь опыт основан на модулировании луча света по интенсивности и сравнении фазы модуляции луча, прошедшего базу, и исходного. А скорость переноса колебаний яркости и энергии света, — это групповая скорость, которая, как видели, после прохождения светом линз и зеркал, становится равна c относительно них, поскольку они выступают как новые источники света (§ 1.13). Поэтому, свет в установке Бонч-Бруевича, ещё до того как он успевал хотя бы раз пройти базу, утрачивал всякую информацию о скорости источника во время прохождения линз и при отражении зеркалом целостата. Таким образом, опыт теряет всякий смысл, ничего не говоря о влиянии скорости источника на скорость света.

Кроме роли переизлучающих свет зеркал, следует учесть, что свет, входящий в атмосферу Земли, теряет избыточную скорость, приданную ему источником, ввиду переизлучения атомами атмосферы (§ 1.13). Таким образом, с какой бы скоростью свет ни двигался в космосе, в атмосфере он приобретёт скорость с. Поэтому обнаружить разницу скоростей от правого и левого краёв Солнца принципиально невозможно в атмосфере Земли. Чтобы обнаружить разницу, необходимо помещать измерительную установку в вакуум, в космос, причём так, чтобы между источником и приёмником не было никаких линз, зеркал и других переизлучающих сред, иначе вся информация о скорости источника, заложенная в скорости света, будет потеряна. А в опыте Бонч-Бруевича была и атмосфера, и зеркала, и линзы телескопов, через которые проходил свет от Солнца, прежде чем попасть в установку. Поэтому неудивительно, что опыт не смог подтвердить БТР, как, впрочем, не смог и опровергнуть эту теорию.

Интересно, что идея опыта была предложена ещё в 1950 г. С.И. Вавиловым, который живо интересовался историей науки и, особенно, корпускулярной теорией истечения света Ньютона, Демокрита. Был он знаком и с баллистической теорией, которую стремился проверить, так же, как и второй постулат СТО. И предлагал Вавилов схему опыта совсем иную: он собирался измерять скорость света, испускаемого каналовыми лучами — быстро движущимися атомами водорода в трубке с высокой степенью разрежения. Такой опыт, действительно, позволил бы проверить и подтвердить БТР, поскольку атомы водорода в каналовых лучах летят со скоростями порядка v=10⁶ м/с, причём свет от них шёл бы в крайне разреженном газе, который не успел бы отнять у света скорость источника. Однако Вавилов, вскоре после того, как он заинтересовался этой проблемой и предложил данную схему опыта, умер в 1951 г., не дожив до своего 60-летия. В итоге предложенная им схема опыта была видоизменена с подачи Г.C. Ландсберга таким образом, что опыт не позволял проверить БТР и даже трактовался тем же Ландсбергом как противоречащий баллистической теории [74], хотя сам Бонч-Бруевич ни о чём таком не говорил [24, 111]. Напротив, он с горечью и стыдом признавался позднее, что, изменив схему установки, не оправдал доверия и надежд С.И. Вавилова, поскольку понимал, что измерения по новой схеме ничего не дадут (УФН, Т. 171, № 10, 2001 г.). Каналовые лучи, как ключ к спору БТР и СТО, интересны ещё и тем, что своим открытием и изучением они обязаны Дж. Томсону и И. Штарку, — противникам теории относительности и сторонникам баллистического подхода.

А самое интересное, что эксперимент по схеме Вавилова, похоже, однажды всё же был осуществлён в лаборатории ВМФ США (вспомним, что оттуда же пришёл со своим ключевым для БТР опытом и А. Майкельсон, § 1.9, и У. Кантор, § 1.13, [4]). Результаты его были опубликованы, так что о них узнал и Эйнштейн [58, с. 213]. Оказалось, что в катодной трубке, служащей для получения каналовых лучей, были зафиксированы скорости световых лучей до 322000 км/с, что на 22000 км/с выше скорости света c от покоящегося источника и сопоставимо со скоростью света (c+v) от каналовых частиц, если следовать БТР (Рис. 20). Однако, научным сообществом и Эйнштейном эти результаты были проигнорированы или же намеренно замяты военным ведомством США, как это полагает Б. Уоллес (§ 2.1). Вот почему проверка баллистического принципа с помощью каналовых лучей остаётся наиболее простым и перспективным экспериментом для подтверждения БТР. Надо лишь устранить влияние промежуточных отражающих и переизлучающих сред (§ 1.13).

По той же причине не могут ни подтвердить, ни опровергнуть баллистической теории другие опыты по измерению скорости света от движущихся космических источников, выполненные в земной атмосфере. Так, по предложению Ла Розы [93] пробовали использовать для проверки БТР схему опыта Майкельсона, применив в качестве источников света движущиеся или вращающиеся с большой скоростью Солнце (опыт Д. Миля), планеты, звёзды (опыт Р. Томашека) [6, 152]. Поскольку в опыте мерялись величины второго порядка малости по v/c, то даже учёт изменения скорости света, при отражении от зеркала, не помешал бы обнаружить различие в скорости лучей. Тогда опыт действительно получался бы в точности аналогичен опыту Майкельсона, только роль неподвижной среды, относительно которой свет имел бы постоянную скорость, играл бы не эфир, а система отсчёта, связанная с источником. Однако, все эти опыты тоже не выявили какой-либо зависимости интерференционной картины от скорости источника света и положения установки. Впрочем, причина этого, опять же, состояла не в утверждавшейся авторами опытов ошибочности БТР, а в том, что свет, изучаемый в опыте, испускался уже не движущимися источниками, а покоящимися переизлучающими атомами атмосферы, зеркалами оптической системы и линзами телескопов. Прежде, чем скорость света была измерена, он успевал сотни раз переизлучиться и преобразоваться на пути следования луча. Исследовался не свет космических источников, а свет неподвижных земных. Уже одна атмосферная рефракция (искривление атмосферой звёздных световых лучей) говорит о том, что мы наблюдаем не исходный свет космического источника, а вторичное излучение атмосферы, идущее в совсем ином направлении.

Впрочем, не всегда для проверки БТР применялись измерения света в земной атмосфере. Порой, путь, на котором у лучей, испущенных разными космическими источниками, набиралась разность хода, пролегал и в космосе. Так, для проверки баллистического принципа Е.Б. Александров предлагал использовать цефеиды [14]. Если эти звёзды пульсируют (периодически раздуваются и сжимаются), то от разницы лучевых скоростей в разных участках поверхности неравные скорости обретут и световые лучи, которые будут от этого восприниматься не одновременно. Это привело бы к "размыву" вспышек цефеид, сделав их незаметными для нас. Но, согласно БТР, колебания блеска цефеид вызваны не пульсацией, а эффектом Ритца от обращения звёзд в двойных системах (§ 2.12), потому и нет разброса скоростей от их пульсации. По иронии судьбы, сразу вслед за статьёй Е. Александрова, критикующего БТР, в "Астрономическом журнале" стоит статья Э.Ф. Бражниковой и С.В. Бабинчука, где описан, по сути, эффект Барра (§ 2.10), как раз подтверждающий справедливость БТР в космосе для двойных звёзд.

Согласно Е.Б. Александрову, колебания блеска цефеид могли бы размываться и за счёт теплового разброса скоростей элементарных атомных излучателей, придающих разные скорости испущенному ими свету [14]. На деле же, рассеивающая свет среда должна излучать как одно целое. Важна скорость всей среды, а не отдельных её излучателей. Рассеяние атомами, переизлучающими свет по принципу Фокса, сглаживает начальный разброс скоростей света, на что обратил внимание и сам Фокс, отвечая на аргументы Александрова [2]. Так, если излучение одного атома рассеивается на двух других, то свет, переизлучённый приближающимся атомом, увеличит скорость на V, а удаляющимся — уменьшит.

От разной скорости волны приходят к новым атомам уже в противофазе и гасят друг друга (Рис. 64). Это произойдёт на таком расстоянии S, на котором разность хода S(c+V)/c — S(c — V)/c достигнет половины длины волны ?. То есть 2SV/c= ?/2, откуда S= ?c/4V. При средней скорости атомов в звёздных атмосферах V~1000 м/с и длине волны ?~1 мкм это даст S=75 см. Значит, уже объёмы газа с размерами более 1 м должны излучать как одно целое. Волны, излучённые с разной скоростью, будут постепенно гаситься интерференцией, зато волны, излучаемые сходно движущимися атомами, — будут взаимно усиливаться. В итоге, свету передаётся только та скорость атомов, с которой они движутся вместе со средой, и тепловой разброс скорости света отсутствует. Он возможен лишь у разреженных сред и малых объёмов газа.

Рис. 64. В участке среды усиливается излучение атомов, для которых V=0.

Некоторые астрономы, скажем О. Хэкман, Р. Диккенс и С. Малин, пытались опровергнуть БТР, используя звёздную аберрацию (§ 1.9). Известно, что орбитальное движение Земли с V=30 км/с меняет направление прихода звёздного света на угол ?=V/c. Это — прямое следствие классического закона сложения векторов скорости света и источника. Но, если бы скорость света зависела от лучевой скорости v источника, то у разных объектов отклонение ? было бы разным: вместо ?=V/c нашли бы ?=V/(c — v). Интересно, что такое неравенство аберрационных углов предсказывали и тщетно искали ещё Лаплас и Араго, которые поддерживали корпускулярную теорию света и применяли к нему баллистический принцип (см. "Эйнштейновский сборник-1977"). Впрочем, при имеющихся скоростях звёзд, различие углов ? вышло бы столь малым, что его и не смогли бы заметить. Ведь даже для быстрейших звёзд, летящих со скоростью v~300 км/с, то есть 0,001c, изменение ? составило бы одну тысячную. А поскольку угол аберрации ? и сам крайне мал — всего 20 угловых секунд, — то его изменение на 0,02'' будет и вовсе незаметно, даже при наблюдении через лучшие телескопы с разрешением в 1''–0,1''.

Впрочем, полагали, что изменение ? можно выявить у далёких галактик, которые, как судят по эффекту Доплера, удаляются с огромными скоростями v, сопоставимыми со скоростью света c. И, всё же, для них угол ?=V/(c — v) оказался тем же, что и для звёзд, словно скорость v не меняла скорости света, тем самым говоря будто бы против БТР [153]. Здесь нестыковка возникала опять же от неверных представлений о космосе. Ведь, согласно БТР, галактики не разбегаются, а имеют сравнительно небольшие случайные скорости, такие, что v/c<<1, тогда как красное смещение вызвано не эффектом Доплера от удаления галактик, а эффектом Ритца от их вращения (§ 2.4). Поэтому реальная скорость v галактик ничтожна в сравнении со световой и очень слабо влияет на скорость идущего от галактик света. Именно поэтому, аберрационный угол мало отличается от стандартного ?=V/c. Кстати, это отмечал и сам автор "опровержения", Диккенс, понимавший, что оно теряет смысл (аберрация света галактик не противоречит БТР), если красное смещение галактик имеет недоплеровскую природу, согласно Белопольскому и другим астрономам [87].

Итак, явления космоса не противоречат, а скорее подтверждают теорию Ритца. В большинстве же своём постановка и трактовка таких опытов попросту не корректна и не позволяет установить ни справедливость, ни ошибочность БТР. Так что нужны новые наблюдения и эксперименты, скажем, сравнение аберрационных углов звёзд интерферометрическими методами с их разрешением в 0,001''-0,0001'', которые докажут БТР окончательно. И тогда уже, совсем как в романе Жюля Верна, отпадут всякие сомнения в могуществе баллистики.

§ 2.10 Баллистический принцип, двойные звёзды и эффект Барра

Принцип этот долго не мог укорениться в науке и подвергался жёсткой критике со стороны чистых математиков и физиков. Однако какая-то сила заставляла другую часть учёных продолжать изыскания в этом направлении эмпирическим путём, и через полстолетия после Доплера принцип, наконец, установился как прочный метод.
(А.А. Белопольский, "Расстояния и движения звёзд" [153])

Как видим, приведённые выше попытки опровергнуть баллистический принцип не имеют доказательной силы, — все они некорректны. Впрочем, не они привели к отказу от баллистической теории Ритца, а совсем иные наблюдения, а, конкретней, выполненный Де Ситтером анализ движения двойных звёзд. Собственно говоря, это и был первый весомый аргумент против баллистической теории, который остановил её развитие и привёл к забвению идей Ритца. Напомним, что "двойной звездой" называют пару звёзд M и N, обращающихся вокруг общего центра O по круговым или эллиптическим орбитам (Рис. 65). Если скорость испускаемого звёздами света c складывается с их орбитальной скоростью v, то луч от приближающейся к нам звезды A должен иметь бoльшую скорость и проходить расстояние L до земного наблюдателя быстрее, чем луч от удаляющейся B (Рис. 63.а). Поэтому, согласно БТР, свет приближающейся звезды M мы видели бы на время ?t= L/(c-v)—L/(c+v) раньше, чем свет удаляющейся N. То есть, в одних точках орбиты мы будем наблюдать звезды чуть раньше, а, в других, — чуть позже, чем следовало бы.

Рис. 65. Двойные звёзды с круговыми (а) и эллиптическими (б) орбитами.

В результате видимое движение звёзд исказится, получив отклонения от законов Кеплера, чего реально никто не наблюдал [26, 152]. Именно это было основным аргументом, по которому в своё время отвергли теорию Ритца. Но, поздней, было показано, что у двойных звёзд, различимых через телескоп, подобные отклонения и нельзя бы было обнаружить при существующих параметрах двойных звёздных систем и разрешающей способности астрономических приборов [111]. Из-за сравнительно малой их удалённости, малыми (меньше разрешающей силы телескопов) получаются и пропорциональные L искажения.

Поэтому, против теории Ритца могут свидетельствовать лишь наблюдения спектрально-двойных звёзд, удалённых от нас на много большие расстояния, чем визуально-двойные, и имеющих пропорционально большие искажения. Однако, такие звёзды уже неразличимы по отдельности, и, даже при наблюдении через сильнейшие телескопы, сливаются в одну светящуюся точку. Поэтому, об их движении судят лишь на основании наблюдений спектра звёзд: смещение спектральных линий даёт по формуле эффекта Доплера лучевую скорость звёзд в каждый момент времени. А по кривой лучевых скоростей легко найти основные параметры звёздных орбит, в том числе их эксцентриситет, — степень вытянутости орбиты. Так, если для круговой орбиты кривая лучевых скоростей имеет форму синусоиды (Рис. 66.а), то для эллиптической орбиты она уже менее симметрична (Рис. 66.б, в).

Рис. 66. Орбитальные v и лучевые vr скорости звёзд в зависимости от вида их орбиты и положения на ней.

Рассмотрим случай круговой орбиты. Если движение звезды влияет на скорость света, то её кривая скоростей должна перекоситься (Рис. 67): точки, где лучевые скорости v_r положительны (направлены от нас, снижая скорость света до c-v_r) сместятся вперёд по оси времени (их свет запоздает), а где отрицательны — назад (их свет прибудет раньше за счёт выросшей скорости света). И форма кривой скоростей (Рис. 67.а) стала бы напоминать таковую для эллиптической орбиты Рис. 66.в). Кроме того, нарушался бы (Рис. 67.б) зеркальный ход кривых скоростей двух звёзд M и N (Рис. 65.а). Зная удалённость и скорость звёзд, легко вычислить значения этих предполагаемых отклонений. Но, как показали наблюдения, такие отклонения отсутствуют или имеют величину заметно меньшую расчётной. Так, известно множество спектрально-двойных с почти круговыми орбитами, которые по БТР казались бы сильно вытянутыми. Выяснилось, что, если скорость света и складывается со скоростью источника по закону c?=c+kv, то k<0,002 [93]. То есть выходило, что теория Ритца (где k=1) полностью противоречит наблюдениям.

Рис. 67. Искажения (сплошные линии) кривых скоростей, вносимые движением звёзд.

Но всё не столь однозначно. Ведь о движении спектрально-двойных судят лишь по смещению спектральных линий, а в БТР оно создаётся уже не только доплер-, но и ритц-эффектом (§ 1.10). Причём, в космосе, в мире гигантских масштабов L, ритцевы смещения, пропорциональные La/c², могут заметно превосходить доплеровские, пропорциональные ?/c. Для звезды, движущейся по круговой орбите радиуса r, центростремительное ускорение a=v²/r, откуда La/c²=Lv²/rc². И спектральный сдвиг от эффекта Ритца превосходит таковой от эффекта Доплера в Lv/rc, или порядка L/cP раз, то есть, — во столько же раз, во сколько расстояние до звезды в световых годах L/c превышает период P=2?r/v её обращения. А, поскольку, для большинства спектрально-двойных звёзд, исследованных Де Ситтером, орбитальный период P составлял несколько суток, а удалённость L/c — многие световые годы, то смещение для них создавалось в основном эффектом Ритца.

Следовательно, в спектрах тесных двойных звёздных систем периодическое смещение линий вызвано, по большей части, не скоростями, а ускорениями звёзд. Найденные же по формуле Доплера параметры движения — ошибочны: истинные скорости звёзд будут меньше найденных — как раз в L/cP раз, то есть, как минимум, в тысячи раз. А, потому, ожидаемые отклонения, пропорциональные kv, не могли бы возникнуть даже при k=1: наблюдения не противоречат теории Ритца! Напротив, раз реальные отклонения, согласно теории Ритца, в тысячи раз меньше ожидаемых Де Ситтером, то обнаруженные искажения (соответствующие k<0,002) могут служить подтверждением БТР. Если б астрономы смогли наблюдать движение спектрально-двойных звёзд непосредственно, они бы заметили несоответствия, но в том-то и проблема, что о движении их судят лишь по спектрам, а переменное лучевое ускорение звёзд создаёт кривые спектрального смещения, схожие с кривыми лучевых скоростей (сравните Рис. 66 и Рис. 68).

Рис. 68. Центростремительные a и лучевые ar ускорения звёзд в зависимости от их орбиты и положения на ней.

Лишь привлекая другие методы измерений, можно понять, чем вызван сдвиг линий в спектрах далёких звёзд: их скоростью или ускорением. Так, известны звёздные пары, в которых одна звезда периодически закрывает собой другую. По периодам между затмениями определяют форму и положение их орбиты: у некоторых звёзд она оказалась вытянутой точно вдоль луча зрения r, как на Рис. 66.в. Но спектральные измерения дали для этих звёзд отнюдь не кривую с Рис. 66.в, а кривую Рис. 66.б [27, с. 200–203]. С точки зрения астрофизики, это совершенно невозможно. Эффект же Ритца всё легко объясняет: если спектральное смещение в этих случаях вызвано ускорением, то для орбиты, вытянутой вдоль r (Рис. 68.в), получим как раз кривую с Рис. 66.б. БТР объясняет и другие странности двойных звёзд, описанные в книге Алана Бэттена [27] и объединённые общим названием "эффект Барра". Так, у некоторых двойных систем кривые скоростей звёзд M и N не соответствуют друг другу [27, с. 207], совсем как на Рис. 67.б. Понятно, что наблюдение таких аномалий не может отражать реального движения двойных звёзд: как отмечает сам Барр, движение видится искажённым от какого-то оптического эффекта, как легко догадаться, — от эффекта Ритца. Интересно, что глава из книги Бэттена так и называется: "Деформация кривых лучевых скоростей", а ведь именно такое искажение видимых звёздных движений давно предрекали как одно из следствий БТР. Причём, статья Барра "Орбиты и кривые скоростей спектрально-двойных звёзд" вышла в том же судьбоносном 1908 г., когда Ритц опубликовал свою баллистическую теорию. То есть, уже тогда были все предпосылки для признания БТР, и лишь воинствующее невежество таких учёных, как Де Ситтер, помешало торжеству истины.

Так же, и нынешние учёные почему-то никак не связывают искажения расчётных орбит с предсказанными БТР, хотя ещё век назад Комсток и Де Ситтер отмечали, что обнаружение таких деформаций орбит подтвердило бы теорию Ритца. Итак, в космосе открыт эффект Барра, — несоответствие спектральных кривых лучевых скоростей реальному движению двойных звёзд. Астрофизика с теорией относительности объяснить этого не могут, тогда как теория Ритца — легко и естественно объясняет. Ещё в 1913 г. в печатной дискуссии с Де Ситтером астроном Э. Фрейндлих обратил внимание учёных на эффект Барра: преимущественную вытянутость эллипсов звёздных орбит в направлении к Земле [3, 107]. Фрейндлих, следуя Барру, отметил, что реально орбиты должны располагаться случайным образом (иначе вернёмся к геоцентризму Аристотеля), а, значит, эта асимметрия говорит об искажении видимых звёздных движений — от влияния скорости звёзд на скорость света, по БТР. Пауль Гутник и Фрейндлих привели ряд аргументов в пользу реальности такого влияния, предсказанного теорией Ритца и противоречащего СТО. При этом, они отмечали, что, хотя говорить о подтверждении баллистического принципа c?=c+v ещё рано, всё же двойные звёзды отчётливо показывают, что скорость v звёзды влияет на скорость приходящего от неё света по закону c?=c+kv, где k — некий, пусть и отличный от единицы, коэффициент. Выше видели, что такая поправка k естественно вытекает из баллистической теории, если учесть, что скорости v многих спектрально-двойных звёзд завышены в сотни и тысячи раз. Кроме того, как показал Дж. Фокс (§ 1.13), от торможения и переизлучения света облаками газа вокруг звёзд, свет, исходно вылетающий со скоростью c?=c+v, по мере движения, всё больше теряет эту скорость, и приходит к нам уже на скорости c?=c, или на очень близкой к ней скорости c?=c+kv. Тогда k<<1 будет здесь иметь смысл коэффициента нейтрализации средой отклонений от скорости света c (аналогичного коэффициенту 1/b из § 2.4).

Кстати, тот же Фокс через 50 лет после Фрейндлиха подтвердил, что ряд аномалий двойных звёзд, включая эффект Барра, можно объяснить перекосом графиков их лучевой скорости — из-за влияния движений звёзд на скорость света, по БТР [2]. Такое искажение приведёт к тому, что даже у звёзд, имеющих круговую орбиту, та будет нам представляться (на основе спектральной кривой лучевых скоростей) вытянутой в направлении к нам (Рис. 69). Если же учесть и спектральный сдвиг от эффекта Ритца, то эллипс окажется, вдобавок, повёрнут по часовой стрелке. Так что периастр чаще будет располагаться где-то в первом квадранте, о чём и говорит эффект Барра [3, 14, 27]. Если не принять в расчёт БТР, то такое, резко неоднородное, распределение периастров и орбит по направлениям будет совершенно непонятным. Кроме того, Фокс, подвергнув анализу элементы орбит двойных звёзд, расположенных на разном удалении, подтвердил предсказание Фрейндлиха о том, что эти искажения (неравномерности в расположении орбит и избыточные эксцентриситеты звёзд), в согласии с БТР, увеличиваются с расстоянием L, поскольку пропорционально L растут искажения v_rL/c², вносимые движением звёзд в скорость света и кривые лучевых скоростей.

Рис. 69. Перекос кривой скоростей меняет расчётную форму орбиты: искажения показаны пунктиром.

В настоящее время Космос преподносит всё новые доказательства того, что нынешняя абстрактная физика и космология ошибочны и всё больше свидетельствует в пользу их классических вариантов и, конкретно, — в пользу БТР. Так, помимо перечисленных загадочных и парадоксальных эффектов, вроде эффекта Барра, следует упомянуть наблюдения экзопланет, то есть планет, обращающихся в других звёздных системах. Оказалось, что орбиты этих планет имеют огромные эксцентриситеты ? (около 0,3 и выше), совершенно не типичные для Земли и планет Солнечной системы (где 0,01<?<0,2), словно Земля и её окружение чем-то выделены. Очень возможно, что столь большие эксцентриситеты — это, опять же, лишь видимость, иллюзия, вызванная искажением наблюдаемого движения и спектра звёзд, приводящим к перекосу кривой скоростей. Если же отказаться от БТР, то вернёмся к аристотелеву геоцентризму — выделенности Земли, земного наблюдателя. То, что найденные по спектрам эллипсы звёздных орбит чаще повёрнуты к нам, отмечалось давно и отечественными учёными, и тоже не находило объяснения, поскольку очень немногие знали о теории Ритца [14].

Эффект перекоса кривой скоростей и мнимого увеличения эксцентриситета ещё век назад был предсказан в качестве одного из следствий Баллистической Теории Ритца. Более того, как показано, ещё в начале XX века астроном Э. Фрейндлих указывал на реальное существование такого эффекта у двойных звёзд [3, 6]. Вообще, с Фрейндлихом связана весьма загадочная история. Напомним: баллистическая теория была забыта под давлением аргументов Де Ситтера 1913 г., которые на поверку оказались некорректными. И неудивительно, ведь Де Ситтер был ярым сторонником теории относительности, очень много общавшимся с Эйнштейном [58, с. 147]. Многие его работы основаны на эйнштейновской теории и посвящены её развитию, с приложением к явлениям космоса. Именно Де Ситтер способствовал появлению теории расширяющейся Вселенной, основанной на ОТО, и он же дал толчок к проведению некорректной опытной проверки Эддингтоном теории относительности во время затмения 1919 г. (§ 2.2). Уже поэтому следовало очень критически воспринимать аргументы таких пристрастных сторонников теории относительности, как Эддингтон и Де Ситтер, которым было крайне невыгодно признание теории Ритца, обесценивающей их личные "открытия".

Также надо учесть, что к 1913 г. Ритца уже четыре года как не было в живых, он не мог ответить на критику и постоять за свою теорию, обнажив вздорность аргументов Де Ситтера. Единственными, кто дал отпор Де Ситтеру и вскрыл порочность его аргументации, были астрономы П. Гутник и Э. Фрейндлих, которые сразу же, в июле 1913 г., привели примеры двойных звёзд, как раз подтверждающих справедливость баллистической теории и ошибочность второго постулата СТО. Имела место целая серия статей в виде дискуссии между Фрейндлихом и Де Ситтером. Однако, эта дискуссия внезапно прервалась и не возобновлялась. Дело, что называется, замяли. А произошло вот что. Э. Фрейндлих был близким другом Эйнштейна [107], навещал его и вёл с ним переписку [58, с. 175]. И, вот, в письме, отправленном в августе 1913 г., незадолго до личного визита Фрейндлиха в сентябре того же года, Эйнштейн пожаловался ему, что, если справедливы открытые Фрейндлихом эффекты двойных звёзд и выводы из них, то летит в тартарары вся его теория относительности [6]. Именно с этого момента Фрейндлих оставил данную тему, обратившись к изучению эффектов общей теории относительности и даже написав о ней книгу, к которой Эйнштейн составил предисловие. О баллистической теории благополучно забыли, посчитав аргументы Де Ситтера достаточными, а неудобные аргументы Фрейндлиха оставив без внимания. Таких эффектов просто не хотели замечать, их всячески замалчивали, игнорировали, а, если и упоминали, когда скрыть их не удавалось, то вне всякой связи с баллистической теорией. Теперь же эти эффекты для всех становятся столь очевидны, что их уже не спрячешь, и это означает скорую победу классических идей и БТР.

Итак, двойные звёзды не только не опровергают, но, даже, напротив, подтверждают БТР. Все свидетельства против баллистической теории были получены ввиду ложных представлений о явлениях космоса, сложившихся под влиянием теории относительности. А наблюдения де Ситтера и других — не противоречат БТР, поскольку, во-первых, разрешающая способность телескопов недостаточна для визуального обнаружения отклонений, предсказанных БТР для двойных звёзд. Во-вторых, если справедлив следующий из БТР эффект Ритца, то скорости, находимые из эффекта Доплера, — сильно завышены, а вызванные ими искажения — заметно меньше ожидаемых. В-третьих, надо учесть, что в космосе не идеальный вакуум, особенно возле тесных двойных систем, окружённых неподвижными протяжёнными атмосферами, облаками газа, которые, переизлучая звёздный свет, частично или полностью гасят скорость, приданную свету источником (§ 1.13).

История отрицания физиками-теоретиками баллистического принципа и эффекта Ритца во многом напоминает длительное неприятие эффекта Доплера (см. эпиграф). Лишь кропотливые наблюдения астрономов и физиков-экспериментаторов позволили в итоге признать этот эффект. Это ещё раз показывает, сколь важно знать историю науки, дабы не наступать снова на те же "грабли". Так же и ситуация с "отсутствующим" искажением движений звёзд, говорящим якобы против БТР, напоминает критику гелиоцентрической системы Коперника. Астрономы тоже утверждали, что, будь справедлива теория Коперника, в движении звёзд возникли б искажения: за счёт орбитального вращения Земли каждая звезда описывала бы на небе эллипс, чего не наблюдалось. Но такие искажения реально существуют, просто от большой удалённости звёзд и отсутствия высокоразрешающих приборов, этих отклонений тогда не могли наблюдать, как показал ещё Коперник. В дальнейшем такие смещения звёзд, названные параллаксом, были обнаружены, подтвердив правоту Коперника. И, точно так же, наблюдения звёзд, которые до сих пор приводили в качестве противоречащих БТР, ныне всё больше доказывают правоту Ритца. Именно так теория Ритца, объяснив эффект Барра для двойных звёзд, по заветам Коперника, избавляет учёных от наивной веры в геоцентризм Аристотеля-Эйнштейна. Интересно отметить, что Брадлей, ещё в XIX в. пытавшийся обнаружить параллакс, — искажения в видимом движении звёзд, подтверждающие правоту Коперника, открыл явление звёздной аберрации, доказавшее баллистический принцип и правоту Ритца [152]. Ещё один пример сходства судеб Ритца, Коперника и их теорий!

§ 2.11 Двойные звёзды, клистрон и временнaя фокусировка света

Ранее прошедшие электроны имеют меньшую скорость, и прошедшие позже электроны их догоняют. На некотором расстоянии от зазора плотность электронов в пучке делается резко неоднородной, в нём образуются сгустки и разрежения… На диаграмме наиболее острые “пики” тока получаются там, где самые быстрые электроны как раз догоняют самые медленные. Несколько дальше от модулирующих сеток пики раздваиваются, так как быстрые электроны обгоняют медленные и выходят вперёд.
(Гапонов В.И., "Клистроны" [36])

Учёт баллистического принципа в применении к двойным звёздным системам ведёт не только к искажению видимого движения звёзд и расчётной формы их орбит, но и к искажениям яркости, повторяющимся с периодом обращения звёзд. На это следствие теории Ритца указывали уже вскоре после создания БТР многие учёные, в частности, — Ла Роза [5]. В самом деле, поскольку свет из одних положений звезды опережает своё время, а из других запаздывает, мы не только увидим на одних участках орбиты движение звёзд убыстренным, а на других — замедленным, но и обнаружим колебания яркости звезды, соответствующие этому изменению масштаба времени. Происходит своего рода временнaя фокусировка света, когда одни световые лучи догоняют за счёт получения дополнительной скорости источника другие, испущенные раньше, отчего видимая яркость источника временами усиливается, несмотря на постоянство его истинной яркости. По сути, это есть одно из проявлений эффекта Ритца.

В самом деле, согласно баллистическому принципу, от переменной скорости звезды разные скорости приобретает и её свет (Рис. 70). Он приходит к нам то отставая от "графика", то опережая его. Вот звезда и кажется то ярче, то темнее и тем заметней, чем больший путь проделал свет. Примерно та же ситуация в общественном транспорте: трамваи, поначалу следующие друг за другом строго по расписанию, через равные интервалы, с течением времени утрачивают эту периодичность — одни отстают, другие же идут с опережением графика. В итоге, на одних участках дороги трамваи скапливаются, а на других их почти нет. Так же как для света, колебания частоты (следования вагонов) растут пропорционально пройденному пути.

Рис. 70. Схема изменения частоты и периода T следования трамваев или света в зависимости от их движения.

Если первый трамвай выехал со скоростью V₁, а второй, спустя время T, — со скоростью V₂, то к остановке, расположенной на расстоянии L, они прибудут: первый — за время

L/V₁,

второй — за

L/V₂.

На разность времен хода

L(V₁—V₂)/V₁V₂

и вырастет промежуток времени T' между приходом трамваев к остановке в сравнении с исходным T. Так и для двух лучей света: будучи испущены звездой с разрывом времени T, они придут к наблюдателю с разрывом

T'=T+L(V₁—V₂)/V₁V₂.

Разные скорости V₁ и V₂ лучи приобретают от переменной лучевой скорости звезды — её лучевого ускорения a. В первый миг звезда испускает луч со скоростью V₁, а в следующий, спустя время T, её скорость убудет на величину aT, и на столько же замедлится луч: его скорость V₂ составит V₁—aT. Отсюда, считая скорости лучей V₁ и V₂ примерно равными скорости света c, находим

T'=T(1+La/c²).

Поскольку свет, испущенный звездой за время T, воспримется в течение момента T', пропорционально ему должна периодически, в зависимости от ускорения, меняться и яркость звезды, "концентрация" света, аналогично плотности трамваев на разных участках пути. Колебания яркости следуют за колебаниями лучевого ускорения звезды и выражены тем сильней, чем ускорение выше, а звезда — дальше. Выходит, только звёзды с большой удалённостью и ускорением могут заметно менять свой блеск. Изменяются и спектры звёзд. Ведь свет — это периодический, волновой процесс, и, подобно расстояниям между трамваями, периоду и частоте их следования, должны меняться длины волн света, период световых колебаний

T'=T(1+La/c²)

и их частота

f'=1/T'?f(1–La/c²).

В этом, напомним, и состоит эффект Ритца.

Таким образом, синхронно с колебаниями яркости двойной звезды в её спектре будут "гулять" линии поглощения. И такие переменные звёзды, периодически меняющие яркость и спектр, действительно, известны астрономам под названием "цефеид". Смещения спектральных линий от эффекта Ритца у далёких двойных звёзд, как показывают расчёты, получаются много больше доплеровских (§ 2.10). Именно поэтому у цефеид кривая спектрального смещения отражает не колебания скорости, но, подобно кривой блеска, — колебания ускорения звезды. Недаром, кривые блеска и "скорости" (спектрального сдвига) цефеид зеркально похожи. Сдвиг частоты меняет и цвет (спектр излучения): звезда становится то "синее", то "краснее". А, поскольку по цвету находят её температуру (все видели, как раскалённый волосок в лампе, остывая, становится из жёлтого красным), то будет казаться, что в фазе со "скоростью" и блеском меняется "температура" звезды (Рис. 71).

Отметим, что именно эти колебания яркости звезды, вызванные эффектом Ритца, долгое время мешали признанию баллистической теории. Напомним, Де Ситтер отверг теорию Ритца, поскольку исследованные им звёзды не имели перекоса спектральных кривых, предсказанного БТР. Причина этого состояла в том, что эффект у этих систем проявлялся ещё очень слабо из-за их сравнительной близости к Земле. Если же перекос был велик (у далёких двойных звёзд), то он всегда сопровождался плавными колебаниями яркости и звезду считали уже не двойной (из-за дальности второй компонент неразличим), а — одиночной цефеидой (пульсирующей звездой, § 2.12). А, потому, большой перекос в графике лучевых скоростей уже не связывали с орбитальным движением звезды и эффектами баллистической теории. Едва эти эффекты становились заметными, двойные звёзды из-за переменной яркости относили уже к другому типу (к классу цефеид), исключая из рассмотрения.

Рис. 71. Движение звезды по орбите создаёт за счёт эффекта Ритца те же периодические изменения яркости и спектра, что обнаружены у переменных звёзд.

Итак, небольшая модуляция света по скорости, вызванная движением звезды по орбите, приводит к сильным колебаниям яркости, растущим по мере удаления от звезды. Интересно, что именно этот эффект, предсказанный Ритцем ещё в 1908 г., положен в основу работы СВЧ-приборов клистронов [36 Ч.II, 103]. На эту аналогию эффекта Ритца и клистронного эффекта впервые обратил внимание автора профессор Н.С. Степанов. Разница состоит только в том, что в клистронах происходит пространственно-временная фокусировка не световых лучей и пучков, а — электронных. Исходно однородный по плотности электронный пучок, проходя в клистроне через меняющееся с большой частотой электрическое поле, разбивается, по мере движения, на сгустки, тем более выраженные, чем больший путь прошёл электронный пучок (Рис. 32). Это, опять же, вызвано тем, что отдельные, почти не взаимодействующие друг с другом электроны, получив в ускоряющем поле различные добавочные скорости, начинают догонять друг друга и скапливаться, группироваться, — возникает пространственная группировка пучка, которую так же называют "фазовой фокусировкой электронного пучка", ввиду аналогии с фокусировкой света.

Совершенно так же, как пучок света, прошедший через линзу, чем дальше, тем всё более сходится, фокусируется, наращивая свою яркость, так же фокусируются на пространственно-временной диаграмме и электроны после прохождения клистрона (Рис. 72). Ещё точнее эту аналогию и пространственно-временную диаграмму иллюстрирует отражение, преломление и фокусировка света волнистой поверхностью воды. Чем дальше будем располагать экран от взволнованной поверхности воды, тем чётче и ярче прорисуются отражения гребней волн, на самой поверхности часто незаметные глазу. В случае пространственной фокусировки, яркость нарастает за счёт сбора лучей, испущенных в разных направлениях, вблизи одной точки пространства (фокуса). А во временнoй фокусировке яркость увеличивается за счёт сбора лучей, испущенных в разные моменты, вблизи одной точки во времени. В таком временнoм фокусе лучи соберутся на расстоянии L=c²/a от источника света или электронов, как хорошо видно на пространственно-временнoй диаграмме (Рис. 72).

Рис. 72. Пространственно-временная диаграмма, демонстрирующая эффект группирования электронов, реонов и кинематические волны за счёт модуляции с периодом P скорости V_r потока частиц [103].

Именно такую пространственно-временную диаграмму, но — для света, построил и В.И. Секерин, рассмотревший влияние скорости двойных звёзд на скорость идущего от них света [111]. Таким образом, колебания в системах двойных звёзд ведут к периодичным колебаниям их яркости, так же, как колебания поля в клистроне создают периодичные колебания интенсивности, плотности электронного пучка. Если этот пучок направить на люминесцентный экран телевизора или осциллографа, то с помощью высокоскоростной съёмки, точно так же, можно было бы наблюдать быстрые колебания яркости светового пятна, созданного на экране электронным пучком. При помещении экрана вплотную к клистрону, мы не увидели бы колебаний яркости: пучок был бы сравнительно однородный по плотности, но, по мере удаления от клистрона, экран стал бы давать сперва едва заметные колебания яркости пятна, а, затем, всё более выраженные (Рис. 73). Пучок электронов, промодулированный, неоднородный по скоростям, по мере движения становится всё более неоднороден по плотности, разбиваясь на сгустки.

Рис. 73. Трёхмерная диаграмма, демонстрирующая образование всё более мощных всплесков интенсивности электронного пучка по мере удаления от клистрона [36].

Точно такие же колебания интенсивности света должны наблюдаться и у двойных звёзд, по мере удаления от двойной системы. Таким образом, СВЧ-прибор клистрон работает в полном соответствии с эффектом, предсказанным Ритцем ещё в начале XX века для двойных звёзд, так же модулирующих своим движением скорость светового пучка и несущих его реонов, не взаимодействующих между собой, подобно электронам в клистроне. Выходит, будь принята БТР, клистрон, находящий широкое и очень важное применение в СВЧ-технике, мог бы быть создан гораздо раньше, а не в 1930-х годах [36]. Хотя, не исключено, что к идее создания клистрона учёных подтолкнуло как раз обсуждение Ла Розой в 1924 г. эффектов двойных звёзд, в связи с теорией Ритца [5]. При этом, учёные, само собой, не пожелали упоминать об этой связи с БТР, хотя даже формулировки принципа группировки звучат сходно (см. эпиграфы к § 2.11, § 2.14, § 2.18). Само название "клистрон" происходит от греческого слова "прибой", поскольку принцип его действия иллюстрирует движение малых волновых возмущений поверхности моря, по мере приближения к берегу создающих всё более высокие и крутые гребни прибоя, способные даже опрокидываться. Так же, и световые волны, приходящие от далёких источников в космическом океане — к берегам Земли, наращивают величину и крутизну своих валов, создавая переменность блеска звёзд. Эти волны плотности света и электронов существенно отличаются от обычных волн в среде, и, потому, называются "кинематическими волнами", ибо движутся вместе со средой. Именно в этом основное отличие теории Ритца от эфирных теорий.

Итак, эффект Ритца — это, по сути, эффект временнoй (фазовой) фокусировки света. Тем же, по сути, является и эффект Доплера, приводящий к видимому сжатию или растяжению временных интервалов, хотя, обычно, и гораздо более слабому, чем в эффекте Ритца. И это естественно: как уже говорилось, существует единый эффект Доплера-Ритца, меняющий за счёт движения источника и запаздывания световых сигналов их видимую длительность (§ 1.10). Ещё раз отметим, что, в отличие от релятивистского изменения масштаба времени, темпа течения процессов, в эффекте Доплера-Ритца мы сталкиваемся лишь с кажущимися изменениями длительности. Сквозь доплер-ритцеву временнyю линзу мы наблюдаем временные интервалы сжатыми или растянутыми, так же, как через обычные линзы видим предметы уменьшенными или увеличенными. Но это — лишь иллюзия, видимость, ибо размер предметов, так же как и ритм процессов в них, реально не меняется. Примечательно, что ключевую роль в астрономическом подтверждении реальности времяфокусирующего эффекта Доплера-Ритца сыграл А.А. Белопольский, который не только доказал реальность эффекта Доплера в оптике [51, 74], первым применив его для систематического измерения скоростей космических объектов, но и сделал первый шаг по установлению роли в космосе эффекта Ритца: сближения-расхождения гребней световых волн за счёт их неравной скорости [17]. Как говорилось, реальность подобного эффекта для двойных звёзд была обнаружена ещё в 1924 г. Ла Розой, в виде переменности блеска некоторых звёзд [5]. По-видимому, именно этот итальянский учёный первым чётко связал переменный блеск таких звёзд с переменной скоростью света. Далее покажем, что у большинства переменных звёзд: цефеид, новых, пульсаров, — колебания блеска и спектра, яркие вспышки вызваны именно этим эффектом, оказывающимся одним из наиболее ярких и значимых проявлений эффекта Ритца.

§ 2.12 Природа цефеид и других маяков Вселенной

Закон сложения скорости света со скоростью источника в данном случае проявляется в изменении блеска звезды S, так как в определённые моменты периода звезды на некотором расстоянии от неё свет более "быстрый" для наблюдателя догоняет более "медленный" и принимается наблюдателем одновременно… Подобными характеристиками обладают так называемые "переменные пульсирующие звёзды", которые наиболее вероятно, являются двойными звёздами, где светится только одна из них.
(В.И. Секерин, "Теория относительности — мистификация века" [111])

Продолжим рассматривать двойные звёзды. Как уже отмечали, эффект Ритца ведёт к искажению расчётной формы орбит этих звёзд, а также к сильному смещению их спектральных линий, которое, будучи ошибочно приписано эффекту Доплера, даёт по доплеровской формуле завышенные значения орбитальной скорости звёзд (§ 2.10). Но есть и гораздо более яркие, значимые проявления эффекта Ритца, который, как нашли выше, ведёт не только к изменению видимой частоты излучения источника, но и к модуляции его яркости. Хотя галактические расстояния L, на которых расположены двойные звёзды, и невелики (в сравнении с вселенскими, достаточными для создания красного смещения § 2.4), эффект Ритца должен проявиться и здесь. Ведь ускорения в тесных звёздных системах много больше галактических, что может с лихвой окупать малость расстояний. Эффект Ритца T?=T(1+La_r/c²) начинает заметно менять яркость звезды, если La_r/c² сопоставимо с единицей, то есть, если L/cP порядка c/v (если выразить амплитуду лучевого ускорения a_r=2?v/P через орбитальные скорость v и период звезды P). Поскольку типичная орбитальная скорость v составляет десятки км/с, и c/v?10000, то уже для звёзд, расположенных на удалении L/c в сотни световых лет, колебания блеска станут заметны при орбитальном периоде P в несколько суток. Именно такой случай рассмотрел в своей книге [111] В.И. Секерин, показавший, что такие переменные звёзды, предсказанные теорией Ритца, реально открыты. Как видели выше (§ 2.11), далёкая звезда, обходя орбиту за время P, должна, по БТР, с тем же периодом P плавно менять свою яркость пропорционально T/T?=1/(1+La_r/c²).

Так, для круговой орбиты кривая лучевого ускорения a_r имеет форму синусоиды: a_r= a?sin(2?t/P) (Рис. 68.а), и, потому, видимая яркость тоже периодически меняется, пропорционально T/T?=1/[1+La?sin(2?t/P)/c²]. Причину изменения яркости за счёт временной фокусировки света можно пояснить и наглядно. От перекоса кривой лучевых скоростей (Рис. 67.а) пара точек 1 и 2, соответствующих началу и концу промежутка времени T, смещаются, причём в разной степени, и расстояние между 1' и 2', измеренное вдоль оси времени t, даст видимый интервал времени T', отличный от T. Свет, испущенный звездой за период T, воспринимается в течение иного времени T', и, потому, он станет казаться пропорционально T/T? ярче или слабее, в зависимости от положения звезды.

Но, именно такая переменная яркость, периодичная кривая блеска, как заметил Секерин, характерна для переменных звёзд типа цефеид. По Секерину, цефеиды — это не что иное, как двойные звёзды. Впервые эту мысль высказал уже упомянутый выше русский астрофизик А.А. Белопольский (Рис. 54): сняв у цефеид кривые лучевых скоростей, он подметил их сходство с таковыми у двойных звёзд и предложил гипотезу, по которой именно вращением цефеид в двойных системах вызваны колебания их блеска и спектра [51]. Но от его точки зрения отказались, посчитав, что цефеиды — это пульсирующие, периодично раскаляющиеся звёзды. Учёт эффекта Ритца позволяет вернуться к гипотезе Белопольского. Если цефеиды — это двойные звёзды, то простое толкование получат многие их странности и особенности. Так, легко объяснятся синхронные с колебаниями яркости колебания температур и лучевых скоростей цефеид (Рис. 74): и то и другое суть следствия эффекта Ритца, — смещения, соответственно, спектров излучения и поглощения. И все эти колебания — кажущиеся. Видимо, и предсказанные БТР искажения в движении двойных звёзд не были обнаружены только потому, что, когда такие искажения становятся заметны за счёт перекоса кривых скоростей (Рис. 67.а), начинает заметно колебаться и яркость звезды, и её считают уже не двойной, а цефеидой. Сравнение типичных кривых скоростей цефеид (Рис. 74.б) с Рис. 67.а подтверждает баллистический принцип, по которому у двойных звёздных систем с круговыми орбитами, за счёт кажущегося изменения масштаба времени, кривая лучевых скоростей сильно скошена (эффект Барра), — наклонена вправо [33, 158]. Кстати, и сам Барр в своей статье 1908 г. связал перекос графиков скоростей спектрально-двойных — с колебаниями блеска цефеид, которые по гипотезе Белопольского считал тоже двойными звёздами и именно их орбитальным и осевым вращением объяснял колебания блеска.

Рис. 74. Наблюдаемые у цефеид колебания блеска m, скорости v_r и температуры T_c получаются в БТР как естественное следствие эффекта Ритца для двойных звёзд. Они представляют собой лишь иллюзию, созданную преобразованием частоты и масштаба времени от переменного ускорения a_r.

Если колебания блеска и спектра вызваны единой причиной, — эффектом Ритца от ускоренного движения звезды по орбите, то должна быть определённая связь между характеристиками кривых блеска, "лучевых скоростей" и температур. И, действительно, известно, что, вместе с нарастанием амплитуды колебаний блеска, растёт амплитуда колебаний температур и лучевых скоростей [65, 102, 140]. Рассмотрим звезду, расположенную на расстоянии L, движущуюся по круговой орбите с ускорением a и обладающую средней яркостью I. Тогда, по ритц-эффекту временной фокусировки света (§ 2.11), величина яркости в максимуме есть I(1+La/c²), а в минимуме I(1-La/c²). Таким образом, глубина модуляции яркости ?I/I=2La/c². Те же преобразования испытывает и частота, и длина волны. Поэтому, в спектре излучения звезды спектральный максимум ?_max смещается то в красную, то в синюю сторону с размахом ?f/f=??/?=2La/c². То есть, звезда будет казаться то синее, то краснее, меняя цвет синхронно с яркостью. Эти вариации спектра излучения интерпретируют как изменение температуры звезды, хотя реально спектральный анализ, по закону смещения Вина T_c?_max=b=0,003 м·K, даёт лишь оценочную цветовую температуру тела T_c, часто не совпадающую с реальной температурой [74, 136]. Согласно закону Вина: чем краснее излучение тела, чем дальше его цвет и отвечающее ему значение ?_max сдвинуты в длинноволновую область, тем ниже температура тела T_c, в чём легко убедиться, наблюдая остывание раскалённого над пламенем металлического прутка. Соответственно, периодичные смещения спектрального максимума цефеиды расценивают как колебания её температуры ?T_c/T_c=??_max/?_max=2La/c². То есть, глубины модуляции температуры T_c и яркости I должны быть, согласно БТР, одинаковы, что и наблюдается у цефеид. Но, ещё раз отметим, что это лишь видимые колебания параметров, вызванные эффектом Ритца, тогда как реальная яркость и температура цефеид (отличная от цветовой) — не меняются.

Но между амплитудой колебаний блеска и лучевых скоростей может уже и не быть столь точного соответствия. Спектр поглощения испытывает гораздо меньшие колебания, чем спектр излучения. Причина этого, по-видимому, в том, что, если спектр излучения наблюдают преобразованным на всём пути следования, то спектр поглощения может создаваться слоями газа, расположенными гораздо ближе к Земле. Соответственно, смещения, вызванные эффектом Ритца, будут много меньше. Не исключено, поэтому, что колебания спектра поглощения вызваны, в основном, эффектом Доплера, а не Ритца. Интересно отметить, что сам Х. Доплер объяснял различие цвета звёзд в двойных системах их движением и открытым им эффектом, смещающим цвет звезды в зависимости от её положения на орбите и лучевой скорости то в красную, то в синюю сторону. Эта интересная гипотеза критиковалась многими и тормозила признание эффекта Доплера [153]. Но, выходит, чешский физик был в чём-то прав: именно такие колебания цвета, вызванные движением звёзд в двойных системах, мы и наблюдаем у цефеид. Только вызывает их не эффект Доплера, а — эффект Ритца, или ЭДР, поскольку скорости звёзд недостаточны для сильного изменения их спектра, тогда как ускорения и эффект Ритца за счёт большой удалённости L меняют цвет весьма заметно.

Наконец, была уверенно обнаружена и связь амплитуды блеска со степенью асимметрии кривой блеска и кривой скоростей. Все цефеиды имеют тенденцию резко наращивать яркость и долго снижать её до прежнего уровня. Степень этой асимметрии, как оказалось, растёт с увеличением амплитуды колебаний блеска. Это так же находит объяснение в рамках БТР. Большинство двойных звёзд имеет круговую орбиту и потому должны иметь синусоидальную кривую лучевых скоростей. Однако, видимое изменение масштаба времени от эффекта Ритца приводит к тому, что кривые лучевых скоростей, а, значит, и кривые блеска становятся асимметричными, перекошенными (эффект Барра, Рис. 67). И, чем выше этот перекос, тем выше сопровождающие его по эффекту временной концентрации света вариации яркости. Именно этим объясняется наблюдаемая зависимость, впервые отмеченная тем же Барром в его статье 1908 г. Поэтому, классические цефеиды, имеющие резко асимметричные спектральные кривые, показывают сильные колебания блеска. Зато переменные звёзды с почти симметричной, синусоидальной кривой блеска, имеют слабые колебания яркости, как, например, малоамплитудные цефеиды типа ? Близнецов [157, 158]. Этот эффект легко наблюдать на трёхмерной диаграмме клистрона, где хорошо видно, что, по мере нарастания амплитуды колебаний плотности потока электронов, увеличивается и асимметрия волн, становящихся из синусоидальных — коноидальными, с острыми пиками (Рис. 72, Рис. 73).

Другой причиной асимметрии кривой блеска цефеид могут быть эффекты взаимодействия света подвижной звезды со средой. Как было показано Фоксом, свет, проходя через межзвёздный газ, в ходе переизлучения атомами, постепенно теряет дополнительную скорость, приданную звездой (§ 1.13). Это тормозящее действие среды оказывается разным для лучей света, испущенных с разной частотой и скоростью в моменты приближения и отдаления звезды. Поэтому, преобразование кривой лучевых скоростей усложняется в сравнении с Рис. 67, становясь нелинейным, что и создаёт добавочную асимметрию кривых блеска и лучевых скоростей цефеид, тем ярче выраженную, чем выше амплитуда колебаний лучевой скорости и блеска. Вот почему, яркость цефеид нарастает быстро, а спадает медленно: гребни световых волн (колебаний интенсивности) не только нарастают по мере движения, но и укручают передний фронт, подобно волнам морского прибоя, становящимся, по мере движения, резко асимметричными, из-за нелинейных эффектов при трении о дно (§ 2.11). Подобное торможение средой света цефеид надо учитывать ещё и потому, что оно ведёт к сокращению эффективного расстояния L, на котором идёт преобразование света по эффекту Ритца. Временная фокусировка света происходит не на всём пути, а лишь на начальном его участке, на эффективном расстоянии L (составляющем по оценкам Дж. Фокса порядка светового года [2]), по прохождении которого скорость света приводится средой почти к значению c, и колебания яркости практически перестают нарастать. Этот эффект особенно существенен для определения расстояний до цефеид по эффекту Ритца (§ 2.13).

Итак, принцип работы мигающих звёзд, — этих "маяков Вселенной", как их порой называют, состоит в чисто механическом сложении скорости света со скоростью испустившей его звезды. Изучим попристальней эти мигающие, пульсирующие звёзды-маяки. Кроме цефеид, к ним относят ещё звёзды типов RR Лиры, RV Тельца и Миры Кита [158]. Пульсирующими все эти звёзды назвали потому, что периодичные спады-нарастания их яркости и температуры принято связывать с пульсацией (расширением-сжатием) этих звёзд. Но теория пульсаций (ТП), разработанная уже упоминавшимся астрофизиком А. Эддингтоном и необоснованно сместившая теорию цефеид Белопольского [51], имеет массу нестыковок. К примеру, если бы звезда пульсировала, то наибольшей температурой и яркостью она б обладала в момент предельного сжатия. Реально же, звезда ярче всего в момент расширения с максимальной скоростью, если судить по эффекту Доплера (Рис. 75).

Рис. 75. Синхронные колебания яркости, лучевой скорости и температуры цефеид, сходные по форме и не объяснимые по теории пульсаций, прямо следуют из БТР.

Впрочем, теоретики, во главе с известным махинатором Эддингтоном, быстро подогнали факты к теории формальным приёмом: посчитали, что внешние и внутренние слои звезды пульсируют по-разному. Другое несоответствие их тоже не остановило. Выяснилось, что пульсации звёзд, как любые свободные колебания, должны довольно быстро затухать, чего реально никто не наблюдал. Пришлось выдумать весьма сложный и надуманный механизм поддержания автоколебаний звезды. В ходе таких формальных подгонок и возникла современная теория звёздных пульсаций, при всей своей сложности и искусственности способная объяснить лишь очень немногие особенности цефеид.

Совсем иная картина складывается в БТР, где из гипотезы А. Белопольского, считавшего цефеиды двойными звёздами, сразу вытекают все их свойства. Напомним, что Ритц предсказал эффект влияния лучевого ускорения ar источника на его частоту f и яркость, меняющихся пропорционально множителю f'/f=T/T'=1/(1+La_r/c²), где L — расстояние до источника, а c — скорость света. Как показано выше, у цефеид с периодом в десятки дней этот эффект изменения частоты намного превосходит доплеровский. Поэтому, движение двойных звёзд по орбите с переменным лучевым ускорением должно вызвать сильные колебания (с периодом равным орбитальному) их видимой яркости и синхронные смещения спектральных линий, дающих по эффекту Доплера "скорость" звезды (Рис. 76). Не случайно, кривые "блеска" и "лучевых скоростей" (реально же ускорений) — это зеркальные копии друг друга (Рис. 75). Кстати, ТП их сходства объяснить не может, поскольку в случае пульсаций кривая блеска должна формой повторять колебания радиуса звезды, а не её скорости.

Рис. 76. Звезда, крутящаяся по орбите, словно прожектор маяка, создаёт ускорением a_r колебания блеска и частоты f пропорциональные f'/f.

Как видели, от сильного сдвига частоты, спектра цефеид будет казаться, что меняется их температура T_c, оцениваемая по цвету звезды (её спектральному максимуму f_max). И, в момент предельной величины яркости и ускорения, когда спектр максимально смещён в синюю сторону, покажется, что звезда горячей всего. Вот почему, колебания "яркости", "лучевой скорости" и "температуры" — идентичны и синхронны [33]. Если у колебаний и есть небольшие расхождения формы и фазы, то они вызваны разной степенью взаимодействия (поглощения и переизлучения) лучей разного цвета, имеющих разную скорость, с промежуточной средой (облаками газа), и ещё тем, что кривые блеска и температур дают общее изменение яркости и спектра двойной звезды, а не одного компонента, — как кривая лучевой скорости. Согласно БТР, все эти колебания не затухают по той простой причине, что порождающее их орбитальное вращение — это пример наиболее стабильного, почти вечного движения. Так что, маяки цефеид будут мерцать вечно, пока не "перегорит" звезда. Есть, правда, цефеиды, которые по неясным причинам прекращают менять яркость, а, затем, нередко, вновь начинают ("Наука и жизнь" 1967, № 7). Такова, к примеру, Полярная звезда. Этот древний маяк и ориентир моряков оказался тоже цефеидой. В начале XX в. её яркость раз в четыре дня менялась на 15 %, а к концу XX века звезда почти перестала мигать: колебания яркости ?I/I упали до 2 % ("Природа" 2005, № 7). Ныне Полярная восстанавливается: ?I/I уже стало 4 %, а в обозримом будущем вновь достигнет 12 %. Объяснение подобного непостоянства цефеид представляет серьёзную проблему для ТП, но не для БТР.

Всё дело в том, что в тесных двойных звёздных системах, к которым, очевидно, относятся цефеиды, орбиты из-за огромных гравитационных и приливных сил часто претерпевают быстрые изменения, что отражается на кривой лучевых ускорений и, следовательно, на колебаниях блеска. В частности, плоскость звёздной орбиты может менять наклон к лучу зрения, подобно тому, как кренится в разные стороны диск прецессирующего волчка (Рис. 77). Точно так же, к примеру, наклоняется то туда, то обратно в ходе прецессии плоскость орбиты Луны [28]. Вот и плоскость звёздной орбиты в один момент может предстать видимой в плане (перпендикулярно лучу зрения), а в другой — с ребра. В первом случае лучевые ускорения занулятся, а потому исчезнут и колебания блеска. Когда же орбита чуть повернётся, колебания яркости вернутся.

Рис. 77. Изменение наклона к лучу зрения плоскости волчка и звёздной орбиты.

Поскольку у звёзд, как у Луны, прецессионное вращение орбит цикличное (сделав полный оборот, орбита займёт прежнее положение), то и степень колебаний блеска цефеид должна меняется периодично. Особенно такие вариации характерны для звёзд типа RR Лиры и карликовых цефеид, — переменных с периодами в несколько часов. И не удивительно, ведь столь малый период обращения говорит о близости компонент двойной звезды и ощутимости гравитационного возмущения орбит. Не зря, у таких звёзд обнаружены и другие необъяснимые теорией пульсаций аномалии: периодично меняется форма кривой блеска (эффект Блажко) и очень медленно — период его колебаний [158]. Эти вариации легко объяснимы в БТР. В тесных двойных системах орбиты звёзд поворачиваются, подобно перигелию орбиты Меркурия (§ 2.3), только гораздо быстрее. Впервые такое явление постепенного смещения периастра двойных звёзд обнаружил всё тот же Белопольский [17]. По мере вращения орбиты, меняется, в зависимости от угла поворота, — форма кривой ускорений (Рис. 68) и, соответственно, — форма кривой блеска (Рис. 78). Когда орбита сделает полный оборот, кривая блеска примет исходную форму. То есть, в полном соответствии с эффектом Блажко, вариации кривой должны периодично повторяться.

Рис. 78. Поворот звёздной орбиты меняет форму кривой ускорения a_r и блеска m.

Теперь о причинах плавного изменения периода цефеид. Здесь снова дело в приливных гравитационных силах, под действием которых орбиты звёзд в тесных двойных системах постепенно расширяются (такой эффект реально выявлен астрономами у короткопериодических двойных звёзд и у Луны, которая, постепенно отдаляясь от нас, увеличивает продолжительность месяца [28]). Соответственно, нарастает орбитальный период и равный ему период колебаний блеска. У той же Полярной период ежегодно увеличивается на 8 секунд. Как видим, Полярная — весьма интересный и даже ключевой объект ("Природа" 2005, № 7), — не только как звезда с северного полюса мира и ближайшая к нам цефеида, но и как одно из главных подтверждений гипотезы Белопольского о двойственности цефеид. Не зря, Полярная была "любимицей" Белопольского — предметом его пристального внимания [17, 51]. Именно Белопольский первым обнаружил, что Полярная входит в двойную систему, где второй компонент — карлик главной последовательности с периодом обращения в 30 лет. Однако, колебания блеска с периодом в 4 дня у Полярной, вероятно, вызваны более близким и невидимым спутником (звездой или планетой). Не исключено, впрочем, что именно орбитальное движение Полярной в системе карлика с нарастающим a_r вызывает вековые вариации: постепенный рост видимого периода её мерцаний T?=T(1+La_r/c²), с медленным падением средней яркости пропорционально T?/T, по эффекту Ритца. Точно так же, ритц-эффект может плавно наращивать или снижать период миганий и у других цефеид и переменных звёзд, входящих в кратные системы.

Иногда, вместо плавных, наблюдаются скачкообразные изменения периодов цефеид, невозможные в ТП [158]. Зато, если цефеиды — двойные, такие сдвиги периода вполне могут быть вызваны столкновением звезды с малым космическим телом. Удар скачком меняет скорость звезды, её орбиту и период обращения, но, за счёт малой массы врезавшегося тела, это изменение периода обычно мало в сравнении с самим периодом. Таким образом, все странные пертурбации мигающих звёзд — это следствие изменения размера, формы, наклона и поворота их орбит.

К слову о периоде, БТР объясняет и знаменитую зависимость период-светимость: чем выше период колебаний блеска звезды, тем выше её абсолютная яркость. Связь "период-светимость" и сделала цефеиды маяками космоса: определив по периоду действительную яркость цефеиды и, сравнив с видимой, находят удалённость звезды. Но почему же период выше у ярких цефеид? Причина в том, что цефеиды — это очень тесные системы, где размеры звёзд и их орбит сопоставимы. Поэтому, более крупные и яркие цефеиды и орбиты имеют большие, а, значит, — и периоды. А вот для звёзд типов Миры Кита и RV Тельца, имеющих периоды около года и широкие орбиты, основное значение приобретает уже масса звезды. Поэтому, чем ярче, массивней звёзда, тем быстрей крутятся возле неё спутники, и тем меньше период миганий. Недаром, у звёзд указанных типов зависимость "период-светимость" — обратная в сравнении с цефеидами: чем выше период, тем меньше яркость [158], о чём в теории пульсаций упоминать не любят, поскольку не могут объяснить.

Используя ТП, нельзя объяснить даже форму кривых блеска. У цефеид и звёзд типа RR Лиры эти кривые часто имеют отчётливый горбик (Рис. 75) — вторичный максимум [157]. Истолковать его можно, лишь считая цефеиды двойными. Обычно, у двойных звёзд, образующих цефеиды, заметна лишь главная, более яркая звезда, тогда как блеск звезды-спутника, или, даже, — планеты, совершенно незаметен на её фоне, что предполагал ещё Белопольский [51]. Но, в случаях, когда яркость главной звезды и спутника сопоставимы, их кривые блеска, слагаясь, дадут два максимума и минимума (Рис. 79). Существованием двух колебаний, наложенных и сдвинутых по фазе, объясняют вторичный максимум и в теории пульсаций, но не могут объяснить, откуда берётся сдвинутое по фазе колебание [102, с. 89]. А БТР объясняет не только этот фазовый сдвиг (лучевые ускорения пары звёзд колеблются в противофазе), но и его изменение: смещение горбика в зависимости от периода цефеиды [157, 158]. Просто положения максимумов на кривых блеска главной звезды и звезды-спутника зависят от их орбитальной скорости, а, значит, — от периода их обращения. Тот же эффект вторичного максимума может создать и одна звезда. Ведь кривая ускорений, как показывает компьютерное моделирование, имеет плавную форму лишь у звёзд с орбитами малого эксцентриситета ?. При ?=0,3 и более на кривой ускорений возникает горбик (Рис. 75), переходящий и на кривую блеска. Причём, моделирующая программа позволяет наблюдать постепенное смещение вторичного максимума по кривой блеска — при увеличении периода цефеиды, в полном согласии с наблюдениями. Но, несмотря на успехи БТР в разгадке форм кривых блеска цефеид, эффекта Блажко и других закономерностей и аномалий, некоторые авторы [82] ещё пытаются нас убедить, что характер колебаний яркости цефеид не совпадает с предсказаниями баллистической теории. На деле же, такие нестыковки всегда отличали как раз пульсационную теорию цефеид Эддингтона.

Рис. 79. Блеск звёзд A и B меняется в противофазе, что в сумме даёт сложную кривую блеска m, как для ? Лиры и W Большой Медведицы.

Другая странность колебаний блеска в том, что иногда они происходят сразу с двумя периодами: одно колебание налагается на другое, как, скажем, у AC Андромеды [158]. БТР легко обходит этот камень преткновения теории пульсаций. Ведь, если главная звезда имеет не один, а два спутника с разными периодами обращения P₁ и P₂, то вызванные их притяжением смещения главной звезды возле центра масс тоже происходят с двумя периодами, отчего двойной период колебаний приобретут кривые ускорений и блеска (Рис. 80.1). И такие спутники у переменных звёзд реально выявлены, скажем, — у ? Скорпиона, причём их орбитальные периоды действительно оказались связаны с периодом колебаний блеска [27, с. 67]. Два периода дают и кратные системы, где один компонент двойной звезды сам является парным (Рис. 80.2). Такие трёх-, четырёхкратные системы в космосе — не редкость. При этом, быстрые периодичные колебания яркости наложены на долгопериодические вариации среднего блеска звезды, реально открытые у DF Лебедя и других звёзд типа RV Тельца [158]. Наличием двух спутников, особенно, если их орбитальные периоды близки или кратны, можно объяснить и периодичные изменения формы кривой блеска (эффект Блажко), а также загадочное усиление и прекращение колебаний блеска цефеид, за счёт сложения кривых ускорений и блеска от обращения двух спутников (аналогично эффекту биений от сложения двух колебаний). Наконец, если главная звезда обладает более чем двумя спутниками, скажем четырьмя или пятью, то их притяжение создаст кривую ускорений и блеска столь сложную, что колебания яркости покажутся случайными, неправильными. Такие неправильные переменные, говорящие против ТП, реально выявлены в наблюдениях [158].

Рис. 80. В кратных системах сложение кривых ускорений порождает сложные формы колебаний ускорений ar и блеска m по ритц-эффекту.

Вообще, оказывается, астрономы давно уже открыли двойные звёзды, в которых плавные колебания блеска вызваны орбитальным движением. Примером таких звезд служат ? Лиры и W Большой Медведицы [76, 158]. У ? Лиры нашли плавные колебания яркости, подобные цефеидным, и спутник, обращающийся с тем же периодом в 13 дней. А у W Большой Медведицы звезда-спутник обращается с периодом 0,33 дня (оба периода типичны для цефеид и звёзд типа RR Лиры). Их непрерывные плавные колебания блеска нельзя объяснить эпизодическими затмениями звезды спутником. Поэтому, астрономы приняли следующее надуманное объяснение: звёзды в системе имеют вытянутую форму, за счёт чего при вращении их видимая яркость меняется. Кроме того, систему окружили газовым кольцом, приняли ещё уйму допущений, и, всё равно, модель мало соответствовала наблюдениям.

Зато, с позиций БТР система видится простой до предела: это обычная двойная звезда, где один компонент лишь немногим слабей другого. Не зря, их суммарная кривая блеска имеет двугорбый профиль (Рис. 79). Другие странности ? Лиры разрешаются столь же естественно. В целом звезда по своим характеристикам сходна с цефеидами и переменными типа RV Тельца [158]. Но астрономы не хотят признать их общность, иначе станет ясно, что и в цефеидах колебания блеска вызваны вращением звёзд. Давно открыты и переменные рентгеновские источники, плавно меняющие оптическую яркость с периодом, равным периоду обращения спутников, найденных рядом [76]. Подобно цефеидам, эти источники имеют волнообразные кривые блеска и лучевой скорости — зеркальные копии друг друга. И вновь учёные не замечают сходства, приписывая колебания блеска сильно вытянутой форме звезды, попеременно светящей нам яркими и тёмными участками. Но к чему сложности, если из БТР колебания блеска двойных систем вытекают сами собой? Не случайно, у таких звёзд (к ним относят HZ Геркулеса и Центавр X-3 [76, 158]), как у цефеид, вместе с "яркостью" и "лучевой скоростью" меняется "цветовая температура", в полной соответствии с эффектом Ритца.

Говоря о переменных звёздах неоптических диапазонов (рентгеновского, а также гамма- и радиодиапазона, к которым относят и пульсары, § 2.19), надо заметить, что их переменность тоже связана с орбитальным движением, меняющим яркость звёзд по эффекту Ритца. Этот же эффект переводит оптическое излучение звезды в иные диапазоны. Поэтому, один и тот же оптический источник может восприниматься сразу и как источник интенсивного радио-, рентгеновского и гамма-излучения, меняющегося с периодом P обращения звезды. Однако, и эти реально открытые источники [76], служащие ярчайшим подтверждением БТР, порой стремятся привлечь для её опровержения. Так, К. Брэчер счёл противоречащими теории Ритца рентгеновские пульсары в двойных звёздных системах [6], поскольку принял нелепую официальную теорию периодической генерации X-лучей этими объектами, и не учёл эффект Ритца, преобразующий их яркость, спектр и кривую лучевых скоростей (§ 2.10). Если же этот эффект принять во внимание, то барстеры, подобно цефеидам и другим переменным звёздам, представят надёжное подтверждение баллистической теории.

Хотя гипотеза Белопольского о двойственности цефеид легко объясняет все их особенности и свойства, астрономы его теорию не признают (несмотря на то, что из-за огромного сходства цефеид с двойными звёздами сами не раз их путали [27, 51]). Слишком далеки цефеиды, слишком малы их спутники, чтобы их можно было заметить. Наверняка, однажды их удастся обнаружить. Но уже и сейчас есть доказательства их присутствия. Так, многие цефеиды в максимуме блеска (и наибольшего расхождению спектральных линий пары звёзд по гипотезе Белопольского) и впрямь обнаруживают эффект удвоения линий [27, с. 66; 102, с. 134; 157, с. 86]. А, ведь, именно такое периодичное раздвоение линий издавна служило прямым свидетельством двойственности звёзд. Уже сам Белопольский наблюдал в спектрах ряда цефеид (? Орла, ?2 Гончих Псов, ? Близнецов и др.) две группы линий (см. работу "Об изменении интенсивности линий в спектрах некоторых цефеид" [17]). Интенсивность одних линий нарастала вместе с яркостью звезды, у других менялась в обратном направлении. Эту вторую группу линий, похоже, даёт именно спутник цефеиды, меняющий ускорение, блеск и спектральный сдвиг в противофазе с главной звездой, но имеющий меньшую яркость и амплитуду колебаний блеска, а потому не вносящий большого вклада в общие колебания яркости цефеиды. Если же звёзды имели близкие спектры, и их линии не удавалось разрешить по отдельности, то колебания яркости линий происходили с удвоенной частотой: за один период колебаний яркости цефеиды яркость некоторых линий успевала дважды измениться.

Всё это можно объяснить тем, что общие колебания яркости создаёт в основном главная звезда, а колебания яркости отдельных линий — обе звезды. Причём, яркость их линий меняется в противофазе и при сложении создаёт на каждом периоде два максимума и два минимума, подобно колебаниям общей яркости в системе ? Лиры и W Большой Медведицы (Рис. 79). Не случайно, Белопольский открыл, что у ? Лиры отдельные спектральные линии, созданные разными звёздами, меняют яркость в противофазе, в полном согласии с БТР [17]. Примечательно, что подобный эффект колебаний яркости эмиссионных линий в противофазе давно отмечался и у обычных спектрально-двойных звёзд, что не находило объяснения. И лишь В.И. Секерин в 1991 г. истолковал в своей книге [111] это загадочное явление, как результат колебаний яркости звёзд в противофазе, за счёт баллистического принципа и временной концентрации света. При равной светимости звёзд это ведёт к компенсации спада блеска одной звезды одновременным ростом яркости другой и общая яркость системы меняется слабо. Однако, вариации яркости спектральных линий разных компонент хорошо заметны.

Как видим, существование феномена цефеид, — мигающих звёзд-маяков, — это прямое следствие баллистического принципа, применённого к двойным звёздам. Таким образом, даже не наблюдая цефеид, все их свойства давно можно было предсказать на базе БТР. Цефеиды вместе с красным смещением — это одно из важнейших космических доказательств правоты Ритца. В то же время показали, что цефеиды — это не физически переменные звёзды. Колебания их яркости и цвета (спектра) — всего лишь видимость, созданная эффектом Ритца, равно как мерцание обычных звёзд на небе, колебания их яркости и цвета, — это иллюзия, вызванная турбулентностью, волнением атмосферы. Атмосферная воздушная линза, словно волнующаяся поверхность моря, — то рассеивает, то фокусирует свет звезды, периодически делая её ярче. Так же и орбитальное движение звезды, будто временная линза, — то усиливает свет цефеиды, то гасит. И, если космонавты, вышедшие за пределы атмосферы, видят звёзды горящими ровным светом, то и астронавты, которые однажды окажутся возле цефеид, увидят, что те не меняют своих размеров и яркостей.

Стоит отметить, что эффект изменения яркости у движущейся по орбите звезды, возникающий как следствие баллистического принципа, был гипотетически предсказан ещё в 1924 г. Ла Розой [5] и проассоциирован им с переменными звёздами. Впрочем, гипотезу переменности блеска от орбитального движения цефеид ещё раньше выдвигал их первооткрыватель Дж. Гудрайк и А. Белопольский [51]. Но потом этот механизм был забыт и переоткрыт Муном и Спенсером в 1953 году [7]. И, вот, после длительного забвения, эффект был снова многократно переоткрыт в конце 80-х в России В.И. Секериным, В.Н. Дёминым и В.П. Селезнёвым [44, 111], а в США — Р.С. Фритциусом. Наконец, и сам автор независимо пришёл в 2002 г. к идее эффекта Ритца у двойных звёзд, предположив, что он проявляется в виде цефеид, пульсаров, новых и других переменных звёзд. Тогда же было впервые найдено строгое обоснование эффекта, как с позиций БТР, так и на базе трактовки многих необъяснённых эффектов цефеид и двойных, включая эффекты Блажко и Барра [116, 117, 119]. Такое многократное и независимое истолкование переменных звёзд разными авторами с единой позиции БТР служит лучшим подтверждением его справедливости. Это доказывает, что найденный закон — не пустая выдумка, а открытие реально существующей закономерности, доступной всем. Только истинные идеи могут независимо приходить в голову разным людям, в разные эпохи.

Как видим, всё же, не зря Белопольский с таким упорством отстаивал свою гипотезу о двойственности цефеид, как о главной причине изменения их блеска и спектра, вплоть до 1927 г., хотя к тому времени многие уже придерживались теории Эддингтона о пульсационной природе переменности цефеид, чуждой Белопольскому [51]. По примеру теории Коперника, показавшего, что многие наблюдаемые в небе движения светил представляют собой лишь видимость, теория Ритца позволила доказать, что и колебания блеска цефеид, их мнимые пульсации, — это всего лишь иллюзия, мираж, возникающая у отдалённого земного наблюдателя.

§ 2.13 Звёзды-гиганты и измерение расстояний в космосе

Одновременное наблюдение величин изменений блеска, интенсивности и смещения спектральных линий у переменных "пульсирующих" и спектрально двойных звёзд позволяет определить, кроме параметров их движений по орбитам, ещё и расстояние до этих объектов от Земли.
(В.И. Секерин, "Теория относительности — мистификация века" [111])

Почти все цефеиды относят к типу звёзд-гигантов и сверхгигантов. В качестве типичных представителей таких звёзд можно привести Миру Кита и Антарес, размеры которых, как считают, в сотни раз превосходят размер Солнца. Эти звёзды, по современным представлениям, настолько велики, что внутри них может целиком поместиться орбита Земли и Марса. Именно с огромным размером цефеид было, в частности, связано главное возражение против теории Белопольского о двойственности цефеид, как причине колебаний их блеска. Было замечено, что если бы цефеиды представляли собой двойные звёзды, то вся орбита одной звезды умещалась бы внутри другой звезды, чего быть, конечно же, не могло: звёзды должны быть отделены некоторым промежутком [140, с. 7]. С этим, во многом, и был связан отказ от теории Белопольского, и принятие теории Эддингтона, по которой цефеиды изображались пульсирующими газовыми шарами. Однако, мы видели, что теория звёздных пульсаций не объясняет ряд особенностей цефеид. Поэтому, вероятнее всего, был неверно определён размер цефеид и радиусы орбит двойных звёзд.

В самом деле, размер орбиты двойной звезды определяют по спектральным данным, дающим орбитальную скорость, умножив которую на период обращения (период мигания цефеиды), находят протяжённость и радиус орбиты. Но, ведь, сдвиг линий в спектре цефеиды часто вызван, как выяснили, не эффектом Доплера, а эффектом Ритца. Поэтому, истинные скорости могут заметно отличаться от находимых по эффекту Доплера. А, значит, отличаются и радиусы орбит. Вообще говоря, радиус орбиты цефеиды, входящей в двойную систему вполне может быть меньше радиуса самой звезды, если масса спутника — звезды или планеты, заметно меньше массы центральной звезды, которую мы и наблюдаем. Примерно так же и Земля с Луной движутся вокруг общего центра масс, находящегося на расстоянии 2/3 радиуса Земли от её центра: орбита Земли целиком помещается внутри земного экватора. Так что, малая орбита цефеиды не отвергает гипотезы о наличии спутника. Ведь, по сдвигу спектральных линий цефеиды мы находим лишь радиус орбиты центральной звезды, а не её спутника, летящего по орбите вне пределов звёздной атмосферы.

Это — одна ошибка, но есть и другая. Мы не можем определить размер звезды, если не знаем, на каком расстоянии она находится. Размер звезды находят по её видимой яркости и известному расстоянию. Поскольку яркость единицы поверхности звезды известна (по её температуре), то можно легко рассчитать площадь диска звезды, потребную для создания её видимой яркости на заданном расстоянии. Однако, расстояния до цефеид не удаётся определить путём измерения параллаксов. Поэтому, имеется заметная неопределённость: цефеиды сами используют для определения относительных расстояний в космосе, однако абсолютной величины расстояний до них не знают. И, очень возможно, что цефеиды находятся от нас заметно ближе, чем считается. Тогда их гигантские размеры — это фикция, а реальные размеры цефеид гораздо меньше. Ведь, чем ближе звезда, тем меньший поперечник она должна иметь, чтобы обеспечить ту же видимую яркость. Не исключено, что огромные размеры и других звёзд сверхгигантов — это фикция, поскольку они находятся заметно ближе. В таком случае, звёзды-гиганты окажутся рядовыми звёздами.

Из-за неверно определённых расстояний до цефеид, гигантов и сверхгигантов была ошибочно найдена их абсолютная светимость, которая сильно завышена. Именно поэтому гигантские звёзды не ложились на главную последовательность диаграммы Герцшпрунга-Рассела (спектр-светимость). Если же эти звёзды находятся на расстояниях в несколько раз меньших и обладают меньшей светимостью, то они попадут точно в главную последовательность, оказавшись нормальными звёздами. И ничто не противоречит такому сокращению дистанций, поскольку расстояния до цефеид и звёзд-гигантов не известны наверняка, из прямых измерений их параллаксов. Взять, к примеру, сверхгигант Бетельгейзе (? Ориона), угловой размер ? которого ещё в 1920 г. измерил с помощью интерферометра Майкельсон, откуда на основании принятого для Бетельгейзе гигантского расстояния L был найден диаметр D звезды, заметно больший размера земной орбиты [19]. И до сих пор астрономы, считая L?500 световых лет, получают немыслимый размер Бетельгейзе D=L??10¹² м, сопоставимый с орбитой Юпитера. Но, поскольку сама оценка расстояния L не обоснована и подвергается сомнению даже со стороны астрономов, то ничто не мешает считать L в десятки раз меньшим. Тогда, при том же угловом размере звезды ?, её диаметр D=L? будет пропорционально меньше: Бетельгейзе окажется обычной звездой главной последовательности с нормальным размером и светимостью. Так же снизятся и радиометрические оценки размеров всех звёзд-гигантов и сверхгигантов, поскольку пропорциональное уменьшение размера и расстояния до звезды сохраняет неизменными её угловой размер и видимую яркость, но сильно снижает расчётную абсолютную светимость. Кстати, ложная оценка размеров и расстояний звёзд-гигантов была предложена всё тем же махинатором Эддингтоном, желавшим согласовать эти звёзды со своей нелепой теорией звёздных пульсаций и звёздной эволюции.

Вообще, шкала расстояний в космосе — это весьма спорная тема [155]. И до сих пор в ней нет уверенности. Мы упомянули о способе, предложенном Масликовым для измерения расстояний в космосе на основе эффекта космической дисперсии и БТР (§ 2.8). Другой способ, основанный на БТР, предложил В.И. Секерин. Способ этот следующий. По колебаниям скорости цефеид, найденным из спектральных данных, можно легко рассчитать амплитуду колебаний яркости, вызванных эффектом Ритца и потому пропорциональных удалённости звезды. Из сравнения амплитуды этих колебаний с измеренной определяется удалённость источника. Сделанные Секериным оценки дали расстояния до цефеид заметно меньшие найденных иными методами. Единственный недочёт такого метода в том, что мы не знаем точно, вызван ли больше сдвиг спектральных линий (по которому ищут скорости) в спектрах цефеид эффектом Доплера или Ритца.

Большие надежды по части определения расстояний до звёзд и их размеров возлагают на интерференционные методы измерений. Так, по кривой скоростей цефеид можно точно измерить, насколько, по теории пульсирующих звёзд, меняется их радиус. С другой стороны, изменение радиуса можно наблюдать с помощью интерферометров, имеющих высокое угловое разрешение и дающих изменение радиуса в угловой мере. Поэтому, можно найти расстояние до цефеид, поделив найденное из эффекта Доплера изменение радиуса — на угловое его изменение. Однако, как выяснили выше, колебания спектров цефеид вызваны не пульсацией звёзд, а их орбитальным движением. Оно же порождает иллюзорные колебания размеров звёзд, причём наблюдаемая с помощью интерферометров форма звёзд отличается от круга и периодически меняется: звезды испытывают явно не радиальные пульсации, о причинах чего будет сказано далее (§ 2.16). Этот эффект и взаимное движение двойных звёзд и приводит к периодическому видимому изменению угловых размеров систем цефеид, хотя реальные их размеры не меняются. Поэтому, ясно, что теория пульсаций не может дать адекватной оценки расстояния до звезды.

И, всё же, интерференционные измерения форм и размеров цефеид, несомненно, позволят окончательно проверить справедливость БТР и гипотезу Белопольского о цефеидах, как о двойных звёздах. Астроинтерферометры предоставят возможность точно измерить и расстояния до цефеид, поскольку изменения формы диска звезды можно рассчитать как раз на основании данных о яркости звезды и её спектра. Обладающие высокой разрешающей способностью телескопы-интерферометры, вероятно, выявят однажды и спутники цефеид. Поэтому, дальнейшее развитие интерферометрических методов наблюдений было бы весьма желательно, ибо они могут дать решающее свидетельство в споре между БТР и СТО. Напомним, что именно интерферометрический опыт Майкельсона дал первый аргумент в пользу теорию Ритца (§ 1.9), а начатые тем же Майкельсоном интерферометрические исследования звёзд могут предоставить и окончательное подтверждение БТР. Кроме того, если подтвердится ошибочность СТО с теорией пульсаций цефеид, и эти "верстовые столбы Вселенной" окажутся не такими уж гигантами, то все звёзды и галактики станут намного ближе и доступнее, как за счёт снятия светового барьера, так и от снижения масштаба расстояний.

§ 2.14 Космомиражи — временные линзы или гравитационные?

Рассмотрим колеблющийся заряд, имеющий нулевую скорость в момент t=0 и положительную скорость v после. Волна, испущенная в момент t=0, распространяется вдоль оси со скоростью c. Для волны, пускаемой в момент t0, скорость распространения вырастет, и станет c+v'. Так что эта волна настигнет предыдущую на некотором расстоянии x0, затем обгонит её. В точку x0 эти две волны, испущенные зарядом в моменты времени t=0 и t=t0, прибудут одновременно.
(Вальтер Ритц, "Критический анализ общей электродинамики" [8])

Искажение расчётной кривой скоростей, искажение движения, колебания спектра и яркости — это далеко не все проявления баллистического принципа у двойных звёздных систем. Рассмотрим ещё один удивительный эффект. В соответствии с БТР, чем дальше от нас система, тем сильней перекос кривой скоростей звезды (§ 2.10). На некотором удалении перекос приведёт к тому, что отдельные участки графика установятся вертикально (Рис. 81.а). То есть, близкие положения звезды, разделённые в действительности некоторым промежутком времени, смогут наблюдаться одновременно. Об этом говорил и сам Ритц (см. эпиграф § 2.14 и § 2.18). С одной стороны, это привело бы к сильному увеличению яркости объекта, по эффекту Ритца, как в случае цефеид и сверхновых звёзд. Но, кроме того, если источник в своём движении заметно смещается по небу, то он будет одновременно виден сразу в нескольких точках своей траектории, как бы сам вычертит её. Это явление аналогично укручению волнового фронта в нелинейных средах, ведущее к появлению ударных волн, скажем в клистронах (§ 2.11), и имеющее большое значение для понимания "взрывных" переменных звёзд — новых и сверхновых (§ 2.18).

Рис. 81. Чем дальше система, тем больше перекос кривой скоростей и тем больше дополнительных изображений звезды.

Возможно, именно этой формой эффекта Ритца созданы загадочные вытянутые структуры: светящиеся дуги, джеты, выбросы из галактик и других космических объектов (§ 2.16, § 2.21). Все они могут оказаться лишь следами объекта, или разных частей его, видимых одновременно в разных точках траектории. Из-за вызванного ритц-эффектом "сжатия" времени и сильного смещения частоты будет казаться, что у этих "выбросов" огромные скорости. И, точно, используя принятые методы расчёта, астрономы получают гигантские скорости выбросов, сопоставимые со скоростью света или, даже, превосходящие её. По БТР же, все эти выбросы, возможно, — лишь видимость (§ 2.15).

Продолжим удаляться от двойной системы. В некоторый момент петли кривой начнут заходить друг за друга (Рис. 81.б), и мы сможем одновременно видеть уже несколько отдельных изображений одного объекта: вертикальная прямая — временнoе сечение, соответствующее некоторому моменту времени, пересечёт кривую несколько раз. Аналогичное явление опрокидывания волнового фронта, напоминающее опрокидывание волны с приближением к берегу, наблюдается в клистронах (§ 2.11). Такие дополнительные изображения источника, возникающие за счёт неоднозначности, предсказывал ещё Ритц. Он объяснял это тем, что свет, испущенный в более поздние моменты, мог за счёт большей скорости, приданной источником, приходить к наблюдателю одновременно с испущенным ранее, создавая лишнее изображение. Эти дополнительные изображения звезды, предсказанные БТР, П. Бергман окрестил "звёздными привидениями" (Бергман П.Г. Введение в теорию относительности. М., 1947, [44]). Отсутствие таких привидений в двойных звёздных системах считали одним из доказательств ошибочности теории Ритца [74]. Однако, когда эти "лишние" изображения всё же обнаружили у космических объектов, то почему-то даже не вспомнили о БТР, а стали связывать их с придуманными много позднее "гравитационными линзами" теории относительности, якобы разлагающими на отдельные пучки свет от источника, хотя это сильно противоречило наблюдениям. Поэтому, многие справедливо считали гравитационные линзы бредом.

Рис. 82. Размножение числа изображений с размытием их вдоль эллиптической орбиты у объекта 0024+1654 (www.nur872.narod.ru/cosmolinzy.htm).

А, вот, БТР верно предсказывает и число дополнительных изображений и их конфигурацию: все изображения должны укладываться на эллипс (соответствующей орбиты), что и наблюдается, скажем, — у объекта 0024+1654 (Рис. 82). Легко объяснить и движение изображений, несинхронные колебания их яркости: с течением времени вертикальная линия (Рис. 81) смещается, а с ней — и точки пересечения (каждая со своим индексом яркости T/T?, зависящим от ускорения в данной точке орбиты). При этом, половина изображений будет двигаться по естественному направлению движения звезды по орбите, а половина — в обратном. Такие прямые и обратные, попятные изображения рождаются парами при пересечении петли и парами же исчезают при слиянии, когда линия временного сечения отрывается от петли. При исчезновении парных изображений 1 и 2 (Рис. 81.б) будет казаться, словно график лучевых скоростей внезапно обрывается и на каждом периоде состоит из отдельных кусочков, что реально наблюдаются у некоторых спектрально-двойных звёзд с разрывной характеристикой [27].

Такими же размноженными по принципу Ритца изображениями могут оказаться и выбросы радиогалактик, состоящие из многих точек. Возможно и многократное перекрытие петель (Рис. 81.в), а, значит, и сколь угодно много изображений, общее число которых обозначим через k и назовём "коэффициентом мультипликации системы". Изображения могут усеивать почти всю орбиту объекта или двух объектов системы (Рис. 65.б, Рис. 83), подобно трассирующей пуле, пунктиром чертящей свою траекторию. Не так ли возникло и загадочное двойное кольцо из отдельных светящихся точек у сверхновой SN 1987A (см. о ней: http://acmephysics.narod.ru/b_r/sn1987a.htm)? Впрочем, не исключено, что эти кольца являются, подобно расширяющимся оболочкам сверхновых, всего лишь "световым эхо" от вспышки звезды (§ 2.18).

Рис. 83. Два кольца у сверхновой SN 1987A, возможно, представляют собой размноженные эффектом Ритца изображения двух объектов в разных точках их орбиты.

Отметим, что авторы гипотезы гравитационных линз, — это уже не раз упомянутые А. Эйнштейн и А. Эддингтон. Вскоре после предложения ими идеи гравитационных линз, искажающих и фокусирующих своим тяготением лучи света с созданием мнимых изображений, многие учёные выступили с критикой этой гипотезы. Слишком слабы гравитационные поля космических тел и малы вносимые ими угловые отклонения, чтоб их можно было заметить. Вспомним, что даже лучи, прошедшие вблизи края Солнца, отклоняются лишь на две угловых секунды, что находится на пределе разрешения современных телескопов (§ 2.2). И это отклонение стремительно уменьшается с удалением от тяготеющего тела. А, между тем, релятивисты считают, что такое искажение происходит даже на расстояниях порядка радиуса галактики, — вся галактика выступает как линза! Понятно, что для такой фокусировки света тяготеющими объектами, те должны были бы обладать столь мощными гравитационными полями, какие не встречаются в природе. Те же самые галактики-линзы были бы моментально сжаты столь мощным гравитационным полем или же потребовали бы огромных скоростей движения звёзд в них. Наконец, вероятность попадания наблюдателя в узкую область гравитационной фокусировки света слишком мала, и Земля вскоре уходила бы из этой области за счёт взаимного движения космических тел, меняющего изображение, созданное "гравилинзой", чего на деле не происходит.

Таким образом, гравитационная фокусировка света и умножение числа изображений "гравитационными линзами" — это фикция! Наблюдаемые на небе дополнительные изображения-миражи — это следствие не гравитационной фокусировки, а — временнoй фокусировки, за счёт баллистического принципа и эффекта Ритца. Именно за счёт временной фокусировки световые лучи, изображения одного и того же объекта, испущенные им в разные моменты времени из разных положений, могут быть сфокусированы в одном и том же временнoм интервале. Если для пространственной фокусировки и размножения изображений предметов служат обычные линзы и зеркала, то в качестве временнoй линзы выступает эллиптическая орбита звезды, галактики, точнее круговое движение по ней. Сам термин "линза времени" возник ещё в начале XX века [95] в отношении киноаппаратов, тоже способных создать иллюзию убыстрения, замедления, обращения времени и наложения его моментов (многократная экспозиция). Эта аналогия с оптико-проекционной и кино-фототехникой, как увидим, весьма полезна в плане понимания космических картин (§ 2.16) и природы времени (§ 5.6).

Завершая рассказ о космолинзах, отметим, что Б. Риман, математические идеи которого об искривлённом, римановом пространстве релятивисты применяют для описания гравитационных линз, имел отношение и к трактовке кратных изображений на базе временных линз БТР. Так, именно Риман создал теорию простых волн (волн Римана), форма которых меняется по мере удаления от источника, за счёт разной скорости движения точек волны [103] (как для света в БТР, Рис. 81). Риман впервые рассмотрел возникающие при этом неоднозначности (перехлёсты волн, дающие несколько изображений летящего по орбите объекта). Он же изучил и ударные волны (в случае света рождающие вспышки новых звёзд, § 2.18). Сам Риман пытался возродить ньютонову теорию истечения. Считая заряды источниками материи, вылетающей со скоростью света, он объяснял оптические, магнитные, индукционные и гравитационные эффекты, став предтечей эмиссионной электродинамики Ритца [107]. Не случайно Ритц ссылался на работы Римана, который тоже работал в Гёттингене, где сотрудничал с Гауссом и Вебером, этими предтечами и предвестниками БТР (§ 1.7). Даже судьбы Римана и Ритца сходны: оба были гениальными математиками и физиками, оба учились и работали в Гёттингене, оба рано скончались от туберкулёза, не дожив до сорока лет, едва занявшись баллистической электродинамикой и не успев развить её до конца. В итоге их физические труды забыты, а математические открытия захвачены враждебными им по духу кванторелятивистскими теориями, включая теорию гравитационных линз. Такая вот ирония судьбы.

Итак, гравитационные линзы Эйнштейна никогда не наблюдались. А, будто бы созданные ими лишние изображения небесных тел, — это просто следы звёзд, галактик и других объектов, одновременно видимых в разных участках орбиты за счёт баллистического принципа. Совсем как в песне: "Звёзды — следы трассирующих пуль — тоже являются частью Вселенной". Именно в БТР было впервые предсказано размножение звёзд, вселенских источников, причём, — в качестве прямого следствия принципа относительности Галилея (баллистического принципа), в применении к двойным звёздам. И, потому, наблюдение множественных изображений-миражей на небе нисколько не свидетельствует в пользу теории относительности, а служит многократным и зрелищным подтверждением теории Ритца.

§ 2.15 Сверхсветовые скорости выбросов

Первоначала же все, которые просты и плотны,

Чрез пустоту совершая свой путь, никаких не встречая

Внешних препятствий, одно составляя с частями своими

И неуклонно несясь туда, куда раз устремились,

Явно должны обладать быстротой совершенно безмерной,

Мчась несравненно скорей, чем солнца сияние мчится,

И по пространству лететь во много раз дальше в то время,

Как по небесному своду проносятся молнии солнца.
(Тит Лукреций Кар, "О природе вещей", I в. до н. э. [77])

Умножение числа изображений, возникающее в двойных звёздных системах, за счёт баллистического принципа, приводит и к другим удивительным эффектам. Так, в космосе не раз регистрировали движение объектов, скажем, — выбросов из квазаров, со сверхсветовыми скоростями, достигающими 20c [160]. Столь высокие скорости получались, если непосредственно поделить видимое перемещение объекта по небу на время движения. Поэтому, велик может быть соблазн использовать этот факт в качестве опровержения теории относительности и доказательства теории Ритца, допускающей сверхсветовые скорости (например, у космических частиц), предсказанные ещё Демокритом и Лукрецием (§ 1.21). Однако, в этом случае как раз не стоит спешить. Конечно, в космосе достаточно звёзд, способных придать микрочастицам сверхсветовые скорости. Но, вряд ли, в космосе есть источники энергии и механизмы, способные сообщить крупному объекту: галактике, квазару, простой звезде или облаку газа, — не только сверхсветовые, но даже околосветовые скорости. По той же причине, нельзя принять и объяснения этого феномена в теории относительности, где сверхсветовые скорости считают лишь иллюзией, вызванной движением выброса с околосветовой скоростью по направлению к наблюдателю. За счёт этого, видимый интервал времени движения объекта сжимается по эффекту Доплера, и кажется, что объект преодолел расстояние за меньшее время, что и ведёт к сильному завышению скорости его движения. Однако, при этом, для заметного сокращения времени регистрации T?, в сравнении с реальным временем движения T, объект, по эффекту Доплера T?/T=1-V/c, должен приближаться со скоростью V, сопоставимой со скоростью света c. А столь высокие скорости естественных космических объектов, как говорилось, — сомнительны. Поэтому, гораздо проще предположить, что кажущееся сокращение времени движения вызвано эффектом Ритца T?/T=1-La/c², приводящим к сильному уменьшению интервала T? уже при умеренных скоростях V и ускорениях a, лишь бы расстояние L до источника было достаточно велико.

В самом деле, если рассмотреть точку орбиты звезды, где T?=T(1-La/c²)=0, то есть ускорение a=c²/L (Рис. 81.а), то покажется, что этот участок орбиты звезда проходит мгновенно, с как угодно большой скоростью. Причём, яркость объекта, при таком ускоренном движении, не будет снижаться: объект не будет терять в яркости от размытия, поскольку параллельно наращивает яркость по тому же эффекту Ритца (§ 2.11). Так же будет и в любой другой точке орбиты, где выполняется условие a=c²/L и касательная к кривой скоростей — вертикальна, — именно в таких точках происходит бесконечное сжатие времени T и концентрация света (Рис. 67). Вероятней всего, такой эффект будет наблюдаться, когда от перекоса графика скоростей возникает неоднозначность и мнимые изображения-призраки. Тогда, в момент касания вертикальной линии (временного сечения) графика скоростей (Рис. 81.в) покажется, что из ничего возникли два объекта 4 и 5 (в действительности два изображения одной звезды), разлетающиеся с огромными скоростями, но, по мере удаления, всё замедляющиеся. Видимо, именно в этом и состоит природа выбросов квазаров и галактик: это просто дополнительные изображения, регистрируемые одновременно с основным изображением 3. Огромные скорости этих объектов могут получиться и из анализа их спектра. Ведь вызванный эффектом Ритца сдвиг частоты приведёт ещё и к огромным смещениям спектральных линий, которые будут интерпретированы на основании эффекта Доплера, как подтверждение огромной скорости объектов, хотя истинная скорость может быть ничтожна.

Кроме того, за счёт появления неоднозначности у кривой скоростей, будет казаться, что, по достижении секущей времени края петли, произошёл резкий скачок скорости (Рис. 81) — на кривой лучевых возникает разрыв. И такие разрывы-скачки были реально обнаружены у некоторых двойных звёзд [27]. Чаще всего, такие разрывы наблюдаются у переменных звёзд типа RV Тельца [65, с. 156]. И это — естественно, ведь именно для звёзд, колебания блеска которых в большинстве случаев вызваны эффектом Ритца, перекос кривой скоростей должен быть больше всего.

Так же, интересно, что эти мнимые изображения звезды будут двигаться по орбите в противоположных направлениях (Рис. 81). Если точка 5 будет смещаться по орбите в прямом направлении, туда же, куда и точка 3, то точке 4 будет свойственно обратное, попятное движение. За счёт этого, точки 4 и 5 будут расходиться. Как видим, мнимые сверхсветовые скорости имеют простое классическое объяснение. Порой, вызванное эффектом Ритца мнимое увеличение скорости может и не достигать столь высоких значений, но всё равно будет приводить к сильному завышению скорости объекта. Так, в ядрах нашей и других галактик обнаружены звёзды, смещающиеся на фоне ядра гораздо быстрее, чем следовало бы ожидать из закона тяготения Ньютона и известной массы ядер. Поэтому, астрономы делают вывод о существовании в ядрах тёмной материи или сверхмассивных чёрных дыр, неучтённой массой и тяготением которых якобы и вызван избыток скорости. Но гораздо проще его интерпретировать, как результат мнимого увеличения скорости от эффекта Ритца, приводящего и к ускорению видимого движения звезд по орбите, и к завышению их скорости, находимой из спектральных сдвигов по эффекту Доплера. Тем самым, устраняется надобность в искусственно придуманных абстрактных объектах типа чёрных дыр и тёмной материи (§ 2.20).

Отметим, что рассмотренные оптические феномены, вызванные эффектом Ритца в БТР, аналогичны акустическим феноменам от эффекта Доплера у сверхзвуковых истребителей. Поскольку самолёт летит со сверхзвуковой скоростью, то звуки, излучённые им позднее, из новых точек траектории полёта, могут достигать наблюдателя одновременно с испущенными ранее, а могут и опережать их. За счёт этого один и тот же истребитель может быть слышен сразу в нескольких направлениях (как при размножении изображений, § 2.14), его движение, воспринятое на слух, может казаться попятным или происходящим со скоростью, многократно превышающей реальную, визуально наблюдаемую скорость движения сверхзвукового самолёта, совсем как в случае сверхсветовых выбросов. Всё такие феномены — это результат временнoй фокусировки от эффектов Доплера и Ритца, что ещё раз доказывает их родство (§ 1.10).

Итак, обнаружили ещё одно проявление эффекта Ритца, теперь уже в форме сверхсветовых выбросов квазаров и сверхбыстрого движения звёзд в центрах галактик. Иллюзию аномально высокой скорости этих движений создаёт фокусировка "временнoй линзой" Ритца, сжимающей интервалы времени (§ 2.11). Почти так же, и в обычных линзах, порой, наблюдаем движение тел сильно ускоренным в сравнении с реальным, — из-за растяжения пространственных интервалов. Отметим, что и созданные "временнoй линзой" Ритца изображения выбросов будут, за счёт вращения образующего их объекта, вытянуты вдоль его орбиты и направления их "движения". Именно в такой форме они и наблюдаются, как покажем в следующем разделе.

§ 2.16 Вращающиеся звёзды и космические дуги

Нужно следовать мудрости природы, которая как бы больше всего боится произвести что-нибудь излишнее или бесполезное, но зато часто одну вещь обогащает многими действиями.
(Николай Коперник, "О вращении небесных сфер" [41])

Выше мы видели, что орбитальное вращение двойных звёзд рождает многие космические феномены — переменность блеска и цвета звёзд, умножение числа изображений и другие космические миражи. Но баллистический принцип и эффект Ритца обогащают вращение звёзд и другими иллюзорными феноменами, вид которых представляется совершенно загадочным и необъяснимым, с позиций современной астрофизики. Так, кроме орбитального, весьма значимо осевое вращение звёзд, этих небесных пылающих сфер. Если для света справедлив классический принцип относительности (баллистический принцип), то эти сферы перестанут выглядеть сферами: крутящиеся звёзды покажутся нам вытянутыми, словно эллипсоиды. Чтобы доказать это, рассмотрим звезду с удалённостью L, радиусом R и угловой скоростью ? (Рис. 84). Одна сторона звезды удаляется от нас с окружной скоростью v=?R, а другая — с той же скоростью приближается. По принципу относительности Галилея, скорость света c механически сложится со скоростью испустивших его точек, участков звезды. Поэтому, свет от приближающегося края M прибудет к нам за время L/(c+?R), а от удаляющегося N — за время L/(c—?R) и воспримется примерно на время T=2L?R/c² позднее.

Рис. 84. Запоздание света от правого края звезды в сравнении с левым приводит к искажению её вида.

За это время звезда, летящая с линейной скоростью V, сместится на расстояние S= VT= 2LV?R/c². Поэтому свет двух боков звезды, видимых нами одновременно, в действительности, — испущен в разные моменты времени, из разных положений звезды, разнесённых на расстояние S. Прочие точки звезды имеют промежуточные лучевые скорости и потому непрерывно заполняют отрезок S. Выходит, по принципу относительности, вместо звёзд-точек мы должны наблюдать звёзды-отрезки, штрихи? Изображение звезды оказалось бы смазанным, размытым вдоль видимой траектории её движения, словно на фотоснимке звёздного неба с большой выдержкой. Однако, при имеющихся линейных и окружных скоростях звёзд, их размытие S столь мало, что даже сквозь сильнейшие телескопы звезда будет видна как точка. В самом деле, разрешение лучших астрономических труб составляет порядка угловой секунды (1''— 0,1''). При этом, угол, под которым виден отрезок S, равен S/L= 2V?R/c² радиан, что даже для самых быстрых звёзд с линейными и окружными скоростями в 200 км/с даёт угол размыва в 0,2 угловой секунды. Поэтому, для большинства звёзд "вытянутость" будет незаметна.

Но это — лишь при наблюдении в простые телескопы. А в настоящее время стали широко развиваться интерферометрические методы телескопии, дающие столь высокие угловые разрешения (до 0,0001''), что становятся различимыми диски звёзд. И, как раз, тут учёных ожидал сюрприз, поскольку эти наблюдения, способные выявить эффект размытия, реально его обнаружили и дали весьма странные, несогласные с нынешней физикой результаты. Так, некоторые быстровращающиеся звёзды и впрямь оказались сильно вытянутыми. Примером тому может служить звезда Ахернар (? Эридана), имеющая гигантскую окружную скорость: что-то около 240 км/с. К удивлению учёных, звезда имеет вид не круга, а вытянутого эллипса с отношением осей, равным 1,5. Как признаются учёные, даже быстрое вращение не смогло бы сплющить звезду в столь сжатый эллипсоид [141].

Так, может, этот эллипсоид — следствие размыва звезды? В самом деле, если условно разделить диск звезды на полосы, то размытие диска создаст видимый сдвиг каждой полосы, пропорциональный её лучевой скорости ?r, т. е. расстоянию r до центра O. Тогда, в зависимости от направления движения звезды, её видимый диаметр MN растянется или сожмётся на величину S, придав ей вид овала (Рис. 84). Ведь линейно растянутый или сжатый круг — это эллипс, как легко убедиться, наблюдая тень от круглой монеты. Лишь допустив, что скорость источника влияет на скорость испущенного им света, удаётся объяснить загадку Ахернара.

Не меньшее удивление одолело учёных, когда они попытались с помощью астроинтерферометра непосредственно пронаблюдать пульсации некоторых цефеид. Так, у Полярной звезды, как у ближайшей к нам цефеиды, предполагали обнаружить радиальные пульсации, т. е. периодические колебания её радиуса. Но оказалось, что реально, в зависимости от фазы колебаний, диск звезды менял не размер, а форму, становясь то вытянутым, то сжатым, словно разные участки звезды пульсировали по-разному (см. www.express-meta.narod.ru/html/astro_u_u7_04.htm). То же обнаружилось у долгопериодической переменной звезды Миры Кита (см. www.schools.keldysh.ru/sch1216/students/Cetus/mira.htm). Этого и следовало ожидать, если колебания яркости цефеид вызваны не пульсацией, а орбитальным движением, придающим разную скорость лучам света (§ 2.12). В итоге, интенсивность и частота света периодически меняются, подобно нестабильной частоте следования вагонов трамваев или метро от непостоянства их скоростей (Рис. 70). А мнимые колебания формы и размеров звезды возникают от её осевого вращения, приводящего к размытию диска.

Так, если луч от левого края звезды M опережает лучи от правого N, то, при орбитальном движении звезды вправо, её диск "сожмётся" вдоль направления движения. В противоположной точке орбиты звезда, смещаясь влево, напротив, "растянется" (Рис. 85). Если же орбита видится не с ребра, а под углом, ось звезды наклонена к лучу зрения, а частота вращения её слоёв меняется по широте, то колебания формы звезды приобретают ещё более сложный вид. Именно такие сложные колебания размеров и формы, озадачившие учёных, были зарегистрированы с помощью интерферометров у Бетельгейзе, переменной звезды, меняющей блеск с периодом в 6,4 года. Оказалось, что в такт с колебаниями блеска звезда периодично меняет свои размеры и очертания, но совсем иначе, чем предписывает теория пульсаций. Из-за неправильных колебаний видимой формы звезды учёные даже выдвинули теорию, что сама звезда имеет неправильную несферическую форму, и, потому, по мере вращения показывает нам то один, то другой бок, имеющие разные очертания и яркость. На деле же, эти колебания яркости и формы, как видели, могут быть мнимыми в силу зависимости скорости света от движения звезды, обладающей сферичной формой и постоянной яркостью. При этом, измерения средних диаметров подобных звёзд посредством интерферометров показывают их колебания в такт с колебаниями блеска, хотя реальные размеры и абсолютные светимости звёзд не меняются (Рис. 85). Не зря, астрономов так озадачило уменьшение видимого диаметра Бетельгейзе на 15 % в период с 1993 по 2009 г. при неизменной яркости. А, с позиций БТР, в таких вариациях видимых параметров при постоянной светимости звезды нет ничего странного, если эти вариации — оптическая иллюзия.

Рис. 85. Изменение видимой формы звезды в зависимости от положения на орбите и направления движения.

На возможность баллистического эффекта изменения видимой формы крутящейся звезды, при её движении, обратил впервые внимание автора К.А. Хайдаров в 2006 г. (на эффект вытягивания изображения звезды вдоль орбиты от различия лучевых скоростей разных её участков автор указывал ещё в работе [117]). Хайдаров отметил, что, в случае справедливости БТР, звезда Вега, имеющая огромную скорость вращения, предстала бы перед нами заметно вытянутой, тогда как реально интерферометрические методы наблюдений показали, что диск её имеет круглую форму. На это автор ответил, что ось вращения Веги, как известно, направлена почти точно на Землю, отчего окружные скорости разных участков её поверхности не имеют лучевой составляющей и, следовательно, не могут приводить к растяжению изображения звезды. Таким образом, наблюдения Веги не противоречат БТР.

При интерферометрическом анализе цефеид обнаружилась и другая загадка: некоторые из них, к примеру, ту же Полярную, окружала странная кольцевая оболочка-кокон, которая в 2–3 раза превосходила размерами саму звезду, раз в 20 уступая ей в яркости (см. www.e1.ru/news/spool/news_id-268135-section_id-37.html или "Природа" 2006, № 7). Природа и стабильность этих «коконов» — совершенно непонятна. Но такой кольцевой след вполне может оставить спутник, который, вращаясь вокруг главной звезды, и вызывает её вспышки по эффекту Ритца, при соответствующем движении звезды возле центра масс. При достаточной скорости вращения, изображение спутника может настолько размыться, что растянется вдоль всей его орбиты и предстанет пред нами в виде сплошного светящегося кольца или эллипса, окружающего главную звезду (Рис. 86). У Полярной полное размытие спутника имеет место в том случае, если разность времён хода T=2L?R/c² превышает орбитальный период P Полярной, составляющий 4 дня и равный периоду миганий. Расстояние L/c до Полярной в световых годах составляет 430 лет, что в 40000 раз больше её орбитального периода. Значит, для того, чтобы произошло кольцевое размытие, спутнику достаточно иметь окружную скорость ?R> c/²·40000? 4 км/с. Так что размытие — вполне возможно: даже наше Солнце имеет на экваторе скорость вращения 2,3 км/с.

Рис. 86. "Коконы" вокруг цефеид, как результат размывки спутника вдоль орбиты в кольцо (справа).

Подобные кольца наблюдали не только у цефеид, но и вокруг других звёзд и галактик, хотя астрономы склонны приписывать их действию гравитационных линз, игнорируя многие противоречия (§ 2.14). Эти кольца редко замкнуты и чаще имеют форму узкого серпа. Если структуры созданы "размазанным" вдоль орбиты изображением звезды, то их вид определяется степенью размытия T/P, — соотношением разности времён хода T и орбитального периода P. Изображения звёзд с большим орбитальным периодом (в годы) вряд ли растянутся вдоль всей орбиты, и такие звёзды изобразятся в виде серпов, дуг или штрихов (Рис. 87). Примерно та же картина складывается при съёмках звёздного неба. Звёзды, движущиеся по кругу за счёт вращения Земли, предстают на фотографиях, в зависимости от времени выдержки, в виде штрихов, дуг или замкнутых колец, кстати, также окружающих Полярную звезду. Длительность экспозиции играет здесь примерно ту же роль, что время задержки T — при размытии звезды, а P=1 сут.

Рис. 87. Формы размытия звезды: а) кольцо, б) серп, в) дуга, г) штрих, д) пунктир (мультипликация k=9).

Эти созданные спутником дуги смещаются в ходе его движения по орбите, и могут не только окружать центральную звезду, но и пересекать её, если видимая орбита спутника проецируется на диск цефеиды. В этом случае будет казаться, что из цефеиды выходит протяжённый светящийся выброс, удаляющийся от звезды или образующий петли, соединённые со звездой, словно протуберанцы. И такие протяжённые "выбросы", "истечения вещества" были реально обнаружены в процессе интерферометрических наблюдений у многих цефеид, в том числе у Полярной звезды, у полуправильной переменной Бетельгейзе, у Миры Кита и других. Столь мощные "выбросы", конечно, не могут быть реальными истечениями вещества, однако имеют прямое отношение к баллистической теории истечения, будучи иллюзорными, размытыми изображениями летящего по орбите спутника или нескольких спутников цефеиды, а порой, возможно, и размытым в линию изображением главной звезды.

В форме таких дуг, штришков иногда видны и объекты, имеющие вместо одного — несколько отдельных изображений. Такое размножение числа изображений тоже пытались связать с гипотетическими гравитационными линзами и чёрными дырами. Но, как говорилось в предыдущем разделе, звезду можно видеть сразу в нескольких точках её орбиты и в том случае, если испущенный ею в разное время и с разной скоростью свет приходит к нам одновременно (как если бы при съёмках движущейся звезды мы делали на одном кадре несколько экспозиций с перерывами). Тот же эффект с учётом вращения звезды приведёт к размытию каждого точечного изображения (Рис. 81) в дугу, штришок, вытянутый вдоль орбиты (Рис. 87.д). Такой вид имеет объект 0024+1654 (Рис. 82). Как видим, такое размытие объекта гораздо проще объяснить не сверхъестественными чёрными дырами и гравилинзами, а зависимостью скорости света от скорости источника.

Стоит упомянуть, пожалуй, другой космический курьёз, снова поставивший в тупик космологию. В туманности Андромеды астрономы нашли странное кольцо из сотен одинаковых красных звёзд, а внутри него — кольцо поменьше, состоящее уже из синих звёзд (см. www.cnews.ru/news/top/index.shtml?2005/09/21/187467): звёзды ходят по кругу, как в космическом хороводе. Учёные не могут разгадать природу столь странного скопления звёзд и его стабильности. И снова выход открывает предположение о том, что в действительности там только две звезды (или два шаровых звёздных скопления) — синяя и красная, вращающиеся возле общего центра масс O по эллиптическим орбитам (Рис. 88). Именно это вращение и размножает их изображения на тысячи отдельных, видимых сразу, и, словно бусы, нанизанных на орбиту. Не зря, оба кольца лежат в одной плоскости — это общая плоскость их орбиты.

Рис. 88. Вращение двойной звезды или двух шаровых скоплений звёзд (вверху) создаёт два ожерелья из звёзд, нанизанных на орбиты.

Выходит, все видимые на небе космические дуги и разноцветные кольца, — это такие же иллюзорные небесные картины, как гало или радуга, тоже сопровождаемые появлением лишних изображений ("ложных солнц"), окрашенных колец возле светила, представляющих собой лишь его размытые в дуги изображения. Однако, тьма невежества, насланного теорией относительности, породила мнение, будто источник этих картин — в мистических объектах, типа гравитационных линз и тяжёлых чёрных дыр. Примерно так и невежды когда-то верили, что источник радуги — это зарытый в землю мистический горшок с золотом леприкона. И лишь БТР даёт космическим дугам простое научное и рациональное объяснение. Не случайно, все эти эффекты двойных звёзд (колебания яркости, цвета, умножение числа изображений, их размытие, попятные, замедленные и ускоренные движения по орбите) легко смоделировать с помощью несложной компьютерной программы. При запуске такая программа выдаёт картины, удивительно напоминающие те, что мы наблюдаем в космосе. И все эти красивые картины — естественное следствие заложенного в программу движения двойных по орбите и баллистического принципа.

Итак, главное достоинство баллистической теории Ритца в том, что все явления космоса (даже неразгаданные наукой) она предсказывает как прямые следствия одной единственной гипотезы — классического принципа относительности, согласно которому источник передаёт свою скорость испущенному им свету. И Ритц, и Коперник, сами бывшие (по отзывам современников) хорошими инженерами, понимали, что и природа, как гениальный инженер, руководствующийся принципом простоты, не потерпит лишних принципов и деталей космического механизма, — всех этих чёрных дыр, нейтронных звёзд и т. п. Не случайно по Ритцу и Копернику всё многообразие небесных явлений естественно вытекает из вращательного, орбитального движения космических тел, вкупе с классическим принципом относительности, который всё больше подтверждают новейшие наблюдения с использованием спутников, радиотелескопов и интерферометров. Но, думается, и при исчерпывающих доказательствах, официальная наука ещё долго не захочет признать правоту Ритца. Так же и официальная церковь почти триста лет (вплоть до 1831 г.!) запрещала учение и книги Коперника, Галилея, Кеплера и, вопреки всем фактам, тешилась иллюзией неподвижности Земли. Впрочем, за примерами фанатичной приверженности догмам в глубь веков ходить не надо: достаточно понаблюдать за тем, как долго будут нынешние научные круги, игнорирующие классический принцип относительности, с таким трудом утверждённый Галилеем и Коперником, считать учение Ритца ересью.

Ещё 500 лет назад Коперник пришёл к смелому выводу о мнимости многих небесных явлений и картины Космоса, нарисованной учёными-схоластами, сторонниками Аристотеля. Видимые круговые движения Солнца и звёзд, петлеобразные пути и попятные движения планет оказались иллюзией, рождённой осевым и орбитальным вращением Земли. Но урок, преподанный Коперником, забыли, и, вот, снова учёные, охмурённые Эйнштейном, свято верят в реальность прихотливых небесных картин, ломают над ними голову, придумывая объяснения не менее мистичные и сложные, чем у их древних коллег, считавших Землю центром мира. Лишь теперь картина космоса снова стала проясняться, стоило только вернуться к открытому Коперником и Галилеем классическому принципу относительности, согласно которому, любое движение (в том числе движение света) — относительно: зависит от системы отсчёта, её скорости. Но официальная наука, отвергнув этот прогрессивный принцип, желает пребывать в плену иллюзий и миражей, созданных вращением небесных сфер, слепо веря Аристотелю и Эйнштейну, которые абсолютизировали иллюзии земного наблюдателя.

§ 2.17 Квазары

Космологическая интерпретация казалась настолько немыслимой, что многие астрономы стали в конце концов считать квазары местными объектами… может быть красное смещение вызвано каким-то новым физическим явлением, отличным от эффекта Доплера? Последняя возможность, казалось, получила подтверждение, когда астрономы обнаружили близко расположенные изображения двух и более объектов с совершенно различными красными смещениями. Согласно одной из гипотез, эти объекты демонстрировали какой-то неожиданный эффект старения света, при котором его длина меняется со временем.
(П. Ходж, "Космологический спор" [155])

Как видим, многие загадочные объекты Космоса, благодаря БТР, предстают в совсем ином свете, оказываясь своего рода космической иллюзией, миражом. Практически все загадочные космические феномены баллистическая теория сводит к различным проявлениям обычных для космоса двойных звёзд. А, такие сверхъестественные объекты как чёрные дыры, предсказанные теорией относительности, оказываются и вовсе ни на что не годной выдумкой. Благодаря БТР, простое объяснение находит ещё одна загадка Космоса — квазары. Эти объекты имеют огромные красные смещения, что, по закону Хаббла, заставляет астрономов считать их расположенными очень далеко. Однако, яркости и размеры квазаров оказываются для такого удаления столь велики, что никак не согласуются с быстрыми колебаниями их яркости (быстро менять свою яркость способны лишь небольшие астрообъекты). Поэтому, даже те астрономы, которые верили в космологическое красное смещение от разлёта галактик, вынуждены были вновь обратиться к гипотезе Белопольского о старении света (§ 2.4).

И, точно, всё проясняется, если верна баллистическая теория. Если красное смещение вызвано не разлётом галактик, а эффектом Ритца, то квазары могут оказаться и впрямь сравнительно компактными объектами не слишком высокой светимости, которые находятся много ближе, чем принято считать. Тогда непомерно высокое красное смещение квазаров окажется следствием малости их размеров R и быстроты их вращения, а, значит, больших ускорений a=V²/R. А, потому, коэффициент Хаббла H=a/c в законе красного смещения для квазаров окажется много больше принятого для галактик. То есть, даже на малом расстоянии их красные смещения окажутся много больше, чем у галактик той же удалённости.

То, что значение постоянной Хаббла для квазаров и мелких галактик много больше, чем для обычных галактик, доказывает хотя бы тот факт, что одинаково удалённые космические объекты имеют часто сильно отличающиеся красные смещения, что противоречит закону Хаббла. Так, известны объекты, составляющие, по мнению астрономов, физически связанные пары, а, значит, одинаково от нас удалённые. Однако красное смещение таких объектов различается порой в несколько раз (таковы, например, галактика NGC 4319 и квазароподобный объект Маркарян 205 [52]), так что, по закону Хаббла, их следовало бы поместить на разном удалении. Но, по БТР, красные смещения одинаково удалённых объектов разного типа могут сильно разниться, ввиду разной скорости их вращения и размеров (Рис. 89).

Рис. 89. Сильное различие красных смещений у расположенных рядом квазара и галактики.

Таких примеров неравенства красных смещений у компонентов парных галактик или пар галактика-квазар известно множество. Большинство этих пар было обнаружено Гальтоном Арпом, который доказывал этим ложность космологической трактовки красного смещения [39, 87, 155]. Прежде это несоответствие пытались объяснить гравитационным сдвигом частоты. Но потом оказалось, что на это не спишешь красные смещения квазаров, поскольку тогда б они обладали столь большой массой и плотностью, что были бы крайне нестабильны [155, с. 140].

Иногда вместо одного квазара наблюдается несколько отдельных изображений, соответствующих, судя по спектру, одному и тому же квазару. Такое размножение объясняют гравитационным линзированием. Но, в действительности, проще объяснить это умножением числа изображений баллистическим принципом, — одновременным приходом света квазаров из разных точек орбиты (§ 2.14). Это объясняет, почему размноженные изображения квазаров всегда укладываются на эллипс. Это — эллипс орбиты, по которой движется квазар, одновременно видимый в разных точках орбиты. Пример такого квазара даёт двойной квазар Q 0957+561 [26], квазар QSO 2237+0305 (см. "Природа" 2005, № 1), или галактика NGC 7603 и несколько квазароподобных объектов возле неё (www.haltonarp.com). И сами квазары, и их, так называемые, "выбросы" (а в действительности размытые изображения того же квазара) точно ложатся на эллипс орбиты (§ 2.15, § 2.16). Эти изображения имеют различные яркости и красные смещения, за счёт различного ускорения в разных точках орбиты, вызывающего соответствующие изменения яркости и спектра. С течением времени изображения квазара смещаются по тому же эллипсу, одновременно меняя яркость и спектр, причём, все по-разному, за счёт орбитального движения и ритц-эффекта. Если бы красное смещение квазаров вызывалось эффектом Доплера от их удаления, то два изображения одного квазара имели бы одно и то же красное смещение. Но эти смещения порой заметно отличаются, и это уже не объяснишь случайным попаданием двух объектов на один луч зрения, как пытались сделать в указанных примерах парных объектов Г. Арпа [52, 155]. Теория гравитационных линз объяснить всего этого не может, тогда как эффект Ритца и БТР непринуждённо объясняют: яркость и сдвиг спектра соответствуют ускорению в данной точке орбиты и, естественно, меняются при смещении изображения. Ранее отметили (§ 2.15), что "выбросы" квазаров часто движутся, судя по их видимому смещению по небу, — со сверхсветовыми скоростями. Как говорилось, это можно объяснить эффектом Ритца, но также это может быть связано с сильным завышением расстояний до квазаров, на основании их красного смещения и закона Хаббла. Если квазары расположены много ближе, то видимые угловые смещения их выбросов соответствуют гораздо меньшему пути и скорости.

Что же собой представляют квазары? Если следовать принципу Оккама и не приумножать сущности, то надо признать, что квазары — это не какие-то новые экзотические объекты, а — либо скопления звёзд, либо, что более вероятно, — компактные галактики, а, точнее, видимые ядра галактик, — их центральные области. В самом деле, за счёт того, что в центральных областях галактик скорости вращения и ускорения гораздо выше, чем на периферии, их вращение может приводить к гораздо большим красным смещениям по эффекту Ритца (Таблица 1). Таким образом, это действительно оказываются достаточно компактные объекты с большой скоростью вращения. Видимо, в ядрах галактик есть области прозрачности, сквозь которые можно видеть эти центральные части ядер. Или же это галактики достаточно разреженные, молодые, не затуманенные облаками галактической пыли. И, действительно, квазары теперь обычно ассоциируют с ядрами галактик. Именно центральные части ядер галактик являются, как и квазары, сильными источниками радиоизлучения. Это в очередной раз доказывает, что космос не изобилует лишними типами объектов. Всё наблюдаемое многообразие космических объектов — это лишь частные проявления немногих основных, уже известных и изученных.

Итак, ещё одна великая загадка Космоса, — квазары, получила объяснение с помощью БТР. Находит благодаря эффекту Ритца объяснение и сильное радиоизлучение квазаров. Ведь более глубокие области квазаров, вращающиеся с ещё большей скоростью и по меньшим орбитам, имеют неизмеримо большее ускорение, а значит, и сдвиг частоты по эффекту Ритца для них может быть огромен. Поэтому, не исключено, что радиоизлучение квазаров — это лишь сильно смещённое эффектом Ритца в красную сторону оптическое излучение звёзд, образующих сердцевину квазара или галактики. Таким образом, ни к чему придумывать и сложных искусственных (скажем синхротронных) механизмов генерации радиоизлучения у квазаров и других радиоизлучающих объектов. Эффект Ритца естественным образом предсказывает такое длинноволновое излучение.

§ 2.18 Новые и сверхновые звёзды

Рассмотрим снова случай, когда точка P' участвует в колебательном движении, а расстояние PP' является достаточно большим. Это позволит волнам, стартовавшим в моменты t1', t2',…, когда скорость P' имела разные значения v1', v2',…, приходить в P одновременно, вследствие разницы скоростей их распространения (практически этот случай будет представлен только в оптике).
(Вальтер Ритц, "Критический анализ общей электродинамики" [8])

Эффект Ритца, столь значимый для квазаров, может иметь и более внушительные проявления. Дело в том, что доплер-эффект T?/T=1-?/c не способен заметно изменить масштаб времени и частоту, поскольку обычно у космических объектов отношение ?/c<10^-3. Напротив, эффект Ритца T?/T=1-La/c², как выяснили для тех же двойных звёзд, способен дать сдвиг в L/cP (в тысячи) раз больший (§ 2.10). Иными словами, величина La/c² оказывается сравнима с единицей, и T?=T(1-La/c²) может даже занулиться. То есть, весь свет, испущенный в течение длительного интервала времени T, может прийти к наблюдателю в один предельно краткий миг T?. Тогда, даже самый тусклый источник, движущийся с соответствующим, не особенно даже большим ускорением, способен дать ярчайшую вспышку, правда, весьма краткую.

Так, может, именно эффект Ритца вызывает яркие вспышки новых и сверхновых звёзд, представляющих собой, как показали наблюдения [27, 76], именно двойные системы? Напомним, что при таких вспышках звезда увеличивает порой яркость в миллиарды раз. Вспышки происходили бы крайне редко, поскольку ускорение a звезды в течение некоторого времени должно почти в точности равняться c²/L, что случается, естественно, не часто. И, чем это совпадение точнее (чем меньше период T?), тем, пропорционально T/T?, ярче и короче должна быть вспышка (именно такая зависимость и выявлена у сверхновых). Ведь вызвана вспышка не реальным физическим увеличением светимости звезды, а лишь "сжатием" времени, как в эффекте Доплера, только — намного более мощном. Впрочем, за счёт переизлучения света межзвёздной средой и погашения его избыточной скорости по принципу Фокса, эффективное расстояние L, на котором идёт ритц-трансформация яркости, обычно заметно меньше расстояния до Земли. Поэтому звезда может казаться ярко вспыхивающей уже на малых расстояниях от неё (порождая, например, световое эхо), и при удалении на расстояния, большие L, относительная яркость вспышек не будет заметно меняться. Вот почему вспышки сверхновых в других галактиках мы видим почти такими же, как если бы они произошли в нашей.

Нынешняя астрофизика связывает яркие вспышки новых и сверхновых, вспыхивающих во тьме космической ночи, — с мощнейшими взрывам этих звёзд. Это, — так называемые, "взрывные", или "эруптивные" звёзды. Таким образом, в отличие от цефеид, — этих маяков космоса, новые и сверхновые играют роль своего рода сигнальных костров, ракет, видимых, благодаря ярким вспышкам, на огромных расстояниях. И, всё же, много проще допустить, что, в действительности, этот резкий всплеск яркости дают, по эффекту Ритца, обычные двойные звезды, сами физически не меняющиеся. В этом убеждает отсутствие разницы в яркости и спектре новой звезды до и после вспышки [34]. Не ясно, как взрыв звезды, вызвавший потерю ей части атмосферы, массы и другие пертурбации, мог бы на ней не отразиться. Странно также, что этот взрыв не уничтожает близкие звёзды-спутники, обнаруженные у новых. Это доказывает, что взрывы новых — это такая же иллюзия, как "взрыв" от сверхзвукового истребителя, аккумулирующий в одном миге всю энергию звука.

Таким образом, вспышка — это лишь видимость и связана она не с физической переменностью звезды, а — с чисто оптическим эффектом Ритца. То есть, новые — это не физически, а лишь визуально-переменные звёзды. Оптический взрыв звезды — это лишь видимость, так же, как оглушительный взрыв от сверхзвукового самолёта — это лишь "слышимость". Небольшой по интенсивности источник звука воспринимается в короткий миг, как очень громкий за счёт аккумуляции в этом миге всей энергии звука, излучённого за продолжительное время. Воспринимаемая ударная звуковая волна самолёта — это результат одновременного прихода к наблюдателю звуковых волн, испущенных самолётом в разные моменты времени, за счёт сверхзвуковой скорости его движения ??c. По сути, это следствие эффекта Доплера T?=T(1-?/c)=0. Вся энергия, излучённая самолётом в течение большого времени T, аккумулируется в едином миге T?. Так же возникает и ударная световая волна от движущейся звезды за счёт неравенства скоростей испущенного ею света, воспринятого единовременно, за счёт эффекта Ритца.

Это предельный случай временной фокусировки света, аналогичный фокусировке пучка света в точку (§ 2.11). Такие световые ударные волны долгое время искали в нелинейных средах, у лазеров, и не могли обнаружить. И, вот, оказалось, что они существуют в космосе. Так же и звуковые ударные волны были впервые открыты на небе и в космосе, задолго до создания сверхзвуковых самолётов [151]. Ударные волны характеризуются тем, что в некоторых участках касательная к профилю волны оказывается вертикальна. Именно, когда временнaя секущая касается этих участков (Рис. 81), и достигается условие a=c2/L экстремальной временной фокусировки света. Причём, как хорошо видно, сразу же после такого касания изображение должно раздвоиться: вместо одной точки пересечения петли возникают две точки 4 и 5, дающие два изображения, постепенно уменьшающие яркость (Рис. 81.в). И, действительно, сразу после вспышки новые имеют вид не одной, а двух звёзд [70, с. 4].

В том, что вспышка — это лишь видимость, убеждают и колебания яркости новых, происходящие с периодом вращения звезды. Их объясняют тем, что на звезде есть яркие пятна, которые она, как прожектор маяка, поворачивает то к нам, то от нас [158]. Однако, при этом забывают, что вспышку, по ими же принятой теории, даёт стремительно расширяющаяся оболочка звезды, не способная вращаться как целое. Поэтому, такие искусственные допущения — снова излишни: обращение звезды (вызванное притяжением находящегося рядом спутника) вполне может создавать переменное ускорение, хоть и малое, но способное нарушать точный баланс aL=c², что будет приводить к периодическому падению яркости.

А разве может взорвавшаяся звезда по мере угасания не остывать, но, как выяснили, разогреваться [34]? Зато БТР мнимое увеличение температуры звезды предсказывает как результат открытой Белопольским космической дисперсии, — различия в скорости лучей света разной частоты (§ 2.8). Сначала к нам приходит низкочастотное излучение вспышки, затем всё более высокочастотное, оцениваемое как более горячее. Огромная скорость расширения оболочек сверхновых, достигающая десятой доли скорости света, — тоже иллюзия, следующая из эффекта Ритца (§ 2.15). Иллюзорны и туманности, якобы созданные взрывами новых и сверхновых звёзд. Звезда не выбрасывает светящийся газ, но лишь засвечивает облака межзвёздного газа, с запозданием отражающие к нам свет вспышки. Это явление, названное "световым эхо", не раз фиксировали возле новых [17]. Но другие туманности новых и сверхновых звёзд со световым эхо почему-то не связывают, несмотря на то, что именно отражением и рассеянием света вспышки на облаках межзвёздного газа, проще всего объяснить поляризацию излучения таких туманностей, например, — знаменитой Крабовидной туманности, возникшей вокруг сверхновой 1054 г. Ведь отражение и рассеяние света поляризует его (именно так поляризовано рассеянное земной атмосферой излучение Солнца). Отражением можно объяснить ещё и то, почему туманности излучают не только в оптическом, но и в радио-, а также в рентгеновском и гамма-диапазоне: газ просто отражает всеволновое излучение сверхновой, ставшее таковым от преобразования оптического спектра звезды эффектом Ритца. В то же время нынешнее объяснение поляризации и спектра излучения Крабовидной и других туманностей, по механизму синхротронного излучения релятивистских электронов в магнитном поле туманности, выглядит совершенно неправдоподобно и не объясняет ряд особенностей.

Можно дать и физическую интерпретацию ярким вспышкам сверхновых, с точки зрения оптики и электродинамики. В эффекте Ритца за счёт ускоренного движения источника возникает пространственная группировка несущих свет реонов. Растёт частота их ударов, а, значит, — интенсивность и частота света. Если же, как у зарядов, лучевое ускорение источника периодично меняется, как скажем у двойных звёзд, то в пространстве возникают периодичные сгустки и разрежения реонного потока, вызывающие колебания яркости света. Не зря, среди двойных звёзд известны цефеиды, регулярно меняющие яркость (§ 2.12). А, если звезда находится очень далеко, возникают эффекты, аналогичные ударным волнам в нелинейных средах, в плазме [103]: профиль реонной волны укручается, затем опрокидывается (Рис. 90). В случае звёзд, это и приводит к вспышкам сверхновых, рождающих своего рода ударные световые волны, аналогичные звуковым ударным волнам от сверхзвуковых самолётов [103].

Рис. 90. Разница скоростей реонов в потоке (а) ведёт по мере удаления L к обгону одних реонов другими и их группировке: профиль c'(x) реонной волны сначала укручается, образуя ударную волну (б), затем опрокидывается (в).

Поскольку генерирующее "вспышки" движение звезды происходит по замкнутой орбите, то вспышки должны время от времени повторяться, подобно вспышкам цефеид (§ 2.12). Именно гипотеза о чисто визуальной переменности блеска позволяет объяснить повторные вспышки новых, имеющие близкие характеристики. Поражает, как одна и та же звезда может периодично взрываться, через небольшие по космическим меркам интервалы времени, причём так, что вспышки во многом повторяют друг друга. Если же переменность блеска чисто визуальная, эти периодичные вспышки объяснятся тем, что звезда, летящая по орбите, просто проходит с периодом равным орбитальному одни и те же положения, имея одинаковые ускорения, что даёт видимые вспышки одинаковой яркости, длительности и других характеристик. Могут следовать вспышки и не строго периодично, как у повторных новых Т Северной Короны (1866 и 1946 гг.), T Компаса (1890, 1902, 1920, 1944, 1966 гг.) и новоподобных типа U Близнецов [158]. Это возможно, если они входят в кратные звёздные системы. Действительно, при движении звезды в двойной системе, одни и те же значения ускорений a=c²/L на её кривой ускорений повторяются периодично (Рис. 68), и с тем же периодом повторяются её вспышки. А в кратной системе, насчитывающей три и более компонентов, значения ускорений a=c²/L, а, значит, и вспышки звезды, повторяются апериодически (Рис. 80). Хотя, и здесь можно выделить некий средний характерный временной масштаб повторения вспышек.

Итак, лишь за счёт эффекта Ритца у одной и той же новой звезды вспышки могут повторяться с периодом обращения звезды. Причём, как это и следует из баллистической теории, характеристики вспышек от раза к разу повторяются. А, вот, современная физика объяснить этих повторных вспышек новых не может, поскольку, во-первых, они должны происходить крайне редко, а, во-вторых, после каждой вспышки новая должна терять часть массы и менять свои физические характеристики, чего, на деле, не происходит.

Позволяет эффект Ритца объяснить и найденную эмпирически связь яркости вспышек новых с их длительностью и периодом повторения. Как показывают наблюдения, более яркие вспышки обычно длятся меньше, а периоды между ними больше, словно, чем большее время T копится энергия и чем в меньший интервал T' она воспринимается, тем вспышка ярче [158]. Именно такая зависимость вытекает и из эффекта Ритца, по которому происходит лишь аккумуляция, временнaя фокусировка энергии, света, испущенного звездой за большой отрезок времени. Поскольку средняя мощность излучения у звёзд одного спектрального класса примерно одинакова, то, чем короче промежуток времени T', в котором энергия собрана, тем, естественно, выше пиковая мощность, яркость вспышки. Такое явление временнoй фокусировки световых пучков от звёзд, как говорилось, во многом напоминает временнyю фокусировку электронных пучков в СВЧ-приборах клистронах (§ 2.11), а также эффект концентрации света в фемтосекундных лазерах, преобразующих постоянное излучение накачки умеренной мощности в сверхмощные, но предельно краткие импульсы, за счёт синхронного сложения мод излучения лазера.

Очевидно, что вспышка тем ярче, чем больше период обращения по орбите, поскольку именно во время этого движения, по сути, аккумулируется энергия вспышки: энергия вспышки сверхновой пропорциональна периоду обращения звезды. Поэтому, самые яркие вспышки сверхновых происходят достаточно редко. Менее яркие вспышки новых звёзд происходят гораздо чаще. Наконец, вспышки новоподобных звёзд типа U Близнецов происходят ещё чаще, но и рост яркости их не столь значителен, — всего четыре-пять звёздных величин. Частота вспышек новоподобных столь высока (в сравнении с новыми и сверхновыми), что можно наблюдать повторения вспышек у одной и той же звезды с периодом порядка года [158]. Более того, здесь даже открыта точная зависимость, связывающая период повторения вспышек, то есть, время, предшествующее каждой вспышке, с её яркостью, пропорциональной периоду. Что даже связывают с тем, что звезда лишь излучает энергию, накопленную в течение периода перед вспышкой [158], однако не могут предложить механизма для объяснения этого, хотя эффект Ритца объясняет всё естественным образом. Та же пропорциональность яркости вспышки периоду обнаружилась и у повторных новых звёзд.

Стоит отметить, что к аналогичным идеям о природе сверхновых, как двойных звёзд, пришли независимо также В.И. Секерин, А.В. Мамаев, Р.С. Фритциус. Сам автор разгадал природу новых и сверхновых в 2003 г., отправив на публикацию соответствующую работу [117] в 2005 г. Такое единство мнений, независимо выражаемых разными авторами, служит лишним свидетельством в пользу справедливости данной концепции. Но самое удивительное состоит в том, что о практической возможности столь мощных проявлений ритц-эффекта в оптике говорил ещё сам Ритц в 1908 г., когда новые и сверхновые были совершенно непонятны, и об их двойственности ничего не знали (см. эпиграф § 2.18). Полную противоположность прозорливости Ритца составляет научная слепота Эйнштейна, который даже в 1952 г., критикуя в своём письме К. Гинесу [6] БТР и эффект Ритца, приводящий к сверхсильной концентрации света, утверждал, что ничего подобного в природе не наблюдается, хотя новые и сверхновые буквально кричали в оптическом диапазоне о реальности эффекта. Как лишний раз убеждаемся на примере Де Ситтера и Эйнштейна, невежество не есть аргумент.

Итак, ещё один загадочный объект космоса оказался всего лишь одним из многих проявлений двойных звёзд и баллистического принципа. Стоит отметить, что двойственность новых и сверхновых звёзд — это прямое следствие БТР: только в двойных системах, где звезда движется по орбите с переменным лучевым ускорением, могут возникать сильные колебания яркости и спектра. Поэтому, когда астрономические наблюдения подтвердили, что почти все сверхновые, новые и новоподобные входят в качестве компонентов в двойные звёздные системы [27, 76, 158], это уже само по себе можно было считать триумфом и подтверждением баллистической теории. Теперь всё больше астрономов сходятся на том, что все новые являются двойными и именно с этим связаны их вспышки [70]. Однако, когда обнаружили, что вспышки новых связаны с их орбитальным движением в двойной системе, то стали придумывать очень сложные и искусственные механизмы, объясняющие, каким образом это движение ведёт к вспышкам звёзд при обмене их массой и сбрасывании атмосферы в поле тяготения [70, 76]. На этом фоне БТР выглядит намного более правдоподобно и убедительно, поскольку изначально именно баллистическая теория предсказывала вспышки новых, как естественное следствие движения звёзд по орбите и их двойственности. Поэтому уже одно только название книг типа "Взрывные переменные как двойные звёзды" [70], написанных авторитетными астрофизиками, звучит как гимн победы БТР.

§ 2.19 Пульсары

… Тот же ли свет здесь сияет иль новый,

Та же или новая тень переходит с места на место…

Этот вопрос разрешить единственно разум обязан;

Глаз же природу вещей познавать совершенно не может,

А потому не вини его в том, в чём повинен лишь разум.

Кажется нам, что корабль, на котором плывём мы, недвижен,

Тот же который стоит причаленный, — мимо проходит;

Кажется, будто к корме убегают холмы и долины,

Мимо которых идёт наш корабль, паруса распустивши.

Звёзды кажутся нам укреплёнными в сводах эфирных,

Но тем не менее все они движутся без перерыва.
(Тит Лукреций Кар, "О природе вещей", I в. до н. э. [77])

Кроме сверхновых известны и другие переменные звёзды, посылающие к нам, словно маяки, очень яркие вспышки, следующие друг за другом через правильные и очень короткие интервалы времени. Эти звёзды называют пульсарами. Вполне возможно, что эффект Ритца ответственен и за мощные периодичные радиовсплески этих звёзд, тоже входящих в двойные системы [26, 76]. Высокая частота следования, резкость и сила этих всплесков наводят на мысль об эффекте сжатия-фокусировки времени T?=T(1-La/c²) по эффекту Ритца (§ 2.11). Наконец, эффект Ритца способен создать и огромные сдвиги частоты света f?/f=T/T?, отчего простой оптический источник стал бы нами восприниматься как рентгеновский или, напротив, как радиоисточник. А, потому, и рентгеновские, и радио-пульсары — это, по всей видимости, обычные оптические звёзды, но с излучением сильно смещённым, за счёт эффекта Ритца, в коротковолновую или длинноволновую область (§ 2.21). Недаром, некоторые пульсары, включая знаменитый пульсар в Крабовидной туманности, отождествлены с переменными звёздами [75].

По принципу действия, пульсары часто сравнивают с проблесковыми маячками. По современным представлениям пульсар, подобно крутящемуся прожектору маяка, испускает узкий радиолуч (Рис. 76), который при быстром вращении звезды регулярно пересекает Землю [76, 158]. В такие моменты приборы и регистрируют мощные радиовсплески. Однако, если учесть огромную частоту импульсов, то такая частота вращения разорвала бы любое космическое тело, а, потому, пульсар предлагают считать невиданной компактной нейтронной звездой со столь высокой плотностью и гравитацией, что способна удержать от разрыва даже сверхраскрученную звезду. Зато БТР позволяет и пульсар считать обычной двойной звездой, периодически усиливающей излучение за счёт движения по орбите и эффекта Ритца. Ведь огромная частота следования импульсов их отрывистость, невозможные для звёзд, наводят на мысль, что вспышки пульсаров — это лишь видимость, иллюзия, мираж, созданный временной фокусировкой света от эффекта Ритца (§ 2.11). Вспомним, что именно так казался субъективно меньше период следования выстрелов из ускоренно движущегося автомобиля T'= T(1—La/c²) (Рис. 27).

По этой баллистической аналогии, наблюдателю, находящемуся от ускоренно сближающегося автомобиля на достаточно большом расстоянии L, частота следования пуль может показаться столь большой, что по темпу огня он решит: стреляют не из пистолета (с периодом повторения выстрелов T=1 с), а из пулемёта, в крайнем случае, из автоматического пистолета типа "Вальтер" или АПС Стечкина. Скорострельность пулемёта (10 выстрелов в секунду T'=0,1 c) будет достигнута, если расстояние L увеличить до 8 км (поскольку это — лишь иллюстрация, то считаем дальность стрельбы неограниченной). Эффект Ритца может субъективно настолько увеличить скорострельность оружия, что все пули прибудут к наблюдателю одновременно, то есть T'=0 c, что в заданных условиях произойдёт на расстоянии L=9 км. Точно так же, эффект Ритца, за счёт неоднородности пучка света по скоростям, субъективно увеличивает частоту вспышек пульсара, наращивая частоту посланных им пуль-импульсов. Интересно, что пулемётную аналогию и роль неоднородности пучков интуитивно приводят и астрономы [77, с. 158]: "Фрэнк Дрейк, изучая пульсары на радиообсерватории в Аресибо, обнаружил, что каждый из таких прожекторных пучков не однороден, а состоит из множества меньших пучков, которые выбрасываются подобно пулемётной очереди". Не случайно английское слово projector означает не только "прожектор", с которым сравнивают пульсар, но и "миномёт, огнемёт, пулемёт". Итак, именно баллистический эффект Ритца ведёт к скоплению, учащению импульсов пульсара.

Тот же эффект переводит оптическое излучение пульсара в радиодиапазон. И действительно, известно множество пульсаров, входящих в тесные двойные системы, скажем пульсар PSR 1913+16, в котором компоненты, разнесённые на расстояние порядка радиуса Солнца, обращаются с периодом в 8 часов [26]. Примеры таких пульсаров можно найти в книге Липунова [76]. Обнаружены и двойные радиопульсары, скажем PSR J0737-3039A, где пульсарами оказались оба компонента, обращающиеся вокруг центра масс за 2,4 часа и мигающие, один — с периодом в 2,8 с, а другой — с периодом 0,02 с ("Природа" 2005, № 2). Эта реально открытая двойственность пульсаров и других переменных звёзд — один из триумфов баллистической теории, предсказавшей такой механизм колебаний их яркости ещё век назад.

Связь колебаний радиояркости пульсара — с его двойственностью, вращением, вызывающим вспышки звёзд (§ 2.12, § 2.18), подтверждается синхронным колебанием яркости пульсаров в оптическом, радио-, рентгеновском и гамма-диапазоне. Примером служит знаменитый пульсар PSR 0531+21 в Крабовидной туманности, 30 раз в секунду меняющий не только радиояркость, но также визуальную яркость, рентгеновское и гамма-излучение [75, с. 154]. Для объяснения этого в рамках кванторелятивистской теории пульсаров приходилось выдумывать сложные механизмы, поскольку в разных диапазонах излучение генерируется по-разному. А в БТР и объяснять ничего не нужно: эффект Ритца одинаково генерирует и синхронно меняет яркость источника во всех диапазонах излучений. При этом, в оптическом и радиодиапазоне у части пульсаров обнаружился, кроме первичного, вторичный максимум излучения [75], так же как горбик у цефеид, вызванный, вероятно, синхронными колебаниями блеска второго, более слабого компонента двойной звезды в противофазе с миганиями главного (§ 2.12).

Колебания блеска пульсаров в оптике и рентгене заметно плавней, чем в радиодиапазоне. Вероятно, это вызвано тем, что в радиолучах эффект Ритца проявляется гораздо сильней, чем в оптических, а, потому, ведёт к лучшей концентрации света. Ведь, как выяснили ранее (§ 1.13), за счёт взаимодействия с межзвёздной средой, свет от переизлучения постепенно утрачивает скорость источника, и эффективное расстояние L в формуле Ритца снижается. Поэтому, в оптическом диапазоне колебания яркости у пульсара менее выраженные и более плавные, подобно всплескам интенсивности у клистрона, отвечающим малым расстояниям (Рис. 73). Поглощение света средой может приводить и к сдвигу всплесков оптического и рентгеновского излучения по фазе, как у пульсара PSR 0833-45 [151, с. 524], а, также, — к сильному снижению яркости, отчего большинство пульсаров регистрируют лишь в радиодиапазоне. Радиоизлучение гораздо меньше взаимодействует с межзвёздной средой и, потому, во-первых, меньше поглощается, а во-вторых, длительно сохраняет скорость, полученную при запуске. А, потому, эффект Ритца приводит в радиодиапазоне к гораздо более острой временной фокусировке радиоизлучения, в виде очень высоких и коротких пиков. В формуле T'= T(1—La/c²) приведённое, с учётом переизлучения межзвёздной средой, эффективное расстояние L (на котором идёт преобразование излучения по эффекту Ритца) в радиодиапазоне получается гораздо больше, чем в оптическом.

Именно поэтому, пульсар мигает иначе, чем цефеида: он меняет радиояркость не плавно, но даёт отрывистые и мощные импульсы радиоизлучения. Столь яркие и короткие вспышки, вероятно, вызваны тем, что при движении пульсара его ускорение a в некоторые моменты бывает в точности равным с²/L, и пропорциональная T/T' яркость оказывается бесконечна. Это возможно в случае, если кривая лучевых скоростей пульсара настолько перекошена, что её петли заходят друг за друга. При этом возникает несколько изображений пульсара: в силу неоднозначности вертикальная линия (временной срез) пересечёт кривую несколько раз (§ 2.14). А в моменты, когда эта линия, смещаясь, касается кривой, обеспечивая равенство a=с²/L (Рис. 91), яркость звезды по эффекту Ритца становится бесконечной. Но и длится момент касания предельно мало T?=T(1-La/c²)=0. Так рождаются резкие вспышки пульсара, аналогичные периодичным вспышкам импульсного лазера, также преобразующего небольшую среднюю мощность накачки от непрерывно работающего источника света в краткие, но зато очень мощные импульсы лазерного излучения, за счёт аккумулирования энергии в малом временнoм интервале. Интересно, что и типичные формы импульсов, даваемых пульсарами, очень напоминают те, что должны получаться в двойных системах за счёт временнoй фокусировки света, а также типичные формы электронных импульсов в клистронах (Рис. 73). Именно такие острые двойные и одиночные пики импульсов наблюдаются и в пульсарах [80; 151, с. 523].

Рис. 91. Касание в момент t₁ создаёт радиоимпульс пульсара. В момент t₂ пульсар даёт 7 изображений (k=7).

Поражает в пульсарах и частота их импульсов, следующих друг за другом через доли секунды. Любое космическое тело, крутимое с такой частотой, разорвут центробежные силы. Но для БТР огромная частота и малый период — не проблема. Ведь реальный период обращения звезды P может составлять обычную для мигающих звёзд величину в несколько суток, которые для отдалённого наблюдателя вполне могут сжаться в доли секунды (период P?, с которым и меняется видимая радиояркость звезды) от сильного эффекта Ритца P?=P(1-La/c²), вызванного притяжением другой звезды. С помощью БТР удаётся легко объяснить и то, почему периоды пульсаров плавно нарастают, хотя иногда происходят и резкие их изменения. Как в случае цефеид, это может быть вызвано приливными силами и столкновениями, меняющими период обращения (§ 2.12). Интересно, что наряду с обычными обнаружены и рентгеновские пульсары, посылающие к нам из глубин космоса проблески уже не радио-, а X-излучения. У них период с течением времени обычно не растёт, а падает [76]. Вызвано это может быть тем, что их двойные системы гораздо тесней, чем в пульсарах. Поэтому, там преобладает не приливное трение, а релятивистские эффекты (предсказываемые не только ОТО [26], но и БТР § 2.3), постепенно уменьшающие радиус и период обращения, мигания звезды.

Впрочем, плавное изменение периода миганий пульсара может быть и мнимым, если оно вызвано постепенным изменением ускорения a системы пульсара и эффектом Ритца: для радиопульсаров, у которых период миганий P?=P(1-La/c²) плавно нарастает от дрейфа ускорения a, прежде он мог равняться нулю, за счёт точного равенства a=с²/L. Но тогда сжатие периодов до нуля должно бы было привести к гигантскому росту яркости звезды, как в случае сверхновых (§ 2.18). И, действительно, пульсар в Крабовидной туманности наблюдается на месте сверхновой, вспыхнувшей там тысячелетие назад, и примерно такой же срок нужен пульсару, дабы увеличить период от нуля до нынешних 0,03 секунд [151]. С другой стороны, рентгеновские пульсары, период P? которых плавно уменьшается, ввиду приближения ускорения к критическому значению a=с²/L, в будущем могут вспыхнуть как сверхновые, а затем превратятся в радиопульсары, которые будут уменьшать период миганий. Причём, раньше всего должны вспыхнуть рентгеновские пульсары с наименьшим периодом и с наивысшей скоростью его снижения.

Огромную частоту вспышек пульсаров можно объяснить и другим механизмом. Выше было показано, как пульсар создаёт несколько изображений, видимых одновременно и налагающихся одно на другое, причём их число k может достигать тысяч (Рис. 91). И, если двойная система пульсара сама входит в другую систему (Рис. 80.2), та умножит число изображений, а значит и частоту вспышек ещё в k раз. В свою очередь, эта тройная система может входить в ещё одну и т. д. Результирующая частота вспышек, равная исходной, помноженной на коэффициент мультипликации k каждой из систем, может стать огромной. В космосе такие кратные, многоуровневые системы обычны, в том числе, и среди пульсаров, скажем того же PSR J0737-3039A, каждый компонент которого, судя по всему, имеет по спутнику, провоцирующему вспышки центральной звезды. В отличие от БТР, легко объясняющей многие особенности пульсаров, современная теория, представляющая их быстровращающимися нейтронными звёздами (§ 2.20), чем дальше, тем больше запутывается. Обнаружены, к примеру, пульсары с периодом во многие секунды, вообще не способные генерировать радиоизлучения, по официальной теории пульсаров. Это и упомянутый PSR J0737-3039A, и PSR J2144-3933, имеющий периодом миганий 8,5 с ("Наука и жизнь" 2000, № 2).

Таким образом, по верному замечанию Лукреция (см. эпиграф § 2.19), наблюдая явления космоса, не стоит принимать увиденное за действительное, поскольку легко подвергнуться обману зрения. Интересно, что задолго до Коперника и Галилея, Лукреций связывал такой обман чувств с относительностью движений, в том числе для света. И, действительно, как было показано, переменность многих звёзд, особенно, пульсаров, представляет собой лишь видимость, иллюзию, обусловленную относительным характером движения света (по сути, баллистическим принципом § 1.9) и эффектом Ритца, — наложением лучей света, испущенных в разные моменты времени и неразличимых по отдельности ни глазом, ни прибором. Поэтому, мнимость вспышек пульсаров или мнимость движений светил по небосводу, открытую Коперником, можно установить только с помощью разума, способного распознать иллюзию.

Вот и всё, что пока можно сказать о переменных звёздах-маяках. Когда в космос уйдут первые межзвёздные корабли, дорогу им, как на заре мореплавания, будут указывать звёзды. Среди них много таких, которые уже сейчас называют "маяками Вселенной", — это мигающие звёзды-цефеиды, вспышками сигнализирующие о том, как далеко от нас островки звёзд и галактик, разбросанные в безбрежном океане космоса. Имеются во Вселенной и радиомаяки, вроде тех, что сетью покрывают нашу планету и стандартными радиоимпульсами указуют путь кораблям. Им соответствуют пульсары, регулярно посылающие к Земле импульсы радиоизлучения. Наконец, мы упомянули новые и сверхновые звёзды аналогичные сигнальным ракетам, кострам, хорошо заметным издалека. Теперь видим, что все эти переменные звёзды-маяки, данные нам в помощь природой, имеют общее устройство: это самые обычные двойные звёзды, орбитальное движение которых за счёт эффекта Ритца приводит к периодичным колебаниям блеска и спектра. Будем надеяться, что светоносные идеи Ритца и сверкающие звёзды, эти маяки, светочи познания Вселенной, наконец, разгонят мрак и укажут выход из лабиринта тупиков, фьордов и рифов, в который завела науку неклассическая, абстрактная, тёмная физика.

§ 2.20 Карлики, нейтронные звёзды, чёрные дыры и тёмная материя

С целой свитой избранных придворных и сановников, в числе которых находились и первые два, уже видевшие ткань, явился король к хитрым обманщикам, ткавшим изо всех сил на пустых станках.

— Magnifique! Не правда ли? — заговорили первые два сановника. — Не угодно ли полюбоваться? Какой рисунок! Какие краски!

И они тыкали пальцами в пространство, воображая, что все остальные видят ткань.
(Ганс Кристиан Андерсен, "Новый наряд короля")

Подобно тому, как нет надобности выдумывать экзотические и специфические объекты типа квазаров, сверхновых, пульсаров и цефеид, нет нужды и в сверхплотных звёздах — белых карликах, нейтронных звёздах и чёрных дырах. Плотность этих гипотетических звёзд в миллиарды раз больше плотности воды [75]. Так, нейтронные звёзды имеют плотность атомного ядра. Все эти звёзды были предсказаны в качестве следствий ложных теорий: квантовой физики и теории относительности. Астрономы так стремились найти подтверждения реальности этих вымышленных объектов, что, разумеется, "нашли". Однако, их обнаружение — это результат некорректной интерпретации наблюдательных данных и неучёта эффекта Ритца.

Рассмотрим, к примеру, звёзды-карлики, точнее, белые карлики [75]. Их малые размеры и огромные плотности были получены косвенным образом, на основании спектральных наблюдений двойных систем, в которые входили белые карлики. По кривой скоростей, полученной из доплеровского сдвига спектральных линий, находили радиус орбиты и период обращения звезды, откуда получали её массу. А размер звезды находили по известному расстоянию до звезды и её видимой яркости. При данной температуре звезды её яркость пропорциональна площади видимого диска звезды и обратно пропорциональна квадрату расстояния до неё. Поделив массу звезды на куб её радиуса, получали гигантскую плотность. Но здесь в обоих пунктах возможна ошибка. Во-первых, периодический сдвиг спектральных линий, по которому искали орбитальные скорости и радиусы, может быть вызван не эффектом Доплера, а эффектом Ритца, который пока игнорируют. А, ведь, ритц-эффект на больших расстояниях может приводить к гораздо большим сдвигам частоты, чем доплеров. Поэтому, если пользоваться формулой Доплера, покажется, что звезда-спутник движется с гораздо большей скоростью и по более широкой орбите, что приведёт к сильному преувеличению массы центральной звезды (масса пропорциональна кубу радиуса орбиты). Значимость эффекта Ритца для карликов проявляется ещё и в том, что многие из них являются переменными звёздами.

Вторая ошибка возникает от неверно найденной светимости звезды, скажем, если та окружена плотным облаком газа и пыли. Тогда её видимое излучение будет сильно ослаблено поглощением, что приведёт к крайне заниженным размерам звезды. Именно так, недопустимо малые для звезды размеры первого открытого белого карлика, Сириуса B, входящего в двойную систему, были найдены из радиометрического метода оценки его диаметра [19]. При массе порядка солнечной, эта звезда имела визуальную величину в сотни раз меньшую, чем Солнце на том же удалении. Отсюда и был сделан вывод о малом размере Сириуса B и его гигантской плотности. Но, если за счёт оптических эффектов мы видим излучение звёзд сильно ослабленным, то такие оценки размеров ничего не стоят. Излучение может быть ослаблено за счёт сильного поглощения облаками пыли и газа вокруг звезды, отчего та излучает основную часть энергии в иных, неоптических диапазонах (особенно в инфракрасном, как у ряда карликов). Не случайно белые карлики так сходны с ядрами планетарных туманностей, то есть звёздами, окружёнными оболочкой из газа и пыли, имеющими, подобно белым карликам, температуры порядка 105 К и сильное излучение в ИК-диапазоне. Или, наоборот, если атмосфера, окружающая звезду, крайне разрежена, то для неё (от малости переизлучения света по Фоксу, § 2.4) может быть велик эффект Ритца, снижающий яркость и частоту излучения атомов, ускоренных гравитационным полем звезды. Роль эффекта Ритца для белых карликов подтверждается, хотя бы, сильным красным сдвигом и уширением спектральных линий [151], за счёт неравенства лучевых ускорений в разных участках диска звезды. Так что, реальные светимости белых карликов, а, значит, и их размеры, могут оказаться гораздо выше.

Вкупе эти две ошибки в величинах масс и размеров неизбежно приводят к неверным значениям плотности этих звёзд. Вот почему, белые карлики не укладываются, как все прочие звёзды, на главную последовательность диаграммы Герцшпрунга-Рассела (спектр-светимость), а также на общий для всех звёзд график зависимости "масса-светимость" [75, 151]: причина в неверном определении их масс и светимостей. Если же определить их характеристики правильно, то карлики точно уложатся на главную последовательность и будут подчиняться универсальной зависимости "масса-светимость". И, действительно, многие звёзды-карлики, в том числе наше Солнце, лежат на главной последовательности. У этих, обычных, так называемых, "красных" и "жёлтых карликов" размеры, массы и плотности определены верно. Зато, белые карлики выбиваются из общего ряда именно от неадекватной оценки их характеристик, в первую очередь, — абсолютной светимости звёзд и расстояний до них. Судя по спектру, белые карлики — это очень горячие звёзды, а значит, если они входят в главную последовательность, то их истинные массы и светимости должны быть велики. Масса "белых карликов" и впрямь внушительна (так, у Сириуса B масса оказалась именно такой, какой и должна быть у звёзд главной последовательности тех же температур и спектральных классов), а вот значение светимости по ошибке приняли сильно заниженное. Итак, звёзды-карлики и звёзды-гиганты (§ 2.13) не попадают на главную последовательность лишь от неучтённых эффектов, в том числе от эффекта Ритца, меняющего видимые параметры звёзд. Если же эти эффекты учесть, то карлики и гиганты, при верном определении их характеристик, сами лягут в общий ряд звёзд. Тот же ритц-эффект резко выделяет из общего ряда звёзд — "карликов" и "гигантов", для которых он наиболее значим: именно среди них чаще всего встречаются переменные звёзды. Их переменность, так же как другие их параметры, — это лишь оптическая иллюзия, видимость.

Одна ошибка влечёт за собой другую. В спектрах белых карликов обнаружили очень сильное смещение спектральных линий к красному концу спектра. А это, согласно общей теории относительности, доказывает их огромную удельную массу. Ведь, чем сильней поле тяготения, тем сильнее изменена частота процессов (§ 1.18). В действительности, сильное смещение частоты может быть вызвано всё тем же эффектом Ритца от вращения звезды и ускоренного движения атомов в её гравитационном поле. То, что в белых карликах проявляется ритц-эффект, подтверждает так же и переменность блеска некоторых из них с периодами в минуты и часы, словно у цефеид и пульсаров (§ 2.12, § 2.19). В видимой нам части звезды ускорение направлено к центру звезды (то есть от нас) и, по эффекту Ритца, может, как в случае красного смещения у галактик, приводить к смещению линий в красную сторону (§ 2.4). А, поскольку в разных участках звезды величина лучевого ускорения различна, спектральные линии должны сильно уширяться, что и наблюдается [151]. Кроме того, возможно сильное уширение и сдвиг спектральных линий в красную сторону, под влиянием высокого давления в плотных атмосферах таких звёзд. Это известный эффект, обсуждавшийся для звёзд, например, П.Н. Лебедевым [17, 19, 133].

Вот и выходит, что сверхплотные звёзды, "белые карлики", — это иллюзия, фикция, белогорячечный бред некоторых нетрезво мыслящих астрономов. А объекты, принимаемые за белых карликов, — это рядовые звёзды с нормальной плотностью. Стоит отметить, что кванторелятивистская теория белых карликов была выдумана уже известным нам жуликом и фальсификатором А. Эддингтоном, точно так же придумавшим пульсирующие звёзды-гиганты (§ 2.13), — и всё лишь для того, чтобы обосновать свою ложную теорию эволюции звёзд. Теоретики-астрофизики выдумывают разные мифические сверхъестественные объекты космоса, пользуясь тем, что пока туда нельзя слетать и проверить всё на месте. Они игнорируют принцип Оккама, по которому не следует приумножать сущностей сверх необходимого. Ведь для объяснения всех явлений космоса достаточно рядовых двойных звёзд и баллистического принципа, с вытекающим из него эффектом Ритца.

То же справедливо и в отношении нейтронных звёзд и чёрных дыр, теория которых была во многом развита известным преступником от науки Р. Оппенгеймером на основании кванторелятивистких теорий (§ 5.17). Подтверждением реальности нейтронных звёзд в остатках сверхновых звёзд, сбросивших оболочку, считают пульсары, которые якобы только и могут быть нейтронными звёздами, имеющими сверхсильное магнитное поле и малый радиус. Иначе, при их огромной частоте вращения они бы были разорваны центробежными силами. За малый радиус пульсара говорит, якобы, ещё и то, что размеры объекта, меняющего яркость, должны быть меньше произведения скорости света c на период P' или длительность импульсов, что при импульсах в миллисекунды, даёт размеры пульсара или его излучающей области — в сотни метров. Но немыслимо высокая частота вращения, сверхмалый период P' миганий пульсаров и другие их странные свойства — это, как видели (§ 2.19), тоже оптическая иллюзия, вызванная сложением скорости света со скоростью испустивших его двойных звёзд. Стало быть, и эти раскрученные нейтронные звёзды-магниты — фикция.

Точно так же, ошибочны массы нейтронных звёзд и чёрных дыр, находимые из спектроскопических кривых скоростей, в которых не учтены смещения от эффекта Ритца. Так, в последнее время много говорят о тёмной материи и сверхмассивных чёрных дырах в центрах галактик. Лишь предположив их существование, астрономам удаётся объяснить огромные скорости вращения вещества и звёзд в ядрах галактик. Но, если спектральный сдвиг, по которому находят такие скорости, вызван в основном эффектом Ритца, а не Доплера, то скорости эти — сильно преувеличены. А, потому, нет надобности в мифических сверхтяжёлых чёрных дырах. Поскольку сверхбыстрые движения звёзд возле гипотетических чёрных дыр иллюзорны, то ничто уже не говорит о большой их гравитации. Реальная скорость звёзд много меньше, если корректней искать её по формуле Ритца, а не Доплера. Так же, и видимые сверхбыстрые движения звёзд вокруг галактических центров, как видели (§ 2.15), могут быть иллюзией, не требующей привлечения гипотез о сверхмассивном центральном теле. Впрочем, даже если скорости и движения звёзд в центрах галактик рассчитаны правильно, источником силы тяготения вполне могут быть не чёрные дыры с тёмной материей, а скопления обычных звёзд, невидимых лишь по причине скрывающих ядра галактик облаков газа и пыли (§ 2.4). Не нужны чёрные дыры и для объяснения эффектов гравитационного линзирования. Все такие эффекты могут возникать и в отсутствие сверхплотных тел, искажающих прямой путь световых лучей. Видимое умножение числа изображений, размытие изображений объектов в кольцо и кратковременное увеличение яркости звёзд — это результат прихода света к наблюдателю одновременно из разных точек орбиты объекта, благодаря разнице скоростей света и эффекту Ритца (§ 2.12, § 2.14, § 2.16).

Конечно, теория Ритца тоже допускает искривление световых лучей (§ 2.2), вплоть до полного их разворота или остановки (если красное смещение снизит частоту света до нуля). Такие звёзды, не выпускающие своего излучения, отчасти напоминали бы чёрные дыры и вели бы к сильному отклонению света возле них. Однако, требуемые для этого гигантские плотности таких звёзд и размеры их атмосфер (в которых идёт гравитационное искривление лучей) вряд ли реализуются в природе. Поэтому для объяснения космомиражей много проще и естественней допустить не гравитационные, а временные линзы, не требующие столь экзотических объектов. Не нужны чёрные дыры и для объяснения находимых в космосе рентгеновских и радиоисточников излучения типа Лебедь X-1, где, как считают, расположена чёрная дыра [39, 76]. Ведь эффект Ритца, как говорилось, способен создать огромные сдвиги частоты света f?/f=T/T?, отчего простой оптический источник может восприниматься как рентгеновский или, напротив, — как радиоисточник. А, потому, рентгеновские и радиоисточники — это не чёрные дыры и не нейтронные звёзды, как считалось до сих пор, а обычные рядовые звёзды, которые за счёт космических иллюзий и миражей воспринимаются нами в необычном свете. Так что, не стоит верить в существование всей этой загадочной тёмной материи, чёрных дыр и нейтронных звёзд, невидимых, подобно материи платья голого короля. Вся эта псевдоматерия — блеф, стыдливо поддерживаемый академической свитой, умудряющейся видеть "чудо" на месте оголённых новых и сверхновых звёзд, сбросивших оболочку. И учёные упорно повторяют навязанное жуликами мнение, дабы не обнаружить свою "некомпетентность". Квазары, цефеиды, пульсары, чёрные дыры, гравитационные линзы — всё это, с точки зрения баллистической теории Ритца, может, подобно разбеганию галактик, оказаться всего лишь иллюзией, оптическим обманом зрения, столь грандиозным, что он заставляет «краснеть» всю Вселенную. Лишь светоносный эффект Ритца и баллистическая теория позволяют разоблачить этот обман, заявляя всем очевидную истину, подобно словам ребёнка из сказки: "А король-то — голый!".

§ 2.21 Радиогалактики и другие космические аномалии

Таким образом, перед нами открывается одно из самых ярких откровений Мироздания, что все эти "монстры": радиогалактики, квазары и другие аномальные объекты излучений — ничто иное, как обычные галактики, оптическое излучение которых в результате эффекта Доплера трансформируется в излучения других диапазонов электромагнитного спектра… Другими словами, наблюдатель, находящийся в системе отсчёта радиогалактики, квазара или знаменитой "взрывающейся" галактики M-82, будет наблюдать нашу Галактику соответственно как радиогалактику, квазар или "взрывающуюся".
(С.П. Масликов, конец XX в. [81])

Завершая рассказ о загадках космоса, различных космических аномалиях и звёздах-маяках, стоит упомянуть объект SS 433 (называемый порой микроквазаром), который не только мигает, но и выглядит, по убеждению учёных, как маяк [76, 158]. SS 433 считают быстро вращающейся звездой, пускающей из двух противоположных точек поверхности струи газа, вращающиеся вслед за звездой, как лучи прожектора в маяке. За счёт вращения, проекция скорости струй на луч зрения периодически меняется по синусоиде, причём, найденная по спектральному сдвигу скорость потоков газа — огромна и составляет 80000 км/с, — более 1/4 скорости света! Что порождает столь быстрые потоки — неясно. А не проще ли считать SS 433, подобно другим аномальным объектам, всего лишь двойной звездой, для которой эффект Ритца особенно силён? Он и вызовет сильные регулярные смещения спектральных линий двух звёзд по эффекту Ритца. А орбитальная скорость этих звёзд будет, конечно, не 80000 км/с, а много меньше, ибо в этом случае не работают оценки по эффекту Доплера. Все такие сверхскорости — иллюзия (§ 2.15).

Также, с помощью радиоинтерферометров у объекта SS 433 удалось выявить структуру, напоминающую два противоположно направленных выброса. Их и приняли за симметрично разлетающиеся струи газа. Но, если SS 433 — это просто двойная звезда, то выбросы представляют собой, по-видимому, два размытых вдоль орбит изображения этой пары звёзд (Рис. 92). Не зря, «выбросы» движутся, меняя своё направление с тем самым 164-дневным периодом, с которым, судя по кривой лучевых скоростей и блеска, происходит орбитальное движение пары звёзд в системе SS 433. Заметим, что полученные конфигурации схожи с экзотическими формами галактик, в которых спиральные рукава отходят не от ядра, а от окружающего его кольца, словно в значке "§" (Рис. 92.б, в), или, выйдя из ядра, петлёй загибаются обратно (Рис. 92.г). Поэтому не исключено, что столь странные формы рукавов галактик — тоже иллюзия, созданная их вращением. Ту же иллюзорную природу могут иметь светящиеся выбросы, джеты, хвосты, перемычки галактик [34], если это их следы вдоль орбиты. Недаром, чаще всего эти структуры встречаются у двойных галактик, наподобие парных звёзд, кружащих возле общего центра S (Рис. 93).

Рис. 92. Вращение двойных звёзд в системе SS 433 (a) создаёт их размытие в виде "выбросов" (б, в, г), которые, смещаясь вдоль орбиты, меняют своё направление.

Поскольку речь зашла о галактиках, пора перенестись в более высокие сферы и поговорить о вращении не отдельных звёзд, а целых галактик, с их почти сферичными ядрами. Ранее было показано, что именно вращение ядер, вкупе с эффектом Ритца, создаёт у галактик красное смещение, описываемое законом Хаббла (§ 2.4). Вращательное ускорение ядра придаёт разную скорость лучам света, испущенным раньше и позднее, отчего, по мере их движения задние гребни волн всё более отстают от передних: длина волны с расстоянием нарастает, подобно интервалам в цепи трамваев, идущих с разной скоростью (Рис. 70). Но, как говорилось, существует и синее смещение, которого мы не наблюдаем лишь по причине непрозрачности ядер для света (§ 2.4). Однако, для радиоизлучения ядра галактик до некоторой степени прозрачны. Не потому ли наблюдения неба, галактик в радиолучах преподносят астрономам много сюрпризов?

Рис. 93. Осевое и орбитальное вращение галактик и их ядер приводит к размножению и размытию изображений в форме неправильных рукавов, "выбросов", "перемычек", "хвостов".

Так, рассматривая обычную галактику, мы видим лишь ближние участки её ядра, в которых ускорение направлено от нас, и, потому, эффект Ритца приводит к спаду частоты f и яркости света, испущенного ядром (Рис. 93). Но перенесёмся на дальнюю сторону ядра, где направленное к нам ускорение ведёт к усилению частоты и яркости излучения. Энергия идущего с невидимой стороны радиоизлучения исчезающе мала в сравнении с энергией света с видимой стороны. Но ситуация кардинально меняется для далёких галактик. По закону Хаббла, с удалением их яркость и частота в оптических лучах постепенно падает. Но в радиолучах, идущих с обратной стороны, яркость и частота излучения должны, напротив, расти по мере удаления. Поэтому, дальние галактики мы бы восприняли скорее как источники яркого радиоизлучения. И такие радиогалактики действительно найдены в космических далях!

На определённом расстоянии от нас эффект Ритца и синее смещение могут стать для радиоизлучения галактик столь велики, что, кроме роста яркости, они вызовут и сильный сдвиг частоты излучения и переведут его из радиодиапазона в оптический и, даже, — в гамма-диапазон, и, наоборот, оптическое могут перевести в радио- и гамма-диапазоны. Поэтому БТР предсказывает мощные источники не только радио- и оптического, но и гамма-излучения, реально открытые, скажем, в форме барстеров. Нельзя сказать точно, на каком расстоянии такой эффект проявится, поскольку в БТР постоянная Хаббла, находимая по формуле H=V²/Rc (где V — окружная скорость ядра галактики, R — его радиус), и её принятое значение в 55–75 (км/с)/Мпк имеет лишь среднестатистический смысл. Значение Н слегка варьирует не только для разных галактик, но, даже, в пределах одной галактики (Таблица 1). Чем ближе к её центру O, тем быстрее вращение и тем выше значение H, с соответствующим преобразованием частоты и яркости.

Из-за непрозрачности ядер эти эффекты для света не так уж сильны, поскольку излучение идёт лишь из сравнительно тонкого поверхностного слоя ядер. Но у всепроницающих радиоволн эффект вызовет заметный рост интенсивности от центральных областей галактик, имеющих большое синее смещение или красное, переводящее оптическое излучение в радиодиапазон. Думается, именно этот эффект, а не какая-то загадочная активность ядер, и делает их центры мощными источниками радиоизлучения. Ядро нашей галактики так же сильно излучает в радиодиапазоне. Однако, абсолютная величина его радиояркости невелика, поскольку расположено оно несравненно ближе ядер других галактик, а, потому, эффект Ритца для него не столь велик. Тот же механизм концентрации радиоизлучения по эффекту Ритца должен работать и в таких мощных радиоисточниках как квазары, отождествляемых с активными ядрами галактик. Ибо квазары (§ 2.17) имеют, подобно сердцевинам ядер, малые размеры и большие скорости вращения.

Гипотеза преобразования оптического излучения за счёт движения в другие диапазоны, как основной причине радиоизлучения галактик и других объектов, была высказана С.П. Масликовым в 1998 году. Однако предложенный им механизм трансформации спектра по эффекту Доплера требовал либо принятия сложной нелинейной зависимости доплеровского сдвига от скорости (вопреки опытам), либо околосветовых скоростей движения космических объектов, которые маловероятны. Зато преобразование спектра галактик посредством эффекта Ритца, пропорционального дистанции, не требует экстремальных скоростей и ускорений, а возникает на достаточно большом расстоянии, даже при весьма умеренных кинематических характеристиках. Отметим, что и первые радиоастрономы К. Янский и Г. Ребер, — энтузиасты, сумевшие без официальной поддержки открыть космическое радиоизлучение, в том числе излучение ядра нашей Галактики, считали, что оно имеет, подобно оптическому излучению, тепловой характер. И, действительно, все нагретые тела излучают, кроме света, ещё и радиоволны. Однако, интенсивность радиоизлучения ядра галактики была гораздо выше, чем того требовал закон Планка. Кроме того, если закон Планка предсказывал рост интенсивности радиоизлучения по мере роста его частоты (закон Джинса), то наблюдения показывали обратную зависимость: более коротковолновое и высокочастотное излучение оказывалось слабее.

Поэтому В.Л. Гинзбургом и другими были предложены экзотические нетепловые механизмы генерации радиоизлучения космообъектами, в первую очередь, — синхротронный и тормозной. Эти механизмы, основанные на вращении релятивистских электронов в сильных магнитных полях, выглядят крайне искусственно, а, потому, имеют в космосе ограниченное значение, будучи ответственны разве что за слабое радиоизлучение планет и звёзд. Зато, если истинная природа мощного радиоизлучения тепловая, то все его особенности легко объяснить по эффекту Ритца, сдвигающему максимум теплового излучения звёзд из оптики в радиодиапазон (словно у тел низкой температуры), в котором и воспримется энергия звезды. Тогда, в радиодиапазон попадёт и ниспадающая ветвь планковского спектра (Рис. 144), и спектр радиоизлучения придётся описывать уже не законом Джинса, а законом Вина, говорящим о падении интенсивности излучения с ростом частоты, что и наблюдается у космических радиоисточников. Не зря, вид спектра пульсаров и других радиоисточников во многом напоминает спектр излучения абсолютно чёрного тела, только с очень низкой температурой и максимумом, сильно сдвинутым в низкочастотную область (не случайно, на частотах f<100 МГц, где начинается "завал" спектра пульсаров, становится видна и восходящая ветвь планковского спектра, описываемая законом Джинса u~f², ибо пульсары в этом диапазоне дают спектр, вида u~f^-^?, где спектральный индекс ?=-2 [151]). Но именно такой мощный сдвиг оптического спектра звезды мог бы произвести эффект Ритца.

И, напротив, если эффект Ритца сдвинет спектральный максимум в высокочастотную область, то сильно вырастет излучение в рентгеновском и гамма-диапазонах, словно у тела с гигантской цветовой температурой T_c. И, точно, у рентгеновских вспышек барстеров спектр идентичен спектру излучения абсолютно чёрного тела, с немыслимо высокой эквивалентной температурой T?7?10⁷ K [151]. Разумеется, такая температура T_c, найденная из закона смещения Вина T_c=b/?_max,— это лишь иллюзия от эффекта Ритца, повысившего в 10³–10⁴ раз частоту f теплового излучения звезды с температурой T?10⁴ K. Эффект и переводит излучение из оптики (f=10¹⁵ Гц) в рентген (f=10¹⁸–10¹⁹ Гц), с пропорциональным сокращением длины волны ?_max спектрального максимума и ростом цветовой температуры T_c — в тысячи раз. Впрочем, даже эти вспышки барстеров пытаются интерпретировать как проявление синхротронного излучения крутящихся электронов, генерирующих сложный спектр, который, отчасти, подобен спектрам крутящихся по орбите звёзд, причиной чему тоже общий для этих явлений эффект Ритца (§ 1.11). Но, раз летящие по орбите звёзды сами генерируют такой спектр, что объясняет повторяемость вспышек и их огромную энергию (это энергия теплового излучения звезды), то ни к чему привлекать ещё и вращение непонятно откуда взявшихся сверхбыстрых электронов в непонятно как возникших сверхсильных магнитных полях. Так же и пики (гиролинии) на сплошном рентгеновском спектре пульсаров [151], вызваны, отнюдь, не синхротронным излучением электронов в магнитном поле звёзд, а эффектом Ритца, сдвигающим оптические эмиссионные линии атомов в рентгеновский диапазон. Таким образом, барстеры и рентгеновские пульсары, вопреки мнению Брэчера [6], не отвергают, а блестяще подтверждают БТР. Ведь если бы теория Ритца не выполнялась, и ритц-эффект преобразования спектра не работал, рентгеновские источники вообще бы не наблюдались.

Итак, гипотеза Масликова, Янского и Ребера о природе рентгеновского и радиоизлучения как обычного теплового излучения звёзд, обретает строгое обоснование на базе БТР. Кроме того, как и предполагал Янский, существует также естественное, несмещённое тепловое радиоизлучение космических газов. В том числе, это — микроволновое фоновое излучение (§ 2.5) и излучение водорода на длине волны 21 см, связанное уже не со сплошным, а с дискретным линейчатым тепловым спектром водорода. Это — по поводу излучения экзотических звёзд и галактик. Вращение же приводит и к другим интересным эффектам, особенно сказывающимся на форме галактик, их видимой структуре. Поскольку сердцевины ядер, из-за огромной концентрации в них звёзд, имеют огромные скорости вращения, то соответствующей будет для них и степень размытия, за счёт дисперсии скоростей звёзд и света (§ 2.16). Поэтому, наблюдая ядра далёких галактик и радиогалактик в радиолучах, мы бы обнаружили любопытные вещи.

Подобно тому, как вертящаяся звезда создаёт размытое вдоль направления полёта изображение, ещё более быстрые сердцевины ядер галактик порождают вытянутые структуры. В итоге, у некоторых галактик должны наблюдаться два длинных выброса, исходящих из ядра в противоположных направлениях и образованных «отстающим» и «опережающим» краями ядра. И такие веретёновидные выбросы — самое обычное дело, особенно для радиогалактик [34]. Бывают "выбросы" и у простых галактик, в которых принимают либо вид оси, пересекающей галактику наподобие спицы юлы, либо форму вытянутых полярных колец, перпендикулярных галактической плоскости ("Природа" 2005, № 3). Но большинство таких «выбросов» — это не более чем размытые изображения ядер, растянутые вдоль эллиптических орбит и линий движения галактик с их спутниками (§ 2.16). Огромные скорости "выбросов", находимые по эффекту Доплера — такая же оптическая иллюзия, как и сами выбросы, ибо основной вклад в сдвиг частоты, в этом случае, должен вносить эффект Ритца (§ 2.15). Наука не знает источников энергии, способных придать выбросам гигантские скорости и сгенерировать мощное радиоизлучение ядер. Поэтому, напрашивается вывод, что активность ядер, взрывы галактик — иллюзорны, подобно взрывам новых звёзд (§ 2.18). Если ядро содержит достаточно яркий объект, скажем, — звёздное скопление или сверхновую, его изображение может размножиться за счёт вращения ядра. Тогда вдоль линии «выброса» будут видны несколько ярких пятен. Вот почему изображение «выброса» нередко разбивается на отдельные группы пятен и точек (Рис. 93.а). Может раздвоиться и изображение целой галактики, движущейся по орбите. Так же, нередко, двоятся и троятся изображения квазаров и радиогалактик. Поэтому, часто, вместо одного их изображения, наблюдают два зеркальных, имеющих близкую форму, спектр и соединённых выбросом-перемычкой (Рис. 93.б, в). Тогда говорят о двойном радиоисточнике [20, 34], хотя реально это — размноженное изображение одной галактики, где компактное центральное изображение соответствует точке 2, а симметричные боковые — точкам 1 и 3 на Рис. 81.б. Все изображения вытянуты вдоль линии орбиты за счёт размытия от вращения галактики (§ 2.16), причём боковые изображения, в силу симметрии, имеют близкие формы и яркости. Если же коэффициент мультипликации ещё выше (Рис. 81.в), то каждый выброс будет состоять из нескольких вытянутых в линию пятен, как у "выброса" Девы A.

Надо сказать, что у радиоизлучения "выбросов" также предполагали синхротронную природу, будто радиоизлучение генерируют крутящиеся в сильных магнитных полях электроны, постепенно теряющие энергию на излучение. Это, якобы, подтверждает и заметная поляризация излучения выбросов. Но поляризация — не доказательство. Её может вызвать масса причин, например, рассеяние излучения газом. До некоторой степени поляризовать излучение, свет способно и размытие звёзд. Ведь кроме звёзд вращаются и создающие излучение электроны в их атомах. Видимая орбита электрона искажается, размывается, подобно форме звезды (Рис. 85), что приводит к неравенству интенсивностей его излучения в плоскости продольной и плоскости поперечной движению звезды. На малых расстояниях это никак не сказывается. Но в космических масштабах эффект становится заметен и приводит к поляризации излучения атома вдоль или поперёк направления его движения. В случае, если атомы ещё и вращаются вместе со звездой, возможна и круговая поляризация света. Недаром у пульсаров, у некоторых переменных звёзд и особенно у объектов, называемых полярами (яркий представитель — AM Геркулеса), отмечается заметная поляризация излучения, колебания величины и направления которой происходят с тем же периодом, что и колебания блеска [76]. Так и должно быть в случае, если все эти переменные объекты представляют собой двойные звёзды. За счёт движения у них вместе с яркостью будет периодически меняться поляризация излучения. Таким образом, и поляризация радиоизлучения не свидетельствует против его тепловой природы.

Итак, видим, что именно баллистический принцип (по сути, принцип относительности Галилея и Коперника, применённый к свету) и двойные звёзды являются тем ключом, который позволяет раскрыть большинство загадок космоса, свести всё бесчисленное множество загадочных, сказочных, сверхъестественных объектов к рядовым звёздам и галактикам. Именно такой вывод К. Циолковского открывает Часть 2 и XX век, и столь же глубокая мысль С. Масликова их завершает (§ 2.21). Так, руководствуясь принципом монизма Циолковского (единства природы всех явлений) и принципом бритвы Оккама (не приумножать сущностей сверх необходимого, отдавая предпочтение простым гипотезам перед сложными, отвергая сверхъестественные объяснения, если есть естественные), удалось снизить число типов объектов до минимума и упростить картину космоса, благодаря классическому принципу относительности. Так же, и Коперник 500 лет назад, применив кинематический принцип относительности и поняв, что видимые движения звёзд и Солнца — иллюзия, убрал лишние небесные сферы и существенно упростил картину Вселенной, легко объяснив ряд закономерностей космоса, для истолкования которых прежде вводился ряд искусственных механизмов и гипотез. И, вот, снова, следуя заветам Циолковского, Коперника и Галилея, мы привели Космос в состояние исконного порядка, путём принятия классического принципа относительности для света.

ОСНОВНЫЕ ИДЕИ ЧАСТИ 2

1. Радиолокационные измерения расстояний в космосе подтверждают зависимость скорости света от скорости источника и эффект Ритца, отвергая теорию относительности. Эти эффекты проявляются также в искривлении, замедлении световых и радиолучей возле Солнца.

2. Вековое смещение перигелия Меркурия и других планет было строго предсказано Ритцем в 1908 г. на базе его электродинамики, как результат изменения силы тяготения за счёт движения планет, аналогично изменению сил взаимодействия движущихся зарядов.

3. Красное смещение вращающихся галактик — это прямое следствие эффекта Ритца, который предсказывает верное значение постоянной Хаббла и устраняет все парадоксы красного смещения. С учётом простой трактовки реликтового излучения в рамках модели стационарной Вселенной, это отвергает теорию Большого взрыва и разбегание галактик, свидетельствуя о вечной жизни и молодости Вселенной.

4. Наблюдения двойных звёзд и других объектов космоса приводят, вопреки распространённому заблуждению, к отказу от теории относительности и признанию теории Ритца, предсказавшей ряд эффектов, ныне реально открытых.

5. Вариации блеска и спектра цефеид, пульсаров, квазаров, барстеров, сверхновых и новых звёзд, а также других переменных объектов, получают простое объяснение как следствие эффекта Ритца от обращения звёзд, галактик в двойных или кратных системах, порождающих переменное ускорение.

6. Рентгеновское, гамма- и радио-излучение космических объектов естественно трактуется в БТР как результат преобразования оптического излучения звёзд в другие диапазоны по эффекту Ритца. Это отвергает сложные теории генерации излучений, привлекающие множество спорных механизмов и мистических объектов, типа чёрных дыр, белых карликов, нейтронных звёзд и т. п.

7. Многие вымышленные объекты космоса, такие как тёмные материя и энергия, сверхмассивные чёрные дыры в центрах галактик, были выдуманы лишь от ошибочной интерпретации наблюдений. Если учесть эффект Ритца, то надобность в таких объектах отпадёт и все наблюдаемые в космосе загадочные феномены получат простое объяснение.

8. "Дуги", "выбросы", кратные изображения космических объектов давно предсказаны БТР как оптическая иллюзия от одновременного прихода света, испущенного в разные моменты летящими по орбите объектами. Это позволяет легко понять все особенности таких небесных картин, отвергнув сомнительные объяснения по теории относительности, — типа гравитационных линз и т. п.

Оглавление

Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.

Часть 2 КОСМОС ПО РИТЦУ