Настоящая работа удивительный результат глубокой осведомленнос...
Настоящая работа удивительный результат глубокой осведомленности автора
(Садовский А.С. (asadovsky@rambler.ru) ) о процессах, протекавших и , можно полагать, протекающих по настоящий день в этом учреждении, достойном пера автора "Мастера и Маргариты"! Чего только стоят "тепловыразительные страницы" о судьбе Ипатьева и Шпитальского.... Да и сам эпиграф от В.И.Вернадского многого стоит. А.С.Садовский по сути говорит "так это было на Земле!" А дальше уже сами судите...Не побрезгуйте.И приводит , в том числе ссылки на сайты, в частности:
13. Васильев С.С. «Воспоминания о Н.И. Кобозеве (1903-1974)»., в сб. «Химический дизайн» http://kutol.narod.ru/KOBOZ/g0.htm ,где "карповке" отводится много места, если особенно не полениться и прочитать "Воронья Слобода, или как дружили Николай Иванович и Сергей Сергеевич", - название небольшого очерка, которое растиражировано как в Интернете, так и на "lib.rus.ec ".
Одним словом данный материал прекрасный подарок тем, кто научился уже читать и между строк!
Переименование (к малому юбилею Карповского института) Садовский А.С. (asadovsky@rambler.ru), ФГУП Научно-исследовательский физико-химический институт имени Л.Я. Карпова «Среди всяких диких и безграмотных (иногда сумасшедшие) проектов, которые достигнуты личными связями в неожиданно очутившейся у власти верхушке – был и целый ряд начинаний реального большого или идейно большого значения». В.И. Вернадский Исполняется 80 лет со времени переименования Химического института им. Л.Я. Карпова в Физико-химический. Этот юбилей не отмечается, событие может показаться малозначимым. В сборнике, выпущенном к 50-летию Института,note 1 ему отведена лишь пара дежурных фраз. В его истории, которая берет начало от создания в 1918г. Центральной химической лаборатории ВСНХ, это второе переименование. Первое, т.е. переход в статус Института, произошло после ее переезда вместе с директором А.Н. Бахом из жилого в реконструированный дом №10 на улице Воронцово Поле. Переименование в Физико-химический институт состоялось вскоре после ввода в строй 2-го корпуса – полузаводской опытной станции, почти на порядок превосходящей по площади первый. Его строительство было приурочено к 10-летнему юбилею. Институт объявляется в отрасли головным по науке, что выглядит странно. Надо полагать, собранное здесь технологическое оборудование и поработать не успело. От сотрудников Государственного научно-исследовательского института органической химии и технологии (ГосНИИОХТ) приходилось слышать, что он отпочковался от Карповского в то же время. В генеалогической схеме из упомянутого сборника никакого ГосНИИОХТ нет, но это и понятно – его профиль отравляющие вещества – ОВ, о чем раньше могли знать лишь иностранные спецслужбы и ограниченный круг специалистов. Чем было вызвано само переименование, и какая связь может быть между этими событиями? Попробуем разобраться. Дворец труда То, о чем говорили большевик Л.Я. Карпов и эсер А.Н. Бах note 2, свершилось! В 1928-29гг. Химический институт им Л.Я. Карпова при ВСНХ СССР построил и оснастил новым оборудованием полузаводскую опытную станцию. Теперь оставалось открыть школу, которая «будет в годичный срок практически подготовлять для промышленности мастеров-химиков…. В лаборатории мы, химики, устанавливаем, что в таких-то и таких-то условиях можно достигнуть таких-то результатов. Ясно, что результаты, полученные в лаборатории, имеют маленький размер — граммы — и не могут быть перенесены непосредственно на заводы; где-то нужно произвести опыты приложения лабораторных достижений к промышленности. На заводе этих опытов поставить нельзя, завод должен производить, а не опытами заниматься.… Наша связь с промышленностью закрепляется также через посредство Химического технического совета Химотдела. Совет имел свои заседания у нас, и в новом здании мы отвели ему постоянное помещение». Это слова Баха.note 3 Пять лет до этого на открытии здания института «на горке» , т.е. 1-го корпуса, Бах отдал должное Карпову: «С обычной энергией Лев Яковлевич взялся за дело, и осенью
Электронный научный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ» 382 http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2010/033.pdf 1920г. было приступлено к постройке здания». Точнее это была реконструкция разрушенного погромом дома №10. В соседнем доме №8 уже расположился Институт биохимии Наркомздрава, директором которого также был Бах. Теперь по поводу нового корпуса им были отмечены, во-первых, «опять тот же Б.И. Збарский организовал все дело по строительству. Он ездил за границу за оборудованием». И, во-вторых – Б.М. Иофан. «Он не только добрый коммунист, но и широко образованный и весьма талантливый инженер-архитектор ».note 4 Однако может быть, главное было сделано самим Бахом – решение о строительстве и выделение средств. К этому времени Карпова не было в живых, но он уже сам стал членом коллегии ВСНХ и заместителем Председателя президиума коллегии научно-технического управления ВСНХ. Збарский на всех должностях и постах был лишь его заместителем. У Баха за десять лет после возвращения из политэмиграции установились связи с влиятельными товарищами из правительства. В январе 1929г. Бах избирается академиком, а незадолго до этого он выступил инициатором первой волны химизации, получив пост заместителя председателя Комитета по химизации народного хозяйства при Госплане СССР. Химизация народного хозяйства рассматривалась, как второй крупный государственный проект после электрификации всей страны. Бах участвовал в подготовке первого пятилетнего плана, названного пятилеткой химизации. Как видно, организационно-научная деятельность у него начинает занимать все больше и больше времени и распространяться на более высокие уровни, чем Технический совет Химотдела. Место в истории Карповский был одним из первых научно-исследовательских институтов, созданных сразу же после утверждения Советской власти. Процесс формирования прикладной науки у нас начался еще до 1-й Мировой войны, но значительно раньше это произошло в Германии, несколько позже в СЩА. Приведем краткую справку. Пионером создания корпоративной, прикладной науки в Америки была компания «Дженерал электрик», в 1900г. она открыла свою лабораторию, которая первоначально расположилась в амбарном сарае. В 1890-ых годах БАСФ (Баденская анилиновая и содовая фабрика) одна из первых в мире создала свою науку вне университетов. Разработка синтеза индиго в собственных технических лабораториях вывело ее в ведущие мировые фирмы. В преддверье 1-й Мировой войны на ней же Карл Бош для разработки синтеза аммиака создал в Людвигсхафене мощный исследовательский центр совершенно нового типа. Он включал такие подразделения: • инженерно-конструкторское – разработка требований и проектов насосов, компрессоров, аппаратуры, измерительных и регулирующих приборов – всего, что надо для работы при высоких давлениях; • механическое – изготовление и ремонт, контроль прочности и стойкости оборудования в рабочих условиях; • технического катализа – подбор, приготовление и тестирование катализаторов с использованием более десятка круглосуточно работающих под давлением тестовых установок; • опытные установки с дистанционным управлением в безопасных бетонных боксах. Была даже создана своя опытная сельскохозяйственная станция для проверки эффективности выпускных форм удобрений. Во время войны на таком комплексе потребовался всего год на разработку почти с нуля промышленной установки азотной кислоты и запуск ее для производства боеприпасов. Этот центр перед 2-й Мировой войной уже в рамках концерна ИГ Фарбениндустри послужил основой создания производства синтетического бензина и других, важных в стратегическом отношении продуктов note 5.
Электронный научный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ» 383 http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2010/033.pdf Германия была впереди и в создании неакадемической «корпоративно-государственной» науки. В 1913г. были открыты первые два института общества Кайзера Вильгельма (Далем, пригород Берлина), субсидируемые примерно пополам правительством и предпринимателями. Директорам институтов предоставлялась свобода в выборе направления исследований, но в обозримом будущем они все-таки должны были дать технический выход. Директором Института физической химии и электрохимии стал Фриц Габер. В начале у него было порядка 20 сотрудников, т.е. так же как и у Баха в 1-м корпусе. Во время войны Институту было поручена разработка химического оружия и защиты от него. Между Институтами физхимии и химии, руководимым Эмилем Фишером, был построен «барак» для спецработ, часть сотрудников из соседнего института были временно переданы Габеру в помощь. В 1917г. было также официально объявлено о создании Фонда Кайзера Вильгельма поддержки военных и технических исследований в стране. Достижения немцев в применении ОВ известны.note 6 В Петербурге по инициативе В.И. Вернадского в академических кругах возникла группа содействия прикладной науке. В феврале 1915г. она оформилась как Комиссия по изучению естественных производительных сил России (КЕПС). Однако громадную роль во время войны сыграла не она, а Химический комитет Главного артиллерийского управления (ГАУ), собранный годом позже генералом Михайловской артиллерийской академии и преподавателем химии В.Н. Ипатьевым. Активные действия этого комитета помогли ликвидировать срыв, допущенный военно-государственной бюрократией в обеспечении боеприпасами воюющей русской армии. Их производство было организовано Химическим комитетом в кратчайшие сроки, потом припасов хватило и на гражданскую войну. Срочно также было организовано производство химического оружия. В 1916г. Ипатьев избирается академиком. Несмотря на военное время в январе 1917г. торжественно открывается Московский физический институт на Миусской площади. Этот Институт стал наиболее важным делом Общества Московского института, возникшего в 1912г. по типу Кайзеровского, но без поддержки правительства, а скорее вопреки. Активное участие в его организации приняли К.А. Тимирязев и профессора Московского университета, его покинувшие в знак протеста действиям министра просвещения Л. А. Кассо относительно студенческих волнений note 7. Из-за безвременной кончины П.Н. Лебедева, для которого и предназначался Институт, директором по праву лучшего ученика стал П.П. Лазарев. В том же году его избрали академиком. Институт удалось построить и оборудовать благодаря пожертвованиям Гуго Марка, чью московскую усадьбу на Воронцовом Поле впоследствии заняли институты, руководимые Бахом. Марк, как «жертвователь», пожелал оставаться неизвестным, возможно, до тех пор, пока не поменял Германское подданство на Российское. Он, видимо, не хотел доставить осложнения Обществу note 8. Эти сведения нам потребуются в дальнейшем для сравнительного рассмотрения и поиска аналогий. Объект культурно-исторического значения «Городская усадьба Г.М. фон Вагау Научно-исследовательский физико-химический институт им. Л.Я.Карпова, кон. XIX в., 1920-е гг., архитекторы В.А. Коссов, С.Г. Чернышев, Б.М. Иофан» значится на сайте Москомнаследия в реестре недвижимого культурного наследия г. Москвы. Дом №10 по ул. Воронцово Поле (бывшая Обуха) принадлежал Марку, соседу и зятю Вогау, так же как и дом №8, который сейчас занимает Индийское посольство. К домам прилегал большой парк, спускаешийся к Яузе. На границе с ним располагался сахарный завод, принадлежащий этому семейству. Марк со старшим сыном были единственными из клана Вогау, кто остался в России после начала войны. Умер Марк в 1918г. в возрасте 49 лет. Его сын Макс примкнул к ВКП(б) и свою долю наследства передал в партийную кассу. Он окончил Бауманское училище и стал
видным специалистом по радиотехнике, расстрелян в 1938г. по расхожему обвинению в «шпионаже», семья репрессирована note 9. Полузаводскую станцию построили в парке рядом с бывшим сахарным заводом. Здание станции делали с размахом, и получился, действительно, архитектурный памятник советского неоклассицизма. «В плане оно напоминает птицу, развернувшую крылья для полёта … с выделенным цоколем, с верхним этажом, трактованным как аттик и с членящими стены пилястрами или лопатками»note 10. Трехэтажный корпус с цокольной частью состоит примерно из 100 помещений, в центре расположен вестибюль, а над ним конференц-зал на 300 мест с учетом балкона. Зал имеет круглую форму и купольное перекрытие. Архитектурных достоинств мы больше касаться не будем, их можно оценить по фотографии (см. рисунок), а сосредоточим внимание на техническом оборудовании станции, поскольку даже ветераны, проработавшие всю жизнь в этих стенах, имеют весьма отдаленное представление о том, что же здесь находилось в самом начале. Здание имело все заводские коммуникации – разводки силового электричества, технологического пара (6 атм), светильного газа, сжатого воздуха (5-7 атм) и вентиляционных систем. Технологический пар должна была поставлять восстановленная котельная сахарного завода. Здесь было собраны малотоннажные аппараты для типичных процессов химической технологии, на 2/3 по закупке за границей.note 11 Перечень отделений ради компактности сведены в таблицу, а на рисунке показаны некоторые образцы оборудования (индексы на таблице и рисунке одинаковы). На станции были хорошо оборудованные лабораторные комнаты, а в числе вспомогательных помещений фигурировали бытовки с душевыми кабинами, медпункт, буфет, проектное бюро, складские помещения. Видно, что оборудование подстать архитектуре соответствовало классическим производствам прошлого века, т.е. техническим лабораториям БАСФ времен создания процесса синтетического индиго.
№/№
Отделение
Основное оборудование
1
Сушильное
Сушилки обыкновенного и циркуляционного типа; вакуумная сушилка “Emil Passburg”
2
Измельчения
Семь мельниц иностранных марок для различной степени измельчения вплоть до коллоидного
3
Экстракционное
Экстрактор завода «Котлоаппарат»
4
Дистилляционно –варочное
Два опрокидывающихся и два вакуумных аппарата «Gebler» и «Котлоаппарат»
5
Дистилляционно –ректификационное
Аппарат «Golzern Grimma» для спирта, «Котлоаппарат» для воды и универсальный
6
Фильтрации и центрифугирования
Вакуум-фильтр Вольфа, два нутч-фильтра «Gebler» и «Котлоаппарат», фильтр-пресс «Котлоаппарат», рамочный фильтр «AZ Debne», три центрифуги и ульрацентрифуга “Sharples”
7
Кристаллизации
Горизонтальный кристаллизатор и кислотоупорные чаши “Dutsche Toeu ”и “ Gebler ”, ледоделательная машина «Котлоаппарат»
8
Жидкого воздуха
Установка Линде
9
Электролитическое
Ванны и оборудование для хромирования, лужения и свинцевания
Начало создания газового щита СССР Химия – основа военно-промышленного потенциала страны: боеприпасы, моторное топливо, резина и пр. Химическое оружие в пору первой волны химизации было еще и единственным средством массового поражения. Поскольку это относится к нашей теме, обратимся к некоторым фактам. Командование РККА, получившее боевой опыт применения ОВ при подавлении Тамбовского мятежа (М.Н. Тухачевский, 1921г.), стало относиться к химическому вооружению столь же серьезно, как к танкам и самолетам. Секретные переговоры с немецким Рейхсвером, включающие пункт создания в России производства иприта, начались сразу же в 1922г. До революции практически все заводы органических полупродуктов и анилиновых красителей в России принадлежали немецким фирмам – БАСФ, Байер, Хёхст, образовавшим потом концерн ИГ Фарбен. Позже в 1927г. в рамках подписанного соглашения Германия передаст установку иприта производительностью до 400 кг в день. На полигоне в Кузьминках (Москва) на ней под присмотром немцев из их же сырья (тиодигликоль) будет получено 3 т иприта. Был создан совместный испытательный химический полигон в Шиханах (Волгоградская обл., предприятие «Томка»), но вот на строительство завода контракт немцы не подписывали.1 В 1924г. под председательством Л.Д. Троцкого для содействия развития химической промышленности и в первую очередь военной химии было организовано общество "Доброхим", предтеча «Осоавиахима». Заместителями председателя стали М.В. Фрунзе и Ипатьев. После революции Карпов привлек Ипатьева к сотрудничеству с Химотделом ВСНХ, по существу Химический комитет ГАУ был уже готовым его прообразом. Генерал-академик пошел на сотрудничество с новой властью, хотя не скрывал, особенно после расстрела царской семьи в доме его брата в Екатеринбурге, что по убеждению он близок к идее конституционной монархии. Он был предан Родине и согласился сотрудничать с большевиками во благо России. В Химотделе ВСНХ он стал руководить Комиссией новых производств (первоначально демобилизацией) и занял пост председателя Технического совета отдела. В 1920г. Центральная лаборатория военного ведомства в Петрограде была преобразована в Государственный институт научно-технических исследований (ГОНТИ), по настоянию Карпова ее директором назначили Ипатьева. После смерти Карпова тот стал его преемником в ВСНХ. Хотя отношение с властью не было гладким, он успевал сделать очень много. Даже простое перечисление достижений заняло бы много места. Мы ограничимся лишь некоторыми аспектами, вплотную примыкающими к нашему вопросу. Уже находясь в эмиграции (1936г.), в письме Н.П. Горбунову, непременному секретарю АН СССР, Ипатьев пояснит: «Я напомнил ему (Ю. Л. Пятакову) также о том положении, в каком я очутился в конце 1926г., после ничем не объяснимого моего увольнения с поста Председателя научно-технического отдела (ВСНХ). В то время как другие ученые имели в своем распоряжении целые институты, мне приходилось создавать убогую лабораторию в своей квартире на 8 линии Васильевского острова2 , собирая деньги от ВСНХ (…) и получая ничтожные средства от Академии наук. По счастью для меня, с разрешения Правительства мне удалось начать с 1927г. работать в Германии, куда меня пригласили установить свой метод высоких давлений для каталитических реакций. Успех моих заграничных исследований заставил обратить внимание правительства на условия, при которых протекает моя работа в СССР, желая скорее организовать научную работу под давлениями: я значительное количество заработанных денег истратил на закупку в Германии оборудования для моей лаборатории высоких давлений в Академии наук, а также на командирование моих сотрудников, за мой счет, за
1 С 1922г. переговоры велись с фирмами "ВИКО", "Метахим", "Берсоль". 2 Первые заседания Комиссия по заготовке взрывчатых веществ ГАУ, также проходили у Ипатьева на квартире, которую в разное время занимали Бутлеров, Бекетов и Бейльштейн.
Электронный научный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ» 387 http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2010/033.pdf границу: одного на год, другого на семь месяцев, а третьего субсидировать во время его научных работ в Германии»note 12. Лаборатория, зародившаяся на кухне Ипатьева, превратилась в Государственный институт высоких давлений (ГИВД – ВНИИнефтехим), который был полностью оснащен на его личные деньги (1927г.). По духу его Институт был аналогом Бошевского, т.е. в стиле «модерн», хотя, понятно, скромнее по оснащению. В военное время генерал Ипатьев сумел справиться с царской бюрократией, но одолеть советскую партийную ему было не с руки. В Германию он ездил консультировать немцев, а мы почему то не стали покупать у них отлаженное оборудование синтеза аммиака по Габеру-Бошу, работающее при 200 атм. Первое, куда менее совершенное и тяжелое в эксплуатации производство аммиака на 600 атм было куплено у итальянской фирмы «Казале» (г. Черноречье), а потом у американской «Найтроджен» (г. Сталиногорск). Ипатьев отлично понимал, что старая техника годна разве что для производства органических ОВ, а техническая химия будет развиваться по пути повышения давления. Бош уже запустил установку получения «лёйнабензина» гидрированием угля, ранее были освоено производство метанола и мочевины из синтез-газа. Ему и Фридриху Бергиусу в 1931г. присудят Нобелевскую премию «за заслуги по введению и развитию методов высокого давления в химии». Премию следовало бы разделить, по крайней мере, на троих: ведь Ипатьев обстоятельно исследовал гидрогенизацию в автоклаве – "бомбе Ипатьева", начиная с 1903г. О работах было хорошо известно и на Западе. Сказались политические пристрастия. Его воспринимали там как «большевицкого химического наркома», а потом уже было поздно. «Железо» – для работы вещь необходимая, но еще недостаточная. Личность Ипатьева примагничивала одаренных и талантливых людей. Одним из них был Е.И. Шпитальский. Он начал заниматься ОВ еще в 1-ю Мировую, Шустовский завод на Триумфальной площади им был реконструирован таким образом, что вместо коньяка завод «Фосген-1» стал выпускать 120 пудов в сутки означенного ОВ. В советское время в 1923г. ГАУ Красной Армии заключило с Анилтрестом договор стоимостью 40 000 руб. золотом на производство опытной партии иприта, им же (60 пудов) исполнитель также должен был заправить 76-миллиметровые снаряды (1200 шт.). Иприт было решено делать в том же бывшем заводе братьев Шустовых, для чего снова привлекли Шпитальского. Первый советский иприт был получен к осени 1924г., наработка ОВ после выполнения контракта продолжалась здесь вплоть до конца 1926г. Опытное производство потом перенесли на Ольгинский завод, которому присвоили код №51. Тогда это была окраина Москвы по Владимирскому тракту, теперь – Шоссе энтузиастов note 13. Территория бывшего «Фосген-1» после нескольких пересмотров досталась Анилтресту, здесь впоследствии из Центральной лаборатории организовался НИОПиК – Научно-исследовательский институт органических полупродуктов и красителей им. К.Е. Ворошилова. Имя Наркома по военным и морским делам СССР в названии удерживалось долго, до хрущевских времен, т.е. почти до второй волны химизации всей страны. Обрыв цепочки В новеньком корпусе опытной станции Карповского института среди прочих разместился отдел ядовитых веществ. Без согласования программы работы станции с Ипатьевым, руководителем Химического отдела ВСНХ, конечно, обойтись было нельзя. Как следует из предыдущего, здесь имелись все условия для проработки такого рода синтезов или отдельных стадий. Возглавить отдел согласился Шпитальский. За собой он сохранил также руководство лабораторией физической химии в МГУ, где с 1918г. он был профессором. Шпитальский окончил МГУ с отличием, прошел стажировку за границей. Благодаря результатам, полученным при исследовании фундаментальных проблем механизма гомогенного катализа и электрохимии, он стал видной фигурой в области физической химии. По рекомендации Ипатьева и Н.С. Курнакова в начале 1929г. его
избирают членом-корреспондентом Акакдемии наук, в этом же году ему исполнится 50 лет. Помимо указанных способов синтеза ОВ он открыл метод электрополирования металлов, разработал электролитический способ получения хлоратов и на их основе хлоратных и перхлоратных порохов. Разработки он активно патентовал в Германии, из-за слабости Российской патентной службы.note 14 Этого достаточно, чтобы двинуться дальше, хотя о Шпитальском, способном «талантливо выполнять всю возложенную на него громадную работу», хотелось бы написать поподробнее. У него в отделе ядов стали работать сотрудники Центральной лаборатории Главанилтреста: С.С. Бобков (синильная кислота), П.В. Зимаков, В.И. Кононов, М.Я. Крафт, В.А. Киреев, С.Л. Варшавский (люизит, зарин, зоман), Ф.Н. Степанов и другие.note 15 Многие из них стали известными специалистами. В скобках указаны ОВ, за создание которых эти химики будут отмечены государственными премиями. «Варяги» в Карповском не прижились. Прежде всего, Шпитальский. Он себе цену знал, это, должно быть, не нравилось многим. История с ним документально не прописана. «На процессе Промпартии назван одним из главных вредителей в химической промышленности, руководителем вредительской цепочки, но на открытый процесс не выведен».note 16 Арестовали Шпитальского в феврале 1929г. не как сотрудника Баха, он уже ушел из Карповского института. Судя по опубликованным выдержкам из показаний Шпитальского, среди обвинений фигурировали эпизоды с договорными работами по реконструкции Ольгинского завода и проектированию заводов фосгена и иприта в рамках «русско-немецкой комиссии». Он якобы за свою работу запрашивал слишком высокое вознаграждение. Очевидно, патентование заграницей объектов оборонного значения также было использовано обвинением. Впрочем, остроумной и раскрепощенной критики действительности, исходившей от Шпитальского, при таком суде вполне хватило бы и без этого. Академики Ипатьев, Н.Д. Зелинский и А.Е. Чичибабин его пытались защищать. Вначале был определен расстрел, потом его заменили 10-летним сроком. И.А. Казарновскому приписывают такое высказываниеnote 17: «Вы знаете, какая умница был А.Н. Бах? Вы знаете, как он спас Шпитальского … он сказал: «Шпитальский большой мерзавец, но расстреливать его не надо »»3 . Химическая кувырколлегия До школы мастеров-химиков в Карповском институте дело, однако, не дошло. Сталинским пятилеткам предшествовало начало укрепления властной вертикали в науке и подготовки не мастеров-химиков, а переподготовки специалистов более высокой квалификации («старых спецов»). На «закрытом совещании №1» 7 апреля 1927г. Бах и Збарский встретились с председателями правительственных органов: Ф.Н. Петровым (Ученый комитет при ЦИК СССР), В.М. Свердловым (президиум коллегии НТУ ВСНХ), А.А. Яриловым (Бюро съездов Госплана) и А.Я. Вышинским (тогда ректор I-го МГУ). Была разработана идейная основа новой структуры, призванной сыграть организующую роль в развития советской науки. Через три недели по инициативе уже согласованной группы она и была создана – Всесоюзная ассоциация работников науки и техники для содействия социалистическому строительству, ВАРНИТСО.note 18Потом пошли дела: «шахтинское», «промпартии», «Платонова-Тарле», их обсуждение на собраниях и чистка коллективов. Со слов Шпитальского, ему Збарским было передано предложение, вступить в ВАРНИТСО и возглавить прикладные работы в новом корпусе на посту замдиректора
3 Казарновский был одним из первых, ведущих сотрудников Карповского института, при переезде на Воронцово Поле,10 он получил жилплощадь в 1-м корпусе. Идейный противник Баха – Вернадский оставил в дневнике такую запись: «О Бахе (вредный старик) и Опарине. Работа недостаточно точна и спешные выводы».
Электронный научный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ» 389 http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2010/033.pdf Карповского института. На что он ответил: "Зачем мне быть заместителем А.Н. Баха, раз мне будет передан новый корпус в мое полное распоряжение. Не проще ли сделать этот новый корпус институтом Прикладной физической химии и назначить меня директором" .note 19Поскольку он был связан по работе с военно-химическими заводами, то деятельность в ВАРНИТСО посчитал излишней. Объективно подобная постановка вопроса вполне могла быть озвучена и не только Шпитальским. Творческие интересы руководства Института были далеки от техники: биохимия – Бах, Збарский и теоретическая электрохимия – замдиректора А.Н. Фрумкин. Это и отразилось в полузаводской станции. Если архитектура здания похожа на птицу в полете, то богатая коллекция оборудования скорее напоминает приземленную, бегущую птицу, с осторожностью скажем страуса, т.е. она была собрана не под новые «нобелевские» процессы, и до исследовательского центра ИГ Фарбен ей еще было далеко. Она отвечала практическим работам, которые в силу разных обстоятельств уже шли в Институте. Среди них: получение хлористого алюминия и его окиси (Казарновский), «жирных» кислот и карболита (Г.С. Петров), гипохлорита (Г.А. Дмитриев), безводного хлористого магния (А.М. Моносзон), металлического калия (Б.Ф. Ормонт), формальдегида (С.С. Медведев), ацетальдегида, уксусной кислоты и диэтилового эфира (М.Я. Каган) или отдельные процессы электролитического нанесения защитных покрытий (Д.Б. Степанов), фотохимии (А.И. Рабинович), переработки торфа (Г.Л. Стадников) и др.note 20 «Оперившиеся птенцы», конечно, могли и покидать это уникальное гнездо, было бы куда лететь. По закону Паркинсона «…здание может достичь совершенства только к тому времени, когда учреждение приходит в упадок…. К этому году она практически перестала существовать». «В 1931г.» , как гласит официальная формулировка,note 21 «во время реорганизации научно-исследовательских институтов ВСНХ Институт имени Л.Я. Карпова был утвержден головным физико-химическим институтом». Дорогостоящее технологическое оборудование, соответственно, оказалось ненужным, и его пришлось раздать по институтам или заводам отрасли. Конечно, это схема. Управленческая реорганизация проектных контор и НИИ шла в перманентном режиме вдогонку за бурным ростом промышленности. Разбухала надстройка из малоквалифицированных чиновников, плодившая неразбериху. Их некомпетентность прикрывалась кампаниями антинаучного террора и демагогией. На этом фоне химизация народного хозяйства выглядела некой направляющей линией. Комитетом по химизации предлагались помимо прочих начинаний разные варианты создания Академии химических наук Союза ССР, очевидно, по аналогии с Коммунистической академией общественных наук Союза ССР. Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 3 августа 1930г. такая Академия даже была создана. Требовалось «в общесоюзном бюджете на 1930/31 г. предусмотреть на строительство Академии 15 000 000 руб.» Треть суммы должна была поступить сразу же из резервного фонда СНК СССР и быть потраченной «на подготовке строительной площадки, проведение шоссейной дороги и узкоколейной железной дороги, планировку площади, проектирование и т. д.». Проектирование должен был возглавить Б.М. Иофан .note 22 Постановление, правда, потом отменили, главным противником Академии химической науки стал председатель Госплана СССР В.В. Куйбышев – такие деньги, а через пятилетку еще не понятно какие результаты. Идею, тем не менее, продолжали усиленно разрабатывать. Потом возник менее затратный проект: «два звена академии существуют —Институт им. Карпова и Институт химической физики в Ленинграде» к ним предлагали присоединить химические институты и лаборатории Академии наук СССР. По «Постановлению Президиума ВСНХ СССР о коренной перестройке научно-исследовательской работы в промышленности от 9 февраля 1931г.» прошел альтернативный, всеобъемлющий вариант: «Для разработки узловых научных и научно-технических проблем, выдвижения новых проблем научно-исследовательской работы, разработки методологических указаний для отраслевых институтов, приведения в связь
Электронный научный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ» 390 http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2010/033.pdf основных линий научно-исследовательской работы с основными линиями технической революции оставить в ведении НИС (сектор научно-исследовательских работ, авт.) в качестве головных институтов: Государственный физико-технический институт и Физико-химический институт им. Карпова».note 23 Как видно, головным передавались функции академических институтов, т.е. они становились неким полностью управляемым придатком или филиалом Академии наук, к тому же они были лучше оснащены. По совместительству Горбунов (письмо Ипатьева к нему мы цитировали выше) в 1933-34гг. становится заместителем директора Физико-химического института им. Л.Я. Карпова, а в 1935г. он сменил В.П. Волгина на посту непременного секретаря АН СССР4 . В шутке, что Карповский институт – это Академия наук Минхимпрома , оказывается, была большая доля правды. Грандиозные управленческие устремления в подмене общей Академии наук СССР альтернативной или суверенной Академией химических наук, или же головной прикладной наукой содержали мало рациональности. Шла политическая игра, точнее борьба, в которой головные институты послужили инструментом давления на старую Академию. Смена приоритетов произошла быстро. Сопоставим приведенную выдержку из Постановлению Президиума ВСНХ СССР с оценкой значимости опытной станции по описанию 1929г. После упоминания о положительном опыте БАСФ в разработке процесса Габера-Боша синтеза аммиака там написано: «Этих-то полузаводских испытательных установок всегда недоставало нашей химической промышленности, и их отсутствие было, быть может, одной из причин известного всем отрыва между состоянием химической науки и химической промышленности в дореволюционной России, тем более, что довоенная химическая промышленность России строилась в значительной степени путем импорта готового метода производства, уже проверенного на практике за границей и зачастую обеспечивалась не только импортным оборудованием, но и иностранным техническим персоналом».note 24 За два года с фундаментальной наукой ничего не произошло. В период начала индустриализации она, однозначно, не являлась лимитирующей стадией. Чтобы разбираться с закупаемой на Западе технологией и с уже появляющимися собственными разработками, нужна была прикладная. Это потом в эпоху второй волны всеобщей химизации народного хозяйства стали говорить, мол, кинетика и макрокинетика, математическое моделирование и оптимизация с электронно-вычислительными машинами (ЭВМ) обеспечит нам быстрый масштабный переход от лабораторных граммов к заводским мегатоннам. Правда, и тогда оборудование и современные агрегаты синтеза аммиака мощностью 0,5 млн. т в год тоже пришлось покупать за границей. И тогда оставались проблемы с внедрением, хотя пробовали их решать несколько по-другому. Корпуса модельных опытных установок стали строить не в НИИ, а на заводах. В Минхимпроме даже был выпущен типовой проект такого здания из сборного железобетона. Головные институты – изобретение советской власти, отвечающее ее политической и экономической системе. В Германии тоже прибегали к чисткам. Габер и Бош по разным поводам были вынуждены оставить свои посты,note 25но объявлять Институт физической химии и электрохимии Вильгельма Кайзера головным рейхканцелярии было не зачем. Сухой остаток Так решилась судьба опытной станции. Техническую целесообразность заменили политической, т.е. собственно техника оказалась отодвинутой на задний план. Не устояла даже спецтематика, что показательно. Одновременно с ликвидацией полузаводской станции был закрыт и отдел ОВ. Надо думать, подходящего места для сотрудников
В 1937 г. эта должность была упразднена, через год Горбунова расстреляли
Электронный научный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ» 391 http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2010/033.pdf Шпитальского сразу не нашлось. Весной 1931г. за нелояльность был арестован Лазарев –директор Института биофизики Наркомздрава, в который преобразился Московский физический институт на Миусской площади.note 26В недельный срок прошла его «реконструкция»: затоптан цветник у окон директорской квартиры, уникальное оборудование свезли в неизвестном направлении, всех сотрудников уволили, потом и супруга Лазарева покончила собой от безысходности. Освободившийся корпус был «передан в ведение ВСНХ и превращен в химический Институт спецзаданий ». Вполне возможно, что после исхода отдела ОВ из корпуса опытных установок готовилось для него место. Однако потом переиграли, и в этот дом въехал Физический институт Академии наук.note 27Военные химики, в конце концов, оказались рядом с производством иприта на Ольгинском заводе, чтобы устанавливать, «что можно достигнуть в таких-то и таких-то условиях». Круг замкнулся. Вот только не известно, встретились ли они здесь со своим прежним руководителем Шпитальским, или его уже не стало. На этом заводе была создана первая в СССР химическая «шарашка». Шпитальского сюда из камеры возили на работу. Умер он в 1931г. по официальной версии от инфаркта, относительно места захоронения версий нет. Вот оказывается, каким образом ГосНИИОХТ отпочковался от Карповского института, и как это связано с переименованием. Ипатьев поехал в 1930г. за границу и задержался по неотложному делу – операция в США, у него обнаружили рак горла. Всё, что делалось на Родине, его удручало. Когда же он узнал о смерти в ГПУ своего друга и воспитанника, решение не возвращаться в СССР у него созрело окончательно. Такое же решению укрепилось и у Чичибабина. Ипатьев до конца дней (1952г.) тосковал по России, хотя в исследовательском центре ЮОПи (Universal Oil Product) у него были великолепные условия для работы. Американцы говорят, что это он им сделал современную нефтехимию. А что касается полузаводской станции опытных установок, то она еще раз была использована близко к назначению. Во время Отечественной войны, когда Карповский институт эвакуировали в Ташкент, корпус №2 был передан в ведение НИУИФ (НИИ удобрений и инсектофунгицидов им. Я.В. Самойлова). Здесь срочно было организовано производство препаратов для борьбы с бытовыми насекомыми – «блошиных карандашей» и пр. Это свидетельство ветеранов. В нашей истории есть места обращения только к мемуарным источникам. Интересно было бы их сопоставить с документами, но исторических исследований на затронутую тему мало. Автор считает своим приятным долгом выразить благодарность С.Г. Лакееву за предоставленный материал и обсуждение вопросов исторической ценности научных исследований. Литеатура
1. Сб. «Научно-исследовательский физико-химический институт имени Л.Я. Карпова. 1918-1968», М.:, «Химия», 1968г., 112 с. 2. Сб. «Полузаводская опытная станция химического института им. Л.Я. Карпова», ВСНХ СССР, М., 1929г., 47 с. 3. Садовский А.С. а) «Карл Бош, создатель азотных удобрений». Химия и жизнь, 2009, №11, с. 20-23; б) «Вальтер Нернст и Фриц Габер: пересечение параллелей». Там же, 2010, №2, с. 40-43. 4. Кожевников Алексей. «Первая Мировая война, Гражданская война и изобретение «Большой науки»». Сокращенный вариант статьи, представленной в « Science in Context» www.ihst.ru/projects/sohist/papers/ps/87-111.pdf 5. Садовский А.С. «Карповка: ранние дни». Химия и жизнь, 2008, №9, с. 38-41. 6. Новаковский С.В., Марк И.М. «Максим Гугавич Марк»; Петров Ю.А., Марк И.М.
