• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Показательно, что 120-тысячная крымско-татарская община автономии, которая на президентских выборах и после них деятельно поддерживала Виктора Ющенко и «западный вектор», не пыталась ничего противопоставить «нтинатовским акциям и звучащей на них пророссийской риторике. Это тем более удивительно, что большая часть крымских татар отрицательно относится к России, считая Москву виновной в депортации 1944 года. Однако очень политически активное, легкое на подъем крымско-татарское население полуострова не собралось ни на один митинг в поддержку НАТО, политики из числа татар не распространили ни одного заявления – все ограничилось тем, что крымско-татарская пресса растиражировала официальную точку зрения на акцию „АнтиНАТО“. Хотя семь крымских татар являются депутатами Верховного совета Крыма от партии Народный рух Украины, на посвященном событиям в Феодосии депутатском собрании лишь единственный среди руховцев нетатарин – Леонид Пилунский – высказался в поддержку интеграции Украины в НАТО. Неясная позиция крымско-татарских лидеров стала поводом для слуха, что этнос расколот: руководство меджлиса (этнического представительского органа) выступает в поддержку НАТО, а большая часть народа – наоборот. К тому же организаторы антинатовской кампании уверяют, что некоторые крымские татары сочувствовали пикетчикам, старались их поддержать.

Например, по свидетельству одного из участников акций протеста, депутата Феодосийского горсовета Леонида Ермуракия, «восемь крымских татар стояли в пикете возле Старокрымского полигона» (в Старом Крыму почти половина населения – татары).

О том, что иногда акции поддерживала крымско-татарская молодежь, вспомнил и депутат Старокрымского горсовета, руководитель местной казачьей организации Александр Михайлин: «Обычно они приезжали вечером на одной-двух машинах. Без транспарантов, без лозунгов, просто присутствовали».

Некоторые эксперты сдержанную позицию крымских татар объясняют тем, что многие из них работают в курортном бизнесе и смежных с ним сферах. Из-за этого они не меньше, чем пророссийски настроенные славяне, заинтересованы в том, чтобы на полуострове не было военных баз: ни российских, ни американских, ни чьих-либо еще.

По мнению ТАКИХ специалистов в области проведения «бархатных революций», как Джин Шарп, успешное применение «майданных технологий» возможно только в определенных условиях. В ходе «бархатных революций» задача «революционеров», не располагающих, в отличие от «диктаторского режима», серьезными силовыми ресурсами, состоит в том, чтобы заставить находящуюся у власти группу уступить бразды правления «демократическим силам». Но решить эту задачу можно, только если «диктатор» будет считать невозможным применить против протестующих граждан репрессивный аппарат государства – просто разогнать участников акций силами специальных подразделений армии или полиции.

Чтобы избежать такого развития событий, необходимо следующее:

– «диктатор» должен быть кровно заинтересован в том, чтобы западное сообщество воспринимало его как демократа;

– должен присутствовать «внешний наблюдатель» – некая зарубежная сила, удерживающая имеющимися в ее распоряжении средствами «диктатора» от применения открытых репрессий;

– участники движения протеста должны применять только те способы давления на власть, которые не провоцируют ее на применение силы.

Роль внешнего наблюдателя в «цветной революции»

В случае с антинатовской кампанией в Крыму перечисленные условия были соблюдены. Для президента Ющенко европейский образ его режима действительно крайне важен. И от применения силовых методов его явно заставила воздержаться позиция «внешнего наблюдателя».

Однако в отличие от классических сценариев «бархатных революций», действия этого «наблюдателя» оказались направлены вовсе не на поддержку «революционеров» – он, похоже, временно отказал в поддержке «диктатору». Причина этого скорее всего в том, что крымский кризис начался накануне саммита «Большой восьмерки» и Виктор Ющенко, пользующийся традиционным покровительством США, решись он на применение силы, некстати выставил бы в весьма невыгодном свете и сделал бы предметом обсуждения усилия своих покровителей в области ускорения демократизации Украины.

Россия, хотя официальный Киев и пытался намекать на ее решающее участие в качестве «внешней силы», оказывала влияние на развитие событий лишь в той мере, в какой ее пристальное внимание к делам на Украине могло сдерживать американцев и европейцев от совсем уж радикальных шагов в «продвижении демократии». В остальном ее участие во время протестных выступлений в Крыму не выходило за рамки обычного – ограничивалось, как правило, достаточно подробным отражением феодосийских событий в национальных СМИ.

Наконец, методы давления на власть, избранные организаторами кампании протеста в Крыму, также вполне соответствовали поставленным задачам. Например, участники акций широко применяли такой прием, как пикетирование объектов и транспортных путей, мешая перемещению военнослужащих США и натовских военных грузов, блокируя таким образом исполнение решения, принятого президентом. Виктору Ющенко в результате была предоставлена возможность либо отменить свое решение, либо первым – со всеми вытекающими последствиями – применить силу.