• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Эффективное применение «майданных» технологий возможно только в рамках наступательной стратегии. Тот, кто ограничивается реагированием на активность противника, заведомо ставит себя в положение проигравшего. Это один из главных пунктов методик осуществления «бархатных революций». Развитие кампании протеста в Крыму полностью подтвердило важность следования этому правилу: действия участников акций упреждали возможные шаги властей и, следовательно, определяли ход событий.

С самого начала протестующие получили серьезное стратегическое преимущество в силу того, что власть оказалась не готовойк тому, что протестные выступления примут весьма скоординированный и наступательный характер. В дальнейшем это преимущество удалось не только не утерять, но и полностью использовать.

В этом смысле весьма показательно развитие событий в течение первых дней кампании:

– за день до прибытия оружия и строительной техники в порт Феодосии (26 мая) лидеры местных общественных объединений уже располагали соответствующей информацией;

– за два часа до прибытия военного груза (27 мая) у главных ворот порта начался антинатовский митинг;

– почти за сутки до появления грузовой автоколонны, прибывшей (28 мая) для вывоза груза, уже были заблокированы все выезды из порта (и санаторий МО Украины, где находились военнослужащие США).

Похожим образом впоследствии были заблокированы пути следования колонны автобусов с прибывшей партией американских морских пехотинцев, Старокрымский танковый полигон, куда должен был отправиться из Феодосии военный груз, и т. д.

Президент Ющенко и его окружение действовали во время протестной кампании в точном соответствии с тем, как описывает поведение ветхого «диктаторского режима» американская теория ненасильственного давления на власть. В Киеве оказались не только явно не готовы к кризисному развитию событий, но и фактически смогли противопоставить наступательной стратегии лишь мелкие тактические уловки и неуклюжее административное давление. Организаторам акций угрожали уголовным преследованием, пытались спровоцировать участников пикетов на противоправные действия, крайне вяло и неубедительно предлагали общественности свою точку зрения на происходящее, используя при этом абсолютно очевидную ложь. Власть хронически проигрывала протестующим не только в области захвата и удержания контроля над физическим пространством, но и над информационным.

«Оперативность» и характер реакции официального Киева на происходящее ярко иллюстрирует уже то, что лишь 2 июня, когда военный груз уже шестой день был заблокирован в Феодосийском порту и та же участь постигла очередную (последнюю) группу прибывших американских морпехов, глава государства экстренно созвал Совет национальной безопасности и обороны. Обсудив сложившуюся ситуацию, СНБО принял решение «О подготовке к проведению многонациональных военных учений „Си Бриз-2006“ и „Тугой узел-2006“». В тот же день президент ввел решение в силу, подписав указ № 477/2006.

Гарант конституции велел Кабинету министров Украины «осуществить подготовительные мероприятия по обеспечению проведения в установленные сроки <...> многонациональных военных учений», поручил МВД и местным государственным администрациям обеспечить охрану общественной безопасности и правопорядка во время учений, а также потребовал от СБУ, МВД и пограничников выдворить «всех иностранцев», участвующих в акциях протеста и блокировании транспортных магистралей.

Даже к этому моменту глава государства, похоже, не представлял себе, кто, собственно, является организующей силой кампании протеста. Бывший вождь «оранжевой революции» явно не понимал, что разыгрывается знакомый ему сценарий, но на этот раз ему в нем неизбежно отводится роль «диктатора». Очевидно поэтому Виктор Ющенко принял решение применить угрозу силового воздействия, забыв, что на данном этапе это уже весьма сомнительный ход – о том, что в Крыму происходит мирная акция, СМИ уже известили полмира, а силы протестующих уже были полностью мобилизованы. Первый же окровавленный противник НАТО стал бы героем телевизионных новостей, а самый «демократичный» украинский режим уже воспринимался бы в стране и за рубежом не иначе как «кровавый». Это в свою очередь радикально усилило бы протестную реакцию на его действия: поддержка русской половины страны, до тех пор в основном моральная, могла легко трансформироваться в менее безобидные формы.

В ходе «бархатной революции» одна из важнейших задач революционеров – убеждать граждан, что деятельность властей незаконна (нелегитимна). Если граждане (в числе которых и сотрудники репрессивных органов) поверят в это, они легко согласятся и с тем, что противодействие такой власти – дело никак не противозаконное. Само противодействие осуществляется в форме «ненасильственного давления». Его цель, прежде всего, «нейтрализовать источники силы режима».

Задачи, решаемые в ходе акций гражданского протеста

В случае с антинатовской кампанией в Крыму ставилась вполне конкретная цель: заставить власть отказаться от своего решения о допуске натовских сил на территорию страны. Поэтому из всех «источников силы» протестующим вполне достаточно было сосредоточиться на одном – способности «диктатора» пользоваться коммуникациями и ресурсами (территорией полуострова). В итоге власть сохранила способность принимать решения, но теряла возможность добиться их выполнения.

Справедливости ради следует сказать, что с выполнением одной из перечисленных задач «режим» справился сам. Необходимости доказывать кому-либо, что действия, вызвавшие протесты крымчан, были нелегитимны, просто не было. Решение президента о вводе на территорию иностранных военных и строительстве ими некоего объекта грубо нарушило основной закон страны – он однозначно указывает, что глава государства не вправе принимать такое решение, это может делать только парламент (Верховная рада).

Конституция Республики Украины:

Статья 85 (п. 23): «К полномочиям Верховной Рады Украины относится <...> одобрение решения о предоставлении помощи другим государствам, о направлении подразделений Вооруженных Сил Украины в другое государство или о допуске подразделений вооруженных сил других государств на территорию Украины».

Возможности вольно трактовать это положение нет – его смысл подробно расшифрован в специальном нормативном акте – Законе Украины «О порядке допуска и условиях пребывания вооруженных сил других государств на территории Украины»[4]. Между тем соответствующего решения Рады не существовало ни в момент прибытия американских морпехов и военного груза на судне «Адвантадж», ни даже месяц спустя после их бесславного отбытия.

Поражение официального Киева в противостоянии с участниками антинатовских акций объясняется в значительной мере тем, что он проиграл противоборство в информационной сфере. И это при том, что она является едва ли не ключевой при совершении «цветных революций». Так называемые майданные технологии это, в первую очередь, методики, позволяющие превращать моральное или идейное преимущество в преимущество политическое. Все, что для этого нужно – сделать свою точку зрения господствующей. Поражение в этой сфере невозможно компенсировать выдвижением реальных танковых дивизий.

Переход информационного преимущества в «силовое»

Учтя опыт «оранжевой революции», крымчане применили эффективные методы захвата контроля над информационным пространством, которое не ограничивается лишь страницами газет и экранами телевизоров. Фактический захват физического пространства – территорий возле порта, мест размещения американских морпехов – они дополнили боем барабанов, постоянным скандированием лозунгов, воспроизведением патриотических песен на русском языке через звукоусилительную аппаратуру. Пространство вокруг блокированных объектов было заполнено плакатами с антинатовскими лозунгами и карикатурами. Нелокальный характер протеста подчеркивался в Феодосии регулярными организованными шествиями по городу (от одного пикета к другому). Не подконтрольность решениям Киева подчеркивалась проведенным впервые за много лет празднованием дня рождения русского поэта Пушкина. Попытки близких к «оранжевым» организаций «Пора» и «Студенческое братство» внедрить свою символику в захваченное пространство потерпели полное поражение.

Поскольку особой необходимости доказывать незаконность решения о вводе иностранных войск не было, задачами протестующих оказались сбор и придание широкой гласности информации, показывающей истинный смысл действий властей.

Общественные настроения и требования основного закона изначально поставили украинскую власть в неловкое положение оправдывающегося. При этом органы власти действовали настолько суматошно и несогласованно, что, вместо того чтобы снять с себя подозрения или признать свою ошибку, они только сильнее запутывали ситуацию и лили воду на мельницу своих оппонентов.

В первые дни после захода «Адвантадж» в Феодосию официальные лица практически не давали развернутых комментариев, не обнародовали свой взгляд на события. (Исключение составляет появление Анатолия Гриценко в прямом эфире НТН 29 мая.) Президент ограничился тем, что на четвертый день феодосийского противостояния назвал события в Крыму «провокацией некоторых политических сил».

В отсутствие внятной реакции со стороны руководителей государства с политическими заявлениями выступали пресс-службы государственных учреждений и чиновники «второго эшелона» – заместители министров, руководители департаментов, официальные представители.

Так, пресс-служба МИД заявила, что «митинги направлены не на учения, а на создание истерической атмосферы перед началом сессии Верховной Рады Украины с целью ее срыва». «Те, кто инициирует такие безосновательные, абсурдные провокации, должны чувствовать свою ответственность, что они отпугивают туристов (от Крыма) без каких-либо на то оснований»,– добавил руководитель пресс-службы Василий Филипчук.

А начальник департамента консульской службы МИД Борис Базилевский обвинил в феодосийских событиях «антиукраинские силы», которые «хотят воспользоваться сложным процессом формирования политической власти на Украине, чтобы нагреть на этом руки».

То, что первые лица не желали давать гражданам разъяснений, уже само по себе нанесло ущерб образу «демократической» власти и скомпрометировало государственные органы как источники информации. Ранее готовность раздавать комментарии и полная открытость подавались людьми, пришедшими к власти после «оранжевой революции», едва ли не как главное их отличие от свергнутого ими режима. И их внезапный отказ от принципов дал оппозиции основания подозревать, что руководители министерств переложили обязанность озвучивать официальную точку зрения на своих подчиненных для того, чтобы самим не быть уличенными во лжи.

Все время, пока шло противостояние, представители власти аргументировали свою позицию, оперируя категориями из области житейского здравого смысла («США хотели за свои средства усовершенствовать украинский полигон», «учения „Си Бриз“ проводились и раньше, но это никого не тревожило»), в то время как их оппоненты методично и даже упрямо цитировали законы (главным образом Конституцию Украины) и заявляли, что они были нарушены. Оппозиционеры настаивали на том, что соблюдение конституции несравнимо важнее решения о подготовке к учениям, которое принял Совет национальной безопасности и обороны (СНБО). Утверждение практически бесспорное и, в отрыве от антинатовской и пророссийской риторики, абсолютно неуязвимое для контраргументов – по крайней мере тех, которые могли высказать «оранжевые» президент и министры, всячески подчеркивающие, что их приход к управлению Украиной был результатом борьбы за «демократические ценности» и «верховенство закона».

В целом власть так и не смогла предпринять ни одной серьезной попытки перехватить инициативу в информационном противоборстве, если не считать довольно курьезного тезиса – мол, для патриота Украины крайне неестественно добиваться исполнения законов страны («антиукраинские силы» науськали протестующих). Все действия в информационной сфере свелись к попыткам отрицать очевидные факты или воспользоваться неосведомленностью публики.

Все время, пока шла кампания протеста, провластные СМИ, ссылаясь на пресс-службу посольства США на Украине, старательно уверяли граждан, что 227 находящихся в Крыму американцев – это резервисты, военнослужащие запаса, которые «имеют гражданскую работу в США, где работают учителями, агентами по недвижимости, бизнес-менеджерами». Украинцев убеждали, что приехавшие в Феодосию люди в форме – не совсем гражданские, но и не военные. И потому, якобы, действие статьи 85 Конституции Украины на них не распространяется.

Между тем 8 июня пресс-служба Министерства обороны не преминула простодушно сообщить, что в Брюсселе, перед началом заседании комиссии Украина – НАТО, и. о. министра Анатолий Гриценко заявил: «Присутствие иностранных военных на территории Украины не является нарушением ее законов». В информации пресс-службы, размещенной на официальном сайте Министерства обороны, говорится: «Он (Анатолий Гриценко. – Прим. сост.) также подчеркнул, что присутствие в Крыму немногим более двухсот американских военных не несет в себе проблемы».

То ли Гриценко оговорился, то ли, пребывая в Брюсселе, решил не конфузить натовских генералов намеком на небоеспособность их солдат.

Естественно, и странный статус иностранных гостей, и их численность не могли не вызывать больших сомнений. Американцев в пресс-релизах и официальных заявлениях называли по-разному: «военные инженеры», «подразделение военных строителей», «резервисты». Однако участники акции «АнтиНАТО» сумели выяснить у самих «учителей» и «бизнес-менеджеров», кто они такие.

Член штаба, координировавшего феодосийские манифестации, представитель Партии зеленых Борис Облетовговорит, что ответы не оставляли места сомнениям:

– Когда военный атташе США приехал в санаторий МО (где проживали «строители». – Прим. сост.) с инспекцией, мне представилась возможность пообщаться с американцами. На вопрос, «к какому подразделению вы относитесь?» мне ответили: «Navy Forces» (Военно-морские силы.– Прим. сост.). Ни о каком «стройбате» речь не шла.

По словам лидера феодосийской организации Партии регионов Леонида Ермуракия, ему на подобный вопрос ответили еще конкретнее:

– Я прямо спросил у одного американца: ты резервист? Он обиделся. Сказал, что он – сержант регулярной армии, 22-я бригада морской пехоты США.

Безусловно, весь расчет авторов лукавых пресс-релизов строился лишь на том, что никто не станет разыскивать в иноязычных информационных источниках ответ на вопрос: где проходит тонкая грань, отделяющая резервиста морской пехоты США от просто военнослужащего самых боеспособных войск, или почему официальные источники указывают численность Вооруженных сил США, обязательно упоминая численность резерва.

Поначалу представители властей отрицали и то, что на территорию Украины было доставлено оружие для «строителей».

Руководители акций протеста не скрывают, что сотрудники порта передали им так называемые манифесты – реестры судового груза. В этих документах указано, что груз был доставлен на борт «Адвантадж» в Чарлстоне (Charle-stone, USA) и в бухте Аугусто (Augusto Bay, Italy). Отправителем является Минобороны США, а получателем – военная часть А2272 (Military Unit A2272, кодировку А22 имела военная база США, расположенная в Ираке в 2005 году).

Согласно перечням, «Адвантадж» привез в Феодосию 9 единиц строительной техники: два экскаватора, бульдозер, машину для рытья траншей, асфальтовый каток, 4 подъемных крана. Кроме того, с судна были выгружены 26 грузовиков, 11 внедорожников «Хаммер» (Hummer), машина с выдвижной лестницей, водовоз, передвижной понтонный мост, пожарный автомобиль и 3 машины скорой помощи.

Помимо перечисленного задекларированную часть «мирного» груза составляли: 52 палатки, более 500 складных кроватей, оборудование для спортзала, система очистки воды, стиральные и сушильные аппараты, душевые кабины, канализационные трубы и т. д. – всего более сотни пунктов. Список завершали 60 катушек с колючей проволокой, оцененные в 120 тысяч долларов.

Что до оружия, наличие которого стало причиной негодования антинатовцев, согласно официальным спискам, которые распространило Министерство обороны, в снятых с «Адвантадж» контейнерах находилось:

3 пулемета M-240G (калибр 7,62 мм)

1 крупнокалиберныйпулеметМК (40 мм)

1 пулемет М-2

101 автоматическая винтовка М-16

А2 (5,56 мм)

8 винтовок других моделей

31 пистолет

В реестрах груза, которыми располагают организаторы акций протеста, кроме вышеназванного отмечены 2 гранатомета и большое количество взрывчатки. Однако один из организаторов акций Борис Степановуверен, что на самом деле оружия было намного больше.

– Когда судно стояло в Босфоре, меня предупредили, что в таможенной декларации будет указана лишь часть груза. Я получил декларацию через 2 часа после прихода судна, и знаете, это было просто смешно: 100 винтовок М-16, два крупнокалиберных пулемета, 31 пистолет и две с половиной тысячи патронов. Все это оружие можно в бабушкин сундук сложить! А сухогруз привез 75 контейнеров. Позже выяснилось, что в действительности на территории порта стоят 4 контейнера с взрывчаткой, несколько контейнеров с боеприпасами и как минимум один контейнер, доверху набитый стрелковым оружием.

По словам других организаторов массовых акций, были обнаружены и иные странности:

– У официального списка немало, скажем так, слабых мест, – говорит депутат Верховного совета Крыма, председатель крымской организации Блока Витренко Валерий Иванов. – Например, по списку выходит, что американцы привезли в Крым пулемет калибром 40 миллиметров и ни одного патрона такого калибра! Мне, как депутату, не раз пришлось побывать в порту. Однажды представители министерства обороны и транспортной фирмы, которая занималась доставкой, сами пригласили нас. Собирались продемонстрировать, что среди груза почти нет оружия. Открывали контейнеры, показывали. В некоторых контейнерах штабелями стояли деревянные ящики. Я заметил, что один из ящиков поврежден, и спросил, что в нем находится. Мне ответили, что ящик пуст. Я все же снял крышку и обнаружил толовые шашки. Никто так и не смог объяснить, законно ли этот опасный груз находится в порту. К тому же таможенники почему-то не осмотрели большую часть груза – многие контейнеры «уплыли» из Феодосии с нетронутыми пломбами. Неужели они были готовы отправить груз на полигон без таможенной проверки? Особенно беспокоит, что таможенники так и не вскрыли контейнеры с маркировками «Химическая опасность» и «Бактериологическая опасность». Мы уже не узнаем, что в них лежало – от нас это скрыли.

Одним словом, как показывает описанный случай, даже слабые попытки властей разрядить обстановку вызывали обратный эффект. Протестующие узнают о наличии оружия – им пытаются доказать обратное – возникают новые сомнения, которые только обостряют подозрения и увеличивают накал эмоций.

Самая большая оплошность, которую можно допустить в ходе противоборства в информационной сфере, быть публично уличенным во лжи. Это автоматически заставляет аудиторию воспринимать всю последующую информацию и комментарии от оплошавшей стороны как ложные. Однако, что более важно, возникающий при этом скандал, особенно если его поддерживают и развивают, превращается из явления информационного порядка в серьезный политический фактор. И все это может сопровождаться потерей контроля над информационными ресурсами, ранее выступавшими на стороне оскандалившегося.

Последствия использования недостоверной информации

Самым первым официальным откликом на акции протеста было сообщение пресс-службы Минобороны, размещенное на официальном сайте министерства 29 мая в первой половине дня.

В этом документе говорится: «29 мая (на самом деле 27-го. – Прим. сост.) в рамках подготовки к совместным украино-американским тактическим учениям «Sea Breeze-2006» в порт Феодосия прибыло американское коммерческое транспортное судно «Adventure» (на самом деле – «Advantage». – Прим. сост.), которое действительно доставило в Украину инженерную технику и строительные материалы в рамках материально-технической помощи Вооруженным Силам Украины. Инженерная техника и строительные материалы будут использованы для усовершенствования учебно-тренировочной базы Старокрымского полигона Военно-Морских Сил Вооруженных Сил Украины, на котором запланировано провести береговую фазу будущих учений «Sea Breeze-2006» в период с 16 июля по 2 августа текущего года».

Вечером того же дня в прямом эфире телеканала НТН и. о. министра обороны Анатолий Гриценко трижды упомянул дату начала учений – 14 июня. Даже если в сообщении пресс-службы подразумевалось начало «береговой фазы учений», нелегко представить себе маневры, морская (прибрежная) фаза которых длится более месяца. Получается, то ли министр был «не в материале», то ли сотрудники пресс-службы исполняли свои обязанности спустя рукава. В нескольких строках сообщения было (случайно или намеренно) допущено как минимум три (!) фактических ошибки. Разве удивительно, что после этого журналисты с недоверием относились к официальным сообщениям Минобороны?

Выход Анатолия Гриценко в тот же день в прямой телевизионный эфир практически в самом начале информационного противоборства сформировал отношение к властным структурам в качестве источника информации.

Сначала на вопрос ведущего, есть ли среди груза, снятого с борта «Адвантадж», оружие, и. о. министра ответил категорическим «нет». Однако несколько минут спустя Анатолий Гриценко публично отказался от своих слов. Позиция министра изменилась после выступления депутата Верховного совета Крыма Валерия Иванова, который сказал:

– Вы заявили о том, что на корабле пет вооружения. Только что закончилась сессия Феодосийского городского совета, где таможенники и начальник порта подтвердили, что есть пулеметы, пистолеты, автоматическое оружие. Помимо этого больше сотни автоматических винтовок М-16, несколько тысяч патронов, тесты на беременность. Мне понятно, что вы лжете. Мне понятно и то, что вы сейчас не подтверждаете, что в Феодосии уже находится ограниченный военный контингент американцев. Они живут в гостиницах, ходят по городу.

После этого между ведущим передачи и Анатолием Гриценко произошел следующий примечательный диалог.

Ведущий: <...> Господин министр, к вам конкретный вопрос: пулеметы, винтовки и тесты на беременность, собственно, все это действительно есть?

А. Гриценко: Я хочу сказать, когда проводятся военные учения, привозится в страну техника этих стран. Я сказал, что она будет привезена либо этим кораблем, либо любым другим.

Ведущий: Вы сказали – оружия нет.

А. Гриценко: Если я ошибся, я готов это признать.

Ведущий: То есть оружие есть?

А. Гриценко: Это сейчас не принципиально. <...>

Многие оппозиционные СМИ с полным на то основанием растиражировали эти несколько фраз, снабдив их комментариями вроде «министр обороны признался во лжи».

Приведенный пример, безусловно, показывает, что во многих случаях усилия представителей крымчан получали своеобразную «поддержку» со стороны представителей официального Киева. Однако при этом необходимо отметить, что в ходе кампании в целом, особенно на ее самом трудном начальном этапе, ее организаторы абсолютно самостоятельно выполнили одну из важнейших задач – добыли и предали гласности важнейшую информацию, которая перевела протестные настроения в новое качество. Сработал так называемый эффект резонанса, когда наихудшие подозрения граждан получают подтверждение в виде соответствующих неоспоримых фактов. Для крымчан это была весть о том, что на полуострове предполагается построить постоянно действующий натовский объект и что там, как минимум в течение лета, предполагается присутствие вооруженного подразделения американских войск. Власти были вынуждены постоянно проходить тест на правдивость, который они хронически не могли пройти.

Официальный Киев старался не акцентировать внимание на том, что будет с модернизированным Старокрымским полигоном, когда учения закончатся. Оглашая официальную точку зрения, должностные лица ограничивались уверениями, что постоянной базы НАТО на полигоне не будет, а вся инфраструктура, построенная при участии американцев, останется в собственности Украины. В упомянутом выше сообщении от 29 мая пресс-служба Министерства обороны известила: «После проведения учений на Старокрымском полигоне будет осуществляться подготовка подразделений ВС Украины для участия в миротворческих операциях».

Однако впоследствии эта на первый взгляд безобидная информация зазвучала по-новому в интервью заместителя начальника Генерального штаба ВС Украины вице-адмирала Игоря Князя газете «Народная армия»:

– Мы решили создать возле Феодосии специализированный миротворческий центр для подготовки морской пехоты, – сообщил вице-адмирал. – Все основания для этого есть. Ведь рядом – десантный полигон «Опук», аэродром «Кировское». И то, что вооруженные силы США готовы помочь в его (миротворческого центра. – Прим. сост.) обустройстве, думаю, мы должны приветствовать. Их взнос в инфраструктуру составляет приблизительно 350 тысяч долларов. Создание Старокрымского миротворческого центра – это очередной шаг в поднятии боеготовности наших Вооруженных сил.

И хотя новость о создании в Крыму очага стабильности и миротворчества и без того звучала для населения полуострова вполне «обнадеживающе», «Народная армия» дополнила слова Игоря Князя весьма неоднозначной фразой: «<...американцы выступили с предложением сделать базу стационарной». То есть, если верить вице-адмиралу и «Народной армии», подразделение военных строителей и стройматериалы прибыли в Феодосию не для подготовки к учениям (которые, как справедливо замечают представители власти, проводятся с 1997 года и никогда не сопровождались строительными работами), а для создания на основе сезонного Старокрымского полигона постоянно действующего военного объекта. Причем американцы, раз уж они «предложили сделать базу стационарной», будут активно участвовать в деятельности этого объекта. Учения же – всего лишь первое мероприятие, которое планировалось провести на базе Старокрымского миротворческого центра, когда он начнет работу.

Блокирование объектов, примененное в ходе антинатовской акции в Крыму, было одним из основных методов давления на власть, использованных в свое время в ходе «оранжевой революции». Идея этого метода проста: если площадь или дорога заполнены людской массой, палаточным городком и т. п. и протестующие не соглашаются их покинуть, у власти есть лишь один способ вернуть себе контроль над этим местом – применить силу. Если возможности сделать это нет, контроль над пространством оказывается в руках протестующих, они лишают заблокированный объект (в ходе «бархатной революции» – орган власти) возможности выполнять свои функции либо пытаются вынудить работников объекта действовать в нужном для себя направлении (так в свое время поступили «оранжевые» с избирательной комиссией во время выборов). Характерно, что снять блокирование, после того как оно началось, без применения грубой силы крайне сложно. Бороться с ним можно, только не допуская его, – заранее заполнив пространство сторонниками другой стороны.

Организаторами крымских акций протеста это «ноу-хау» было успешно использовано, разумеется с тем отличием, что они не ставили перед собой задачу полностью блокировать деятельность власти. Блокаде подверглись лишь те объекты, которые были или могли быть задействованы в ходе выполнения конкретного решения президента.

Управление блокированным объектом

В ходе акций, как и предполагают «майданные технологии», протестующие привлекали на свою сторону тех людей, которые непосредственно должны были исполнять незаконную волю властей.

Утром 27 мая началось блокирование Феодосийского порта. Около полудня «Адвантадж» зашел в порт, его начали разгружать. Пикетчики обратились к сотрудникам таможенной службы, руководству и работникам порта с просьбой прекратить разгрузку. Несколько докеров отказались снимать с борта «Адвантадж» привезенный транспорт и грузовые контейнеры, но большая часть портового коллектива продолжила работать. Однако никакой агрессии по отношению к ним пикетчики не проявляли. Тем более что, по признанию организаторов акции, в конце рабочего дня, выходя за ворота порта, многие из участвовавших в разгрузке приносили антинатовцам необходимую им информацию.

Чтобы ускорить разгрузку, к ней привлекли матросов «Адвантадж». Они работали под крики: «Янки, вон из Крыма!» и время от времени отвечали на лозунги пикетчиков красноречивым американским жестом.

К вечеру участники акции разместили неподалеку от ворот порта палаточный городок, установили звуковую аппаратуру, организовали питание для иногородних. Разгрузка продолжалась менее суток. В ночь на 29 мая «Адвантадж» ушел из Феодосии, но привезенный им груз остался в порту.

На следующее утро к воротам порта подъехала грузовая автоколонна. На автомобилях были одесские номера. Содержимое трюмов «Адвантадж» собирались перебросить на полигон при помощи девяти машин для перевозки контейнеров и трех трейлеров грузоподъемностью 58 тонн, предназначенных для транспортировки гусеничной техники. Пикетчики, число которых к тому моменту возросло до двух сотен, не пропустили технику в порт и не дали ей покинуть расположенную рядом площадь. При этом они сумели найти общий язык с водителями – их, по словам одного из организаторов блокирования Бориса Степанова, попросили поставить машины «гуськом», бампер к бамперу, а первый и последний автомобили зажали машинами участников пикета. Таким образом были перекрыты все выезды из порта. Заблокированные грузовики простояли на площади двое суток. На это время водителей разместили в палаточном городке, их, как рассказывают организаторы акции, бесплатно кормили, относились к ним дружески. Через два дня истек срок контракта, который Министерство обороны заключило с автотранспортным предприятием, и машины покинули Феодосию.

Вечером к митингующим присоединились севастопольцы – около тридцати активистов молодежной организации «Прорыв». Подъехали казаки из Керчи, Бахчисарая, Евпатории. Если в первую ночь у порта находились 62 человека (здесь и далее – оценки работников милиции), то позже, когда акция протеста набрала обороты, возле блокированных портовых ворот постоянно, даже ночью, находилось не менее 200-300 человек.

Следует отметить, что организаторы протеста в Феодосии использовали ценный опыт киевского Майдана и в части организации самой акции. Среди протестующих крымчан присутствовала организованная группа активистов, которая поддерживала наступательныи дух акции и оказывала психологическое давление на находившихся на пикетируемом объекте. Такую роль во время «оранжевой революции» выполнила поддерживавшая Ющенко молодежная организация «Пора», а в Феодосии аналогичные функции выполняли представители севастопольского «Прорыва». В начале акции, когда работа палаточного городка еще не была толком налажена и многие пикетчики расходились ночевать по домам, около тридцати активистов «Прорыва» составляли костяк отряда, блокировавшего ворота порта. По тревоге к пикетчикам подтягивались те, кто ночевал в палаточном городке (в горячие дни численность его обитателей превышала 600 человек) и на квартирах в окрестных кварталах. Когда появлялось опасение, что силовые органы могут попытаться прорвать блокаду порта, у въездов собирались 2-3 тысячи человек. (На митингах с участием партийных лидеров присутствовали до 5 – 7 тысяч человек.) По оценке организаторов акции, молодежь вела себя очень активно: прорывовцы установили напротив ворот порта пустые металлические бочки, стучали в них, скандировали лозунги, всячески напоминали о себе. Когда к участникам присоединились жители других регионов Крыма и Украины и постоянное население палаточного городка превысило 300 человек, «Прорыв» вернулся в Севастополь.

За порядком в палаточном городке и на площади перед въездом в порт вместе с нарядами милиции следили казаки: если они замечали, что в толпу затесался подвыпивший, отводили его в сторону и передавали милиционерам. Кроме того, казакам приходилось отстранять от участия в акции протеста тех, кто выкрикивал агрессивные лозунги, подстрекал уничтожить грузовики или призывал штурмовать порт.

Вскоре после того как порт был заблокирован, та же участь постигла и феодосийский санаторий Министерства обороны Украины, где за несколько дней до прибытия «Адвантадж» были размещены 117 граждан США. Они занимали два верхних этажа крупнейшего санаторного корпуса. Сотрудники санатория рассказывают, что караульные из числа американцев круглосуточно охраняли вход на эти этажи, а местному персоналу было категорически запрещено появляться в «американской» зоне.

Антинатовцы оцепили выходы из санатория, поставили возле них палатки. Постоянную блокаду здравницы обеспечивали коммунисты и Партия регионов, активисты «Народной оппозиции» появлялись там лишь в первой половине дня. В пикетах стояла в основном молодежь.

Под окнами у американцев постоянно раздавались крики: «Янки, гоу хоум!» и звучала песня «Священная война». Два-три раза в день участники антинатовской акции устраивали «марши протеста»: 3-4 сотни протестующих оставались у портовых ворот, а остальные шли по набережной до санатория. По свидетельству председателя Феодосийского горкома Компартии Украины Анатолия Ситкова, обычно в этих маршах участвовало от полутора до двух тысяч человек. Участников таких маршей сопровождал духовой оркестр, люди несли флаги, транспаранты, скандировали лозунги. Добравшись до санатория, проводили короткий митинг и возвращались к порту.

Первого июня жители Старого Крыма под руководством местной казачьей общины и организации Партии регионов установили пикеты и возле Старокрымского полигона Военно-морских сил Украины, на котором предполагалось возводить натовский объект. Атаман казачьей общины Кировского района Александр Михайлин описывает это так:

– Когда мы подъехали к полигону, там находились 6 американцев. Их сопровождали 2 офицера морской пехоты. Подготовка к «учениям» уже началась: на полигоне были установлены 8 биотуалетов, 3 военные палатки, оборудованные кондиционерами. Кроме того, там была расчищена строительная площадка.

Акции сопротивления в Феодосии.

Май – июнь 2006 года

По требованию пикетчиков граждане США покинули полигон. Въезды на его территорию перекрыли. В первые дни в пикете находились 40 – 50 человек, со временем численность пикетчиков возросла до 500 – 700 – присоединились жители окрестных сел. Попытка представителей Министерства обороны снять блокаду, чтобы провести на полигон колонну тягачей с прицепами, ни к чему не привела.

Схема проведения акции антинатовцев у Феодосийского порта.

Май – июнь 2006 года

В тот же день в аэропорт Симферополя прибыли еще 110 американских «строителей». По официальной версии, прибывшие составляли вторую группу резервистов, участвовавших в подготовке учений. Около двух сотен активистов Блока Витренко, Компартии и Русской общины Крыма совместно с молодежной организацией «Прорыв» и казацким подразделением «Соболь» заблокировали выезд из аэропорта. Однако вскоре сотрудники милиции предложили руководителям акции протеста пройти в дежурную часть для составления протокола. «Обезглавленные» антинатовцы не смогли контролировать все выезды, и через четверть часа после прибытия самолета автобусы с гражданами США покинули аэропорт.

Заокеанских визитеров повезли в сторону Старого Крыма – Феодосии, но не по трассе, а кружным путем, по проселочным дорогам северо-западной части Крыма. Неподалеку от села Владиславовка (Нижнегорский район) путь автобусам преградили активисты Компартии под предводительством депутата Верховной рады Украины Леонида Грача. Они заблокировали трассу, окружили автобусы и попытались перевернуть их, разбили несколько стекол. Сотрудники Минобороны Украины, сопровождавшие американцев, были вынуждены изменить планы: автобусы вернулись в Симферополь и выехали из крымской столицы в направлении Алушты – Ялты. Принимающая сторона намеревалась поселить граждан США в одной из здравниц на Южном берегу Крыма. Дорога на юг была свободна, однако на въезде в Партенит (приморский поселок западнее Алушты) иноземных военных встретили жители поселка и казаки партенитской казацкой организации «Аю-Даг». Их действия координировал поселковый голова Николай Конев. Он предупредил власти и подъехавших представителей Министерства обороны, что жители поселка американцев не пропустят. В результате автобусы изменили маршрут и резервисты были размещены в Алуште, в санатории «Дружба», который принадлежит Министерству внутренних дел Украины.

Наутро возле санатория собрался антинатовский митинг, а городской совет Алушты провел внеочередную сессию. Депутаты приняли решение, объявляющее город и соседние села (так называемую Большую Алушту) «территорией без НАТО» и обратились к и. о. министра обороны с просьбой освободить санаторий «Дружба» от граждан США. Персонал здравницы во главе с директором отказался обслуживать американцев – соответствующее письмо в адрес и. о. министра обороны подписали 62 человека. Неизвестные «доброжелатели» отключили свет и воду в корпусах, где жили иностранцы. Выходы из санатория были блокированы, и заокеанские гости провели двое суток на сухом пайке, изнывая от жары в номерах с отключенными кондиционерами.

В ночь с 3 на 4 июня представители Вооруженных сил Украины попросили пикетчиков выпустить граждан США из санатория. Они заверили митингующих, что автобус с американцами направится прямиком в Симферопольский аэропорт, где военные сядут на самолет, чтобы покинуть Украину. Оцепление было снято, однако автобус направился не в Симферополь, а в Феодосию. В ту же ночь около 4 часов утра к главным воротам Феодосийского порта подъехали три автобуса со служащими внутренних войск (спецподразделение «Беркут»), экипированные шлемами, бронежилетами и пластиковыми щитами. Антинатовцы решили, что идет подготовка к силовому прорыву оцепления. Между тем, как позднее предположили организаторы акции протеста, это был отвлекающий маневр: пока люди собирались у порта, в санаторий Министерства обороны привезли американских военных, которые до этого жили в Алуште. Десять человек, стоявших там в пикете, помешать этому не смогли.

Хотя в ходе осуществления блокирования объектов организаторы и допустили ряд промахов, можно сказать, что в целом проведенные акции достигли намеченного результата: все американские «строители», как и военный груз, оказались на территории объектов, заблокированных протестующими. 11 июня первая группа американцев покинула Украину. А 21 июня за ними последовало и все то, что привез «Адвантадж».

Попытки власти противодействовать блокированию объектов в Крыму по смыслу мало чем отличались от соответствующих действий, которые предпринимались при предшественнике Виктора Ющенко против акций «оранжевых». И результат в обоих случаях закономерно оказался примерно одинаковым.

Глава государства подписал 2 июня уже упоминавшийся указ, сколь грозный, столь и трудновыполнимый. Вскоре после этого организаторы акций протеста начали сообщать, что против них возбуждают уголовные дела, их приглашают на беседы в милицию и СБУ. Третьего июня представители «Прорыва» Александр Дубровский и Надежда Полякова, активно участвовавшие в акциях протеста, были вызваны в Главное управление Службы безопасности Украины в Симферополе. Дубровский рассказал, что силовики «пытались узнать о дальнейших акциях протеста». Против казаков, блокировавших въезды на Старокрымский полигон, также было возбуждено уголовное дело. В милицию вызвали и Неллу Протасову, благодаря усилиям которой собственно и началась акция протеста в Феодосии. По ее словам, она ответила на вопросы правоохранителей заявлением, в котором указала, что «отказывается давать пояснения, так как в отличие от президента не нарушает конституции». При этом милиционеры признавались, что им была дана установка убрать пикеты и к 7 июня перевезти контейнеры с оружием на полигон.

Контейнеры, естественно, остались заблокированными в порту, а американцы в санатории, но 7 июня начальник Крымского управления МВД Владимир Хоменко рапортовал об успехах в исполнении президентского указа, которые собственно и заключались в том, что были возбуждены уголовные дела «за перекрытие дорог» и «за демонстративное сжигание американских флагов» и было передано в суд 27 протоколов об административных нарушениях.

Нейтрализация попыток разрешения кризиса силовыми методами

Феодосийские подчиненные Хоменко, что неудивительно, заняли позицию, которую он охарактеризовал как «бездействие руководства городской милиции в отношении пикетчиков». Неудивительно и то, что по этому поводу начало проводиться служебное расследование. Начальник Феодосийского городского отдела милиции Анатолий Мирошниченко по официальной версии с 1 июня находился на больничном, а 15-го, не выходя на работу, ушел в отпуск.

В его отсутствие феодосийскими милиционерами командовал начальник Джанкойского райотдела Виталий Пашинин. Все это дало организаторам акций основания утверждать, что Мирошниченко и его зама по общественному порядку отстранили от работы за то, что они «не вывели милицию против народа».

Реальный результат суеты силовиков, верных «оранжевым» киевским властям, можно признать нулевым. Как и в случае с протестами прокуратуры на решения региональных органов власти юго-востока страны об объявлении их территорий зонами без НАТО, весьма сомнительные санкции были, по существу, запоздалыми и неадекватными. В том, что касается регионов, их антинатовские решения, были они отменены или нет, выполнили свою на тот момент главную задачу – продемонстрировали широкую поддержку протестующим крымчанам. Объявление, что поддержка была незаконной, уже не могло отменить произведенного психологического и политического эффекта. От угрозы уголовного преследования лидеров антинатовцев толку было не многим больше.

По странному совпадению, за победной реляцией начальника Крымского управления МВД последовала попытка представителей организации «Пора» потеснить феодосийских пикетчиков с занятого ими плацдарма. Восьмого июня к площади перед воротами Феодосийского порта подъехал микроавтобус, из которого вышли порядка 15 молодых людей в ярко-желтых футболках с логотипами партии «Пора». Они направились к воротам порта, скандируя: «НАТО – друг! Россия – друг! И друзья мы всем вокруг!»

Пикетчики встретили их отнюдь не радушно, на что были веские причины. «Пора» заявила о себе в 2004-м, во время президентской предвыборной кампании, и у крымчан она ассоциируется с «оранжевой революцией» – событием, которое многие крымские обыватели расценивают как незаконный, насильственный захват власти. Ни для кого не секрет и откровенно антироссийская направленность сил, помощь которым оказывает эта организация. Ее особая репутация подтверждает подозрения отдельных наблюдателей, которые предполагают, что приезд активистов этой организации в Феодосию был сознательной попыткой подтолкнуть пикетчиков к противоправным действиям. Лидеры акции протеста отмечают, что большинство сотрудников милиции, постоянно находившихся среди манифестантов, исчезли с площади незадолго перед появлением «пористов». Возможно, говорят антинатовцы, правоохранители намеренно оставили «Пору» один на один с толпой разъяренных феодосийцев.

Распространено мнение, что «Пора» была одним из наиболее эффективных инструментов «оранжевой революции». По «почерку» и концепции эта организация практически неотличима от молодежных объединений, осуществлявших «цветные революции» в других странах «победившей демократии». Известно также, что руководители «Отпора», который действовал на Балканах, и грузинской «Кмары» не раз инструктировали активистов «Поры», а те, в свою очередь, давали уроки «коллегам» из Киргизии и Белоруссии.

Один из свидетелей появления «оранжевых», атаман Бахчисарайского куреня Войска запорожского Сергей Юрченко, утверждает, что «Люди готовы были их разорвать. Некоторые, увидев „Пору“, побежали навстречу с криками: „Бей уродов!“ Все это сняли бы на видео и использовали как предлог, чтобы обвинить нас в агрессивности и разогнать акцию протеста. Мы понимали, что главное – любой ценой избежать столкновения. По моей команде (я в тот момент руководил группой охраны порядка) казаки выстроились цепью и отгородили „пористов“ от толпы. Мы решили оттеснить „Пору“ с площади: за углом расположились бойцы спецподразделения МВД „Тигр“ и в случае чего они помогли бы нам сдержать народ».

Участники пикета отобрали у представителей «Поры» флаги и разорвали их в клочки. Цепь казаков вытеснила парней в желтых футболках с площади. Оказавшись возле своего микроавтобуса, «пористы» сделали несколько заявлений перед телекамерами и уехали в Симферополь. Весь инцидент занял около шести минут.

Другая акция приверженцев вступления Украины в НАТО была организована в Феодосии несколько ранее членами «Студенческого братства», но носила откровенно провокационный характер. В январе – феврале 2006 года, во время событий, известных как «маячная война», это объединение называли «маячной армией»[5].

В Феодосии «братчики» действовали по отработанному сценарию. Пять активистов организации разбили палатки напротив Дома офицеров Черноморского флота РФ и устроили мини-митинг. Молодые люди держали государственные флаги и плакаты с требованиями убрать российские войска с украинской земли. Узнав об этом, к Дому офицеров поспешили несколько десятков участников акции «АнтиНАТО». Они, вместе со стихийно собравшимися феодосийцами, взяли палатки «Братства» в кольцо. Студентов держали на солнцепеке, не выпускали ни в туалет, ни в магазин за водой и продуктами. Горисполком Феодосии спешно собрался на заседание и принял решение обратиться в суд с требованием выдворить «Студенческое братство» из города. И Феодосийский городской суд удовлетворил просьбу исполкома. Впрочем, несмотря на все сходство поведения «прогнившего режима Кучмы» и «оранжевого» режима Ющенко, последний во время крымского кризиса сумел действительно отличиться. Очевидно выполняя указания президента о выдворении опасных иностранцев, 5 июня Служба безопасности Украины запретила въезд на территорию страны депутату Государственной думы России, директору Института стран СНГ Константину Затулину. СБУ объяснила, что «деятельность Затулина создает предпосылки для осуществления противоправных деяний, связанных с посягательством на территориальную целостность и неприкосновенность Украины, разжиганием межнациональной вражды». Днем позже персоной нон грата был объявлен вице-спикер российской Госдумы Владимир Жириновский. А 9 июня Служба безопасности выдворила из страны корреспондента «Комсомольской правды» Александра Коца. «Прогнивший режим» в ходе «оранжевой революции» не решился запретить въезд в страну ни одному журналисту или депутату парламента.

При всей схожести некоторых приемов, примененных крымчанами в ходе организации акций протеста, с «майданными» образцами нельзя не обратить внимания на одно технологическое отличие, делающее кампанию «Анти-НАТО» не похожей на «цветные революции». Нет никаких серьезных оснований утверждать, что деятельность антинатовцев финансировалась из-за рубежа. Разумеется, власть устами чиновников «второго эшелона» – пресс-секретарей, заместителей и помощников должностных лиц – не раз озвучивала версию о спонсорах из России. Тем не менее скорее приходится верить организаторам акций.

По мнению Бориса Облетова, члена штаба палаточного городка (Партия зеленых), акция обошлась просто в смехотворную сумму:

– Мы попробовали подсчитать общие расходы. Получилось, что, если не учитывать траты па звуковую аппаратуру (ее предоставил Блок Витреп-ко), транспорт и палатки, вся акция стоила чуть больше пяти тысяч долларов. Это часть расходов па питание (много продуктов приносили сочувствующие), связь, медикаменты.

Действительно, многие жители Феодосии размещали иногородних пикетчиков в своих квартирах, владельцы домов – во флигелях, которые обычно сдавали курортникам. В палаточный городок многие бесплатно приносили продукты: хлеб, колбасу, крупы, домашние консервы. Женщины ходили к порту с термосами, поили пикетчиков чаем и кофе. Несколько микроавтобусов с продуктами манифестанты получили от коллектива алуштинского санатория «Дружба». Помогали и крымские предприниматели. Люди из Украины и России прислали в адрес пикета несколько денежных переводов – на небольшие суммы.

Немалую долю бюджета палаточного городка составляли пожертвования. Нелла Протасовауточняет:

– В первые дни решить неотложные бытовые вопросы помогли депутаты горсовета: нужно было накормить людей, поставить биотуалеты, привезти палатки. Кухня и горячее питание появились только на четвертый день. До этого почти все деньги на продукты давал Борис Степанов – депутат горсовета от Партии регионов и атаман Союза казаков Феодосийского региона. Позднее мы поставили посреди палаточного городка ящик для сбора пожертвований.

Крымские бизнесмены нередко опускали в ящик довольно значительные суммы – 150 – 200 гривен (30 – 40 долларов). А вот народные депутаты от Партии регионов, приехавшие, чтобы поддержать манифестантов, ограничились сотней гривен с человека.

В ходе протеста информационные агентства сообщали о банковских счетах, которые пикетчики якобы открыли для перечисления пожертвований. Организаторы акций протеста говорят, что ничего об этом не знают. Действительно, если бы в адрес организаторов акций поступили какие-то значительные средства (да еще и из России!), об этом бы непременно сообщили СБУ и МВД, неутомимо искавшие «слабые места» протестной кампании.

Но может ли быть так, что в стане антинатовцев не было уж совсем ничего из России? На этот вопрос организаторы акции в Феодосии честно отвечают: было 8 – 10 представителей Евразийского союза молодежи. И признаются, что от этих людей было мало помощи, но поступало много разных требований – по поводу палатки, еды. Их вид и радикальные выкрики (чаще других звучал лозунг «Смерть Ющенко!») компрометировали всех участников антинатовских акций. Видимо, именно активистов ЕСМ имел в виду заместитель главы секретариата президента Василий Васюнник, заявивший, что ситуацию в Крыму дестабилизируют «бритоголовые молодчики с российскими флагами». Кроме евразийцев в Феодосию приезжали и четыре человека от молодежной организации ЛДПР. Но они особой активности не проявляли, стояли на митингах с флагами своей партии и несколько раз участвовали в маршах протеста.