Предисловие 2007 года

Причинная связь исторических явлений, преемственность культур и цивилизаций даёт возможность связать их на протяжении тысячелетий в последовательный процесс развития человечества.
(В.О. Ключевский)

Вниманию читателя предлагаются самые первые рабочие материалы 1987 — 1991 гг., из которых впоследствии была развёрнута “Мёртвая вода”, а потом — и вся Концепция общественной безопасности в изложении Внутреннего Предиктора ССССР. Они писались авторским коллективом прежде всего для себя. В них выразилась наша реакция на перестройку.

Поскольку с той поры прошло уже 20 лет, в жизнь вступили новые поколения, которые не имеют личных впечатлений от жизни в СССР, а знают о ней большей частью по тому мифу, который лепит телевидение с конца 1991 г., то для них необходимо сказать о том, о чём мифотворцы помалкивают, поскольку в противном случае многие читатели могут придти ко мнению, что содержание “Разгерметизации” не имеет корней в исторической реальности второй половины 1980 х гг.

Наряду с этим предлагаемое Предисловие имеет целью — помочь читателю воспроизвести в себе образ эпохи конца 1980 х годов и её восприятие участниками ВП СССР. Для этого приводятся некоторые сведения культурологического (бытоописательного) характера, не имеющие непосредственного отношения к содержанию “Разгерметизации” как таковой.

Когда в 1985 г. М.С.Горбачёв стал генеральным секретарём ЦК КПСС и с партийной трибуны признал, что СССР переживает кризис, причина которого — авторитарно-бюрократический характер власти, вследствие чего для преодоления кризиса необходимы разносторонние реформы подлинно демократического характера, то такого рода заявления главы единственной правящей партии и государственности[1] отвечали представлениям большинства населения о положении дел в стране и о её потребностях.

Однако вопреки тому, что можно подумать о периоде времени 1970 х — первой половины 1980 х гг., полагаясь на постсоветскую пропаганду либерального буржуазно-индивидуалистического и церковно-монархического толка, «совки» (т.е. подавляющее большинство советского народа) не страдали комплексом неполноценности и не переживали упадка духа, но не были они и самоуверенными «жлобами»[2]. Большинство людей в СССР жило, как теперь говорят, «семейными ценностями»[3] и трудилось, настолько добросовестно и высокопрофессионально, насколько это позволяла организация и тогдашнее управление[4], хотя «хапнуть по способности» для укрепления достатка семьи в условиях медленного роста цен в 1970 е — 1980 е гг. и постоянного дефицита наиболее высококачественных видов продукции большинство тоже не считало грехом. С начала 1970 х годов стало проявляться отставание страны от передового мирового уровня по показателям качества массово выпускаемых видов промышленной продукции[5], обусловленное плохой организацией со стороны государства и Академии наук СССР фундаментальных научно-исследовательских и проектно-конструкторских работ и организационно созданной почти полной невосприимчивостью сферы производства к достижениям научно-технического прогресса.

При этом люди ощущали, что творческий потенциал народа не реализуется и не может быть реализован при исторически сложившемся характере власти в обществе.

Подавляющее большинство понимало, что стране необходимы реформы, способные обеспечить дальнейшее развитие общества, но в чём именно состоит смысл развития и какими именно по существу и способам реализации целей должны быть соответствующие реформы, и какими они быть не должны, — об этом большинство не задумывалось, по сути отдавая всё это в общественно безконтрольное ведение самoй власти и науки.

Однако даже при наличии множества проблем СССР по показателям производства и потребления наиболее социально значимых видов продукции в расчёте на душу населения, и соответственно, — по уровню экономического благосостояния большинства населения — входил в десятку наиболее успешных экономик мира[6]: т.е. подавляющее большинство населения планеты — по всем «социометрическим» показателям — жило существенно хуже, чем население СССР.

Да, СССР с его непомерно раздутыми и плохо сбалансированными военными программами уступал по показателям уровня жизни и качеству промышленной продукции передовым капиталистическим странам Запада и Японии, однако при этом он жил своим трудом. Это отличало его от передовых стран Запада, чьё благосостояние и в те годы во многом обеспечивалось тем, что они продолжали грабить страны «третьего мира» (их бывшие колонии), а СССР оказывал по сути безвозмездную не малую (по отношению к его производственным возможностям) помощь многим зарубежным государствам, которые считал дружественными.

При этом СССР не испытывал дефицита собственных природных ресурсов, необходимых для обеспечения его экономического благосостояния.

То есть никаких объективных предпосылок к краху государственности СССР к началу перестройки в 1985 г. не было.

Поэтому, когда М.С.Горбачёв объявил курс на перестройку и провозгласил её цели — совершенствование социализма на основе расширения демократии, ускорения научно-технического прогресса и развития производственной базы страны, то большинство населения отнеслось к нему с полным доверием и облегчённо вздохнуло: ну наконец-таки партию и государство возглавил умный человек, который сказал, что надо народу. Люди возлагали на М.С.Горбачёва и его команду свои надежды, что СССР преобразится и те, кто честно трудится, станут жить луче тех, кто ловчит, а страна в целом будет жить гораздо лучше, чем Европа и Штаты, — колоссальный нереализованный потенциал-то народа ощущали все.

Также надо пояснить ещё одну «идеологему» эпохи брежневского застоя, предшествовавшей эпохе горбачёвской перестройки. Идеологи ЦК КПСС утверждали, что за годы Советской власти в СССР сложилась новая историческая общность людей — «советский народ». Однако историческая общность многонациональный (в аспекте своеобразия национальных культур), но единый в аспекте трудовой и общечеловеческой житейской этики, не приемлющей «двойных стандартов», «советский народ» в СССР действительно складывался, хотя формирование такого рода общности, устойчивой в преемственности поколений и составляющей всё общество, не завершилось ни к концу 1970 х, когда этот тезис впервые провозгласили идеологии ЦК, ни к началу 1990 х.

Если бы этот процесс успел завершиться[7], то СССР не рухнул бы, а преодолел кризис авторитарно-бюрократического характера власти.

Но упреждая завершение этого процесса, страну обрушили отщепенцы от советского народа — склонные к мелочно-буржуазному национализму и нацизму национальные “элиты”.

Не скурвившиеся и свихнувшиеся национальные “элиты”, а формирующийся советский народ на референдуме 17 марта 1991 г. проголосовал за государственную целостность СССР[8], что неоспоримо даже при той «кучерявости» формулировки вопроса, который был вынесен на референдум[9]. Скурвившиеся и свихнувшиеся республиканские “элиты”, осмелев с объявлением М.С.Горбачёвым гласности и «плюрализма мнений», непублично поощряемые КГБ, и до референдума, и после него под руководством кураторов от ЦРУ и «неправительственных организаций» Запада работали на расчленение СССР и реставрацию капитализма в его либеральной буржуазно-демократической версии.

Открыто об этом на публику не говорили ни М.С.Горбачёв, ни «архитектор перестройки» А.Н.Яковлев[10]: страна жила под лозунгом «больше социализма, больше гласности, больше демократии».

Но реально те, кто действительно был за социалистический путь дальнейшего развития, не получали для выражения своих мнений ни страниц газет и журналов, ни теле- и радио- эфира. Горбачёвская государственность, следуя принципам «доктора» Геббельса, отдавала всё эфирное время и страницы тогда ещё исключительно государственных СМИ только разрушителям СССР, противникам социализма и тупым догматикам и партийным бюрократам, дискредитировавшим и социализм, и СССР глупостью и неадекватностью своих мнений и дел.

В таких условиях нарастала дезорганизация работы государственного аппарата, дезорганизация хозяйства[11] и под благонамеренные речи М.С.Горбачёва, Б.Н.Ельцина и “демократической” марионеточно-прозападных оппозиционеров-антикоммунистов началось ухудшение экономического положения подавляющего большинства населения страны: дефицитными стали не только особо высококачественные товары, но и товары массового повседневного спроса, были введены талоны и системы регистрации легальных покупателей по их месту прописки или командировок.

Конечно в СССР было много социальных идиотов, которые глядя на разрастающуюся катастрофу и соучаствуя в ней, с искренним доверием ждали дальнейших разъяснений[12] в отношении происходящего от М.С.Горбачёва и прочих перестройщиков.

Были и недовольные, которые пытались призвать М.С.Горбачёва к ответственности[13]. Однако они не смогли сорганизоваться, и потому перестройка недостроенного социализма в капитализм колониального типа продолжалась.

В таких условиях, когда власть проводила антинародную политику, злоупотребляя доверием народа и непониманием людьми происходящего, а те, кто считал себя оппозицией, демонстрировали явную неспособность положить конец вероломству горбачёвского режима и придать перестройке иную направленность, снова встал традиционный для России вопрос: “Что делать?”

Но прежде, чем дать ответ на этот вопрос, необходимо было выявить и понять, что реально происходит, а конкретно:

какие факторы оказывают воздействие на развитие ситуации на протяжении обозримого исторического прошлого и в настоящем?

каковы причинно-следственные обусловленности в полном спектре действующих факторов?

Разрешение этой проблематики вылилось в написание рабочих материалов, которые в процессе работы получили название “Разгерметизация”.

“Разгерметизацию” писали для самих себя прежде всего. Писали в 96-листовых тетрадях в клетку, формата близкого к А4. Писали чернильными ручками синими чернилами потому, что писание чернилами менее утомительно, чем шариковой ручкой, поскольку чернила сами стекают с пера, и ручку не надо прижимать к бумаге, чтобы шарик катился по листу и оставлял на нём свой след. Писали в свободное от работы время дома и в командировках, т.е. работали над ней по 1 — 3 часа почти каждый день.

Первотекст писали крупно (1 строка на 2 — 3 клетки[14] по высоте страницы) только на правой половине разворота тетради. Потом его перечитывали и первые исправления и уточнения вносили в текст другой чернильной ручкой, перо которой было заточено для письма очень мелким почерком (1 строка на 1 клетку по высоте страницы). Последующие одиночные исправления и уточнения вносили в первотекст шариковой ручкой-трёхцветкой красным и другими цветами.

Если возникала потребность в больших по объёму добавлениях, которые было невозможно разместить между строк первотекста, то их записывали на левой стороне разворота тетради чернильными ручками — либо основной либо для мелкого почерка. С левой половины разворота от вставок и уточнений к основному тексту на правой стороне разворота тетради шли стрелки, указывающие места, где должен находиться текст вставок и уточнений.

Если места для вставок и уточнений на левой стороне разворота не хватало, то вставки и уточнения писали в стиле первотекста после завершённых фрагментов основного первотекста либо в другой тетради, сопровождая указаниями по размещению этих дополнений в сводном тексте.

В результате неоднократного прочтения рабочих тетрадей разными людьми и внесения каждым из них дополнений, уточнений и исправлений в общий всем текст соответственно описанным выше принципам, страницы и развороты тетрадей “Разгерметизации” в своём большинстве выглядели весьма неэстетично и, на первый взгляд, представлялись нечитаемыми. Однако вопреки первому впечатлению эти рабочие материалы, благодаря общей системе производства записей, можно было прочитать однозначно как связный текст.

Если же в результате многократных перечитываний связный текст не складывался и в него требовалось вносить новые добавления и уточнения, для которых места на страницах рабочих тетрадей не находилось, то текущая редакция переписывалась набело как первотекст на правых страницах разворота новых тетрадей и процесс внесения в новый первотекст уточнений и добавлений продолжался до тех пор, пока не получался приемлемый для всех участников результат.

Поскольку проблематика, расписываемая в этих рабочих материалах, обсуждалась участниками и в личном общении с другими людьми, то у тех вставал вопрос: “Это интересно, где об этом можно прочитать?” Рабочие тетради для того, чтобы дать почитать другим, — не годились: как в силу их внешнего вида, так и в силу единственности рабочего экземпляра. Одна учительница, в такой ситуации выразила готовность перепечатать на пишущей машинке весь сводный текст из рабочих тетрадей. Она перепечатала всё на механической пишущей машинке в 5 экземплярах, каждый из которых составил почти 650 страниц машинописного текста формата А4 через полтора интервала.

Это был большой и тяжёлый и утомительный труд: ход клавиши механической пишущей машинки составлял порядка 2 см, и требовалась изрядная сила удара пальцем по клавише, чтобы пятый экземпляр в закладке[15] был читаемым, а по шумности работы, которая была главным утомляющим фактором, машинка «несколько уступала пулемёту».

Первый и второй экземпляр вычитывался и со второго экземпляра[16] делались ксерокопии или они «синьковались» либо «эрились»[17] теми, кто имел доступ к множительной технике. В доперестроечные времена несанкционированное использование множительной техники в политических целях можно было квалифицировать как уголовное преступление[18], но в годы перестройки КГБ смотрел уже сквозь пальцы на то, кто, что и где печатает и размножает.

В результате “Разгерметизация” в незавершённом виде стала распространяться среди проявлявших к ней интерес лиц и стала достаточно широко известной в оппозиционных к режиму М.С.Горбачёва кругах к началу 1990 х гг. Несколько экземпляров были переданы в аппарат ЦК КПСС и в центральный аппарат КГБ СССР, и их прочитали и там, и там. Но в ЦК была сильна партийная дисциплина, а у КГБ были дела поважнее, нежели защита СССР.

Работа над “Разгерметизацией” продолжалась, но жизнь сложилась так, что завершить её в том виде, в каком она была начата, не удалось.

В январе 1991 г. Институт США и Канады АН СССР заказал Институту управления при факультете прикладной математики — процессов управления Ленинградского государственного университета научно-исследовательскую работу, руководителем которой стал член-корреспондент АН СССР Владимир Иванович Зубов (1930 — 2000) — создатель названного факультета и научно-исследовательского института при нём.

В составе исходных данных для проведения этой работы Институт США и Канады представил факультету прикладной математики — процессов управления ЛГУ свой отчёт по теме научно-исследовательской работы “Разработка концепции стратегической стабильности и динамики развития сценариев возможного взаимодействия при условии сохранения паритета перспективных стратегий мировых держав на период до 2005 года”, выполненной в Институте США и Канады АН СССР в 1990 г.[19]

Содержание этого отчёта было явно неадекватным тому, что реально происходило в глобальной политике[20]. Причём качество научных исследований в Институте США и Канады представлялось настолько скверным, что было проще от начала до конца изложить всё как есть, нежели указывать на всё множество «отдельных ошибок» и исправлять их, предоставив формирование общего контекста Институту США и Канады.

В результате подхода «изложить с нуля всё, как есть» то, что стало понятным в ходе работы над “Разгерметизацией”, было выражено в работе, известной ныне как “Мёртвая вода” в редакции 1991 г.

После этого публичная деятельность Внутреннего Предиктора СССР стала выражаться в тех формах и стилистике текстов, которые известны по публикациям в интернете на сайтах www.dotu.ru, www.vodaspb.ru и в Информационной базе ВП СССР, распространяемой на компакт-дисках, а также и по типографским изданиям работ.

Разница в том, что:

“Разгерметизаця” писалась прежде всего для себя без какого-либо осознания ответственности за происходящее и за тенденции, которые наличествуют в жизни. Вопрос о том, что в “Разгерметизации” будет понятно непричастному к работе читателю, а что нет, — вообще не вставал.

Всё последующее писалось с позиций осознанной концептуальной властности и определённой ответственности за происходящее и за наличествующие и возможные тенденции. Кроме того в последующих за “Разгерметизацией” работах реализовывался принцип «текст должен быть самодостаточным для понимания его главной темы любым читателем на основе всеобщего среднего советского образования». Это выразилось в изменении стилистики последующих работ ВП СССР.

С 1991 года неоднократно вставал вопрос о подготовке “Разгерметизации” к изданию. И в разное время были изданы некоторые её фрагменты:

Глава 1. Как пролетарская революция победила в России — крестьянской стране.

Глава 5. § 8. Троцкизм-“ленинизм” берёт власть.

Последний в сводном тексте “Разгерметизации” параграф “Спираль истории: куда ведут «дороги на Москву»”.

Первые два из названных выше фрагментов при подготовке к изданию были переработаны. Поскольку в исходном тексте были только ссылки на те или иные книги и статьи, которые были прочитаны всеми участниками работы, то для того, чтобы избавить читателя от необходимости разъискивать подчас редкие издания, соответствующие выдержки из них были включены в текст. Кое-где были внесены изменения и содержательного характера, в которых выразилось развитие миропонимания участников ВП СССР за годы, прошедшие после написания текстов “Разгерметизации”. Эти фрагменты включены в Информационную базу ВП СССР и опубликованы на вышеупомянутых сайтах.

Издание третьего фрагмента “Спираль истории: куда ведут «дороги на Москву»” было осуществлено без участия ВП СССР по отсканированной копии с одного из экземпляров “Разгерметизации”, и по этой причине этот фрагмент, изданный без необходимых уточнений и комментариев, не был включён в Информационную базу ВП СССР и не рассылался для публикации на сайтах.

В настоящем издании представлен сводный текст “Разгерметизации” по состоянию на конец 1990 г., когда ВП СССР прекратил работу над ней.

В нём изменена стилистика некоторых предложений, которые оказались неудобопонимаемыми.

Кроме того, поскольку в последующие годы наше миропонимание развивалось, то ныне мы согласны не совсем, что сказано в наших же рабочих материалах 20 — 17 летней давности. Однако мы не стали заменять такие фрагменты новым текстом, в котором было бы выражено наше текущее понимание, а сопровождаем старый текст пояснениями.

Все хронологически более поздние пояснения ВП СССР, уточняющие что-либо, освещающие упоминаемые в тексте факты или развитие нашего миропонимания в последующие годы, в настоящем издании отмечены: это либо сноски, либо отступления от темы, либо <текст в угловых скобках>. Поэтому читатель, соотнося текст “Разгерметизации” с нашими хронологически более поздними комментариями и последующими работами, сможет увидеть Концепцию общественной безопасности в её развитии.

Ещё один совет касается чтения “Разгерметизации”. При её чтении не надо быть в плену логического мышления. В “Разгерметизации” в общем-то ничто не доказывается логически в том смысле, что в ней нет построений типа «Исходные данные ?их логическая обработка ?результат, предлагаемый в качестве нового знания». Логика — важный инструмент познания мира человеком, но не единственный, вследствие чего абсолютизировать продуктивность логики — одна из системных ошибок. В ряде ситуаций логика как инструмент познания не работает, но и в этих случаях познание объективно возможно, а его результат представляет собой описание в лексике непосредственно-чувственного (или как-то опосредованного) восприятия человеком Жизни.

Но в любом варианте познания (логического или не логического) практика — критерий истины. Это относится и к предлагаемой вниманию читателя “Разгерметизации”, и ко всему прочему в Жизни.

Внутренний Предиктор СССР

30 октября — 1 ноября,

2 декабря 2007 г.

Примечания:

Конституция СССР 1978 г. провозглашала КПСС единственной правящей партией (пресловутая статья 6).

Наиболее яркие образцы «жлобства» явили в 1990 е разнородные «новые русские» (включая Е.Т.Гайдара и А.Б.Чубайса) и рафинированные «публичные» интеллигенты типа Н.К.Сванидзе, А.Д.Сахарова и Д.С.Лихачёва, обнаглевшие в своей лжи умолчаниями. Но представители этих нравственно-этических типов в 1970 е — 1980 е гг. не составляли большинства советского народа.

Хотя таких слов тогда не знали, но семья, в которой царит лад, была жизненным идеалом, вполне осуществимым в условиях социализма большинством людей, хотя и не без некоторых трудностей экономического и этически-ситуационного характера, которые преодолевали не все. Фильм “Москва слезам не верит” — жизненно реалистично показывает и успехи крахи семейного строительства в СССР.

Оно было по-своему эффективно и достаточно устойчиво, другое дело, что его эффективность была не в интересах народа.

Это касается только промышленной продукции — вещей и услуг. Продукты питания в СССР были вкуснее и полезнее для здоровья, чем зарубежные, в том числе и нынешние, поскольку были природными, т.е. без синтетических стабилизаторов, красителей и ароматизаторов «идентичным натуральным», презервативов-консервантов (preservatives) и т.п. Хотя надо признать, что это было не результатом осмысленной политики государства, а следствием того, что пищевая промышленность СССР работала на основе технологий конца XIX — первой половины ХХ века, а все добавки и заменители природных компонентов пищи стали массово производиться только со второй половины ХХ века. Кроме того, что касается овощей, ягод и фруктов, то в основе их производства в СССР лежали традиционные и новые районированные сорта, предназначенные для того, чтобы их есть свежими или на основе традиционных технологий консервации (сушка, соление, маринование, варенье, заморозка). И они были вкусными. После краха СССР среди поставляемых на постсоветский рынок преобладают сорта овощей, ягод и фруктов, которые были выведены для того, чтобы их можно было транспортировать на большие расстояния и хранить в течение длительного времени без того, чтобы они теряли «товарный вид». Их вкусовые качества — вторичны по отношению к приоритету транспортировки, хранения и «товарному виду».

Это было достигнуто на инерции сталинского большевизма. Буржуазно-либеральные критики эпохи сталинского большевизма, обрушив СССР, за 16 лет реформ, являя свой идиотизм и злонравие, не могут достичь в постсоветской РФ показателей РСФСР 1989 г. по производству большинства видов продукции в расчёте на душу населения. А 1989 г. — это уже время, когда в СССР стал ощутим спад производства, вызванный дезорганизаций управления режимом М.С.Горбачёва.

А он действительно шёл. Это выражалось, в частности, в том, что уже в первые 10 минут работы XXVIII съезда КПСС было внесено предложение делегатом из Магадана (Блудовым?) о том, чтобы заслушать отчёт Политбюро и руководителей партии персонально, и выразить полное недоверие М.С.Горбачеву, как генеральному секретарю ЦК КПСС. Также изрядная часть делегатов хотела добиться от членов политбюро: от А.Н.Яковлева — объяснений его действий по поддержке антикоммунистического сепаратизма в Прибалтике; от Э.А.Шеварнадзе — объяснений его антигосударственной деятельности на посту министра иностранных дел СССР. Четвёртый съезд народных депутатов СССР тоже начался с внесения предложения С.Умалатовой о рассмотрении вопроса о вотуме недоверия М.С.Горбачеву — президенту СССР, генеральному секретарю правящей партии.Хотя эти предложения не прошли ни на съезде партии, ни на съезде депутатов, но они объективно выражали мнение достаточно широкой части населения СССР. Исторически реально, что к августу 1991 г. КПСС возглавляли отъявленные лицемеры-антикоммунисты и при этом не все рядовые члены КПСС были сторонниками очищения социализма от извращений; но также исторически верно и то, что с 1960-х гг. многие сторонники социалистического развития страны без извращений не допускались руководством партии в ее члены; а многие коммунисты остались вне партии, потому что брезговали вступать в партию, возглавляемую такой бессовестной марионеточной публикой, как Хрущев, Брежнев, Горбачев. Необходимо также отметить и то обстоятельство, что даже при всей государственной антипартийной пропаганде тех лет, коммунистические партии даже в республиках Прибалтики к июлю 1991 г. миновали кризис, и в них возобновился приток коммунистов, выразивших свою приверженность идеалам социализма таким способом.

Исключение составили результаты референдума в Москве и Санкт-Петербурге, где около половины пришедших на референдум проголосовало против государственной целостности страны. И даже в пяти союзных республиках (Армения, Грузия, Латвия, Молдавия, Эстония), где республиканская центральная “демократическая” власть отказалась проводить референдум и где не были созданы республиканские центральные комиссии по подведению их итогов, на местах были созданы инициативные комиссии, по данным которых юридически квалифицированное большинство населения, обладающего правом голоса, приняло участие в референдуме и проголосовало за целостность СССР. Только Литва ни в какой форме не приняла участия в референдуме. Единственная реальная причина, по которой местные “демократизаторы” в шести республиках СССР саботировали референдум, провозглашая их независимость авторитарным порядком, состоит в том, что они опасались, что провалятся на референдуме: одно дело поддержка психически неустойчивой митинговой массовки, а другое дело — реальное одобрение политики юридически квалифицированным большинством — народом — на референдуме. Ведь даже в Литве к августу 1991 г. прекратилось сокращение численности партийных организаций вследствие оттока из КПСС разуверившихся и карьеристов и возобновился рост численности партии за счёт вступления в неё молодёжи.И возразить против сказанного нечего: если бы “демократизаторы” названых республик СССР провели 17 марта 1991 г. референдумы и получили бы поддержку юридически квалифицированного большинства, то мы бы просто не имели возможности написать эту сноску в том виде, в каком она есть.

«Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?» (http://vkpb.narod.ru/Docs/referend.htm).

В этом А.Н.Яковлев признался уже после обрушения СССР. В газете “Известия” от 17.06.1998 г. он писал: «У нас был единственный путь — подорвать тоталитарный режим изнутри при помощи дисциплины тоталитарной партии. Мы сделали своё дело». В книге “Постижение” (Москва, “Захаров”, “Вагриус”, 1998 г.) он высказался беззастенчиво, объясняя цели перестройщиков и средства их достижения: «Политика перестройки имела свою специфику, которая наложила на все события и свою печать. В чём она состояла? В том что мы не могли открыто сказать о наших далеко идущих намерениях. Вынуждены были говорить, что неизбежные экономические преобразования идут на благо социализма, о политических — то же самое». Несколько ранее в названной книге он пишет, что реформаторы-перестройщики пытались «решить проблемы, оставшиеся от февральской революции 1917 года, и устранить мерзости сталинизма».Характеристику А.Н.Яковлеву и прочим перестройщикам загодя дал ненавистный им И.В.Сталин: «“Политические деятели”, прячущие свои взгляды, свою платформу не только от рабочего класса, но и от троцкистской массы, и не только от троцкистской массы, но и от руководящей верхушки троцкистов, — такова физиономия современного троцкизма» (И.В.Сталин. “О недостатках партийной работы и мерах по ликвидации троцкистских и иных двурушников”. Доклад и Заключительное слово на Пленуме ЦК ВКП (б) 3 — 5 марта 1937 г., «Партиздат», 1937 г., стр. 12, 13).

Госплан и Совмин СССР, которые в прошлом более или менее успешно справлялись с такими проектами как космическая программа СССР, регулярное переоснащение Вооружённых сил новой техникой, вдруг внезапно перестали решать самые простые задачи планирования производства: сколько нужно мыла, зубной пасты, хлеба, молока и мяса, и как всё это произвести в должных объёмах. Но тогда же первые предприниматели “кооператоры”, чтобы взвинтить цены и увеличить свои доходы, перехватывали на подходах к городам фуры с продовольствием, перекупали его на ходу, и вывали продукты питания в овраги. Ни МВД, ни КГБ этому целенаправленному массовому уничтожению продукции никак не препятствовали, хотя ТВ иногда и показывало придорожные лесные овраги, доверху заполненные гниющими свиными тушами и колбасой, — места массовой разгрузки фур предприимчивыми “кооператорами”.

«… нет ничего легче, как отрицать и глумиться над прогрессом, и что, напротив того, нет задачи более достойной истинного либерала, как с доверием ожидать дальнейших разъяснений» (М.Е.Салтыков-Щедрин, “Помпадуры и помпадурши”).

Так предложения об отстранении М.С.Горбачёва от власти вносились в повестку дня одного из Съездов народных депутатов СССР и XXVIII съезда КПСС, но они не прошли — большинство участников съездов их не поддержало. Старший помощник Генпрокурора СССР В.И.Илюхин 1 ноября 1991 г. (т.е. после ГКЧП), хотя и с явным запаздыванием, но всё же возбудил против М.С.Горбачёва уголовное дело по статье об измене Родине, за что был отстранён от должности.

2 клетки в тетрадях тех лет — 1 сантиметр.

«Закладка» представляла собой пакет листов бумаги, в котором чередовались листы писчей и копировальной бумаги. Закладка заправлялась в каретку машинки и по ней ударял шрифтоноситель. В СССР производились только рычажные машинки, как механические, в которых вся механика работала от рук человека, так и электромеханические, в которых электромотор помогал клавишам ударять по рычагам и переводил каретку с закладкой бумаги на новую строку или к началу нового абзаца. В рычажных машинках каждой клавише соответствовал свой рычаг-шрифтоноситель, головка которого била по закладке. На головке было два символа — верхнего и нижнего регистров машинки, соответственно. Более высокопроизводительные машинки с вращающимися при работе шрифтоносителями типа «ромашка» (символы размещались на лепестках «ромашки») и «шарик» (символы размещались на сегментах «шарика») в малом количестве закупались в капиталистических странах. Их главное достоинство было в красивых шрифтах, что обеспечивало качество печати, близкое к типографскому, и в заменяемости шрифтоносителей, что позволяло на одной и той же машинке печатать разными шрифтами (включая и специальные шрифты с математическими и прочими научными символами). Они были настолько редки, что о них даже не все слышали. На них печатали большей частью документы, предназначенные для высшего начальства, любившего показуху, и красивые поздравления сотрудникам к юбилеям, а по особым личным договорённостям — диссертации.Непосредственно с пишущей машинки можно было получить не более 6 экземпляров текста, качество которых в смысле яркости и чёткости шрифта падало от первого экземпляра к последующим. Квалификационные нормы тех лет для получения оценки «удовлетворительно» (тройка) по специальности «машинопись» в профессионально-техническом училище требовали скорости печати слепым десятипальцевым методом (не глядя на клавиатуру, для каждой группы клавиш — выделен свой палец) 140 ударов в минуту при количестве опечаток не более 3 на страницу через 1,5 интервала (63 символа в строке, 30 строк на странице).

Второй экземпляр обычно получался чётче первого, поскольку качество первого экземпляра зависело от свежести ленты с краской, по которой ударял шрифтоноситель машинки: при свежей ленте первый экземпляр получался с избыточно жирным шрифтом, при ленте «на грани издыхания» после многократной прокрутки с катушки на катушку лентопротяжного механизма машинки — первый экземпляр получался бледным. Кроме того если машинка была плохо отрегулирована или изношена, то сила ударов разных рычагов была разной, вследствие чего на первом экземпляре разные буквы были заметно разной яркости. Во втором экземпляре, который получался как оттиск копировальной бумаги, текст получался более однородный по качеству. Третий — пятый экземпляры были читаемы, а последующие, если их всё же производили, — были едва различимы.

«Синьковать», «эрить» — слэнговые слова тех лет, обозначавшие технологии одноцветно-контрастного копирования изображений и текстов с бумажных носителей, которые предшествовали ксерокопированию и массово использовались в инженерном деле в СССР для размножения технической документации. Изображение в копиях было либо синим на бледно-синем пятнистом фоне (при «синьковании») либо коричнево-кирпичным на бледно-коричневом пятнистом фоне («эра» — по имени копировальной машины).

В подавляющем большинстве случаев в организациях и на предприятиях СССР перед выходными и праздниками множительная техника (пишущие машинки и копировальные устройства) сдавались на хранение в специальные опечатываемые на эти дни помещения. А КГБ имел образцы шрифтов всех пишущих машинок, легально проданных в СССР.

Техническое задание на эту НИР подписал тогдашний зам. директора Института США и Канады А.А.Кокошин, в последствие замминистра обороны РФ, в 2006 г. председатель Комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками за рубежом.

Сейчас это видно просто из его названия, которое явно подразумевало существование СССР в 2005 г. Эта НИР не была закончена, вследствие краха СССР и начавшегося управляемого хаоса в стране и общего изменения глобальной политической обстановки.

Оглавление

Главная | Контакты | Нашёл ошибку | Прислать материал | Добавить в избранное

Все материалы представлены для ознакомления и принадлежат их авторам.