• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

Эта старая история сегодня может быть интерпретирована, как гибель провозвестников прихода в Кремль «питерской команды».

Итак, было в окружении Сталина три сильных человека: Андрей Жданов, Георгий Маленков и Лаврентий Берия. Все трое были выдвиженцами Сталина и активно участвовали в «варварской смене правящего слоя» в 1937 году.

Фигура Маленкова сегодня покрыта густой тенью, а в 40-е и начале 50-х годов прошлого века он был одним из крупнейших советских руководителей и после смерти Сталина фактически стал его наследником.

Жесткий идеологический боец Жданов был наиболее прямолинеен в отстаивании чистоты коммунистической идеологии. Прагматичный Маленков курировал во время войны оборонную промышленность и подбор высших руководящих кадров. Берия вел госбезопасность, а также производство вооружений (совместно с Маленковым); в конце 1944 года ему было поручено «наблюдение за развитием работ по урану», его называли «отцом советской атомной бомбы».

Была еще одна крупная фигура в позднесталинском политическом спектре: Николай Алексеевич Вознесенский, доктор экономических наук, академик АН СССР. Выходец из духовной среды, сын служащего лесной конторы в Тульской губернии, семинарист по образованию, он получил высшее образование в Коммунистическом университете им. Свердлова и Институте красной профессуры. Был на партийной работе в Донбассе, преподавал, являлся сотрудником наркомата рабоче-крестьянской инспекции СССР. После убийства Кирова и последовавшей за ней кадровой чистки в 1935 году переведен в Ленинград председателем городского комитета по планированию, затем заместителем председателя горисполкома. В ноябре 1937 года переведен в Москву заместителем председателя Государственной плановой комиссии при СНК СССР, в январе 1938 года после ареста своего начальника В. И. Межлаука возглавил Госплан. Одновременно с 1939 по март 1941 года замещал председателя СНК. С февраля 1941 года — кандидат в члены Политбюро. По его предложению в предвоенный период значительно возросло строительство оборонных предприятий на востоке страны. В начале войны, когда правительство возглавил Сталин, Вознесенский был единственным первым заместителем председателя СНК.

Вознесенский стал «экономическим диктатором» СССР. В феврале 1947 года он становится членом Политбюро.

Итак, полный расклад сил в послевоенное время включал, кроме Жданова, Маленкова, Берии, еще и Вознесенского.

Хрущева там не было. Фактически малограмотный Никита Сергеевич, писавший смешные резолюции («Азнакомица!»), тогда крепко стоял во втором ряду.

По сравнению с Хрущевым, дворянин и образованный человек Маленков стоял гораздо выше.

Предки Маленкова — выходцы из Македонии, осели в Оренбуржье, выслужили дворянство. Дед Маленкова был полковником, брат деда — контр-адмиралом, отец — железнодорожным служащим. Жена Маленкова, Валерия Алексеевна Голубцова, происходила из старинного священнического рода, ее отец окончил Петербургский университет, преподавал словесность в классической гимназии.

Одна из теток Валерии Голубцовой была женой известного ученого Г. М. Кржижановского, главного разработчика плана ГОЭЛРО и до 1929 года председателя Госплана.

В 1918 году юный Маленков, окончив с золотой медалью гимназию, уходит с красной кавалерийской бригадой на Туркестанский фронт. Сначала он рядовой боец, а вскоре — комиссар бригады. Там он и познакомился с Валерией Голубцовой, она была библиотекарем в агитпоезде.

После гражданской войны Маленков приезжает в Москву, поступает в Высшее техническое училище им. Баумана на электротехнический факультет, вскоре его избирают секретарем институтской парторганизации.

В начале 1925 года оставил учебу и был назначен техническим секретарем Оргбюро ЦК, через два года — техническим секретарем Политбюро. В 1930 году — становится заведующим агитационно-массовым отделом Московского комитета партии.

Руководил чисткой оппозиции в московской парторганизации. В 1934-1939 годах — заведует отделом руководящих партийных органов ЦК. В 1936 году провел массовую кампанию по проверке партийных документов, положившую начало смене Сталиным состава правящего слоя элиты, в результате которой смог сделать быструю карьеру, в частности, и Вознесенский. С 1939 года — член ЦК, начальник управления кадров и секретарь ЦК, член Оргбюро ЦК. В Великую Отечественную войну — член Госкомитета обороны. В феврале 1941 года стал кандидатом в члены Политбюро. Часто выезжал на фронт. В критические моменты брал ответственность на себя. Например, на Курской дуге принял решение нанести упреждающий артиллерийский удар по противнику, не связываясь со Сталиным.

В 1944 году Маленков возглавил комитет по восстановлению хозяйства на освобожденных от оккупации территориях и, пойдя на риск, распорядился использовать мощности военной промышленности для выпуска товаров народного потребления, без которых невозможно было наладить нормальную жизнь. Его обвинили в подрыве оборонной мощи, но Сталин поддержал его начинание.

Если сравнивать карьеру Маленкова с карьерой Вознесенского, то бросается в глаза более глубокая укорененность первого в центрально-аппаратной системе, более разветвленные связи в правящем слое и, как следствие, превосходящая мощь.

В мае 1944 года ко всем постам Маленкова добавляется должность заместителя председателя СНК, с марта 1946 года он член Политбюро (с 1952 — Президиума) ЦК.

Но после Победы Сталин провел новую кадровую зачистку, отняв значительную часть власти у ближайшего окружения. 19 марта 1946 года Маленков снят с поста заместителя председателя СНК, а с 6 мая 1946 года его лишают должности секретаря ЦК и начальника управления кадров и переводят председателем Комитета по специальной технике при Совете Министров СССР. Официальный повод: Маленков несет ответственность за выпуск некачественных самолетов во время войны.

Однако падение Маленкова не было продолжительным. При поддержке Берии уже 1 июля 1946 года он снова секретарь ЦК, а через месяц и зампред Совмина.

По указанию Сталина на Маленкова возлагается ответственность за работу партийных организаций на местах, что дает ему огромное влияние.

В 1948 году неожиданно умирает Жданов, и к Маленкову переходит кураторство всей идеологической политикой партии. Одновременно с этим ему «вверяется» и все сельское хозяйство.

В руках Маленкова сосредоточивается огромная власть.

Но ведь так не бывает, чтобы перераспределение властных полномочий происходило без борьбы и крови. Здесь вполне применима формула канцлера Бисмарка, что «национальные вопросы решаются железом и кровью». А вопрос власти — это вопрос общенационального уровня.

Теперь вернемся назад, в предвоенное время, когда после XVIII съезда партии Маленков возглавил управление кадров ЦК, став правой рукой Сталина.

Во время войны у Сталина всегда при себе была большая записная книжка в коленкоровом переплете, в которой были фамилии и данные трехсот военачальников Красной Армии, вплоть до командиров дивизий. Пользуясь этим досье, Верховный главнокомандующий всегда имел возможность принимать оперативные кадровые решения.

Но основу работы с кадрами заложил Маленков. По свидетельству историка Б. И. Николаевского, в основу деятельности Управления кадров с самого начала лег принцип обязательности строгого «персонального учета каждого члена и кандидата партии» (слова Маленкова на XVIII съезде). К моменту этого съезда (точнее к 1 марта 1939 г.) таковых имелось почти 2,5 млн. (1 588 852 члена и 888 814 кандидатов). На каждого из них была заведена особая индивидуальная карточка с подробными биографическими данными, которая часто разрасталась в большое досье, из которого можно было узнать, что из себя представляет данный коммунист и на какую работу он может быть назначен, какой пост партия может ему доверить. Все эти члены и кандидаты были разбиты на категории — по степени ответственности работ, которые они могут выполнять, и в зависимости от этой категории они подлежали ведению или местных организаций, или обкомов, или ЦК.

Создание Управления кадров колоссально увеличивало власть партийного аппарата над каждым отдельным членом партии, и в соответствии с этим колоссально увеличивалась роль Управления кадров в общем аппарате ЦК. В аппарате каждого горкома, райкома, обкома, крайкома, каждого ЦК нацпартии создавались свои отделы кадров, которые, правда, формально были подчинены местным организациям, но в то же время связаны с центральным Управлением кадров и, конечно, находились под его влиянием. Управление кадров пронизывало весь аппарат партии сверху донизу и в самом подлинном смысле слова командовало ею.

Начальником этого Управления кадров в марте 1939 года стал Маленков. Конечно, он имел на это все права: система была придумана и продумана им, и он же был строителем всего этого колоссального здания. Им был подобран строго проверенный личный состав этого аппарата, который он крепко держал в руках. Комнаты, сплошь занятые стальными шкафами с миллионами карточек разных цветов и в разных комбинациях, с пометками разными чернилами, с условными значками, со ссылками на разные документы, хранящиеся особо, в секретных и весьма секретных сейфах; специально подобранные, особо проверенные и особо вымуштрованные служащие, сортирующие новые данные и разносящие их по карточкам, внося дополнения и поправки — так выглядела картотека.

Особое внимание Управления было обращено на подготовку кадров работников на все возможные случаи — несчастные и счастливые. Что бы ни случилось, кто бы ни умер и какая бы катастрофа ни произошла в стране, Маленков и его штаб были способны в несколько часов, быть может, даже минут представить списки возможных и вполне квалифицированных заместителей.

Утверждают, что в этот свой штаб ближайших сотрудников Маленков брал исключительно инженеров, считая, что сложной машиной кадров многочисленной партии управлять могут только люди, прошедшие точную науку инженерного строительства. Во всяком случае оба его тогдашних помощника по Управлению — Евгений Андреев и Николай Шаталин (дядя академика Станислава Шаталина) — действительно были инженерами. Инженерская квалификация для руководства Управлением была, действительно, необходима и с другой точки зрения: в сферу деятельности Управления Маленков включал не только кадры аппарата партии в узком смысле слова, но и кадры всего государственного аппарата.

Хозяином этого государственного аппарата партия стала с первых же дней захвата власти большевиками. К 1939 году в политических секторах этого аппарата государства все мало-мальски заметные посты были заняты коммунистами, и их деятельность находилась под контролем партийных организаций. В этих секторах Управление принципиально нового ничего сделать не могло — ему оставалось только внести свою систему в дело заполнения этого аппарата соответствующим образом подобранными людьми.

Совершенно иначе обстояло дело в хозяйственных секторах. При полном огосударствлении всей хозяйственной жизни страны и количественные размеры, и относительное значение этих секторов государственного аппарата в деле осуществления диктатуры становились особенно важными, а роль коммунистов в них была относительно слабой. Поэтому Маленков в качестве первоочередной задачи поставил полное распространение деятельности Управления кадров на эти хозяйственные секторы государственного аппарата. Подбирая соответствующие кадры для этих секторов, Управление должно было наладить функционирование аппарата хозяйственных секторов страны, в первую очередь аппарата промышленности.

Но проблема руководства аппаратом хозяйственного сектора упиралась в другую проблему. Для этого руководства были необходимы кадры квалифицированных специалистов — инженеров, техников, архитекторов и т. д. ВКП(б) за последние годы перед тем прилагала много усилий к тому, чтобы создать кадры таких специалистов-коммунистов, но их все еще было недостаточно. Выход из тупика Управление пробовало найти, выйдя за пределы ВКП(б), взяв на учет всех без исключения инженеров и вообще специалистов, в том числе и беспартийных. Это был шаг в направлении превращения партийного Управления кадров в общегосударственный центр управления всею хозяйственной элитой.

Такая программа Управления кадров получила свое обоснование в докладе, сделанном Маленковым 15 февраля 1941 года, на XVIII Всесоюзной конференции ВКП(б), «О задачах партийных организаций в области промышленности и транспорта». Основное политическое заявление Маленкова в этом докладе состояло в провозглашении примата «интересов государства».

Сталин и Маленков точно уловили требование начавшейся модернизации советской экономики. Кадры, кадры и еще раз кадры!

Поколение профессиональных революционеров, романтиков от марксизма, тормозило дальнейшее осуществление социализма в СССР.

Но было бы ошибкой считать этих людей слабыми и безвольными жертвами, покорно идущими навстречу року.

Сталинский план построения социализма в одной отдельно взятой стране не оставлял места идее мировой революции. Поэтому возникшую войну, известную как «страшные репрессии 37-го года», не следует рассматривать как вещь в себе, как следствие сталинского злодейства — это значило бы уводить общество от огромной российской проблемы, которую Россия стала ощущать еще с Ивана III и продолжала с ней сталкиваться при Петре Великом, Павле I, Александре I и т.д. вплоть до наших дней. Это проблема противоречия прозападно настроенной элиты и «почвеннического» населения.

Подчеркнем, что у Маленкова были дружеские отношения с Георгием Жуковым, который тоже сделал карьеру, благодаря смене кадровой политики ЦК. Когда в сентябре 1941 года немцы, прорвав оборону на Новгородских озерах, рванулись к Ленинграду и судьба «колыбели революции» висела на тончайшем волоске, Сталин направил в город с исключительными полномочиями Маленкова и Жукова. В Ленинграде в тот момент было целых два члена Политбюро, Ворошилов и Жданов (а Маленков был только кандидатом в члены ПБ). И Маленков, фактически отстранив их обоих, вместе с Жуковым остановили фронт, прибегнув к жестоким мерам.

В 1942 году в Сталинграде ситуация повторилась. И снова с чрезвычайными полномочиями туда были посланы Маленков и Жуков. И снова слава советского оружия прогремела на весь мир.

Маленков не был безвольным и малоинициативным исполнителем, как подают его сторонники Никиты Хрущева, который после смерти Сталина стал соперничать с Маленковым и в конце концов поверг его. Нет, Георгий Максимилианович был прагматик до мозга костей, до самой селезенки. Когда требовала обстановка, он действовал без всяких сантиментов. Так, Маленков установил четкие правила, требовавшие немедленного разоружения партизанских отрядов после освобождения территории от оккупации. Часть партизан направлялась в действующую армию, а остальные после проверки либо отправлялись по месту жительства, либо спецпоселенцами за Урал. История сохранила эпизод, освещающий различные подходы к этой проблеме. Жданов как член ПБ понимал дело иначе и осенью 1944 года созвал в Ленинграде «съезд партизан Северной области», участники которого, сохранившие личное оружие, разоружили городскую милицию и разграбили все магазины в центре города. В течение суток в Ленинграде царствовали партизаны, и, только прислав из Москвы особую дивизию НКВД, власти восстановили порядок.

Таким образом, Маленков не питал никаких иллюзий в отношении простого народа, хотя можно было бы на волне победоносных сражений дать себя увлечь самообману.

Он был реалистом и считал, что после войны внутренняя политика государства должна измениться с учетом внеидеологического (не коммунистического, а патриотического) единения страны.

Вернемся к противостоянию Маленков-Жданов. Когда Маленков прибыл в осажденный Ленинград, он застал Жданова в роскошном бункере — опустившегося, растерянного, небритого, пьяного. Маленков дал ему три часа, чтобы привести себя в нормальное состояние. Как свидетельствует сын Маленкова Андрей, вернувшись в Москву, Маленков ничего не рассказал Сталину об этом эпизоде, но с тех пор «полностью потерял уважение» к Жданову. Как пишет Андрей Маленков: «Отец тогда вслед за именами Ворошилова и Жданова недобрым словом помянул Мехлиса, Молотова, Берию и многих других, некомпетентных, мягко говоря, руководителей, а я невольно воскликнул: «Как же с такими руководителями можно было выиграть войну?!» Отец сказал только: «У нас были очень хорошие военные».

Кстати, именно Маленков выдвинул на должности: начальника Генштаба — А. М. Василевского, главкома авиацией — А. А. Новикова, президента АН СССР — С. И. Вавилова, наркомов — В. А. Малышева, Д. Ф. Устинова (ему было тогда 33 года), А. И. Шахурина. То есть за Маленковым стояли технократы и военные.

В марте 1946 года Берии удалось провести в Оргбюро ЦК нескольких человек, на которых он мог опираться: Н. А. Булганина, Л. З. Мехлиса, В. М. Андрианова.

Власть Сталина базировалась на балансе трех составляющих: партийного аппарата, органов госбезопасности и технократов, и это обстоятельство является ключевым для понимания кадровой политики того времени и всего расклада сил.

Итак, технократов возглавлял Маленков, силовиков — Берия, партаппарат — Жданов.

Кроме того, как пишет Андрей Маленков, Георгий Максимилианович был единственным в окружении Сталина, кто разделял и сумел бы реализовать мысль Генерального секретаря о «ведущей роли русского народа в нашем многонациональном государстве».

Жданов же был коммунистом-интернационалистом, перед войной возглавлял делегацию ЦК ВКП(б) в Коминтерне. Он призывал строить международную политику так, чтобы развязать революционное движение на Западе, вернуться к старой идее «непримиримой классовой борьбы», которой СССР должен был отдавать львиную долю средств.

В 1946 и 1947 годах, следуя этой идее, французские и итальянские коммунисты вышли из правительственных коалиций, были развернуты попытки массовых политических и экономических стачек, нападения вооруженных коммунистических групп на американские грузы, блокада Берлина. Но все это не привело коммунистов к победе.

На это же время приходится кратковременная опала Маленкова, которая была невыгодна ни Берии, ни Сталину. За это время Жданов совершил еще одну большую ошибку, поддержав не только международное наступление коммунизма, но и геополитический план создания Балканской федерации, что противоречило идее создания единого политико-экономического блока в Восточной Европе.

И Сталин отодвинул Жданова в сторону. Вскоре Жданов умер в возрасте 52-х лет.

Маленков же был поставлен во главе международной политики, быстро переориентировал внимание и силы на Восток, и в 1949 году в Китае победила коммунистическая революция.

Важные перемены произошли и во внутренней политике. Маленков отрицал Запад вообще. Его обвиняют, что это отрицание легло в основу «борьбы с космополитизмом». Но это обвинение вряд ли справедливо, так как идея такой борьбы принадлежала Сталину. Вождь разочаровался в руководстве Израиля, молодую государственность которого он вначале поддерживал, надеясь повернуть его против Запада. Но сделать этого ему не удалось.

В общем, после смерти Жданова первым рядом со Сталиным стоял Маленков.

Но это верно только наполовину: мы забыли о Вознесенском.

Однажды в день рождения Сталина двадцать первого декабря было большое застолье, оно закончилось только в шесть часов утра следующего дня. Как свидетельствует Г. А. Эгнаташвили, бывший тогда начальником охраны Н. Шверника, во время застолья Сталин неожиданно заговорил о том, что он уже довольно старый человек — руководить государством ему осталось не так уж много времени. Сам же Сталин сказал: «Теперь я предложу вам человека, который может и должен возглавить государство после меня. Имейте в виду, что этот человек должен быть из нашего круга, хорошо знающий нашу школу управления и которого не надо ничему учить заново. Он должен быть хорошо натаскан во всех государственных вопросах. И поэтому я считаю таким человеком Вознесенского. Экономист он блестящий, государственную экономику знает отлично и управление знает хорошо. Я считаю, что лучше его кандидатуры у нас нет».

В ответ было гробовое молчание. Сталин обвел взглядом всех и спросил: «Может, кто-то хочет сказать что-либо против? Или у кого-нибудь есть какие-то возражения?»

Нет, возражений не было. Все почтительно промолчали.

Эгнаташвили точно не помнит, в каком году это было, лишь указывает временные границы 1946-1949 годы.

Фактически Сталин, сам того не желая, подписал Вознесенскому смертный приговор, так как у Вознесенского не было достаточного властного ресурса, чтобы в действительности реализовать желание Сталина (его покровитель Жданов уже умер).

5 марта 1949 года Вознесенского неожиданно снимают со всех постов, а через несколько дней выводят из Политбюро, затем из ЦК.

Вознесенский был верным сталинистом, достаточно грубым и жестким человеком. Но на его стороне была молодость, образованность, опыт руководства экономикой.

Как отметил директор Института экономики РАН, академик Л. И. Абалкин, Вознесенский-экономист был ученым, соответствовавшим своему времени, его книга «Военная экономика СССР в годы Отечественной войны» (1947) изобилует фактическим материалом, но тем не менее в ней он указывал на необходимость учитывать при социализме закон стоимости. И Сталин высоко оценил эту книгу (здесь уместно сказать, что Иосиф Виссарионович внимательно следил за экономической наукой, как, впрочем, и за всей сферой идеологии; он ежедневно прочитывал по 300 страниц различных книг).

Рукопись Сталин прочитал с карандашом в руке, сделал некоторые вставки и поправки. Книга получила Сталинскую премию 1-й степени. Всю премию (200 тыс. руб.) Вознесенский передал детским домам.

Но эта книга тоже была использована против ее автора.

Берия стал при любом удобном случае нашептывать Сталину, что «Военная экономика» чрезмерно рекламируется, что ею готовы заменить сталинскую «Вопросы ленинизма», что Вознесенский уже считает себя главой правительства и без ведома Политбюро, без уведомления Сталина внес коррективы в народно-хозяйственные планы, что Вознесенский группирует вокруг себя какой-то новый центр из ленинградских работников.

Кроме того, Вознесенскому было инкриминировано страшное обвинение: якобы он намерен отторгнуть Ленинград от СССР. Для доказательства был использован факт проведения в Питере промышленной ярмарки Российской Федерации, на которой, по мысли ее устроителей, должна была произойти реализация неликвидных товаров. Ярмарка проводилась по указанию Вознесенского и без согласования в Политбюро.

Не надо забывать, что в «ленинградской группе» высказывались предложения перевести столицу РСФСР на невские берега.

К этому добавились ошибки, совершенные некоторыми работниками Ленинградского обкома при проведении отчетно-выборной конференции: в своем стремлении угодить начальству они сочли возможным не заметить несколько голосов «против» при подсчете результатов выборов. Хотя эти голоса ничего не решали, сам факт «нарушения партийной демократии» был расценен в Москве как беспрецедентная фальсификация. Расследование этого дела вел «человек Берии», член Оргбюро ЦК В. М. Андрианов. Он указал в своей записке в Политбюро, что у руководства ленинградской партийной организации есть антипартийные настроения — противопоставить Ленинград центру.

Политбюро направляет Маленкова в северную столицу для разбора дела. Первым секретарем обкома избирают Андрианова, хотя Маленков делал попытки предложить на это место ленинградца.

Конечно, никакого заговора в Смольном не было. Этот сюжет с заговором был придуман в Москве.

Кому он был выгоден?

Прежде всего Берии. В меньшей степени — Маленкову.

Маленков, не любивший Жданова, хорошо относился к его питерскому коллеге Алексею Александровичу Кузнецову (второй секретарь обкома и горкома во время блокады, с января 1945 года — первый секретарь обкома и горкома, с марта 1946 года — секретарь ЦК, член Оргбюро и начальник управления кадров ЦК). Фактически Кузнецов был главным организатором обороны города, и Маленков это хорошо знал. Кузнецов считался одним из самых перспективных партийных работников нового поколения. Будучи начальником управления кадров, он курировал и органы безопасности, то есть конкурировал с Берией. А на это управление Кузнецова рекомендовал Маленков!

13 августа 1949 года при выходе из кабинета Маленкова без санкции прокурора были арестованы А. А. Кузнецов, П. С. Попоков, М. И. Родионов, П. Г. Лазутин, Н. В. Соловьев. Также были арестованы Н. А. Вознесенский, его брат и сестра.

Арестованных по «лениградскому делу» жестоко допрашивали. В допросах наряду с сотрудниками МГБ принимали участие Берия, Булганин, Маленков, который выступал в роли главного допрашивающего.

Если рассматривать проблему шире, то с «ленинградским делом» началась открытая фаза кадровой чистки. Она отличалась от «ежовской» тем, что до войны молодые выдвиженцы вытесняли в первую очередь верхний слой правящей элиты, а здесь правящая элита объединилась в борьбе с подросшим слоем «молодняка».

Своеобразие момента заключалось в том, что начались контроль и подавление формирующейся элиты, чтобы устранить даже малейшую возможность зарождения оппозиции.

По одной из версий, Сталин рассматривал Кузнецова как возможного Генерального секретаря (Вознесенского — Председателем Совета Министров).

Таким образом, тандем Маленков-Берия одержали верх над Ждановым и зачистили конкурентов из северной столицы. При этом внутренняя конкуренция внутри тандема сохранилась.

Кстати, Маленков делал попытки спасти Кузнецова, но они ни к чему не привели. Маленков был единственным в Политбюро, кто голосовал против осуждения Кузнецова и Вознесенского.

Важно отметить, что в декабре 1949 года Никита Хрущев стал секретарем ЦК, 1-м секретарем Московского горкома и начальником управления кадров ЦК. Позже, в 1952 году на съезде партии он говорил о последней чистке как о большом достижении.

Если допустить, что Кузнецова не устранили бы, то появление Хрущева в Москве и, главное, его закрепления в кремлевской элите просто не произошло бы.

Андрей Маленков пишет, что после уничтожения Кузнецова Маленков нанес Берии ответный удар. Один из следователей МГБ Рюмин сообщил ему, что в «деле врачей» есть подлоги. Записка Рюмина была передана Сталину. Тот вызвал Рюмина и после разговора с ним поручил Маленкову создать комиссию по проверке МГБ. Затем был санкционирован и арест министра госбезопасности Абакумова. Министром стал «человек Маленкова» С. Д. Игнатьев, он же начал ревизию «ленинградского дела».

На XIX съезде партии (октябрь 1952) основной доклад сделал Маленков. Фактически он теперь становился преемником вождя. Он получил и право подписи за Сталина. В своем докладе Маленков призывал не искать шпионов и вредителей, якобы виноватых в наших неудачах, а направить энергию страны «на созидание, сосредоточиться на повышении культуры, прежде всего технологической, установить нормальные отношения с другими государствами». (В 1952 г. промышленная продукция СССР составила 223% от уровня 1940 г.).

В докладе Маленков, в частности, сказал: «отрицание объективного характера экономических законов является идейной основой авантюризма в хозяйственной политике, полного произвола в практике руководства хозяйством». Это важное заявление символизировало приближение новых времен и, как следствие, зарождение новой элиты, против которой уже будет трудно бороться старыми методами.

На пленуме ЦК сразу после съезда в Президиум ЦК из 25 членов 10 было сторонниками Маленкова (М. Г. Первухин, В. А. Малышев, А. Б. Аристов, С. Д. Игнатьев, В. В. Кузнецов, О. В. Куусинен, Л. Г. Мельников, Н. А. Михайлов, П. К. Пономаренко, М. З. Сабуров). В секретариате ЦК, а также среди кандидатов в члены Президиума большинство составляли выдвиженцы Маленкова (А. Н. Косыгин, Н. С. Патоличев, Н. М. Пегов, А. М. Пузанов, И. Ф. Тевосян, П. Ф. Юдин, Д. И. Чесноков). Маршал Г. К. Жуков стал кандидатом в члены ЦК.

Силы Берии позиционировались так: Хрущев, Булганин (он стал министром обороны), В. М. Андрианов, М. Ф. Шкирятов, А. Я. Вышинский, М. Д. Багиров.

Ни одна из группировок не имела решающего перевеса. Все решал выбор Сталина. А Сталин выбрал Маленкова. (Василий Сталин: «Вся система Берии и Маленкова была построена на принципе — не наш человек к тов. Сталину не должен быть вхож»).

Почему именно его? Андрей Маленков объясняет это так: «Сталин усовершенствовал репрессивную машину, завершил формирование тоталитарной системы. Он лично повинен в гибели огромного числа простых людей и многих руководителей. Он установил деспотический режим личной власти. Вместе с тем в рамках общепринятой тогда доктрины «первого социалистического государства», «мировой революции» и т. д. он руководствовался категориями державы, сливая это понятие, как делали многие деспоты, с мыслью о собственном величии сейчас и в веках. Вот эту-то особенность мышления Сталина и эксплуатировал, по-моему, отец, пытаясь по мере возможности обернуть ее на пользу государству. Так, выдвигая обвинение против Ежова, отец провозгласил единственно спасительный в ту пору тезис: «Враги народа уничтожают преданные партии и народу кадры, называя их врагами народа», — тем самым замедлил обороты репрессивной машины и способствовал освобождению тысяч невинно осужденных. Сбивая волну шпиономании и борясь с драконовскими законами формальной дисциплины предвоенных лет, отец заменил тезис об «ужесточении дисциплины» тезисом об «усилении технологической дисциплины». Борьбу с космополитизмом после войны он попытался направить в русло изучения достижений русской науки и культуры. Планы преобразования природы переключил на создание безусловно полезных лесозащитных полос и внедрение докучаевской системы землепользования. Под лозунгом партийного контроля над репрессивными органами ему многократно удавалось переиграть Берию, убирать его кровавых подручных, вырывать из-под следствия и из лагерей многих людей.

Сталин многократно убеждался, что Маленков не только умело осуществляет руководство промышленностью, обеспечивает решение труднейших задач, но и подбирает действительно деловых, способных людей, Сталин видел, что именно выдвиженцы Маленкова и тянут, по сути, весь воз непомерной работы.

С другой стороны, он был уверен в личной преданности ему Маленкова, в его порядочности. Началом этому доверию послужило дело Ежова, когда Маленков рисковал головой, устраняя угрозу заговора, опасного и для Сталина. Сталин был уверен, что Маленков не пойдет на сговор ни с кем из его «соратников». Он знал, что Маленкова, с одной стороны, и Молотова, Кагановича, Ворошилова, Микояна, Андреева, Хрущева, не говоря уже о Берии, — с другой, разделяет не только пропасть вражды, но и полная человеческая несовместимость. Чтобы сохранить доверие Сталина, крайне подозрительного человека, не вызвать его зависти, отцу приходилось постоянно подчинять свое поведение строжайшему самоконтролю и самодисциплине, которые стали его второй натурой. Именно это предельное самообладание, сокрытие эмоций создавали впечатление об отце как о незаметном человеке, позволили ему скрыть яркие стороны своей разносторонней натуры, не вызвать у Сталина зависти».

Итак, после смерти Сталина Маленков стал председательствовать в Президиуме ЦК и Совете Министров. Как свидетельствуют очевидцы, «он старался вести дело вполне демократично. С большим тактом и деликатностью пытался объединить вокруг стоящих задач усилия очень различных людей, всего руководящего ядра. Причем в поведении его не было и тени претенциозности. Он старался ничем не выделять себя по сравнению с другими членами Президиума. Всем стилем поведения на заседаниях Совета Министров и на Президиуме ЦК он как бы говорил: «я по сравнению с вами не имею никаких преимуществ. Давайте думать вместе. Предлагайте. Я только координирую усилия всех».

И он делал это очень естественно и искренне. Я думаю, что у него не было никаких помыслов об усилении роли собственной персоны. Работал он всегда как вол. После же смерти Сталина личные его усилия удесятерились».

Эти строки принадлежат не стороннику Маленкова, а противнику — Дмитрию Шепилову, тогдашнему главному редактору «Правды». Его свидетельства надо признать наиболее содержательными в понимании того периода.

Шепилов характеризует Хрущева весьма безжалостно:

«Как безденежный картежник, одержимый страстью обогащения, пытливо всматривается в лица постоянных игроков, изучает их повадки, прикидывает, как он выведет из игры второстепенных противников, а затем, играя ва-банк, нанесет решающий удар самому опасному партнеру — так терпеливо готовил свою игру ва-банк Никита Хрущев. Фаворит И. Сталина, почитатель В. Молотова, выдвиженец Л. Кагановича, соратник Н. Булганина, друг Г. Маленкова и Л. Берии, Хрущев своими маленькими подпухшими свиными глазками осторожно и подозрительно осматривал поле действий: что же получилось после смерти Сталина? Какова расстановка сил? Кто партнеры? Кто опасен? Кто не опасен? Будущие историки и психологи с изумлением станут искать ответ на вопрос: откуда у малограмотного человека, глубоко захолустного по манерам и мышлению, оказалось столько тонкой изворотливости, двурушничества, иезуитства, вероломства, лицемерия, аморализма в достижении своих целей?»

Шепилов называет Хрущева «огромным волкодавом», а Маленкова «ласковым пуделем». Однако это поверхностное сравнение. По-видимому, Маленков на первых порах не принимал в расчет необразованного, примитивного провинциала Хрущева. Был противник куда более серьезный. Это Берия.

Поэтому Маленков терпеливо и спокойно относился к Никите Сергеевичу, прощал ему грубые шутки в свой адрес. Они даже поселились в соседних особняках на Остоженке и пробили в заборе калитку, чтобы можно было короче общаться.

Хрущев постепенно усиливал позиции, а Маленков не видел в этом ничего тревожного.

Так, уже 14 марта 1953 года Пленум ЦК по предложению Хрущева освободил Г. Маленкова от обязанностей секретаря ЦК КПСС. Прошло немного времени, и Хрущев поставил на Президиуме вопрос об отказе от установившейся со времени Ленина традиции, в силу которой на заседании Президиума (Политбюро) ЦК председательствует не Генеральный секретарь ЦК, а Председатель Совета Министров (Народных Комиссаров).

На этом заседании Хрущев вел себя раздраженно. Правая ноздря у него подергивалась, угол рта отходил к уху, лицо приобретало злобное, бульдожье выражение.

— Почему это Маленков должен председательствовать на Президиуме? Почему это я, и все мы, должны подчиняться Маленкову? У нас коллективное руководство. У нас должно быть разделение функций. У меня свои обязанности, у Георгия — свои. Ну и пусть занимается своим делом...

Вопрос этот Хрущевым обговорен был с основными членами Президиума и решен без обсуждения и возражений. Прошло еще немного времени, и именно покладистому Маленкову поручено было Хрущевым внести на Пленуме ЦК предложение об избрании Никиты Хрущева Первым секретарем ЦК КПСС. Таким образом, ловкими шахматными ходами Хрущева твердая договоренность у гроба Сталина никогда больше не допускать гипертрофии роли одного из секретарей ЦК и об упразднении вообще поста Генерального (Первого) секретаря была опрокинута.

Вскоре Хрущев потребует снятия Г. Маленкова с поста Председателя Совета Министров, что и будет сделано.

Но пока, пока Маленков — не главная помеха. Не Маленков был главным препятствием на пути Хрущева. Г. Маленков по своим морально-этическим и волевым качествам не мог, да и не хотел противостоять Хрущеву.

В. Молотов и К. Ворошилов, А. Микоян и Л. Каганович, Н. Булганин, Г. Маленков, Г. Первухин и другие руководители — все они были очень различны по своей эрудиции, по своему политическому и хозяйственному опыту, по своему моральному облику. Но все они были, если можно так выразиться, представителями «старой школы». Все были безгранично преданы марксистско-ленинскому учению, искренне верили в величие и непогрешимость Сталина, превыше всего ставили интересы партии и так же искренне теперь хотели перейти к коллективному руководству «по старинке», в соответствии с программно-уставными требованиями; они верили, что теперь коренные вопросы жизни партии и страны можно свободно обсуждать и решать в Президиуме, в Совете Министров, на Пленумах ЦК на основе воли большинства. Никто из них и не помышлял о единоличной власти, не рвался к ней.

Но были в составе руководящего ядра два человека, которые смотрели на вещи гораздо более практично, без всякой романтики и сентиментальности. Это — Никита Хрущев и Лаврентий Берия. Оба жаждали власти. Оба хорошо понимали, что после смерти Сталина механизм единоличной власти не был сломан и сдан в музей древностей. Он сохранился полностью, и нужно лишь было овладеть им и снова пустить в ход.

Как два хищника, они всматривались друг в друга, принюхивались друг к другу, обхаживали друг друга, пытаясь разгадать, не совершит ли другой свой победоносный прыжок первым, чтобы смять противника и перегрызть ему горло.

В руках Берии было управление охраной Кремля и правительства, все виды связи, войска МВД, пограничники. Если Хрущев был «огромный волкодав», то Лаврентий Павлович — настоящий «лев» с огромным опытом руководства промышленности, органов госбезопасности.

И в этой ситуации Хрущев идет на сближение с Берией, разыгрывает сильнейшую дружескую привязанность.

Мы оставляем в стороне все популистские действия Берии того времени: амнистию уголовникам, выделение персональных дач членам ПБ на Черном море, отмену пыток в отношении подследственных, прекращение «дела врачей», «манифест по национальному вопросу» о необходимости ввести в каждой республике абсолютное господство языка титульной национальности, закрепление в руководстве республик только лиц данной национальности.

Внешне Маленков и Берия были в теплых дружеских отношениях. Хрущев понимал, что без Маленкова ему не справиться. И он начинает прощупывать соседа. В ответ Маленков осторожно говорит, что «Лаврентий все осложняет». Хрущев решается на прямой разговор, и Маленков поддерживает его. Фактически Хрущев организовал заговор.

«Нужно сказать, что держался он во всей операции очень хорошо», — заметит потом Хрущев о Маленкове.

Накануне условленного дня Хрущев допоздна оставался с Берией, льстил ему, «так в любви объяснялся, что дальше некуда» (слова самого Хрущева).

И вот заседание Президиума ЦК.

Маленков предлагает:

— Прежде чем приступить к повестке дня, есть предложение обсудить вопрос о товарище Берия.

В соседней комнате уже готовые арестовать Берию генералы во главе с Жуковым.

В тот же день арестованы и ближайшие люди Берии.

23 декабря 1953 года Берия был расстрелян как заговорщик, хотя, конечно, никакого заговора с его стороны не было. С его казнью исчез единственный конкурент Хрущева.

После смерти Сталина Хрущев был пятым в кремлевской иерархии, после Маленкова, Берии, Молотова, Ворошилова. После ареста Берии, с июля 1953 года, он во всех публикациях стоял на третьем месте после Маленкова и Молотова.

Берия пытался решить эту задачу, опираясь на всемогущество органов государственной безопасности, фактически подотчетных и подконтрольных только ему.

Хрущев рвался к вершине власти посредством овладения партийным аппаратом. Через партийный аппарат, по его замыслу, можно было подчинить себе все и вся.

Теперь в его руках сосредоточивалось руководство всеми важнейшими делами партии и страны, выдвижение, назначение, отстранение и перемещение всех руководящих партийных, советских, военных, культурных и других кадров.

Это дало ему возможность в последующий период произвести радикальную перестановку кадров. Причем главным при этом были не такие критерии, как преданность партии и народу, образованность, талантливость, знание дела, честность, добропорядочность и иные высокие политические, гражданские и моральные качества человека. Нет, главным для выдвижения на самые высокие посты стал критерий иной — в какой мере Хрущев мог положиться на данного человека, или, как скоро стало ходячим выражением в партии, выдвижение «своих людей».

Вскоре Хрущев добился назначения «своего человека» А. И. Серова председателем Комитета государственной безопасности. Тот работал при нем наркомом внутренних дел на Украине, выполнял все указания шефа, вплоть до физического устранения противников, о чем говорил П. Судоплатов в своих мемуарах.

Почти вслед за этим Хрущев стал председателем Высшего военного совета и Главнокомандующим.

Никто особо и не возражал. Сталина не было, Берии — тоже. Все оставшиеся казались друг другу верными соратниками. Уничтожив такого же, как и все они, руководителя, вожди заключили друг с другом «вечный мир».

В руках Хрущева был партийный аппарат, армия и госбезопасность, в руках Маленкова — вся экономика.

Вот тут и обнаружилось, что дуумвират Маленков-Хрущев собираются вести страну разными путями.

Если обратиться к фольклору того времени, то вспоминается характерное присловье, выражающее отношение крестьян к политике Маленкова: «Пришел Маленков — поели блинков».

Действительно, в августе 53-го председатель Совета Министров предложил немыслимый еще полгода назад проект оздоровления экономики, который предполагал устранение диспропорций между тяжелой и легкой промышленностью, освобождение крестьян от непосильного гнета внеэкономического давления, повышение заготовительных цен на продукты, сдаваемые колхозами в госпоставку, отмену сельхозналога.

Курс Маленкова, поддержанный на сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 года, был выражением чисто экономических требований к фактически военной организации всей жизни государства. Так, в отношении к подсобному хозяйству произошла подлинная революция.

Отныне подсобное хозяйство рассматривалось не как нежелательное явление, которое следует всячески искоренять, а наоборот политика запретов сменилась политикой поощрения.

Колхозникам давалось право пользоваться выпасами и сенокосными угодьями. Короче говоря, допускались и даже впервые после НЭПа стимулировались несоциалистические формы хозяйствования. Удушающей деревню политике пришел конец. Частный сектор получал законные права, монополии государства больше не было. В ближайшие пять лет подворья и усадьбы колхозников обеспечили более половины всего производства мяса в стране, треть молока, овощей, картофеля, шерсти, свыше 90 процентов яиц.

Частник показывал свою экономическую состоятельность, но при этом он был колхозником, то есть был включен в общественное производство. Здесь было налицо противостояние интересов.

А Маленков шел еще дальше, стремясь вообще децентрализовать управление аграрным сектором, предоставить колхозам экономическую самостоятельность. Во главу угла ставились экономические законы. Отныне сельское хозяйство рассматривалось как важнейшая отрасль экономики, а не только как источник дешевых ресурсов для индустрии. Сельскому хозяйству предусматривались крупные инвестиции.

Внимание к русской деревне, которая, надрываясь, вынесла два катастрофически трудных груза — индустриализацию страны и войну, было характерным для маленковского курса. Американский историк Грант по этому поводу заметил, что в русской истории было всего три периода, когда русский мужик мог вздохнуть полной грудью — это столыпинские реформы, НЭП и маленковский период.

Однако многое в деревне еще оставалось «сталинским», колхозники были прочно прикреплены к своим колхозам и не имели права выходить из них.

Сегодня невозможно угадать, чем мог увенчаться курс Маленкова, если бы он был доведен до конца.

Но до конца он не мог быть доведен, так как против председателя совета Министров довольно быстро сложился блок могущественных оппонентов: руководителей Вооруженных сил и оборонной промышленности, которые не захотели перераспределять бюджет в пользу села и легкой промышленности.

Сопротивление Маленкову было вызвано объективными причинами, а не злым умыслом Хрущева, генералов и министров ВПК.

Во-первых, шла «холодная война», она требовала колоссальных расходов. Во-вторых, вся система управления сохранилась в прежнем виде. В этом плане фактически мало что изменилось со времен «построения социализма в одной отдельно взятой стране». Как всегда, России (и СССР) не хватало средств на реализацию двух важнейших функций — полнокровного экономического развития и эффективной обороны.

Исторический выбор оказался не в пользу Маленкова.

Принято считать, что «большой волкодав» просто-напросто сожрал своего собрата, который оказался более слабым.

Хрущев в отличие от Маленкова подошел к проблеме вполне в духе «законов социализма», в духе сталинской индустриализации, а если брать в исторической широте — то в духе всего развития русской аграрной цивилизации, стремившейся из-за скудости средств к территориальной экспансии на пределе своих сил.

Хрущев ударными темпами повел политику индустриализации в сельском хозяйстве, перекинул все силы на освоение целинных земель. Фактически он уходил от решения проблемы, выдавая этот отход за прогрессивное решение.

В 1955 году Маленков оставил пост руководителя правительства, став вице-премьером.

У Хрущева развязались руки и, как ему тогда казалось, ничто и никто не сможет воспрепятствовать проведению реформы в стране. Ему было не занимать воли, энергии, силы. Не хватало только одного: система власти в стране была построена для других задач.

Попытавшись изменить систему, внедряя совнархозы, сокращая армию и вооружение, сменяя руководителей, Хрущев в конце концов истощил свои силы. Его историческое время кончилось.

В Кремле воцарились Леонид Брежнев и Алексей Косыгин. За первым стояли партаппарат и армия, за вторым — экономика. Все начиналось сначала: с одной стороны — аппарат, созданный для управления мобилизационной экономикой методами неэкономического принуждения, с другой — сама экономика, требующая исполнения своих законов.

Как известно, косыгинские реформы окончились ничем. Кстати, окружение Брежнева терпеть не могло премьера.

Далее — Юрий Андропов, Константин Черненко, Михаил Горбачев.

Андропов сказал: «Мы не знаем общества, в котором живем».

Черненко вообще свой короткий век просидел в Кремле молча.

Горбачев начал с антиалкогольной кампании, ускорения промышленности, зачистки брежневских кадров. Толку было мало. Он вывел войска из Афганистана. Затем понял, что надо что-то делать со всей системой управления, решил выбить из нее стержень — партийное руководство. И лишенная скреп партаппарата, система рухнула.

Борьба за власть в Кремле окончилась всеобщим поражением.

Нынешняя Россия — это уже другая страна, с другими целями и задачами. Но у президента, как и у царя, и у генсека, в руках вновь воссозданная традиционная аппаратная система управления, армия и госбезопасность.

В новой картине все старое, кроме экономики. Но сумеет ли новая экономическая элита сформировать договорные отношения между населением и властью?

До сих пор население служило тягловой силой государства, терпело власть и не видело в ней ничего для себя хорошего.

Страна с такими взаимоотношениями населения и власти мучилась и не жила по-человечески.

Еще одна аналогия возникает, когда мы начинаем искать в отечественной истории соответствия нынешней ситуации. И быстро находим их в имперском предвоенном (до 1914) и военном периоде.

Как только влияние российских экономических сил стало реальным, они потребовали от бюрократии и военных полноправного участия в управлении страной. Особенно это проявилось в организации частным капиталом военно-промышленных комитетов. Эти комитеты фактически взяли на себя значительную часть властных полномочий правительства, а их лидеры (А. Гучков и другие) стали идеологами Февральской революции.

Один из руководителей Центрального ВПК, выдающийся инженер Петр Пальчинский был организатором деятельности комитетов, а в Февральской революции взял на себя роль организатора действий по захвату власти в Петрограде.

О фигуре Пальчинского, как о ярчайшем выразителе воли промышленников, говорит еще один факт. Во время майского кризиса 1917 года, когда военный министр А. И. Гучков подал в отставку, главнокомандующий М. В. Алексеев по согласованию с командующими всех фронтов предложил две кандидатуры на этот пост: Пальчинского и Керенского. Первого — как экономического лидера, второго — как политического.

Русская история в этот момент оказалась на роковой развилке. И прошла ее, свернув в сторону Керенского, слабого и случайного человека.

Потом пришли Ленин, Сталин, Маленков, Хрущев…

Вот таким нам представляется алгоритм борьбы за власть в России без малого за сто лет.

Иностранцев в Петербурге всегда было больше, чем во всей остальной России, причем они старались сохранить свою культуру. Все они были разной веры. В брак вступали в основном не с русскими, чтобы не переходить в православие, а между своими. В результате возникло совершенно неповторимое общество со светской психологией, не относящееся к какой-либо одной вере. А вот уже эта прослойка вступала в брак и с русскими, в результате чего петербуржцы стали вовсе ни на кого не похожими. Коренные петербуржцы являют собой генеалогически уникальное смешение Востока и Запада, нигде больше не повторяющийся гибрид. (Материалы Первого международного генеалогического коллоквиума. 2000 г.).

«Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет», — написано в «Повести временных лет» летописцем Нестором, который таким образом объяснял привлечение иностранных правителей на Русь. Так это или не так, но легенда о призвании варягов легла в основу родословной росписи российских самодержцев, которые назвали себя «Рюриковичами». Тенденция призыва на русский престол иноземцев или людей с нерусскими корнями продолжалась при Романовых, которые правили Российской империей с 1613 по 1917 год.

При великом князе Иоанне III Москва возвысилась над другими княжествами, подчинила себе Новгород, а также много других городов, одержала окончательную и бескровную победу над Золотой Ордой у реки Угры. Изменился и характер власти, появились новые понятия и новый стиль правления. Во многом это было связано с византийским влиянием. С падением Константинополя, русские книжники стали переносить на московского князя то представление о царе — главе православного христианства, которое раньше связывалось с именем византийского императора.

Первым браком Иоанн был женат на Марии Борисовне Тверской, а в 1469 году для привлечения русских к борьбе против османов папа Павел II предложил Иоанну руку Зои, или, как она стала зваться на Руси, Софьи Фоминишны Палеолог, племянницы последнего византийского императора. Посол великого князя — Иван Фрязин, как его называют русские летописи, или Жан Баттиста делла Вольпе, как было его имя в действительности, окончательно устроил эту свадьбу, и 12 ноября 1472 года Софья въехала в Москву и обвенчалась с Иоанном. Вместе с этим браком сильно изменились и обычаи московского двора: византийская принцесса сообщила мужу более высокие представления о его власти, внешним образом выразившиеся в увеличении пышности, в принятии византийского герба (орла), в введении сложных придворных церемоний, и отдалившие великого князя от бояр. Москва стала преемницей Византии и приняла титул «Третьего Рима».

Сын Иоанна, Василий Третий, наполовину грек, был женат на дочери литовского вельможи Василия Глинского. От Елены Глинской у него было двое детей — Иоанн, будущий царь Иоанн Грозный, и Юрий, страдавший слабоумием.

Таким образом, Иоанн Васильевич был наполовину литовцем, на четверть греком и лишь на одну четверть русским.

Романовы — боярский род. Родоначальником дома Романовых, а также ряда других боярских и дворянских родов является Андрей Иванович Кобыла — боярин великого князя Московского Иоанна I Калиты (1328-1340) и его преемника Симеона Гордого (1340-1353). Имя его впервые упоминается в летописях в 1347 году.

Историческим предком Романовых является вождь прусской народности «бортеве». Его звали Дивон по прозвищу Медведь. В последней четверти XIII века под натиском рыцарей Тевтонского ордена, завоевавших его страну, он с семьей бежал в Литву.

Гланда-Камбила Дивонович родился в Пруссии. После смерти отца в Литве он уехал в Москву, где принял святое крещение с именем Ивана в 1287 году. Его сын, Андрей Иванович Кобыла, получил свое прозвище от прозвища отца — Камбила. От Андрея Ивановича начинают вести свой род, не считая Романовых, Лодынины, Коновницины, Кобылины, Сухово-Кобылины, Колычевы, Неплюевы, Бобарыкины, Яковлевы, Шереметевы, Епанчины, Кокаревы, Образцовы. Праправнучка Андрея Кобылы Анастасия (из рода Захарьиных — Юрьиных, впоследствии прозывавшихся Романовыми) стала женой царя Ивана Грозного. Ее брат Никита Романович был очень близок к царю, который в завещании указал, чтобы тот стал опекуном наследника престола, племянника Ивана IV Федора. Старший из его сыновей был устранен с политической арены Борисом Годуновым и пострижен в монахи под именем Филарета (в миру Федор Никитич Романов). Во времена смуты, наступившей после прекращения правления династии Рюриковичей, Филарет был возвращен из ссылки и стал митрополитом Ростовским.

В 1613 году его сын Михаил был избран царем.

Его внук, будущий император Петр Великий, был очень расположен к Европе, вероятно, эта тяга объясняется в том числе его происхождением, не чуждостью Европе. Вторая жена Петра I, императрица Екатерина I (Марта Скавронская), была родом из Лифляндии литовского или латышского происхождения, лютеранкой. Император Александр (сын Павла I) имел русской крови не более одной четверти, ведь его бабушка императрица Екатерина II также была иностранкой. Мать Екатерины, Иоанна-Елизавета, принадлежала к голштейн-готторпскому княжескому роду, одному из многочисленных княжеских родов Северной Германии, а ее отец, Христиан Август — к анхальт-цербстскому роду. Он был полковым командиром, комендантом, а потом губернатором города Штетина (Пруссия). По протекции Елизаветы Петровны, русской императрицы (в ее жилах, кстати, русской крови было только половина), он был возведен в звание прусского фельдмаршала. Екатерину, когда она родилась, нарекли Софьей-Августой-Фредерикой.

Внуку Екатерины Александру Павловичу, будущему императору Александру I, не исполнилось еще и тринадцати лет, когда бабушка стала искать ему невесту и остановила свой выбор на принцессах Луизе-Августе и сестре ее Фредерике, дочерях наследного принца баденского Карла-Людвига. Первая и стала потом русской императрицей.

Как видно, род Романовых со временем все больше испытывал вливание иностранной крови, главным образом немецкой: Николай II, последний российский император, как установил французский посол в России М. Палеолог, был русским лишь на 1/126. Его сын Алексей — на 1/256.

Впрочем, в этом нет ничего странного, ведь многие королевские дворы того времени состояли в родстве, что являлось и элитной необходимостью и государственной политикой.

Совсем иначе выглядит родословная вождя пролетариата Владимира Ильича Ленина, который также имел много нерусской крови, что воспринималось народом по-разному. Всякая тайна всегда порождает массу слухов и спекуляций. Тем не менее, большинство в России продолжало считать Ильича русским вождем революционеров, многие из которых были евреи.

Владимир Ильич был сыном Ильи Николаевича Ульянова и Марии Александровны Бланк. Отец Ленина служил инспектором народных училищ. В анкете 1922 года Владимир Ильич сообщил, что происхождение и занятия деда с отцовской стороны ему неизвестны. Дедом по материнской линии был хирург Александр Дмитриевич Бланк.

Во времена СССР на все публикации о происхождении Ленина было наложено табу — официальная пропаганда не могла допустить, чтобы общественность узнала истинную родословную вождя, которого «выдвинул русский народ». Писательница Мариэтта Шагинян написала роман о Ленине «Семья Ульяновых», в котором прозвучала версия о его калмыцких предках. Это был первый опыт представить Владимира Ильича как человека, а не только как революционера. Книга была некоторое время запрещена к изданию. Официально история семьи рассматривалась как предпосылка к настоящей биографии вождя, немыслимой без жизни в партии. Закрытость темы происхождения Владимира Ильича способствовала тому, что возникали самые неожиданные версии, но правда оставалась сокрыта за семью печатями. Пожалуй, только в конце 90-х удалось несколько выяснить истинную родословную Ленина.

По происхождению Ленин был дворянин, дворянство заслужил его отец, который происходил из небогатой семьи. Дед Ленина, Николай Васильевич Ульянов, был астраханским мещанином, портным, уже в преклонном возрасте женившимся на Анне Алексеевне Смирновой. Мариэтта Шагинян считала, что брак был поздним потому, что Николай Васильевич — в прошлом крепостной, выкупивший себя на свободу. У Николая Васильевича была родственница (степень родства не установлена), Александра Ульянова, которая была «отсуждена от рабства». Исследователи полагают, что она могла быть не крепостной, а из калмыков, бывших в ту пору невольниками. Их «поставщики», казахи, выменивали своих пленных у русских на товары и деньги. Эта версия до сих пор жива, но документального подтверждения калмыцкого происхождения Ленина нет.

Род Ульяновых восходит к Андрею Ульянину, крепостному крестьянину помещика Панова, XVII в.

Мать Марии Александровны Ульяновой, урожденной Анны Грошопф, имела немецкие и шведские корни. Немецкие предки Грошопфов, происходившие из Любека и Мекленбурга, в XIV веке были владельцами и арендаторами мельниц. Среди дальних родственников Владимира Ильича есть немало интеллектуалов того времени: врачей, аптекарей, докторов и магистров. В частности, представители фамилии Курциусов: выдающийся археолог Эрнст Курциус, профессор классической философии Георг Курциус, романист, профессор Роберт Курциус, сенатор, член бундестага, трехкратный президент Любека Теодор Курциус. Родители бабушки Ленина, Анны Ивановны, представляли в первом и втором поколении выходцев из Германии и Швеции, приехавших в Россию. Они были хорошо обеспечены, сохраняли знание родных языков, быстро адаптировались и хорошо устроились на новом местожительстве.

Отец Марии Александровны был украинский еврей из г. Староконстантинова Волынской губернии (Украина). Его отец, Мойша Ицкович Бланк, был выкрестом или сторонником ассимиляции евреев, поэтому у него был конфликт с еврейской общиной города, длившийся четверть века. Его обвинили в поджоге, и он вынужден был бежать из города, оставив дом, дело, имущество, в Житомир. Сыновья его — Абель и Израиль — приняли крещение и по протекции князя Голицына, одного из инициаторов создания «Общества израильских христиан», поступили в Медико-хирургическую академию в Петербурге. В 1824 году братья Бланки сдали экзамены и стали лекарями. Александр был направлен в Смоленскую губернию уездным врачом. Прослужив там не более года, был по специальности переведен в штат санкт-петербургской полиции. Через шесть лет, после эпидемии холеры, от которой умер брат Дмитрий Бланк, Александр подал в отставку по причине плохого здоровья. Женился он на рубеже 1820-1830 годов на девушке из немецкой семьи Анне Ивановне Грошопф. В 1833 году Бланк стал сверхштатным ординатором в больнице святой Марии Магдалины, которая предназначалась для бедных. Одновременно Бланк был принят на службу в Морское ведомство, уволен в 1837 году с пожалованием знака отличия беспорочной службы. В 1838 году Бланк был пожалован высочайшим указом в коллежские асессоры, этот чин давал право на потомственное дворянство. В том же году умерла Анна Ивановна, Александр Дмитриевич остался с шестью детьми на руках. Бланк хотел получить назначение в какую-нибудь достойную губернию, но его отправили в Пермь, где был неустроенный быт и холодный климат.

В Перми он работал инспектором Пермской врачебной управы, а также врачом при местной гимназии и уездном училище, бесплатно. Заканчивал он службу на Пермских заводах, заведовал Юговским заводским госпиталем. В 1847 году вышел в отставку и уехал в Казанскую губернию, где купил в 40 верстах от Казани имение, деревню Кокушкино, с 40 ревизскими душами мужского пола. Всю жизнь Александру Дмитриевичу мешало его происхождение и своеобразный идеализм, которые не позволяли ему стать своим в высшем обществе (жил в имении уединенно, не имея знакомых среди окрестных помещиков), но ему удалось перешагнуть своеобразную внутреннюю «черту оседлости» и стать уважаемым человеком и дворянином.

По одной из версий, настоящим отцом Ленина был друг дома, врач Иван Сидорович Покровский, который был незаконнорожденным сыном музыковеда Улыбышева. Он был революционно настроен, снабжал Ульяновых революционными книгами, вообще чувствовал себя хозяином в доме, глава которого часто находился в отъезде. Якобы даже аттестат Владимиру Ульянову дали с отчеством «Иванович», позже зачеркнув и написав: «Ильич». Также есть мнение, что отцом Александра Ульянова был Дмитрий Каракозов, стрелявший в Александра II.

Обе ветви рода Ленина демонстрируют необычный пассионарный толчок — переход из крепостных в мещанское сословие, освобождение от статуса «человека второго сорта», вступление в потомственное дворянство.

После революции 1917 года и образования СССР термин «русский народ» потихоньку стал замещаться другим — «советский народ». В последние годы, начиная с распада СССР, из уст политиков, журналистов и прочих все чаще слышится другое название этноса — «россияне».

Огромные пространства России были освоены в прошлом веке. Благодаря миграции (развитие железнодорожного сообщения) произошло и взаимопроникновение народов, языков. Русские остались доминирующим народом в России, но остальные получили больше самостоятельности, стали выдвигать своих лидеров.

Иосиф Виссарионович Сталин официально считался сыном сапожника Джугашвили. Но о его происхождении до сих пор ходят легенды. Никита Хрущев вспоминал, как Сталин рассказывал о своем отце, что тот был сапожником и сильно пил: «Так пил, что порою пояс пропивал. А для грузина пропить пояс — это самое последнее дело. «Он, — рассказывает Сталин, — когда я еще в люльке лежал маленьким, бывало, подходил, обмакивал палец в стакан вина и давал мне пососать. Приучал меня, когда я еще в люльке лежал». Об отце его не знаю, как сейчас в биографии Сталина написано. Но в ранние годы моей деятельности ходил слух, что отец его — вовсе не рабочий. Тогда придирались, кто какого происхождения. Если обнаруживалось нерабочее происхождение, то считался человеком второго сорта. И это было понятно. Самый революционный и самый стойкий — рабочий класс. Он выносил всю тяжесть борьбы на своих плечах и поэтому к другим классам и прослойкам общества, непролетарским, имел придирчивое, не настороженное, а именно придирчивое отношение. К таковым относились с большим недоверием.

Итак, говорили, что у Сталина отец был не просто сапожник, а имел сапожную мастерскую, в которой работало 10 или больше человек. По тому времени это считалось предприятием. Если бы это был кто-либо другой, а не Сталин, то его бы на партчистках мурыжили бы так, что кости трещали. А тут находились объяснения обтекаемого характера. И все-таки люди об этом говорили».

Из воспоминаний Льва Троцкого: «Семья Джугашвили стояла на грани захолустного ремесла и пауперизма. Своими корнями она уходила в крестьянское средневековье. Она продолжала жить в атмосфере традиционной нужды и традиционных суеверий. Вступление на революционный путь означало для сына не продолжение семейной традиции, а разрыв с нею. Однако и после разрыва эта отвергнутая традиция продолжала жить в нервах и в сознании в виде примитивных культурных навыков, грубости ощущений, узости горизонта. В частности, пренебрежительное отношение к женщине и деспотическое — к детям наложило на Иосифа отпечаток на всю жизнь.

Ретроспективный взгляд на детство Иосифа Джугашвили способно бросить детство Якова Джугашвили, протекавшее в Кремле на глазах моей семьи. Двенадцатилетний Яша походил на отца, каким его представляют ранние снимки, не восходящие, впрочем, раньше 23 лет; только у сына в лице было, пожалуй, больше мягкости, унаследованной от матери, первой жены Сталина. Мальчик Яша подвергался частым и суровым наказаниям со стороны отца. Как большинство мальчиков тех бурных лет, Яша курил. Отец, сам не выпускавший трубки изо рта, преследовал этот грех с неистовством захолустного семейного деспота, может быть, воспроизводя педагогические приемы Виссариона Джугашвили. Яша вынужден был иногда ночевать на площадке лестницы, так как отец не впускал его в дом. С горящими глазами, с серым отливом на щеках, с сильным запахом табака на губах, Яша искал нередко убежища в нашей кремлевской квартире. «Мой папа сумашедший», — говорил он с резким грузинским акцентом. Мне думается сейчас, что эти сцены воспроизводили с неизбежными отличиями места и времени те эпизоды, которые разыгрывались тридцатью пятью годами раньше в Гори, в домике сапожника Виссариона».

Матери Сталина Екатерине Георгиевне было очень сложно выходить детей. Первые ее двое (или, возможно, трое) детей умерли в младенчестве. Сосо родился, когда его матери исполнилось по одной версии двадцать, по другой двадцать два года, это произошло 21 декабря (9 декабря по старому стилю) 1879 года, но есть еще версии, что Сталин родился в 1879 году, 1880 году или 1881 году.

Екатерина Георгиевна родилась в 1856г. У нее был сильный и гордый характер.

В свидетельстве об окончании Горийского духовного училища, выданном Иосифу Джугашвили в июне 1894 года, указано, что он родился «в шестой день месяца декабря тысяча восемьсот семьдесят восьмого года». В анкетах к съездам и конференциям, начиная с 1924 года, Сталина указывал, что родился в 1879 году. Эта дата стала с середины 20-х годов официальной датой его рождения.

В книге В. Логинова «Тени Сталина» Георгий Александрович Эгнаташвили, работавший долгие годы в охране Кремля, рассказал о своем деде, которого многие в Грузии считают настоящим отцом Сталина, и в честь кого последний якобы назвал и своего сына Яковом.

Яков Эгнаташвили был владельцем виноградников, человеком богатым и уважаемым, кулачным борцом. Екатерина Георгиевна работала у него по хозяйству, зарабатывала стиркой белья и выпечкой хлеба и в других домах богатых жителей Гори. Именно Яков оплатил обучение Иосифа в духовной семинарии, а это стоило немалых средств.

По другой версии отцом Сталина был Н. М. Пржевальский, который внешне очень похож на Сталина. Два года до рождения Сталина известный путешественник провел в Гори и якобы он имел сына от горничной, которую потом пристроил замуж за Джугашвили.

На самом деле Николай Михайлович Пржевальский никогда на Кавказе не был. В 70-е годы он возглавил три длительные экспедиции в Центральную Азию. В перерывах между экспедициями обрабатывал экспедиционные материалы, писал книги и готовился к следующей экспедиции, находясь в основном в Санкт-Петербурге, а летом в деревне, в Смоленской губернии. Он был закоренелый холостяк и вообще женщин сторонился, называя их фантазерками и судашницами.

В 1995 году в Цхинвале была опубликована брошюра Г. З. Кодолаева и Ч. Н. Багаева «Кто ты, Сталин?» В ней исследуется вопрос происхождения отца Сталина, которого считали осетином. Как указывают авторы брошюры, в 1802 году Лило было чисто осетинским селом, где жили крещеные осетины. Крестившись, осетин становился грузином. Предки отца Сталина переселились в Лило из Южной Осетии во второй половине XVIII века, таково было желание царя Ираклия Второго. У деда Сталина Иване было двое сыновей — Виссарион (Бесо) и Георгий (Гогиа). Бесо было не под силу платить налог (3 рубля), и он был вынужден уехать на заработки в Гори. Там он поселился у Кулумбегашвили, тоже осетина, из Герского ущелья, работал сапожником, женился. Однажды вновь возвратился по семейным обстоятельствам в отцовский дом. У него умерли двое детей в младенческом возрасте. Когда Кеке (Екатерина) носила уже третьего, ей пришлось вернуться обратно в Гори. Таков был обычай осетин: женщина должна была рожать у своих родных и первое время находиться с ребенком там. Поэтому Бесо был вынужден снова вернуться в Гори и временно там остаться, чтобы помочь жене и сыну. Но обстоятельства сложились таким образом, что он больше не вернулся в Лило. Его могила находится на кладбище у въезда в Телави.

Брат Виссариона, Георгий Джугашвили, похоронен в Лило, но место захоронения неизвестно. Грузинский поэт Георгий Леонидзе (1899-1966) так писал о предках Сталина:

Над станком сапожным начал
Он старинное сказанье:
«В деда вышел сын наш милый,
Силой сердца, прямо вылит»,
— Мать сказала, вспомнив деда,
Деда — Заза Джугашвили:
— Заза был души кипящей,
Так потоки в скалах били,
Но зато и чоху Зазы
Сорок восемь пуль пробили.
Сколько раз врага отчизны
Бил мечом он, силой взыскан,
Молоко, знать, пил недаром
Теплой груди материнской.
Всех он держится скромнее,
Всех он храбростью превысил,
Помнит меч его Лиахва,
Картли кладбище — Крцаниси.
Заза знал господ различных:
Геристави, Мачабели,
Тех князей жестокоруких,
Что крестьянами владели.
Им с дарами гнул колена,
Сам щипал траву зубами
Для овцы своей последней,
В клети ж только голый камень.
Господам не угодивши,
Крикнул голосом он зычным:
— Отчего живем так тесно
В этом мире безграничном?
Когда русский царь отчизну
Сапогом своим разрушил,
Когда Картли покровитель
Сам врагом стал двоедушным.
Он тогда с народным войском,
С тяжким дедовским булатом
Над Арагвой и Лиахвой
Проносился бурь раскатом.
Он восстал на Цицишвили,
Встал у вольных сел на страже.
И петли и смертной пули
Избежал он не однажды.

Осетинское происхождение подтвердил и сам Сталин, указав в одной ранней анкете в графе национальность: «осетин». Мать же его была грузинка, и впоследствии Сталин обозначал свою национальность как грузинскую по политическим соображениям. Иосиф Виссарионович хорошо говорил по-осетински. Его и звали по-осетински — Сосос (Сослан).

Отец Сталина по паспорту числился крестьянином, но работал в городе рабочим обувной фабрики в Тифлисе, а потом кустарем в Гори на Соборной улице, в мазанке с протекавшей крышей. В официальной биографии его личность освещена крайне мало, что довольно странно: в иерархии грузинской семьи женщина играла очень незавидную роль, а главой был мужчина.

Видимо, отец Сталина был человеком далеко не идеальным. Он пил и избивал сына, что ожесточило Сталина, воспитало в нем серьезный и критичный характер. Виссарион Джугашвили рано умер, но Иосиф не горевал о том, наоборот, он почувствовал свободу.

Иосиф Виссарионович, хотя и не был русским, чувствовал себя ответственным за русский народ и потому называл себя «русским человеком грузинской национальности». Поэтому и в паспорте он свою национальность, унаследованную от отца-осетина, изменил на грузинскую, так как у грузин и русских всегда было взаимное тяготение и симпатия, основанные на том, что оба народа исповедовали одну веру — православную.

Никита Сергеевич Хрущев родился в селе Калиновка Курской губернии в семье небогатых крестьян. Как он писал сам, трудиться Хрущев начал сразу, как научился ходить: до 15 лет пас телят, овец, потом пас коров у помещика. Существует версия, что Хрущев был внебрачным сыном малороссийского дворянина Трутовского. Губернатор Белгородской области Евгений Савченко, который родом из той же деревни Поповка, что и мать Хрущева, рассказал о местном предании: молодая крестьянка была прачкой у помещика Трутовского, и когда она забеременела, он отдал ее замуж за крестьянина.

Художник Константин Александрович Трутовский был родственником предполагаемого отца Первого секретаря ЦК. В свое время его картины пользовались большим успехом, он изображал сцены из жизни современной ему Малороссии (60-е гг. XIX в.). Как писал о нем Бенуа, это был образованный и умный человек. Однако автор «Истории русской живописи» критикует стиль Трутовского, писавшего в «ярко щегольской, но, в сущности, дилетантской манере». На самом деле художник писал то, что было ему близко и окружало его — захолустный быт малороссийских помещиков, специфические костюмы жителей Украины, степные пейзажи.

Возможно, Никита Сергеевич догадывался или даже знал о своем происхождении из дворян. И наверняка, отношение к правящему классу и интеллигенции он имел не самое доброжелательное, так как чувствовал себя вдвойне обиженным судьбой. Как неприятно осознание того, что тебя бросили и предали еще во младенчестве, как тяжела становится ноша крестьянина, если он знает, что по происхождению он должен не пасти овец, а учиться, возможно, в университете и иметь своих слуг! Всю жизнь Хрущев пытался доказать в первую очередь самому себе свою состоятельность, пытался выбиться в люди и стать уважаемым человеком. Этой обидой можно объяснить и ту сторону характера Никиты Сергеевича, которую он до поры предпочитал скрывать: для многих соратников по партии Хрущев представлялся человеком простым и предсказуемым, однако в борьбе за власть в 1953 году он проявил столько хитрости и способности к интригам, что удивил всех.

Леонид Ильич Брежнев родился 19 декабря 1908 года в г. Каменское (Днепродзержинск) в семье рабочего-металлурга. По национальности малоросс или украинец. Он всегда был человеком добрым и отзывчивым, тепло относился к матери. В его родном городе долго жили его брат Яков, который работал на металлургическом заводе начальником прокатного цеха, и сестра Вера, лаборант на кафедре химии в местном институте. Яков был, как и Леонид, очень удачлив с женщинами. Вера была настоящей красавицей.

Юрий Владимирович Андропов был человеком с таинственной биографией. Народ практически ничего не знал о его происхождении, о существовании первой семьи. Этим стремились воспользоваться его недоброжелатели, которые даже посылали «разведчиков» на родину генсека, чтобы найти нелицеприятные факты его ранней биографии.

Юрий Андропов родился 15 июня 1915 года на Северном Кавказе в станице Нагутская в семье железнодорожного инженера. Поступая в речной техникум, Юрий Владимирович приписал себе один год. Отец его рано ушел из жизни. В Гражданскую войну (1919) умер от тифа. Через десять лет в Моздоке скончалась его мать Евгения Карловна, которая была приемной дочерью богатого еврейского купца Файнштейна. Евгения Карловна преподавала музыку. Ранняя смерть родителей заставила Юрия Владимировича проявлять упорство и повышенную общественную активность, чтобы выбиться в люди.

Михаил Сергеевич Горбачев родился 2 марта 1931 года в с. Привольное Красногвардейского района Ставропольского края в семье механизатора Сергея Андреевича и его жены Марии Пантелеевны, по национальности украинки. Его дед был председателем колхоза.

Борис Николаевич Ельцин из с. Бутка Талицкого района Свердловской области, где и родился 1 февраля 1931 года. Его родители также родом из этого села, они были раскулаченными крестьянами. Семья Ельциных до революции имела 12 га посевов, у нее была ветряная мельница, молотилка, пять лошадей, четыре коровы, постоянные батраки в найме. После раскулачивания стали жить беднее, но сначала арендовали пять га земли, а когда пала лошадь и нечем стало пахать, то родители вступили в колхоз. Дед Игнат работал печником, умел столярничать и плотничать. В 1937 году семью выселили, деда лишили гражданских прав, обложили сельхозналогом, пришлось уехать. Отец Ельцина отправился в Пермь на строительство Березниковского калийного комбината и забрал с собой семью. Мать Бориса Николаевича, Клавдия Васильевна Старыгина, работала швеей. У нее был мягкий характер, у отца, наоборот, крутой. Главным средством его воспитания был ремень, им он пользовался часто, так как Борис рос озорным ребенком. Мать всегда вступалась за сына.

Когда Ельцин готовился к поступлению в Уральский политехнический институт на строительный факультет, ему пришлось доказывать свою состоятельность деду, который заявил, что не пустит внука в строители, пока тот своими руками что-либо не построит. Пришлось Борису Николаевичу все лето сосны валить, мох готовить, тащить бревна до места, где поставить баню, сделать фундамент и поставить сруб. Дед ни разу не пришел ему помочь, но экзамен принял и в Свердловск отпустил.

Брат Бориса Николаевича — простой рабочий, жил с матерью в Свердловске.

Владимир Владимирович Путин родился 7 октября 1952 года в Ленинграде. Он был третьим ребенком в семье, но старшие его братья умерли в детстве. Дед по отцу, Спиридон Иванович Путин, всю жизнь работал поваром. Сначала в Горках, когда там жил Ленин, потом, после смерти вождя, — на даче Сталина. После кончины Сталина Спиридон Иванович готовил в доме отдыха московского горкома партии в Ильинском.

Отец Владимир Спиридонович Путин родился в 1911 году в Санкт-Петербурге. В начале Первой мировой вся семья уехала в село Поминово Тверской области. Мать Мария Ивановна Шеломова-Путина родилась в соседнем селе Заречье в том же 1911 году Владимир Спиридонович был комсомольским активистом, во время войны служил в истребительном батальоне НКВД. Он, кстати, был против того, чтобы сын пошел на службу в КГБ.

Бабушка Путина по линии матери, Елизавета Алексеевна Шеломова, была расстреляна немцами в Тверской области в октябре 1941 года.

В конце 40-х родители Путина приехали в Ленинград с помощью брата матери Ивана Ивановича Шеломова, морского офицера. В 50-е годы отец будущего президента служил в военизированной охране Ленинградского вагоностроительного завода им. Егорова, работал мастером на этом заводе, был секретарем партбюро цеха. Мать Путина была санитаркой на войне. Они умерли от рака, мать в начале 1999 года, отец — 2 августа 1999 года, похоронены в Санкт-Петербурге.

Как показывает история, почти весь период существования русской государственности, правителями становились иноземцы или их потомки: скандинавы, немцы, греки, грузины, украинцы. Лишь в самом начале, до Кия и Рюрика, и с приходом Ельцина Россией руководили русские по происхождению лидеры. Это происходило благодаря тому, что в нашей стране человека оценивали по его делам и уму, а не по его национальности. В начале века один чиновник царского правительства настолько расстроился тем, что в тогдашнем руководстве было очень много немцев. Он даже покинул свой пост и уехал в Сибирь, где след его теряется.

В сегодняшней элите также наблюдается повышенная концентрация людей с немецкими и другими европейскими фамилиями: Греф, Мюллер, Боос… История о «призвании варягов» повторяется.

Если принять постулат о том, что каждый народ достоин своего правителя, то мнение о россиянах можно составить далеко нелестное. Как происходит смена власти, когда один вождь уступает трон или президентское кресло другому? В нашей стране в эти периоды если и не лилась кровь, то разыгрывались драматические события: расстаться с властью добровольно почти никто не хотел.

Вопрос преемственности власти особенно остро стоит при авторитарном режиме правления. Правитель, который обладает сильной властью и авторитетом, в конце концов, приходит к выводу, что надо искать себе замену. Редко такие люди уходят сами — чаще всего в результате заговора или смерти. Если преемник не выбран или его устранила какая-то партия, рвущаяся к власти, наступает анархия, гражданская война. После слабого правителя по закону политической природы должен прийти сильный. Почти каждая смена правителя (будь то монархия или СССР) в России не проходила без драматических событий. Самое кровавое из них — революция 1917 года.

Мировой опыт показывает, что редко выбранный ушедшим вождем преемник становится государственным лидером. Чаще происходит неожиданное появление претендента, о котором при правлении предшественника никто всерьез не думал. Проще всего, казалось бы, происходит смена лидеров при монархии, когда основное условие восшествия на престол — наиболее близкие родственные узы между монархом и наследником. Как правило, наследников выбирают заранее — и с детских лет воспитывают их должным образом. В демократическом государстве выбор преемника зависит в первую очередь от воли народа. Однако последние российские выборы президента показали, что электорат может прислушиваться к мнению уходящего лидера.

Дочь Петра I Елизавета не была претендентом на престол — ее матерью была невенчанная жена царя Екатерина Скавронская. После смерти Петра трон заняла Екатерина, а затем императором был провозглашен внук самодержца — Петр II, которого дед, впрочем, не любил. Елизавета не помышляла о троне, она жила в селе Покровском и Александровской слободе, где вела жизнь веселую и непринужденную. Она не старалась заявить о своих правах на престол.

Елизавета была красива и обаятельна, что и помогло в будущем ей стать императрицей.

Анна Иоанновна не любила ее, поэтому и при дворе дочь Петра не жаловали, зато в ее доме в Петербурге часто бывали гвардейцы, с которыми у Елизаветы сложились дружеские отношения. Когда Анна Иоанновна умерла в 1740 году в Петербурге начались антинемецкие выступления. Все ненавидели назначенного регентом при наследнике — внучатом племяннике Иване Антоновиче — фаворита царицы герцога Курляндского Бирона. С помощью караула Преображенского полка он был легко смещен фельдмаршалом Минихом. Регентство было передано матери императора Анне Леопольдовне, однако она оказалась женщиной слабой, не способной устранить немецкое засилие, и гвардия взбунтовалась. Тут кстати вспомнили о дочери Петра Великого. Гвардейцы обратились к ней: «Матушка! Мы все готовы, только ждем твоих приказаний, что, наконец, велишь нам». Ночью 25 ноября 1741 года, переодевшись в военный мундир, верхом Елизавета приехала в казармы Преображенского полка, где ее ждала рота солдат, и захватила дворец. Она объявила себя императрицей, а Анну Леопольдовну со всем семейством арестовала.

Восшествие на престол Екатерины, которую Елизавета выбрала в жены своему племяннику, наследнику престола Петру III, также было драматичным.

Петр III был настолько чуждым России, что Елизавета в своем завещании указала: престол должен перейти Павлу Петровичу, а регентшей стать Екатерина Алексеевна, его мать. Однако воцарение Петра Федоровича прошло без эксцессов. (К слову, Петр позволял себе такие шутки, которые вызывали сильный гнев у императрицы: однажды он просверлил дырку в покои Елизаветы, где она принимала фаворита Разумовского, смотрел за происходящим сам и позволял это делать своим приближенным.)

Любви между супругами, Екатериной и Петром, не было. Наследник был влюблен во фрейлину императрицы, дочь статс-дамы Лопухину. Он говорил, что ему хотелось бы на ней жениться, но придется покориться необходимости взять в жены Екатерину. Последняя не ожидала ничего хорошего для себя после смерти императрицы. Но она хотела царствовать и еще в 1756 года готовилась к заговору, заявив: «Я буду царствовать или погибну». Намерение это не соответствовало закону, так как Екатерина не имела прав на престол по своему происхождению.

На этот раз главную роль в перевороте опять сыграли гвардейцы (видимо, Екатерина учла опыт Елизаветы). Заблаговременно Екатерина познакомилась с гвардейскими офицерами, в частности, с Григорием Орловым. Склонить их на свою сторону не стоило большого труда: Петр III не скрывал своих симпатий к Пруссии и огорчался победам русских, обещал распустить гвардию. Екатерина, так же, как и Елизавета, использовала иностранные субсидии. Она получала деньги от английского посла Чарльза Уильямса. Правда, долгое время вытягивала средства из наивных англичан, на самом деле не предпринимая ничего для осуществления задуманного.

Переворот начался в 5 утра 28 июня 1762 года и длился двое суток.

Существовало три плана свержения императора: арест в его покоях, убийство во время пожара и инсценировка несчастного случая. Автором последнего плана был Никита Панин. Кирилл Разумовский распорядился печатать манифест о восшествии на престол Екатерины II. Алексей Орлов и Василий Бибиков в карете прибыли утром в Петергоф, где была Екатерина. У Измайловского полка навстречу ей с криками «Ура!» выбежали гвардейцы, которые тут же приняли присягу. Затем к ним присоединились семеновцы и преображенцы. Толпа солдат, смешавшись с петербуржцами, двинулась к Зимнему дворцу. Там уже находились высшие чины государства, которые присягнули императрице. Петербург был у ног Екатерины.

Тем временем отсутствие Екатерины в Петергофе было замечено. Петр поклялся «свернуть шею» супруге. Царь пошел прогуляться по парку, ожидая выяснения обстановки. Он направил князя Воронцова просить Екатерину не свергать его. Посланные генералы Семеновскиго и Преображенского полков Трубецкой и Шувалов присягнули императрице. Канцлер Воронцов был арестован.

Петр пытался послать письмо в Сенат, в котором объяснил дурное отношение к Екатерине тем, что ребенок, которого она родила, не его. Но эта затея не удалась, гонец привез письмо самой Екатерине.

Петр решил все-таки укрыться в Кронштадте. Там никто не знал о случившемся. Но после отъезда эмиссара Петра, туда прибыл посланный Екатериной адмирал Иван Талызин, который склонил гарнизон на сторону императрицы. Ночью 29 июня Петр Федорович прибыл в Кронштадт, но гарнизон отказался его принять. Петр отправился в Ораниенбаум, а Екатерина стала стягивать войска к Петергофу. Петр Федорович был растерян и даже послал вице-канцлера Голицина с письмом, в котором обещал исправиться и предлагал перемирие. Затем он послал письмо с отказом от престола, с просьбой отпустить его в Голштинию и о назначении пенсии.

Петра доставили в Петергоф под конвоем. Он сам отдал шпагу дежурному офицеру, а потом упал в обморок. Екатерина не могла отпустить Петра на родину, ведь им могли воспользоваться враги России. Просто убить его было нельзя — это окончательно дискредитировало бы саму Екатерину. Оставалось держать Петра в заточении. Он был помещен в Шлиссельбург. Втайне Екатерина мечтала избавиться от мужа, но не решалась. Сначала все надеялись, что по слабости здоровья он в скором времени сам умрет. Но хотя Петр и болел, он еще хотел царствовать. 6 июля Алексей Орлов отправил Екатерине два послания. В первом сообщал о тяжелой болезни Петра. Во втором — о его ссоре с Федором Барятинским, который и убил императора. Но убийцей Петра был крещеный швед Швановиц, задушивший императора. Это убийство было заранее задумано. И Екатерина если и не давала на то прямого указания, но молча его одобрила. Известие о смерти супруга встретила спокойно, как будто была к этому готова. Она могла бы привлечь к суду убийц, но не стала предавать свою команду и фаворита — Григория Орлова. Официально было объявлено, что Петр скончался от болезни.

Сын Екатерины и Петра — Павел Петрович — не был любим матерью. Она желала видеть на престоле своего внука Александра. И царствование Павла также закончилось переворотом. Павлу было предложено отказаться от престола в пользу сына, однако он не стал этого делать и был убит в Михайловском замке в Петербурге своими приближенными. Завершилась эпоха дворцовых переворотов, в дальнейшем воцарение новых императоров проходило без участия вельмож и гвардии, трон передавался законным наследникам по праву.

Император Николай II с момента Кровавого воскресенья жил с убеждением в том, что он обречен. В 1913 году он обсуждал с императрицей Александрой Федоровной возможность по совершеннолетии детей отречься от престола и уйти в монастырь. Цесаревич Алексей был неизлечимо болен и мог не дожить до совершеннолетия. В любом случае, власть вскоре должна была перейти одному из великих князей. Но вмешалась революция, Николай отрекся от престола, был уничтожен вместе с семьей. Большевики также расправились с претендентами на трон — братьями царя.

Прежняя элита ушла, в политике и обществе появились новые люди, с иными ценностями и взглядами. Лидером мог стать (за редким исключением) только человек пролетарского происхождения. Конечно, ни воспитание, ни образование не давало этим людям возможность соответствовать роли руководителя страны. Если наследников престола готовили к этой миссии с детских лет, развивая в них таланты, обучая наукам и языкам, развивая физически, то советским руководителям приходилось осваивать многое уже пост-фактум. Так, например, Сталин стремился восполнить пробел в образовании, но читал в основном труды по марксизму-ленинизму, то есть знания его были односторонними. Хрущев отличался неграмотностью (в одном слове умудрялся сделать три ошибки)и невоспитанностью. Наступила новая эпоха, в которой власть доставалась организаторам интриг и заговоров.

Особый интерес представляет заговор против Ленина, по официальной версии реализованный в виде покушения «эсэркой» Каплан 30 августа 1918 года. В материалах следствия нет никаких доказательств причастности Фанни Каплан (Фейги Ройд) к покушению на Владимира Ильича. Кроме нее, кстати, после стрельбы были задержаны еще двое подозреваемых, одного из них расстреляли еще раньше Каплан. Только один человек смог ее опознать. Одета террористка была не совсем удобно, имела большой портфель и зонт, с которыми сложно было пытаться удрать через толпу. Револьвер, из которого якобы она стреляла в вождя, «нашли» только через четыре дня, но пуля, извлеченная из шеи Ленина, была выпущена из другого оружия. Собственно, и в партии социал-революционеров обвиняемая не состояла.

Каплан была тяжело больна и полуслепа: в 1907 году вместе с группой анархистов она участвовала в покушении на киевского губернатора, в ее комнате случайно взорвалась бомба. Несколько соратников было убито, сама она получила контузию и была отправлена на каторгу. Таким образом, вряд ли Каплан действительно была тем, кто стрелял в Ленина, такому человеку не поручили бы это дело.

Комендант Кремля Мальков лично расстрелял Каплан в кремлевском гараже, тело сожгли в Александровском саду, помогал поэт Демьян Бедный. Это было подозрительно, явно пытались что-то скрыть, пресечь возможность дальнейшего расследования. Скорее всего, и партия эсэров не имела к покушению отношения. Ранение Ленина было выгодно не врагам из других кланов, а близким соратникам, для того чтобы сделать его зависимым и уязвимым. Больше всех в результате выигрывал Свердлов, который был фактически вторым человеком в государстве. Именно в день совершения покушения Свердлов был в городе один из высших руководителей, и противостоять ему никто не мог. Троцкий, Сталин, Артем (Ф. А. Сергеев), Зиновьев, Дзержинский (его отсутствие помогло усиленно влиять на ход следствия) — были за пределами Москвы. Именно Свердлов уговорил, точнее своим примером заставил Владимира Ильича поехать на митинги.

Рост сталинского могущества начался в апреле 1922 года, когда он был избран Генеральным секретарем партии. Тогда Секретариат был в партийной иерархии только третьим по значению органом после Политбюро и Оргбюро. Он был создан для решения текущих оргвопросов. Сталин начал выдвигать близких ему людей на важные посты: Молотова — в Оргбюро, Кагановича — заворготделом ЦК. Именно Каганович обеспечил Сталину контроль над партийцами на местах, так как он проверял работу низовых парторганизаций и утвердил 43 губернских секретаря. Впоследствии Сталину было легко подбирать нужных людей в делегаты съездов, которые определяли политику страны.

В мае 1922 года Ленин серьезно заболел. Осенью он вернулся к работе и был неприятно поражен возросшей властью Сталина. У них начались разногласия по национальному вопросу, Ильич даже обвинил Кобу в «великорусском шовинизме». Ленин был сторонником самоопределения республик, а Сталин предлагал создать Советский Союз из автономий. На XII съезде Ленин готовился выступить с обвинениями против Сталина, чтобы сместить его с поста генсека. Но очередной инсульт помешал ему сделать это. Ленин перестал быть серьезным противником для Иосифа Виссарионовича на пути к единоличной власти. Владимир Ильич был изолирован в Горках, к нему почти никого не допускали, даже спецвыпуск «Правды» печатали, чтобы он жил в иллюзии, что мировая революция идет полным ходом.

У Сталина оставался еще один конкурент — нарком обороны Лев Троцкий. На съезде у последнего шансы были минимальные, положение полностью контролировал Сталин. В 1923 году Лев Давидович развернул кампанию против Сталина, требуя расширения партийной демократии и сокращения влияния Секретариата. Троцкий также выступал против НЭПа, за плановую экономику. В январе 1924 года на партконференции политика Троцкого была осуждена как мелкобуржуазная.

После смерти Ленина власть перешла к Политбюро, в которое входили Троцкий, Каменев, Зиновьев, Сталин, Бухарин, Рыков, Томский. Сталин имел преимущество и здесь. На XIII съезде его вновь выбрали Генеральным секретарем. Лев Давидович продолжил критику Сталина, выпустил книгу «Уроки Октября», в которой описал революцию как дело рук Ленина и его самого. В 1925 году на январском пленуме ЦК Троцкий был снят с поста наркома. Затем наступила расправа над бывшими союзниками — Зиновьевым и Каменевым. На XIV съезде первый лишился поста главы Ленинградской парторганизации (его занял лояльный Сталину Киров), второй лишился поста заместителя председателя Совнаркома и переведен из членов Политбюро в кандидаты. В Политбюро вошли близкие Сталину Ворошилов, Молотов, Калинин. В 1926 году умерли Дзержинский и Фрунзе, посты глав ОГПУ и военного наркомата заняли Менжинский (его заместитель — Ягода) и Ворошилов.

Зиновьев, Каменев и Троцкий в 1926 году объединились, но их продолжали преследовать неудачи. Дело дошло даже до попыток начать нелегальную борьбу — была создана подпольная типография, чтобы напечатать свою программу. Троцкий был разоблачен. 7 ноября состоялись демонстрации оппозиции в Москве и Ленинграде, но они были разогнаны милицией. В итоге семьдесят деятелей оппозиции, в том числе ее вожди, были исключены из партии. Вскоре Троцкий был сослан в Алма-Ату, а потом за границу.

Сам Лев Давыдович очень нелицеприятно отозвался о способностях Сталина как руководителя. В воспоминаниях он написал: «На ту же тему у меня были два года спустя споры с Каменевым, который, вопреки очевидности, утверждал, что Сталин — «вождь уездного масштаба». В этой саркастической характеристике была, конечно, частица правды, но только частица. Такие свойства интеллекта, как хитрость, вероломство, способность играть на низших свойствах человеческой натуры, развиты у Сталина необычайно и, при сильном характере, представляют могущественные орудия в борьбе. Конечно, не во всякой освободительной борьбе масс нужны такие качества. Но где дело идет об отборе привилегированных, об их сплочении духом касты, об обессилении и дисциплинировании масс, там качества Сталина поистине неоценимы, и они по праву сделали его вождем бюрократической реакции и термидора.

И все же, взятый в целом, Сталин остается посредственностью. Его ум лишен не только блеска и полета, но даже способности к логическому мышлению».

Хрущев показал не меньше стратегических талантов, чем Сталин, когда боролся за власть в Кремле. Его тоже поначалу никто всерьез как преемника вождя народов не воспринимал.

С 1944 по 1949 годы Никита Сергеевич работал председателем Совнаркома Украинской ССР, где занимался восстановлением разрушенной в войну экономики республики. Затем его назначили первым секретарем Московского обкома и секретарем ЦК. Вплоть до самой смерти Сталина Хрущев был близким помощником вождя. Во время ночных застолий в Кунцеве на даче Сталина Хрущев одевал украинскую косоворотку и плясал по его просьбе гопака, изображал простого парня, который не рвется к власти.

В марте 1953 году Сталин умер. Власть перешла к членам Президиума ЦК, но фактически реальными рычагами управления обладали председатель Совмина Маленков, секретарь ЦК Хрущев и министр госбезопасности Берия. Последний имел больше шансов захватить лидерство (собственно, именно его подозревали в авторстве заговора против Сталина). Хрущев подговорил Маленкова, который был в хороших отношениях с Берией, устранить Лаврентия Павловича. Тот согласился с условием, что «надо сделать так, чтобы не получилось хуже». Потом Хрущев договорился с Ворошиловым, Кагановичем и Жуковым; последний так ответил на просьбу арестовать Берию: «Никита Сергеевич, я жандармом никогда не был, но эту жандармскую миссию выполню с большим удовольствием».

Хрущев велел маршалу прибыть в Кремль с верными офицерами и дождаться в приемной сигнала. Арест Берии произошел на заседании Президиума ЦК. Как вспоминал об этом сам Хрущев: «Сели все, а Берии нет. Ну, думаю, дознался… Но тут он пришел… Сел… развалился и спрашивает: «Ну, какой вопрос сегодня на повестке дня? Почему собрались так неожиданно?»… Тут я вскочил… и говорю: «На повестке дня один вопрос. Об антипартийной, раскольнической деятельности агента империализма Берии. Есть предложение вывести его из состава Президиума, из состава ЦК, исключить из партии и предать военному суду. Кто «за»? И первый руку поднимаю. За мной остальные… А сам нажимаю на кнопку»…

Берия был арестован и расстрелян. Маленков, достаточно опрометчиво поверивший в единство заговорщиков, был постепенно отстранен от руководства, Хрущев избран Первым секретарем ЦК, то есть признан преемником Сталина. Одним из первых его дел была массовая реабилитация политзаключенных. Затем он сделал все для того, чтобы развенчать культ Сталина. Его доклад, прочитанный 24 февраля 1956 года на закрытом заседании XX съезда (чтобы дискредитировать Молотова, Маленкова, Кагановича) произвел эффект разорвавшейся бомбы. Хрущев до последних дней считал этот поступок своей главной заслугой.

В молодости Брежнев был обаятельным, располагал к себе людей. Впоследствии он понял, что данное свойство — очень сильный фактор в политике и часто пользовался им. После войны Сталин обратил внимание на молодого партийца, генерала, который работал над задачей возрождения Приднепровья. В 1950 году ему поручили самостоятельный участок — выдвинули на пост первого секретаря ЦК КП Молдавии, в 1952 году избрали в состав ЦК КПСС, кандидатом в члены президиума и секретариата ЦК. По слухам, Сталин так сказал о Брежневе: «Какой красивый молдаванин».

Затем Хрущев поручил Брежневу поднимать целину. После XX съезда тот курировал ВПК и космос, получил первую Звезду Героя. Когда Ворошилов ушел на пенсию, Леонид Ильич стал председателем Президиума Верховного Совета. После ухода Ф. Козлова, поссорившегося с Хрущевым, Брежнев стал секретарем ЦК.

Заговор против Хрущева созрел в тот момент, когда страна уже устала от его реформ, народ хотел стабильности, а не пустых обещаний того, что «нынешнее поколение будет жить при коммунизме». Никита Сергеевич провел реформу государственной и партийной власти (надеясь ослабить власть аппарата), от которой бюрократизм только возрос.

В 1959 году после поездки в Америку Хрущев добился массового распространения кукурузы, которая, увы, не давала такого урожая, как в Айове.

Силы русского крестьянства постепенно истощались. В стране настала пора решать продовольственную проблему. Никита Сергеевич надеялся на возможности государства и одновременно хотел одним ударом освободить селян от забот о личном хозяйстве для того, чтобы у них появилось больше времени для занятия общественным производством. Но из этого ничего не вышло: решив увеличить поголовье скота, Хрущев распорядился скупить весь личный скот у колхозников. Но к осени обнаружилось, что прокормить весь скот не возможно. Ради экономии кормов даже стали забивать лошадей, что повлекло еще и нехватку гужевого транспорта. Но исправить ошибку и вернуть колхозников к заботам о собственных буренках Хрущев был уже не в силах, так как народ, познав вкус свободного времени и возможности закупать продукты в магазинах, к прошлому хозяйственному укладу возвращаться не захотел.

Освоение целины, тоже еще одна попытка быстро решить хозяйственные проблемы, обернулось не только пыльными бурями, но и показало, что запас «волшебных средств» Хрущева подходит к концу.

Все это не могло не повлиять на продовольственную базу: в 1963 году стало не хватать белого хлеба, молока, мяса, а торты учились готовить из макарон.

В поисках ресурсов Хрущев пошел на резкое сокращение армии и вооружений и этим тоже вызвал большое недовольство значительной части военных, фактически лишившихся средств к существованию.

Кроме того, Хрущев не был «вождем», лидером в полном понимании этого слова, — он был несолидным и даже смешным.

В итоге элита пошла на беспрецедентный шаг. В 1964 году на октябрьском пленуме ЦК Хрущева освободили от обязанностей Первого секретаря ЦК и других парийных и хозяйственных должностей. Изначально на Брежнева ставили как на промежуточную фигуру, главными игроками были Шелепин, Суслов, Семичастный. Хрущев был все же сильным противником, прошедшим сталинскую выучку, самостоятельно участвовавшим в заговорах. П. Е. Шелест, в те времена первый секретарь ЦК КП Украины, считает, что решающая роль в смещении Хрущева принадлежала Брежневу и Подгорному.

Возвращаясь с заседания Политбюро, на котором его избрали Генсеком, Брежнев говорил Косыгину: «При Сталине люди боялись репрессий, при Хрущеве — реорганизаций и перестановок. Народ не был уверен в завтрашнем дне, поэтому советский народ должен получить в дальнейшем спокойную жизнь для плодотворной работы». Своей цели он достиг, только потом эту «спокойную жизнь» историки назовут «периодом застоя».

После успешного заговора Брежнев постепенно избавился от сильных союзников, которые могли помешать единоличной власти: лишил постов Шелепина, Воронова, Мазурова, Шелеста, Полянского, Семичастного. С Шелепиным у Брежнева разногласия начались сразу же после пленума. Окружение Шелепина даже стало распространять слухи о нездоровье Брежнева, что и ускорило падение «железного Шурика». Тот был чужаком для партаппарата. К верному соратнику, предсовмина Косыгину, Брежнев относился с прохладцей и всегда ревновал. Он сформировал свою команду, состоящую из выходцев из родного Днепропетровска.

Хрущев в политику не вернулся, сразу после пленума с ним случился сердечный приступ. Тут же всеми забытый, он увлекся фотографией, работал в саду, диктовал воспоминания, то есть жил тихой жизнью пенсионера.

Еще при жизни Леонида Брежнева существовали две группировки, боровшиеся за власть. Брежнев, после очередного инсульта в 1976 году, фактически отошел от непосредственного руководства страной. Однако уходить в отставку он не собирался. Правда, в 1979 году собрал членов Политбюро и заявил, что выходит в отставку, однако все члены в один голос возразили Генсеку. Обещали создать ему необходимые условия для работы и отдыха. Брежнев отправился отдыхать в Завидово, а потом еще три года пребывал на посту руководителя партии.

Владимира Щербицкого, лидера компартии Украины, многие в Кремле считали наследником Брежнева, который всегда тепло относился к нему. Потенциал у Щербицкого как у незаурядного руководителя, несомненно, был, однако для Москвы он был чужаком. Брежнев однажды предложил ему пост председателя Совмина, когда заболел Косыгин. Тот ответил, что в «московские игры не играет».

Андропов также симпатизировал Щербицкому, хотел, чтобы он приехал работать в Москву. Щербицкий остался на Украине, где проработал до 1989 года, потом ушел на пенсию, но не прошло и года, как застрелился.

Противостояли друг другу два клана: один возглавлял председатель КГБ Юрий Андропов, другой — партаппаратчик Константин Черненко. В рамках группы, поддерживавшей Брежнева, существовала линия прагматиков, которые считали, что стране необходима модернизация в сферах экономики и власти. Этих взглядов придерживались Ю. Андропов, Д. Устинов, В. Щербицкий.

Федор Кулаков был одно время наиболее вероятным преемником Брежнева. Он оказался в Ставрополе по решению Хрущева, который использовал этот край для «ссылки» конкурентов. Ранее сюда был сослан маршал Булганин, член Политбюро, председатель правительства. По складу характера Кулаков был близок к Хрущеву, он также стремился к реформам и чувствовал личную ответственность за бедственное положение экономики страны. Однако, поддерживая курс реформ Хрущева, Кулаков не мог терпеть непоследовательность и непродуманность мер Первого секретаря.

Кулаков был причастен к заговору против Хрущева, так как ссылка на Ставрополье лишила его политических перспектив. Осенью 1964 года Федор Давыдович принимал в Тебердинском заповеднике заговорщиков, которые обговаривали план переворота. Действительно, через месяц после снятия Хрущева, Кулаков был переведен в Москву, где возглавил отдел сельского хозяйства ЦК.

Кулаков мог стать Генсеком, но тому помешал трагический случай. По одной из версий, «наверху» решено было с почетом проводить дряхлеющего Брежнева на пенсию, а на его место назначить Кулакова. По другому, более позднему варианту московских слухов, за Брежневым должны были сохранить только что обретенный им номинальный пост председателя Президиума Верховного Совета СССР, а пост Генерального секретаря партии передать Кулакову.

Как сообщил ТАСС, в ночь с 16 на 17 июня 1978 года Федор Кулаков «скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца». Одновременно КГБ распространял слухи, что Кулаков после неудачной попытки захватить власть перерезал себе вены. В общем, смерть претендента была загадочной, и тайну еще более сгустил отчет медкомиссии Евгения Чазова, который не проливал никакой ясности на причину смерти этого здорового и сильного человека. К тому же подозрения вызвало то, что ни Брежнев, ни Косыгин, ни Суслов, ни Черненко не явились на похороны. Прямым конкурентом Кулаков был и для Андропова, но обвинять напрямую в устранении противника того никто не посмел.

Выдвижение Юрия Андропова продолжалось. Брежнев предложил именно его на место умершего Суслова. Леонид Ильич считал, что Андропов более достоин этого, чем Черненко, и делал на него ставку как на возможного преемника.

Андропов стал Генсеком уже будучи тяжелобольным, хотя долгое время об этом никто не знал: он старался поддерживать спортивную форму и поднимал тяжести. Партия Черненко пыталась сыграть на недуге Андропова, Брежнева его здоровье тоже беспокоило.

В отличие от многих советских руководителей, Юрий Владимирович был широко эрудированным и образованным человеком, не догматиком: с ним можно было спорить и переубедить, если он был не прав, однако придерживался консерватизма как в работе, так и дома. Он был авторитетным членом Политбюро, но избегал дружеских отношений с членами руководящих органов. Андропов всегда сохранял лояльность к Брежневу, который поставил его на ключевой пост председателя КГБ в мае 1967 года, однако «связал» его «по рукам» своими выдвиженцами — заместителями председателя КГБ С. Цвигуном и К. Циневым, которые были ему близки, соответственно, по Молдавии и Днепропетровску. На каждого члена Политбюро главный чекист вел досье и подозрительно относился к тем, кого недолюбливал Брежнев: Косыгину, Воронову, Шелесту. Андропов восстановил вездесущее присутствие органов госбезопасности во всех городах и районах, на железнодорожном, морском, воздушном транспорта, в армии, флоте, ВПК.

Андропов старался завоевать симпатию у интеллигенции: помог выйти в свет пьесе Шатрова «Так победим!...», лично встречался с Евтушенко и другими «полудессидентами от литературы», наставлял их на путь истинный, а вот «деревенскую» прозу (да и русскую классику) не любил.

О смерти Брежнева объявили 10 ноября, 12 ноября 1982 года состоялся пленум ЦК КПСС, на котором Генеральным секретарем был избран Юрий Андропов. Он выдвинул в секретари ЦК Николая Рыжкова, Егора Лигачева, Андрея Громыко — в первые заместители председателя Совмина. Он действительно пытался найти новый курс для страны — укреплял дисциплину, реформировал экономику.

Став Генсеком, Андропов устроил грандиозную чистку в аппарате ЦК и Совете Министров. Он уволил более трети высокопоставленных чиновников, а также треть областных первых секретарей. Он стремился укрепить верхушку власти надежными кадрами, но по настоящему верных помощников у него было мало. В срочном порядке в столицу были вызваны те, кто успел доказать свою эффективность на местах: Виталий Воротников, который «разобрался» с медуновской командой в Краснодарском крае, Гейдар Алиев, который провел в Азербайджане жестокую борьбу с коррупцией, Егор Лигачев из Томска и Григорий Романов из Ленинграда.

Юрий Андропов скончался 9 февраля 1984 года. Его правление длилось 15 месяцев и заложило основы того, что впоследствии получило название «перестройка».

Следующим Генсеком снова стал обреченный человек. Выдвиженец Щербицкого министр внутренних дел Федорчук во время отдыха в Крыму отправил Черненко в подарок рыбу (он любил ловить ставриду и снабжал копченой рыбой весь санаторий), которой тот отравился и навсегда остался инвалидом.

Решение о выдвижении Константина Устиновича на пост Генсека принималось в присутствии самого Черненко, Устинова, Тихонова и Громыко. В феврале 1983 года его избрали на пленуме ЦК единогласно, через два месяца — председателем Верховного Совета. Правление его было недолгим и ничем народу не запомнилось.

После окончания МГУ Михаил Горбачев более 20 лет работал на скромных должностях в Ставрополе, взлет его карьеры произошел, когда руководить краем назначили Федора Кулакова. Сильный характер Кулакова, его стиль руководства повлияли на формирование Горбачева, который пытался подражать Федору Давыдовичу. В МГУ Горбачев стоял на позициях ортодокса-сталиниста, а при Кулакове его взгляды изменились — он стал реформатором. Затем Кулаков был переведен в ЦК на пост, который позднее займет его протеже. В 1970 году, в возрасте 39 лет, Горбачев стал хозяином Ставропольского края.

Андропов и Горбачев были земляками, этим можно объяснить покровительство, которое оказывал Юрий Владимирович Михаилу Сергеевичу. Горбачев, как в свое время Брежнев, подкупал своим обаянием, живостью натуры, красноречием. Их сотрудничество началось, когда Андропов стал часто приезжать в ставропольский санаторий «Красные камни», неподалеку от которого родился. Андропов отдыхал и лечился не так, как большинство членов ЦК: он не пил и не охотился, даже на отдыхе работал и поддерживал круглосуточную связь с Москвой. Единственный, кого разрешал пропускать к себе, был Михаил Сергеевич Горбачев.

Есть мнение, что именно Горбачев был инициатором антикоррупционной борьбы, которую возглавил Андропов. Дело в том, что Горбачев попросил поддержать его в социалистическом соревновании с Краснодарским краем, который тогда возглавлял близкий к Брежневу Сергей Медунов. Горбачев не сомневался, что проиграет, но не потому, что Кубань, по определению, богаче Ставрополья, даст больший урожай, а потому, что Медунов припишет своим хлеборобам несуществующие достижения, ведь его, как любимца Генсека никто не будет проверять. Это был яркий пример протекционизма и выдвижения близких друзей, который хотел разрушить Андропов. С помощью Горбачева Юрий Владимирович собрал на Медунова компромат, который доказывал, что в Краснодарском края взяточничество и коррупция стали нормой. Особенно это касалось курорта Сочи. Кроме того, край стал транзитной зоной для контрабанды икры в банках из-под селедки. Андропов инициировал «народное возмущение»: организовал поток «писем трудящихся» из Краснодарского края в ЦК, КГБ и «Правду» с жалобами на местное руководство. Первой жертвой охоты Андропова стало министерство рыбной промышленности (за махинации с черной икрой в селедочной упаковке). Заместитель министра был приговорен к смертной казни, это был беспрецедентный шаг, который повлек за собой снятие номенклатурного иммунитета с аппаратчиков, в том числе брежневских выдвиженцев. В 1982 году Медунов был снят со своего поста, а потом исключен из партии.

Однажды в сентябре 1978 года по дороге в Баку Брежнев, которого сопровождал Черненко, остановился на станции Минеральные Воды. Андропов и Горбачев встретили его. Спустя несколько месяцев Михаил Сергеевич был переведен в Москву на пост секретаря ЦК по сельскому хозяйству, который освободился после смерти Федора Кулакова. Тогда его конкурентом был первый секретарь Полтавского обкома, первоцелинник Федор Моргун, которого считали, кстати, ставленником Щербицкого. Но Моргун отказался занять пост секретаря ЦК КПСС по сельскому хозяйству, надеясь стать руководителем ЦК КПУ, и этим отказом открыл путь Горбачеву.

Крестным отцом Горбачева был его земляк Суслов. На самом деле, пост этот был самым «неудобным», так как сельское хозяйство еще со времен Хрущева поднять так никому и не удалось. К Горбачеву в Политбюро никто всерьез не относился, он был самым молодым, но особых перспектив в продвижении своей карьеры не видел. Одно время даже задумывался о написании кандидатской диссертации, на случай, если придется покинуть ЦК.

При Андропове Горбачев воспрял духом. Кстати, слухи о том, что Юрий Владимирович к нему как-то особенно расположен и метит его в преемники, распускал сам Михаил Сергеевич. Вряд ли Андропов готовил передать бразды правления этому человеку, которого он слишком хорошо знал. Однако Горбачев продолжал оставаться в окружении Андропова довольно близким человеком. Тот поручал читать Горбачеву речи, так как у него это получалось лучше, чем у задыхающегося Черненко.

Григорий Романов был главным конкурентом Горбачева на пост Генсека. Он руководил Ленинградом 13 лет, время его правления называют «полицейским режимом», правда, отмечают, что Ленинград стал образцовым городом по промышленным показателям, порядку и чистоте. Таким образом, Романов очень подходил по характеру и целям в преемники Андропову. Он также соответствовал требованиям, предъявляемым Генсеку: был русским, секретарем ЦК, а также сравнительно молодым.

Однако характер Романова в Политбюро нравился немногим. В отличие от мягкого и уклончивого, как у Горбачева, характер Романова был резким и жестким, «сталинским». Скрытая вражда между двумя «принцами» вспыхнула войной после смерти Андропова.

Самые влиятельные члены Политбюро были против Горбачева — Черненко, Громыко, Тихонов, Гришин. Черненко даже относился к Михаилу Сергеевичу с брезгливостью. В это время в окружении Горбачева появился директор Института мировой экономики и международных отношений АН СССР Александр Яковлев, который, собственно, и «сделал» Горбачева. Яковлева также называют «архитектором перестройки». Его терпеть не мог Андропов и считал его ненадежным. Недаром В. Крючков, последний председатель КГБ и участник ГКЧП, назвал Яковлева «американским агентом влияния».

Черненко, здоровье которого ухудшалось, старался максимально устранить Горбачева от проведения заседаний Политбюро. Однажды за 15 минут до начала заседания, чтобы застать Горбачева врасплох и дискредитировать как некомпетентного руководителя, ему сообщили, что он будет на нем председательствовать. Однако Яковлев готовил Горбачева к подобному, и Михаил Сергеевич спокойно провел заседание Политбюро. Горбачева зауважали.

Гейдар Алиев, Виталий Воротников, Николай Рыжков, Егор Лигачев и шеф КГБ Виктор Чебриков пытались примирить Романова и Горбачева, которые оба выступали как патриоты и спасители отечества, но ни один не собирался уступать, так как временная уступка означала полный крах. Поэтому они, стремясь выгадать время для решающей схватки за власть, проголосовали за Черненко.

Горбачев вел заседание ЦК, на котором официально утвердили кандидатуру Черненко на пост генерального секретаря, а спустя еще два месяца Горбачев выступил с речью на сессии Верховного Совета, который избрал Черненко председателем Президиума ВС СССР.

Горбачев попытался заключить с Романовым перемирие: он обращался к нему на разных мероприятиях, встречах, провожал на Шереметьевском аэродроме во время поездок того за границу. Он стремился сгладить конфликт, но не собирался уступать. Время шло. Осенью 1984 года борьба вступила в решающую стадию. В начале сентября Григорий Романов отправился в Эфиопию, чтобы присутствовать в Аддис-Абебе на съезде только что учрежденной там коммунистической партии, укрепить просоветский режим. Горбачев больше не провожал и не встречал Романова, это означало конец перемирия. В отсутствие Романова был снят его сторонник начальник Генштаба Огарков, которого Романов двигал в министры обороны. После возвращения Романов не появлялся ни на одном из обязательных для него кремлевских церемониях. Черненко взял сторону Горбачева, за что и получил от «победителей» внеочередную награду — золотую медаль «Серп и Молот» Героя Социалистического Труда и орден Ленина. В то же время по Москве прокатился слух, будто опала Романова связана с подготовкой им переворота. На октябрь был назначен внеочередной Пленум ЦК, где победа Горбачева должна была быть закреплена официально, а Романов выведен из состава Политбюро и Секретариата. Но внезапно расклад поменялся. За десять дней до открытия внеочередного Пленума маршал Огарков прибыл во главе советской военной делегации в Восточный Берлин, где был принят с почетом восточногерманским руководителем Эриком Хонеккером. При этом должность советского маршала не была указана. На следующий день было сообщено, что Огарков назначен главнокомандующим европейским контингентом советских войск.

Таким образом, опала с Огаркова была снята. Устинов, который стал сторонником Горбачева, заболел. Романов вернулся в Кремль и даже стал заменять Черненко, который был неспособен встречать иностранные делегации в аэропорту и проводить переговоры. На том Пленуме ЦК, где Григория Романова должны били сместить, обсуждался вопрос сельского хозяйства, Горбачев отсутствовал. В прессе опыт руководства ленинградской промышленностью был показан в качестве примера, Романова стали пропагандировать как достойного руководителя. В то же время Горбачев улетел в Англию, что развязало Романову руки. Однако этот визит склонил на сторону будущего лидера Перестройки Громыко, которому понравилась дипломатичность Михаила Сергеевича. Устинов умер, а Черненко был совсем плох, Романов вместо него стоял на трибуне мавзолея во время похорон министра обороны. Горбачев оставался в тени.

Он решил отменить свой визит во Францию на съезд французских коммунистов. Большое значение имело то, что его поддержал глава КГБ Чебриков, который получил за свою поддержку два места в Политбюро — для себя и Шеварднадзе. Таким образом, за Романова была армия, за Горбачева — КГБ. Впоследствии Романов лишился постов члена Политбюро и секретаря ЦК (официально — по собственной инициативе из-за плохого состояния здоровья).

В мемуарах сына А. Громыко подробно описан эпизод, как Александр Яковлев предложил через Анатолия Андреевича сделку: Громыко, который был самым старым и авторитетным членом Политбюро, поддержит кандидатуру Горбачева на пост Генсека, а Горбачев после своего избрания сделает Громыко председателем Президиума Верховного Совета СССР. Таким образом, влиятельная группировка членов Политбюро, которая изначально была настроена против избрания Горбачева, была расколота.

Кроме того, на заседание Политбюро «не успел» попасть В. Щербицкий, который был в командировке в США. Под благовидным предлогом люди председателя КГБ Чебрикова сумели задержать его отлет.

Избрание Горбачева на пленуме ЦК состоялось по нескольким причинам. Большую роль в этом сыграл Егор Лигачев, который лично беседовал с членами ЦК. Информация на места поступала в нужном Горбачеву ключе, так как за него был аппарат ЦК. И, конечно, немалое значение имела молодость кандидата — не только стране, но и партии нужен был здоровый и мобильный лидер.

Взлет карьеры Ельцина, который всю жизнь был строителем и даже в Свердловском обкоме занимал, в общем-то, хозяйственную должность секретаря обкома по строительству, начался случайно. Когда Яков Рябов, первый секретарь обкома, ушел на повышение в Москву и стал секретарем ЦК, по традиции его место должен был занять второй секретарь — Е. Коровин. Однако на Коровина поступила жалоба от жены, которая уличила его в измене. В те времена это было серьезным проступком, бросавшим тень на моральный облик коммуниста. Выбор, кому доверить руководить областью, был невелик, и Рябов остановил его на Борисе Ельцине. Впоследствии его кандидатуру одобрил Леонид Брежнев. Как писал сам Яков Петрович, он «хорошо знал его (Ельцина) тяжелый характер и то, что слабым местом у него является незнание промышленности и недостаточная культурная подготовка». Но были у Ельцина и положительные качества, которыми должен обладать руководитель: он волевой, хочет и может работать и других заставляет это делать, его знают в области.

По отзывам людей, знавших Ельцина до выдвижения его на партийную работу, Борис Николаевич настолько стремился во власть, что даже «готов перешагнуть не только через товарищей, но если потребуется и «через родную мать». Рябов смотрел на способность Ельцина «ходить по головам» сквозь пальцы, ему было важно, что тот делает свое дело. Однако у них часто случались конфликты из-за трудного характера Ельцина, который был грубым, бездушно относился к людям и хамил им. Аргументировал свое поведение Ельцин так: «У меня это получается не со зла, а во имя дела».

В 1985 году Борис Николаевич Ельцин, проработавший девять лет первым секретарем Свердловского обкома КПСС, был назначен завотделом строительства ЦК. Его это назначение мало устраивало — Ельцин был в своей области полноправным хозяином, а должность завотделом была не такой значимой, как ему хотелось. Он метил сразу в секретари ЦК, но все же согласился и перебрался в Москву. Кстати, уговорил его Егор Лигачев. В том же году Ельцин стал секретарем ЦК КПСС. В 1986 году вместо ушедшего на пенсию Гришина он стал первым секретарем МГК КПСС. Ельцин посчитал новое назначение понижением в должности. Очередное недовольство было вызвано тем, что на XXVII съезде его избрали не членом, а кандидатом в члены Политбюро.

Горбачева покоробило, когда на Дне города, который придумал сам Ельцин, Борис Николаевич возложил цветы к Мавзолею Ленина, а потом поднялся в одиночестве на трибуну. Раньше это мог делать только Генсек и сопровождавшие его члены Политбюро.

Необузданный характер и стремление к власти поставили Ельцина в сложное положение. Он не хотел подчиняться аппарату ЦК, а хотел работать напрямую с Генсеком и членами Политбюро. На пленуме ЦК он заявил, что готов подать в отставку, но его выступление было малоубедительным и половинчатым: он боялся потерять пост главы московских коммунистов и все же хотел выразить критику системы. На пленуме против Ельцина выступили Яковлев и Шеварднадзе.

Аппарат понял, что ошибся с выдвижением Ельцина. Лигачев возглавил комиссию по проверке состояния дел в столице и немало «накопал» фактов, говорящих не в пользу Ельцина как руководителя города.

В ноябре 1987 года Ельцин был смещен со всех постов (первого секретаря МГК КПСС и кандидата в члены Политбюро). Его сняли за то, что он нарушил правила игры партийной элиты (аппарат принимал решения в 90% случаев). Ельцин стремился войти туда, куда ему двери были закрыты — не будучи членом Политбюро он хотел быть равным «бессмертным».

В знак протеста и как бы прося пощады Ельцин делает «попытку самоубийства» — легко ранит себя ударом ножниц в живот. Он попал в больницу, где тревожно ждал звонка, который должен был решить его судьбу. На пенсию, как осторожно предложил Михаил Горбачев, он не собирался, но считал себя как политика конченным. От него отвернулись все, даже приближенные выдвиженцы. Поэтому, когда позвонил Горбачев и предложил ему должность министра в Госстрое СССР (с условием: «В политику я тебя не пущу!»), Ельцин без раздумий согласился. Горбачев не стал удалять Ельцина в ссылку, он зачем-то был ему нужен.

Оправившись после поражения, Борис Николаевич снова проявил крутой характер и добился своего избрания на XIX Всесоюзную партконференцию. Ему слова не давали — он пошел на трибуну сам и потребовал разрешения выступить. Горбачеву пришлось пойти на это. Борис Николаевич попросил политической реабилитации, но снова получил отпор. Егор Лигачев тогда произнес ставшую крылатой фразу: «Борис, ты не прав!» Однако эти события еще больше привлекли к Ельцину сторонников, он сделался лидером оппозиции. Началась борьба между ним и Горбачевым. «Мне кажется, писал Ельцин, — если бы у Горбачева не было Ельцина, ему пришлось бы его выдумать. Несмотря на его в последнее время негативное отношение ко мне, он понимал, что такой человек, острый, колючий, не дающий спокойно жить забюрокраченному партийному аппарату, — необходим… Я буду драться за Горбачева. Именно за него — своего вечного оппонента, любителя полушагов и полумер. Он единственный человек, который может удержать партию от окончательного развала».

В 1989 году Ельцин был избран делегатом на съезд народных депутатов СССР от Москвы. Борис Николаевич входил в Межрегиональную депутатскую группу, большую роль в объединении левых сил вокруг Ельцина сыграл Андрей Сахаров. Оппозиция в лице МДГ поначалу использовала популярность Ельцина для борьбы с партаппаратом, понимая, что сам Борис Николаевич является по сути типичным партаппаратчиком.

Несмотря на усилия МДГ, Ельцина в Верховный Совет не избрали. Тогда уговорили провинциального юриста Казанника (который потом стал генпрокурором) уступить свое место в Верховном Совете Ельцину. Через несколько дней Бориса Николаевича избрали председателем Комитета Верховного Совета по строительству и в Президиум ВС СССР. КПСС теряла свои позиции, МДГ становилась сильной партией.

Горбачев понимал, что его власть зиждется на партаппарате, без опоры на который он мог повторить судьбу Никиты Хрущева. Он пошел на беспрецедентный шаг, который ему подсказал Яковлев. В конституции СССР была отменена статья, утверждающая государствобразующую роль КПСС.

Таким образом, и Горбачев, и «советские либералы» сделали все, чтобы привести Ельцина к власти. В итоге приход Бориса Николаевича к власти в той или иной степени зеркально отразил судьбу его предшественников — Сталина, Хрущева, Брежнева, которых выдвинула партийная элита.

Собственно, с этой поры Ельцин шел только вперед к своей цели — власти. 29 мая 1990 года он был избран председателем Верховного Совета РСФСР, победив премьер-министра РСФСР Власова, первого секретаря ЦК КПРФ Полозкова. Перед выборами слово взял Горбачев, но критика Ельцина и его курса на российский суверенитет только добавила последнему сторонников, которые проголосовали за оппозиционера из сочувствия к тому, кого «бьют». Горбачев был обречен, как и Советский Союз.

Геннадий Бурбулис, появившийся в окружении Ельцина, навязывал ему идею президентства в России. Горбачев был избран президентом СССР.

На выборах президента Российской Федерации Ельцин победил Николая Рыжкова, которого избиратели посчитали человеком Горбачева, Вадима Бакатина, которого действительно выдвинул Гобачев, Амана Тулеева, Альберта Макашова и Владимира Жириновского, занявшего сенсационное третье место. С тех пор мы празднуем 12 июня как День независимости. Через два месяца случился ГКЧП.

Борис Николаевич лукавил, когда заявлял, что не хотел развала Союза. Фактически именно он спровоцировал отход республик от центра. При Ельцине донорская помощь дотационным республикам резко сократилась, так как РСФСР стала отпускать крохи в союзный бюджет. Готовилось подписание союзного договора, но подписывать его было уже некому. Горбачев увидел, что теряет власть, и понял, что зашел слишком далеко. Он стал искать поддержки у тех, кого предал — у аппарата ЦК и госструктур. Но те ему уже не доверяли, поэтому «путч» провалился. Горбачев боялся возглавить ГКЧП лично, а руководители ГКЧП не пошли на серьезные меры, вели себя нерешительно, за что и поплатились. В результате Ельцин окончательно утвердился во власти. Беловежские соглашения только узаконили сложившуюся ситуацию.

В конце правления Ельцина народ уже рассматривал его как второго Брежнева. То, что в начале своей политической карьеры Борис Николаевич критиковал, во время его правления удесятерилось. Страной руководил не дряхлеющий «царь», а его окружение, которому очень важно было сохранить «преемственность власти», то есть не допустить смены курса и пересмотра итогов приватизации. Тяжелобольного Ельцина удалось реанимировать на время вторых президентских выборов. В 1999 году ходили упорные слухи, что конституция будет изменена, и президенту будет разрешено баллотироваться на третий срок. Здоровье президента позволяло предположить, что этот третий срок он просто не переживет.

Преемников у Ельцина было несколько (Черномырдин, Степашин, Аксененко), но все они были отвергнуты — «царь» ревновал их к будущему или чувствовал, что они досрочно захотят прибрать власть к рукам. Появление Путина на посту премьера было и случайным, и закономерным: потребовалась совершенно новая фигура, еще не имеющая сильных позиций ни в аппарате, ни среди олигархов.

Неожиданно для всех Ельцин решил передать свои полномочия председателю правительства Владимиру Путину, который был далеко не самым первым человеком в окружении президента. Молодой премьер стал официальным преемником Ельцина. Через несколько месяцев он был избран президентом. До того состоялись выборы в Госдуму, на которых победила пропрезидентская партия «Единство» («Медведь»). Однако надежды тех, кто ставил на Путина как на послушного исполнителя воли «семьи» не оправдались. Через некоторое время Путин проявил характер и начал делать то, что когда-то ждал народ от Елизаветы Петровны в отношении немцев. Самые одиозные олигархи — Гусинский и Березовский — стали персонами нон-грата. Березовский, который, собственно, и выдвинул «идею Путина», стал его злейшим врагом. Однако о полной самостоятельности фигуры нового президента России говорить пока рано.

Поняв, что без структуризации элиты, без создания сильного госаппарата, ему не продержаться, Путин пошел на пересмотр ельцинского наследия и стал выстраивать свою систему власти. Этот процесс продолжается.

Теперешнее окружение президента также имеет олигархов, только нового призыва. Если раньше, при Брежневе, например, в высших эшелонах власти работали днепропетровцы, то при Путине появилось много его земляков-петербуржцев. Очевидно, что происходит формирование команды, из которой в будущем будет выбран новый преемник. Правда, думать о преемнике Путину еще рано — наверняка он будет пытать счастье на следующих президентских выборах.

Сегодня мы не знаем имени руководителя России образца 2008 года, но этот человек уже реально присутствует в политике, еще не подозревая о своей судьбе.

Парадокс русской истории: после крушения империи, в становлении которой немалую роль сыграли императрицы Екатерина II и Елизавета, общество сформировало иную точку зрения на роль женщины у власти. Даже супруга первого лица в государстве стала личностью незаметной и несущественной (исключая Надежду Крупскую). В результате — на дипломатических и приемах на высшем уровне наши советские жены смотрелись очень простецки по сравнению с супругами королей и президентов иноземных держав. И только жена Михаила Горбачева, первого и последнего президента СССР, заставила с собой считаться, за что поплатилась весьма специфическим отношением к ней народа.

Как считает Лариса Васильева, автор бестселлера «Кремлевские жены», русская государственность началась с семейной драмы: когда князя Игоря разорвали за жадность древляне, его жена, Ольга, вынуждена была мстить за мужа, разделила дружину на две и сама пошла с одной из них выяснять границы Руси. Как после этого отрицать роль женщины в истории государства?

За века мужских противостояний роль женщины всегда сводилась к одному — быть помощницей мужчине и продолжательницей рода. Когда женщина становится во главе государства, она теряет большинство женских душевных качеств, приобретает мужские. Другое происходит с женами руководителей государства — они либо уходят в тень, либо становятся образцом женственности, хранительницы домашнего очага, верного друга и помощника мужчины.

Последняя императрица Александра Федоровна была родом из Германии, урожденная принцесса Алиса-Виктория-Елена-Луиза-Беатриса Гессен-Дармштадская. Она родилась 6 июня 1872 года и была названа в честь матери, Алисы Английской, дочери королевы Виктории. В 1878 году Алиса умерла от дифтерита, эта смерть сильно повлияла на характер будущей императрицы, которая стала замкнутой, застенчивой, сторонилась людей и легко падала в обморок.

Она жила в Виндзорском замке на попечении у бабушки, которая ее очень любила и не делала разницы между внучкой из захудалого герцогства и английскими принцессами. Однако, естественно, что Алиса ревновала к ним. Она выискивала оттенки неравенства, унижения ее достоинства, очень болезненно воспринимала то, что могло задеть ее самолюбие.

Несмотря на свое иноземное происхождение, она искренне любила Россию, своего мужа, стала православной христианкой. Николай II, по свидетельству современников, был однолюб, и возможно, более счастлив в браке, чем на троне. О глубине и постоянстве их чувств свидетельствует переписка. Они обвенчались 14 ноября 1894 года. Однако брак их не был счастлив до конца. Во-первых, у Александры Федоровны были больные ноги, и она не могла ездить верхом, играть в модные английские игры — теннис и бадминтон. Николай очень дорожил ее здоровьем, не переутомлял жену долгими прогулками, старался чаще возить ее в экипаже, хотя сам был склонен к активному физическому отдыху. Ему было дорого общение с любимой женой, и он старался проводить с ней больше времени.

Серьезно омрачало их брак то, что у императрицы рождались девочки, которые не могли наследовать престол. Лишь пятая беременность принесла мальчика, но эта радость была омрачена страшным известием: наследник страдал гемофилией, неизлечимой болезнью крови, которой его «наградила» мать, унаследовавшая свою болезнь от королевы Виктории. Алексей, наследник российского престола, даже если бы и выжил, не мог иметь детей, по крайней мере эта ветвь Романовых была обречена.

Надежда Сергеевна Аллилуева, вторая жена Иосифа Сталина, выросла практически сиротой: ее воспитывали чужие люди, так как ее мать уехала. На плечи 13-летней девочки легли заботы о большой семье, но она не осуждала мать, считала, что та еще молодая и ей хочется пожить как следует. У нее была примесь польской и цыганской крови.

Надежда вышла замуж в 17 лет, сначала она была счастлива со Сталиным, который в жене души не чаял. Правда, в интимной сфере не обошлось без проблем: Надежда болела по женской части, лечилась на чешских курортах. Муж ее ломал и физически, и психологически. Они были выходцами из разных слоев общества: он — с низов, она — из интеллигенции. Надежда говорила на немецком, французском, играла на фортепьяно. Постепенно конфликт назрел. Надежда часто уходила из дома. Во время одной из таких отлучек родился сын Василий. Она хотела уехать от Сталина навсегда, в Харьков к сестре Анне, работать, растить детей.

По официальной версии, вторая жена Сталина покончила собой, застрелилась в день рождения мужа. Этот поступок Иосиф Виссарионович ей простить якобы не мог всю жизнь, так ее безумно любил. Даже не пришел на похороны. Однако на могиле жены он часто бывал и подолгу оставался там в одиночестве. После гибели в комнате Надежды нашли оппозиционные материалы. Сталин сказал: «Ушла как враг».

Есть и другая версия кончины Аллилуевой, высказанная охранником Сталина Григорием Пушкаревым. Согласно его рассказу, а ссылается он на другого офицера личной охраны вождя, Надежда хотела подарить мужу, который очень любил холодное оружие, кортик. Ей хотелось сделать ему сюрприз, и она зашла в кабинет Сталина, чтобы незаметно положить подарок на стол. В этот момент она услышала его шаги и, чтобы не обнаружить себя, спряталась за портьерой. Сталин боялся за свою жизнь и отличался мнительностью — заметив шевеление портьеры он выстрелил из лежавшего на столе пистолета. Услышав выстрел, в кабинет вбежала охрана. Сталин стоял на коленях перед телом жены, плакал и причитал: «Что же я наделал!»

Как говорит Лариса Васильева, советские жены — это зеркальное отражение мужей: «Крупская, например, влюбилась не в мужчину, она влюбилась в Революцию, а Ленин был лишь орудием для достижения цели. Она так и говорила: когда я его увидела, у меня в голове, как на бархате ночи золотом, прошли слова — «Революция близка и возможна!» И жена Сталина, шестнадцатилетняя девочка, пошла за революционным ореолом, за победителем… Она была несчастлива в браке и покончила с собой. Вероятно, причиной послужило слишком большое расхождение в характере и взгляде на жизнь между революционером-грузином и интеллигентной, эмансипированной, образованной женщиной.

Нина Петровна Кухарчук была, по одной версии, мягким, душевным, все понимающим человеком. По другой версии — скрытной и суровой «железной леди». Никита Хрущев женился на ней вторым браком в 1924 году. Его первая жена, Ефросинья Писарева, умерла в Донбассе в возрасте 19 лет, оставив сиротами двух детей. С Ниной Хрущев познакомился по работе — она преподавала политэкономию в партийной школе. Официально брак был оформлен только в 1965 году. Нина Петровна родила Никите Сергеевичу троих детей. О ее «домашности» говорит тот факт, что кроме своих детей, детей покойной Фроси, она приняла в дом еще и семью брата, у которого было двое детей, племянниц, у которых погибли родители, и они считали Никиту и Нину своими родителями...

Нина Петровна родилась в украинском селе Васильев Холмской губернии, сейчас это территория Польши. Ее сестра Мария вышла замуж за Михаила Шолохова. Нина Петровна впервые из советских жен появилась за границей на публике. Она хорошо говорила по-английски и не терялась перед массовой аудиторией. Жена Хрущева скончалась в 1984 году, пережив мужа на 13 лет.

Виктория Брежнева, жена Леонида Ильича, была женщиной незаметной. По воспоминаниям Рут Брандт, жены Вилли Брандта, «по сравнению с подвижной и разговорчивой супругой Громыко жена Брежнева производила впечатление забитой и робкой женщины». По словам же Ларисы Васильевой, Леонид Ильич «был весь как тесто, и его жена была домашней, родственной».

Леонид Ильич женился рано, когда ему не было и двадцати двух лет. В политическую жизнь мужа Виктория Петровна не вникала. Родственники утверждают, что она ничего в политике не понимала, к тому же, Леонид Ильич, хотя и был по натуре мягким и терпимым человеком, не допускал вмешательства членов семьи в его работу.

Виктория Петровна была хорошей хозяйкой и заботливой женой, благо что в ее положении это не составляло труда — спецпайки обеспечивали хороший стол. Виктория Петровна быстро отвыкла от очередей, разучилась ездить в общественном транспорте, а с прелестями коммуналок была знакома только по кинофильмам. Ей так и не удалось проявить себя на поприще медицинской сестры.

Она хорошо готовила, и в молодые годы кулинарные способности жены сглаживали разногласия в семье Брежневых. В старости, когда Леонид Ильич придерживался диеты, эти качества, которые он некогда ценил, раздражали. Общаясь с женой, у которой было два интереса в жизни — кухня и деньги, — он всегда мучительно скучал.

С возрастом интерес Виктории Петровны к накопительству упрочился. В Москве у нее была однокомнатная квартира, где хранились подарки, полученные Леонидом Ильичом от разных стран и народов. Виктория Петровна иногда наведывалась туда: проветрить, протереть пыль, пересчитать.

Как рассказывают родственники, после войны, почувствовав себя генеральшей, Виктория Петровна, решив, что ее гардероб не соответствует новому статусу, устроила мужу скандал по поводу женских тряпок. Обычно выдержанный и спокойный, Леонид молча сгреб ее платья и туфли и, схватив топор, изрубил это все на мелкие кусочки.

У Виктории Петровны отняли персональную пенсию при Горбачеве. Семье пришлось много натерпеться при новом режиме, не только морально. Унижения, впрочем, для старых людей более опасны, чем лишения каких-то земных благ. Внучка Брежнева, Любовь, ныне живущая в Америке, не имела по отношению к бабушке теплых чувств, но один факт приводит ее в негодование: «Какие бы у меня ни были с ней отношения, но так расправляться со стариками, с больной, слепой уже женщиной — это было просто по-хамски. Или мой отец — я помню, 89-й, кажется, год, он сидит в слезах. Что такое? Он рассказывает: идем с Верой (его сестра) на могилу к Леониду, в его день рождения, и нас не пустили! Приказано было не пускать! Это было издевательство».

Раиса Максимовна Горбачева при жизни заслужила резко отрицательное мнение со стороны советских людей. На западе ее воспринимали спокойно — она и старалась походить на западных «первых леди». Сейчас ее сравнивают с Жаклин Кеннеди. Однако на Родине даже на демократических митингах она раздражала толпу.

После стольких лет, когда лидеры СССР не показывали своих жен (только на тех церемониях, когда это было необходимо), общество выработало отношение к женщине замужем за властью как о домашнем друге-соратнице, место которой на кухне (образно говоря). Явление стройной, улыбающейся, находящейся отнюдь не в тени мужа-джентльмена, Раисы Максимовны всех шокировало. Поползли слухи, что это она вертит мужем и принимает за него решения... Потом — что она покупает себе бриллианты и туалеты в Париже. Но именно она показала нам смысл понятия «первая леди», не случайно Запад воспринял ее адекватно.

Познакомились они с Михаилом Сергеевичем в университете, когда ей было 19, а ему 20. Она занималась гимнастикой, бальными танцами, у нее была точеная фигура, но и характер такой, что ее надо было завоевывать. В это время у Раи случилась драма на личной почве, в конфликт вмешались родители. Поначалу ухаживания старшекурсника были встречены холодно. Однако он смог войти в доверие к девушке, вокруг которой всегда было много поклонников. И она приняла его целиком. Такой был характер — тяжело было простить измену, как в случае с давними друзьями, еще по целине — Александром и Лидой Будыко, которым даже 30-летняя дружба не помешала высказать все нелицеприятное сразу после «форосского сидения». Через восемь лет они извинились, но в 1991 году их поведение очень задело Раису и Михаила.

Она была женщиной сдержанной, деликатной, утонченной натурой, хотя происхождение имела самое что ни на есть пролетарское — девочка из Алтайского края, которая выросла в теплушках (отец — строитель железных дорог). С Михаилом Сергеевичем они оказались замечательной парой, смогли пересечь тот рубеж, после юношеской влюбленности, за которым следуют дружба, сотрудничество, полное взаимопонимание, преданность. У них была крепкая семья. По воспоминаниям Михаила Горбачева, Раиса Максимовна всегда была очень чистоплотным человеком, как в личном, так и в общем. Порядочность была ей свойственна всегда, поэтому она подчас недоумевала, за что ее ненавидят?.. При том, она всегда была женщиной привлекательной, в форме — губы начала красить только в 30 лет, одевалась со вкусом, хотя и не у Сен-Лорана, как считали многие. Полгода после знакомства они ходили, держась за руки, полтора года до свадьбы позволяли более близкие отношения, но мужем и женой стали только после свадьбы. Хотя оба уже прошли экзамен первой любви.

Многое в поступках и решениях Михаила Горбачева было от его жены, точнее, от того, что у него была такая жена. Когда Раиса заболела раком крови, будучи сама попечителем детей, больных лейкозом, ее положили в клинику в Германии. Ей приходили письма от русских людей с пожеланиями здоровья, поддерживающие ее. И тогда она сказала: «Неужели я должна была умереть, чтобы заслужить их любовь!» Такова была ее роль: переломить сознание общества в отношении женщины — супруги главы государства. Она имела много талантов для этого, имела поддержку мужа, но не завоевала любви общества, которое смогло оценить ее только после смерти.

Жена Владимира Путина Людмила не стала повторять ошибок своей предшественницы. Наоборот, в отличие от Раисы Максимовны, она оказалась человеком, лишенным каких либо притязаний на роль «первой леди». По натуре она человек скорее домашний. Ее вполне устраивает роль хранительницы семейного очага. По собственному признанию, она никогда не интересовалась политикой. Светские приемы нравятся ей только тем, что можно появиться на людях в новом туалете. Тем не менее, именно Людмила может стать той «первой леди», которая понравится обычным людям как в России, так и за рубежом.

Людмила родилась в Калининграде, училась в школе хорошо, закончила ее только с тремя четверками. Любила петь, читать стихи. После школы поступила в Калининградский технический институт, но оказалось, что это не ее призвание. Людмила пошла работать стюардессой в Калининградский авиаотряд, но была там только полгода. Ее вспоминают как очень скромную девушку, которая честно выполняла свою работу.

В мае 1977 года у Людмилы умер отец. Мама осталась одна, с младшей сестрой на руках. Без Людмилы им бы пришлось еще тяжелее. Мама и сестра с семьей и по сей день живут в Калининграде. Когда Люда работала стюардессой, она каждые выходные летала в Ленинград, где и встретила Владимира Путина. Они познакомились у театральной кассы, покупая билеты на концерт Аркадия Райкина. Второй и третий день Владимир Владимирович водил будущую жену по театрам, в последний день дал свой номер телефона. Она была красива той спокойной русской красотой, которой ее одарила мать, обладательница роскошных русых волос. У Людмилы было обаяние спокойной, уверенной в себе и доброй женщины.

Уже через три месяца у нее не осталось сомнений, что Владимир — ее избранник. Она переехала в Ленинград, поступила в университет на филологический факультет. Вышла замуж спустя три года. Потом была командировка в Германию, когда мама наконец-то узнала, где работает ее зять. Путины прожили вместе 20 лет, у них две дочери — Катя и Маша, с пятилетней разницей в возрасте.

Певица Лада Дэнс тоже из Калининграда, она училась вместе с младшей сестрой Людмилы. «Люда всегда была очень серьезной и ответственной... Наверное, это у них в крови — всегда быть лучше или, по крайней мере, стремиться к этому. Насколько я знаю Люду, она будет трудиться не покладая рук, но сделает обязательно так, как хочет». По мнению певицы, хорошо знающей характер Людмилы Путиной, у нее «совершенно новый образ первой леди, если захочет, у нее все получится». Она — человек, на которого можно положиться.

Не согласен с ней друг семьи артист Михаил Боярский. По его мнению, Людмила «скромна, нежна, интеллигентна, начитанна. Но вот только не создана она для той роли, которую ей уготовила судьба». Итак, есть два мнения: первое — Владимиру Путину очень повезло с женой, которая умеет даже в казенной квартире создать обстановку тепла и уюта, а в окружении руководителя страны, она может научиться быть «первой леди», так как у нее хорошие к этому данные, в то же время, она не будет затмевать мужа, только украшать своим присутствием. Второе мнение — Людмила, конечно, хорошая жена и мать, но, как бы она ни старалась, ничего у нее не получится, общество ее не примет, ее старания не оценят.

Людмила очень плохо отреагировала на известие о назначении мужа исполняющим обязанности президента РФ. Она сама призналась, что узнав об этом, «долго и безутешно рыдала». Возможно, протест, который выражен этими слезами, является предостережением для самого Владимира Путина. Редкая женщина будет не рада такому взлету своего мужа, наверное, Людмила почувствовала в этом назначении недоброе предзнаменование...

Во время визита в Англию Людмила демонстративно надевала домашние вещи (свитера). Как отметила «Таймс», она не хотела повторить ошибку Раисы Горбачевой, старавшейся приукрасить советскую действительность. Влиятельная английская газета ставила вопрос: заставит ли госпожу Путину повысить свои скромные амбиции встреча с госпожой Блэр (высокооплачиваемым адвокатом)?..

Примечательно, что руководители-мужья, жены которых стремились активно влиять на принятие решений и давали им советы, как управлять государством (Раиса Горбачева и Александра Федоровна), имели неудачную политическую карьеру, хотя их брак был счастлив. Те жены, которые довольствовались скромной ролью хранительниц домашнего очага, служили надежным тылом своим мужьям, которые добивались больших успехов в политической деятельности.

Первые годы жизни человека имеют определяющее значение в формировании его личности, характера и склонностей. Обстановка в доме, отношение родителей и домочадцев к ребенку, атмосфера любви или равнодушия — все имеет значение. Драмы и напряжение в семье часто становились причиной неустойчивой психики. Яркий тому пример — царь Иоанн Грозный, в детстве подвергавшийся унижениям и страху. Трудности, пережитые в детстве, стали причиной расшатанной нервной системы царя. Как писал Карл Густав Юнг, «зачинщиком таких невротических расстройств всегда является только бессознательное. То, что носится в воздухе и что ребенок, несомненно, чувствует, — гнетущая атмосфера опасений и стесненности — медленно, как ядовитый чад, проникает в душу ребенка». Детство российских вождей очень часто было сопряжено с такими сложностями, которые не могли не повлиять на их становление как личностей и, конечно, душевное состояние. По Фрейду причина истерии и неврозов целиком лежит в области сексуального поведения, которое формируется в самые первые годы жизни ребенка. Нам же ближе толкование его ученика — Юнга, утверждавшего, что, только разобравшись в природе бессознательного, мы сможем понять истинные мотивы поведения индивида. Детство — это время перехода от бессознательного, коллективного, мифологического к сознательному, индивидуальному и общему. О природе лидерства Юнг писал, что все мы по натуре очень инертны и должен быть мотив, чтобы личность стала личностью, выбрала собственный путь, отошла от общего закона и стала руководствоваться своим, перестала жить бессознательной жизнью в группе. В этом смысле очень важна роль родителей: чем более они стараются выдвинуть своего ребенка из серой массы, чем более их поведение отлично от поведения большинства, тем более у ребенка будет шансов стать личностью. А только личность может стать лидером.

Существует мнение, что бурное детство было причиной всех дальнейших резкостей в поведении Петра и вызвало в нем жгучее озлобление против старины, ставшей помехой на его пути. Сам Петр иногда с горечью отзывался о своих детских годах.

Петр был младшим сыном царя Алексея Михайловича. От первого брака с Марией Ильиничной Милославской у царя было тринадцать детей, из которых выжили только двое — Федор и Иван, да и те были болезненными: у Федора была цинга, Иван плохо видел, заикался, был слабым и страдал помутнениями рассудка.

Царь Алексей был очень рад рождению сына от второго брака — Петра. В честь этого во дворце состоялось несколько торжеств. Крестили царевича 29 июня 1772 года в Чудовом монастыре, и крестным отцом был царевич Федор Алексеевич. По древнему обычаю, с новорожденного «сняли меру» и в ее величину написали икону апостола Петра. У новорожденного было много нянек и кормилица. По некоторым отзывам, Петр с детства был очень крепок физически, «возрастен и красен и крепок телом». Правда, у него была родовая травма, которая отразилась на его душевном здоровье. Один из учеников Зигмунда Фрейда утверждал, что все нервные болезни — это результат перенесенной при рождении боли. Возможно, неуемная энергия и пыл, присущие характеру царя, были связаны как раз с этим фактором.

Петр любил военные игры — в придворных мастерских ему делали луки, деревянные ружья и пистолеты, барабаны, игрушечные знамена. Этим оружием царевич и сам тешился, и вооружал «потешных ребяток», то есть своих сверстников из семей придворной знати, всегда окружавших малолетних царевичей. Однако достаточного образования Петр не получил. Когда ему было четыре года, отца не стало. Первый учитель Петра, Никита Моисеевич Зотов, был определен к нему уже царем Федором. Тогда, в пять лет, Петр стал изучать азбуку.

Прежде Зотов был приказным дьяком и при назначении к Петру подвергся экзамену: читал и писал в присутствии царя и получил одобрение как самого государя, так и известного общественного и церковного деятеля, писателя, проповедника Симеона Полоцкого. Возможно, тогда Зотов вел трезвый образ жизни, но впоследствии стал постоянным участником застолий с участием царя. Курс обучения в Древней Руси начинался с постижения азбуки, продолжался в виде чтения и изучения Часослова, Псалтири, деяний Апостольских и Евангелия. Обучение письму шло позже чтения. Кроме письма и чтения Зотов, ознакомил царевича с событиями русской истории, пересказывая и поясняя ему летописи, украшенные рисунками. Петр любил своего учителя, всегда относился к нему тепло и с уважением.

Разумеется, что с женитьбой Алексея Михайловича приблизился к Наталье Кирилловне весь ее род, Нарышкины, и стал играть немалую роль в придворной жизни. Возвышение Нарышкиных было враждебно встречено родственниками царя по первой его жене — Милославскими.

Со временем обстановка при дворе накалялась, и Петр не мог не чувствовать это. Его семья подверглась опале.

Хотя наследником престола всегда считался (а с 1674 года официально был объявлен) царевич Федор, тем не менее при болезненности его и Ивана Петр мог иметь надежду на престол.

При полной противоположности интересов родня царя резко различалась и взглядами, и воспитанием. Старшие дети царя (особенно Федор и дочь Софья) получили блестящее по тому времени воспитание под руководством Симеона Полоцкого, который много внимания уделял их духовной жизни.

Нарышкина же, напротив, вышла из среды, которая при отсутствии духовного образования впитала в себя влияние западноевропейской культуры.

В январе 1676 года в возрасте сорока семи лет умер царь Алексей. На престол вступил четырнадцатилетний Федор, но дела некоторое время оставались в руках Матвеева: царствовал представитель одной семейной партии, управлял представитель другой.

Бояре во главе с Хитрово, Юрием Алексеевичем Долгоруким а также Иваном Максимовичем Языковым завоевали симпатию царя Федора и отстранили от него всех других лиц. После смерти Федора (27 апреля 1682 года) победила партия Нарышкиных. Царями были избраны не только старший Иван, но и Петр.

Десятилетний темпераментный Петр и в самом деле представлялся более способным занять престол, чем вялый и тоже малолетний Иван (ему было четырнадцать лет). Опекала царевича Петра мать, царица Наталья Кирилловна. Но правление ее было слабым, так как не хватало преданных людей и помощников.

Царевна Софья, ученица Симеона Полоцкого, была умной, образованной и энергичной девушкой. Она и возглавляла партию Милославских. В случае воцарения Ивана она рассчитывала стать опекуншей неспособного брата и управлять государством. Однако с воцарением Петра место это было занято Натальей Кирилловной, к которой Софья, естественно, особой любви не питала.

В начале 1682 года главным начальником стрелецкого войска был князь Юрий Алексеевич Долгорукий, «развалина от старости и паралича», как характеризовал его С. М. Соловьев. Он не мог поддержать должной дисциплины. Движение стрельцов началось еще при Федоре, но при новом правительстве приобрело резкие формы. Шестнадцать полков подали во дворец челобитную с угрозой: мол, если не накажут полковников, расправятся с ними самосудом. Как считают историки, правительство Натальи Кирилловны допустило промах: вместо спокойного расследования дела оно испугалось и уступило стрельцам; уволив полковников, взыскало с них все денежные претензии стрельцов. Вслед за этим была «откушена рука»: в полках наступил хаос, над неугодными начальниками вершили самосуд. С переменой правительства стрельцы почувствовали, что они — сила, которой боятся даже во дворце.

Утром этого дня 15 мая произошел стрелецкий бунт. Милославские дали знать в стрелецкие слободы, что изменники задушили царя Ивана. Стрельцов звали в Кремль. Они выступили в боевом порядке, успели занять кремлевские ворота, прекратили сношения Кремля с остальным городом и подошли ко дворцу. Услышав о приближении стрельцов, во дворце собрались бояре, бывшие в Кремле, и патриарх. На дворцовом совете было решено показать стрельцам и Ивана, и Петра, чтобы сразу убедить их в полном отсутствии всякой измены и смуты во дворце. Царица Наталья вывела царственных братьев на Красное крыльцо, и стрельцы, вступив в разговор с самим Иваном, услышали от него, что «его никто не изводит, и жаловаться ему не на кого». Эти слова доказали стрельцам, что они жертва чьего-то обмана, что изменников нет и истреблять некого. Старик Матвеев умелой и сдержанной речью сумел успокоить стрельцов настолько, что они хотели разойтись. Но Михаил Юрьевич Долгорукий испортил дело. Будучи, после отца своего Юрия вторым начальником Стрелецкого приказа и думая, что теперь стрельцы смирились, он обратился к толпе с бранью и грубо приказал ей расходиться. Стрельцы, подстрекаемые людьми из партии Милославских, накинулись на него, убили, а затем бросились во дворец искать других «изменников». Матвеева они схватили на глазах у царицы Натальи и Петра (некоторые рассказывали, что даже выхватили из их рук) и рассекли на части; вслед за Матвеевым были схвачены и убиты бояре князь Ромодановский, Афанасий Нарышкин и другие. Особенно искали стрельцы ненавистного Милославским Ивана Нарышкина, брата царицы, но не нашли. Мятеж кончился убийством Ивана.

Таким образом, еще не возмужавший Петр стал свидетелем и участником кровавой бойни, где были преданы жуткой смерти его родные и сторонники. Увиденные им жестокости будут впоследствии формировать его собственное отношение к изменникам и врагам, которым Петр не давал пощады. Он так был потрясен событиями «майских дней» 1682 года, что от испуга у него начались и в дальнейшем при волнении проявлялись конвульсивные движения головы и лица.

С мая по октябрь 1682 года длилось смутное время, которое кончилось возвращением двора в Москву; настало так называемое «правление царевны Софьи» (1682-1689).

Образование Петра было мимолетным. Он знал грамоту и немного исторических сведений. Основное время проводил за военными играми. Будучи царем, он в то же время пребывал в опале с десяти лет и должен был с матерью жить в потешных подмосковных селах, а не в Кремлевском дворце. Воспитатель Петра, князь Борис Голицын, не слишком следил за царевичем, да и мать позволяла ему делать все, что он захочет. Петр сам выбирал себе товарищей из круга придворных и дворовых служителей царицына двора. При этом Петр все-таки стремился к самообразованию.

В 1683 году Петр учреждает уже «потешные полки». В ноябре того же года он начинает формировать Преображенский полк из охочих людей (до конца дней своих Петр помнил, что первым охотником был придворный конюх Сергей Бухвостов). В этом полку Петр был не государем, а товарищем-соратником, учившимся наравне с прочими солдатами военному делу. Он предпринимает маневры и небольшие походы, на Яузе строится потешная крепость (1685 г.), названная Пресбургом. Эти военные «потехи» требуют военных припасов и денежных средств, которые и отпускаются Петру из московских приказов. Правительство Софьи не видит для себя никакой опасности в таких «потехах». Позже оно горько об этом пожалеет. Стоявший вне придворного этикета, Петр, по выражению С. М. Соловьева, мешал родовитых людей и простолюдинов в одну «дружину», и из этой дружины бессознательно готовил себе преданных сотрудников.

Любознательность и стремление к образованию были отличительными чертами юного Петра. В предисловии к «Морскому Регламенту» сам Петр рассказывает, что князь Яков Долгорукий привез ему в подарок из-за границы астролябию, и никто не знал, как сладить с иностранным инструментом; тогда нашли Петру знающего человека, голландца Франца Тиммермана, который объяснил, что для употребления астролябии нужно знать геометрию и иные науки. У этого-то Тиммермана Петр «гораздо с охотою пристал учиться геометрии и фортификации». В то же время он нашел в селе Измайлове близ Москвы старый английский бот, валявшийся в амбаре. Тиммерман объяснил Петру, что на этом боте можно ходить против ветра, лавировать (чего русские не умели). Петр заинтересовался и отыскал человека (как и Тиммермана — из Немецкой слободы), голландца Карштен-Бранта, который стал учить Петра управлению парусами. Сперва учились на узенькой Яузе, а потом — на пруде в селе Измайлове.

Искусство навигации стало страстью Петра. К изучению этого дела он отнесся очень серьезно. В 1688 году, когда ему шел семнадцатый год, недовольный тем, что под Москвой негде плавать, он перенес свою забаву на Переславское (Плещеево) озеро на сто километров к северу от Москвы. Мать согласилась на отъезд Петра, и он начал в Переславле-Залесском с помощью мастеров-голландцев строить суда. К огорчению матери, кораблестроение увлекало Петра больше, чем дворцовые дела. Чтобы остепенить сына, мать женила его 27 января 1689 года на Евдокии Федоровне Лопухиной. Петр не любил ее, но подчинился воле матери, однако через какой-нибудь месяц после свадьбы уехал от матери и жены к своим кораблям. Летом того же 1689 года он был вызван матерью в Москву: назревала борьба с Милославскими.

Враждебное окружение, пьянство Зотова, страсть к новому, ненависть родных из клана Милославских, — весь этот набор впечатлений детства способствовал формированию характера Петра.

Владимир Ильич Ульянов родился в Симбирске 22 апреля 1870 года и был третьим ребенком в семье инспектора народных училищ.

Здоровье маленького Володи крепким назвать было нельзя. Из-за больных глаз его возили к одному из лучших русских окулистов на все Поволжье, — казанскому профессору Адамюку, который на дне его левого глаза обнаружил изменения, главным образом врожденного характера. Профессор диагностировал так называемую врожденную амблиопию. Действительно, этот глаз очень плохо видел вдаль. Тогда это не исправлялось, и Владимир Ильич прожил всю жизнь с уверенностью, что он левым глазом ничего не видит.

Подробности детства Ленина можно найти в воспоминаниях его старшей сестры Анны, которые лишь недавно увидели свет за границей. Они продолжают развенчание официальной версии истории, написанной под руководством коммунистических идеологов, в которой Ленин представал святым, свободным от недостатков и слабостей обычного человека.

В воспоминаниях Анны, бывшей на шесть лет старше, рассказывается, что у брата были слабые ноги и огромная голова. Он научился ходить только в три года и часто падал. Упав от досады бился головой об пол. Родители Ленина опасались, что ребенок может оказаться умственно отсталым.

В детстве Володя отличался шумным характером и желанием разрушать. Так, например, в возрасте трех лет он растоптал коллекцию театральных афиш своего брата.

Воспоминания сестры, семейная переписка свидетельствуют о рано проявившейся воле и настойчивости — с детства он привык добиваться своего, принуждая людей делать то, что ему требовалось, зачастую неадекватными методами.

По свидетельству Вадима Кожинова, отец Ленина был очень религиозным человеком. Владимир Ильич вырос в провинциальных поволжских городах, где господствовала православная патриархальная атмосфера. До шестнадцати лет, как писал сам Ленин, он был православным верующим и состоял в симбирском «Обществе преподобного Сергия Радонежского».

21 декабря 1879 года в грузинском городе Гори родился и провел свое детство до 1883 года Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин). До рождения Сосу у сапожника Виссариона Ивановича умерло трое детей.

Домик сложен из грузинского плоского кирпича. Имеет террасу с перилами из резных деревянных столбиков. В доме — две комнаты. В одной из них и жила семья сапожника Джугашвили. Убранство комнаты скромное: посредине — простой обеденный стол, покрытый белой скатертью; вокруг — четыре некрашеных деревянных табурета; на столе — глиняный кувшин для воды и медная керосиновая лампа. Слева, в простенке у окна, стоит тахта с двумя рукодельными покрывалами и ковровыми подушками. Рядом — сундук, в котором хранилось скромное имущество семьи; затем — кидобани — ящик для хранения хлеба. В стене, напротив двери, — неглубокие шкафы для посуды и одежды. Направо, у стены — низенький буфет, покрытый клеенкой. На нем самовар и круглое зеркальце в откидной деревянной оправе с двумя подсвечниками.

Мать Иосифа была поденщицей, выражаясь современным языком — домработницей. Она очень хотела, чтобы сын выбился в люди и стал священником.

Отец много пил, и его убили в пьяной драке.

Историк Д. Волкогонов писал: «Матери и Сосо часто выпадали жестокие побои. Пьяный отец, прежде чем уснуть, норовил дать затрещину своенравному мальчишке, явно не любившему отца. Уже тогда Сосо научился хитрить, избегая встреч с пьяным отцом. Несправедливые побои отца ожесточили сына. Вскоре произошел окончательный разрыв матери с отцом, тот перебрался в Тифлис, где в безвестности умер в ночлежке и был похоронен за казенный счет».

В пять лет Сосо перенес оспу, оставившую следы на его лице. Позже жандармы в графе «Особые приметы» непременно писали: «лицо рябое, с оспинными знаками». Рост Сталина в зрелые годы был небольшим — 153 сантиметра.

В детстве у Иосифа был хороший высокий голос и он пел в церковном хоре. На Крещение в толпу перед церковью въехал экипаж. Иосиф не успел увернуться и его сбило с ног. С того крещенского дня у Иосифа была повреждена рука. На ноге у вождя было два сросшихся пальца, что считается недоброй приметой.

Д. Сулиашвили в книге «Ученические годы» рассказал о своих встречах с И. Джугашвили во время их учебы в Горийском духовном училище.

«Мы, малыши, искренно тяготели к знакомству и дружбе с теми из учеников старших классов, которые выделялись из общей массы какими-либо заметными качествами — своими способностями, хорошей учебой, удальством.

Такому ученику мы все старались подражать. Если он превосходил всех в чехарде, црелахти, в борьбе, в игре в мяч, в других играх, а также пользовался любовью преподавателей за отличную учебу, то наше уважение и восхищение таким учеником не имело предела. Мы всячески старались с ним сдружиться, заручиться его вниманием.

В нашей школе в то время особенно выделялся своими способностями, удалью и успехами в учебе Сосо Джугашвили.

О нем все мы знали, что он был первым учеником, и хотя происходил не из духовной семьи, тем не менее получал от школы за свои успехи ежемесячно по пять рублей пособия, что в те времена почиталось явлением весьма незаурядным и редким.

Как-то раз, во время большой перемены, когда мы бегали и резвились в длинном школьном коридоре, один из товарищей шепнул мне:

— Смотри! Вот он!

С первого взгляда Сосо Джугашвили не привлекал к себе внимания ничем особенным: обычные резвые детские глаза, помятая, хоть и чистенькая, блуза из простой бумазеи, брюки, заправленные в голенища, фуражка. Блуза туго стягивалась в талии широким поясом. Густые волосы прядью опускались на лоб...

Часто, когда он, обнявшись с товарищами, гулял по коридору, я незаметно следовал за ним на некотором расстоянии и все приглядывался к нему.

Однажды, заметив мои пристальные взгляды, он неожиданно подошел ко мне, взял меня за руку, ласково обнял и, улыбнувшись, спросил:

— Как твоя фамилия?

Я ответил ему. — Молодец, молодец, — сказал он.

В моей памяти навсегда запечатлелись его глубоко сидящие глаза, его пленительная улыбка. Мне хотелось все время быть около него, так он просто, по-товарищески, подошел ко мне.

Во время большой перемены в школьном дворе обычно затевалась игра в пояса.

Все делились на две партии. Каждую из них возглавлял наиболее лучший, наиболее ловкий игрок. Одним из таких незаменимых игроков был Сосо Джугашвили.

Мы, почти все, старались попасть в его группу. Окружив его, каждый из нас упрашивал:

— Сосо, генацвале, я буду с тобой! Сосоджан, дорогой!...

— Первый отбираю я, — раздавался голос.

— Нет, я!

— Ты ко мне идешь!

— А он ко мне!

И мы разбивались на группы, каждый шел в ту, в которую его посылали. Тот из нас, кто попадал в группу Сосо, прыгал от радости; а он, похлопывая нас по плечу, подзадоривал играть как следует. И мы старались вовсю, так что никто не мог против нас устоять.

Победа неизменно была на нашей стороне.

Игру Сосо Джугашвили вел по-своему. Каждому из своих игроков он говорил, как нужно играть, указывал, кому какое занять место, слабых распределял среди сильных, и так, правильно всех расставив, стремительно нападал на противника.

В игре он был очень ловок, и не было такого, кто мог бы вырвать у него пояс. Ни в чем никому он не уступал первенства, любого слабого игрока из своей группы так воодушевлял, что тот играл, не щадя сил.

Ловко бегая по кругу, устремляясь то к одному, то к другому из стоявших на защите поясов, Сосо тем самым ослаблял их настороженность и, пользуясь удобным моментом, выхватывал у зазевавшегося пояс. Затем, размахивая им в воздухе, обегал стоявших по кругу и хлопал их поясом по ногам до тех пор, пока следующий пояс не попадал в его руки.

Во время игры все взоры были устремлены на Сосо. Увлеченные его ловкостью, все аплодировали ему, подпрыгивали, кричали:

— Молодец, Сосо, молодец! Так его, так!...

После окончания игры все окружали Сосо и прислушивались к его звонкому голосу. Голос у него был настолько приятный и привлекательный, что даже преподаватели, собравшись у окон, слушали его с наслаждением.

Потом мы пели, танцевали лекури.

— Цапгала погона да... — начинал Сосо.

— Ой-да погона, — отвечали остальные и пускались в пляс.

Посреди круга кто-нибудь отплясывал на носках, а голос Сосо все звенел в воздухе и сливался с шумом Лиахвы, протекавшей тут же за оградой.

Сосо учился прекрасно. Из класса в класс он переходил первым учеником. Одновременно он учил и других. Все соседи знали о его способностях и о том, как любили его преподаватели. Поэтому, если кому-либо из ребят трудно давалось учение, то родители их приходили к Сосо и просили его позаниматься с ними.

И Сосо с редким усердием и упорством помогал отстававшим детям готовить уроки, усваивать те или иные предметы.

— Ну-ка, пусть только попробует теперь Лавров поставить тебе двойку! — говорил он ученику. — Если только он поставит тебе неудовлетворительную отметку, сейчас же скажи мне.

Ободренный малыш убегал домой и через некоторое время действительно исправлял свои отметки.

Помимо учебников Сосо читал много других книг.

Еще в первом классе духовной школы он перечитал целый ряд произведений грузинской художественной литературы. Особенно увлекался он повестями о сказочных приключениях Карамана и других народных героев.

Из беллетристов в те годы ему более всех нравился Казбеги. Если ему удавалось достать какую-либо новую книгу, он с жаром хватал ее и бежал домой, чтобы скорее прочитать. Впечатлениями о новой книге он всегда делился с товарищами, всегда советовал и им прочесть ту или иную интересную книгу.

У него были любимые товарищи. Но и с нами, учениками младших классов, он держал себя как с равными. Иной раз возьмет тебя за руку, перекинет ее через свое плечо и делает вид, что хочет померяться с тобой силами.

— Смотри, какой сильный, чертенок, еще, чего доброго, поборешь меня, — приговаривает шутя.

В те времена город Гори делился на две части — верхнюю и нижнюю. Домик Сосо находился в верхней так называемой русской, части города.

Мать Сосо, Екатерина, гордилась умом и способностями своего сына. Она делала для него все, что могла, не щадила ни сил своих, ни здоровья.

Ее мечтой было, чтобы Сосо стал учителем и чтобы они из своей полутемной сакли перебрались когда-нибудь в просторные, светлые комнаты.

В Гори в то время проживали трое грузинских писателей: С. Мгалоблишвили, Н. Ломоури и Мелания (Натадзе) — автор «Бнело». Все они разделяли идеи тогдашнего народнического движения и тайно распространяли по селам Карталинии нелегальную литературу. У них часто бывал Сосо».

Д. Гогохия рассказал о совместной учебе с И. Джугашвили в Горийском духовном училище и в Тифлисской духовной семинарии:

«В 1890 году, поступив в Горийское духовное училище, я впервые встретился с одиннадцатилетним Иосифом Джугашвили.

Предметы у нас проходились на русском языке, и лишь два раза в неделю преподавали грузинский язык. Я, будучи уроженцем Мегрелии, произносил грузинские слова с акцентом. Это давало повод ученикам смеяться надо мной. Иосиф же, наоборот, пришел мне на помощь. Скромный и чуткий, он подошел ко мне и сказал:

— Ну, давай я буду учиться у тебя мегрельскому языку, а ты у меня грузинскому.

Это движение души товарища сильно растрогало меня.

Не одна только скромность отличала Иосифа. Большие способности и любознательность выделяли его среди учеников.

Обычно он был серьезен, настойчив, не любил шалостей и озорства. После занятий спешил домой, и всегда его видели за книгой.

За что ни брался Иосиф — все усваивал глубоко и основательно. На подготовку к урокам у него уходило очень мало времени. Благодаря своей исключительной памяти он, внимательно слушая педагога, запоминал урок и не нуждался в повторении.

Свободное от занятий время уходило на чтение книг. Он перечитал все, что было в школьной библиотеке, произведения грузинских и русских классиков — и по своему развитию и знаниям стоял намного выше своих школьных товарищей.

Это дало основание назначить ему одному ежемесячную стипендию.

Жизнь духовной семинарии протекала однообразно и монотонно. Вставали мы в семь часов утра. Сначала нас заставляли молиться, потом мы пили чай, после звонка шли в класс. Дежурный ученик читал молитву Царю Небесному, и занятия продолжались с перерывами до двух часов дня. В три часа — обед, в пять часов вечера — перекличка, после которой выходить на улицу строго запрещалось.

Позже вели на вечернюю молитву, в восемь часов пили чай, затем расходились по классам — готовить уроки, а в десять часов — по койкам, спать. Мы чувствовали себя как бы в каменном мешке».

Еще одно воспоминание об ученичестве Сталина — Петра Капанадзе:

«Помню годы нашего пребывания в Горийском духовном училище.

С виду Иосиф Джугашвили был худой, но крепкий мальчик. Жизнерадостный и общительный, он всегда окружен был товарищами. Он особенно любил играть со своими сверстниками в мяч (лапту) и ллахти. Это были излюбленные игры учеников. Иосиф умел подбирать лучших игроков, и наша группа поэтому всегда выигрывала.

Я учился вместе с Иосифом тринадцать лет, сам учительствую тридцать пять, и за все эти годы мне не приходилось встречать такого одаренного и способного ученика.

Иосиф научился отлично рисовать, хотя в те годы в училище рисованию нас не обучали. Помню нарисованные им портреты Шота Руставели и других грузинских писателей.

За годы ученичества Иосиф перечитал почти все книги, имевшиеся в горийской библиотеке: сочинения Игнатия Ниношвили, Ильи Чавчавадзе, Акания Церетели и др. Лучшие произведения он советовал читать и нам, своим товарищам, и часто пересказывал содержание прочитанного. «Помню, какое большое впечатление произвел на него рассказ И. Ниношвили Гогия Ушвили», в котором описывается угнетенное и бесправное положение крестьян. «Надо учиться и учиться, — говорил Иосиф, — чтобы помочь крестьянам».

Иосиф Джугашвили отличался большой скромностью и был хорошим, чутким товарищем. Он никогда не давал чувствовать свое превосходство, хотя был развит более чем мы. Он не кичился тем, что способнее нас, а, наоборот, помогал нам своими знаниями, помогал нам рисовать географические карты, решать задачи, готовить уроки.

Иосиф был тверд, настойчив и энергичен.

В общении с товарищами он проявлял заботливость. Об этом говорит хотя бы следующий факт.

Как-то раз, перед самыми экзаменами, я заболел и обратился к смотрителю училища Беляеву с просьбой освободить меня от экзаменов. Беляев отказал. Я был очень удручен отказом. Об этом узнал Сосо и стал настаивать, чтобы я пошел с ним к Беляеву просить вместе. Я отговаривал его, будучи уверен, что ничего из этого не выйдет. Сосо все же уговорил меня пойти к Беляеву и с такой решительностью, смелостью и настойчивостью стал убеждать смотрителя, что тот уступил.

В последующие годы, будучи в Тифлисской семинарии, Сталин участвовал в подпольных кружках и продолжал увлекаться чтением книг. Он изучал геологию, затем взялся за химию. Он стал читать Маркса. Организовал кружок и сам руководил им. В этом кружке изучали рабочее движение, в связи с этим Сталин часто говорил, что надо начать работу среди рабочих.

В Тифлисе, в семинарии, Сталин был по-прежнему жизнерадостным и отзывчивым товарищем. Но здесь, очевидно, в нем произошел перелом. Он был уже не таким, как раньше, прилежным учеником. Все свободное от занятий время отдавал чтению политической литературы — изучал марксизм, рабочее движение.

Особенно запомнился мне один примечательный факт. Это было в 1898 году. Однажды утром, после чая, я вышел из семинарии в Пушкинский сквер. Здесь я увидел Сталина, окруженного группой товарищей. Он горячо дискутировал с ними, критиковал взгляды Жордания. Это всех захватило.

И здесь, в саду, мы впервые услышали о Ленине.

Раздался звонок, мы стали расходиться, спеша на урок. Я подошел к Иосифу, пораженный его критикой взглядов Жордания. Иосиф сообщил мне, что читал статьи Тулина (Ленина), которые ему очень понравились.

— Я во что бы то ни стало должен увидеть его, — сказал он мне тогда.

Эти слова, произнесенные в 1898 году, я напомнил товарищу Сталину при встрече с ним в 1926 году, и он вспомнил этот эпизод».

Сталин, как видно, был необычным учеником, он не боялся заступаться за товарищей, умел дружить. И часто он подвергался наказаниям со стороны руководства семинарии.

Из донесения инспектора: «Джугашвили, оказалось, имеет абонементный листок из Дешевой библиотеки, книгами которой он пользуется. Сегодня я конфисковал у него соч. В. Гюго «Труженики моря», где нашел и названный лист. Пом. инсп. С. Мураховский. Инспектор семинарии иеромонах Гермоген». Надпись на донесении: «Наказать продолжительным карцером — мною был уже предупрежден по поводу посторонней книги — 93 г. В. Гюго» (запись в ноябре 1896 г.).

Еще две записи инспектора:

«Давидов и Джугашвили... продолжали разговаривать, несмотря на неоднократные мои замечания не разговаривать; Джугашвили, придя в столовую к утреннему чаю, снял фуражку в самой уже столовой». Резолюции: «Обедать после других. Стоять в столовой».

«Джугашвили Иосиф во время совершения членами инспекции обыска у некоторых учеников 5-го класса несколько раз пускался в объяснения с членами инспекции, выражая в своих заявлениях недовольство производящимися время от времени обысками среди учеников семинарии, и заявил при этом, что-де ни в одной семинарии подобных обысков не производится. Ученик Джугашвили вообще непочтителен и груб в обращении с начальствующими лицами, систематически не кланяется одному из преподавателей... Резолюция: Сделан был выговор. Посажен в карцер, по распоряжению о. ректора, на 5 часов».

По воспоминаниям П. Талаквадзе:

«Наши воспитатели смотрели на нас, как на зверей. Удивляешься иногда, как мы смогли пройти сквозь строй этих издевательств и страданий. Еще и сейчас, проходя мимо здания семинарии, чувствую какой-то трепет, и дрожь невольно пробегает по спине.

Вспоминается 1898 год. Как-то раз, после обеда, мы, ученики, сидели в Пушкинском сквере, около семинарии. Вдруг кто-то закричал: Инспектор Абашидзе производит обыск у Джугашвили! Я бросился в семинарию, подбежал к гардеробу, находившемуся в нижнем этаже, где хранились наши вещи в закрываемых нами на замок ящиках.

Войдя в гардероб, я увидел, что инспектор Абашидзе уже закончил обыск. Он взломал ящик товарища Сосо, достал оттуда нелегальные книги и, забрав их под мышку, поднимался на второй этаж здания. Рядом с ним шел Сосо...

Вдруг в это время к инспектору неожиданно подбежал ученик шестого класса Василий Келбакиани и толкнул монаха, чтобы выбить из его рук книги. Это оказалось безуспешным. Тогда Келбакиани набросился на инспектора спереди, и книги тут же посыпались на пол. Товарищ Сосо и Келбакиани быстро подхватили книги и бросились бежать...

Опешивший инспектор Абашидзе так и остался ни с чем.

Что касается обрусевшего дегенерата, коварного иеромонаха Димитрия Абашидзе, то этот кахетинский князь, будучи еще совсем молодым, принял монашество и надел рясу. Ректор семинарии и другие лица видели в монахе Абашидзе будущего экзарха Грузии и открыто об этом говорили. Инспектор Абашидзе старался делом доказать, что он вполне достоин занять высокий пост экзарха, являвшегося одной из важнейших опор русского самодержавия в Грузии.

Димитрий Абашидзе имел в семинарии своих шпиков, которые тщательно следили, кто из учащихся и чем именно занимается, о чем говорит, что читает. Благодаря своей осведомленности Абашидзе внезапно появлялся там, где его совсем не ожидали».

С юношеских лет у Иосифа Джугашвили было прозвище Коба. Позднее оно стало одним из его партийных и литературных псевдонимов. Это имя Иосиф Джугашвили позаимствовал из повести «Отцеубийца» грузинского писателя Александра Казбеги (1848-1893), где один из главных героев носит имя Коба.

Основные события повествования происходят в начале XIX века в горах Кавказа, в верховьях реки Терек, в области, которую грузины называют Хеви (от грузинского хеви — ущелье). Центром этой области было селение Степан-Цминда (ныне г. Казбеги, центр Казбегского района Грузии).

В предисловии к собранию избранных произведений Александра Казбеги Бесо Жгенти писал:

«Рыцарское чувство дружбы занимает одно из первых мест в моральном кодексе героев Казбеги. Связанные клятвобратимством, друзья самоотверженно делят горе и радости — они всегда готовы отдать жизнь друг за друга. И это не составляет преимущества избранных личностей, а оказывается органическим свойством всего народа. Самым ярким олицетворением чувства дружбы является образ героя — отцеубийцы Коба. Кто хоть однажды прочитал эту эпопею единоборства святого чувства любви с низменными инстинктами темных сил, тот навсегда сохранит в своем сердце светлый образ Кобы — благородного рыцаря дружбы, правды и добра».

Учитель Григорий Иванович Глурджидзе был однокашником Сталина:

«Хорошо помню, что Иосиф (Сосо) Джугашвили, с которым я вместе учился в Горийском духовном училище и Тифлисской духовной семинарии, был самым способным учеником, которого преподаватели всегда ставили в пример другим учащимся. Получая хорошие и отличные отметки, числясь первым учеником, он, однако, никогда не зазнавался, а, наоборот, лично помогал слабым ученикам, занимался с ними по разным предметам, радовался, когда они тоже получали хорошие баллы.

Иосиф был в училище одним из самых опрятных учащихся. Любившая его до безумия мать, несмотря на свой ограниченный заработок, не скупилась на одежду Сосо. Мальчик носил хорошие сапоги, пальто из серого кастора. Помню даже его зимний башлык домашнего изготовления. Иосиф выглядел всегда чистеньким, аккуратным. Это не мешало ему быть подвижным и веселым.

Первые годы учебы в училище он был очень верующим, аккуратно посещал все богослужения, был заправилой в церковном хоре. Хорошо помню, что он не только выполнял религиозные обряды, но всегда и нам напоминал об их соблюдении. Но вот в третьем или четвертом классе, точно не помню, он неожиданно поразил меня чисто атеистическим заявлением. Лежали мы как-то на лужайке за городом, говорили о богатых и бедных: почему-де Бог так несправедлив, что заставляет людей бедствовать.

— А знаешь, Гриша, — тихо говорит вдруг Сосо после некоторой паузы, — Он не несправедлив, его просто нет. Нас, Гриша, обманывают.

Я был поражен.

— Что ты, Сосо, как можно говорить такие вещи.

— А вот я тебе дам одну книгу, и ты из нее кое-что увидишь.

Через несколько дней он таинственно вручил мне... Дарвина.

Я помню этот разговор почти дословно потому, что подобное заявление слышал впервые в жизни и оно не могло не произвести огромного впечатления на ум ребенка, воспитываемого в строго религиозной обстановке».

Об одном очень важном эпизоде в жизни вождя рассказал Григорий Алексеевич Размадзе:

«Было, это, кажется, в 1892 году. Стражники поймали трех осетин, разбойничавших в Горийском уезде. На берегу Лиахвы назначена была публичная казнь. На зрелище собралось все население городка. Как сейчас помню — три отдельные виселицы, под ними деревянные площадки, два ряда войск, окружавших место казни.

Сосо Джугашвили, я и еще четверо наших товарищей по училищу залезли на деревья и оттуда наблюдали это страшное зрелище.

Привели трех закованных человек. Кто-то торжественно огласил приговор. Одного осетина отделили от остальных, — мы поняли, что казнь заменена ему другим наказанием, — а с двух других стали сбивать кандалы. Осужденным закрутили за спины руки, надели на них мешки. Облаченный в красное палач отвел их на площадки, окрутил вокруг шей петли, оттолкнул табуретки. Люди повисли в воздухе. Через несколько секунд, когда палач стал подтягивать веревку, один из повешенных сорвался, его стали вешать снова.

Эта жуткая картина произвела на нас, детей, самое тяжелое впечатление. Возвращаясь с места казни, мы стали обсуждать, что будет с повешенными на том свете. Будут ли их жарить на медленном огне. Сосо Джугашвили разрешил наши сомнения: «Они, — сказал он, задумавшись, — уже понесли наказание, и будет несправедливо со стороны Бога наказывать их опять».

Это рассуждение о справедливости было очень характерно для Сосо. В играх, в борьбе всегда требовал он поступать и судить справедливо, был беспристрастным и неподкупным арбитром во всех ученических спорах. Именно несправедливость, царившая на земле, заставила Иосифа Джугашвили усомниться в существовании Бога, пока он не стал в результате разностороннего чтения убежденным атеистом».

Сталин поступил в семинарию между 1892 и 1894 годами, проучился там пять или шесть лет, по разным данным. На мемориальной доске здания бывшей семинарии, сказано, что «великий Сталин» учился в этих стенах пять лет с 1 сентября 1894 года по 29 июля 1899 года.

Осенью 1894 года Сталин появился в Тифлисе. Он не стал священником, не получил аттестата, скорее всего, из-за своего увлечения «вредными книгами». Тогда он был романтически настроенным юношей, готовым бороться за свободу.

Суждения людей, знавших Сталино лично, конечно, преподносят нам вождя в детстве с идеальных позиций, лишенных какой-либо критики. Тем не менее они интересны и в них есть, наверное, доля правды.

Никита Сергеевич родился 17 апреля 1894 года в семье рабочего-шахтера в с. Калиновка Курской губернии (впоследствии местный колхоз назвали «Родина Н. С. Хрущева»). По неофициальным данным, он был незаконнорожденным сыном помещика.

Дед Хрущева — Никанор — был главой бедной крестьянской семьи. Когда его сын Сергей женился, отец выделял ему часть своего скудного хозяйства.

У Сергея Никаноровича и Ксении Ивановны родился сын Никита, а спустя четыре года дочь Ирина. Весной 1900 года Сергей Хрущев решил перебраться на юг, на заработки. Он устроился рукоятчиком на шахте «Успенка».

Ксения Ивановна работала в экономии помещицы Шауфусовой. Жила она с детьми впроголодь. Поэтому девятилетний Никита тоже стал работать, пасти овец и коров у той же помещицы. Вскоре он пошел в сельскую школу. Из-за плохих жилищных условий и недоедания часто болел, даже пропустил один учебный год.

В 1908 году вся семья Хрущевых переехала в Донбасс. Никита поначалу ходил на поденную работу к помещику Киршу. Как только ему исполнилось пятнадцать лет, он устроился на завод Боссе учеником слесаря. 16 апреля 1912 года Хрущев стал одним из руководителей забастовки, протестовавших против расправы над рабочими на ленинских приисках. В дальнейшем Хрущев, работал на разных шахтах Донбасса, продолжал революционную деятельность...

Леонид Ильич родился 19 декабря 1906 года в рабочей семье, в большом рабочем поселке Каменском (будущий Днепродзержинск) под Днепропетровском. Как он писал в воспоминаниях, одно из самых ранних, самых сильных впечатлений детства — заводской гудок. Радио не было, часов рабочие не имели и поднимались на работу по заводскому гудку. Первый предупредительный гудок давался в полшестого утра, затем в шесть — на смену, в полшестого вечера — предупредительный и опять на работу — в шесть.

Отец Брежнева был помощником вальцовщика.

«Что можно еще сказать о своем происхождении? — писал Леонид Ильич, — родословных рабочие семьи, как известно, не вели. Знаю, что отец, Илья Яковлевич Брежнев, поступил на завод в 1900 году. Он пришел сюда из Курской губернии, из деревни Брежнево Стрелецкого уезда. Название деревни, как и фамилия наша, происходило, надо полагать, от прибрежного ее положения, а возможно, и от понятий «беречь», «оберегать», что вполне согласуется с крестьянским бережным отношением к земле-кормилице. Землю ценили, защищали, берегли, веками поливали ее и потом и кровью. Но веками же бедность не покидала людей, иначе не пришлось бы отцу уходить на заработки из родных мест.

Таким образом, по национальности я русский, по происхождению — коренной пролетарий, потомственный металлург. Вот и все, что известно о моей родословной».

Семья Брежневых жила в рабочей слободке, которая называлась «Нижняя колония», в Аксеновском переулке. У Леонида Ильича были еще брат Яков и сестра Вера. В поселке имелись две православные церкви, католический костел, лютеранская кирха и еврейская синагога. Брежнев вспоминает также огромное количество трактиров и казенных винных лавок. Это был пролетарский район, но к юго-западу от поселка, в «Верхней колонии», открывался совсем иной мир: стояли двухэтажные, просторные, благоустроенные дома администрации завода. Люди, которые там жили, сильно отличались от рабочих. И с малолетства Леонид Ильич мог лишь издали, из-за решетки городского сада наблюдать за недоступной для него, сытой и благополучной жизнью.

В семье Брежневых всегда царило согласие, никогда не повышался голос, и дети росли в благоприятной обстановке.

Брежнев писал:

«Отец был человек сдержанный, строгий, нас он не баловал, но, сколько я помню, и не наказывал никогда. По-видимому, в том не было нужды: росли мы в духе уважения к родителям. Ростом отец был высок, худощав и, как большинство прокатчиков, физически очень силен. Черты лица имел тонкие, у него были хорошие, внимательные глаза. Он всегда следил за собой, дома был чисто выбрит, подтянут, любил аккуратность во всем. И эти его привычки, видимо, передались и нам. Ему в высшей степени было свойственно чувство собственного достоинства, он не лукавил, был прямодушен, тверд, и его уважали товарищи. Видеть это нам, его детям, было приятно.

— Если уж ты обещал, то держи слово, — говорил мне отец. — Сомневаешься — говори правду, боишься — не делай, а сделал — не трусь. Если уверен в правоте — стой на своем до конца.

Так он в сам поступал, слова у него не расходились с делом.

Он умер не дожив до шестидесяти. Был передовиком, стахановцем».

В советское время семья Брежневых переехала на улицу Пелина, получила двухкомнатную квартиру на первом этаже в новом заводском доме. Одну из комнат отец Леонида Ильича уступил семье брата. Дом был очень хлебосольный, здесь любили гостей.

Мать Брежнева, Наталия Денисовна, жила долго. В отличие от большинства рабочих, родители Брежнева были грамотными. И они добились того, чтобы дать детям образование. От матери Леонид Ильич унаследовал общительность, интерес к людям, умение встречать трудности с улыбкой. Брежнев занимал уже высокий пост в Москве, а его мать еще жила в их старой квартире в Днепродзержинске. Местные власти сочли неудобным, что мать секретаря ЦК КПСС живет так скромно, и предложили более просторную, более светлую, со всеми удобствами квартиру. Однако Наталия Денисовна, как ни уговаривали ее, отказалась от переезда, продолжала жить в прежнем доме до 1966 года, ведя жизнь обычной советской пенсионерки.

В девять лет Леонида Ильича приняли в приготовительный класс Каменской мужской классической гимназии, что было в те времена большой редкостью — детей рабочих прежде в гимназию вообще не допускали. Как одному из самых способных, Брежневу сделали исключение. Нужно было платить за обучение большие деньги — шестьдесят четыре рубля золотом. Но при условии отличных успехов учеников освобождали от платы.

Учился Брежнев хорошо, да иначе и не могло быть, за плохие отметки исключали.

Брежнев вспоминал: «Любимым нашим учителем был историк Ковалевич. Он прекрасно вел свой предмет, рассказывал не только о царях, но и о Разине, о Пугачеве, от него я узнал впервые о восстании декабристов, услышал имена Чернышевского, Герцена. Он учил нас думать, понимать закономерности развития общества и, как я понял впоследствии, далеко выходил за рамки официальной программы. Конечно, мы не догадывались, что лучший из наших учителей — большевик, подпольщик, и узнали об этом позднее, когда деникинцы расстреляли его».

Пролетарское происхождение Брежнева помогло ему сделать политическую карьеру, стать общенациональным лидером. Правда, историки отмечают большую инертность в его характере. У него не было той воли, которая характеризует сильную личность. Но вряд ли кто-то будет отрицать, что Леонид Ильич был личностью, и его детские годы — тому еще одно подтверждение.

Михаил Сергеевич Горбачев родился 2 марта 1931 года в селе Привольном Красногвардейского района Ставропольского края в семье колхозников. С тринадцатилетнего возраста работал в колхозе. В 1950 году окончил школу и поступил на юридический факультет МГУ.

Когда Мише было три года, ему пришлось переселиться из родительского дома в дом родителей матери Марии Пантелеевны — Пантелея Ефимовича и Василисы Лукьяновны Гопкало. И таким образом мальчик оказался оторванным от своей матери и лишенным ее заботы.

Дед Пантелей был председателем колхоза «Красный Октябрь» в селе, расположенном в двадцати километрах от Привольного. Он очень любил внука, старался заменить ему родителей. И тем не менее, отлучение из родного дома было для ребенка травмой. Миша воспринял это как предательство со стороны отца и матери.

Горбачев вспоминал: «Там для меня вольница была полная, любили они меня беззаветно. Чувствовал я себя у них главным. И сколько ни пытались оставить меня хоть на время у родителей, это не удалось ни разу. Доволен был не только я один, не меньше отец и мать, а в конечном счете — и дед с бабушкой».

Но скоро это безмятежное житье кончилось — деда арестовали, обвинив в участии в контрреволюционной правотроцкистской организации. Пантелея Ефимовича вскоре освободили, но из-за ареста деда ребенок перенес шок. Мишу стали избегать его бывшие друзья. Детские обиды и страх сохранились в его душе на всю жизнь.

Школьные годы Горбачева прошли в Привольном, где жизнь была гораздо беднее, чем у деда Пантелея. Учеба прервалась начавшейся войной. Отец ушел на фронт. Наступило тяжелое время, для того, чтобы выжить приходилось много трудиться.

После двух лет такой жизни Михаил снова пошел в школу. А придя из нее, решил, что больше туда не пойдет. Мать заплакала, собрала какие-то вещички и ушла. Вернулась вечером без вещей, но с целой стопкой книг. Михаил стать читать, увлекся и снова пошел в школу, где учился на «отлично».

Воспитывала Михаила Сергеевича мать. Отец писал с фронта, давал советы. Именно по его совету Михаил вернулся в школу. Мать была занята мыслями о «выживании»: «Зимой и весной 1944 года начался голод. Выжили мы с матерью ее стараниями и благодаря случаю». Ранней весной, когда еды уже почти совсем не осталось, Мария Пантелеевна взяла вещи мужа и отправилась за пропитанием на Кубань, оставив Мишу одного. «Лишь на пятнадцатый день она вернулась с мешком кукурузы. Это и было наше спасение», — вспоминал Горбачев. Отелилась корова, появилось молоко. «А потом, как спасение от Бога, на всеобщую радость пошли дожди. И все вокруг — и в поле, и на огородах — стало расти. Земля нас выручила и на сей раз».

Когда во время войны мать уходила на работу, оставляя мальчика одного, он жил самостоятельной «взрослой» жизнью: «Забыты забавы, игры, оставлена учеба. Целыми днями — один, по горло всяких дел. Но иногда... Иногда, вдруг, забыв обо всем на свете, завороженный зимней метелью или шелестом листьев сада в летнюю пору, мысленно я переселялся в какой-то далекий, нереальный, но такой желанный мир. Царство мечты, детской фантазии». Он рос романтиком и мечтателем, погруженным в свой внутренний мир.

Подсознательно Михаил Сергеевич всегда тянулся к праздничному миру деда Пантелея и стремился уклониться от трудового быта второго деда, Андрея. Уже будучи Генеральным секретарем ЦК КПСС, Президентом СССР, он постоянно демонстрировал это свое стремление.

Детство Бориса Ельцина было, как он сам писал, трудным и безрадостным. Он вырос в бараке, где его родители прожили десять лет, в условиях, когда «ссоры, разговоры, скандалы, секреты, смех — все барак слышит, все всё знают». Во время взросления Бориса отец его сидел в тюрьме, а воспитанием сына занималась добрая, уступчивая мать.

С детства жизнь Ельцина часто оказывалась под угрозой. Когда его крестили (а родился Борис Николаевич в 1931 году), батюшка чуть не утопил маленького Бориса в купели. Выйдя из тюрьмы, отец старался наверстать упущенное в воспитании с помощью ремня. И однажды юный Борис взбунтовался — впервые удержал отцовскую руку с занесенным над ним ремнем. Сын с детства привык добиваться того, чего хотел, «качать права», зная, что мать всегда спасет от сурового отца. Олег Давыдов писал: «Формула «Провокация, наказание, выход из трудной ситуации с честью для себя» — основа ельцинской натуры».

В личности Ельцина с раннего детства присутствуют все признаки предрасположенности к деятельности в экстремальных, стрессовых ситуациях.

У Бориса всегда были проблемы с дисциплиной, хотя учился он хорошо. Он был заводилой в классе, участвовал в групповых драках, постоянно с кем-то конфликтовал: то с учительницей немецкого языка, то с классной руководительницей, то с отцом.

Борис Николаевич всегда любил авантюры, экстремальные ситуации. По собственной вине Ельцин в детстве лишился нескольких пальцев: проник на военный склад (хотя знал, что часовой стреляет без предупреждения) и украл гранату, которая взорвалась почти в его руках, когда он ее разбирал. Однажды он выбрал для похода очень сложный маршрут, возглавил его, заблудился, ребятам пришлось пить воду из болота, в результате все заболели брюшным тифом.

Борис Ельцин был спортивным юношей: занимался лыжами, гимнастикой, легкой атлетикой, десятиборьем, боксом, борьбой, волейболом, даже тренировал женскую команду по этому виду спорта.

С детства в Ельцине были видны черты лидера, неординарной личности, однако очень сильны в его характере были истеричность, обидчивость, упрямство и неуравновешенность. Что в дальнейшем и сказалось на методах его руководства страной.

Владимир Путин родился в 1952 году в Ленинграде. Никакими особенными талантами в детстве и отрочестве он не отличался. По воспоминаниям учителей, он не участвовал в школьных КВНах, не побеждал на городских олимпиадах. Все помнят его как просто хорошего парня. Сам Путин вспоминает: «мне удавалось оставаться, что называется, неформальным лидером. Школа рядом с моим двором. Двор был надежным тылом, и это помогало. Я не стремился командовать. Важнее было сохранить независимость. А если сравнивать со взрослой жизнью, то роль, которую я тогда играл, была похожа на роль судебной власти, а не исполнительной».

Надо подчеркнуть сильное влияние родителей на сына. Отец Путина — фронтовик, был тяжело ранен, потом работал мастером на заводе и избирался парторгом цеха, то есть был «рабочим аристократом». Он был честным, ответственным и добрым человеком.

Мать Путина — простая женщина, работала то уборщицей, то подсобной рабочей. Владимир Владимирович был поздним ребенком: двое старших детей умерли во время ленинградской блокады. Вся родительская любовь была отдана ему.

По собственному признанию Владимира Владимировича, в детстве он был «шпаной», хулиганом, за что и в пионеры был принят только в шестом классе. Закадычный друг детства Путина Вячеслав Яковлев вспоминал: «Вовка Путин всегда выделялся среди нас силой. Дрался лучше всех. Мог один пойти и на троих, и на пятерых. Правда, и ему часто попадало... Постоять за себя мог всегда. Однажды кто-то из местных дал Вовке подзатыльник. Тот врезал сдачи. Договорились драться после уроков. Когда Вовка пришел на место встречи, там уже стояло человек двадцать. Вовка выдержал психическую атаку. И после этого все стали с ним за руку здороваться».

Еще один факт из «хулиганского» прошлого президента: однажды учительница математики Мила Григорьевна зашла в класс и обнаружила, что у нее с одной туфельки пропал помпончик. В ответ на ее вопрос о местонахождении помпончика Путин и сидевший с ним за одной партой Дворников честно признались, что на перемене играли помпончиком в футбол. Учительнице ничего не оставалось, как отдать футболистам и второй помпончик.

«Экспресс-газета» опубликовала интервью с лидером скандально известной питерской группы «Ленинград» Шнуром (Сергеем Шнуровым). Музыкант учился в школе, находившейся по соседству с той, где учился будущий президент. «У Путина была гопницкая школа. Восьмилетка. Мои родители, будучи интеллигентными людьми, считали, что в восьмилетке учатся одни гопники. Со временем она стала десятилеткой, но все равно вся лимита училась там. 281-я была «химическая», и после нее можно было поступить в Технологический институт». Из воспоминаний Путина: «Спортом я начал заниматься лет в десять-одиннадцать. Как только стало ясно, что одного драчливого характера не хватает, чтобы быть первым во дворе и в школе, я решил пойти в секцию бокса. Но долго там не продержался: мне очень быстро сломали нос. Боль была страшная — невозможно было дотронуться до кончика носа. Но к врачу я не пошел, хотя вокруг говорили, что надо операцию делать. Я спросил: «Зачем? Так срастется». Действительно, срослось. Но охота заниматься боксом у меня после этого пропала. И тогда я решил заниматься самбо... И вот сначала я занимался самбо, а потом уже пошло дзюдо. Тренер принял решение, что теперь будет дзюдо, и вся наша группа тогда сменила вид борьбы. Дзюдо — это ведь не просто спорт, это философия. Это уважение к старшим, к противнику, там нет слабых. В дзюдо всё, начиная от ритуала и заканчивая какими-то мелочами, несет в себе воспитательный момент. Вот вышли на ковер, поклонились друг другу... А могли и по-другому — вместо «поклонились» сразу противнику в лоб дать. С теми людьми, с которыми я занимался тогда, до сих пор дружу».

Однажды Путин поспорил на пирожки с повидлом, что на большой высоте перелезет с одного балкона на другой, и выиграл. Склонность к авантюрам, задиристый характер, проницательность, отношение к спорту как к философии — с этими качествами человек может стать незаурядной личностью.

Заслуженный тренер России Анатолий Семенович Рахлин, первый и единственный тренер Путина, вспоминал: «Володя пришел ко мне в спортзал осенью 1965 года, когда ему было тринадцать лет. Набор я объявил в сентябре, но они с другом пришли попозже, где-то уже к ноябрю. Никакого особенного впечатления мальчик на меня не произвел. Обычный, как все. Весил он тогда килограммов тридцать восемь. Опрятный, чистый, аккуратно подстриженный. Года через два-три я почувствовал, что из него может вырасти спортсмен. Не отличавшийся физической мощью, Володя был очень трудолюбив, на тренировках выкладывался на все сто процентов. Почти все ребята из той группы набора 65-го года стали мастерами спорта».

Как считает тренер президента, быстрота и непредсказуемость в борьбе остались у него и сейчас. Он был бесстрашен и мог бороться с соперником намного тяжелее себя.

Одно время пресса много внимания уделяла тому, что в Санкт-Петербурге по инициативе местного отделения «Единства» тиражом десять тысяч экземпляров была выпущена книга для учащихся начальных классов, посвященная Конвенции ООН о правах ребенка. Отдельные страницы книги посвящены описанию детства Путина. Ребятам рассказывают, что юный Володя Путин «никого не боялся и никогда никого не подводил», был «настоящим другом», а повзрослев, «много учился и работал», «помогал хорошим людям и очень сильно не любил плохих людей». Многие усмотрели в этих строках намек на формирование нового культа личности, сравнили с теми текстами из букварей, которые в советские времена повествовали о юном Владимире Ильиче. Правда, авторы новой книги для школьников не врут — Путин действительно был хорошим товарищем и много работал.

Все дети «больших родителей», стоявших во главе российского и советского государства, вынуждены были нести нелегкую ношу. Со стороны кажется, будто быть «принцем» или «принцессой» легко и приятно: им доступно многое, о чем дети рядовых граждан могут только мечтать: они с детства окружены роскошью, будущее безоблачно и прекрасно. Однако, как учит история, редкие дети были хотя бы достойны своих родителей. Эта закономерность ставит под сомнение главный постулат монархии — престолонаследие. Известна истина: природа отдыхает на детях гениев. Вероятно, этот тезис можно отнести и к детям правителей, достигших вершин власти благодаря своим личным качествам и упорному труду.

Далеко не все дети стали изгоями общества, однако таковых среди них очень много. Почему казалось бы одаренные и имеющие все шансы стать настоящими преемниками своих отцов дети становились ворами, алкоголиками? Может быть проблема в том, что так называемая «золотая молодежь» не могла развиться во что-то значимое в силу тех же причин, что и общество, достигшее предела материальных благ? У них было два пути: либо путь потребления благ, либо путь «прометеевский», «богоборческий» — утверждать, что потомок ничем не хуже родителей, но не многим удалось преуспеть на этом поприще.

Почти в каждой такой семье своя «белая ворона» — Василий Сталин, Леонид Хрущев, Галина Брежнева, Владимир Андропов… Отцы почти не принимали участия в воспитании детей, как правило ограничиваясь распоряжениями и порицаниями. Большинство семей были многодетными, а значит, существовали «любимцы», тем, кому доставалось больше отцовского внимания. Это Светлана Аллилуева, цесаревич Алексей…

И, тем не менее, дети чтили память и оберегали честь отцов даже после их смерти, обвиняя в грехах других руководителей (Василий Сталин, Галина Брежнева, Серго Берия, Сергей Хрущев).

История не стоит на месте, в России появляются новые вожди, дети которых тоже претендуют на определенное влияние. Дочери Владимира Путина еще малы, но дочь Ельцина Татьяна Дьяченко оставила едва ли не самый значительный след в истории на фоне прочих отпрысков советских и российских руководителей. Многие в бывшем СССР отрицательно относились к роли Р. Горбачевой, но «деяния» дочери Ельцина вызывают у россиян значительно более серьезные антипатии.

Семейная трагедия Иосифа Сталина, как утверждают исследователи, стала причиной того, что характер и без того жесткого и мнительного человека окончательно обратился на темную сторону.

У Сталина было трое детей, к которым он относился по-разному. Яков Иосифович Джугашвили был сыном от Екатерины Сванидзе, он родился в 1908 году, через месяц его мать умерла. Яков не вызывал у Сталина особых отцовских чувств. Надежда Аллилуева, вторая жена Сталина, относилась к Якову с теплотой. Восприняв ее расположение по-своему, он, кажется, влюбился в мачеху, бывшую старше его всего на 7 лет, и потом пытался застрелиться. Иосиф Виссарионович иронизровал: «Ха! Не попал». Сталину не нравилось в сыне буквально все: его характер, его жена, его учеба…

По согласованию с отцом Яков окончил Институт инженеров железнодорожного транспорта, работал на электростанции им. Сталина, затем поступил в Артиллерийскую академию, где был одним из лучших, ушел в армию, когда началась война, получил звание капитана. Современники вспоминают его скромным, немногословным, умным человеком, любителем шахмат, которому было чрезвычайно сложно найти друзей — все боялись связываться с сыном Сталина.

Яков почти сразу оказался на фронте. В ходе боевых действий его часть трижды попадала в окружение. В третий раз Яков, командир батареи, не смог вывести своих солдат из окружения и попал в плен. Перед этим пытался пробиться к своим, сжег документы, переоделся в крестьянскую одежду, но это его не спасло. На допросе он честно признался, что «дивизия, в которую он был зачислен и которая считалась хорошей, в действительности оказалась совершенно неподготовленной к войне, сплошная неразбериха, командование никуда не годится (глупые действия — части прямо посылали под огонь)». Он не хотел, чтобы немцы использовали даже его фотографии в своих целях, так как прекрасно понимал, что его плен может быть использован в агитации против советской власти. На допросах он никогда не говорил плохого о советском строе и родине. Он даже признался: «Мне стыдно перед отцом, что я остался жив».

Яков был помещен в концлагерь для офицеров. Там он работал резчиком по кости, вырезал шахматы, табачные трубки… Светлана Аллилуева, дочь Сталина, рассказывает, что немцы предлагали Сталину обменять Якова на кого-нибудь из крупных немецких чинов, но он отказался. «Я фельдмаршалов на рядовых не меняю», — отрезал Сталин по поводу предложения немецкой стороны об обмене попавших в плен его сына Якова на фельдмаршала Паулюса.

Однако, по свидетельству Долорес Ибаррури, в 1942 году через линию фронта была переброшена специальная группа с заданием освободить из концлагеря Якова Джугашвили. Очевидно, главную роль здесь играли не отцовские чувства, а соображения иного характера. Сын Сталина в руках у немцев превращался в сильный пропагандистский козырь. Посланная группа погибла.

За годы плена Яков прошел лагеря Хаммельбург, Любек, Заксенхаузен. Немцы пытались замаскировать факт расстрела Якова Сталина под нервный припадок: якобы он сам кинулся на высоковольтные провода, а стреляли в него уже потом. В конце 1943 года Яков был убит выстрелом в голову. Возможно, он пытался бежать, либо случайно забрел за линию заграждения. На проволоке он провисел сутки, пока Гиммлер не распорядился отвезти тело в крематорий.

Василий, сын Иосифа Сталина и Надежды Аллилуевой, родился 21 марта 1921 года. Он рос озорным мальчишкой, для него существовал только один авторитет — отец, у которого, впрочем, было мало времени для воспитания и общения с детьми. Он не раз писал воспитателям: «Не давайте волю Васе и будьте с ним строги. Если Вася не будет слушаться няни или будет ее обижать, возьмите его в шоры».

Он дал такую характеристику своему сыну (не каждый отец отважится признать такое): «Василий — избалованный юноша средних способностей, дикаренок (типа скифа!), не всегда правдив, любит шантажировать слабеньких «руководителей», нередко нахал, со слабой, или — вернее — неорганизованной волей. Его избаловали всякие «кумы» и «кумушки», то и дело подчеркивавшие, что он «сын Сталина».

Привычки детства прочно укрепились в характере Василия, которого даже отец называл «барчуком». В 1938 году он поступил в Качинскую авиашколу (хотел стать артиллеристом, но отец заявил, что в семье достаточно одного), там ему сразу стали делать поблажки: поселили не в общежитии, а в гостинице, отдельно готовили еду (Василий пользовался этим и заказывал такие блюда, о которых местный повар и понятия не имел).

Василий Сталин получил хорошую характеристику, в которой подчеркивалось, что он пользуется авторитетом у курсантов, уживчив, любит летать, однако пререкался со старшиной, неусидчивый.

В двадцать лет ушел на фронт в звании капитана. За время войны совершил 27 боевых вылетов; сбил 1 самолет и был награжден тремя орденами Красного Знамени, орденами Суворова II степени и Александра Невского. В 1942 году ему присвоено звание полковника, в 1946 — генерал-майора, в 1947 — генерал-лейтенанта. Сталин не раз «учил» своего сына: снимал за пьянство с должности комполка. Закончил войну командиром истребительной авиационной дивизии. В 1947 году Василий Сталин назначен командующим ВВС Московского военного округа. К тому времени он уже был болен алкоголизмом и сам не участвовал в полетах. У Василия появилось новое увлечение: он учредил команды «летчиков» в футболе и хоккее, оказывал спортсменам ВВС щедрую материальную помощь. В начале 50-х годов по его приказу в Ленинградском районе Москвы было начато строительство спортивного центра. С должности его снял сам Сталин после того, как 1 мая 1952 года по распоряжению Василия над Красной площадью пролетели самолеты и несколько из них разбилось.

После смерти «вождя народов» его вызвали к тогдашнему министру обороны Булганину и предложили уехать из Москвы командовать одним из округов. Василий Сталин приказу не подчинился и снял погоны. Его арестовали 28 апреля 1953 года после бурного застолья с англичанами, которым он, якобы, поведал массу интересных кремлевских тайн. Сына бывшего вождя обвинили в клеветнических заявлениях, направленных на дискредитацию руководителей партии. Кроме того, в ходе следствия всплыли факты злоупотребления служебным положением, рукоприкладства, интриг, в результате которых погибли люди. Василия Сталина приговорили к восьми годам тюрьмы за антисоветскую пропаганду и злоупотребление служебным положением.

Василий был согласен с обвинением в той части, которая касалась злоупотреблений и растрат, но не в целях личного обогащения. Содержание за государственный счет двух лошадей и скотного двора, постройки дороги к своей даче он к этому не отнес. Зато признался, что израсходовал несколько миллионов рублей на переоборудование под помещение штаба здания Центрального аэропорта, в ноябре 1951 года задумал совершить строительство 50-метрового бассейна на той же территории, содержал созданные им спортивные команды (футбольная, хоккейная, конноспортивная, конькобежно-велосипедная, баскетбольная, гимнастики, плавания и т.д.) Численность всех команд составила более 300 человек, на их содержание уходило более 5 млн. рублей в год. Парк культуры и отдыха на Ленинградском шоссе был передан ВВС, там построены спортивные залы, манеж, теперь это спорткомплекс ЦСКА. На суде сам Василий Сталин отрицал какую-либо оппозиционность, высказывания же террористического характера заключались в том, что сталинский сын как-то в сердцах сказал: «Убить Булганина мало».

Из воспоминаний бывших сотрудников Владимирского централа: «Его содержали у нас как Васильева Василия Павловича. В его учетной карточке не указаны ни время, ни место рождения, ни профессия, ни статья, ни срок. Только дата ареста — 28 апреля 1953 года. Он появился во владимирской тюрьме в январе 1956 года в сопровождении двух полковников. Одет был в летную кожаную куртку на меху. Передвигался с красивой деревянной тростью. Оформлял его прибытие сам начальник тюрьмы, что было совершенно не по форме. Ему, конечно, создали особые условия содержания.

К примеру, в его одиночной камере настелили дощатый пол, туда ему провели радио, поставили цветы. Здоровье у вновь прибывшего узника оказалось неважным, передвигался он даже по камере со своей клюкой, жаловался на глаза и печень. И потому к нему часто приходила начальник тюремной медчасти...

Василий Сталин был уверен, что арестом он обязан Лаврентию Берии, которого открыто ненавидел. Что касается Хрущева, то он его только поддерживал, так как считал, что во всех преступлениях виновен Берия («Это была не месть за что-то, кому-то, а был большой, политической значимости акт…» (Из письма Хрущеву). «Тюрьма, — писал Василий Сталин, — заставила разобраться в своих собственных грехах, сбила спесь. Я смог трезво оценить пройденную жизнь и подумать о будущей. Ведь мне всего 35 лет. 17 лет в армии, 16 лет в партии и докатился до такого положения… Больше всего я виноват перед отцом и партией». Он оправдал Хрущева, но не смог простить сестру, которая «отказалась от отца». Василий зарекся отрекаться от отца. Хрущеву доложили о критическом состоянии здоровья «железной маски» и намекнули, что его смерть в тюрьме может получить нежелательный политический резонанс. Никита Сергеевич пригласил потомка развенчанного им вождя на прием, вернул звание, награды, пенсию. При встрече, говорят, оба плакали.

Но недолго довелось Василию быть на свободе. Поведение бывшего генерала на воле не понравилось кому-то в верхах, и там решили — пусть посидит еще. Его дочь Надежда Васильевна в связи с новым арестом отца рассказывала: «Через два с половиной месяца после тюрьмы на Арбате Василий Сталин попал в дорожную аварию. Она была пустяковой. Пострадали только машины. Но его забрали в Лефортово. А потом сослали в Казань».

После освобождения Василию запретили жить в Москве и Грузии. Местом жительства он выбрал Казань, где и скончался 19 марта 1962 года, по версии врачей, от отравления алкоголем. Он болел язвой желудка, сужением сосудов ног и полным истощением.

В 1999 году Главная военная прокуратура направила в Верховный суд России протест на приговор, вынесенный в 1955 году Василию Сталину. Изучив судебные и следственные материалы, Главная военная прокуратура пришла к выводу, что вердикт Военной коллегии Верховного суда СССР следует изменить, сняв с Василия Сталина все политические обвинения, подведенные под «антисоветскую» статью.

Военная коллегия, реабилитировав сына Сталина по политическому преступлению, тем не менее признала его виновным по воинскому преступлению, переквалифицировав ст. 193-17 с пункта «б» на пункт «а», то есть признав его менее тяжким. Военная коллегия постановила, что обвинения Василия Сталина в халатности и злоупотреблении служебным положением не лишены оснований. Это, а также тот факт, что сам Сталин трижды снимал Василия с должности и сажал его на гауптвахту, подтверждают многие свидетели.

«Хватит поливать грязью нашу семью. Все обвинения должны быть сняты», — заявил внук Иосифа Сталина Евгений Джугашвили. По его мнению, Василий Сталин абсолютно невиновен. Однако сын Анастаса Микояна не согласился с ним и высказал мысль, что Василия Сталина сегодня пытаются представить в исключительно радужных красках, тогда как в жизни он был далеко не безупречным человеком и совершил немало подлых поступков.

Любимицей Сталина была дочь — Светлана Аллилуева. В письмах она называла отца не иначе как «милый папочка». Она единственная, кто вначале оправдывал надежды отца — училась всегда хорошо, получила отличный аттестат. Но его раздражало, как она одевается, он запрещал ей носить носки и короткие юбки.

Первый роман у Светланы случился еще в школе — с Алексеем Каплером, которому тогда было 40 лет. Он воспитал ее художественный вкус, приобщил к хорошей поэзии и литературе. Сталин не одобрял этого романа. Вскоре Каплер уехал спецкорром в Сталинград (это был 1942 г.). В «Правде» вышла его статья под названием «Письмо лейтенанта Л. из Сталинграда», в котором герой обращается к любимой девушке. Когда он вернулся в Москву, Светлана попросила его больше не искать с нею встреч. Однако позвонила ему первая, и они снова начали встречаться: ходить в кино, театры. В конце концов по приказу Власика Каплера арестовали, обвинив в связях с иностранцами. Сталин пытался убедить Светлану, что Алексей Яковлевич — английский шпион, во что она, конечно, не верила. Тогда он заявил, что полюбить ее нельзя из-за высокого происхождения.

Через год Светлана вышла замуж за друга брата Василия — Григория Морозова. Сталин позволил состояться этому браку, хотя так же не одобрял его, и он вскоре распался. Зато из восьми внуков Сталин знал и видел только троих — детей Светланы и дочь Якова (внучка Гуля вызывала в нем нежность, а первый сын Светланы, наполовину еврей, — любовь).

Вторым мужем Светланы стал сын Андрея Жданова Юрий. Светлана попала в дом, где сочетались «формальная, ханжеская партийность с самым махровым бабским мещанством». Вскоре, по ее выражению, ей стало нечем дышать, и она ушла с двумя детьми на руках. Затем у нее был роман с троюродным братом Джоником Сванидзе.

Третий муж Светланы был пожилой индиец, аристократ Радж Бридж Сингх. Они познакомились в кремлевской больнице, вскоре он умер в России. Аллилуева стала бороться за то, чтобы ей разрешили увезти прах мужа на родину, потом просила разрешения остаться в Индии на более долгий срок, а затем попросила убежище в английском посольстве. На Западе она издала несколько книг воспоминаний об отце. Поселившись в США, вышла замуж за архитектора Питерса, родила дочь Ольгу, разошлась с ним и уехала в Англию, а затем вернулась в СССР, но не была прощена ни ближними, ни дальними родственниками, не почувствовала благодарности бывших соотечественников и вновь уехала жить в Англию, но уже в муниципальном доме престарелых.

Константин Степанович Кузаков был самым скромным и, наверное, самым счастливым сыном Сталина, потому, что никогда не стремился воспользоваться своим положением. Он рос без участия отца и узнал о своем родстве с вождем, только возмужав. Его мать была мещанкой Марией Прокопиевной, у которой Сталин квартировал в Сольвычегодске в царской ссылке. Отец почти не вспоминал о незаконнорожденном сыне, однако Кузакову всегда сопутствовала удача в карьере. Его скромное поведение и нежелание обращать на себя внимание как на сына Сталина, вероятно, помогло ему, не бедствуя, дожить до преклонных лет.

Кузаков закончил Ленинградский финансово-экономический институт, работал там преподавателем, лектором Ленинградского обкома партии, потом в Москве, а после вступления в КПСС в 1939 году возвысился до начальника управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б). К Кузакову хорошо относился помощник Сталина Поскребышев, который передавал ему личные поручения отца. Однажды он буквально проспал организованную Поскребышевым встречу со Сталиным. Кузаков устал, заснул после работы, и не услышал ни вертушки, ни телефона. Больше у Сталина потребности встретиться с сыном не возникало. Как считал сам Кузаков, Иосиф Виссарионович не хотел делать из сына инструмент в руках интриганов.

В 1947 году Кузакова исключили из партии: это было наказание за то, что он в свое время поручился за своего заместителя Бориса Сучкова, которого объявили шпионом. Впоследствии Сучкова реабилитировали. Кузаков отделался малой кровью — его сняли со всех постов. Это был эпизод борьбы Берии со Ждановым, заведовавшим Агитпропом. Оказывается, за Кузакова вступился сам Сталин, Берия добивался его ареста по делу об атомном шпионаже.

Венец карьеры Константина Степановича — должность замминистра кинематографии СССР, потом была работа на руководящих постах на телевидении. При нем Главная редакция литературно-драматических программ ЦТ стала элитарной, подчиненные его любили, он был умным и интеллигентным руководителем.

Существует также слух о некоей учительнице из Туруханска, которая написала письмо в секретариат Ленина с требованием выплаты пособия на сына, рожденного от Сталина. Возможно, это подтверждение существования еще одного ребенка ссыльного Джугашвили, либо это письмо было послано Кузаковой.

Артем Федорович Сергеев — сын известного революционера Артема — после гибели отца был усыновлен Сталиным. На самом деле его отца звали Федор Андреевич Сергеев, Артем — это его партийная кличка. В 1905 году он возглавил вооруженное восстание рабочих в Харькове, был на каторге в Сибири, откуда бежал в Австралию, в 1917 году вернулся в Россию. Возглавял Донецко-Криворожскую республику, Московскую партийную организацию. Погиб в год рождения сына (1921) в железнодорожной катастрофе.

Артем стал артиллеристом, закончил в 1940 году Михайловское артиллерийское училище, завершил войну комбригом. Был в плену (1941), откуда удалось бежать. В 1954 году закончил Академию Генштаба, стал генерал-майором, с 1981 года на пенсии.

Иосиф Виссарионович относился к Артему очень тепло. Например, в 1928 года на книге «Робинзон Крузо» он написал: «Дружку моему Томику. С пожеланием ему вырасти Сознательным, Стойким и бесстрашным Большевиком. И. Сталин».

Возможно, у Сталина еще были дети. Московский корреспондент газеты «Санди таймс» смог найти троих людей, которые утверждают, что их отец — Иосиф Сталин. Однако эта информация нуждается в проверке и доказательстве.

Никита Сергеевич Хрущев молодым человеком женился на девушке из семьи, где он «столовался». Фрося умерла от тифа очень молодой, оставила двоих детей — Юлю и Леонида.

Вторая жена Хрущева, с которой Никита Сергеевич расписался только после своего свержения (что не мешало ей ранее присутствовать на официальных мероприятиях), приняла их в дом. Дочь Рада родилась в 1929-м году. Потом появились Сергей и Елена. В семье также воспитывалась внучка Юля, дочь погибшего на войне Леонида (его жену арестовали). Она — вплоть до поступления в университет — считала родителями бабушку с дедушкой.

В детстве Рада была недовольна своим именем. В младших классах ее дразнили: по-украински «рада» значит совет. А назвали ее так потому, что просто родители были очень рады, когда родилась дочь.

Воспитывали детей сурово, как принято в крестьянских патриархальных семьях: в уважении к главе семьи, даже почитании. Когда отец приходил с работы, дети не смели ему мешать.

Тогда у детей высокопоставленных родителей не было охранников. Исключение составлял Серго Микоян, с которым ходил прикрепленный охранник, это его нервировало. В период расцвета карьеры главы семейства Хрущевы жили в особняке на Ленинских горах большой семьей.

Муж Рады — Алексей Аджубей — журналист, работал в «Комсомольской правде». Когда глава семьи стал заместителем главного редактора «Комсомолки», супруги купили «Москвич». Венцом карьеры зятя Первого секретаря ЦК КПСС была должность главного редактора «Известий», с которой он был уволен сразу же после снятия высокого покровителя. Вплоть до перестройки ему было запрещено печататься под своей фамилией. Как он шутил, «долгие двадцать лет просидел за решеткой в журнале «Советский Союз», где однако же занимал далеко не последнюю должность.

Брежнев обещал Хрущеву, что с его детьми ничего не случится, и их действительно не тронули. Рада Никитична осталась работать в журнале «Наука и жизнь», пользуясь неизменным авторитетом и уважением как у авторов, так и у коллег.

Рада Аджубей не осуждает брата Сергея, уехавшего в США, хотя тот сменил не только страну, но и семью, и профессию. Однако сама бы она никуда не уехала. «У меня здесь — все. И есть такое понятие, как Родина...»

Сергей Никитич Хрущев получил гражданство США в 2000 году. Вместе с ним в Америке живет его супруга Валентина Голенко.

Эмигрант так объяснил свой поступок: «Я думал об этом решении, и я свободен в принятии этого решения. Я живу здесь семь лет, работаю в университете Брауна и планирую жить здесь и дальше. Если я живу в этой стране, то, я думаю, что обязан быть ее гражданином, а не иностранцем, который приехал для временного проживания. Но я не перебежчик. Наши страны больше не являются врагами, мы теперь — на одной стороне».

Сергей Хрущев, доктор технических наук, профессор МВТУ им. Баумана, приехал в США осенью 1991 года в рамках программы обмена учеными между СССР и США для чтения лекций в Брауновском университете. В следующем же году он обратился к властям за разрешением на постоянное проживание в стране, которое и получил в 1993 году благодаря поддержке бывших президентов США Ричарда Никсона и Джорджа Буша.

По словам адвоката Хрущева Дэна Данилова, подавая прошение о предоставлении гражданства США, Сергей Хрущев очень переживал по поводу того, как к этому отнесся бы его отец. «Папа об этом никогда не узнает», — успокоил будущего американца адвокат.

Хрущев читает лекции в образовательных учреждениях США на темы политических и экономических реформ, проводимых в России, советско-американских отношений в период 1950 — 1964 годов, а также о значении реформ Никиты Хрущева в области экономики, политики и международной безопасности.

Никита Сергеевич Хрущев, внук и полный тезка Первого секретаря, журналист в «Московских новостях», решил остаться в России. Отца он не осуждает: «Думаю, просто у граждан США есть какие-то льготы в виде медицинской и другой помощи, которые ему необходимы перед пенсией. Других причин я не знаю».

Судьба старшего сына Хрущева, Леонида, окутана завесой тайны.

Эту историю исследует Н. Зенькович в книге «Тайны уходящего века: Власть. Распри. Подоплека. (ОЛМА-ПРЕСС, 1998). Существует легенда, что подлинной причиной нападок Хрущева на Сталина послужила месть за расстрелянного сына. Сталин якобы не уважил просьбу Никиты Сергеевича, буквально на коленях умолявшего пощадить Леонида.

— Ленин отомстил царской семье за брата, а я за сына и мертвому Сталину не прощу, — якобы заявил в кругу близких обезумевший от горя Никита Сергеевич.

По одной из версий, Леонид был обвинен в том, что находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, застрелил армейского майора. Сталину доложили, что это не первый случай, когда Леонид, будучи сильно пьяным, выхватывал пистолет. Прежде до смертельного исхода не доходило.

Леонид жил в Киеве, работал в школе пилотов. Во время войны участвовал в массированных налетах на Германию. Получил тяжелое ранение, лежал в госпитале, в Куйбышеве, где была в эвакуации вся семья Хрущевых. Как рассказывала Рада Аджубей, «Леонид долго лежал в госпитале, в одной палате с Рубеном Ибаррури. Они дружили. Брат долго выздоравливал. Пили в госпитале, и брат, пьяный, застрелил человека, попал под трибунал. Его послали на передовую».

Сын А. Микояна Степан встречался в Куйбышеве с выздоравливавшим Леонидом Хрущевым: «Мы с ним провели, встречаясь почти ежедневно, более двух месяцев, — вспоминает Степан Анастасович. — К сожалению, он привык выпивать. В Куйбышеве в гостинице жил в то время командированный его товарищ, имевший блат на ликероводочном заводе. Они получали там напитки в расчете на неделю и распивали почти каждый вечер в гостиничном номере. Я, хотя почти не пил, часто бывал там. Приходили и другие гости, в том числе и девушки. Мы с ним познакомились и подружились тогда с двумя молодыми танцовщицами из Большого театра, который был там в эвакуации. Леонид, даже изрядно выпив, оставался добродушным и скоро засыпал.

Когда я уехал в Москву, произошла трагедия, о которой я узнал позже от одного приятеля Леонида. Однажды в компании оказался какой-то моряк с фронта. Когда все были сильно «под градусом», в разговоре кто-то сказал, что Леонид очень меткий стрелок. На спор моряк предложил Леониду сбить выстрелом из пистолета бутылку с его головы. Леонид, как рассказывал этот приятель, долго отказывался, но потом все-таки выстрелил и отбил у бутылки горлышко. Моряк счел это недостаточным, сказал, что надо попасть в саму бутылку. Леонид снова выстрелил и попал моряку в лоб»...

Есть еще одна версия, которую излагает Серго Берия: сын Первого секретаря ЦК компартии Украины Н. С. Хрущева оказался вовлеченным в сомнительную компанию. Его друзьями оказались преступники, промышлявшие грабежами и убийствами. Большинство участников преступной группы приговорили к высшей мере наказания и расстреляли. Сын Никиты Сергеевича отделался десятью годами лишения свободы.

Когда началась война, Леониду подсказали, чтобы попросился на фронт. Он так и поступил. Просьбу сына Хрущева удовлетворили, но направили не на фронт рядовым бойцом, а в авиационное училище. Став летчиком, Леонид мужественно сражался с врагом и погиб в бою. Серго Берия указывает время, когда это случилось: весной сорок третьего года.

В личном деле старшего лейтенанта Л. Н. Хрушева, хранящемся в архиве Министерства обороны, нет никаких свидетельств о судах — ни о довоенном, ни о том, который якобы состоялся в сорок третьем году.

Родился Леонид в Донбассе (г. Сталино) 10 ноября 1917 года. Жена работала штурманом-летчиком эскадрильи аэроклуба в Москве. Он начинал с гражданской авиации. Четыре года проучился в Балашовской школе, после чего месяц числился инструктором Центральных авиационных курсов гражданского воздушного флота в Москве, потом уехал в Киев, к отцу. Никаких следов относительно десяти лет лишения свободы, о которых упоминает сын Лаврентия Павловича, в документах Минобороны нет.

Авиашколу в городе Энгельсе он окончил в мае 1940 года с отличным аттестатом. С началом войны летчик Хрущев на фронте. Его характеризовали как мужественного, бесстрашного летчика.

Однажды во время вылета, уже после бомбардировки, при уходе от цели наши экипажи были атакованы «мессершмиттами». Немцы сбили четыре самолета, в том числе и Леонида Хрущева. Ему все же удалось посадить поврежденную машину. Сам летчик не уберегся — сломал ногу, и ему пришлось лечь на госпитальную койку.

На излечении он пробыл до 1 марта 1942 года. Потом почему-то оказался в истребительной авиации. Переучившись на самолет «Як-7», Хрущев в декабре 1942 года поступает в распоряжение командующего 1-й воздушной армии. Далее уже старший лейтенант Хрущев получил назначение в 18-й гвардейский истребительный полк, который базировался на аэродроме близ города Козельска Калужской области.

Последний его вылет пришелся на 11 марта 1943 года. Хрущев из этого боя не вернулся. Его боевой товарищ считает, что сбить его не могли, так как снаряды рвались далеко в хвосте. Скорее всего, перетянул ручку и сорвался в штопор. Организованные поиски с воздуха и через партизан (не попал ли советский летчик в немецкий плен?) результатов не дали. Леонид Хрущев словно сквозь землю провалился — ни обломков самолета, ни останков пилота обнаружить не удалось по сей день.

По предположениям, Леонид попал в плен. Сталин дал согласие на его обмен на немецкого военнопленного. Обмен состоялся, но, как установили работники КГБ, когда Леонид Хрущев находился в фильтрационном лагере для бывших военнослужащих, в плену он вел себя плохо, работал в интересах гитлеровской Германии. По совокупности совершенных преступлений Л. Н. Хрущев военным трибуналом был осужден и приговорен к расстрелу. Эта версия представляется наиболее вероятной, она не отрицает того факта, что Хрущев затаил на Сталина обиду за гибель сына. Никаких документов, подтверждающих то, что Леонид застрелил моряка и отбывал срок за грабеж, нет.

Непонятно, как у таких родителей могла вырасти дочь, ставшая настоящим проклятием семьи генерального секретаря. Нельзя сказать, что семье Леонида Ильича был присущ аскетизм, но все-таки мораль была для нее не пустым звуком. Галина Брежнева была любимицей отца (Евгений Чазов утверждает даже, что он никого, кроме нее и не любил), и он был бы счастлив, если бы дочь стала обычной советской женщиной, реализовавшей себя в своей семье и на службе. Однако независимый и яркий характер, а также воспитание в тепличных условиях, создали принцессу — infanta terrible советского двора.

Галина работала в агентстве печати «Новости» и в архивном управлении МИДа на скромных должностях, но обладала огромным влиянием в советском «полусвете». В начале 70-х годов Леонид Ильич получил новую надежду на перевоспитание дочери: она вышла замуж за майора МВД, инструктора политотдела мест заключения Юрия Чурбанова. Брежневу он понравился: общительный, способный, ни в чем предосудительном не замечен, имеет диплом философа. Чурбанов благодаря браку сделал стремительную карьеру, став в 1970 году заместителем министра внутренних дел СССР. Однако в семейной жизни Чурбанов потерпел поражение от Галины, которая вскоре перестала с ним считаться, завела себе новых (весьма сомнительных) друзей. Апофеозом «падения» Галины при жизни отца стало уголовное дело по факту кражи драгоценностей, которую осуществил ее любовник — цыганский артист Борис Буряце — по наводке самой Брежневой-Чурбановой. К тому моменту она уже была бабушкой.

Буряце был молодой авантюрист, с Галиной он вел себя как джентльмен, был вежлив, и немудрено: дочь Генсека осыпала фаворита такими дарами, что купленная ею для него квартира ломилась от антиквариата, у Буряце была большая коллекция бриллиантов, он сам стал очень влиятельным человеком. Арест Буряце не отразился напрямую на Галине Брежневой, ее имени нет в материалах дела. Это был эпизод борьбы внутри руководства, КГБ демонстрировал свою силу. Не желая того, Галина «подставила» своего теряющего власть отца.

Она не блистала красотой, разговаривала, пересыпая речь ругательствами, была несдержанна и раздражительна, много пила. И все-таки, несмотря на вмешательство в ее личную жизнь и постоянный контроль, отца она любила, защищала его в спорах, восхищалась родителями, их преданностью и заботой друг о друге. Умерла Галина в полном забытьи и одиночестве, в чем в немалой степени виновата сама.

Юрий Леонидович Брежнев родился в 1933 году. Окончил Днепропетровский металлургический институт и Всесоюзную академию внешней торговли. В 1970 году стал председателем Всесоюзного объединения министерства внешней торговли. В 1979 году — первый заместитель министра внешней торговли СССР. В 1983 году освобожден от должности и направлен на другую работу. В 1986 году вернулся в Москву.

Сегодня внук Леонида Ильича Андрей (1961 г. р.) пытается заниматься политикой. Он создал свою коммунистическую партию, — говорят, при поддержке олигарха Владимира Потанина, для оттягивания голосов избирателей от КПРФ. Весной 2001 года баллотировался в губернаторы Тульской области, но неудачно. По последним данным вынашивает планы стать Президентом России.

Детей Андрея воспитывает олигарх Александр Мамут, который отбил свою юношескую любовь у внука Генсека.

У Юрия Леонидовича есть внебрачная дочь Людмила, которая живет в Америке. Она написала воспоминания о своем деде и том времени. Эта книга очень не понравилась родным Леонида Ильича, которые сочли ее искажающей факты, демонстрирующей грязное белье семьи.

Юрий Андропов, председатель КГБ СССР и Генеральный секретарь ЦК, имел двух жен, от них четырех детей. От второй жены Татьяны Филипповны у него было двое детей: Ирина и Игорь.

Андропов, по свидетельству близких, держал своих детей в «ежовых рукавицах». Он распорядился, чтобы ему докладывали обо всех звонках детей. «Если узнаю, — говорил он, — что кто-то дал Игорю машину или прикажет встретить его в командировке, — уволю. Пусть будет как все». Хотя у Юрия Владимировича на столе были билеты на любой спектакль, он никогда не давал их дочери, которая очень любила театр. Ирина работала заместителем главного редактора журнала «Музыкальная жизнь». О ней сослуживцы отзывались очень хорошо.

Игорь родился 18 августа 1941 года в г. Пужок Карельской АССР. В 1969 году окончил МГИМО. Работал референтом-переводчиком в Институте общественных наук при ЦК КПСС, научным сотрудником в Институте США и Канады АН СССР. В 1974-1978 годах — старший преподаватель в Дипломатической академии МИД СССР. В 1978-1984 годах — старший, потом главный советник в управлении по планированию внешнеполитических мероприятий МИД СССР. В 1984 году был направлен послом в Грецию. С 1982 года по 1992 год — посол по особым поручениям МИД СССР. Имеет ранг Чрезвычайного и Полномочного Посла. Награжден орденом «Знак почета». Защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Внешняя политика и международные отношения в канун II мировой войны». В 1979 году в издательстве «Молодая гвардия» под псевдонимом «Игорь Андросов» вышла его книга «На перекрестке двух стратегий». Она была посвящена переговорам советского правительства с Англией и Францией и параллельно шедшим переговорам с Германией накануне II мировой. Игорь Юрьевич оправдывал пакт Молотова-Риббентропа.

Пристрастие Игоря к алкоголю способствовало тому, что отец предпочел удалить сына из столицы, отправив послом в Грецию. Женат, имеет двоих детей.

О первом браке, который распался еще до Отечественной войны, при жизни Юрия Андропова не вспоминали, сам председатель КГБ его скрывал. Он также не хотел, чтобы о нем знал Н. Хрущев. Маму первого сына Андропова Володи и дочери Евгении звали Нина Енгалычева, она работала в НКВД. С Юрием Владимировичем они познакомились в Рыбинске, где вместе учились. Женитьба состоялась в 1935 году, через год появилась дочь Женя, которую Юрий Владимирович назвал в честь матери. Володя родился в 1940 году. Ради своего возлюбленного Нина отказалась от карьеры в Ленинграде, куда ее посылали по распределению. Но в Карелию, куда послали ее мужа руководить комсомольской организацией в Петрозаводске, тоже не поехала. Вероятно, к тому моменту семейная жизнь Андроповых дала трещину. Может быть, молодая мать боялась сниматься с насиженного места с малолетним сыном на руках. Муж к ней не вернулся и к себе не забрал, что для Нины было странным, так как Юрий Владимирович о разрыве не говорил. Детям она объяснила, что их разлучила начавшаяся война.

Володя в распаде семьи винил маму, так как очень любил отца. Андропов проявлял о нем заботу: когда сын подрос, устроил его вначале в Суворовское училище, потом в Нахимовское. Ни одно Володя так и не окончил, не по душе ему была строгость и дисциплина военных школ. Он был приятный молодой человек, «душа компании», высокий и красивый. Но однажды связался с компанией подростков, которая привлекла его, открыла новый мир, полный удовольствий и денег. Володя стал воровать.

Андропов с новой семьей жил уже в Москве и работал в ЦК, когда Володя попал в Бутырку. После третьей отсидки Володя решил «завязать» окончательно. Он стал работать в цехе автоматики на тираспольской швейной фабрике в Молдавии, где 90 процентов сотрудников были женщины, и директор фабрики Валентина Соловьева без колебаний взяла на работу бывшего зэка. Однако и здесь он продолжал воровать, но потом Володе удалось перебороть навыки прошлого. Он женился, и лишь тогда Соловьева узнала, кто его отец. Она встретилась с Юрием Владимировичем и рассказала ему о бедственном положении сына. Андропов, надо сказать, мало внимания уделявший своим детям от первого брака, и не встречавшийся с ними, решил поддержать сына, скрытно помогал ему деньгами, присылал посылки. А родная мать предпочла забыть о непутевом отпрыске. Видимо, Андропов всю жизнь чувствовал свою вину перед сыном, которого не смог уберечь от падения. Он был строг с младшими детьми, старшему запоздало старался помочь.

Володя закончил жизнь в общем-то счастливым семейным человеком. Нашлась женщина, которая полюбила бывшего вора и вышла за него замуж, у них родилась дочь. Однако бурная молодость подкосила здоровье младшего Андропова. Умер он от цирроза печени в 1975 году. Говорят, что виной его пьянства косвенно был-таки отец. Когда тот в 1967 году стал председателем КГБ, его подчиненные в Бендерах проявили усердие и дали Владимиру квартиру, перевели на завод «Прибор». На радостях Володя запил…

Евгения Юрьевна до сих пор живет в Ярославле, работает врачом. Она — старший ребенок Андропова, родилась, когда ему было 20 лет. Отца помнит плохо, так как тот бросил семью, когда Евгении было всего десять. Но с нею осталась его няня Анастасия Васильевна, которую дети звали бабушкой. Для Андропова, который остался сиротой, это был самый близкий человек. Во время войны семья была эвакуирована в Челябинск, и Анастасия Васильевна поддерживала ее: она стирала белье соседям, и ей за это давали продукты. Так, няня Андропова, спасла его детей от голодной смерти.

Последние встречи с Юрием Владимировичем у Евгении произошли в 1949 году, когда его перевели на работу в Москву, и когда Евгения закончила школу. С тех пор они больше не виделись. А с Ниной Енгалычевой Андропов вообще с 1940 года не встречался, наверное, ни у него, ни у нее не было к этому стремления, она чувствовала себя обиженной, а он виноватым. Она никогда не афишировала, кто был ее мужем, даже подругам не говорила.

Высоким положением отца Евгения воспользовалась лишь несколько раз, когда надо было достать путевки на юг, улучшить жилищные условия. Оба сына Евгении Юрьевны служили в органах безопасности.

Михаил Сергеевич был счастлив в браке, у него родилась дочь, Ирина, ставшая медиком, кандидатом наук.

Ирина Михайловна (в замужестве Вирганская) после смерти матери возглавила клуб имени Раисы Максимовны. В нем нет членских взносов. Раз в квартал клуб организует конференцию или симпозиум, посвященный общественно значимой проблеме.

Ирина вышла замуж рано, в 23 уже родила первую дочь Ксюшу, а вскоре и Настю, она всегда хотела иметь двоих детей. С Анатолием Вирганским брак не стал таким удачным, как у ее родителей. Ирина долго собиралась подать на развод, но тем не менее прожила с мужем 15 лет. Развод совпал с отставкой Горбачева, поэтому молва сочла, что Вирганский покинул жену, когда ее отец потерял всякую власть.

Дочери Ельцина: Татьяна Дьяченко и Елена Окулова (старшая). Муж Елены — бизнесмен Валерий Окулов, по сообщениям прессы, имел банковский счет в отделении Бэнк оф Нью-Йорк на Каймановых островах. На счете находилось 2,7 млн. долларов. Осенью 2000 года счет был заморожен, однако никаких обвинений в противозаконной деятельности Окулову не предъявлено.

Пожалуй, из всех высокопоставленных детей, лишь Татьяна смогла добиться наибольшего влияния на отца и извлечь максимум дивидендов из своего положения. По мнению СМИ, с весны 1996 года «неформальное могущество» Татьяны Дьяченко «практически не знает границ»: «Независимо от того, что записано в ее трудовой книжке, дочь президента и в самом деле решала в Кремле немало вопросов, особенно из той самой значительной группы проблем, разрешение которых требовало физического доступа к Борису Ельцину.

Весной 1996 г. Виктор Илюшин (тогда первый помощник президента), объясняя роль Дьяченко в предвыборной кампании Ельцина, сказал: «Она обеспечивает постоянный и непосредственный канал связи с президентом».

Свою роль в информировании президента Татьяна Дьяченко подтвердила в интервью: «Долгое время президент находился в полнейшей изоляции. Единственными людьми, которые хоть как-то пытались донести до него реальность происходящего в стране, была его семья». «Я стараюсь высказывать свою точку зрения. Его дело — прислушиваться или нет».

По словам бывшего заместителя секретаря Совета безопасности РФ Бориса Березовского Татьяна — «один из самых эффективных каналов» связи с президентом, а бывший начальник Службы охраны президента Александр Коржаков назвал ее «почти единственным каналом». Кстати, в июне 1996 года Татьяна Дьяченко приняла участие в смещении его с должности начальника Службы охраны президента («Мне было очень жаль его жену Ирину. Я позвонила ей сразу после отставки, попыталась найти какие-то слова, чтобы она чуть меньше переживала»).

Среди близких друзей Татьяны Дьяченко был Борис Березовский. Бывший охранник президента Александр Коржаков сказал в одном из интервью, что неоднократно был «свидетелем того, как Татьяна искусно пересказывает президенту кое-какие истории, которые ей в другое ухо нашептывал Березовский».

Осенью 1996 года тульская организация «Женщины и конверсия» обратилась к Татьяне Дьяченко с предложением баллотироваться кандидатом в губернаторы Тульской области. Татьяна отказалась. По словам пресс-секретаря президента Сергея Ястржембского она восприняла это «с благодарностью и юмором».

По слухам, Татьяна — особа нервная, возбудимая, любые виды ограничений ее бесят, она склонна к злоупотреблению пищей, алкоголем.

По натуре она игрок, чувственна, часто влюбляется и быстро остывает.

Татьяна Борисовна стояла у истоков выработки незыблемых правил и устоев кремлевского этикета. Она даже написала об этом книгу, к работе над которой были привлечены известные искусствоведы, модельеры, кулинары.

Татьяна Дьяченко говорит, что хотела стать профессионалом в какой-нибудь области. Не получилось. «В политике я не профессионал. В МГУ училась прикладной математике, мечтала заняться математическими моделями в биологии, а попала в КБ, в «ящик», на десять лет, занималась там баллистикой, окончила еще и МАИ, чтоб освоить эту баллистику. А до этого я мечтала строить корабли, не космические — морские, а еще до этого плавать на них, но девочек не брали в нахимовские училища, хотя я даже азбуку Морзе выучила. И сейчас могу отстучать морзянкой что-нибудь. Закончились десять лет в «ящике», пришла в Кремль. Здесь четыре года проработала, а сейчас не знаю пока, чем стану заниматься».

Как и многие дети высокопоставленных родителей, Татьяна сама себе завышает требования, пытается быть лучше, чем есть на самом деле: «Мне когда-то давно предлагали вступить в партию. Но я считала, что еще плохо разбираюсь в политике, в международном положении, в общем, недостойна пока еще. И не вступила. Так что активистки из меня тоже не получилось».

В школе она всегда играла первую роль, была примерной ученицей, организовывала походы. Она старалась вырваться в Москву, так как не хотела, чтобы ее постигла участь сестры, которая блестяще училась в Уральском политехническом институте, но все вокруг все равно говорили, что пятерки ей ставят по блату. Она хотела уехать туда, где папу Бориса Николаевича никто не знает.

Она неутомима, может работать двадцать четыре часа.

Свое вхождение в «ближний круг» отца Татьяна объясняет тем, что в 1996 году «оказалась нужна папе». Так она стала советником президента. Ельцин послал Татьяну во Францию познакомиться с Клод Ширак перед тем, как решил назначить ее на официальную должность (до этого она работала в предвыборном штабе на общественных началах), потому что, как говорит Татьяна, она очень сомневалась, сможет ли работать советником президента, не представляла, что именно надо делать на этой должности. С Клод Ширак они подружились, хотя общались через переводчика.

Несмотря на то, что Татьяну обвиняют в содружестве с олигархами, она заявляет: «Я горжусь своей страной, считаю ее самой лучшей, в нас есть сочетание ума, души, культуры, мы, конечно, достойны лучшей жизни, и это все у нас будет. Я в это верю. Другое дело — когда. Хотелось бы, чтоб поскорей».

Когда отец снял Гайдара, Татьяна плакала, хотя его и не знала лично. «Просто я настолько верила в этих молодых ребят, и папа в них верил. Я человек, ничего не понимающий в экономике, но когда тебе грамотно, толково объясняют что-то, чего у нас никогда не было, начинаешь этим людям верить. И хочется им помогать».

Чубайсу тоже хотелось верить и помогать. Однажды на заседании предвыборного штаба выступление Чубайса ее настолько потрясло, что Татьяна написала ему записку: «Как здорово, если б вы были следующим президентом!» Она по прежнему восхищается его борцовскими качествами.

Олигархи вызывают у Дьяченко только симпатию. Она была поражена добротой Романа Абрамовича, который возит чукотских детей на море, заботится, чтобы на Чукотке было топливо, электричество, а мог бы на эти деньги купить себе дом, яхту. «Ужасный» Мамут на самом деле скромный, интеллигентный, умный, тонкий человек с блестящим юмором. Он такой же пострадавший, как и Татьяна, а из него сделали монстра.

Отношения с родителями были разные: мама всегда стремилась контролировать дочь, отец поддерживал, предоставлял возможность учиться на собственных ошибках. С сестрой бывали ссоры, Татьяна всегда побеждала.

С сыном от первого брака Борисом, Татьяна ходила в походы, на катамаранах по горным рекам, однажды чуть не разбились. С Борисом и бывшим мужем Алексеем они обошли весь Кольский полуостров и Карелию. Сына отправили учиться в Англию, чтобы не жил под прессом принадлежности к семье президента.

В личной жизни у Татьяны не все сложилось. Ее второй муж, Алексей Дьяченко, конструктор и сын конструктора, работал в том же бюро, что и Татьяна. Сейчас он бизнесмен. «Когда про нас публиковали все эти слухи, про мои романы, мы вместе читали и смеялись. Сейчас я гораздо больше вожусь с Глебом. Он смешной, забавный» — говорит Татьяна.

Дочери Путина еще школьницы. В прессе громко обсуждалась ситуация, связанная с получением ими образования в немецкой школе.

«Немецкая школа в Москве им. Гааза» — заведение в высшей степени добропорядочное. Находится по адресу: проспект Вернадского 103/5 и считается территорией посольства ФРГ.

По данным за 1998 год в школе обучалось около 350 школьников и детсадовцев. Из них — 247 немецких детей, русских было 57 человек. Среди них и две дочери Путина — Маша и Катя. Судя по спискам учеников, девочки поступили в школу в 1997 году.

Из высокопоставленных россиян Путин — единственный, кто отдал своих чад в эту школу, если не считать одного приближенного к Березовскому бизнесмена. После того, как Владимир Путин стал директором ФСБ, у главного входа школы появилась будка с шлагбаумом. В школе преподавание ведется исключительно на немецком языке, учителя в основном немцы. Русский язык и литература не изучаются. Русские родители вынуждены нанимать репетиторов, чтобы отпрыски окончательно не разучились писать на родном языке.

Политика в России представляется уделом людей скучных, зашоренных, лишенных сексуальной привлекательности. Приглядитесь к нашим политикам: красавчиков среди них нет. Хотя известно, что женщины (которые составляют большую часть российского электората) на избирательном участке голосуют скорее сердцем, чем умом. Политик должен им нравиться именно как мужчина, ведь политический лидер — это архетип вожака стаи, самого сильного во всех смыслах самца. Доверие женщин может завоевать, например, верный семьянин и отец семейства, а не ветреный донжуан. Мужчины склонны поверить политику, который имеет образ «крепкого мужика», не чуждого земных радостей, который может иметь любовницу, но не больше одной. Тем не менее, в российской и советской истории было немало правителей, которые вошли в нее как покорители дамских сердец. Влияние любовниц и фаворитов на политику было разным, но некоторые из них были причастны к управлению государством и имели влияние большее, чем законные супруги.

Политики всегда в центре внимания. Они, как звезды кино и эстрады, притягивают к себе взгляды противоположного пола. Правда, женщины-политики наоборот, повергают иных мужчин в шок. Для многих мужчин женщина у руля не то что власти, у руля автомобиля кажется порождением зла… Это проблема статуса, которая, как оказывается, очень задевает сильную половину. Существует также мнение, что для политиков объектом пылкой страсти может быть только сама власть, они не отвлекаются на личное.

Быть политиком — значит постоянно испытывать стресс. Как правило, политики — люди, уже перешагнувшие тот возрастной рубеж, когда людей называют «молодыми» и «подающими надежды». Политическая зрелость наступает тогда, когда у человека уже есть семья, дети, а, возможно, и внуки. Любовница в этой иерархии играет не последнюю роль. Психологи склонны оценивать сексуальную жизнь политиков как проблемную. Они часто страдают либо от гиперсексуальности, которую приходится искусственно сдерживать ради сохранения политического лица, либо от несостоятельности в любви.

Те, кто занимаются политикой, несут на себе бремя ответственности, живут в мире интриг. Для политиков часты случаи нервного истощения. Поэтому такие люди очень хотят, чтобы их жалели и любили, они склонны к романтическим отношениям, в которых основа — не секс. Однако связи «на стороне» таят в себе опасность скандала.

Существует мнение, будто не Россия, а Америка является страной традиционно строгих нравов. У нашего народа есть множество эротических игр («стожок», известный с XIX века, современная «бутылочка»), а также любимая русским человеком баня…

Киевский князь Владимир Красное Солнышко, по преданию летописца Нестора, до принятия христианства был отъявленный язычник, одним из грехов которого было многоженство. После крещения Владимир остепенился, официально имел одну жену. Однако страсти свои князь не усмирил.

Царь Петр I любил женщин отнюдь не меньше своего далекого предшественника, особую его любовь снискали «немки». Одна из них стала его королевой, другой он отрубил голову.

Любовь к иностранкам Петру привил Франц Лефорт, который, по мнению некоторых историков, мечтал об огромной сети государственных борделей, над которыми он был бы полновластным хозяином. Ради этого Лефорт пожертвовал собственной любовницей, вывезенной им из женевского борделя, — Анной Монс.

Якобы Петр и в Европу поехал, чтобы поближе познакомиться с тамошними женщинами. Не доехав до Голландии, в городке Коппенбурге Петр попытался закрутить роман сразу с двумя принцессами — ганноверской и бранденбургской. Принцессы во время званого ужина взялись обучать русского царя танцам, и Петр воспылал к обеим сильнейшей страстью. Тут же рядом, в саду, он потребовал удовлетворения этой страсти, причем с обеими принцессами сразу. Принцессы пришли в ужас и позже в своих воспоминаниях писали, что русский царь показал «обилие ума, но излишество грубости и неумение есть опрятно».

О появлении в Голландии Петра вскоре разошлись слухи. В «Записной книжке любопытных замечаний» молодой царь написал: «В Гааге Франц Яковлевич ездил за город в сады в своей карете. А как сведали, что мы поехали за город, многие посольские жены с дочерьми выехали туда же». То, что происходило за городом, можно назвать оргией, после которой по Европе пошла молва о том, что русский царь — половой гигант.

Существует множество легенд о любовных приключениях Екатерины. Граф М. Щербатов говорил: «Ее пороки суть: любострастна и совсем вверяющаяся своим любимцам». При этой просвещенной императрице фаворитизм развился невиданно. Анне Иоанновне и Елизавете, которые тоже имели фаворитов, было очень далеко до своей преемницы по размаху. Анна сделала из конюха Бирона герцога Курляндского, Екатерина из певчего Понятовского — короля Польского. Елизавета имела двоих официальных фаворитов — Разумовского и Шувалова, Екатерина насчитывала их дюжинами.

Кто был отцом ребенка, которого Екатерина произвела на свет в 1754 году, никому не ведомо.

Возможно, на отношение императрицы к мужчинам повлиял неподтвержденный историками факт: в Штетине у нее был любовник, он имел серьезные намерения, однако женился на подруге Екатерины.

Но беспристрастный свидетель Сабатье де Кабр писал в 1772 году: «Не будучи безупречной, она далека от тех излишеств, в которых ее обвиняют. Ничего не было доказано в этом отношении, кроме трех ее привязанностей: Салтыкову, королю польскому Понятовскому и графу Орлову».

Перелом наступил в 1772 году, когда об увлечениях Екатерины стали говорить уже не просто как о развлечениях. Фаворит граф Григорий Орлов был таковым десять лет. Екатерина возвысила гвардейского офицера, ввела его в комиссию, учрежденную для преобразования государственного управления, сделала командующим всей артиллерией русской армии, поставила во главе Вольного экономического общества. Это не могло не оскорбить государственных мужей, которые вынуждены были терпеть выскочку и дожидаться приема в его кабинете. В 1772 году Екатерина Алексеевна решила избавиться от Орлова, послала его в Фокшаны на переговоры с турками, а сама возвысила нового фаворита. Ей не раз докладывали, что Орлов не соблюдает верности. Видимо, Екатерина устала прощать возлюбленному многочисленные измены, однако оставила ему ежегодное содержание в 150 000 рублей, 100 000 рублей для постройки дома, 10000 душ крестьян. Она искренне оплакивала его смерть, так как верила, что он все же любил ее.

Чаще всего положение фаворита достигалось путем придворных интриг. После романа с Орловым Екатерина приблизила Васильчикова. Как отмечают историки, эта связь была сопряжена с роскошно-грубой и бесстыдной чувственностью. Правда, потом Екатерина вспоминала, что никогда столько не грустила и не плакала, как в эти полтора года. Видимо, в этих отношениях было мало любви и радости.

С Потемкиным Екатерина чувствовала себя счастливой: он был одним из участников дворцового переворота, горячим и умным мужчиной, но имел тяжелый характер, они часто ссорились. Он был некрасив, кривоног, груб.

Однако Екатерина заметила его внутреннюю привлекательность. Это был человек неординарный. Он сделал блестящую военную карьеру, был храбрым кавалеристом, дослужился до генерал-поручика. В 1773 году Екатерина вызвала к себе Потемкина, поначалу, правда, ее ухаживания встречали холодный отпор. Григорий Александрович упрекал Екатерину в распутстве и в том, что у нее «перебывало уже пятнадцать любовников». Впрочем, этот бастион пал, и Потемкин стал официальным фаворитом, а его карьера взлетела на немыслимую высоту. Историки полагают, что перед пожалованием Потемкина в графы и произошло тайное венчание с императрицей. Вступление Потемкина в Государственной совет приравняло его по влиятельности равным первому министру.

Перестав играть первую партию при дворе, Потемкин остался другом Екатерины, главнокомандующим армии, лоббистом интересов своей «партии», активно влиял на внутреннюю и внешнюю политику России.

После него Екатерина находилась в постоянном поиске: в июне 1778 года был приближен Корсаков, в августе за место у трона боролись двое, в сентябре Екатерину развлекал Страхов, новый год ознаменовался еще одним фаворитом — майором Семеновского полка Левашовым, который победил в борьбе за благосклонность царицы молодого Свейковского, тот в отчаянии заколол себя шпагой. Затем были Стоянов, Ланский, Дмитриев-Мамонов, Милорадович, Миклашевский. Когда царице было 63 года, она все еще пылала страстью — ее фаворитом стал Платон Зубов, которому исполнилось 22 года. Екатерина любила мужчин крепких, здоровых, в полном расцвете сил. В основном это были гвардейцы из небогатых дворянских семей, все русские.

Фавориты, как правило, очень недолго могли пользоваться милостью императрицы. Точное их определение — «временщики» — характеризуют непостоянство фортуны. Часто на вечернем приеме придворные замечали, что императрица начинает засматриваться на нового, еще незаметного офицера. На другой день становилось известным, что он назначен флигель-адъютантом Ее Величества. Днем молодого человека коротким извещением призывали ко двору; он представлялся лейб-медику государыни, англичанину Роджерсону; затем его поручали графине Брюс, а позднее мадемуазель Протасовой. После всех проверок новый фаворит допускался в покои императрицы.

Чем можно объяснить такую чехарду в личной жизни Екатерины? Только лишь ее чувственностью? Вряд ли. В России женщинам у власти строго не рекомендуется иметь любовников — общество отрицательно относится к этому проявлению свободы. Екатерина не опасалась, что ее обвинят в безнравственности, все-таки она была самодержица и ее боялись. Но в конце правления ропот осуждения стал довольно сильным.

Екатерине важно было ощущать, что ее любят, она искала в мужчинах поддержку, которая ей была очень необходима в управлении государством. Когда Потемкин был в Крыму, она ему написала, что без него как без рук, умоляла его вернуться, так как его отсутствие повлекло за собой беспорядки в делах правления и отразилось на состоянии духа императрицы.

Фавориты были для императрицы не просто любовниками, но и партнерами, которых она приобщала к своим интересам и интеллектуальным занятиям. Она рассчитывала воспитать их государственными деятелями, верными слугами России. Например, гусарский майор Зорич после романа с императрицей, который закончился из-за его чрезмерного увлечения карточной игрой, создал план военной школы по образцу заграничных.

Однако государство чаще страдало от такой «политики» Екатерины — не все фавориты, допущенные к управлению, имели к этому способности (Дмитриев-Мамонов, Зубов). Пятеро братьев Орловых, например, получили 17 миллионов, кроме того, 40-50 тысяч душ крестьян, дворец, драгоценности. Зорич — имение в Польше стоимостью в 500 000 рублей, имение в Ливонии за 100 000 рублей, 500 000 рублей наличными, на 200 000 рублей драгоценностей и командорство в Польше с 12 000 рублей дохода.

Воспоминания о Екатерине II надолго зародили в нашем народе неприязнь к разгульному образу жизни женщины у власти.

Александр II был воспитанником сентиментального поэта Жуковского, который внушал своему питомцу филантропические настроения, поощряя его чувствительность, что очень не нравилось отцу — императору Николаю I. Первая любовь посетила его в Дармштадте. Его возлюбленная — четырнадцатилетняя дочь герцога Людвига II — была сентиментальная и кроткая. Будущий император вовсе не хотел царствовать, «единственное его желание — найти достойную подругу, которая украсила бы его семейный очаг и доставила бы ему то, что считает он высшим на земле счастием, — счастие супруга и отца...»

16 апреля 1841 года Александр Николаевич женился на гессен-дармштадтской принцессе Максимилианне-Вильгельмине-Августе-Софии-Марии, принявшей православие и имя Мария Александровна. Ей было семнадцать лет, а ему двадцать три года. Брак их поначалу был счастлив, но через несколько лет Александр жену разлюбил, она запретила ему входить в ее спальню.

Александр начал изменять ей, сначала стыдясь, потом привык, ведь жена не упрекала его. Однажды царь влюбился по-настоящему — в княжну Екатерину Михайловну Долгорукую.

Они познакомились в августе 1857 года в Тепловке, в доме ее родителей, где он остановился, направляясь на маневры в Волынь, когда ей было десять лет. Князь Долгорукий разорился и умер, царь взял на себя опеку над имением и воспитанием шестерых детей князя.

Старшая, Катя, очень нравилась Александру. В семнадцать лет она окончила Смольный институт. Встреча с императором, которому исполнилось 47 лет, произошла на прогулке в Летнем саду, где они долго гуляли вдвоем, он сразу же влюбился в молодую княжну. Они стали часто видеться, выезжали за город, Александр долго ухаживал за Екатериной, в конце концов она сдалась. Екатерина поселилась в Зимнем дворце. Она стыдилась своего положения, приходила к царю на свидания по секретной лестнице. Родственники, боясь скандала, увезли ее в Неаполь, но Александр последовал за ней. Приехав в Париж в 1867 году, он вызвал туда свою возлюбленную.

Екатерина тщательно скрывала беременность, но в сентябре 1872 года рассказала императору об этом. Ночью в апреле накануне родов она пришла в Зимний дворец. Там она родила мальчика, которого назвала Георгием, его поместили в одном надежном семействе. Через год появилась девочка Ольга.

Конечно, информация о незаконнорожденных детях не могла не дойти до законной семьи царя. Но Александр не захотел порвать с любимой, оберегал ее от гневных царедворцев и сыновей. В 1874 году ему донесли, что Шувалов назвал княжну Долгорукую «девчонкой». Александр, не долго думая, назначил его послом в Лондон, на чем его придворная карьера кончилась.

Третий ребенок Александра и Екатерины умер.

Они часто ездили в Эмс, где жили на вилле, и всем в округе было известно имя спутника русской княжны. Когда Александр ездил в Ливадию, Екатерина жила в соседней деревне, куда царь приезжал каждый день верхом. В конце концов, стареющий император решил легализовать свою любовницу. В 1878 году он открыто поселил Екатерину в Зимнем дворце. Семья была в шоке.

Спустя два года императрица Мария Александровна умерла. Через полтора месяца после похорон, когда наследника не было в Петербурге, Александр Николаевич обвенчался с княжной Екатериной Михайловной Долгорукой. Они отправились в Крым. Статус княгини был, наконец, определен — она стала называться светлейшей княгиней Юрьевской, и на ее имя было положено в банк три миллиона. Но счастье семейной жизни было недолгим — император погиб от руки террористов.

Когда Николай был еще неженатым наследником русского престола, у него был роман с юной балериной Матильдой Кшесинской. Правда, тогда он уже был под властью чар Аликс, будущей императрицы Александры Федоровны.

Однажды, когда у Матильды так некстати случился фурункул на глазу, Николай пришел в ее дом под именем некоего гвардейского офицера Волкова. Через полтора часа цесаревич, объяснившись ей в любви и побеседовав с Кшесинской, уехал, оставив балерину в замешательстве. Их встречи были частыми, и он совмещал чувства к двум женщинам одновременно: «Весьма странное явление, которое я в себе замечаю: я никогда не думал, что два одинаковых чувства, две любви одновременно совместились в душе. Теперь уже пошел четвертый год, что я люблю Аликс Г. и постоянно лелею мысль, если Бог даст на ней когда-нибудь жениться… А с лагеря 1890 года по сие время я страстно полюбил (платонически) Маленькую К.», — писал Николай в дневнике.

Кшесинскую не устраивала платоническая любовь цесаревича, она уговорила его снять на Английской набережной целый отель. Император согласился на это даже при условии, поставленном балериной, что все их отношения закончатся сразу после официальной женитьбы Николая. Романтичный наследник и сам стал все больше грезить о далекой принцессе, он тоже не видел будущего с Кшесинской. Помолвка с Алисой Гессен-Дармштадской произошла довольно быстро.

Последняя встреча любовников состоялась на дороге из Петербурга в Красное Село — Николай приехал верхом, Матильда в карете. Она вспоминала: «Как всегда в таких случаях, трудно сказать что-нибудь — душили рыдания и не найти нужных слов».

К изумлению публики, Кшесинская танцевала в Большом театре на коронационном спектакле в 1896 году, хотя могущественная императрица-мать была против этого. Матильда была сильной женщиной и могла добиться своего — быть первой балериной в России и приближенной к Романовым. Ее влияния на царя еще долго опасались.

Кшесинская была единственной любовницей Николая. Затем у нее случилась интрижка с великим князем Сергеем Михайловичем, который руководил Театральным обществом и русским балетом, потом у нее родился ребенок от его сына Андрея. В эмиграции они поженились, и сбылась мечта Матильды стать женой Романова.

Как показывает история, коммунистические вожди были не чужды простых радостей жизни, находили время и на революцию, и на любовь.

Владимир Ильич Ленин женился на некрасивой и непривлекательной Надежде Константиновне, чтобы, не отвлекаясь на женскую красоту, посвятить жизнь борьбе за дело пролетариев, искал в жене друга. Это была официальная позиция истории при советской власти. Глеб Кржижановский вспоминал: «Владимир Ильич мог найти красивее женщину, вот и моя Зина была красивая, но умнее, чем Надежда Константиновна, преданнее делу, чем она, у нас не было...»

Однако история сохранила свидетельства романа Владимира Ильича с аристократкой Инессой Арманд. По слухам, сын Ленина и Арманд живет в Берлине.

Анекдот советской поры:

— Владимир Ильич! Скажите, кого лучше иметь — жену или любовницу?

— И жену и любовницу, батенька. Жене говогишь, что пошел к любовнице, любовнице говогишь — что к жене, а сам на чегдак — и габотать, габотать, габотать!

К моменту знакомства с Ильичем у Крупской уже были романы с единомышленниками по борьбе — Классоном и Бабушкиным. Крупская вспоминала: «Увидала я Владимира Ильича на масленице. На Охте у инженера Классона, одного из видных питерских марксистов, с которым я года два перед этим была в марксистском кружке, решено было устроить совещание некоторых питерских марксистов с приезжим волжанином. Для конспирации были устроены блины. На этом свидании, кроме Владимира Ильича, были: Классон, Коробко, Серебровский, Радченко и другие; должны были прийти Потресов и Струве, но, кажется, не пришли. Мне запомнился один момент. Речь шла о путях, какими надо идти. Общего языка как-то не находилось. Кто-то сказал — кажется, Шевлягин, — что очень важна вот работа в комитете грамотности. Владимир Ильич засмеялся, и как-то зло и сухо звучал его смех — я потом никогда не слыхала от него такого смеха: «Ну что ж, кто хочет спасать отечество в комитете грамотности, что ж, мы не мешаем».

Ильич посещал питерский дом Крупской, где все дышало уютом. Ему понравилось, что Надя молча и с восхищением слушала его речи, а ее мать Елизавета Васильевна очень вкусно готовила.

Все революционеры с их кружками были под наблюдением спецслужб. Для конспирации Владимир Ильич предложил завести революционерам «жен», превратив сходки в вечеринки. Но от тюрьмы это Ленина не спасло.

«Мама рассказывала, — писала Крупская, — что он в тюрьме поправился даже и страшно весел». Потом была ссылка. Ленин предложил «женам» ехать в ссылку за конспиративными «мужьями», которых назначает им партия. Многие фиктивные жены после нескольких лет сожительства легализовывали свои отношения. Владимир Ильич сам выбрал себе «жену» для ссылки. Выбор был небольшой: между Крупской и казанской красавицей Еленой Лениной, которая пообещала поехать за ним в Сибирь, но оказалось — пошутила. Тогда Ленин послал письмо с признанием в любви Надежде Константиновне. Чтобы сделать брак настоящим, она решилась ехать в ссылку с матерью.

В ссылке Владимир Ильич впервые напился. «Вождь мирового пролетариата начал на всю деревню распевать революционные песни, представляя собой довольно комичное зрелище. Увидев на дороге молодую женщину, громко и не совсем внятно сказал, покачиваясь: — А ничего бабенка, а, товарищи? С такой можно и не только революцию делать! — И зашелся мелким хохотом...», — вспоминал товарищ по ссылке Оскар Энгберг.

У Крупской был роман в ссылке с революционером Виктором Курнатовским, но Ленин не обращал на это внимания, вероятно, он не помышлял о Надежде Константиновне как о будущей жене. Однажды он сказал: «Ухажерством я занимался, когда был в гимназии...»

Однако этим словам нельзя верить. «Ухажерством» Владимир Ильич заниматься не перестал, и Крупская это знала. Инессу Арманд, заменявшую супругам домоправительницу, секретаршу, завхоза, переводчицу, а также чтицу, она терпела и по-своему любила. Но жизнерадостную социалистку Марию Эссен Крупская выгнала в эмиграции из дома, устроив, наверное, впервые в жизни мужу сцену ревности.

Инесса Арманд была красивой и обаятельной, среди революционеров ходила шутка: Арманд следовало бы включить в учебник по диамату, как образец единства формы и содержания. Ради Ленина и революции Инесса Федоровна пожертвовала сытой жизнью одной из самых богатых женщин России, обрекла своих детей на скитания. С Владимиром Ильичем у них было много общего — это идеи переустройства мира, которыми Инесса загорелась, прочтя еще до знакомства с ним его статью.

Крупская почти не ревновала к сопернице, которая всегда была окружена влюбленными в нее мужчинами. Отношения с Инессой у Крупской были дружеские, Надежда Константиновна восхищалась ею. Надежда Константиновна даже неоднократно предлагала Ленину расстаться. Но тот отчего-то очень боялся потерять Надежду, даже снял ее с агитпарохода в 1919 году.

Вот описание Инессы Арманд, данное ее биографом Павлом Подлящуком: «Длинные косы уложены в пышную прическу, открыты маленькие ушки, чистый лоб, резко очерченный рот и зеленоватые, удивительные глаза: лучистые, внимательно-печальные, пристально глядящие вдаль».

Инесса была рано осиротевшей дочерью французского актера, воспитывалась у тетки-гувернантки в богатой купеческой русской семье. Евгений Евгеньевич Арманд — из обрусевших французов, владел лесами, поместьями, доходными домами в Москве и фабриками в Пушкине. Один из сыновей промышленника, Александр, стал мужем Инессы. Однако спустя несколько лет Инесса влюбилась в его брата Владимира, к которому и ушла, забрав четверых детей. Владимир попал под влияние прогрессивных взглядов жены. В 1908 г. Инесса бежала из мезенской ссылки в Москву, далее ее маршрут пролегал через Финляндию за границу. Владимир Арманд ждал ее там, но спустя две недели после ее возвращения, он умер. Инесса считала, что это было божьей карой за измену Александру.

В Париже вдова решила продолжить участие в социалистическом движении. В 1909 году она встретила Ленина. Многие историки считают, что их роман — чистой воды вымысел. И гордость не позволила бы Крупской остаться и мешать их любви.

Здоровье Инессы было подорвано в ссылках и тюрьмах. Но умерла она, заразившись холерой, на Кавказе, куда ее отправил Ленин в 1920 году. Для Ленина это было страшным горем. Прах Инессы заключили в Кремлевскую стену. После смерти Арманд ее детей взяли под свое покровительство Ленин и Крупская.

Ленина постоянно окружали женщины: А. М. Коллонтай, М. Ф. Андреева, А. И. Ульянова-Елизарова, И. Ф. Арманд, А. И. Балабанова, Клара Цеткин, Роза Люксембург, Ц. С. Бобровская, В. М. Величкина (Бонч-Бруевич). М. И. Ульянова, М. А. Володичева, Т. М. Белякова, Е. Д. Стасова, В. И. Засулич, Н. Л. Сталь, М. В. Фофанова, М. А. Спиридонова. А. М. Клинович, К. И. Николаева, В. Н. Майорова.

Легенда гласит: Иосиф Джугашвили взял псевдоним «Сталин» в память о любви к революционерке Людмиле Сталь.

После самоубийства жены Сталин замкнулся, ушел в себя. Он не встречался со случайными женщинами, а искал более постоянные связи. Ему не хватало друга, которому он мог доверять, как Алиллуевой. Ему было очень сложно найти себе женщину, которая полюбила бы его как мужчину, а не как партийного вождя.

Одно время циркулировал слух, будто «женою» Сталина была Майя Лазаревна Каганович. Сама она заявила, что это чушь: «Когда пошел этот слух, я была пионеркой. Мы в семье страшно боялись, чтобы это не дошло до Сталина». Дочь Кагановича также отрицает даже существование сестры отца Розы, которая якобы много лет жила со Сталиным. Однако сын Лаврентия Берии Серго утверждал, что был знаком с их сыном Юрием…

Сталина привлекали творческие, красивые женщины. Он часто посещал Большой театр и знакомился с артистками. По воспоминаниям И. М. Гронского, «в середине тридцатых Генсек увлекался известной балериной Большого театра. Сталин нередко возвращался от нее в Кремль в два-три часа ночи. Позднее ему приглянулась прославленная меццо-сопрано, исполнительница главных ролей в спектаклях Большого. Ее почтительно называли «царь-бабой» за эффектную внешность, редкую красоту. Осенью 1937-го на одном из кремлевских приемов к ней подошел охранник и сообщил, что после концерта проводит ее к Вождю.

Певица содрогнулась, но... пошла. Прекрасная царская невеста из оперы Римского-Корсакова попала в каменные чертоги Генсека. И вышла оттуда лауреатом Сталинской премии».

На Западе издана книга Л. Гнедлина о романах певицы Большого театра Веры Александровны Давыдовой с кремлевскими вождями, в том числе с Иосифом Виссарионовичем.

Сталину было 54 года, Давыдовой — 28. По утверждению Л. Гнедлина они были любовниками 19 лет, хотя артистка была замужем. Сталин и после войны посылал за нею машину.

Лариса Васильева опровергла эту историю, по ее словам, Вера Дывыдова никогда не была любовницей Сталина. Вождь действительно делал ей предложение, но она отказала, сославшись на свой крепкий брак и верноподданическую любовь, несовместимую с бытовой любовью. У Давыдовой действительно был крепкий брак с грузином Мчелидзе, ее родные собирались подать в суд на Гнедлина, но не смогли найти его, так как тот проживает за границей.

Однажды Сталин велел нарочно пригласить на один банкет отставных любовниц. За одним столом сидели, мирно беседуя, Роза Каганович, Валерия Барсова, Бронислава Златогорова, Наталья Шпиллер, Ольга Лепешинская, Марина Семенова, Валентина Истомина.

Поэт Константин Ваншенкин, автор песни «Я люблю тебя, жизнь», написал частушку:

Говорят, товарищ Сталин
Посетил три тыщи спален.
Был приказ по всем баракам,
Чтоб стояли бабы раком.

Как утверждают современники, Леонид Ильич Брежнев был жизнелюб, и любовниц у него было немало.

Собственно, по версии В. Семичастного, женитьба на Виктории Петровне Ольшевской была вынужденной: он встречался с ней, стеснительной дочерью машиниста паровоза, когда работал одним из секретарей Днепропетровского обкома, а потом к нему пришла ее мать и пригрозила, что если не женится — вылетит и из обкома, и из Днепропетровска.

Во время войны у Брежнева были ППЖ — походно-полевые жены. В 1942 году в Ворошиловграде Леонид Ильич познакомился с восемнадцатилетней Тамарой Николаевной Лаверченко. Она родилась в Москве, выросла в Днепропетровске. В 1941 году ее призвали в армию медсестрой. Брежнев предложил Тамаре с подругой перейти в политотдел. Она вспоминает, что Брежнев нравился всем девчонкам — был красивый, веселый, любил танцевать. После войны Тамара вышла замуж. В 1947 году Брежнев попросил ее приехать в Черновцы, где она познакомилась с его женой Викторией, которая ей сказала: «Я все знаю. Но никого не упрекаю и не обвиняю, только прошу тебя уехать».

Он так вспоминал о ней: «Какая это была женщина, Тома моя! Любил ее как... Благодаря ей и выжил. Очень жить хотелось, когда рядом такое чудо. С ума сходил, от одного ее голоса в дрожь бросало. Однажды вышел из блиндажа, иду по окопу. Темно было совсем, ночь была сказочная, с луной, звездами. Роскошь, одним словом. Слышу, Тамара моя за поворотом с кем-то из офицеров разговаривает и смеется. Остановился я, слушаю как завороженный, и такое счастье меня охватило, так что-то сердце сжалось, прислонился я к стене и заплакал».

Тамара уехала, но встречи их продолжались и потом. Вместе оказались в Казахстане и даже дружили семьями.

Оказывается, слухи о романе генерала Брежнева дошли и до Сталина. «Ну что ж, — сказал Иосиф Виссарионович, — посмотрим, как он поведет себя дальше». Леонид Ильич решил все-таки пожертвовать своей любовью ради карьеры. Осуждать его сложно, ведь это было время, когда нравственность руководителей должна была быть образцовой.

Брежнев имел еще много любовниц, но вел он себя с ними по-джентльменски. Женщинам не за что было обижаться на своего красавца-любовника, ибо он им всем прекрасно обустраивал дальнейшую жизнь. Например, он выдал свою бывшую любовницу замуж за одного рядового инструктора ЦК КП Молдавии Бодюла, который проворовался где-то в молдавской провинции и был вызван в Кишинев. Когда Брежнев переехал работать в Москву, Бодюл стал первым секретарем ЦК компартии Молдавии. Многих мужей своих любимых Брежнев продвигал наверх, например, Цвигуна.

Известен также анекдот тех времен:

В квартире Брежнева раздается телефонный звонок. К телефону подходит жена Леонида Ильича Виктория Петровна.

— Будьте любезны, попросите, пожалуйста, Леонида Ильича.

— А кто его спрашивает?

— Это его сокурсница!

— Положи трубку, б…дь, он никогда нигде не учился.

Постоянный стресс, который испытывают вожди, находясь на вершине власти, необходимо снимать, отвлекаясь на приятные занятия. Хобби небожителей так же отличаются друг от друга, как и их характеры: одни тянутся к аристократическим охоте и поэзии, другие предпочитают баню и застолья. Хобби человека очень много может сказать о его характере. Психологи утверждают, что те занятия, которым человек отдает предпочтение в свободное время, это его вторая несостоявшаяся профессия.

Император Александр III Миротворец очень любил рыбалку. Это увлечение как нельзя больше подходит его спокойному, уверенному, неторопливому характеру. Возможно, именно на рыбалке царь мог расслабиться и в тиши, на природе подумать о государственных делах. Недаром однажды все газеты мира обошел его афоризм: «Европа может подождать, пока русский царь удит рыбу».

Охота является делом, требующим умения, сноровки и ловкости. Наиболее популярна у нас ружейная охота, ею увлекались и Николай II, и Владимир Ленин, Никита Хрущев и Леонид Брежнев.

Надежда Константиновна Крупская в своих воспоминаниях восторженно описывала, как Владимир Ильич будучи в ссылке поехал в половодье на лодке на охоту и оказался в ситуации деда Мазая. Множество зайцев собралось на крохотном островке. Ленин не растерялся и расстрелял их всех, погрузил в лодку и вернулся домой, возбужденный и радостный. К слову, в ссылке он не голодал: каждую неделю для него резали барана.

Охота и рыбалка — особый повод похвастаться трофеями. Хрущев рассказал, что однажды в охотохозяйстве настрелял куропаток больше, чем первый стрелок в СССР Клим Ворошилов. Сам Первый секретарь ЦК любил стрельбу по тарелочкам, стрелял он хорошо.

Никита Сергеевич вспоминал, как Сталин (дело было уже после Отечественной войны) на застолье рассказывал о своих охотничьих подвигах: «Пошел я раз на охоту. Взял ружье и пошел за Енисей. В том месте, где я жил, Енисей имел в ширину 12 верст. Я перешел Енисей на лыжах. Дело было зимой. Смотрю, на ветках сидят куропатки. (Я-то, признаться, не знаю, сидят ли куропатки на ветках? Имел я дело на охоте с куропатками, но всегда считал, что это — степная дичь и прячется в траве. Ну, не знаю. Как говорится, за что купил, за то и продаю. — Н. Хрущев.) Подошел. Стал стрелять. У меня было 12 патронов, а там сидели 24 куропатки. Я 12 убил, а остальные все сидят. Патронов больше нет. Я решил вернуться за патронами. Ушел назад, взял патроны и возвратился. А они все сидят». Тут я его даже переспросил: «Как, все, все сидят?» «Да, — отвечает, — все». Тут Берия ввернул какое-то замечание, поощряющее его рассказ. Он продолжает: «Я застрелил этих куропаток, взял веревку, привязал их к ней, а веревку привязал к поясу и поволок куропаток за собой».

Это мы слушали за обедом. Когда уходили и, готовясь уехать, заходили в туалет, то там буквально плевались: за зимний день он прошел 12 верст, убил 12 куропаток; вернулся — вот еще 12 верст; взял патроны, опять прошел 12 верст, снова застрелил куропаток — и назад. Это будет 48 километров на лыжах. Берия говорил мне: «Слюшай, как мог кавказский человек, который на лыжах очень мало ходил, столько пройти? Ну, брешет!» У нас ни у кого не было сомнения в этом. Зачем ему нужно было врать, трудно сказать. Имелась у него какая-то такая потребность. Но это была забавная брехня, которая, конечно, никакого вреда не приносила. Однако велись, конечно, и серьезные разговоры.

Потом я узнал, что Сталин, собственно говоря, и стрелять-то толком не умеет. Он взял как-то ружье, когда на ближней даче мы у него обедали, пошел разогнать воробьев и ранил чекиста, который его охранял. Один раз из-за его неумения обращаться с оружием у него за столом выстрелило ружье, и совершенно случайно он не убил тогда Микояна, сидевшего близко от него. Выстрелом вырвало кусок земли и забросало песком и стол, и Микояна. Мы смотрели ошарашенные, никто ничего не сказал, но все были потрясены».

Вообще, охота — занятие довольно опасное. Леонид Ильич Брежнев на охоте несколько раз попадал в сложные ситуации. Однажды он увидел с вышки огромного кабана и выстрелил в него. Зверь упал, и Леонид Ильич спустился вниз, направляясь к убитому трофею. Когда же до него оставалось всего несколько шагов, зверь внезапно ожил и бросился на Брежнева. Все произошло так внезапно, что Генсек опешил и, если бы не егерь, который вовремя сориентировался и дважды выстрелил в кабана, мог попасть на клыки матерого кабана. Зверь испугался выстрелов, развернулся и побежал в сторону, где его поджидал один из охранников вождя. Тот ранил его ножом, но холодное оружие погнулось! Кабан ушел в лес.

Леонид Ильич щедро делился радостью охоты — любил посылать соратникам по Политбюро куски кабаньего мяса, добытые им самим.

Николай II очень любил верховые прогулки, однако, из-за болезни императрицы вынужден был от них отказаться, и стал выезжать больше в экипаже. Остальные наши лидеры были слишком неспортивны, чтобы легко ездить верхом. Правда, в Подмосковье есть конюшня, где стоят подарки государственным деятелям. Об этих конях заботятся, но сами владельцы на них не ездят. Рассказывают о пони Черномырдина, которая от отсутствия работы и на хорошем корме стала кругленькой, как ее номинальный владелец. Правда, премьер-министр Михаил Касьянов, спикер Госдумы Геннадий Селезнев, сам Владимир Путин ездят верхом. У Селезнева даже есть разряд по конкуру. В 2001 году во время визита президента в Башкирию, Муртаза Рахимов подарил ему жеребца, и Владимир Владимирович пообещал научиться на нем ездить… Юрий Михайлович Лужков и его жена держат несколько лошадей на своей даче на Рублевке, неподалеку от Первого московского конного завода. Елена Батурина является президентом Российской федерации конного спорта, сменив на этом посту олимпийскую чемпионку Е. Петушкову. Правда, к спортивным достижениям пара не стремится. На одном пробеге в Битце Юрий Лужков не справился с конем и сошел с трассы, а Елена Батурина финишировала первой, обойдя на несколько метров группу московских бизнесменов.

Когда-то, как гласит предание, Сталин — верховный главнокомандующий — захотел сам принимать военные парады на Красной площади. Тогда это делали маршалы-кавалеристы — Жуков, Тимошенко и другие. Иосиф Виссарионович пришел поздно вечером в манеж, который располагался недалеко от нынешней станции метро «Фрунзенская», и попробовал поездить, но упал и больше к этой затее не возвращался. Зато его сын Василий был частым гостем в этом манеже: ездить он умел и был лихим всадником.

Лошади уступили место автомобилям, которые очень полюбили наши вожди, начиная с Ленина. Сначала автомобиль был просто комфортным и престижным средством передвижения, затем его полюбили за скорость, которую они могли дать, чтобы выбросить в кровь адреналин. Пожалуй, самым знаменитым «гонщиком» среди наших героев был Брежнев, который совсем не ставил в расчет свою безопасность, постоянно рисковал (к слову, президенту США инструкцией запрещается самому садиться за руль).

Правда, есть сведения о том, что на самом деле Брежнев был не простым лихачом, а водителем с профессиональными правами.

До конца 70-х он продолжал садиться за руль и развивал бешеную скорость. Несколько раз он чуть было не разбился насмерть. Однажды на ходу лопнуло правое колесо и машину сразу стало заносить. Брежнев, хоть и был уже в возрасте, буквально всем телом налег на руль и сумел удержать машину на дороге. В другой раз, в Крыму, он с утра сел в автомобиль, а на заднее сиденье посадил двух женщин-врачей. И, желая блеснуть перед дамами своей лихостью, помчался по горному серпантину, не справился с управлением и проскочил один из поворотов. В самый последний момент он все-таки успел нажать на тормоз, и машина буквально повисла над обрывом.

Зная страсть Леонида Ильича, иностранные лидеры дарили ему автомобили. Гараж Брежнева был очень приличным, он любил заграничные модели — «роллс-ройсы», «мерседесы».

Борис Ельцин также любил «порулить», но навыков у него было очень мало. Он всегда мечтал о своей машине, первой стал «москвич». Так Александр Коржаков описывает процесс вождения автомобилем: «С места машина резво прыгнула, как кенгуру. С мольбой в глазах я посмотрел на Бориса Николаевича, но он уже наслаждался собственной ездой. Тело мое почти сразу одеревенело от напряжения, и я приготовился в любую секунду дернуть за «ручник». В тот момент меня одолевали сомнения: а получал ли когда-нибудь Борис Николаевич права на вождение машины? Ведь как-то он попросил меня восстановить якобы утерянные права. Но я отшутился:

— Борис Николаевич! Ваши права — на вашем лице…

До этого «москвича» шеф пробовал ездить на моей «ниве». Катались за городом, по проселочной дороге. Он отчаянно жал на газ, и мы на каждом буераке бились головой о потолок. Я опасался за позвоночник Бориса Николаевича — его травмированная спина могла не выдержать каскадерской езды. Выехав на шоссе, он перепутал педали и врезался в полосатое металлическое ограждение».

Потом Ельцин приобрел джип «субару». Он катался по территории своей дачи в Барвихе, пока Коржакова не было. Сотрудники службы безопасности не пускали его на шоссе.

Леонид Брежнев был воистину жизнелюбом, и, кроме всех прочих удовольствий, любил плавать. Порой он не вылезал из воды по два с половиной часа. Рядом с ним всегда находились два телохранителя, а чуть поодаль плыла лодка, в которой сидели еще двое. Но и этого было мало: за лодкой следовал катер с аквалангистами и доктором-реаниматором. Несмотря на предосторожности, инциденты случались.

Однажды Брежнев попал в сильное течение, но от помощи охраны отказался и боролся с течением сам. В результате его и охранников отнесло далеко за зону правительственной резиденции, в район профсоюзного санатория. Обратно все несколько километров возвращались пешком.

Увлечение Бориса Ельцина теннисом помогло поднять престиж отечественного тенниса, однако, как отметили любители, сильно удорожило этот спорт. Некоторые аналитики уверены, что занятия Ельцина теннисом — это показуха, чистой воды реклама президентского физического здоровья. Одно время вся президентская администрация принялась играть в большой теннис, даже был учрежден турнир «Большая шляпа». И все же теннис — это игра на публику. Долгие годы Ельцин отдавал предпочтение волейболу, которым он занимался профессионально. В юности Ельцин совершил путешествие на плоту.

Как сказал президент Путин, современный политик или государственный деятель должен быть в хорошей форме — это залог высокой работоспособности. Владимир Владимирович предпочитает дзюдо и другие силовые виды спорта. Не исключено, что у него были травмы, связанные с этим.

Михаил Сергеевич Горбачев любит ходить пешком. Отдыхая на даче на мысе Форос (объект «Заря»), он плавал и ходил в горы.

Царь Петр Первый основал «всешутейший» или «всепьянейший собор». Это явление уходит корнями в традиции шутовской скоморошьей культуры, когда начиналось святочное веселье. В то время все переворачивалось с ног на голову, «шиворот навыворот», имело мистический смысл. Реальность искажалась и передразнивалась, люди переодевались ряжеными, шутили, часто непристойно, напивались пьяными, издевались над другими.

Петр I сделал подобные развлечения постоянными и ввел в «заседания» или, проще говоря, в попойки «всешутейшего собора» вполне четкий порядок, где каждому участнику отводилась своя шутовская роль. Сам Петр был «протодьяконом», а главой собора многие годы оставался бывший учитель царя Никита Зотов. Он носил титул «патриарха князь-папы», которому все на соборе шутовски поклонялись. Ни одно из «заседаний» не обходилось без придворных шутов, карликов и прочих уродов. И в титулах и в церемониях собора осмеивался не только католицизм, но и православие.

Этот «всепьянейший собор» устраивал глумливые шествия по улицам, выезжая на свиньях и козлах, в вывороченных полушубках. Пародировали церковные обряды, «князь-папа» крестил чубуком, вместо «Веруешь ли?» спрашивал «Пьешь ли?», пили, рыгали, сквернословили, оскорбляли чувства верующих. Именно поэтому в народе, особенно у старообрядцев, укрепилось мнение, что Петр не кто иной, как антихрист.

Наверное, Иосиф Виссарионович Сталин был самым искусным в проведении застолий, которые длились по несколько часов и заканчивались зачастую под утро. Как и Петру, эти вечеринки помогали ему больше узнать приближенных, присмотреться к ним повнимательней.

Пристрастие вождя народов к вину нельзя назвать патологией, хотя, например, Хрущев с этим бы не согласился. Он вспоминал: «Помню такой конкретный случай, когда Сталин прямо выражал неудовольствие Лениным. Когда Сталин, по его рассказу, находился в Царицыне, он поехал на хлебозаготовки и принимал тогда же меры по организации обороны Царицына. Туда вместе с 5-й армией отступил с Украины Ворошилов, и там они сошлись со Сталиным. Сталин рассказывал, что Ленин вызвал его в Москву с докладом о положении вещей. Потом Ленин ему говорит: «Батенька, я получил сведения, что вы там пьянствуете: сами пьете и других спаиваете. Нельзя это делать!» Сталин и не отрицал, что он там пил. В чем же дело? «Вот видите, кто-то ему наговорил. Это спецы наговорили, а он мне нотацию читал», — высказывался Сталин с явным недовольством. Мы между собой переговаривались: видимо, этот недостаток, от которого мы страдаем, работая под руководством Сталина, — давний порок. Он еще в те времена пьянствовал, Ленин это знал и предупреждал его».

Отец Сталина якобы, когда тот еще лежал в люльке, обмакивал палец в вино и давал ребенку. Во время застолий Сталин пил из маленьких рюмок-наперстков грузинское вино, и не напивался.

Пьянство Бориса Ельцина стало буквально притчей во языцех. Особенно прославился наш президент во время визита в Германию, когда он стал дирижировать оркестром и пытался петь «Калинку». Такого позора страна еще не знала… В тот день, как пишет Коржаков, Борис Николаевич «устал» еще с утра. Потом его реанимировали. Стояла жара, на обеде Ельцин выпил много вина. Потом они с канцлером Колем возлагали цветы и смотрели парад, Борис Николаевич размахивал руками и веселился. Потом он отправился пообщаться с фашистами-демонстрантами, затем — дирижировать оркестром.

Вот еще одно описание поведения президента после застолья, изложенное его телохранителем: «Был визит Кучмы. Они с ним так напились, что Кучму просто вынесли. Ельцин решил проводить гостя и чуть голову не разбил, когда падал, о дверной косяк. Я вовремя его подхватил. А перед этим мне сделали операцию, и в течение нескольких лет нельзя было поднимать более пяти килограммов. А тут такую тушу ловить. Короче, я порвал внутренние швы. И таких эпизодов, когда он был в непотребном виде, и я его спасал, прятал, были сотни».

По счастью, у нас не было больше вождей, дружащих с Бахусом. Владимир Ильич почти не пил, предпочитал баварское пиво. Хрущев и Брежнев вели себя сдержанно. Михаил Сергеевич Горбачев почти не употребляет алкоголя, из напитков предпочитает молоко. Владимир Путин вообще ведет спортивный образ жизни.

Копаться в земле могло прийти в голову только тому, кто имеет крестьянские корни. Иосиф Сталин любил возделывать свой сад на даче. Он выращивал розы, которые по ночам, пребывая в соответствующем настроении, срезал — только сами цветки. Однажды он даже вырастил лимон. Позвал к себе министра сельского хозяйства Грузии и предложил ему попробовать фрукт. Министр кривился, но ел. Сталин спрашивал: «Ну и как тебе лимон?» Министр отвечал, что нормально. Тогда Сталин снова просил его попробовать… В конце концов тот сообразил: «Иосиф Виссарионович, я понял! Мы будем в Грузии выращивать лимоны!». Сталин был доволен.

Никита Хрущев, удалившись от государственных дел, занялся огородничеством. Борис Ельцин во времена княжения в Свердловске сажал картошку на своем участке.

В общем, для лидеров это увлечение нетипичное, можно сказать экзотичное.

Оказывается, вожди были не чужды прекрасного. Как известно, Гитлер и Черчилль любили рисовать, а Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин, Мао Цзэ Дун, Хо Ши Мин, Фидель Кастро и Юрий Андропов — писать стихи.

Произведения Сталина даже входили в грузинскую хрестоматию Ильи Чавчавадзе. В юности (с 1893 по 1896 гг.) Иосиф Джугашвили много печатался в грузинских газетах и журналах. Однако поэзии он предпочел революционную деятельность. В 1949 году по инициативе Лаврентия Берии была попытка издать стихи Сталина к 70-летию в подарочном оформлении на русском языке. К переводам были привлечены Борис Пастернак и Арсений Тарковский. Один из переводчиков, не зная, кто автор стихов, сказал: «Тянут на Сталинскую премию первой степени». Узнав о готовящемся издании, Иосиф Виссарионович был разгневан и приказал работу прекратить. Вот несколько строк Сталина в переводе Льва Котюкова:

Когда герой, гонимый тьмою,
Вновь навестит свой скорбный край
И в час ненастный над собою
Увидит солнце невзначай,
Тогда гнетущий сумрак бездны
Развеется в родном краю,
И сердцу голосом небесным
Подаст надежда весть свою.
Я знаю, что надежда эта
В моей душе навек чиста.
Стремится ввысь душа поэта -
И в сердце зреет красота.

Комментарий поэтессы Ларисы Таракановой: «Гонимый тьмою», «гнетущий сумрак бездны» — стиль и лексика зарифмованного построчника. За несколько десятилетий существования многонациональной советской литературы русские поэты «перелопатили» подобного материала тонны, о чем свидетельствуют миллионные издания поэтов братских республик в переводах на русских язык. Писать стихи — еще не значит быть поэтом, говорил русский классик. Все книжные лавки завалены доказательствами этой истины. Но стоит учесть, что рифмование переводов одно время материально поддерживало русских поэтов. Были курьезы. Однофамилица Анны Андреевны Ахматовой дагестанская поэтесса Раиса Ахматова издала в России своих стихотворений в несколько раз больше, чем у себя на родине.

Поэтический дар переводчика обеспечивал несомненный успех автору. И не исключено, что в переводах Тарковского и Пастернака мы могли бы получить выдающегося лирика И. Сталина.

Однажды Сталин принял участие в переводе фундаментального произведения грузинской литературы — поэмы «Витязь в тигровой шкуре». Это произошло так: переводчик поэмы академик Шалва Нуцубидзе попал в тюрьму как враг народа в тридцатые годы. Он только приступил к работе над «Витязем». Из тюрьмы он писал письма Сталину с просьбой предоставить ему возможность заниматься переводом, в конце концов ему дали карандаш и бумагу. Каждый вечер написанное за день забирали и наутро возвращали. Нуцубидзе освободили из тюрьмы, и он встретился со Сталиным. Они говорили о переводе поэмы, и Иосиф Виссарионович предложил академику заменить несколько строф, которые ему не понравились. Сталин предложил свои варианты, которые и вошли в каноническое издание «Витязя». Он восстановил отброшенный переводчиком акцент на повторение одного и того же звука, присущий грузинской поэзии. Одна из написанных Сталиным строф:

Бросив меч, схватил тигрицу
и привлек в свои объятья.
В память той желал лобзаний,
От кого огнем объят я.
Но тигрица прорычала
Мне звериные проклятья,
И убил ее нещадно,
И безумцем стал опять я.

Писал стихи и другой Генсек, Юрий Владимирович Андропов. И тоже был против их публикации. Когда он умер, на его рабочем столе среди бумаг нашли листок со стихами:

Мы бренны в этом мире под луной.
Жизнь только миг. Небытие навеки.
Кружится во Вселенной шар земной,
Живут и исчезают человеки...

Это стихи тяжело больного человека, материалиста и атеиста, который готовился не отойти в мир иной, а уйти в ничто.

Андропову также приписывают строки:

Кто проповедь прочесть захочет людям,
Тот жрать не должен слаще, чем они.

Хорошо знавшие Андропова называли его «романтиком с Лубянки».

В отличие от обоих Генсеков, бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов своего творчества не скрывал. Он автор стихотворных сборников «Созвучие» (под псевдонимом «Анатолий Осенев»), «Стихи из тюрьмы», «Песня протеста», «Над Матросской Тишиной синева» (1992 г.). 15 ноября 1993 года в Смоленске прошла презентация нового сборника стихов Лукьянова «Стихи на воле и неволе». 5 апреля 1995 года в Смоленске состоялась презентация книги стихов Лукьянова «Осенний триптих». Поэт Александр Еременко так отозвался о книге Лукьянова «Стихи из тюрьмы»: «В целом это книга лирики. Есть там поэма. Убожество страшенное! Написано на уровне десятиклассника, знающего литературу по хрестоматии и умеющего складно составлять слова, правильно размышляя о чем-нибудь. Короче, версификаторство».

... Век гонок, секса и абсента,
Лабораторий и казарм.
Век, грибовидным монументом
Явивший гений и маразм...

Осенева обвиняют в примитивизме, так как он откровенен и простодушен в своих произведениях. Главное их достоинство — искренность автора.

Оказывается, и Борис Ельцин не чужд поэтических экспериментов. Вот пример его стилизации под древнюю восточную поэзию:

Хижину снег завалил по самую крышу.
Воет пурга. В очаге потрескивают поленья.
Пар над похлебкой. Я вспоминаю все реже:
кажется, сливы цветок искал я в этой долине.

Эту корейскую строфу по мотивам Ли Сэка бывший глава МГК КПСС написал во время конфликта с Политбюро.

Во время болезни, после переизбрания на второй срок, Ельцин перевел похоронную древнеегипетскую «Песню арфиста», возраст которой 4000 лет. Вероятно, в этот момент первый российский президент находился под сильным впечатлением от всего, что с ним случилось и могло случиться:

...живи настоящим, на голову мирру
возлей, и да будет твое одеянье
пурпурным виссоном, и дивною мазью
богов умащай свое тело, будь весел,
не дай опечалиться духу и следуй
влечению сердца к прижизненным благам.
О смерти не думай, пока не наступит
день скорби: не ведает плача и муки
тот, сердце в котором не бьется,
а слезы, поверь, никого не избавят от гроба...
И, не поддаваясь унынию, помни:
в такую дорогу свое достоянье не взять.
И поэтому, празднуя, ведай:
никто из ушедших еще не вернулся...

А вот произведение еще молодого и романтичного Григория Явлинского:

Нам нельзя ни на миг остановиться,
Где бы ни были — посреди дороги.
И не прихоть причина наших странствий:
Просто мы от покоя погибаем,
Обращаемся глиной или камнем,
В неизменную форму застывая.
Поневоле предметов очертанья
И людей сообщают нам обличье...
Путник, если ты злого не желаешь,
Обойди это место стороною,
Как закружимся мы в безмолвном танце,
Вечном танце над полыми холмами...

Губернатор Красноярского края генерал Александр Лебедь так же, как и Ельцин, предпочитал восточные мотивы в творчестве. Он пишет в манере японских трехстиший хайку и танки:

Как праздник 23 февраля
Листочки первые
Березки молодой...

Будучи в Приднестровье, генерал Лебедь также обращал внимание на природу:

В голом поле
на потресканной земле
я, не отирая влажных глаз,
с малышом-бурундучком
играю.

Или:

Как поверить мне в то,
что изменчивей всех одуванчик?
Даже ветра не нужно,
чтоб сердце иначе забилось...

Наверное, феномен стихотворчества вождей еще будет обстоятельно изучен. Сейчас можно сказать, что в стихах эти люди выражают то, что скрывают на публике — свои переживания, страхи, чувства, душу…

Иван Грозный любил слушать церковную и народную музыку, да и сам любил петь. Певчие дьяки всегда сопровождали царя в поездках по стране, исполняя литургии во время государевых служб в храмах, а также пели на многочисленных застольях, где присутствовал Иван IV. Так на свадьбе своей племянницы княгини Марии Старицкой с датским принцем Магнусом (1570 г.) Иван IV лично развлекал иностранных гостей непристойными песнями соло и хором, которым дирижировал тростью и ею же нещадно лупил певчих, если они спьяну фальшивили. Известен Иван IV и как композитор. Сохранились две его стихиры с автографом автора («Иоанн — деспот...»).

Петр I также любил церковное пение и пел высоким баритоном. В историческом музее есть музыкальная рукопись с примечательной надписью: «Сии ирмосы е. в. гос. имп. Пётр Великий в день тезоименинства своего на всенощном бдении сам изволил на клиросе с певчими певать, ибо е.в. до греческого напеву великую охоту имел, а голос содержал теноровый».

Леонид Ильич Брежнев, когда был в хорошем настроении, любил декламировать стихи, чем поначалу удивлял присутствовавших на застолье гостей. Он знал много стихов, читал, к примеру, длинную поэму Мережковского «Сакья Муни», знал немало Есенина. Разгадка такого увлечения проста: в молодости Леонид Ильич мечтал стать актером и играл в самодеятельности, коллектив назывался «Синяя блуза». Соратники отмечали, что у Брежнева был актерский дар, который он использовал на официальных встречах. Также вождь был неплохим рассказчиком (чем и воспользовались, вероятно, авторы его «бестселлеров»), делился историями из своей молодости, фронтовых годах, работе на ответственных постах.

Императрица Екатерина II писала пьесы и другие сочинения, посвященные русской истории, которые получили широкую известность не только в России, но и за рубежом. Исследователи полагают, что их переводы на немецкий, французский, латинский и новогреческий языки должны были способствовать укреплению репутации Екатерины II как «просвещенной правительницы»; познакомить с системой ее философских, исторических и литературных взглядов; убедить европейскую общественность в правильности курса внутренней и внешней политики русского правительства.

В 1786 году были изданы три комедии Екатерины — «Обманщик», «Обольщенный» и «Шаман Сибирский». В том же году увидела свет драма «Из жизни Рюрика». Ее драмы, сказки, учебные пособия, написанные для детей Великого князя Павла Петровича, переведены и в Германии. В 1791 году в Берлине вышла «Переписка Екатерины II с Вольтером».

Писала Екатерина эпизодически, но сразу по нескольку вещей. Она не указывала авторства своих пьес. Их характеризует дидактическая направленность и злободневность, императрица следовала стилю просветительской комедии Фонвизина. Она направляет свои пьесы против конкретных лиц и общественных групп, но обобщает их образы до типов. В ее комедиях проводится мысль о полезности и необходимости самоутверждения, если оно не противоречит и не вредит существующему порядку вещей.

Композиция комедий Екатерины II напоминает басенную: в финале — мораль, а до того — иллюстрирующая ее сюжетная часть с многочисленными отступлениями и пояснениями.

Сталин рисовал карикатуры. Во время заседаний Политбюро он зло изображал своих противников. Так, в 1930 году Иосиф Виссарионович нарисовал министра финансов Николая Брюханова голым и подвешенным на веревке за гениталии. На этом рисунке была также надпись: «Всем членам политбюро. Брюханова за все его нынешние и будущие грехи надо подвесить за яйца. Если они выдержат, его следует признать невиновным, как по решению суда. Если они не выдержат, его следует утопить в реке». В 1938 году Брюханов был казнен, реабилитирован в 1956 году.

В России принято считать, что праведники заканчивают жизнь тихо и без мучений, во сне. Есть среди праведников и те, кто принял мученическую смерть, погиб в страданиях. Смерть человека очень много может сказать о его жизни. Кончины лидеров государства, как правило, сопряжены с тайнами. Если верить различным предположениям, то почти все из российских правителей умерли не своей смертью, стали жертвой заговоров. Но В. И. Ленин говорил, что настоящие политические деятели не умирают для политики, когда наступает их физическая смерть.

Самые «громкие» преступления XVIII-XIX веков — это убийства царствующих особ — Екатериной II своего мужа Петра III, заговорщиками, поддерживавшими Александра, Павла I, расправа над Александром II народовольцами. За триста лет существования дома Романовых шестнадцать царей умерли насильственной смертью. Завершилась эта череда преступлений беспрецедентным расстрелом семьи императора Николая II в 1918 году.

Не все удостоились умереть красиво. Кончины двух царствующих особ — Елены Глинской и Екатерины II — произошли в уборной. Есть мнение, что Ленина, Сталина, Брежнева — отравили, а Андропова застрелили. Смерть сама по себе загадочна, а смерть больших людей часто окутывается таинственным ореолом.

Александр II, несмотря на проведенные им реформы, все время находился под прицелом террористов-революционеров. Масла в огонь подлила расправа над польскими повстанцами, для усмирения которых были задействованы регулярные армейские части.

Первое покушение на царя произошло 4 апреля 1866 года Александр гулял в Летнем саду, потом подошел к экипажу. Вдруг к нему подбежал человек, выхватил револьвер и выстрелил в него. Но находившийся рядом картузник Осип Комиссаров вовремя ударил покушавшегося по руке, и пуля прошла мимо. Жандармы схватили террориста и подвели к императору. Александр спросил: «Ты поляк?» Тот ответил, что он русский. «Почему же ты стрелял в меня?» — спросил царь. «Ты обманул народ: обещал землю, да не дал», — последовал ответ. Дмитрий Каракозов был повешен 3 сентября на Смоленском поле.

Через 15 лет покушение на царя все же достигло своей цели. Все эти годы Александра не покидало ощущение висевшего над ним дамоклова меча революции. Народовольцы во главе с А. Желябовым тщательно готовили покушение, предусмотрели два варианта следования экипажа царя из Зимнего до Михайловского дворца.

28 февраля 1881 года полиция обследовала подозрительный сырный магазин, открывшийся на Малой Садовой. Хотя они ничего не обнаружили, в бочках для сыров была земля от подкопа, которым руководила Софья Перовская. Убийцы заложили мины в канализацию под улицей, по которой должен был ехать экипаж царя.

1 марта, подписав Манифест о Государственном совете, не обратив внимания на предупреждение о возможном покушении, Александр отправился на развод в Михайловский манеж. Но поехал он запасным путем — через Певческий мост и набережную Екатерининского канала.

Софья Перовская об этом маневре догадалась и к часу дня расставила по набережной метальщиков с бомбами. Она увидела карету, поворачивавшую с Инженерной улицы, и подала сигнал белым платком. Первый бомбист, Тимофей Михайлов, испугался и убежал. За двести метров до моста раздался взрыв. Были ранены прохожие и конвоиры. Александр вышел из кареты невредимый, к нему подвели метальщика, который кричал: «Не бейте меня, темные люди!» Царь интересовался судьбой раненых, начальник охраны умолял его вернуться во дворец.

Третий метальщик оказался в двух шагах от царя и бросил бомбу между ним и собой. Оба были смертельно ранены. Четвертый метальщик, спрятав бомбу под мышку, бросился помогать уложить императора в сани.

В результате покушения пострадали 22 человека: трое погибли, в том числе ребенок, четырнадцать ранены, пятеро контужены.

Николай, хотя и отрекся от престола, был опасен большевикам и ожидал смерти, но не знал, что та же участь постигнет его семью. Он просил передать всем, кто ему предан, не мстить за него. Он говорил, что всех простил и за всех молится.

Екатеринбург, куда привезли семью Николая II, в 1918 году был осажден белыми войсками и поддерживавшими их чехами. Революция была на грани поражения. Ленин заявил: «Нельзя оставлять им живого знамени, особенно в наших трудных условиях». У Ленина были свои счеты с Романовыми, которые когда-то отправили на казнь его брата Александра. Большевики решили на время скрыть факт уничтожения всей царской семьи, которая официально «погибнет при эвакуации».

В ночь на 17 июля Николай II с женой, четырьмя дочерьми, цесаревичем Алексеем, доктором Боткиным и слугами (всего 11 человек) были расстреляны в полуподвальном помещении Ипатьевского дома. Их разбудили за полчаса до казни, объяснив, что в городе неспокойно, заставили пройти в другое помещение. Царь нес наследника на руках. Комендант Ипатьевского дома Юровский сказал, что надо сфотографироваться, распорядился, кому как встать. Александра с сыном сидели на стульях, так как у нее болели ноги, а у него был приступ болезни. Юровский зачитал приговор. Николай сказал: «Вы не ведаете, что творите». Николай был убит, как писал Яков Юровский, наповал. 12 исполнителей выстрелили в него почти одновременно. Григорий Никулин стрелял плохо, поэтому на Алексея он извел целую обойму. Потом оставшихся в живых добивали штыками, прикладами.

Впоследствии, когда белые заняли Екатеринбург, следователь Соколов не смог найти место захоронения останков семьи. Могилу обнаружили только в 90-е годы.

Один из участников расстрела, П. З. Ермаков, писал: «На меня выпало большое счастье произвести последний пролетарский советский суд над человеческим тираном, коронованным самодержцем, который в свое царствование судил, вешал и расстрелял тысячи людей, за это он должен был нести ответственность перед народом. Я с честью выполнил перед народом и страной свой долг, принял участие в расстреле всей царствующей семьи».

Николай и вся семья были канонизированы сначала Русской зарубежной церковью, потом Русской Православной. Останки перезахоронены в Петербурге в царской усыпальнице.

В марте 1922 года у Ленина начались частые припадки, заключавшиеся в кратковременной потере сознания с онемением правой стороны тела. С марта 1923 года развился тяжелый паралич правой стороны тела, была поражена речь. Но потом наступило временное улучшение, когда в мае Ленина перевезли в Горки, он стал поправляться. В сентябре ортопеды изготовили для вождя специальную обувь; при помощи жены и сестры он стал вставать и ходить по комнате с тростью. 19 октября Ленин вопреки уговорам Крупской сел в автомобиль и велел везти себя в Москву. «Зашел на квартиру, — вспоминает секретарь Ленина Фотиева, — заглянул в зал заседания, зашел в свой кабинет, оглядел все, проехал по сельскохозяйственной выставке в нынешнем Парке культуры и отдыха и вернулся в Горки».

Ленин стал учиться писать левой рукой, в правительстве и Политбюро стали ожидать скорого его возвращения. Однако склероз сосудов мозга прогрессировал.

По свидетельству наркома здравоохранения Н. Семашко, «всего за два дня до смерти В[ладимир] И[льич] ездил на охоту, ведь он сам организовал все эти поездки». Это подтверждает и Н. Крупская: еще в субботу ездил он в лес, но, видимо, устал, и когда мы сидели с ним на балконе, он утомленно закрыл глаза, был очень бледен и все засыпал, сидя в кресле. Последние месяцы он не спал совершенно днем и даже старался сидеть не на кресле, а на стуле. Вообще, начиная с четверга, стало чувствоваться, что что-то надвигается: вид стал у Вл. Ильича ужасным, усталый, измученный. Он часто закрывал глаза, как-то побледнел и, главное, у него как-то изменилось выражение лица, стал какой-то другой взгляд, точно слепой...»

Профессор В. Осипов вспоминает последние часы жизни Ленина так: «20 января Владимир Ильич испытывал общее недомогание, у него был плохой аппетит, вялое настроение, не было охоты заниматься; он был уложен в постель, была предписана легкая диета. Он показывал на свои глаза, очевидно, испытывая неприятное ощущение в глазах. Тогда из Москвы был приглашен главной врач профессор Авербах, который исследовал его глаза... Профессора Авербаха больной встретил очень приветливо, был доволен тем, что, когда исследовалось его зрение при помощи стенных таблиц, он мог самостоятельно называть вслух буквы, что доставляло ему большое удовольствие. Профессор Авербах самым тщательным образом исследовал состояние глазного дна и ничего болезненного там не обнаружил.

На следующий день это состояние вялости продолжалось, больной оставался в постели около четырех часов, мы с профессором Ферстером (немецкий профессор из Бреславля, который был приглашен еще в марте 1922 года) пошли к Владимиру Ильичу посмотреть, в каком он состоянии. Мы навещали его утром, днем и вечером, по мере надобности. Выяснилось, что у больного появился аппетит, он захотел сесть; разрешено было дать ему бульон. В шесть часов недомогание усилилось, утратилось сознание, и появились судорожные движения в руках и ногах, особенно в правой стороне. Правые конечности были напряжены до того, что нельзя было согнуть ногу в колене, судороги были также и в левой стороне тела. Этот припадок сопровождался резким учащением дыхания и сердечной деятельности. Число дыханий поднялось до 36, а число сердечных сокращений достигло 120-130 в минуту, и появился один очень угрожающий симптом, который заключается в нарушении правильности дыхательного ритма (типа чейн-стокса), это мозговой тип дыхания, очень опасный, почти всегда указывающий на приближение рокового конца. Конечно, морфий, камфара и все, что могло понадобиться, было приготовлено. Через некоторое время дыхание выровнялось, число дыханий понизилось до 26, а пульс до 90 и был хорошего наполнения. В это время мы намерили температуру — термометр показал 42,3 градуса — непрерывное судорожное состояние привело к такому резкому повышению температуры; ртуть поднялась настолько, что дальше в термометре не было места.

Судорожное состояние начало ослабевать, и мы уже начали питать некоторую надежду, что припадок закончится благополучно, но ровно в 6 час. 50 мин. вдруг наступил резкий прилив крови к лицу, лицо покраснело до багрового цвета, затем последовал глубокий вздох и моментальная смерть. Было применено искусственное дыхание, которое продолжалось 25 минут, но оно ни к каким положительным результатам не привело. Смерть наступила от паралича дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу».

Н. Бухарин, который в это время тоже находился в Горках, писал: «... Когда я вбежал в комнату Ильича, заставленную лекарствами, полную докторов, — Ильич делал последний вздох. Его лицо откинулось назад, страшно побелело, раздался хрип, руки повисли — Ильича, Ильича не стало».

Есть мнение, что Ленин был поражен сифилисом и должен был умереть задолго до 17-го года. При вскрытии обнаружилось, что одно из полушарий мозга съежилось до размеров грецкого ореха, сосуды заизвестковались настолько, что, когда по ним стучали пинцетом, они звенели.

Троцкий считал, что Сталин вполне мог отравить Ленина. Он писал: «Во время второго заболевания Ленина, видимо, в феврале 1923 года, Сталин на собрании членов Политбюро (Зиновьева, Каменева и автора этих строк) после удаления секретаря сообщил, что Ильич вызвал его неожиданно к себе и потребовал доставить ему яду. Он снова терял способность речи, считал свое положение безнадежным, предвидел близость нового удара, не верил врачам, которых без труда уловил на противоречиях, сохранял полную ясность мысли и невыносимо мучился...

— Помню, насколько необычным, загадочным, не отвечающим обстоятельствам показалось мне лицо Сталина. Просьба, которую он передавал, имела трагический характер; на лице его застыла полуулыбка, точно на маске.

Не может быть, разумеется, и речи о выполнении этой просьбы! — воскликнул я...

— Я говорил ему все это, — не без досады возразил Сталин, — но он только отмахивается. Мучается старик. Хочет, говорит, иметь яд при себе... прибегнет, если убедится в безнадежности своего положения».

По мнению писателя В. Соловьева, Ленин был отравлен грибным супом, в который добавили сушеный cortinarius ciosissimus (паутинник особеннейший), смертельно ядовитый гриб. Историки смотрят на эту гипотезу скептически, полагая, что Ленин умер все-таки от болезни.

Смерть Ленина для многих действительно была трагедией. Из воспоминаний Е. Джапаридзе о похоронах Владимира Ильича: «23 января. Павелецкий вокзал. Растянувшаяся на многие километры траурная процессия с гробом Владимира Ильича медленно движется к Колонному залу. Длинная очередь скорбящих людей протянулась от Тверской до Дмитровки, хотя гроб в Дом Союзов еще не внесли и никого пока не пускают. Люди стоят, переминаясь с ноги на ногу, несмотря на дикую стужу. Как будто сама природа решила устроить испытание на стойкость москвичам, питерцам, многочисленным представителям из разных городов, приехавших отдать свой последний долг Ильичу. Потом стали жечь костры, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Непрерывный нескончаемый поток людей. И так, почти четверо суток подряд».

Тело Ленина, которое к тому времени уже немало пролежало без погребения, решено было бальзамировать. Якобы тысячи телеграмм советских людей поступили в Кремль с просьбой сохранить тело вождя. Сначала Мавзолей на Красной площади был деревянным. Когда в 1924 году в Кремле испортилась канализация и Мавзолей Ленина залили нечистоты, один священник (предположительно патриарх Тихон) сказал: «По мощам и елей». Сейчас до сих пор обсуждается вопрос о захоронении тела Ленина. Возможно, его решение не за горами.

Иосиф Виссарионович Сталин не был стопроцентно здоровым человеком. Здоровье его было сильно подорвано кочевой жизнью. В конце 1920 года он вернулся с фронта и сразу оказался на операционном столе. Врачи, удалявшие ему гнойный аппендицит, опасались, что Сталин может не перенести этой операции. В мае 1921 года Ленин отправил своего соратника в длительный отпуск на Кавказ.

Есть мнение, что Сталина отравили заговорщики во главе с Лаврентием Берией. Берия в то время был близок к опале, Сталин планировал «чистку» Политбюро. Готовился процесс по «делу врачей». После этого у вождя не осталось врача, которому бы он доверял — его обслуживал охранник, бывший ветеринарный фельдшер. 17 февраля 1953 года газета «Известия» сообщила, что «безвременно» умер генерал Косынкин, руководитель комендатуры Кремля, ответственный за безопасность Сталина. Генерал был назначен на этот пост прямо из личной охраны Сталина. Подозревают, что его устранил Берия.

Сталина нашел охранник М. Старостин, который под предлогом передачи почты зашел в его комнату. Вождь долго не выходил из комнаты (он уже две недели жил на ближней даче в Кунцеве), близилась полночь. Телохранитель увидел Сталина, который лежал на полу и хрипел, говорить уже не мог. Было 1 марта 1953 года.

Старостин связался с министром госбезопасности Игнатьевым, который приказал звонить членам Президиума ЦК М. Маленкову и Л. Берии. Ночью, в два часа, они приехали на дачу, осмотрели Сталина, велели его не беспокоить и уехали.

Потом состоялось собрание партийных и советский вождей в Кремле. Было решено сообщить народу о болезни И. Сталина следующее: у Сталина — «кровоизлияние в мозг, захватившее важные для жизни области мозга».

Аверелл Гарриман, посол США в Москве, вспоминал: «Сталин, говорил мне Хрущев, стал в последние годы очень подозрительным, деспотичным и безжалостным. Он никому не верил, и никто из нас ему тоже не верил. Он не давал нам делать работу, на которую сам давно не был способен. Нам было очень трудно. Однажды в субботу, ночью, он пригласил нас на обед к себе на дачу за городом. Сталин был в хорошем настроении. Это был веселый вечер, и мы хорошо провели время. Потом мы поехали домой. По воскресеньям он обычно звонил нам, чтобы обсуждать дела, но в то воскресенье он не звонил, что нас поразило. В понедельник он также не вернулся в город. В понедельник вечером звонит начальник его личной охраны и говорит, что Сталин болен. Все мы — Берия, Маленков, Булганин и я — немедленно отправились на дачу, чтобы увидеть его. Он уже потерял сознание. Одна рука и одна нога были парализованы, отнялся язык. Мы находились с ним три дня, но сознание к нему не возвращалось. Потом на некоторое время к нему вернулось сознание, и тогда мы вошли в его комнату. Сиделка поила его чаем из ложки. Он пожал нам руки и старался шутить с нами, силясь смеяться, показал здоровой рукой на картину, висевшую над его постелью. На ней был нарисован козленок, которого маленькая девочка кормила ложкой. Вот теперь, как бы говорил он жестом, он такой же беспомощный, как и этот козленок. Через некоторое время он умер. Я плакал. Прежде всего мы были его ученики и обязаны ему всем».

Прощание Сталина было необычным. Светлана Алиллуева вспоминает: «Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах... В какой-то момент... он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный... Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут, — это было непонято и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, — тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то вверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно, к кому и к чему он относился».

5 марта состоялось совместное заседание пленума ЦК, Совмина СССР и Президиума Верховного Совета СССР, на котором были распределены ключевые посты в государстве. Через час после его завершения — в 21 час 50 минут — Сталин скончался в возрасте семидесяти трех лет.

Вскрытие показало, что по крайней мере последние годы Сталин был умственно неполноценным из-за трех инсультов в лобной части мозга. Здоровым, по утверждению врачей, его знавших, он не был, и лечиться не любил.

Некоторое время тело вождя лежало рядом с Лениным в мавзолее на Красной площади. Дни прощания с Иосифом Виссарионовичем стали роковыми — многие из тех, кто пришел на панихиду был задавлен толпой.

Н. Хрущев был инициатором захоронения Сталина. Похороны были проведены тайно. Происходило это накануне 7 ноября; под предлогом репетиции парада Красную площадь оцепили. Древесину гроба обтянули черным и красным крепом. От комендатуры Кремля было выделено шесть солдат для рытья могилы и восемь офицеров для того, чтобы сперва вынести саркофаг из мавзолея в лабораторию, а потом опустить гроб с телом в могилу. Правую и левую стороны за мавзолеем закрыли фанерой, чтобы место работы не просматривалось.

Сталина не раздевали, но Н. М. Шверник приказал снять с мундира Золотую Звезду Героя Социалистического Труда, заменить золотые пуговицы мундира на латунные.

В мастерской арсенала художник Савинов изготовил широкую белую ленту с буквами «ЛЕНИН». Ею надо было закрыть на Мавзолее надпись «ЛЕНИН СТАЛИН», пока не будут выложены буквы из мрамора.

На могилу положили плиту из белого мрамора с надписью: «СТАЛИН ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ 1879 — 1953». Потом она еще долго служила надгробием, пока не поставили бюст.

Смерть подстерегала лидеров в основном в то время, когда они еще находились у власти. Исключение составляет Никита Хрущев, смещенный с поста Первого секретаря ЦК КПСС и сосланный на дачу. Фактически, Хрущев испытал политическую смерть.

Сразу после «заговора» с ним случился сердечный приступ. Его положили в ЦКБ, но не в «отсек», а в неврологическое отделение, чтобы изолировать от внешнего мира. Хрущев прожил еще несколько нет, на политической сцене больше не появлялся.

Л. Брежневу часто угрожали террористы, особенно во время его зарубежных турне. Однажды незадолго до его визита во Францию в июне 1977 года 9-е управление КГБ получило сигнал о том, что готовится покушение во время возложения им венка к Вечному огню у Триумфальной арки в Париже. Сложность для охраны заключалась в том, что к Триумфальной арке вело двенадцать улиц.

Префект Парижа срочно мобилизовал 12 тысяч полицейских и 6 тысяч пожарных (по 500 человек на крыши домов каждой улицы). Помимо этого еще более тысячи полицейских окружили площадь с Триумфальной аркой. Выстрел в тот день так и не прозвучал.

В ФРГ в начале мая 1978 года тоже была опасность покушения. В «девятку» поступил сигнал о том, что в Брежнева будут стрелять, когда он выйдет из замка Аугустбург, где канцлер ФРГ Гельмут Шмидт даст обед в его честь. Поэтому по завершении обеда охрана вывела Брежнева через запасной выход, усадила в бронированный «ЗИЛ» и увезла в резиденцию.

Брежнев часто играл со смертью, иногда был до безрассудности смел. Он очень любил быструю езду и не раз чудом избегал аварий. Опасности подстерегали его и на охоте, и в море. До поры до времени Леонид Ильич мало заботился о своем здоровье. Он много курил, любил выпить. Охрана разбавляла водку, которой он запивал таблетки, водой.

Первые серьезные проблемы со здоровьем появились у Брежнева, видимо, в 1969 — 1970 годах. Рядом с ним стали постоянно дежурить врачи, и в местах, где он жил, были оборудованы медицинские кабинеты. В начале 1976 года с Брежневым случилось то, что принято называть клинической смертью. Однако его удалось вернуть к жизни, хотя в течение двух месяцев он не мог работать, ибо его мышление и речь были нарушены. С тех пор рядом с Брежневым постоянно находилась группа врачей-реаниматоров с необходимым оборудованием.

В 1968 году во время событий Пражской весны Брежнев очень нервничал. Косыгин заподозрил какие-то нарушения в мозговой деятельности, попросил врачей осмотреть Леонида Ильича. Оказалось, что Брежнев принял лишнюю таблетку снотворного, в результате проявилась слабость нервной системы.

Рой Медведев считал, что в последние шесть лет Брежнев перенес несколько инфарктов и инсультов, и врачи-реаниматоры не раз выводили его из состояния клинической смерти. В последний раз это якобы произошло в апреле 1982 года, после несчастного случая в Ташкенте.

На самом деле, Брежнев отделался довольно легко. Он отправился в Ташкент на празднества, посвященные вручению Узбекской ССР ордена Ленина. 23 марта в программе визита стояло посещение авиационного завода, но потом решили туда не ехать, так как это утомительно для Леонида Ильича. Тем не менее, Брежнев все же решил туда съездить. Однако охрана на заводе была уже снята, и, чтобы вернуть ее, Брежнев отвел только пятнадцать минут.

Работники завода дружно побежали в цех сборки — встречать генсека.

Ворота ангара были распахнуты, и вся масса людей также хлынула в цех. Кто-то из сотрудников охраны с опозданием закрыл ворота. Тысячи рабочих карабкались на леса, которыми были окружены строящиеся самолеты, и расползались наверху повсюду, как муравьи. Охрана с трудом сдерживала огромную толпу. Телохранители очень волновались, но Брежнев упорно желал осмотреть производство.

Он проходил под крылом самолета, народ, заполнивший леса, также стал перемещаться. Кольцо рабочих вокруг сжималось, и охрана взялась за руки, чтобы сдержать натиск толпы. Леонид Ильич почти вышел из-под самолета, когда вдруг раздался скрежет. Стропила не выдержали, и большая деревянная площадка — во всю длину самолета и шириной метра четыре — под неравномерной тяжестью перемещавшихся людей рухнула. Леса придавили многих. Брежнев и Рашидов были накрыты рухнувшей площадкой.

Леонид Ильич лежал на спине, рядом с ним охранник Собаченков с разбитой головой. Тяжелая площадка не успела никого раздавить. Углом металлического конуса Брежневу ободрало ухо. Он сказал, что может идти, но пожаловался на боль в ключице. Вызвали машины, но люди продолжали давить, желая знать, что произошло. Генерал Рябенко, начальник личной охраны, выхватил пистолет и, размахивая им, пробивал дорогу к машинам.

После этого инцидента Брежнев прожил еще семь с половиной месяцев.

Юлиан Семенов тоже был склонен ставить под сомнение тяжесть болезни Брежнева (и не менее странной кажется скорая смерть самого писателя). В «Тайне Кутузовского проспекта» он написал: «Меня до сих пор ставит в тупик то, что сердце Брежнева само «остановилось». Он же на американском стимуляторе жил… И умер за два дня перед пленумом, когда, говорят, новый председатель КГБ Федорчук, не являясь членом ЦК, должен был войти в Политбюро…» Как считает врач-кардиолог Евгений Чазов, лечивший многих кремлевских руководителей, никакого заговора против Брежнева не было. И проблем с сердцем тоже не было, равно как и стимулятора. Единственный инфаркт случился, когда Леонид Ильич еще был в Молдавии. Инсультов, как утверждает Чазов, у Брежнева вообще не было.

Однако болезнь Брежнева прогрессировала. Его окружение было заинтересовано в том, чтобы он время от времени появлялся на людях. Леонида Ильича приходилось все время поддерживать под руки, у охранников в карманах всегда были по несколько очков для него (для чтения, для дали), так как Брежнев их все время терял. Люди видели его немощь, в народе росло раздражение тем, что перед ним разыгрывался фарс.

Теория заговора против Брежнева, возможность его убийства, подкрепляется тем, что его обслуживала одна медицинская сестра, которой Брежнев очень доверял. Якобы с ее помощью Брежнева накачивали наркотиками. Евгений Чазов также негативно оценивает роль этой женщины, но видит ее роль несколько по-другому.

Врач Н. Родионов передоверил следить за режимом и регулировать лекарственную терапию старшей медсестре. Она использовала периоды апатии и бессонницы, когда Леонид Ильич нуждался в лекарствах, и отстранила врача от наблюдения за ним. Евгений Чазов считает, что доля вины в деградации Брежнева и кризисе в стране лежит и на этой женщине. Андропов несколько раз пытался перевести ее на другую работу, убрать из поля зрения Брежнева. В конце концов N удалось удалить из Завидова. После этого Брежнев стал меняться — плавал в бассейне дважды в день, начал выезжать на охоту, гулять по парку. Впереди был XXV съезд КПСС. Брежнев был настолько в порядке, что четыре часа читал доклад, хотя ему предлагали зачитать только основные тезисы.

По версии Роя Медведева, 7 ноября 1982 года во время парада и демонстрации Брежнев несколько часов стоял, несмотря на плохую погоду, на трибуне Мавзолея. Через три дня утром во время завтрака в Завидове Брежнев вышел в свой кабинет что-то взять и долго не возвращался. Обеспокоенная жена пошла за ним и увидела его лежащим на ковре возле письменного стола. Через четыре часа после того, как сердце Брежнева остановилось, врачи объявили о его кончине. На следующий день ЦК КПСС и Советское правительство официально оповестили мир о смерти Л. Брежнева.

По другой версии, генсек умер ночью, но его смерть обнаружили только утром при сдаче смены телохранители.

Невольно напрашивается параллель с Ельциным. Последние годы правления граждане часто замечали, что их жизнь неразрывно связана с медициной и могуществом врачей, что работают они на пределе и только потому, что всегда есть помощники, которые не дадут оступиться…

Более 16 лет Юрий Андропов страдал от прогрессирующего заболевания почек, которое привело к хронической почечной недостаточности. Дважды в неделю он приезжал в ЦКБ делать гемодиализ — очищение крови от шлаков, которые почти не выводились из организма. Андропов сам попросил пригласить иностранного специалиста, чтобы проконсультироваться насчет своей болезни. Обсуждалась возможность пересадки почек, против которого возражали советские специалисты, которые считали, что на фоне атеросклероза пересадка опасна. Профессор А. Рубин подтвердил это мнение. После этой консультации Андропов почувствовал себя увереннее.

Жена Андропова страдала от неврозов. Она пристрастилась к успокоительным, не могла обходиться без транквилизаторов. Часто ее клали в неврологической отделение ЦКБ. Андропов очень переживал за жену, что тоже отражалось на его здоровье.

Обострение болезни Андропова происходило на фоне борьбы с Черненко, который также был тяжело болен. Врачи приняли решение о пересадке Андропову искусственной почки. Андропова поддерживал пример канцлера Австрии Б. Крайского работавшего с искусственной почкой.

Он всегда знал, что обречен, но никогда не жаловался. Болезнь сделала его еще более сдержанным, жестким. Он стал плохо ходить. Для него была разработана щадящая программа официальных встреч. Умер от осложнения: поехал на юг, купался в море, в холодной воде, и простудился. По другой версии, Андропов в легкой одежде гулял в лесу и сидел на гранитной скамейке. Он замерз. На следующий день у него появилась флегмона, которую надо было оперировать. Операция прошла успешно, но силы генсека были подорваны — рана не заживала. Он продолжал работать в больнице, но думал о том, чтобы уйти со своего поста. По поводу его преждевременной кончины ходили слухи, что его убили. Якобы на него было совершено покушение.

Генеральным секретарем почти автоматически стал человек, долгое время занимавший хотя и не слишком заметные, но достаточно высокие посты, а в последние месяцы и замещавший больного Андропова — Константин Черненко.

Родился он 24 сентября 1911 года в деревне Большая Тесь Новоселовского района Красноярского края. Новый генсек был старше своего предшественника.

Черненко — старый выдвиженец Брежнева. Когда тот работал первым секретарем ЦК Молдавии, Константин Устинович был у него завотделом пропаганды и агитации. Позже, перебравшись в Москву (1956), Брежнев вызвал туда и Черненко, зная, что этот человек никогда не скажет лишнего, а главное, не продаст, потому что крепко с ним связан.

Черненко страдал хроническим заболеванием легких (эмфиземой), каждый год отдыхал в Крыму. Однажды в 1983 году он отравился присланной ему министром В. Д. Федорчуком рыбой. Инфекция и интоксикация наложились на изменения в легких. Черненко стал инвалидом.

С конца 1984 года Черненко уже почти безвыездно находился в кунцевской Кремлевской больнице. В ночь с 9 на 10 марта 1985 года он скончался, как писала западногерманская «Бильд» два дня спустя, «Господь прибрал кремлевского вождя»...

Пожалуй, никто из мировых политиков не умирал с чувством исполненного долга. Каждый из них имел на душе камень. Счастливее всех был император Диоклетиан, который удалился от управления государством в деревню. А когда за ним приехали, чтобы просить вернуться в Рим, он сказал: «Посмотрите, какую замечательную капусту мне удалось вырастить».

Ночью 25 августа 1933 года Сталин, Ворошилов, Жданов и начальник оперативного отдела ОГПУ Паукер прибыли на поезде в Сочи и затем выехали на легковых машинах в «Зеленую рощу», правительственную дачу возле курорта Мацеста.

Когда проезжали через Ривьерский мост в центре Сочи, в «бьюик» со Сталиным и Ворошиловым ударил неизвестный грузовик. Охрана из второй машины открыла огонь, но грузовик умчался.

Никто, к счастью, не пострадал.

Шофера грузовика вскоре нашли. Оказывается, перед рейсом он крепко напился. Никакой мысли о покушении у него, конечно, не было.

23 сентября, спустя месяц, Сталин совершал морскую прогулку на катере «Красная звезда». Днем катер с пассажирами отошел от причала в Гагре по направлению к Пицунде. Причалив к берегу, компания пообедала под сенью эвкалиптов и сосен и отправилась в обратный путь.

Но погода испортилась, поднялись волны, и путь в Гагру затянулся до семнадцати часов. А на подходе к Гагре катер обстреляли с берега. Все пули попали в волны.

К ночи из Тбилиси прибыли перепуганные первый секретарь Закавказского крайкома ВКП(б) Л. Берия и начальник ОГПУ Закавказья А. Гоглидзе. Началось расследование.

Оно показало, что пограничный пост, не получив извещения о задержке катера, сделал три предупредительных выстрела по идущему в запретной зоне кораблю.

Доклад о расследовании удовлетворил Сталина. Вопрос о покушении отпал.

До убийства Кирова (1 декабря 1934 года) и осознания Сталиным факта, что никакая охрана не в состоянии обеспечить защиту высшему должностному лицу, оставалось чуть больше года.

Об отношении Сталина к риску выразительно написал писатель-эмигрант Марк Алданов: «Это человек выдающийся, бесспорно, самый выдающийся во всей ленинской гвардии. Сталин залит кровью так густо, как никто другой из ныне живущих людей, за исключением Троцкого и Зиновьева. Но свойств редкой силы воли, бесстрашия, по совести, отрицать в нем не могу. Для Сталина не только чужая жизнь копейка, но и его собственная, — этим он резко отличается от многих других большевиков» (1927).

В январе 1935 года в кремлевской библиотеке в Сталина стреляла молодая девушка из графского рода Орловых-Павловых. Сталин не пострадал. Террористку задержали. По этому делу было арестовано примерно сорок человек. Сегодня высказана версия, что действия одиночки было раздуто в «Кремлевское дело» Г. Ягодой, чтобы взять под личный контроль охрану Кремля, которая была в ведении Наркомата обороны. Орлову-Павлову расстреляли. Еще двоих обвиняемых, секретаря кремлевского коменданта Синелобова и начальника разведуправления Чернявского постигла та же участь.

16 декабря 1935 года на закрытом заседании военного суда приговорили к расстрелу четырех человек за подготовку теракта на Красной площади 7 ноября.

11 марта 1938 года на вечерней прогулке по Кремлю к Сталину бросился лейтенант в форме офицера НКВД VIIV и попытался его убить. Покушавшегося задержали. Им оказался лейтенант Данилов из Тулы, проникший в Кремль по фальшивым документам. Он сказал, что хотел отомстить за маршала Тухачевского.

Вскоре, узнав об аресте Данилова, покончили с собой четверо: инженер Астахов, майор Войткевич, капитаны Одивцев и Пономарев.

25 января 1939 года группа диверсантов, имевшая задание устранить Сталина, вышла со стороны Турции к границе и пытались пройти по ущелью. Однако их ждала засада. От пулеметного огня трое погибли на месте, остальные разбежались.

За диверсантами стояли спецслужбы Японии. В июле 1938 года в Маньчжурию перешел высокопоставленный работник НКВД, начальник Дальневосточного управления Генрих Люшков. Он и предложил японцам план ликвидации Сталина. Идею поддержали японские генштабисты, а исполнителями стали шестеро белоэмигрантов из «Союза русских патриотов». Они планировали тайно проникнуть на территорию СССР, добраться до курорта Мацеста, где, как известно, Сталин периодические проходил курс лечения. Во время процедур он оставался в ванне один. На что и было расчитано. Ранее Люшков занимал должность начальника Азово-Черноморского управления НКВД и был в курсе всех подробностей отпускного досуга Генерального секретаря.

Вот как описывают план теракта российские исследователи А. Колпакиди и Е. Прудникова:

«По ночам напор воды в ванный корпус уменьшали, уровень ее опускался, и можно было по водостоку добраться до подземного накопителя. Высота его около 3 метров. В углу в потолке имелся люк, который вел в кладовку, где хранились метлы, тряпки и прочее хозяйство уборщиков. Так можно было проникнуть в банный корпус.

В бойлерной работали двое техников, которых должны были заменить террористы. В лагере в Чангуне соорудили макет корпуса. Террористы учились обращаться с механизмами, чтобы ни у кого не возникло подозрений, что техники — вовсе не техники.

После приезда Сталина двое одетых в халаты техников должны были открыть люк и впустить остальных. Затем предполагалось уничтожить охрану и только потом убить Сталина. Все было продумано до мелочей. На репетициях в девяти случаях из десяти охрана не успевала среагировать. Возвращение группы не планировалось. Все террористы были смертниками».

Одновременно с этой операцией японцы готовили еще одну: планировалось взорвать бомбу на трибуне Мавзолея утром 1 мая во время праздничной демонстрации.

Обе операции провалились, благодаря четкой работе двух советских агентов, о которых не знал Люшков.

Кажется, во всех этих случаях трудно отыскать нечто объединяющее.

Наверное, Сталин вначале тоже так думал. Во внутрипартийном противостоянии с Троцким, а потом и с Зиновьевым, Каменевым, Бухариным вначале доминировали чисто партийные методы с дискуссиями, фракционностью, столкновением идей, интригами. То есть традиция ленинского времени еще определяла политическую динамику.

Но постепенно, вместе с выбором курса на ускоренную модернизацию ситуация менялась. Время пламенных трибунов и «профессиональных революционеров» уходило. Началась жестокая борьба в кремлевской элите, отразившаяся на политической обстановке в стране.

По сути, это было невидимое (невоенное) продолжение гражданской войны, в которую была втянута значительная часть населения.

Если не вдаваться в сущность происходившего, а посмотреть на все с точки зрения рядового человека, сформировавшегося еще в дореволюционную пору, то со всей очевидностью бросается в глаза насилие, рывок за черту обыденности, самоотверженность, которых требовало новое время.

Кстати, великий композитор Георгий Свиридов сочинил бешеную музыку «Время, вперед», ставшую позже музыкальным вступлением к программе новостей «Время» на Советском телевидении. На вопрос: «Какой смысл в этой музыке?», Свиридов ответил апокалиптической фразой: «Время пожирает все». Песня борьбы и хруст костей — вот что слышится в ликующих звуках оратории.

Но кроме культурно-исторического российского поля, на котором столкнулись традиция и революция, был еще широкий мир иных стран, имеющих большие интересы в России.

Как когда-то за убийством императора Павла I стояла Англия, точно так же в тайносплетениях раннесоветской поры можно разглядеть и Англию, и Германию, и Францию.

Недавно стало известно, что за полтора месяца до выстрелов Каплан в Ленина должно было произойти покушение на Ленина в Большом театре во время работы Всероссийского съезда Советов. Это убийство планировалось спецслужбами Англии, Франции, США. Его должен был организовать Сидней Рейли: перевербованные им красные латышские стрелки блокируют все выходы, весь президиум арестовывается, и затем ликвидируются вожди революции. Но чекисты вовремя раскрыли заговор.

Еще ранее, в 1916 году, англичане организовали убийство Распутина, рьяного сторонника сепаратного мира с Германией.

В 20?30-е годы прошлого века заговоры, покушения, похищения предвещали, как первые толчки, мировое потрясение.

29 декабря 1933 года по дороге из загородного королевского дворца на железнодорожный вокзал был убит румынский премьер-министр Ион Дука, проводивший в жизнь антигерманскую политику. Убийство совершили три члена национал-социалистической «Железной гвардии».

В июле 1934 года австрийские нацисты во время попытки переворота убили канцлера Австрии Дольфуса, ориентировавшегося на сотрудничество с Италией и мешавшего осуществить присоединение Австрии к Германии. Убийцей был хорватский националист-усташ, принадлежавший к сепаратистской организации, которая выступала за самостоятельность Хорватии. Любопытно, что сепаратистов поддерживала итальянская спецслужба ОВРА, у которой были большие интересы в соседней стране.

Свой опыт покушений в Европе немцы планировали использовать и в Советском Союзе. Достаточно было привлечь к этому огромную армию белых офицеров, объединенных в сильную и боевую организацию Российского Общевоинского Союза (РОВС), который был настроен прогермански. Вообще наличие за границей неразоружившихся непримиримых противников таило постоянную опасность для СССР.

Многолетняя борьба чекистов с белогвардейскими организациями привела к тому, что РОВС был буквально пронизан чекистской агентурой, а его руководители, генералы А. Кутепов и Е. Миллер, были похищены средь бела дня в Париже.

Наверное, не случайно наибольшую разведывательную активность проявляли спецслужбы стран, проигравших в первой мировой войне. Россия формально не принадлежала к их числу, но фактически рассматривалась как проигравшая и выбывшая из состава так называемых цивилизованных стран.

При этом и Германия, и Россия при всей схожести своего положения в мире, были настроены враждебно по отношению друг к другу. Поэтому не было ничего удивительного в том, что НКВД от своих агентов получало достоверную информацию о высказываемом белогвардейцами предложении, что «Германия может справиться с ненавистным ей коммунизмом коротким ударом по большевистской головке».

Поступала информация, что убийство Кирова планировали боевики РОВСа и на похоронах должен быть ликвидирован Сталин.

Еще 16 ноября 1931 года, проходя по улице Ильинка, боевик РОВСа Огарев случайно натолкнулся на Сталина, выхватил револьвер, но был обезоружен чекистом. После этого случая решением Политбюро Сталину запретили ходить пешком и увеличили число охранников до трех человек.

Впрочем, Кирова убил Леонид Николаев, чья жена, рыжеволосая Мильда Драуле, была любовницей партийного лидера. Кроме прямолинейной версии о мести ревнивого мужа, следствие располагало данными о связях убийцы с германским консулом в Ленинграде, который получал от Николаева политическую информацию. Не исключено, что немцы использовали Николаева «втемную», это было нетрудно сделать. Сразу после убийства Кирова консул спешно покинул Ленинград.

Таким образом, по крайней мере два опаснейших фактора явно угрожали безопасности советского руководства: белая эмиграция и спецслужбы Германии.

Но был еще один фактор, который органично проистекал из самой природы российского коммунизма, первоначально ориентированного на «мировую революцию». В широких границах российского коммунизма помещались и безусловные «интернационалисты» (Троцкий), и «патриоты» (Сталин). Впрочем, вначале все были «интернационалистами» и, условно говоря, «троцкистами». Все!

Когда же стало ясно, что курс на «мировую революцию» нереалистичен, Сталин выдвинул идею «победы социализма в одной отдельно взятой стране», то есть Россия (СССР) из «топлива революции, которого не жалко», становилась отечеством. Известна мысль Ленина, что «у пролетариата нет Отечества». Но вот Отечество стало появляться, что поставило всех советских коммунистов перед жесткой необходимостью делать выбор. Те, кто ошибся, должны были уйти из политической жизни. Пока только из политической, хотя логика борьбы группировок, обладающих значительными властными ресурсами, непременно вела и дальше.

Один из секретарей Троцкого (с 1932 по 1939 год), Жан Ван Ейженорт, однажды выразился так: «Имело прямой смысл убить лично Сталина… Сталин должен был быть уничтожен. В Советском Союзе назревало очень много разных событий начиная с 1932 года и до убийства Кирова в 1934 году».

В 1932 году была опубликована анонимная работа «Сталин и кризис пролетарской диктатуры». Она принадлежала, как сейчас установлено, перу М. Н. Рютина, которого Троцкий называл «одним из видных деятелей партии».

Вот что писал Рютин:

«Самый злейший враг партии и пролетарской диктатуры, самый злейший контрреволюционер и провокатор не мог бы лучше выполнить работу разрушения партии и соц. строительства, чем это делает Сталин...

... Сталин объективно выполняет роль предателя социалистической революции...

... Было бы непростительным ребячеством тешить себя иллюзиями, что эта клика, обманом и клеветой узурпировавшая права партии и рабочего класса, может их отдать добровольно обратно. Это тем более невозможно, что Сталин прекрасно понимает, что партия и рабочий класс не могут простить ему ужасающих преступлений перед пролетарской революцией и социализмом. При таком положении вещей у партии остается два выбора: или и дальше безропотно выносить издевательства над ленинизмом, террор и спокойно ожидать окончательной гибели пролетарской диктатуры, или СИЛОЮ УСТРАНИТЬ ЭТУ КЛИКУ и спасти дело коммунизма...

... Само собою разумеется, что в этой работе нужна величайшая конспирация, ибо Сталин, несмотря на то, что мы последовательные ленинцы, обрушит на нас все свои репрессии...

... Для борьбы за уничтожение диктатуры Сталина надо в основном рассчитывать не на старых вождей, а на новые силы. Эти силы есть, эти силы будут быстро расти... «Борьба рождает вождей и героев...»

В том же 1932 году Троцкий писал в «Бюллетене оппозиции»: «Сталин завел нас в тупик. Нельзя выйти на дорогу иначе, как ликвидировав сталинщину… Надо — убрать Сталина».

Спустя год Троцкий уточнит: «Если Сталин и его сторонники, несмотря на их изоляцию, будут цепляться за власть, оппозиция сможет их устранить с помощью «полицейской операции».

Здесь надо сделать одно замечание общего порядка: противостояние в советской элите назревало постепенно, качественный перелом ситуации произошел после убийства Кирова.

Сталин крайне болезненно отреагировал на гибель соратника. Очевидец этого, охранник генсека А. Рыбин свидетельствовал: «Потрясенный смертью Сергея Мироновича, Сталин за эти дни осунулся и почернел, оспины на лице стали виднее. Поцеловав покойного Кирова в губы, он еле слышно выдохнул: «Прощай, дорогой друг». После смерти жены у него не было более близкого человека».

Насколько уязвимы были советские руководители, видно из такого факта. Во время одной из прогулок Кирова охрана задержала приблизившегося к нему человек. В его портфеле была прорезь, сквозь которую можно было извлечь револьвер, не расстегивая застежку. В портфеле обнаружили схемы маршрутов кировских прогулок. Задержанным был Л. Николаев. Его допрашивал заместитель начальника Управления НКВД Ленинградской области И. Запорожец, имевший доверительные отношения с наркомом внутренних дел Г. Ягодой. Было странно, что о факте задержания Николаева Запорожец сообщил в Москву Ягоде, но ничего не сказал своему непосредственному начальнику Ф. Медведю, хотя тот был близок Кирову. Николаева освободили. Вскоре он был задержан снова и снова с револьвером. И на этот раз отпустили.

А. Рыбин пишет: «В роковой день Николаев тоже свободно проник в Смольный, целый час болтался на запретном для себя этаже и, сидя на подоконнике, поджидал Кирова. К тому же буквально пропал сотрудник, который должен был находиться в коридоре совершенно независимо от того, в Смольном Киров или нет. Словом, как специалисту организации правительственной охраны, мне стало совершенно ясно: тут в каком-то звене были предатели… И получается: личная охрана Кирова не так заботилась о его безопасности, как следила, чтобы не ускользнул от убийцы. Любого».

Большие подозрения у Сталина вызвал и сам ход следствия. Начальник кировской охраны Борисов, арестованный сразу после убийства, погиб по пути на допрос в автомобильной аварии. В допросе же должен был принимать участие лично Сталин.

Генеральный секретарь в эти дни понял, насколько ненадежно его ближайшее окружение. То, что он чувствовал, хорошо передано в рассказе адмирала И. С. Исакова писателю Константину Симонову. После заседания одной из комиссий по военному строительству был устроен ужин в Кремле. «К этому залу… вели довольно длинные переходы с несколькими поворотами. На всех этих переходах, на каждом повороте, стояли… дежурные офицеры НКВД. Помню, после заседания пришли мы в этот зал и, еще не садясь за стол, Сталин вдруг сказал: «Заметили, сколько их там стоит? Идешь каждый раз по коридору и думаешь: кто из них? Если вот этот, то будет стрелять в спину, а если завернешь за угол, то следующий будет стрелять в лицо. Вот так идешь мимо них по коридору и думаешь…»

Перемены в действиях Сталина, случившиеся в 1934 году, определяются как «контрреволюционный переворот». Это верно только отчасти.

Сам Троцкий прекрасно понимал происходящее, он записал в своем дневнике: «Тот результат, который зеваки и глупцы приписывают личной силе Сталина, по крайней мере, его необыкновенной хитрости, был заложен глубоко в динамику исторических сил. Сталин явился лишь полубессознательным выражением второй главы революции, ее похмелья».

«Патриотизм» Сталина, добавим мы, вначале был именно «патриотизмом в кавычках», то есть вынужденным явлением, рожденным внешними обстоятельствами: приближающейся войной ? войной с гитлеровской Германией на уничтожение.

То есть, начав как революционер-ленинец, Сталин эволюционировал. При этом его методы борьбы с врагами полностью вытекали из опыта революции и гражданской войны. Но, подчеркнем: экспроприации, борьба с политическим сыском, защита от провокаторов и предателей, война с аристократической элитой не смогли уберечь Российскую империю от краха.

Другого опыта у Сталина не было.

Децимации Троцкого (расстрел каждого десятого) или организованные им концлагеря в методологическом и психологическом смысле были равны жестокостям Сталина (и Ленина, и вообще всех революционеров, включая Робеспьера). Так что, пользуясь ответом Сталина на вопрос: «Какой из «уклонов», левый или правый, хуже?», следует признать выражение генсека универсальным: «Оба хуже».

Поэтому неосуществившееся намерение Троцкого уничтожить Сталина и реализованное желание Сталина устранить Троцкого имеют на весах Судьбы одинаковый кровавый вес.

Вспоминается история, приведенная в дневнике начальника гитлеровской тайной полиции Мюллера. Президент США Рузвельт во время войны отдал приказ разработать план бактериологической войны против Германии (с применением микробов сибирской язвы). Однако план не был приведен в действие: Рузвельту доложили, что в случае ответной акции со стороны Германии Америка окажется беззащитной. Рузвельт был вынужден отменить бактериологическую атаку.

Подобных замыслов в истории спецслужб множество. Так, Сталин рассматривал возможность устранения Рузвельта, с тем чтобы к власти пришел просоветски настроенный вице-президент Уоллес. Американцы, в свою очередь, в начале 1950-х годов планировали убийство Сталина, чтобы дестабилизировать Советский Союз, но директор ЦРУ У. Смит приостановил реализацию плана, опасаясь ядерной войны.

Завершим это отступление от канвы нашего повествования эпизодом, о котором поведал Александр Орлов (комиссар НКВД Фельбин) в мемуарах «Тайная история сталинских преступлений».

Когда нарком Ягода (после успешно проведенных им процессов по уничтожению «троцкистов») тоже был арестован, к нему в камеру был послан Ежовым начальник Иностранного управления НКВД Слуцкий, чтобы узнать о его психическом состоянии.

«Во время одного из этих свиданий как-то вечером, когда Слуцкий уже собирался уходить, Ягода сказал ему:

— Можешь написать в своем докладе Ежову, что я говорю: «Наверное, Бог все-таки существует!»

— Что такое? — удивленно переспросил Слуцкий, слегка растерявшись от бестактного упоминания о «докладе Ежову».

— Очень просто, — ответил Ягода то ли серьезно, то ли в шутку. — От Сталина я не заслужил ничего, кроме благодарности за верную службу; от Бога я должен был заслужить самое суровое наказание за то, что тысячу раз нарушал Его заповеди. Теперь погляди, где я нахожусь, и суди сам: есть ли Бог или нет…»

Теперь вспомним «военный заговор».

В антисталинских кампаниях, которые проводились много раз, за политическими интересами разоблачителей терялась простая истина: обвиняемые были противниками Сталина, а сам Сталин, особенно в начале 1930-х годов, не располагал безусловной властью. Обратимся к книге Р. Баландина и С. Миронова «Клубок» вокруг Сталина. Заговоры и борьба за власть в 1930-е годы»:

«В журналах «Отечественная история» (№ 1, 1999) и «Вопросы истории» (№ 9, 2000) были опубликованы две очень интересные статьи ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН Ю. Н. Жукова. Их автор пишет:

«В последнее время мне удалось познакомиться с некоторыми документами из Центрального архива ФСБ». Из них следует, что в начале 1935 года Сталин «получил донос от одного из очень близких ему людей».

Согласно доносу, комендант Кремля Петерсон с секретарем ЦИК СССР А. С. Енукидзе, при поддержке командующего войсками Московского военного округа А. И. Корка, из-за полного расхождения со Сталиным по вопросам внутренней и внешней политики составили заговор с целью отстранения от власти Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова и Орджоникидзе.

Заговорщики намеревались в этой связи создать своеобразную военную хунту, выдвинув на роль диктатора замнаркома обороны М. Н. Тухачевского.

Арест высшего руководства страны предполагалось осуществить силами кремлевского гарнизона по приказу Петерсона на квартирах «пятерки», или в кабинете Сталина во время какого-нибудь заседания, или, что считалось наилучшим вариантом, — в кинозале на втором этаже Кавалерского корпуса Кремля.

ОГПУ начало разработку по этому сигналу. Операция получила название «Клубок». Ею руководил сам нарком внутренних дел СССР Г. Г. Ягода.

Надо заметить, что соответствующие сигналы поступали в эту организацию и раньше. О них сообщено в «Военных архивах России» (вып. 1, 1993). Тайный агент ОГПУ Зайончковская докладывала в 1933 году о создании организации «из военных Путна, Корк, Эйдеман, Сергеев Е., Фельдман и другие».

В марте следующего года она сообщила: ей известно, «что существует заговор в армии, точнее, среди высшего комсостава в Москве, и еще точнее, среди коммунистов высшего комсостава».

Из донесения тайного агента НКВД Зайончковской начальнику особого отдела НКВД Гаю от 9. XII. 1934:

«Из среды военной должен раздаться выстрел в Сталина... Выстрел этот должен быть сделан в Москве и лицом, имеющим возможность близко подойти к т. Сталину или находиться вблизи его по роду своих служебных обязанностей».

Письменная резолюция Гая на этом донесении от 13. XII. 1934: «Это сплошной бред глупой старухи, выжившей из ума. Вызвать ее ко мне».

Однако на этом «бред глупой старухи» не прекратился.

В 1936 году она донесла о том, что «разрабатывала Халепского — начальника мотомехчастей. Сосновскому, — продолжает она, — в своих сводках о Халепском я писала, что он создает группировку в частях Красной Армии, которая принадлежала к линии Тухачевского... Сведения о такой группировке мною были получены от Готовского Александра Николаевича — полковника, преподавателя Военно-инженерной академии, от Матуля М. А. — помощника Халепского и от его жены».

Эти донесения производят странное впечатление. Если это действительно бредовые домыслы «старухи», то почему она так долго оставалась на службе и ей позволяли три года писать о готовящемся заговоре, которого не было? Ее следовало бы уволить после того, как выяснилось бы, что она городит преступную чепуху, обвиняя славный комсостав Красной армии.

Но если она писала правду, то тогда чем объяснить, что по ее сигналам не были приняты своевременно необходимые меры? Ведь покушение на Сталина и «четверку» и военный переворот могли произойти в любой момент.

Ответ на оба эти вопроса напрашивается такой: у руководящих работников ОГПУ-НКВД, к которым поступали эти донесения, не было стремления поскорей покончить с заговором то ли потому, что они, эти работники, сочувствовали заговорщикам, то ли потому, что были с ними заодно.

<…>

Ответить на этот вопрос помогает... сам Тухачевский. Вот что он показал 1 июня 1937 года, находясь в тюрьме:

«Зимой с 1928 г. по 1929 г., кажется, во время одной из сессий ЦИКа, со мной заговорил Енукидзе, знавший меня с 1918 г. и, видимо, слышавший о моем недовольстве своим положением и о том, что я фрондировал против руководства армией.

Енукидзе говорил о том, что политика Сталина ведет к опасности разрыва смычки между рабочим классом и крестьянством... Я рассказал Енукидзе... о большом числе комсостава, не согласного с генеральной линией партии, и о том, что я установил связи с рядом командиров и политработников, не согласных с политикой партии.

Енукидзе ответил, что я поступаю вполне правильно... Я продолжал информировать Енукидзе о моей работе...

Когда на XVI партийном съезде Енукидзе имел со мной второй разговор, я весьма охотно принимал его установки...

Корка я завербовал летом 1933 г. во время, опытных учений, организованных под Москвой штабом РККА... стал его прощупывать, и мы быстро договорились. Я тогда не знал, что Корк был уже завербован Енукидзе... Я сообщил Корку, что имею связь с Троцким...»

Единственно реальным представлялся «дворцовый переворот», подготавливаемый... совместно с работниками НКВД...

<…>

Может ли быть, что все эти показания и признания были «выбиты» из подозреваемых, сфальсифицированы следователями? Вероятность этого нам представляется ничтожной. Так же считает целый ряд исследователей, которые за последние годы получили возможность ознакомиться с некоторыми рассекреченными материалами.

Например, Ю. Н. Жуков полагает: «В конце 1933 -начале 1934 г. начал складываться заговор тех, кто решительно отвергал новый курс Сталина. Тех, кто ранее не участвовал ни в каких внутрипартийных оппозициях... Вполне возможно, реально существовал заговор, в центре которого находились Енукидзе и Петерсон, рассчитывавшие на поддержку если не армии в целом, то хотя бы ее высшего начсостава».

Как мы знаем из признания Тухачевского, основы заговора были заложены раньше.

Вот как Жуков аргументирует свой вывод:

«В день ареста Енукидзе, 11 февраля в Харькове, и Петерсон, 27 апреля в Киеве, дали разным следователям идентичные до деталей признательные показания. Рассказали о том, что готовили переворот и арест или убийство в Кремле Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова и Орджоникидзе». При этом Ю. Н. Жуков ссылается на документы следствия над обоими, приведенные в книге О. Ф. Сувенирова «Трагедия РККА».

«Трудно себе представить, — пишет Жуков, — их предварительный сговор об идентичности показаний только ради того, чтобы обеспечить себе смертный приговор. Еще труднее представить и иное. То, что по крайней мере два, да еще работавших не в столице следователя, получив некие инструкции, добивались необходимых показаний Енукидзе и Петерсона.

Ведь то, о чем поведали бывший секретарь ЦИК СССР и комендант Кремля — четыре варианта ареста членов узкого руководства, все детали такой акции вплоть до указания расположения комнат и кабинетов, существующей там охраны, наилучшего варианта осуществления дворцового переворота, — никак не могло быть доверено следователям».

<…>

Короче говоря, можно согласиться с Ю. Н. Жуковым: «На сегодняшний день — до существенного расширения источниковой базы, до рассекречивания материалов, хранящихся в Центральном архиве ФСБ, — приходится признать несомненным следующее. Из всех возможных гипотез... позволяет включить в себя все до единого известные факты лишь та, что исходит из признания реальности существования заговора против Сталина и его группы».

В результате чистки в армии было арестовано, уволено, расстреляно около десяти процентов высшего командного состава.

Борьба Сталина за власть завершилась. Накануне войны с Германией, которую он предвидел, всячески пытался оттянуть, а также маневрировал, чтобы избежать войны СССР против объединенных сил Запада, Сталин отдал приказ убить Троцкого. Он мотивировал это так: «Троцкий должен быть устранен в течение года, прежде чем разразится неминуемая война. Без устранения Троцкого, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены, в случае нападения империалистов на Советский Союз, в поддержке наших союзников по международному рабочему движению».

Троцкий был убит в 1940 году.

Дальнейшие события показали, что в СССР никто не мог противостоять кремлевскому руководству, что в годы войны было очень важно.

Германская военная разведка планировала устранить Сталина, Рузвельта и Черчилля в ноябре 1943 года во время Тегеранской конференции. Советская разведка получила соответствующую информацию из нескольких источников и приняла необходимые меры. Вот свидетельство генерала Павла Судоплатова:

«Медведев и Кузнецов установили, что Скорцени готовит группу нападения на американское и советское посольства в Тегеране, где в 1943 году должна была состояться первая конференция «большой тройки». Группа боевиков Скорцени проходила подготовку возле Винницы, где действовал партизанский отряд Медведева. Кузнецов установил дружеские отношения с офицером немецкой спецслужбы Остером. Задолжав Кузнецову, Остер предложил расплатиться с ним иранскими коврами, которые собирался привезти в Винницу из деловой поездки в Тегеран. Это сообщение, немедленно переданное в Москву, совпало с информацией из других источников и помогло предотвратить акции в Тегеране против «большой тройки».

Узнав о готовящемся теракте, резидентура НКВД в Иране при поддержке английской разведки активизировала работу по выявлению немецкой агентуры. В августе 1943 года англичане захватили резидента СД фон Майера, а в октябре — резидента абвера Б. Шульце-Хольтуса. Таким образом, ко времени проведения конференции у немецких спецслужб просто не было людей, чтобы осуществить теракт против Сталина, Рузвельта и Черчилля в Тегеране. Но, несмотря на это, для обеспечения безопасности лидеров трех стран были приняты беспрецедентные меры. В Тегеран для охраны советского посольства и аэропорта были введены танковый полк и полк НКВД. Территория посольства охранялась двойным кольцом автоматчиков, а для большей безопасности узкая улица, где, одно напротив другого, стояли советское и английское посольства, была перекрыта брезентовыми стенками и благодаря этому не просматривалась извне. Более того, на время проведения встречи Тегеран был отключен от всех видов связи, а въезд в город и выезд из него закрыты. Все эти меры были отменены лишь после того, как самолеты союзнических лидеров вылетели из Тегерана».

Немцы готовили еще одно покушение, используя русского военнопленного Петра Таврина.

В 1944 году в Россию были заброшены Политов-Таврин и его любовница Адамичева-Шилова. Командир взвода Красной Армии лейтенант Политов в мае 1942 года добровольно сдался в плен и стал сотрудником гестапо. Окончив в Австрии разведшколу, был агентом в Пскове, где вступил в связь с работавшей на немцев Адамичевой. Их и решили использовать для покушения на Сталина, а руководил подготовкой Отто Скорцени.

Террористы проходили обучение в Риге. Политов решил сшить себе кожаный плащ — по легенде, он был офицером СМЕРШа. Но работник ателье, которому он сделал заказ на пошив плаща армейского образца, был советским агентом, счел это подозрительным и сообщил разведчикам.

Политов был загримирован под находившегося в отпуске по ранению майора Таврина, ему была сделана пластическая операция, чтобы остались шрамы. Он носил советские награды, в том числе орден Ленина и медаль «Золотая Звезда», отобранные у генерала Шепетова (генерал-майор Красной Армии Шепетов, захваченный в плен в том же месяце, что и Политов, от сотрудничества с немцами отказался и был расстрелян). Предусмотрены были и такие детали, как экземпляры газет «Правда» и «Известия» с портретом майора Таврина, материалами о его подвигах и Указами о награждении.

У террористов было два варианта покушения: с помощью короткой стальной трубки, которую легко было спрятать в рукаве шинели, — она была заряжена 30-миллиметровым снарядом кумулятивного действия, способным пробить броню с расстояния 300 метров. Второй вариант: мина, вмонтированная в небольшой портфель, — ее надо было взорвать на торжественном заседании 6 ноября 1944 года.

Самолетом террористы должны были быть доставлены в район Смоленска. Но в ста пятидесяти километрах от условленного места, самолет был обстрелян и совершил вынужденную посадку. Политов и Шилова поехали в Москву на мотоцикле. По дороге их остановил патруль для проверки документов и уже собрался пропустить, но тут на вопрос, откуда они едут, Политов назвал отдаленное место. Оттуда они не могли добраться сухими — долго шел дождь… Это вызвало подозрение и их задержали. Политов зашел в помещение поста и снял плащ. В глаза патрульным бросилось, что награды на его кителе расположены неправильно. Запрос в 39-ю армию показал, что майор Таврин в ней не числится.

Террористы были арестованы. Два месяца Политова и его помощницу заставляли дурить немцев и слать фальшивые сведения о ходе операции. Сталин высоко оценил работу своей разведки и наградил начальника СМЕРШа генерал-полковника Абакумова орденом Кутузова 1-й степени.

Попытка Политова с самого начала была обречена на провал. Террористы собирались действовать по дороге к Кремлю. У агентов были описания автомашин, которыми пользовались члены ГКО, а также маршруты их следования: Спасские ворота — ул. Куйбышева (Ильинка); ворота Кутафьей башни — ул. Калинина (Воздвиженка) — Арбат; Боровицкие ворота — ул. Фрунзе (Знаменка) — Арбат. Террористы не знали, что все эти пути надежно охраняются и патрулируются людьми в штатском. В домах вдоль улиц также сидели наблюдатели, на крышах — снайперы. Машина Сталина была особой — американский «паккард» с бронированным корпусом и пуленепробиваемыми стеклами. Кроме того, этот автомобиль имел систему распыления отравляющего газа. Расстрелять такую машину было почти невозможно, разве что уничтожить из гранатомета или противотанковой миной, но и это было практически нереально сделать.

Завершая эти заметки, приведем слова Сталина командующему Московским военным округом П. Артемьеву относительно проведения военного парада на Красной площади 7 ноября 1941 года: «Во-первых, ни один вражеский самолет не должен прорваться в Москву. А во-вторых, если все же сбросит бомбу, то уберите пострадавших и продолжайте парад». Именно так — уберите трупы и продолжайте парад.

После войны Сталин не забыл «заговора красных маршалов» и очень настороженно относился к военной элите.

Подобное отношение потом демонстрировали Хрущев, Брежнев, Андропов.

Горбачев был менее бдителен, но это уже другая история.

Астрология является спорной наукой, однако многие из нас с интересом просматривают в газетах свои гороскопы. Политики, бизнесмены — не исключение, они-то как раз особенно интересуются будущим, которое им пророчат звезды, недаром одна из главных московских общеполитических газет печатает прогнозы. Некоторые прогнозы действительно совпадают, скептики, не верящие в астрологию, утверждают, что это случайность. Тем не менее, астрология прочно вошла в нашу жизнь, и очень много людей начинают свой день с прочтения ежедневного гороскопа в газете, Интернете или просмотру передачи по телевизору.

Основной принцип астрологии состоит в том, что характер и судьбу человека можно предсказать по положению Солнца, Луны и планет в момент его рождения. Используя схему, называемую гороскопом, астролог по расположению небесных тел толкует и предсказывает ход жизни, якобы помогая людям принимать верные решения. То есть, по мнению астрологов, наша судьба с самого рождения предопределена расположением звезд, которое можно рассчитать с математической точностью на тысячелетия вперед.

Короли несвободны. Все их поступки определяются политической необходимостью и интересами государства. И только политики могут объяснить ту или иную прихоть короля.

Короли безнравственны. Их жизнь оцениваются не по нормам морали, а по результатам, которые становятся видны через сотни лет. И только время способно оценить, «хороший» был король или «плохой».

Но кроме того, короли безличны. Мы видим не истинное лицо короля, а личину, созданную специально для показа толпе. И нужен астролог, чтобы за этой личиной разглядеть человека.

Гороскопы на политиков — это не только интересная информация, это еще и один из способов влияния на общественное мнение. Психологи также считают, что гороскопы — это ловушка: поверив в гороскоп, человек дает сам себе установку поступать именно так, а не иначе. Ведь выводы, сделанные астрологом, сложно проверить кому-либо — их проверяет только время. Несмотря на спорную достоверность этой информации, астрология представляет определенный интерес. В нашем распоряжении оказалось несколько гороскопов лидеров России.

Как и люди, страны и города тоже имеют свою судьбу, которую, по мнению астрологов, можно предсказать по звездам. Имеет также значение совместимость гороскопа лидера и страны (города, партии), которой он руководит.

Нынешний этап жизни России по звездам совпадает со Смутным временем и боярской междоусобицей, произошедших после смерти Ивана Грозного в 1584 году. Самый острый момент был в 1999 году на пике солнечной активности; по счастью, ничего непоправимого не случилось, но назвать настоящее время спокойным и лишенным борьбы между разными течениями во власти нельзя.

Владимир Путин родился под знаком Весов, у него типичный гороскоп военного, об этом говорят ярко выраженные Марс и Плутон. Он способен, опираясь лишь на собственные силы, управлять массами. Правда, астрологи отмечают, что стиль управления у него авторитарный, жесткий.

Путин — мощный лидер. У него в гороскопе самая сильная планета — Плутон, восходящий перед Солнцем, что означает волю к власти и желание подчинять себе массы людей. При этом Путин пунктуален, дисциплинирован и живет ради работы. Как настоящий военный, он жестко соблюдает субординацию, умеет подчиняться и идти на компромисс, обходить острые углы и находить выход из самой сложной ситуации. Об этих качествах говорит соединение Солнца с Сатурном в его карте.

В интригах Путину помогает хорошо развитая интуиция, и он получает удовольствие от удачных ходов, хотя и логика у него очень хорошая. Сильный Нептун в Весах означает, что у бывшего главы ФСБ есть потребность в разработке национальной идеи.

Накануне отставки Ельцина астрологи отмечали, что если совместить гороскопы Путина и еще действующего президента, получится крестовая ситуация. В астрологии она считается деструктивным, разрушающим аспектом. Звезды говорят, что с таким премьером, как Путин, Ельцин стал бы еще более неуравновешенным, а Владимир Владимирович действовал бы в противовес генеральной линии Кремля.

Негативно настроенные по отношению к Владимиру Путину астрологи даже заявили, что он вполне может стать диктатором, который коренным образом изменит жизнь нашего народа.

Родился 1 февраля 1931 года.

Ельцин — «двойной» Водолей: по знаку Зодиака и по восходящему знаку гороскопа.

Ельцин — это, пожалуй, самая странная личность на небосклоне российской власти. Странная хотя бы потому, что Водолей по складу своего характера — не тот человек, который стремится к власти, и не тот человек, который способен управлять государством. В жизни Водолея правит случай, удачное стечение обстоятельств. Именно на волне случая и удачного стечения обстоятельств Водолей-Ельцин и пришел к власти. Что ж, Водолеям обычно везет, особенно в России.

Итак, Водолей. Непредсказуемый, бесшабашный, свободолюбивый, но зато дружелюбный и незлобивый, настоящий рубаха-парень, свой в доску. Достаточно сказать, что журналисты, пишущие о Ельцине, называли его «голодранец-шалопай с перебитым оглоблей носом».

Однако Водолей — это и мятежность, эксцентричность, склонность к необдуманным поступкам, а порой и полное пренебрежение к существующим правилам. Настоящий возмутитель спокойствия.

«Борис Николаевич был баламутом с рождения. Еще в купели вывернулся из рук попа и, едва крестившись, чуть не утонул. Потом он бесчисленное количество раз откуда-то падал, дрался, взрывался и в промежутках боролся за справедливость. Как-то он угорел в бане и долго лежал без чувств, уткнувшись в борозду. Одноклассник, который его оттуда выволок, теперь (по его публичному признанию) об этом искренне сожалеет. В школе, которая носила гордое имя Пушкина, Борис Ельцин воевал с учительницей, заставлявшей ребят перепахивать свой огород; в институте схватился с подхалимами в комсомольском комитете. Должно быть, поэтому он ни там, ни там не блистал хорошими оценками.» (журнал «Карьера», № 5, май 1999)

Читаешь, словно русскую сказку, то ли про Илью Муромца, то ли про Иванушку-дурачка.

«Не исправился» Борис Николаевич даже к старости — одна история с падением с моста чего стоит. Не то сам упал по пьяни, не то скинули, не то еще что...

Кстати, что касается внешности, то Ельцин больше походил на былинного героя: физическая сила, высокий рост, настоящий русский мужик, косая сажень в плечах. Именно так выглядит человек с Солнцем в 1-ом доме, вблизи точки восхода.

Что касается различных опасностей и различных критических ситуаций, то в жизни экс-президента таковых было предостаточно. Да и как их не быть, если главной конфигурацией в его гороскопе является мощнейший тау-квадрат, замкнутый на Уран — управитель солнечного знака и 1-го дома гороскопа в соединении с Восходящим лунным узлом. Да и характеристика градуса, который занимает Уран, не слишком оптимистична: это градус авантюристов, разгуливающих по лезвию ножа. В худшем случае их ждут тяжелые испытания, в лучшем — известность, завоеванная упорной борьбой с врагами.

Две сильнейшие квадратуры Урана с Сатурном и соединением Луна-Юпитер-Плутон указывают на опасность жесточайших депрессий, возникающих на почве потери авторитета и популярности, и как следствие — возможные попытки суицида. По крайней мере, об одной такой известно: 9 ноября 1987 года, выкинутый со всех постов, будущий президент России пытался зарезаться в больничной палате ножницами.

Человек с таким положением Урана в гороскопе всегда будет влипать в критические ситуации, ибо он сам ищет неприятности на свою голову. Это тот случай, о котором говорится: дурная голова ногам покоя не дает. Кстати, восходящий градус гороскопа Ельцина так и называется — «Человек без головы», и связан он с ошибочными действиями и нищетой. Такой человек не ведает, что творит. Если же он еще и ведет кого-то за собой...

Впрочем, нищета Ельцину не грозила. Градус Юпитера, достаточно сильной и доброй планеты, называется «Фокусник». Это градус необычайной удачи в жизни, приносящий славу, богатство и успех всем начинаниям человека. К тому же Юпитер находится в соединении с Сириусом — самой яркой звездой Северного полушария. Считалось, что в жизни такого человека большую роль играет счастливое стечение обстоятельств, его ждет богатство и слава. Но Сириус в соединении с Юпитером приносит в характер своего «хозяина» еще и амбициозность. Однако, учитывая положение Солнца и Урана в 1-ом доме гороскопа, эта амбициозность находит свое выражение не в планомерном стремлении к высоким постам, обличенным властью. Это скорее... Помните, где Ельцин был во время путча? На лихом танке со знаменем в руках.

В гороскопе Ельцина нет указаний на активное стремление к власти. Создается впечатление, что он, как Емеля, сидел на печи и ждал, пока щука принесет ему пост президента (кстати, именно такова динамика Водолея). Ну разве что Венера в 10-м доме говорит о наличии надежных покровителей — Ельцин умел притягивать к себе высокопоставленных людей.

Ельцин не случайно поднялся на волне демократии — демократические тенденции в обществе связаны именно со знаком Водолея. А положение Меркурия в 11-м доме гороскопа, доме новшеств и реформ, дает хорошее ощущение новых социальных веяний и обеспечивает «нужные» социальные контакты. Может, именно поэтому Ельцин стал одним из первых и ярых демократов?

Начиная с 1991 года Ельцину фантастически везет. Везет и в 1993, и в 1996, и в 1999. Именно в это время Плутон — управитель 9-го дома, дома идеологии и авторитета, проходя через свой же 9-й дом, постепенно подбирался к Зениту. И именно в эти года Юпитер, управитель 10-го дома, дома власти, образует благоприятный аспект к Солнцу Ельцина.

Противостояние Ельцина и Зюганова, оказывается, имело предопределенный финал: Ельцин — Водолей, он является 8-м знаком для Зюганова — Рака, и какие бы действия не предпринимал последний, они обычно заканчиваются провалом».

И в заключение пара любопытных фактов.

Соединение Луна-Юпитер-Плутон в 5-м доме гороскопа, доме любви, творчества и удовольствий, могло вылиться в тягу к роскоши и шумным и обильным развлечениям. Или в большую популярность у женского пола. Или и в то, и другое.

Всю жизнь рядом с Борисом Николаевичем была тихая, незаметная, очень домашняя жена. Однако положение Солнца, как одного из управителей 7-го дома, дома брака, указывает на то, что влияние жены на личность экс-президента было очень велико. А положение Меркурия, как второго управителя дома брака в 11-м доме гороскопа, говорит о том, что супруга незаметно для всех могла оказывать сильное влияние на окружение своего мужа. Кстати, это положение также говорит и о возможных (возможных!) увлечениях на стороне. А пораженный негативными аспектами злой Сатурн в 11-м доме указывает на возможное (возможное!) предательство друга.

Как воспринимала Водолей Россия Водолея Ельцина?

Водолей Ельцин полностью отвечал образу всенародного героя. Внешне он напоминал былинных богатырей, при случае мог и на балалайке сыграть. Любил выпить, вообще мог выкинуть что-нибудь такое... Водолей, одним словом.

Несомненно, этот человек обладал харизмой. Ему очень многое прощали — ведь он был свой. Над его выходками смеялись, но не злобно. Политические просчеты осуждали, но не сильно — ведь это то самое что осуждать себя...

Родился 2 марта 1931 года.

По гороскопу Горбачев Рыбы с сильно выраженной стихией воды и восходящим знаком Рака. К тому же в Раке у него расположены три планеты — Марс, Юпитер и Плутон.

Человек с таким положением планет достаточно впечатлителен, эмоционален, нерешителен и очень осторожен (ретроградный Марс в Раке). Он старается избегать прямых конфликтов и открытого противостояния, но зато прекрасно ориентируется в политике, вернее, в ее скрытых течениях и закулисных интригах (Зенит в знаке Рыб).

Горбачев — Рыбы активного типа. Это люди, которых привлекает общественная жизнь, которые не хотят оставаться в тени или за кулисами власти. Все это подтверждает и положение Юпитера в знаке Рака в 1-м доме гороскопа, которое указывает на тщеславие, жажду самоутверждения, желание поучать и быть авторитетом для других, а также на умение вызывать доверие к себе. Нельзя сказать, что Горбачева не привлекала власть. Привлекала. Человек с сильным Юпитером и Плутоном в 1-м доме гороскопа и Солнцем вблизи Зенита никогда не останется равнодушным к высоким постам. В лучшем случае это положение дает профессионалов высочайшего класса, полководцев и политиков, которые ведут за собой. В худшем случае свидетельствует о карьеризме и стремлении к власти любыми методами.

Кроме того, личность с Плутоном в 1-м доме будет притягателен для окружающих, а самому человеку это положение дает возможность влиять на окружающих. Каким образом? Достаточно вспомнить в первые годы перестройки толпы на улицах, которые собирал Михаил Сергеевич, или стихийно возникающие диспуты. Никогда до этого руководитель страны так много не говорил с народом!

Рыбы активного типа и без того довольно общительны и могут свободно болтать часами «ни о чем». У Горбачева же еще и Меркурий — планета, ответственная за речь и общение, находится в Водолее в королевском градусе. Именно поэтому Россия-Водолей вначале внимала ему, как пророку. Это положение Меркурия свидетельствовало о великолепных способностях к импровизации и умении выдавать сразу целые блоки связного текста по проблеме, с которой человек знаком лишь вскользь. Но оно давало и манеру коверкать слова.

Градус Меркурия называется «Коронованный король на троне»: сильный характер, удача и счастье в новых делах, друзьях, покровителях, любви, особенно когда человек руководствуется интуицией. Только вот руководствоваться интуицией у Михаил Сергеевича получалось далеко не всегда. Этому мешала оппозиция Меркурия и Нептуна. И спустя несколько лет народ, который сначала внимал каждому его слову, уже начал злословить, говоря, что Горбачев утопил в словесных излияниях и перестройку, и свою политическую карьеру. Но это будет после, а пока...

Гармоничный аспект (тригон) Солнца с Юпитером дал возможность Горбачеву подняться на самую вершину власти. Однако соединение Солнца с Черной Луной указывало на то, что путь наверх будет идти через потери (в лучшем случае) или через несчастья, страдания других людей. Да и правление такого человека могло сопровождаться страшными коллизиями. Про личные потери ничего не известно, что же касается страданий других людей, то достаточно вспомнить начало перестройки — талоны, очереди, безработицу, личные трагедии на почве нестабильности в стране... Кроме того, это один из показателей падения с достигнутой высоты.

Что касается политической программы Горбачева, то многое в ней было ошибочным. Управитель Зенита, «злой» Нептун, расположенный в 3-м доме гороскопа, говорит о том, что намеченные цели и программы были скороспелы, непродуманны, непоследовательны и недальновидны. Об этом же, в частности, свидетельствуют и характеристики градусов Солнца и Юпитера.

Градус Солнца — «Путник с сумой»: градус фатальности и авантюризма, обещающий приключения, удачу в делах и дарующий предприимчивость и настойчивость.

Градус Юпитера — «Молодые люди, клянущиеся в вечной дружбе»: инфантилизм и иллюзорность планов.

В гороскопе Горбачева есть два достаточно сильных негативных аспекта: это оппозиции Марс-Венера (этот аспект есть и в гороскопе Сталина) и Сатурн-Плутон. Первая оппозиция говорит о том, что чувства и действия у него были не в ладах друг с другом, особенно сильно проявлялось это в политических решениях. Так как обе эти планеты имеют отношение к 11-му дому гороскопа, то «нелады» прежде всего касались решений, связанных с реформами и будущим страны.

Оппозиция Сатурна, управителя 7-го дома, дома брака, к Плутону в 1-м доме, доме личности, говорит о той негативной роли, которую сыграла в политической карьере Горбачева его супруга, а именно о падении популярности в народе. И если вспомнить, что несмотря на то, что Раиса Максимовна впервые за долгую историю государства российского выглядела достойно первой леди страны и делала все возможное, чтобы поддержать престиж и мужа, и государства, народ ее не любил.

Кстати, положение Венеры в Козероге считается аспектом однолюба. И это действительно так — Раиса Максимовна была единственной женщиной в жизни Горбачева. А положение Сатурна в Козероге в 7-м доме, указывает на единственный брак.

Восходящий знак Рака в гороскопе Горбачева для Водолея-России является 6-м знаком, знаком служения. Именно поэтому, когда Горбачев пришел к власти, его восприняли как «слугу народа», который ему, народу, что-то должен. А слуга не заслуживает ни почтения, ни уважения. При случае об него можно вытереть ноги и обвинить в пропавшей чашке или пропавшем золоте партии, профуканной перестройке и вообще всех смертных грехах.

Сочетание Рыбы (знак Зодиака Горбачева) — Водолей (Россия) — сочетание двух соседних знаков, считается в астрологии неудачным. Водолей для Рыб — 12-й знак, знак тайны. Россия для Горбачева была именно той страной, о которой великим поэтом сказано «умом не понять». Поэтому он не понимал и не чувствовал ситуации в стране, хотел, как лучше, а вышло, как всегда...

Что такое для Водолея Рыбы? Следующий знак, на который можно опереться, занести ногу для следующего шага и... правильно, оставив его за спиной, без сожаления шагнуть в светлое будущее.

Именно так сделал весь советский (теперь уже российский) народ и Водолей Ельцин.

Родился 15 июня 1914 года.

Близнецы с восходящим знаком Скорпиона, который одарил Андропова внимательным, подозрительно-настороженным взглядом «как бы сквозь собеседника» и чувственным ртом.

Журналисты, пишущие об Андропове, называют его «таинственной личностью с таинственной биографией». И действительно, поступая в техникум, Юрий Владимирович приписал себе один год, на самом деле он родился в 1915 году. Однако сравнивая эти два гороскопа — на 1914 и 1915 года, видно, что общая картина, как это ни странно, изменилась не сильно.

В обоих гороскопах одна и та же планетарная конфигурация в космограмме, называемая чашей, — все планеты сосредоточены в одной полусфере. Эта конфигурация говорит об односторонности психического развития и необходимости в течение жизни восполнить недостающие качества. И надо сказать, что судьба такую возможность ему предоставила: восходящий знак Скорпиона «развернул» космограмму на 180 градусов. Что это значит? События жизни переориентируют человека так, чтобы он смог развить в себе недостающие качества. Обычно те, кто бывал знаком с таким человеком в юности, не узнавал его в зрелые годы: это была уже совсем другая личность.

В обоих гороскопах положение Солнца (управитель 10-го дома гороскопа, дома профессии, карьеры, власти) и Плутона (управитель 1-го дома, описывающего личность человека) в 8-м доме гороскопа говорит о работе в «органах» и спецслужбах. Градус Солнца имеет следующую характеристику: любовь к справедливости, скрытный характер, критическое мышление, холодный ум. Короче, градус настоящего чекиста, того, который с «чистыми руками и холодной головой». Это положение планет говорит о том, что свою основную задачу после прихода к власти Андропов видел не только в наведении порядка, но и полном обновлении, полной перестройке страны. Ведь восьмой дом — это преодоление кризиса и выход на качественно иной уровень.

В обоих гороскопах сильно заполнен планетами 9-й дом, дом, отвечающий за идеологию. А Меркурий, управитель солнечного знака и 8-го дома, находится в 9-м, что свидетельствует о том, что основная работа проводилась на идеологическом фронте. Это положение прежде всего указывает на должность «серого кардинала».

Положение Солнца, управителя Зенита, в обоих гороскопах также говорит о приходе к власти в критическом состоянии. Критическом и для самого Юрия Владимировича (известно, что у Андропова были серьезные проблемы со здоровьем), и для страны, состояние которой также можно охарактеризовать как долгую и тяжелую болезнь.

Надо сказать, что если бы сам Юрий Владимирович не изменил дату рождения, то придти к власти было бы намного труднее. В естественном гороскопе 10-й дом, дом власти, не заполнен планетами, скорее всего, он так и остался бы «серым кардиналом». К тому же естественный гороскоп более богат на деструктивные тенденции, взять хотя бы соединение Плутона с сильной Черной Луной в 8-м доме. Достаточно сказать, что это сочетание могло оказаться губительным как для самого человека, так и для государства, если такой человек будет обличен властью.

Что касается искусственно введенного астрологического ритма, то...

Марс, как второй управитель 1-го дома, во Льве вблизи Зенита указывает на решительность действий, настойчивость, прекрасные стратегические способности. Именно так и действовал Андропов, придя к власти. Противостояла же ему вся партийная элита, погрязшая в семейственности и коррупции (Марс в оппозиции к Юпитеру — символу власти; Юпитер управляет 2-м домом, домом материального благосостояния, и находится в 4-м доме, отвечающим за родственные связи). Вспомним громкие аресты директоров 25-ти крупнейших московских магазинов, вызвавшие панику не только в торговле, но и Мосгорисполкоме, снятие с постов зятя Брежнева и Щелокова, вскрытие злоупотреблений — всякие там дачи, автомобили, драгоценности, спецпайки...

Нельзя не отметить и отношение к религии.

«В период правления чекиста Андропова в религиозной политике прослеживается некая двойственность. С одной стороны, сильно ужесточились репрессии против инакомыслящих, в том числе и верующих. Больше всех пострадали сектанты, особенно незарегистрированные», — отмечает Д. Поспеловский в книге «Русская православная церковь в XX веке». Что ж, здесь нет ничего удивительного — те же чистки по 8-у дому, о которых говорилось выше.

«Иной была политика Андропова по отношению к официальной Церкви. Так, в 1983 году РПЦ был возвращен Свято-Даниловский монастырь. <...> Верующие свидетельствуют, что вообще при Андропове отношение к верующим и духовенству стало значительно более уважительным, чем раньше или позднее. <...> Кончину Андропова, как утверждают российские верующие, Православная церковь переживала почти как личную трагедию».

Все вышесказанное подтверждает гармоничное стояние соединения Венеры — символа любви и Нептуна — символа веры в 9-м доме гороскопа, доме идеологии. К тому же надо учесть, что Нептун еще является и управителем 4-го дома, дома, отвечающего за традиции и исконные верования.

Что касается личных качеств Андропова, то гармоничный аспект (секстиль) Марса к соединению Солнца с Сатурном говорит о высокой работоспособности. Андропов появлялся в своем рабочем кабинете в 9 часов утра и уезжал домой поздно вечером, частенько работал и в выходные. А гармоничный аспект (тригон) Меркурия к соединению Луны с Хироном указывает на недюжинные интеллектуальные способности, эрудированность, умение оперировать фактами и чувство юмора, что неоднократно отмечали западные дипломаты. Никсон шутя называл Андропова «самым лучшим и опасным противником».

Как воспринял народ приход к власти Андропова?

Этот тот редкий случай, когда ожидания народа полностью оправдались.

Наконец-то появилась сильная личность, строгий Отец, который наведет порядок. Именно так воспринимался россиянами восходящий Скорпион. Наконец-то он выведет страну из застоя и поведет вперед, к цели! Ведь восходящий Скорпион в гороскопе Андропова для Водолея-России являлся 10-м знаком, знаком достижения поставленных целей и завоевания новых вершин.

Однако серьезная болезнь и скорая кончина не дали Андропову возможности оставить заметный след в истории. Не дали они и народу рассмотреть в его личности что-либо более глубокое, чем восходящий знак. Большинство людей искренне скорбели о его смерти: «Он только начал наводить какой-то порядок...»

И действительно, начало было творческим и многообещающим, ведь будучи Близнецами, на самом деле он был для России 5-м знаком, знаком творческой реализации...

В 1973 году журнал «Штерн» опубликовал статью «Знаете ли вы Брежнева?», в которой Леонид Ильич предстал совсем в другом свете, нежели таким, к которому уже сформировалось определенное отношение не только в советском, но и в западном обществе.

Брежнев родился 19 декабря 1906 года. С юности его отличали большая физическая сила (тригон Марс-Плутон) — журналисты «Штерна» жаловались, что он чуть не раздавил им руки при рукопожатии, — выносливость и личная храбрость (секстиль Марс-Уран). Так, будучи начальником политотдела, он ходил на катере в осажденный Новороссийск и подорвался на мине, взял с отрядом солдат занятую немцами казарму и получил выговор от начальства.

В гороскопе у Брежнева нет планет, указывающих на стремление к верховной власти: Венера в одном знаке с Марсом дает скорее главу семьи, клана, хлебосольного хозяина. Правда, тригон Марс-Сатурн говорит о честолюбии и умении добиваться своих целей, но цели как раз были довольно скромными: ретроградный Юпитер также означает амбиции сравнительно небольшого масштаба.

Брежнев вообще представляет собой довольно яркий юпитерианский тип: Юпитер у него хоть и ретроградный, но находится в возвышении, в Раке. Он и был всю жизнь «главой клана» — любил поесть и выпить, поохотиться, поводить машину. Его любили за живой, открытый характер, верность дружбе и готовность помочь друзьям и просто людям, попавшим в беду (соединение Меркурий-Венера, тригон Марс-Юпитер). С противниками он вел себя честно: никогда не мстил, а просто старался от них обезопаситься. А «стрелецкий» южный темперамент и хорошая интуиция (Луна в Водолее) помогали ему находить выход из многих трудных ситуаций.

Единственное, чего он не любил и не умел делать — это принимать решения: все его решения так или иначе оказывались вынужденными (квадрат Меркурий-Сатурн, оппозиция Уран-Нептун, оппозиция Солнце-Плутон). Но в глазах руководства и это становилось не минусом, а плюсом. Хрущев ценил его как человека надежного и выдвигал, где мог — сначала на Украине, потом в Москве (Солнце и Луна Хрущева составляют с Солнцем и Луной Брежнева аспекты квинконции, что означает прежде всего сотрудничество).

В октябре 1952 года Брежнев стал кандидатом в члены Президиума и секретарем ЦК новопровозглашенной КПСС, но момент оказался выбран неудачно (Сатурн в тригоне к Луне Брежнева, но в 8-м лунном доме, Юпитер в квадратуре и в 4-м доме — публичное неодобрение, «смерть близкого человека»), и всего через полгода, со смертью «отца народов», верного сталинца Брежнева отодвинули на весьма скромные посты (начальник Политуправления ВМС и т.п.).

Сходство со Сталиным у Брежнева почти не ощущается. Совпадает знак рождения (Стрелец/Козерог), совпадает Сатурн Брежнева со сталинским Юпитером: Брежнев любил и уважал Сталина всю жизнь. Не удивительно, что в годы правления Брежнева кампания по разоблачению культа личности пошла на убыль и даже наступил некий ренессанс сталинской эпохи.

Однако больше совпадений нет, да и влияние знака Козерога (холодность, замкнутость) у Брежнева меньше (Солнце дальше от границы Козерога). Хотя Брежнев, как и Сталин, тоже достиг вершин власти лишь с началом последней трети жизни.

КПСС привнесла в 9-й солнечный дом Брежнева Луну, Плутон и Хвост Дракона. Иллюзии, навевавшиеся Нептуном ВКП(б), исчезли. Осталась уверенность: что бы власть ни делала, она всегда права, сталинец-Брежнев стал верным хрущевцем.

Хрущев отправил Брежнева в Казахстан поднимать целину, но планеты стояли для Брежнева неблагоприятно: после транзита Юпитера по Плутону в конце 1953 — начале 1954 года («крупная удача») Сатурн вошел в 9-й лунный дом и прочно застрял в нем («потеря в деньгах»), а потом и Юпитер перешел из 5-го дома в 6-й, увеличив нагрузку Брежнева (из вторых секретарей он стал первым) и вызвав ухудшение здоровья.

Лишь к началу 1956 года Юпитер перешел в 7-й дом («успех в делах»). Брежнев вернулся в Москву победителем: его снова избрали секретарем ЦК и кандидатом в члены Президиума, предложили изменить фамилию «на московский лад». Так Брежнёв стал Брежневым.

Любопытно, что нумерологический обсчет первого варианта фамилии дает пятерку — легкий, общительный характер при полной тревог и перемен жизни. Второй, более привычный нам вариант, дает четверку, означающую практицизм мышления, главным образом материальный интерес.

Но радикального изменения личности тогда еще не произошло (на это требуется время), да и планеты стояли для Брежнева благоприятно: актуальный Плутон составил секстиль с Марсом и тригон с Солнцем Брежнева. Правда, в 1960 году подкачали Голова и Хвост Дракона, составив квадратуру с Солнцем и Плутоном Брежнева, и ему пришлось отвечать за прилет Пауэрса на своем «У-2». Но квадратура оказалась «закрытой» (заняты все четыре точки), и Брежнев отделался переводом на маловлиятельную, но почетную должность Председателя Верховного Совета.

Потом положение снова начало меняться. К лету 1963 года Юпитер вошел в благоприятный 2-й лунный дом. Сатурн прошел точку соединения с Луной («крупные события» назревают). Голова и Хвост Дракона вступили в сектора неба, заполненные планетами Брежнева, и его вновь избирают секретарем ЦК и почти официально признают «наследником». Да и натальный Юпитер в 7-й солнечном доме, как у Брежнева, означает, между прочим, и «получение выгоды через наследство».

К моменту свержения Хрущева (октябрь 1964) ситуация сложилась довольно запутанная; в целом планеты не благоприятствовали Брежневу. Тут, видимо, этот глава маленького клана впервые и проявил инициативу, потянув на себя обширную мантию главы партии и государства (транзит Марса по Голове Дракона Брежнева). И то ли у других членов Президиума (так тогда называлось Политбюро) планеты стояли еще хуже, то ли в очередной раз сыграл свою роль Хвост Дракона, соединивший «точку Сталина», Марс КПСС и Солнце Брежнева, однако «наследство» он получил. Правда, пока не целиком: из двух постов Хрущева один (премьер-министра) занял Косыгин.

Но планеты двигались дальше: Юпитер прошел Близнецы, потом Рак, где у Брежнева много важных планет. Он отделался от противников и помог друзьям: своего «соседа» по фронту Гречко сделал министром обороны, соседа по дому Андропова — председателем КГБ, своего помощника по Молдавии Черненко — завотделом ЦК...

Так черты, делавшие привлекательным среднего человека, на столь высоком уровне превратились в карикатуру. Простая и понятная любовь Брежнева к земным радостям обернулась содержанием колоссальных охотничьих угодий и коллекциями автошедевров, а щедрость — проеданием нефтедолларов и тратой миллиардов неизвестно на что.

Сначала это его удивляло, но потом Брежнев привык. Теперь он сам был властью, а ведь она, что ни делает, всегда права. Да и Сатурн все не выходил из неблагополучных домов: здоровье ухудшалось, добавлялись новые болезни. Проблемами политики, как внутренней, так и внешней, Генсек, видимо, так никогда сам и не занимался: они почти не находят отражения в его гороскопе. Ему хватало проблем внутри своего «клана».

И КПСС, и советскую власть это вполне устраивало: их гороскопы легко сочетаются с гороскопом Брежнева (цепочка Марс — Венера — Меркурий — Солнце Брежнева в Скорпионе и Стрельце). Это устраивало их и после 1975 года, когда актуальный Уран несколько раз прошел по Марсу Брежнева при Сатурне в 5-м доме («удар, болезнь»), и у того начался распад личности. Но Юпитер стоял прекрасно (2-й лунный дом — «приобретения, счастье в своем кругу») — и XXV съезд превратился в «торжественный парад» во славу Генерального секретаря, как писал А. Авторханов.

Для партии планеты тоже стояли неплохо: Юпитер в 11-м доме означает «награды, приобретения», и она щедро платила своему главе (звание Маршала Советского Союза, вторая звезда Героя, должности Председателя Президиума Верховного Совета, Председателя Совета обороны — Хрущева он, таким образом, уже обогнал). Для России же Сатурн и Уран надолго заняли неблагоприятные позиции (оппозиция и квадратура к Водолею соответственно).

Став во главе страны, Брежнев привнес в знак России Водолей, свои Луну и Хвост Дракона, превратив ее в неуправляемую силу. В ноябре 1982 года Хвост Дракона не завершил свой восемнадцатилетний цикл, вновь соединив друг с другом «точку Сталина», Марс КПСС и Солнце Брежнева, что ознаменовало начало новой эпохи.

Политические анекдоты были, есть и будут в России формой выражения общественного мнения, отношения народа к лидерам государства и происходящему в стране. Анекдоты — короткие смешные (сатирические) рассказы очень точно определяют характер персонажа и то, как его воспринимают граждане. Одних они зло высмеивают, других по-доброму подкалывают. У анекдота нет конкретного автора, их придумывают неизвестные остряки, и передают из уст в уста все и всюду. В былые времена за острый анекдот, например, о вожде народов, можно было запросто поплатиться десятью годами. По этому поводу есть анекдот:

Конкурс на лучший политический анекдот в честь ленинского юбилея.

3-я премия — три года общего режима.

2-я премия — семь лет строгого режима плюс пять лет по ленинским местам ссылки.

1-я премия — встреча с юбиляром.

Сейчас анекдот — очень популярный открытый жанр в прессе и Интернете, но эта доступность и вседозволенность ему не вредит. Анекдот жив и будет жить, пока человеку есть над чем смеяться. Ведь анекдот — это отражение народной философии.

Философ Диоген сидел в бочке и ел чечевичную похлебку. На роскошной колеснице к нему подъехал философ Антипа и сказал:

— Вот, Диоген, если бы ты научился льстить императору, как это делаю я, тебе не пришлось бы есть чечевичную похлебку!

— А если бы ты, Антипа, научился есть чечевичную похлебку, тебе не пришлось бы льстить императору!

Владимир Ильич Ленин

Однажды в детстве мама поймала Ленина с папиросой. Он дал обещание не курить, потом он давал еще много разных обещаний рабочим и крестьянам, но выполнил только первое.

Приходит Дзержинский к Ленину.

— Владимир Ильич, а может баржу, женщин и вниз по Волге?

— Хорошее предложение! Только надо посоветоваться с Надеждой

Константиновной!

— Должна отпустить — добрейшей души человек!

Ночь. Квартира Крупской:

— Володя, давай еще разок!

— Да нет, Надюш, я устал, не могу больше.

— Ну последний разочек! Я ж весь день ждала!!!

— Ну ладно, только потише, а то соседи услышат.

Поют дуэтом: «Вихри враждебные...»

Вождь революции быстро шел по Смольному в направлении ватерклозета. Навстречу — Горький.

— Владимир Ильич! Я вот, «Мать» написал!

Ильич выхватывает книгу из рук, вырывает страницу и бежит дальше:

— Очень своевременная книга!

— Владимир Ильич, состав пришел!

— Хмммм... И с чем же, батенька, состав?

— C колбасой, Владимир Ильич!

— Та-акк... А сколько же, любезнейший, сей состав шел?..

— Три месяца, Владимир Ильич!

— Детям, детям, детям!!!

Ленин очень огорчался, что его мать не дожила всего год до революции. «Уж лучше бы, наоборот, я не дожил», — говорил он в порыве скорби, и все с ним тактично соглашались.

Воскрес Ленин и сразу отправился в пивную пообщаться с пролетариатом.

Рабочие стоят, выпивают, не обращают на вождя внимания.

— Что, товарищи, не узнаете меня?

— Ванька, гляди, червонец!

1917 год. Ленин пришел в баню. Свободных шаек нет. Недалеко сидит пролетарий — в одной шайке моется, в другой ноги парит.

Ленин — к нему:

— Товарищ, уступите одну шаечку!

— Пошел к черту!

Ленин отошел, побродил, шайки не нашел и снова подходит:

— Товарищ, это не по-коммунистически — у вас две шайки, а у меня — ни одной!

— Пошел к черту, а то щас как дам шайкой по лысине!

Через пятьдесят лет. Председатель собрания:

— А сейчас перед вами выступит с воспоминаниями старый рабочий, который два раза беседовал с Лениным!

Ленин с Крупской сидят и пьют чай. Вдруг на лестнице раздался страшный грохот и лязг.

— Наденька, кажется, в пгихожей упал несгогаемый шкаф...

— Нет, Володя, это железный Феликс на перилах катается.

Приходят как-то к Ленину ходоки из деревни:

— Владимир Ильич! Сними продразверстку, с голодухи всю траву уже поели, скоро мычать начнем.

— Неправду, неправду говорите: мы давеча с Феликсом Эдмундовичем бочку меда съели и ничего — не жужжим!

Мемориальная доска: «В этом доме в 1910 году В. И. Ленин скрывался с И. Ф. Арманд от Н. К. Крупской.»

— Феликс Эдмундович, у вас ноги волосатые?

— Да, Владимир Ильич, а в чем дело?

— Так и запишем: валенок на зиму не выдавать.

— Никогда не думал, что ЦК подложит мне такую свинью! — сказал Ленин в марте 1953 года.

Парфюмерные товары к ленинскому юбилею: одеколон «Ленинский дух», пудра «Прах Ильича», мыло «По ленинским местам».

Молодоженам предлагают трехспальную кровать «Ленин с нами».

Пожар в кабинете Ленина. Ленин и Дзержинский стоят на подоконнике.

Д.: — Владимир Ильич, прыгайте.

Л.: — Только после Вас.

Дзержинский прыгает.

Л.: — Э, размазня. А говорили, что железный! Нет, смотрите, побежал, побежал.

Иосиф Виссарионович Сталин

Горький любил сладкое. Сталин подарил ему коробку конфет. Горькому стало плохо. Он позвал врача, но спасти его не удалось.

1937 год. Ночь. Звонок в дверь. Муж идет открывать. Возвращается и говорит: «Не волнуйся, дорогая, это бандиты пришли нас грабить».

Сталин посмотрел «Отелло» и сказал: «А этот Яго — неплохой организатор!»

Никита Сергеевич Хрущев

На горе стоит корова,

А на ней написано:

Под горой е… Хрущева.-

Долбо… лысого.

Хруща на селе ненавидели лютой ненавистью, лишь часть творческой интеллигенции его любила, но странною любовью. В Воронеже его забросали помидорами!

Геологоразведка получила задание найти ту шахту, на которой работал Хрущев, а контрразведка — найти тех геологов, которые ищут эту шахту.

Хрущев посетил свиноферму. Свиньи:

— Хру... хру... хру...

— Кормите лучше, чтобы полностью выговаривали.

Хрущев звонит в космос Беляеву и Леонову.

— Никита Сергеевич, вас плохо слышно!

— Это потому, что я говорю из автомата!

— Почему после удаления Сталина из Мавзолея там удвоили охрану?

— Возле Мавзолея видели Хрущева с раскладушкой.

Хрущев приезжает в колхоз и по-отечески разговаривает с колхозниками.

— Ну как, живете? — шутит Никита Сергеевич.

— Да ничего, живем — шутят в ответ колхозники.

После доклада Хрущева на XX съезде ему кто-то крикнул из зала:

— А почему вы молчали?

Хрущев:

— Кто спрашивает?

(молчание)

— Кто спрашивает?

(молчание)

— Молчите? Вот и мы молчали.

— Можно ли завернуть автобус в газету?

— Можно, если в ней напечатана речь Хрущева.

— Москва переходит на печное отопление.

— Это почему?

— Никита дров наломал.

— Верит ли Хрущев в бога?

— Конечно! Ведь он устроил великий пост!

Леонид Ильич Брежнев

Брежнев смотрится в зеркало:

— Я стар... я очень стар... я суперстар...

— Правда ли, что Брежневу собираются присвоить звание генералиссимус?

— Правда. И если он это слово сумеет еще выговорить, то ему также присвоят звание народного артиста.

— Товарищ Брежнев!...

— К чему эти церемонии? Зовите меня просто — Ильич!

ЦК КПСС, Политбюро и Совет Министров с прискорбием сообщают, что после тяжелой и продолжительной болезни, не приходя в сознание, вернулся к работе Леонид Ильич Брежнев.

— Какая у Брежнева партийная кличка?

— Бровеносец в потемках.

— Товарищ Жуков, вы подготовили план штурма Берлина?

— Да, товарищ Сталин.

— А с полковником Брежневым советовались?

Брежнев собирается лечь на операцию по расширению грудной клетки — не хватает места для орденов.

Телефонный звонок. Брежнев поднимает трубку:

— Дорогой Леонид Ильич слушает!

Брежнев движется по коридору в Кремле. Навстречу ему старушка:

— Узнаете меня, Леонид Ильич? Я — Надежда Константиновна Крупская.

— Как же, как же, знаю вас, товарищ Крупская, и мужа вашего, товарища

Крупского, хорошо знаю!

Читает Брежнев доклад на съезде партии:

— Социалистические государства идут нагавно... (задумывается)

— Нагавно... (хмурится)

— Нагавно... (тут ему шепчут: переверните, мол, страницу)

— Нога в ногу со временем...

— Что такое «сиськи-масиськи», «письки-мисиськи», «кому-сисиськи», «сосиськи-сраны»?

— Это Брежневу в докладе встретились слова «систематический», «пессимистический», «коммунистический», «социалистические страны».

Договорились Брежнев с Рейганом, у кого больше ракет, тот и будет победителем в «холодной войне». Разведки дали данные: у американцев больше. Брежнев вызвал министра обороны:

— Умри, а найди. Не может быть, чтобы не нашли.

Армейцы и впрямь нашли где-то на Чукотке заброшенную ракетную дивизию. Звонит Брежнев Рейгану:

— У нас еще есть ракеты!

Американцы проверили: действительно, есть. Рейган и говорит:

— Пока в России бардак, она непобедима.

Юрий Владимирович Андропов

— Какую поэзию любит Андропов?

— Пушкина за его слова: «Души прекрасные порывы!»

— Какую музыку любит Андропов?

— Камерную.

Андропову дали Нобелевскую премию по физике — он доказал, что стук распространяется быстрее, чем звук.

Товарищи члены Политбюро, проголосовавшие за избрание Юрия Владимировича Андропова, могут опустить руки и отойти от стенки!

— За что борется Андропов?

— За мир и госбезопасность во всем мире!

— Вы слышали? Андропов сломал руку!

— Кому?

— Юрий Владимирович, к вам польский посол.

— Введите.

— Почему Брежнев ездил за границу, а Андропов — нет?

— Первый был подключен к батарее, а второй к сети.

Константин Устинович Черненко

Политбюро постановило:

1. Назначить Черненко К. У. генеральным секретарем ЦК КПСС.

2. Похоронить его на Красной площади.

Черненко на торжественном обеде у Маргарет Тэтчер. Сидит и все время молчит.

Переводчик шепчет ему:

— Неудобно, затейте какой-нибудь светский разговор.

Черненко:

— Ду ю спик инглиш?

Кремль, март 1985 года. Кабинет Черненко. Раздается звонок вертушки. Черненко снимает трубку. Оттуда голос: «Андропов у аппарата.» Черненко сползает со стула с инфарктом. Из трубки слышен взволнованный голос:

«Ответьте Рыбинску!».

(После смерти Андропова город Рыбинск был переименовал в город Андропов).

— Какой вид транспорта напоминает Черненко?

— «Чайку». Тихо подъехал и тихо отъехал.

Михаил Сергеевич Горбачев

Горбачев и Лигачев проводят ревизию в Кремле. Вдруг находят сундучок, а он не открывается. Лигачев говорит:

— Ты пока его постереги, а я за топором схожу.

Горбачев повертел сундучок, тот возьми, да откройся. А в нем полная форма генералиссимуса, трубка, накладные усы...

Вбегает Лигачев и остолбеневает, потом говорит:

— А вы тут этого перестройщика не видели? Я уже два часа за ним с топором гоняюсь!

Лежат в постели Раиса Максимовна и Михаил Сергеевич. Р. М. говорит:

— Миша, ну ты сам посуди, ты, внук батрака, сын крестьянина, сам работал на МТС, ну разве ты мог предположить, что будешь спать с женой президента?

Во время визита Горбачева с супругой в Америку Буш показывает Раисе Максимовне роскошный автомобиль и просит принять этот подарок, чисто символически. Она отказывается.

— Ну тогда купите, — предлагает Буш, — всего за один доллар.

— У меня есть только пять одной купюрой.

— Да, а у меня сдачи нет.

— А вы мне на сдачу еще четыре машины продайте.

Проводится опрос населения: нужно ли наказывать Горбачева. Десять процентов ответили, что не надо, так как он сделал много хорошего. Остальные сказали, что не надо, так как такого наказания еще не изобрели.

Приходит Горбачев к Ельцину, такой задумчивый и мрачный. Ельцин спрашивает:

— Ты чего такой?

— Да что-то нашу политику не понимаю...

— Ну так садись, я тебе все сейчас объясню!

— Объяснить я и сам могу, я понять не могу...

Борис Николаевич Ельцин

Съезд народных депутатов. В зал вбегают люди в камуфляже, масках и с автоматами. Главный кричит, обращаясь к залу:

— Кто тут Ельцин?

Все показывают на Ельцина.

— Борис Николаевич, пригнитесь, пожалуйста...

Грустный Ельцин идет к ворожее, чтобы та ему помогла вернуть веру и доверие народа.

— Ничто здесь не поможет, — говорит ворожея, — только если какое-то чудо. Ну, скажем, если бы вы научились ходить по воде, как Христос...

Ельцин согласился и весь месяц учился ходить по воде. Пришло время. Тысячи зрителей собрались на берегу реки, чтобы посмотреть это зрелище. Ельцин в чистой обуви становится на воде и начинает идти. С другой стороны реки сидят два рыбака и один говорит другому:

— Смотри, президент, а даже плавать не умеет...

Стоит нищий на Красной площади и просит:

— Подайте, пожалуйста, подайте...

Мимо проходит Ельцин. Останавливается и говорит:

— Э-э, как же я тебе э-э подам, без ракетки и э-э мячика?

— Бабушка, а кто такой мэр?

— Это самый главный человек в Москве.

— А кто такой президент?

— Это самый главный человек в России.

— Бабушка, а кто из них главней?

— Погоди, все еще только начинается!

Владимир Владимирович Путин

Путин еще не утратил доверия народа, о чем свидетельствуют анекдоты.

Вовочка:

— Мариванна, вот я вырасту, стану большим и важным человеком, вам будет стыдно за то, что вы мне двойки ставили!

— Путин, не паясничай!

Вызывает Путин к себе начальника Службы внешней разведки:

— Что там случилось в Нью-Йорке? Ваших рук дело?

— Ну, Владимир Владимирович, вы же ставили перед правительством задачу, чтобы Россия попала во Всемирную торговую организацию.

Звонок Путину от президента компании «Кока-кола»:

— Владимир Владимирович, вы меняете гимн страны, может и флаг на прежний, красный, поменяете? А если и еще в уголочке маленькими белыми буквочками напишите «Coca-Cola», то мы решим все ваши финансовые проблемы с пенсиями, с зарплатами бюджетникам на несколько лет вперед...

Прикрыв трубку ладонью, Путин у Касьянова:

— С «Аква Фрэш» когда у нас там контракт заканчивается?

Отключили как-то у Путина мобильный телефон, ну он, значит, и говорит своим:

— Проверьте МЧС... Точнее, МПС...

— Ему говорят: — Может, МТС?

— А он:

— А, да, МТС, ну и МПС и МЧС тоже проверьте, чтоб несколько раз не бегать...

Приехал Путин в Америку Аляску выкупать. Подходит к тамошнему эскимосскому вождю. Тот говорит:

— Аляска дорого стоит!

— Так я заплачу, — отвечает Путин и вытаскивает мешок разных бус.

Вождь:

— Что это?

— Бусы.

— Давай лучше деньги!

Пришлось Путину деньги доставать.

Вождь:

— Что это? — Русские деньги — рубли.

— Нет, тогда давай лучше бусы!

В связи с возникшей неопределенностью американцы обратились за технической помощью в российский Центризбирком. В США вылетел Вешняков, и к настоящему времени получены новые данные относительно выборов в США: лидирует Владимир Путин.

Из обращения Путина к правительству США: «Уважаемые коллеги. Если у вас в результате подрыва Пентагона безвозвратно утратилась часть секретных документов, мы можем вам помочь их восстановить, выслав ксерокопии.

В новостной ленте gazeta.ru появилась информация: «Кремлю не понравилась идея центристов о совмещении парламентских выборов с президентскими, и теперь глава ЦИКа Александр Вешняков не хочет продлевать полномочия Госдумы, чтобы совместить президентские и парламентские выборы. Поэтому Думу выберут 21 декабря 2003 года, Владимира Путина — 7 марта 2004-года».

Обо всех понемногу

Разговор в троллейбусе:

— Вот твой Ельцин на рельсы лег?

— А твой Жириновский ляжет?

— Ляжет!

— Поскорей бы!

На любимый вопрос русской интеллигенции «Что делать?» отвечают знаменитые люди:

Архимед: «Дайте мне точку опоры, и я переверну землю».

Ленин: «Дайте мне организацию революционеров, и я переверну Россию».

Гайдар: «Дайте мне необитаемый остров, и я доведу реформы до конца».

Жириновский: «Дайте мне телеэфир и трех психоаналитиков, и я восстановлю Россию в границах 1914 года».

— Какие герои вышли из книги в реальную жизнь?

— Гайдар и его команда!

Зюганов и Гайдар беседуют о вопросах предвыборной стратегии.

— Когда я беру такси, — заявляет Гайдар, — я даю водителю солидные чаевые и говорю ему: «Голосуйте за демократов, друг мой!».

— А я, — сказал Зюганов, — когда беру такси, плачу строго по счетчику и ни копейки больше, а вылезая из машины, говорю водителю: «Не забудь на выборах проголосовать за демократов!».

Узкий коридор в Ленсовете. Идет старуха Салье. Сзади Собчак пытается протиснуться, но не может. В конце концов, не выдерживает:

— Что вы ползете?

Оглядывается. Смотрит нежно-нежно. Идет дальше медленно-медленно.

Собчак вновь не выдерживает:

— Что вы ползете?

Оглядывается. Смотрит нежно-нежно. Идет дальше медленно-медленно.

— Что вы ползете?

Оглядывается, смотрит нежно-нежно и отвечает:

— Я не ползу. Я тащусь.

— Куда вы тащитесь?

— Никуда. Я тащусь от Собчака!

Намедни кадровики межпарламентской аттестационной комиссии спрашивают Бориса

Абрамовича Березовского:

— Любите ли Вы Родину, Борис Абрамович?

— Безусловно, как жену родную! Немного люблю, немного обманываю, немного боюсь — но постоянно тянет к другой.

Политика — одна из главных тем народного творчества, выражаемого в анекдотах. Это естественно, так как именно политиков можно обвинить во всех бедах, начиная с роста цен, заканчивая неудавшейся личной жизнью. Народная жизнь также предстает в анекдотах в слегка гиперболизированном, но тем не менее правдивом освещении. Вот, к примеру, анекдотичная история, претендующая на достоверность (она характеризует нравы и культуру тех, кто стал самым модным героем анекдотов — «новых русских»):

Был такой новый русский, звали его Пурген. Он каждую неделю носил новые тренировочные штаны и знал слово «отоларинголог». К тому же рассказывали, что видели его в библиотеке. Правда, только один раз, поскольку эта библиотека взорвалась при невыясненных обстоятельствах.

— Читал я эту книжку, — сознался Пурген. — Ну чисто так почитать. Такая она, короче, конкретная была. Там вообще... Все дела, короче.

— А какая это была книжка? — спросил его другой новый русский.

— Ну я щас-то не помню. Один там написал. Короче, она такая небольшая была. Чисто книжка. Почитать, короче. Название такое... Что-то на три буквы. Ну и там такой гусь был, крутой довольно пацан. Ну и, короче, там разводки какие, или что, я сейчас не помню уже. Ну типа того, его на каком-то складе или в церкви, что ли, припахивают бабу мертвую сторожить. Она такая чисто прям в гробу лежит, а он ночью туда приходит. И, короче, прикинь, один. Без телефона там, без пушки. И че-то ночью прям она встает в гробу и начинает на него наезды там всякие туда-сюда. То ли его кинули, что баба-то мертвая, то ли че. Не помню. Но, короче, че делать-то? Братве обещал. Сидит, короче, там, а баба в гробу прям так конкретно там и летает по складу. Да еще там мыши были летучие. Прям штук семь. Висят и дышат. Полный атас. Ну вот. И, короче, этот гусь отбивался как мог, думал, до рассвета дотяну, а там братва подтянется. И тут под утро эта баба, которая мертвая была, говорит, что так и так, сейчас будут кранты, приведут их местного самого главного шефа. Кликуха у него такая... На три буквы короче. И чисто так он приходит. Такой, короче, большой, но глаза у него конкретно не видят. Опухшие такие. И он понял раз так и говорит: поднимите мне веки.

Вот как это было.

— Что было то? Что? — спросил у Пургена новый русский, едва сдерживая рыдания.

— Как че? Ему глаза как открыли, так этот пацан сразу и умер. Конечно. Там такие лютые глаза были, конкретные прям. А потом они, братва, две бригады там сняли с рынка, пошли его искать, но не нашли уже. И бабы этой тоже. Короче, конкретное произведение.

Есть особая статья анекдотов — литературные, то есть не лишенные исторической и эпической значимости. Известен анекдот про юного Анександра Первого, который прогуливаясь с папенькой и наставником Жуковским спросил: а что это написано на заборе? Жуковский быстро отвечает: «Это повелительная форма от глагола «ховать»… Возвратившись во дворец, император вручил Жуковскому золотые часы в подарок. «Только захуйте их, пожалуйста, подальше от воров», — заметил самодержец.

Характерные анекдоты, показывающие быт и нравы чиновничества:

Канцелярист был однажды прикомандирован к чиновнику, отправленному в уезд по важному делу, вследствие чего оба они и поехали к назначению своему, но по пути случилось несчастие: чиновник заболел, да в тот же день и умер; что делает канцелярист? На такой экстренный случай он не имел от начальства никаких наставлений. Уведомить официальный уездный суд, — о избави Бог!

Известно было ему правило, что всякая бумага должна идти по команде и что не было примера, чтоб канцеляристы вступали с присутственным местом прямо в переписку, и для этого подумал, подумал и наконец примыслил: взял перо и написал: «Рапорт от такого-то чиновника в такой-то уездный суд. Сего 20 октября от приключившейся внезапно мне апоплексии я умер; а посему и прошу уездный суд сделать законное распоряжение насчет сдачи бумаг, при которых дежурствует теперь бессменно находящийся при мне канцелярист, которого рекомендую с отличнейшей стороны. За смертью же своею я рапорта не подписываю, а только для лучшей вероятности сего происшествия прикладываю казенную печать».

Искусство как форма отражения и постижения жизни не может обойти политику и создает свои образы вождей. Это либо нейтральные, исторические картины, либо произведения, отражающие критическое отношение автора к персонажу (яркий пример — портрет Столыпина кисти Репина, где премьер-министр изображен на кроваво-красном фоне), или, наоборот, что чаще всего называют официальным искусством, пропагандой. Многочисленные примеры такого искусства — в художественных образах Ленина и Сталина эпохи «культа личности».

Придание вождям всех лучших качеств, воспевание их подвигов и достижений — проявление атавизма древнего мифологического сознания. Лидер — это тот, кто думает обо всем и всегда, лидер — это живая легенда. Заключенный в медальон образ Ленина был словно символом предка того общества, которое построили потомки. Правда, среди российских вождей последнего столетия только один удостоился канонизации — Николай II. В современном романе Н. Джина «Учитель» — Сталин заявляет, что сам назначил Ленина богом.

Пролетарский поэт Безыменский писал:

Он нам важен не как личность,
Он нам важен не как гений,
А как символ: «Я не Ленин».
Но вот в Ленине — и я…

Образ вождя становился вровень с образами святых. Биография Ленина — это «житие», которое преподавали детям в школе.

Над изображениями Ленина в первые послереволюционные годы работали художники Н. Андреев, И. Бродский, К. Малевич, Н. Альтман, которые делали зарисовки «на ходу» — на митингах, на заседаниях, в кабинете вождя. Это были наиболее точные работы, выражающие характер и существенные черты Владимира Ильича. Так, художник Симаков встретил его, ждущего трамвая, и написал то, что увидел, — обычную позу и фигуру Ленина. Позировать вождю было, как правило, некогда.

Ближе всего к истине были Андреев и Бродский.

Андреев создал свыше 200 рисунков Ленина, они напоминают кадры хроники. «Андреев запечатлел неповторимое выражение лица, отражающие сложные и едва уловимые оттенки настроения В. И. Ленина», — сообщает журнал «Искусство» за 1949 год.

В 1920 году Андреев создал удачный портрет вождя: «Художник изобразил В. И. Ленина крупным планом. Исключительно проницательные и живые глаза его смотрят несколько задумчиво, на губах легкая улыбка. Художник не фиксирует внимание на мелочах. В образе В. И. Ленина выражена большая внутренняя сила». Этот образ впоследствии станет каноническим, перейдет на плакаты.

В 1922 году был создан плакат А. Соколова «Пусть господствующие классы содрогаются перед коммунистической революцией», где впервые Ленин предстал символом власти, справедливости: он твердо стоит на Земном шаре на фоне Солнца, причем его фигура гораздо крупнее и Земли, и Солнца, и стоящих по обе стороны рабочего и крестьянина, лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» обрамляет его фигуру. Исследователь советского политического плаката В. Боннел провела параллель между этим изображением и иконой. Действительно, композиция напоминает композицию икон, жест вождя — вытянутая вперед рука — символизирует благословение и движение вперед.

На плакате А. Страхова «В. Ульянов (Ленин). 1870 — 1924» у Владимира Ильича исчезли личностные черты, он все больше стал напоминать символ вождя с ритуальным жестом.

После смерти Ильича в визуальной пропаганде еще больше зазвучали агиографические мотивы. Плакат «Ленин — кормчий Советского государства» напоминает житийную икону, иллюстрирующую миф о том, что «у вождя не было иной жизни, кроме жизни в партии и для партии». Ленин стал Знаменем, этот образ стал самым популярным в пропаганде. Знамя и раньше носило сильную смысловую нагрузку — со знамениями изображались святые воины. Образ Ленина эволюционировал.

Интересно, что художники, поддерживающие миф о Ленине, творят до сих пор. Анатолий Коровкин, выставки которого проходят в наши дни, написал много портретов Владимира Ильича: полотно «Ленин с нами» — улыбающийся вождь на фоне пропагандистских брошюр и своих собственных трудов. Или картина «Знаменательная дата»: портрет задумчивого Ленина на фоне красного флага с серпом и молотом. Это так называемый соцреализм. О себе Коровкин говорит так: «Меня воспитала Советская власть. Моя мать — это партия и страна в одном лице. Я с пеленок воспитывался в духе социалистических идеалов. Социалистический строй властвовал надо мной». Детдомовец стал художником, жрецом тех богов, которых ему навязали с детства.

Образ Ленина подвергался трансформации на протяжении всей ленинианы. В 1930-х годах появилась новая иерархия вождей: Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин. «Сталин — это Ленин сегодня» — вот лозунг тех лет. Ритуал почитания Сталина в изобразительном плане был другим, нежели Ленина. Если Ленин был сверхчеловеком, то Сталин — вполне обычным, в окружении простых людей — рабочих, крестьян, передовиков производства, детей. Плакат буквально призывал к ликованию: ведь у страны есть такой великий вождь, который создает идеальную систему, «где счастье государства равно счастью людей».

Народ не просто восхищался вождем и ликовал при упоминании его имени, искренне пел про него песни. («Без страха восхищение выдыхается. А страх заряжает силой», — думал джиновский Сталин.) В разгар переименований именем вождя были названы семнадцать городов, морской залив, две области, три округа, четыре горных хребта.

Г. М. Шегаль написал картину «Вождь, учитель и друг» (1937). Журнал «Искусство» рассказал историю создания этого полотна: «Во время работы Второго съезда колхозников-ударников товарищ Сталин помогал одной из колхозниц вести заседание. Прочитав об этом эпизоде в газетных отчетах, художник увидел в нем яркое воплощение крепчайшей дружбы товарища Сталина с народом, пример его повседневного и мудрого руководства трудящимися Советской страны… Самой лучшей группой в картине является ее центральная группа: товарищ Сталин, внимательно, чуть склонившись, слушает вопрос председательницы Федотовой; ее лицо, простое, умное лицо русской крестьянки, обращено к нему с выражением безграничного доверия; третья в центральной группе — выступающая с трибуны ударница хлопковых полей Ташланова — также обернулась к товарищу Сталину и ждет его ответа». Пожалуй, все полотна того времени преподносят Сталина именно таким: чутким, мудрым харизматичным вождем. В окружении восторженных людей. Запечатлевают «Эпическое величие» «заботливого хозяина», «организатора великих побед».

Следующий этап истории вычеркнул Сталина из положительного искусства. Вспомнили о Ленине, который стал символом прорыва и самопожертвования ради социальной гармонии. В сущности, средства были те же, что и при Сталине — акцент делали на искренности, убежденности, естественности близкого народу руководителя. Ленинский образ стал символом коллективного разума партии.

Хрущев изображался в тех же канонах, что и Сталин, рядом присутствовал образ Владимира Ильича.

Брежнев на плакатах не был таким одухотворенным и поэтичным, как его предшественники. Сказались разочарование и равнодушие к прежним идеалам. Время героев прошло.

В искусстве, как и в политике, всегда есть место инакомыслию. Однако только Сталин смог так поставить себя, чтобы после критики, убоявшись расплаты, творцы — из тех, кого считают совестью нации, — создавали хвалебные произведения. Константин Симонов удивлялся, как он сам и его собратья могли написать на смерть Сталина неразличимо-безликие строки?

Осип Мандельштам написал памфлет, за который был отправлен в ссылку в Воронеж:

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются глазища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ -
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него — то малина
И широкая жопа грузина.

В ссылке Мандельштам создал уже другие стихи, дающие ответ на вопрос Симонова:

Если б меня наши враги взяли
И перестали со мной говорить люди,
Если б лишили меня всего в мире:
Права дышать, и открывать двери
И утверждать, что бытие будет
И что народ, как судия, судит,
Если б меня смели держать зверем,
Пищу мою на пол кидать стали б,
Я не смолчу, не заглушу боли,
Но начерчу то, что чертить волен.
И, раскачав колокол стен голый
И разбудив вражеский тьмы угол,
Я запрягу десять волов в голос
И поведу руку во тьме плугом.
И в глубине сторожевой ночи
Чернорабочей вспыхнут земли очи,
И — в легионе братских очей сжатый —
Я упаду тяжестью всей жатвы,
Сжатостью всей рвущейся вдаль клятвы.
И налетит пламенных лет стая,
Прошелестит спелой грозой Ленин,
И на земле, что избежит тленья,
Будет будить разум и жизнь Сталин.

Но это стихотворение не спасло поэта…

Однажды на банкете у Сталина подгулявший Василий Иванович Качалов утратил бдительность и вздумал прочесть несколько неподцензурных стихотворений Владимира Масса и Николая Эрдмана.

Видишь, слон заснул у стула,
Танк забился под кровать,
Мама штепсель повернула,
Ты спокойно можешь спать.
За тебя не спят другие,
Люди взрослые, большие.
За тебя сейчас не спит
Бородатый дядя Шмидт.
Он сидит за самоваром -
Двадцать восемь чашек в ряд, -
И за чашками герои
О геройстве говорят.
Льется мерная беседа
Лучших сталинских сынов,
И сияют в самоваре
Двадцать восемь орденов…
В миллионах разных спален
Спят все люди на земле...
Лишь один товарищ Сталин
Никогда не спит в Кремле.

Сталин возмутился: «Кто автор этих хулиганских стихов?» Авторов арестовали в Гаграх, на съемках «Веселых ребят», фильм вышел уже без их имен в титрах.

В то же время везде и всюду — в кино, по радио, со сцены — звучали многочисленные песни, восхваляющие вождя:

На просторах родины чудесной,
Закаляясь в битве и труде,
Мы сложили радостную песню
О великом друге и вожде.
Сталин — наша слава боевая,
Сталин — нашей юности полет.
С песнями борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идет…

Многие поэты пытались сочинять о Сталине, но стихи выходили неискренними, хотя и мастерски сделанными:

Николай Заболоцкий

Есть в Грузии необычайный город.
Там буйволы, засунув шею в ворот,
стоят как боги древности седой,
склонив рога над шумною водой;
там основанья каменные хижин
из первобытных сложены булыжин,
и тополя, расставленные в ряд,
подняв над миром трепетное тело,
по-карталински медленно шумят
о подвигах великого картвела.
Припоминая отрочества годы,
хотел понять я, как в такой глуши
образовался действием природы
первоначальный строй его души, как он смотрел в небес огромный купол,
как гладил буйвола, как свой твердил урок,
как в тайниках души своей баюкал
то, что еще и высказать не мог.
... Подходит ночь, и песня на устах
у всех, у всех от Мцхета до Сигнаха.
Поет хевсур, весь в ромбах и крестах,
свой щит и меч повесив в Борисахо.
Из дальних гор, из каменной избы
выходят сваны длинной вереницей,
и воздух прорезает звук трубы,
и скалы отвечают ей сторицей.
И мы садимся около костров,
вздымая чашу дружеского пира,
и «Мравалжамиер» гремит в стране отцов —
заздравный гимн — вождю народов мира.

Борис Пастернак

Я понял: все живо.
Векам не пропасть,
И жизнь без наживы —
Завидная часть.
Спасибо, спасибо
Трем тысячам лет,
В трудах без разгиба
Оставившим свет.
Спасибо предтечам,
Спасибо вождям.
Не тем же, так нечем
Отплачивать нам.
И мы по жилищам
Пройдем с фонарем,
И тоже поищем
И тоже умрем.
И новые годы,
Покинув ангар,
Рванутся под своды
Январских фанфар.
И вечно, обвалом
Врываясь извне,
Великое в малом
Отдастся во мне.
И смех у завалин,
И мысль от сохи,
И Ленин, и Сталин,
И эти стихи.
Железо и порох
Заглядов вперед
И звезды, которых
Износ не берет.

Анна Ахматова

(написала эти стихи, надеясь спасти сына, Льва Гумилева, пропадающего в тюрьме)

Пусть миру этот день запомнится навеки,
Пусть будет вечности завещан этот час.
Легенда говорит о мудром человеке,
Что каждого из нас от страшной смерти спас.
Ликует вся страна в лучах зари янтарной,
И радости чистейшей нет преград, -
И древний Самарканд, и Мурманск заполярный,
И дважды Сталиным спасенный Ленинград.
В день новолетия учителя и друга
Песнь светлой благодарности поют —
Пускай вокруг неистовствует вьюга
Или фиалки горные цветут.
И вторят городам Советского Союза
Всех дружеских республик города,
И труженики те, которых душат узы,
Но чья свободна речь и чья душа горда.
И вольно думы их летят к столице славы,
К высокому Кремлю — борцу за вечный свет,
Откуда в полночь гимн несется величавый
И на весь мир звучит, как помощь и привет.

А вот то, что чувствовала поэтесса на самом деле:

Семнадцать месяцев кричу,
Зову тебя домой,
Кидалась в ноги палачу,
Ты сын и ужас мой.
Все перепуталось навек,
И мне не разобрать
Теперь, кто зверь, кто человек
И долго ль казни ждать.
И только пышные цветы,
И звон кадильный, и следы
Куда-то в никуда.
И прямо мне в глаза глядит
И скорой гибелью грозит
Огромная звезда.

Даже

Александр Вертинский

(отметился как автор стихов о Сталине)

Чуть седой, как серебряный тополь,
Он стоит, принимая парад.
Сколько стоил ему Севастополь?
Сколько стоил ему Сталинград?
И в седые, холодные ночи,
Когда фронт заметала пурга,
Его ясные, яркие очи,
До конца разглядели врага.
В эти черные тяжкие годы
Вся надежда была на него.
Из какой сверхмогучей породы
Создавала природа его?
Побеждая в военной науке,
Вражьей кровью окрасив снега,
Он в народа могучие руки
Обнаглевшего принял врага.
И когда подходили вандалы
К нашей древней столице отцов,
Где нашел он таких генералов
И таких легендарных бойцов?
Он взрастил их. Над их воспитаньем
Долго думал он ночи и дни.
О, к каким роковым испытаньям
Подготовлены были они!
И в боях за Отчизну суровых
Шли бесстрашно на смерть за него,
За его справедливое слово,
За великую правду его.
Как высоко вознес он Державу,
Мощь советских народов-друзей.
И какую великую славу
Создал он для Отчизны своей.
Тот же взгляд, те же речи простые,
Так же мудры и просты слова.
Над разорванной картой России
Поседела его голова.

Естественно, после развенчания «культа личности» в искусстве начался подъем антисталинианы. Именно Сталин назвал писателей «инженерами человеческих душ». «Инженеры» обошлись со сталинской душой дерзко.

Александр Солженицын «В круге первом» вывел Сталина очень неприглядным типом: «маленький желтоглазый старик» «с жирными влажными пальцами, оставляющими следы на бумаге», — который вызывает отвращение. Он читает свою собственную биографию, комментирует: «Да, народу повезло», «Скромность — это очень верно». Солженицын создает сатирическую картину, как ничтожество и злодей с отщепенцами-родителями выбился в люди благодаря революции. Физиологические подробности помогли писателю создать еще более омерзительный образ.

В романе Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» Сталин не такой карикатурный. Писатель пытался осмыслить политика как психологический тип: «Честность, искренность, любовь — не политические категории. В политике есть только одно: политический расчет». Сталин Рыбакова тоже ущербен, но не так очевидно, как у Солженицына: престарелый вождь остался беззубым и носит протезы.

Александр Бек попытался создать такой образ вождя, который отличался бы от всего, созданного ранее, — не слащавый и не ругательный. У Бека в романе «На другой день» Коба — неряха, у него низкий лоб, раздвоенный на кончике нос (признак жестокости), тусклый взгляд. Он склонен к предательству, хитрый, не терпит над собой насмешек, но обаятельный и обладающий харизмой вождь.

В «Пирах Валтасара» Фазиль Искандер описывает атмосферу сталинских застолий. Вождя боятся, но верят в него. Сталин у Искандера — это падший человек, который все же обладает душой: «Ни власть, ни кровь врага, ни вино никогда не давали ему такого наслаждения», как хорошая песня, «освобождавшая душу от гнета настороженности».

Более всех на поприще унижения Сталина неприятными физиологическими подробностями продвинулся Василий Аксенов (роман «Московская сага»). У вождя десятидневный запор, ему делают клизму. В конце романа Сталин инкарнируется в жука-рогача, большого, великолепного, ярко-черного: «Сталин, отсвечивая сложенными лапами, пополз куда-то в сверкающей траве. Он ни хера не помнил и ни хера не понимал…»

Дальше — больше. В романе Владимира Сорокина «Голубое сало» Сталин — педераст, наркоман и друг Гитлера. В «Апокалисповеди» (Евангелии от Сталина) Иосиф Виссарионович предстает новым Учителем, Христом, Спасителем, который между делом на «ближней даче» занимается оральным сексом со старшей хозяйкой, правда, в других физиологических подробностях.

Нодар Джин более человечен и эстетичен: «Впервые в жизни я мочился, посмеиваясь в усы. Глядя на свое ответвление, думал о том, что, будь я еврейским священником и не изловчись выпростать это ответвление незамеченным, меня следовало бы наказать на двойной срок. Один — за поругание закона, а другой — за качество ответвления».

Сталин в «Учителе» — это философ и эстет. Повествование ведется от первого лица, этот прием оттесняет со сцены самого автора, Нодара Джина. «Вся история — это история привычки владеть и делить, — говорит Сталин Джина, — и привычка эта настолько сильная, что либо она и есть самая сущность «серой кляксы», либо кажется таковой. Я считаю — кажется. И считаю, что посторонней воле эта привычка не нравится. Иначе не была бы дана мне, «серой кляксе», такая власть над другими. Люди полны дерьма, но я верю в народ. Его можно схватить за яйца, скрутить их, а потом больно сдавить — и заставить с этой привычкой расстаться. Человек — блядь, но его можно заставить вернуть себе девственность. К смирению ведет сила, которую обретаешь в страхе…» (Оставим без комментариев авторские стиль и лексикон.)

Отождествление Ленина, а потом и Сталина с Учителем имеет скрытый подтекст. Учителем называли Иисуса Христа. Нодар Джин утверждает, что Сталину выпало быть и богом, и дьяволом.

Выходец из России Ричард Лури написал книгу «Сталин. Автобиография», тоже от лица вождя. В этом произведении Сталин выглядит злодеем, драчуном, предателем, циником, признающимся в убийстве Ленина. Однако в «Автобиографии» много неточностей и спекуляций. Например, описана сцена убийства Троцкого, за ней наблюдает Сталин (который в Мексике и не был никогда). Эту сцену поставили в Кремле специально для Сталина с участием двойника Троцкого.

Теперь посмотрим на классическую живопись. Исторические портретисты много внимания уделяли царствующим особам, причем это были по большей части не парадные портреты, а драматические, даже трагические эпизоды жизни героев. Так, например, Илья Репин изобразил сцену убийства Иваном Грозным своего сына. Александр Бенуа считает, что Репин даже переборщил с трагизмом.

К фигуре царя искусство обращалось не раз, особенно в те годы, когда требовалась сильная личность и настоящий вождь. Сева Новгородцев вспоминал: «Помню, какой сенсацией был спектакль Театра Советской Армии по пьесе Соловьева об Иване Грозном. Там был эпизод, когда старик-отшельник говорит грозному царю, кого поставить во главе войска в ливонской войне. И на каждое имя царь Иван отвечает: его я казнил, этого я убил, этого обезглавил, этот под пыткой умер... В зале после каждого ответа раздавался шумный вздох: все воспринимали пьесу как современную».

У Репина Иван не грозен, а, скорее, жалок. Картина вызывает ужас, который словно затаился в темном пространстве царских палат… Один сумасшедший разрезал ее ножом — настолько сильное впечатление производит полотно на людей с неуравновешенной психикой.

Грозный Виктора Васнецова другой, величественный и сильный властитель. В левом углу под оконным проемом слова покаянной молитвы, в руках царя — четки и посох, точно такой же, как на картине Репина. Взгляд царя — исподлобья, пытливый и злой.

Тема детоубийства повторяется в картине Николая Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе». Хотя царь сидит, он смотрит на изменника-сына сверху вниз, а тот ссутулился и потупил взгляд. Задумывалась картина автором в то время, когда он сочувствовал Петру, однако у каждого из героев своя правда, они очень выразительны, воспринимаются как живые дюди.

Петр Валентина Серова стремителен и деятелен, он широко шагает по берегу Невы, где идет строительство новой столицы. На этой картине Петр — главная и центральная фигура, возвысившаяся над зрителем. Художник явно пытается передать свое восхищение царем и возносит его на пьедестал. Причем сам Петр выглядит таким же необычным (смешным?), как и спешащие за ним иностранцы.

«Утро стрелецкой казни» Василия Сурикова показывает еще одного Петра — беспощадного и сурового. В его взгляде, как и в обращенном к нему взгляде стрельца, своя правда и своя ненависть.

Валентин Серов написал портрет Александра III через четыре года после его смерти, но художнику удалось передать внушительный и яркий облик царя, его добрую усмешку и ясный умный взгляд. Портрет его сына — Николая II — не менее удачный. Царь смотрит приветливо и спокойно, что очень к нему располагает.

Кстати, Репин, недвусмысленно подчеркивавший свое отношение к Столыпину, не погнушался писать полотно «Приема волостных старшин Александром III во дворе Петровского дворца в Москве». Сюжет, кстати, очень напоминает последующую традицию советских мастеров кисти изображать вождей вместе с народом. На залитой солнцем картине царь стоит в плотном окружении внимающей ему толпы волостных старшин. Старшины приехали со всех окраин великой империи — на полотне тщательно изображены представители всех народностей, в том числе жители Средней Азии, они в тюбетейках. Приоткрыв рты от напряжения, они внимательно слушают царя. Царь общается с народом напрямую, открыто. Речь царя приводится ниже, на раме: «Я очень рад еще раз видеть вас, душевно благодарю за ваше сердечное участие в торжествах Наших, к которым так горячо отнеслась вся Россия. Когда вы разъедетесь по домам, передайте всем Мое сердечное спасибо, следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобном. Эти слухи распускаются Нашими врагами. Всякая собственность, точно так же, как и ваша, должна быть неприкосновенна. Дай Бог вам счастья и здоровья». Похоже на зачатки того, что потом назовется агитплакатом.

Как писал Александр Бенуа, «в портретах Репин достиг высшей точки своей живописной мощи. Некоторые из них прямо поразительны по тому темпераменту, с которым они написаны. Но и портреты его не лишены обычных недостатков. Репин и в них не сумел держать себя скромно, в стороне. Он и в них во что бы то ни стало навязывает свою «рекомендацию» или «приговор». А между тем Репин никогда не был, подобно Перову или Ге, тонким знатоком людей. Его характеристики или грубы, или прямо неверны, в большинстве же случаев неясны и неопределенны… Старое определение репинских портретов в «животности», в «материализме» не лишено основания, так как действительно духовного в них ничего нет…»

Итак, образы вождей в изобразительном искусстве и литературе всегда были неоднозначными. Накоплен богатый опыт по их критическому восприятию, тем не менее, прошлые установки и ошибки по-прежнему проявляются в творчестве художников и писателей, а также у той околокультурной публики, которая занимается пропагандой или по-современному, «пиаром».

В принципе, для нас важно определить динамику художественного образа: сначала это бог, потом его сбрасывают в преисподнюю и награждают рогами и хвостом, но следует принципиально новая картина. Должно быть, это универсальная формула: обожествление, ненависть, умиротворенность.

Образ сегодняшнего российского лидера печатается массовыми тиражами и весьма популярен. Можно купить календарь «12 настроений Путина», выполненный в манере японской графики, можно купить обычный портрет (работы Никаса Сафронова). Пользуясь любовью народа к своему президенту, дельцы с Арбата наладили выпуск маек с этим портретом и успешно продавали их, пока Управление по борьбе с экономической преступностью не пресекло этот бизнес в связи с нарушением авторских прав художника.

Вот как описывает один немецкий журналист портрет кисти Сафронова: «Владимир Путин стоит прямо, правая рука — на спинке стула, левая — вытянута вдоль тела, решительный, уверенный, добрый, заботливый. На заднем фоне сияют кремлевские купола, зеленеют крыши, простирается Москва, простирается Россия. Этот портрет Путина представляет собой смешение различных стилей — социалистического реализма, византийского блеска и слабого подражания древнерусским изображениям героев. Стальной взор Путина устремлен в будущее — настоящий пророк, духовидец».

Сейчас появилось много изображений президента, в том числе портретов, которые напоминают подобные портреты Ленина — в самом начале ленинианы. Вятский художник Александр Окунев написал портрет Путина. Картина (холст, масло, 45х65 см) впечатляет: президент нисколько не отличается от Владимира Владимировича, которого мы привыкли видеть в вечерних теленовостях. Добрая улыбка, задумчивый взгляд, авторучка в руке, черный пиджак и синий с бело-красными полосками галстук. Будущее покажет, какое развитие примет это направление в современном искусстве.

Всероссийский центр исследования общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос среди населения: «как вам кажется, как скажется на авторитете Путина распространение его многочисленных изображений в виде портретов, маек и т.п.?» 44% откровенных ответили, что это никак не влияет на его авторитет, 42% заявили, что это «вызывает насмешки, представляет президента в невыгодном свете», и только 8% согласились с тем, что такая агитация укрепляет авторитет президента. Видимо, результат опроса свидетельствует скорее о том, что мы все еще бывшие советские люди, у которых такая пропаганда вызывает нежелательные ассоциации с временами застоя и еще более ранними, когда в стране — на улицах, в средствах массовой информации, на рабочих местах — везде была наглядная агитация. Негативное отношение к сусальным образам вождей сохранилась в народе, и пиарщикам следовало бы быть осторожнее с экспериментами в области агитации.

Наверное, измерять прогресс государства правильно было бы по уровню потреблению продуктов питания и электричества, выпуска автомашин на душу населения. Оценивать же развитие цивилизации лучше по уровню культуры и влиянию ее на общество. Политологи уверены, что прогресс обеспечивают политики, экономисты, что главное — это банки и заводы, но историки всегда апеллируют к культурным традициям народа, потому что в конечном итоге именно произведения литературы, музыки, архитектуры и прочего — конечный продукт каждого из этапов развития цивилизации. И взлет в культуре далеко не всегда сопровождался экономическим прогрессом. В художественных образах перед нами проходит История. Время запечатлевается как бы вечными волшебными картинами, создавая иллюзию понимания Божественного промысла. Весь XX век можно разделить на семь этапов, по числу этапов развития страны, которые олицетворяют не главы государства (хотя их именами мы назовем эти этапы), а духовные и культурные лидеры — писатели, поэты, артисты, певцы и другие люди. Это и есть настоящая элита страны. Не случайно есть старый анекдот: «А кто такой Хрущев?» — «Мелкий политический деятель эпохи Райкина», — был впоследствии переиначен на Брежнева и Пугачеву. Именно о судьбах этих людей эта глава.

После расцвета, который русская культура пережила в XIX веке, наступила новая полоса, ознаменованная началом века XX и воцарением нового императора — Николая II. Нравственным стержнем эпохи, безусловным авторитетом, был граф Лев Толстой. С развитием прессы и распространением журналов стали популярны короткие формы. Рассказы Чехова, Тэффи, Аверченко привнесли в атмосферу молодого века сатирический, легкий и вместе с тем философский оттенок. Мистическое стало очень популярным. Началось с Владимира Соловьева, «крестного отца» символистов, в творчестве которых отражались те же богоискательские темы и поиски национального определения, что и у философов того времени — Флоренского, Ильина, Бердяева и проч. «Серебряный век» русской поэзии охватил едва ли четверть века — конец XIX и начало XX веков. Все предчувствия и пророчества обернулись в 1914 году явью. Спустя всего три года старый мир, который пытались изменить поэты и писатели, рухнул, и немногие уцелели под его обломками. Показательная судьба Александра Блока. Как и многие поэты, он предчувствовал будущее и особенно остро чувствовал настроение общества, что выразил в строках:

Еще прекрасно серое небо,
Еще безнадежна серая даль.
Еще несчастных, просящих хлеба,
Никому не жаль, никому не жаль!
И над заливами голос черни
Пропал, развеялся в невском сне.
И дикие вопли: «Свергни! О, свергни!»
Не будят жалости в сонной волне.
И в небе сером холодные светы
Одели Зимний дворец царя,
И латник в черном не даст ответа,
Пока не застигнет его заря.
Тогда, алея над водной бездной,
Пусть он угрюмей опустит меч,
Чтоб с дикой чернью в борьбе бесполезной
За древнюю сказку мертвым лечь…

Революция разделила мир искусства на своих и чужих и на тех, кто уехал в эмиграцию. Немногие вернулись — Максим Горький, Александр Куприн. Иван Бунин задержался в России, и, читая «Окаянные дни», нельзя не прочувствовать весь ужас, который испытал писатель в разоренном войной городе перед эмиграцией.

Тем более интересно, какое искусство смогла сохранить и создать молодая республика. Пожалуй, образы того времени, которые возникают у нас перед глазами, когда говорят «20-е годы», — это, конечно, агитпроповские плакаты и емкие строчки Маяковского под ними. Были и другие поэты (вроде Демьяна Бедного), был и Есенин, оставшийся вечным бунтарем.

Это было время, когда казалось, что все будет иначе. И семьи не будет, но будет всеобщая любовь и братство. Надо только, чтобы было электричество и работали заводы. Искусство несло идеи в массы.

Маяковский в партии с 1908 года, революция — это его стихия, он делал ее — стихами. Революция была принята Маяковским как осуществление возмездия за всех оскорбленных в прежнем мире, как путь к земному раю. Творчество 20-х годов Маяковского — энциклопедия той жизни. Тем более странными были его последние строки — из предсмертной записки: «Любовная лодка разбилась о быт».

Курс Сталина был направлен на модернизацию экономики, искусство должно было служить этой же цели, ведь оно принадлежит народу. Выросло первое поколение советских артистов, поэтов, художников, композиторов. Ради модернизации искусство берется в жесткие рамки контроля. Особенно следят за моралью, на первый план выходят образы стахановца, летчика, тракториста, полярника.

В искусстве отдается предпочтение высокому жанру — классическому театру, симфонической музыке, монументальной архитектуре и эпосу в литературе.

Политика проникает в искусство, как и во все сферы жизни. Во время смены элит на первые роли выдвигаются не самые талантливые, а те, кто смог приспособиться к условиям, «держит нос по ветру». По сути, старая интеллигенция ушла и уступила место новой, опирающейся на власть. Как говорил сам Сталин, «интеллигенция в целом кормилась у имущих классов и обслуживала их. Понятно поэтому то недоверие, переходящее нередко в ненависть, которые питали к ней революционные элементы нашей страны и прежде всего рабочие».

Особняком стоит Михаил Булгаков. Он весь — из того, прошлого мира. Его «Батум» — попытка сделать приятное вождю, который все-таки (хотя и в «правильной» трактовке) разрешил постановку «Дней Турбиных» во МХАТе. И все равно, более белогвардейской пьесы в театрах тогда не ставили…

Иосиф Виссарионович сам смотрел постановку 17 раз. Как рассказывал приемный сын Сталина Артем Сергеев, Сталин спросил его и Василия о впечатлении о спектакле, а потом заявил, что «белые» и «красные» составляют только крайние стороны русского народа, а между ними находятся люди в очень разной степени «белой» и «красной» расцветки. Сталин очень хотел понять ту, ушедшую Россию, которую олицетворял Булгаков, о которой он писал в «Белой гвардии». Лариса Рейснер называла «Белую гвардию» талантливой книгой, а самого автора — врагом.

Самое знаменитое и мистическое произведение Булгакова — «Мастер и Маргарита». О Боге — и абсолютно неприемлемое церковью. Роман был опубликован лишь после смерти Сталина. Булгаков — писатель вне времени. То, что Михаил Афанасьевич не был уничтожен физически, было чудом, ведь он так и остался чуждым новой власти.

Любовь Орлова была из дворянского рода, ее отец был потомком Рюриковичей, а мать, Евгения Николаевна Сухотина, имела родственные связи с Львом Толстым.

Любовь Орлова была первым советским секс-символом, хотя ни в одном фильме ни с кем не поцеловалась. Она была кукольно красива — рост 158 см, талия — 43 см, и на советских тружениц вовсе не походила. Однако именно это делало ее популярной, в психиатрии даже отрыли новую болезнь, названную синдромом Орловой. Сейчас, вероятно, такое поведение можно заметить за многими фанатами, подражающими своим кумирам. В те времена это было внове: женщины мечтали во всем походить на Любовь Петровну, осветляли волосы. Они также причисляли себя к ее родственникам.

В 1926 году молодая артистка вышла замуж за служащего наркомзема, который через несколько лет как заместитель наркома земледелия был арестован и приговорен к длительному тюремному заключению. Взлету сценической карьеры Орловой способствовал роман с руководителем МХАТа Михаилом Немировичем-Данченко, сыном основателя театра. Орлова очень хотела сниматься в кино. В 1934 году к ней пришла слава — она снялась в фильме «Веселые ребята». Несмотря на присутствие на съемках в Гаграх жены и маленького сына, режиссер Александров увлекся молодой актрисой. Сразу после съемок они поженились. Это был очень прочный брак, про Орлову никогда не ходило грязных сплетен.

Сталину фильм очень понравился. Он сказал: «Будто в отпуске побывал!». Вождь восторгался Орловой. И даже присвоил ей звание заслуженного деятеля искусств РСФСР.

Затем были фильмы «Цирк», «Волга-Волга», имевшие сногсшибательный успех. Иосиф Виссарионович очень любил «Волгу-Волгу». В то время Орлова стала часто посещать приемы, незаметно пристрастилась к алкоголю, однако ради карьеры пить бросила.

В 1938 году супруги решили построить дачу во Внуково, на это нужны были средства. Орлова стала требовать огромных гонораров за выступления. Однако контролирующие органы не дремали: в газете «Советское искусство» появилась статья о ней под заголовком «Недостойное поведение». Во время войны Орлова и Александров были в эвакуации в Баку, где сняли фильм «Одна семья». Но на экраны он так и не вышел. Была формулировка: «Фильм слабо отражает борьбу советского народа с немецкими оккупантами».

После войны на чешской киностудии был снят фильм «Весна», который имел успех на заграничных фестивалях. Затем Любовь Орлова на время ушла из кино, стала работать в театре им. Моссовета. В 1950 году Орлову и Александрова наградили Сталинской премией за фильм «Встреча на Эльбе». После этого наступил закат карьеры звездной пары, Орлова вернулась в театр, а Александров больше не снимал кино (после фильма «Русский сувенир», который с треском провалился).

В 30-е годы это была невероятно популярная певица, песни которой пели везде и всюду. Ею восторгался сам Ф. Шаляпин. Во время войны она выступала с концертами на фронтах. Ее песни «Валенки», «Степь да степь кругом», «Катюша», «По диким степям Забайкалья» пользовались фантастическим успехом. Однажды во время концерта был авианалет, но Лидия Андреевна продолжала петь.

В 1942 году ей присвоили звание заслуженной артистки РСФСР.

В 1940 году она вышла замуж в четвертый раз — за кавалерийского генерала Владимира Крюкова, соратника Г. Жукова.

25 сентября 1948 года Русланову арестовали, обвинили в антисоветской деятельности и буржуазном разложении. Одним из пунктов обвинения было то, что генеральская жена вывезла из Германии много трофеев — предметов искусства, мебель, антиквариат. На квартире ее бывшей няни были обнаружены бриллианты, изумруды, сапфиры, принадлежавшие Руслановой. Еще у нее были две дачи, три квартиры, четыре автомобиля, коллекция картин. Сам генерал Крюков признался в антисоветских разговорах с маршалом Жуковым, а также в том, что при своем госпитале устроил бордель. Когда Жуков стал замминистра обороны СССР, он лично хлопотал об освобождении Руслановой.

Как видно, даже феноменальная популярность и выдающийся голос не спасали артистов от опалы в это особенно тяжелое в России время.

Знаменитая артистка Валентина Серова (в девичестве Половикова) была одним из символов эпохи Сталина в кино. Ее муж Константин Симонов посвятил ей стихотворение, выразившее дух этого времени. Стихи «Жди меня» облетели все фронты и тыл Великой Отечественной войны.

Внешне это была очень красивая и яркая пара. Но, как это часто бывает, счастье недолго улыбалось им обоим. Валентина раньше была замужем за летчиком Анатолием Серовым, который погиб через год после их свадьбы, в 1939 году, во время испытаний самолета «УЧИ-4». Он был Героем Советского Союза, героем гражданской войны в Испании.

Симонову было 24 года, когда он влюбился в артистку Серову. Поэт не пропускал ни одного спектакля с ее участием. Он долго добивался ее согласия стать его женой, но несколько лет они жили вместе, не расписываясь. О любовных похождениях Серовой ходила масса слухов. Ее самый красивый и грустный роман был с маршалом Рокоссовским. Ради этой любви она была готова бросить и мужа, и театр. Но высокое начальство было против развода прославленного маршала, хотя на романы во время войны из Кремля смотрели сквозь пальцы.

В 1939 году к Серовой пришла настоящая слава — она снялась в главной роли в фильме «Девушка с характером». Следующий ее фильм — «Сердца четырех» — вышел только в конце войны, он был несколько лет запрещен к показу как «низкопробный и пустой». В 1946 году актриса получила Сталинскую премию за участие в фильме «Глинка».

Валентина Серова по-прежнему любила своего покойного мужа-летчика. Она не могла быть надежным тылом для генерала от литературы, каким вскоре стал Симонов. Для Симонова она была музой, но сама Валентина его не любила настолько сильно, как он ее.

Быт в семье был налажен: дом в Переделкино, квартира на улице Горького, «виллис», который Серова водила сама, две домработницы. В доме часто устраивались приемы.

В конце концов, она ушла от него, пристрастилась к алкоголю. Симонов писал, что «постарел за эти годы на много лет и устал, кажется, на всю жизнь вперед». Обида на жену была настолько сильной, что даже когда по повести Константина Михайловича «Двадцать дней без войны» собирались ставить фильм, тот был решительно против утверждения на главную роль артистки Аллы Демидовой, сделавшей грим под Серову. Он убрал все посвящения бывшей жене, оставив только в одном стихотворении — «Жди меня».

Интеллигенция времен Сталина была словно выхолощена, недовольные и яркие таланты сидели в тюрьмах, страна духовно опустела. Одни уступали место другим, более приспособленным к требованиям времени. Пример Симонова — ярчайший. Как писал Юрий Нагибин, тот в юности считался вторым поэтом Литинститута. Однако первый поэт — Шевцов — попал в сталинскую мясорубку и умер в тюрьме. Образ Симонова внушал людям уважение и даже восхищение — высокий, самоуверенный, сильный, спортивный — прирожденный лидер. Он ходил в военной форме с маузером на боку — романтичный герой, «молодой Лермонтов». Еще в 1934 году, когда ему было 19 лет, Симонов отправился на Беломорканал воспевать стройку. Всю свою жизнь он был верен идее поставить литературу на службу государству, на практике это выражалось в претворении идей Сталина (участие в различных разоблачительных кампаниях). Нагибин пишет, что честолюбие разъело ему душу, он стал абсолютно аморален, любил только власть. После войны Симонов уже не писал ничего выдающегося. Он умер в 1979 году не дожив до 64 лет.

Серова закончила жизнь обнищавшей и опустившейся. Денег на выпивку не было, она распродавала дорогие ее сердцу вещи. Ее сын от первого брака Анатолий отсидел несколько лет в тюрьме за хулиганство и умер от алкоголизма в 36 лет. В том же 1975 году умерла и сама Валентина. Ее дочь Мария написала: «Умерла она одна, в пустой, обворованной спаивающими ее проходимцами квартире, из которой вынесли все, что поддавалось переноске вручную».

Актриса Марина Ладынина и режиссер Иван Пырьев познакомились в 1934 году на съемках фильма «Вражьи тропы». В 1938 году вышел на экраны их второй фильм «Богатая невеста», который хотя и был подвергнут критике за якобы издевательство над украинским языком, но очень понравился Сталину. С тех пор Ладынина стала у вождя на особом счету, и режиссер, и актриса получили ордена Ленина.

Потом был фильм «Трактористы», который стал пользоваться у зрителей бешеным успехом. В 1941 году была закончена работа над фильмом «Свинарка и пастух», который хотя и критиковался как лубочный, был также очень любим зрителем. Впрочем, значительная часть фильмов Пырьева не воспринималась коллегами как искусство, но публика считала иначе. В 1944 году первое место в прокате занял фильм Пырьева «В шесть часов вечера после войны».

Яркая характерная роль Ладыниной была сыграна в фильме «Кубанские казаки». Это был первый послевоенный фильм, который был насыщен весельем и радостью. Фильм впоследствии обвинили в пропаганде сталинизма. В 1950 году супруги получили пятую Сталинскую премию, Ладынина стала народной артисткой СССР. Однако сама артистка в душе считала свой успех невечным, окружающая ее суровая действительность давила своей тяжестью. Создавая на экране идеализированные образы советских тружениц, она осознавала, что служит далеко не идеалам. Тем более ей было горько слушать упреки в свой адрес, особенно касающихся «Кубанских казаков».

Отношения с мужем у Ладыниной были скорее ровные, и даже на съемочной площадке он никогда не повышал на нее голос. Не раз Ивану Александровичу пытались запретить снимать свою жену, но всякий раз ему удавалось отстоять ее.

Они разошлись, Пырьев позволял себе связи на стороне. Ладынина больше не снималась, а Пырьев снял «Идиота» и «Братьев Карамазовых». У него было много недоброжелателей. В 1968 году, когда он умер, обнаружили, что все его сердце было в рубцах от микроинфарктов, перенесенных на ногах.

Автор «Тихого Дона», за который получил Нобелевскую премию, был трагическим символом эпохи, художником, который одновременно был обласкан властью и вместе с этим пострадал от нее. Об особых отношениях писателя и вождя говорит то, что они вели переписку с 1930 по 1951 годы, и Шолохов осмеливался рассказывать Сталину правду о голоде на Украине, коллективизации и других бедах народа. В «Тихом Доне» имя Сталина не упоминается ни разу. Почему-то «верный сталинец» Шолохов все время подвергался нападкам сначала партийного руководства за инакомыслие, а затем постперестроечных либералов — за то, что был «гонителем» Синявского и Даниэля (при этом забывали, что он поддерживал публикации Анны Ахматовой, Андрея Платонова, Бориса Пастернака, Твардовского, Ольги Берггольц, Эрнеста Хэмингуэя).

«Тихий Дон» получил Сталинскую премию, но был подвергнут жестокой критике, особенно финал романа. Глава Союза писателей Фадеев заявил: «Все мы обижены концом произведения в самых лучших советских чувствах… Не показана победа сталинского дела…» В 1937 году Шолохов написал: «За пять лет я с трудом написал полкниги. В такой обстановке, какая была в Вешенской, не только невозможно было продуктивно работать, но и жить было безмерно тяжело».

Несмотря на недоброжелателей и завистников, Шолохов — один из самых любимых писателей россиян, а «Тихий Дон» открывает список лучших романов века (по опросу ВЦИОМ).

Герои Шолохова — это простые люди, разделившие свою судьбу с несчастной страной. Впервые, еще до оттепели, Михаил Шолохов написал о муках советских военнопленных в Отечественную войну («Судьба человека»). Как ни странно, этот рассказ подвергся критике Александра Солженицына, назвавшего его слабым и неубедительным. Якобы Шолохов пишет неправду о судьбе пленных. Опровергнуть это утверждение можно, сославшись на экранизацию Сергея Бондарчука, ошеломившую весь мир. В другом рассказе — «Наука ненависти» — писатель недвусмысленно выразил свое отношение к приказу Сталина «Ни шагу назад». Он вопреки установкам властей не писал о пленных как о предателях. Солженицын также обвинил Шолохова в плагиате. До сих пор имя Шолохова до конца не отмыто от обвинения, хотя и был найден черновик рукописи «Тихого Дона».

Финал шолоховских произведений трагичен, как и его время: писатель не видит будущего для своих героев в этом мире. И Соколов с Ваняткой, и Григорий Мелехов — уходят в неизвестность, никому не нужные.

Вообще судьба книг писателя, как и его самого, нелегкая: они корректировались (изымалась, например, из «Они сражались за Родину» критика Сталина), терялись и восстанавливались автором («Поднятая целина», которая по замыслу автора должна было называться «С потом и кровью»)… Во время войны Шолохов перенес контузию, потом пережил авиакатастрофу, диабет, инсульт и умер от рака.

Видимо, масштаб этой личности, осмелившейся спорить с вождем народов и создавшей великий роман, не перестанет тревожить завистников и тех, кто не разделяет взгляды писателя. Поэтому кампания против Шолохова едва ли скоро закроется.

После смерти Сталина в 1953 году довольно быстро произошла смена идеологии в искусстве. Это было также связано с появлением нового поколения артистов, писателей, режиссеров, которых стесняли рамки, утвержденные при Сталине. Искусство стало более философичным, глубоким и содержало подтексты, когда метафора помогала уйти от цензуры и сказать что-то смелое. Это явление стали называть «оттепелью», по названию повести Ильи Эренбурга. В искусство стали проникать течения извне — в виде книг Хэмингуэя (пропагандирующего жизнь ради удовольствия жизни), Сартра (философия экзистенциализма), кинокартин («Великолепная семерка»). Появился свежий термин «романтика», а с ним — мода на туризм, песни у костра под гитару. Затем эта мода трансформировалась в новую, блатную, знаменем которой стал Владимир Высоцкий. Новый стиль в эстраде ознаменовала собой Эдита Пьеха, польская еврейка, родившаяся во Франции, ставшая солисткой ленинградского ансамбля «Дружба». Ее сумасшедшая популярность и множество подражателей свидетельствуют о стремлении советской эстрады к западным стандартам, к их пока еще притягательной, потому что запретной, ритмике и звучанию. При этом официально Запад, особенно Америку, обвиняли в разложении и загнивании, их надо было «догнать и перегнать».

Стала модной тема народа, не просто как революционера и труженика, но и народа-поэта, со своими традициями, фольклором, бытом. Город заинтересовался деревней, появились писатели-деревенщики, из них выделялся Владимир Солоухин, который открыл современнику простую радость гармонии с природой.

В искусстве появился новый полюс — национальный.

Сергей Бондарчук родился в 1920 году в Херсонской области. Участник войны. Он начал сниматься в 1947 году — в фильме С. Герасимова «Молодая гвардия», стал известен в 1951 году, когда вышли фильмы с его участием: «Кавалер Золотой Звезды» и «Тарас Шевченко». Неожиданно рано Бондарчук стал лауреатом Сталинской премии, в 32 года получил звание народного артиста СССР. Наверное, здесь не обошлось без личной симпатии вождя к молодому артисту. В 1954 году Бондарчук сыграл роль Отелло по трагедии Шекспира. На этих съемках он влюбился в исполнительницу роли Дездемоны Ирину Скобцеву. Ранее она была замужем за Аджубеем, будущим зятем Хрущева. Успех фильма был впечатляющим, Скобцева выиграла в Каннах приз за красоту. Однако только с началом режиссерской деятельности Бондарчука раскрылся весь могучий потенциал этого художника.

1958 году за рекордный срок — 74 дня Бондарчуком был снят фильм по рассказу Шолохова «Судьба человека». Он занял шестое место в прокате, удостоился Ленинской премии. С. Герасимов так отозвался о картине: «Судьба человека» произвела на меня чрезвычайное впечатление как произведение необыкновенной зрелости для режиссерского дебюта. Он прошел войну, имел к ней определенное человеческое отношение и все это сумел вложить в свою первую картину. Поэтому глубина некоторых сцен необыкновенна». В одной английской газете написали: «Если вы действительно хотите понять, почему Советская Россия одержала великую победу во Второй мировой войне, посмотрите этот фильм».

После триумфа «Судьбы» Бондарчук взялся за осуществление своей мечты — экранизации романа Толстого «Война и мир». Подбор актеров был очень сложный, в результате Пьера Безухова Сергею Федоровичу пришлось играть самому. В 1965 году вышла на экраны первая часть эпопеи — «Андрей Болконский», которая имела оглушительный успех и завоевала гран-при на Московском фестивале. Во время монтажа у Бондарчука на несколько минут остановилось сердце. В 1968 году «Война и мир» получила «Оскара». После этого, Сергея Федоровича с женой пригласили в Рим снимать фильм «Ватерлоо». Однако, несмотря на все достоинства фильма, критика отметила в нем отсутствие души режиссера.

Заработанную за съемки этого фильма валюту Бондарчуку приказали сдать в партийную казну. Он заявил, что вернет гонорар лишь в том случае, если ему объяснят, на какие деньги сын члена Политбюро Кириленко ездил в Африку на сафари.

Посмотрев «Ватерлоо», маршал А. Гречко, министр обороны СССР, загорелся идеей снять фильм о битве за Кавказ. Бондарчуку сценарий не понравился, он предложил идею постановки романа М. Шолохова «Они сражались за Родину». Вообще, по духу и масштабности творчества оба этих гиганта были очень близки и похожи, даже эпизоды судьбы их перекликаются. В картине по роману Шолохова снялись, кроме самого Бондарчука, Василий Шукшин, Вячеслав Тихонов, Юрий Никулин, Георгий Бурков, Николай Губенко. Несмотря на недовольство Гречко (в фильме война показана без прикрас, правдиво), картина вышла на экраны и заняла седьмое место в прокате. В 1977 году Сергей Федорович стал лауреатом Госпремии РСФСР.

Бондарчук продвинулся на руководящую должность в Союзе кинематографистов, стал преподавать во ВГИКе. Он снял фильм «Степь» по Чехову, сыграл главную роль в фильме И. Таланкина «Отец Сергий» по повести Льва Толстого. Таланкин сказал: «Для меня, кроме Бондарчука, другого исполнителя на роль такой психологической глубины, такого масштаба просто не существовало. В Бондарчуке — в актере и в человеке — есть то основное, что нужно для этого, — неповторимость, уникальность».

Во время перестройки Бондарчук попал в опалу. Он снял фильм «Борис Годунов», который был обруган критикой. В 1986 году С. Бондарчука не избрали делегатом на 5-й съезд кинематографистов СССР. В лице Бондарчука кинодеятели, которые были в тени, а на фоне перестройки решили взять реванш, обрушились на прежних небожителей с ожесточенной критикой. В упрек ему ставили фильм о революции «Красные колокола», состоящий из двух частей: «Я видел рождение нового мира» и «Мексика в огне». Это был последний официальный триумф мастера, за которым последовало развенчание и забвение.

История фильма «Тихий Дон» повторяет трагическую судьбу его автора: Бондарчук создал экранизацию романа Шолохова, но итальянские продюсеры его обманули, пленка так до сих пор и не найдена. История с «Тихим Доном» приблизила Сергея Федоровича к смерти, он умер в 1994 г.

Выходец с Алтая, Василий Макарович Шукшин навсегда остался в образе простого русского мужика, сибиряка, обладателя исключительных качеств, присущих таким же, как он, людям из народа. Его отец, Макар Леонтьевич, середняк, в 1933 году был репрессирован. Мать Шукшина едва не отравила себя и детей, но потом одумалась, вышла замуж за односельчанина, который был человек «редкого сердца», как вспоминал о нем Василий Макарович. В 1942 году он погиб на фронте.

В 1944 году Шукшин закончил школу и поступил в Бийске в автотехникум, но, бросил его, чтобы устроиться на работу и прокормить семью. Для этого ему пришлось уехать в Москву, где он устроился слесарем-такелажником. Служил Шукшин радистом в Севастополе. На флоте он написал первые рассказы, участвовал в художественной самодеятельности, создал драмкружок, увлекся боксом. Через три года его комиссовали из-за язвы желудка. Вернувшись в родное село, Василий Макарович стал учителем и одновременно директором школы. Затем он решил, что его призвание — кино, и уехал поступать во ВГИК на сценарный факультет. Рукописи его, толстые и неразборчивые, читать не стали, а посоветовали идти на актерский, но Шукшин узнал, что есть еще и режиссерский факультет и подал туда документы. Первая его значительная роль была в фильме Марлена Хуциева «Два Федора», который вышел на экраны в 1959 году. Как писал С. Бондарчук: «Его лицо выделялось среди привычных лиц экранных героев. Оно поражало необыкновенной подлинностью. Словно это был вовсе не актер, а человек, которого встретили на улице и пригласили сниматься». Шукшину посыпались приглашения на роли: «Простая история», «Когда деревья были большими» и т.д. В 1960-х годах начали выходить и его литературные произведения. Вскоре на основе рассказов он написал сценарий для кино «Живет такой парень». Главную роль в этом фильме, который Шукшин снял сам, сыграл Леонид Куравлев. В прокате картина заняла 13-е место, зрителю она очень полюбилась. Правда, в кинематографе тогда были иные настроения — все увлеклись авторским кино, пришла пора Тарковского, Хуциева, Алова и Наумова, а в творчестве Шукшина, таком естественном и ненатужном, словно бы и не было главного веяния времени — авторского поиска… К слову, отношения у Шукшина с Тарковским были натянутые, они представляли две противоположности: и хотя оба обращались к народным истокам, делали это по-своему, один сам был из этого народа, другой — интеллигент и «белая кость». Как вспоминала его жена Виктория Софронова, «он вообще очень отличался от всех. В шкафу, например, у него стояла иконка».

В 1966 году вышел в свет новый фильм В. Шукшина — «Ваш сын и брат», которому была присуждена Госпремия РСФСР. О грустном и тяжелом у Шукшина выходило говорить непринужденно, с иронией и так, что не могло не затронуть душу. Герой его — народ, народ-поэт, несчастный, потому что богоизбранный, и никто так не мог говорить о нем, как Шукшин. Он очень увлекся этой темой, хотел снять фильм о Степане Разине, но эта мечта не осуществилась.

Вообще в жизни наступила пора невезения, коллеги накинулись с критикой. Можно сказать, что Василий Макарович неожиданно оказался между двух лагерей: прозападного либерального и прокоммунистического консервативного, обоим он был чужд. Шукшин и раньше выпивал, теперь стал уходить в запои. Бросил он после одного случая, когда оставил у кафе свою дочь, и пока пил с другом, она потерялась. Это было страшным потрясением для него, после которого до самой смерти он не выпил ни грамма. В 1969 году вышел новый фильм Шукшина — «Странные люди». В том же году ему было присвоено звание заслуженного деятеля искусств РСФСР. В следующем фильма «Печки-лавочки» снова зазвучал талант Шукшина-актера, сыгравшего главную роль — алтайского мужика, едущего с женой на юг в отпуск. На этот раз зрители приняли фильм прохладно, а земляки вообще обиделись. Последняя картина Шукшина — «Калина красная» — снова о человеке из народа, бывшем уголовнике, воре. Она вышла на экраны в 1974 году и стала для всех потрясением, это был его триумф. Известна мысль Шукшина, что Степан Разин в наши дни стал бы вором. В прокате «Калина красная» заняла второе место. Последняя роль Шукшина была в фильме Бондарчука «Они сражались за Родину». Он умер в ночь на 2 октября 1974 года на Дону, в районе поселка Клетская, где проходили съемки. Врачи поставили диагноз: «сердечная недостаточность». Пошли слухи, что якобы было отравление. Георгий Бурков, который нашел Шукшина мертвым в каюте, не верил, что смерть эта была естественной, но тайны своей он никому не открыл.

Наверное, именно Солженицына можно назвать совестью шестидесятых. Александр Исаевич — не столько беллетрист и историк, сколько моралист и правдоискатель. Его «Один день Ивана Денисовича», по словам Гениса и Вайля, был литературным аналогом партийной установки на правду. Сам Солженицын написал: «На «Иване Денисовиче» и выпустил последний вздох весь порыв XXII съезда». В «Матренином дворе» у писателя оформился идеал, выразившийся в образе деревенского богатыря, обнявшего девицу с косой через спину и песни под небом, какие давно уже отстала деревня петь. Один критик заметил, что для миллиона людей христианство началось с «Матрениного двора».

В автобиографической книге «Бодался теленок с дубом» предстает человек, с малых лет понявший свое предназначение и Божий промысел.

Открытие истории России и ее героев для советского человека. В книге «Август 14-го» впервые предстает не одиозный Столыпин-вешатель, а человек, пытавшийся сделать в России реформы. Оказалось, что героями были не только коммунисты и передовики. Самым значительным произведением Солженицына стал «Архипелаг ГУЛАГ», написанный уже в эмиграции. Хрущев, допустивший его в секретные архивы, долго сожалел о допущенной ошибке и чрезмерном доверии. Впрочем, малограмотный Хрущев называл Солженицына Иваном Денисовичем…

Получился все-таки перехлест: «Целились в коммунизм, а попали в Россию».

В мае 1967-го Солженицын написал письмо Всесоюзному съезду писателей о цензурной травле литературы. Его поддержали 80 советских писателей. В те времена он был лидером шестидесятников. Его можно сравнить со Львом Толстым. Только иная историческая реальность забросила Солженицына за океан, где он продолжил критиковать и поучать — уже иноземную власть. За что и поплатился изоляцией.

Возвращение писателя-моралиста на Родину стало запоздалым шагом. И все равно, он по-прежнему авторитет и по-прежнему учит сильных мира сего, а они снисходительно и почтительно слушают его.

Евтушенко, Ахмадулина, Вознесенский, Рождественский — звезды советской поэзии, на них пало сияние поверженного культа личности. Недаром «пробы голосов» затевались у подножия памятника Маяковскому. Маяковский — громадье, сила, масштаб.

Первые стихи Евтушенко напечатал в 1949 году. Твардовский сказал о нем: «Прожекторный луч убегает от него, а он за ним гонится, чтобы снова под него попасть». Эпоха всенародной любви к стихотворному слову только начиналась. Прежде чем заставить тысячную аудиторию на стадионе замереть при звуках поэтической речи, нужно было много и много работать. Статистика бюро пропаганды Союза писателей отметила однажды 365 выступлений Евтушенко перед читателями — в библиотеках, на заводах, в концертах.

Чего ему это стоило, знает только он сам. Говорят, у него был даже номер прямого телефона Андропова. Понятное дело: поэт так вольничает с властью, а его не сажают. Но, может, разгадка в самом творчестве поэта? Уксусно-злой критик А. Мальгин в журнале «Столица» утверждал: «По собранию сочинений Евгения Евтушенко можно изучать послевоенную историю нашей страны... Все кампании партии и правительства нашли отражение в его творчестве: от развенчания культа личности до строительства КамАЗа, от торжеств по поводу ленинских, космических, революционных и других юбилеев до насаждаемой горбачевской гласности под лозунгом «Больше социализма!»... Назвать ли его «чутким барометром времени» или упрекнуть в желании выслужиться? Думаю, истина лежит где-то посередине».

С ним соглашался более терпимый А. Кардин: «Евтушенко вошел в литературу при жизни Ахматовой и Пастернака... Но для Запада, для Америки советскую поэзию олицетворял прежде всего он... Он позволял себе умеренное свободомыслие, поддерживал диссидентов, не без оснований слыл фрондером и — разъезжал по всему свету, возвращаясь с чемоданом запрещенной литературы...

Они заключали сделку (с государством) на особых условиях, позволявших популярность внутри страны конвертировать на международных торгах. Своего рода идеологические нефтедоллары. Они относились к советской власти, как Остап Бендер к Уголовному кодексу, и, переступив черту, незамедлительно платили штраф».

А. Мальгин утверждает, что основы заграничной известности поэта были заложены в марте 1963 года, когда после выступления Хрущева на встрече с художественной интеллигенцией «началась жуткая ежедневная травля в газетах и всюду, где только можно». В этот же период его «захлестнула народная любовь».

Защищать обиженных и оскорбленных на Руси дело естественное. Поэт, несущий правду и за это угнетаемый властью, — вот образ, достойный обожания.

«И хотя гонения оказались краткосрочными (на встречу ближайшего Нового года Евтушенко с женой Галиной были приглашены Хрущевым в Кремль, после чего отправились в длительную зарубежную командировку — в США), иностранная общественность десятилетиями была свято убеждена, что имеет дело с оппозиционером, если не сказать с диссидентом».

Евтушенко родился 18 июля 1933 года на станции Зима в Иркутской области. Оба его деда, один украинец, другой латыш, были репрессированы. Отец, Гангнус Александр Рудольфович, работал геологом, писал стихи. Кстати, в шестидесятые годы профессия геолога станет одной из самых заветных для молодежи. Брат поэта, ныне журналист, председатель правления московского немецкого общества, Александр Гангнус вспоминает: «Мы с братом не вполне русские», имея ввиду латышские корни. Это обстоятельство он связывает с «интересом» к поэту общества «Память»: «раз «скрывает» подлинную фамилию, значит, еврей и в заговоре. По этому поводу и шел знаменитый скандал в ЦДЛ с участием покойного Осташвили. Евгений ни разу публично не опровергал подобных «обвинений» — и правильно».

Мать поэта, Зинаида Ермолаевна Евтушенко, была певицей Мосэстрады, затем газетным киоскером. Перед войной семья распалась. С 1941 по 1944 годы мальчик жил у бабушки на станции Зима. Поэт вспоминает: «На залузганном семечками зиминском перроне... я, восьмилетний пацан, когда-то в 41-м году пел солдатам за кусок хлеба, за мятые рублевки, а то и просто за так: «Где-то в старом глухом городишке Коломбина с друзьями жила». Сегодня Евтушенко — почетный гражданин этой его «крошечной родины». Здесь его ждут, принимают, дарят любовным вниманием. «Чтобы он со свитой, — вспоминал А. Мальгин, — долетел до Зимы, в Иркутске с самолета были сняты все пассажиры (под предлогом отмены рейса). Когда открылась дверь самолета на зиминском аэродроме, мы увидели, что вся местная знать, съехавшись на «газиках» и «волгах», уже салютует шампанским».

В Литературном институте он не доучился. «Меня исключили за то, что я защищал обруганный роман «Не хлебом единым» Дудинцева: его считали антисоветским». «Я в 1953 году выступил против Грибачева на большой дискуссии, обвинив его в поэтической клептомании». «Не было у нас в стране (во всяком случае, в 60-70-е годы) поэта, столь много сделавшего для укрепления социалистического строя», — одобрительно говорил о нем критик Е. Сидоров, не подозревая, что станет министром культуры в правительстве Черномырдина. А. Мальгин утверждает, что Евтушенко был с постоянной «фигой в кармане».

Из песни слов не выкинешь... Авторитет Евтушенко в 70-е годы упрочился настолько, что ему уже позволительно было почти все: слать телеграмму Брежневу с протестом против ввода танков в Чехословакию, идти на прием к секретарю ЦК КПСС Демичеву с просьбой защитить от преследований писателей Синявского и Даниэля, и прочее.

Поэт не так давно признался, что напечатал примерно 120 тысяч строк стихов, из которых теперь не печатал бы тысяч 70. Кавалер ордена Трудового Красного Знамени, лауреат Государственной премии СССР за поэму «Мама и нейтронная бомба», почетный член испанской и американской академий, профессор университетов в Питсбурге и Санта-Доминго, лауреат многих международных премий (в том числе и за киноработы) — думал ли он, «продукт сталинской эпохи», о такой ноше? «Мешанное-перемешанное существо, в котором уживались и революционная романтика, и звериный инстинкт выживания, и преданность поэзии, и... легкомысленное предательство на каждом шагу». Это он сам о себе.

Перестройка не застала поэта врасплох. Он становится народным депутатом СССР, поучает Горбачева и, как оракул, обращается к депутатам с призывом отказаться от всяких привилегий. Свое шестидесятилетие поэт встретил в состоянии бодрости и здорового оптимизма. Послесоветского поэта Евтушенко нет. И он это знает. Как сказал в одном из последних стихотворений, «... родина предсмертная моя». Это о России? Может быть. Но больше — о себе.

Евтушенко сделало знаменитым на весь мир стихотворение «Бабий Яр», в котором есть строки:

Ничто во мне про это не забудет!
«Интернационал» пусть прогремит,
когда навеки похоронен будет
последний на земле антисемит.

Евтушенко стал кумиром, он выступал по 250 раз в год, собирая до 14 тысяч человек на одном стадионе. Он был, по выражению исследователей, поэтом-глашатаем Хрущева, пропагандистом его курса:

Весь мир — кукурузный початок,
похрустывающий на зубах!

Евгений Евтушенко был первым в послевоенное время лирическим поэтом, лирика которого была совсем иной, чем у Симонова. Гимном свободной любви явились строки:

Ты спрашивала шепотом:
«А что потом? А что потом?»
Постель была расстелена,
и ты была растерянна.

Рассказ об атмосфере 60-х был бы неполон без темы юмора, которая особенно ярко прозвучала в кино.

Леонид Иович Гайдай родился в 1923 году, прошел войну разведчиком, во время одно из рейдов по тылам подорвался на мине. В 1947 году он закончил театральную студию при Иркутском драмтеатре, потом приехал в Москву, поступил во ВГИК на режиссерский факультет. Михаил Ромм увидел, что у Гайдая есть талант к комедии. Первой из них стала лента «Жених с того света», в которой снялись Плятт и Вицин. Однако у фильма была очень тяжелая судьба — его почти не выпускали на экраны. Гайдай зарекся снимать комедии. В 1959 году вышел фильм «Трижды воскресший» с Аллой Ларионовой в главной роли. Он с треском провалился. Однако Леонид Иович все же снял комедию, которая имела грандиозный успех. Это был «Пес Барбос и необычный кросс». Впервые появились на экранах, ставшие символом 60-х, Трус, Балбес и Бывалый в исполнении Вицина, Никулина и Моргунова. Затем были «Самогонщики», «Деловые люди», «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» (первое место в прокате), «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука» (снова первое место), затем — «Двенадцать стульев». Последний фильм занял шестое место в прокате и был холодно встречен критикой: «Хам, прочитавший сочинение двух интеллигентных писателей. Хамский гогот. Все передер в расчете на гогот, на ржание»… «Иван Васильевич меняет профессию» занял третье место. В 1973 году Гайдай получил звание народного артиста РСФСР. Следом были только провальные картины: «Инкогнито из Петербурга», «Спортлото-82», «На Дерибасовской хорошая погода, или на Брайтон-Бич опять идут дожди». Умер он в 1993 году.

Веселость и ожидание прекрасного будущего вообще наполняли эту эпоху «золотого десятилетия» Гайдая. Наравне с ним шел другой комедийный режиссер — Эльдар Рязанов, автор «Карнавальной ночи», «Берегись автомобиля». Страна смеялась над интермедиями Аркадия Райкина, это был беззаботный смех, без злости и отчаяния.

Пожалуй, песни Александры Пахмутовой — это лаконичный и образный фон эпохи. Как ни странно, ее творчество, несмотря на официальное признание, любимо слушателями до сих пор. Никто сейчас не воспевает героический труд строителей и полярников, целинников и космонавтов и прочих героев, потому что изменились реалии. Сейчас поют о ворах, проститутках и бандитах.

Она родилась 9 ноября 1929 года в предместье Сталинграда Бекетовке у Николая Андриановича и Марии Андреевны Пахмутовых. Дед Александры Николаевны — красный командир, герой гражданской войны, отец — секретарь райкома партии в 20-х годах, рабочий Бекетовского лесозавода, музыкант-любитель.

Первый музыкальный опус Александра Николаевна сочинила в пять лет — пьесу «Петухи поют». 21 января 1938 года в переполненном местном клубе на единственном в Бекетовке рояле отец и дочь Пахмутовы поразили слушателей игрой в четыре руки первой части 40-й симфонии Моцарта.

Весной 1943 года, вернувшись из эвакуации с отцом и матерью в разрушенную Бекетовку из Средней Азии, 13-летняя Александра стала исполнять под аккордеон в госпиталях и воинских частях популярные военные песни. Она поступила в Центральную детскую музыкальную школу при Московской консерватории, которую закончила в 1953 году. Первую песню она написала на стихи Юлии Друниной — «Кавалерийская походная». В 1956 году закончила аспирантуру с диссертацией на тему «Партитура оперы М. И. Глинки «Руслан и Людмила».

Успех пришел к ней в 1958 году, когда в кинофильме «По ту сторону» прозвучала ее «Песня о тревожной молодости», которая стала советским шлягером, созвучным «духу времени»:

Забота у нас простая,
Забота наша такая:
Жила бы страна родная, -
И нету других забот.

В 1961 году Пахмутова отправилась в Сибирь с небольшим творческим коллективом. Там родился цикл «Таежные звезды», воспевающий романтику комсомольских строек и победителей тайги:

Главное, ребята, сердцем не стареть,
Песню, что придумали, до конца допеть.
В дальний путь собрались мы, а в этот край таежный
Только самолетом можно долететь.

Несмотря на то, что песни ее были о том же, о чем говорила пропаганда официальным языком, их любили, потому что они были близки самим героям того времени:

Я уехала в знойные степи,
Ты ушел на разведку в тайгу,
Надо мною лишь солнце палящее светит,
Над тобою лишь кедры в снегу…

Это было современное прочтение «вечного боя», аналогия с Гражданской войной:

Дан приказ ему на запад,
Ей в другую сторону.
Ходили комсомольцы
На гражданскую войну.

Большое значение имели тексты песен — простые емкие стихи, которые легко запоминались:

Хорошо из далекого моря
Возвращаться к родным берегам -
Даже к нашим неласковым зорям,
К нашим вечным полярным снегам…

Она дружила с Юрием Гагариным, и это тоже символично. Ему она посвятила цикл «Созвездие Гагарина». При этом сама Пахмутова отнюдь не была небожителем. Всегда она сохраняла простоту в общении, мягкий характер, близкие называют ее «большим ребенком».

Простое перечисление ее песен (а их более 400) составит весь ряд советской эстрады — от лирики («Старый клен», «Я не могу иначе»), спортивных баллад («Команда молодости нашей» и «Трус не играет в хоккей») до комсомольских и ленинских песен («И вновь продолжается бой», «Комсомольская песня»). Пахмутова писала песни обо всем и писала много, хорошо — это обеспечило ей место композитора №1 в СССР. При этом ее творчество не ограничивалось одним малым жанром — в ее багаже и опера, и симфоническая музыка.

В советское время Пахмутова получила все возможные звания и награды: она — народная артистка СССР и России, лауреат двух Государственных премий СССР и премии Ленинского комсомола, кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени, секретарь правления Союза композиторов СССР, член президиума Верховного Совета РСФСР.

С развалом СССР о Пахмутовой забыли. Рассказывает певец Юлиан: «Мы познакомились, когда Александра Николаевна переживала не лучшие времена. Старый строй рухнул, а новый еще не установился. Все были в растерянности. Пахмутову тогда считали олицетворением коммунистической власти, ее песни даже не крутили на радио. Но время расставило истинные ценности на свои места, и люди поняли, что искусство не может принадлежать никакому политическому строю. Кстати, Александра Николаевна и в партии никогда не была, она вообще далека от политики».

Пышно был отмечен юбилей композитора в 1999 году. В Кремле состоялся концерт, посвященный этому событию. По сути, это была реабилитация Пахмутовой, которой все признавались в любви, несмотря на то, что она была певцом ушедшего строя.

27 мая 2000 года в Ярославской области Пахмутова и Добронравов попали в автокатастрофу. У Александры Николаевны была закрытая черепно-мозговая травма, а у ее мужа — перелом ноги. Довольно быстро они после катастрофы поправились и снова занимаются творчеством. Их песни сейчас исполняет певец Юлиан.

Пахмутову будут помнить еще очень долго, когда уже и забудут, что такое «комсомол», но в сочетании «Любовь, Комсомол и Весна» — не забудут.

Период его правления сейчас именуется не иначе, как «застой». После хрущевской «оттепели» в искусстве произошла смена ориентиров. Многое из того, во что верили и что воспевали шестидесятники, обернулось другой стороной. Настало время осознать, собственно, что из себя представлял этот феномен — 60-е годы. В искусстве в это время появилось большое количество замечательных произведений, которые не теряли своей уникальности даже после исправления цензурой. В эпоху Брежнева творили, в сущности, те же люди, которые начинали при Хрущеве и даже при Сталине. Политика еще сильнее переплелась с искусством, но еще глубже ушла в подполье ее «антисоветская» сторона. В творчестве Владимира Высоцкого это особенно заметно — все слушали его «блатные» песни, записанные на пленку (пластинок не издавали), а с эстрады он пел вполне лояльные. Нельзя сказать, что в искусстве наступила полоса застоя, однако стал возвращаться консерватизм, правда, совсем не похожий на сталинский.

Некоронованный король авторской песни Владимир Высоцкий по популярности затмевал всех эстрадных кумиров того времени. Пожалуй, для советской страны это было явление, сродни Джиму Мориссону и Курту Кобейну на Западе. Безусловно, разные музыкальные стили (панк и рок вообще тогда в СССР не существовали), но смысл и истоки творчества были примерно те же. Все они пели о том, что общество загнивает, буквально «Нет, и в церкви все не так, все не так, как надо». Наркомания была их бедой, обманчивой ловушкой, которая сулила свободу, а привела к смерти. В отличие от западных коллег, Высоцкий долго боролся за свою жизнь, пытался лечиться, но слишком большой был у него стаж — с 13 лет он начал пить.

Владимир Владимирович родился 25 января 1938 года в Москве. С отчимом у него отношения не сложились, и отец забрал его к себе в Германию, где он служил. Затем они вернулись в Москву. Володя учился в мужской школе, порой у него возникали проблемы с поведением. Здоровье у Высоцкого было не блестящее — обнаружились шумы в сердце. Он много прогуливал, проводил время в театрах, кинозалах, после чего компания собиралась у друга Высоцкого Левона Кочаряна, где слушали музыку, играли в карты, пили вино.

После школы Владимир поступил на механический факультет МИСИ, но через три месяца его бросил, чтобы поступить в театральное училище. Родные были в шоке, но, к их удивлению, он поступил в Школу-студию МХАТ с первого раза. В 1959 году у него состоялся дебют в кино и Владимир впервые вышел на эстраду с гитарой. Начало творческой биографии Высоцкого было темным и пустым, редкие эпизодические роли и неустроенность в театре. Но его песни (в основном под блатные) начинают пользоваться популярностью. В 1964 году он впервые лег в больницу, чтобы вылечиться от алкоголизма. В том же году был взят в труппу Театра драмы и комедии на Таганке. Юрий Любимов ввел его в спектакль «Добрый человек из Сезуана», который произвел фурор у публики. Режиссер использовал в постановках песни Высоцкого, чем подхлестнул его творчество.

Во время съемок фильма «Стряпуха» (взят по протекции Кочаряна), режиссер дважды выгонял Высоцкого за пьянство. В начале 1965 года Тарковский хотел снимать его в фильме «Андрей Рублев», но Владимир перед самыми пробами внезапно запил. Андрей Арсеньевич сказал, что никогда больше с ним работать не будет. Врачи говорили: «Ему всего лишь 27 лет, а психика истаскана, как у сорокалетнего пьяницы». По настоянию Любимова Высоцкий снова лег в больницу. На спектакли (была премьера «Павших и живых»), его возили из больницы под конвоем, чтобы не выпил по дороге.

В 1966 году Высоцкий сыграл в фильме Говорухина «Вертикаль». Он писал жене: «Фильм про альпинистов, плохой сценарий, но можно написать много песен, сейчас стараюсь что-то вымучить, пока не получается, набирают пары…» В эти дни он создал цикл, в который вошли такие песни, как «Вершина», «Песня о друге», «Скалолазка» и другие. Именно благодаря этому фильму о барде Высоцком узнала вся страна, а не только любители блатных песен и посетители Театра на Таганке. Популярность Высоцкого стала набирать обороты.

Репутация у Высоцкого была плохой. Его не утвердили на роль в фильме «Еще раз про любовь», а в фильм «Служили два товарища» он попал только благодаря заступничеству М. Ромма. В 1967 году Владимир Владимирович встречает французскую актрису Марину Влади и безумно влюбляется в нее. В 1968 году его впервые увольняют из театра за то, что он вышел на сцену в пьяном виде. Такое будет происходить неоднократно, однако каждый раз Высоцкому будут прощать и давать еще один шанс.

В это же время в центральной прессе появляется статья с критикой песен Высоцкого: «Высоцкий поет от имени и во имя алкоголиков, штрафников, преступников, людей порочных и неполноценных. Это распоясавшиеся хулиганы, похваляющиеся своей безнаказанностью…» Когда шли дебаты по поводу утверждения Высоцкого на роль в фильме «Хозяин тайги», ему была дана такая характеристика: «Высоцкий — это морально опустившийся человек, разложившийся до самого дна».

Популярность Высоцкого тем не менее не знала границ. Галина Брежнева приезжала к нему, чтобы послушать песни. Однако в КГБ к барду было иное отношение. Режиссер Г. Полока собирался пригласить его в фильм «Один из нас», рассказывающий о советском разведчике. Роль досталась Георгию Юматову. По слухам, будущий руководитель 5 Идеологического управления Филипп Бобков заявил: «Я головы поотрываю руководителям Госкино, если они утвердят кандидатуру Высоцкого!»

После очередного лечения Высоцкий взялся за репетиции «Гамлета», роль в котором стала его лучшей ролью в театре. В 1970 году он мог бы сняться в «Двенадцати стульях» в роли Остапа Бендера у Гайдая, но снова ушел в загул. В это время они с Влади наконец-то поженились. У Высоцкого изменился стиль жизни — он приобрел автомобиль, полностью сменил гардероб. Для него открылась заграница. Он писал: «После Парижа в Москву возвращаешься, как в разоренный город».

У нас сложилось, что кого власти больше ругают, того в народе больше любят и жалеют. В 1974 году, например, в Набережных Челнах, после выступления певца на КамАЗе, поклонники подняли на руках автобус, в котором был Высоцкий. Андропов, по слухам, смог отстоять Высоцкого, которого хотели арестовать Брежнев и Суслов. Вроде бы и сам Брежнев любил слушать его записи.

Черный юмор той поры. Звонит Брежнев Франсуа Миттерану: «Примите соболезнования по поводу кончины вашего певца Джо Дассена. В знак культурного обмена у нас умер певец Высоцкий».

При жизни у Высоцкого в СССР вышла только одна гибкая пластинка с четырьмя песнями. Лучшей его ролью в кино стала роль Глеба Жеглова в фильме Говорухина «Место встречи изменить нельзя». Как это часто случалось, утверждение на роль проходило сложно. Даже сами авторы — братья Вайнеры — были против скандально известного артиста.

Высоцкий был обратным полюсом советской культуры — белой вороной. Его песни, так непохожие на песни Пахмутовой, слушали все. Он был опасен для власти, которая справедливо видела в нем врага. Высоцкий метался, но так и не уехал из СССР, напротив, пел: «Не надейтесь, я не уеду!» Как и многие поэты, он предчувствовал беду, и как многие пророки, закончил жизни трагически.

О Никите Михалкове одно время говорили всерьез как о возможном президенте России. А ведь он вовсе не политик, а популярный режиссер и актер.

Михалков, несмотря на прекрасные стартовые возможности — self made man, это подчеркивает и тот факт, что, несмотря на возможность служить в «теплом» месте, выбрал флот и три года посвятил военной службе на Дальнем Востоке.

Наверное, люди, утверждающие, что Михалков стал властителем душ и сформировал эстетическое кредо, а «заодно» и чувство восприятия Родины у целого поколения молодежи конца 70-х — 80-х годов, правы. Если в начале своей карьеры он по жизни играл Паратова — был таким советским плейбоем, то со временем стал превращаться в гибрид Обломова и Штольца, с глубокомысленностью Солженицына. О себе он говорит: «Я хотел бы жить, как Обломов, но вынужден жить, как Штольц». Пропагандист идеи евразийства и монархии, на презентации своего фильма «Родня» он заявил: «Некоторые нас не любят. Но и мы их не любим». Четкая позиция и видение исторического пути России, его популярность и обаяние вполне могли принести ему лавры «второго Рейгана». Но, возможно, к счастью, не принесли. За то время, когда Михалков мог президентствовать, был снят «Сибирский цирюльник» — самый веселый и самый противоречивый фильм режиссера Михалкова.

Род Михалковых известен еще с конца XV века. Наивысшего подъема эта фамилия достигла в XVI веке, когда ее представители оказались приближены к великокняжескому, а затем и к царскому двору. Но и тогда они не достигали самых высших ступеней по государственной службе. В XVII веке это уже обычные провинциальные помещики, каких было множество. Их родовым имением было село Петровское на Шексне Рыбинского уезда Ярославской губернии, где находилась и семейная усыпальница.

Сергей Владимирович Михалков, отец Никиты Михалкова, — поэт, автор «Дяди Степы» (1936). В 1942 году в соавторстве с Гарольдом Регистаном создал Гимн Советского Союза в его первом варианте, потом он был откорректировал (после смерти вождя народов). Нынешний гимн России тоже принадлежит перу С. Михалкова.

Никита Сергеевич родился 21 октября 1945 года. До седьмого класса Михалков учился в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории по классу фортепиано, затем бросил и перешел в общеобразовательную. Параллельно занимался в театральной студии при Драматическом театре им. Станиславского. В 1963 году поступил в театральное училище им. Щукина, но на четвертом курсе (в 1966 году) был исключен, так как вопреки запрету снялся в фильме «Я шагаю по Москве». Тогда же был зачислен на второй курс режиссерского факультета Всесоюзного государственного института кинематографии (в мастерскую Михаила Ромма), который закончил в 1971 году.

С 1974 по 1982 год работал на киностудии «Мосфильм», где поставил кинокартины, каждая из которых становилась событием в мире кинематографа: «Свой среди чужих, чужой среди своих» (1974), «Раба любви» (1976), «Неоконченная пьеса для механического пианино» (1977), «Сибириада» (1979), «Пять вечеров» (1979), «Несколько дней из жизни Обломова», «Родня» (1982), «Без свидетелей». Снял совместно с итальянцами фильмы «Очи черные» (1988), «Автостоп» — 40-минутный рекламный ролик, сделанный по заказу компании «Fiat» (1990).

В 1986 году во время «переворота» в Союзе кинематографистов выступил против группы Элема Климова в защиту Сергея Бондарчука. Во время попытки государственного переворота в августе 1991 года Михалков находился среди защитников Белого дома. По его словам, «приходил туда защищать не демократию, а свое собственное человеческое достоинство». Тогда же познакомился и подружился с Александром Руцким.

В 1989 году Михалков был доверенным лицом митрополита Питирима на выборах народных депутатов СССР. В своей передаче «Перекресток», выходившей на Первом канале, он выступил в его защиту от обвинений в связях с КГБ. С 1990 по 1991 годы был советником премьер-министра правительства России Ивана Силаева по вопросам культуры и культурных связей с зарубежными странами. Был президентом Всероссийской теннисной федерации. 21 мая 1993 года Никита Михалков был избран председателем правления Российского фонда культуры (вместо академика Дмитрия Лихачева, оставшегося почетным президентом Фонда). В 1994 году снял фильм «Утомленные солнцем», а затем на съезде движения «Наш дом — Россия» Никита Михалков был утвержден на втором месте в списке этого движения на выборах в Госдуму.

Как писал один аналитик, «крах любимцев народа и интеллигенции в лице демократов, актеров Ульянова и Лаврова, властителей душ и настроений редакторов журналов, журналистов и кинорежиссеров, комиков Жванецкого и Хазанова — в особенности после трагедии расстрела Белого дома и предшествующей этому вакханалии деятелей искусства, призывающих растоптать «власть Советов», создали в массовом сознании, в массовой культуре колоссальный вакуум, куда немедленно ринулся Михалков.

Михалков на самом деле — это гениальный пользователь народной тоски по всему «хорошему и красивому». Михалков никогда не спорил с властью, он ее как бы не замечал, но одновременно везде и всюду демонстрировал свое моральное и эстетическое кредо, заставляя власть считаться с собой. Ему простили даже руцкизм, хотя Михалков вовремя и умело от Руцкого дистанцировался».

Благодаря поддержке властей Михалков снял самый дорогой российский фильм — «Сибирский цирюльник». Размах и успех фильма привлекли к нему внимание «доброжелателей» и проверяющих органов: Генпрокуратура провела проверку материалов Счетной палаты и отправила на имя министра финансов Задорнова представление «О мерах по устранению ущерба, причиненного интересам Российской Федерации при финансировании фильма «Сибирский цирюльник».

Из критики: «Второй период его работы в кино отмечен некоторой растерянностью. Наиболее показательна здесь «Урга» — странное для Михалкова обращение к монгольскому материалу. На самом деле все логично: не находя ценностей в идеологии, оставаясь во всех кланах чужаком, постановщик ищет их в жизни, в самом ее веществе и укладе».

Переломным стал «оскароносный» фильм 1994 года «Утомленные солнцем», в котором михалковская команда-2 сложилась в ее нынешнем виде: снова Лебешев, сценарист Рустам Ибрагимбеков (найденный еще в «Урге» и «Автостопе»), артисты Олег Меньшиков и Владимир Ильин, композитор Эдуард Артемьев.

С «Цирюльника», похоже, начинается третий этап михалковского творчества — более ироничный и вместе с тем более человечный. Всю жизнь Михалков осмысливает одни и те же коллизии: кризис и распад семьи, дома («Без свидетелей»), трагедию нереализованности («Неоконченная пьеса...»), конфликт собственного прагматизма с собственной сентиментальностью («Несколько дней из жизни И. И. Обломова»). К этим темам он и возвращается сегодня, сводя их воедино в «Цирюльнике», но без прежнего отчаяния.

«Цирюльник» — кино легкое и светлое, с чертами водевиля и оперы-буфф, что подчеркивается закадровой настройкой инструментов в прологе и театрально распахивающимся занавесом, за которым открывается сибирская тайга».

В начале 1998 года избран председателем правления Союза кинематографистов РФ.

Старший брат, кинорежиссер Андрон Михалков-Кончаловский, эмигрировал в США, где снял несколько популярных кинофильмов. Потом вернулся в Россию.

В 1978 году Никита Михалков стал лауреатом премии им. Ленинского комсомола. С 1984 года — народный артист РСФСР. 21 октября 1995 года указом Президента РФ награжден орденом «За заслуги перед отечеством» III степени. К 50-летию Михалкова Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II удостоил юбиляра высшей награды Русской Православной Церкви — ордена «Сергия Радонежского» I степени. В марте 1995 года жюри американской Академии киноискусств присудило фильму Никиты Михалкова «Утомленные солнцем» приз «Оскар» как «лучшему в категории «Лучший зарубежный фильм» за 1994 год. Русский биографический институт неоднократно называл Никиту Михалкова «Человеком года».

Самая популярная отечественная певица, королева советской эстрады Алла Пугачева родилась 15 апреля 1949 года в Москве. Мать — Зинаида Архиповна Одегова, отец — Борис Михайлович Пугачев. Рано проявились музыкальные способности — уже в пять лет участвовала в концерте, проходившем в Колонном зале Дома Союзов. Училась в музыкальной школе № 31 при училище им. Ипполитова-Иванова, где потом получила образование на дирижерско-хоровом отделении.

В 1965 году к ней пришел первый и ошеломляющий успех: песня «Робот», записанная для программы «С добрым утром». После училища Алла отправилась на гастроли по Западной Сибири в составе агитбригады радиостанции «Юность». Затем она стала концертмейстером в цирковом училище, была солисткой группы «Новый электрон» Липецкой областной филармонии. С 1970 года — в Росконцерте, с 1971 года — солистка эстрадного оркестра под руководством Олега Лундстрема, работала в коллективе «Веселых ребят».

В 1975 году Пугачева получила гран-при «Золотой Орфей» за песню «Арлекино». Через два года она поступила в ГИТИС, до 80-го года работала с группой «Ритм». В 1977 году был снят фильм «Женщина, которая поет», в котором она сыграла саму себя. Песня «Все могут короли» (в которой, якобы, подразумевался первый секретарь ленинградского горкома Романов) завоевала Гран-при на конкурсе «Сопот-78».

В 1979 году по опросу зрителей Пугачева признана актрисой года. Ее фильм посмотрело более 50 миллионов человек во всем СССР. В 1980 она стала «Заслуженной артисткой РСФСР». Диски Пугачевой проданы тиражом более 100 миллионов экземпляров.

В 1981 году она закончила ГИТИС, западногерманская фирма «Динакорд» вручила ей приз «Золотой микрофон» как лучшей певице года. В 1984 году были созданы программа «Пришла и говорю» и фильм с тем же названием. Выпущенные в скандинавских странах диски становятся бестселлерами. Пугачева признана самой популярной женщиной Финляндии. Новый финский паром назвали именем певицы.

В 1985 году Пугачевой присудили звание «Народная артистка РСФСР». По опросу зрителей «Пришла и говорю» становится фильмом года. В 1988 году Алла Борисовна создала «Театр песни» и программу «Рождественские встречи». За один день до распада страны ей присвоили звание «Народная артистка СССР».

15 марта 1994 года состоялось сенсационное бракосочетание Аллы Пугачевой с молодым эстрадным певцом Филиппом Киркоровым. Венчание состоялось в Израиле. Стареющая примадонна и подающий надежды еще нераскрученный красавчик. Подозрения в том, что брак был ловким рекламным ходом не исчезли даже спустя несколько лет после свадьбы. Многие, глядя на счастливых молодоженов, все же поверили в чудо любви.

В 1995 году Пугачевой была присуждена Государственная премия России за достижения в области театрального (эстрадного) искусства. Вышел пятисерийный телевизионный фильм «Жди и помни меня».

В 1997 году Пугачева возвращается на эстраду. На конкурсе «Евровидение» она с треском проваливается и с песней «Примадонна» занимает только 15-е место. Была воссоздана программа «Рождественские встречи». Следующие три года проходят в гастролях по России, СНГ, США, Германии.

О своем успехе и политических мотивах Пугачева говорит так: «Песня никогда не была для меня средством существования. Поэтому я не пела комсомольских песен, не лезла в политику. И сын Брежнева, который приходил ко мне на концерт, был для меня обычным зрителем. Меня и не звали петь на дачи, на закрытые концерты. Сами приходили ко мне в зал».

Действительно, Пугачеву любили и слушали практически все, и пик ее популярности пришелся как раз на период «застоя». Политики в ее песнях не было совсем. Над этим она могла даже посмеяться: якобы случайно спела на каком-то концерте «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно с молодым».

До сих пор Алла Борисовна остается главной российской эстрадной певицей, равных ей, по-видимому, еще нет.

Весь прошлый век искусство, в особенности печатное слово, служило рупором для выражения истинных настроений народа и ее передовой части — элиты. Поскольку другого рупора, кроме литературы, не существовало (газеты были проникнуты только официальным тоном), книги и песни стали играть особенную, очень значимую роль в жизни советского и российского народа. После 1991 года ситуация изменилась, открылись шлюзы в прессе, на радио, на телевидении. Литературное слово потеряло свою актуальность, писатели растерялись. Как раньше ушла пора поэзии стадионов, так теперь ушла пора поэзии вообще. Теперь ее удел — лишь для избранного круга посвященных, в прокуренных клубах и кухонных тусовках, как в старые добрые времена андеграунда. Литература тоже видоизменилась, ушла в беллетристику, стала приложением к метро и электричке.

Прошло время героев, и отношение современного человека к прошлому очень хорошо было обобщено в фильме Вл. Хотиненко «Зеркало для героя» (по повести Св. Рыбаса). Хотя картина увидела свет в 1987 году, она актуальна и поныне, и не потеряет эту актуальность еще долго. Мы глядим в наше прошлое, как в зеркало, пытаясь понять, кто мы теперь: русские, советские или совсем другие, переродившиеся. Наши писатели, поэты, композиторы, режиссеры еще найдут ответы на современные вопросы, поставят новые, о которых мы пока не задумываемся.

Примечания:

1

Глава написана в соавторстве с Ксенией Леонидовой