• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

— Батя, а еще что-нибудь про войну расскажи…

— Ну чего еще рассказать-то… Ну летали, бомбили… Ну поливал я из своего пулемета туда, куда бомбы вываливали. Ну, югославам мешки с оружием сбрасывали, ну какого-то этого… «штирлица» на Берлин кидали…

— Во! Расскажи-ка поподробнее об этом «штирлице»…

Ну значит так. Мы ведь ночная дальняя авиация, а потому к вечеру обычно прибегал посыльный и — «вам взлет». И ежели объект бомбежки был другой, то передавал командиру экипажа пакет с летным заданием, картами и прочее… В этот раз пакета не было. Значит — бомбим по обычному варианту.

Подбегаем к нашему самолету. Тягачей и тележек с бомбами нету, «югославских» мешков с парашютами тоже не видно, и вообще — из людей только наш техник и какие-то трое. Два в форме старших офицеров, а третий в комбинезоне. А под комбезом — форма немецкая.

— Экипаж, слушай задачу. Выброска парашютиста над Берлином, севернее Трептов-парка… На предельно малой, дабы сократить время планирования парашютиста и снизить вероятность его обнаружения противником. Вопросы?

— Точность выброски?

— Пятно полтора на два километра… Вот в этом квадрате…

— Вокруг Трептова зениток и прожекторов  — тьма… Долететь- долетим, а там… Да «на предельно малой»… Искать пятно с ладошку размером… Не здорово…

— Выполнять!

— Есть…

Того — третьего в комбезе — засунули ко мне в мою кабину стрелка-радиста в хвосте, потому как эта кабина имела отдельный свой нижний люк. Не в бомбоотсек же его засовывать!

Летим… Тесно у меня, но этот уже и комбез стянул с себя, и подвеску парашютную застегнул, посвистывает-хорохорится. А поговорить с ним — самолет гудит, да и нельзя вообче-то… Не положено…

И тут — закрутилось… Немцы нас засекли. По звуку. И давай прожекторами и зенитками лупить вокруг да около. Страшновато стало…

Командир по шлемофонке:

— Радист, открыть люк, приготовить парашютиста к десантированию!

Ну кое-как протиснулся к люку, открыл… Внизу — Берлин. И задувает дым от разрывающихся зенитных снарядов. Как бы сам снаряд «не задуло»… Еп твою мать…

— Ну чего, брат — готов прыгать?

А тот как-то… Не то задумался, не то загрустил… Насвистывать перестал…

Командир мне по связи — «пошел!». Я — этому — «давай, брат, ПОШЕЛ!»

А «этот» — совсем скукожился — и ни в какую… Я ему показываю — все, пора, давай, брат, прыгай! А тот — вцепился в поручни намертво… Ноги болтаются уже наруже… И все… Висит подо мной, болтается на этих поручнях и норовит обратно в кабину залезть…

Командир опять:

— Ну чего у тебя там , радист?

— Да… Не хочет он…

— КАК ЭТО ?

— А вот так… Висит на поручнях, руки разжать не может…

А вокруг — кутерьма зенитная. Вот — вот уйдем из зоны выброски, и второго захода, второго круга уже не будет, стоит только одному прожектору «зацепиться» за нас… Все. Хана нам. И задание не выполнено…

— Радист! ВЫБРОСЬ ЕГО К ЕПАНОЙ МАТЕРИ !!!

— Есть…

Ну чего… Ну саданул я его пару раз сапогом по башке. Не помогло. Ну чего… Ну сапогом — да по пальцам ему… Пока не разжал…

Задание выполнено…

Н-1 была очень большой ракетой. «Тяжелой». Для освоения Луны. А вернее — «для догоняния американов» в части «первых шагов» по Луне.

То есть Н-1 должна была доставить на Луну так называемый «лунник». С нашими космонавтами.

И тут начинается тот самый «Цирк», о котором изложено у Ленина…

По причине экономии непонятно чего, либо из-за многократного резервирования систем, либо по недостатку тяговых характеристик носителя, либо по иным причинам — сложно сказать, но…

Но! Экипаж лунной экспедиции Советского Союза состоял из ДВУХ человек…

И при выходе на лунную орбиту — один оставался в основном корабле и нарезал круги вокруг Луны, а второй — «в одного !» в спускаемом аппарате должен был «прилуниться» на поверхность этой самой Луны… «Лунник» — аппарат, предназначенный для посадки на поверхность Луны.

Состоит из капсулы с космонавтом, которая стоит на платформе, а эта платформа на лапах. Ну как летающая тарелка в фантастических фильмах и на картинках. Итого — высота капсулы на лапах — около 4-х метров от уровня поверхности. Лунной.

Капсула — отсек космонавта — представляет собой яйцо. Внутри этого яйца в согнутом скукоженном виде сидит космонавт. Хотя — «сидит» — это слишком. Скажем так — «находится»… Вы представляете себе ребенка внутри своей беременной мамаши? Примерно так. Вернее — в точности так. Токо ребенок еще не задумывается — куда и как срать, ссать. Не думает он об этом, он вообще еще не знает, что такое «думать»… и что такое «страх», она же — «бзда», она же «боязнь закрытого пространства», она же …

«Лунник» мягко (бум надеяться) садится на поверхность Луны. Задача «яйценавта» — покрутить сбоку от себя запорное устройство, после чего отбросится люк этого «яйца».

В люке будет лунная степь. И там, вдалеке — маленькая Земля. Там дом твой… И там есть святое место — сортир. Со свежим номером «Красной Звезды». Лучшего материала для подтирания, чем «Красная Звезда» — нету. Там специально мягкая газетная бумага. Как для целей свертывания самокруток в Советской Армии, так и для подтирания. Хорошая такая газета.

Затем — о боже… Затем нужно вытащить из под себя … ВЕРЕВОЧНУЮ ЛЕСТНИЦУ !!! И выкинуть ее в Луну…

После чего попытаться выбраться из люка жопой вперед, нащупать эту веревочную лестницу и — спуститься по ней на поверхность Луны…

О чем немедленно доложить на Землю по установленной форме. Типа — «задание партии и правительства выполнено». После чего попытаться сфотографировать себя на фоне лунного пейзажа. А то не поверят всякие там … Зачерпнуть лунного грунта, поставить вымпел с портретом Ленина… Ну а с чьим еще ?

Затем осмотреть «лунник» на предмет технического состояния. Уровень масла, свечи и прочие амортизаторы… При необходимости — заменить…

Еще пару фраз на Землю о «самочувствии», «великом достижении советской науки», преимуществах социализма… И все — делать более нечего, запас жизнеобеспечения скафандра на исходе, пора домой. Вся лунная экскурсия — час, ну два от силы. А чего там еще делать. ОДНОМУ ?

Затем — обратная процедура по залезанию в «яйцо» по веревочной лестнице… Лестницу отстегнуть — и выкинуть нахер. На Луну. Скукожиться в четыре погибели. Задраить люк. Готовность к пуску… Запустить движок, оторваться от Луны, выйти на лунную орбиту, состыковаться с основным кораблем, перейти в отсек к командиру и — дорога домой.

Господа. А вы когда-нибудь оказывались один на один с тайгой, пустыней, океаном?

А вас случаем не выбрасывали одного с парашютом на Берлин? А вы вообще — прыгали с парашютом? А первый прыжок — как? А в подвале старика Мюллера не сидели?

Почему-то кажется, что в «штирлицы» отбирают по уму.

Разведка и контрразведка — сливки цвета нации. Эрудиция, образование, физическая кондиция, смекалка, аналитика, психофизика, психокинетика, психотроника и прочие вещи в совокупности. В совокупности, господа.

И не имея этого в совокупности — не отмазаться у старика Мюллера, сидя в его подвале. Ни за что…

К чему это?

А … ну да…

К тому, что в космонавты отбирали по «здоровью». Это уже не «кажется», это — факт.

И было у матери три сына. Двое — ничего, нормальные обычные ребята, а третий — футболист…

То есть, ежели поднять глаза выше, на абзац про «разведку и контрразведку», и из перечня свойств оставить только «физическая кондиция», то это и будет тот самый «яйценавт». А остальные свойства — из программы подготовки революционеров, камикадзе и шахидов. То есть — «да и HUJ с ним», со всем остальным… «Задание выполнено».

Советскую Лунную экспедицию мог выполнить только биоробот. Каковыми и были все из первого отряда космонавтов. Ну или почти все… На тогдашнем этапе освоения космоса у них было одно полетное задание. А именно — ничего не трогай в космическом аппарате. Сиди и не бизди… Получишь орден. И очередное (или через одно) воинское звание. И суперкар системы «Волга».

Первый шаг на другой планете, сделанный «В ОДНОГО» — катастрофическое потрясение, цунами на эмоциональном уровне, психофизическое землелунотрясение… Вы так не считаете? У вас есть дети? Не хотите ли отправить вашего ребенка ОДНОГО на Луну? Да не бойтесь, его подготовят, дадут памперсы и скафандр даже… Ну че там… Ну так как?

Выход Леонова в открытый космос — буря эмоций и страх. СТРАХ…

Вы обращали внимание на кинохронику, зафиксировавшую это событие? На голос Леонова ? «Человек вышел в космическое пространство!» Попробуйте при случае обратить внимание на его голос…

Возвращение Леонова в корабль, когда он штатно не мог войти в шлюз. Тут нам ни его голос, ни тем более его СЛОВА в этот момент не воспроизведут. Никогда. Смекаете?

Возвращение Леонова на землю, когда они нештатно сели в тайге и несколько суток «бомжевали»… И нашли их с трудом…

Как Леонов при таком «собрании» эмоциональных перегрузок не сошел с ума — одному Богу известно. И стал писать картины. Чего раньше за ним особо так не замечалось. Картины в жанре «астроживопись». Или «космокуинджи»… Пейзажи такие, красивые, кстати…

Однако, Леонов болтался рядом с Землей, орбита каких-то 200-300 километров. Связь с землей, напарник рядом за стенкой этого епаного корабля… бля… Да и что-нибудь можно было придумать, если бы он так и не вошел бы в шлюз. Ну, пустить другой — спасательный — корабль, или еще чего…

«Умирать страшно в одиночестве. А когда все вместе, скопом — ерунда, пустяки…»

И опять же тайга — хоть и не теплый сортир в квартире в Звездном, с газетой «Красная Звезда», но все же — не Луна !

Думается, что тот самый «яйценавт», которому Родина-мать сапогом по пальцам, пока не разожмет, вернулся бы… Бум надеяться, что «вернулся бы»! Так вот — вернулся бы с квалификацией художника, но в стиле Пикассо. Или Дали… Или вообще — «черный квадрат» Малевича…

«Я — американский энтомолог, следующий на Суматру в поисках бабочек…»

Сложная штука — «советский космос». Сапогом по пальцам… Задание выполнено!

— Ну ладно, батя, про войну рассказал, теперь про Н-1 расскажи че нибудь…

— Дык а что рассказать-то… Ну это… Моя телеметрия работала нормально. Движки там были не того… Все четыре пуска — за бугор…

— Только движки?

— Ну да…

— Ну а если б полетела — мы бы были молодцы? В смысле — страна, Луна, космос, ура?

— Хер его знает…

— Как это?

— Да ну ее на HUJ… Эту Н-1…