• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

В конце ноября с визитом в Россию прибыл один из новейших боевых кораблей ВМС Франции — десантный вертолетоносец-док «Мистраль». Главной целью визита стало предоставление возможности тщательного изучения корабля отечественными специалистами в рамках заявленного намерения приобрести его для нужд Российского Флота с перспективами организации дальнейшей лицензионной постройки на российских верфях. В первую очередь, нашим инженерам и военным предстоит оценить возможность совместимости французского вертолетоносца с различными системами вооружения и оборудования российского производства, а самое главное — практически подтвердить способность базирования на нем вертолетов, состоящих на вооружении Российской Армии и ВМФ.

Вопрос возможного приобретения Российским Флотом боевого корабля западного производства вызвал неоднозначную оценку в обществе и у ряда экспертов, особенно с учетом наличия подобных проектов в «портфеле» отечественных разработчиков — речь о проектах «Халзан» и «Херсон», подготовленных еще в 80-е гг., но так и не попавших на стапеля. Тем более, что цена потенциальной сделки весьма велика — под 2 млрд евро! Но, как бы там ни было, днем 23 ноября «Мистраль» ошвартовался у набережной Лейтенанта Шмидта в С.-Петербурге. Когда этот номер сдавался в печать, стало известно, что на 26 ноября намечен его выход в море и участие в совместных учениях с кораблями ВМФ России, в ходе которых на борт французского вертолетоносца совершат пробные посадки специально прибывшие для этого на аэродром «Левашово» под С.-Петербургом российские вертолеты Ка-27, Ка-29 и Ка-52. Морякам и авиаторам предстоит проверить возможность базирования российских винтокрылых машин на французском корабле, включая размещение их в подпалубном ангаре.

Так что, если все пойдет по плану и стороны в процессе предстоящих переговоров решат все технические и финансовые вопросы, нельзя исключать возможности того, что, как бы это ни казалось беспрецедентным, боевой корабль, разработанный и построенный в стране НАТО, в будущем сможет поступить на вооружение российского ВМФ. Мистраль, как известно, — это сильный холодный северо-западный ветер на средиземноморском побережье Франции. Подует ли ветер в «паруса» отечественного флота с юго-запада (из Франции) — покажет время, пока же ознакомим читателей с тем, что из себя представляет прибывший в С.-Петербург корабль, носящий это имя.

Начнем с того, что сами французы классифицируют корабли типа «Мистраль» не как традиционные в нашем понимании десантные вертолетоносцы-доки, а как десантно-командные корабли. Примерно так и можно перевести оригинальное французское обозначение подкласса «Мистраля» — Batiment de Projection et de Commandement. Отсюда и его две главные задачи — производить высадку сил и средств десанта и осуществлять управление группой, соединением и объединением кораблей или разнородных сил. По большому счету, французские специалисты достаточно удачно предприняли попытку сделать некий «гибрид» универсального десантного корабля, способного обеспечивать проведение морских десантных операций, и командно-штабного корабля.

Хотя, надо сказать, изначально история проекта, на основе которого позднее создали «Мистраль», была намного прозаичнее. В начале 90-х гг., когда распался Советский Союз, а Запад открыто праздновал победу в «холодной войне», военные ведущих стран НАТО столкнулись с нежеланием своих правительств и дальше выделять огромные средства на оборону от внешнего врага, коего тогда — в лице Советского Союза — более не стало. Одними из первых с этим столкнулись адмиралы: прагматичные и умеющие хорошо считать деньги политики отказывались поддерживать «на плаву» огромные военные флоты, созданные для того, чтобы «мочить» друг друга на просторах Мирового океана. Тут же «не у дел» оказались многочисленные компании, занятые проектированием и постройкой боевых кораблей различных классов, что не могло не сказаться на их экономическом положении.

С другой стороны, к концу прошлого века существенно возросла потребность в осуществлении быстрой переброски морем воинских контингентов, вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ), а также проведения эвакуации групп гражданского населения. Причем данные операции осуществлялись как в ходе вооруженных конфликтов различной интенсивности, так и в рамках миротворческих или гуманитарных операций. И если обладавший многочисленными универсальными десантными кораблями, десантными кораблями-доками, вертолетоносцами и командно-штабными кораблями американский флот к операциям подобного рода был готов, то европейские адмиралы в этом вопросе оказались менее обеспеченными. Ведь ранее, в рамках военной доктрины НАТО, они полагались исключительно на заокеанскую «дубинку» в лице военного флота Соединенных Штатов. Однако в условиях победы в «холодной войне» и желания самого американского руководства получить «дивиденды мирного времени», ВМС США сами столкнулись с нехваткой средств на содержание своего огромного корабельного состава и стали активно избавляться от наиболее устаревших кораблей, отправляя их в базы отстоя или продавая за границу. Так что заботиться по-прежнему «обо всем мире» становилось для американских адмиралов уже невмоготу.

Сложив одно с другим, руководство французского кораблестроительного гиганта DCN, также оказавшегося перед лицом сократившегося национального бюджета на оборону, не без оснований пришло к выводу о том, что в ближнесрочной перспективе у ВМС разных стран мира могут быть востребованы десантные вертолетоносцы-доки и корабли, совмещающие в себе достоинства легкого авианосца с носовым трамплином и универсального десантного корабля, имеющего достаточно большую вместимость и оснащенного доковой камерой — тем более, что наработки в данном направлении у французов уже были.

В соответствии с достаточно широким кругом задач, решение которых предполагалось возложить на перспективный корабль, он должен был иметь большую вместимость по личному составу десанта и ВВСТ, обладать способностью принимать на борт и выпускать десантные катера на воздушной подушке (ДКАВП), обеспечивать постоянное базирование на борту боевых и транспортных вертолетов (в т. ч. располагать крытым ангаром для их размещения), а также иметь стационарный госпиталь, хорошо оснащенный пункт управления (флагманский командный пункт командира отряда или соединения кораблей) и т. д.

В итоге, в 1992 г. на очередной выставке «Евронаваль», которая проходит в Ле-Бурже в том же выставочном центре, что и международный аэрокосмический салон, но по четным годам, компания DCN представила проект перспективного десантного корабля водоизмещением около 15 000 т, названного BIP-15 (от Batiment D’Intervention Polyvalent, т. е. «многоцелевой ударный корабль») и представлявшего собой некий симбиоз легкого авианосца и десантного вертолетоносца-дока. Основу его ударной мощи должна была составить достаточно большая авиагруппа — шесть тяжелых вертолетов различного типа и восемь СВВП, которые могли использовать для взлета носовой трамплин. Кроме того, на корабле имелась кормовая док-камера на два ДКАВП размерности LCAC или на четыре обычных водоизмещающих ДКА размерности LCM (последние еще часто называют «десантная баржа»).

Основной упор компания-разработчик сделала на продвижении своего корабля именно на международный рынок военно-морской техники, для чего был создан модельный ряд из четырех модификаций, отличавшихся преимущественно водоизмещением, главными размерениями и, соответственно, вместимостью для десанта и составом корабельной авиагруппы. Самый малый, В1Р-8, имел водоизмещение всего лишь 8000 т и максимальную длину 102 м, а наиболее крупный корабль, В1Р-19, — водоизмещение 19 ООО т и максимальную длину 190 м. Последний проект был разработан преимущественно под требования ВМС Германии, пытавшихся реализовать долго вынашивавшуюся программу «Мерцвекшифф» (Mehrzweckschiff- «многоцелевой корабль»), предусматривавшую создание десантного вертолетоносца водоизмещением около 19 200 т, оборудованного большой вертолетной палубой, док-камерой, центром управления и госпиталем. Были в продуктовой линейке также модификации В1Р-10 и В1Р-13.

Впрочем, тогда же разработчик получил первую «горькую пилюлю»: немецкое правительство под давлением оппозиции, требовавшей сокращения военных расходов (что и не удивительно — такова была тогда общемировая тенденция), заморозило программу и больше пока ее «с полки» не доставало. Поэтому одно время специалистам казалось, что проект В1Р станет очередным «бумажным корабликом», обернувшись для DCN немалыми финансовыми потерями.

И тут на выручку подоспели свои же адмиралы, оказавшиеся перед необходимостью срочно заменить два устаревших десантных корабля-дока — «Орегон» и «Ораж» постройки 50-х гг. Вариантов было всего два: построить два дополнительных десантных корабля типа «Фудре» или же доработать проект BIP. Военно-политическое руководство раскололось на два лагеря, и перевес поначалу был у сторонников «Фудр». Был, впрочем, еще один вариант — списать оба корабля, а в вопросах обеспечения морских десантных операций положиться на то же НАТО, хотя Франция в военную организацию блока и не входила.

С выбором решения помогли британцы, чей флот к тому времени получил суперсовременный десантный вертолетоносец «Оушн», во многом схожий по конструк-

ции с проектом BIP и оказавшийся весьма удачным, что послужило хорошим аргументом в пользу разработки для французских ВМС нового проекта десантного корабля, который смог бы решать широкий круг задач и органично дополнил бы уже имеющиеся в боевом составе десантные корабли-доки типа «Фудр».

Наконец, в середине 2000 г. было официально объявлено решение командования ВМС Франции — создавать новый корабль на базе проекта BIP-19, а в июне был объявлен тендер, участвовать в котором пригласили две крупнейшие французские судостроительные компании: DCN и «Шантье де Атлантик» (Chantier de I’Atlantique).

Победитель объявился достаточно быстро — к концу года DCN получила контракт на постройку двух кораблей нового типа, второй же участник — статус субподрядчика и поставщика отдельных элементов корпусных конструкций. Однако по вопросу о разделении объемов работ между двумя компаниями возникли серьезные разногласия, и окончательный контракт между заказчиком и исполнителями был подписан только в январе 2001 г., поэтому пришлось сдвинуть вправо и сроки ввода кораблей в боевой состав национальных ВМС — на 2005 и 2006 гг. соответственно.

В результате всех этих перипетий, команда на закладку головного корабля поступила лишь в июле, а «резать металл» начали в ноябре 2001 г. Головному кораблю было присвоено имя «Мистраль» — по названию сильного ветра, дующего в районе долины Роны с севера и севера-запада по направлению к морю (некий аналог черноморской боры). Это провансальское слово стало употребляться с 1519 г., в более широком понимании сейчас оно означает и просто сильный ветер.

В отличие от базового проекта — BIP-19 — на кораблях типа «Мистраль» уже нет носового трамплина и не предусмотрено базирование СВВП, хотя теоретически такой вариант не исключен — полетная палуба корабля позволяет взлетать и садиться на нее подобным ЛА. Имея полное водоизмещение около 21 300 т, корабль в длину достигает 210 м (при длине полетной палубы 199 м), а в ширину — почти 32 м. Общая грузовместимость бронетехники достигает 1000 т, например, французские военные считают типовым вариантом 60 легких боевых бронированных машин и 13 основных боевых танков «Леклерк» (при условии отсутствия вертолетов в подпалубном ангаре). Вместимость для десанта — 450 военнослужащих в полном снаряжении и с личным оружием, либо 700–900 человек «налегке», на короткий период времени.

На протяжении практически всей верхней палубы, исключая надстройку, находится полетная палуба площадью 5200 м 2 (по другим данным — 6400 м 2), на которой расположены шесть взлетно-посадочных площадок для одновременного выпуска и приема вертолетов (их легко узнать по соответствующей маркировке). Под полетной палубой, в кормовой части корабля расположен вертолетный ангар полезной площадью около 1800 м 2. Для перевода вертолетов на полетную палубу из ангара и обратно в кормовой части имеются два подъемника.

Высадка личного состава и бронетехники десанта может производиться либо в оборудованном порту на причал, либо прямо в море с использованием катеров: корабли оборудованы внутренним доком общей площадью около 2650 м2, в котором могут размещаться два 95-тонных ДКАВП типа LCAC или четыре ДКА типа LCM меньшего водоизмещения. После того, как активную заинтересованность в приобретении кораблей типа «Мистраль» проявила Россия, французские специалисты приступили к изучению возможности интеграции на борт корабля отдельных видов вооружения и систем российской разработки и производства: как сообщил автору один из специалистов компании DCNS (так после слияния с компанией «Армарис» называется теперь DCN), рассматривается возможность размещения в доковой камере ДКАВП проекта 12061 «Мурена». Теоретически также возможна высадка в море посредством доковой камеры и плавающей бронетехники, но в этом случае ее темп будет весьма небольшим, да и ни на одном рекламном ролике, посвященном «Мистралю», такую операцию наблюдать не приходилось.

В кормовой части корабля, рядом с док-камерой расположен двухуровневый ангар для автомобилей и бронетехники: нижняя палуба находится на уровне дока, а верхняя — непосредственно под вертолетным ангаром. Въезд в него находится над доком, колесная техника заходит на палубу ангара своим ходом, а вот для гусеничной техники, вероятно, потребуются асфальтоходные гусеничные ленты.

Особо следует отметить, что на борту кораблей типа «Мистраль» оборудован командный центр (центр управления) площадью 850 м2, предназначенный для управления различного рода и масштаба операциями, в т. ч. осуществляемыми в автономном режиме. Он может вместить до 200 специалистов, хорошо оснащен и позволяет использовать «Мистраль» в качестве корабля управления эскадрой, флотилией или флотом, а также в ходе проведения операций межвидовыми группировками войск и сил. Кроме того, на корабле имеется госпиталь на 69 койко-мест, с возможностью незначительного их увеличения, есть две операционные комнаты и рентгеновский кабинет.

Средства самообороны представлены двумя 30-мм скорострельными артиллерийскими установками «Бренда Маузер» (пока не установлены) и двумя ЗРК типа VSRAD. В качестве средства целеуказания используется корабельная трехкоординатная РЛС, а непосредственное управление оружием осуществляется при помощи оптико-электронной системы управления оружием. Также имеются несколько площадок для установки 12,7-мм крупнокалиберных пулеметов и две площадки с турельными установками для ПЗРК «Синдбад» (ЗУР «Мистраль» компании MBDA с зоной поражения по высоте от 5 до 3000 м и по дальности от 0,5 до 6 км). По итогам эксплуатации кораблей рядом высокопоставленных представителей ВМС Франции было выдвинуто предложение об усилении средств ПВО корабля, в частности — за счет замены двух ПУ ПЗРК «Синбад» с ручным наведением на автоматические восьмизарядные ПУ ЗРК «Тетрал» с той же ЗУР.

Главная энергетическая установка (ГЭУ) корабля построена на использовании принципа «электродвижения»: вся электроэнергия вырабатывается четырьмя дизелями заявленной выходной мощностью по 5,2 МВт (около 7000 л.с.) каждый, которые обеспечивают все корабельные потребители электроэнергии, в т. ч. работу двух гребных электродвигателей суммарной мощностью 15 МВт (20 400 л.с.). Управление ГЭУ осуществляется при помощи специально разработанной автоматизированной системы управления и мониторинга PCMS. Отличительной особенностью движительной установки является отсутствие громоздких гребных валов, поскольку два гребных винта располагаются в специальных поворотных гондолах с диапазоном вращения 360°. Такая конструкция главных движителей делает корабль более маневренным, что особенно важно при маневрировании вблизи берега и в узких проливах. Дополнительно в передней части корпуса установлены два подруливающих устройства, а для уменьшения качки в средней части корпуса корабля имеются два стабилизатора крыльевой формы (успокоители качки).

Для нового корабля была разработана специальная система управления, а высокая степень автоматизации всех процессов его жизнедеятельности позволила существенно сократить численность экипажа и повысить эффективность управлент кораблем и авиагруппой. Причем система обмена данными на «Мистрале» является многофункциональной и универсальной, что позволяет легко интегрироваться в аналогичные системы, состоящие на вооружении вооруженных сил других государств — немаловажный фактор при проведении многонациональных операций. Еще одной отличительной особенностью корабля данного типа является широкое применение в ходе его проектирования стандартов гражданского судостроения. Например, все корабельные системы прошли сертификацию в отношении их «экологичности»: на корабле установлена специальная система сбора, хранения и переработки сточных вод и других отходов, которые ранее обычно попросту удалялись военными за борт.

По праву гордясь своим «произведением», французская компания DCNS называет «Мистраль» в рекламных материалах не иначе как «Хамелеон» Мирового океана».

В настоящее время корабли типа «Мистраль» находятся на вооружении только ВМС Франции, в боевом составе флота имеется два таких корабля, «Мистраль» и «Тоннер» (Tonnerre — «гром»). Попытки осуществить их поставки за рубеж успехом не увенчались, хотя практически одновременно с получением подряда от французских ВМС, международное отделение компании-разработчика, DCN International, стало активно продвигать на мировой рынок военно-морской техники целое семейство таких кораблей: BPC 140 (водоизмещение 13 500 т), BPC 160 (16 700 т) и BPC 250 (24 500 т). Вначале к кораблю был проявлен высокий интерес со стороны многих стран мира, в частности — проект BPC 250 попал в «шорт-лист» тендера, объявленного Минобороны Австралии на закупку перспективных универсальных десантных кораблей. Однако австралийцы отдали предпочтение другому претенденту — испанской компании «Навантия» (бывшая «Изар»), предложившей на тендер проект корабля типа BPE (Buque de Proyeccion Estrategica). Фактически это универсальный десантный корабль, отличительной особенностью которого является наличие носового трамплина для обеспечения взлета самолетов с укороченным взлетом и вертикальной посадкой.

По данному проекту для испанских ВМС строится корабль «Хуан Карлос I» водоизмещением около 27 000 т, его «дизайн» в целом был одобрен командованием ВМС Испании в сентябре 2003 г., а закладка корабля на стапеле состоялась в 2005 г. Корабль, названный в честь нынешнего короля Испании, спустили на воду 10 марта 2008 г., ожидается, что он войдет в боевой состав испанского флота в 2011 г. и сможет не только заменить старые танко-десантные корабли «Фернан Кортес» и «Пизарро», обеспечивающие действия подразделений морской пехоты, но и послужить многоцелевой платформой, имеющей мощную корабельную авиагруппу и способной решать еще и задачи легкого авианосца. В последнем случае он сможет брать на борт до 30 ЛА: на полетной палубе одновременно может производиться обслуживание 13 самолетов и вертолетов — восьми СВВП «Харриер» или F-35, четырех тяжелых вертолетов типа CH-47 и одного конвертоплана V-22 «Оспри». Кроме того, в качестве «стратегического войскового транспорта» он сможет брать на борт до 1200 солдат и офицеров с необходимым вооружением и снаряжением. На каждой из двух внутренних грузовых палуб может находиться до 6000 т грузов, а кормовая доковая камера — вмещать до четырех ДКА типа LCM-1 или один ДКАВП типа LCAC.

По мнению зарубежных военно-морских экспертов, главной причиной отказа австралийского флота от «Мистраля» в пользу испанского предложения стали так и не преодоленные разногласия по поводу места постройки двух кораблей, предполагавшихся к закупке для ВМС Австралии. Канберра твердо настаивала на том, чтобы они строились на местных судоверфях, тогда как Париж уступал зарубежным коллегам только один — другой должен был строиться во Франции. Последнее вполне понятно: такой «весомый» контракт позволил бы загрузить судостроительные мощности DCN и создать дополнительные рабочие места. Однако в итоге французы остались без какого-либо контракта вовсе. 20 июня 2007 г. премьер-министр Австралии официально объявил о том, что правительство Австралии выбрало победителем тендера испанскую компанию, по проекту которой на расположенной в Австралии судоверфи компании «BAE Системз Австралия» будут построены два десантных вертолетоносца-дока типа «Канберра». В этой связи вызывает сомнение вопрос о готовности французской стороны передать России права на постройку серии кораблей типа «Мистраль», о чем заявляло руководство российского Минобороны. Скорее всего, если Россия приобретет-таки четыре корабля данного типа, то, вероятно, строиться они будут во Франции — таким вот оригинальным образом Москва сможет «помочь» в кризисное время отечественному судостроению…

В 2000–2001 гг. переговоры по вопросу поставки кораблей типа «Мистраль» велись и с командованием ВМС Бельгии, но к положительному результату они так и не привели. Так что пока Франция остается единственным эксплуатантом кораблей типа «Мистраль». Согласно плану военного строительства в целях обеспечения национальной безопасности Франции 2008 г. они останутся в боевом составе флота минимум до 2020 г., а недавно правительство Франции объявило о решении разместить заказ на универсальный десантно-командный корабль типа «Мистраль» (одна из побудительных причин — планирующейся вывод в 2010 г. из боевого состава флота вертолетоносца «Жанна д’Арк»), его постройка начата на верфи в Сен-Назере 18 апреля 2009 г. Причем решение строить третий корабль принято под давлением не политических, а экономических причин: правительственный контракт подписан в рамках так называемого «Плана восстановления», разработанного под эгидой Николя Саркози и призванного помочь восстановлению экономики и промышленности Франции, пострадавшей от мирового финансово-экономического кризиса. Так что, приобретя у Франции еще четыре корабля типа «Мистраль», мы сможем помочь «другу Николя» перевыполнить план, а вот собственную промышленность оставим без денег, так же как, впрочем, и собственный бюджет, в котором и так не хватает средств на квартиры военнослужащим и пенсии бывшим военным.

«Мистраль» у набережной Лейтенанта Шмидта в С.-Петербурге, 23 ноября 2009 г.

Суммарное количество тяжелых вертолетов размерности NH90, которые может принять «Мистраль» в своем подпалубном ангаре, по данным компании-разработчика, составляет 16 машин. Число же легких вертолетов, по словам первого командира «Мистраля» капитана 1 ранга Жиля Хюмо, может достигать порядка трех десятков. Не исключена возможность базирования и других ЛА, например, боевых и/или разведывательных БЛА. При этом имеется одно ограничение — максимальная масса летательного аппарата должна не превышать 33 т, причем только на одной из шести вертолетных площадок. Подпалубный ангар оборудован местом технического обслуживания и ремонта с подъемно-крановым устройством. Предусмотрено размещение личного состава авиагруппы численностью до 160 человек, в распоряжении которых имеется 22 кубрика и каюты.

Для обеспечения полетов вертолетов и других летательных аппаратов на корабле имеются РЛС DRBN-38A и оптическая система посадки, предназначенная для формирования цветовых зон глиссады и курса для безопасной посадки ЛА в простых и сложных метеоусловиях днем и ночью.

Для опускания вертолетов в ангар и подъема их обратно на полетную палубу используются два подъемника грузоподъемность 13 т каждый. Главный, площадью 225 м², расположен непосредственно в кормовой оконечности корабля, а второй, меньший по площади (120 м2), находится за надстройкой по левому борту. Главный подъемник при этом обеспечивает возможность поднятия вертолетов с лопастями несущего винта, установленными в рабочее положение, что ускоряет процедуру подъема машины в воздух.

Корабли типа «Мистраль» могут принимать на борт любые вертолеты, состоящие на вооружении французских вооруженных сил. К настоящему времени уже успешно проведена «обкатка» на корабле таких вертолетов, как «Линкс», «Кугар», NH90, «Тигр», «Пума», «Экюрель», «Пантера» и CH-53 «Си Стэльон». Стандартным вариантом французские военные считают размещение на корабле смешанной авиагруппы, половина которой (восемь машин) — вертолеты NH90, а остальные — новейшие боевые «Тигры».

Интересно, что если бы не подковерные игры советской номенклатуры и последовавший в 90-х гг. развал Советского Союза, отечественный флот вполне мог бы уже и сам обладать кораблями, ничуть не худшими, чем «Мистраль». Даже, как представляется, — намного более эффективными и соответствующими задачам нашего ВМФ.

Речь идет о проекте универсального десантного корабля-дока проекта 11780 (шифр «Херсон»), разработка которого на базе БДК проекта 1174 («Иван Рогов») во второй половине 80-х гг. по заданию Главкома ВМФ СССР Сергея Горшкова была проведена ленинградским Невским проектно-конструкторским бюро. Во многом корабль был схож с американскими универсальными десантными кораблями типа «Тарава», лучшими на то время кораблями данного подкласса в мире, а потому советский аналог сразу же окрестили «Иван Тарава».

Корабль предназначался для высадки морского десанта как при помощи базировавшихся в кормовой доковой камере десантных катеров и вертолетов палубного базирования, так и самостоятельно — при помощи носового высадочного устройства. Более того, в первоначальном варианте предусматривалось включение в состав корабельной авиагруппы СВВП Як-38 — в этом варианте «Херсон» должен был иметь сплошную полетную палубу размером 200х25 м, обеспечивавшую базирование до 12 вертолетов Ка-29, и смещенную к правому борту развитую надстройку, а также расположенную в кормовой части протяженную доковую камеру и кормовую аппарель для выхода десантно-высадочной техники. Для подъема вертолетов из подпалубного ангара на полетную палубу имелись два вертолетоподъемника. Корабль предполагалось оснащать котлотурбинной ГЭУ, а вооружение предполагалось в составе одной спаренной 130-мм артустановки АК-130, одной батареи ЗРК «Кинжал» в составе трех УВП, а также двух боевых модулей ЗРАК «Кортик».

На втором варианте корабля, созданном с учетом пожеланий адмирала Горшкова, 130-мм артустановка уже располагалась в носу (это было сделано, как утверждается, для того, чтобы «отбить» запрос Генштаба Вооруженных Сил СССР на устройство на «Херсоне» носового трамплина, обеспечивающего применение и других, кроме вертолетов и СВВП, типов летательных аппаратов). Кроме того, состав зенитных средств расширился до двух батарей ЗРК «Кинжал» (по шесть установок в каждой), тогда как количество боевых модулей «Кортика» возросло до четырех. Причем в данном варианте базирование на корабле СВВП Як-38 уже не предусматривалось, зато допускалась возможность размещения на нем не транспортно-боевых Ка-29, а противолодочных и поисково-спасательных Ка-27, что позволяло сделать из «Херсона» противолодочный вертолетоносец.

Кроме того, еще до «Херсона», в 1980 г., был готов технический проект разработанного на базе гражданского судна — ролкера противолодочно-десантного вертолетоносца проекта 10200 (шифр «Халзан»). Корабль, чье полное водоизмещение составляло бы 31 000 т, а наибольшая длина — 229,4 м (ширина — 39,2 м, осадка — 9,9 м), предполагалось использовать для поиска, слежения и уничтожения подводных лодок противника, а также — как второстепенная задача — в роли десантного вертолетоносца. В последнем случае «Халзан» мог брать на борт до 50–60 средних танков и до батальона морской пехоты со штатным вооружением и снаряжением, при этом в ходе высадки десанта могли задействоваться десантно-штурмовые вертолеты Ка-29 и базирующиеся в доковой камере ДКАВП. В противолодочном варианте корабль мог брать на борт до 28 вертолетов, размещавшихся в подпалубном ангаре, а газотурбинная ГЭУ мощностью 50 000 л.с. позволяла бы ему развивать скорость полного хода до 25–27 узлов.

В этой связи хотелось бы отметить, что если российскому флоту сегодня и нужен корабль наподобие «Мистраля» или американской «Таравы» (что может вызывать определенные сомнения, ведь есть все же и не менее важные задачи — например, ввод в строй новых стратегических и многоцелевых атомных подводных лодок, восстановление морских сил общего назначения и т. п.), то вполне можно было бы доработать с учетом современных требований уже готовый проект того же «Херсона», контролируя при этом расходование средств. Как представляется, Невское ПКБ сегодня с этой задачей вполне справилось бы, в крайнем случае — можно было бы создать объединенную конструкторскую группу из представителей различных КБ и НИИ. Ведь, закупая корабль зарубежной разработки и постройки, российское военно-политическое руководство не только лишает отечественное кораблестроение достаточно большого заказа, но и ставит под угрозу работоспособность этих кораблей в условиях военного времени — ведь ЗИП на комплектующие зарубежного производства российскому ВМФ придется приобретать за границей, а обстановка может измениться, и в любой момент друзья могут вполне стать соперниками. Что же касается потребности ВМФ РФ в командно-штабных кораблях, то здесь вообще все предельно ясно — было бы чем управлять, как говорится…