• Главная
• Контакты
• Нашёл ошибку
• Прислать материал
• Добавить в избранное

В первой половине 1930-х годов в мире начался новый этап гонки морских вооружений. В 1932–1935 годах состоялись закладки линкоров: во Франции — двух типа «Дюнкерк» («Dunkerque») со стандартным водоизмещением 32 000 т и главным калибром из восьми 330-мм орудий, в Германии — двух типа «Шарнхорст» («Scharnhorst») со стандартным водоизмещением 26 500 т и главным калибром из девяти 280-мм орудий, и Италии — двух типа «Литторио» («Littorio») со стандартным водоизмещением 41 170 т и главным калибром из девяти 381-мм орудий. Стало известно и о подготовке к строительству линкоров в Великобритании, Японии и США, причем в двух последних странах — с 406-мм артиллерией главного калибра (ГК).

В СССР в этот период вслед за линкором «Марат» проходили модернизацию и другие два однотипных корабля — «Октябрьская революция» и «Парижская коммуна», а также составлялись (в КБ Балтийского завода) оставшиеся нереализованными проекты восстановления и модернизации четвертого дредноута «Фрунзе» (бывший «Полтава»).

Другое «линкоротворчество» Управлением Морских Сил (УМС) РККА в то время не поощрялось: темы по новым линкорам неизменно вычеркивались даже из плана Научного института военного кораблестроения (НИВК). Тем не менее, уже в 1934 году сначала с молчаливого одобрения командования УМС, а в дальнейшем — при его поощрении, в ЦКБС-1 под руководством А.И. Маслова и В.П. Римского-Корсакова начались проектные проработки тяжелых артиллерийских кораблей, первоначально промежуточных между тяжелым крейсером и линкором (проект X «большого крейсера» водоизмещением до 16 500 т. с 240-мм артиллерией, 12 гидросамолетами и даже двумя сверхмалыми подводными лодками, разработанный в марте 1934 года), а затем более крупных. Так, 24 августа 1935 года начальник ЦКБС-1 В.Л. Бжезинский, докладывая начальнику Главморпрома Наркомата тяжелого машиностроения (НКТМ) Р.А. Муклевичу о перспективе работы бюро, предлагал в числе других кораблей четыре варианта «большого крейсера» водоизмещением 15 500 т. и 19 500 т. с 12 240-мм и с 9 250-мм орудиями ГК, а также два варианта «броненосных кораблей» водоизмещением 23 600 т. и 30 000 т. с 8 и 12 305-мм орудиями и скоростью хода 30 уз.

К сентябрю 1935 года коллектив Военно-морской академии (ВМА) под общим руководством ее начальника П.Г. Стасевича завершил работу «Большие артиллерийские корабли», выполненную по заданию начальника Морских сил (наморси) РККА флагмана флота 1 ранга В.М. Орлова от 1 апреля 1935 года. Участники работы пришли к единодушному мнению, что линейные корабли советскому флоту нужны.

Прямые указания о разработке планов создания «Большого флота» были даны высшим политическим руководством страны в декабре 1935 года. ЦКБС-1 к этому времени проработало шесть вариантов линкоров, различавшихся составом артиллерии ГК (четыре варианта с 450-мм и два с 400-мм орудиями). Остальное вооружение кораблей (12 100-мм, 16 45-мм орудий, четыре гидросамолета), а также бронирование (борт 380 мм, палубы от 50 до 150 мм), тип главных энергетических установок (турбо-электрические общей мощностью 140 000 л.с.) и дальность плавания (5000 миль) во всех вариантах были идентичными. Водоизмещение вариантов кораблей лежало в пределах от 43 000 т (вариант с двумя 400-мм че-тырехорудийными установками) до 75 000 т (вариант с четырьмя четырехорудийными 450-мм установками), а скорость полного хода соответственно — от 38,5 до 26 уз. В «сетке» вариантов были рассмотрены и «броненосные корабли» с 8—12 305-мм орудиями ГК водоизмещением соответственно 23 000 и 30 000 т (с котлотурбинными энергетическими установками и скоростью хода 31–32 уз), а также крейсера-авианосцы («гибриды») водоизмещением 21 500— 28 500 т с 305-мм артиллерией и 50–60 самолетами.

Формирование корпуса линкора «Советский Союз» на стапеле судостроительного завода № 189. Ленинград, ноябрь 1939 г.

В начале 1936 года НИВК (начальник инженер-флагман 2 ранга Н.В. Алякринский) завершил проработку «линейного корабля для Тихого океана», ориентированного на борьбу с японскими линкорами. Было рассмотрено три варианта быстроходных (32–33 уз) кораблей водоизмещением 57 000—68 000 т с 9—12 орудиями ГК (406–460 мм), вторым калибром 130–152 мм и бронированием, рассчитанным на защиту от 406-мм снарядов. Характерной особенностей всех «ранних» вариантов линкоров (1935–1936 гг.) была завышенная скорость полного хода, что объяснялось полным отсутствием в СССР опыта проектирования таких кораблей и излишним доверием к иностранным публикациям.

Командование Морских сил РККА в то время ориентировалось на создание линкоров двух типов: большого и малого, имея в виду использование их соответственно на открытых и закрытых морских театрах. При этом большой линкор должен был превосходить по боевой мощи все известные на тот период существующие и перспективные иностранные корабли этого класса. Необходимыми считались и тяжелые крейсера — истребители «вашингтонских» крейсеров с 203-мм артиллерией.

Перечисленные выше проектные проработки линкоров, а также указания наморси В.М. Орлова, послужили исходным материалом для выработки отделом кораблестроения (ОК) УМС первых официальных тактико-технических заданий (ТТЗ) на корабли этого класса. 21 февраля 1936 года начальник ОК инженер-флагман 2 ранга Б.Е. Алякринский подписал первые два ТТЗ на проектирование линейных кораблей для Тихоокеанского (ТОФ) и Краснознаменного Балтийского (КБФ) флотов. Их стандартное водоизмещение было определено в 55 000 т (при девяти 457-мм орудиях и 450-мм бортовой броне) и в 35 000 т (при девяти 406-мм орудиях и 350-мм броне) соответственно. Остальное вооружение принималось практически одинаковым, состоящим из 130-мм универсальной артиллерии, 37-мм зенитных автоматов, 12,7-мм пулеметов и двух катапульт при 6–4 гидросамолетах.

И.В.Сталин и Г.К.Орджоникидзе с дочкой на палубе крейсера «Червона Украина» во время перехода из Севастополя в Сочи, июль 1929 г. Возможно, что именно в эти дни у советского вождя, впервые вышедшего в море на боевом корабле, и зародилась мечта о будущем «Большом флоте»…

В отношении противоминной защиты (ПМЗ) в обоих заданиях было записано: «несколько продольных переборок с заполнением отсеков жидкостью и использованием брони. Непотопляемость должна была обеспечиваться при 4 торпедных попаданиях с затоплением 8 отсеков, из коих 4 смежных». Оба линкора должны были иметь скорость хода не менее 36 уз. Дальность их плавания должна была составить 1500 миль полным и 5000 миль крейсерским 25-узловым ходом.

Одновременно с ТТЗ на два линкора в феврале 1936 года было оформлено и задание на тяжелый крейсер с 254-мм артиллерией ГК и 130-мм универсального, стандартным водоизмещением 18 000—19 000 т. При выдаче в феврале 1936 года конструкторским бюро нарядов на разработку проектов этих кораблей Главморпром НКТМ присвоил им номера: 23 (линкор для ТОФ), 21 (линкор для КБФ) и 22 (тяжелый крейсер).

Проектирование линкоров было поручено КБ-4 Балтийского завода им. С. Орджоникидзе, а тяжелого крейсера — ЦКБС-1. Вскоре, однако, к проектированию линкоров было привлечено и ЦКБС-1. Зимой и весной 1936 года проектирование линкоров велось при полном отсутствии прототипов и собственных данных по вооружению и энергетике, основываясь на разноречивых и малодостоверных данных по иностранным кораблям. Тем не менее, была установлена нереальность выполнения выданных в феврале 1936 года заданий, в особенности, достижения перспективными линкорами скорости хода 36 узлов.

15 мая 1936 г. заместитель наморси флагман флота 2 ранга И.М.Лудри утвердил подготовленные ОК УМС «предварительные ТТЗ на разработку «эскизов» линкоров и тяжелого крейсера. Командование УМС спешило, ибо вопрос о строительстве крупных кораблей был предрешен, согласован с высшим политическим руководством страны еще в январе — марте 1936 года и со дня на день ожидался выход первых правительственных постановлений по этому вопросу, а с основными элементами таких кораблей пока никакой ясности не было.

Два ТТЗ касались наиболее крупных линкоров, которые в начале 1936 года именовались «линкор для ТОФ». Одно из них явилось корректированным февральским заданием на линкор стандартным водоизмещением 55 000 т: скорость хода снижалась с 36 до 30 уз, толщина главного броневого пояса с 450 до 420 мм, а вместо 130-мм универсального калибра предусматривались 152-мм противоминный (ПМК) и 100-мм зенитный калибр дальнего боя (ЗКДБ).

Другое ТТЗ было выдано на «суперлинкор» стандартным водоизмещением 80 000 т с ГК из двух 530-мм трехорудийных или трех 500-мм башенных установок, 500-мм главным броневым поясом и скоростью хода 24–28 уз. Прочее вооружение принималось тем же, что и у линкора в 55 000 т. Два ТТЗ были на линкоры стандартным водоизмещением 35 000 т. Они явились корректировкой февральского задания на линкор для КБФ, с понижением скорости хода до 30–32 уз. В одном из заданий (на «линкор для Балтийского моря») ГК уменьшался с 406 до 360 мм, число стволов 130-мм артиллерии в обоих ТТЗ — почти вдвое (с 32 до 12–16), а толщина броневого пояса увеличивалась с 350 до 360–380 мм.

Было заметно «обновлено» и прежнее задание на тяжелый крейсер, выданное теперь в четырех вариантах (водоизмещение от 18 000 до 22 000 т., ГК — 254, 280 и 305 мм, скорость хода — 35 уз). Что касается «суперлинкора», то проводимые по нему только в НИВК работы не вышли из стадии предварительных расчетов. Не получил в этот период развития и проект линкора в 55 000 т.

Самыми мощными кораблями Красного флота в 1930-е гг. были старые дредноуты, доставшиеся в наследство от царского режима. На снимке: линкор «Марат» после модернизации.

В связи с появившимися у высшего политического руководства страны соображениями о присоединении СССР к международным морским соглашениям и началом советско-английских переговоров о заключении двухстороннего морского соглашения возникла необходимость хотя бы формального учета сложившихся «вашингтонских» норм (для «предельного» линкора — стандартное водоизмещение не более 35 000 т, а ГК — до 406-мм). Кораблем, отвечающим этим нормам, оказался линейный корабль проекта 21, работы по которому велись с февраля 1936 года. В мае того же года он превратился таким образом в «линкор наиболее сильного типа» и стал главным объектом приложения усилий КБ-4 Балтийского завода и ЦКБС-1.

Эскизы такого «предельного» 35 000 т линкора с тремя 406-мм трехорудийными башеными установками были готовы к июню 1936 года. КБ-4 представило линкор с башнями ГК, расположенными по аналогии с английским линкором «Нельсон» в носовой части корабля пирамидально с возвышением средней башни над концевыми, а ЦКБС-1 — корабль в двух вариантах с классическим и «нельсоновским» размещением башен ГК.

В отступление от выданных заданий оба бюро отказались от 130-мм универсальной артиллерии, заменив ее на ПМК (четыре 152-мм трехорудийных установки в КБ-4 и шесть 155-мм двухорудийных установок в ЦКБС-1) и ЗКДБ (соответственно шесть и семь спаренных 100-мм установок). Прямобортный линкор КБ-4 имел 380-мм главный броневой пояс, а корабль ЦКБС-1, благодаря наличию наклона борта наружу в 7°, эквивалентный ему по бронестойкости пояс меньшей (350-мм) толщины.

КБ-4 применило ПМЗ итальянского типа Пульезе-Бреннер с криволинейной основной защитной преградой (ОЗП) и воздушным цилиндром, а ЦКБС-1 — ПМЗ американского типа с несколькими плоскими продольными переборками, на большей части длины предусматривалось тройное дно. Оба корабля имели булевые образования и корпуса с удлиненным (более 3/4 длины) полубаком.

Трехвальные главные энергетические установки (ГЭУ) кораблей мощностью 215 000 л.с. (КБ-4) и 171 000 л.с. (ЦКБС-1) должны были обеспечить скорости полного хода не менее 30 уз. Использование четырехвальной схемы обоими бюро считалось нежелательным, так как это ухудшало общее расположение и приводило к сокращению глубины отсеков ПМЗ.

При обсуждении «эскизов» линкоров после жарких споров, имевших неоднократное повторение, «нельсоновская» компоновка была большинством специалистов флота отвергнута «по тактическим соображениям», а также по соображениям живучести.

Что касается тяжелого крейсера с 305-мм артиллерией ГК, то в проекте ЦКБС-1 (апрель 1936 года) его стандартное водоизмещение составило 29 000 т. (вооружение — девять 305-мм, 12 152-мм, 16 100-мм, 32 37-мм орудия, главный броневой пояс 250 мм, палубы 30—125 мм, общая мощность четырех-вальной ГЭУ 200 000 л. с, скорость хода 33 уз, дальность плавания 7000 миль экономическим ходом), а в проекте КБ-4 — 26 000 т. (вооружение — девять 305-мм, 16 130-мм, 12 37-мм, главный броневой пояс 250 мм, палубы 30—125 мм, общая мощность четырех-вальной ГЭУ 240 000 л. с). Фактически это были быстроходные линкоры, аналогичные французскому «Дюнкерку» и германскому «Шарнхорсту». Тем не менее, УМС продолжало числить эти корабли в крейсерах, видимо, считая невозможным выступать с концепцией одновременного создания линкоров трех типов (водоизмещением 55 000 т., 35 000 т. и 26 000 т.).

Между тем, 27 мая 1936 года Совет Труда и Обороны (СТО) при СНК СССР принял постановление о строительстве восьми линкоров стандартным водоизмещением по 35 000 т. (с девятью 406-мм орудиями ГК) и 18 тяжелых крейсеров по 26 000 т. (с девятью 305-мм орудиями ГК). УМС и Главморпро-му предписывалось немедленно приступить к их проектированию. Линкор в 35 000 т. вскоре получил индекс «линкор А», а тяжелый крейсер с 305-мм артиллерией стал называться «линкором Б».

Во исполнение этого постановления нарком тяжелой промышленности уже 14 июня издал приказ, которым предписывалось начать разработку общих проектов линкоров «А» и «Б» с 15 октября 1936 года и закончить ее к 15 марта 1937 года.

26 июня 1936 года представленная В.М. Орловым перспективная программа развития флота на 1937–1943 год была утверждена постановлением СНК СССР. Количество линкоров типа «А» в ней осталось тем же, что и в майском решении СТО, а число кораблей типа «Б» сократили до 16 единиц.

В развитие предыдущих постановлений 16 июля 1936 года СТО принял еще одно — «О программе крупного морского судостроения», подтвердившее принятое ранее решение о количестве линкоров и конкретизировавшее сроки их создания: в 1937–1938 годах намечалось вести постройку четырех линкоров типа «А» и четырех типа «Б» со сдачей всех восьми единиц в 1941 году. Строить эти корабли предполагалось в Ленинграде и Николаеве. Начинать их проектирование приходилось в условиях практической утраты дореволюционного опыта создания крупных кораблей. Недостаток опыта предполагалось восполнить, как это уже имело место с легкими крейсерами и эсминцами, заимствованием материалов за рубежом. Соответствующие предложения от итальянской фирмы «Ансальдо» были получены еще в марте 1936 года, и для решения вопросов на месте в Италию была направлена группа специалистов во главе с начальником ЦКБС-1 В.Л. Бжезинским.

Группе удалось приобрести достаточно ценные для нас по тому времени материалы по 29,5-узловому линкору стандартным водоизмещением 28 000 т (с девятью 343-мм орудиями ГК) и большим крейсерам водоизмещением 22 000 и 19 000 т (с 254-мм артиллерией ГК). Кроме того, по заданию В.Л. Бжезинского фирма «Ансальдо» разработала проект линкора стандартным водоизмещением 42 000 т с девятью 406-мм орудиями ГК, броневым поясом 370 мм и скоростью хода 30 уз. Была достигнута также договоренность (потребовавшая заключения специального межправительственного соглашения) о возможности применения на советских кораблях системы подводной защиты, аналогичной используемой на кораблях итальянского флота (то есть системы Пульезе). Все эти материалы послужили ориентиром для назначения величины водоизмещения линкоров «А» и «Б» при разработке ТТЗ на их проектирование, а также использовались при дальнейших работах по проектированию этих кораблей.

Во исполнение и развитие принятых правительственных решений по крупным кораблям в июне 1936 года НИВК была поручена разработка проектов ТТЗ на их проектирование, а Артиллерийскому Научно-исследовательскому морскому институту (АНИМИ) — ТТЗ на башенную 406-, 305-, 152- и 130-мм корабельную артиллерию и соответствующие системы управления ее огнем.

Разработанные НИВК проекты ТТЗ на линкоры «А» и «Б» В.М. Орлов утвердил уже 3 августа. В соответствии с ТТЗ линкор «А» предназначался для решения следующих задач:

«1. Нанесения сокрушительного огневого удара в артиллерийском бою главным силам возможного противника.

2. Мощной поддержки любых операций с тем, чтобы наличие в составе наших сил таких кораблей давало флоту уверенность в спокойном выполнении операций.

В связи с этим линкор был должен:

1. Иметь возможность вести бой с любыми самыми мощными ЛК как существующими, так и имеющими быть построенными в ближайшие годы, имея при этом большие преимущества перед противником.

2. Быть надежно защищенным от артогня любых орудий.

3. Быть надежно защищенным от мин, торпед, авиабомб и химического нападения».

ГК принимался в составе трех 406-мм трехорудийных башенных установок с тремя командно-дальномерными постами (КДП), имеющими каждый по два дальномера с 8-м базой, предусматривались главный и запасной центральные артиллерийские посты (ЦАП). ПМК был определен в составе шести 152-мм двухорудийных башен с четырьмя КДП (по два на борт) и двумя ЦАП. ЗКДБ включал шесть 100-мм двухорудийных башен и МПУАЗО с тремя стабилизированными КДП и тремя центральными боевыми постами. Предусматривалось также десять 37-мм счетверенных зенитных автоматов (которые тогда именовались «четырехорудийными гнездами») с местным управлением по целеуказанию от 1,5-м дальномеров, размещенных на «гнездах». Боекомплект артиллерии должен был составить: ГК -100, ПМК — 220, ЗКДБ — 300 и зенитных автоматов — 1800 выстрелов на ствол.

Авиационное вооружение включало четыре гидросамолета (разведчика-корректировщика), две катапульты и устройство для быстрого приема самолетов с воды. В состав химического вооружения входила дымаппаратура: «мощная кормовая универсальная», носовая маскирующая, а также нефтяная № 1 и черная, как резервное средство.

Корабль предполагалось оснастить мощными средствами радиосвязи, обеспечивающими ее поддержание на дальностях: с главной базой — до 5000 миль, с однотипными кораблями — до 6000 миль, с авиацией — до 1000 миль, с подводными лодками — до 200 миль. Кроме того, предусматривались средства радионаблюдения и пеленгования, наблюдения и пеленгования подводных шумов, а также четыре 90-см боевых и четыре 60-см сигнальных прожектора.

В ТТЗ была подробно оговорена схема бронирования: главный бортовой пояс — 380 мм, второй (верхний) пояс и борт в носовой оконечности по ватерлинии на протяжении около 50 % длины носовой оконечности — 200 мм, траверзы цитадели: между средней и нижней палубами — 250 мм, ниже — 400 мм. В качестве главной броневой определялась нижняя палуба (в цитадели — 135 мм, а над погребами ГК — 180 мм), средняя и верхняя палубы в цитадели имели толщину 50 мм и 30 мм соответственно. В оконечностях нижняя палуба должна была переходить в карапасную с толщинами 75 мм (в носу) и 50 мм — между кормовым траверзом и румпельным отделением (крыша — 135 мм, стенки — 250 мм).

Башни ГК должны были иметь лобовую стенку 425 мм, заднюю — 250 мм, боковые — 280 мм, крышу — 270 мм и переборку внутри башни — 75 мм; башни ПМК и ЗДКБ — стенки и крыши 100-мм, а башенки 37-мм автоматов — стенки и крыши по 37 мм. Барбеты башен ГК предусматривались в 425 мм, а башен ПМК и ЗКДБ — в 75 мм. Главная боевая рубка имела переднюю стенку 400 мм, боковые и заднюю — 380 мм и крышу — 250 мм. Две кормовые боевые рубки защищались 75-мм броней, КДП ГК имели пол 75 мм, стенки 25 мм, крышу 37 мм, а КДП ЗКДБ соответственно — 37,20 и 20 мм.

Конструкция и сопротивляемость ПМЗ в ТТЗ не оговаривались, требовалось лишь иметь ширину (глубину) защиты не менее 7,5 м на борт. Предусматривался прием двух параванов-охранителей с механизацией их постановки и уборки. Система противохимической защиты должна была обеспечить в условиях применения отравляющих веществ (ОВ) полную боеспособность личного состава корабля в течение 2-х часов без применения средств индивидуальной защиты. Непотопляемость корабля должна была обеспечиваться при двух торпедных попаданиях с затоплением четырех смежных наибольших по длине отсеков.

Скорость полного хода устанавливалась не менее 30 уз (при запасе топлива на 20–24 ч полного хода). Дальность плавания (при водоизмещении на испытаниях) должна была соответствовать 20–24 ч полного хода, а при полном запасе топлива (включая топливо в отсеках ПМЗ) — от 6000 до 8000 миль при скорости хода не менее 14 уз.

Экипаж (вместе со штабом) устанавливался ориентировочно: старший начсостав — 93, младший — 250, краснофлотцы — 1030 человек.

Стандартное водоизмещение линкора типа «А» было определено в 41 500 т. Его величина была назначена, ориентируясь на итальянский опыт и свои предыдущие проработки, с учетом желательности приблизиться к договорным ограничениям (35 560 метрических тонн).

Основное назначение линкора «Б» Орлов сформулировал так: «Корабль должен на многие годы иметь возможность уничтожать всякие крейсера, включая корабли типа «Дойчланд». Вскоре на этот корабль была возложена и задача «ведения боя» с германскими линкорами типа «Шарнхорст» и японскими типа «Конго» (ГК из четырех 356-мм двухорудийных установок).

Исходя из этого вооружение линкора «Б» должно было включать: три 305-мм трехорудийных, шесть 130-мм двухорудийных, четыре 100-мм двухорудийных, шесть 37-мм четырехорудийных артустановок и четыре гидросамолета при двух катапультах. Главный броневой пояс предусматривался толщиной 200 мм, верхний пояс и бортовой пояс в носу вне цитадели — 140 мм, суммарная толщина броневых палуб должна была составлять 150 мм (над погребами — 180 мм), скорость полного хода назначалась 35 уз, а стандартное водоизмещение — 26 400 т.

В октябре 1936 года эскизные проекты обоих линкоров были завершены. При одинаковых вооружении и скоростях полного хода разработанные КБ-4 и ЦКБС-1 проекты линкора «А» несколько отличались друг от друга по водоизмещению, главным размерениям, бронированию, а также по обшей компоновке и внешнему виду. Оба бюро превысили оговоренное в ТТЗ стандартное водоизмещение 41 500 т., но, стремясь минимизировать это превышение, несколько отступили от требований ТТЗ по бронированию (прежде всего была уменьшена толщина второго пояса). В проекте КБ-4 была снижена до 420 мм и толщина барбетов башен ГК, причем они принимались не цилиндрическими, а в виде усеченных конусов.

Рассмотрение эскизных проектов линкоров НИВК центральным аппаратом УВМС и Главморпрома НКТП проходило в конце октября — ноябре 1936 года. Лучшим, хотя по ряду позиций и недоработанным, был признан проект КБ-4, который НИВК и рекомендовал принять за основу при разработке этим бюро общего технического проекта (ОТП) линкора «А» (проект 23).

Полученное обоими проектантами превышение водоизмещения линкора по сравнению с заданным ТТЗ было признано вполне оправданным. Предполагалось, что такой линкор явится сильнейшим в мире (о ведущихся в Японии работах над линкором с 460-мм артиллерией было неизвестно).

26 ноября В.М. Орлов утвердил «Дополнения и изменения ТТЗ на проектирование линкора «А», предлагаемые при разработке общего технического проекта». Стандартное водоизмещение корабля устанавливалось от 46 000 до 47 000 т., толщина второго (верхнего) броневого пояса — 220 мм, главной броневой палубы — 180 мм, карапасной палубы в носовой оконечности — 135 мм.

В конкурсе по линкору «Б» (проект 25) победило ЦКБС-1. Как показали работы обоих бюро, выполнить ТТЗ, уложившись в заданное им водоизмещение 26 400 т., оказалось невозможным. Было установлено, что линкор в 26 400 т. и с 35-узловым ходом может иметь главный броневой пояс не более 140 мм, а палубы — до 95 мм (вместо 200 мм и 150 мм соответственно по ТТЗ). Водоизмещение корабля, удовлетворяющего основным требованиям ТТЗ, составило 30 900 т. В заключении по эскизному проекту линкора «Б» главный наблюдающий ВМС А.Э. Цукшвердт отметил, что для своего ограниченного назначения (уничтожение тяжелых крейсеров) он слишком велик и дорог, а для своего водоизмещения имеет недостаточное вооружение — в бою с двумя кораблями типа «Дойчланд» будет слабее их — и бронирование (слабее, чем у «Шарнхорста», «Дюнкерка» и даже нашего «Марата»).

Утвержденными В.М. Орловым 26 ноября 1936 года «Дополнениями и изменениями ТТЗ для линкора «Б», предложенными к исполнению при разработке его ОТП (проект 25), стандартное водоизмещение повышалось до 30 900 т, скорость полного хода — до 36 уз, а бронирование заметно ослаблялось.

ЦКБС-1 в конце декабря 1936—начале января 1937 года проработало еще нескольких вариантов линкора «Б». Для технического проектирования им рекомендовался вариант стандартным водоизмещением 32 870 т, с 230-мм броневым поясом и 125-мм палубой, с четырехвальной ГЭУ общей мощностью 300 000 л. с, обеспечивающей скорость хода 35,5 уз. В январе 1937 года усиление бронирования корабля «Б» было санкционировано правительством. По совокупности своих элементов (большой ход и слабое бронирование при сильной артиллерии) корабль походил на линейный крейсер периода Первой мировой войны.

При утверждении правительством элементов линкоров «А» и «Б» по результатам эскизного проектирования их общие технические проекты предписывалось закончить к 31 марта 1937 года.

Развертывание технического проектирования линкоров зимой 1937 года затруднялось отсутствием данных от контрагентов, а также результатов опытных работ по конструктивной защите, которые в то время только еще разворачивались. Тем не менее водоизмещение проектируемых линкоров продолжало неуклонно увеличиваться из-за выявившихся просчетов в эскизных проектах. Признавая трудности проектантов объективными, правительство пошло им навстречу: постановлением СТО от 26 марта 1937 года НКОП разрешалось закончить разработку проектов линкоров и представить их на утверждение СТО не позднее 1 мая. В постановлении оговаривалась и новая величина стандартного водоизмещения линкора «А» 47 000—47 200 т. (английских), подтверждались изменения в его бронировании.

Однако в процессе разработки технического проекта 23 (главный конструктор Б. Г. Чиликин) водоизмещение корабля снова превысило указанную СТО величину, даже несмотря на ослабление бронирования по сравнению с заданным (верхний пояс был принят 200 мм, главная броневая палуба в цитадели — 135 мм, а 180 мм — только над погребами боезапаса). Поэтому 4 апреля В.М. Орлов принял решение о необходимости доклада правительству варианта линкора «А», полностью соответствующего заданному СТО водоизмещению, и о подготовке материалов, иллюстрирующих изменение элементов корабля при точном соответствии его бронирования правительственному заданию. Это вынудило КБ-4 приступить к разработке II варианта технического проекта в точном соответствии с заданным водоизмещением, то есть с заведомо менее сильным бронированием, чем в варианте I, который в этой части тоже не отвечал всем требованиям задания. К маю 1937 года техпроект 23 был в основном завершен и 20 мая представлен на рассмотрение в НИВК и Центральному аппарату НКОП и УМС.

При стандартном водоизмещении 48 415 т. и указанных выше отступлениях от задания по бронированию корабль имел вооружение в соответствии с ТТЗ (но с ПМК в четырех трехорудийных башнях) и должен был развивать при форсировании ГЭУ до 225 000 л.с. скорость хода 30 уз. При рассмотрении проекта наблюдающие и НИВК пришли к выводу о необходимости увеличения стандартного водоизмещения корабля до 54 000 т. В итоге проект предлагалось переделать, тем более, что в нем не успели найти отражение результаты начатых, но еще не завершенных опытных работ.

В связи с получением весной 1937 г. информации о предстоящем строительстве в Японии и Германии линкоров водоизмещением не менее 50 000—52 000 т командование УМС, стремившееся получить корабль, заведомо более сильный, чем любые иностранные, легко соглашалось на все предлагаемые усовершенствования, не оглядываясь на рост водоизмещения и договорные ограничения.

В заключении по линкору «А» Управления кораблестроения (УК) УМС предлагалось в трехмесячный срок переработать проект, доведя стандартное водоизмещение до 53 000—55 000 т (английских), при этом скорость хода в полном грузу должна быть не менее 29,5 уз. К заключению был приложен также обширный список замечаний. К тем же выводам пришло и 2 ГУ НКОП.

Предложения НКОП и УМС были одобрены на состоявшемся 3 июля 1937 года заседании заменившего (с 27 апреля 1937 года) СТО Комитета обороны (КО) при СНК СССР (под председательством В.М. Молотова и при участии И.В. Сталина). В тот же день было подписано постановление КО, предусматривающее переработку проекта линкора «А» со следующими изменениями задания: стандартное водоизмещение устанавливалось 55 000—57 000 т, второй пояс брони в цитадели и главный в носовой оконечности — 220 мм, главная палуба — 180 мм, верхняя — 50 мм, скорость полного хода — 29 уз и 30 уз при форсиров-ке механизмов, дальность плавания экономическим ходом — 6800 миль, предельная осадка —10,25 м. Назначался и новый срок окончания технического проекта — 15 октября 1937 года. Закладка трех кораблей типа «А» переносилась на февраль, еще одного — на март 1938 года, а срок их сдачи оставался прежним — 1941 год.

Разрешение правительства увеличить стандартное водоизмещение линкора «А» безусловно создало предпосылки для создания «сильнейшего» или «лучшего в мире» корабля, чем, как вспоминают очевидцы, был весьма озабочен И.В. Сталин, полагая, видимо, что такой корабль явится наилучшей «визитной карточкой страны». 13–15 августа снова состоялось заседание Комитета Обороны по флотским вопросам, на котором уточнялись типы перспективных кораблей и требования к ним. Его результатом явился выход постановления КО, которым, в частности, конкретизировались требования к защите и живучести корабля. Если в первом (июльском) решении дальность плавания экономическим ходом была определена в 6800 миль, то в августовском были внесены существенные изменения (полным ходом 600 миль, экономическим не менее 6000 миль, а с приемом топлива в перегрузку — до 6000–8000 миль).

Произошедшая в июле 1937 года полная смена руководства УМС (10 июля был снят с должности и арестован В.М.Орлов, а вскоре и его ближайшие помощники) не отразилась на судьбе проекта линкора «А». Принятые при репрессированных флагманах решения по кораблю остались практически неизменными. Совершенно иная ситуация сложилась вокруг проекта линкора «Б». Как отмечалось выше, сомнения в целесообразности создания «малого линкора» с 305-мм орудиями ГК прозвучали еще осенью в заключении главного наблюдающего А.Э. Цукшвердта по эскизному проекту 25.

В представленном ЦКБ-17 на рассмотрение в середине мая техпроекте 25 (руководители разработки В.А. Никитин и В.П. Римский-Корсаков) стандартное водоизмещение линкора «Б» было получено 35 950 т, а скорость полного хода — 33,5 уз при номинальной мощности ГЭУ 268 000 л.с. и 35 уз при ее форсировании до 300 000 л.с.

В своих заключениях УК УМС и ГУ НКОП констатировали, что проект требует переделки по ряду существенных пунктов, в первую очередь — из-за необходимости усиления бронирования. Устранение отмеченных недостатков привело бы к увеличению водоизмещения до 37 300 т и заняло бы 2,5 месяца. Эти предложения 3 июля 1937 года были доложены КО и, в основном, приняты им, однако, стандартное водоизмещение корабля установили в 36 800 т, а скорость полного хода — 35 уз.

С арестом прежнего руководства УМС, естественно, появилась возможность свободно критиковать принятые им решения. Развивая и обостряя свои мысли, изложенные еще в заключении по эскизному проекту 25, А.Э. Цукшвердт 21 июля 1937 г. докладывал врио наморси Л.М. Галлеру, что в связи со сменой руководства УМС основные установки проектирования ЛК «Б» должны быть утверждены заново или отвергнуты. Далее он подверг ТТЗ и проект 25 жесткой критике, отметив нечеткость назначения корабля («корабль на многие годы должен истреблять всякие крейсера и ЛК «Дойчланд», позднее к этим задачам словесно была добавлена возможность сражения с линкором типа «Шарнхорст»), в результате, для истребления крейсеров линкор «Б» слишком велик и дорог, а для борьбы с линкорами очень слаб. Для решения задач морской обороны страны, докладывал А.Э. Цукшвердт, рисуется необходимой постройка трех типов крупных кораблей: линкоров типа «А» с девятью 406-мм орудиями (для ТОФ), типа «Б» с девятью 356-мм орудиями, со скоростью 30–32 уз (для европейских морей); а для истребления крейсеров — тяжелый крейсер с 12 254—280-мм орудиями, скоростью хода 34–35 уз и водоизмещением 26 000— 30 000 т.

В целом проект 25 был расценен как вредительский, и 13–15 августа 1937 года состоялось постановление КО о прекращении работ по нему. Постановлением предусматривалось проектирование линкора «Б», но уже с 356-мм артиллерией ГК, а также тяжелого крейсера с 254-мм орудиями ГК. Комиссией под председательством флагмана флота 2 ранга С.П. Ставицкого был разработан проект ТТЗ на линкор проекта 64, основным назначением которого стало «создание устойчивости маневренному соединению флота вдали от своих берегов и использование своей 356-мм артиллерии в комбинации с другими средствами соединения для уничтожения современных линкоров противника, вооруженных артиллерией до 406 мм включительно».

Корабль должен был иметь три 356-мм трехорудийных, шесть 152-мм двухорудийных, четыре 100-мм двухорудийных и шесть — восемь 37-мм четырехорудийных артустановок, конструктивную защиту от 406-мм снарядов, 500-кг авиабомб и торпед. Скорость полного хода была определена в 28–29 уз.

Проект разрабатывался в ЦКБ-17 под руководством А.И. Маслова. К концу 1937 года стандартное водоизмещение линкора с 356-мм броневым поясом достигло 48 000 т., а полное — 53 000 т. ГЭУ была принята трехвальной, унифицированной с проектом 23, что обеспечивало скорость хода 29 уз.

Таким образом, по своим главным размерениям и скорости хода корабль проекта 64 приблизился к линкору проекта 23, заметно уступая ему по мощи артиллерии ГК и броневой защиты. 26 декабря материалы проекта 64 рассматривались Военным Советом Морских сил РККА под председательством Л.М. Галлера. Не одобрив проекта, Совет рекомендовал переделать его, уложившись в стандартное водоизмещение 45 000 т. и обеспечив скорость хода 32 уз. В конце января 1938 года резко отрицательное заключение по проекту выдало и УК УМС, с его выводами 1 февраля согласился и начальник созданного в начале 1938 года Главного морского штаба Л.М. Галлер. В феврале руководство Наркомата ВМФ, получив соответствующее соизволение И.В. Сталина, окончательно отказалось от линкора «Б» в пользу одного «линкора наиболее сильного типа», и проект 64 был закрыт.

Июльское и августовское постановления КО по проектированию линкоров поставили КБ-4 в сложное положение. С одной стороны, предлагалось завершить разработку технического проекта 23 по новому варианту III к 15 октября 1937 года, а с другой стороны — учесть в нем результаты проводимых опытных работ по бронированию и ПМЗ, основной объем которых в заданный срок (к 15 сентября) заведомо не мог быть выполнен. Это изначально обрекало начатый КБ-4 еще в июле III вариант проекта на переработку — тем более, что не были закончены и работы основных контрагентов по вооружению и главным механизмам. Так оно и произошло.

Одним из наиболее важных опытовых объектов, от результатов проведения экспериментов с которым зависел выбор системы горизонтального бронирования линкоров, явился так называемый «сухогруз» — списанный старый коммерческий пароход, переоборудованный в конце 1936 года в «звено из 4-х бронеотсеков», являющееся целью для бомбометания с воздуха. Палубы отсеков были забронированы по различным схемам.

Результаты испытаний оказались чрезвычайно ценными и во многом неожиданными. До этого во всех наших проектах линкоров и тяжелых крейсеров главной броневой палубой являлась третья сверху (как и на итальянских кораблях). Опыты показали, что более рациональной в расположении палубной брони нужно считать систему с более толстой средней палубой и менее толстой нижней.

Но время уже было упущено, и III вариант технического проекта 23 был в ноябре 1937 года представлен на рассмотрение без необходимых изменений в горизонтальном бронировании и с другими отступлениями от задания. При стандартном водоизмещении 57 825 т. (вместо 55 000—57 000 т. по заданию) и полном 63 900 т. длина корабля по КВЛ составила 260 м, наибольшая ширина (по булям) 38,5 м, предельная осадка 10,35 м; при дальнейшем проектировании эти главные размерения изменялись уже очень незначительно, а длина по КВЛ вообще не менялась. Проведенные в НИВК модельные испытания позволяли надеяться на достижение скорости хода 29,5 уз при форсаже ГЭУ (ТТЗ требовало 30 уз). Тоньше заданной (25 вместо 40 мм) была принята толщина броневых палуб в оконечностях. В основном варианте III 152-мм орудия ПМК размещались в шести двухорудийных башнях; был проработан и подвариант (по аналогии с вариантом I) с четырьмя трехорудийными башнями ПМК, привлекательность которого заключалась прежде всего в меньшей скученности артустановок в средней части корабля.

В подписанном новым наморси М.В. Викторовым (назначенным на эту должность 15 августа 1937 года) «Решении Военного Совета МС РККА по техпроекту 23», одобренном на состоявшемся 27 ноября заседании с представителями НКОП и командующими флотами, говорилось: «…считать необходимым произвести доработку проекта… При доработке принять как основу следующее бронирование ЛК «А»: палуба полубака — 25 мм, верхняя палуба — 152 мм, средняя палуба — 60 мм. Главный броневой пояс (380 мм)… продлить вверх до верхней палубы, бортовую обшивку полубака утолстить с 20 до 25 мм для получения гарантий взведения взрывателей снарядов». Предполагалось также защитить погреба кормовых 100-мм артустановок от 406-мм фугасных снарядов. Окончательный выбор ПМЗ требовалось произвести на основании испытаний натурных отсеков (в 1937 году было испытано 24 масштабных отсека), а до их окончания «базироваться на итальянской системе». Позже Военный совет МС РККА согласился с предложением бюро о сокращении количества счетверенных 37-мм автоматов с 10 до восьми.

К разработке четвертого по счету варианта технического проекта (вариант IIIу) КБ-4 приступило уже с учетом результатов опытных работ по бронированию и базируясь на более достоверных, чем ранее, материалах контрагентов по вооружению и энергетике. Наиболее важным нововведением (помимо изменений горизонтального бронирования) явился почти полный отказ от второго (верхнего) броневого 220-мм пояса, который сохранялся лишь на небольшом участке в корму от третьей башни ГК. На протяжении всей цитадели предусматривался доведенный до верхней палубы 380-мм пояс (из двух рядов горизонтально ориентированных плит общей высотой 6,4 м), наклоненный на 5° к диаметральной плоскости.

Стандартное водоизмещение корабля в варианте IIIу составило 58 420 т, скорость полного хода — 28,5 уз при мощности на валах 201 000 л.с. и 29,5 уз при форсировании до 231 000 л.с. Мощность ГЭУ, как и главные размерения корабля, были уже окончательно установлены, более того, в феврале 1938 года началась разбивка корпуса на плазе Балтийского завода.

Разработка варианта IIIу была, в основном, закончена к марту 1938 года, однако еще до ее завершения материалы проекта рассматривались не только центральным аппаратом НК ВМФ и НИВК, но и отдельными наиболее квалифицированными специалистами (А.П. Шершов, П.Ф. Папкович, И.И. Грен, СП. Ставицкий, В.И. Першин), сделавших ряд серьезных замечаний. Так, В.И. Першин в своем отзыве энергично высказался за переход от итальянской системы ПМЗ к американской, сославшись на полученную при опытных подрывах масштабных моделей ее более высокую взрывосопротивляемость.

Суммировал все отзывы по проекту для доклада правительству заместитель наркома ВМФ И.С. Исаков, сделавший вывод, что представленный проект можно считать достаточно проработанным для перехода к выпуску рабочих чертежей и заказу стали с последующей закладкой корабля.

Отчетная модель линкора проекта 23, 1938 г.

«Наш линкор, — заключил Исаков, — явится достаточно сильным среди всех проектируемых и строящихся в мире ЛК и безусловно превосходит по мощи все ЛК, построенные до сих пор… В случае утверждения КО требований НК ВМФ к варианту IIIу потребуется доработка техпроекта, которая может быть закончена за 4 месяца».

Главный конструктор линейного корабля проекта 23 Б.Г.Чиликин

Технический проект 23 (вариант IIIу) был рассмотрен 28 февраля 1938 года на заседании КО при СНК СССР под председательством В.М. Молотова при участии И.В. Сталина, который подводя итоги, предложил представленный проект одобрить и поручить НКОП ускорить завершение опытных работ, по их результатам внести в материалы проекта коррективы, после чего представить его на окончательное утверждение. Закладку головного линкора на Балтийском заводе было решено провести 15 июля 1938 года.

В утвержденные элементы корабля (помимо фиксации полученных в варианте IIIу) были внесены изменения в части бронирования и состава ЗКДБ. Несмотря на сопротивление Исакова, КО принял решение о сокращении числа 100-мм башен с шести до четырех. На этом настояли Б.Г. Чиликин и И.Ф. Тевосян, опасавшиеся, что сохранение двух кормовых башен ЗКДБ в сочетании с удовлетворением требований по обеспечению полноценной броневой защиты погребов их боезапаса усугубит нежелательный дифферент корабля на корму, для устранения которого потребуется значительная переработка проекта линкора, что отдалит срок его закладки.

Предложения НКВМФ по доработке варианта IIIу были утверждены постановлением КО от 7 марта 1938 года в виде «поправок и замечаний к проекту линкора «А». Ими устанавливались следующие толщины броневых палуб: главная (верхняя) — 155 мм и «подхватывающая» (средняя) — 50 мм. Толщина брони короткого второго (верхнего) пояса в корму от 166 шп. понижалась с 220 до 180 мм, бронирование приводов бортовых рулей доводилось до равноценного с основной цитаделью, при этом защита румпельного отделения кормового руля понижалась до уровня противоосколочной (75 мм).

Боекомплект 152-мм артиллерии определялся в 200 выстрелов на ствол (из них 30 — в перегрузку). В порядке «упрощения ТТЗ» из него исключались мачтовая дымаппаратура и шумопеленгаторы, грот-мачта укорачивалась (с 50 до 38 м).

Линейный корабль проекта 23. Окончательный технический проект, ноябрь 1938 г.:

1 — катапульта; 2 — гидросамолет-разведчик; 3 — кран для подъема самолетов; 4 — 406-мм башенные установки; 5 — КДП ГК; 6 — четырехствольные 37-мм артустановки 46-К; 7 — КДП противоминного калибра; 8 — 100-мм спаренные артустановки; 9 — 152-мм спаренные артустановки; 10 — носовая боевая рубка; 11, 12 —помещения дизелей и генераторов; 13, 14 — снарядные и зарядные погреба ГК; 15 — центральный артиллерийский пост; 16 —носовой центральный штурманский пост; 17 — машинный пост; 18 — котельные отделения; 19 — погреб 152-мм боезапаса; 20 — центральный артиллерийский пост 152-мм калибра; 21 — погреб 100-мм боезапаса; 22 — помещение гировертикали; 23 — помещение турбодинамо; 24 — машинное отделение; 25 — румпельный отсек.

Во избежание задержки в разработке проекта и выпуске рабочих чертежей предписывалось дальнейшие работы по проекту вести с использованием итальянской системы ПМЗ, КБ-4 предлагалось также провести расчеты по американской системе и форсировать сравнительные опыты с масштабными и натурными отсеками обеих систем, дабы на основании их принять окончательное решение о типе ПМЗ для следующих кораблей. Постановлением КО от 11 мая была подтверждена дата закладки 15 июля и установлен срок окончания постройки головного корабля — 1942 год. 2 июня на заседании КО было принято решение о присвоении закладываемому кораблю наименования «Советский Союз» и об установлении срока окончания техпроекта 23 — к 1 сентября 1938 года. Закладка на Балтийском заводе головного линкора была осуществлена в срок, а сам «окончательный техпроект» продолжал дорабатываться. Стандартное водоизмещение корабля возросло до 58 500 т, а полное до 64 500 т. В проекте учли подавляющее большинство поправок и замечаний, содержащихся в соответствующих правительственных постановлениях и решениях УМС.

Бронирование корабля КБ-4 проработало в двух вариантах, различающихся, в первую очередь, толщинами брони главного пояса и траверзов. В I (традиционном) варианте главный броневой пояс толщиной 380-мм на разных своих участках по длине корабля, согласно расчетам, на одних и тех же курсовых углах пробивался 406-мм снарядом с разных дистанций вследствие непараллельности обводов борта диаметральной плоскости (образующих с ней разные углы на различных по длине участках). Так, например, у миделя он не пробивался, начиная с 75 кбт, а в районе первой башни ГК. — только со 102 кбт. Во II (рекомендуемом КБ-4) варианте благодаря утолщению (до 390–420 мм) брони в районе носовых погребов с приведением ее к приблизительной эквивалентности с защитой в средней части, главный броневой пояс по всей своей длине на курсовых углах 40–50° и носовой траверз цитадели (с учетом другого бронирования носовой оконечности) на всех курсовых углах не пробивался 406-мм снарядом с дистанций свыше 88–84 кбт.

«Важным и неожиданным» для КБ-4 и НИВК (с мая 1938 года — НИИ-45 НКОП, а с 1939 года — ЦНИИ-45 НКСП) отступлением от задания явилось снижение скорости полного хода до 27,5 уз (и только при форсаже ГЭУ — 28,5 уз), что выяснилось при проведении в мае 1938 года в Севастополе испытаний катера-модели корабля, выполненной в масштабе 1:10. Они показали падение пропульсивного коэффициента против установленного НИВК ранее (0,497 вместо 0,55). Тот же результат дали и самоходные испытания модели в опытовом бассейне НИИ-45.

Во избежание задержки в разработке проекта и выпуске рабочих чертежей предписывалось дальнейшие работы по проекту вести с использованием итальянской системы ПМЗ, КБ-4 предлагалось также провести расчеты по американской системе и форсировать сравнительные опыты с масштабными и натурными отсеками обеих систем, дабы на основании их принять окончательное решение о типе ПМЗ для следующих кораблей. Постановлением КО от 11 мая была подтверждена дата закладки 15 июля и установлен срок окончания постройки головного корабля — 1942 год. 2 июня на заседании КО было принято решение о присвоении закладываемому кораблю наименования «Советский Союз» и об установлении срока окончания техпроекта 23 — к 1 сентября 1938 года. Закладка на Балтийском заводе головного линкора была осуществлена в срок, а сам «окончательный техпроект» продолжал дорабатываться. Стандартное водоизмещение корабля возросло до 58 500 т, а полное до 64 500 т. В проекте учли подавляющее большинство поправок и замечаний, содержащихся в соответствующих правительственных постановлениях и решениях УМС.

Бронирование корабля КБ-4 проработало в двух вариантах, различающихся, в первую очередь, толщинами брони главного пояса и траверзов. В I (традиционном) варианте главный броневой пояс толщиной 380-мм на разных своих участках по длине корабля, согласно расчетам, на одних и тех же курсовых углах пробивался 406-мм снарядом с разных дистанций вследствие непараллельности обводов борта диаметральной плоскости (образующих с ней разные углы на различных по длине участках). Так, например, у миделя он не пробивался, начиная с 75 кбт, а в районе первой башни ГК. — только со 102 кбт. Во II (рекомендуемом КБ-4) варианте благодаря утолщению (до 390–420 мм) брони в районе носовых погребов с приведением ее к приблизительной эквивалентности с защитой в средней части, главный броневой пояс по всей своей длине на курсовых углах 40–50° и носовой траверз цитадели (с учетом другого бронирования носовой оконечности) на всех курсовых углах не пробивался 406-мм снарядом с дистанций свыше 88–84 кбт.

«Важным и неожиданным» для КБ-4 и НИВК (с мая 1938 года — НИИ-45 НКОП, а с 1939 года — ЦНИИ-45 НКСП) отступлением от задания явилось снижение скорости полного хода до 27,5 уз (и только при форсаже ГЭУ — 28,5 уз), что выяснилось при проведении в мае 1938 года в Севастополе испытаний катера-модели корабля, выполненной в масштабе 1:10. Они показали падение пропульсивного коэффициента против установленного НИВК ранее (0,497 вместо 0*55). Тот же результат дали и самоходные испытания модели в опытовом бассейне НИИ-45.

В соответствии с заданием на корабле предусматривалась установка трех рулей: среднего и двух бортовых. Обеспокоенное полученным в проекте дифферентом на корму, КБ-4 внесло предложение об отказе от среднего руля. Как показали испытания самоходной модели КМ-2, в случае повреждения и заклинивания слабо защищенного среднего руля (только противоосколочная броня) бортовые рули не смогут вывести корабль из циркулядии, созданной заклиненным средним рулем, в то же время, при переходе от трех рулей к двум, диаметр циркуляции при их полной перекладке (на 35°) возрастет с 3,18 длин корабля до 4,0, что являлось вполне допустимым.

В заключении УК РККФ от 4 ноября 1938 года было отмечено, что «зенитной артиллерии недостаточно», и предлагалось добавить в корме две 100-мм двухорудийные артустановки в башенноподобных щитах. Было предложено также «принять схему ступенчатого бронирования борта в районе носовых башен ГК, расположив бронеплиты не горизонтально, а вертикально».

После рассмотрения проекта Главным военным советом (ГВС) НК ВМФ 22 ноября 1938 года, вышло решение НК ВМФ по проекту 23, которым, в частности, предлагалось:

— принять II вариант бронирования (то есть с дифференциацией толщин брони по длине корабля);

— броневые плиты главного пояса расположить вертикально в один ряд;

— обеспечить скорость полного хода не менее 28 уз;

— подтвердить расчетами и испытаниями катера-модели возможность снятия среднего руля;

— для облегчения корабля и ввиду невозможности одновременного старта двух самолетов оставить одну катапульту;

— за счет отказа от второй катапульты и от среднего руля с его бронированием, а также от носовой дымаппаратуры, усилить кормовой сектор зенитной артиллерии установкой двух спаренных 100-мм двухору-дийных систем по разработанному для легких крейсеров проекту (то есть в башенноподобных щитах) с хранением боезапаса в кранцах для отражения двух атак (по 50 выстрелов на ствол).

ГВС НК ВМФ постановил представить окончательный технический проект для утверждения в КО и предложить НКОП доработать технический проект по решениям ГВС к 1 мая 1939 года.

Нарком Военно-Морского Флота Н.Г.Кузнецов, 1939 г.

Естественно, что в 1938 году элементы корабля утверждены правительством не были. В начале января следующего года нарком ВМФ М.П. Фриновский докладывал В.М. Молотову о ходе работ по проекту 23, отметив, что «вследствие значительных недоработок техпроект не является окончательным. Однако выпуск рабочих чертежей и постройку кораблей… следует форсировать».

Доработка проекта в ЦКБ-4 (так с начала 1939 года стало называться бывшее КБ-4 Балтийского завода) продолжалась и к лету того же года удалось решить, в основном, большинство отмеченных выше вопросов, включая повышение скорости полного хода на 0,5 уз (за счет разработки новых винтов), внедрения новой системы бронирования с вертикально расположенными броневыми плитами (так называемый «частокол») и других, кроме размещения на корабле двух дополнительных 100-мм артустановок, от чего ЦКБ-4 категорически отказывалось. Окончательный технический проект 23 и основные элементы корабля были утверждены постановлением КО при СНК СССР от 13 июля 1939 года. В процессе проектирования стандартное водоизмещение по сравнению с ТТЗ от августа 1936 года выросло в 1,25 раза (59 150 вместо 45 000-47 000 т), скорость полного хода понизилась (28 вместо 30 уз), уменьшилась и дальность плавания технико-экономическим ходом (5580 вместо 6000–8000 миль). Вертикальное бронирование корабля за счет удвоения высоты главного пояса стало более мощным, а суммарная толщина горизонтального снизилась (с 260 до 230 мм), хотя распределение толщин брони по палубам и стало более рациональным. Артиллерия ГК и ПМК изменений по сравнению с ТТЗ практически не претерпела. В то же время зенитная артиллерия по сравнению с ТТЗ оказалась серьезно ослабленной (восемь 100-мм орудий вместо 12 и 32 37-мм вместо 40).

Незадолго перед утверждением проекта новый (назначенный 24 июня 1939 года) нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов подписал «Замечания по материалам пр. 23, представленным НКОП на рассмотрение КО..», в которых, в частности, отмечалось, что в этих материалах не оговорено требование ВМФ иметь на заложенных линкорах по две дополнительные 100-мм артустановки Б-54 в корме, так как без них зенитное вооружение корабля является недостаточным. Кроме того, Кузнецов считал необходимым увеличить и дальность плавания линкора, тем более что емкость топливных цистерн позволяла это сделать. Однако эти замечания не нашли отражения в Постановлении КО от 13 июля 1939 года. Н.Г. Кузнецов не сдавался и добился включения этих своих требований в Постановление КО от 14 января 1941 года.

Всего, таким образом, в 1937–1939 годах было последовательно разработано пять технических проектов линкора «А» (проект 23), причем последний из них корректировался почти полгода. С назначением в 1939 году Б.Г. Чиликина главным инженером ЦКБ-4 исполнение обязанностей главного конструктора проекта 23 было возложено на В. В. Ашика (утвержден в этой должности в 1940 году).

Известный кораблестроитель В.В.Ашик — главный конструктор линкоров проекта 23 (с 1940 г.) и проекта 24

Согласно утвержденному проекту и дополнительным решениям от января 1941 года артиллерийское вооружение линкора составляло: ГК — три 406-мм трехорудийные башенные установки МК-1 (общий боезапас 900 выстрелов); ПМК — три 152-мм трехорудийные башенные установки МК-4 (боезапас 2280 выстрелов, из них 240 в перегруз); ЗКДБ — четыре 100-мм двухорудийные башенные установки МК-14 (2400 выстрелов), две кормовые 100-мм двухорудийные палубно-башенные установки Б-54 (200 выстрелов в кранцах); ЗКББ — восемь 37-мм четырехорудийных автоматических установок 46-К (25 600 выстрелов + 22 000 в ящиках).

Приборы управления стрельбой орудий ГК обеспечивали их центральную наводку: по одной или двум морским целям на дистанциях до 250 кбт, а также по одной морской или береговой цели на дистанциях от 200 до 400 кбт при корректировке огня с самолета. Кроме того, предусматривались автономное управление каждой башней ГК при стрельбе по морским целям на дистанциях до 150 кбт, а также возможность управления стрельбой группы кораблей по одной цели с передачей команд по специальной радиолинии. ГК линкора обеспечивался тремя КДП с двумя 8-м стереодальномерами ДМ-8-1 и стабилизированным визиром ВМЦ-4 на каждом.

Каждая из двух бортовых батарей артиллерии ПМК имела собственную систему ПУС с центральным автоматом стрельбы, обеспечиваемым двумя КДП с двумя 4-м стереодальномерами на каждом. Стрельба по морской цели могла вестись на дистанциях до 150 кбт.

Управление стрельбой каждой из трех батарей ЗКДБ должно было осуществляться МПУАЗО «Мотив-3», получающей целеуказание от трех стабилизированных постов наводки СПН-300 с 4-м дальномером на каждом. Система должна была обеспечивать стрельбу с центральной наводкой башен по воздушным целям, идущим со скоростью 150 м/с на дистанциях до 18 км, а также стрельбу по морским целям на дистанциях до 16 км. 37-мм автоматы центральной наводки не имели и должны были действовать автономно, для чего на них предполагалось установить 1,5-м дальномеры (для дистанций от 4 до 120 кбт).

В соответствии с ТТЗ на корабле предусматривалось базирование четырех гидросамолетов — разведчиков-корректировщиков и установка двух катапульт, а также устройства для быстрого подъема самолетов с воды. Такой состав авиационного вооружения принимался во всех последовательно разрабатывавшихся вариантах эскизного и технического проектов, вплоть до конца 1938 года. Ангар располагался в кормовой части полубака и состоял из двух разделенных тамбуром секций (по два самолета в каждой). Секции ангара имели потолочные люки с закрытиями, через которые самолеты при помощи подъемных кранов правого и левого бортов должны были подаваться на катапульты. Такая схема надежно обеспечивала сохранность всех летательных аппаратов при стрельбе кормовой башни ГК. Краны предполагалось использовать и для подъема самолетов с воды.

При доработке проекта по замечаниям Наркомата ВМФ катапульта была перенесена в диаметральную плоскость, а обе секции ангара были почти вдвое обужены, после чего стали вмещать только два самолета (со сложенными крыльями), вывод которых на открытую палубу должен был осуществляться через двери в торцевой переборке полубака. Штатным местом размещения двух других самолетов стали катапульта и палуба юта в нос от нее, что серьезно ограничило углы обстрела третьей башни ГК.

На корабле должны были базироваться гидросамолеты КОР-2 разработки КБ Г.М. Бериева. Они представляли собой одномоторные двухместные монопланы — летающие лодки (масса 3 т, длина 10,5 м, размах крыльев 12 м, скорость более 350 км/ч, потолок до 8500 м, максимальная дальность полета — более 800 км, вооружение — два 7,62-мм пулемета и две 100-кг авиабомбы). Запас авиационного бензина (6 т) размещался под инертным газом во вкладной цистерне, находящейся в кормовой части корабля.

406-мм башенная артустановка МК-1:

1 — башенный центральный пост;

2 — дальномер ДМ-12;

3 — лебедка зарядника;

4 — шаровой погон;

5 — зарядник;

6 — качающаяся часть орудия.

Корабль должен был иметь четыре 90-см боевых и четыре 45-см сигнальных прожектора.

В ОТП предусматривался ряд приемников, передатчиков и радиостанций системы «Блокада-2», позволяющей поддерживать радиосвязь на расстояниях до 6000 миль. По ТТЗ корабль должен был иметь и «под-водно-звуковую связь с подводными лодками». Средства внутрикорабельной связи включили командно-трансляционную систему, прямую громкоговорящую связь мостиков, телефон, звонковую сигнализацию и пневмопочту. В состав штурманского вооружения корабля входили три гирокомпаса «Полюс», три магнитных компаса, два лага, два эхолота ЭМС-23, два радиопеленгатора, три автоматических прокладчика.

Проекция «корпус» теоретического чертежа линкора проекта 23

Опытное 406-мм/ 50 клб корабельное орудие в цехе Новокраматорского машиностроительного завода, 1939 г.

Боеприпасы корабельной артиллерии в экспозиции Центрального военно-морского музея в Санкт-Петербурге:

1 — 356-мм снаряд; 2 — 305-мм снаряд; 3 — пенал с полузарядом для 305-мм/52 клб орудия; 4 — 406-мм снаряд.

В ОТП (1939 год) на корабле предусматривались два комплекта химической дымаппаратуры ДА-10 и один паронефтяной ДА-1, а по постановлению КО от 4 июля 1940 года — два комплекта типа ДА и один комплект унифицированной дымаппаратуры № 2Б для постановки «нейтральных» завес.

Для зашиты от якорных мин на ходу на корабль принимались четыре пары параванов-охранителей К-1. а для их постановки и уборки на верхней палубе, в носовой и средней части устанавливались четыре параван-крана (носовые использовались также для подъема и опускания шлюпок).

Согласно окончательно установленой схеме, бронирование корабля (по состоянию на середину 1939 года) функционально разбивалось на три основные группы:

— броня цитадели, обеспечивающая живучесть главной артиллерии и ГЭУ;

— броня оконечностей, обеспечивающая непотопляемость;

— местное бронирование. Протяженность цитадели, ограниченной броневыми траверзами (носовой — 230 мм, кормовой — 365 мм между верхней и средней палубами, ниже 75 мм), составляла 57 % длины корабля по КВЛ.

С целью повышения защищенности погребов башен ГК толщина брони главного пояса в сужающихся к оконечностям концевых частях цитадели принималась большей, чем в ее средней части (375 мм): в районах 1-й и 2-й башен ГК соответственно 420 и 390 мм, между ними — 406 мм, в районе 3-й башни — 380 мм. Вертикально ориентированные цементированные броневые плиты, наклоненные для улучшения бронестойкости на 5° к вертикали, устанавливались на стальную рубашку толщиной 14 мм.

К этой же группе можно отнести и барбеты башен ГК, которые в системе бронирования линкора оказались «слабым местом», несмотря на свою большую толщину — 425 мм, которая считалась предельной для катанных плит по возможностям их изготовления нашей броневой промышленностью того времени.

Горизонтальное бронирование цитадели включало экранированную сверху 25-мм палубой полубака и таким же по толщине ширстреком 155-мм гомогенную броню верхней палубы, а также 50-мм среднюю палубу «подхвата», которая должна была обеспечивать удержание заклепочных головок и отколов брони.

Выполненные расчеты показали, что главный пояс цитадели по всей своей длине на курсовых углах 40–50°, а носовой траверз — на всех курсовых углах не пробиваются 406-мм бронебойным снарядом на дистанциях более 84–88 кбт, а барбеты на дистанциях 35 кбт и более. Горизонтальное бронирование цитадели обеспечивало непроникновение через него такого же снаряда на дистанциях до 170 кбт и, кроме того, должно было защищать от 500-кг фугасных авиабомб. В нос от цитадели защита запаса боевой плавучести обеспечивалась 220-мм бортовой и 100-мм палубной броней, а также наклонным (60° к вертикали) вторым носовым траверзом (285–250 мм). В корму от цитадели отсек боевой плавучести ниже средней палубы (155 мм) имел 380-мм бортовую броню и 365-мм траверз, защищавшие находящиеся в его пределах приводы рулей от 406-мм бронебойных снарядов. Между средней и верхней палубами толщина брони траверза и борта (в районе 170–196 шп.) принималась равной 180 мм; предполагалось, что она, как и 220-мм броня носовой оконечности, сможет противостоять 406-мм фугасным снарядам.

Корабельный гидросамолет КОР-2 (опытный образец)

Общая протяженность бронированных отсеков, создающих запас боевой плавучести, составляла 78,2 % от длины корабля по КВЛ. В нос от них предусматривались 20-мм ледовый пояс (до самого форштевня) и 65-мм траверз и карапас, а в кормовой оконечности — только последний. Особенностью местного бронирования корабля явилась четырехугольная (с разваленными наружу стенками) форма боевой рубки — ГКП (стенки 425, крыша 250–125 мм, пол 70 мм, труба защиты проводов 400 мм). ГКП, таким образом, имел защиту от 406-мм бронебойных снарядов, тогда как у ЗКП (220 мм) их «держала» только крыша, а стенки защищали лишь от таких же фугасных.

Сходный принцип был заложен и в назначение бронирования башен ГК: передняя и задняя стенки, а также крыша защищались от 406-мм бронебойных, а боковые стенки — только от фугасных снарядов того же калибра. 65- и 100-мм броня башен ПМКи ЗКДБ и их барбетов принималась из условий защиты этой артиллерии от 152-мм фугасных снарядов и от осколков. Броня 37-мм автоматов (25 мм), а также КДП, СПН и других постов на мачтах и надстройках (не менее 20 мм) была чисто противоосколочной. Румпельные отделения, расположенные побортно в концевой части кормового отсека боевой плавучести за 385-мм броней борта и 365-мм кормовым траверзом, имели 50-мм крышу, игравшую роль палубы подхвата для вышележащего 155-мм участка средней палубы, и, кроме того, 40-мм носовой траверз и продольные полупереборки.

Бронирование дымоходов между полубаком и верхней палубой включало 275-мм комингсы и колосники на палубах и в сумме считалось эквивалентным бронированию борта. Ниже верхней палубы дымоходы защищались 50-мм комингсами, выше полубака дымоходы носового котельного отделения также имели 50-мм бронирование, целью установки которого было уменьшение задымления постов на фок-мачте при боевых повреждениях дымоходов.

Как уже указывалось, с самых ранних стадий разработки линкора проекта 23 КБ-4 отдавало предпочтение использованию на нем противоминной защиты (ПМЗ по терминологии того времени) в виде бортовой конструктивной подводной защиты (БКПЗ) системы Пульезе, принятой на новейших по тому времени итальянских линкорах типа «Литторио», и по ее конструкции у проектантов имелась полученная из Италии практически исчерпывающая информация. Однако у этой системы были и противники, находившие, что, будучи сложной по исполнению, она к тому же «…принуждает возить лишний груз воды взамен израсходованного топлива». Возникли споры и борьба мнений. Для объективной сравнительной оценки взрывосопротивляемости различных систем БКПЗ в 1937–1938 годах в Николаеве прошла серия опытов с подрывом 24 масштабных (1:5) изготовленных заводом № 200 отсеков семи известных в то время систем.

Результаты этих испытаний, проведенных комиссией капитана 2 ранга Лундышева, позволили выбрать для дальнейшей отработки две наиболее эффективные системы БКПЗ: американскую типа примененной на линкоре «Вест-Вирджиния» и итальянскую типа «Пульезе-Литторио». Базируясь на этих результатах, в феврале 1938 года В.И. Першин и А.П. Шершов вступили с предложениями о замене на корабле проекта 23 итальянской системы на американскую, считая ее более предпочтительной как по сопротивляемости взрыву, так и по конструктивным и эксплуатационным качествам. Эти предложения, однако, не были приняты из-за опасений, что столь крупная переделка проекта 23 отодвинет срок закладки корабля. Решение этого вопроса было отложено до корректировки проекта 23 для линкоров второй серии.

Вторая серия опытов проводилась с 1938 года в Севастополе комиссией под председательством В.И. Першина. Целью испытаний явилась окончательная отработка для линкоров проекта 23 конструкций БКПЗ и сравнение американской и итальянской систем для принятия решения о выборе типа подводной защиты для линкоров проекта 23 второй серии. Было испытано 27 масштабных (1:5) и два натурных отсека.

Схема бронирования линейного корабля проекта 23

Мидель-шпангоут линейного корабля проекта 23 с указанием толщин брони и обшивки (в мм)

Комиссия заключила, что предельным для принятой в проекте 23 системы БКПЗ (после устранения всех замеченных ее недостатков и правильном конструктивном исполнении) является взрыв заряда в 750 кг. В окончательном виде БКПЗ имела протяженность 60 % длины корабля по КВЛ. На большей части длины ее глубина составляла не менее 7,5 м (на миделе — 8,2 м) и лишь у носового траверза цитадели (64 шп.) уменьшилась до 7,1 м. В кормовой части цитадели по конструктивным соображениям (невозможность реализации системы с воздушным цилиндром из-за формы кормовых обводов) вместо итальянской системы применена американская с четырьмя продольными переборками. Этот участок (от 154 до 170 шп.) имел протяженность около 25 м. Подобная конструкция предусматривалась и на протяжении двух шпаций (62–64 шп.) в носовой части цитадели.

Основная защитная преграда — 35-мм полуцилиндрическая переборка выполнялась из гомогенной брони (предел прочности 75 кг/мм2, предел текучести 55 кг/мм2, относительное удлинение 17 %) и при поглощении энергии взрыва должна была работать на растяжение подобно обшивке цилиндрического котла. Прочие элементы защиты — 7-мм второй борт и стенки воздушного цилиндра, а также 10-мм фильтрационная переборка — выполнялись, как и другие корпусные конструкции, из марганцевой стали ЗОГ.

ГЭУ корабля включала три главных турбозубчатых агрегата (ГТЗА) мощностью по 67 000 л.с. (максимальная 77 000 л.с.) и шесть водотрубных котлов паропроизводительностью по 162 т/ч (максимальная 185 т/ч), вырабатывавших пар давлением 37 кг/см² при температуре 370 °C. ГТЗА линкора были унифицированы с агрегатами тяжелого крейсера проекта 69. Вспомогательная котельная установка состояла из трех котлов паропроизводительностью по 25 т/ч. Испарительная установка предусматривалась в составе четырех аппаратов (общая производительность 230 т/сут), один из которых использовался в качестве опреснителя.

ГЭУ размещалась эшелонно в трех турбинных (ТО) и трех котельных (КО) отделениях, при этом 1-е и 2-е ТО находились в одном отсеке, разделенном двумя продольными переборками и расположенном в нос от 1-го КО, что предопределило весьма значительную длину гребных валов (106 м у бортовых, 79 м у среднего). Управление ГЭУ должно было быть дистанционным из специально оборудованных герметических кабин, однако предусматривалось и местное управление.

Корабль должен был иметь скорость полного хода 28 узлов (при мощности на валах 201 000 л.с.) и максимального 29 уз (при мощности 231 000 л. с). Трехлопастные гребные винты имели диаметр 5,0 м (бортовые) и 4,8 м (средний).

Полученная в окончательном техническом проекте 1938 года дальность плавания технико-экономическим ходом (14,5 узлов) 5580 миль при полном запасе котельного топлива в 5280 т была зафиксирована в постановлении правительства об утверждении проекта от 13 июля 1939 года. Между тем, в случае полного заполнения топливных цистерн, что соответствовало наибольшему водоизмещению, в них вмещалось 6542 т мазута. Такой запас обеспечивал дальность плавания 14,5-узловым ходом до 7260 миль в зимний период и 7680 миль — в летний, поскольку при низких температурах расходы топлива возрастали.

Менее чем через полгода после утверждения проекта УК ВМФ сообщило ЦКБ-4, что во изменение постановления правительства от 13 июля 1939 года «район плавания» корабля увеличен до 7200 миль (что соответствовало расчетной дальности плавания при запасе котельного топлива 6400 т).

Командно-дальномерный пост КДП2-8

Электроэнергетическая система (ЭЭС) корабля должна была работать на смешанном постоянном и переменном токе напряжением 230 В. Предусматривалось четыре турбогенератора мощностью по 1300 кВт и четыре дизель-генератора по 650 кВт, которые были размещены в шести электростанциях: турбогенераторные находились в цитадели, а две дизельные — в нос и в корму от нее. Суммарная протяженность электрического кабеля на корабле составляла более 250 км, а общее количество устанавливаемых электродвигателей всех назначений превышало 1500.

Корабль имел длинный полубак (протяженность 80 % длины по КВЛ), слегка разваленные борта и були в средней части корпуса. Кроме палубы полубака имелись три непрерывных по всей длине палубы (верхняя, средняя и нижняя), а также две платформы. Носовая и кормовая надстройки предусматривались четырехярусными, башенноподобная фок-мачта имела шесть ярусов.

Корпус корабля подразделялся главными поперечными и продольными переборками на 33 основных водонепроницаемых отсека и представлял собой клепаную конструкцию. Основным его материалом являлась марганцовистая сталь ЗОГ (предел прочности 60–75 кг/мм2, предел текучести 40 кг/мм2, относительное удлинение 16 %). Для некоторых конструкций использовалась свариваемая марганцовистая малоуглеродистая сталь 20Г (предел текучести 35 кг/мм2). Малоответственные с точки зрения прочности конструкции изготовлялись из судостроительной стали 3 (предел текучести 22 кг/мм2), а частично из стали 4 (предел текучести 24 кг/мм2).

Конструктивный мидель-шпангоут линейного корабля проекта 23 Копия подлинного чертежа

Значительное количество второстепенных переборок и выгородок предполагалось изготовить из дюралюминия.

В пределах цитадели была применена продольная система набора корпуса, в оконечностях — поперечная. Шпация принималась переменной величины: в оконечностях — 0,9 м, в пределах цитадели — 1,42 м (в отдельных районах по днищу — 0,71 м). Прочность корпуса корабля обеспечивалась с учетом возможности прохода Северным морским путем. На открытых участках палубы предусматривался тиковый настил, в военное время он должен был сниматься.

Корабль имел два подвесных балансирных руля общей площадью 32,8 м2, установленных за бортовыми гребными винтами. При их полной (на угол 35°) перекладке диаметр циркуляции на полном ходу составлял 4,5 длины корабля по КВЛ. Рулевые машины были приняты электрогидравлическими.

Впервые в отечественной практике корабль предполагалось оборудовать системой кондиционирования воздуха, которая должна была обслуживать помещения главных турбин, турбо- и дизель-генераторов, опреснителей, постов и их агрегатных, а также клуб и кинозал, обеспечивая поддержание в помещениях температуры не выше 35–45 °C при относительной влажности 40–60 %.

По результатам проведенной ЦКБ-4 в первой половине 1939 года доработки окончательного технического проекта 23 стандартное водоизмещение составило 59 150 т, нормальное 62 155 т, а полное — 65 150 т. Эти данные и были утверждены постановлением КО при СНК СССР от 13 июля 1939 года.

По мере разработки рабочей конструкторской документации и завершения НИ-ОКР, а также вследствие выдвижения заказчиком дополнительных требований нагрузка масс корабля постоянно уточнялась, а водоизмещение увеличивалось. В 1941 году после принятия решений о размещении на корабле двух дополнительных 100-мм артустановок, об установке палубного деревянного настила, размагничивающего устройства и другого оборудования, стандартное водоизмещение (при сохранении запаса водоизмещения неизменным) заведомо должно было превзойти 60 000 т, а полное водоизмещение, с учетом решения о доведении дальности плавания 14-узловым ходом до 7200 миль, превысило бы 67 000 т.

* Год закладки головного корабля. **Проектные данные, в скобках- фактические.

При всех состояниях нагрузки корабль имел заметный дифферент на корму. Наибольшая осадка (кормой) составляла 10,4 м. При водоизмещениях от стандартного до полного поперечная метацентрическая высота находилась в пределах от 3,11 до 3,49 м, период бортовой качки ожидался около 16 с.

Мореходность корабля, как известно, может быть в самом первом приближении охарактеризована относительной высотой надводного борта в носу (в % от длины корабля по КВЛ). По этому показателю (4,5 %) наш линкор вполне соответствовал мировой практике того времени.

Выполненные расчеты непотопляемости показали, что, будучи неповрежденным в артиллерийском бою (то есть при целом надводном борте), корабль может выдержать поражение днища двумя торпедами или попадание трех торпед в борт в любой возможной комбинации (расчеты выполнялись в предположении, что радиус разрушения при одном попадании равен 8 м).

Полномасштабный опытовый отсек-понтон для испытания ПМЗ линкора проекта 23. После начала Великой Отечественной войны он был переоборудован в зенитную плавбата-рею, известную под неофициальным наименованием «Не тронь меня»

Схемы повреждений ПМЗ опытовых отсеков в ходе натурных испытаний, 1939 г.

По штату 1939 года экипаж корабля должен был состоять из 49 лиц командного состава (строевые командиры), 68 лиц начальствующего состава (политработники, инженеры, врачи), 317 младших командиров и 1350 краснофлотцев (рядовых), то есть включал 1784 человека. Кроме того, на корабле предусматривалось размещение штаба соединения (17 лиц командного и начальствующего состава, несколько младших командиров). Таким образом, общая численность личного состава линкора проекта 23 должна была превысить 2000 человек.

Для командного и начальствующего состава предназначались 91 одноместная каюта (из них 12 имели по три помещения: кабинет, спальня и санблок) и 22 двухместных. В полубаке размещались три столовые командиров (на 110 мест), кают-компания и салон штаба, салон высшего комсостава, а также соответствующие хозяйственные и бытовые помещения.

Младший комсостав (мичмана и главстаршины) размещался в двух одноместных (боцман и казначей), 12 двухместных и двух трехместных каютах (старшины групп), расположенных на верхней палубе в нос от помещений комсостава вместе со столовой, кают-компанией, хозяйственными и бытовыми помещениями. Кроме того, еще более 20 кают главстаршин находилось в кормовой части корабля на средней палубе.

Кубрики рядового и младшего старшинского состава (от 14 до 34 человек в каждом) располагались на средней и нижней палубах, а также на 1-й платформе. Они имели стационарные койки и оборудовались для приема пищи (камбузный блок команды находился в полубаке). Кроме того, предусматривалось и 300 подвесных коек. Корабль должен был иметь кинозал, клуб команды, несколько библиотек, читальню, специальные помещения для политпросветработы. Автономность корабля по запасам провизии составляла 20 суток.

Руководство НКСП и НК ВМФ, прекрасно осознавая слабые стороны и недостатки проекта 23, надеялось устранить их на кораблях второй серии, которые предполагалось заложить после спуска на воду первых линкоров. Так, уже 27 августа 1939 года начальник НТК ВМФ А.С. Фролов, ссылаясь на инициативу ЦКБ-4 и ЦНИИ-45, представил заместителю Наркома ВМФ И.С. Исакову докладную записку, в которой предлагал приступить к разработке ТТЗ на улучшенный линкор проекта 23 с повышенными скоростью хода и дальностью плавания, усиленным зенитным вооружением, пересмотренными системой бронирования и ПМЗ, а также с возможным увеличением числа башен ГК. На документе имеется резолюция И.С. Исакова: «Наркому доложено, счел несвоевременным сейчас выступать в такой постановке. 5 сентября 1939 г.».

Подобная реакция Н.Г. Кузнецова на обращение НТК вполне объяснима. Ведь КО при СНК СССР 13 июля 1939 года утвердил проект 23, а уже предлагалось «признаться» в его недостаточном совершенстве. Однако инициатива организаций промышленности была поддержана НКСП, который 19 сентября 1939 года предписал ЦНИИ-45, используя опыт проектирования линкора проекта 23 и тяжелого крейсера проекта 69, наметить пути улучшения ТТЭ проекта 23 и «подготовить материалы к разработке ТТЗ на ЛК второй серии».

Основными вопросами, решавшимися в проекте, получившем индекс 23бис (ответственный исполнитель Л.А. Гордон), являлись: увеличение числа 100-мм стволов ЗКДБ до 12, упрощение схемы бронирования при сохранении или улучшении общей бронестойкости, совершенствование ПМЗ; повышение скорости полного хода до 30 уз и устранение других недостатков окончательного техпроекта 23.

Выполненные проработки показали, что наименьшая перекомпоновка корабля из-за размещения двух дополнительных 100-мм АУ МК-14 (с полноценными погребами боезапаса) обеспечивается при замене шести 152-мм двухорудийных башен МК-4 на четыре трехорудийных МК-5, принятых для легкого крейсера проекта 68. Это потребовало уширения линкора на 0,7 м и увеличения расстояния между осями 2-й и 3-й башен ГК.

Схема бронирования корабля проекта 23бис была значительно упрощена за счет применения по всей длине цитадели броневого пояса постоянной толщины (380 мм), наклоненного под углом 8° наружу (вместо 5° в проекте 23). Это позволило несколько снизить вес бортовой брони без понижения бронестойкости, а в сочетании с сокращением числа носовых траверзов обеспечило возможность, без затраты дополнительных масс, увеличить протяженность цитадели до 72,5 % длины корабля по КВЛ. Такая схема бронирования, согласно расчетам, обеспечивала защиту жизненно важных частей корабля и его боевой плавучести от 406-мм бронебойного снаряда на дистанциях боя от 80 до 155 кбт при курсовых углах 35–50° (вместо 85—155 кбт при 40–50° в проекте 23).

Принятая в проекте 23 система ПМЗ с цилиндрической ОЗП и воздушным цилиндром оказалась весьма сложной в изготовлении. Кроме того, законченная осенью 1939 года серия опытных подрывов двух натурных отсеков линкора проекта 23 выявила преимущества системы ПМЗ американского типа с плоскими продольными переборками. Поэтому в проекте 23бис была предусмотрена ПМЗ типа принятой на тяжелом крейсере проекта 69, но с некоторым утолщением продольных переборок (7 + 20 + 20 + 20+10 мм). Протяженность подводной защиты составила 59 % длины корабля по КВЛ.

Наиболее сложным и проблематичным оказалось придание линкору второй серии скорости полного хода не менее 30 уз при сохранении принятой в проекте 23 ГЭУ. Проведенные в ЦНИИ-45 испытания серии моделей показали возможность повышения скорости хода за счет некоторого удлинения корпуса и заострения его обводов. Отношение длины к ширине принималось равным 7,5 (вместо 7,15), коэффициент общей полноты 0,615 (вместо 0,658). Кроме того, была выявлена возможность повышения пропульсивного коэффициента за счет оптимизации элементов гребного винта. В результате, несмотря на увеличение водоизмещения, расчетная скорость полного хода проекта 23бис составила 30 уз (при мощности 201 000 л. с), а максимального — 31 уз (при 231 000 л. с).

Среди других изменений следует отметить понижение на один ярус палубной надстройки.

В итоге стандартное водоизмещение корабля увеличилось до 60 800 т, а дифферент на корму был исключен. Был рассмотрен и вариант корабля с 12 406-мм орудиями в четырех башнях, однако подробно он не прорабатывался вследствие чрезмерно большого водоизмещения (полное — 74 700 т) и недостаточной скорости хода (28 уз).

Линкор-авианосец проекта 19581, предложенный советской делегации американской фирмой «Гиббс энд Кокс», 1938 г. Этот проект не вышел за стадию эскизных проработок

Предэскизный проект 23бис был завершен ЦНИИ-45 в декабре 1939 года и послужил материалом для выработки заданий ВМФ по совершенствованию линкоров проекта 23 второй серии.

3 марта 1940 года начальник ГМШ Л.М. Галлер утвердил «ОТЗ на корректуру проекта № 23». Помимо повышения скорости полного хода до 30 уз им предусматривалось усиление артиллерии ЗКДБ (до восьми 100-мм двухорудиных установок), выполнение проработок по размещению 152-мм артиллерии в четырех трехорудийных башнях, выбор более рациональных схем бронирования и ПМЗ. 5 марта Управление кораблестроения ВМФ выдало ЦКБ-4 заказ на работу по составлению проекта ТТЗ на проектирование улучшенного линкора по основному проекту 23, которая должна была быть выполнена в виде предэскизного проекта.

Работы по этому проекту шли в ЦКБ-4 с ориентацией на линкор, существенно отличающийся от проекта 23. Поэтому 25 июля 1940 года Н.Г. Кузнецов подписал письмо НКСП, в котором указывалось, что ЦКБ должно работать над проектом 23бис с учетом германского, американского и отечественного опыта, обратив внимание на повышение надежности всех элементов корабля и скорости полного хода.

Между тем в ЦКБ-4 продолжались работы по вариантам линкора, проект которого обозначался как 23НУ (новый улучшенный). При сохранении общей компоновки и архитектуры корабля, состава и мощности ГЭУ, артиллерии ГК и ПМК (прорабатывались варианты с двух- и трехорудийными башнями), число 100-мм АУ увеличивалось до восьми, а 37-мм автоматов — до 11, кроме того, предусматривалось 20 12,7-мм пулеметов. За счет придания главному броневому поясу наклона 15° полученная в проекте 23 бронестойкость обеспечивалась при меньших толщинах брони (345–390 мм), а толщина наклоненного на 30° носового траверза понижалась до 250 мм.

* Постановлением КО от 14.01.1941 дополнительно предусматривались 2х2-100-мм АУ Б-54. ** Постановлением КО от 14.01.1941 дальность плавания устанавливалась 7200 миль.

ПМЗ принималась американского типа с сохранением ее взрывосопротивляемости по проекту 23 и переходом от булей с цилиндрическими обводами к булям «ящико-образным» типа принятых на новых американских линкорах, что позволяло реализовав защиту с мало изменяющейся по вертикали глубиной.

В отличие от проекта 23 наружную обшивку и «настилы с большими аварийными нагрузками» предполагалось выполнять сварными, набор корпуса по-прежнему оставался клепаным.

Наиболее проблематичным оказалось доведение скорости хода корабля до 30 уз. ЦКБ-4 разработало ряд вариантов теоретического чертежа с отношением длины к ширине от 6,8 до 7,75 и коэффициентами общей полноты 0,609—0,650. Для достижения скорости хода 30 уз при сохранении мощности ГЭУ по проекту 23 требовалось беспрецедентное удлинение корабля (почти до 300 м), полное водоизмещение составило бы более 70 000 т, что считалось недопустимым.

К середине сентября 1940 года ЦКБ-4 подготовило проект ТТЗ на линкор проекта 23НУ со сниженной до 28–29 уз скоростью полного хода, дальностью плавания около 8000 миль с упомянутыми выше составом вооружения и толщинами бронирования. Однако НТК ВМФ признал эти предложения неприемлемыми из-за чрезмерно больших длины и водоизмещения и 27 сентября выдал ЦКБ-4 новое задание на разработку дополнительных вариантов предэскиза линкора (обозначавшегося уже как проект 24). Его основными положениями явились: водоизмещение не должно превышать такового у проекта 23, схема бронирования — по проекту 23, исключая 180-мм броню в кормовой оконечности; ЗКДБ — до восьми 100-мм двухорудийных установок (это считалось главной задачей проекта); скорость та же, что и в проекте 23; механизмы, в основном, по проекту 23; кроме того, следовало разработать вариант с 12 котлами (по типу проекта 69), сократив длину гребных валов.

Схема бронирования линейного корабля проекта 23бис

К концу октября ЦКБ-4 проработало четыре дополнительных варианта корабля. Стандартное водоизмещение возросло по сравнению с проектом 23 на 500 т. Переход к 12 котлам обеспечивал некоторое (до 10 %) повышение суммарной паропроизводительности котлов, а следовательно и мощности ГЭУ, тем не менее ЦКБ-4 этот вариант отвергло из-за недопустимой перенасыщенности КО механизмами. В целях уменьшения длины гребных валов турбинные отделения были смещены в корму, а 1-е и 3-е КО располагались в нос от соответственно 1, 2 и 3-го ТО. Однако все это уже не имело последствий.

Мидель — шпангоуты линейных кораблей проектов 23бис (слева) и 23НУ (справа) с указанием толщин брони и обшивки

27 декабря 1940 года начальник УК ВМФ Н.В. Исаченков подписал «План проектных работ НК ВМФ на 1941 г.», в котором о новом ЛК было сказано: разработка ТТЗ — к июлю 1941 года, эскизного проекта — к марту 1942 года. Таким образом, проектирование линкора второй серии как малой модификации проекта 23 завершилось. Ход строительства кораблей проекта 23 показывал, что закладка вместо них новых линкоров может состояться не ранее 1943 года и появляется время для разработки нового, еще более мощного корабля проекта 24, полностью отвечающего всем требованиям ВМФ.

Отказ в феврале 1938 года от создания линкора «Б» в пользу одного «линкора наиболее сильного типа» не означал отказа от идеи создания в дополнение к линкору «А» крупного корабля второго типа — «истребителя тяжелых крейсеров противника». Еще упомянутым выше постановлением КО от 13/15 августа 1937 года было признано необходимым «строить крейсера двух типов: тяжелый с 254-мм артиллерией и легкий. Тяжелый крейсер должен обладать мощными тактико-техническими элементами: а) вооружение: 9-254-мм орудий в трехорудийных башнях с боезапасом по 150 выстрелов на ствол, 8—130-мм орудий в двухорудийных башнях, 8—100-мм зенитных орудий, 16-37-мм зенитных автоматов и два тройных (трехтрубных) торпедных аппарата; б) крейсер должен принимать два самолета на катапульты; в) броневая защита крейсера должна обеспечить непробиваемость вертикальной брони снарядами 203-мм калибра при курсовых углах 40–50° и 130–140° с дистанции больше 60 кабельтовых и палубы тем же снарядом ближе 150 кбт на всех курсовых углах и от 250-кг авиабомбы с высоты 4000 м; г) район (дальность) плавания тяжелого крейсера без перегрузки (с полным запасом топлива) полным ходом должен быть 600 миль, крейсерским — 3000 миль, с приемом топлива в перегрузку (с максимальным запасом топлива) район плавания экономическим ходом должен быть до 8000 миль. Скорость хода не менее 34 уз с нормальным запасом топлива; д) стандартное водоизмещение такого крейсера не должно превышать 22 000—23 000 т. Силуэт — одинаковый с линкором типа «Б».

В сентябре 1937 года в развитие постановления КО от 13/15 августа комиссия под председательством СП. Ставицкого выработала проект ТТЗ на тяжелый крейсер с ГК из девяти 254-мм орудий, бронированием, защищающим от 203-мм снарядов и скоростью хода 34 уз. СП. Ставицкий настаивал при этом на ограничении водоизмещения корабля (не более 18 000—19 000 т) «дабы этот корабль из категории наиболее сильных крейсеров не перешел в категорию наиболее слабых линкоров (как это произошло с линкором «Б»)».

1 ноября 1937 года Наркомату оборонной промышленности были выданы новые «Тактико-технические требования (ТТТ) к тяжелому крейсеру проекта 69», утвержденные наморси М.В. Викторовым.

Главный конструктор тяжелого крейсера проекта 69 Ф.Е.Бесполов

Основным назначением КРТ определялось: а эскадренном бою — борьба с крейсерами противника (в особенности — тяжелыми) для обеспечения действий своих легких сил, поддержка активных действий легких сил в отдаленных районах; самостоятельные действия на коммуникациях противника.

Разработка эскизного проекта 69 выполнялась ЦКБ-17 (бывшее ЦКБС-1) под общим руководством главного инженера бюро В.А. Никитина, ответственным исполнителем этих работ был Ф.Е. Бесполов.

В начале проектирования корабля Военный совет ВМФ согласился с предложением Наркомата оборонной промышленности об исключении из состава вооружения крейсера торпедного оружия. Реализация ТТТ по защите корабля потребовала бронирования борта 140 мм, палуб: средней — 80 мм, нижней — 20 мм. Стандартное водоизмещение определилось величиной около 24 800 т, скорость хода — 33,3 уз, наибольшие длина и ширина — 232 и 26,6 м, осадка при полном водоизмещении — 8,4 м.

В связи с завершении строительства в Германии двух линкоров типа «Шарнхорст» (с 280-мм ГК и скоростью хода около 30 уз), а во Франции подобных кораблей типа «Дюнкерк» (со 330-мм ГК), заместитель наркома ВМФ флагман 1 ранга И.С. Исаков доложил в КО о необходимости пересмотра установленных в августе 1937 года основных элементов ТТЗ по проекту 69. В результате, перед этим крейсером была поставлена новая задача — борьба с кораблями типа «Шарнхорст» и 29 июня 1938 года КО было принято решение об изменении ТТЗ, определившее вооружение его 305-мм артиллерией ГК, увеличение бронирования борта до 250 мм, водоизмещения до 30 000— 31000 т при скорости хода — 31 до 32 уз. НК ВМФ было поручено в декадный срок выдать НКОП необходимые дополнения к основным ТТЗ на тяжелый крейсер.

В соответствии с этим решением, И.С. Исаков 10 июля того же года утвердил подготовленные ГМШ и УК РККФ уточненные «Основные ТТЗ на проектирование тяжелого крейсера РККФ», которыми к нему предъявлялись следующие требования:

а) наносить решающее повреждение кораблям противника на дистанциях боя 70— 120 кбт, имеющим следующие главнейшие элементы: артиллерия: IX — 280-мм орудий с весом снаряда 304 кг, при начальной скорости ориентировочно 950 м/с, XII — 150-мм орудий; бронирование: борта 254 мм, палубы ПО мм—40 мм (подхват), скорость хода: 32 узла.

б) отражать атаки самолетов, атакующих с двух направлений: двух групп бомбардировщиков и двух групп штурмовиков.

Исходя из предъявленных требований, тяжелый крейсер должен иметь:

I. Вооружение:

1. Артиллерийское: IX — 305-мм орудий (в башнях) с весом снаряда 450 кг при начальной скорости 900 м/с и скорострельностью 3,5 выстр./мин; VIII — 130-мм орудий (в башнях); VIII — 100-мм орудий (в башнях); XXIV — 37-мм автомата (в броневых гнездах с закрытой подачей боезапаса).

2. Боезапас: 305-мм калибра — по 100 выстрелов на ствол, 130-мм калибра — по 150 выстрелов на ствол; 100-мм калибра — по 300 выстрелов на ствол, 37-мм калибра — по 800 выстрелов на ствол.

II. Оборудование (авиавооружение — Авт.): 2 гидросамолета (для разведки и корректировки артогня) на катапульте.

III. Защита:

1. Броневая: обеспечивающая ведение боя с противником на курсовых углах 40—500 при дистанции 70—120 кбт и защиту от 250 кг авиабомбы с высоты сбрасывания 4000 м. Ориентировочные следующие толщины, подлежащие уточнению расчетом: борт 230 мм [средняя (главная броневая)] палуба — 96 мм, палуба подхвата (нижняя — Авт.) — 30 мм. траверзы — 270 мм. барбеты (башен главного калибра) — 330 мм, ГКП (боевая рубка — Авт.): стенка — 270 мм, башни 305-мм орудий: (лобовая стенка) — 305 мм.

2. Противоминная защита — максимально допустимая при данной конструкции корпуса и выбранных механизмах главной энергетической установки. Система защиты — «американская».

VI. Скорость хода. Главнейшим требованием к тяжелому крейсеру является гарантированная скорость хода 32 узла при нормальном (на испытании) водоизмещении и нормальной (номинальной — Авт.) мощности механизмов.

V. Дальность плавания. Полным ходом при водоизмещении на испытании — 650 миль. Крейсерским ходом (ок. 20 уз), при полном запасе топлива — 5000 миль. Экономическим ходом при полном запасе топлива — 8000 миль.

VI. Водоизмещение. По расчету должны быть проработаны мероприятия, обеспечивающие доведение водоизмещения до правительственного задания».

Разработанный ЦКБ-17 по этим ТТЗ эскизный проект 69 в октябре 1938 года был представлен на рассмотрение в НКВМФ и НКОП. Стандартное водоизмещение корабля составляло 32 870 т. По заключению УК РККФ, проект имел ряд существенных недостатков и до утверждения подлежал корректировке. Приведение в соответствие с требованиями ТТЗ элементов бронирования, ПКЗ и непотопляемости увеличивало водоизмещение примерно на 1500 т, обеспечение заданной скорости хода требовало повысить паропроизводительность котлов. Дальность плавания, определенная при размещении части наибольшего запаса топлива в булевых наделках корпуса (воздушных камерах ПКЗ), подлежала уточнению.

Для оценки эскизного проекта и принятия решения о дальнейшем проектировании крейсера, назначенный в сентябре 1938 года новый нарком ВМФ командарм 1 ранга М. П. Фриновский (до этого — заместитель наркома внутренних дел Н.И. Ежова, начальник Главного управления госбезопасности) своим приказом от 30 декабря того же года назначил специальную комиссию под председательством начальника командного факультета ВМА СП. Ставицко-го. Комиссия рассмотрела в качестве возможных противников тяжелого крейсера проекта 69 на различных морских театрах военных действий (Балтийском, Черноморском, Северном и Тихоокеанском) корабли аналогичного подкласса иностранных флотов: «Шарнхорст», «Дюнкерк» и «Конго» (Япония), имеющие скорость 26–30 уз.

Итоги проведенных в Академии восьми тактических игр в различных условиях оперативной обстановки показали, что крейсер проекта 69 с основными элементами по представленному эскизному проекту несколько превосходит «Шарнхорст», имеет преимущество перед «Конго» на дистанциях боя 50–90 кбт и уступает «Дюнкерку». Он также значительно превосходил по артиллерии и бронированию тяжелые крейсера «вашингтонского» типа и легкие крейсера иностранных флотов, но уступал некоторым из них по скорости хода.

По заключению комиссии, проект 69 отвечал основным поставленным перед ним задачам, но для успешного преследования быстроходных крейсеров противника его скорость мала. Главный калибр (305-мм) по количеству орудий, их мощности и скорострельности соответствовал этим задачам, противоминная же артиллерия (восемь 130-мм орудий) являлась недостаточной по количеству стволов для отражения атак эсминцев, а по мощности — для действия против крейсеров. Зенитное вооружение дальнего боя (восемь 100-мм орудий) имело ограниченные возможности, количество 37-мм автоматов признавалось вполне достаточным. Комиссия предложила заменить 130-мм артустановки Б-28 на принятые для линкора проекта 23 152-мм МК-4, а за счет уменьшения дальности плавания усилить бронирование и ПКЗ крейсера, скорость хода оставить без изменения.

Результаты работы комиссии были рассмотрены на совещании у наркома ВМФ, и ее предложения после утверждения направлены в ЦКБ-17 в качестве задания на корректировку проекта, которая была завершена в конце 1938 года. Кроме увеличения калибра ПМК, было усилено бронирование носового траверза, боевой рубки, башен ГК и ПМК, увеличена мощность генераторов электроэнергетической системы, что в целом вызвало увеличение водоизмещения крейсера до 35 000 т.

В январе 1939 года наркомы ВМФ М.П. Фриновский и судостроительной промышленности И.Ф. Тевосян представили в КО откорректированный эскизный проект тяжелого крейсера для его утверждения, после чего ЦКБ-17 приступило к разработке технического проекта. В феврале того же года главным конструктором проекта 69 назначили Ф.Е. Бесполова.

Постановлением от 13 июля 1939 года КО принял предложение НКВМФ и НКСП об утверждении эскизного проекта 69 тяжелого крейсера. Перечнем его тактико-технических элементов (приложение № 1 к постановлению КО об утверждении эскизного проекта) было определено:

I. Водоизмещения. Стандартное — не более 35 000 т; на испытании — ок. 38 000 т.

II. Ходкость и район плавания: 1. Скорость хода при водоизмещении на испытании на глубокой воде и состоянии моря и ветра не выше 3-х баллов, при номинальной мощности механизмов 201000 л.с. — 32 узла. 2. Максимальная скорость при форсировке механизмов на двухчасовом испытании 32–33 узла. 3. Мощность механизмов нормальная — 201 000 л. с, при двухчасовой форсировке — 231 000 л.с. 4. Район (дальность — Авт.) плавания экономическим ходом (14–17 узлов) при полном запасе топлива — 6000 миль.

III. Вооружение:

а) главная артиллерия: 1. Три трехорудийных башни (МК-15), две в носу и одна в корме, IX — 305-мм орудий;… 3. Вес снаряда — 470 кг; 4. Начальная скорость снаряда — 900 м/с; 5. Скорострельность — 3,2 выстр/мин; 6. Количество выстрелов на ствол — 100;

б) противоминная артиллерия: 1. Четыре двухорудийных башни (МК-17), с облегченным бронированием, по две башни с каждого борта, VIII — 152-мм орудий;… 3. Вес снаряда — 55 кг; 4. Начальная скорость — 950 м/с; 5. Скорострельность — 7,5 выстр/мин; 6. Количество выстрелов на ствол —150;

в) зенитная артиллерия дальнего боя: 1. Четыре двухорудийных башни (МЗ-16), с облегченным бронированием, по две башни с каждого борта, VIII — 100-мм орудий;… 3. Вес снаряда — 15,5 кг; 4. Начальная скорость — 900 м/с; 5. Скорострельность — 16 выстр./мин; 6. Количество выстрелов на ствол — 300;

г) зенитная артиллерия ближнего боя: 1. Семь четырехствольных автоматных гнезд (46-К), с облегченным бронированием, XXVIII — 37-мм орудий; 2. Вес снаряда — 0,7 кг; 3. Начальная скорость — 915 м/с; 4. Количество выстрелов на ствол — 800;

е) авиавооружение: 1. Самолеты КОР-2 (без ангаров) — 2; 2. Катапульта (между трубами) — 1.

IV Защита:

а) вертикальная броня (цементированная): 1. Главный бортовой пояс — 230 мм; 2. Носовой траверз —330 мм; 3. Кормовой траверз — 275 мм; 4. Барбеты главного калибра (над средней палубой) — 330 мм; 5. Лобовая стенка боевой рубки — 330 мм.

в) горизонтальная броня (гомогенная): 1. Средняя палуба — 90 мм; 2. Нижняя палуба (подхват) — 30 мм.

г) броня башен: 1. 305-мм башни (МК-15), лобовая стенка — 305-мм;

е) противоминная защита — «американского» типа (4 продольных переборки) шириной — 6 м в средней части корпуса корабля и не менее 4 м в оконечностях».

За ходом создания тяжелого крейсера следил лично И.В. Сталин, поэтому в соответствии с «Планом закладок кораблей ВМФ на 1939 год», не дожидаясь окончания разработки и утверждения технического проекта, в ноябре того же года были заложены два корабля: головной «Кронштадт» — на заводе № 194 им. А. Марта в Ленинграде и первый серийный «Севастополь» — на заводе № 200 им. 61 Коммунара в Николаеве.

20 января 1940 года наркомы ВМФ Н.Г. Кузнецов и судостроительной промышленности И.И. Носенко представили в КО технический проект 69, который был утвержден постановлением от 12 апреля того же года с ТТЭ, отличавшимися от утвержденных в 1939 году элементов по водоизмещению, дальности плавания, мощности ГЭУ, паропроизводительности котлов, скорострельности 100-мм артиллерийских установок, включению в состав вооружения четырех спаренных 12,7-мм пулеметов ДШК, усилением бронирования.

При оформлении постановления было принято предложение ВМФ об установке, для повышения эффективности управления огнем зенитного калибра дальнего боя на носовых курсовых углах, трех стабилизированных постов наводки вместо двух за счет снятия носового 37-мм автомата 46-К. В остальном состав вооружения корабля полностью соответствовал перечисленному в приложении № 1 к постановлению КО от 13 июля 1939 года. Следует лишь дополнить, что ПУС ГК (размещались в двух центральных артиллерийских постах) обеспечивался двумя КДП2-8 и тремя 12-м башенными дальномерами, ПМК — двумя КДП2-4т, а ЗКДБ — тремя СПН. Предусматривались четыре 90-см и четыре 45-мм прожектора, а также восемь параванов. Корабельные средства радиосвязи должны были обеспечивать ее устойчивое поддержание на дальности до 4000 миль. Для связи с подводными лодками устанавливалась станция ЗПС «Арктур».

305-мм трехорудийная башенная установка МК-15:

1 — фильтровентиляционная установка;

2 — электрокалорифер; 3 — дальномер ДМ-12; 4 — верхний зарядник; 5 — поршневой замок; 6 — боевое отделение; 7 — казенник; 8 — тормоза отката и наката веретенного типа; 9 — качающийся щит; 10 —ствол орудия; 11 — накатник; 12 — механизм вертикальной наводки; 13 — шаровой погон; 14 — вертикальный каток; 15 — верхнее перегрузочное отделение; 16 — поворотный лоток обратной подачи; 17 — жесткий барабан; 18 — нижний зарядник; 19—лебедка нижнего зарядника 1-го орудия; 20 — зарядный погреб; 21 — снарядный погреб; 22 — лебедка нижнего зарядника среднего орудия; 23 — лебедка верхнего зарядника среднего орудия; 24 — механизм горизонтальной наводки; 25 — питатель; 26 — цепной прибойник.

Корабль имел цитадель протяженностью 76,8 % его длины по КВЛ, образованную наклоненным на 5° наружу 230-мм главным броневым поясом высотой 5 м, накрытым 90-мм броней средней палубы, и 330-мм носовым и 275-мм кормовым траверзами. Нижняя палуба в пределах цитадели имела 30-мм, а по бортам, над отсеками КПЗ, — 15-мм броню. Предусматривался носовой 20-мм броневой пояс, а над погребами ГК — 14-мм броня. Размещенное в кормовой оконечности корабля бензохранилище защищалось 50-мм броней. Боковые стенки и крыша башен ГК МК-15 защищались 125-мм броней, а задняя и лобовая — 305-мм. Башни ПМК МК-17 имели 100-мм лобовую стенку, 110-мм заднюю, 50-мм крышу и боковые стенки при 75—50-мм барбетах. Башни ЗКДБ МЗ-16 защищались 50-мм броней (задняя стенка — 75 мм), а их барбеты — 40-мм. ГКП имел 330-мм лобовую стенку, 275-мм заднюю, 260-мм боковые и 125-мм крышу при 230-мм трубе защиты проводов. ФКП защищался 20-мм броней.

Согласно расчетам, главный броневой пояс не пробивался германским 280-мм бронебойным снарядом на дистанциях 70 кбт и более на курсовых углах до 50°. Горизонтальное бронирование не пробивалось тем же снарядом с дистанций до 140 кбт и могло выдержать попадание 250-кг фугасной авиабомбы.

Конструкция ПКЗ (протяженность 61,4 % длины корабля по КВЛ) относилась к так называемому американскому типу и была разработана ЦКБ-17 в соответствии с рекомендациями комиссии В.И. Першина. В целях определения ее сопротивляемости взрыву, а также выявления и устранения конструктивных дефектов, приказом НКСП и НКВМФ от 27 апреля 1940 года ЦНИИ-45 предписывалось выполнить соответствующую опытную работу. В Севастополе на заводе № 201 изготовили четыре опытных отсека в масштабе 1:5, воспроизводящих конструкции наиболее характерных участков ПКЗ проекта 69. Испытания, проводившиеся с июля 1940 по февраль 1941 года, позволили установить, что принятая конструкция ПКЗ выдерживает контактный взрыв 550-кг заряда в средней части корабля и 400-кг в оконечностях. Эти значения были сочтены для строящихся кораблей приемлемыми, поэтому вносить какие-либо серьезные изменения в конструкции их бортовой подводной защиты (толщины продольных переборок, считая от борта, 7+16+14+18+10 мм) не рекомендовалось.

ГЭУ корабля включала три ГТЗА мощностью по 70 000 л.с. (максимальная — 77 000 л.с.) и шесть водотрубных котлов па-ропроизводительностью по 90 т/ч (максимальная 95 т/ч), вырабатывавших пар давлением 37 кг/см2 при температуре 380 °C. ГТЗА крейсера были унифицированы с агрегатами линкора проекта 23. Испарительная установка предусматривалась в составе двух аппаратов (общая производительность 240 т/сут). ГЭУ размещалась эше-лонно в трех ТО и шести КО, при этом 1-е и 2-е ТО находились в одном отсеке, разделенном продольной переборкой и расположенном в корму от 3-го КО. Управление ГЭУ должно было быть дистанционным из специально оборудованных герметических кабин, однако предусматривалось и местное управление.

Корабль должен был иметь скорость полного хода 32 уз (при мощности на валах 210 000 л.с.) и максимального 33 уз (при мощности 231000 л, с). Дальность плавания технико-экономическим ходом (16,5 уз) составляла 6900 миль. Трехлопастные гребные винты имели диаметр 5,0 м (бортовые) и 4,8 м (средний).

Электроэнергетическая система корабля должна была работать на смешанном постоянном и переменном токе напряжением 230 В. Предусматривалось четыре турбогенератора мощностью по 1200 кВт и четыре дизель-генератора по 650 кВт, которые были размещены в четырех электростанциях: турбогенераторные находились в цитадели, а две дизельные — в нос и в корму от нее.

Корабль имел гладкопалубный корпус, слегка разваленные борта и були в средней части корпуса. Имелись три непрерывных по всей длине палубы (верхняя, средняя и нижняя), а также две платформы. Надстройка предусматривалась двухъярусной, башенноподобная фок-мачта имела семь ярусов. Корпус корабля представлял собой клепаную конструкцию, изготовлявшуюся из тех же материалов, что и корпус линкора проекта 23. Два полубалансирных руля, установленные за бортовыми гребными винтами, обеспечивали на полном ходу при полной перекладке руля диаметр циркуляции, равный пяти длинам корпуса корабля.

По результатам разработки технического проекта величина стандартного водоизмещения корабля (35 240 т) несколько превысила заданную КО при утверждении эскизного проекта.

При всех состояниях нагрузки корабль имел некоторый дифферент на корму; при водоизмещениях от стандартного до полного поперечная метацентрическая высота находилась в пределах от 1,66 м до 1,74 м, а период бортовой качки составлял 14,6— 13,7 с соответственно.

В соответствии с техническим проектом экипаж корабля должен был включать 1406 человек: 125 командиров и лиц начальствующего состава, 93 младших командира (мичмана и главстаршины) и 1188 краснофлотцев и старшин (в дальнейшем экипаж был увеличен до 1837 человек). Командный состав размещался в одно-, двух- и четырехместных каютах на средней палубе, а также на 2-м ярусе надстройки; старшинский и рядовой состав — в оборудованных стационарными койками кубриках на 16–52 человека. Автономность корабля по запасам провизии составляла 20 суток.

КО разрешил продолжать постройку тяжелых крейсеров по утвержденному техническому проекту, одновременно предупредив наркоматы судостроительной промышленности и ВМФ о недопустимости превышения установленного водоизмещения, и предложил обеспечить в ходе выпуска рабочих чертежей и строительства кораблей точное соблюдение принятого задания.

С утверждением технического проекта 69 проектирование не завершилось. Формирование корпусов крейсеров на стапелях обоих заводов-строителей велось параллельно с разработкой для них вооружения и оборудования, которая серьезно отставала от запланированных сроков. Задержки с производством вооружения и необходимость обеспечения строительства крейсеров в установленные сроки вынудили командование ВМФ и руководство НКСП рассмотреть предложение германской фирмы «Крупп» о поставке для них башен ГК с 380-мм орудиями.

38-см двухорудийная башенная установка SKC/34 тяжелого крейсера проекта 69И:

I — качающийся щит; 2 — башенный прицел; 3 — казенник; 4 — лоток подачи; 5 — 10,5-м дальномер; 6 — вентиляционная труба; 7 — досыла-тель; 8 — зарядный погреб; 9 — снарядный погреб; 10 — перегрузочное отделение снарядов; 11 — главная труба подъемника; 12 — перегрузочное отделение зарядов; 13—жесткий барабан; 14 — гидравлическая система; 15 — вспомогательный подъемник; 16 — машинное отделение; 17 — механизм вертикальной наводки; 18 — шаровой погон.

Такое предложение получила советская «Хозяйственная комиссия» во главе с наркомом И.Т. Тевосяном на переговорах в Германии в феврале 1940 года. Германская фирма, имевшая значительный задел по башенным установкам для намечавшихся к постройке третьего и четвертого линкоров типа «Бисмарк» («Bismarck»), после отказа от их строительства пыталась избежать убытков от нереализованной продукции.

По указанию И.В. Сталина, группе специалистов НКВМФ и НКСП поручили срочно рассмотреть вопрос о технической возможности установки германских 380-мм двухорудийных башен и ПУС для них на тяжелом проекта 69 по предварительным данным фирм «Крупп» и «Сименс». Совместный доклад по этому вопросу И.В. Сталину, председателю КО В.М. Молотову и наркому внешней торговли СССР А.И. Микояну наркомы Кузнецов и Тевосян представили 17 апреля 1940 года. В докладе отмечалось, что германские 380-мм орудия, превосходя наши 305-мм по массе снаряда, уступают им в дальности стрельбы, скорострельности и огневой производительности (суммарной массе снарядов, выпускаемых за минуту всеми орудиями ГК) — 11 000 кг против 13 700 кг.

38-см башенные установки SKC/34 немецкого линкора «Тирпиц»

По директиве Н.Г. Кузнецова, для оценки боевых возможностей тяжелых крейсеров проекта 69 при установке на них 380-мм германских башен (проект 69И) в ВМА были проведены в мае 1940 года две тактические игры, где в качестве противников кораблей проекта 69И принимались те же «малые» линкоры типов «Шарнхорст» и «Дюнкерк». Результаты этих игр показали, что замена 305-мм орудий германскими 380-мм даже при меньшем их количестве качественно изменяет и повышает мощь артиллерии крейсера. Броня кораблей противника при этом пробивается более крупными снарядами, одновременно исключаются невыгодные дистанции боя (105–170 кбт). Меньшее количество попаданий таких снарядов компенсируется их большим разрушительным воздействием с увеличением зоны поражения за броней. Корабль проекта 69И, оставаясь тяжелым крейсером по бронированию, ПКЗ и скорости хода, по главному калибру артиллерии соответствовал бы линейному кораблю. Это и предопределило принятие решения о разработке проекта перевооружения. 10 июля 1940 года нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов утвердил «ТТЗ на перевооружение КРТ проекта 69 германскими 380-мм башнями (взамен 305-мм башен МК-15) и ПУС главного калибра». Разработанный в ЦКБ-17 эскизный проект 69И в октябре того же года был представлен на рассмотрение наркомов И.И. Носенко и Н.Г. Кузнецова, его результаты явились основой для их совместного доклада новому Председателю Комитета Обороны К.Е. Ворошилову.

Тяжелый крейсер проекта 69И: расположение постов на фок-мачте и первой трубе

Копия подлинного чертежа

В связи с приобретением по торговому соглашению с Германией от 11 февраля 1940 года 38-см (обозначение калибра, принятое в Германии — Авт.) двухорудийных башен фирмы «Крупп», ПУС для них фирмы «Сименс» и указаниями о том, что эти башни и ПУС должны быть применены на строящихся (по утвержденному 12 апреля того же года техническому проекту) кораблях проекта 69, в докладе содержалась просьба вынести решение КО при СНК СССР по вопросам:

— об установке этих башен на тяжелых крейсерах «Кронштадт» и «Севастополь», заложенных по проекту 69 на заводах № 194 в Ленинграде и № 200 в Николаеве и дальнейшей постройке этих кораблей с германскими 380-мм башнями и германскими ПУС главного калибра по новому техническому проекту;

— об изменении постановления КО от 12 апреля 1940 года и разработке в ЦКБ-17 по заказу ВМФ эскизного и технического (договорного) проектов тяжелого крейсера с учетом всех импортных поставок для него (проект 69И).

В докладе отмечалось, что «в результате проработки эскизного проекта, установка импортных башен вызывает крупные изменения в ранее утвержденном проекте 69: а) смещение осей башен, б) полную перепланировку погребов главного калибра с переменой местоположения всех продольных и поперечных переборок и платформ в районах 62—175 шп. и 351–431 шп., а также изменение надстроек.

Ожидается увеличение стандартного водоизмещения корабля ориентировочно на 800 т (фактически на 1000 т — Авт.) и осадки для водоизмещения на испытании до 9 м, скорость хода и район плавания изменяются незначительно. Ввиду больших изменений общего расположения корабля, обратный переход с проекта 69И на проект 69, если это вынужденно потребуется, будет очень сложен и приведет выполнению дополнительно специальной проработки с привлечением контрагентов.

Во избежание снижения темпов или даже приостановки работ на заводах №№ 194 и 200 по постройке этих тяжелых крейсеров, наркомы просили разрешить выпуск рабочих чертежей и по изменяемым районам проекта 69, не ожидая окончания разработки договорного технического проекта 69И».

Вопрос о главном калибре КРТ был решен подписанием в Москве 30 ноября 1940 года договора с фирмой «Крупп» на поставку шести 380-мм двухорудийных башен с боезапасом. Сроки готовности башен к отправке в СССР были определены договором поэтапно: 1-я башня — с 5 октября 1941 по 28 февраля 1942 года; 2-я башня — с 5 декабря 1941 по 31 марта 1942 года; 3-я башня — с 5 февраля по 30 апреля 1942 года; 4-я башня — с 5 мая по 30 ноября 1942 года; 5-я башня — с 5 августа по 31 декабря 1942 года; 6-я башня — с 5 ноября 1942 по 28 марта 1943 года; боезапаса — двумя партиями: 1 июля 1942 года и 1 февраля 1943 года.

Комплект боезапаса, поставляемого по договору, включал двойное (по живучести стволов — 240 выстрелов) количество выстрелов, состоящее из бронебойных, полубронебойных, фугасных и практических снарядов, комплектных (с полузарядом в гильзе и без гильзы) боевых зарядов, зарядов для практических снарядов и согревательных выстрелов, а также 127-мм боезапас для учебных стволов. Несмотря на своевременную оплату советской стороной авансовых платежей (50 млн марок) по этому договору, германская сторона не спешила с выполнением своих обязательств, задерживая даже поставку в СССР документации по башням и ПУС, необходимую для разработки технического проекта 69И.

11 февраля 1941 года НКВМФ и НКСП представили эскизный проект 69И в КО для утверждения. В докладе наркомов Н.Г. Кузнецова и И.И. Носенко председателю КО К.Е. Ворошилову по результатам совместного рассмотрения проекта отмечалось увеличение водоизмещения корабля (в соответствии с полученной из Германии части документации) на 1250 т и связанное с этим некоторое ухудшение параметров боевой непотопляемости. Изменения скорости хода такая перегрузка не вызывала: при разработке гребных винтов удалось компенсировать ее влияние улучшением про-пульсивного коэффициента. Оба наркома считали возможным продолжать дальнейшую разработку технического проекта и одновременно — постройку кораблей. В случае отказа Германии от поставки заказанного вооружения, указывалось в докладе, вынужденный переход к исходному варианту с отечественным вооружением будет связан со значительными переделками корпуса с заменой около 50 % кабельных трасс, а также существенной задержкой готовности кораблей. Создание «универсального» корабля, одинаково пригодного для установки отечественных 305-мм или импортных 380-мм башен, не представлялось возможным: изменяемые районы размещения погребов, башен и ПУС для них на проектах 69 и 69И имели существенные различия.

В случае вынужденного перехода на отечественное вооружение основным фактором, определяющим сроки завершения строительства крейсеров, являлась бы поставка башен МК-15 и ПУС. Поэтому, одновременно с разработкой технического проекта 69И, предлагалось продолжать выпуск рабочих чертежей этих башен и начать их изготовление. Заблаговременно разработать комплексный проект перехода на исходный проект 69 также не представлялось возможным, так как объем переделок по кораблю был связан со степенью технической готовности крейсеров к моменту перехода. Время, необходимое для создания головного образца башни МК-15 и изготовления серийных башен, было достаточным для переделки проекта корабля и корабельных конструкций.

Постройка корпусов обоих тяжелых крейсеров на заводах № 194 и № 200 велась в то время по всей их длине, за исключением изменяемых районов. Во избежание снижения в дальнейшем темпов постройки этих кораблей, наркомы просили КО санкционировать принятое ими решение о выпуске рабочих чертежей и продолжении постройки КРТ, не ожидая окончания разработки и утверждения технического проекта 69И, а также утвердить прилагаемый проект постановления.

На совещании, состоявшемся в Кремле в начале апреля 1941 года, И.В. Сталин ознакомился с состоянием поставок для постройки КРТ, но решил не разрывать заключенных в конце 1940 года договоров, избегая осложнения взаимоотношений с Германией. Постановлением КО от 10 апреля того же года «Об установке на строящихся тяжелых крейсерах 380-мм артиллерии главного калибра», НК ВМФ и НКСП было разрешено установить на этих кораблях по три двухорудийные 380-мм башни ГК с их ПУС вместо трех трех-орудийных 305-мм башен, предусмотренных утвержденным проектом 69. В связи с этим также утверждалось изменение отдельных ТТЭ строящихся крейсеров. НКСП поручалось внести поправки в технический проект 69 согласно постановлению и утвердить его в окончательном виде совместно с НКВМФ к 15 октября 1941 года.

Как уже отмечалось, разработка эскизного проекта 69И показала, что тяжелый крейсер с 380-мм артиллерией будет иметь стандартное водоизмещение не менее 30 660 т, нормальное 36 240 т и полное 42 830 т. Из-за раздвижения осей башен ГК приходилось несколько увеличивать протяженность цитадели, а также и ПКЗ (со 147,5 до 156,5 м), при этом длина корабля по КВЛ возрастала с 240 до 242,1 м. Главный конструктор корабля Ф.Е. Бесполов вспоминал, что вследствие сдвига главного броневого пояса в корму, где обводы корпуса приобретали сложную криволинейную форму, пришлось бы придавать такую форму и замыкающим цитадель 230-мм броневым плитам, от чего все броневые заводы категорически отказались. Но до реальной необходимости поставки таких плит дело не дошло, так как с началом Великой Отечественной войны постройка кораблей была прекращена.

На этом дальнейшее развитие подкласса тяжелых крейсеров в ВМФ СССР не прекратилось. Предвоенные проектные работы в этой области получили дополнительный импульс после закупки в Германии недостроенного тяжелого крейсера «Лютцов» («Lutzow») с 203-мм артиллерией ГК (проект 83 в отечественной промышленности). Возникла идея создания сходного тяжелого крейсера и в СССР. Так появился проект 82, о котором речь пойдет ниже.

Как уже отмечалось, в соответствии с утвержденной 16 июля 1936 года программой «Крупного морского судостроения» за семь лет (1937–1943 годы) намечалось построить восемь линейных кораблей типа «А» с 406-мм артиллерией ГК и 16 кораблей типа «Б» с 305-мм ГК. При этом строительство первых восьми кораблей (по четыре каждого из типов) должно было начаться в 1937 году, их надлежало спустить на воду в 1939 и ввести в строй в 1941 году.

Рассматривая эти планы ретроспективно, приходиться только удивляться оптимизму составителей в отношении сроков реализации. Ведь было хорошо известно, что проектирование и строительство первых четырех русских линкоров-дредноутов типа «Севастополь» заняло около восьми лет, причем в условиях нормального развития по пути, накатанному непрерывным строительством все более крупных броненосцев и наличия безотказной иностранной технической помощи.

В 1936–1937 годах приходилось начинать практически на пустом месте: прежний опыт создания крупных кораблей был недостаточным, во многом устарел и частично утратился. Не было нужного научно-технического задела ни по крупнокалиберной артиллерии, ни по энергетическим установкам. Броневое производство, сосредоточенное на Ижорском (Колпино) и Мариупольском заводах, было слабым и почти утратившим опыт изготовления толстой брони, не производившейся с дореволюционных времен.

Что касается собственно судостроительного производства, то наша промышленность располагала семью крупными стапелями, на которых ранее строились линкоры (четыре в Ленинграде и три в Николаеве); все они нуждались в реконструкции. Строительство нового завода в районе Архангельска — будущий завод в Молотовске (ныне Северодвинск), с двумя «линкоровскими» доками-эллингами, находилось на самой ранней стадии реализации, так как решение Политбюро ЦК ВКП(б) о его создании состоялось только 5 марта 1936 года. Для приема новых линкоров и тяжелых крейсеров не годился ни один из имевшихся сухих доков, а подходные фарватеры судостроительных заводов нуждались в очистке и углублении. Кроме того, ощущалась острая нехватка квалифицированных кадров работников всех специализаций.

Крупнейший в мире крытый эллинг завода № 402 в Молотовске, возведенный специально для постройки линейных кораблей. Снимок 1944 г.

Намеченные планы строительства крупных кораблей совершенно не учитывали реальные возможности экономики страны и поэтому явились, по сути дела, лишь декларациями о намерениях. По мере осознания трудностей решения поставленных задач эти планы в дальнейшем практически ежегодно корректировались в сторону сокращения количества подлежащих постройке кораблей и увеличения сроков реализации запланированного. Так, если в начале 1938 года заявка НКВМФ включала 15 линкоров, вводимых в строй к концу 1945 года, то осенью 1939 года флот просил уже только 10 таких кораблей, причем к концу 1947 года. НКСП соглашался сдать к этому сроку лишь семь единиц, причем при условии своевременных поставок заводам-строителям брони, энергетических установок, вооружения и прочего оборудования, а также обеспечения их рабочей силой необходимой численности. Так же обстояло дело и с тяжелыми крейсерами.

В итоге были заложены только четыре линкора проекта 23: в 1938 году на Балтийском № 189 заводе в Ленинграде «Советский Союз» (главный строитель Н.Ф. Мучкин) и на заводе им. А. Марти № 198 в Николаеве «Советская Украина» (главный строитель П.С. Ермолаев), оба на еще незаконченных стапелях, а в 1939–1940 годах «Советская Белоруссия» и «Советская Россия» (главный строитель А.П. Кириллов) в строительных доках-эллингах недостроенного завода № 402 в Молотовске. Однако уже в середине 1940 года выяснилось, что при строительстве заложенного 21 декабря 1939 года в день 60-летия И.В. Сталина линкора «Советская Белоруссия» вследствие низкой квалификации работающих был допущен «массовый брак по клепке»: до 70 тыс. поставленных заклепок оказались выполненными из стали гораздо более низкого качества, чем это требовалось. Поэтому все работы по формированию корпуса этого корабля пришлось приостановить при технической готовности 2,57 %.

Днищевый набор корпуса линкора «Советский Союз» на стапеле судостроительного завода № 189. Ленинград, июль 1939 г.

В соответствии с утвержденным «Планом закладок кораблей ВМФ на 1939 год», в марте того же года заводам № 194 им. А. Марти в Ленинграде и № 200 им. 61 Коммунара в Николаеве были выданы наряды на строительство по проекту 69 двух тяжелых крейсеров со сроком их сдачи ВМФ в 1943 году. Для обеспечения их постройки на заводе № 194 был отремонтирован самый большой (южный) стапель, на котором 30 ноября 1939 года заложили головной «Кронштадт» (главный строитель — СМ. Турунов), а на заводе № 200 на ускоренно строившемся новом стапеле № 3 еще раньше, 5 ноября, заложили первый серийный корабль — «Севастополь» (главный строитель— Г.В. Бабенко).

При подготовке предложений по корректировке (в связи с обострением военно-политической обстановки) проекта плана военного судостроения на 1941 год Н.Г. Кузнецов еще в начале октября 1940 года предложил прекратить строительство крейсеров типа «Кронштадт» и заложить вместо них дополнительно четыре новых эсминца проекта 30, которые можно было бы построить значительно скорее и сдать ВМФ в 1942 году. Однако принятым 19 октября 1940 года постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О плане военного судостроения на 1941 год» было объявлено иное решение: новых закладок линкоров и тяжелых крейсеров не производить, «Кронштадт» и «Севастополь» спустить на воду в 3-м квартале 1942 года. Строительство линкора «Советская Белоруссия» на заводе № 402 в Молотовске прекращалось, усилия сосредотачивались на строительстве «Советской России», металл, выставленный на стапель, предписывалось разобрать и частично использовать при строительстве линкора «Советская Россия»; взамен в первом квартале 1941 года предлагалось заложить в этом же доке четыре эсминца проекта 30. Линкоры в соответствии с последними довоенными планами предполагалось спустить на воду в 1943 году и сдать в 1945 году.

Корпус линкора «Советский Союз» в процессе сборки на стапеле.

На нижнем снимке хорошо видны установленные поперечные переборки, декабрь 1939 г.

Постройка линкоров и тяжелых крейсеров шла трудно вследствие ряда причин, обусловленных в первую очередь недостаточностью для решения поставленных задач производственного потенциала страны в целом. Лучше всех со своими задачами удалось справиться ученым и проектантам кораблей. К началу войны удалось почти завершить основной объем намеченных НИОКР, разработать практически всю проектную документацию, а по проекту 23 выпустить 69 % рабочих чертежей для головного корабля.

Монтаж конструкций бортовых отсеков ПМЗ линкора «Советский Союз», ноябрь 1939 г.

В 1939–1940 годах строительство линкоров и тяжелых крейсеров отставало от планов из-за задержек с поставками металла, а также вследствие его частичной недоброкачественности. Кроме того, по указанию НКСП корпусная сталь направлялась прежде всего на заложенные в 1939 году легкие крейсера проекта 68, во вторую — на головной линкор «Советский Союз», в третью — на первый серийный «Советская Украина» и только потом на тяжелые крейсера.

Корпус линкора «Советский Союз», сформированный до уровня средней палубы. Вид со стапельного крана, весна 1940 г.

Еще хуже обстояло дело с броней. Перед Ижорским и Мариупольским заводами была поставлена задача по многократному увеличению выпуска брони, причем в толщинах, превышающих освоенные до 1917 года, что на имевшемся оборудовании они сделать не могли. Коренная реконструкция обоих бронезаводов была предусмотрена постановлением СНК СССР от 7 августа 1938 года. После ее проведения с 1940 года годовой выпуск брони Ижорским и Мариупольским заводами должен был составить соответственно 30 и 40 тыс. т (вместо 5685 и 3496 т в 1938 году). Кроме того, в Челябинске намечалось строительство нового завода производительностью 50 тыс. т брони в год.

Поскольку намеченные планы по резкому увеличению выпуска брони выполнить в срок не удавалось (в 1940 году ее выпуск ожидался вдвое меньшим ранее намеченного), была предпринята попытка приобрести недостающую броню в Германии (в том числе для тяжелых крейсеров, цементированную толщиной 330 мм для носового траверза и барбетов башен главного калибра, а также 275-мм броню кормового траверза). Однако переговоры с фирмой «Крупп» оказались в целом неудачными: немцы соглашались поставлять толстую цементированную броню, но не удовлетворяющую нашим техническим условиям. Что касается гомогенной брони (соглашением намечалась поставка 31 тыс. т бронелистов), то какое-то ее количество до начала войны получить удалось, что, однако, не решало проблемы.

В 1940 году на двух заводах было произведено всего 27 438 т брони (без учета ее отбраковки по результатам отстрелов на полигоне, которая в лучшем случае достигала 30–40 %). Так, например, в 1939 году оба завода поставили для двух линкоров проекта 23 всего около 1800 т брони, из которой 996 т были по результатам отстрелов на полигоне забракованы, тогда как в этот год только на один головной линкор по плану требовалось поставить 10 тыс. т брони. При этом в 1939 году Мариупольский завод не смог поставить для отстрела плиты толщиной свыше 230 мм.

Приходится констатировать, что советская броневая промышленность оказалась не в состоянии обеспечить запланированное продвижение строительства линкоров и тяжелых крейсеров даже на ранних стадиях их строительства, когда цементированная броня требовалась лишь в ограниченном объеме.

Корпус линкора «Советский Союз» на стапеле завода № 189. Фото с немецкого самолета-разведчика, март 1942 г. Слева внизу виден корпус недостроенного крейсера «Чкалов» проекта 68

Другой важнейшей причиной, сдерживавшей строительство линкоров и тяжелых крейсеров, являлась неготовность их энергетического оборудования: главных турбозубчатых агрегатов, главных котлов, вспомогательных механизмов и валопроводов.

В середине 1930-х годов серийный выпуск главных механизмов (по итальянским образцам) для легких крейсеров уже успешно осваивался, однако для линкоров и тяжелых крейсеров нужны были еще более мощные и компактные ГТЗА и котлы, что потребовало перехода на более высокие параметры пара. Разработка и изготовление новых ГТЗА, оказавшихся в то время самыми мощными в мире, была поручена Харьковскому турбогенераторному заводу (ХТГЗ) им, Сталина. Она велась при технической помощи швейцарского филиала (в городе Баден) английской фирмы «Браун Бовери Ко» («Brown Bovery Co» — ВВС). Технический проект агрегата номинальной мощностью 67 000 л.с. был завершен к осени 1938 года, однако освоение ГТЗА в производстве затягивалось.

Осенью 1938 года еще существовали планы оснащения нескольких линкоров импортными ГТЗА, однако весной следующего года стало ясным, что такие поставки будут сделаны только для одного корабля (был выбран линкор постройки завода № 402). Швейцарский филиал фирмы ВВС обязался поставить в СССР четыре комплекта ГТЗА (один из них действующий макетный) с соответствующими вспомогательными механизмами. Три комплекта (включая макетный) были доставлены в Архангельск в 1940 году, четвертый, законченный в 1941 году, так и остался в Швейцарии.

Став в стране монополистом по изготовлению ГТЗА для крупных кораблей (проекты 23, 69, 68), ХТГЗ оказался перегруженным этими заказами, но даже в 1939 году не имел стенда для их испытаний. Тем не менее, в мае 1939 года заводу был запланирован выпуск шести «линкоровских» ГТЗА в 1940 и 12 — в 1941–1942 годах. Хотя постановление КО при СНК СССР и обязывало ХТГЗ поставить заводу № 189 для линкора «Советский Союз» все три ГТЗА к апрелю 1940 года, ХТГЗ от заключения соответствующего договора уклонился. Повторным постановлением КО сроки поставки первого комплекта ГТЗА были передвинуты на октябрь, а второго (для «Советской Украины») — на ноябрь 1940 года.

Для тяжелых крейсеров проекта 69 в соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 19 октября 1940 года предусматривалась поставка четырех турбин в 1941 году и двух — в 1-м квартале следующего. Тем не менее, ХТГЗ так и не заключил с УК ВМФ договора на поставку ГТЗА для линкоров и тяжелых крейсеров и не изготовил ни одного из них.

Сорваны были все сроки и по созданию главных котлов линкоров (исполнитель — завод № 189). Разработка, изготовление и испытания опытного котла затянулись до начала 1941 года, тогда как плановым сроком их окончания был сентябрь 1938 года. Это сильно задержало создание более мощного головного котла, рабочие чертежи которого предполагалось закончить лишь к 15 июня 1941 года, а испытания завершить в 4-м квартале того же года. Между тем по генеральному графику постройки головного линкора погрузка на него главных котлов должна была состояться еще в 1940 году. Что касается вспомогательных механизмов котельных отделений, то часть из них была получена по импорту.

Секция корпуса тяжелого крейсера «Кронштадт» на стапеле завода им. А.Марти (N2194)

Корпус тяжелого крейсера «Кронштадт» на стапеле, снимок с немецкого самолета-разведчика, осень 1941 г. Обращает на себя внимание отсутствие барбетов орудийных башен — заказ артиллерии в Германии затянул выполнение корпусных работ

Сложной проблемой оказалось и изготовление гребных валов для крупных кораблей, так как в СССР отсутствовало необходимое станочное оборудование. Его удалось закупить в Германии в 1939–1940 годах. Первоначально планировалось поручить изготовление всех 36 фрагментов валов (гребных, упорных, промежуточных) для головного линкора сталинградскому заводу № 221 со сроком поставки в марте 1940 года. Для серийных кораблей выпуск валов намечалось организовать на Новокраматорском машиностроительном заводе. Однако оба завода оказались перегруженными другими заказами (прежде всего артиллерийскими), и валы пришлось заказывать также и за рубежом. В 1940 году в Голландии был размещен заказ на 75 фрагментов валопроводов для кораблей проектов 23 и 69, а в Германии — на восемь линий валов для линкоров. К началу войны они полностью поставлены не были. Так, завод № 189 получил лишь несколько таких фрагментов с завода № 221.

Линкор «Советская Украина» на стапеле завода им. А.Марти после оккупации Николаева немцами.

На верхнем снимке слева видны секции прочных корпусов недостроенных подводных лодок, сентябрь 1941 г.

Еще одним важным фактором, который по мнению руководства НКСП задерживал постройку крупных кораблей, была нехватка рабочей силы. По оценкам 1938 года трудоемкость постройки линкора оценивалась в 31,5 млн человеко-часов (из них 45 % — корпусные работы); считалось, что при четырехлетнем сроке строительства на нем должно быть занято 6500 человек, из них 4500 — непосредственно на корабле. По оценке НКСП для нормального развития строительства линкоров, тяжелых и легких крейсеров требовалось к 1942 году увеличить численность работающих на заводах-строителях более чем в два раза по сравнению с уровнем 1938 года. Однако довести численность работающих до требуемой НКСП не удалось. Так, к 22 июня 1941 года на судостроительных предприятиях Ленинграда и Николаева число работающих не превышало 50 % от численности, планировавшейся для них НКСП на конец 1940 года.

В соответствии с представленным в КО 2 сентября 1939 года «Планом строительства кораблей ВМФ на 3-е и 4-е пятилетия» поставка заводам-строителям линкоров и тяжелых крейсеров артиллерийского вооружения должна была начаться с 1941 года. Головным по изготовлению орудий был определен ленинградский завод № 232 («Большевик»), а его основными контрагентами — завод № 221 («Баррикады») и Новокраматорский машиностроительный завод. «Флагманом» башнестроения стал завод № 371 (Ленинградский Металлический завод им. Сталина — ЛМЗ) с многочисленными контрагентами. Создание башенных цехов предусматривалось также на заводах № 198 (Николаев) и № 402 (Молотовск).

Если разработка и освоение в производстве самих орудий не вызвали особых затруднений (завод № 221 изготовил 12 406-мм стволов, причем один из них был отстрелян на полигоне под Ленинградом), то сооружение башенных механосборочных цехов вылилось в труднорешаемую проблему. Такой цех удалось построить и полностью оснастить только на ЛМЗ. Первая башня МК-1 должна была быть смонтирована на «яме» в 1-м квартале 1941 года (в дальнейшем срок был перенесен на вторую половину года).

В Николаеве башенный цех завода № 198 строился, как и на ЛМЗ, с 1937 года, однако к началу октября 1940 года в нем удалось установить лишь около 50 % необходимого станочного оборудования, причем основной 18-м карусельный станок так и не был обеспечен импортом. В Молотовске, на заводе № 402 сооружение башенного цеха до войны практически так и не началось, а заказанный для него карусельный станок остался в Германии.

Корпус тяжелого крейсера «Севастополь» на стапеле завода им. 61 коммунара в Николаеве, август 1941 г. На заднем плане в плавдоке виден пароход «Волочаевка»

Разработка нового 305-мм орудия и башни МК-15 для него серьезно отставала от плановых сроков вследствие перегрузки заводов и приоритетности создания вооружения для линкоров проекта 23. Поэтому, как уже указывалось, первые два корабля проекта 69 было решено вооружить закупаемыми в Германии башнями с 380-мм орудиями.

Не лучше обстояло дело и с изготовлением значительно более простых двухорудийных 152-мм башен МК-4 и МК-17, выпуск которых намечалось поручить Старо-Краматорскому машиностроительному заводу: ссылаясь на загрузку завода другими заказами, Наркомат вооружения настаивал на передаче этого заказа другому предприятию. В итоге ни одна из этих башен так и не была изготовлена. К началу войны не был закончен и опытный образец спаренной 100-мм башенной установки МК-14, работы по которой вел ЛМЗ. Больше повезло счетверенному 37-мм автомату 46-К, опытный образец которого был изготовлен ленинградским заводом № 8 им. Калинина и установлен на линкоре «Октябрьская революция».

Сложное положение складывалось и выпуском приборов управления стрельбой для линкоров и тяжелых крейсеров, возложенным на завод № 212: в 1941 году он располагал в два с лишним раза меньшим количеством станкочасов, чем это требовалось для выполнения плановых заданий.

Одновременно с постройкой линкоров и тяжелых крейсеров для них должны были сооружаться достроечно-ремонтные сухие доки. Постановлением от 13 июля 1939 года КО обязал Наркомат строительства построить на КБФ, ЧФ и ТОФ по одному сухому доку для линкоров типа «Советский Союз» (в Молотовске к этому времени такие работы уже велись). На КБФ док габаритом 350 х 47 м в конце концов решили строить в новой ВМБ «Ручьи», сооружавшейся на восточном берегу Лужской губы Финского залива, а на ЧФ — в Севастополе, в районе Килен-Балки. Эти три стройки к началу войны были практически даже не начаты.

Но от достроечных набережных заводов-строителей линкоры нужно было вывести к докам, что требовало углубления (до 11–11,5 м) и расширения фарватеров под Ленинградом и Николаевым. Эти работы были начаты в 1938 году с ориентацией на завершение к середине 1942 года, однако к началу войны удалось выполнить лишь ничтожную часть запланированного.

Николаевский завод им. А.Марти, снимок с немецкого самолета, июль 1941 г.

Цифрами на фото обозначены:

1 — корпус недостроенного линкора «Советская Украина»;

2 — корпус крейсера «Орджоникидзе» (проект 68);

3 — подводные лодки С-36иС-37;

4 — подводные лодки С-35 (вверху), Л-23 и Л-24;

5 — эсминец «Свободный»;

6 — недостроенный лидер эсминцев «Киев»;

7 — ледокол «А.Микоян»;

8 — эсминец проекта 30 (вероятно, «Озорной»);

9 — спущенный на воду крейсер «Фрунзе» (проект 68)

Таким образом, казавшийся сначала второстепенным вопрос о доках и фарватерах вылился в сложную проблему, для разрешения которой требовались затраты, соизмеримые со стоимостью самого линкора. Последняя для головного и серийных линкоров в 1940 году была определена в 1180 млн руб., тяжелый крейсер в 1939 году оценивался в 850 млн руб. Учитывая опыт предыдущих отношений УК ВМФ с заводами по этому вопросу, фактическая стоимость головного линкора, вероятно, оказалась бы не менее 1500–1800 млн руб. К началу войны общие затраты на линкоры проекта 23 превысили 670 млн руб.

После 22 июня 1941 года в соответствии с постановлениями Государственного комитета обороны (ГКО) от 8, 10 и 19 июля все работы по созданию линкоров и тяжелых крейсеров были приостановлены, а их корпуса законсервированы.

На момент прекращения строительства технические готовности линкоров в Ленинграде, Николаеве и Молотовске составляли соответственно 21,19 %, 17,5 % и 5,04 % (по другим данным — 5,28 %). При этом головной линкор «Советский Союз» по собственным работам завода-строителя имел готовность 30,72 %, а по контрагентским поставкам и работам — всего 6,32 %. Корпус корабля был, в основном, собран под еще не настланную верхнюю палубу и почти полностью выполнен под нижнюю, а кормовая часть была собрана на 80–85 %. Выставленный на стапель металл составил 87,5 % массы металлического корпуса и 18,3 % массы по броне.

Первый серийный линкор «Советская Украина» несколько отставал по готовности от головного корабля. Монтаж механического оборудования (кроме водоотливных гидротурбин) ни на одном из этих кораблей не начинался из-за его полного отсутствия. В Молотовске же, где уже находились три комплекта импортных ГТЗА, сборка корпуса линкора «Советская Россия» не вышла из самой ранней стадии: в районе 16—184 шп. (на протяжении около 70 % длины корабля) были собраны конструкции двойного дна и выставлены нижние поясья части главных поперечных переборок.

Линкор «Советская Украина» на стапеле завода им. А.Марти, август 1941 г. Вид с самолета и со стапельного крана

Тяжелые крейсера «Кронштадт» и «Севастополь» на момент прекращения строительства имели техническую готовность 10,6 % и 11,6 % соответственно. В Николаеве общая масса выставленного на стапель металла составляла около 5000 т (24,4 % массы металлического корпуса и бронирования). В носовой оконечности (0—175 шп.) корпус «Севастополя» был собран до 3-й платформы включительно, ПКЗ — на 80 %. В районе 175–351 шп. (котельные и машинные отделения) все междудонные отсеки и переборки ПКЗ до нижней палубы были полностью закончены и испытаны на водонепроницаемость, фундаменты в котельных и машинных отделениях установлены, начата клепка настила нижней палубы. В районе 351–399 шп. сборка настила этой палубы была выполнена на 50 %, ПКЗ собрана на 80 %, наружная обшивка днища — до 420 шп., дейдвудов — до 407 шп., их набор и коридоры гребных валов — до 392 шп.

«Советская Украина» на стапеле (помечена стрелкой), август 1941 г.

Снимок с немецкого самолета — разведчика

* В скобках указано количество (в т) выставленного на стапель металла. ** В июне 1941 г. спуск корабля планировался уже на октябрь 1943 г

Ретроспективный анализ положения с поставкой основных комплектующих изделий, брони и хода постройки линкоров и тяжелых крейсеров показывает, что, не начнись война, намеченные сроки ввода их в строй (1945 год), вероятно, пришлось бы снова переносить.

В годы войны попавший в руки германских войск (Николаев был оккупирован ими 16 августа 1941 года) корпус «Советской Украины» был частично разобран (снято около 4000 т металла), а при отступлении 28 марта 1944 года из Николаева немцы приложили немало усилий к приведению корабля в состояние, исключающее возможность достройки. В 1944 году было сочтено, что техническая готовность корабля в итоге снизилась более чем в два раза. У двух других строившихся линкоров она за годы войны уменьшилась очень незначительно.

Сильно пострадал за время оккупации Николаева и корпус тяжелого крейсера «Севастополь»: вся его носовая оконечность и нижняя палуба были разрезаны и вывезены на переплавку. В районе носовых котельных отделений продольные и поперечные переборки (с платформами между ними) выше второго дна, а также фундаменты были срезаны и сняты с корабля. Оставшаяся часть корпуса имела массу порядка 3000 т. Было отправлено в Германию также около 500 т обработанного и частично собранного в секции металла и броневых листов средней палубы. Сохранившиеся корпусные конструкции имели значительные деформации.

Корпус «Советской Украины» на стапеле завода им. А.Марти.

Немецкое фото, август 1941 г.

На двух нижних снимках: носовая часть линкора «Советская Украина» после оккупации Николаева немцами, август 1941 г.

В результате техническая готовность корабля снизилась более чем в два раза (до около 4 %). Летом и осенью 1941 года часть броневых конструкций корпуса тяжелого крейсера «Кронштадт» использовали при строительстве оборонительных сооружений на ближних подступах к Ленинграду, что в сочетании с повреждениями от артобстрелов и порчи металла привело к снижению его технической готовности до 7 %.

В апреле 1945 года НТК представил в УК ВМФ предложение о достройке тяжелых крейсеров типа «Кронштадт» в качестве авианосцев (для базирования 76 самолетов), но такое предложение не могло встретить поддержки: его авторы, вероятно, просто не имели ясного представления о фактическом состоянии корпусов этих кораблей.

Несмотря на незавершенность постройки линкоров и тяжелых крейсеров разработчики их проектов были трижды отмечены Сталинскими премиями: в 1939 году — Б.Г. Чиликин, главный конструктор проекта 23, а в 1942 году — коллектив в составе сотрудников ЦК.Б-4 Б.Г. Чиликина, В.В. Лишка, А.Я. Барсукова, Б.Я. Гнесина, Я.М. Мацкина, В.И. Неганова, Л.В. Тагеева, а также главного конструктора завода № 212 С.Ф. Фармаковского, и коллектив из ЦКБ-17 в составе главного конструктора проекта 69 Ф.Е. Бесполова, В.А. Никитина, Н.Н. Исанина, А.И. Маслова, Г.А. Гасанова и Б.С, Фрумкина.

Корабли проекта 23 были задуманы и проектировались как сильнейшие линкоры в мире, причем в отличие от линкоров флотов европейских стран и США середины 1930-х годов, без оглядки на договорные ограничения по водоизмещению, подобно японским типа «Ямато», а позднее и американским типа «Монтана», заказанным в 1940 году, а также германским типа «Н», заложенным в 1939 году. Имея девять 406-мм (с длиной ствола 50 калибров) орудий ГК, корабли проекта 23 уступали по своим «наступательным» возможностям только японским гигантам типа «Ямато» с их девятью 460-мм (с длиной ствола 45 калибров) орудиями ГК и американским типа «Монтана» с 12 406-мм (с длиной ствола 50 калибров) орудиями. В то же время 406-мм орудия Б-37 нашего линкора были несколько более дальнобойными, чем на любом из иностранных кораблей.

ПМК линкоров проекта 23 включал 12 152-мм орудий и был практически идентичен таковому на новых итальянских, японских, германских, а также французских линкорах. При этом наше 152-мм (с длиной ствола 50 калибров) орудие Б-38 также имело в своем калибре лучшие в мире баллистические характеристики. В США и в Англии на линкорах вместо ПМК и ЗКДБ использовался единый универсальный калибр, что позволило довести общее число стволов крупнокалиберных зенитных орудий до 20 127-мм на американских и до 16 133-мм на английских линкорах.

На иностранных линкорах, имевших специализированный ПМК, ЗКДБ включал не менее 12 стволов (90—127 мм), а на германских линкорах — 14–16 105 мм. На этом фоне ЗКДБ нашего линкора из восьми 100-мм проектных и восстановленных в начале 1941 года еще четырех 100-мм орудий в корме соответствовал нижнему пределу предвоенной мировой практики. Что касается малокалиберных зенитных автоматов, то общее количество их стволов — 32 37-мм — этой практике соответствовало. Резкое повышение их количества (до 100 стволов и даже более) происходило уже в годы войны. Следует сказать, что допущенные под давлением проектантов отступления от ТТЗ 1936 года в части зенитной артиллерии (по ТТЗ — 12 100-мм и 40 37-мм) поставили наши линкоры в ряд наиболее слабых по средствам ПВО.

Конструктивная защита корабля проекта 23 принималась, исходя из противостояния всем основным угрозам для линкора, которые могли быть спрогнозированы в середине 1930-х годов (406-мм бронебойный снаряд, 1000-кг бронебойная авиабомба, торпеда с боевой частью тротиловым эквивалентом не менее 500 кг). Более мощное, чем в проекте 23, бронирование цитадели предусматривалось лишь на японских линкорах типа «Ямато» и американских типа «Монтана», на которых 410-мм броня устанавливалась с наклоном к диаметральной плоскости в 19–20°. Это повышало ее бронестойкость примерно в 1,5 раза, то есть до эквивалентной толщинам 510–516 мм, тогда как в проекте 23 наклоненные под углом 5° 375—420-мм броневые плиты были эквивалентны толщинам соответственно 390–440 мм.

Очевидным слабым местом схемы вертикального бронирования нашего линкора являлись 425-мм барбеты башен ГК, которые, согласно расчетам, пробивались, начиная с дистанции 135 кбт. На сравниваемых иностранных линкорах толщина барбетов доходила до 541–560 мм.

Горизонтальное бронирование проекта 23 практически не уступало таковому на «Монтане» и «Ямато» и было более мощным, чем на линкоре «Айова». Сильной стороной линкоров проекта 23 являлось наличие бронирования оконечностей, тогда как на американских и японских кораблях бронировалась только цитадель. Вместе с тем, на линкорах типов «Ямато», «Монтана» и «Айова» предусматривалась отсутствовавшая в проекте 23 защита от попаданий бронебойных снарядов в подводную часть (то есть под нижнюю кромку броневого пояса при близких недолетах), осуществлявшаяся путем навешивания дополнительных броневых плит на броневую продольную переборку ПМЗ.

Заслуживает быть отмеченной как лучшая, чем на всех иностранных линкорах (кроме «Ямато»), защита румпельных отделений, расположенных за главным броневым поясом (по существу — в кормовой части цитадели). По защите башен ГК наш линкор уступал «Ямато», находился примерно на одном уровне с «Айовой» и должен был превзойти все другие иностранные корабли этого класса.

Взрывосопротивляемость принятой в проекте 23 бортовой подводной защиты была оценена в 750 кг (в тротиловом эквиваленте). По этому показателю наш линкор должен был находиться на уровне «Ямато», то есть превзойти все другие линкоры, но лишь при взрыве на глубине, соответствующей примерно половине осадки. При взрыве на больших глубинах вследствие цилиндричности обводов проекта 23 в поперечном сечении взрывосопротивляемость зашиты падала, тогда как на «Ямато», имевшем как и все американские линкоры «ящикоподобные обводы», она оставалась примерно постоянной по всей высоте защиты. В отличие от многих иностранных линкоров (все американские, «Литторио», «Ямато») корабль проекта 23 не имел днищевой защиты в виде тройного дна.

В целом по своей надводной и подводной конструктивной защите линкор проекта 23 находился в одном ряду с лучшими иностранными линкорами того времени, уступая по защищенности цитадели лишь большим по водоизмещению кораблям типа «Ямато» и «Монтана».

В предвоенные годы одним из важнейших качеств линкора считалась величина скорости полного хода, поскольку более быстроходный корабль мог держаться в бою на наиболее выгодных для себя дистанциях и курсовых углах относительно противника. В этой части корабль проекта 23 (28–29 уз) находился практически на одном уровне с большинством иностранных линкоров близких сроков закладки, превосходя «Ямато» (около 27,5 уз), но уступая «Айове» (32,5 уз), «Ришелье» (30–32 уз), «Литторио» (30 уз) и «Бисмарку» (30 уз).

По дальности плавания экономическим ходом линкор проекта 23 (7200 миль при скорости 14,5 уз) значительно уступал германским, французским (не менее 10 000 миль), а, в особенности, американским линкорам (до 15 000—17 500 миль), находясь примерно на одном уровне с японскими, а также английскими кораблями и превосходя итальянские типа «Литторио».

Следует констатировать, что по совокупности своих характеристик корабли проекта 23, будь они построены, явились бы одними из лучших линкоров мира, уступающих по своим наступательным и оборонительным возможностям только японским линкорам типа «Ямато», а также американским типа «Монтана» (которые были заказаны, но не заложены), то есть только кораблям большего водоизмещения.

Что касается тяжелых крейсеров типа «Кронштадт», то по своим ТТЭ (сильная артиллерия ГК и ПМК, слабое бронирование, высокая скорость полного хода) они напоминали лучшие линейные крейсера постройки периода Первой мировой войны, но на качественно новом техническом уровне. Среди новых иностранных тяжелых артиллерийских кораблей единственными их аналогами явились два «больших» тяжелых крейсера ВМС США типа «Аляска» («Alaska») с 305-мм артиллерией ГК и полным водоизмещением 34 253 т, заложенные в 1941 году и вступившие в строй в 1944 году. По сравнению с кораблями проектов 69 и 69И они имели менее мощную артиллерию ГК и ПМК, практически такое же бронирование, несравненно более слабую бортовую подводную защиту, несколько меньшую скорость полного хода, но повышенную дальность плавания и несоизмеримо более сильную зенитную артиллерию.

Опытная 406-мм артустановка для линкора «Советский Союз» на Научно-испытательном морском артиллерийском полигоне под Ленинградом, 1940 г.